Аннотация: Автор использует идеи, полученные путем экстрапо­ляции и переработки современной теории вычислительных машин для объяснения субъективных аспектов работы человеческого мозга и программного управления психикой. Обсуждаются мето­дологические основы предлагаемого им биокомпьютерного подхо­да. Приводятся результаты исследований и самоанализа.

ВВЕДЕНИЕ КО ВТОРОМУ ИЗДАНИЮ

У этой книги любопытная история. Она была написана в качест­ве итогового отчета о пяти годах моей работы для одной госу­дарственной организации - Национального Института Психичес­кого Здоровья, который в течение пяти лет оплачивал мои исс­ледования в области нейрофизиологии коры головного мозга.

Книга была задумана в обстановке, относительно благоприятной для ее написания. Почти сразу после завершения экспериментов были приняты законы, запрещающие научные исследования, свя­занные с использованием и изучением диэтиламида лизергиновой кислоты (ЛСД). Фактически, исследователей заставили замол­чать. Законодатели составляли законы в атмосфере, далекой от разумного отношения к проблеме. Была объявлена национальная программа против ЛСД, которое явилась причиной паники, срав­нимой разве что с войной, чумой или голодом. Его признали разрушителем здоровья и интеллекта молодых людей и даже од­ной из причин врожденных уродств.

Книга "Программирование и метапрограммирование человеческого биокомпьютера" была написана в этой атмосфере в 1966 - 1967 годах. Работа и записи к ней относятся к периоду между 1964 и 1966 годами. Ее замысел возник в 1949 году, когда в разго­воре с Бриттоном Чейнсом я впервые познакомился с идеей про­ектирования компьютеров. Я соединил эти идеи со своими исс­ледованиями в области нейрофизиологии коры головного мозга. Все это было более подробно проработано в исследованиях оди­ночной изоляции с сенсорными ограничениями в опытах с ванной в том же институте с 1953 по 1958 годы. Эти опыты проводи­лись одновременно с нейрофизиологическими исследованиями системы наказания и поощрения в человеческом мозге. Свой вклад в развитие этих идей внесли также программа исследова­ния дельфинов и результаты исследований с внедрением элект­родов в мозг.

Работая над этой книгой, я опасался, что не смогу корректно выразить в письменной форме непосредственные переживания, возникавшие в процессе проводимых опытов. Я чувствовал, что группа из тридцати человек, большой исследовательский бюд­жет, в целом жизнь института зависит от меня и того, что я напишу. Я предполагал, что прямая публикация результатов мо­жет привести к потере работы моими коллегами, не говоря уж о стабильности моего собственного положения.

И действительно, несмотря на принятые мной меры, издание в 1967 году этой работы привело к прекращению финансирования программы одной государственной организации, занимавшейся исследованием дельфинов. До меня доходили разговоры относи­тельно моего мозга и интеллекта, якобы измененных ЛСД. В этот момент я оставил институт и перешел в Психиатрический Исследовательский Центр, чтобы возобновить исследования ЛСД в программе, имевшей поддержку в правительстве. Я познакомил со своими идеями исследователей центра, а позже в 1969 году перешел в Исаленский институт.

Включение в тесное общение с другими людьми в Исалене и от­сутствие административного давления укрепило во мне уверен­ность в отношении обсуждаемых идей. В это время Стюарт Бранд посмотрел работу по миографии, которую я давал В. В. Гармону из Стенфорда, пытавшемуся использовать ее в своих иcследова­ниях суфизма. Стюарт попросил копии для распространения. У меня было 300 копий, изготовленных фото-офсетным способом с печатного экземпляра. Он продал их за несколько недель и попросил разрешения сделать увеличенный тираж по более низ­кой цене. Я согласился, хотя и сомневался в возможности про­дажи. Бук Пипл", Беркли, организовали перепечатку. Несколько тысяч копий было продано.

Я написал отчет таким образом, что его основное содержание было скрыто за тяжелым длинным введением, предназначенным остановить обычного читателя. Однако, когда слово сказано, такая уловка уже не останавливает интересующихся. Основные идеи оказались важными для достаточного числа читателей, и работа приобрела неожиданную популярность. Поэтому оказалось возможным напечатать ее полностью.

Несколько раз меня просили переделать эту работу. Однако это привело лишь к тому, что появилась новая книга - "Центр цик­лона", Джулиан Пресс, Нью-Йорк, 1972. Следующая попытка что-то изменить в работе закончилась еще одной книгой - "Мо­делирование Бога: наука веры". Получилось, что эта работа стала источником других работ и не поддавалась пересмотру. Для меня она - вещь, отдельная от меня, своеобразная запись пространства прошлых событий и путь в новые пространства, через которые я прошел и не смогу вернуться назад.

Настоящее издание этой работы в ее полном виде обязано своим появлением самоотверженной работе издателей Артура Коппоса и Д'Амико. Им я признателен за оживление старого содержания и придания ему новой формы. С самыми теплыми чувствами я выра­жаю свою признательность Антуанетте за ее помощь, поддержку и любовь.

Февр., 7. 1972 Д.К.Л.

ПРЕДИСЛОВИЕ КО ВТОРОМУ ИЗДАНИЮ

Все люди, достигшие взрослого состояния, являются запрограм­мированными биокомпьютерами.  Такова человеческая природа, и этого нельзя изменить.  Все мы способны программировать себя и других.

Несмотря на громадное разнообразие возможных программ, набор их у большинства из нас ограничен. Некоторые из них пришли из глубины веков и унаследованы нами от наших животных пред­ков - простейших одноклеточных, губок, кораллов, червей, рептилий и т.д. В базовых формах жизни программы передава­лись через генетические коды к полностью сформировавшимся организмам, способным к воспроизведению себя в потомстве. Такие программы можно назвать встроенными. Паттерны функций типа стимул-реакция определялись необходимостью приспособле­ния к изменениям среды, чтобы выжить и передать генетический код потомкам.

По мере увеличения размеров и сложности нервной системы воз­никают новые уровни программирования, не привязанные непос­редственно к целям выживания и обстоятельствам размножения. Встроенные программы лежат в основании этих новых уровней и находятся под контролем высшего порядка.

По-видимому, кора головного мозга возникла как расширение старого компьютера и стала новым компьютером, взявшим под контроль структурно более низкие уровни нервной системы, бо­лее низкие встроенные программы. Вместе с тем появилась воз­можность обучения, а с ней и способность быстрее адаптиро­ваться к окружающей среде. А позже, когда кора головного мозга за несколько миллионов лет достигла критической вели­чины, возникла новая способность - способность самообучения или способность обучаться обучению.

Когда вы обучаетесь обучению, вам приходится создавать моде­ли. Для этого нужно использовать символы, аналогии, метафоры и т. п., что, в свою очередь, приводит к появлению языка, мифологии, религии, философии, математики, искусства, поли­тики, бизнеса и т.д. Но это все возможно лишь при критичес­ком размере мозга, а точнее, его коры.

Чтобы избежать необходимости всякий раз повторять -"обучать­ся обучению", "символы", "метафоры", "аналогии", "модели"", я обозначил лежащую в основе этих понятий идею, как метап­рограммирование. Метапрограммирование возникает при крити­ческом размере коры - церебральный компьютер должен обладать достаточным числом взаимосвязанных элементов определенного качества, чтобы стало возможным осуществлять метапрограмми­рование.

Метапрограммирование является операцией, в которой централь­ная система управляет сотнями тысяч программ, работающих па­раллельно и последовательно. Таких возможностей у компьюте­ров, изготовлявшихся промышленностью к 1972 году, еще не бы­ло. Метапрограммирование выполнялось вне компьютеров, пост­роенных на кристаллических схемах, программистами-людьми, так как машины на это не были способны. Люди в этом случае являлись не только программистами, но и метапрограммистами. Ведь именно людьми, человеческими биокомпьютерами определя­лось, что будут делать машины-компьютеры, как они будут ра­ботать, какие данные будут в них вводится. Но я думаю, что можно сконструировать метапрограммный компьютер и передать эту операцию ему.

Когда я говорил, что мы можем программировать самих себя, я имел в виду, что такое программирование будет производиться с уровня наших метапрограмм. Все, чем мы являемся, как чело­веческие существа - это результат использования того, что в нас встроено, и того, что нами приобретено. В этом смысле мы выступаем в качестве метапрограммистов самих себя или само­метапрограммистов.

Так же, как из сотен тысяч программ постепенно выделяется комплекс тысяч метапрограмм, так и из этого комплекса, как основы, возникает что-то еще - управляющий, контролер, прог­раммист в биокомпьютере, метапрограммист самого себя. В хо­рошо организованном биокомпьютере есть, по крайней мере, од­на такая контролирующая программа, называемая "я", использу­емая для воздействия на другие метапрограммы, и еще одна, называемая "меня", связанная с ситуацией, когда биокомпьютер подвергается воздействию со стороны других метапрограмм. Я намеренно сказал - по крайней мере одна. Большинство из нас имеет несколько "я", нескольких контролеров, которые, в за­висимости от задач, управляют либо параллельно, либо после­довательно во времени. Как я подробнее покажу позже, один из путей саморазвития состоит в том, чтобы централизовать уп­равление собственным биокомпьютером в руках одного метапрог­раммиста, делая другие метапрограммы добросовестными испол­нителями, подчиненными единственному администратору, единс­твенному сверхдобросовестному самометапрограммисту. По-види­мому, существуют методы централизации управления, с помощью которых объединение как элементарная операция осуществляется во многих, а возможно, и во всех, биокомпьютерах.

В управляющей иерархии кроме метапрограммиста и его ближай­шего окружения могут быть другие инстанции, которые для удобства я называю сверхличностными программами. Их может быть одна или несколько в зависимости от состояния сознания метапрограммиста. Они могут быть персонифицированы, как если бы они были самостоятельными сущностями, их можно рассматри­вать просто как сеть для передачи информации, но возможна и такая реализация, при которой "я" как бы путешествует во Вселенной по незнакомым планетам, галактикам, размерностям и пространствам. Если продолжить операцию объединения на уров­не сверхличностных программ, можно прийти к концепции Бога, Творца, Созидателя Звезд. Временами может возникнуть соблазн соединить явно независимые сверхличностные источники в одно целое. Я не уверен, что можно до конца проделать такую опе­рацию сверхличностного объединения и получить результат, полностью соответствующий объективной реальности.

Определенные состояния сознания являются результатом таких объединений. Мы - компьютеры общего назначения и способны запрограммировать любую постижимую модель вселенной внутри нашей собственной структуры, изменить масштаб нашего метап­рограммиста до микрокосмических размеров, и запрограммиро­вать его на путешествия через собственную модель, как если бы она была реальностью (уровень 6, Сатори + 6: Лилли,

1972). Можно испытать огромное удовольствие от программируе­мой мощи собственного биокомпьютера. Не нужно преувеличивать или отрицать ценность такого переживания.  То, что биокомпь­ютер обладает таким свойством, является важным дополнением к списку возможностей метапрограммиста.

Когда получаешь контроль над моделированием вселенной внутри себя и становишься способным эффективно изменять соответс­твующие параметры, твое "я" может использовать эту способ­ность, чтобы стать достойным ее.

Качество собственной модели вселенной определяется тем, нас­колько хорошо она соответствует реальной вселенной. В об­щем-то качество внутренней модели не имеет гарантии на соот­ветствие реальности, как бы вы в этом ни были уверены. Чувс­тва благоговения, поклонения, святости, уверенности являются метапрограммами, приспосабливающимися к любой модели, даже очень далекой от реальности.

Современная наука знает, что человеческая культура порождает определенную космологию и поклоняется ей, и что не может быть гарантий высокого соответствия этой космологии реальной вселенной. Насколько это в наших силах, мы пытаемся прове­рять, а не поклоняться создаваемым моделям вселенной. Такие чувства, как благоговение и поклонение нужно скорее понимать как источники энергии биокомпьютера, а не как факторы досто­верности, обеспечивающие соответствие моделей реальному ми­ру. Сопутствующее экспериментам чувство уверенности мы расс­матриваем, как свойство состояния сознания, особый эффект психического пространства, который можно использовать как индикатор или объект для дальнейших исследований, но который не должен приниматься за основание для окончательного сужде­ния об истинном положении дел. Когда вы получаете возмож­ность путешествовать внутри собственных моделей, по-видимо­му, находящихся внутри вашей головы, вы одновременно получа­ете возможность путешествовать вне или быть вне вашей модели вселенной, но при этом ваше "я" по-прежнему будет оставаться внутри головы (Лилли, 1972: Уровень или состояние + 3, Сато­ри + 3). При реализации такой метапрограммы все выглядит так, как если бы вы присоединились к творцам Вселенной, объ­единились с Богом и т.п. С помощью таких метапрограмм можно также настолько уменьшить свое "я", что оно может просто ис­чезнуть.

Можно освоить и другие сверхличностные метапрограммы, идущие еще дальше, как это описано в книге Олафа Степлтона "Созда­тель звезд" (Довер, Нью-Йорк, 1937). Здесь одно "я" соединя­ется с другим "я", проникая в прошлое и будущее времен и пространств. Всепланетное сознание вливается в сознание сол­нечной системы, а затем в сознание галактики. В дальнейшем уже межгалактическое сознание вливается в сознание Вселенной и предстает перед лицом своего Творца - Создателя звезд. Здесь сознание Вселенной понимает, что ее Создатель знает о ее несовершенстве и разрушит ее, чтобы начать снова и соз­дать более совершенную Вселенную.

Такое использование своего биокомпьютера может открыть нам глубокие истины о самих себе, о своих потенциальных возмож­ностях. Исследуя глубокие состояния бытия и сознания, можно прийти к следующей основополагающей истине, касающейся наших теоретических позиций: -в сфере ума то, во что веришь, как в истинное, истинно или становится истинным в пределах, кото­рые можно установить на основе внутреннего и внешнего<%20> опыта. Эти пределы проявляются как дальнейшие убеж<%18>де­ния, за которые тоже можно выйти. В сфере ума нет пределов. (Лилли, 1972)."

Сфера ума - это сфера наших моделей, метапрограмм и памяти. А как быть с физической сферой, включающей собственное тело и другие тела? Здесь, как кажется, есть пределы.

В сети тел, где наше собственное тело связано с другими те­лами программами выживания, воспроизведения и созидания, де­ло обстоит следующим образом.

Тела сети, приютившие умы, - это основание, поддерживающее эти умы, своеобразная поверхность планеты, на которой разво­рачивается действие. Эти тела накладывают определенные огра­ничения, которые устанавливаются экспериментально с учетом внутреннего опыта. Этот опыт отдельные умы, находящиеся в сети, согласуют между собой с помощью специальных программ. Все это на бытовом уровне проявляется как общепринятая нау­ка.

Можно сказать, что мы имеем дело с информацией, не ограни­ченной никакими пределами в сфере отдельного ума, но ограни­ченной в оговоренных, согласованных пределах (возможно, и не необходимых) в сети умов. Мы также располагаем некоторой ин­формацией о собственном теле и о сети тел на планете. После таких уточнений исследуемая проблема может быть сжато сфор­мулирована следующим образом.

Если максимально изолировать отдельное тело и связанный с ним ум в среде, полностью контролируемой на физическом уров­не, то сможем ли мы с помощью современных научных методов получить достоверную информацию о всех информационных входах и выходах такого биокомпьютера, т.е. сможем ли мы на самом деле достичь эффективной изоляции и ограничения? Если такой биокомпьютер обладает способностью самопрограммирования, о которой говорилось выше, то имеется ли вероятность, что он сможет обнаружить или изобрести способы создавать информаци­онные входы и выходы, которые еще не открыты современной на­укой? Может ли центр сознания, связанный с таким биокомпь­ютером, передавать и получать информацию неизвестными в нас­тоящее время способами? Будет ли этот центр сознания все время оставаться в изолированном биокомпьютере?

В этой книге я хотел бы показать, на какой ступени я нахо­жусь в решении указанных проблем. В предыдущих книгах я опи­сывал личный внутренний опыт. В этой книге я занимаюсь тео­рией и методами, программами и метапрограммами.

Февраль, 1972, Д.К.Л. Лос-Анжелес, Калифорния.

ПРЕДИСЛОВИЕ К ПЕРВОМУ ИЗДАНИЮ

Эта работа является результатом моих многолетних личных уси­лий, направленных на исследование парадоксов ума и мозга, их взаимоотношений и связей. Предполагается, что основные ре­зультаты этой работы могли бы помочь в решении некоторых фи­лософских и теоретических трудностей, которые возникают, когда используются различные точки зрения и различные осно­вополагающие допущения.

Некоторые из важнейших философских проблем касаются сущест­вования "я", отношения его к мозгу и уму, к другим умам, су­ществования или несуществования бессмертной части себя, веры и создания различных наделенных силой фантазий в этих облас­тях мысли.

В человеческом поведении нередко можно столкнуться со стрем­лением принимать желаемое за действительное. Предвзятость оказывается вплетенной в лучшие научные исследования и фило­софские достижения, направленные на понимание сущности Чело­века. Для интеллектуального и эмоционального продвижения каждый из нас нуждается в определенных идеалах. Кроме того, нам необходимы способы мышления, которые позволяют так же объективно смотреть на "внутренние реальности", как и на внешние биохимические и физические факты. Нам необходим эф­фективный философский анализ своего внутреннего мира, столь же хороший, как и тот, который мы применяем при исследовании внешнего мира. Эта работа является кратким изложением теку­щей позиции в попытке достичь объективности и беспристраст­ности в отношении к глубинным внутренним реальностям.

Можно, конечно, спросить, где будет использоваться такая те­ория? Я думаю, что после освоения ее можно непосредственно применять в самоанализе. Нужно помнить, что мы сами являемся частью системы с обратной связью, включающей другие челове­ческие существа, и что, начав с того конца системы, где на­ходится наша личность, можно достичь уровня сверхчеловечес­кого анализа. Если это удастся, то вскоре вы сможете обнару­жить улучшение взаимоотношений с другими людьми, а через ка­кое-то время об этом в отношении вас смогут сказать и дру­гие. Проявления нашего интеллектуального и эмоционального роста начинаются с межличностных отношений - отношений с же­ной, детьми, родственниками, коллегами.

Те, кто сможет понять и усвоить предлагаемые теоретические установки, будут нуждаться в переосмыслении большого коли­чества интеллектуальных и эмоциональных фактов. Здесь каждо­му понадобятся знания и навыки оперирования в глубинах чело­веческой психики. Вероятно, лучше всего это будет получаться у ученых широкого профиля. Эти ученые, когда я показывал им свои теоретические разработки, обнаруживали быстрое пони­мание основных положений и следствий этой теории.

Другой тип  ученых,  у  которых не было трудностей с "компь-

ютерным" подходом,  но  могли  быть  трудности  относительно

"субъективных" аспектов проблемы, представляли молодые люди,

основательно работавшие с компьютерами, занимавшиеся их при-

менением и программированием. Многим из них не хватало нуж­ного для понимания проблемы биологического и психоаналити­ческого образования. Этим людям может быть предложено допол­нительное обучение в области биологии и психоанализа.

К третьему типу можно отнести ученых, работающих в области классического психоанализа, которые могут прийти к выводам предлагаемой теории в своих дальнейших изысканиях. У них мо­гут возникнуть трудности, связанные с отсутствием специфи­ческого типа мышления, относящегося к компьютерам общего назначения.

В использовании предлагаемой теории будут трудности у людей разных специальностей при совместной работе как группы в це­лом. Для преодоления этих трудностей необходимо, чтобы каж­дый член группы освоил способы мышления и виды мотивации, характерные для других областей. Члены такой группы смогут помогать друг другу в приобретении знаний и навыков в своих областях. Но конечно, эффективное усвоение предлагаемых под­ходов будет зависеть и от ответственности каждого.

Что касается проникновения в "глубинные реальности", то я думаю, что скрытые возможности этого не удастся увидеть до тех пор, пока не будет усвоен предлагаемый способ мышления. Здесь дело заключается в самом механизме мышления. Я считаю, что когда эта теория будет усвоена и принята, появится воз­можность более удовлетворительно, чем сейчас объяснить свойства и функционирование нашего ума.

Лишь после того, как удастся увеличить контроль над созна­тельным мышлением и предсознательными процессами в биокомпь­ютере, появится возможность в полной мере сосредоточить вни­мание на программах бессознательного и начать интеграцию на­шего "я" с внутренними реальностями.

Предлагаемая теория сформулирована в виде определенных ут­верждений. Однако не предполагается, что читатель должен принимать ее в качестве истины в последней инстанции. Каждое из предлагаемых утверждений нужно принимать лишь в качестве рабочей гипотезы, выдвигаемой автором на данном этапе иссле­дований. Я не ставил своей целью создание новой философии, новой религии или новых жестких методов организации интел­лектуальной жизни. Моей целью было увеличить гибкость, силу, объективность нашего теперешнего ограниченного ума и его знания о самом себе. Мы прошли долгий путь от низших прима­тов до современного человека. Однако нам предстоит еще идти и идти, чтобы раскрыть все достижимое в себе. Достаточно взглянуть на то, как неточно, нелепо люди обращаются друг с другом, чтобы понять, как далеко нам нужно пройти, если че­ловечество хочет не только выжить, но и, поставив под конт­роль уровень диких страстей и предрассудков, развиваться дальше как прогрессирующий вид.

Предполагается, что эта теория будет полезна для понимания и программирования не только самих себя, но и других. Она мо­жет быть использована для того, чтобы достичь глубин истинно человеческого общения. Предлагаемые понятия могут быть при­менены и в пределах современных представлений о человеческой психике, и для того, чтобы совместными усилиями многих исс­ледователей пойти дальше в разработке теории программирова­ния и перепрограммирования человеческого поведения. На это автор по крайней мере надеется. И только время и упорная ра­бота смогут подтвердить или опровергнуть исходные рабочие гипотезы.

Единственный факт, которым нельзя пренебречь при использова­нии предлагаемой теории, - это принципиальная уникальность каждого из наших интеллектов и связанного с ними анатомичес­кого органа - нашего мозга. К анализу своей психики или пси­хики другого человека нужно подходить весьма ответственно, а это совсем не легкая работа.

Предлагаемая теория не является и не может быть волшебной отмычкой к человеческому интеллекту. Это адски сложно - до­быть достаточное количество фактов, добраться до основных программ и метапрограмм, управляющих каждым конкретным умом, чтобы затем изменить обычное слабое функционирование, прев­ратив его в сильное и полноценное. Эта теория могла бы по­мочь отобрать и организовать полученную информацию так, что ее можно было бы использовать для эффективного изменения ра­боты мозга. Но фундаментальные исследования в этой области вряд ли могут быть сделаны слишком быстро и просто. В нас встроены предубеждения, пристрастия, блоки и запреты, кото­рые сопротивляются и мешают восприятию нового. Бессознатель­ное автоматически контролирует наше поведение. Все же, я ду­маю, прогресс в этой области возможен, но это может потребо­вать упорной работы несколько поколений тех, кто посвятит свою жизнь этим проблемам.

У меня по-прежнему не решен вопрос о разумности публикации слишком многого о себе, и я сомневаюсь, стоит ли в этой не­большой работе приводить во всех подробностях некоторые наб­людения, относящиеся ко мне лично. Если бы общество, в кото­ром мы живем, было ближе к идеальному, я бы не колебался. Правда, в идеальном обществе могла бы и не возникнуть пот­ребность в этой работе. Я не знаю ответа, но не хочу стано­виться и на сторону тех, кто слишком уверенно отвечает на этот вопрос. Я лишь исследователь в этой области. Мое единс­твенное стремление - быть свободным - "исследовать, а не ис­пользовать". Я делюсь тем, что испытал, поскольку моя про­фессия - искать, найти, рассмотреть, написать, оставаясь в пределах науки. Пусть другие используют в своей профессии, бизнесе, занятиях то, что мне посчастливилось найти. Я обна­ружил, что как только становлюсь заинтересованным коммерчес­ки, политически или как-нибудь еще, я теряю то, что более всего ценю - объективность, беспристрастность, непредвзя­тость, возможность свободно исследовать ум как естественный объект. Делать деньги, лечить кого-то, руководить, быть изб­ранным, быть специалистом в своей науке - все это необходимо и нуждается в личностях высокоинтеллектуальных, зрелых и преданных делу. Так уж оказалось, что я не стал одним из них

- возможно, я и делал попытки, но все-таки не выбрал этого. В Соединенных Штатах Америки 1966 года настаивать на роли исследователя глубин человеческого ума значило бросать вызов интеллектуальным традициям, социальным шаблонам и выбирать область приложения исследовательских усилий, которые мало кто поддержит. В этой стране имеется тенденция субсидировать научные исследования одних специалистов по рекомендациям других специалистов - я знаю, что так обстоит дело в медици­не, но это есть и в других областях науки. В этом смысле данная работа зависит от поддержки слишком большого числа специалистов. Я надеюсь, что когда-нибудь такие работы, как эта, будут опираться на свои собственные достоинства.

Я склоняю голову перед Неведомым. И разве непонятно, что на­уке, посвятившей себя Самому Таинственному и Самому Глубоко­му из Неведомого, нужна поддержка.

Метатеоретический подход

Есть две интеллектуальные школы, которые подходят к проблеме возникновения систем мышления, в том числе и математическо­го, с противоположных концов. Несколько упрощая, эти два крайних подхода можно определить следующим образом.

1. Первый подход основан на метатеоретическом допущении, что любая система мышления покоится на несводимых друг к другу постулатах, принимаемых на веру. Тогда все следствия из ма­нипуляций думающей машины с данными, извлеченными из внешней реальности или из собственной памяти, являются лишь разра­боткой, комбинированием и вариациями на темы исходных посту­латов. Такой подход можно назвать формалистическим. Из тако­го подхода следует, что при использовании достаточно тонких методов, можно добраться до исходных постулатов, которые мо­тивируют, направляют и определяют работу ума. Можно ввести еще одно метатеоретическое допущение, состоящее в том, что если выявлен набор всех базовых постулатов, то это дает воз­можность объяснить поведение, порождаемое соответствующим умом. (Уайтхед и Рассел, 1927; Карнап, 1942; Тарский, 1946).

2. Второй подход сводится к предположению, что системы мыш­ления возникают из интуитивного, сущностно непознаваемого субстрата ментальных операций (Гильберт, 1950). Эта школа заявляет, что новые виды мышления проистекают из неизвестных источников, и что ближе мы не способны подойти к основным допущениям, на базе которых работают системы мысли. Такие допущения, с этой точки зрения, остаются навсегда недоступ­ными тому, кто мыслит. Такое метатеоретическое допущение да­ет основание предположить, что в будущем могут появиться системы мышления, которые в настоящее время совершенно не­возможно предсказать.

3. Между этими двумя крайностями имеются промежуточные пози­ции, в которых допускается существование обеих возможностей, где каждая вносит свой вклад. Это позволяет выбрать способ мышления, который будет использоваться субъектом формального анализа и синтеза после того, когда выбраны основные допуще­ния. Но этим, естественно, не исчерпываются все средства мышления. Некоторые из них продолжают опираться на известные методы, источники и сферы применения. Метатеоретическая по­зиция обеспечивает выбор каких-то формализуемых видов мышле­ния из огромной вселенной других возможностей. Такая позиция не утверждает, что происхождение основных допущений может быть точно установлено. Однако, когда эти допущения удается обнаружить, можно построить соответствующее множество правил их комбинирования для ограниченного использования в пределах выбранной системы с тем, чтобы получались внутренне согласо­ванные результаты. Такое построение ограниченной интеграль­ной системы мышления, где указаны основные допущения, соот­ветствующие ей, одновременно является и методом определения границ этой интеллектуальной территории.

Среди разных метатеоретических подходов к рассмотрению нашей собственной мыслительной машины и ее работы возможен такой, который отыскивает и исследует неизвестные источники основ­ных допущений. Далее в общих чертах как раз и рассматривает­ся проблема их происхождения и конструирования.

Если взять достаточно большую выборку образцов мыслительной продукции обычного ума, то выход на метатеоретический уро­вень должен бы обеспечивать возможность отыскивать базовые допущения и их источники. Однако я сомневаюсь, что во всех случаях взгляд с метатеоретического уровня на собственные способности адекватно наблюдать и анализировать ментальные события и сводить их к логическим основаниям, окажется эф­фективным. В каких-то областях мышления это возможно. Может быть, это доступно определенному типу умов. Но вряд ли это так по отношению к умам, заблокированным слепой верой в ба­зовый набор допущений, - которые поэтому действуют логически прямолинейно.

Метатеоретическая позиция может использоваться не только для анализа структуры человеческого ума как компьютера общего назначения и критериев его совершенства. Выявлять наборы ба­зовых допущений необходимо в различных областях мышления. К таким базовым допущениям можно отнести и разнообразные пра­вила, используемые в играх, которые люди ведут с природой, социумом и между собой. Эти игры ведутся на различных уров­нях абстракции, с различной степенью совершенства, с полной отдачей или безразличием. Отметим, что контакт с внешней ре­альностью предъявляет собственные требования, которые могут сильно отличаться от тех, которые может задавать ум в соот­ветствии со своими особенностями. В этой работе внешней ре­альности уделяется мало внимания. Интерес автора в основном сосредоточен на мыслительной машине как таковой. В те перио­ды времени, когда эта машина не загружена контактами с дру­гими биокомпьютерами или внешней реальностью, можно попы­таться изучить ее структуру в чистом виде. Мой ум, рассмат­риваемый как чистая лабораторная культура в условиях физи­ческой изоляции и одиночества, является исходным материалом для этого исследования (Лилли, 1956).

Внимание автора в основном сосредоточено на тех метатеорети­ческих положениях, которые остаются открытыми настолько, насколько это возможно для разумного объяснения и построения приемлемых моделей мыслительных процессов, возникновения ис­ходных допущений, своеобразия "я" относительно остального ума и возможных трансформаций "я", которые сохраняют обрати­мость, и будучи гибкими, дают возможность обнаружить и испы­тать новые и, возможно, более эффективные способы мышления.

Являемся ли мы суммой и сущностью собственного опыта и нас­ледственности, а также нашего моделирующего воздействия на других людей, животных, растения, или же мы что-то сверх этого? По мере того, как мы мучительно пытаемся найти ответ на этот главный вопрос существования "я", подобно тому, как это делали люди в течение тысячелетий, мы обнаруживаем, что такой тип вопросов и попытки ответить на них ведут к новым горизонтам понимания, новым системам мышления, в том числе математического, новой науке, новым точкам зрения, новой че­ловеческой деятельности. Если попытаться осмыслить себя и свою природу как результат другой, не человеческой эволюции, если попытаться представить свое "я" как живущее совсем в другом социальном окружении, нежели то, действию которого мы подвергались, или вообразить себя эволюционирующим как орга­низм с таким же или более сложным интеллектом, но не на су­ше, а в море или на планете, расположенной ближе или дальше от солнца, тогда можно ясно увидеть "относительный" характер нашего "я". Давайте осторожно рассмотрим, к примеру, генети­ческие мутации, ведущие к различным человеческим формам, структурам и ментальным комплексам. Одна из возможных мета­теоретических позиций состоит в том, что многие из таких му­таций в подходящих комбинациях, поставленные в соответствую­щие условия внешней среды, - а их может быть миллионы вари­антов, могут привести к появлению жизнеспособных существ, которые начнут эволюционировать. Другими словами, даже те мутации, которые сейчас летальны, могли бы оказаться полез­ными с точки зрения выживания при особых условиях.

Если в этом заявлении есть хоть доля истины, тогда стоит осуществить продуманный комплекс экспериментов по приспособ­лению к различным средам с использованием особых диет, под­ходящего соотношения периодов сна и бодрствования, света и темноты, объема различных видов радиации, уровня шума, коли­чества движения и т.д. с мутантами на различных стадиях их жизненного цикла. Другими словами, следует поэкспериментиро­вать с широким спектром параметров, относящихся к нашей эво­люции, чтобы отыскать их оптимальные значения для эмбрионов, плодов и детей, не выживающих в слишком узком спектре значе­ний воздействий среды. При добросовестном исследовании и при наличии творческого воображения может оказаться возможным превратить летальное в оптимальное.

Наш генетический код со всеми его вариациями является конс­трукторским набором общего назначения, подходящим для боль­шого числа разновидностей организмов, из которого мы видим лишь небольшое количество экземпляров среди зрелой части че­ловеческой популяции, включающей все расы планеты. Этот мо­лекулярный конструкторский набор для организмов через крити­ческую ситуацию зачатия, первичное развитие и рост эмбриона, условия, связанные с организмом матери, ее диетой, физичес­ким и социальным окружением, дает начало организмам, кото­рые, подвергаясь воздействию условий жизни, тем самым прове­ряют, насколько хорошо скомбинированы отдельные узлы генети­ческого кода, чтобы цельный организм был способен противос­тоять подстерегающим его опасностям, в том числе таким, как, например, бактерии и вирусы.

Можно предположить бесконечное множество других сред, насе­ленных другими вирусами, другими бактериями и другими слож­ными организмами, в которых Человек, как таковой, не смог бы выжить в его теперешней форме. Можно также предположить, что наш генетический код способен породить организмы, которые могут и должны выживать и развиваться в предполагаемых новых условиях.

До тех пор, пока мы детально не исследовали генетический код, пока мы не определили, что такое организм и не перечис­лили условия, при которых он может достичь зрелости и стать индивидуальностью, у нас не будет данных, необходимых для точного определения характеристик человеческого компьютера.

Мы не проверили наши собственные возможности приспособления как взрослого целого организма ко всем возможным средам. С научной точки зрения у нас мало опыта, относящегося к экс­тремальным случаям. Мы кое-что знаем о температурных грани­цах, ограничениях в воде и в воздухе, в которых мы можем вы­жить. Мы что-то знаем о концентрации кислорода в воздухе, которым мы дышим, уровнях освещенности и уровнях шума, при которых мы можем функционировать и т.д. Мы начинаем видеть, как окружающая среда контактирует с нашим биокомпьютером и изменяет его функционирование. Мы начинаем понимать, как оп­ределенные виды жизненного опыта в этих условиях приводят нас к формулированию в наших умах правил, которые мы называ­ем физической наукой. Мы начинаем понимать, что при контро­лируемом изменении внешних условий эти правила должны быть соответственно изменены, что может стать основой моделирова­ния поведения атомов, молекул, энергетических и пространс­твенных изменений в наших умах-компьютерах. Это столетие - свидетель значительных успехов в понимании и моделировании энергетических процессов, материальных частиц, многомерных пространств, звезд, галактик, твердых, жидких и газообразных материалов. Однако, этот век не увидел аналогичных достиже­ний в понимании работы наших собственных умов, в понимании глубинных источников мышления и тех условий, при которых станет предпочтительным создание новых мыслящих систем в на­ших умах.

В этом столетии мы начали понимать особую ценность наших собственных организмов как особо мощных и специализированных материальных образований. Успехи, достигнутые за последние пятьдесят лет в области биохимии, биофизики, генетики и мо­лекулярной биологии являются началом нового этапа в управле­нии этими материальными комплексами внутри нас.

Шредингер говорил, что хромосома, содержащая линейный гене­тический код, для физика является просто линейным двумерным телом, обладающим значительной прочностью на разрыв. И в то же время она является гибкой цепью, способной двигаться и расщепляться в процессе размножения. Это носитель упорядо­ченности первичной структуры нашего организма, его сущност­ного бессмертия, порядка, передающегося от одного индивидуу­ма к другому в цепи поколений, и этим никак нельзя пренеб­речь при разработке любой теории работы нашего ума. Может оказаться, что наши базовые верования, основные допущения, исходные аксиомы, уникальность каждого из нас могут быть ус­тановлены по наличию корреляционной связи между нашими уни­кальными генетическими картами и пределами мышления, в кото­рых мы способны функционировать. Может быть, способы и уров­ни мышления в своей основе определены генами, содержащимися в каждом из нас. Возможно, что каждый из наших личных языко­вых кодов генетически предопределен. Даже если верно то, что существует генетический детерминизм в отношении нас как мыс­лящих машин, все же мы еще не способны точно определить уровни абстракций, объективно существующих познавательных и теоретических структур, которые детерминируются генетически.

Если бы мы смогли абстрагироваться от воздействий на нашу мыслительную машину тех следов, которые образовались под влиянием внешней реальности, от действия имеющихся в нас ме­тапрограмм, направляющих наше мышление, а также программ, созданных другими и введенных в нас в течение срока обуче­ния, мы смогли бы увидеть очертания и существенные перемен­ные, определяемые генетически. Это чрезвычайно трудная об­ласть исследования. Она требует усилий многих талантливых людей, способных рассмотреть свои мыслительные процессы, опираясь на знания генетики и учитывая информацию о своих генетических предках.

Конечно, различные осложнения, вносимые фенотипическими и генотипическими различиями, должны быть приняты в расчет так же, как и все другие механизмы, открытые и тщательно прора­ботанные в генетике. Но эти знания не должны быть ограничи­вающими. Они должны быть усвоены экспериментаторами и ис­пользоваться на подходящем уровне абстракции для поиска пат­тернов мышления, детерминированных генетически.

В дальнейшем эта генетическая детерминированность мышления может оказаться несущественной. Может быть, в дальнейшем би­окомпьютеры смогут взять под контроль главные цели и гене­ральные линии собственного развития так, что начальный гене­тический фактор уже не будет иметь решающего значения. Как только будет сконструирован настолько сложный компьютер на кристаллических схемах, вакуумных лампах или биологических составляющих (при этом не существенно, какова будет его об­щая величина), что совершенство и вид связей между его эле­ментами дадут возможность получить сеть с генеральной целью, мы, вероятно, сможем сгладить генетические различия. Вероят­но, каждый из нас сможет достичь сходных уровней обученности и создать в себе мыслительные машины, для которых генетичес­кие различия будут несущественными.

Я не стремлюсь занять какую-либо сторону в этих вопросах. Я хочу лишь сказать, что если у вас должна быть беспристраст­ная и непредвзятая позиция, то вы не можете позволить себе стоять на догматических позициях в отношении этих вещей. Я бы хотел видеть талантливых людей с выдающимися умственными способностями в качестве исследователей своих собственных интеллектов, способных идти до самых глубин. Я хочу помочь этим людям связать свои результаты с результатами других та­лантливых исследователей, способных сделать оригинальные открытия. Я верю, что, используя определенные методы и средства, некоторые из которых предлагаются в этой работе, эти талантливые люди, посвятившие себя исследованию, смогут продвинуться вперед, найти и сформировать новые истинно на­учные, экономичные в интеллектуальном отношении и взаимооп­лодотворяющие пути исследования наших умов. В качестве при­мера плодотворного сотрудничества можно привести случай фик­тивной индивидуальности, созданной группой математиков, скрывающихся под именем доктора Николая Бурбаки.

Эта группа ученых для того, чтобы создать новую математику или целый ряд математик, - что выходит за пределы способнос­тей одного человека, собираются три раза в год и обменивают­ся идеями, а затем разъезжаются и работают отдельно. Резуль­таты публикуются под псевдонимом, возможно, потому, что ре­зультаты этой работы рассматриваются, как групповой продукт, выходящий за пределы любого индивидуального вклада.

Понадобится некоторое время, чтобы оценить, была ли эта группа более эффективна, чем отдельный человек, работающий в изоляции над аналогичным материалом. Возможно, что контакт человеческих компьютеров, достигнутый среди этих математи­ков, породил новую сущность, более мощную, чем любой из них в отношении способа и сложности мышления, а также новых творческих идей. Определенные виды вещей, которые Человек делает предметом своих потребностей, требуют огромного коли­чества кооперативных связей между множествами индивидуумов. Такие вещи выходят за пределы возможностей любого индивидуу­ма и являются продуктом только группового усилия. Это верно, например, в случае строительства Эмпайр Стейт Билдинга, мет­рополитена, системы железных дорог, авиалиний, больших заво­дов и т.д. В каждом из этих случаев имеет место и преобразо­вание внешней реальности, и установление коммуникационной сети между многими индивидуальностями, и преданность каждой из них целям организации, частью которой они являются. Это, вероятно, - величайшее свершение наших индустриальных, воен­ных, педагогических и религиозных усилий в этом столетии. Эффективный контакт между людьми может обеспечить выполнение ряда действий и создание вещей, недоступных любому индивиду­уму.

Однако в определенных областях одаренная, талантливая, ин­теллектуальная индивидуальность может действовать почти ав­тономно, так же как отдельные компьютеры, давая начало новым направлениям в науке. Это хорошо видно в случаях математи­ческих гениев, выросших в изоляции. Даже опасно заниматься образованием таких людей, так как они могут утратить целеус­тремленность, предназначение и способность внести оригиналь­ный творческий вклад в науку. Им удалось избежать включения во всеохватывающие специальные организации людей и тех тре­бований, которые эти организации накладывают на своих чле­нов. Как, например, в случае высокоодаренного физика Мосли, который был призван и убит в первой мировой войне, такой та­лант был бы отброшен назад действиями, продиктованными необ­ходимостью включения в общество.

В современном мире имеется много точек зрения, которые раз­деляют интеллектуалов, в результате растрачивающих напрасно свой талант и гений. Существуют противостоящие философии, которые побуждают к различной интеллектуальной активности. Возможно, такой конфликт необходим для интеллектуального продвижения каждого индивидуума, но это может оказаться и чем-то бесполезным. К. П. Сноу указывал в своих работах (особенно в тех из них, где он пишет о двух культурах), на этот вид социальной дихотомии. Система ценностей каждого ин­теллектуала отражает его предубеждения, пристрастия и его слепые пятна не хуже, чем и сферы его компетентности. Часто из-за предубеждений и пристрастий люди берут то, что они хо­рошо знают и в чем достигли мастерства, и пытаются превозно­сить это в противовес общему интеллектуальному уровню, зада­ваемому всеми другими интеллектуалами. Но разве это разумно? Одна из техник превознесения того, что кто-то и его ближай­шие коллеги знают, над прилегающей интеллектуальной террито­рией, состоит в том, чтобы буквально вырыть интеллектуальный ров вокруг собственного поля деятельности. Чтобы вырыть этот ров, чернят и принижают и области знания, и людей, работаю­щих за пределами собственного поля. Не исключено, что этот вид активности встроен в нашу биологическую структуру.

Сант-Томас, Виргинские острова,- 1967. Д.К.Л.

ВСТУПЛЕНИЕ

"Компьютер общего назначения - это электронная машина, кото­рую оператор при помощи специальных команд может перевести в любое доступное ей состояние при любых допустимых исходных условиях. Все виды поведения машины находятся под контролем оператора. Программа совместно с машиной образует систему, которая может переходить из одного состояния в другое, и это можно рассматривать как ее поведение. Такое обобщение в зна­чительной мере разрешает главную проблему мозга в той части, которая затрагивает его объективное поведение. Природа его субъективных аспектов может быть оставлена следующему поко­лению, если, конечно, заверить его в том, что покорение ос­новных научных вершин еще впереди". (У. Росс Эшби. "Что та­кое мозг?" в книге "Теория интеллекта", Макмиллан, Нью-Йорк,

1962).

В течение долгого времени отношения между объективной дея­тельностью мозга и субъективной жизнью ума оставались загад­кой, вызывавшей споры. В этом столетии некоторые успехи во взаимодополняющих областях, изучающих каждую из сторон этого вопроса, по-видимому, начинают кое-что прояснять. Здесь представлен отчет о теории биокомпьютера и ее приложениях. В нем делается попытка операционно связать:

а) субъективные аспекты работы ума;

б) активность нейронных цепей;

в) биохимию;

г) наблюдаемые изменения поведения.

Автор, в основном, использовал следующие источники:

1) результаты и обобщение собственных экспериментов в облас­ти центральной нервной системы (ЦНС) и поведения животных;

2) результаты опытов, проведенных на себе в условиях глубо­кой физической изоляции;

3) собственная психоаналитическая работа над собой и други­ми;

4) собственные исследования и личный опыт по проектированию, конструированию и программированию электронных вычислитель­ных машин, построенных на кристаллических схемах с сохране­нием программ в памяти;

5) изучение аналоговых компьютеров, предназначенных для ана­лиза и преобразования голосового спектра частот человека и дельфина и последовательной обработки данных, получаемых от непрерывно действующих источников информации;

6) теоретические разработки и эксперименты в области нейроп­сихофармакологии;

7) исследование проблем коммуникации между людьми и дельфи­нами в системе человек-дельфин;

8) изучение литературы по биологии, логике, нейропсихофарма­кологии, мозгу и моделям интеллекта, коммуникации, вычисли­тельным машинам, психологии, психиатрии, психоанализу и гип­нозу.

Необходимо также учесть постоянную работу над открытой, мно­гоуровневой, развивающейся, динамической, структурно-функци­ональной теорией, способной объединить разные области за счет преодоления барьеров между ними. Приложения этой теории охватывают широкий диапазон явлений, начиная с атомов и мо­лекул внутри клеток, клеточных мембран и клеточных объедине­ний, до познавательных процессов внутри мозга и внешних про­явлений отдельного организма и поведения групп индивидуумов, состоящих из двух или более членов.

Основные допущения

1. В этой работе человеческий мозг рассматривается, как ги­гантский биокомпьютер, в несколько тысяч раз более сложный, чем любая вычислительная машина, сконструированная человеком к 1965 году из небиологических элементов. Число нейронов че­ловеческого мозга оценивается приблизительно в 13 миллиар­дов, причем число глиальных клеток еще раз в пять больше. Все части этого компьютера непрерывно работают, совершая миллионы вычислений параллельно и последовательно. Он имеет около двух миллионов визуальных входов и около ста тысяч акустических. Трудно сравнивать работу столь грандиозного компьютера с любым искусственным, существующим сегодня, в связи с его весьма совершенным и сложным устройством.

2. Определенные свойства этого биокомпьютера известны, дру­гие же только еще предстоит найти. Одним из известных свойств биокомпьютера является огромная память, другим - программированное и контролируемое управление сотнями тысяч входов. Сюда же относится способность заносить в память и извлекать из нее сложные информационные комплексы, связанные с поведением, речью, слухом, зрением и т. п. Некоторые из менее обычных свойств этого компьютера рассматриваются далее в этой работе.

3. Некоторые программы встроены в трудных для доступа мес­тах, например, в микроструктурах мозга. Низшим уровнем таких встроенных программ будут программы поиска пищи, питания, продолжения рода, приближения и избегания, определенные виды страхов, боли и т.д.

4. Программы различаются сроком существования. Одни мимолет­ны и легко стираемы, другие без видимых изменений работают десятилетиями. Среди быстротечных и стираемых программ можно выделить способность строить визуальные конструкции в помощь собственному мышлению. У детей такие программы встречаются значительно чаще, чем у взрослых. Примером программы, рабо­тающей десятилетиями, можно назвать программу, связанную с почерком, в течение долгих лет сохраняющим свои уникальные черты.

5. Программы могут приобретаться в течение жизни. В любом возрасте человек способен приобретать новые привычки. С воз­растом это может быть труднее, но этот вопрос недостаточно исследован. Проблема здесь может быть не столько в освоении программ, сколько в мотивации такого освоения.

6. Молодой биокомпьютер приобретает программы по мере роста своей структуры. Некоторые из этих программ отвечают за воз­никновение внутреннего пространства. Примером такого приоб­ретения программ в детстве может быть программа произношения слов. Она связана с родителями и ее весьма трудно изменить позднее. Действительно, у ребенка не существует серьезной мотивации к изменению произношения, если последнее удовлет­воряет окружающих.

7. Некоторые из программ записаны в генетическом коде. Как они проявляются, известно лишь в небольшом числе случаев, связанных с отклонениями от обычных и ожидаемых паттернов развития, и таких, которые были подтверждены биохимически и поведенчески. Так называемый монголоидный фенотип является врожденным и проявляется в онтогенезе в определенное время. Есть также несколько других интересных клинических случаев, генетическая природа которых была установлена. Чтобы реали­зовать все потенциальные возможности растущего биокомпьютера и избежать нежелательных, направленных против здорового рос­та программ, ранее включенных в него, требуется соблюдение специальных условий в окружающей среде.

8. В каждый момент жизни биокомпьютера врожденные программы накладывают верхние и нижние ограничения на все его прояв­ленные и потенциальные качества. Здесь мы снова исходим из того, что растущий организм находится в оптимальных условиях в каждый момент его жизненного пути, но в реальности, конеч­но, это может быть совсем не так. И хотя такое исходное до­пущение, весьма вероятно, соответствует действительности, проверить это было бы трудно.

9. Основными проблемами исследования, представляющими инте­рес для автора, являются возможности стирания, модификации и создания программ. Другими словами, я заинтересован в отыс­кания метапрограмм, включающих методы и исходные данные, ко­торые контролируют, изменяют и создают исходные программы человеческого биокомпьютера. Пока что неизвестно, можно ли в действительности построить какую-либо программу. Конфликтую­щие школы мысли исходят из крайностей вида "все хранится в биокомпьютере и никогда не стирается" или "только важнейшие данные и функции хранятся в биокомпьютере" и, следовательно, не существует проблемы стирания. Модификации уже существую­щих программ могут быть осуществлены с большим или меньшим успехом. Создание же новых программ - весьма трудная задача. Как опознать такую новую программу, когда она создана? Представляется, что эта новая программа может быть лишь ва­риацией уже имеющихся.

10. Установление времени включения некоторых метапрограмм является затруднительным. Например, не ясно, когда включает­ся программа обучения у младенцев. Сомнительно, что ка­кая-либо метапрограмма может полностью удовлетворять иссле­дователя. Некоторые из них можно лишь временно принять как удовлетворительные с точки зрения эвристики. Нелегко быть открытым по отношению к новой информации и в то же время жестко придерживаться каких-либо сущностных метапрограмм. В некотором смысле все мы жертвы ранних метапрограмм, которые были заложены другими людьми.

11. В своих границах человеческий компьютер обладает свойс­твом, которое можно обозначить как наличие генеральной цели. Определение генеральной цели включает в себя способность браться за проблемы, различающиеся не только количественными градациями по сложности, но и качественно по уровням абс­тракции и содержания, а также возможность быстро переключать внимание из одной области человеческой активности в другую с незначительной задержкой в перепрограммировании на новую де­ятельность. Чем шире спектр такого перепрограммирования, тем выше ранг по признаку генеральной цели у данного биокомпь­ютера.

12. -Человеческий компьютер обладает свойством сох<%18>ране­ния программ<D%-2>. Хранимые программы представляют собой набор инструкций, которые находятся в памяти биокомпьютера и управляют им, когда приходят соответствующие команды. Источ­ником команды может стать любая другая система внутри того же биокомпьютера, или что-то, что находится вне его.

13. -Человеческий компьютер в пределах, которые еще следует установить, обладает свойствами программировать самого себя и быть запрограммированным другими источниками. Это допуще­ние естественно следует из предыдущего, но связано с систе­мами ума, работающими на уровне абстракций выше уровня прог­раммирования. О метапрограммировании следует говорить бук­вально так же, как и о самопрограммировании. Это не означа­ет, что можно представлять компьютер в целом как некое "я". Только малая часть систем, работающих в данный момент, зани­мается метапрограммированием, направленным на себя. Из этого следует, что в биокомпьютере должно существовать место для гигантского хранилища программ встроенных схем процессов, реализующихся в виде инстинктов и т.д. Все это существует в дополнение ко всему другому, составляя лишь часть схемы компьютера, доступной для самометапрограмм. В следующем пункте делается акцент на этом аспекте.

14. Биокомпьютер обладает свойством самометапрограммирования в пределах, которые могут и должны быть уточнены. (Замеча­ние: "Самометапрограммирование осуществляется сознательно на языке метакоманд. После этого идет подробное окончательное программирование, которое продолжается и за порогом осозна­ния"). Точно так же каждый биокомпьютер обладает определен­ной способностью метапрограммирования других - не себя.

15. Такой взгляд на человеческий мозг и человеческий ум дает возможность переопределить старые классификации человечес­ких поисков, отдельные области науки и многие термины. Нап­ример, термин внушаемость часто использовался в ограниченном контексте самопрограммирования и программирования одного че­ловека или многих людей со стороны кого-нибудь еще. Гипноти­ческий феномен наблюдается, когда данный биокомпьютер позво­ляет себе быть более или менее запрограммированным кем-то другим. Метапрограммирование рассматривается в качестве бо­лее содержательного термина, нежели внушаемость. Метапрог­раммирование предполагает не только конечный результат дейс­твия, но и принимает во внимание источники, входы, выходы и протекание основных процессов. Внушаемостью можно назвать, скорее, только свойство принятия приказов и их выполнение, а не учет и рассмотрение источников, входов, выходов и основ­ных процессов (см. Г.Борнгейм и Клара Халл).

16. Ум определяется, как общая совокупность всех программ и метапрограмм данного человеческого компьютера, вне зависи­мости от того, можно ли их немедленно вызвать, распознать и наблюдать в действии у себя или у других. Таким образом, в другой терминологии, ум включает в себя неосознаваемые и инстинктивные программы. Такое определение и основное допу­щение обладает различными эвристическими преимуществами в сравнении со старыми концепциями и терминологией. Разделение на ум и тело не является более необходимым в свете этой но­вой системы определений. Ум есть сумма программ и метапрог­рамм, т. е. средство программирования человеческого био­компьютера.

17. Мозг определяется как видимая, осязаемая живая структу­ра, включенная в человеческий биокомпьютер. Реальные связи биокомпьютера в человеческом теле не имеют еще полного опи­сания (например, еще не описаны цепи обратных связей, биохи­мического или эндокринного типа с основными органами). Гра­ницы мозга можно рассматривать и как пределы распростране­ния центральной нервной системы на периферии. Наряду с ЦНС сюда можно включить и так называемую "автономную" нервную систему.

18. В некоторых областях человеческого мышления и научного поиска возникает необходимость в третьей сущности, иногда предполагающей, а иногда не нуждающейся в компьютере мозг-ум. В этой сфере термины "дух", "душа" и им подобные относятся к чему-то нематериальному. Такие термины неизбежно становятся предметом дискуссии о конечном смысле существова­ния, происхождении компьютера мозг-ум, исчезновении или сох­ранении нашего "я" после телесной смерти, о существовании или несуществовании умов, больших чем наши внутри или вне мозга-компьютера. Тогда и там, где это станет необходимым, эта экстракомпьютерная сущность может быть включена в эту теорию. (Я согласен, что такие допущения могут стать необхо­димыми, чтобы придать высший смысл Человеку как целому. Ре­лигия - это поле экспериментальной науки. Работа в этой об­ласти начинается с основных допущений великого психолога Вильяма Джеймса. В будущем определения предлагаемой теории можно будет распространить и на эту область. К тому времени можно ввести некоторый составной термин "мозг-ум-дух"). Пока же имеется проблема существования этой третьей сущности. Су­ществуют как те, кто допускает ее существование, так и те, кто заявляет, что она не существует.

19. -Определенные химические вещества обладают программирую­щим" и метапрограммирующим действием, т.е. изменяют работу биокомпьютера, одни - на программном, другие - на метапрог­раммном уровне. Некоторые вещества, представляющие интерес для уровня метапрограммирования, позволяют перепрограммиро­вание, другие обеспечивают модификации метапрограмм. (Старые названия этих веществ перегружены диагностическими, терапев­тическими, медицинскими, моральными, этическими и сопутству­ющими значениями). При научном использовании социальные от­тенки смысла утрачивают актуальность. Такие термины, как "психофармакологически активные препараты", "психотомимети­ки", "транквилизаторы", "наркотики", "анестезирующие", "анальгетики" и т.д. здесь используются вне терапевтическо­го, диагностического, морального, этического и юридического значений. Все эти области следует подвергнуть тщательной пе­реоценке с новой точки зрения. Приложение данной теории к социальным процессам может помочь прояснить многие вопросы в этой противоречивой области. Например, термин "перепрограм­мирование" и "перепрограммирующие вещества" может быть при­менен для компонентов, аналогичных диэтиламиду лизергиновой кислоты (ЛСД). Для других веществ, подобных этиловому спир­ту, может быть использован термин "вещество, подавляющее ме­тапрограмму". Подобным же образом предлагаемая теория может быть полезной в других областях классических исследований - в психофармакологии, нейрофизиологии, биохимии и психологии. Некоторые детали работы самого мозга можно описать оператив­но, показав, как посредством паттернов возбуждения-торможе­ния в коре головного мозга, ретикулярной формации, гипотала­мусе и т.д. завершаются программы.

20. Я не собираюсь догматически настаивать на новых опреде­лениях и истолковании теории. Я предпочел скорейшую публика­цию совершенствованию концепций и окончательному оформлению содержания. По мере роста теории может расти ее точность и приложимость. Здесь ударение делается на том, чтобы теория оставалась открытой настолько, насколько это возможно, не подменяя специфику расплывчатой всеобщностью. Язык изложения приближен к общеанглийскому насколько это возможно. По мере роста теории может развиваться соответствующая ей символика, что позволит сжато суммировать различные точки зрения, логи­чески манипулировать ими и в подходящих случаях сделать ар­гументацию более наглядной.

Известно, что общий язык программирования мозга млекопитаю­щих еще не открыт. Языком человеческого метапрограммирования является некоторая индивидуальная вариация общенационального языка. Определенные концепции работы биокомпьютеров, будучи введенными в конкретный компьютер "мозг-ум", быстро изменяют его метапрограммы. В процессе программирования язык обретает новую энергию и точность.

21. Определенные виды субъективного опыта проясняют некото­рые аспекты работы биокомпьютера самому себе. Изменения в состояниях сознания помогают выделять определенные аспекты связей и ограничений этой работы. Специальная техника сдела­ла возможным исследования обычно недоступных областей хране­ния данных.

Отдельные стороны хранимых программ могут быть прочувствова­ны, прослушаны, пережиты, проиграны, извлечены из устройств хранения средствами специальной техники или специальных уст­ройств. Вызов программы может быть ограничен одним или нес­колькими сенсорными каналами с сопутствующей мажорной реак­цией или без нее.

22. После или даже в процессе извлечения программ из памяти в определенных пределах могут быть осуществлены желаемые по­давления, поправки, добавки и новые построения. В течение периода их полураспада (фиксированного, но еще не уточненно­го) их можно перевести в сознательное состояние и уже отсюда ослабить, модифицировать, или заменить по желанию. В течение этого периода полураспада могут быть извлечены из глубины подсознания некоторые виды программ, подчиненные противоре­чивым метапрограммам. Это означает, что в отношении уже су­ществующих программ и метапрограмм приказы ослабить, изме­нить или заместить программу действуют как программа, кото­рую можно назвать антитезисной.

23. Новые области осознания могут быть освоены за пределами сознательного понимания себя. С помощью мужества, силы духа и настойчивости можно пересечь прежние границы, доступные для переживаний, и выйти в новые области субъективного осоз­нания и опыта. Внутренние исследования открывают новые зна­ния, новые проблемы, новые загадки. Может оказаться, что не­которые из этих областей лежат уже за пределами работы компьютера "мозг-ум". В этих областях уже может возникнуть потребность составлять карты метакомпьютера, но здесь прежде всего необходимо отыскать искажения, вносимые самим био­компьютером, а затем распознать их и перепрограммировать. Новое знание часто оказывается не более, чем старым скрытым знанием, обнаруженным в результате зрелого и глубокого ана­лиза.

24. Оказывается, что некоторые виды материала, извлекаемого из памяти, обладают свойством возвращать сознание во времени назад до начала появления данного тела к телам, которые, по всей видимости, являются его ближайшими предшественниками. При этом создается впечатление, что вы имеете дело с переда­чей специфической информации от прошлых организмов к тепе­решнему, осуществляемой посредством генетического кода, но, не исключено, что это лишь удобная иллюзия, создаваемая для того, чтобы избежать самоанализа. Сделать допущение, что хранимое в памяти содержание выходит за пределы генетических комбинаций спермы-яйца, представляется невозможным, пока не удастся исключить создания биокомпьютером защитных фантазий, цель которых избежать безжалостного и объективного самоана­лиза.

25. Очевидно, не все программы можно подвергнуть пересмотру. Причины здесь оказываются различными. Некоторые из них, нап­ример, сохраняются благодаря обратной связи, установленной с другими биокомпьютерами, осуществляющими в этой жизни много­численные программы - воспроизведение потомства, финансовое выживание, занятие бизнесом, научные исследования и т. п. Другими недоступными пересмотру программами являются те, ко­торые записаны в критические периоды ранних лет роста био­компьютера. Программы, имеющие отношение к выживанию расту­щего "я", по-видимому, были записаны в спешке, в отчаянной попытке выжить, и оказывают наибольшее сопротивление преоб­разованиям.

26. Приоритетные списки программ могут функционировать как "метапрограммы". Некоторые программы в сравнении с другими обладают большей ценностью. При составлении таких списков появляется возможность пересмотреть порядок следования ме­тапрограмм в соответствии с изменившейся важностью их в на­шей жизни.

27. Базовые функции программ тела и ума и их различные фор­мы, связанные с вербальным поведением (слово, речь и т. д.) детально описаны в психоаналитической литературе. Бегство, страдание и подавление - разновидности метапрограмм, имеющих дело с приоритетным списком программ. Метапрограммы, направ­ленные на то, чтобы спрятать или подавить определенные виды хранимого материала часто обнаруживаются у различных людей. Такой анализ ограничивается вербальной формой. Многочислен­ные формы взаимодействия с другими людьми в реальном мире являются источником еще более сильной модификации программ по сравнению с объектами психоанализа и самоанализа. Напри­мер, обучение сексуальному поведению не может быть передано лишь через вербальную форму.

28. Детальный обзор определенного вида невербальных программ обучения, отдельные методы представления таких программ и их частей представлены в работах И.П.Павлова и Б.Ф.Скиннера. Некоторые из этих результатов состоят в обучении простым ко­дам с невербальными компонентами. (Гордон Паск, 1966).

29. Дихотомия поощрение-наказание и соответствующие компо­ненты в работе человеческого компьютера является особо важ­ной. Необходимо принимать в расчет факт существования раз­личных цепей ЦНС, являющихся системами наказания и поощрения и осуществляющих свою функцию через стимуляцию естественных и искусственных входов (Лилли, 1957, 1958, 1959). Эти про­цессы должны включать в себя, как мощное подкрепление, эмо­ции, связанные с "движением к и движением от" с усвоением кодовых символов. Такие символы обладают способностью уста­навливать иерархию приоритетов основных операционных прог­рамм на разных уровнях с использованием вербальных и невер­бальных средств. Слишком часто оказывается, что "случайное" сопоставление с самого начала открывает путь ложным иерархи­ческим отношениям, в результате чего приоритеты устанавлива­ются "первым попавшимся" спонтанным сочетанием, незапланиро­ванным и неподготовленным. При новом подходе и новой точке зрения с помощью планируемой "спонтанности" упорядоченных по времени событий соответствующие программные приоритеты были бы заложены с самого начала истории жизни биокомпьютера. Сохранение и поддержание свойства генеральной цели с ранних лет до взрослого состояния является полезной программой. По­ложительные (связанные с получением удовольствия) и негатив­ные (вызывающие боль и страх) аспекты программ и метапрог­рамм поражают самые корни источников мотивационной энергии биокомпьютера. Один из аспектов использования ЛСД заключает­ся в знании, что оно предоставляет индивидууму всеобъемлющие положительно мотивированные позиции, когда он находится в ЛСД-состоянии. Это может обеспечить работу над модификацией программ, хотя может и способствовать поискам удовольствия как цели.

30. То, что человеческий компьютер должен функционировать в социуме, накладывает ограничения на выбор доступных аппарат­ных средств. Придерживаться принятых установок по отношению к реальности во всем ее многообразии и одновременно програм­мировать новое состояние сознания трудно. Просто в челове­ческом мозге нет достаточного количества цепей, чтобы с дос­таточной степенью полноты выполнять обе работы. Поэтому для обнаружения и исследования новых состояний сознания нужны специальные условия, которые скорее приведут к более полному использованию всего биокомпьютера и позволят эксперименталь­но показать возможности метода. Физическая изоляция (специ­ально подобранные воздействующие факторы - Лилли, 1956) обеспечивает наиболее полный и законченный опыт внутренних переживаний. Одним из средств создания физической изоляции является ограничение сенсорных воздействий - постоянство уровня температуры тела, нулевой уровень светового потока, подпороговый уровень звука, минимальное воздействие веса, минимальная интенсивность внутренней стимуляции, уменьшение влияния дыхательных стимулов и т.д. Эти условия могут при­вести к некоторым новым состояниям сознания, создать необхо­димый равномерный фон для их возникновения и развития. Это обеспечивает минимизацию энергетических затрат на обработку непрерывных запросов со стороны физической реальности и вы­текающих из этого следствий. Исходя из принципа конкурентно­го использования различных отделов мозга, можно понять, по­чему, например, длительное "галлюцинирование" было бы недо­пустимым в нашем обществе. Если личность будет активно прое­цировать визуальные образы в трехмерное пространство, поль­зуясь имеющимися в памяти программами, ей может нехватить оставшихся мощностей мозга для того, чтобы в обыденной жизни предупредить опасности, связанные, скажем, с гравитацией или чем-то еще. Она может настолько погрузиться в созерцание проекций визуального поля, что информационные входы в био­компьютер со стороны реальности останутся без внимания и ре­акция на них качественно ухудшится со всеми вытекающими от­сюда последствиями. Очевидно, что опасность этого и учит нас подавлять "галлюцинации" у детей с раннего возраста.

31. Принцип конкурентного использования наличной структуры биокомпьютера в качестве следствия приводит к тому, что чем больше биокомпьютер, тем больше в нем может храниться метап­рограмм и программ и тем больше места можно использовать для одной или более одновременно работающих программ. Чем больше количество активных элементов в мозге, тем больше возможнос­тей для того, чтобы одновременно иметь дело с текущей прог­раммой внешней реальности и вызывать из памяти данные о прошлом. При прочих равных условиях качество проработки выз­ванных программ и качество взаимодействия с физической ре­альностью есть прямая функция от задействованного объема би­окомпьютера.

Возможно есть люди, мозг которых способен одновременно прое­цировать визуальные образы из памяти и адекватно функциони­ровать во внешней среде. Теоретически это возможно. Но, ко­нечно, такое включение программ, рассчитанных на конкурирую­щие виды работы, должно быть включено в определение природы генеральной цели конкретного биокомпьютера.

32. "Программа сознания" способна в пределах структуры био­компьютера расширяться или сужаться. В состоянии комы эта программа почти не работает. В обычном состоянии сознания нужно, чтобы функционировала значительная часть цепей мозга. В состоянии расширенного сознания часть биокомпьютера, вов­леченная в работу по соответствующей программе, приобретает особую ценность. Если сознание смещено больше в область ощу­щений, то основанию моторики сложного взаимодействия остает­ся лишь небольшая часть структуры, и обратно. Если же расши­ряется основание моторики, то снижаются сенсорные проявле­ния. Если не расширяются ни моторная, ни сенсорная области, то больше пространства остается для познания и эмоций.

33. Точное определение ценности составляющих частей био­компьютера в каждый данный момент принадлежит отдельной программе и является важным дополнительным свойством био­компьютера. Ценность и место каждой части может меняться со временем.

34. В общих чертах можно наметить основные системы метапрог­рамм и программ, конкурирующих в конкретной ситуации. Методы классификации этих конкурирующих программ зависят от метап­рограмм наблюдателя. Одна система делит программы на визу­альные, акустические, проприоцептивные<$FОтвечающие за внут­ренние ощущения, сенсорные, эмоциональные, моторные, рефлек­сивные, обучающие, инстинктивные, запрещающие, разрешающие, поощряющие и наказывающие.>. Эта система используется в ней­рофизиологии и сравнительной физиологии.

35. Другая классификация разделяет конкурирующие программы на оральные, генитальные, анальные, защитные, сознательные, бессознательные, сексуальные, агрессивные, репрессивные, за­медляющие, резистивные, тактические, стратегические, успеш­ные, безуспешные, пассивные, активные, женские, мужские, программы удовольствия, страдания, регрессивные, прогрессив­ные, сублимирования<$FПреобразующие сексуальную энергию в творческий потенциал.>, фиксированные, программы эго, супе­рэго, и др. Эта система классификации разработана в психоа­нализе.

34. Еще одна классификация, используемая гуманитариями и ин­теллектуалами, разделяет программы на животные, гуманисти­ческие, моральные, этические, финансовые, материальные, со­циальные, альтруистические, профессиональные, свободные, программы богатства, бедности, прогрессивные, консерватив­ные, либеральные, религиозные, программы силы, слабости, по­литические, медицинские, легальные, экономические, нацио­нальные, местные, инженерные, научные, математические, прог­раммы образования, детские, подростковые, взрослые, умные, глупые, глубокие, обширные, всеобъемлющие и т.д.

37. Классификация метапрограмм вышеприведенными методами ил­люстрирует некоторые полезные принципы. Вероятно, существует набор лучших схем, чем вышеприведенные. Безусловно, необхо­димы новые систематизации. Принципы предлагаемой теории мо­гут быть применены для разработки таких классификаций на лю­бом уровне функционирования биокомпьютера.

I

ПРИМЕНЕНИЕ ПРОЕКТИВНО-ДЕМОНСТРАЦИОННОЙ ТЕХНИКИ В ГЛУБИННОМ АНАЛИЗЕ С ИСПОЛЬЗОВАНИЕМ ДИЭТИЛАМИДА ЛИЗЕРГИНОВОЙ КИСЛОТЫ (ЛСД-25)

Использование психоделиков (таких, как ЛСД-25) на человеке демонстрирует характерные свойства этих веществ, заключаю­щихся в определенном изменении работы биокомпьютера. Некото­рые из этих изменений упомянуты выше. Ниже приведены данные, полученные эмпирически в ЛСД-состояниях.

1. Самометапрограмма может вырабатывать команды для создания специальных состояний биокомпьютера.  Многие из этих состоя­ний описаны в литературе по гипнозу.

2. Эти команды выполняются с относительно короткими задерж­ками (минуты). Задержка, безусловно, будет варьировать в за­висимости от сложности задачи, которая программируется в би­окомпьютере. Имеет значение также и предыстория такого прог­раммирования: чем чаще оно проводилось, тем легче это проде­лать снова и тем меньше это отнимает времени.

3. Только табуированные и официально запрещенные программы воспроизводятся неполно: есть особые пропуски, провалы, ко­торые выдают наличие запрещенных областей. Большинство дру­гих программ можно воспроизвести в пределах, доступных осоз­нанию.

4. Когда впервые входишь в системы динамической памяти, спо­соб хранения материала там оказывается совершенно неожидан­ным даже для собственного сознания.

5. С помощью команд можно осуществить демонстрацию паттернов любых программ, содержания памяти и текущих проблем. Демонс­трация может быть визуальным акустическим, тактильным и т. д. наброском набора различимых переменных в пространстве лю­бого числа измерений с использованием текущего материала. Знак и интенсивность мотивации может меняться в любой из этих демонстраций под воздействием специальных команд.

6. Более или менее полная повторная демонстрация прошлых опытов, важных для текущей работы биокомпьютера, может прог­раммироваться из памяти. Календарь объективного времени ис­ходных событий оказывается не столь существенным аспектом накапливающей системы. Уровень зрелости к моменту рассматри­ваемого события значительно важнее.

7. Записанные события, накопленные инструкции, наработанные программы изменяются как по количеству, так и по особеннос­тям позитивных и негативных аффектов, чувств, эмоций, свя­занных с каждой из них. Если имеет место крайне отрицатель­ный (злой, вредный, страшный) эмоциональный заряд, повторное проигрывание может повести к сдвигу в положительную сторону спектра мотивов, чувств, эмоций. В состоянии ЛСД-25 при по­мощи специальных команд отрицательный или положительный за­ряд может быть нейтрализован или даже смениться на противо­положный. Но поскольку большинство людей хочет избежать от­рицательного и поддержать положительное, то когда приобрета­ется контроль над программированием, они стремятся положи­тельно зарядить даже программы и метапрограммы и процесс их создания. (Химическое изменение может иметь место в сигналь­ной памяти, как знак смещения от отрицательной к положитель­ной мотивации).

Нижеследующее описание предлагает примеры удачного использо­вания и результаты произвольного программирования новых инс­трукций в ЛСД-состоянии. Для тех, кто не испытывал этот фе­номен на собственном опыте, подчеркнем, что этот вид манипу­лирования и контроля над собственными программами и драмати­ческое, яркое, образное представление и переживание их, по-видимому, недостижимо без использования ЛСД. Полнота контроля, по-видимому, сравнима с другими путями достижения управления и визуализации, но, насколько я знаю, такая, как в этом случае, интенсивность недостижима никаким другим пу­тем. Возможное исключение - гипноз.

В некоторых случаях на протяжении восьми, или около того, часов особых состояний, достигнутых с помощью ЛСД, можно ис­пользовать визуальные представления чтобы увидеть природу собственных механизмов защиты, бегства, уклонения, идеализа­ции. С помощью зеркала, в котором удается тщательно рассмот­реть во внешней реальности все тело или лицо, можно вызвать особое состояние сознания (или специальную программу исполь­зования полей восприятия), при котором появляются забытые или подсознательно хранимые представления о себе и о других, идущие поверх отражения тела или же замещающие его образ. Такие образы могут быть выбраны с определенными ограничения­ми и в некоторых пределах ими можно управлять. Они также до­пускаются в контексте свободных ассоциаций, появляясь парал­лельно с текущим потоком сознания. Приказы себе о проявлении этих феноменов могут напоминать постгипнотические внушения, даваемые в самогипнозе. В случае очень большого биокомпьюте­ра для определенного типа программ демонстрации со специаль­ным содержанием, которое должно быть показано, метапрограмм­ные инструкции не обязательно детализировать. Это аналогично указаниям большому количеству актеров, как организовать игру в пространстве и во времени. Такие указания не обязательно давать детально по каждой роли. На протяжении получаса объ­ективного времени такие проекции можно поддерживать и рабо­тать с ними в режиме самоанализа. В конце этого периода наб­людается некоторая усталость с последующим прекращением де­монстрации. Повторное извлечение программы из биокомпьютера может быть осуществлено после небольшого (около 15 минут) отдыха от этой и подобной ей работы. Можно организовать нес­колько таких извлечений на протяжении одного сеанса.

Области бессознательно работающих табу, ожиданий, запретов обнаруживаются (в отрицательном смысле) по отсутствию воз­никновения желаемых сознательно и вызываемых приказом проек­ций в этих областях. Области подсознательной проработки ока­зываются весьма детализированными проекциями, хотя и нет возможности соотнести их с реальными вспоминаемыми события­ми. Скрытые воспоминания (Бертрам Левин) всплывают в изоби­лии. Как только снимается покров со скрытого за экраном ма­териала, воспоминание, проецируемое на экран, исчезает.

Явный оборонительный маневр заключается в феномене "мерцаю­щих образов". Все новые и новые образы приходят с такой ско­ростью (2 - 3 в объективную секунду), что нет возможности тщательно исследовать каждый из них и узнать его значение. Другое обнаруживаемое уклонение состоит в растворении, моза­ичности, в особой манере искажения, при которой образы те­кут, иногда сохраняя целостность, иногда разбиваясь на час­ти, подобно мозаике, или обмениваясь между собой частями. Причем это возможно и для образов, хранимых на различных уровнях. Плавление, мозаика или искажение могут программиро­ваться сознательно, прямым приказом. Как уклонение они расс­матриваются лишь тогда, когда не находятся под контролем "я". Текущая эмоция и ее модуляция при сознательном желании немедленно отражаются на проекции, несмотря на отсутствие изменений в реальном лице, фиксируемом со стороны наблюдате­лем или при помощи фотоаппарата. Проецируемое и реальное ли­цо приспосабливаются друг к другу в трех измерениях. Это по­хоже на то, как если бы системы восприятия использовали ре­альное лицо и пересчитывали (трансформировали) его так, что­бы придавать ему различные выражения, то есть, если реальное выражение лица нейтрально, то проецируемое лицо будет уп­равлять кажущимися чертами действительного лица с точной де­монстрацией страха, радости, сексуальных желаний, ненависти, удовольствия, боли, психического искажения эго, обожания се­бя и некоторых подобных эмоций. Они-то и изучались с помощью их зеркальных проекций.

Конфликты могут проецироваться несколькими путями. Образы могут переключаться с большой частотой, относясь последова­тельно к двум конфликтным категориям, эмоциям, приказам, личностям, идеалам и др. Чередуясь, несравнимые части внут­ренней аргументации проецируются рядом, позволяя рельефно видеть глубинные корни конфликта. Глубокая усталость проеци­руется старческими образами или больными лицами, покрытыми пятнами.

Негативные программы, которые блокируют доступ определенному материалу к механизму отображения, отображаются, используя альтернативные пути, "приемлемые идеалу эго". Например, ма­териал, который нельзя проецировать на свое зеркальное отра­жение, иногда удается проецировать на чью-нибудь цветную фо­тографию. В некоторых случаях с целью полного использования отображения желаемого материала может быть удобнее и прием­лемее фотография личности противоположного пола (только ли­цо, все тело в одежде или без).

При некоторых обстоятельствах                     соответственно  выбранная  ре-

альная  личность  тоже  может                        служить в качестве трехмерного

экрана во внешней реальности,                      на который может проецировать-

ся  материал.  Этот последний                        экран бывает не только пассив-

ным,  но может что-то сказать                        или сделать от себя.  Это либо

меняет проекцию, либо вызывает новую программу (например, такую, как несущая программа внешней реальности), которая может снять феномен проекций в целом. Когда вы видите визу­альную проекцию на лице другой личности, скажем, свои истин­ные глубокие чувства, может прийти понимание, что это проис­ходит с вами все время ниже уровня сознания, без приложения каких-либо специальных усилий для создания такой ситуации, т.е. имеет место готовое подсознательное "отображение", ко­торому специальными условиями обеспечен доступ к механизму визуализации и которое в программе внешней реальности отно­сительно других личностей действует обычно бессознательно или предсознательно. Это впервые сделанное открытие может принести пользу для последующего анализа ваших взаимоотноше­ний с другими.

Телесное лицо

Одним интересным видом проекции на отражение вашего собс­твенного тела (или на реальное тело другого) является фено­мен создания телесного лица. В этом феномене вы видите лицо монстра, чьи спроецированные черты строятся следующим обра­зом из частей реального тела: действительные плечи становят­ся "верхом головы", область сосков - "глазами", пупок - "ноздрями", область паха - "ртом". Это лицо, бессодержатель­ное само по себе, может быть сделано очень испуганным, пе­чальным или счастливым методами соответствующего программи­рования. Увиденное однажды, оно легко программируется даже в случае крайних изменений положения тела. Анализ показывает, что это лицо хранилось в памяти с самого раннего детства и явилось результатом фантазий относительно тел, мужских и женских, угрожающих или обольстительных. Эта проекция полез­на, как след страхов определенного вида.

Пустой экран

Экраны внешней реальности для проекции программы отображения в ЛСД-состоянии можно организовать, как набор различных ве­личин в их отношениях друг с другом. Среди них другие реаль­ные личности, движущиеся изображения этих личностей в разных состояниях, их фотографии, сами снимки из прошлого, подвиж­ные и неподвижные, пространственные и плоские, относящиеся к текущему моменту цветные отражения своего лица и тела в зер­кале, и, наконец, чистый, освещенный или неосвещенный, наб­людаемый с открытыми или закрытыми глазами проекционный эк­ран.

Чистый проекционный экран, рассматриваемый интроспективно, меняется в зависимости от того, закрыты или открыты глаза. В абсолютной темноте можно определить различие между чистым экраном при закрытых или открытых глазах. Случай открытых глаз дает чувство глубины за пределами глаз, чувство реаль­ного визуального пространства. Закрывание глаз немедленно переводит видение в другое визуальное пространство, которое представляется более внутренним, более интроспективным, бо­лее субъективным. В условиях глубокой изоляции в ЛСД-состоя­нии эти различия уменьшаются.

Чистый экран труден для работы. Но он менее всего мешает собственным творческим усилиям. Он занимает значительно больше места для своей программы, чтобы воссоздавать и те аспекты, которые в случаях других экранов обеспечиваются ав­томатически благодаря непосредственному участию механизма восприятия в программе проецирования. Чистый экран демонс­трирует "запрещенные переходы", оставаясь пустым, и для ви­зуализации требуется повышенная степень релаксации и возмож­ности "свободно ассоциировать", чтобы получать проекции на чистом экране. Иногда в случае чистого экрана может помочь синестетическая проекция<$FИспользующая разные сенсорные мо­дальности.>. Возбуждение, поступающее в объективный слуховой механизм, может быть преобразовано, чтобы возбудить визуаль­ную проекцию. Наиболее общим возбудителем, используемым в таком случае, является музыка. Этот хорошо организованный вход имеет тенденцию "управлять содержанием по ассоциации". Например, религиозная музыка может пробудить религиозные ви­дения, построенные в детстве из реальных картин, храмов, фантазий и т. д. Другими входами могут служить голоса: свой собственный голос, реальный или записанный, голос другого человека. Эти источники связаны с теми же проблемами, что и картины. Высокий приоритет программы, которую мы называем программа внешней реальности, может привести к перехвату схемы и замещению проекционной программы картинами и голоса­ми известных и мнимых личностей. Этот эффект прерывает про­екции и их свободные ассоциации. С помощью тщательного само­анализа достаточно длинного отрезка содержания внешней ре­альности и его связей можно показать их отношение к делу, используя обычную технику психоанализа.

Такие прерывания зависят от индивидуальных особенностей био­компьютера и наличию у него конфликтов между проекционной программой и программой внешней реальности. Если присутству­ют вина и страх, внешний источник отвлечет энергию биокомпь­ютера назад к "внешней реальности". В качестве альтернативы, если уровень стимула со стороны личности во внешней реаль­ности превысит определенную величину, биокомпьютер обратится к этой личности, ее звуковому выходу и ее поведению.

Чистый белый шум позволяет избежать этих трудностей. Он мо­жет оказаться хорошим акустически освещенным чистым экраном для синестетического возбуждения визуальных проекций. Прове­денные эксперименты с подачей модулированного и немодулиро­ванного шума в оба уха продемонстрировали некоторые прог­раммные возможности. Ловушкой, которую следует избежать, яв­ляется здесь проблема программирования случайными процессами самого шума. Это ведет к хаотическому программированию, т. е. сам случайный процесс в системах метапрограммирования мо­жет вырасти до значительной величины. Эти эффекты могут быть уменьшены, если привести в соответствие акустическую интен­сивность двух немодулированных источников шума и "освещенный шумом" визуальный экран, который может быть использован для определения проекционных целей. Однако в этой области были проведены лишь начальные эксперименты.

Внешняя реальность нулевого уровня

Когда достигнут определенный прогресс в использовании проек­ционных экранов внешней реальности различного типа (визуаль­ный, акустический синестетический, изображение тела и др.), исключение или максимальное уменьшение всех видов стимуляции со стороны внешней реальности допускает более глубокое и прямое проникновение в бессознательное. Разумное объяснение этому заключается в том, что чем больше схемных цепей данно­го гигантского биокомпьютера освобождается от программ, ра­ботающих на внешних стимулах, тем больше эта схема может быть загружена внутренней субъективной реальностью и ее ана­лизом. Здесь все еще используется проекционная программа, но несколько иначе. В условиях минимального воздействия окружа­ющей среды (37 - 38 градусов С, изотермальный коже раствор соленой воды, нулевой уровень освещенности, близкий к нуле­вому уровень звукового фона, отсутствие одежды и контакта со стенами и полом, уединенная изоляция в течение нескольких часов) принятие ЛСД-25 позволяет увидеть, что все предыдущие эксперименты с "внешними экранами" являются уклонениями от глубокого проникновения в себя (и отсюда понимание термина экраны в смысле "блокирования взгляда" на то, что за ним, так же, как и "получение проективных образов").

Определение уклонений при анализе метапрограмм

Использование термина уклонение предполагает принятие кон­цепции, аналогичной защитным механизмам или защитам в психо­аналитической литературе. Однако в добавление к содержанию этих концепций уклонение здесь определяется как любая прог­рамма или метапрограмма, выставляемая на передний план для того, чтобы избежать, спрятать или исказить более глубокую программу или метапрограмму, весьма соблазнительную, слишком угрожающую или излишне хаотичную для самометапрограммиста в данное время.

В начале ситуации глубокой изоляции многие испытывают страх, почти необоснованный, без всякой связи с внешней реаль­ностью. Переживая его, можно увидеть, что это страх своего собственного внутреннего неизвестного. В результате тщатель­ного исследования разных программ уклонения, можно сказать, что единственной вещью, которой боишься, является переполня­ющий страх сам по себе. Когда оператор достаточно подготов­лен, он может быть обучен тому, как обратить мотивационный знак переживаемой эмоции из отрицательного в положительный. Спорным здесь является нужно, или не нужно проходить при этом через определенное отрицательное переживание для того, чтобы в достаточной степени испытать аспекты наказания с целью избегать их в будущем. В этом случае требуется изряд­ная доза самодисциплины, чтобы продолжать исследовать отри­цательно окрашенные программы и метапрограммы, хранимые в памяти. Временами обнаруживается почти гедонистический уход от дальнейшего рассмотрения неприятных событий и воспомина­ний. Такие уклонения в сторону приятного являются одновре­менно бегством от дальнейшего самоанализа. По мере того, как будут проясняться все более широкие области неприятных прог­рамм и метапрограмм, увеличивающееся число программ и метап­рограмм, ведущих в сторону удовольствия и наработка по их управлению могут стать весьма соблазнительным уклонением от идеала самоанализа.

На этом этапе следует избегать слишком частого воздействия таких переживаний. Следует уделить больше времени контакту с внешней реальностью. Иногда могут потребоваться месяцы внеш­ней работы, чтобы соотнести найденное в анализе с реальным миром, в котором живешь.

Для некоторых испытателей удовольствие от пребывания в сос­тоянии ЛСД-25 может стать главной целью. Чтобы убедиться, что вы не поддались соблазну такого наведенного состояния удовольствия, было бы разумным избегать дальнейших экспери­ментов в течение нескольких недель или месяцев и вновь вер­нуться к естественным способам получения удовольствий в фи­зической реальности. Борьба за удовлетворение желаний во внешней реальности диктует свои собственные правила, которые следует принимать реалистически, разумно и уравновешенно. Отсюда вытекает, что дисциплина для самометапрограммиста имеет наиболее существенное значение. Дальнейший прогресс в самоанализе без самодисциплины невозможен.

После такого предостережения давайте снова вернемся в ситуа­цию глубокой изоляции. В ситуации минимального воздействия внешней реальности использование любого экранирования можно определить, как защитный маневр, направленный на то, чтобы избежать визуализации или переживания того, чего вы более всего боитесь на глубинных уровнях своего биокомпьютера, т. е. в бессознательном. Использование экранов - необходимое и полезное средства на пути внутрь себя и обратно во внешнюю реальность, чтобы вернуться с доказательствами о сделанных открытиях. В случае глубокой физической изоляции существует явно парадоксальная ситуация. Вы преследуете цель самоанали­за и ищите доступы к ключам от приятных переживаний внутри себя и ключи снижения уровня боли и страха. Однако, когда вы отыскали приятное и понизили боль, вы должны использовать освобожденную в результате этого энергию и применить ее ка­ким-то образом в программах внешней реальности и целях само­метапрограммирования. Вы не должны растрачивать напрасно приятные переживания в гедонистическом и нарцисстическом удовлетворении. Одна из ловушек опыта с ЛСД-25 заключается в том, что вы обладаете теперь достаточной энергией, чтобы ос­таваться в состоянии глубокого удовлетворения в течение мно­гих часов. Это весьма соблазнительно. Можно стать закончен­ным лентяем и при первой же возможности возвращаться в это состояние. Но это - не самоанализ, это - состояние экстаза, блаженство, трансцендентное состояние, которого, по-видимо­му, ищут сторонники использования ЛСД в религиозных целях.

Эти результаты очень похожи, если не идентичны, полученным в классическом психоанализе. В процессе психоаналитической ра­боты по мере освобождения от ограничений и подавлений быстро увеличивается доступ к различного рода активности, сопровож­даемой удовольствием, что может оказаться соблазном. Такой же соблазн существует и на пути самоанализа и поэтому такая тенденция может анализироваться подобно классической ситуа­ции.

При сравнении классической ситуации анализа и ситуации само­анализа с использованием метода изоляции и одиночества нужно отдавать себе отчет в том, что приносится в жертву в каждом случае. Успех внешнего аналитика, выслушивающего того, кто продуцирует материал, определяется тем, что этот последний избегает некоторых ловушек одиночества благодаря тому, что определенные уклонения из вышеприведенных могут быть ему указаны прежде, чем он угодит в них. С другой стороны, ин­терпретации психоаналитика могут увести в сторону от проник­новения в глубинные аспекты вашего "я", чего могло бы не случиться при правильно выполняемом самоанализе. Все же са­моанализ методом изоляции с использованием ЛСД следовало бы представлять на суд внешнего аналитика в те моменты, когда извлекается множество мощных неосознанных программ.

Следует учесть также, что некоторые программы имеют тенден­цию "исчерпываться, вырабатываться" после глубоких пережива­ний в одиночестве и изоляции так же, как это происходит в классическом психоанализе. И это представляет собой один из рискованных и азартных моментов в применении этой техники. Поэтому мы предостерегаем от использования лиц, слишком изощренных в психоанализе.

В процессе классического психоанализа вы начинаете модифици­ровать свой биокомпьютер и самометапрограммиста таким обра­зом, чтобы включить в них основные аспекты методов исследо­вания и перепрограммирования, используемые вашим аналитиком. Вы представляете их в форме метапрограммы самоанализа, кото­рая включит многое из того, что аналитик предлагает вашему компьютеру. В терминах классического психоанализа можно ска­зать, что здесь исследователь стремится включить в себя по­лезные аспекты аналитика.

Когда вы имеете удовлетворительно функционирующего внутрен­него аналитика, т. е. аналитическую метапрограмму для само­метапрограммирования, вы можете пускать ее в ход, не испыты­вая более нужды во внешнем аналитике, как это было ранее. Таким образом вы передаете аналитическую работу от аналитика внешнего к аналитику внутреннему.

Рассмотрим еще одну ситуацию, которую можно наблюдать в глу­бокой изоляции при ЛСД-анализе. Вышеприведенные описания внешних экранов и методов внешней проекции указывают на от­ношения, которые существуют между биокомпьютером и внешней реальностью. Подчеркнем также, что биокомпьютер может ис­пользовать свои возможности для преобразования и проецирова­ния данных из памяти системы, стимулированные энергиями, приходящими из внешнего мира. Главной причиной неудач прое­цирования на "чистые экраны" и использования средств, не возбуждаемых энергией, приходящей из внешнего мира, является сильный страх перед тем, что лежит за пределами уровней осознания в ситуации одиночества. После того, как будет про­анализирована большая часть страхов и продемонстрирована их инфантильность и необоснованностью, можно переходить к сле­дующей стадии - к комбинации ЛСД-25 с изоляцией в целях дальнейшего анализа.

Внутреннее познание пространства

Как только переходишь от анализа внешних проекций к анализу проекций внутренних, проекционные системы, возбуждаемые внешними энергиями, оказываются в ситуации дефицита энергии возбуждения. Например, в максимальной пустоте и темноте ком­наты с ванной отсутствуют стимулы для визуальных систем. По­добным же образом, в глубокой тишине отсутствуют звуки, ко­торые могли бы поступать в акустический аппарат. Стимуляция других систем со стороны внешнего мира тоже оказывается сла­бой. Можно было бы ожидать, что внутренний наблюдатель обна­ружит внутри этих систем темноту, пустоту и спокойствие. Оказалось, что это не так. Это - область, где большинство испытуемых начинает испытывать тревогу, где психиатрические и клинические оценки могут помешать естественному проявлению феноменов. В отсутствии внешних возбудителей системы воспри­ятия продолжают сохранять активность. Источники этой актив­ности находятся в других частях биокомпьютера, в памяти программ, и, таким образом, оказываются внутренними. Однако самометапрограммист интерпретирует места расположения этих источников, "как если бы" они находились вовне. Другими сло­вами, источник возбуждения интерпретируется нашим "я", как находящийся во внешней реальности. Так или иначе, для опре­деленного типа людей это является довольно напряженным пере­живанием, поскольку они могут объяснить это явление лишь посредством телепатии.

С раннего детства нас учат, что такие явления для человека в полном сознании являются чем-то запрещенным, антисоциальным и даже психопатическим.

Эту метапрограмму, внедренную в нас с детства, следует под­вергнуть анализу, исследовать ее на рациональность и продол­жить анализ вопреки указанной интерпретации. Если тщательный анализ покажет, что имело место уклонение или защитный ма­невр, направленный против того, чтобы увидеть истинное поло­жение дел, то можно продолжить работу и погрузиться в более глубокую феноменологию, не мешая естественным метапрограм­мам. После достижения этого уровня свободы от излишних забот можно идти дальше. Отметим, что программирующие команды, для последовательности действий, которые должны быть выполнены по плану эксперимента, вначале записываются на магнитную ленту или проговариваются помощником. Позднее такие приказы могут программироваться изнутри, чтобы можно было обходиться без внешней помощи.

Существует еще один вид феноменов, связанный с тем, что субъектом переживается внутренняя реальность, заданная собс­твенным "я". Для меня очевидно, что только вера порождает все такие переживания. И драматические аффекты, и проявления каких-то негуманоидных существ, и ваши собственные прошлые аналитические исследования, и различные фантазии, - все это может оказаться запрограммированным с таким расчетом, чтобы случиться при взаимодействии тех частей "я", которые нахо­дятся ниже сознательного уровня.

В содержании, переживаемом в этом случае, не хватает призна­ков, по которым можно было бы вскрыть подсознательные причи­ны его появления.  Отсутствующее вторжение внешней реальнос­ти не вмешивается в формирование проекций этого содержания и поэтому становится возможным формировать его системами более глубокого уровня, считая от аппарата восприятия, обслуживаю­щего сигналы внешней реальности.

Наблюдаемые в эксперименте явления могут быть описаны следу­ющим образом. Временами появляющиеся образы растворяются в темном трехмерном объеме, и это происходит именно тогда, когда уклоняешься от "волевого выхода в многомерное познава­тельное пространство". Как только начинаешь осознавать "ти­шину" в слуховой сфере, сразу начинает разворачиваться новое пространство. Ощущение тела неустойчиво - оно то появляется, то исчезает в зависимости от появления страха или других эмоций. Феномен появления или исчезновения тела аналогичен случаю с тишиной и темнотой. Возможность успешной работы в этих пространствах определяется, с одной стороны, способ­ностью блокировать проникновение в эти пространства данных о внешней реальности, извлекаемых из памяти, а, с другой сто­роны, не проецировать и эти пространства при "отсутствии стимулов внешней реальности".

Вы можете проецировать в визуальную сферу реалистические образы (эквиваленты внешней реальности) или пустоту (отсутс-

твие проекций внешней реальности). В акустическую область можно проецировать конкретные звуки, голоса и т. д. (аналог внешней реальности) или же проецировать "тишину" (отсутствие голосов, звуков внешней реальности). Можно также проециро­вать туда образ собственного тела, используя сокращения мус­кулов и внушая себе, что образ функционирует с "реальной об­ратной связью". Или же вы можете начать с проекции "отсутс­твия тела", что является логической альтернативой наличию тела.

В каждой из этих ситуаций, имеющих дихотомический характер, вы проецируете внешнюю реальность и ее эквиваленты (положи­тельные или отрицательные). Чтобы пережить следующую группу феноменов нужно поработать с дихотомическими символами внеш­него мира и понять, что они оказываются результатом уклоне­ния от дальнейшего анализа более глубоких уровней психики.

Следующая группа феноменов появляется, когда оставляешь про­екционные эквиваленты внешней реальности, извлекаемых из па­мяти и обращаешься к работе с мыслью и чувствами. Более строго можно сказать, что эго расширяется и заполняет субъ­ективно воспринимаемую внутреннюю вселенную. Появляется "бесконечность", аналогичная бесконечности обычного визуаль­ного пространства внешней реальности, и у вас возникает чувство, что ваше "я" расширилось, простираясь безгранично во всех направлениях. "Я" еще центрировано в одном месте, но границы его исчезли, оно раздвигается по всем направлениям и расширяется, чтобы заполнить пределы вселенной настолько да­леко, насколько вы способны это сделать. Объяснение этого явления состоит в том, что вы заняли пространство восприятия и заполнили его программами, метапрограммами и самометапрог­раммами, которые модифицировались во внутреннем восприятии таким образом, как если бы они были эквивалентны внешней ре­альности. Эта трансформация, это особое ментальное состояние должно быть пережито непосредственно.

В нашем обыденном опыте бывают сны, которые несут что-то из этого качества и которые демонстрируют этот вид феноменов. На этом уровне могут иметь место различные уклонения от по­нимания того, что происходит. Вы можете вообразить, что пу­тешествуете в действительной вселенной, оставляя за собой солнца, галактики и т. д. Вы можете "представить себе", что осуществляете коммуникацию с другими сущностями в иных все­ленных. Однако, говоря строго научно, совершенно очевидно, что вы не делаете ничего подобного, что лишь ваши основные допущения определяют, что вы испытываете в данном случае. Поэтому мы говорим, что в данном случае обычные поля воспри­ятия и проекционные пространства заполнены процессами позна­ния и способностью к волевым действиям. Кажется более разум­ным принять такую точку зрения, чем исходить из объективнос­ти "космического чувства", "единения со вселенной", раство­рения в Космическом разуме, как об этом иногда пишут в соот­ветствующей литературе. Такие состояния, или так называемое "прямое восприятие реальности", являются преобразованными в биокомпьютере мыслями и чувствами, которые обычно заняты восприятием внешней реальности каким-то определенным спосо­бом.

Небольшое отступление с целью пояснить некоторые проблемы, связанные с переживанием различных феноменов. В дополнение к тому, что говорилось о страхах, мешающих дальнейшему разви­тию этих феноменов, следует нейтрализовать произвольные кли­нико-психиатрические объяснения и суждения по их поводу. Ес­ли вы предполагаете, что прохождение через эти феномены яв­ляется опасной процедурой, которая может привести к эмоцио­нальной зависимости, а затем и к необратимому психозу, то вам тоже следует воздержаться от их прямого переживания. Поскольку истинные необходимые и достаточные условия возник­новения психоза пока еще не установлены, вам не следует спе­шить с заключением, что эти феномены сами по себе могут выз­вать психоз. Следует доказать это. Может оказаться, что про­фессиональная осторожность препятствует дальнейшему анализу этих явлений. Здесь ставится на карту возможность понимания собственных ментальных процессов и способность к самоконтро­лю в процессе исследования. Те, кто верит в психоз, грозящий всем нормальным людям (включая профессионалов), подвергают себя определенным сложностям в отношении этого вида феноме­нов. Эвристически такие убеждения вредны. Они обладают тен­денцией ослаблять самодисциплину в данных обстоятельствах и делать вас малопригодным для такого рода переживаний. Для получения допуска все готовящиеся к такой работе лица должны пройти клинико-психиатрическое обследование и психоаналити­ческую подготовку.

Пока вы не продвинетесь в области философии и науки настоль­ко вперед, чтобы оценить полезность прохождения через подоб­ный опыт, возможен скорый отход от всего начинания. Вам не хочется подвергаться придуманным "опасностям", которые вы воздвигаете прежде, чем пройдете испытания. Страхи в этой области обычно группируются вокруг вопроса, можно ли сохра­нить свою сущность, будучи подверженным действию ЛСД-25? Ес­ли оставаться искренним, вопрос нужно поставить так: "Не из­менит ли это вещество мою психику и мозг так, что я потеряю контроль над собой?" Должные исследования на предмет поиска изменения в мозге еще не были проведены ни на животных, ни на человеке. Так что определенный риск в этой области су­ществует. Решитесь ли вы на такой риск? Мудро было бы взгля­нуть в лицо этим вопросам честно и откровенно. Вы вступаете в область, полную неизвестного первостепенной важности. Воп­рос повреждения мозга и психики является важнейшим предметом обсуждения, с которым еще не столкнулись энтузиасты ЛСД-25, но который непрерывно поднимают противники ее использования. Научных же знаний относительно правоты каждой из сторон явно недостаточно. Группа сторонников ЛСД пытается проделывать вещи, рассчитанные на внешний эффект. Группа противников настороженно смотрит на энтузиазм сторонников и заявляет, что те утратили способность понимания и гедонистически пере­оценили субъективные эффекты. Эта группа заявляет о "повреж­дениях мозга и психики". Группа "за" склонна заявлять о "фундаментальной концепции ума", "новом понимании ментальных болезней", а также о "новом подходе" к психотерапии и к та­ким заболеваниям, как алкоголизм. Я не рассматриваю здесь заявления по этому поводу со стороны религиозных деятелей, работников искусства и философов. Граница между этими груп­пами пролегает в области философского понимания феноменов проекционного пространства: теряешь ли инициативу и способ­ность самоконтроля, входя туда? На этот вопрос следует отве­чать, используя серьезную теоретическую и экспериментальную основу.

Практические подходы

Было бы весьма благоразумно прежде, чем принимать ЛСД-25, провести несколько сеансов самоанализа в условиях максималь­но сниженного воздействия внешней реальности. Следует приоб­рести навык в течение многих часов эксперимента сохранять оптимистическое настроение. В этот период страхи перед пред­полагаемыми опасностями бессознательного программирования можно подвергнуть анализу и уменьшить их интенсивность и значимость. Сеансы обучения с ЛСД-25 в присутствии другого человека должны быть проведены прежде, чем переходить к экс­периментам с глубокой изоляцией и в отсутствии внешнего наб­людателя. В течение этого периода, тренировка с помощью внешних экранов и проекций проводится с дозами ЛСД-25 от 100 микрограмм минимум до максимума, приемлемого для данного ин­дивидуума. За это же время следует внимательно проанализиро­вать как страхи перед самим ЛСД, так и страхи относительно повреждения мозга и психики этим препаратом. Следует также познакомиться с гедонистическими аспектами, связанными с приемом ЛСД-25, и потом принять решение относительно того, как их использовать и как к ним относиться в сравнении с те­ми приятными переживаниями, которые приносит нам внешняя ре­альность.

В состоянии глубокой физической изоляции вы обнаруживаете, приобретаете, или развиваете уверенность в том, что ваше те­ло будет функционировать совершенно автоматически и позабо­титься само о себе. Проблема снабжения воздухом, поддержа­ния лица над водой, дыхательные движения, сокращения сердца и т.д. всецело передаются протопрограммам выживания человека с тем, чтобы они поддерживали необходимые жизненные функции сами. Нужно обратить внимание на неосознанность тенденции контролировать, например, дыхательные движения. То же отно­сится и к желудочно-кишечному тракту, и мочеполовой системе. Насколько возможно, следует способствовать достижению авто­матического функционирования этих систем. И постепенно они возьмут на себя соответствующее выражение психической жизни индивидуума на низших уровнях. Важно достичь полной уверен­ности в том, что эти системы способны к длительному непре­рывному функционированию при отсутствии внимания, направлен­ного к ним со стороны нашего "я". Эти условия особенно су­щественны при работе с ЛСД-25, по мере того, как углубляет­ся физическая изоляция и одиночество.

Следует также проанализировать подсознательное стремление к смерти. Имеется критическая точка, до которой человек спосо­бен чувствовать вероятность выживания и условия, над которы­ми он имеет контроль. Мы уже рассмотрели внутренние механиз­мы, которые могут пытаться захватить управление и привести к самоубийству или попыткам к нему. Этот материал следует подвергнуть тщательному анализу, прежде чем вы приступите к проведению подобного рода экспериментов. Ваше "я" и внутрен­ний аналитик должны прийти к согласию относительно уровня управления этим внутренним механизмом и убедиться в том, что вероятность их действия в направлении смерти достаточно низ­ка, и, следовательно, можно пойти на риск подвергнуть себя этим экспериментам. Этот момент нельзя недооценивать. Те, кто знаком с тем, что происходит во время классического пси­хоанализа, понимает, что определенные типы личностей и от­дельные индивидуумы во время и после сеанса анализа могут проходить фазы депрессии, в которых нередко проявляется стремление к смерти. Семена саморазрушения могут быть скрыты в самых глубоких метапрограммах и программах вашего био­компьютера. Определенные виды нейронной активности могут привести к разрушению организма. Именно на эти виды актив­ности следует обратить особое внимание и быть готовым к при­ему сигналов, свидетельствующих о пробуждении этих систем внутри вашего "я".

Эти негативные явления проявляются, как правило, через один-два сеанса работы с ЛСД-25. Отдельные составляющие не­гативных программ, не проработанные в процессе анализа, обычно проявляются в связи с действием препарата. Поэтому в целях увеличения безопасности необходимо провести несколько сеансов психоанализа с помощью внешнего аналитика. Основопо­лагающие представления относительно себя, положительные и отрицательные оценки качеств, которыми вы наделяете свое "я" и его реализацию, начинают проявлять свою силу в глубоких состояниях изоляции. Проблемы, ранее подвергавшиеся дискус­сиям, но, как правило, скрывавшие свое лицо в религиозном контексте, включенном во внешний мир, обнажаются и могут быть прожиты с той полнотой свободы, которая была недоступна со времен детства. Становится доступной для исследования проблема исчезновения сознающего "я" со смертью тела. Могут также быть спроецированы в область переживаний, доступных для изучения, уклонения от этой проблемы. Постулат о сущест­вовании духовных и психических сущностей становится доступ­ным для проверки. Возникает возможность анализа глубины и полноты вашей веры в такие сущности. Можно исследовать ха­рактер уклонений от самоанализа или принятия тех или иных верований.

В этой сфере демонстрируют свою силу механизмы уклонений, исследованные в классическом психоанализе. Предыдущий анализ может научить вас распознавать скрытые факторы, связанные с текущим моментом времени, не вызывая исходных данных, а ис­пользуя подходящие отображения или выполняя особые операции. Набор сдерживающих и подавляющих программ биокомпьютера в этих условиях продолжает работать во всю силу. В условиях сдерживания и подавления наборы основных допущений, требую­щих проверки, реализуются не полностью. Вы быстро обнаружи­ваете области следствий принятых вами допущений, куда нельзя войти или вход заблокирован страхом, гневом, любовью или другими чувствами, перенесенными из какой-то другой запрог­раммированной области.

Определение самопрограммы генеральной цели

Характерная особенность биокомпьютера, выявленная в процессе самоанализа, заключается в том, что он способен создавать собственные генеральные цели. Это означает, что в природе биокомпьютера не может быть ни отображения, ни действия, ни идеала, которые были бы запрещены с точки зрения сознатель­но-волевого метапрограммирования, и, с другой стороны, ни одно из отображений, действий или идеалов не формируются, если они не создаются сознательно в результате метапрограм­мирования.

Конечно, любые ограничения вашего единственного в своем роде

биокомпьютера вызовут протест и сопротивление с вашей сторо-

ны.  Естественно,  существуют определенные виды метапрограмм

построения отображений,  формирования  действий или идеалов,

которые выходят за пределы возможностей отдельного биокомпь­ютера. Но, как правило, мы представляем себе собственные пределы ближе, чем те, которых можем достичь в результате специальных усилий. Здесь речь идет о метапрограмме основных допущений, вроде веры, касающейся пределов нашего "я". Нап­ример, возможность достичь определенных состояний сознания, предпрограммирована основными допущениями, приобретенными в детстве. Если бы биокомпьютер мог сохранить исходную способ­ность формировать генеральную цель, которая была у него в детстве, нам были бы доступны более широкие области феноме­нов, по сравнению с теми, которые мы имеем в своем распоря­жении. Например, мы были бы способны запрограммировать прак­тически любую область, какую только человек способен вообра­зить или реализовать своими действиями.

Чем больше накапливается новых фактов в данной области исс­ледований, тем больше обнаруживается относительный характер многих программ, которые раньше представлялись основополага­ющими в вашей личной и профессиональной философии. По мере проникновения в глубины психики было бы мудро не принимать в качестве окончательных любые истины, открывающиеся перед исследователем как во внутренних пространствах, так и во внешней реальности. Эти истины могут относиться к вселенной в целом, к негуманоидным сущностям, передаче мыслей, жизни после смерти, трансмутации душ, расовой памяти, нефизическо­му воздействию на расстоянии и так далее. Такие идеи могут быть, например, отражением ваших потребностей, связанных с выживанием. В этих областях должен быть проведен безжалост­ный самоанализ потребности в определенных идеях.

Необходимо помнить о положительном подкреплении, связанном с химической стимуляцией мышления при помощи ЛСД-25 - это мо­жет привести к субъективному завышению оценки результатов работы вашего ума.

После того, как будет проведен этот анализ, в более глубоком слое вы обнаружите, что упомянутые потребности как раз и по­рождали идеи, воспринимавшиеся вами как окончательные исти­ны. Желание принимать их в качестве окончательных истин для себя и заявлять об этом другим является выражением потреб­ности верить. Нужно помнить, что ваше преклонение перед та­кими истинами в рассматриваемом случае определяется знаком положительного подкрепления, химически нанесенным на эти идеи.

Исследователь, работающий в глубинах собственной психики, не может позволить себе иметь идейный багаж, некритически сфор­мированный в детстве потому, что это приводит к маскировке проблем и уклонению от принципиального анализа природы "я". Полюс, связанный с основными жизненными проявлениями и с по­лучением удовольствия, заставляет человека сознательно или бессознательно отбрасывать все, что этому мешает. Если оста­новиться на этом, то дальнейший прогресс в самоанализе будет невозможен. Это разлагает программу самоанализа. Связанные с этим установки оказываются источниками своеобразной лени, стоящей на пути дальнейшего углубления в себя и заставляющей избегать каких-либо значительных усилий в направлении иссле­дования этих глубин. Одно из очень сильных уклонений заклю­чается в гедонистической установке принимать вещи такими, какими мы привыкли их видеть в повседневной жизни. В опреде­ленных состояниях сознания большинство из них обращается в приятное тепло, как после теплой ванны. Другим подобным ук­лонением является откладывание дискуссии относительно осно­вополагающих выводов до собственной жизни после смерти.

Вероятно, самым существенным побуждением к работе в рассмат­риваемой сфере для определенного типа личностей является не­постижимость и неуловимость характера "я". Сильное желание проникнуть в неведомое дальше тех, которые впереди тебя в настоящий момент, безусловно, несет в себе мотивационный им­пульс. Но у каждого свое собственное мнение относительно то­го, что считать истиной в этой области. Многим пришлось бы по душе, если бы кто-то следовал по пути, который указывают их метапрограммы. Что касается меня, то я бы предпочел оста­ваться на позициях ищущего разума, ведущего репортаж об ин­тересных путешествиях во внутренних пространствах биокомпь­ютера. Нужно учитывать также, что в той мере, в какой я не способен контролировать себя, я могу быть виновен в попытке метапрограммировать читателя.

Итак, если вы учли все вышесказанное и приняли соответству­ющие меры, вы можете отправиться в более глубокие путешест­вия, оставаясь независимым, незапрограммированным, избегая уклонений и в относительной безопасности. Преодолев некото­рые сокровенные глубины собственной психики, вы обнаруживае­те там всего лишь ваши собственные верования, множество бо­лее или менее случайных логических следствий, лежащих внутри вашего "я", и ничего больше, кроме накопленного личного опы­та.

2

РЕЗУЛЬТАТЫ ЭКСПЕРИМЕНТОВ ПО САМОМЕТАПРОГРАММИРОВАНИЮ С ПО­МОЩЬЮ ЛСД-25

Для того, чтобы проверить справедливость некоторых основных допущений, принятых в рассматриваемой теории человеческого компьютера, были подготовлены и осуществлены серии экспери­ментов в состоянии ЛСД-25 в условиях изоляции и одиночества. Один из моментов, представляющих особый интерес при проведе­нии этих опытов, состоял в том, чтобы определить максималь­ный уровень доверия, возможный по отношению к набору основ­ных допущений. Допущения, проходившие проверку в этой серии экспериментов, не относятся к принятым современной наукой. Они не принадлежат к сознательному рабочему набору полезных сведений конкретного ученого и на уровне сознания для него неприемлемы.

В этом отчете нет намерения представить детально ни язык са­мометапрограммирования, ни выявленные феномены. Отчет наме­ренно сжат. Даются лишь те формальные описания, которые не касаются сложности экспериментов в целом и их результатов, но могут служить вехами для тех, кто попытается повторить их. Не предполагалось также усложнять этот отчет личными ас­пектами метапрограммирования, выявленными в эксперименте фе­номенами или возникавшими трудностями. Те, кто интересуется такого рода исследованиями, могут перевести исходные данные и результаты на свой язык метапрограммирования и получить собственные оригинальные результаты.

Я не собираюсь утверждать, что выводы, сделанные на основа­нии моих экспериментов, во всех деталях окажутся верными и для других. Вероятно, найдутся люди, достаточно подготовлен­ные, чтобы попытаться повторить опыты, проделанные мною. Описания даются таким образом, чтобы сделать основы теории человеческого компьютера доступными для профессионалов.

Этот набор основных допущений теории существования выбран для эксперимента по ряду причин. Дело в том, что некоторые исследователи (Блюм, 1964), работавшие с ЛСД, пишут так, как если бы они безоговорочно верили в объективную реальность причин, существующих вне определенного рода переживаний, возникающих вследствие особых убеждений.

Я не думаю, что данный набор сверхличностных метапрограмм чем-то лучше других возможных наборов. Для того, чтобы стать бесстрастным, непредвзятым, направленным к генеральной цели и открытым для нового, необходимо экспериментально устано­вить уровень доверия к каждому из возможных наборов убежде­ний. Даже если Человек должен предстать перед лицом реальных организмов, наделенных большей мудростью, большим, чем у не­го, интеллектом, то и тогда мы должны оставаться открытыми, беспристрастными, непредубежденными, бдительными и осущест­вляющими программу генеральной цели. Нам нужно подвергнуть анализу наши фантазии и выяснить, что они собой представляют и чем они не являются, иначе мы окажемся в состоянии еще бо­лее тяжелом, чем то, в котором мы находимся сегодня.

Наши поиски ментально здоровых путей, ведущих к освоению че­ловечеством глубочайших реальностей, зависят от прогресса в этой области. Многие споткнулись в сфере веры. Я надеюсь, что данная работа может помочь найти путь через одну из на­ших наиболее тернистых интеллектуально-эмоциональных облас­тей.

Большинство из принятых здесь допущений относится к числу не приемлемых наукой. Некоторые из них упоминаются в современ­ной психиатрии и антропологии, как "суеверия", "психопати­ческие установки" и т.д. Встречаются они также в книгах, со­держащих "научную фантастику".

Предлагаемый набор основных допущений был задуман и применен в программе нескольких сеансов с ЛСД-25 и физической изоля­цией в одиночестве. Выше всех этих метапрограмм, подлежащих экспериментальной проверке, находится одна программа, осо­бенно ценная для субъекта - это его намерение наблюдать, исследовать и анализировать. Отсюда вытекает необходимость важной добавочной базовой метапрограммы, которая требует от экспериментатора, чтобы тот анализировал себя с целью макси­мально понять собственное мышление и мотивы своего поведе­ния. Это сознательно принимаемая стратегия, и в работе био­компьютера она чередуется с другими. Однако хотелось бы, чтобы на ее основании возник эффект цепной реакции, исходя­щей от стоящего во главе иерархии биокомпьютера.

Эксперименты с базовыми программами существования

В раних экспериментах, которые относились к изменению основ­ных допущений, в течение нескольких лет проводились много­численные опыты по исследованию глубокой физической изоляции и в одиночестве. В следущий период, тоже длившийся несколько лет, эти эксперименты были продолжены с добавлением ЛСД-сос­тояния. Минимальное время между опытами составляло 30 дней, максимальное - несколько месяцев.

Основное допущение №1

Основное допущение N1 стало возможным благодаря прежним ре­зультатам, полученным в состоянии изоляции, когда стало по­нятно, что тело и мозг испытуемого могут успешно работать изолированно, не требуя к себе внимания субъекта. Этот пос­тулат выражает веру, приобретаемую из опытов с использовани­ем изоляции и состоящую в том, что вы можете сознательно иг­норировать необходимость постоянного контроля дыхания и дру­гих функций тела, и что они позаботятся о себе сами, не тре­буя дополнительного внимания на эту часть своего "я". Этот результат позволил выполнить экспериментальные программы в относительной безопасности.

Успешный выход из тела с оставлением его на периоды от двад­цати минут до двух часов удавался в 16 различных эксперимен­тах. Этот успех в свою очередь позволил экспериментально проверить другие основные допущения. Основное допущение, что вы можете покинуть тело и исследовать новые вселенные, было успешно запрограммировано в первых восьми экспериментах, продолжавшихся от пяти до сорока минут. Последующие восемь экспериментов относились к познавательному многомерному пространству без метапрограммы оставления тела (смотри пре­дыдущую главу о проецировании феноменов познавательного пространства).

Основное допущение №2

Экспериментатор использовал мысли о негуманоидных существах, в которых он существовал и которые управляют им и другими людьми. Таким образом, обнаруживались целые новые вселенные с разнообразными сущностями, большими, чем он, равными ему и меньшими, чем он.

Крупномасштабные сущности являлись столь грандиозными комп­лексами в пространстве-времени, что заставляли субъекта по­чувствовать себя пылинкой в их солнечном луче, одиноким квантом энергии в их временном масштабе. Мои сорок пять лет

- лишь мгновение в их жизни, я - только отдельная мысль их громадного биокомпьютера, лишь частица в их ансамблях, сос­тавленных из живых познающих единиц. Я чувствовал себя нахо­дящимся в их абсолютном бессознательном. Я пережил опыт восприятия еще больших образований, настолько грандиозных в сравнении со мной, что они оказались почти непостижимыми в своей сложности и пространственно-временных масштабах.

Те существа, которые были близки экспериментатору по слож­ности, размеру и времени, делились на добрых и злых. Злые (по описанию экспериментатора) были устремлены к целям, столь чуждым его собственным, что при столкновении с ними у него было много промахов и почти фатальных несчастных случа­ев. Они почти не сознавали его присутствия и буквально за­таптывали его, очевидно даже не подозревая об этом. Экспери­ментатор сообщает, что добрые сущности направляли к нему добрые мысли, и через него - один к другому. По крайней ме­ре, - эти существа воспринимались как гуманные и человечные. Он интересовал их, хотя и как чуждый, но дружественный. Они не настолько были другими, чтобы целиком отличаться в своих целях и действиях от человеческих существ.

Некоторые из этих сущностей (по свидетельству эксперимента­тора) на протяжении длительного периода программируют нас. Они нянчат нас. Они экспериментируют на нас. Они контролиру­ют вероятность открытия и эксплуатации новых областей науки. Он отмечает, что такие открытия, как ядерная энергия, ЛСД-25, РНК-ДНК находятся, вероятно, под контролем этих су­ществ. Люди подвергаются проверке некоторыми из этих сущнос­тей или являются предметом заботы со стороны их. Некоторые из них имеют программы, включающие проблему нашего выживания и прогресса. Другие владеют программами, которые стоят в оп­позиции к этим добрым программам и включают в себя нашу бе­зусловную гибель как вида. Таким образом, экспериментатор рассматривал злых, как тех, кто хочет пожертвовать нами в угоду своим экспериментам. Отсюда делался вывод, что они чужды и удалены от нас. При таком наборе допущений экспери­ментатор заявляет, что пока нам, как виду, доступны лишь ог­раниченные выборы. Мы - муравьиная колония в их лаборатории.

Основное допущение №3

Экспериментатор принял допущение, что существуют сверхорга­низмы, в которых пребывают люди и которые непосредственно контролируют людей.

Эта программа, более жесткая, чем предыдущая, предполагает осуществление непрерывного контроля, как если бы каждое че­ловеческое существо являлось клеточкой некоего сверхорганиз­ма. Такой сверхорганизм настойчиво требует активности каждо­го человека всецело под его контролем. В этом состоянии нет свободной воли для индивидуума. В эту сверхличностную метап­рограмму экспериментатор вступал дважды, и оба раза он был вынужден оставлять ее. Она порождала слишком сильную тревож­ность. В первом случае он "стал частью гигантского компьюте­ра, в котором он был одним из элементов". Во втором случае он сделался "пластичной, гибкой, быстро модифицируемой мыслью в более обширном, чем его, уме". Все вышеприведенные эксперименты касаются верхних уровней системы, от самометап­рограммиста до сверхличностных метапрограмм. Была осущест­влена и противоположная серия экспериментов, в которых само­метапрограммист обратился вниз к метапрограммам, программам и нижним уровням системы.

Основное допущение №4

Этот набор  основных допущений можно отнести к программе по-

иска таких существ,  которыми управляем мы и которые сущест-

вуют в нас. С помощью этой программы экспериментатор нашел в

себе старые программы, старые метапрограммы, внедренные дру-

гими, заложенные самим собой, введенные родителями, учителя­ми и т. д. Он обнаружил, что все они являлись несоизмеримыми разделенными автономными существами в нем самом. Он описал их, как "базарную толпу". Его родители, братья и сестры, его собственный отпрыск, его учителя, его жена, как оказалось, представляли дезорганизованную толпу внутри него. Они оспа­ривали и претендовали на управление программой с ним и в нем. Во время эксперимента, пока он вел наблюдение, "между этими программами" разыгрались настоящие баталии. Он объеди­нил в корне отличные точки зрения этих существ и постепенно ввел большинство из них в свою программу.

После многих недель самоанализа вне условий эксперимента (и некоторой помощи со стороны его прежнего психоаналитика) стало ясно, что "эти существа внутри него" были также теми другими "существами вне его "я" из других экспериментов. Экспериментатор описывал проецируемое, как если бы это были внешние существа, которые в образе "сознательных хищников", пытались съесть его самометапрограмму и вырвать у него конт­роль. По мере того, как аналитическая работа приводила в по­рядок метапрограммы разных уровней, экспериментатор стано­вился способным контролировать ситуацию, когда это было не­обходимо во время эксперимента. Благодаря дальнейшей анали­тической работе уменьшились его подсознательные потребности в доверии к исходным некритически принятым допущениям и уве­личилась свобода перехода от одного набора допущений к дру­гому, а тревога, связанная с этим, постепенно исчезла.

В конце концов была выработана всеобъемлющая основная метап­рограмма, в соответствии с которой экспериментатор опреде­лил, что для интеллектуальной гармонии ему удобнее всего считать, что все феномены, имевшие место в экспериментах, существовали только в его мозгу и уме. Другие допущения о существовании различных внутренних и внешних -существ" для экспериментатора перестали быть объектами слепой веры и мог­ли представлять интерес лишь с точки зрения исследования.

Основное допущение №5

В экспериментах по -перемещению во времени" было обнаружено, что при попытке идти "вперед в будущее" экспериментатор на­чинал "осуществлять" свои собственные цели в этом будущем и видел в воображении "желаемые мысленные решения" текущих проблем. Когда осуществлялась метапрограмма возвращения в детство, пробуждались "реальные воспоминания и фантазии". Когда экспериментатору удалось войти в состояние пребывания в матке, он заново открыл для себя свои прежние ночные кош­мары, которые таким образом были повторно извлечены и разре­шены. Используя научные знания, он включил программу движе­ния назад во времени через предыдущие поколения до приматов, хищников, рыб и простейших. Среди этих переживаний прошлого он, в частности, испытал ощущение взрыва оплодотворенной яй­цеклетки.

Серия экспериментов, связанная с применением проекций, ока­залась возможной благодаря использованию способности переме­щения во времени. Эксперименты с "пространствами прошлого" привели к моменту появления метапрограммы проецирования, и экспериментатор разобрался со своей потребностью в конструи­ровании других вселенных. Аналитическая работа позволила ему миновать эти пространства, снять такую потребность и проник­нуть в "познавательные многомерные проекционные пространс­тва". Опыты программирования в этих пространствах привели к удовлетворительным результатам, обеспечившим высокую степень доверия к постулату о том, что все эксперименты этих серий вполне объясняются внутренними причинами без необходимости привлекать внешнее воздействие.

Было обнаружено, что потребность постоянно пользоваться внешними причинами является проецируемой наружу метапрограм­мой, направленной на то, чтобы избегать принятия личной от­ветственности за некоторые составляющие содержания своего собственного ума. Неприязнь экспериментатора к определенному виду своих собственных абсурдных программ вынудила его спро­ецировать их наружу и таким образом избежать необходимости принимать их как свои собственные.

Таким образом, субъективно очевидным результатом проделанной работы явилась очистка биокомпьютера экспериментатора от разнообразной некритически воспринятой и не представляющей интереса информации. Благодаря этим опытам, экспериментатор оказался способным исследовать также некоторые оборонитель­ные структуры, накопленные им на протяжении жизни. Общим итогом явилось чувство большей целостности "я", и чувство благотворного воздействия на текущую структуру "я", допол­ненное обоснованным скептицизмом в отношении справедливости субъективной оценки событий внутри себя.

Совместно с другими исследователями были предприняты неко­торые попытки объективной проверки субъективных оценок внут­ренних событий. Такие объективные проверки весьма затрудне­ны. В будущем эта область потребует специальной исследова­тельской работы. Для этого потребуются и лучшие исследова­тельские методы, дающие возможность глубже анализировать субъективные источники вербального и невербального проявле­ния. Основное чувство, остающееся после таких экспериментов, заключается в том, что текучесть и пластичность вашего био­компьютера имеет пределы, и что после экспериментов эти пре­делы как-то расширяются. Конечно, еще не известно, как долго продолжается такое расширение и как далеко оно заходит. Для научного исследования этих областей необходимо обладать дос­таточным зарядом здорового скептицизма относительно самоме­тапрограммы с точки зрения возможности ее изменений.

-Метатеоретические результаты экспериментов с использовани­ем основных допущений"

Метатеоретический анализ рассматриваемых экспериментов и их результатов приводит к следующему. Одно из метатеоретических допущений, связанных с рассматриваемыми экспериментами, зак­лючается в использовании формальной точки зрения на проис­хождение математики и мышления. Как указывалось в предисло­вии, одним из крайних воззрений на организацию человеческого мышления является комплекс метатеорий, "-основанных на фор­мальных логических допущениях"". Рассматриваемые эксперимен­ты были проведены с использованием такого подхода.

Очевидно, что с такой точки зрения "объективная" ценность экспериментов не проверяется. Признается лишь то, что если ввести определенные постулаты в метапрограммные уровни био­компьютера, и там из миллиардов элементов, хранящихся в па­мяти, будут сконструированы различные внутренние пережива­ния, которые отвечают этому особому набору правил, то осу­ществится выполнение программ и визуализаций, отвечающих запрограммированным допущениям.

Другой путь рассмотрения программирования и его результатов состоит в том, что мы, начиная с основных допущений, верим в них как в "объективно" значимые, обладающие не только фор­мальной ценностью, и проводя эксперименты, оцениваем их с этой точки зрения. Если действовать так, то можно очень ско­ро исчерпать возможность интерпретировать результаты. Вы об­наружите, что не способны концептуально охватить все проис­текающие из такой установки феномены. В случае принятия это­го метатеоретического подхода рассматриваемые эксперименты не являются простым функционированием биокомпьютера в изоля­ции, депривации и одиночестве на запрограммированном матери­але, извлеченном из памяти, а -коммуникация с другими сущ­ностями и влияние на ваше "я" с их стороны становится реаль­ной".

В этом случае принимается теорема об объективном происхожде­нии основных допущений, т. е. предполагается их объективная ценность, независимая от нашего "я" и наших убеждений. Эта позиция может быть также исследована обсуждаемыми методами. Близкую к ней позицию занимали некоторые группы ученых, в том числе и группа, возглавляемая Олдосом Хаксли. Позиция, в соответствии с которой следование определенным незападным философам как -представляющим истину в последней инстанции", родилась в этих группах.

Недопустимо использовать одновременно два весьма различных эпистемологических основания. С одной стороны, мы имеем ос­нование из допущений современных ученых, а с другой - осно­вание из допущений тех, кто интересуется религиозным аспек­том бытия.

Для того, чтобы оставаться в этой области объективным, сох­раняя философскую беспристрастность, нужно тщательно проана­лизировать обе эти метатеоретические позиции.

Основной урок, вынесенный из этих экспериментов, заключается главным образом в том, что чьи-то предпочтения, продиктован­ные какими-то необоснованными моментами, принимаются во вни­мание больше, чем идеалы непричастности и объективности, вы­ражающиеся в бесстрастной точке зрения. Метатеоретическая позиция, которой, в основном, придерживаются ученые, - это работа ради достижения -истины", достижения понимания в сво­их областях науки, ради признания другими учеными и ради то­го, чтобы гарантировать безопасность на каждой из внутренних операций по отношению к собственным бессознательным програм­мам. Можно предположить, что многие ученые остро переживают, когда в рамках эксперимента вышеприведенные допущения прини­маются в качестве истинных даже временно. Можно легко впасть в панику от того, что выполняемые автоматически подсозна­тельные программы могут посягать на права самометапрограмм и наносить удары по существованию, источникам, назначению "я", а также по самоконтролю и по отношениям "я" к познанной внешней реальности.

Возможно, одной из -самых безопасных" позиций, которые можно занять по отношению к рассматриваемой феноменологии, являет­ся позиция, принятая в этой работе, т.е. формальная точка зрения, в соответствии с которой делается допущение, что би­окомпьютер сам порождает все переживаемые феномены. Это до­пущение вполне приемлемо с точки зрения современной науки. Это допущение, которое можно назвать позицией -здравого смысла".

Такой подход, конечно, не доказывает и не опровергает цен­ности основных допущений и результатов экспериментов. Чтобы оставить эту теорию открытой и допустить возможность неиз-

вестного, необходимо принять онтологическую и эпистемологи­ческую позицию, заключающуюся в том, что -нельзя по резуль­татам такого рода экспериментов установить, объяснимы ли наблюдаемые феномены или не объяснимы только внешними втор­жениями, или только событиями в биокомпьютере самом по себе, или тем и другим вместе".

Я хочу подчеркнуть, что важно не отстаивать -истину" только потому, что она безопасна. -Принимать набор основных допуще­ний под влиянием страха" перед другим набором и его следс­твиями - это наиболее -пристрастная и необъективная разно­видность философии". Слишком многие ученые почти бессозна­тельно принимают определенные допущения как защиту от угро­зы, связанной с принятием других допущений и их следствий. Пока мы не научимся быть бесстрастными и принимать любые до­пущения и вытекающие из них следствия без высокомерия, гор­дости, неуместного энтузиазма, страха, паники, гнева, а, следовательно, и без эмоциональной заинтересованности в ре­зультатах, мы не сможем продвинуть вперед науку о внутреннем Человеке.

Те, кто оценивает альтернативный набор допущений как отход от позиций современной науки, совершают такую же ошибку. Те, кто настроен на то, чтобы найти контакт с другими существами в экспериментах описанного вида, -по-видимому", найдут его. Необходимо осознать, что существуют подсознательные потреб­ности, осуществляемые с детской непосредственностью и заклю­чающиеся в стремлении реализовать определенные феномены и отстаивать их так, как если бы они были окончательной исти­ной. Такие детские потребности диктуют свои наборы метапрог­рамм.

Я не согласен с любой крайней позицией, связанной с интерп­ретацией обсуждаемых вопросов. Для меня в настоящее время более приемлемо считать, что все наблюдаемые в экспериментах феномены происходят внутри биокомпьютера. Я склоняюсь к то­му, что само по себе ЛСД не имеет значения. В настоящий мо­мент я нахожу такую позицию наиболее прочной в логическом смысле. Я не хочу быть догматиком в этих вопросах. Я просто хочу показать, на какой позиции я стою при описании этой конкретной стадии работы. Я готов убедиться в ценности любых других наборов основных допущений.

Если теми, кто до конца устранил свои детские потребности в особых верованиях, когда-либо будет предложено удовлетвори­тельное, тщательно выполненное, здравое, недвусмысленное свидетельство в пользу истинности допущений, которые в нас­тоящее время по каким-то причинам считаются неприемлемыми, то я готов исследовать его тщательно и беспристрастно. Я ис­хожу из того, что ловушки группового взаимодействия столь же коварны, как и западня собственного фантазирования.

-Групповое принятие по умолчанию теорем о существовании объ­ектов соблазнительных верований не добавляет теоремам и ве­рованиям ценности больше, чем может дать чье-либо индивиду­альное фантазирование. С точки зрения психоанализа, группо­вое поведение относительно истины не лучше, чем фантазии одиночек". Где в науке о глубинных реальностях может быть согласие относительно -истины", не решено и, по-видимому, еще не может быть решено. Первые попытки решить этот вопрос были сделаны многими, но удовлетворительная аргументация по­ка отсутствует.

3- - ЛИЧНОСТНЫЙ ЯЗЫК МЕТАПРОГРАММ- И ПРИМЕР ЕГО СВОЙСТВ

Среди всех языков, которыми владеет наше я, некоторые ис­пользуются для того, чтобы управлять метапрограммным уров­нем. Самометапрограммист осуществляет управление посредством -личного метапрограммного языка". Это язык, который управля­ет самим биокомпьютером, действует и функционирует в качест­ве интегрального целого. -Каждый человеческий компьютер об­ладает личным языком управления своими уникальными сохраняе­мыми в памяти программами, метапрограммами и самометапрог­раммами". Этот язык не исчерпывает общую для всех область обычного разговорного языка, приобретенного в детстве.

-Язык управления биокомпьютером может быть изменен, как только новое понимание управления позволит по-новому управ­лять". -Язык управления" имеет аспекты, которых нет у вер­бального языка и которые могут быть и более эмоциональными, и более математизированными, и больше, чем вербальные, соот­ветствовать лингвистическим требованиям. В этой главе мы специально выделяем некоторые "лингвистические" аспекты язы­ка управления и некоторые невербальные переживания, которые имеют прямое отношение к математике. На общепринятом языке, ввиду его ограниченности, это выразить невозможно.

Эксперименты были спланированы так, чтобы можно было найти решения отдельных личных проблем в биокомпьютере. Это базо­вые проблемы наличия парадоксальных и противоречивых метап­рограмм. Некоторые из них возникают на уровне сверхличност-

ных метапрограмм, а некоторые на уровне самометапрограмм или метапрограмм. Один из таких экспериментов после приема ЛСД-25 был связан со спонтанным появлением фразы, которая несла в себе элементы юмора и аспект "как бы великого откры­тия". В личной метапрограмме автора управляющей командой стала фраза: "Ключ больше не ключ".

Во внешней  реальности  стимулом для этого заявления явилась

связка ключей, которые экспериментатор носил с собой в тече-

ние нескольких лет.  Внезапно он осознал, что у него в жизни

много замков и поэтому он был вынужден носить много  ключей.

Временами эти ключи ощущались как физическое и ментальное бремя, которое замедляло эффективное течение его жизни. Это были аспекты фразы "Ключ больше не ключ", связанные с реаль­ными ключами, реальными замками от реальных дверей и реаль­ными комнатами в реальных учреждениях и т.д. В тот конкрет­ный момент это казалось конспектом современной цивилизации:

имеются двери, имеются замки на этих дверях, и имеются при­вилегированные персоны, которые владеют ключами, чтобы отк­рывать эти двери.

Далее экспериментатор перешел от значений в "метапрограммах внешней реальности" к другому уровню, в который он погрузил картину дверей, комнат, замков и ключей. Он визуализировал собственные антитезисные метапрограммы как существующие в комнатах, разделенных дверьми и замками в них. Он искал клю­чи, чтобы открыть двери.

По мере того, как эти внутренние комнаты, пространства, ка­тегории, проблемы воплощались в воображаемую проекционную метафору закрытой двери, экспериментатор начинал проходить через метапрограммные хранилища памяти, ища ключ, чтобы отк­рыть следующую дверь в следующих закрытых комнатах. Двига­ясь, он увидел, что двери были обозначены как двери его собственным биокомпьютером. Задержки определялись как замки, а ключи определялись как необходимость открыть эти замки.

В момент прозрения он увидел, что определенные ограничения (двери, стены, потолки, полы, замки сами по себе и ключи к ним) были удобной метапрограммой, разделяющей знание и уп­равляющие механизмы на части неким "искусственным и субъек­тивным" образом.

Он исследовал многие пространства с различными видами зна­ния, заключенными в комнатах. В результате аналитической ра­боты некоторые стены начали медленно растворяться, таять и растекаться. Однако все еще оставались комнаты с прочными дверьми, закрытыми довольно многочисленными потайными замка­ми, некоторые ключи к которым были потеряны.

Большинство из гипотетических построений внутри его ума те­перь, однако, превратились в пространства со свободным дос­тупом к информации, лишенные прежних стен между произвольны­ми "пространствами категорий". Оставшиеся недоступными ком­наты, замки и ключи стали основанием для разработки рассмат­риваемой индивидуальной самометапрограммы.

Некоторые из упомянутых комнат, как оказалось, были созданы в детстве в ответ на ситуации, над которыми самометапрограм­мист не имел контроля. Эти помещения содержали идеи и систе­мы мышления, которые вызывали у экспериментатора интенсивный страх или гнев, как только он приближался туда с намерением открыть двери. Замки на этих дверях не поддавались лобовому штурму, и оказалось весьма трудным установить содержание этих комнат с тем, чтобы привести его во взаимодействие с остальным содержанием метапрограммного уровня.

Экспериментатор предпринял неистовый и ошеломляющий поиск ключей к замкам от этих твердостенных комнат. Он попеременно становился то злым, то испуганным. Он предпринял несколько нападений на стены, двери, потолки и полы этих закрытых ком­нат, но без особого успеха.

Не выдержав, он ушел прочь от этих комнат в другие вселенные и в другие пространства и оставил биокомпьютер вырабатывать решение на подсознательном уровне.

Позднее, пополнив свои запасы энергии из источников более высокой мотивации и освежившись благодаря переживаниям в других сферах, экспериментатор вернулся к проблеме замка, дверей и комнат.

На этот раз была предпринята попытка подойти к замкнутым комнатам с использованием "-математических трансформаций"". Концепция ключа, подходящего к замку, и необходимость отыс­кания ключа были оставлены. Вместо этого был выбран подход к комнатам как к "-топологическим головоломкам"". Теперь в многомерном познавательном и визуальном пространстве манипу­лирование комнатами осуществлялось без использования идеи ключа и замка.

Используя переходную концепцию, что замочная скважина - это отверстие в двери, можно направить усилие для топологической трансформации и обратить комнату в топологическую форму, от­личающуюся от закрытой коробки. В результате комната была вывернута наизнанку через замочную скважину, а ее содержимое выдавлено наружу для использования самометапрограммистом. Этот управляющий "ключ" будет работать в автоматическом ре­жиме, пока не достигнет своих собственных пределов.

Использованная здесь разновидность "интеллектуального подс­порья" позволила перейти в совершенно новые области основных допущений. Большинство из пространств-комнат с большими мощ­ными стенами, дверями и замками, прежде казавшиеся неприс­тупными, окончили свое существование, как пустые баллоны. Тщательно охраняемое содержание этих комнат во многих случа­ях обернулось относительно тривиальными программами и эпизо­дами из детства, значение которых было чрезвычайно завышено и чрезмерно высоко оценено данным человеческим компьютером. Сюда можно отнести, например, -девальвацию" свойства основ­ной цели человеческого компьютера как имеющего универсальное назначение. В детстве многие эпизоды вели к тому, чтобы са­мометапрограммист переставал быть универсальным и становился все более ограниченным и "специализированным". В описываемых экспериментах было открыто несколько сверхличностных метап­рограмм, заложенных в детстве.

С математической точки зрения, операция, осуществленная в биокомпьютере, состояла в движении энергий и информационных массивов, переданных с уровня сверхличностных метапрограмм на уровень самометапрограмм и ниже. В то же время было из­вестно, что материалы программы перемещались со "сверхлич­ностной позиции" в "позицию", управляемую на уровне программ непосредственно "я". Все эти изменения накапливались в ме­тапрограммной памяти под названием "Ключ больше не ключ".

В результате эксперимента был сделан вывод, что нужно бы за­няться вопросом о необходимости в замках и ключах в реальном мире. Был период, во время которого экспериментатор даже хо­тел выбросить все свои ключи и держать все реальные двери, имевшие отношение непосредственно к нему, незамкнутыми. Эта попытка была недолгой и закончилась кражей. Это сразу же сделало очевидным факт, что программой внешней реальности не должны управлять самометапрограммисты. Поэтому в сверхлич­ностной метапрограмме должны оставаться некоторые правила руководства человеческим компьютером во внешней реальности. Должно остаться определенное небольшое количество реального сверхличностного контроля и серьезного отношения к части сверхличностной метапрограммы, отвечающей за внешнюю реаль­ность.

Во многих местах уже говорилось (Лилли, 1956, Лилли и Шерли,

1961), что "-область ума - это единственная сфера, в которой то, во что веришь, как в истинное, либо истинно, либо стано­вится истинным в пределах, которые можно и нужно определить экспериментально"". Данный экспериментатор увидел, что "ключ больше не ключ" является индивидуальной фразой языка самоме­тапрограммирования и не приложима ни к метапрограмме внешней реальности, ни к другим человеческим биокомпьютерам (по крайней мере без специального рассмотрения их способностей и сверхличностных метапрограмм). Ведь способность использовать упоминавшиеся топологические трансформации под контролем са­мометапрограммиста могли бы еще не развиться у другой лич­ности. Феноменология, проявившаяся в случае одного челове­ческого компьютера (как это было, например, с управляющей фразой "Ключ больше не ключ"), может не иметь никакого отно­шения к другому.

С метатеоретической точки зрения, вышеизложенная операция может быть повторена данной индивидуальностью, переработана и использована в других координатах. Для тех, кто хотел бы попытаться провести такие эксперименты, мне хотелось бы до­бавить еще, что необходимо исследовать все аспекты своего воображения, относящиеся к телу, все аспекты своего реально­го тела в различных состояниях и со специальными стимулами в добавление к тем, что исходят от самого тела, а также облас­ти детских эмоций. После такого исследовательского тренинга можно осуществить топологические трансформации, результатом которых станут обоснованные изменения в метапрограммировании и в метапрограммах самих по себе.

-Предубеждение, предвзятость и непримиримость в определенных

областях рассматриваются как неадекватные, негативные сверх-

личностные  метапрограммы".  Главные изменения не произойдут

до тех пор, пока не появится способность производить глубоко

мотивированные трансформации математического типа в сфере управляющих метапрограмм.

Вышеизложенный сжатый итог рассматриваемых экспериментов ил­люстрирует, как лингвистически можно выразить некоторые ма­тематические операции. Это своеобразная стенограмма, предло­женная человеческому компьютеру. -Лингвистические символы могут использоваться для отображения целых областей операций в биокомпьютере". "Ключ больше не ключ" - это символ факти­чески производимых операций. Так мог бы сказать ребенок на языке, сохранившемся с тех пор, когда он первоначально был введен в память еще юного биокомпьютера. Действительные опе­рации, производимые в зрелом возрасте, закодированные фразой "ключ больше не ключ", являются сложным воспроизведением бо­лее развернутых идей, некоторые из которых цикличны, другие представляют собой топологические трансформации, а третьи связаны с использованием многомерных матриц.

-Конкретный человеческий компьютер ограничен в своих дейс­твиях приобретенной концепцией математического аппарата", ставшего частью его сверхличностных метапрограмм. Максималь­ный контроль над метапрограммным уровнем со стороны самоме­тапрограммы достигается не прямо, "один к одному" передачей команд и инструкций с одного уровня на другой. "Управление основано на использовании многомерных пространств и отыска­нии ключевых точек, через воздействие на которые возможна трансформация. Эта трансформация сначала производится в от­носительно небольших областях, имеющих решающее значение, а далее это может вылиться в крупномасштабные преобразования". (Такой подход напоминает то, что предлагает Эшби в книге "Конструкция мозга", 1954, в которой огромный "гомеостат", стимулированный воздействием в одном месте, осуществляет в себе широкие корректирующие сдвиги для компенсации измене­ния).

Одним из ключей к интеллекту является обнаружение своеобраз­ных разрывов в структуре мышления, указывающих на существо­вание критической точки, позволяющей вызывать трансформацию во всем прилегающем районе при помощи концентрации в ней энергии эмоций.

Разгадкой "ключа в замке" является детская программа, содер­жащаяся в человеческом компьютере. В этом изложении "замок" трансформировался в n-мерную точку выбора, в которой нужно сосредоточить соответствующее количество энергии, связанной с пространствами соответствующих размерностей, заставить ее действовать в соответствующих направлениях в этих размернос­тях и найти возможность радикальной трансформации всех ме­тапрограмм в этом месте компьютера. В трехмерной "геометри­ческой" модели таких операций (для которой число размернос­тей уменьшается так, что их можно визуализировать в привыч­ном пространстве) будут, например, представлены "резиновые" оболочки-мембраны странной формы, связанные с линиями и точ­ками, и простирающиеся над огромными областями. Эти оболоч-

ки будут надуты в разной степени, и в них будет поддержи­ваться разное давление. Они разных цветов и различные части их по-разному светятся, а целое представляется пульсирующим

и меняющим форму, но не меняющим контакта между поверхностя­ми, линиями и точками. Можно вообразить себя движущимся сквозь эти сложные поверхности. И нужно найти такую зону, в которой можно сконцентрировать максимальное количество уси­лий для перераспределения взаимодействующих энергий в точке, вдоль линии или на поверхности. Можно также сосредоточить максимум усилий на различиях движений в пространстве, свя­занном с каждой из поверхностей в местах их соприкосновения.

После некоторого изучения этой модели обнаруживается, что точки контакта между мембранами не фиксированы, как это представлялось при первом взгляде. То, что было отмечено в начале, являлось замороженным в определенный момент и расп­ространенным на продолжительный отрезок времени, как если бы модель была статична. Неожиданно понимаешь, что точки кон­такта являются общими частями этих поверхностей вдоль линий, отвечающих фиксированным моментам, и что имеющиеся связи то­же изменяются. Кроме того неожиданно открывается, что цвета перемещаются по оболочкам и меняют границы. Эта отдельная модель - лишь маленькая область в громадной вселенной, за­полненной такими оболочками, секциями и пространствами между ними. Обнаруживается также, что источники света располагают­ся внутри различных стенок, просвечивая сквозь них и подсве­чивая другие, и что толщина стенок и интенсивность свечения меняются согласно некоторым локальным правилам.

Если экспериментатор выходит из модели, то он может увидеть, что она заполняет всю "вселенную". Он может вернуться назад внутрь модели и сосредоточиться на какой-нибудь из упомяну­тых оболочек. По мере того, как структура оболочки проясня­ется, обнаруживается, что внутри нее есть свой кругооборот на молекулярном и атомарном уровне. Есть энергии, движущиеся по определенным путям во многих направлениях внутри оболоч­ки, и иногда это движение случайно и надоедливо. В промежут­ках между стенками возможны столкновения - электроны, мезо­ны, протоны, нейтроны, нейтрино и т. д. движутся от одной стенки к другой в разных направлениях. Непосредственно при­мыкающие слои воспринимаются так, как будто они осуществляют механические движения с очень высокой скоростью. Пересечения между секциями видны теперь как внутримолекулярные переклю­чающие линии, поверхности и точки.

Таким образом обнаруживается, что фраза "Ключ больше не ключ" перерастает в новую концепцию биокомпьютера. Этот био­компьютер внутри самого себя полностью постигает, что нет замков, нет запрещенных переходов, нет областей, в которых данные нельзя свободно передать из одной зоны в другую. На границах биокомпьютера, однако, они еще есть, как если бы они были "категорическими императивами". Теперь проблемой становятся границы не внутри биокомпьютера, а вне его. Под "вне" я подразумеваю не только наружные границы реального тела, но имею в виду также другие источники влияния, помимо проходящих через нижний базовый слой внешней физико-химичес­кой реальности. Чтобы обозначить эту проблему, сомнение от­носительно границ биокомпьютера и влияний, отличающимися от приходящих через физико-химическую реальность, над сверхлич­ностными метапрограммами предполагается линия, пространство над которой обозначается как "неизвестное".

В уме экспериментатора неизвестное должно быть обозначено. Оно расположено над сверхличностными метапрограммами и со­держит некоторые цели человеческого компьютера. -Исследова­ние внутренней реальности предполагает, что она содержит многие неизвестные, заслуживающие внимания. Однако, чтобы приступить к ним необходимо: 1) осознать их существование и

2) подготовить свой биокомпьютер для исследования. Если вы намерены исследовать "неизвестное", то следует использовать минимальное количество теоретического багажа и не перегру-

жать себя концептуальным аппаратом, который не может быть переориентирован, чтобы работать с "неизвестным". Следующая стадия работы для тех, кто имеет мужество и необходимый ап­парат, - это исследование в глубинах "внутреннего неизвест-

ного". Для решения этой задачи экспериментатор нуждается в максимально эффективном способе мышления, доступном челове­ку. Мы устраняем и, если нужно, перепрограммируем доктри­нерские, идеологизированные подходы к этим проблемам.

Желательно оставаться скептиком даже в такой формализации биокомпьютерного подхода. Выбранный подход не должен перео­цениваться. Для исследовательских целей проверяются альтер­нативные подходы. Находится способ быть свободным от слишком жесткого подчинения сверхличностным программам, но это долж­но быть согласовано с присутствием других человеческих компьютеров, участвующих в проведении эксперимента и ведущих наблюдение за экспериментатором. Для такого исследования не­обходимо глубокое взаимодействие между выбранными для прове­дения эксперимента человеческими компьютерами. Необходима разработка концепции думающей машины с помощью лучших умов, способных выполнить такую задачу. Можно сказать, что здесь мы впервые создаем исследователей в этой области.

4

МЕТАПРОГРАММИРОВАНИЕ В СЛУЧАЕ ФИКСИРОВАННЫХ НЕВРОТИЧЕСКИХ ПРОГРАММ (МИГРЕНЬ): ПРИМЕРЫ ВОСПРИЯТИЯ И ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ ДО­ПУЩЕНИЙ

Рассмотрим особый случай, когда в ЛСД-состоянии были прове­дены некоторые эксперименты по перепрограммированию специфи­ческого состояния биокомпьютера, связанного с наличием миг­рени.

В особых обстоятельствах возникла необходимость программиро­вать некоторые тенденции восприятия и проецировать их в ви­зуальное поле для изучения. К таким обстоятельствам относит­ся, например, -реальное присутствие во время эксперимента других лиц". Здесь не имеется в виду просто вера в реаль­ность этого присутствия. До тех пор, пока вы намеренно не усилили эту веру, вы не можете определить, что такое при­сутствие -имеет место во внешней реальности". Включение ме­тапрограммы безопасности приводит к признанию того, что рассматриваемое присутствие существует только в уме, даже если кажется, что оно существует вне тела.

Можно задать вопрос: существуют ли подобные программы посто­янно ниже порога сознания или они создаются -заново" в ЛСД-состоянии? Современные психоаналитические и психиатри­ческие теории утверждают, что эти программы существуют в "бессознательном" и извлекаются из этой сферы биокомпьютера благодаря ЛСД-состоянию. Все, что мы можем сказать по этому поводу, сводится к тому, что вполне вероятно существование обеих возможностей. И некоторые из этих подпороговых прог­рамм обнаружены в ЛСД-состоянии. В сильно мотивированном состоянии их можно обнаружить сразу. Даже без ЛСД-25 можно достигнуть необходимой стимуляции таких программ и вытолк­нуть их на уровень выше порога осознания.

Так, в случае экспериментатора, проводившего данное исследо­вание, наличие мигрени было использовано в качестве побужде­ния и показателя продвижения в процессе самоанализа. В этом случае имела место асимметрия пространственных полей аппер­цепции. Правая сторона визуального поля сильно отличалась от левой стороны. Эти отличия проявлялись в цвете, устойчивости сохранения образов, в возникновении скотомы (затемненных по­лей) во время приступов мигрени и т.д. (Как хорошо известно из клинической литературы, такие симптомы часто встречаются после сорока лет). Среди этих асимметрий наблюдались прост­ранственные искажения визуальной системы. В этом особом слу­чае правый глаз оказался более чувствительным и показал в общем более низкий порог фотофобии и боли. Восприятие и кож­ные ощущения с правой стороны головы воспринимались как ме­нее приемлемые и более интенсивные, чем слева. Приступ миг­рени ограничивался правой стороной головы.

Иногда эффективного программирования в ЛСД-состоянии можно достигнуть тем, что упомянутые различия можно усилить, исс­ледовать и спроецировать. Воспоминания и переживания прошло­го опыта, связанного с детством, указывают на травмы правой стороны головы. В ЛСД-состоянии был пережит сильный физичес­кий удар с правой стороны головы, когда пришлось резко отп­рянуть от источника, а зажмуренный правый глаз скосился к левому, и последовала короткая "потеря сознания". Это пример долгосрочной "встроенной бессознательной программы". Это пе­реживание не было бы извлечено из подсознания без помощи ЛСД-состояния и классического психоанализа. Все, что можно было обнаружить из проявления этой программы в обычном сос­тоянии бодрствования - это асимметрия восприятия.

Эта отдельная программа в ЛСД-состоянии привела к появлению "присутствия нереального, но воспринимаемого как реальное". Когда благодаря соответствующему метапрограммированию этот эффект был поднят выше порога сознания, упомянутое присутс­твие было воспринято как некие существа-тени или личности, приходящие из темноты с правой стороны визуального поля. Создается впечатление, что пространственное поле восприятия искажается таким образом, что присутствие связывается с ис­каженным полем.

При обдумывании этого эффекта экспериментатор создал теорию по поводу таких проекций, "как если бы это не было проекци­ей". Экспериментатор считал, что это "существа из других размерностей, проникающие через дыру между их и нашей все­ленными". Этот вид объяснений не имеет смысла, если он не допускается по умолчанию. Когда уровень веры в эту схему снижается, критический порог искажения перцептуального поля становится очевидным и процесс бессознательного программиро­вания проекции становится доступным для обнаружения. Искусс­твенные существа больше не являются таковыми, они всего лишь искажения визуального поля вследствие особых нарушений в нервной системе. Драматическое привнесение "внешних существ" определилось собственными внутренними нуждами, связанными с

необходимостью облегчить переживания, вызванные одиночеством и изоляцией. Неосознаваемое одиночество дало толчок к созда­нию этих "существ" в пределах своей личности. Последователь­ный анализ обнаружил в сознании  этих  "существ"  необходи­мость в  проецировании  собственных страхов и гнева экспери­ментатора.

После такого переживания изучение упомянутых феноменов в одиночестве и изоляции без ЛСД показало, что искаженное поле может быть обнаружено при некотором уменьшении концентрации внимания с использованием свободных ассоциаций на краях пространств восприятия. При этом в качестве энергии проеци­рования используется любая случайная последовательность сти­мулов. Без ЛСД-25 "существа" не появляются и не возникает чувство "присутствия". Связанная с этим причина воспринима­ется лишь как особые искажения пространства перцепции. По-видимому, именно эти искажения ответственны за проекцию "существ". -Экспериментатор создает эффект "чуждого присутс­твия" из искаженно воспринимаемых шумов при помощи принятой программы. Суммированные паттерны шума, проходящие через ис­кажающие пространства и модифицирующие поля воспринимающего аппарата дали возможность творческого конструирования фигур, которые удовлетворяли текущим потребностям".

Эти искажения поля не статичны. Эффекты (с максимумом спра­ва) рассматриваются в качестве функций, переменных во време­ни. Имеется не только очевидный геометрический фактор, при­вязанный к координатам тела, но и переменный набор факторов. В данном случае мы имеем набор факторов, закрытых для восп­риятия бессознательной программой. Исход извлечения этих программ в ЛСД-состоянии определяется "допущениями", содер­жащимися в метапрограмме эксперимента. Пациент может счи­тать, что эффект присутствия появляется как бы извне по от­ношению к нему и памяти его программ. Тогда соответствующие метапрограммные команды используются в компьютере для того, чтобы сконструировать и преобразовать любой явный выход с тем, чтобы создать такое присутствие и в то же время распо­ложить это присутствие вне самого биокомпьютера. Таким обра­зом, эти приказы используются дважды: 1) для конструирования основного допущения относительно внешней реальности, связан­ного с эффектом присутствия и 2) для отображения, которое демонстрирует результаты расчетов, использующих это допуще­ние для интерпретации сигналов, приходящих из неопределенных или искаженных источников. Без ЛСД-25 экспериментатору было бы трудно, если не невозможно, программировать такие проек­ции. Он не смог бы использовать принятые основные допущения в противовес мощным программам внешней реальности. Для него возможно использование этого допущения без ЛСД-состояния в некоторых других экспериментальных условиях, например, та­ких, как наличие белого шума большой интенсивности, погруже­ние в сон со сновидениями или гипнотический транс.

Экспериментатор может сказать: "В случае дневного летнего освещения или интенсивного искусственного света в квартире, в случае стимуляции со стороны других людей, в случае интен­сивных звуковых воздействий со стороны внешней реальности я могу не (или не хочу) программировать чуждое присутствие, относимое к внешней реальности, потому что я обнаружил и проанализировал истоки такой активности".

В большинстве случаев бессознательное программирование ис­пользуется для того, чтобы проецировать свои собственные до­пущения и "эффект присутствия" на других людей из внешней реальности. Это самый простой для осуществления и труднейший для обнаружения путь. Обнаружение затруднено вследствие: 1) похожести одного человека на другого; 2) очевидно бессмыс­ленных "шумовых" сигналов, которые другие люди излучают всегда; 3) обоюдных тесных отношений с обратной связью между вами и лицами из внешней реальности или иллюзорной, но все же эффективной реальностью, творимой телефоном, радио, теле­видением, кино, книгами и т. д.

Таким образом, экспериментаторы могут иметь -доказательст­во", может быть и ложное, -реальности" своих допущений от-

носительно другого лица. Это почти так же, как если бы вы могли распространить свой собственный мозг-компьютер на дру­гую личность с помощью обратной связи и за счет этого ис­пользовать другого как актера, играющего роль, назначенную на основании ваших собственных допущений. Естественно, ис­полнение может быть несовершенным.

Если роли принимаются другими и исполняются в качестве ново­го программирования бессознательно, вам будет нелегко отсле­дить эти процессы. Когда другая личность утверждает себя и противодействует назначенным ролям, вы имеете возможность исследовать эти процессы в себе самом.

Вы можете сделать следующие допущения относительно вышепере­численных источников информации в экспериментах с изоляцией в ЛСД-состоянии: 1) они находятся внутри вашей собственной головы, 2) связаны с другими существами, не гуманоидами, 3) связаны с разумами из внешнего пространства и др.

Если вы допускаете "трансцендентную" программу, биокомпь­ютер создает ее в соответствии с вашими правилами относи­тельно "трансцендентного". Программирование принимается, как если бы оно исходило от вашего "я", от каких-нибудь гу-

маноидов или негуманоидов.  Современная наука исходит из то­го, что -информация приходит только изнутри", т. е. из памя­ти, находящейся целиком в пределах человеческого компьютера.

5

ЗАМЕТКИ ОТНОСИТЕЛЬНО ПОТЕНЦИАЛЬНО ЛЕТАЛЬНЫХ АСПЕКТОВ НЕКО­ТОРЫХ БЕССОЗНАТЕЛЬНЫХ ПРЕДЧЕЛОВЕЧЕСКИХ ПРОГРАММ ВЫЖИВАНИЯ

Эмпирически было установлено, что определенные аспекты неко­торых программ несут возможность разрушения биокомпьютера, или, по крайней мере, могут приводить к потенциально разру­шающему действию. Использование ЛСД-25 в самоанализе позво­ляет быстро обнаруживать такую скрытую летальность, однако при таком использовании этой техники мы советуем соблюдать осторожность. До тех пор, пока такие бессознательные прог­раммы не найдены, не исследованы со всей возможной тщатель­ностью и не поняты в терминах метапрограммного будущего, ре­комендуется персональный профессиональный контроль. Его сле­дует проводить на протяжении всего периода исследований и во всем объеме он должен иметь место до, в течение и после се­анса по крайней мере несколько дней. Некоторые инстинктивные схемы поведения, разбуженные в процессе сеанса, должны быть проявлены настолько, чтобы их можно было проверить, понять и соответственным образом собрать в метапрограммы для планов будущей работы индивидуума. Эта фаза таит в себе опасности.

Состояния раскрытия глубоко внедренных программ могут вклю­чать стадии, связанные с детством, и те, которые, как можно предположить, ведут Человека (как эволюционирующего примата) к цивилизации, и, в конце концов, в будущее человечества. Некоторые предчеловеческие программы выживания могут поя­виться в начале ЛСД-экспериментов.

Эти программы включают проявления повышенной сексуальности, прожорливости, паники, гнева, переполняющей вины, садист­ско-мазохистских действий, фантазий и суеверий. Может иметь место удивительная сила и мощь этих программ по отношению к самометапрограмме. Многое из этого материала "не выражается словесно". Существующий в эмоционально-чувственных мотиваци­ях в памяти компьютера, он обычно имеет весьма слабое предс­тавительство в вербальных отделах моделирования и ясного мышления.

ЛСД-25 позволяет прорвать барьеры между эмоционально-бессло­весными системами и построенными на словах системами модели­рования с открытием канала несдерживаемого чувства и дейс­твия. (Это один из путей, чтобы сделать -сознательным бес­сознательное", и иногда довольно быстро). В случае достаточ­но сильных моделирующих систем можно получить мощные потоки эмоций, -идти вместе с ними", и, наконец, создать строгую действующую модель, созвучную идеальным желаемым метапрог­раммам, но со встроенной энергией эмоциональности. Если са­мометапрограммист не достаточно силен, он может быть времен­но поглощен предчеловеческими программами выживания.

При выходе на эти программы следует быть еще более осторож­ным. Самометапрограммист должен быть достаточно сильным, чтобы на собственном опыте испытать эти феномены и не сде­лать ошибок, которые трудно исправить на этапе перепрограм­мирования или устранить их при новых столкновениях с внешним миром. Это область человеческой деятельности для наиболее опытных, сильных людей, прошедших соответствующую подготов­ку. -Я не рекомендую использовать эти методы, кроме как при полностью контролируемых и изученных условиях, в близком к идеальному, насколько это возможно, окружении, с максимально адекватной помощью овладевших мастерством психоанализа при работе в паре, с обязательной взаимной симпатией".

-Благополучие экспериментатора в текущий момент времени и его хорошее состояние в предшествующем периоде должно выра­жаться в действиях, речи, межличностных отношениях в каждой паре участствующих людей на бессознательном и сознательном уровнях.

6

ВЫБОР УЧАСТНИКОВ ДЛЯ ЛСД-ЭКСПЕРИМЕНТОВ ПО САМОАНАЛИЗУ

Следует учесть, что любое действие, выражение лица, слово, предложение, тон голоса или жест со стороны человека, при­сутствующего на сеансе (проводника), могут быть использованы личностью в ЛСД-состоянии в процессах проникновения на под­сознательные уровни, извлечения тех или иных программ и пе­репрограммирования. Здесь ошибки проводника могут обладать опустошительным действием и не должны допускаться. Только зрелые, прежде подвергавшиеся подобным экспериментам личнос­ти могут находиться во внешней реальности в этот ответствен­ный момент. Чем меньше присутствующих, тем лучше. В идеаль­ном случае это единственный человек и он должен был бы иметь опыт, связанный с собственным психоанализом, и цель у него должна быть направлена на самоанализ с помощью ЛСД-25 в ус­ловиях физической изоляции и одиночества. Минимальное требо­вание здесь - это использование высококвалифицированного мастера-психоаналитика или человек, подготовленного в ре­зультате осторожного отбора присутствующих наблюдателей с помощью профессионалов. -Любой" потенциальный участник экс­перимента должен пройти тест на исключение. Он или она долж­ны до этого пройти через несколько ЛСД-25 сеансов с метап­рограммами самоанализа в качестве мотивационных инструкций и добраться до своих собственных программ самоуничтожения и враждебности и выйти за их пределы. Профессиональный психоа­налитик должен быть хорошо знаком с разновидностью такой по­мощи и уметь оценивать стадии, через которые подопытный про­ходит, достигая "устойчивости".

Могут быть особые случаи, когда идеала достичь не удается, но соблюдаются названные принципы. Некоторые супруги или лю­бящие друг друга обладают особым взаимопониманием и контак­том, позволяющими людям достичь глубокого проникновения в собственную психику, извлечения из нее разрушительных прог­рамм и перепрограммирования себя. Если один из пары прошел через психоаналитический тренинг в ЛСД-состоянии, он может в особых случаях помочь другому члену пары в сеансе или сеан­сах, присутствуя как наставник или как объект любви во внеш­ней реальности. Однако, таким сеансам необходима некоторая форма профессионального психоаналитического контроля. Такой контроль может варьировать от имплицитного, ограниченного природой тактических и стратегических консультаций до конт­роля внешней реальности, зависящего от силы подопытного и стадии развития каждого члена пары. Компетентное суждение после тщательного клинического исследования является лучшим инструментом в таких случаях.

7

ПОВЕДЕНЧЕСКОЕ ПРОИГРЫВАНИЕ ПРЕДЧЕЛОВЕЧЕСКИХ ПРОГРАММ В УСЛОВИЯХ ИЗОЛЯЦИИ: ПРОБЛЕМА ЦИКЛИЧЕСКОГО БЕССОЗНАТЕЛЬНОГО ВОСПРОИЗВЕДЕНИЯ

Определенные виды программ в человеческом компьютере, кото­рые обычно находятся ниже уровня сознания, являются цикли­ческими. Цикличность может быть полезна и необходима или не­желательна (например, при поддержании программы отчаяния и беспокойства, Л. Куби, 1939). У некоторых экспериментаторов программа звучит так: "Мама оставила бэби, бегу к папе; папа бьет меня и оставляет; мама ласкает меня и бросает; папа лю­бит меня, наказывает и покидает. Бегу к маме. У мамы моя сестра, мама любит ее, меня оставляет; бегу к папе; папа на­казывает. Папа оставляет. Бегу к маме. Мама оставляет... Ма­ма оставила бэби и т. д." Это повторяется снова и снова. Когда экспериментатор был ребенком, это была одна из важней­ших программ реальности; она фиксировалась, зацикливалась и в скрытой форме перешла к взрослому.

Во взрослом состоянии ситуация во внешней реальности не спо-

собна повлиять на циклическую программу. В "циклическом слу-

чае"  внешняя  реальность используется для того,  чтобы спо-

собствовать  повторному  проигрыванию  и  поддерживать  силу

"старой модели" как программы. Любой уважающий себя мужчина или женщина, находясь во внешней реальности, должен соот­ветствовать этой "старой модели". Внешний наблюдатель видит личность с такой программой, повторяющей неудачную схему снова и снова на протяжении многих лет. Эта глубинная, -веч­но проигрывающаяся" "младенческая" программа не может быть ни пересмотрена, ни разрушена ее взрослым обладателем.

При высоких дозах ЛСД-25 снижает относительную силу програм­мы внешней реальности, усиливая другие программы. При дози­ровке от 200 до 400 микрограмм изменение состояния начинает­ся в течение первого часа после принятия и может продолжать­ся на протяжении четырех часов и более. ЛСД-25 может увели­чивать силу и активизировать базовые модели в памяти. Она также способствует извлечению команд самометапрограммирова­ния, которые введены в память непосредственно перед началом максимального действия. Это можно использовать и для проиг­рывания сильных зацикленных программ в случае их наличия. Наблюдатель участвует в проигрывании, но при этом происходит повторное программирование за счет того, что экспериментатор оказывается слабым относительно проигрываемой программы, как если бы он вернулся в младенчество или в детство, когда со­ответствующие эпизоды из внешней реальности впечатывались в его психику. В этом случае внешний наблюдатель видит драма­тические изменения, связанные с вновь и вновь повторяющимися переживаниями, провоцируемыми программой.

Каждое проигрывание несколько отличается от предыдущего и создает у внешнего наблюдателя чувство, что циклы не совсем точно повторяют друг друга. Эмоция, выраженная в первый раз, содержит панический ужас, испытанный ребенком. Постепенно спектр интенсивности эмоций изживается и соответственно вы­ражается. При правильно выбранной внешней реальности, участ­никах и реакций с их стороны, улучшение состоит в том, что циклы постепенно выводятся из области негативных чувств в область положительных. Страх и другие отрицательные эмоции снимаются с зацикленной программы. Повторяющаяся программа наполняется положительными чувствами. "Я", в конце концов, может увидеть, как эта программа действует с новой эмоцией

и, возможно впервые, исследовать ее заново, но уже в положи­тельном варианте. При этом появляется возможность. понизить ее рейтинг в приоритетном списке бессознательного. После этого ее можно отправить как реликт в бездействующий или слабо функционирующий "исторический" архив подсознания.

В результате этого в течение некоторого времени "я" чувству­ет себя свободным, очищенным. Выигранная энергия может быть огромной, поскольку необходимость борьбы с зацикленной прог­раммой временно ушла. Поглощавшаяся энергия не только больше не теряется, но становится доступной в качестве новой прог­раммной энергии. Таким образом освобожденная двойная энергия зацикленной программы может быть сделана доступной для ис­пользования при самометапрограммировании при создании новых энергетических отношений между нужными программами, направ­ленными к идеалам, достижениям и целям. Появляется в избытке хорошее настроение, возникает чувство красоты, тело молоде­ет. Обнаруживается находчивость, остроумие становится более глубоким. Младенческие и детские аспекты преобразуются в сильные стороны характера и взрослой способности любить. Эти положительные эффекты могут длиться от двух до четырех не­дель прежде, чем снова утвердится старая программа.

8- ОСНОВНЫЕ ДЕЙСТВИЯ ЛСД-25 НА БИОКОМПЬЮТЕР. ШУМ КАК ОС­НОВНАЯ ЭНЕРГИЯ ПРОЕКЦИОННОЙ ТЕХНИКИ

При анализе действия ЛСД-25 на человеческий мозг в одной из рациональных гипотез утверждается, что действие этих веществ на биокомпьютер состоит в том, чтобы ввести "белый шум" (в смысле случайного распределения энергии, не содержащего в себе никаких сигналов) в специальные системы компьютера. Разделение шума между этими системами меняется в зависимости от концентрации препарата и его свойств.

Этим можно объяснить явное ускорение субъективного времени, усиление цвета и деталей в восприятии реального мира, порож­дение иллюзий, свободу в создании новых программ, появление визуальных проекций на отражениях в зеркале реального лица и тела, проекции и восприятие глубины на цветных и черно-белых фотографиях, проекции эмоционального выражения на других ре­альных людях, использование музыки для стимуляции визуальных проекций, чувство "единства со вселенной", послания от "су­ществ-негуманоидов", клиническую диагностику со стороны внешнего наблюдателя о диссоциативном психозе, исчезновение чувства "я", галлюцинации, заблуждения относительно экспери­ментатора, явно увеличивающуюся оккультную силу, растворение и перестройку программ и метапрограмм самометапрограммистом и внешним терапевтом и т. д.

Увеличение энергии "белого шума" разрешает быстрый произ­вольный доступ к памяти и понижает порог относительно бес­сознательных воспоминаний - эффект "расширения сознания". При увеличении энергии белого шума можно проецировать почти все на почти любой познавательный уровень в почти любой поз­навательной форме. Одним из драматических примеров может служить убеждение некоторых людей в видении, слышании, чувс­твовании Бога, когда "путь открыт". Субъект проецирует свое ожидание Бога на белый шум, -как если бы шум был сигналом". Он слышит голос Бога в шуме. В случае хотя бы частично адек­ватного программирования при соответствующих условиях, пра­вильной дозе, в подходящее время можно программировать в шу­ме почти все внутри собственных познавательных пределов. Эти пределы являются лишь пределами вашего концептуального пространства, включая пределы, установленные подавленными, сдерживаемыми, запрещенными областями мысли. Последние можно проанализировать и освободить, используя энергию белого шума с помощь метапрограммы под названием "анализируй себя", ко­торая может быть частью программы, подготовленной для выпол­нения в ЛСД-состоянии.

Вводимый шум несет с собой определенное количество дезинфор­мации, также как белый шум в физическим мире содержит слу­чайные сигналы.

Однако шум, порождаемый ЛСД-25, дезорганизует сигналы лишь вполне определенным ограниченным образом, недостаточным, чтобы разрушить всякий порядок, но достаточным, чтобы появи­лась возможность творческого "раскачивания" программных ма­териалов, метапрограмм и их сигналов. Этот шумовой компо­нент, добавляемый к основным сигналам увеличивает неопреде­ленность значений в такой степени, что новые интерпретации

становятся более вероятными. Если шум становится излишне ин­тенсивным, можно ожидать, что он сотрет информацию и поведет в бессознательное, а при очень высоких уровнях - даже к смерти.

По-видимому, основной действующий принцип здесь заключается в том, -что человеческий компьютер работает так, чтобы выде­лить сигналы из шума" и таким образом -породить информацию из случайных энергий". В этом и состоит "принцип проекций" - шум творчески используется в моделях без шума. Информация, "порожденная" при помощи шума находится в системе памяти компьютера, что можно показать с помощью тщательного анали­за, т.е. действие проекции перемещает информацию из памяти в аппарат проекции так, что кажется, что она возникла в выб­ранной "вовне" возбужденной с помощью шума системе.

Имеется много примеров действия этого принципа. Например, слушая реальный акустический белый шум в глубокой изоляции и одиночестве, можно услышать то, что хочешь или боишься услы­шать: человеческие голоса, говорящие о нас; своих врагов, обсуждающих план и т.д. С помощью ЛСД-25 можно получить две формы использования этого принципа: вы можете -слушать" бе­лый шум, включая очень низкие частоты и -видеть" желаемые или пугающие картины, проецируемые на чистый экран с закры­тыми глазами.

В условиях глубокой изоляции (уменьшении веса в воде, темно­те, изотермичности кожи и т.д., в одиночестве) можно обнару­жить -уровень шума" самого мозга и использовать его скорее для познавательных проекций, чем проекций на основе данных, полученных от органов чувств. Вместо -видения" и -слышания" проецируемых данных их -чувствуешь" и -мыслишь". Это - одна из причин ошибок у некоторых лиц, которые утверждают, что проецируемые мысли приходят из пространств внешних относи­тельно их ума, т.е. когда речь идет о "единстве со вселен­ной", "единении с Богом", внеземных существах, посылающих мысли и т.д. В связи с отсутствием сенсорных стимулов и нор­мальных входов в компьютер (отсутствием энергии в программе реальности) пространство в компьютере, которое обычно ис­пользуется для проецирования данных, полученных от органов чувств (а, следовательно, от внешнего мира), может быть ис­пользовано для проецирования мыслей и чувств.

Как утверждал фон Фостер ("Биологика", 1962) "Возникновение таких спонтанных ошибок" - далеко не редкое явление. Умерен­ные оценки предполагают в человеческом мозге 1 x 10^14 опе­раций в секунду. Если доверять Хидону (1960) и Полингу (1961), эти операции совершаются, вовлекая около 10 x 10^21 молекул. Если исходить из условий стабильности (фон Фостер,

1948), можно принять, что от 1 x 10^09" до 1 x 10^11 молекул в секунду будут спонтанно изменять свое квантовое состояние в результате туннельного эффекта. Это предполагает, что от 1 x 10^-3 до 1 x 10^-18 "всех операций мозга вызывается внут-

ренней шумовой составляющей, о которой следует позаботиться тем или иным способом".

И далее (там же): "Начало нашего века выявило заблуждение, идущее от наших предков и связанное с верой в ограниченное число основных допущений. Это число постоянно росло благода­ря открытиям, добавлявших новые переменные к нашей системе знаний. В этой связи можно позабавиться тем, что только для того, чтобы удержать ум от логических ошибок, отношение ско­рости обобщения k, к скорости появления открытий m, должно удовлетворять неравенству

k/m <$E>>=> K * ln2

У меня такое чувство, что сегодня при огромном росте экспе­риментальной техники, m становится столь большим, что вышеп­риведенное неравенство не выполняется, и мы остаемся с из­бытком головоломок.

К этому разочарованию, связанному с невозможностью достиг­нуть истины, мы, дети второй половины XX-го столетия, доба­вили еще одну. Это предположение, что шум может давать наи­более эффективное обобщение, подменяя общепризнанное -лож­ное" предположительно -истинным" или, что может быть даже хуже, считая не используемое в деле -истинное" -ложным", да­же не доказывая или не имея возможности доказать это.

-Гипотеза роста"

1. Одним из основных биологических эффектов ЛСД-25 может быть выборочное действие на паттерны роста в ЦНС. Здесь име­ется в виду, что разные части ЦНС по-разному активизируются во время ЛСД-состояния.

2. Для этих эффектов роста должно выполняться требование оп­тимальной концентрации вещества в мозге. При концентрации меньше оптимальной наблюдается только раздражающая стимуля­ция ЦНС, не достигающая уровня осознания. При оптимальной концентрации возникают феномены "ЛСД-состояния". Это - фаза инициирования нового роста в ЦНС. Эта фаза является состоя­нием ума, аналогичным тому, которое, как предполагается, имеется у людей на этапе раннего развития (возможно, начина­ющимся с зародыша).

3. Если принимается дополнительная доза, в некоторых преде­лах можно достичь продления этой фазы. При поддержании опти­мальной концентрации эта фаза продолжается часами до тех пор, пока не разовьется "привыкание".

4. Предполагается, что фаза развития привыкания является (в добавление к другим вещам) фазой завершения быстрого роста, когда большая часть новых биохимических и нейрофизиологичес­ких связей установилась.

5. Если после этой начальной фазы добиться непрерывного поддержания оптимальной концентрации в течение многих часов (до 7 дней), рост может медленно продолжаться.

6. Предполагается, что рост может не ограничиться централь­ной нервной системой. Аналогичные процессы могут идти и в автономной нервной системе.

7. В случае, если оптимальная концентрация превышена, разви­вается "стрессовый синдром". (Этот синдром отличается от "эффективных" границ ЛСД-состояния, в которых у некоторых индивидуумов тоже может возникнуть стрессовый синдром, но это особый случай. Здесь речь идет о более искушенных наблю­дателях, прошедших достаточную подготовку в экспериментах и способных избежать стрессового синдрома в ЛСД-состоянии.

8. При концентрации выше оптимальной стрессовый синдром мо­жет привести к разрушению положительных эффектов. В этом случае стимулируются факторы, направленные против роста. Это связано с гомеостатическими процессами в организме. Подоб-

ный феномен может наблюдаться и в случае негативного прог­раммирования во время переживания ЛСД-состояния. -Отмена роста может программироваться самим самопрограммистом, ме­тапрограммами бессознательного или извне, со стороны тера­певта и других людей".

9. При концентрации выше оптимальной, возникший в результате этого стрессовый синдром программируется в автономной нерв­ной системе и продолжается после выведения вещества из орга­низма до перепрограммирования спустя дни и недели.

10. При дозах выше оптимальных самометапрограмма теряет энергию и структуру в пользу автономных программ, но на очень высоких уровнях это может исчезнуть.

Эта сложная система отношений указывает на тонкую природу состояния, наиболее благоприятного для переметапрограммиро­вания других и себя. Пока не достигнуто более тонкое управ­ление (дозами препарата, самометапрограммой, личностью, ус­тановкой, подготовкой и т.д.) следует проводить осторожную добровольную подготовку специального персонала. Делать это нужно тщательно, проявляя при этом большую проницательность. Выбор лиц для тренировки должен осуществляться тактично. Все это нужно для пользы дела, а не для рекламы. Беспристраст­ность и честность на глубоких уровнях - первое требование.

9

ВЫВОДЫ ИЗ ОСНОВНОЙ ТЕОРИИ, ПОЛУЧЕННОЙ КАК ОБОБЩЕНИЕ ЭКСПЕ­РИМЕНТОВ ПО МЕТАПРОГРАММИРОВАНИЮ ПОЛОЖИТЕЛЬНЫХ СОСТОЯНИЙ С ПРИМЕНЕНИЕМ ЛСД-25

1. ЛСД-25 обеспечивает положительные состояния ЦНС (награда, положительное подкрепление).

2. ЛСД-25 сдерживает негативные состояния ЦНС (наказания, негативное подкрепление).

3. ЛСД-25 повышает энергию -белого шума" на всех уровнях, снижая многие пороги, существующие в ЦНС.

4. Явно увеличивается сила программ, расположенных ниже обычных уровней осознания.

5. Улучшается -программируемость" на уровне метапрограмм (-внушаемость"), что часто приводит к более полному програм­мированию самометапрограммиста внешними источниками или -ги­первнушаемости" по Г. Бернгейму (1888), Кларку Халлу (1933).

6. Длительное положительное состояние (положительное подк­репление, награда, удовольствие) плюс торможение негативной системы является причиной усиленного положительного подкреп­ления следующих структур:

а) "я";

б) собственного мышления;

в) мышления, стимулируемого другими лицами;

г) имеющегося окружения (внешней реальности);

д) любого сложно организованного информационного входа (му­зыка, живопись, фотографии и т.д.).

7. Последствия приема препарата угасают за время от двух до шести недель. Сравнительно постоянные последствия могут об­наруживаться в течение всего года.

8. Повторные приемы с промежутками в одну-две недели в тече-

ние нескольких месяцев поддерживают подкрепления,  при усло-

вии выполнения вышеприведенных требований. Имеет также место

-подкрепление" положительных эффектов до тех пор, пока обыч-

ное состояние до приема ЛСД-25 не станет отрицательным.

10

КОАЛИЦИИ, КОНТАКТ И ОТВЕТСТВЕННОСТЬ

Фон Форстер ("Биологика" в книге "Биологические прототипы и синтетические системы", Пленум Пресс, 1962) предлагает обра­тить внимание на увеличение времени жизни по мере роста ма­териальных агрегатов, которым он присваивает название коали­ции. Наиболее яркими представителями коалиций являются живые системы. Простейшие организмы - это коалиция атомов и моле­кул, формирующих мембраны, субмикрои микроструктуры, репро­дуцирующиеся способом отбора из внешней среды такого же вида атомов и молекул. Губки являются коалицией простейших с уве­личенной выживаемостью в сравнении с любым отдельным прос­тейшим организмом. Человек представляет собой тесную коали­цию клеток, включая некоторые подвижные простейшие клеточки (лимфоциты, макрофаги и др.). Фон Форстер считает, что клет­ки Homo Sapiens, возможно, являются наиболее многочисленными на земле и в своих многоуровневых коалициях обладают наи­большим временем жизни.

Фон Форстер исследовал природу коалиций типа "вещество - ве­щество", "клетка - клетка" и "организм - организм". Коалиция из двух сущностей - диада, связывается силами, которые сни­жают негэнтропию ниже суммы негэнтропий каждой из двух сущ­ностей в отдельности. Согласно этой точке зрения две сущнос­ти, будучи в коалиции, снижают уровень требований к физичес­ким условиям среды по сравнению с теми, которые необходимы двум разделенным сущностям. Получается, что коалиция, если она существует, является чем-то большим, чем простая сумма изолированных частей.

Однако природа связей в коалиции зависит от уровня агрегиро­вания. Человек включает в себя коалиции между особыми атома­ми в пространственных образованиях, особые клетки в прост­ранственных структурах (печень, мозг и т.д.), ткани, осу­ществляющие коалицию органов, такие, как кровеносная, лимфа­тическая и вегетативная нервная система. Кости обеспечивают поддержку коалиции, связанной с человеческим существом в гравитационном поле, и сохранение ее "формы". Длительность поддержания важных аспектов индивидуальности, существенных для коалиций внутри организма, базируется на поддержании

формы, несмотря на силы гравитации, радиацию, тепло и т.д.

Правило для коалиций на каждом уровне сводится к  тому,  что

уровень представляет собой нечто большее,  чем сумма его от-

дельных частей.

В коалициях, образующихся между человеческими индивидуаль­ностями, развиваются связи различных видов, например, дости­гаются соглашения, и таким образом снижается необходимость в продукции избыточной информации каждым ее членом. Для того, чтобы поддерживать коалицию между двумя человеческими компь­ютерами, нужно установить контакт. Каждый контакт человека с человеком уникален, но одновременно является функцией других текущих и прошлых контактов каждого члена диады и усвоенных традиционных моделей.

Коалиции между людьми весьма многочисленны и очень сложны в своих проявлениях. Каждая взрослая индивидуальность задейс­твована в связях, протянувшихся буквально к тысячам других индивидуальностей. Количество времени, затрачиваемое на под­держание связей фантастически велико. Требования к нашему "я" со стороны различных коалиций распространяются на боль­шую часть нашего времени бодрствования и, возможно, на боль­шую часть времени нашего сна.

Для ясности будем различать межчеловеческую коалицию, дейс­твующую здесь и теперь, и коалицию, прошлое которой, проис­ходившее во внешней реальности, моделируется в человеческом биокомпьютере. Действия модели диадической коалиции, сформи­рованной в прошлом, могут осуществляться и в отсутствии этой коалиции в данный момент, и в ее присутствии. В этих двух случаях модель работает различно.

При интенсивном текущем контакте с внешней реальностью чело­веческий биокомпьютер занят информационным обменом на всех уровнях (вербальном и невербальном, цифровом и аналоговом и т. д., Г. Бейтсон). Модель непрерывно формирует ожидания и предсказания по мере развития контакта (как в модели глаза Мак-Каллока, 1961). Реальные значения величин на входах сравниваются с полученными при просчете модели во всех режи­мах.

Для индивидуума, находящегося в условиях изоляции и одино­чества, реальная коалиция отсутствует, и он не может исполь­зовать соответствующий эффект. Поэтому он вынужден проециро­вать прошлые коалиции из моделей, хранящихся в памяти. По мере установления новых отношений в своем биокомпьютере он устраняет логические расхождения между старыми моделями и новыми, отменяет структуры установок, приводящих к дисгармо­нии и, если необходимо, заменяет основные допущения для то­го, чтобы уменьшить несоответствия между внутренними моделя­ми.

Коалиции на всех уровнях имеют полярно-уравновешенный комп­лекс противоположных сил, энергий, побуждений, мотиваций. На уровне основной коалиции атомно-молекулярных частиц этот комплекс можно связать с электрическими зарядами, с хорошо известными законами этой коалиции (противоположности притя­гиваются, подобное отталкивается, квантовые энергетические переходы, туннельный эффект и т. д.). На биологическом уров­не (клетка-клетка) коалиции обладают разнообразными возмож­ностями (такими, как деление, размножение, слияние, положи­тельные и отрицательные тропизмы, усвоение, выделение и т. д.). Существует мнение (Дювиньо), что все атомы в клетке, в конце концов, заменяются новыми и поэтому коалиции внутрик­леточных атомов временны. Их наиболее постоянные характерис­тики, соответствующие типам клеток и атомов, проявляются в тканях (например, можно сравнить количество свинца в костях с содержанием натрия в мозгу).

На клеточном уровне электрические заряды в среднем распреде­ляются по некоторому закону, который зависит от состояний внутренней и внешней реальности. Атомы двигаются внутрь и наружу быстрее или медленнее в зависимости от частей клетки

(ядро, митохондрии, рибосомы и т. д.) и функционального мес­та (например, внутриклеточная жидкость или генетические структуры и т. д.).

Клетки внутри организма (к примеру у млекопитающих) образуют коалиции с другими клетками и с организмом. Они подчиняются определенным законам в своих отношениях с соседями в зависи­мости от своего происхождения, процессов размножения, под­вижности или неподвижности, электрической и химической ак­тивности, от того, где им следует находиться, куда двигаться и когда, в среднем, умирать. На каждую клетку действует большое количество разных законов через жестко регулируемую обратную связь химического, физического и клеточного дейс­твия. Высокоскоростная межклеточная система нейронной актив­ности пронизывает большую часть организма. Межклеточный ток жидкостей является мостом между клеткой и кровяными тельца­ми. Кровеносная система транспортирует кислород извне, моле­кулы из пищеварительной системы, гормоны из гипофиза в мес-

та протекания основных химических процессов. Коалиции на клеточном уровне в организме чрезвычайно существенны, так как в них входят миллиарды клеток. За питание и заботу клет­ка платит организму состоянием рабства и ее убивают, если она нарушает законы своего типа. Ограничивающее действие об­ратной связи в этом случае абсолютно.

На уровне организм-организм коалиции зависят, в какой-то степени, как и на клеточном уровне, от пищи, температуры, гравитации, радиации, воспроизведения, своей собственной структуры, представителей других видов жизни, других клеток

собственного вида, внутрии межвидовых коммуникаций, исполь­зования своего собственного компьютера (кроме ЦНС), создания и использования человеческих артефактов (орудий производс­тва: от инструментов и небоскребов до ракет и неживых компь­ютеров), а также от формирования и управления человеческими отношениями (деньги, кредиты, политика, наука, книги, перио­дические издания, телевидение и т.д.).

Отдельный человеческий организм может входить по меньшей ме­ре в следующие коалиции:

а) родительская: до их смерти, а после - продолжающаяся во внутренних моделях;

б) мужчина-женщина: непрерывная, во всех возрастах, наиболее ярко проявляется в супружеской паре;

в) финансовая: индивидуальный денежный доход и расход явля­ются знаком множественной коалиции общего назначения; коли­чество денег, поток которых контролируется данным индивидуу­мом, является количественной мерой коалиционной ответствен­ности, делегированной этому индивидууму коалицией других лю­дей. Индивидуум может быть контролером коалиции лишь с сог­ласия многих и, следовательно, контролировать поток денег в коалицию и из нее;

г) дети: коалиции, приносящие волнения и многочисленные за­боты. Всегда есть импульс к обновлению и улучшению своей ко­алиции с каждым ребенком по мере его роста и расширения его коалиционных возможностей;

д) бессознательные коалиции: на нижнем уровне осознания в своих коалициях вы ожидаете выполнения определенного вида

условий; некоторые размышления, исполнение желаний реализу­ются в созданных связях. Письменные соглашения, контракты обычно не могут вместить в себя не высказанные до конца бес­сознательные подавленные желания. Однако обслуживая желания, контрактом пренебрегают - суды знают много случаев подобного рода.

Проблемы, сопровождающие разрушение коалиций человек-чело­век, могут быть спокойно разрешены или могут породить много огня и дыма.

Реальная энергия связи, запасенная в соединении, может обыч­но рассеиваться с любой желаемой скоростью. Суета и ярость (внешнее энергетическое рассеяние) оказываются прямо пропор­циональными энергии связи и скорости разрушения связи, т.е. прямо пропорциональными времени и энергии, потраченным на то, чтобы получить согласие обеих сторон объединения человек

- человек. Однако согласие на разрушение коалиции следует оценить бесстрастно и объективно. Пока не знаешь, как конт­ролировать результаты, хочется избежать возбуждающих предче­ловеческих программ выживания, находящихся ниже уровней осознания одной или обеих сторон коалиции. Эти программы требуют постоянной заботы и поддержки.

Некоторыми существенными факторами любой человеческой коали­ции являются замкнутая обратная связь, правила дистанции, положительные (привлекающие) и отрицательные (отталкивающие) мотивы, законы возбуждения и торможения и соглашения о коа­лиционном поле. Каждая человеческая коалиция формируется в коалиционном поле, окруженном другими коалициями с другими индивидуальностями и доверенными лицами. Связи данной коали­ции с другими многочисленны и сложны. Мы рождаемся и растем в динамическом и развивающемся коалиционном поле. В этом по­ле коалиции различаются по продолжительности жизни и в до­вольно широком диапазоне. Некоторые коалиции создаются на сроки, большие отдельной человеческой жизни, другие длятся несколько минут, часов, дней или недель. Освобожденная энер­гия связи распавшейся коалиции используется на формирование новых коалиций или на укрепление старых. Например, уход с работы по собственному желанию предпочтительнее увольнения. Новая пара коалиций может занять место старой, одни коалиции перераспределяются между другими.

Энергия связи в человеческих коалициях бывает двух видов: притягивающая и отталкивающая. Для поддержания жизненности коалиции соответствующие звенья должны возбуждаться или тор­мозиться со стороны каждого члена в определенных пределах времени, интенсивности, скорости и т.д. Иногда коалиция мо­жет напоминать двух человек, притягивающих один другого дву­мя веревками и одновременно отталкивающихся друг от друга двумя шестами. Коалиция требует настройки и регулирования этих отталкиваний и притяжений.

Наша концепция индивидуальной человеческой ответственности основывается на выше приведенных описаниях многоуровневых коалиций, отвечающих любому возрасту человеческого существа. Ответственность начинается с удовлетворительной коалиции на­шего "я" и требованиями 1 x 10^12 клеток нашего тела.

Человеческая ответственность также связана с коалициями че­ловек-человек, с межвидовыми коалициями (от иммунитета к бактериям до поедания растений и животных и межвидовой ком­муникации), с концепцией своего "я" (происхождение, поддерж­ка, прогресс, будущее) и прочными связями своего "я" с собс­твенными внутренними реальностями.

В этой работе подчеркиваются разные уровни ответственности и необходимость сильного независимого характера для того, что­бы продолжать такое исследование. Если вы хотите достичь эф­фективного вхождения в человеческое общество, глубины вашего ума, направляемые вашим "я", должны функционировать доста­точно ровно. Для того, чтобы достичь этой стадии ровного функционирования, могут потребоваться серьезные меры, кото­рые требуют профессиональной поддержки.

Усилия автора в этой области направлены на то, чтобы стиму­лировать разработку некоторых моделей человеческой части

межвидовой системы, которые будут иллюстрировать, прояснять и развивать основные допущения,  необходимые для того, чтобы поддерживать интерес и исследовательские усилия в этой  сфе­ре.

Каждый мозг млекопитающего функционирует, как биокомпьютер, обладающий свойствами, программами и метапрограммами, при исследовании которых необходимо частично доопределить поня­тия, а остальное установить наблюдением. Человеческий компь­ютер содержит, по меньшей мере, 13 миллиардов активных эле­ментов, и поэтому он функционально и структурно сложнее лю­бого искусственно созданного до настоящего времени компьюте­ра. Человеческий компьютер обладает свойствами современных искусственных компьютеров и дополнительными свойствами, не

воспроизведенными еще небиологическими машинами. Человечес­кий  компьютер наделен свойством "хранения программ и метап­рограмм".  Предполагается также наличие способности  "самоп­рограммирования и самометапрограммирования". Язык программи­рования и метапрограммирования различен для каждого человека и зависит от развития,  пережитого опыта,  наследственности, образования,  случайностей, выбранных переменных, принципов и  ценностей.  В  основном вербальные формы программирования включают в себя национальный язык  человека,  модулированный вербальными языковыми элементами,  приобретенными индивидуу­мом в те или иные периоды его развития.

Каждый биокомпьютер обладает шкалами самооценки. Непрерывно осуществляются операции вычисления, задающие намерения и оценивающие расстояния до цели во внешней и внутренней ре­альности. Между человеческими компьютерами устанавливаются

шкалы сравнения по критериям каждого из возможных взаимо­действий. Каждый биокомпьютер моделирует другие биокомпьюте­ры, рассматривая их с точки зрения важности для себя, и на­чинает это с большей или меньшей степени неадекватности.

Феномен "контакт биокомпьютеров" облегчается соответствующей конструкцией модели и ее действием.  Один биокомпьютер может взаимодействовать с другими биокомпьютерами, более или менее сложными, чем он.

11

КОНТАКТ И КОАЛИЦИИ С ИНДИВИДУАЛЬНОСТЯМИ ДРУГИХ ВИДОВ

Последние девять лет автор решал задачи построения работаю­щих моделей межвидовой коммуникации на относительно высоком структурно-познавательном уровне. Был сделан вывод, что главная часть проблемы касалась скорее вида, к которому при­надлежал автор, чем вида другого животного, например дельфи­нов. Очевидно, что в настоящий момент нет соответствующей

адекватной теории, описывающей человеческую составляющую коммуникационной сети человек-дельфин. Отсутствие такой тео­рии сделало затруднительным восприятие большинством ученых

проблем, изложенных в программе межвидового взаимодействия.

Пока существует сознательная или бессознательная установка о превосходстве человеческого мозга и ума над всеми другими земными типами мозга и ума, утверждение о существовании проблемы межвидовой коммуникации вызывает мало доверия. Нес­мотря на аргументы, базирующиеся на сложности и размере

мозга некоторых видов млекопитающих, в среде ученых вера в предлагаемый проект находит слабый отклик. Надежда появилась благодаря исследованиям, описаниям и демонстрации огромного мозга дельфинов и совершенства уровня его сознания.

В случае физического отсутствия других биокомпьютеров в пре­делах критической контактной дистанции можно явственно обна­ружить программы, которыми управляешь сам и которые находят­ся под контролем других. В этих условиях появляется возмож­ность проанализировать, заново просчитать, перепрограммиро­вать и задать новые метапрограммы работы биокомпьютера. В обстановке максимальной изоляции от воздействий внешней

реальности и в одиночестве биокомпьютер достигает максималь­ной  интенсивности,  максимальных  уровней сложности и мак­симальной скорости перепрограммирования.

В области научных исследований такой биокомпьютер может ра­ботать в разнообразных режимах - от чисто теоретического или математического мышления до сбора почти случайных данных, как это делают натуралисты, или просто согласовывать контак­ты с другими человеческими компьютерами в условиях решения инженерных задач.

У отдельного ученого имеются, по крайней мере, два основных предельных метода сбора и анализа данных: искусственное соз­дание систем контроля и позиция соучастника-наблюдателя, не­посредственно взаимодействующего с существующими в природе объектами, в том числе с другими биокомпьютерами нечелове­ческой или человеческой природы, как частями более сложной

системы. Первый тип методов - это обычное основание индиви­дуального физико-химического исследования, второй - является базисом для исследования организмов с большим мозгом. Нужно отыскать набор мотивационных и процедурных постулатов для контактного метода исследования существ с биокомпьютерами большими или такими, как у человека. Некоторые искомые мето­ды могут состоять в установлении длительных (месяцы и годы) периодов контактов человеческого биокомпьютера и биокомпь­ютера другого организма. Этот контакт должен иметь такое ка­чество и ценность, чтобы быть достойным межвидовых комму­никационных усилий с обеих сторон, как по интенсивности,

так и по сложности структуры и высоте уровня.

УКЛОНЕНИЕ ОТ КОНТАКТА

Некоторые ученые из рода человеческого, оказавшиеся лицом к лицу с другими видами, имеющими мозг - компьютер равный или больший, чем их собственный, отступают перед ответствен­ностью исследования контактов под влиянием установок, свойс­твенных для тех, кто привык действовать руками, двуногих без перьев, обладающих способностью письма, сухой кожей, способ­ных к кооперации внутри вида, смертельно-хищнически опасных, добродетельных в своем воображении, мощных, но не зрелых, преклоняющихся перед своим видом приматов с 1400-граммовым мозгом.

В частности, люди-ученые, столкнувшиеся с дельфинами (с 1800-граммовым мозгом), уклоняются от контакта с дельфинами, уходя в разные познавательно-безопасные области. Наиболее общее уклонение от контакта проявляется в допущении -а prio­ri", что они обладают знаниями о том, каким должен быть сос­тав "научного исследования дельфинов", то есть находятся в ограниченной философски и биологически, а потому и закрытой концептуальной системе. Общими причинами уклонения являются страх перед большим размером дельфина, перед морем, погруже­нием в воду, тропиками и т. д. Другое уклонение совершается в область проволочек, в то, что можно описать фразами вроде "давайте посмотрим, что получится, если мы сделаем так...". На это можно потратить годы и не добиться никаких контактов. Таким образом, уклонение продолжается бесконечно. Все чаще ученые используют "методику": давайте притворимся несущест­вующими для дельфинов наблюдателями, станем "Томом, подгля­дывающим за ними через подводные окна". Обычно такая "мето­дика" называется "этологическим подходом" и она также весьма успешно уводит от исследования контакта. Чтобы избежать от­ветственности тесного контакта, предлагаются и другие спосо­бы контроля на пути познания, причем с той же скоростью, с какой в область исследования дельфинов входят ученые других направлений: ихтиологи, зоологи, сравнительные психологи, антропологи, этологи, астрономы - каждое направление дало, по меньшей мере, одного представителя в области исследования дельфинов. Каждый из них представил убедительные и достаточ­ные причины для прекращения исследований контакта и отключе­ния своих личных ресурсов и ресурсов, представляемой ими на­учной области для такого СЛИШКОМ ОТДАЛЕННОГО, НЕПРИКЛАДНОГО И ДЛИТЕЛЬНОГО ФУНДАМЕНТАЛЬНОГО ИССЛЕДОВАНИЯ. Такой же подход наблюдается и у людей ненаучного склада: большинство уходит, используя такие же софизмы. Остаются немногие. У некоторых из тех, кто остается, светится в глазах блеск наживы - блеск долларов, применение в военных целях и самовозвеличивание. Правда, некоторые остаются, движимые чувством удивления, благоговения, уважения, любознательности, интуитивного восп­риятия самих дельфинов.

Люди, внимательные (а не сентиментальные) к дельфинам (уче­ные и не ученые), представляют собой группу поиска контакта, посвятившую себя исследованию системы дельфин-человек без уклонений, выбрали новую трудную профессию. К 1965 году лю­дей этого типа были единицы. Они нуждаются в помощи: нужны средства, поддержка, спокойные условия работы, конструктив­ные обсуждения и, конечно, дельфины. Сейчас это необходимая, но оставленная без внимания профессия.

МЕТАПРОГРАММЫ МЕЖВИДОВОГО КОНТАКТА

Некоторые авторы предложили модели коммуникации человека с другими существами на чисто логической основе - лингвисти­ческой или компьютерной. (Смотри, например, Линкос, язык для космических контактов, Фрейденталь). Такие модели страдают одним главным недостатком: в них не предусматривается необ­ходимый личный опыт исследования контакта с другими сущест­вами. Банк данных теоретиков заполнен лишь сведениями о кон­тактах человеческого типа. Конечно, это не значит, что эти модели целиком неприменимы, это лишь указывает на тонкий ха­рактер всепроникающего антропоцентризма, который может ока­заться неуместным.

Среди многих возможных теоретических подходов есть один, ко­торый я называю подходом "соучаствующего теоретика". Теоре­тик устанавливает контакт с другим типом биокомпьютера в лю­бой доступной для него форме, программирует себя гипотезой открытости, строящейся на такой мысли, которая должна под­держать его и воодушевить другие биокомпьютеры к коммуника­ции. Взаимодействия, возникающие в результате контакта двух биокомпьютеров, порождают новые программы, в основе которых лежит метапрограмма: установить коммуникацию с другим био­компьютером. По мере получения новых данных и установления прямых и обратных связей между ними, развивается новая тео­рия. Коррекции в контекст отношений вводятся почти автомати­чески системой поощрения-наказания в ответ на ошибки с каж­дой стороны диады.

НАБЛЮДЕНИЯ В КОНТАКТЕ ЧЕЛОВЕК-ДЕЛЬФИН: ПОДРАЖАНИЕ КАК ДОКА­ЗАТЕЛЬСТВО КОНТАКТА

Чтобы побудить к контакту человеческую сторону, был выбран вид дельфина афалина с достаточно большим мозгом. Было обна­ружено, что контакту с дельфинами необходимо посвящать ежед­невно достаточно много времени - от 16 до 20 часов в сутки. Еженедельно этому следует уделять не менее пяти дней, а еще лучше - шесть или семь. После тысячи часов контакта (около 11 недель) была установлена достаточно сложная коммуникация на уровне голосовых и неголосовых каналов, а теория, совер­шенно новая и операционно успешная, продвинулась с уровня простого упорядочивания фактов на более высокие уровни.

При полной самоотдаче становятся работоспособными взаимонап­равленные врожденные сознательные и бессознательные модели каждого биокомпьютера.

Благодаря такому участию в контакте, построению и переделке моделей в соответствии с реальностью можно избежать стериль­ной чистоты кабинетного подхода. Это обеспечивает контакт даже в сферах, запретных для западного "цивилизованного че­ловека". А ведь имеется необходимость во всех видах проявле­ния контакта, независимо от табу, запретов, плохих теорий и психологических блоков у каждого из существ. Области, кото­рые должны быть свободными, недвусмысленно указываются каж­дым членом диады один другому. Если предпринятая попытка коммуникации блокируется в одной из областей другой сторо­ной, во многих случаях следует применять тактику исследова­ния до тех пор, пока не будет найден или создан доступный канал, приемлемый для обеих сторон.

На ранних этапах взаимодействия устанавливаются правила, ре­гулирующие используемую мускульную силу, области, считающие­ся опасными, "абсолютно" запрещенные области, каналы, кото­рые следует рассматривать в первую очередь, ограничения на использование каждого канала, какой из них и при каких усло­виях должен иметь предпочтение, возможности среды относи­тельно питания, сексуальной активности, прихода и ухода, сна, уринации и дефекации, введение дополнительных участни­ков любого из видов и использования реквизита и уклонений. Начальная фаза занимает большую часть этих первых 1000 часов контакта.

Важно рассмотреть сознательные и бессознательные аспекты на­чального периода контакта: если бессознательно присутствует слишком много враждебности и страха, контакт становится ско­рее ритуалом и уклонением. Если у человеческой стороны слиш­ком много энергии занято в бессознательных схемах, зависящих от программ типа "мать-ребенок-отец", страх и враждебность могут неожиданно разорвать контакт. Если воспользоваться действенными мерами для очищения бессознательных схем, обна­руживается неожиданное углубление контакта и прилив энергии, ранее отсутствовавший у человека. Возникает неожиданное же­лание активного взаимодействия на всех уровнях. Оно исполь­зуется по мере очищения биокомпьютера от нерациональных за­цикленных подсознательных программ. Так обстоит дело с чело­веческой стороны системы.

Для другой стороны системы, занятой другим видом, отбор лиц для контакта носит случайный характер. Мы ловим дельфинов в девственной природе. Мы не знаем, как они оказываются в группе, которую мы можем поймать. Но, видимо, некоторая се­лекция идет. Большинство особей, с которыми мы работали, не имеют ни одной из наших программ бессознательной враждебнос­ти и бессознательного страха в своих биокомпьютерах. Это от­носится по крайней мере к тем, которые были представлены в нашем институте.

Возможно, дельфины вообще не могут позволить себе роскошь тратить ресурсы бессознательного на столь бесполезные прог­раммы, как враждебность и страх перед индивидуальностью дру­гого вида. Условия их жизни требуют в высшей степени быстрой и недвусмысленной кооперации друг с другом. Потребность ды­шать воздухом, защищаться от акул, уходить от шторма, угроза вирусных и бактериальных болезней, опасность хищнического истребления человеком и другие факторы требуют плодовитости и полной отдачи от каждого индивидуума внутри вида. Ошибка в контакте из-за страха, враждебности или других разновиднос­тей внутренней озабоченности ведет к быстрой гибели и прек-

ращению воспроизводства данного типа биокомпьютера.

При правильном подходе дельфины идут на контакт с теми людь­ми, кто спокоен и уравновешен и открыто ищет их на всех уровнях в морской воде.

Анатомические различия ограничивают контакты так же, как это делают человеческие социальные табу. Многие каналы предос­тавляются человеку дельфином с минимальными внутренними за­держками, открытой чувствительностью, мастерством, мужест­вом, самоотдачей, положительным программированием, с необхо­димым сопровождением и поддержкой, которая выражается в про­дуцировании звука, внимательности в акустическом и зритель­ном канале, мускульном воздействии и тактильном восприятии давления, сексуальных движениях, кормлении и принятии пищи, а также в таких метаканальных проявлениях, как инициатива в

использовании межканальных связей одновременно с контролем сигналов внутри канала, отбор сигналов, которые можно или нельзя декодировать другой стороной и т.п.

Один из каналов, который мы практиковали, - это воспроизве­дение звука и его прослушивание. По этому каналу был найден ключ к взаимодействию и по другим каналам. Если вы убеждены в том, что вам демонстрируются программы и метапрограммы ти­па хочу коммуницировать, вы подражаете сигналам другой сто­роны, и хотя временно сигналы могут и не иметь смысла, вы настаиваете на том, чтобы вашим сигналам подражали на той же основе. Это ведет к подражанию со стороны дельфинов манере плавания людей в ответ на подражание их манере.

Оказывается, подражание является одной из программ демонс­трации сиюминутного состояния модели дельфина в нас и нас в дельфинах. Адекватность функционирования человека в контакте человек-дельфин измеряется обратной связью, представленной в подражании. Механизм подобен, если не идентичен, существую­щему у ребенка, подражающему взрослому в пользовании слова­ми, которых еще нет в памяти программ ребенка (про себя или вслух).

Призыв к дальнейшему исследованию

Суммируем доводы в пользу развития коммуникации у существ человеческого типа, встречающегося с нечеловеческим механиз­мом коммуникации и предполагаемым разумом высокого уровня. Теория должна включать типы основных допущений, отвечающие требованиям открытости, отсутствия видовой специфичности, обобщенности, самопрограммирования, взаимного уважения, доб­ровольной самоотдачи, участия теоретика, обобщающего наблю­даемые факты. После этого принимаются допущения о выборе подходящих участников контакта, поддержке, интересе научной общественности и о кооперации на практическом уровне с неп­редвзятыми профессионалами.

12

ОБОБЩЕНИЕ ЛОГИКИ, ИСПОЛЬЗОВАННОЙ В ЭТОЙ РАБОТЕ: ИСТИНА, ЛОЖЬ, ВЕРОЯТНОСТЬ, МЕТАПРОГРАММЫ И ИХ СВЯЗИ

В данной главе представлены логические категории, применен­ные в этой работе.

Здесь применена по крайней мере четырехзначная логика. Есть обычные значения: истинно и ложно. Дополнительно использова­на еще одна пара, значения которой для краткости могут быть обозначены "как если бы истинно" и "как если бы ложно". Каж­дое из этих четырех значений может быть применено, как ко внешней реальности, так и к внутренней реальности биокомпь­ютера.

Используются следующие обозначения: применяемые к нашей ре­альности "истинно" и "ложно" записываются без кавычек. "Как если бы истинно" и "как если бы ложно" записываются соот­ветственно со звездочкой перед "истинно" и перед "ложно" (*истинно, *ложно). Для ситуации внутренней реальности, т. е. при появлении этих значений у средств программирования человеческого биокомпьютера, отмечается двойными кавычками: "истинно", "ложно" и "*истинно", "*ложно".

Наблюдаемая реальность, которую можно подвергнуть внешней проверке, внешне доказуемая, использует систему обозначений: истинно, ложно и *истинно, *ложно. Во внутренней реальности, т.е. в области внутреннего суждения, внутренней веры, в са­мометапрограммисте эти значения символизируются кавычками: "истинно", "ложно" и "*истинно", "*ложно".

Во внутренней реальности каждому из этих значений соответс­твует метапрограмма, которая формируется следующим образом: "определи данную метапрограмму как истинную или как ложную". (Например, в основной части данной работы таково основное допущение, направленное на выживание). Менее сильная метап­рограмма "определяет данную метапрограмму, как если бы ис­тинную или как если бы ложную". В экспериментах по базовым допущениям, "определенная "истинной" метапрограмма "истинна" в пределах, которые можно определить", и "определенная "*ис­тинной", "истинна" в пределах, которые можно определить".

Эти различные значения можно модифицировать, если ввести суждение об их вероятности и определение интенсивности жела­ния. На вероятностной шкале 1" принимается для абсолютной уверенности, 0" для невероятного, а -1" для невозможного. Такие значения приложимы к каждой из четырех логических ка­тегорий, при рассмотрении специфических метапрограмм.

Можно наблюдать такую логическую систему в действии во внеш­ней человеческой реальности в коалициях различного вида. Ко­алиция может функционировать "как если бы было внутренее соглашение" в том смысле, что оно определяет некоторые вещи как "истинные", которые в результате этого истинны в преде­лах, которые нужно определить. Оказывается, что обычная структура человеческого закона обладает этим свойством. Кон­цепция согласованной мудрости включает такую логическую сис­тему.

Есть определенные метапрограммы и программы, которые облада­ют императивным, навязываемым внешним образом отношением ис­тинности и ложности. Ими нельзя манипулировать в пределах человеческого компьютера без опасности для его существова­ния. Эти метапрограммы и программы можно рассматривать, как императивные для некоторых частей программного уровня чело­веческого биокомпьютера, и которые должны функционировать как сверхличностные метапрограммы (т. е. необходимо узнавать их "встроенность", "их необходимость для выживания").

Некоторые из этих истинных программ должны еще быть выявлены биологической наукой. Нижеследующие программы уже определе­ны: необходимость получения пищи в ответ на проявление чувс­тва голода, потребность в сексуальной активности и удоволь­ствии, адекватные реакции на боль и страх (такие как дрожь,

бегство и борьба).

Программы, предназначенные для выживания тела в гравитацион­ном поле, занимают значительную часть аппаратных средств, времени и энергии человеческого компьютера. Должны строго поддерживаться физиологические пределы стимуляции органов чувств, т.е. не слишком высокие и не слишком низкие уровни света, звука и т.д. Внешние и внутренние температуры должны регулироваться в определенных пределах. Болезнь вводит новые программы. К числу болезней нужно отнести также и болезни, вызванные самометапрограммированием.

Прямые физические травмы тела имеют свои собственные импера­тивы. Очень осторожно следует подходить к составу газа, пос­тупающего в дыхательную систему. Среди них есть такие как кислород, двуокись азота, водяной пар, угарный газ, азот, ксенон, криптон и так далее. Есть программы, регулирующие количество жидкости, находящейся вокруг тела (например, что­бы не утонуть), количество груза, которое может выдержать тело (чтобы избежать его разрушения), общее давление газов на тело (не слишком большое, не слишком маленькое), уровень радиации, уровень потока элементарных частиц из внешнего пространства и от искусственных источников.

Соответствующим программированием должно регулироваться ко­личество вирусов разных видов,  бактерий,  грибков, водорос­лей, простейших и т. д.

Заблаговременно должны программироваться взаимодействия че­ловеческого компьютера с млекопитающими видами.

Для лучшего функционирования человеческого компьютера должно использоваться регулирование вида информации и ее количест­ва. Есть такое явление как "информационная перегрузка" и "информационная недостаточность". Имеются многочисленные программы регуляции поведения индивидуума в отношении к ок­ружающему его обществу, которые несут свои собственные импе­ративы.

Итак, существуют метапрограммы, которые должны быть приняты как истинные в смысле внешней реальности и возможности внеш­него доказательства. Каждая из этих метапрограмм имеет свое собственное определение того, что истинно и ложно. К этим программам категории "как если бы истинно" и "как если бы ложно" могут применяться лишь при временном гипотетическом рассмотрении их содержания, но не при их выполнении в реаль­ном компьютере и реальном мире. В ЛСД-состоянии некоторые из этих программ должны рассматриваться как истинные (внешне истинные и доказанные) для того, чтобы выжить в этом состоя­нии. Этот предмет более детально исследуется в других частях данной работы.

13

ОТНОШЕНИЯ МЕЖДУ СРЕДСТВАМИ ПРОГРАММИРОВАНИЯ И МАТЕРИАЛЬНОЙ ЧАСТЬЮ В ЧЕЛОВЕЧЕСКОМ БИОКОМПЬЮТЕРЕ

Сделаем следующие упрощающие допущения, чтобы исследовать некоторые сложные отношения между метапрограммами, програм­мами и нейронной активностью в центральной нервной системе.

1. Рассмотрим совокупность приблизительно 1 x 10^10" нейронов, связанных особым образом в ЦНС.

2. Допустим, что отдельное критическое событие в каждом ней­роне - это возникновение импульса в его аксоне.

3. Предположим существование метода контроля этого возникно­вения вне ЦНС.

4. Допустим, что есть метод съема выделенного импульса, ко­торый может быть передан за пределы ЦНС.

5. Допустим, что каждый импульс от каждого нейрона всей мас­сы записывается в высокоскоростной компьютер, находящийся за пределами ЦНС.

6. Записывается точное время возникновения каждого импульса.

7. Допустим, что каждую секунду из всей ЦНС записывается 1 x 10^14 "таких импульсов.

8. Допустим, что внешний компьютер может в последующие пери­оды времени репродуцировать записанные импульсы в той же временной последовательности, в которой они заносились в па­мять.

9. Проверим эту гипотезу с помощью поведенческой техники.

10. Зафиксируем внешнее поведение биокомпьютера (кинокамеры, магнитофоны, стереозапись, самописцы и т.д.).

11. Запишем все нейронные сигналы активности во время проду­цирования речи и письма.

12. В последующий временной период проиграем или вызовем из памяти паттерны, которые были записаны, в той же последова­тельности и по 1 x 10^10" каналами передадим их в

ЦНС.

13. Запишем последующее поведение и сравним запись с преды­дущей записью поведения, когда произносилось предложение.

14. Данная теория утверждает, что поведение организма во время репродуцирования паттерна будет весьма близкой к пер­воначально наблюдавшемуся поведению.

Если правильна исходная гипотеза, то оба паттерна поведения в том, как они зафиксированы камерой, звукозаписью и т. д., будут идентичны. Если в биокомпьютере действует что-либо еще, не контролируемое нейронными импульсами, два вида пове­дения будут иметь различия, зависящие от возможностей конт­роля. Возможно, требуются более обширные паттерны, чтобы контролировать все обратные связи (скажем, с эндокринной или биохимической системами), которые имеют большие временные константы, чем в предполагаемом эксперименте. Может быть, нужен предварительный период, который тоже записывается, прежде чем обе последовательности поведения могут быть сде­ланы идентичными.

Пользуясь этой моделью, мы можем поставить ряд принципиаль-

ных вопросов.  Например, каков набор физических событий, от-

ветственных за феномены в области фонем,  в области семанти-

ческих уровней абстракции,  в областях  метапрограммирования

извне или использования языка для программирования?

С помощью этой техники может дать значимые результаты оценка действия лекарств на центральную нервную систему с точки зрения критических физических событий, имеющих место в ЦНС. Можно провести анализы видов программирования и метапрограм­мирования, которые имеют место в отдельных системах мозга, таких как нео-, мезо-, палеои археокортексы в отличие от субкортикальных систем, таламуса, гипоталамуса и т. д. Тогда возможен анализ связей лимбической системы, негативно и по­зитивно подкрепляющих систем, возможен контроль гипофиза и контроль с помощью обратной связи по составу крови различных частей ЦНС. Тогда отношения между этими системами оценивают­ся количественно.

Такая постановка проблемы объективирует субъективное и помо­гает так организовать эксперименты, чтобы не только записать объективные аспекты субъективных событий, но и воспроизвести субъективные события, хранящиеся в памяти. Это делает воз­можным количественный анализ физических аспектов субъектив­ных событий вне ЦНС.

Это открывает путь экспериментам, в которых одна ЦНС может контролировать большую часть (если не все) функций другой ЦНС. При сравнении могут быть найдены соответствующие части обеих ЦНС, и проведена оценка различий в порогах, в распре­делении порогов в аналогичных областях между двумя ЦНС.

Более детальное предложение высказывается в следующей главе.

14

ПРОБЛЕМЫ

Человеческий биокомпьютер: Биофизический анализ и контроль мозга.

Уровни активных программ.

Программный уровень отношения.

Уровень мозговой активности.

1.0 Предположим, что существует в совокупности 1 x 10^10" нейронов и двойная связь каждого нейрона ЦНС.

а. Первая связь принимает сигнал возбуждения (потенциал действия каждого нейрона).

б. Вторая связь подводит электрический импульс (1 x 10^-15> сек), который возбуждает нейрон независимо от его порога возбуждения.

2.0 Предположим существование метода запоминания сигналов (1а) по мере их возникновения в памяти гигантского компьюте­ра. Записывается время и место возникновения каждого сигна­ла. Записывается период в 0,5 часа (1800 сек., 1,8 x 10^9 микросек.).

2.1 Запишем общее поведение организма на протяжении получа­са.

3.0 Позднее в любой момент записанные сигналы выводятся по связям (1б) в первоначальной последовательности.

3.1 Запишем поведение организма в течение получаса проигры­вания.

4.0 Вопросы:

I. Будет ли запись 3.1 адекватна 2.1?

II. Будет ли субъективное переживание в период 3.0 адекватно

2.0 периоду?

III. Сохраняется ли память периода 2.0 во время 3.0 и после?

IV. Имеет ли место воспроизведение в памяти периодов  3.0  и

2.0 как двух временных периодов и двух последовательностей событий?

V. Даст ли психофизическое тестирование на протяжении 3.0 идентичные результаты в сравнении с теми же тестами (исполь­зуя то же направление времени) во время 2.0? (Словесный тест программируется на ленте с искажениями ритма ниже порога).

VI. Нужно ли запоминать что-либо еще, кроме относящегося к пункту 1а? Что можно сказать о необходимости запоминания:

(а) мембранного потенциала каждой клетки,

(б) вариации мембранного потенциала вдоль дерева дендритов,

(в) локальной концентрации серотонина, норэпинефрина и т. п.,

(г) предыдущей истории возбуждений за какой-то срок до выб­ранного получасового периода,

(д) критического уровень содержания в крови некоторых ве­ществ,

(е) глиальной активности и концентрации веществ в глиальных клетках?

VII. Нужно ли контролировать что-либо еще, кроме относящего­ся к пункту 1б? (Смотри список факторов в пункте VI).

VIII. Достаточно ли определить и контролировать относящееся к пунктам 1а и 1б, или нужно учесть независимый от возбужде­ния нейрона уровень управления сигналами со стороны молеку­лярной памяти?

IX. Обеспечивает ли такой детальный контроль нейронного воз­буждения контроль

(а) программного уровня и

(б) метапрограммного уровня, или есть другой набор ключевых переменных и параметров?

X. Приводит ли предложенная система к контролю

(а) самометапрограммы и

(б) сверхличностного метапрограммного уровня? Функционирует ли эта система как абсолютная сверхличностная метапрограмма?

15

МЕТАПРОГРАММИРОВАНИЕ ИЗОБРАЖЕНИЯ ТЕЛА

Некоторые метапрограммы представления своего тела данным че­ловеческим биокомпьютером являются наиболее глубоко укоре­нившимися и ранее всего приобретенными. К важным для нас здесь программам относятся программы позы, походки, лежания и позы во время сна. Метапрограммирование учитывает эти программы при приобретении мускульных навыков различного ви­да, включая письмо, бег, хождение на лыжах и другие виды спорта такие, как теннис, плавание и т. п. Эти метапрограммы взаимодействуют также с программами использования тела во время сильных эмоциональных состояний, таких как вспышки гнева, сексуальная активность, выражение страха, бегства и т.д.

Обратные связи в самометапрограмме обеспечиваются посредс­твом видимого отражения в зеркале собственного тела и внут­ренних ощущений в теле при принятии различных положений.

Чтобы изучить аспекты изображения тела, касающиеся внутрен­них ощущений и мускульного напряжения, требуется глубокое исследование программ в комбинации с попытками двигать каж­дым суставом тела дальше пределов, установленных текущей са­мометапрограммой. Во время таких маневров по увеличению сте­пени подвижности отдельных суставов вы быстро обнаруживаете, что сами сумки суставов и мускулы имеют анатомические преде­лы, которые уменьшают степень возможного движения этих сус­тавов. Это наиболее верно в случаях позвоночника и тазобед­ренного сустава. Аналогичные подходы применимы к грудной

клетке, шейным и грудным позвонкам, суставам конечностей. Посредством ежедневно повторяющихся режимов перепрограм-

мирования мускулов и суставов можно добиться модификации этих глубоко укоренившихся программ.

В начальный период развития ЛСД-состояния возможно програм­мирование положительной установки во время таких упражнений. При таких условиях общий эффект растягивания и мускульных упражнений может проявиться в возбуждении поощряющей системы и подкреплении новых схем поведения. Во время ЛСД-состояния было замечено, что активность негативной системы снижается, и становится возможной большая степень растяжения мускулов

и перемещения суставов, чем без ЛСД. Было замечено также, что в этом состоянии можно более полно подключаться к нужным мускулам по сравнению с обычным состоянием. Однако следует быть осторожным, так как теперь есть возможность напрячь мускулы до такой степени, что спустя некоторое время после начального состояния ЛСД возникают длительные неприятные местные боли.

Во время таких упражнений в ЛСД-состоянии есть возможность обнаружить (глядя на отражение тела в зеркале во время этих упражнений) как положительные, так и отрицательные сверхлич­ностные программы для изображения тела. Например, можно ви­деть отрицательную метапрограмму как проекцию старого, сгорбленного, слишком немощного тела, не способного изменить свой образ. Позитивная метапрограмма проецируется атлетичес­кой молодой моделью.

Некоторые виды метапрограмм негативного уменьшения и отклю­чения связаны с движениями таза.  Если есть  сверхличностная метапрограмма,  направленная  против  движений  сексуального взаимодействия,  это отражается в позе тела и в степени  ис­пользования таза при другой деятельности. Такие метапрограм­мы можно обнаружить по проецированию  отражений  (помещаемых на отражение самого тела в зеркале),  наблюдая позу проеци­руемого изображения  и  степень  доступных  программированию функциональных движений таза. Воображаемые опасности сексу­альной встречи можно увидеть,  наблюдая неспособность  этого набора  отображений  пройти через полный спектр таких движе­ний.  Перепрограммирование таких  антиметапрограмм  требует, чтобы  реальное  тело  прошло через "запрещенные" движения с целью исследования антиметапрограмм.  В  общем  это  требует преувеличенных до предела движений тела, чтобы пробиться че­рез запрещенные проявления нежелательных метапрограмм. В су­щественнейших деталях каждый индивидуум отличается от друго­го точно так же,  как различаются  их  метапрограммы.  Чтобы прийти к новому программированию,  чрезвычайно существенно в качестве основной метапрограммы принять определенную  готов­ность пережить то, перед чем испытываешь максимальный страх.

И снова будьте здесь осторожны, чтобы избежать уклонения в нарциссизм и самопоклонение при перепрограммировании в этой

области.  Новые области открывшегося переживания могут быть довольно соблазнительными сами по себе, благодаря увеличению активности поощряющей системы во время ЛСД-состояния.  Необ­ходимость в регрессии и движении назад от времени  прекраще­ния  естественного  развития  может повести к дальнейшей за­держке метапрограммирования на гедонистических аспектах ран­него возраста.  Чтобы обеспечить продвижение далее этой точ­ки,  необходима помощь дополнительных сверхличностных метап­рограмм,  настаивающих  на естественной эволюции самометап­рограммы к желаемому набору идеальных метапрограмм.

У взрослых людей с хорошо развитыми характерами эти опаснос­ти не так сильны, как у молодых. Однако самометапрограмма, включающая представление тела, укореняется у взрослого более глубоко. Пожилым нужно иметь в своем распоряжении больше энергии и быть готовыми на большую самоотдачу.

Пока выполняются эти упражнения по перепрограммированию об­раза тела, для которого, например, тучность стала проблемой, следует снизить вес до нормы. Другими словами, следует вы­полнять предписанные упражнения и диету, чтобы привести тело в лучшее состояние в смысле физического здоровья. Такой ре­жим может понизить вероятность возникновения типичных болез­ней пожилого возраста. Перепрограммирование становится ус­пешнее с ростом здоровья и активности.

Одной из самых проработанных до мельчайших деталей метапрог­раммой, которая может помочь некоторым личностям, является комплекс упражнений и диетических правил, обычно называемый йогой. Эти упражнения обеспечивают новые зоны напряжения и растяжения и новые виды дыхательных упражнений, которые мо­гут улучшить физиологические функции легких и желудочного тракта так же, как и соматическую мускулатуру, суставы, кос­ти и осанку. Эти упражнения обеспечивают адекватный массаж сердца и кровеносных сосудов так, что увеличивается их ак­тивность в сторону большего здоровья. Предполагается, что можно снизить вероятность коронарного приступа и аналогичных проблем возраста. Очевидно, что другие органы тоже трениру­ются.

При тучности жировые накопления серьезно ограничивают функ­ции кишечника и затрудняют стимуляцию, которая предоставля­ется упражнениями внутренним органам. Значительные жировые отложения требуют усиленного кровоснабжения, а отсюда - по­вышение кровяного давления, необходимого, чтобы обеспечить дополнительную циркуляцию крови.

Итак, внешние изменения тела отражаются во внутренних изме­нениях. Процесс идет с положительной обратной связью.

16- ОТРЫВОК ИЗ КНИГИ Ф.М. ДОСТОЕВСКОГО "ИДИОТ"

Князь Лев Николаевич Мышкин:

"Он задумался, между прочим, о том, что в эпилептическом состоянии его была одна степень почти перед самым припадком (если только припадок приходил наяву), когда вдруг, среди грусти, душевного мрака, давления, мгновениями как бы восп­ламенялся его мозг и с необыкновенным порывом напрягались разом все жизненные силы его. Ощущение жизни, самосознания почти удесятерялось в эти мгновения, продолжавшиеся как мол­ния. Ум, сердце озарялись необыкновенным светом; все волне­ния, все сомнения его, все беспокойства как бы умиротворя­лись разом, разрешались в какое-то высшее спокойствие, пол­ное ясной, гармонической радости и надежды, полное разума и окончательной причины. Но эти моменты, эти проблески были еще только предчувствием той окончательной секунды (никогда не более секунды), с которой начинался сам припадок. Эта се­кунда была, конечно, невыносима. Раздумывая об этом мгнове­нии впоследствии, уже в здравом состоянии, он часто говорил сам себе: что ведь все эти молнии и проблески высшего самоо­щущения и самосознания, а стало быть, и "высшего бытия", не что иное, как болезнь, как нарушение нормального состояния, а если так, то это вовсе не высшее бытие, а, напротив, долж­но быть причислено к самому низшему. И, однако же, он все-таки дошел, наконец, до чрезвычайно парадоксального вы­вода: "Что же в том, что это болезнь?- решил он наконец.- Какое до того дело, что это напряжение ненормальное, если самый результат, если минута ощущения, припоминаемая и расс­матриваемая уже в здоровом состоянии, оказывается в высшей степени гармонией, красотой, дает неслыханное и негаданное дотоле чувство полноты, меры, примирения и восторженного мо­литвенного слияния с самим высшим синтезом жизни?" Эти ту­манные выражения казались ему самому очень понятными, хотя еще слишком слабыми. В том же, что это действительно "красо­та и молитва", что это действительно "высший синтез жизни", в этом он сомневаться не мог, да и сомнений не мог допус­тить. Ведь не видения же какие-нибудь снились ему в этот мо­мент, как от опиума или вина, снижающих рассудок и искажаю­щих душу, ненормальные и не существующие? Об этом он здраво мог судить по окончании болезненного состояния. Мгновения эти были именно одним только необыкновенным усилием самосоз­нания,- если бы надо было выразить это состояние одним сло­вом,- самосознания и в то же время самоощущения в высшей степени непосредственного. Если в ту секунду, то есть в са­мый последний сознательный момент перед припадком, ему слу­чалось успевать ясно и сознательно искать себя: "Да, за этот момент можно отдать всю жизнь!",- то, конечно, этот момент сам по себе и стоил всей жизни. Впрочем, за диалектическую часть своего вывода он не стоял: отупение, душевный мрак, идиотизм стояли перед ним ярким последствием этих "высочай­ших минут". Серьезно, разумеется, он не стал бы спорить. В выводе, то есть в его оценке этой минуты, без сомнения, зак­лючалась ошибка, но действительность ощущения все-таки нес­колько смущала его. Что же в самом деле делать с действи­тельностью? Ведь это самое бывало же, ведь он сам успевал сказать себе в ту самую секунду, что эта секунда, по беспре­дельному счастью, им вполне ощущаемому, пожалуй, и могла бы стоить всей жизни. "В этот момент,- как говорил он однажды Рогожину, в Москве, во время их тамошних сходок,- в этот мо­мент мне как-то становится понятно необычайное слово о том, что -времени больше не будет". Вероятно,- прибавил он, улы­баясь,- это та же самая секунда, в которую не успел пролить­ся опрокинувшийся кувшин с водой эпилептика Магомета, успев­шего, однако, в ту самую секунду обозреть все жилища Аллахо­вы".

ВЫВОДЫ

В данной работе нашли применение некоторые основные идеи, полученные путем экстраполяции и переработки современной те­ории компьютеров общего назначения. Эти идеи используются для объяснения и контроля некоторых субъективных аспектов работы человеческого мозга. Дополнением (исключительно для человеческого мозга) к теории компьютеров общего назначения является концепция самометапрограммы или внутреннего прог­раммиста, присутствующего в ансамбле из 1 x 10^10"

нейронов, известном как человеческий мозг. Действие само­метапрограмм проходит между огромной памятью и безграничной

внешней реальностью. Свойства самометапрограммирования (в добавление к свойствам хранимых программ) существенны для понимания операций рассудка и вытекающего в результате пове­дения общего типа, такого, например, как речь. Хранимые программы и метапрограммы являются характеристикой человека.

В настоящее время аспекты самоорганизации компьютерного программирования и программ являются концептуально приемле­мыми и осуществимыми в современных небиологических машинах. Человеческий мозг, этот сверхбиокомпьютер является процессо­ром с параллельной обработкой данных - способная это делать искусственная машина с такой структурой еще не построена. С помощью этой теории становятся объяснимыми действия на мозг некоторых веществ: с помощью ЛСД-25 открылись возможности просмотра хранимых программ и их перепрограммирования (веро­ятно, благодаря введению небольшого количества программной случайности, белого шума). Внедренные в детстве автоматичес­кие метапрограммы (или осуществленное извне насильственное метапрограммирование) во взрослом состоянии продолжают нас­тойчиво функционировать как метапрограммы ниже уровня осоз­нания, и контролируют более поздние программы взрослого, его мышление и поведение. Можно взять энергию из некоторых таких автоматических метапрограмм и с помощью специальной техники и химически пробужденных специальных центральных состояний передать ее самометапрограмме. Некоторые автоматические не­воспринимаемые программы существенны для биологической при­роды, выживания и т.д. Предлагаются примеры методов исследо­вания и результаты самоанализа и самометапрограммирования.

СЛОВАРЬ

1. Коммуникация: процесс обмена информацией между двумя и более умами.

1а. Коммуникация: процесс обмена информацией между метапрог­раммирующими сущностями в пределах двух и более биокомпьюте­ров.

2. Информация: результаты ментальных вычислений принятых сигналов от другого ума и просчитанный составленный конспект следующего ответа, оформленный в сигналы, удобные для пере­дачи.

2а. Информация: данные, полученные, просчитанные и записан­ные в памяти, как результат получения сигналов метапрограм­мирующей сущностью от другого биокомпьютера, и просчитанные данные в готовом виде для передачи другому биокомпьютеру посредством похожего набора сигналов.

3. Ум: сущность, заключающая в себе все (по крайней мере по­тенциально) обнаруживающие себя процессы в мозге, которые находятся на таком уровне программной сложности, на которой их можно обнаружить и, по крайней мере потенциально, описать на языке программирования; самометапрограммы в мозге.

3а. Ум: форма метапрограммы в наборе средств программирова­ния очень большого биокомпьютера, который организует метап­рограммы для целей самопрограммирования и коммуникации.

3б. Ум: проявляющаяся на уровне биокомпьютер-мозг часть сверхфизической сущности, связанная с физико-биологическим аппаратом. Остальная часть этой сущности находится в сфере души-духа-Бога и обнаруживается лишь при специальных услови­ях.

4. Программа: набор внутренне совместимых инструкций по об­работке сигналов, формированию информации, запоминанию тех и других, подготовке сообщений; требует использования логичес­ких процессов, процессов выборки и адреса хранения; все слу­чающееся в биокомпьютере, мозге.

5. Метапрограмма: набор инструкций, описаний и средств конт­роля набора программ.

6. Самометапрограмма: специальная метапрограмма, которая включает в себя аспекты самопрограммирования биокомпьютера и создает новые программы, подвергает ревизии старые програм-

мы и реорганизует программы и метапрограммы. Эта сущность воздействует только на метапрограммы, а не на сами програм­мы; метапрограммы воздействуют на каждую программу и деталь­ные инструкции в ней. Другие обозначения самометапрограм-

мы: набор самометапрограмм, "самометапрограммирующая сущ­ность" или самометапрограммист.

ОСНОВНЫЕ МЕТАПРОГРАММЫ

1. Метапрограмма внешней реальности

Эта метапрограмма управляет программами контакта с системами вне тела. Эти системы включают свою внешнюю реальность; че­ловеческие существа определяются, как часть внешней реаль­ности.

Оказывается, что эта программа отсутствует только в особых состояниях, и даже тогда есть возможность, что она лишь от­носительно заторможена, а не отсутствует полностью. Эти сос­тояния включают сон, кому, транс, анестезию и т.д.

Эти состояния вызываются центрально обусловленным снижением стимуляции со стороны внешней реальности. Возможно снизить стимулы из внешней реальности сами по себе.

В глубокой физической изоляции возбуждения ЦНС со стороны внешней реальности снижаются до минимально возможного уров­ня. Если в глубокой физической изоляции добавить вещество, активизирующее метапрограммирование в мозге (такое как ЛСД-25), можно достичь дальнейшего снижения стимулов внешней реальности, при этом эго (самометапрограмма) активизируется более полно. Если в глубокой физической изоляции перейти в состояние сна, транса или анестезии (легкие уровни), это по­ведет к отключению внешней реальности и прекращению с ее стороны возбуждения центральной нервной системы (и "ума").

Интенсивность метапрограммы внешней реальности увеличивается в состояниях сильного возбуждения; этими средствами можно усилить контакты с внешней реальностью.

2. Самометапрограммы

Эти метапрограммы включают все те сущности, которые обычно определяются, как эго, сознание, "я" и т.д.

Контакт самометапрограмм с метапрограммами внешней реальнос­ти можно уменьшить специальными техниками, включающими сон, ЛСД-25 плюс изоляция, анестезия и т.д.

Явная сила этих метапрограмм в некоторых случаях может быть увеличена с помощью ЛСД-25 плюс декстроамфетамин, возбудите­лями психики и т.д.

3. Метапрограммы памяти

Эти метапрограммы имеют два аспекта: имеется активный про­цесс запоминания, в котором входы от внешней реальности и из "я" подсоединяются к памяти, и имеется активный процесс счи­тывания, в котором "я" присоединяется прямо к памяти. Для осуществления этих связей служат метапрограммы поиска. При­рода этих программ меняется в зависимости от специальных ус­ловий. Она различна в случае состояний свободного ассоцииро­вания, гипногогических состояний, состояния сна и т.д. ЛСД-25 и аналогичные препараты приводят в особое состояние, в котором самометапрограммы могут прямо и сознательно иссле­довать многое в самой памяти. В этом особом состоянии само­метапрограммы и программы поиска действуют совместно так, чтобы открыть себе доступ в глубинные архивы.

4. Программы автономной нервной системы

Автономная нервная система обладает встроенными свойствами, которые относятся скорее к программному, чем к метапрограмм­ному уровню. Отношения между ними и самометапрограммой отно­сятся ко второму порядку. Эти автономные программы не су­ществуют непосредственно в самометапрограммах. Эти программы включают программы желудочно-кишечного тракта, секса, гнева, страха и т.д. Эти программы могут модифицироваться самоме­тапрограммой; будучи включенными, в деталях они выполняются автоматически.

5. Программы поддержания тела

Эти программы идут вразрез с предыдущими и включают такие программы, как потребности в выполнении движений, сна, соот­ветствующей пище, внешней температурной регуляции, одежде и т.д. Необходимость поддерживать тело во внешней реальности заключена в этих программах.

6. Программа семьи, любви и воспроизведения потомства

Это также аспект метапрограммы внешней реальности и она вы­делена здесь как одна из основных программ внутри этой ме­тапрограммы.

В зависимости от индивидуальных особенностей биокомпьютера может быть еще много программ; некоторые могут быть органи­зованы подобно изложенному, другие - идти вразрез вышеприве­денным делениям. Такое деление в конечном счете искусственно и отражает тенденцию человека думать скорее в категориях де­зинтеграции, а не в категориях плавно работающего целостного биокомпьютера.

7. Метапрограммы выживания

Приоритеты выживания используются в случае угрозы структур­ной или функциональной целостности нижеперечисленных сущнос­тей: порядок устанавливается по относительной важности спис­ком, где стоящие внизу сущности будут приноситься в жертву, оставляться, наказываться или изменяться с тем, чтобы спас­ти, поддержать, интегрировать или развить сущность, стоящую выше в последовательности.

Угроза определяется как внутренняя (ментальная) информация, которая (будучи выше некоторого порога) несет спасение или предсказывает немедленное разрушение, искажение, ограниче­ние, оставление, проклятие, остракизм, разрыв непрерывности, угрозу целостности, моральное посягательство, суровое эти­ческое оскорбление, добровольный соблазн, бессознательную завороженность, рабство и т.д.

В процессах развития, лишенных угрозы, установление последо­вательности может быть более гибким: любая сущность может на некоторое время возглавлять новый список. Этот список прио­ритетов выживания может оставаться нетронутым в таком поряд­ке в глубинах ниже осознания. Он проявляется в состоянии ус­талости, которая начинает генерировать информацию над угро­жающим уровнем.

0. Душа-дух: это понятие включает жизнь после смерти тела, реинкарнацию, бессмертную сущность, данную Богом. Ничего по­добного нет в современной Науке. В настоящее время она расс­матривается некоторыми личностями как наиболее ценная из всех имеющихся сущностей. В зависимости от нужд эта сущность может определяться как способная к развитию, может иметь бо­лее высокие этические устремления, чем у текущей, может хра­нить информацию определенных видов, может развить мастерство в некоторых областях, может перенести в себе эти способности в следующее состояние после оставления текущей недолговечной физической реальности и т.д.

1. Сущность эго-ум: ум и ментальное "я" оцениваются выше те­ла (теми, кто придерживается вышеприведенной религиозной ве­ры), но ниже души.

2. Тело: очевидно, что свое тело мы оцениваем ниже, чем свое ментальное "я"; однако временами мы вынуждены действовать так, как если бы этот список имел не такой порядок, а обрат­ный ему. Иногда ум закрывается, оставляя тело в одиночестве в его борьбе за выживание.

3. Любящий: начинается с моделей прототипов отца и матери и перемещается к моделям жены или мужа.

4. Ребенок: свой ребенок.

5. Братья и сестры.

6. Родители.

7. Ценимые друзья.

8. Человечество.