Главная Книги список категорий Ссылки Обмен ссылками Новости сайта Поиск || Объединенный список (А-Я) || А || Б || В || Г || Д || Е || Ж || З || И || Й || К || Л || М || Н || О || П || Р || С || Т || У || Ф || Х || Ц || Ч || Ш || Щ || Ы || Э || Ю || Я ||

МАГИЯ ВЫСШЕЙ ПРАКТИЧЕСКОЙ ПСИХОЛОГИИ

издательство ЕВРОЗНАК

Я бы хотела, чтобы каждый из нас жил настолько полной жизнью, насколько он может. Единственное, от чего я действительно прихожу в расстройство, — когда вижу, что люди делают не то, к чему лежит их душа. Они живут со всеми своими «должен» и «обязан», и они обвиняют, заискивают и тому подобное, и я думаю: «Как это печально».

Вирджиния Сатир (1989)

Однажды я разговаривала с одним человеком, который мне очень нравился, — он был немолод, а я была намного моложе, чем сейчас. Этот человек сказал: «Отдавайте мечтам как минимум 15 минут каждый день. И если вы придумаете сотню вещей, как минимум две из них воплотятся в жизнь». Поэтому продолжайте мечтать и не беспокойтесь о том, сбудутся ли ваши мечты, сначала дайте им волю. Многие люди убивают свои мечты, потому что в первую очередь думают о том, смогут они это сделать или нет. Итак, если вы первоклассный мечтатель, сначала вообразите что-нибудь — несколько вещей — а потом смотрите, при каких обстоятельствах ваши мечты смогут стать реальностью, но не говорите: «О боже, при такой жизни, как могу я мечтать?»

Вирджиния Сатир (1984)

I

REAL PEOPLE PRESS

Steve Andreas

Virginia Satir The Patterns of her Magic

Стив Андреас

Паттерны магии Вирджинии Сатир

Санкт-Петербург «прайм-ЕВРОЗНАК»

Москва

«ОЛМА- ПРЕСС»

2G05

ББК 88.53 УДК 159.98 А65

Права на перевод получены издательством «прайм-ЕВРОЗНАК» соглашением с Real People Press.

Все права защищены. Никакая часть данной книги не может быть

воспроизведена в какой бы то ни было форме без письменного разрешения владельцев авторских прав.

Андреас С.

А65 Паттерны магии Вирджинии Сатир. — СПб.: прайм-ЕВРОЗНАК, 2005. — 224 с. (Проект «Магия высшей практической психологии») ISBN 5-93878-177-9

Вирджиния Сатир - основоположник семейного консультирования и семейной психотерапии, один из самых сильных и эффективных психотерапевтов XX столетия. Жизни сотен тысяч, если не миллионов людей изменились благодаря тому, что эта женщина вкладывала себя целиком и полностью во все, что она делала. «Паттерны» производят детальный анализ того, как именно мастер коммуникации В. Сатир помогала людям решать их психологические проблемы. Первая часть книги описывает 16 «магических» методов и идей, которые Вирджиния использовала для создания процесса изменения. Вторая часть книги - это подробная стенограмма реальной психотерапевтической сессии, где эти методы и идеи проявляются в живой работе гения и приносят «проблемной» семье желаемый результат.

Стив Андреас ПАТТЕРНЫ МАГИИ ВИРДЖИНИИ САТИР

Подписано в печать 10.12.2005. Формат 70 х 108 '/,,. Печать офсетная. Усл. печ. л. 19,6.   Тираж 1500 экз. Заказ № 4129.

«прайм-ЕВРОЗНАК». 195009, Санкт-Петербург, ул. Комсомола, д. 41, оф. 419,421. Общероссийский классификатор продукции ОК-005-93, том 2-953000 — книги, брошюры

Отпечатано с готовых диапозитивов в полиграфической фирме «Красный пролетарий». 127473, Москва, ул. Краснопролетарская, д. 16.

© 1991 by Real People Press

© Перевод на русский язык: Н. Мигаловская, 2004 ISBN 5-93878-177-9                            © Серия, оформление, прайм-ЕВРОЗНАК, 2005

ISBN 0-911226-38-9 (англ.)           © праим-еврознак, 2005

Оглавление

Предисловие к русскому изданию................................................................6

Предисловие.....................................................................................................ю

Зведение...........................................................................................................13

Основные паттерны работы Сатир........................................17

Ориентация на решение в настоящем и будущем

(в противоположность ориентации на проблему в прошлом)............................18

Позитивное намерение..........................................................................................20

Никаких обвинений.................................................................................................21

Равенство................................................................................................................22

Предоставление позитивного альтернативного выбора......................................25

Рефрейминг поведения и восприятия..................................................................26

Действие..................................................................................................................28

Ассоциация/диссоциация.......................................................................................34

Выразительность.....................................................................................................37

Юмор.......................................................................................................................37

Сдвиг референтного индекса.............................;...................................................39

Усиление позитивных чувств и поведения и прерывание

деструктивной коммуникации................................................................................41

Идентификация и пересмотр ограничивающих убеждений.............................43

Вербальные паттерны для элегантного сбора информации...............................45

Вербальные паттерны, способствующие процессу роста....................................47

Пресуппозиции .......................................................................................... 47

Встроенные команды......................................................................................................49

Связки..............................................................................................................................5°

Специфическое использование обобщений.................................................................51

Сдвиг временных предикатов.......................................................................................53

Различие между восприятием и реальностью: «модель мира»..............................54

Физический контакт................................................................................................55

Транскрипт «Примирение с родителями»................................................6о

Транскрипт..............................................................................................................62

Последующее интервью........................................................................................175

Резюме............................................................................................................i8i

Приложения

I.  Пресуппозиции..........................................................................................187

Карл Витакер    .........................................................................................187

Милтон Эриксон............................................................................................................189

Сальвадор Минухин......................................................................................................190

Тренировка в использовании пресуппозиций.....................................................192

Пресуппозиции времени.......................................................................................195

Невербальные пресуппозиции..............................................................................199

Как работают пресуппозиции..............................................................................200

Сенсорная обратная связь...................................................................................202

II.   Физический контакт..............................................................................203

HI. Ключи глазного доступа........................................................................2ii

IV. Медитация Вирджинии Сатир..............................................................214

Как сделать выбор, который вас устраивает.......................................................214

Как сделать выбор, который вас устраивает — комментарии...........................2i6

Предисловие к русскому изданию

"Паттерны магии Вирджинии Сатир" — своего рода крат-кий отчет о результатах моделирования опыта гени-альных психотерапевтов, начатого талантливыми ис­следователями Джоном Гриндером и Ричардом Бэндлером. В ре­зультате анализа терапевтических сессий и последующего мно­гократного воспроизведения отдельных элементов и практических приемов, появилось не только описание работы великих масте­ров, но и родилось новое направление человекознания — нейро-лингвистическое программирование (НЛП).

Как гласит история, один из авторов НЛП Ричард Бэндлер познакомился с Вирджинией Сатир — основателем собственного метода семейной психотерапии — на коктейльной вечеринке у друзей. К тому моменту Ричард уже был автором книги о геш-тальт-терапии Фрица Перлза и очень интересовался способами изменения человеческого опыта. После знакомства он предло­жил Вирджинии свои услуги в качестве оператора видеозаписи ее сессий. Уже после нескольких съемок он смог с легкостью по­вторить отдельные приемы ее работы, что вызвало восхищение мастера. Несколько позже Джон и Ричард попытались выделить общую структуру методов работы Вирджинии Сатир, тщательно изучая вербальную и невербальную составляющие коммуника­ции психотерапевта с клиентами. Все, что авторы НЛП находи­ли интересного и полезного, они пытались преподавать в группе студентов Санта-Крузского университета. Таким образом, появ­лялась возможность структурировать не только основные направ­ления в работе Вирджинии, но и технологию, которую она инту­итивно развила в результате огромного практического опыта.

Открытость Вирджинии, множество публичных выступлений, ее творческая позиция и наблюдательность авторов НЛП сделали этот амбициозный проект моделирования успешным. Вирджиния с боль­шим любопытством и одобрением относилась ко всему, что делали Джон и Ричард, считая их разработки очень полезными для буду­щего практической психологии и психотерапии. Она с удовольствием комментировала видеозаписи, давала советы, часто удивляясь не­которым приемам своей работы, о которых сама и не подозревала; присутствовала на многих занятиях Джона и Ричарда.

Арсенал ее терапевтических действий был чрезвычайно бо­гат: она умела задавать точные вопросы, прикасалась к клиентам (создавала систему якорей и отношений), перемещала их в пози­ции друг друга, разыгрывала множество ролевых игр, умело пе­реформировывала негативные убеждения, глубоко погружала кли­ентов в позитивный опыт и ловко создавала отстраненную позицию от негативных переживаний и деструктивного поведения, побуж­дала клиентов к новым физическим контактам, которые приоб­ретали иной ценный смысл. Именно все это пошагово описал в данной книге Стив Андреас — один из лучших учеников Ричар­да и Джона, который в числе первых создал свой Центр НЛП. В рамках данной организации он со своей женой Коннирой Анд­реас изучил особенности применения первых техник НЛП, до­полнил их различными шагами, предложил другие форматы ре­ализации, а также разработал новые техники и описал разнообразные пути применения НЛП. Стива по праву можно назвать одним из современных разработчиков НЛП. Его книги пользуются особой популярностью среди специалистов в данной области, так как отличаются простотой и ясностью изложения, внимательным рас­смотрением «тонких» аспектов коммуникации и отдельных при­емов работы, практичностью и новизной. При чтении многих из них, создается ощущение, как после просмотра удивительно ин­тересного фильма, когда попадаешь в позицию оператора и начи­наешь осознавать то, как он сделан! Конечно, это полезно тем, кто сам хочет стать специалистом, развить собственный стиль и воспользоваться гениальным опытом других людей!

Именно поэтому в книге есть две принципиально разные ча­сти: скрупулезный конспект сессии Вирджинии Сатир и описа­ние инструментов, которыми она пользуется.

Многое из того, что было открыто в работе великого масте­ра, стало универсальными инструментами коммуникации. Напри-

8 мер, ее вера в позитивные намерения людей послужила основой для формулирования одного из ключевых принципов НЛП: лю­бое поведение имеет позитивное намерение. Он, в свою очередь, в сочетании с рефреймингом, метамоделью и трёхпозиционным описанием стал основой для построения моделей конфликто­логии.

Я рекомендую психологам-консультантам после прочтения этого издания обратиться к другим книгам автора для более пол­ного освоения предложенных здесь инструментов. А специалис­там НЛП наверняка будет интересно вернуться к истокам их про­фессиональной области. Когда перечитываешь конспект сессии Вирджинии Сатир и комментарий к ключевым элементам ее ра­боты, начинаешь понимать, каким образом и почему в НЛП впо­следствии были созданы такие модели, как S.C.O.R.E., логические уровни, а также техники работы с частями личности, процедуры экологической проверки и подстройки к будущему.

Уверен, что вы получите огромное удовольствие и заметите нечто большее!

Андрей Плигин, к.п.н., основатель Центра НЛП в образовании

(Москва), тренер НЛП международной категории, главный редактор

журнала «Вестник НЛП», член редакционной коллегии

международного журнала NLP World

I

Посвящается Ричарду Бэндлеру

Без ваших блестящих и убедительных демонстраций и без ваших наставлений

в течение последних 12 лет,

я смог бы заметить лишь очень немногое

из того, о чем пишу здесь

Предисловие

В течение последних 15 лет мне выпали редкое удоволь­ствие и честь заниматься моделированием с несколькими лучшими мастерами коммуникации нынешнего поколе­ния, включая таких людей, как Моше Фельденкрайс и Милтон Эриксон. Но больше всего меня радует то, что начало было поло­жено процессом моделирования Вирджинии Сатир, создателя со­вместной семейной психотерапии, мастера психотерапии, масте­ра обучения и прежде всего мастера коммуникации.

Я вспоминаю, как много-много лет назад я сидел на подъезд­ном пути к моему дому в Соквеле, штат Калифорния, и чинил машину. Оторвавшись от изнурительной возни с двигателем, я увидел крайне необычную особу. Она спускалась по дороге и, как мне показалось, была не похожа на большинство людей, которых мне доводилось встречать. Как правило,.люди, особенно попав в незнакомую обстановку, выглядят неуверенными в себе, ведут себя нервно и настороженно, но Вирджиния Сатир не делала ничего подобного. Она в равной степени чувствовала себя как дома, ког­да находилась на сцене, или работала с семьей, или с клиентом, больным шизофренией, а также в любом другом контексте, где у нее была возможность общаться, что она делала с таким изяще­ством.

Вирджиния также наглядно демонстрировала разницу меж­ду заботой о работе, которую выполняет человек, и заботой о престиже, который может принести эта работа. За последние 15 лет я встречал множество психотерапевтов, которые пользова­лись известностью — эту известность им принесли их интеллек­туальные труды или какие-то другие вещи, которые они сделали

(или не сделали) в далеком прошлом. В противоположность им Вирджиния была настоящим тружеником. Я никогда не видел, чтобы у нее был «плохой день» или отсутствующий вид — все, что она делала, она делала на сто процентов, всегда. Кое-кто кри­тикует стиль ее жизни, но я не принадлежу к числу этих людей. Я завидую ее энергии и ее готовности целиком посвящать себя всему, что бы она ни делала. Все время, что я знал ее, я неизмен­но убеждался в богатстве ее навыков и щедрости ее сердца.

В этой книге Стив Андреас сделал примерно то, что я пытал­ся сделать больше 15 лет назад. Я задумал написать книгу «Струк­тура магии» сразу после того, как провел месяц вместе с Вирд­жинией в Институте Колд Маунтин. Меня поразило, с какой силой и мастерством она осуществляла коммуникацию, и какой эффек­тивной была ее работа. На меня также произвело впечатление, в какой малой степени другие люди были способны научиться тому, что делала она. Они могли воспроизводить тон ее голоса или ее манеру говорить, но они крайне редко находили время, чтобы действительно научиться воспроизводить ее умения. Так получа­лось не потому, что эти люди были глупы, и не потому, что, по словам Вирджинии, «мы все очень медленно учимся», причина была в том, что они не понимали, насколько точна ее коммуника­ция. Хотя, как говорила сама Вирджиния, ее коммуникация была «чисто интуитивной», это не отменяет того факта, что она край­не точно подбирала каждое слово, так же как каждый жест и каждое движение. Вирджиния понимала, что в коммуникации находит отражение весь объем приобретенного опыта и что она связана с прошлым человека, даже с тем, что было до его рождения. А еще — что она задает ход и направление будущего не только для одного человека, но и для всей его семьи.

Было время, когда Вирджиния всячески маскировала тот факт, что занимается семейной психотерапией. Она уверяла, что про­сто «беседует» с семьями перед тем, как проводить психотера­пию. К счастью для всех нас, эти времена прошли. Вирджиния создала возможность заниматься исследованиями, меняться и расти в новых и волнующих направлениях. Эта свобода стала доступна всем нам как профессиональным коммуникаторам, многим из нас — как психотерапевтам, и некоторым из нас — просто как людям, стремящимся при любой возможности научиться делать в своей жизни больше. Вирджиния может служить прекрасным образ­цом человека, который прожил максимально полную жизнь. Хотя,

конечно, она делала многое для себя, она также делала это для множества других людей. Жизни сотен тысяч, если не милли­онов людей изменились, потому что эта женщина вкладывала себя целиком и полностью во все, что она делала.

В транскрипте, который Стив Андреас анализирует в этой книге, он смог выделить не только направленную заботу Вирд­жинии о людях, но и тот конкретный способ, каким она достига­ла желаемого результата. Наиболее ценное знание, которое вы можете вынести из этого транскрипта, — что Вирджиния никог­да не отступает от того, что она планирует сделать. И еще — что планирует она то, о чем просит ее клиент. Она делает все, что в ее силах, и все, что она делает, непосредственно связано с желае­мым состоянием клиента.

Подход Стива к исследованию поведения Вирджинии и его терминология, вероятно, отличаются от тех, которые использо­вало бы большинство людей, и, вероятно, сходны с теми, какие использовал бы в этом случае я сам. Но, как мне думается, дан­ная книга предлагает искренним последователям Вирджинии гораз­до больше, чем просто установку. Она предлагает яркий образец ее работы, показывая, какой осторожной, настойчивой и находчивой была Вирджиния и как она в то же время была точна и методич­на. Если Вирджиния была человеком, к которому вы когда-либо испытывали зависть или которому когда-либо хотели подражать — как человеку, а не ее интонациям, стилю, жаргону или манере выражаться, — я думаю, именно сейчас мы получили достаточно, чтобы можно было воспроизвести ее умения. И нам нужно сесть и разбить эту информацию на кусочки и посмотреть, что делал этот гений, так, чтобы мы смогли делать ту же работу с той же осторожностью и сердечностью.

Стив, я благодарю тебя за прекрасную работу. Те из вас, кто будет читать эту книгу, — читайте и учитесь. Мудрость Вирджи­нии Сатир достойна стать предметом изучения для грядущих сто­летий. Я уверен, эта книга действительно отдает дань тому, что Вирджиния делала, и тому, о чем она думала. И хотя стиль изло­жения здесь далек от ее собственного стиля преподавания, как говорила Вирджиния: «Мы все очень медленно учимся, но все мы способны научиться».

Ричард Бэндлвр

Введение

Вирджиния   Сатир,  как  признают  почти  все,  —   один из самых сильных и эффективных психотерапевтов XX сто­летия. На протяжении всей своей профессиональной ка­рьеры, т. е. в течение почти 45 лет, она разрабатывала пути и способы оказания людям помощи в процессе роста и изменения. Ее замечательная теплота и точность в работе с людьми стали результатом ее исключительного умения выявлять, что именно, из того, что она делает, работает, приближая человека к желаемо­му результату, а что — нет.

Когда работаешь с экспертом в той или иной области, как правило, полезнее наблюдать, что он в действительности делает, чем слушать, что он говорит по поводу своих действий. Описания, которые мы даем своим действиям, как правило, страдают пред­взятостью и близорукостью, и все мы гораздо лучше знаем, как что-то сделать, чем как объяснить это другому человеку. Сказан­ное вполне относится и к Вирджинии*, которая постепенно от­ходила от своего психиатрического образования и опыта, полу­ченного в 1940-х гг., и интуитивно искала и находила новые подходы, позволявшие ей помогать самым разным людям справляться с про­блемами, которые неизбежно ставила перед ними жизнь.

* Я долго размышлял над вопросом о том, как мне называть Вирджинию Сатир в моей книге — по имени или по фамилии. Часто считается, что, используя в дан­ном случае фамилию, мы выказываем больше уважения, но это также связано и с ощущением большей формальности и дистанции. С другой стороны, если я буду использовать имя, некоторые могут увидеть в этом проявление неуважения и панибратского отношения. Однако с именем связано и ощущение большей не­посредственности и личного отношения, а именно к этому всегда стремилась сама Вирджиния. Я никогда не слышал, чтобы кто-то называл ее «доктор Сатир», для всех она была просто «Вирджиния». Наконец, я задавал этот вопрос многим лю­дям, знавшим ее лучше, чем я, и все они проголосовали за Вирджинию.

Очень часто, когда психотерапевт описывает свою собствен­ную работу, его описание оказывается слишком общим и рас­плывчатым. Например, Вирджиния могла говорить о «завоевании доверия», «установлении контакта», «построении позитивной са­мооценки», о важности «связей между людьми» и «отношений "я — ты"». Хотя она демонстрировала блестящее владение этими навыками, она в гораздо меньшей степени была способна объяс­нить, что именно она делает, как на вербальном, так и на невер­бальном уровнях. Поэтому чтобы узнать, как она в действитель­ности выполняла перечисленные выше задачи, нам придется обратиться к изучению ее непосредственной работы.

Хотя очень немногие психотерапевты стремятся публично де­монстрировать ход своей работы, предпочитая конфиденциальность, Вирджиния была счастливым исключением. За свою долгую про­фессиональную карьеру она не только провела тысячи публичных демонстраций, но и свободно разрешала осуществлять их видеоза­пись. Вероятно, в сумме записи ее сеансов составят столько же часов, сколько записи работы всех остальных именитых психоте­рапевтов вместе взятых. В сочетании с подробными стенограмма­ми (транскриптами), такие видеозаписи позволяют анализировать и тонкости вербальной коммуникации и сопровождающую ее не­вербальную коммуникацию, более богатую и сложную, а также взаимодействие вербальных и невербальных сообщений и течение всей психотерапевтической сессии в целом. А повторный просмотр приносит еще более глубокое понимание процесса изменения.

Основу данной книги составляет транскрипт видеозаписи од­ной из психотерапевтических сессий, проведенных Вирджинией в ходе трехдневного мастер-класса. Этот семинар проходил в 1986 г., когда Вирджиния находилась на пике своего мастерства, всего за два года до смерти, наступившей в сентябре 1988 г. Сессия была захватывающей. Она продолжалась 73 минуты, и за это время чув­ства клиентки — женщины, которую звали Линда, — в отношении ее матери полностью изменились: место гнева и негодования заня­ли сострадание и любовь. Интервью, которое было проведено 3 года спустя, подтвердило долговременное положительное влияние, ко­торое этот опыт оказал на жизнь Линды и ее отношения с матерью.

Данная сессия представляет особый интерес как минимум по двум причинам. Вирджиния известна в первую очередь как семейный психотерапевт и, как правило, в ходе сеансов ее внима­ние по очереди фокусировалось на разных членах семьи. Напротив, в данном случае ее внимание целиком и полностью сосредоточено

на Линде, так что нам будет гораздо проще проследить паттерны ее поведения и последовательность ее работы. Это первая причина.

Вторая причина состоит в том, что Линда — клиент очень непростой. Хотя она очень экспрессивна и стремится разделить свои чувства, она имеет также и то, что Вирджиния на этой сес­сии охарактеризовала как «высокоразвитую способность твердо стоять на своем в тех или иных вещах». Итак, поскольку Вирд­жинии пришлось немало потрудиться над тем, чтобы изменить некоторые представления Линды, данная сессия представляет со­бой прекрасный образец ее гибкости и настойчивости.

К собственно тексту транскрипта добавлены комментарии, они поясняют, что именно делала Вирджиния по мере того, как забот­ливо, шаг за шагом, вела Линду к прощению. В первом разделе опи­саны основные мотивы работы Вирджинии, так что когда они будут возникать в ходе сессии, их смысл будет для вас более понятен.

Многие психотерапевты, обладая той же теплотой и состра­данием, которые так щедро проявляла Вирджиния, значительно уступают ей в эффективности, поскольку они не знают, что им делать. Другие имеют технические навыки коммуникации, но без тех человеческих качеств, которые проявляются в невербальном общении и которые так подчеркивала Вирджиния, работа их ока­зывается гораздо менее эффективной, чем она могла бы быть. Вирджиния в данном случае представляет собой особенно цен­ный образец для подражания, поскольку она обладала теплотой, состраданием, точностью восприятия и в то же время владела конкретными техническими навыками.

Для того чтобы научить студентов с некоторой сдержанно­стью использовать приобретенные навыки (многие могли бы ска­зать, что ему и самому не хватает данного качества) мой старый учитель Фриц Перлз говаривал: «То, что вы взяли в руки резец, еще не делает из вас Микеланджело». С другой стороны, много ли наработал бы Микеланджело, если бы у него вообще не было рез­ца? Только представьте себе, как Микеланджело собственными ногтями скребет мраморную глыбу, чтобы освободить образ, зак­люченный в этом камне! Для великих свершений необходимы ин­струменты, чтобы выполнить работу, но также глаза и сердце — чтобы должным образом направить эти инструменты. Вирджиния Сатир имела в избытке и то и другое. Если мы хотим почтить ее гений, я не знаю лучшего способа, чем тщательно вникнуть в ее работу и научиться делать то, что ей удавалось делать так хорошо.

И прежде, чем я покину этот мир, я хотела бы, чтобы все в нем поняли одну вещь — контакт между людьми возникает из соприкосновения тел, взглядов и звучания голоса. Этим вещам мы учимся до того, как узнаем значение слов. Как наши родители прикасаются к нам, как они смотрят на нас, как звучат их голоса — все это будет записано в нас.

Вирджиния Сатир

Основные паттерны работы Сатир

Все, что делала Вирджиния Сатир, было пронизано опре­деленными мотивами, и понимание этих существенных элементов ее работы в большой степени облегчит пони­мание транскрипта, который появится в следующем разделе. Возможно, однако, многие читатели предпочтут сначала про­читать сам транскрипт, чтобы воспринимать его без предвзя­тых идей, а затем вернуться к изложенным в данном разделе соображениям.

В этом разделе дан краткий обзор 16 основных паттернов работы Вирджинии Сатир*. Описания сопровождаются конкрет­ными примерами, чтобы избежать неясностей, присущих боль­шинству описаний в психотерапии. Все примеры и цитаты взяты или из опубликованного в книге «Сатир: шаг за шагом» (Satir Step by Step. Satir, Baldwin, 1983) транскрипта сессии семейной психотерапии, или из сборника видеозаписей «Семейные взаи­моотношения» (Family Relations, Satir, 1989). Паттерны изложе­ны в произвольной последовательности, которая никоим обра­зом не указывает на степень их важности.

Данный раздел представляет собой расширенную и переработанную версию статьи «Истинный гений Вирджинии Сатир» (The True Genius of Virginia Satir), опубликованной в Family Therapy Networker (Jan./Feb. 1989)

Ориентация на решение в настоящем

и будущем (в противоположность ориентации на проблему в прошлом)

Хотя Вирджиния в целях установления и поддержания рап­порта выслушивала обвинения и жалобы, относящиеся к про­шлому, она немедленно переводила внимание человека на поиск решения или желаемый результат в настоящем и будущем.

Я просто хочу прямо сейчас найти для вас, услышать от вас, что в данный момент неважно, что было в прошлом, — что сейчас могло бы, произойди оно в вашей семье, сделать вашу жизнь лучше? (1983)

Это то, чего вам не хочется. А можете вы сказать, что вы хотите? (1983)

Когда люди говорят мне о том, чего они не хотят, я отвечаю: «Да, это очень интересно, но что вы хотите?» И часто им очень трудно сформулировать, чего они хотят.

Сейчас я хочу, чтобы вы на меня посмотрели, и чтобы вы выслушали меня действительно внимательно. Есть множество событий в прошлом, я знаю, что они есть, и они мне неизвестны, и мне думается, что часто вы не видите того, что находится прямо у вас перед носом, потому что вам мешает увидеть то, что вы ожидаете, потому что вы делаете это прямо сейчас. Вы меня слушаете? (Марджи: «Угу») Теперь я хочу, чтобы вы посмотрели на Кэйси, ощутили его кожу под вашими пальцами и сказали мне, что вы чувствуете. (Кэйси широко улыбается.,) (1983)

Однажды я разговаривала с одним человеком, который мне очень нравился, — он был немолод, а я была намного моложе, чем сейчас. Этот человек сказал: «Отдавайте мечтам как минимум IS минут каждый день. И если вы придумаете сотню вещей, как минимум две из них воплотятся в жизнь». Поэтому продолжайте мечтать и не беспокойтесь о том, сбудутся ли ваши мечты, сначала дайте им волю. Многие люди убивают свои мечты, потому что в первую очередь думают о том, смогут они это сделать или нет. Итак, если вы первоклассный мечтатель, сначала вообразите что-нибудь — несколько вещей — а потом смотрите, при каких обстоятельствах ваши мечты смогут стать реальностью, но не говорите: «О, боже, при такой жизни, как могу я мечтать?» (Satir, 1984)

Направление работы Вирджиния определяла с помощью про­стых вопросов по поводу желаемого результата:

Что вы хотите?

Как вы узнаете, что вы получили это? Что мешает вам в данный момент? Что вам нужно, чтобы получить это?

Она также понимала, что ответы на.эти вопросы должны быть сформулированы в терминах сенсорных ощущений, без туман­ных обобщений и абстракций.

Вирджиния: Я бы хотела, чтобы вы, Кэйси, если можно, сказали Марджи, что вы от нее хотите — какие изменения в ней должны произойти, что бы это ни было.

Кэйси:             Прекрати давить на меня. Я имею в виду, это действу-

ет наоборот, детка, — когда ты требуешь внимания, это меня расхолаживает.

Вирджиния: Я знаю, что вы говорите на основании обширного опы­та. Это звучит не очень конкретно, а не могли бы вы сказать конкретнее? Что именно вы хотели бы, чтобы Марджи изменила в общении с вами?

Кэйси:             Конечно. Это что-то вроде того, что одно дело, когда

вы и дети хотите пойти в парк, а другое — когда вы хотите пойти в парк с детьми. (1983)

Вирджиния также знала, что если человек хочет, чтобы кто-то другой (или другие) изменился, — неважно, насколько обо­снованно такое требование, — он автоматически занимает пози­цию бессилия, попадает в зависимость от готовности других людей брать на себя обязательства. По-настоящему позитивный результат должен быть связан с теми изменениями, которые может осу­ществить он сам. Вопрос: «Что вы можете сделать, чтобы он (она) отреагировал желательным для вас образом?» — может пе­ренести фокус внимания человека на то, что он сам может сде­лать для улучшения ситуации.

Будучи одним из первых психотерапевтов, имевших доста­точно отваги для проведения сеанса одновременно с целой семь-

ей, Вирджиния также понимала, что желаемый результат для каж­дого индивида должен быть в то же время желаемым или, по меньшей мере, приемлемым и для всех остальных членов семьи. Когда клиент предлагал ей позитивно сформулированный резуль­тат, она начинала действовать осторожно, но настойчиво. Если

произведенное вмешательство не работало, она пробовала как-то изменить его или переходила к другим вмешательствам до тех пор, пока не получала желаемые результаты.

В тех случая, когда Вирджиния все же фокусировалась на прошлом, она, как правило, имела при этом целью наглядно продемонстрировать паттерны взаимодействий, которые присут­ствовали и в настоящем. Еще одной причиной обращения к про­шлым событиям могло быть намерение пересмотреть их, прида­вая им более позитивный смысл в отношении настоящего.

Позитивное намерение

Одним из самых сильных аспектов работы Вирджинии было допущение, что поведение каждого человека, каким бы ужаса­ющим оно ни казалось, имеет в своей основе позитивные намере­ния. И она использовала эти позитивные намерения в качестве прочного фундамента для достижения согласия и поиска более позитивных чувств, способов коммуникации и поведения. Изве­стен, по крайней мере, один случай, когда она помогла участни­кам группы, в которую входили бывшие узники одного из нацист­ских лагерей смерти и бывшие охранники того же самого лагеря, лучше понять друг друга и прийти к признанию их человеческой общности. Вирджиния, даже если не облекала это в слова, всегда, тем не менее, предполагала наличие позитивного намерения и проводила различие между намерением и поведением. Она вери­ла, что в глубине души все люди стремятся к хорошему, даже если они делают нехорошие вещи.

Я слышала, как вы говорили, что начали делать это [кричать на детей], стремясь угодить Марджи. (1983)

Среди того, что я обнаружила, я вижу огромное чувство заботы и любви со стороны вашего отца ко всем вам, детям и со стороны вашей матери ко всем вам, детям. Но я думаю, что они не всегда проявляют их так, как могли бы. (1983)

Уверенность, что человеком движут позитивные намерения, меняет наше отношение к его проблемному поведению. Речь идет о том, что мы можем принять намерение человека и его челове­ческие качества, хотя и не одобряем само поведение. Вместо того чтобы спорить или бороться с ним, мы можем объединиться для поиска альтернативных вариантов поведения, которое устраива­ло бы нас обоих.

Никаких обвинений

Вирджиния никогда никого не обвиняла. Она исходила из предпосылки, что жестокое и деструктивное поведение является просто результатом отсутствия возможности научиться реагиро­вать более позитивно.

...Мы учимся на основе всего нашего опыта. Правильно?

Я не говорю, что это плохо, я просто говорю, что мы усваиваем

определенные вещи. (Satir, 1983)

Вы выходите из себя. Что же, такие вещи иногда случаются. (1983) ■

Хорошо. А теперь, что произошло бы, если бы ничего из этого не могло случиться без помощи всех? (1983)

Как считала Вирджиния, психотерапевт является своего рода педагогом, и его задача — объяснить и показать клиентам, что они могут воспринимать, реагировать и действовать способом более приемлемым и эффективным, чем их настоящее поведение.

Проблема всегда в нас самих. Проблема — это не проблема, это способ, каким человек организует свое поведение. То, что разрушает человека, не есть «проблема». Если мы научимся действовать по-другому, мы будем по-другому относиться к проблемам, и они изменятся сами. (1989)

Часто, стремясь сообщить человеку мысль, о ценности и достоверности его собственного опыта — каким бы он ни был, — Вирджиния предлагала ему представить, что у него на шее ви­сит медальон, сделанный из какого-то красивого, по его мне­нию, материала:

На одной стороне написано «Нет», и это означает: «Спасибо, что обратили на меня внимание, но то, что вы просите, сейчас меня не устраивает, поэтому ответ будет отрицательным».

Вы поворачиваете его, а на другой стороне написано «Да». Это значит: «Спасибо, что обратили на меня внимание. То, что вы просите, вполне меня устраивает, поэтому ответ будет п оложитель ны м».

И теперь, если вы в какой-то момент оробеете, вы возьмете в руки ваш медальон и повернете его той стороной, которая вам действительно подходит. Вы посмотрите на то, что там написано, и будете знать, что сказать. (1989)

Умение человека просто понимать, устраивает ли его дан­ное требование или предложение, ценно само по себе. Научив-

22 шись отвечать простым «нет» или «да», можно избежать всех этих «должен», «обязан», неконгруэнтности, замешательства, за­щитных реакций и обвинений, которые так часто возникают, когда человек пытается казаться не тем, кто он есть на самом деле.

Равенство

Вирджиния часто использовала ролевые игры, чтобы пока­зать разрушительные результаты типичных и освященных тра­дицией семейных паттернов доминирования и подчинения. Она также использовала ролевые игры для того, чтобы научить чле­нов семьи альтернативному способу поведения — общению на равных. В качестве психотерапевта Вирджиния намеренно дей­ствовала с позиции равенства как в своем вербальном, так и не­вербальном поведении. Например, разговаривая с ребенком, она могла наклониться, чтобы их глаза находились на одном уровне, а еще она часто предлагала детям (и вообще невысоким людям) встать на стул, чтобы сравняться в росте с взрослыми людьми. Она непрерывно демонстрировала, насколько лучше относиться к другим людям как к равным.

Вирджиния часто использовала местоимение «мы», включая себя, тем самым, на равных в семейную борьбу: «Я думаю, мы все должны с этим бороться [контролировать гнев]» (1983); «Вы знаете, когда мы выходим из себя, нам трудно что-либо разглядеть» (1983). Она также нередко могла сослаться на собственный опыт, кото­рый имел сходство с опытом кого-то из членов семьи. Включая себя, таким образом, в ситуацию, она запускала эффективный процесс, который многие называют нормализацией, — т. е. спо­собность рассматривать трудности просто как нормальную про­блему, ожидающую решения. Когда у нас возникают трудности, мы часто неоправданно преувеличиваем их масштабы, что, разу­меется, сильно осложняет поиск решения. В то же время умение воспринять трудности как нормальное явление может стать важ­ным шагом на пути к их преодолению.

Еще один аспект обучения равным отношениям связан с гибко­стью, которую Вирджиния проявляла относительно исполняемых ролей: «Любой из нас может быть как учителем, так и учеником для другого человека» (Satir, 1989). Это убеждение проходило че-

рез всё, что она делала, и с особенной очевидностью проявлялось в том, как она просила членов семьи поправить ее, если она оши­бается в оценке их взаимоотношений. Будучи очень прямым че­ловеком, Вирджиния была при этом очень осторожной, так что часто переспрашивала, уточняя, что именно она слышала, и про­сила членов семьи при необходимости вносить исправления и уточнения.

Давайте проверим, правильно ли я вас услышала. Речь идет о том, как ваш отец, если я не ослышалась, выражает свои мысли... По вашим ощущениям он приходит в страшный гнев или что-то в этом роде? (1983)

Хорошо. Позвольте мне показать вам, что я вижу в данный момент. Я просто хочу набросать некую картину, а вы потом поможете мне ее проверить... Это всего лишь мое собственное представление, оно может совершенно не соответствовать действительности, но может и соответствовать. (И затем она переходит к созданию «семейной скульптуры», отражающей ее представление.) (1983)

Позвольте мне вернуться немного назад, просто чтобы проверить, правильно ли я поняла. Часть этой сцены, изображает поддержку, которую вы могли бы получить, если бы ваши дети делали больше, чем вы просите. Ваша сцена об этом? (1983)

Вот что, как мне показалось, вы сказали до этого. Я правильно вас услышала? (1983)

Если члены семьи не соглашались друг с другом, Вирджи­ния могла сказать что-нибудь вроде: «Каждый создает свой соб­ственный образ» или «Все в порядке, это проблема всех людей» (1983). Таким образом, она подтверждала достоверность личного опыта каждого члена семьи, избегая принимать чью-либо сторо­ну в споре о том, кто прав и кто виноват.

Ее любимые фразы, которыми она заполняла паузы в про­цессе обдумывания, это «Хорошо», «Правильно», «Отлично», что буквально означает: «Все в порядке».

Если кто-то не соглашался с тем, как она описывала тот или иной опыт, она, как правило, просто произносила: «О, значит, я ошиблась», — и просила человека пояснить, в чем именно. Или она могла поблагодарить за уточнение и переключиться на что-то другое.

Работа на позициях равенства позволяет психотерапевту одно­временно решить 3 важные задачи. Во-первых, она показывает, как

23

отойти от участия в той борьбе за доминирующее положение, которая очень часто возмущает и осложняет семейную коммуни­кацию. Во-вторых, гарантирует, что психотерапевт не будет вклю­чен в семейную иерархию и не станет частью проблемы вместо того, чтобы стать частью решения.

Наконец, в-третьих, акцент Вирджинии на равенстве имеет и еще более глубокий смысл. Основой споров и конфликтов все­гда является неполная информация и подчеркивание различий. В предельном случае каждая сторона воспринимает другую на­столько отличной от себя, что отказывает ей в принадлежности к человеческому роду. Напротив, понимание и сострадание осно­вываются на более полной информации и подчеркивании сход­ства между людьми. Вирджиния концентрировала внимание на присущих людям общих чертах, подводя к пониманию того, на­сколько все мы, в сущности, похожи друг на друга. Вирджиния верила, что при наличии достаточно обширной базы общего опыта и возможности взаимопонимания все споры между людьми мо­гут быть разрешены. В приведенном ниже примере она сначала напоминает о детском опыте отца семейства, а затем проводит параллели между ним и его собственным сыном.

Вирджиния:  Как вы думаете, что делал ваш отец, когда вы не могли сделать то, чего он хотел от вас?

Кэйси:             Он требовал, чтобы я нес ответственность за мою ма-

ленькую сестренку, и он требовал, чтобы я вел себя, как мужчина, хотя обращался со мной, как с ребен­ком.

Вирджиния:  То есть это были как бы два сообщения: «будь мужчи­ной» и «не будь мужчиной».

Кэйси:             Ну да. Что его действительно восхитило, так это то,

что я стал водить мотоцикл в двенадцать лет, и он ду­мал, что это очень по-мужски. Он обошел весь город, представляя меня своим приятелям, особенно когда я выиграл гонку. Если я падал или тому подобное, я был плохим мальчиком. Я должен был заботиться о сестре.

Вирджиния:  Возможно, это похоже на то, что Коби должен забо­титься о Лизе и Люси. Тут есть сходство? (1983)            j

Предоставление позитивного альтернативного выбора

Хотя данная техника доказывает свою неэффективность уже на протяжении не одного столетия, многие люди все еще пыта­ются пресекать проблемное поведение непосредственно, с помо­щью разного рода наказаний. Если миллиарды опытов на крысах что и доказали в экспериментальной психологии, так это то, что наказание не способствует устранению приобретенного поведе­ния. Наказание просто подавляет данное поведение, создавая кон­фликт между противоположными мотивами. Большинство лю­дей уже имеют вполне достаточно конфликтов, и им совершенно не нужны новые. Напротив, Вирджиния знала, что если вы на­учите человека более приемлемым и комфортным способам осу­ществлять взаимодействие с другими людьми, он просто не захо­чет возвращаться к старым, болезненным и разрушительным. Как сказала много лет назад Мама Йокум*: «Добро лучше зла, пото­му что оно приятнее». Большинство психотерапевтов пытаются вычитать проблемное поведение. Вирджиния, наоборот, спраши­вала себя: «Что я могу добавить в существование этого человека, чтобы он больше не хотел вести себя таким образом?»

Я никогда не стараюсь прекратить поведение. Я говорю: «Ладно, вы приобрели такой навык. Теперь давайте посмотрим, можем ли мы приобрести другие». (Satir, 1984)

Такое поведение не является чем-то дурным, оно просто говорит нам, что мы имеем возможность чему-то научиться, и все. Чему бы мы ни научились, мы можем оставить это в прошлом и научиться чему-то еще. Мы не должны сначала «разучиться» делать что-то, чтобы научиться другому. Это работает не так. Поэтому мы не должны беспокоиться о том, как освободиться от того, чему мы научились. Что мы действительно должны сделать, так это понять, чему мы научились, и затем поискать, чему мы хотим научиться еще. (1984)

Когда Вирджиния на одной из сессий помогла мужу, Кэйси, получить позитивную реакцию от его жены, Марджи, предложив ему просто дотронуться до нее, она сказала:

Персонаж серии комиксов «Малыш Эбнер», созданных в 1934 г. А. Каппом. Герои комиксов — жители вымышленного захолустного городка Собачий-Угол в США. — Примеч. пер.

26              Это стало для вас новостью? Что вы можете так влиять на

кого-то? (Кэйси: «Нуда».) Так может, эта сцена поможет вам понять, каким в действительности может быть ваше влияние. Вы более чем достаточно наслушались о том, как ужасно вы кричите. Вы знаете подобный способ воздействия. Но есть множество других возможностей. Вот одна из них, так что вы теперь и ее знаете (1983).

Рефрейминг поведения и восприятия

Вирджиния особенно славилась своим умением так менять восприятие человека, что он начинал видеть те или иные собы­тия в более позитивном свете, что существенно облегчало реше­ние его проблем. Ворчание матери становилось доказательством ее заботы о детях, наказание за слишком позднее возвращение домой превращалось в защиту со стороны любящего отца.

Однажды Вирджиния работала с женщиной, которая в детстве подверглась жестокому обращению со стороны отца. Он страшно избил ее кнутом, а затем отвез в дом ее дедушки и бабушки, бросил там и больше не вернулся. Вирджиния интерпретировала этот от­каз от собственной дочери как предельное проявление отцовской любви. Отец понял, что теряет контроль над собой, поэтому он ос­тавил дочь с бабушкой и дедом и никогда не встречался с ней, ли­шая себя малейшей возможности причинить ей боль еще раз.

Характерные для работы Вирджинии поиск позитивного на­мерения, отказ от обвинений и акцент на желаемом результате также представляют собой эффективные способы рефрейминга. Они меняют смысл поведения и его восприятие, приводя в ре­зультате к возникновению более позитивных чувств и более кон­структивного поведения. Можно выделить два основных типа реф­рейминга: контекстный и смысловой.

Контекстный рефрейминг помещает «проблемное» поведе­ние в другой контекст, тот, в котором оно может иметь опреде­ленную ценность. Нацример, отец может рассматривать «упрям­ство» своей дочери как отрицательную черту, до тех пор пока не подумает об этом в контексте ее возможной встречи с человеком, имеющим дурные намерения и пытающимся склонить ее к чему-либо. Любое поведение может представлять ценность в опреде­ленном контексте. Даже убийство может оказаться оправданным

и необходимым в ситуации самозащиты. Контекстный рефрей-минг зависит от способности психотерапевта находить контек­сты, в которых клиент мог бы рассматривать «проблемное» пове­дение как имеющее определенную ценность.

Следующим шагом является подтверждение ценности пове­дения в определенных контекстах и затем — поиск альтернатив­ных форм поведения для тех ситуаций, в которых то же самое поведение может создавать проблемы.

Часто Вирджиния рассматривала проблемное поведение как совершенно неосознаваемый ответ на прошлые ситуации, в кото­рых человек не имел достаточной информации и чего-то не по­нял.

Вирджиния: Хорошо. Итак, вы сказали мне, что у вас был пре­красный образец родительского поведения в лице вашего отца и совершенно ужасный — в лице вашей матери.

Марджи:        Верно.

Вирджиния: Сейчас я хочу сказать вам, Марджи, о чем это говорит мне... и, может, мы сумеем заполнить этот пробел. По­лучается, что у вас не было модели материнского по­ведения женщины.

Марджи:        Верно.

Вирджиния: Хорошо. И это говорит мне еще кое о чем. Что какие-то части вашего самоощущения как женщины оказа­лись утрачены.

Марджи:        Совершенно верно. (1983)

Установив, что некая реакция принадлежит прошлому кон­тексту, Вирджиния могла затем попытаться внести изменения и добавления в восприятие человека и осмысление им ситуации, так чтобы он научился реагировать более позитивным и умест­ным образом в текущем контексте.

Смысловой рефрейминг меняет значение поведения в данном конкретном контексте. Например, если отец кричит на сына, сын может увидеть причину в том, что отец его не ценит и не любит. Если же мы посчитаем, что отцом руководит желание сделать жизнь сына лучше, но его способности к коммуникации ограни­чены, потому что его собственный отец был жесток с ним, мы

придадим этому крику несколько более позитивное значение. В результате сын будет по-другому реагировать на него, что, в свою очередь, изменит и реакцию отца. Очень легко накричать на того, кто презрительно смотрит сквозь тебя, и очень трудно — на того, кто проявляет понимание и уважение.

Часто Вирджиния осуществляла рефрейминг, просто исполь­зуя для описания проблемного поведения другие слова. Смысло­вые оттенки, привносимые новым описанием, приводили к более положительному восприятию поведения. Вирджиния, например, описывала отцовский гнев как способ, которым тот «выражает свои мысли» (1983). Когда жена Кэйси потянулась, чтобы при­коснуться к нему, и он описал свои ощущения как «странные», Вирджиния использовала формулировку «новые ощущения» (1983). Позже на этой же сессии она переопределила критику как воз­можность чему-то научиться: «Так что когда я спрашиваю, спо­собны ли вы воспринимать критику, я всего лишь имею в виду, способны ли вы учиться» (1983).

Я сам однажды слышал, как Вирджиния сказала подростку, от которого забеременели 2 его одноклассницы: «Прекрасно, в конце концов, мы теперь знаем, что у тебя хорошая способность к оплодотворению». Говоря это, она вовсе не собиралась потвор­ствовать его поведению. Она хотела только преодолеть обвине­ния, оскорбления и нападки с его стороны, чтобы они могли стать союзниками и вместе начать работать над поиском решения.

Книга Бэндлера и Гриндера «Рефрейминг» (Bandler & Grinder, 1982) представляет собой по большей части вытяжку из тех пат­тернов рефрейминга и согласования, которые Вирджиния исполь­зовала, чтобы помочь членам семьи обрести общее для них про­странство, где они могли бы взаимодействовать. В «Рефрейминге» также описаны процедуры, с помощью которых можно облегчить процесс приобретения этих важных психотерапевтических навыков.

Действие

Еще одной существенной составляющей эффективности Вир­джинии был ее упор на действии. Она понимала, что человек может измениться только в том случае, если будет иметь полный опыт того события или восприятия, на которые слова способны всего лишь указать.

Слова не обладают никакой энергией, если они не запускают образ. Слово само по себе, как таковое, не содержит ничего. Одна из вещей, о которых я думаю постоянно, это вопрос: «Какие слова могут послужить толчком для образов у данного человека?» А затем человек следует чувствам, которые вызвал у него образ. (1989)

Вирджиния неоднократно указывала, что люди склонны при­держиваться привычной формы поведения или возвращаться к ней. Активно используя новые формы поведения, человек пре­вращает их в привычные. Вирджиния часто советовала людям, что им говорить и как говорить. Она иногда могла даже сказать это сама, демонстрируя при этом на невербальном уровне, чего именно она от них хочет.

Если вы переходите к новому поведению и позволяете себе реализовать его, оно становится привычным, так что первый шаг на пути к изменению — это действовать «как если бы». Сейчас прошло уже много времени с тех пор, когда действовать «как если бы» означало мошенничать. На самом деле то, что происходит при этом, дает нашим системам новый набор стимулов для ответа... Если я хочу помочь человеку делать то, что ему нравится, вместо того, что он имеет обыкновение делать, я помогаю ему также придумать, как он мог бы отыграть прямо передо мной эти новые возможности. (1989)

После того как десятилетняя Лиза отреагировала на слезы своей матери, сказав: «Все было так печально» (1983) и добавив, что все члены семьи ощущают себя нежеланными, произошел следующий диалог:

Вирджиния: Я хотела бы предложить тебе одну вещь, потому что это может оказаться полезным. Я собираюсь выяст нить, действительно ли каждый член семьи знает, что значит ощущать себя нежеланным, но я хотела бы знать, что произошло, если бы ты действительно по­чувствовала это и сказала: «Вы знаете, прямо сейчас я чувствую, что никто меня не любит». Что, как ты ду­маешь, могло бы произойти, если бы ты произнесла эти слова?

Лиза:               Тогда моя мама, наверное, сказала бы, что на самом

деле она меня любит.

Вирджиния: Тогда, возможно, твоя мать подошла бы к тебе и ска­зала, что на самом деле она любит тебя? Это как-то помогло бы?

Лиза (кивает): Это просто снова сделало бы меня счастливой.

Вирджиния: Это просто снова сделало бы тебя счастливой. Хоро­шо. Ты сидишь здесь, но мне интересно, сможешь ли ты, просто для тренировки, просто, чтобы все могли услышать и ты сама могла услышать, сказать: «Прямо сейчас я чувствую, что никто меня не любит». Можешь ли ты сказать эти слова?

Лиза:               Прямо сейчас я чувствую, что никто меня не любит.

(1983)

В то время как члены семьи пробовали новые способы взаи­модействия друг с другом, Вирджиния внимательно следила за их невербальным поведением, чтобы убедиться в конгруэнтно­сти коммуникации. Заметив неконгруэнтность, она могла спро­сить об их ощущениях в данный момент, чтобы сделать комму­никацию более полной и понятной. Особенно ее интересовали те чувства разочарования и тоски, которые, невысказанные, стояли за жестокими словами и холодным молчанием. Вирджиния по­лагала, что подобные чувства можно преодолеть посредством бо­лее ясной коммуникации.

Позвольте мне убедиться. Судя по выражению вашего лица — я не уверена в том, что вы сейчас чувствуете, Сьюзи, — чувствуете ли вы на самом деле, что это серьезное соглашение? (1983)

Вирджиния: Кстати, Марджи, как вы себя почувствовали, когда Лиза подошла к вам, когда вы плакали?

Марджи:        Хорошо.

Вирджиния:  Вы можете сказать это ей?

Марджи (глядя на Лизу). Я чувствовала себя хорошо. Я чувство­вала себя в безопасности. (1983)

Оказав одному или нескольким из членов семьи помощь в осуществлении изменений, Вирджиния могла попросить их сно­ва поучаствовать в реальной жизненной ситуации, для того что­бы она могла проверить и оценить проделанную работу. В том случае если Вирджиния замечала проявления вербального или невербального поведения, которое могло помешать чистой и точ­ной коммуникации, она останавливалась, чтобы прояснить их и продемонстрировать человеку, как собирать информацию и реа­гировать на возражения. Таким образом она показывала, как можно

достичь «чистого звучания» коммуникации и получить соответ­ствующий позитивный ответ от других членов семьи.

Убедившись, что все члены семьи чувствуют свое участие во взаимодействии, Вирджиния спрашивает их:

Вирджиния: Что произошло бы, если, испытывая подобное ощуще­ние, вы выразили бы его словами, как это сделала Лиза? Как вы думаете, Кэйси, что произошло бы, если бы вы сказали эти слова? «Прямо сейчас я чувствую, что никто меня не любит»?                                                                ,

Кэйси:             Но я сказал. Я сказал это раньше.

Вирджиния:  Этими словами?

Кэйси:             Ну, я сказал: «Всем наплевать на меня».

Вирджиния: О, это же совершенно другое дело. (Поднимается с места и наставляет указательный палец на Кэйси.) По­тому что вы знаете, что это значит — «Вам не следо­вало бы плевать на меня», и это не то же самое, что сказать «Я сейчас чувствую, что меня никто не лю­бит». (Садится, продолжая смотреть в глаза Кэйси.) (1983)

Вирджиния использовала действия, чтобы перевести надеж­ды и разочарования в соответствующее им поведение, обеспечи­вая, таким образом, ясность и однозначность коммуникации и в вербальном, и в невербальном плане. Когда другие члены семьи давали ответ, она могла прояснять и их сообщения тоже. Когда Марджи выразила желание стать ближе своему мужу, Вирджи­ния сказала:

Вирджиния: Что же, попробуйте выразить свое желание в дей­ствии — сделайте это и посмотрите, что произойдет. (Марджи наклоняется вперед и касается колена Кэй­си.) То, что вы сейчас делаете, вам будет намного про­ще, если вы перейдете сюда.

Марджи: Действительно, вместо того чтобы тянуться. (Теперь Марджи сидит напротив Кэйси, рядом с ним, касается его колена и улыбается ему.)

Вирджиния: Сейчас я кое-что заметила. Обратите внимание, что произошло, когда вы сделали это. Что произошло?

Марджи:        Он, вроде бы, немного отодвинулся.

Вирджиния:   Это то, что вы увидели?

Марджи:         Может быть, он не вполне уверен, что он чувствует.

Вирджиния: Я видела пару движений, но я не уверена. Но вы може­те спросить Кэйси, что он, по его мнению, сделал. Я ви­дела, как он сначала слегка подвинулся вперед, а за­тем — немного назад. (Смотрит на Кэйси.) Вы сделали именно это?

Кэйси:             Угу.

Вирджиния: Хорошо. Какие ощущения вы испытали, когда Марджи рискнула последовать своему желанию приблизиться к вам?

Кэйси:             Странные.

Вирджиния: Хорошо. Это были новые ощущения.

Кэйси:             Угу.

Вирджиния: А теперь, если отбросить ощущение странности, что вы чувствуете, когда она сидит здесь?

Кэйси:             Как так и надо.

Вирджиния:  И это значит?

Кэйси:             Ну, мне приятно.

Вирджиния: Я бы хотела, чтобы вы сказали это ей.

Кэйси:             Мне хорошо. Как-то тепло, пушисто... (1983)

Семейная скульптура представляет собой один из широко известных приемов, с помощью которых Вирджиния переводила слова в действия. Используя его, Вирджиния наглядно отобра­жала систему семейных взаимодействий, помогая членам семьи увидеть себя более ясно. Она создавала из членов семьи живые картины, или скульптуры, отражающие их типичные способы взаимодействия: поддержку, привязанность, обвинения, заиски­вание, включение, исключение, дистанцию и близость, сильные и тесные отношения и т. д. (1983). Иногда она добавляла опоры, например веревки, чтобы более явно продемонстрировать, как члены семьи ограничивают друг друга посредством жестких пра­вил и ролей, страхов, обязанностей и долгов.

А иногда, напротив, исходная скульптура приходила в дви­жение и превращалась в «балет напряжений», показывая после-

довательность взаимодействий между членами семьи (1983). Та­кая упрощенная драматизация помогала членам семьи увидеть постоянно повторяющиеся процессы, характеризующие их взаи­модействие независимо от контекста. Когда Вирджиния учила их новым способам взаимодействия друг с другом, эти измене­ния, как правило, происходили в большом разнообразии контек­стов.

Вирджиния много двигалась, стремясь создать физический контакт между собой и каждым членом семьи поочередно. Она также часто прерывала непродуктивные взаимодействия, просто становясь между участниками и мешая им, таким образом, уви­деть друг друга. (Когда я впервые увидел Вирджинию, а это было в начале 1960-х гг., трехдюймовые каблуки и пышный начес на голове служили немалым дополнением к ее собственным 6 фу­там — поистине титан среди психотерапевтов.)

Заставляя членов семьи реагировать на нее, а не друг на дру­га, она облегчала появление позитивных ответов. Получив более благоприятный отклик, она устранялась с дороги и позволяла им взаимодействовать дальше. Когда супружеская пара, описанная в книге «Сатир: шаг за шагом», зашла в тупик, потому что каж­дый из них начал неодобрительно отзываться о внешности дру­гого, Вирджиния решила прервать их и поработать с женой от­дельно. Она вклинилась между супругами и повернулась лицом к женщине.

Вирджиния: Ладно, ладно. Прервитесь на минутку. (Кэйси встря­хивает головой и недоверчиво улыбается.) Я собира­юсь сделать это прямо сейчас (Вирджиния ставит свой стул напротив Марджи, закрывая ее от Кэйси, одно­временно с этим Вирджиния отводит правую руку на­зад, так, чтобы коснуться колена Кэйси), потому что хочу соединить вас. У вас есть такое желание, и ваше желание... Я делаю это намеренно, вы знаете, что (на­мекает на тот факт, что она спрятала Кэйси), хм, ваше желание состоит в том, что вы хотели бы прикасаться к нему. (1983)

Побеседовав с женой, чтобы выяснить, чего она хочет, и по­работав с ее возражениями, Вирджиния отодвинулась в сторону и позволила им снова пообщаться друг с другом, продолжая вни­мательно наблюдать за их взаимодействием.

Ассоциация/диссоциация

Когда человек воспроизводит проблемную ситуацию, он может получить один из двух совершенно различных видов опыта.

В случае ассоциированного воспоминания человек полностью заново переживает прошлый опыт, как если бы все происходило сейчас. Он снова, своими собственными глазами видит то, что видел в той ситуации, и слышит и чувствует то, что слышал и чувствовал тогда.

В противоположном случае человек может вспоминать с дис­социированной позиции, как если бы он был зрителем, которым просто просматривает видеозапись событий с участием другого человека. Находясь в диссоциированной позиции, человек видит и слышит все, что происходило в той ситуации, но его чувства при этом являются чувствами стороннего наблюдателя и лише­ны интенсивности ощущений участника событий.

Ассоциированные воспоминания вызывают сильные непри­ятные ощущения, создавая сильную мотивацию для изменения. Однако человек часто застревает на этих сильных ощущениях п на единственной, ассоциированной точке зрения, что затрудняет для него процесс изменения. Также, находясь на данной пози­ции, человек склонен забывать, как именно он себя вел, и что в его поведении вызвало у других людей ответную реакцию, поро­дившую данную проблему.

Диссоциированная позиция освобождает человека от непри­ятных ощущений, связанных с проблемой, вследствие чего он способен рассматривать ее более объективно и реагировать более разумно и творчески. Находясь на этой позиции, вы можете за­ново увидеть те же самые события и одновременно наблюдать за своим собственным поведением и за реакциями других людей. Соответственно, вы в буквальном смысле слова имеете более широкую перспективу и получаете намного больше информации о том, что можно было бы сделать в данной ситуации с целью улучшить взаимодействие с другими людьми.

Итак, подведем итог: ассоциированная позиция вызывает силь­ные чувства, которые создают мотивацию для изменения, в то время как диссоциированная позиция вызывает менее интенсив­ные чувства, позволяет получить больше информации и облег-

чает доступ к творческим ресурсам, помогающим решить про­блему.

Вирджиния умела искусно использовать и ассоциацию, и диссоциацию, способствуя тем самым и созданию мотивации, и достижению изменения. Если она хочет, чтобы все члены семьи полностью пережили паттерн, который она выделила (например, все в семье обвиняют отца), она делает следующее.

Вирджиния: «Плохой парень» чувствует себя так, как будто люди всегда показывают на него пальцем. Разрешите мне продемонстрировать вам, как я вижу то, что, возмож­но, чувствует Кэйси. Согласны? Можете ли вы все встать и показать пальцем на вашего отца? Нет. Встаньте и сделайте это. Встаньте и покажите пальцем на своего отца. (Все встают и показывают на Кэйси пальцем.) Если бы он мог почувствовать это внутри себя, он по­чувствовал бы нечто вроде: «Все думают, что я пло­хой». Это то, что вы чувствуете?

Кэйси:             Да.

Когда Вирджиния хочет, чтобы Кэйси пережил это состоя­ние как можно полнее, она просит членов семьи продолжать и при этом предлагает Коби (сыну) «грозить немного сильнее».

Вирджиния: Теперь посмотрите на эти пальцы. Все наставьте свой указательный палец на отца. Грози немного сильнее, Коби. Посмотрите на эти пальцы. Кэйси, можете ли вы объяснить кому-нибудь из этих людей, что вы чувству­ете, когда на вас показывают пальцем?

Кэйси:             Нуда, мне это не нравится. (1983)

Напротив, осуществляя рефрейминг, Вирджиния почти все­гда неявно помогала сформировать диссоциированную позицию, создать новый взгляд на проблему. Когда она просила членов се­мьи изобразить семейную скульптуру или исполнить семейный балет, они ассоциировались со своими привычными ролями. Од­нако поскольку Вирджиния переопределила поведение и проси­ла их исполнять роли намеренно, они попадали в новый, более Широкий контекст.

Каждый член семьи также видит самого себя, участвующего в балете семейных взаимодействий. Хотя люди и так склонны

спонтанно переходить на диссоциированную позицию, Вирджи­ния давала им явные вербальные инструкции, гарантирующие, что они создадут картину. Создав семейную скульптуру, отобра­жающую неформальную иерархию детей в семье, Вирджиния го­ворит: «Просто сделайте такую картину. Да, правильно. Хорошо, держите их [руки] опущенными. Мы просто собираемся предста­вить, как будто показываем картину». (1983)

Говоря о скульптурах как о «картинах», мы превращаем их в нечто, что можно рассматривать со стороны, создавая, тем са­мым, для членов семьи новую диссоциированную позицию. Ког­да Вирджиния заканчивает процесс, она поворачивается к мате­ри и спрашивает:

Вирджиния: Вы увидели здесь что-нибудь примечательное, Марджи? Марджи:        Да, совершенно определенно.

Вирджиния: А вы увидели здесь что-нибудь примечательное, Кэй-си? (Кэйси кивает.) (1983)

Всякий раз, когда один из членов семьи говорил что-нибудь хорошее, Вирджиния настаивала, чтобы он сказал это непосред­ственно тому, к кому обращены данные слова, и использовал при этом формулировку, которая связывала бы двоих людей ощуще­нием позитивного переживания.

Вирджиния: Хорошо. Теперь я хочу, чтобы вы посмотрели на Кэйси, ощутили его кожу под вашими пальцами и сказали мне, что вы чувствуете. (Кэйси широко улыбается.)

Марджи:        Тепло.

Вирджиния: Хорошо. Скажите это ему, потому что он находится здесь. Я все это уже знаю.

Марджи (глядя Кэйси в глаза): Ты теплый и нежный. Мне хоро­шо от этого.

Вирджиния: Что вы чувствуете, когда говорите это Кэйси? Прямо сейчас.

Марджи:        Ощущение радости и цельности. Вирджиния: А что вы чувствуете, когда слышите эти слова? Кэйси:             Мне от них очень хорошо. (1983)

Вирджиния: Сейчас, когда это произошло, когда Кэйси дотронулся до вас вот так, что вы почувствовали?

Марджи:         Небольшую дрожь.

Вирджиния:  Дрожь. Скажите ему: «Я трепещу, когда ты ко мне при­касаешься».

Марджи          (глядя на Кэйси): Я трепещу, когда ты ко мне прикаса-

ешься. У меня дрожь по телу. (1983)

Выражение «небольшая дрожь», кажется, висит в воздухе, оно никого ни с кем не связывает. Слова: «Я трепещу, когда ты ко мне прикасаешься», — переносят Марджи в ассоциированную позицию позитивного взаимодействия с мужем. Обратите вни­мание, что Марджи спонтанно возвращается в диссоциирован­ную позицию, когда говорит: «У меня дрожь по телу».

Выразительность

Вирджиния не просто сидела в ожидании, пока человек даст позитивный ответ, она активно добивалась этих ответов от чле­нов семьи — задавала вопросы по поводу чувств, которые не были ими ясно выражены, а также предлагала им изменять позиции и исполнять роли. Что касается ее невербального поведения, то его значение в процессе выявления положительных реакций было еще более велико. Ее легендарная конгруэнтность и отзывчивость, ее умение менять темп речи, а также тон и громкость голоса, ее мими­ка и жесты были мощнейшими невербальными сигналами, которые порождали отклик у всех членов семьи. Как показывают видео­записи ее сеансов, мало кто мог находиться в ее обществе и не принять тем или иным образом живое участие в происходящем.

Как только Вирджиния получала позитивный ответ, она тут же использовала его для того, чтобы восстановить связи между членами семьи. И эти связи становились основой для разреше­ния их проблем. В предыдущем разделе есть два примера подоб­ных ситуаций, а другие примеры можно найти в разделах «Дей­ствие» и «Усиление позитивных чувств и поведения».

Юмор

Одной из реакций, которые Вирджиния выявляла и исполь­зовала наиболее часто, был юмор. Ее сессии всегда прерывались

взрывами смеха, даже если члены семьи боролись с проблемой, которая сделала их глубоко несчастными людьми.

Ценность юмора обусловлена двумя взаимосвязанными при­чинами: во-первых, он доставляет удовольствие и, во-вторых, поднимает настроение. Будучи в приподнятом настроении, чело­век реагирует более гибко и творчески, получает доступ к боль­шему количеству ресурсов для решения стоящих перед ним про­блем и выстраивания отношений. Даже очень серьезную проблему вам будет легче решить, если вы не будете воспринимать ее слишком серьезно. (Не путайте, речь в данном случае не идет о юморе как средстве защиты, так он способен привести только к игнорирова­нию проблемы и уклонению от ее решения.)

Когда люди сталкиваются с проблемой, они, как правило, склонны застревать на ней, полностью вовлекаться в нее, смот­реть с одной — невыигрышной — точки зрения, испытывать силь­ные неприятные чувства и не видеть альтернатив. Если они ока­зываются в состоянии посмотреть на ту же самую ситуацию с некоторой долей юмора, хотя бы ненадолго, они оказываются в диссоциированной позиции и могут увидеть себя в этой ситуа­ции, вместо того чтобы быть в ней.

Юмор дает вам как минимум одну альтернативную возмож­ность взглянуть на проблему. Даже если такой подход сам по себе не принесет пользы, он может послужить неплохой отправ­ной точкой для поиска других возможных подходов (что гораздо труднее сделать, если вы застряли в ситуации). Юмор может об­легчить восприятие других точек зрения и оценку ситуации на их основе. Точки зрения других людей, вовлеченных в ситуацию, также могут оказаться полезными, поскольку эти люди, вероят­но, воспринимают ее и реагируют на нее не так, как вы.

Вирджиния мастерски умела с помощью юмора находить подход к людям, отличающимся болезненной чувствительностью. В противоположность ей, большинство психотерапевтов (если не считать многих ее студентов) действуют слишком серьезно и слиш­ком быстро — и оказываются в тупике. Вирджиния побуждала людей заниматься серьезными проблемами, но только после того, как они могли взглянуть на эти проблемы с юмором. Это позво­ляло ей отступать на позиции юмора, разгоняя мрак и помогая человеку экспериментировать с новыми точками зрения. Делая это снова и снова, Вирджиния учила людей сначала осознавать и полностью выражать свои чувства, а потом переходить в более

приподнятое состояние, существенно облегчающее поиск реше­ния проблемы.

Я обнаружила, что вещи, в которых больше всего забавного,

бывают и наиболее глубокими. (1984)

Сдвиг референтного индекса

Используя ассоциацию и диссоциацию, можно облегчить попытку вникнуть в переживания другого человека и «немного пройтись в его мокасинах», чтобы лучше понять его точку зрения.

Сначала следует диссоциироваться от своей собственной точки зрения, а затем ассоциироваться с точкой зрения другого челове­ка. Рассматривая события с позиции другого человека, можно получить важную информацию, позволяющую решить возник­шие трудности. Такая информация окажется наиболее полезной, если соединить ее с третьей, более объективной позицией, когда вы рассматриваете со стороны, как вы и другой человек взаи­модействуете друг с другом. Ниже приведено упражнение под названием «Доступ к собственной родительской мудрости», оно учит людей, как им вести себя со своими детьми. Это упраж­нение заимствовано из главы «Позитивное воспитание» книги «Сердце разума»1 (Heart of the Mind, Andreas С, Andreas S., 1989).

Прежде всего найдите удобное спокойное место, где вас не будут беспокоить в течение какого-то времени. Для начала сядьте поудобнее и расслабьтесь, так вы получите больше пользы от данного упражнения.

Шаг 1. Подумайте о проблемной ситуации, которая возникла у вас с вашим ребенком. Возможно, он сделал что-то, на что вы не знаете, как реагировать, или припер вас к стенке. Может быть, вас беспокоит что-то в его поведении, или может, вы должны принять какое-то решение по его поводу, а возможно, речь идет о чувствах вашего ребенка. Наибольшую пользу это упражнение принесет, если вы выберете какую-то трудность, которая возникает периодически.

Шаг 2. Прокрутите для себя выбранную ситуацию, глядя на нее с собственной точки зрения. Переживите данный эпизод заново. Представьте, что вы и ваш ребенок снова проходите через него. Начните сначала и просмотрите все, что происходит, своими собственными глазами, переживая события заново. Обратите

Андреас К., Андреас С. Сердце разума. - СПб.: прайм-Еврознак, 2005.

внимание, какая информация вам доступна, что вы чувствуете и что вы видите и слышите. Если визуализация вызывает у вас затруднения — ничего страшного. Вы можете просто «почувствовать», что переживаете все заново с вашей собственной позиции, и метод будет работать также эффективно. Вы можете, если захотите, восстановить несколько эпизодов, если речь идет о повторяющейся ситуации.

Шаг 3- Переживите ту же ситуацию еще раз, но теперь, как если бы вы были вашим ребенком. Снова прокрутите ее для себя, но теперь с позиции вашего ребенка. Вернитесь в начало того эпизода, который восстанавливали на шаге 2. Остановите «пленку» непосредственно перед тем, как начнут происходить события. На этот раз, прежде чем начнете прокручивать ее, присмотритесь к своему ребенку. Обратите внимание на его позу, на то, как он движется, дышит и т. д., прислушайтесь к звучанию его голоса. Теперь поместите себя внутрь вашего ребенка. Задержитесь на минуту, чтобы стать им. Сейчас вы двигаетесь, как ваш ребенок, смотрите его глазами и воспринимаете его ощущения. Теперь, запустив свою «пленку», позвольте себе пережить то, что переживал ваш ребенок по мере развития событий. Если вы не вполне уверены, что «действительно» являетесь сейчас вашим ребенком — ничего страшного. Просто продолжайте и обратите внимание на то, чему вы можете научиться.

Потратьте столько времени, сколько вам потребуется на то, чтобы пережить ситуацию с позиции вашего ребенка, и посмотрите, какую новую информацию вы можете получить. Осознали ли вы чувства, которые, возможно, испытывает ваш ребенок, и которые вы не осознавали, находясь на своей, «взрослой» точке зрения?Будучи сейчас сами вашим ребенком, заметили ли вы какие-то его желания и потребности, которые вы до того не осознавали? Что еще вы узнали, переживая опыт своего ребенка? Что вы поняли о том, как он воспринимает окружающий мир и как строит в нем свое поведение?

Что вы узнали о своем собственном поведении, воспринимаемом   • с позиции вашего ребенка? Кажется ли оно вам другим, когда вы смотрите на него с этой точки зрения?В данный момент просто отметьте для себя, что вы узнали, проделав это упражнение. Если вы заметили, что какие-то аспекты вашего поведения кажутся вам совершенно непонятными, когда вы смотрите на них с точки зрения ребенка, вы можете порадоваться, что получили новую и полезную информацию. Если вы узнали что-то новое о том, какие чувства мог испытывать ваш ребенок, вы также можете порадоваться этому.

Шаг 4~ Переживите туже ситуацию с точки зрения стороннего наблюдателя. Снова прокрутите те же события, но теперь

смотрите на них со стороны. Такая позиция, когда вы                               41

не являетесь ни одной из участвующих сторон, позволяет вам увидеть одновременно обоих — вас и вашего ребенка. Наблюдайте за происходящим, как если бы вы смотрели кинофильм или что-то в этом роде.

Отметьте, что вы можете узнать, находясь на этой позиции. Возможно, вы обратили внимание на то, как вы и ваш ребенок реагируете друг на друга? Как все это выглядит и воспринимается вами в качестве постороннего наблюдателя? Удалось ли вам лучше понять что-нибудь относительно себя самого и своего ребенка?

В транскрипте, приведенном в книге «Сатир: шаг за шагом», когда сын сказал, что он хотел бы, чтобы его отец лучше контро­лировал свой темперамент, Вирджиния тут же спросила его: «А ты знаешь, как это — чувствовать гнев?» (1983). Немного позже она опять сказала: «Интересно, знаешь ли ты что-нибудь о том, как себя чувствуешь, когда начинаешь злиться» (1983). И та, и другая фраза побуждают сына попробовать пережить такое же чувство, какое испытывает его отец, чтобы понять, насколько они оба похо­жи друг на друга. Хотя это было крайне характерное для Вирджи­нии вмешательство, мы можем найти очень мало соответствую­щих примеров в более ранних (1974) транскриптах, приведенных в книге «Сатир: шаг за шагом». Однако в более поздних транскрип­тах в той же книге такие примеры встречаются довольно часто.

Усиление позитивных чувств и поведения и прерывание деструктивной коммуникации

Вирджиния хваталась за любую возможность, позволяющую членам семьи заметить и выразить чувства или осуществить дей­ствия, которые могли бы сблизить их, терпеливо и заботливо со­единяя разобщенную семью своими ласковыми руками. В разде­лах «Действие» и «Ассоциация/диссоциация» приведено несколько превосходных примеров подобных вмешательств.

Вирджиния также всегда старалась прервать диалог, если он грозил вызвать разобщение между членами семьи. Как правило, она просто давала команду: «Подождите минутку», при необхо­димости повторяя ее несколько раз. После чего начинала превра­щать разобщающую коммуникацию в позитивную и объединя­ющую. В разделе «Действие» есть подобный пример, здесь мы

приводим еще один. Сразу после того как Кэйси сказал: «Мне хорошо. Как-то тепло, пушисто...» — Вирджиния повернулась к Марджи и спросила: «Какие чувства это у вас вызывает?»

Марджи:         Я не согласна с ним.

Вирджиния:  С чем именно вы не согласны?

Марджи:         Всякий раз, когда я к нему приближаюсь...

Вирджиния (прерывая): Подождите минутку, мы находимся прямо здесь и прямо сейчас. (Марджи: «Нуда, я согласна».) Сейчас я хочу, чтобы вы на меня посмотрели и выслу­шали меня действительно внимательно. Есть множе­ство событий в прошлом, я знаю, что они есть, и они мне неизвестны, и мне кажется, что часто вы не види­те того, что находится прямо у вас перед носом, пото­му что вам мешает увидеть то, что вы ожидаете, пото­му что вы делаете это прямо сейчас. Вы меня слушае­те? (Марджи: «Угу».) Хорошо. Теперь я хочу, чтобы вы посмотрели на Кэйси, ощутили его кожу под вашими пальцами и сказали мне, что вы чувствуете. (Кэйси широко улыбается.)

Марджи:        Тепло.

Вирджиния: Хорошо. Скажите это ему, потому что он находится здесь. Я все это уже знаю.

Марджи           (глядя Кэйси в глаза): Ты теплый и нежный. Мне хоро-

шо от этого.

Вирджиния: Что вы чувствуете, когда говорите это Кэйси? Прямо сейчас.

Марджи:         Ощущение радости и цельности.

Вирджиния    (обращаясь к Кэйси) : А что вы чувствуете, когда слышите эти слова?

Кэйси:             Мне от них очень хорошо. (1983)

Всякий раз, когда кто-либо из членов семьи выражал чув­ства, которые могли сблизить их всех, Вирджиния реагировала на это. Ее голос становился мягче и глубже, начинал вибриро­вать. Позднее, если она хотела, чтобы люди оставались в контак­те со своими чувствами, ее голос мог снова стать мягким и виб­рирующим — невербальное приглашение стать восприимчивее к чувствам и выразить их.

Идентификация и пересмотр ограничивающих убеждений

Человек, переживающий какие-то трудности, часто делит все на черное и белое и склонен использовать для формулировки подобных мыслей излишне обобщенные утверждения. Один из признаков таких ограничивающих убеждений — использование кванторов всеобщности, т. е. слов вроде «все», «всегда», «всякий раз», «каждый», «полностью», или в отрицательной форме — «ник­то», «никогда» и т. д.

Один из способов поставить под вопрос такое чрезмерное обобщение — свести его к конкретному примеру. В какой-то мо­мент на сессии, описанной в книге «Сатир: шаг за шагом», про­изошел следующий диалог.

Вирджиния (обращаясь к жене): Вы можете прямо сейчас сказать Кэйси, какие чувства вы испытали, когда он начал го­ворить об этом конкретном инциденте.

Марджи:        Обиду.

Вирджиния: Обида. Хорошо. Ладно. А можете ли вы сказать, что это была за обида?

Марджи:        За нашу семью.

Вирджиния:  Нет, я имею в виду прямо здесь. Вот здесь.

Марджи:        Я обижена. Я чувствую обиду.

Вирджиния:  И что вызывает у вас обиду?

Марджи         (обвиняюще): Потому что у нас нет отца.

Вирджиния: Теперь подождите минутку. (Подчеркивая свои слова.) Подождите минутку. Вы сейчас, извините за выраже­ние, отправились в музей. Я хочу вернуться к одному моменту. Только что я предложила Кэйси кое о чем вас попросить, так? Он заговорил о чем-то очень абстракт­ном, и я попросила его говорить конкретнее. Теперь ска­жите, это тот факт, что Кэйси нашел, за что вас можно покритиковать, так обидел вас?

Марджи:         Да. (1983)

В этом отрывке видно, как Вирджиния сводит чрезмерно обоб­щенные утверждения «обида за семью» и «у нас нет отца» к не-

приятным ощущениям, которые испытывает мать, когда ее кри­тикуют. Одновременно Вирджиния также трансформировала расплывчатую жалобу Марджи на мужа в признание ее собствен­ных трудностей с реакцией на критику.

Вирджиния часто просила остальных членов семьи выска­зывать свою точку зрения по поводу чрезмерного обобщения, побуждая их описывать конкретные случаи или приводить про­тивоположные примеры. А иногда она могла прервать человека и перевести его назад в «здесь и сейчас», не бросая вызов непо­средственно чрезмерному обобщению.

Вирджиния:   Какие чувства это у вас вызывает?

Марджи:         Я не согласна с ним.

Вирджиния:   С чем именно вы не согласны?

Марджи:         Всякий раз, когда я к нему приближаюсь...

Вирджиния (прерывая): Подождите минутку, мы находимся прямо здесь и прямо сейчас. (Марджи: «Нуда, я согласна».) Сейчас я хочу, чтобы вы на меня посмотрели и выслу­шали меня действительно внимательно. Есть множе­ство событий в прошлом, я знаю, что они есть, и они мне неизвестны, и мне думается, что часто вы не ви­дите того, что находится прямо у вас перед носом, по­тому что вам мешает увидеть то, что вы ожидаете, по­тому что вы делаете это прямо сейчас. Вы меня слу­шаете?

Марджи:        Угу.

Вирджиния: Хорошо. Теперь я хочу, чтобы вы посмотрели на Кэй-си, ощутили его кожу под вашими пальцами и сказали мне, что вы чувствуете. (Кэйси широко улыбается.) (1983)

Вирджиния часто прибегала к преувеличению, которое де­лало чрезмерное обобщение смешным и тем самым ставило его под вопрос, и тому есть множество примеров, которые можно найти в цитируемых здесь транскриптах.

Когда вы переводите что-то на уровень абсурда, происходит вполне определенная вещь. Вы замечали это?Мы обходим защиту человека, если делаем это по-доброму. (1984)

А временами Вирджиния действовала более прямо, скепти-    45 чески замечая: «Вы действительно верите в это?» или «Я в это не верю». Она прекрасно знала, когда следует поставить под вопрос чрезмерное обобщение, которое мешает семейной коммуникации, и она делала это всякий раз, когда возникала такая необходимость.

Вербальные паттерны для элегантного сбора информации

Вирджиния всегда вела разговор так, чтобы иметь возмож­ность собирать конкретную информацию относительно взаимо­действий между членами семьи. Хотя каждый паттерн сам по себе создает лишь небольшое отличие, собранные вместе, они могут оказать мощное воздействие.

Вирджиния часто начинала разговор с детьми, обсуждая воп­росы, казалось, мало связанные с общим направлением сессии. Например, в транскрипте, который приводится в книге «Сатир: шаг за шагом», она спрашивает детей, где каждый из них сидит за обеденным столом, и это помогает ей незаметно выявить пат­терны семейных взаимодействий. При этом, чтобы добиться мак­симальной ясности, Вирджиния постоянно использовала уточ­няющие вопросы. Она спрашивала «кто?», «что?», «когда?», «где?», «как именно?» и отмечала все невербальные реакции, которые позволяли идентифицировать паттерны коммуникации. Часто она предлагала членам семьи разыграть перед ней какую-то ситуа­цию, для того чтобы она могла непосредственно наблюдать их поведение и точно определить, с чем именно ей следует работать.

Создав семейную скульптуру, отражающую неформальную иерархию детей в семье, и получив от обоих родителей подтвер­ждение ее правильности, Вирджиния поворачивается к матери и просит ее показать, как она справляется с соперничеством детей в отсутствие ее мужа.

Вирджиния: Марджи, теперь я хотела бы, чтобы вы подошли и сде­лали то, что вы делаете в подобной ситуации дома. Что вы пытаетесь сделать?

Когда Марджи описывает и показывает, что она делает, Вир­джиния просит ее сесть и поворачивается к отцу.

Вирджиния: Когда вы видите, что это происходит... не можете ли вы пойти и показать мне, что вы делаете в этом случае?

Когда отец показывает, что он делает в подобной ситуации в отсутствие матери, Вирджиния просит обоих родителей показать, что они делают в том случае, если оба видят это.

Вирджиния: Теперь, допустим, это происходит, и вы оба дома, и Кэйси, и Марджи. Я бы хотела узнать, что происходит, когда вы оба с детьми. (1983)

Теперь у Вирджинии есть конкретная информация о том, как поступает каждый из родителей, если он один, а также как меня­ется их поведение, когда они оба дома. Соответственно, это дает ей информацию и об их семейных отношениях.

Для сбора информации Вирджиния также использовала ту форму непрямых вопросов, которую лингвисты называют разго­ворный постулат: «Итак, не возникает ли у вас желание что-то здесь изменить?» или «Есть здесь что-нибудь, о чем вы сами хо­тели бы поговорить?» Буквальным ответом на такой вопрос яв­ляется «да» или «нет», однако большинство людей не ограничи­ваются в данном случае односложным утверждением, а начинают спонтанно предоставлять указанную информацию.

Еще Вирджиния использовала так называемые встроенные вопросы. Это сделанные в мягкой форме утверждения, которые в реальности воспринимаются как фразы, имеющие вопроситель­ный смысл: «Интересно, знаешь ли ты что-нибудь о том, как себя чувствуешь, когда начинаешь злиться», «Теперь я хотела бы знать, какие чувства испытываете вы, Марджи, по поводу того, что Кэйси... как минимум по поводу того, что он чувствует себя плохим пар­нем» (1983). Поскольку такие высказывания не содержат явного вопроса, они, в общем, не требуют, чтобы на них отвечали. Одна­ко большинство людей реагируют на них, предоставляя запро­шенную информацию.

Эти и другие несложные для усвоения лингвистические пат­терны, которые Вирджиния использовала в своей работе, под­робно описаны в книге «Изменение семьи» {Changing with Families, Bandler, Grinder & Satir, 1976), написанной ею в соавторстве с Ричардом Бэндлером и Джоном Гриндером.

Хотя Вирджиния всегда считала, что бережно и заботливо относится к процессу семейного роста, она могла действовать очень прямо и настойчиво (кое-кто мог бы даже сказать «резко»), если

хотела получить информацию, которая, как она знала, может ока­заться важной для семьи. После того как отец, Кэйси, произнес: «Ну, это превращает меня в плохого парня», — произошел следу­ющий диалог.

Вирджиния: Да, я понимаю. Давайте присядем на минутку, и я хочу поискать кое-что еще. Я так понимаю, это то, что про­исходит, но это не то, что вы хотели бы. Теперь я хоте­ла бы знать, какие чувства испытываете вы, Марджи, по поводу того, что Кэйси... как минимум по поводу того, что он чувствует себя плохим парнем?

Марджи: Я так не думаю. Если он повышает голос. Я действи­тельно воспитываю детей.

Вирджиния: Нет, это не то, о чем я в данный момент спрашиваю. Я спрашиваю вас, что вы чувствуете по поводу того, что Кэйси чувствует себя плохим парнем.

Марджи:         Ну, он действительно это чувствует, не сомневаюсь.

Вирджиния: И я хотела бы знать, дорогая, что вы чувствуете по по­воду того, что он чувствует это.

Марджи:         Мне жаль Кэйси. (1983)

В этом отрывке Вирджинии пришлось повторить свой вопрос три раза, прежде чем Марджи сумела дать ответ по существу.

Вербальные паттерны, способствующие процессу роста

Пресуппозиции

Один из способов, с помощью которых Вирджиния осуще­ствляла изменения, состоял в том, что она вводила желаемый Для человека опыт в качестве пресуппозиции. Пресуппозиция вклю­чает все то, что принимается для данного предложения как истин­ное, в противовес тому, что в нем действительно утверждается.

Выделить пресуппозицию данного предложения можно, на­пример, если вы создадите для него отрицание и посмотрите, что осталось истинным. Возьмем, к примеру, такое предложение: «Это хорошо, что вы хотите выразить себя». Если создать отрицатель-

ную форму этого предложения, мы получим: «Это нехорошо, что вы хотите выразить себя». Несмотря на отрицание, фраза «вы хотите выразить себя» остается истинной для этого предложе­ния, как и для исходного.

Люди, как правило, фокусируют внимание на том, с чем они могут согласиться или не согласиться, и игнорируют пресуппо­зицию. Поскольку слушатель не обращает внимания на пресуп­позиции, он принимает их и начинает действовать так, как если бы они были истиной. Когда человек принимает новую пресуп­позицию, он начинает реагировать в соответствии с ней, часто даже не осознавая, что в его поведении произошли какие-то из­менения. Если мы превратим приведенное выше предложение в вопрос: «Как вы думаете, это хорошо или плохо, что вы хотите выразить себя?» — мы еще сильнее сконцентрируем внимание собеседника на том, согласен он с предложением в целом или нет, и сделаем пресуппозицию еще менее заметной для него.

Ниже мы приводим пример того, как Вирджиния встраива­ла усиливающие пресуппозиции в вопросы. Для наглядности эти пресуппозиции приведены в скобках в конце цитат.

Марджи, что было там в этот момент, что сделало вас уязвимой, о чем вы знаете и к чему вы хотели бы, чтобы ваша семья относилась с уважением, может быть, в особенности Кэйси? (Есть какое-то слабое место, вы знаете об этом и вы хотели бы, чтобы ваше семья относилась к этому с уважением.) (1983)

Вы осознаете, что приходят дурные чувства, а затем приходит злость?(Увас есть дурные чувства, которые возникают перед злостью.) (1983)

Что бы вы хотели с этим сделать? (Вы можете что-то сделать.) (1983)

Что такое вы увидели и услышали прямо сейчас, что вызвало у вас недоверие? (Недоверие является результатом текущего восприятия.) (1983)

После внедрения одной или нескольких инструкций, подан­ных в форме пресуппозиций, Вирджиния часто спрашивала: «Что вы чувствуете по этому поводу?» Большинство людей, когда им задают вопрос об их чувствах, задумываются, чтобы проверить свои ощущения и найти слова для их описания (что не всегда

происходит при ответе на другие вопросы). Как правило, такие действия отвлекают внимание человека на себя, не позволяя ему заметить пресуппозицию.

Насколько сильно вы хотите поступить в соответствии со своими желаниями прямо сейчас и принять на себя риск, что кто-то из вас может оказаться обиженным? (Вы хотите поступить в соответствии со своими желаниями прямо сейчас и принять на себя риск, что кто-то из вас может оказаться обиженным.) (1983)

А теперь, если отбросить ощущение странности, что вы чувствуете, когда она сидит здесь? (Есть еще какие-то ощущения, кроме ощущения странности.) (1983)

Вирджиния терпеть не могла манипулировать людьми, одна­ко она систематически использовала пресуппозиции, чтобы де­лать людей более сильными и побуждать их улучшать собственную жизнь. Дополнительные примеры использования пресуппозиций и их подробное обсуждение вы можете найти в приложении I.

Встроенные команды

В традиционном гипнозе используется множество прямых команд, таких как «расслабьтесь», «спите» и т. д. Поскольку че­ловек способен осознавать получаемые прямые команды, он мо­жет осознанно им сопротивляться.

Напротив, Милтон Эриксон использовал встроенные коман­ды, т. е. помещал команды в более длинное предложение и выделял их с помощью невербальных средств — изменяя интонацию, гром­кость голоса, используя особый жест, взгляд, наклон головы и т. д.

Человек способен полностью расслабиться.

Как замечательно крепко спать и видеть приятные сны.

Это примеры «смешанной» коммуникации. Слушатель осо­знанно реагирует на целостное высказывание, при этом не осоз­навая встроенную команду и неосознанно на нее реагируя. Такие команды могут оказаться особенно эффективными, если данное предложение, по видимости, обращено к кому-то еще.

Хотя встроенные команды были эксплицитной частью рабо­ты Эриксона, очень немногие психотерапевты используют их си­стематически, в особенности за отсутствием формальной гипно­тической индукции. Однако Вирджиния использовала такие команды в полной мере, и эффективность ее работы была во многом обус­ловлена именно этим.

Обсуждая то, как отец приходит в ярость и начинает кри­чать, Вирджиния говорит сыну: «Какой-то способ — а ты гово-

ришь о том, что он мог бы найти какой-то способ справляться с этим по-другому — это то, на что ты надеешься?» (1983) Выде­ленные курсивом слова — это встроенная команда, обращенная к отцу и подчеркнутая более громким голосом.

Пару минут спустя Вирджиния повторяет команду: «Хоро­шо, допустим. Я сейчас стараюсь сделать именно то, что мы об­суждали раньше, когда ты сказал, что, может быть, твой отец сможет по-другому проявлять свой темперамент, и я думаю, что мы все должны бороться с этим» (1983). Вирджиния выделяет команду, поворачиваясь к отцу и кивая ему с закрытыми глазами.

Вскоре после этого Вирджиния говорит: «Ты хотел бы, что­бы твой отец смотрел на это немного по-другому, но как именно, как ты сам считаешь?» (1983) Вирджиния смотрит на отца и де­лает жест в его сторону.

Выслушав рассказ о том, как мать отсутствовала в течение двух месяцев и отец в это время прекрасно справлялся с детьми, и определив, что мать сравнивает поведение своего мужа с идеа­лизированным образом собственного отца, Вирджиния говорит ей: «Хорошо. Каковы шансы, что сейчас, Марджи, вы можете понять, действительно можете понять, что Кэйси способен с удо­вольствием заниматься детьми? ...И посмотреть, как далеко вы можете позволить этому зайти?» При этом Вирджиния пристально смотрит на Марджи, ее правая рука слегка подпирает щеку и она кивает головой.

Марджи:        Я не знаю, как далеко. Дети расстраивают Кэйси.

Вирджиния: Мы обсудим это немного подробнее, но сейчас мне надо выяснить, хотите ли вы понять, что Кэйси на са­мом деле хочет заниматься детьми. Вы можете не знать об этом. (Вирджиния наклоняет голову вниз, ее глаза закрыты, ее голос становится мягче.)

Связки

Иногда, чтобы человеку было легче сделать то, о чем она его просит, и чтобы у него не возникало возражений, Вирджиния сперва предлагала ему выполнить какие-то действия, которые большинство людей находят несложными и вполне приемлемы­ми. Например, она давала указание: «Посмотрите на меня», «За­кройте глаза» или «Подойдите поближе». За этой простой инст-

рукцией следовало «и», а после него — то задание, которое Вирджиния на самом деле хотела дать человеку. Начиная с про­стой задачи, она как бы подразумевала, что следующую задачу будет выполнить так же легко.

Сейчас я хочу, чтобы вы на меня посмотрели и выслушали меня действительно внимательно. (1983)

Теперь я хочу, чтобы вы посмотрели на Кэйси, ощутили его кожу под вашими пальцами и сказали мне, что вы чувствуете. (Кэйси широко улыбается.,) (1983)

Хорошо. Теперь. Когда вы посмотрите на Кэйси и скажете это ему, поскольку это новый шаг, я думаю, что в этот момент вы чувствуете себя уязвимой для критики. (1983)

Хотя подтекст, подразумеваемый смысл, действует слабее, чем пресуппозиция, он также облегчает человеку опыт нового восприятия и поведения. Вирджиния использовала подтекст так же часто, как и пресуппозиции. Когда Коби говорит: «Как бы я хотел быть постарше», — Вирджиния отвечает: «Ты хотел бы быть старше. Ну, тут я не слишком много могу сделать», — и смеется (1983). Подтекст здесь таков, что зато она может много сделать в других отношениях.

Специфическое использование обобщений

Многие психотерапевты склонны выражаться туманно. Од­нако Вирджиния использовала общие утверждения целенаправ­ленно, стремясь осуществить изменение. Непосредственно в нача­ле сессии, описанной в «Сатир: шаг за шагом», Вирджиния говорит:

Вирджиния: Итак, Кэйси и Марджи, и Люси, и Лиза, и Коби, и Бет­ти... Я вспомнила! Сьюзи... Ох, я пропустила тебя. По­дойдите сюда и выбирайте — любой стул, какой вам нравится — и мы можем расставить их кругом. Здесь нет ничего фиксированного. (1983)

Слова Вирджинии «здесь нет ничего фиксированного» озна­чают, что «все можно изменить» и, по видимости, относятся к расстановке стульев. Однако поскольку она делает это утвержде­ние в виде обобщения, используя так называемую «именную группу без референтного индекса», его можно также отнести к семье и семейной коммуникации. Утверждения, подобные этому, подго­тавливают членов семьи к мысли о том, что изменения возможны и что каждый человек может жить такой жизнью, какой он хочет.

Определив болевые точки семьи, Вирджиния могла начать разговор о них в самых общих выражениях, используя такие со­бирательные слова, как «люди», «мы», «эти вещи», «что-то» и т. д. Вот, например, ее реакция на озабоченность семьи вопросами выражения гнева. Вирджиния говорит:

Вы знаете, что, когда мы выходим из себя, нам трудно понять, как это происходит. (1983) Вы вышли из себя. Что ж, такие вещи иногда случаются. (1983) Я думаю, мы все должны с этим бороться. (1983) Мы извлекаем уроки из всего, что с нами происходит. Ведь так?Дело не в том, что это плохо, просто мы можем узнать некоторые вещи. (1983)

Знаете, странным образом я пришла к мысли, что когда люди не знают, как им сказать о том, чего они хотят, и не знают, как им это получить, борьба является для них наиболее простым путем. Смотрите, я думаю, если мы не знаем, как сделать то, что нам действительно хочется, но знаем, как бороться, это немного нам помогает, хотя и приносит много боли. (1983)

Даже если из контекста было ясно, о чем именно идет речь, Вирджиния обсуждала больные темы в самых общих выражени­ях, не связывая их непосредственно с человеком, который являлся причиной возникших трудностей. Она переопределяла, изменя­ла фреймы, объясняла общие принципы или высмеивала банально­сти — все это, не вовлекая того, о чьих проблемах шла речь, и не превращая его в центр внимания. Использование подобных при­емов на ранних этапах сессии позволяло ей создать фундамент для будущих изменений. Позже, когда ей уже удавалось вызвать изменения, которые показывали направление для завершения работы, она начинала работать над проблемой, привлекая к этой работе непосредственно тех, кто был ее источником. Поскольку Вирджиния использовала юмор в сочетании с общими утверж­дениями и примерами, ей было нетрудно вернуть человеку шутли­вый настрой, если он вдруг застревал в чрезмерной серьезности.

Единственным способом прояснить для себя смысл общего утверждения является поиск подходящего к нему опыта в соб­ственной жизни. Если утверждение сформулировано достаточно широко, к нему подойдет почти любая ситуация из соответству­ющей категории опыта. Общие утверждения побуждают всех чле­нов семьи — так же как всех наблюдателей или зрителей, присут­ствующих на демонстрационной сессии, — приложить их к себе, к собственному опыту. Таким образом, хотя, по видимости, Вир­джиния осуществляла вмешательство, направленное на одного

конкретного участника, на самом деле она в этот момент работа­ла со всеми членами семьи, так же как и с любым человеком, находящимся в пределах слышимости. Поскольку ее вмешатель­ство подталкивало каждого из членов семьи к осуществлению внутренних изменений, связанных с одной и той же проблемой, они часто приходили к общему для них пониманию, что, конеч­но, теснее сближало их друг с другом.

Манера Вирджинии описывать проблемы в общем виде да­вала всем присутствующим на сессии возможность поработать над своими собственными сходными проблемами и переживани­ями. Одновременно данное обстоятельство существенно затруд­няло изучение ее методов, поскольку наблюдателю трудно было оставаться достаточно отстраненным и беспристрастно фиксиро­вать, что именно и как именно она делает.

Сдвиг временных предикатов

Осуществляя изменения, Вирджиния умела искусно исполь­зовать особенности восприятия времени. Каждое предложение содержит глагол, и этот глагол стоит либо в прошедшем, либо в настоящем, либо в будущем времени. Использование прошедше­го времени отделяет и отдаляет человека от события или поступ­ка, в то время как использование настоящего времени связывает его с ним. Описание проблемного поведения в прошедшем вре­мени указывает на то, что данное поведение принадлежит про­шлому, что оно ушло, очистив место для нового поведения. Что касается описания возможного нового поведения, мы можем на­чать его в будущем времени, а затем перейти к настоящему, пред­полагая, таким образом, что оно уже реализовалось в действи­тельности. Описывая прошлые события, а затем переходя к их текущим последствиям, мы можем создать новые и более полез­ные убеждения по поводу причинно-следственных отношений.

Такой сдвиг временных предикатов может стать мощным инструментом для изменения реакций человека, в особенности если использовать его в сочетании с пресуппозициями. Я не на­шел примеров использования Вирджинией данной техники в транс­крипте 1974 г. (в книге «Сатир: шаг за шагом»), но зато множе­ство их содержит приводимый в следующем разделе транскрипт 1986 г. «Примирение с родителями». Возможно, она добавила эту технику в свою работу где-то в промежутке между ними. Более

54 подробное описание техники сдвига временных предикатов вы можете найти в конце книги в приложении I или же в книге «Измените свое мышление и воспользуйтесь результатами»* {Change Your Mind and Keep the Change, Andreas S., Andreas C, 1987), гла­ва 2 «Использование времени».

Различие между восприятием и реальностью: «модель мира»

Вирджиния отчетливо осознавала, что в процессе работы ос­новные изменения происходят с образом мира или способом вос­приятия мира человеком. Если меняется восприятие, изменяют­ся также и убеждения, реакции и поведение. Как только меняется восприятие человека и его чувства, становится гораздо легче на­учить его более эффективным способам коммуникации.

Очень часто те трудности, с которыми сталкивается семья, обусловлены твердым убеждением каждого ее члена, что мир ус­троен строго определенным образом. Данное убеждение не при­носит пользы, поскольку подразумевает, что речь всегда идет о реальности, которая не может измениться. Нередко Вирджиния выслушивала, что говорит ей тот или иной член семьи, и затем формулировала сказанное заново в терминах его восприятия. Разница между тем, каким в действительности является окружа­ющий мир и каким он кажется, как человек смотрит на него и думает о нем, очень тонка, но она открывает перед нами возмож­ность взглянуть на те же самые события по-другому. В приводи­мых ниже примерах курсивом выделены слова и словосочета­ния, указывающие на способ восприятия.

Ты хотел бы, чтобы твой отец смотрел на это немного по-другому. (1983)

Что произошло, когда Сьюзи дотронулась до ваших волос? Что вы думаете об этом? (1983)

Каждый создает своп собственный образ, так что давайте посмотрим. (1983)

Коби:                Ну да, мэм, но вы знаете, он слишком легко выходит

из себя.

*Андреас К., Андреас С. Измените свое мышление и воспользуйтесь результата­ми. — СПб.: прайм-Еврознак, 2004.

Вирджиния: Я понимаю. Итак, ты думаешь, что иногда твой отец считает, что ты что-то сделаешь, но ты не делаешь этого и тогда не знаешь, как сказать ему, или он тебя не слу­шает или что-то вроде этого? Ты это сказал? (1983)

Вирджиния моделировала различие между реальностью и восприятием и на примере собственного поведения, когда пред­лагала клиентам собственное понимание их ситуации.

Хорошо. Позвольте мне показать вам, что я вижу в данный момент. Я просто хочу набросать некую картину, а вы потом поможете мне ее проверить... Это всего лишь мое собственное представление, оно может совершенно не соответствовать действительности, но может и соответствовать. (1983)

Приемы, упоминаемые в этом разделе, часто описывают как элементы гипнотической коммуникации. Вирджиния, как прави­ло, довольно резко отзывалась о гипнозе, поскольку ей не нрави­лась сама идея манипулирования людьми. Однако данный тип гипнотической коммуникации являлся важной частью ее рабо­ты, что с наибольшей очевидностью проявлялось в «процессах» или «медитациях», проводимых ею в больших группах. Во время этих медитаций она просила присутствующих закрыть глаза и расслабиться, а затем приглашала их в тщательно структурирован­ное и откровенно гипнотическое путешествие. Пример такой гип­нотической медитации Вирджинии приводится в приложении IV.

Вирджиния также использовала другие паттерны гипноти­ческой коммуникации — как вербальной, так и невербальной. Более подробную информацию об этом можно найти в книгах Бэндле-ра и Гриндера «ТРАНСформации» (TRANS-formations. Bandler & Grinder, 1981) и в первом томе «Паттернов гипнотических тех­ник Милтона Эриксона»* (The Patterns of Hypnotic Techniques of Milton H. Erickson. Bandler & Grinder, 1975).

Физический контакт

Одним из наиболее ярких фирменных приемов Вирджинии была ее способность использовать прикосновения. Хотя, вероят­но, именно этот аспект ее деятельности является наиболее спор­ным (в господствующих направлениях психиатрии любые физи-

*Бэндлер Р, Гриндер Дж. Гипнотические паттерны Милтона Эриксона. — СПб.: прайм-Еврознак, 2005.

ческие контакты между психотерапевтом и клиентом все еще ка­тегорически запрещены как неэтичные), она придавала ему прин­ципиальное значение. Прикосновения — это существенная часть семейной близости. Исследования показали, что без них младен­цы, о которых в остальном тщательно заботятся, могут умереть. Кроме того, члены семей, испытывающих проблемы, либо вовсе не прикасаются друг к другу, либо прикосновения связаны для них с выражением гнева и разочарования, или же ограничены сексуальным контактом.

Помимо того что прикосновения являются принципиально важным элементом близких отношений, они также помогают при­влечь внимание человека, причем делают это более эффективно, чем взгляд или оклик, — а внимание необходимо для научения. Вирджиния настаивала на использовании прикосновений для усиления любой позитивной коммуникации и закрепления но­вых навыков и, таким образом, для упрочения изменений. В пре­дыдущих разделах есть несколько соответствующих примеров.

Иногда Вирджиния начинала с того, что устанавливала фи­зический контакт с детьми, которые, как правило, более открыты такому воздействию, чем взрослые. И вскоре она в буквальном смысле дотягивалась до каждого члена семьи. Каждый, кто имел опыт такого рода контакта с Вирджинией, скажет вам, что это было просто, непосредственно и воспринималось совершенно ес­тественно. Она, вероятно, прикасалась к своим клиентам в тече­ние одной сессии столько раз, сколько большинство психотера­певтов не делают за год, и это позволяло ей создавать позитивные связи между всеми членами семей, в которых ласковые прикос­новения были исключены или их место заняли насилие и жесто­кость.

В видеозаписи «Камни и цветы» {Of Rocks and Flowers. Satir, 1983) можно увидеть, как Вирджиния работает с семьей, где отмечались случаи тяжелого физического насилия со стороны обоих родителей. В одном из эпизодов, когда она работает с двумя маленькими детьми, без взрослых, она предлагает им не­жно прикоснуться к ее лицу, а затем спрашивает, не хотят ли они сделать то же самое со своими родителями. После этого она зовет обратно родителей и терпеливо обучает и тех и других, предлагая, чтобы дети инициировали подобный контакт по не­сколько раз в день.

Затем она демонстрирует обоим родителям разницу между тем, что значит грубо схватить ребенка в гневе и заботливо, но твердо удержать его от совершения какого-то действия. Она про­должает учить их, пока оба родителя не демонстрируют на уров­не поведения, что они усвоили эту разницу. Для тех, кто хочет подробнее изучить, как она это делает, в приложении II приве­ден транскрипт данной сессии; еще лучше посмотреть саму ви­деозапись.

В интервью, которое она дала после этой сессии Рамону Кор-ралесу из Института семейной психотерапии в Канзас-Сити, Вир­джиния поясняет, как она использует прикосновения.

Там произошло столько всего, и они так запугали своих детей, что если бы вы захотели использовать один-единственный образ, их можно было бы представить в виде монстров. Поэтому одна из вещей, которые я хотела сделать, — это проверить, способны ли дети давать ответ в виде прикосновений. И я использовала для этой цели себя, предложив им прикоснуться руками к моему лицу. Это было своего рода зеркало для всей семьи, для членов этой семьи. А затем я позволила им и даже поощрила сделать тоже в отношении ихсобственныхродителей. Смотрите, прикосновения, которые возникают в тех условиях, которые были в тот момент, говорят то, что невозможно выразить словами. И вся та часть, где была нежность, это также и часть целого.

Теперь, что касается меня, мое прикосновение немногое сможет вам передать, если я не интегрировала себя, если я не достигла настоящей целостности — тогда не будет движения энергии. Если я чувствую, что должна прикоснуться или что мне нужно быть осторожной с прикосновениями... это не будет работать. Потому что это не трюк, и это не стратегия. Это форма передачи живой энергии от меня и ко мне. А вот если это условие выполнено, то я знаю, что одно прикосновение приведет к обмену энергетическими потоками — истинное ощущение, что одно человеческое существо в буквальном смысле соприкасается с другим человеческим существом — и это, вероятно, имеет больше ценности, чем многие часы работы, в которой этого нет.

Вы знаете об опытах, когда ребенка оставляют в теплой воде? Конечно, некоторые прикосновения связаны с сексуальными или агрессивными намерениями. И очень многие люди только по этой причине отвергают прикосновения вместо того, чтобы сказать: «Хорошо. Это не те прикосновения, которых мы хотим». Нет больше ничего, что мы хотели бы отвергнуть из-за подобных обвинений. Мы не отказываемся использовать слова по той причине, что не хотим с их помощью обвинять — мы находим другие слова. И я должна откровенно признаться, что если бы

58             я не владела энергией, которая передается через прикосновения,

я определенно не смогла бы получить таких действительно хороших результатов, как сейчас.

Итак, вот наиболее значительные паттерны, которые делали работу Вирджинии настолько эффективной, и все они вполне очевидным образом присутствуют в приводимом далее транскрип­те. Каждый из этих паттернов можно разделить на более мелкие составляющие и описать более детально, кроме того, в ее работе имеется еще много других поддерживающих невербальных эле­ментов. Я предлагаю читателям изучить видеозапись и транскрипт и попытаться выделить дополнительные паттерны, чтобы про­должить, тем самым, наше постижение секретов работы Вирджи­нии.

Более тонкие особенности восприятия и поведения Вирджи­нии с трудом поддаются описанию — ее чувство времени, инто­национные паттерны, невербальные признаки, по которым она распознавала реакцию членов семьи на конкретные вмешатель­ства и т. д. Многие из этих элементов вы можете усвоить, если будете изучать ее видеозаписи, а также делать в своей работе то, что делала Вирджиния, когда пристально наблюдала за тем, как члены семьи реагируют друг на друга и на ее вмешательства, и отбирала те из них, которые работают, отбраковывая бесполезные.

В начале того семинара, откуда взят приведенный в этой книге транскрипт, Вирджиния описала причины, по которым она ока­залась там.

Я понимаю, что это очень важное событие. И его значение состоит в том, что мы собрались вместе и участвуем в записи, создавая нечто, что, я убеждена, окажется очень полезным. Вы знаете, в течение многих лет мы общались с людьми, писали книги. И знаете, при всех книгах, которые были написаны, при всех словах, которые были сказаны, не думаете ли вы, что мы можем сделать больше?

Мне кажется, есть что-то еще, что мы должны узнать о нас самих. Когда появилась возможность делать видеозаписи, я не сразу осознала открывающиеся возможности. Но я начала понимать их значение, и, возможно, эти образы более важны, чем что бы то ни было еще. Быть в состоянии что-то увидеть — крайне важно для того, чтобы суметь создать что-то новое. (1989)

Я исхожу из теории, что цель моей терапевтической работы — расширить способы, которыми индивиды справляются друг с другом и с самими собой, придать этим способам новое направление, изменить их так, чтобы люди могли разрешать свои проблемы более здоровым и уместным образом. Сама по себе проблема не представляет проблемы, проблема — в спо­собе ее разрешения. Решение проблем является результатом самооценки, правил, принятых в семейной системе, и связей с внешним миром.

Вирджиния Сатир (1983)

Транскрипт «Примирение с родителями»

В марте 1986 г. Вирджиния Сатир провела семинар, в кото­ром приняли участие более 30 психотерапевтов и препо­давателей. Целью этой встречи было создание видеозапи­си ее психотерапевтической работы. Вирджиния провела два дня в телевизионной студии, показывая и объясняя группе различ­ные приемы, которые она использовала При работе с членами семьи. В результате получилось 7 видеозаписей общей продол­жительностью 8 часов (Satir, 1989).

Ближе к полудню первого дня Вирджиния попросила при­сутствующих поделиться своими впечатлениями по поводу тех особенностей семейной динамики и коммуникации, которые она демонстрировала в течение предыдущих двух часов. Одна из уча­стниц — Линда, 39 лет, — попросила слова и сообщила, как глу­боко она потрясена работой Вирджинии: «Я испытала небывалое чувство глубочайшего единения с людьми», — сказала она. Лин­да начала описывать испытываемый ею самой конфликт между ощущением «невероятной силы» связи с людьми и «чувством очень сильной печали по поводу дистанции, которую я часто ощущаю между собой и другими людьми».

Попросту говоря, Линда хотела обладать способностью ус­танавливать контакт с людьми, но у нее были двойственные чув­ства по этому поводу. Вирджиния приняла данный результат как желаемый и посвятила целую сессию тому, чтобы достичь его. Вскоре после того как она начала исследовать эту двойственность, Линда проявила сильное негодование в адрес своей матери. Тог­да Вирджиния начала работу, цель которой состояла в том, что-

бы Линда смогла простить свою мать и почувствовала к ней вме­сто негодования сострадание и любовь.

Поскольку Линда теперь испытывала сострадание и прости­ла «подлости» своего детства, ей стало легче почувствовать свою связь с другими людьми. В проведенном через 3 года интервью было продемонстрировано обширное влияние, которое данная сессия оказала на отношения Линды с матерью и на ее способ­ность устанавливать связи с людьми.

Данная сессия представляет собой особенно выразительный пример психотерапевтической работы Вирджинии. Ее полную запись можно найти на 3 кассете («Примирение с родителями») из серии «Семейные отношения», которая была записана на том семинаре выходного дня (серия из семи записей: Family Relations. Satir, 1989). В конце сессии Вирджиния сказала: «Я уже говори­ла вам о том, что работаю с семьями вот уже более 40 лет, и я замечаю очень и очень многое. Все, к чему я стремлюсь, вы толь­ко что видели».

Для тех, кто хочет тщательно изучить манеру работы Вирд­жинии, ниже представлен транскрипт этой сессии. Транскрипт приведен практически дословно, из него, чтобы сделать текст бо­лее ясным, исключены только некоторые небольшие повторы и всяческие «гм». В силу того что транскрипт дословный, некото­рые предложения выглядят на бумаге довольно странно. Однако буквально воспроизводя те слова, которые говорила Вирджиния, мы позволяем читателю убедиться, что он имеет дело с точной записью всего, что происходило на той сессии.

То, что написано в скобках, — это либо описание невербаль­ных элементов поведения, либо комментарии к происходящему. Хотя, конечно, невозможно передать все подробности невербаль­ных взаимодействий, которые можно увидеть в видеозаписи — положение тела, позы, жесты, мимику, мимолетные улыбки и взгля­ды, паузы, изменения тона и громкости голоса, темпа речи и т. д. — все же здесь представлены достаточно подробные описания, что­бы читатель, не располагая видеозаписью, мог проследить общий поток событий.

Комментарии, поясняющие действия Вирджинии или реак­ции Линды, приведены в скобках и выделены курсивом. В квад­ратных скобках приводятся краткие описания, указывающие на конкретные паттерны — например [смысловой рефрейминг], —

62    описанные в предыдущем разделе. Тот, кто хочет просто позна­комиться с транскриптом, может опускать эти комментарии".

Числа, с которых начинается каждый абзац, показывают время (минуты и секунды), прошедшие с начала сессии. Это сделано, во-первых, для того, чтобы показать, сколько времени длился каждый этап работы, и, во-вторых, чтобы сделать более удобны­ми ссылки на тот или иной момент сессии в комментариях.

Транскрипт

00:00 Вирджиния: Я хотела бы сейчас услышать от кого-нибудь из присутствующих, что они испытали во время этого последнего эпизода. Есть кто-нибудь, кто хотел бы рассказать мне об этом — о том, что он испытал?

00:11 Линда:            Я хочу.

00:12 Вирджиния: Подойди сюда. (Вирджиния протягивает правую руку, Линда выходит вперед и берет ее за руку левой рукой.) Спасибо. И твое имя?..

00:20 Линда:            Меня зовут Линда.

00:21 Вирджиния: Линда. Привет, Линда.

00:22 Линда:            Привет. Все это в целом стало для меня сегодня

очень эмоциональным переживанием (делаетжест вправо правой рукой). И я думаю, что лично со мной произошло то, что я начала испытывать не­бывалое чувство глубочайшего единения с людь­ми. И я где-то между ощущением невероятной силы (делает жест вправо правой рукой) и ощу­щением, что я — полная размазня (делает жест влево). (Линда издает легкий смешок, и вся группа смеется вместе с ней. Линда продолжает улы­баться.)

(Линда сформулировала четкий последовательный конф­ликт между двумя полярностями: «невероятная сила» и «пол­ная размазня». Она также с помощью жестов показала, что воспринимает эти полярности как пространственно рассорти­рованные: «сила» находится справа от нее, в то время как «раз­мазня» находится слева.)

00:50 Вирджиния: Хорошо, я нарисовала себе эту картину. (Реак­ция Вирджинии очень специфична. Она не просто говорит «Я понимаю», она явно пока­зывает, что у нее есть визуальный образ того, о чем говорит Линда.) Мы пойдем дальше, да. (Когда Вирджиния это говорит, она смотрит вверх и влево, чтобы воспроизвести в памяти зритель­ный образ. См. приложение III. Фраза «мы пой­дем дальше» основана на пресуппозиции, что можно пойти дальше. Затем она обращается к группе, одновременно делая жест левой рукой в сторону Линды.)

00:53 Вирджиния: Кому-нибудь из вас знакомы такие ощущения, когда чувствуешь: «Я действительно могу это сде­лать» (делает энергичный жест левой рукой), а затем: «О, нет, я просто вареная макаронина»? (Все тело Вирджинии моментально обмякает и ссутуливается.) Кому из вас знакомо такое со­стояние? Покажите, кто из вас знает, о чем я го­ворю? (Вирджиния поднимает руку, и люди, нахо­дящиеся в зале, тоже поднимают руки.) О, чудесно! Замечательно.

(Прекрасный пример того, что многие называют «норма­лизацией». Вирджиния показывает Линде, что конфликт, о ко­тором она говорит, так или иначе переживает каждый человек, включая и ее саму, и, следовательно, это «нормально». Когда человек рассматривает проблему как нормальную, ему стано­вится легче ее разрешить. Сообщая, что она сама имела ту же проблему, Вирджиния устанавливает отношения равенства.)

(Одновременно она делает еще одну очень важную вещь. Явно предложив участникам группы поискать в своем собствен­ном опыте переживания, сходные с теми, о которых говорит Линда, она тем самым приглашает их путем идентификации с Линдой принять участие в ее психотерапевтическом путеше­ствии [переключение референтного индекса]. Те, кто примет это приглашение, переживут изменения, во многом сходные с теми, которые произойдут с Линдой.)

01:02 Линда:            Только сегодня я была как никогда близка к силе

(снова делает жест вправо от себя) и чувствова­ла, хм... я снова'почувствовала слабость (Линда

издает короткий смешок, почти всхлипывает и по­казывает на то место, где она сидела в аудито­рии) вот здесь, просто чувствовала, хм (прижи­мает руку к груди), большое-большое сожаление, что я так часто ощущаю дистанцию между собой и другими людьми, и другой частью своего су­щества, я хочу просто — и иногда я близка к это­му чувству, — когда я могу просто обнять каждо­го (делаетжест правой рукой), и я чувствую, что я их всех люблю. И я чувствую, что я могла бы научиться помогать людям изменяться, и я смот­рела на тебя, как прекрасно ты делаешь это... и я тоже хочу делать это, что бы это ни значило для меня.

(Линда формулирует свою амбивалентность более деталь­но: «сила» означает, что она может войти в контакт с людьми, обнять их, любить их, в то время как «размазня» означает от­даленность от них. Линда хочет обладать способностью вхо­дить в контакт с людьми, и именно этого результата Вирджи­ния старается достичь на протяжении всей сессии.)

01:43 Вирджиния (кивает): Чудесно, Линда. (Вирджиния берет руку Линды и похлопывает по ней другой рукой. «Чу­десно» — это неспецифическое позитивное слово, выражающее ободрение для Линды. Обратите внимание, Вирджиния не реагиру­ет на негативную часть утверждения и не вы­ражает сочувствия: «Это очень плохо, что ты не чувствуешь себя в контакте». Вместо это­го она усиливает позитивную часть и говорит «чудесно». И в самом деле чудесно, что Лин­да поставила перед собой цель, что она сфор­мулировала ее и т. д.) Позволь мне просто кое-что сделать вместе с тобой. (Фраза «позволь мне просто кое-что сделать вместе с тобой» предлагает Линде согласиться со всем, что Вирджиния решит сделать с ней. Затем Вир­джиния смотрит вниз и влево, слушая свой внутренний голос. См. приложение III.) Мо­жешь ли ты увидеть в своей жизни ситуацию, когда стоит быть «вареной макарониной»?

(Несколько раньше Линда использовала определение «ва­реная макаронина» для описания негативного состояния. Вир­джиния просит Линду подумать, в каком контексте «вареная макаронина» могла бы быть позитивным состоянием [кон­текстный рефрейминг], чтобы расширить для Линды воспри­ятие этой части ее полярности. Вместо того чтобы катего­рично приказать ей подумать о таком контексте, Вирджиния использует мягкую форму: «Можешь ли ты увидеть в своей жизни ситуацию, когда стоит быть "вареной макарониной"?» [разговорный постулат], которая также содержит инструк­цию [встроенная команда] создать визуальный образ кон­текста.)

01:53 Линда:            Стоит быть «вареной макарониной»?

01:55 Вирджиния: Угу-угу. (Тело Вирджинии снова обмякает и ссу-туливается.) Именно.

01:57 Линда:            Ну да, думаю, что могу.

01:58 Вирджиния: Хорошо. Что я хотела бы, чтобы ты сейчас сде­лала, — это снова посмотрела на эту картину (Вирджиния не просто явно предлагает «по­смотри на эту картину», она также сама смот­рит и указывает вверх — в место, где людям наиболее легко осуществлять визуализацию. См. приложение III. Линда также смотрит вверх) и увидела себя в качестве «вареной макаронины» и позволила себе заметить, что ты от этого полу­чаешь. (Когда Вирджиния заканчивает предло­жение, она смотрит вниз, слева от себя, слу­шая свой внутренний голос.)

02:06 Вирджиния: Потому что я поначалу немного забеспокоилась, что ты собиралась отделаться от этой самой «ва­реной макаронины». (Линда слегка усмехается.) А затем я подумала, что ты станешь чем-то пря­мо противоположным тому, что было до этого: ты можешь стать «жесткой» (Вирджиния часто использовала слово «жесткий» в смысле «огра­ниченный», «узкий» или «односторонний») в чем-то, что ты делала раньше, и что ты всегда будешь сильной. (Вирджиния выпрямляется, что­бы выглядеть сильной.)

3 Паттерны магии Вирджинии Сатир

(Предыдущие два предложения не самые ясные из всего, что когда-либо говорила Вирджиния. Она хочет, чтобы Линда осознала ценность — по крайней мере, в определенных контек­стах — состояния «вареной макаронины», т. е. чтобы она поня­ла ценность той своей части, которую она назвала «размазня». Осознание ценности обеих сторон своей полярности представ­ляет собой важнейший первый шаг к разрешению внутреннего конфликта. Большинство из нас, как и Линда, поначалу дума­ют, что одна их часть является хорошей, а другая — плохой. Вирджиния использует прошедшее время, когда говорит о же­лании избавиться от «плохой» части, относя эти мысли Линды к прошлому и облегчая ей возможность осознать ценность этой части в настоящем.)

02:18 Вирджиния: Но дай мне теперь присмотреться к «вареной макаронине».

02:22 Линда:            Хорошо.

02:24 Вирджиния: Когда мы можете видеть, что это просто «м-м^ м»? (Вирджиния смотрит вверх и причмокивает губами, выражая удовольствие. Она намерено просит Линду осуществить визуализацию, ис­пользуя слово «видеть». Используя слово «ког­да» она тем самым предполагает, что есть такие время и место, когда быть «вареной ма­карониной» — это «самое то».)

02:26 Линда:            Я вижу, как, может быть, я лежу на кушетке в ок-

ружении друзей, и я чувствую себя совершенно незащищенной (Линда жестами показывает пол­ное расслабление и прижимает руку к груди), а они ухаживают за мной и заботятся обо мне (Лин­да делает жест в сторону Вирджинии).

02:35 Вирджиния: Хорошо. И что ты чувствуешь по этому поводу? 02:38 Линда             (широко улыбаясь): Я... мне это нравится.

02:40 Вирджиния: Вот и отлично. (Группа смеется.) Тогда это не бу­дет тем, что ты хотела бы чувствовать, если со­бираешься нести большой пакет из бакалеи, не так ли? (Получив полный позитивный ответ от Линды, Вирджиния немедленно указывает ей, что хотя данное состояние уместно в описан-

ном контексте, оно не будет уместно в дру­гих контекстах [контекстный рефрейминг].)

02:47 Линда:           Нет.

02:48. Вирджиния: Нет. Отлично, и к чему это нас подводит? Это под­водит нас к выбору... к выбору. (Дважды повто­ренное слово «к выбору» является встроен­ной командой для Линды, оно сообщает, что данное понимание предоставляет ей выбор.) Когда мне нужно сделать это (указывает перед собой), я могу вытащить из себя это. Когда мне нужно сделать это (указывает влево от себя), я могу вытащить из себя то. Но если у меня есть правило, я всегда должна быть тем или иным, иначе я не могу сделать это. (Линда кивает.)

03:04 Вирджиния: Сейчас я хочу задать тебе еще один вопрос. Ска­жи, ты действительно думаешь, что можешь лю­бить всех людей одновременно? (Теперь Вирд­жиния направляет внимание Линды на другую сторону полярности, ставя вопрос к обоб­щенному утверждению, сделанному ею ранее: «Я могу просто обнять каждого, и я чувствую, что я их всех люблю». Добавив слова «одно­временно» Вирджиния еще усиливает утвер­ждение Линды. Она упорно преследует основ­ную идею, которую только что высказала [3:00]. Если я думаю, что всегда должна любить всех людей, мне будет трудно сделать это, так что меня может постичь неудача, и я, вероятно, могу начать осуждать себя. Если моя цель до­пускает некоторую гибкость и возможность выбора, мне будет легче ее достичь, и это принесет мне большее удовлетворение.)

03:11 Линда:           Одновременно?

03:13 Вирджиния: Да. Ну, или что ты можешь любить всех по очере­ди? (Вирджиния поднимает взгляд вверх и вле­во и делает аналогичный жест рукой. Это сде­ланное в невербальной форме предложение Линде поискать соответствующие образы в памяти.)

68     03:17 Линда             (смотрит вверх и вправо, где у большинства лю-

дей находится область визуального конструи­рования будущих возможностей): Я думаю, что могу — я хотела бы (прижимает руку к груди) найти место, куда я могла бы уйти за пределы челове­ческой индивидуальности (вытягивает вперед руку с ладонью, обращенной к себе), которая может быть отталкивающей в данный момент (вытяги­вает вперед руку с ладонью, обращенной нару­жу) и просто любить их (протягивает руку по оче­реди к своей груди и к груди Вирджинии, другое невербальное признание, что Линда чувству­ет тесный контакт с Вирджинией), установить связь, которую мы могли бы почувствовать как человеческие существа, или тот «свет», о кото­ром мы говорили только что [ранее в тот день] или что-то вроде этого. (Линда проводит раз­личие, которое может оказаться терапевти­чески полезным — между поведением, кото­рое демонстрирует данный человек и которое может быть малоприятным, и его внутренней сущностью. Это различие, которое Вирджи­ния сделала раньше на том же семинаре. Вирджиния признает это и идет дальше, спра­шивая, как Линда будет справляться с «пло­хим» поведением.)

03:31 Вирджиния: Хорошо, и что ты собираешься делать с их от­вратительным поведением?

03:34 Линда:            Ну, я не собираюсь проводить с ними много вре-

мени. У меня есть выбор, и я не буду жить с людь­ми, которые ведут себя отвратительно. Но я все же не хочу обязательно ненавидеть их. Я хочу любить их за то, что они люди.

03:46 Вирджиния: Это принципиально важный вопрос, и я хочу по­работать над ним еще немного. Хм... (Вирджиния оглядывает группу и кивает одному из присут­ствующих, Рэнди, который, оказывается, является хорошим приятелем Линды.)

03:53 Линда              (улыбается): О, замечательно! Я рада, что ты вы-

брала его. (Группа смеется.)

03:56 Вирджиния (шутливо, пока Рэнди подходит и становится слева от Вирджинии): Ну, я прочитала твои мысли, да-да, прочитала твои мысли. Не верь этому, я не читала твои мысли. (Эта шутка — когда она го­ворит, что прочитала мысли Линды, и тут же заявляет, что она этого не делала, — помога­ет Вирджинии поддерживать легкую и радост­ную атмосферу. Она вдруг начинает играть роль «дксперта/гуру», а затем быстро и не­двусмысленно отказывается от нее. Упоми­ная об этом, Вирджиния также оставляет Лин­де возможность думать, что она умеет читать мысли. Последующее отрицание не обяза­тельно подразумевает, что это невозможно, а люди любят находить объяснения для совпа­дений. Затем Вирджиния легко кладет левую руку на плечо Рэнди, продолжая при этом разговари­вать с Линдой.) Хорошо. Сейчас я услышала, как ты сказала: «Я не хочу жить с чувством ненави­сти». (Вирджиния повторяет формулировку Лин­ды, во-первых, для того чтобы та подтвердила сказанное, во-вторых, для того чтобы получить от Линды согласие с этим утверждением, прежде чем начать его использовать.)

04:07 Линда:            Правильно.

04:08 Вирджиния: «Я не хочу жить с чувством ненависти». (Повто­ряя высказывание, Вирджиния подчеркива­ет то, с чем согласилась Линда. Как извест­но, «если повторяешь что-то достаточно часто, оно становится истиной», и Вирджиния охот­но использует повторение, чтобы подчеркнуть какую-то мысль.) И еще, ты этого не сказала, но, возможно, на самом деле ты знаешь, что не­нависть разрушает тебя. (Вирджиния указывает на свой живот. В данном случае она использу­ет местоимение «тебя» в универсальном смыс­ле «каждый из нас». Вирджиния исходит из пресуппозиции, что ненависть разрушает нас; вопрос только в том, знает ли об этом Лин­да. Слова «на самом деле» и «ты знаешь, что

ненависть разрушает тебя» также являются встроенной командой, которую она выделя­ет более громким голосом.)

04:14 Линда:            Угу.

04:15 Вирджиния: Ведь что делает ненависть — она начинает разъе­дать вас. Кто из вас знает об этом? (Говоря «что делает ненависть...» и «кто из вас знает об этом», Вирджиния снова исходит из пресуп­позиции, что ненависть разрушает человека и снова осуществляет нормализацию, урав­нивая аудиторию и вовлекая ее в происходя­щее.) Она начинает разъедать вас. И она разъе­дает и разъедает, и чем сильнее вы ненавидите, тем сильнее вы хотите уничтожить объект вашей ненависти. (Повторяя — 3 раза, — что нена­висть разъедает человека, Вирджиния еще сильнее подчеркивает истинность этого вы­сказывания [повторение].) Посмотрите, из этого вытекает очень любопытная вещь. Как только вы осуществляете категоризацию, или используете стереотип или предвзято судите о чем-либо, это обязательно становится фокусом для ненависти. Это обязательно становится — особенно пред­взятое мнение — обязательно становится фоку­сом для ненависти [повторение].

04:45 Вирджиния: Итак, ненависть возникает, потому что вы чувству­ете свою уязвимость. (Вирджиния поворачива­ется к Рэнди.) Потому что ты не сделал того, что следовало сделать — сбрить эти усы, например. (Поворачивается к Линде.) Ты знаешь, что все усатые мужчины таят в себе очень дурные мыс­ли. (Линда смеется, вся группа тоже, Рэнди улы­бается.) Так говорят очень многие люди.

(Вирджиния описывает случай Линды в терминах общече­ловеческих процессов, используя именные группы без рефе­рентного индекса: «ненависть разрушает вас», «чем сильнее вы ненавидите, тем сильнее хотите уничтожить объект вашей ненависти», «ненависть возникает, потому что вы чувствуете свою уязвимость». Подчеркнув основную мысль относительно

уязвимости, ненависти, убийства, Вирджиния приводит баналь­ный и смешной пример — «ты знаешь, что все усатые мужчины таят в себе очень дурные мысли», чтобы поддержать радост­ную и легкую атмосферу, пока она будет двигаться к тому, что­бы познакомить Линду с новыми способами осмысления серь­езных вопросов. Вирджиния выбирает такой пример — «все усатые мужчины...» — что каждый может понять неуместность ненависти в данном случае. Таким образом, она создает фун­дамент для того, чтобы в дальнейшем поставить под вопрос уместность ненависти, которую Линда испытывает к другим людям.)

04:59 Вирджиния: Как бы то ни было, так приходит страх. И нена­висть должна скрыть слабость. (Вирджиния про­должает использовать общие слова: «страх», «ненависть», «слабость» — в противополож­ность словам «твой страх» и т. д. Это позво­ляет ей обсуждать важные вопросы, не всту­пая в прямую конфронтацию с Линдой.) Итак, когда мы помещаем себя в позицию, где вынуж­денно ощущаем свое бессилие, мы начинаем разрушать себя. Мы начинаем разрушать [повто­рение]. (Слова Вирджинии — «мы начинаем раз­рушать себя» — подразумевают, что мы одно­временно являемся творцами и жертвами собственной ненависти. И поскольку мы сами делаем это с собой, у нас есть возможность для изменения. Это создает умонастроение, отличное от того, которое можно описать, как «мы ненавидим других» или «другие делают что-то ужасное для нас». В предыдущих двух предложениях Вирджиния также перешла к универсальному местоимению «мы». Это смяг­чает переход, когда она затем поворачива­ется к Линде и говорит «ты».)

05:16 Вирджиния: Хорошо. Итак, ты не хочешь этого делать. Тогда давай сделаем вот что. Мы дадим ему (кивает через плечо на Рэнди) чуть позже несколько имен. (Фраза «мы дадим ему чуть позже несколько имен» [именное словосочетание без референт­ного индекса] призывает Линду подумать, к

кому в своей жизни она относится с преду­беждением. Какие имена получит Рэнди чуть позже? Эти слова — «дадим ему чуть позже несколько имен» — представляют собой так­же встроенную команду и ясно показывают, что у Вирджинии есть четкий план по поводу ее дальнейших действий с Линдой: она со­бирается поработать с ее предубеждением против кого-то из членов семьи, в которой выросла Линда.) Подумай о том, что ты хотела бы сделать, чтобы поддержать себя в максимально конгруэнтном состоянии, что могло бы позволить тебе понять, что ты чувствуешь.

05:31 Линда:            Угу.

05:32 Вирджиния: Итак, чтобы действительно освободиться от не­нависти, ты должна позволить себе осознать, что ты уязвима и что ты чувствуешь свою слабость. (Вирджиния не спрашивает: «Ощущаешь ли ты свою уязвимость, когда чувствуешь нена­висть?» Она исходит из пресуппозиции, что это ощущение присутствует, и вопрос только в том, позволяете вы себе осознать его или нет.) Это способ освободиться от ненависти.

05:40 Вирджиния: По работе, будучи в Сан-Франциско, я регуляр­но имею дело с людьми, которые работают под землей — чинят канализацию и тому подобное. Среди них много людей с кожей самых разных оттенков, и с этими людьми действительно мно­го проблем. И что я делаю — я помогаю им от­крыть их уязвимость — их боязнь быть любимы­ми, их страхи, — в чем бы они ни заключались. (Говоря об «этих людях» [именная группа без референтного индекса], Вирджиния снова изящ­но обсуждает проблему на уровне обобще­ний, прежде чем вернуться непосредствен­но к работе с Линдой.) И поэтому первый шаг в работе с ненавистью (Вирджиния поворачива­ется к Линде и берет обе ее руки в свои) — это позволить себе войти в соприкосновение с соб­ственной уязвимостью.

06:07 Вирджиния: Итак, то, что ты не была в соприкосновении с собственной уязвимостью, ты раньше восприни­мала как защищенность. Эта ужасная штука вот там — усы, как ты знаешь, скрывает множество ужасных вещей. (Большинство людей полага­ют, что они могут защитить себя, если не бу­дут показывать свою уязвимость. Вирджиния пытается отнести эти действия к прошлому Линды, говоря «ты раньше воспринимала как защищенность», а затем переключаясь на настоящее время при описании забавного примера с усатым мужчиной [сдвиг времен­ных предикатов]. Неявное сообщение таково: «Раньше ты верила в это, теперь это просто смешно».)

06:15 Линда:           Ну, это защищало меня. (Линда тоже исполь-

зует прошедшее время — «защищало». Хотя она говорит, что эта защита была для нее важна, она оставляет ее в прошлом.)

06:16 Вирджиния (моментально подхватывает колебание, которое содержится в кажущемся возражении Линды): Ну, некоторым образом да, но некоторым образом еще нет. (Говоря «некоторым образом еще нет», Вирджиния подразумевает, что это не давало Линде защиты, но что она может по­лучить эту защиту в будущем.) Ты не понима­ла этого, но это нормально. (Видимое несогла­сие Линды с тем, что она сказала, Вирджиния трактует, как «непонимание» [смысловой реф-рейминг]. Затем Вирджиния принимает утвер­ждение Линды и начинает исследовать, что она хотела этим сказать.) «Это защищало тебя». Хорошо. Прекрасно, и вот ты здесь. (Вирджиния смотрит вниз и влево — это область аудиальной памяти.) И ты сказала кое-что относительно за­щиты. Каким образом твоя ненависть защищала тебя? (Вирджиния начинает собирать информа­цию для разрешения возникшего непонимания.)

73

06:37 Линда:           я не имела в виду, что ненависть защищала меня.

Я имела в виду, что то, что я не позволяла себе

74

быть уязвимой, защищало меня от того, что я воспринимала как вещи, которые могут причи­нить мне вред. Скажем, в моей семье.

06:50 Вирджиния: Хорошо. Давай задержимся на этом на минутку (Слова «давай задержимся на этом на минут­ку» подразумевают, что по истечении мину­ты, если Линда не будет больше задерживать­ся на этих мыслях, они уйдут), потому что сейчас ты говоришь о чем-то другом. Ты говоришь о своей способности видеть те вещи, которые могут ока­заться вредными и которые ты могла бы устра­нить или обойти или каким-то еще образом спра­виться с ними. Это совсем другое дело, потому что это позволяет тебе получить в свое распоря­жение целый набор возможностей. Я не хочу... говоря об этом, я стремлюсь к возможности по­мочь людям ясно увидеть, что у них всегда есть выбор. (Хотя Вирджиния говорит о «людях» [существительное без референтного индекса], она отчетливо имеет в виду Линду. Таким спосо­бом она осуществляет нормализацию и побуж­дает группу следить за ее работой с Линдой. Одновременно Вирджиния изменяет описание так, чтобы открыть возможность выбора. «Не быть уязвимой» превращается в «видеть опас­ность и справляться с ней». Фактически, пре­одоление опасности включает состояние уяз­вимости.)

07:22 Линда:            Угу.

07:23 Вирджиния: Итак, давай сделаем вот что... Кто это был, да­вай посмотрим, кто это был в твоей семье — отец? Мать? Или оба? И как? (Вирджиния исследует высказывание Линды по поводу «вещей, кото­рые могут причинить мне вред, скажем, в моей семье» [6:46]. Вирджиния начинает перечислять основных членов семьи, внимательно следя за реакцией Линды. Но Вирджиния выражается не очень ясно, так что реакция Линды неотчетли­ва. Она не реагирует непосредственно, когда Вирджиния упоминает ее отца и мать.)

07:31 Линда:            Кто был для меня кем?

07:32 Вирджиния: Когда ты росла, кто был для тебя тем, от кого ты хотела себя защитить?

07:34 Линда             {решительно): Мать. {Линда закрывает глаза и от-

дергивает голову назад.)

07:35 Вирджиния {обращаясь к Рэнди): Ну ладно, хотя ты и не под­ходящего пола, встань здесь. {Линда смеется.) Давайте выберем кого-нибудь еще. {Вирджиния оглядывает группу в поисках немолодой женщи­ны.) Не согласишься ли выйти сюда и сыграть роль матери? {Участница группы подходит и занима­ет место Рэнди.)

07:42 Линда              {смеется): Ох ты, во что это я себя втравила?

07:45 Вирджиния {легкомысленно): Ну, я могу сказать тебе, что все люди, которым приходилось иметь со мной дело, говорили потом, что все закончилось просто чу­десно. (Группа смеется. Используя общие вы­ражения «люди» и «чудесно», Вирджиния ри­сует привлекательную картину, не обещая при этом Линде ничего конкретного.)

07:50 Линда:            Хорошо.

07:51 Вирджиния: Итак, я хочу сказать тебе это, и я знаю, что это правда. Отлично, теперь у меня уже есть карти­на, но я бы хотела, чтобы ты сказала мне, как она возникла, что за картина ее (указывает на жен­щину, играющую роль матери Линды) заставля-

ет тебя чувствовать свою уязвимость? (Обратите внимание, Вирджиния говорит «что за картина ее», вместо того чтобы спросить, например, «что она делает», намеренно обращаясь к тому образу матери, который есть у Линды, а не к самой матери [модель мира]. Вирджиния, кро­ме того, предваряет вопрос параллельным сообщением о том, что у нее «уже есть кар­тина» сказанного Линдой.)

08:06 Линда:            Я полагаю, мне следует обрисовать ее как мою

мать?

08:08 Вирджиния: Да, совершенно верно. И дай ей...

08:10 Линда:           Она... гм...

08:11 Вирджиния: Говори ей «ты». Это поможет. (Используя мес­тоимение «она», Линда сохраняет дистанцию между собой и своим образом матери, про­являя минимум эмоций. Говоря «ты», она вер­нется назад к проблеме этого взаимодействия и в большей мере испытает соответствующие чувства [ассоциация].)

08:12 Линда            (с возмущением): Хорошо..Ты, ты... Ты не можешь

перенести моей радости и поэтому постоянно унижаешь меня и придираешься ко мне. (Линда несколько раз делает жест в сторону матери, как буд то ударяе т рукой.)

08:21 Вирджиния: Хорошо, теперь скажи ей. {Вирджиния смотрит вверх и влево, вспоминая зрительный образ.) Давай немного поговорим о том, как она к тебе придирается? (Это первое предложение Лин­де встать на место ее матери [сдвиг референт­ного индекса], приняв ее внешнее поведение. Использование характерных выражений ее матери позволит еще сильнее вовлечь Лин­ду в происходящее. В то же время это даст Вирджинии информацию о том, что именно говорит мать Линды и как она говорит это.)

08:24 Линда            (критически): Ты слишком тощая! (Линда гово-

рит о критическом поведении своей матери и начинает играть ее роль [сдвиг референтно­го индекса].)

08:26 Вирджиния (весело, глядя вверх и влево): О-о, «слишком то­щая». Это чудесно. (Линда улыбается.) Да, это чудесно. (Дважды повторяя слово «чудесно» и веселым тоном говоря о том, что Линда счи­тала серьезным и ужасным, Вирджиния под­держивает у той более позитивный настрой, при котором она может воспринимать свою мать более объективно.) Она сама полная?

(Фриц Перлз часто повторял, что «контакт — это умение ценить различия», вместо того чтобы считать их чем-то пло­хим. Спрашивая, не была ли ее мать полной, Вирджиния выяв-

ляет возможное различие между Линдой и ее матерью и поме­щает высказывание «Ты слишком тощая» в контекст этого раз-| личия [контекстный рефрейминг].)

08:30 Линда:            Маленького роста.

08:31 Вирджиния: Маленького роста (смотрит вверх и влево; шут­ливо). Хорошо. Прекрасно. Ну, тогда я ее пони­маю. (Линда и вся группа смеются. Этим ко­ротким шутливым комментарием Вирджиния достигает сразу нескольких целей. Во-первых, ее шутка еще сильнее поднимает настроение Линды. Вам будет гораздо легче решить лю­бую проблему, если вы способны посмеять­ся над ней. Во-вторых, она, в сущности, го­ворит: «Я похожа на твою мать» — еще один пример того, как Вирджиния устанавливает отношения равенства между собой и челове­ком, с которым она работает.)

(Вероятно, наиболее важная задача данного комментария, — положить начало изменению тех чувств, которые Линда испы­тывает к своей матери. Линда только что выразила свой гнев в адрес матери и сказала о своем отчуждении от нее. До этого она говорила об ощущении глубинной связи с Вирджинией и о своем уважении к ней. Это два противоположных чувства, ко­торые Линда выразила последовательно, когда описывала свой конфликт [00:22 и 01:02]. Возникновение сходства между Вир­джинией и матерью Линды, пусть даже по такому мелкому и смешному поводу, приводит к тому, что эти противоположные чувства оказываются вынужденными существовать одновремен­но, а не последовательно, при этом они постепенно начинают смешиваться и разрешаться.)

08:34 Вирджиния: Прекрасно, а что еще она говорит?

08:37 Линда:            Она имела обыкновение... Ты постоянно твердишь

мне, что я говорю слишком громко и чтобы я ус­покоилась и сдерживала свой голос. (Линда де­лает рукой придавливающий жест. Линда начи­нает было описывать действия своей матери, а затем переключается на ролевую игру.)

08:43 Вирджиния: Хорошо, хорошо. Прекрасно. Ты делаешь это. «Ты говоришь слишком громко и тебе следовало бы

77

сдерживать свой голос». (Вирджиния быстро смот­рит вверх и влево, а затем переводит взгляд вниз и влево, вспоминая, что Линда говорила до это­го.) Что еще? «Ты слишком тощая; тебе следова­ло бы говорить потише». Она не говорит тебе этого но, тем не менее... [Она говорит] «Сдерживай свой голос».

08:55 Линда:            «Почему ты не развиваешь свой талант? Ты такая

способная; ты никогда не работаешь над своим талантом». (В данный момент Линда полностью вошла в роль своей матери.)

08:58 Вирджиния: О каких талантах она говорит? Это то же, о чем думаешь ты сама? (Вирджиния начинает про­водить параллель между Линдой и ее мате­рью, но Линда прерывает ее. Вирджиния вер­нется к этому позднее [24:16].)

09:00 Линда:            Музыка.

09:01 Вирджиния (радостно): Прекрасно, ты не... Ты впустую тра­тишь свой талант, так?

09:03 Линда:            Правильно.

09:04 Вирджиния: Ну хорошо. (Линда улыбается; вся группа смеет­ся.) Что еще?

09:06 Линда              (смеется): А этого недостаточно?

09:09 Вирджиния: Ну, раз уж мы начали эту тему, почему бы нам не составить по-настоящему большой список? (Вирджиния намеренно подчеркивает и пре­увеличивает жалобы Линды, но говорит при этом с легкой и шутливой интонацией. По­этому жалобы начинают выглядеть забавны­ми, что помогает Линде исследовать и впо­следствии изменить свои претензии к матери.)

09:14 Линда:            Хорошо. «Ты точь-в-точь, как твой отец».

09:16 Вирджиния (весело, глядя при этом вверх и влево): О, чу­десно. Это серьезная претензия. (Вирджиния поддерживает юмористическую атмосферу, произнося «о, чудесно» и «это серьезная пре­тензия». Линда смеется.) И что же не так с тво­им отцом, и в чем ты на него похожа?

09:20 Линда:            Он ирландец.

09:21 Вирджиния: О-о, понимаю. Хм, так ты, значит, ирландка на­половину.

09:24 Линда:            Точно.

09:25 Вирджиния (шутливо): Получается, что говоря так, она могла только наполовину критиковать тебя, ведь вторая половина у тебя от нее. (Линда смеется. Вирджи­ния продолжает шутить, чтобы рассеять серь­езность Линды и облегчить ей переход на но­вую, более объективную позицию [диссоциация]. Вирджиния использует неявный логический переход «ты похожа на своего отца, а он ир­ландец» и указывает, что поскольку Линда ир­ландка всего лишь наполовину, то и мать лишь наполовину критикует ее.) Ну, тем не менее до­пустим. {Мягко.) Что там еще с твоим отцом?

09:32 Линда:            Ох, он безответственный.

09:35 Вирджиния: Значит ли это, что он не дает ей денег, которые она просит, или он не дает ей советов, или что? (Определение «безответственный» одновре­менно является и оценочным, и неконкрет­ным. Вирджиния просит Линду быть более конкретной, предлагая ей варианты описа­тельных высказываний вместо оценочных.)

09:39 Линда:            Они не разговаривают. Они не разговаривают.

(Линда снова делает категориальное выска­зывание, подразумевающее, что они вообще не говорят друг с другом.)

09:41 Вирджиния (провокационным тоном): И сколько лет они уже не разговаривают? (Вирджиния ставит под воп­рос чрезмерное обобщение, сделанное Лин­дой, доводя его до крайности уточнением «сколько лет?».)

09:43 Линда:            Ну, мой отец уже умер, так что они действитель-

но не разговаривают, но (смеется) прежде — все­гда, сорок лет. (Линда повторила и усилила генерализацию, которая никак не может быть истинной. Для того чтобы простить свою мать,

79

80

Линде надо научиться воспринимать ее бо­лее взвешенно. Вирджиния прервет ее и за­тем поставит под вопрос адекватность воспри­ятия Линдой своей матери — все в дружеской, шутливой манере.)

09:53 Вирджиния: Сейчас помолчи минутку, только одну минутку [повторение]. Как, ты думаешь, они поженились? (Вирджиния поворачивается к «матери Линды» и к Рэнди, который теперь играет роль ее отца.) Будьте так добры, обнимите друг друга, пожалуй­ста. Я хотела бы, чтобы ты (обращаясь к Линде) увидела, как они обнимают друг друга. Вам (об­ращаясь к «родителям») сейчас 16 и 14. Обни­митесь, пожалуйста. («Родители» обнимаются, и Линда громко смеется.) Могло быть так, когда они встретились, когда были очень молоды? Сколько им было лет? (Линда сосредоточена на пове­дении матери по отношению к ней, на том, что происходило на ее памяти. Вирджиния пе­реводит внимание Линды на поведение ро­дителей до ее рождения. Вирджиния пред­полагает наличие неких позитивных любовных отношений, чтобы обогатить образ родителей, сложившийся у Линды.)

10:04 Линда:            Нет, они были старше. Тридцать, тридцать с не-

большим.

10:07 Вирджиния: Прекрасно. Итак, им было слегка за тридцать, но ты знаешь, что тогда между ними происходило?

10:11 Линда:            Обнимались ли они?

10:12 Вирджиния: Да.

10:13 Линда:            Сомневаюсь в этом. (Линда смеется; группа тоже

смеется. Линда снова делает экстремальное утверждение, отрицая, что ее родители ис­пытывали какие-либо положительные чувства друг к другу. Вирджиния поставит это утвер­ждение под вопрос, чтобы сделать восприя­тие Линдой ее матери более реалистичным и уравновешенным.)

8i

10:14 Вирджиния: Так, погоди минутку. Погоди минутку [повторе­ние]. Что, он или, может, ее мать обращались в брачные агентства, или как? Как это было? (Шутли­во интересуясь, не встретились ли ее родите­ли посредством брачного агентства, Вирджи­ния усиливает неявно высказанное убеждение Линды, что они не испытывали никаких по­ложительных чувств друг к другу. Таким об­разом, она подводит Линду к тому, чтобы скор­ректировать его.)

10:23 Линда:            Я думаю, у них было свидание вслепую. (Линда

продолжает неявным образом отрицать лю­бые позитивные причины, по которым ее ро­дители могли бы пожениться.)

10:26 Вирджиния: Ну, можно... множество людей ходят на свида­ния вслепую, и вы можете просто встретиться и тут же расстаться. Эти двое так не поступили! (Вирджиния снова предлагает Линде осознать наличие у ее родителей каких-то положитель­ных чувств друг к другу.)

10:31 Линда:            Я знаю.

10:32 Вирджиния: Так почему же?

10:34 Линда:            Потому что она была одинока, а ему был нужен

кто-то, чтобы заботиться о ней.

10:39 Вирджиния: Заботиться о ней?

10:40 Линда:            М-м?

10:41 Вирджиния: Или о нем?

10:42 Линда:            А-а, заботиться о нем.

10:43 Вирджиния (весело): Ну, это звучит как «два сапога пара». Хорошо. (Линда смеется.) Угу (смотрит вниз и влево). Прекрасно, а как ты думаешь, они могли встречаться с кем-то еще? Он думал, что она оди­нока, но он мог встретить и кого-то еще, кто был бы так же одинок, и она тоже могла встретить другого человека и захотеть, чтобы он составил ей компанию. Ты не думаешь, что такое все же случалось? Что они встречались и с другими людь-

82                                      ми? (Скептически.) Был ли это единственный вы-

бор, который они могли сделать? (Вирджиния продолжает выискивать информацию о вза­имной симпатии родителей Линды, стремясь помочь той расширить и обогатить свое вос­приятие и изменить искаженную генерализа­цию относительно своих родителей.)

11:12 Линда            (задумчиво): Это непростой вопрос... Я думаю,

что они встретились в подходящее время. Они оба были в возрасте и чувствовали, что им луч­ше предпринять что-то поскорее, потому что мо­жет стать слишком поздно. (Линда продолжает неявным образом отрицать, что у ее родите­лей были какие-то «позитивные» причины для брака. Вирджиния снова прямо ставит под вопрос это положение.)

11:23 Вирджиния (скептически): Скажи, ты действительно веришь в это?

11:24 Линда            (широко улыбаясь): Нет, не верю (смеется).

11:25 Вирджиния: Прекрасно, я тоже. Я тоже. (Вирджиния подчер­кивает, что согласна с Линдой. Ее слова «я тоже» подразумевают, что идея принадлежит Линде, и что она соглашается с ней. Таким образом, Линде будет легче воспринять это как собственную точку зрения, а не что-то, навязанное ей Вирджинией с помощью на­стойчивых расспросов [09:53-11:23].) Но это все, так сказать, «пиар». (Используя термин «пиар», т. е. «связи с общественностью», Вир­джиния проводит различие между восприя­тием и реальностью* [модель мира].) Да-да, по­тому что ты не могла видеть, что у них происходило тогда. (Вирджиния сдвигает старую точку зре­ния Линды в прошлое путем слов «происхо­дило» и «тогда» и использует встроенную команду «видеть, что у них происходило» в

* Здесь игра слов: в английском языке слова public relations (связи с обществен­ностью) начинаются с тех же букв, что и слова perception (восприятие) и reality (реальность).

настоящем. Далее она начинает рисовать кар­тину, которая будет более полезной для Лин­ды, и говорит при этом более низким голо­сом с более серьезной интонацией.) Во что

я могу поверить, так это в то, что оба они были довольно застенчивы, и я могу представить, что он рос в семье, где вынужден был заботиться об образовании остальных детей, или что-то еще раньше, может, его отец умер, я не знаю, что имен­но. Но они по каким-то причинам не могли всту­пить в брак раньше. И, таким образом, слияние их гонад, будучи, может, не совершенно очевид­ным, должно было, тем не менее, состояться.

(Вирджиния сдвигает фокус внимания Линды с поведения ее родителей на их внутренние чувства и мотивы, предполагая, что они, например, были застенчивы или должны были выпол­нить какие-то другие обязательства, прежде чем смогли поду­мать о браке. Она также использует необычный и забавный термин «слияние гонад», тем самым подразумевая, что они были сексуально привлекательны друг для друга. Неважно, насколько точны все эти предположения, но Вирджиния последовательно направляет внимание Линды на ту привлекательность друг для друга, которую ее родители могли ощущать в первое время их совместной жизни, — т. е. снова расширяет восприятие Линды.)

11:52 Линда:            Угу.

11:53 Вирджиния: И сколько раз они делали это? Сколько у них де­тей? (Косвенное упоминание сексуальных от­ношений снова призывает Линду подумать о том влечении, которое ее родители могли испытывать друг к другу.)

11:56 Линда:            Трое.

11:57 Вирджиния (весело, как бы подсчитывая количество очков в игре): Трое. Что ж, это замечательно. (Смеется.) Прекрасно. Итак, вот эти два человека, и когда ты смотрела на них, ты не смогла увидеть это. (Фраза «когда ты смотрела на них, ты не смог­ла увидеть это» помещает прежнее восприя­тие Линды в прошлое и тут же указывает на то, что она сейчас узнаёт о раннем периоде

брака своих родителей. Слова «смотрела... увидеть это» представляют собой встроенную команду, которая говорит Линде: «Когда бы ты ни стала думать о своем прежнем восприя­тии, ты увидишь это», — а именно, позитивные чувства, которые свели вместе ее родителей [сдвиг временного предиката]. Выражение «ты не смогла увидеть это» подразумевает, что «это» все же было. Затем Вирджиния начи­нает предлагать Линде еще другие точки зре­ния, которые могли бы дополнить ее старые, неполные образы родителей.)

12:05 Вирджиния: Ты не смогла увидеть, что свело их вместе. (Вир­джиния снова использует ту же синтаксиче­скую форму. Отрицание «ты не смогла» вво­дит встроенную команду «смотри, что свело их вместе».) Поскольку мне кажется, что оба они были испуганными детишками. (Вирджиния по­ворачивается к «материЛинды».) Хорошо, не мог­ла бы ты сложить руки вот так. (Вирджиния пока­зывает, как охватывает себя руками, и «мать» повторяет ее жест.) Да-да, напуганными до смер­ти. «Я не хочу чувствовать; я не хочу, я боюсь, что случится это или то». Что ты знаешь о том, как она (показывает на «мать Линды») росла? (За­давая этот вопрос, Вирджиния направляет внимание Линды на поиск дополнительной информации, которая могла бы расширить и углубить ее представления о матери.)

12:23 Линда:           Очень трудно.

12:24 Вирджиния: Что это были за трудности? (Линда жалуется на то, что ее мать осложняла ей жизнь. Теперь она говорит, что детство ее матери также было трудным. Такое совпадение дает Линде воз­можность понять свою мать, вместо того что­бы бороться с ней. Вирджиния становится меж­дуЛиндой и ее «матерью», лицом к Линде.) Говори со мной. (Вирджиния просит Линду обращаться к ней, а не к «матери», потому что хочет от­делить информацию о пережитых той труд.

ностях от информации о трудностях самой Линды. Кроме того, Линде будет легче гово­рить об этом с Вирджинией, а не с «матерью». В данный момент Вирджинии нужна инфор­мация. Она перейдет к организации непо­средственной встречи с сопутствующей эмо­циональной реакцией позже, после того как получит информацию о трудностях, пережи­тых матерью Линды.)

12:28 Линда:            М-м-м, отец, который был деспотичным и, веро-

ятно, жестоким и...

12:33 Вирджиния: То есть ее часто наказывали.

12:36 Линда:            Именно. Итальянские иммигранты, так что там

было много чего в таком духе: «Ты должна вести себя так, чтобы люди не считали тебя не такой, как они, или странной», — и много такого, хм — ей не разрешали общаться с парнями или встре­чаться с мужчинами, так что это было очень труд­но. Если он видел ее просто на одной улице с мужчиной, ее наказывали и тому подобное. (Пока Линда говорит все это, она делает руками выра­зительные жесты, но их трудно передать словами.)

12:53 Вирджиния: Он бил ее?

12:55 Линда:            Ну-у, трудно сказать, но вполне вероятно.

12:58 Вирджиния: Понятно, хорошо.

12:59 Линда:            Мы никогда не говорили об этом, так что я точно

не знаю.

13:01 Вирджиния: Хорошо. А теперь, что ты чувствуешь, что ты чув­ствуешь [повторение] по поводу сказанного то­бой — о том, что пережила эта дама прежде, когда у нее еще и в мыслях не было, что она станет твоей матерью, когда она еще даже и о замуже­стве не думала? (Вирджиния просто собрала информацию о детстве матери Линды, отде­ляя ее от того, что та делала уже будучи соб­ственно в этой роли. Вирджиния спрашивает об этом, поскольку есть вероятность, что Лин­да проявит в ответ более позитивные чувства.)

p     13:13 Линда              (мягко): Я ощутила к ней очень сильное сочувствие.

(Это можно рассматривать как контекстный рефрейминг, поскольку Линда в данный мо­мент выражает более позитивные чувства к тому же человеку, но помещенному в контекст, отличный от прежнего. Выявление подобных чувств — это шаг к тому, чтобы включить их в текущее взаимодействие Линды с ее матерью.)

13:16 Вирджиния: Хорошо. А теперь мне хотелось бы знать, смо­жешь ли ты перевести это еще дальше — в при­знание [встроенный вопрос]. (Вирджиния зна­ет, что простого сочувствия недостаточно, и немедленно начинает работать над развити­ем этого чувства. Используя слово «переве­сти», она, тем самым, не разделяет сочув­ствие и признание, а предполагает, что оба они имеют один и тот же смысл.) Позволь мне сказать, что я думаю. (Мягко.) Она все еще пыта­ется. (Сейчас Вирджиния обращает внимание Линды на позитивные намерения ее матери [смысловой рефрейминг], и поэтому говорит мягким тоном. Опуская, что именно пытается сделать мать Линды, Вирджиния неявно пред­лагает Линде самой заполнить пропуск по­зитивными намерениями — «пытается выра­зить любовь», «быть хорошей матерью» и т. д.)

13:25 Линда:            Угу.

13:26 Вирджиния (мягко): Но что она говорит тебе? Она, в сущно­сти, говорит: «Тебе следует быть толстой, потому что если ты будешь толстой, ты, вероятно, бу­дешь здоровой». (Обращая внимание Линды на позитивное намерение ее матери — желание, чтобы Линда была здорова, — Вирджиния осу­ществляет рефрейминг одной из ее жалоб, а именно, жалобы на то, что мать говорила: «Ты слишком тощая».) В то время так считали. (Об­ращая внимание Линды на окружение, в кото­ром жила ее мать, Вирджиния устанавливает новые причинно-следственные отношения: оза-

боченность ее матери проблемами веса явля­ется результатом устарелых представлений.)

13:39 Вирджиния: О чем еще ты мне говорила? 13:41 Линда:            У меня слишком громкий голос.

13:43. Вирджиния: А-а, «ты говоришь слишком громко». Прекрасно. (Мягко.) Что ж, у меня такое ощущение, что громкий голос ассоциировался у нее с неприят­ностями. (Происходит рефрейминг критических высказываний, которые делала мать Линды — «ты слишком громко говоришь», — как реак­ции испуга, связанного с жестоким обраще­нием с ней в детстве. То есть это вообще не реакция на поведение Линды.)

13:53 Вирджиния: Кстати, я знаю еще кое-что. Тебе легче удава­лось наладить контакт в отношении твоего отца, чем твоей матери. (Первое предложение ос­новано на пресуппозиции, которая содержит­ся во втором, и отсылает к нему, причем это второе предложение можно понимать по-раз­ному. Оно может означать либо: «Для Линды было легче наладить контакт со своим отцом, чем со своей матерью», либо: «Линде было легче наладить контакт с отцом, чем ее ма­тери — со своим мужем», либо предложение может означать то и другое одновременно. Во втором варианте неявно проводится па­раллель между Линдой и ее матерью — ее мать также имела трудности в налаживании отношений с людьми.)

13:58 Вирджиния: Итак, она (жест в сторону «матери») смотрит на тебя, и она чувствует все утраченные части (Вы­ражение «утраченные части» является неспе­цифичным. Учитывая неоднозначность пре­дыдущего предложения, оно может означать неспособность матери войти в контакт с Лин­дой, или со своим мужем, или с ними обо­ими.) Это не твоя вина и не ее вина [никаких об­винений]. Но эта женщина (отступает в сторону и делает жест в сторону «матери Линды») дей-

ствительно никогда даже не чувствовала, что из­гоняет что-то из своей жизни. (Вирджиния сно­ва обращает внимание Линды на чувства ее матери, а не на ее поведение.) Правильно? Единственное, что действительно может помочь ей понять это — если ты поймешь это.

(Линда начинает сосредоточиваться на причинно-следствен­ных отношениях: «Поведение матери вызывает у меня плохие чувства». Возвращаясь назад, во времена детства матери Лин­ды, Вирджиния устанавливает новые причинно-следственные отношения: «Тяжелое детство матери вызывает ее плохие чув­ства и критическое поведение». Таким образом, она переопре­деляет критическое поведение матери Линды — это часть ее реакции на неприятные детские переживания; оно вообще ни­как не связано с Линдой.)

14:15 Вирджиния: Это не значит, что ты должна любить ее. Это не значит, что это очень приятно. Это не значит, что восхитительно слышать, как кто-то говорит, что ты слишком тощая.

(Вирджиния говорит о том, что размышления о внутрен­них переживаниях и чувствах матери помогут Линде понять ее поведение и научиться ценить ее как человека безотноситель­но того, нравятся ли Линде ее поступки. Начиная с отрицания «это не значит...», Вирджиния резюмирует восприятие Линды и направляет его таким образом, что создает позитивные встро­енные команды: «любить ее» «это очень приятно», «восхити­тельно слышать, как кто-то говорит, что ты слишком тощая». Обратите внимание, насколько по-другому звучало бы, если бы Вирджиния сказала что-нибудь вроде: «Это значит, что тебя все еще возмущает ее поведение, и это очень неприятно для тебя, и просто ужасно слышать, как кто-то говорит тебе, что ты слишком тощая». Этими словами Вирджиния также направ­ляла бы восприятие Линды, но не предлагала ей позитивных вариантов, а просто умножала ее горечь. В данном случае Вир­джиния использует те же речевые формы, что и несколько рань­ше [11:57, 12:05]. Она начинает с отрицания «это не значит...», а за ним, в виде встроенной команды, следует то, что она хочет передать Линде. Это разновидность негативной команды. Та­кие утверждения, как «не думайте о розовом слоне» или «не испытывайте сейчас приятных ощущений», как правило, при-

водят к тому, что слушающий — и даже читающий — их человек начинает думать о розовом слоне или о приятных ощущениях. Но, — может возразить кто-то, — Вирджиния не хотела, чтобы Линда воспринимала критику в свой адрес как нечто приятное. Но именно к такому выводу пришла Линда на той же сессии много позже [49:31].)

14:23 Вирджиния: Кстати, я так понимаю, что она (делает жест в сторону «матери») еще жива?

14:24 Линда:            Угу.

14:25 Вирджиния: В следующий раз, когда она скажет это, а она скажет, будь уверена, потому что ты уже скон­струировала систему, где она собирается сказать это, и ты это получишь, что бы ты ни делала. Так вот, когда она в следующий раз скажет это. {Вир­джиния поворачивается к «матери Линды») Не могла бы ты сказать, что она слишком тощая? (По­скольку Вирджиния осуществила рефрейминг поведения матери Линды, и оно теперь свя­зано с тем, что «у нее была тяжелая жизнь», а не с осуждением дочери, Линда может ис­пытать новое чувство сближения с матерью. Теперь перед Вирджинией стоит задача свя­зать это новое чувство с тем поведением ма­тери, которое раньше так огорчало Линду.)

(Вирджиния сначала описывает кибернетическую петлю «сти­мул — реакция» между Линдой и ее матерью, затем переходит к отыгрыванию, в результате которого Линда сможет достичь бо­лее глубокого понимания своих отношений с матерью [ассоциа­ция]. При этом Вирджиния получает возможность вмешаться и изменить поведение Линды, если та по-прежнему будет реагиро­вать непродуктивным образом или если реакция ее будет такова, что вряд ли вызовет, в свою очередь, позитивный ответ у матери.)

14:34 «Мать

Линды»:        Ты слишком тощая.

14:36 Вирджиния: Теперь (обращается к Линде) не могла бы ты по­дойти к ней (указывает на «мать») и поблагода­рить за то, что она уделяет тебе внимание [связ­ка и прямая команда]. (Многие люди могли бы без труда принять такой смысловой рефрей-

минг, хотя он и не вытекает прямо из преды­дущих попыток осмысления материнского по­ведения как результата ее тяжелого детства. Поскольку Линда колеблется, Вирджиния под­талкивает ее к «матери». Линда смотрит в сто­рону и действует явно без энтузиазма, одна­ко подходит к «матери» и берет ее за руку. Группа смеется. До этого момента Линда бы­стро и охотно выполняла все, о чем ее про­сила Вирджиния. Однако она отклоняет по­пытку Вирджинии трактовать слова матери как доказательство внимания с ее стороны. Вир­джиния настаивает.)

14:40 Вирджиния: Возьми ее за руку и поблагодари за внимание к тебе [прямая команда], а затем скажи: «Ты зна­ешь, я давно хотела обсудить с тобой этот воп­рос. Я знаю, что ты часто говорила мне это, но теперь я хотела бы просто сказать тебе, как я воспринимаю свое тело». Но прежде поблагода­ри ее за внимание к тебе [прямая команда]. А затем скажи, что хочешь поделиться с ней тем, как ты воспринимаешь свое тело, потому что мне кажется, она думает, что ты можешь умереть, если не будешь хорошо питаться.

(Вирджиния повторяет рефрейминг при котором озабочен­ность матери весом Линды трактуется как доказательство за­боты, однако по поведению Линды никак не заметно, что она приняла его или что она хочет последовать инструкциям Вирд­жинии и поблагодарить мать. Поскольку Линда не реагирует, Вирджиния снова поворачивается к группе и переходит от част­ного случая Линды к обсуждению более общих вопросов.)

14:59 Вирджиния: Знаете ли вы, как это бывает, когда попадаешь в замкнутый круг? Чтобы не ходить далеко, возьмем этот случай: «Я показываю свою любовь тем, что кормлю тебя». И если вы остаетесь худым, зна­чит, вы ее отвергаете. (Когда Вирджиния гово­рит: «Я показываю свою любовь тем, что корм­лю тебя», она становится на позицию матери Линды. Поскольку Линда испытывает пози­тивные чувства к Вирджинии, ей будет легче

принять такую новую трактовку поведения ма­тери.)

15:09 Линда:           Ну, моя мать итальянка. Это даст тебе некоторое

представление о ней.

15:12 Вирджиния: Да, я знаю это, но не обязательно быть итальян­цем, чтобы делать это. (Поворачивается к груп­пе.) У кого из вас матери, когда хотели проявить свою любовь, полагали, что сделают это, если хорошенько накормят вас? Давайте посмотрим? Да, конечно. (Вирджиния использует реакцию группы, чтобы показать, насколько обычной вещью является озабоченность матери Лин­ды ее худобой [нормализация].) А ты так дела­ешь? (Вирджиния спрашивает Линду, посту­пает ли она так же, как ее мать, чтобы найти еще черты сходства между ними.)

15:23 Линда            (явно озадаченная): Что? Да. (Не вполне ясно,

понимает ли Линда, по какому поводу она ска­зала «да».)

15:26 Вирджиния: Хорошо. Прекрасно, замечательно, может быть, ты можешь на этом остановиться. (Слова «ты мо­жешь на этом остановиться» явным образом относятся к теме еды, однако у них есть и более широкий смысл: «Ты можешь прекра­тить вести себя по-старому и открыть для себя новые возможности».) И ты будешь показывать свою любовь с помощью рук, а не с помощью еды, потому что таким путем этого не сделать. (Мяг­ко.) Но она думала именно так. Сейчас, когда ты благодаришь ее за это, что ты чувствуешь? (Вир­джиния продолжает настаивать, чтобы Лин­да поблагодарила свою мать. Сказав «когда ты благодаришь ее», Вирджиния исходит из пресуппозиции, что Линда уже это делает, и смещает фокус внимания на «что ты чувству­ешь?», после чего опять использует прямую команду.) Поблагодари ее за внимание к тебе. Благодари ее не за то, что она тебе говорит, а за то, что она проявляет внимание к тебе. (Вирд­жиния снова отделяет позитивное намерение

матери от ее критического поведения. Лин­да закрывает глаза и делает вдох, однако ее губы остаются плотно сжатыми.) Ты осознаешь это? (Словами «ты осознаешь это» Вирджиния пре­вращает свое предыдущее высказывание в пресуппозицию.) Что ты чувствуешь?

15:46 Линда:           Мне трудно сделать это.

15:48 Вирджиния: Я знаю — столько времени потратила. (Линда смеется.) Позволь мне сказать, какой она тебе казалась. (Говоря «какой она тебе казалась», Вирджиния направляет восприятие Линды. При этом она использует прошедшее время «казалась», а местоимением «тебе» вводит пресуппозицию, состоящую в том, что речь идет исключительно о восприятии Линды, и что мать на самом деле могла быть совер­шенно другой, не такой, «какой казалась» [мо­дель мира].) Не сделаешь ли пальцами вот так? (Вирджиния прикладывает указательные паль­цы к вискам, изображая чертенка с рожками. Тем самым она преувеличивает точку зрения Линды до такой степени, что та почти неиз­бежно должна будет переоценить его. Линда и ее «мать» обе прикладывают пальцы к вискам таким же образом. Линда улыбается, и вся группа смеется.) Да, правильно. (Линда снова опускает руки, а «мать» продолжает изображать «рожки».) И, по-твоему, она старалась сделать твою жизнь невыносимой. Верно? (Поскольку Линда не реа­гирует на попытки приписать позитивные намерения материнскому поведению, Вир­джиния делает полный разворот и начинает преувеличивать противоположную точку зре­ния — что мать Линды была злобной и ее на­мерения были дурными. Таким образом, она восстанавливает раппорт с Линдой. Даже в этом случае Вирджиния продолжает очень тонко воздействовать на убеждения Линды относительно ее матери, например, исполь­зуя прошедшее время [модель мира] и де-

лая настолько преувеличенные высказывания относительно ее «злобности», что они начи­нают казаться смешными.)

15:59 Линда             {решительно): Абсолютно!

16:00 Вирджиния: Хорошо. Итак, все, что ты видела, как бы сложи­лось вместе, и в той ситуации, в которой ты была, ты могла осознать это именно таким образом. (Вирджиния снова использует прошедшее вре­мя — «видела», «сложилось», «была», — что­бы описать представления и видение Линды [модель мира].) Но на самом деле она не такая жуткая особа [сдвиг временных предикатов]. («Мать Линды» продолжает держать пальцы у вис­ков. Линда смеется.) Она просто кажется такой. (Группа смеется.) Правильно? (Вирджиния про­должает проводить различие между тем, как Линда воспринимала свою мать — в прошлом, и тем, что та в действительности собой пред­ставляет — в настоящем, для того чтобы ак­центировать и направлять восприятие Линды [модель мира].)

16:14 Линда             (смеется): Да!

16:15 Вирджиния: Прекрасно, а теперь, что ты чувствуешь, прямо сейчас, когда смотришь на нее?

16:18 Линда             (со смехом): Она выглядит смешной! (Группа сме-

ется. До этого Линда со всей серьезностью говорила о «злобности» матери. Теперь по­добная мысль кажется ей смешной, хотя она все еще продолжает в это верить.)

16:20 Вирджиния (обращаясь к «матери Линды»). Прекрасно, а те­перь опусти руки. (Линде, притрагиваясь к ее локтю.) Что я прошу тебя сейчас сделать... (Вир­джиния смотрит вниз и влево, вспоминая, что Линда сказала до этого.) Смотри, когда ты вы­шла сюда, ты сказала, что чувствуешь себя силь­ной, а затем ты почувствовала что-то вроде бес­силия. Можешь ли ты сказать мне, что?

16:31 Линда:            Угу.

93

16:32 Вирджиния (шутливо): Передо мной был нормальный чело­век, и все было в порядке. Когда ты почувствова­ла себя тем, что ты назвала «размазней»... Не могла бы ты (обращается к «матери») сделать... показать на нее пальцем (Вирджиния и «мать Лин­ды» обе наставляют на Линду указательные паль­цы) и сказать: «Ты слишком тощая, слишком громко разговариваешь и не занимаешься своей музыкой. Ты одаренная и талантливая. Я сижу тут и я это вижу, а ты ничем не занимаешься. Ты делаешь это мне назло. Ты знаешь, я хочу видеть тебя кон­цертирующей пианисткой, или как это там назы­вается, я не знаю, это неважно, поскольку ты по­нимаешь, о чем речь». Итак, скажи ей все это. (Таким способом Вирджиния вызывает у Лин­ды переживание, связанное с трудностями взаимодействия с матерью, что позволяет ей увидеть непосредственную реакцию Линды и получить подсказки по поводу своих следу­ющих шагов.)

16:57 «Мать Линды» (все еще показывая на Линду пальцем): Ты слиш­ком тощая, и ты просто сидишь тут и ничего не делаешь со всеми твоими способностями, и это на самом деле упрек мне. Я просто хочу, чтобы ты была более сильной, и чтобы ты сдерживала свой голос и...

17:13 Линда:            Пффф. (Пренебрежительно фыркает.)

17:14 Вирджиния: Хорошо. Что ты делала, когда сделала так? Как ты приняла то, что она дала тебе? (Вопрос «Как ты приняла», основан на пресуппозиции,что у Линды был некий выбор. Используя слово «дала», Вирджиния вводит пресуппозицию, что поведение матери является даром, вме­сто того чтобы описывать его, как, например, «нравоучение» или «нападение». Она повора­чивается к «матери Линды».) Теперь можешь опу­стить это (указательный палец).

17:27 Линда:            Я почувствовала жжение в моем... вот здесь внут-

ри себя (указывает на солнечное сплетение) и

затем, насколько я могла слышать, это та же са­мая «пластинка» (делает обеими руками движе­ние к себе, как будто ее накрывает волна), и тогда я начала... я почувствовала себя более подавлен­ной (складывает обе руки перед лицом), и я почув­ствовала гнев, что я не смогла... я смущена тем, что вы говорите. Когда я смогу сказать ей: «Я не хочу больше этого слушать» (отрицательно качает головой) и когда я смогу сказать {делает шаг в сто­рону «матери»): «Ах, спасибо, мамочка, что ты мне это говоришь и заботишься обо мне. Как чудесно, что ты обращаешь на это внимание». Когда?

17:48 Вирджиния: Да, это первый шаг. Это первый шаг. (Вирджиния молча смотрит на Линду, брови ее приподняты, и она слегка кивает головой. Линда тоже молча смотрит на нее в течение примерно пяти секунд, а затем улыбается. Вирджиния знает, как можно помочь Линде сделать шаг к прощению, и прямо вступает с ней в конфронтацию, ука­зывая, что прежде всего ей необходимо пе­реоценить и принять поступки матери.)

17:56 Линда:            Сказать ей, чтобы отстала? (Как показывает эта

реакция Линды, ее отказ сказать «спасибо, что уделяешь мне внимание» произрастает из убеждения, что ей необходимо вступить в кон­фронтацию с матерью, если она хочет раз­решить свое негодование — обычное недо­понимание. Хотя Вирджиния несколько раз настойчиво проводила различие между наме­рением и поведением, Линда все еще не мо­жет осознать, что она может поблагодарить мать за ее добрые намерения, вовсе не одоб­ряя ее критического поведения.)

17:58 Вирджиния (коротко): Нет. (Вирджиния знает, что конфрон­тация может только привести к новым труд­ностям.)

Ох.

95

17:59 Линда: 18:00 Вирджиния:

Нет, не это будет первым шагом. Поблагодари ее за внимание к тебе.

18:03 Линда:            Ох, благодарю.

18:15 Вирджиния: Да, это первый шаг. Что ты должна теперь сде­лать, чтобы поблагодарить ее за — делая этот первый шаг — поблагодарить ее за внимание к тебе? (Обратите внимание, как часто Вирд­жиния повторяет фразу «поблагодарить ее за внимание к тебе». Спрашивая: «Что ты долж­на сделать, чтобы поблагодарить ее», — Вир­джиния просит Линду предоставить ей инфор­мацию относительно своих первых действий в этом направлении, при этом она исходит из пресуппозиции, что Линда, в конечном сче­те, сделает это.)

18:17 Линда:            Мне кажется, я должна... изменить мое восприя-

тие и вместо того чтобы (Линда делает обеими руками горизонтальные круги — вперед и на­зад — изящный жест, показывающий, что она в состоянии принять позицию восприятия сво­ей матери) видеть в этом критику и способ по­мыкать мной (делает атакующее движение ука­зательным пальцем правой руки), увидеть в этом ее способ выразить любовь ко мне. (Линда де­лает руками движение на уровне груди от сво­ей «матери» к себе — тот же красноречивый жест, который она использовала раньше, опи­сывая свое ощущение дружеского контакта с Вирджинией [03:25]. Тем самым Линда и вер-бально и невербально показывает Вирджинии конкретный способ, каким можно осуществить рефрейминг материнской критики, превратив ее в «способ выразить любовь» к Линде.)

18:32 Вирджиния: Ну, это может быть не совсем то, но, я думаю, что-то вроде того. Скажи, у тебя есть дети?

18:36 Линда:            Нет. (Линда строго осудила свою мать — за

то, что та судила ее! Спрашивая о детях — а затем о «ком-то, кто тебе близок», — Вирд­жиния ищет человека, на примере которого могла бы помочь Линде увидеть ее собствен­ное осуждение в контексте близких и теплых

отношений, т. е. она хочет показать, что Линда может судить кого-то, кого она нежно любит.)

18:37 Линда             (мягко): У меня замечательный муж.

18:39 Вирджиния: Прекрасно, можешь ли ты найти здесь кого-ни­будь на его роль? (Вирджиния показывает на груп­пу.) Я хочу посмотреть, как ты себя с ним ведешь. Подойдет любой муж. (Линда и вся группа сме­ются.)

18:47 Линда             (разглядывает аудиторию, затем показывает на

одного из мужчин): Подойдет любой муж.

18:49 Вирджиния: Да, конечно же. Хорошо. А теперь расскажи мне, как ты его оцениваешь. («Муж Линды» выходит и становится напротив Линды.)

18:55 Линда:            Он... как я оцениваю его?

18:56 Вирджиния: Да-да, именно.

18:57 Линда:            Он замечательный, добрый и чуткий.

18:59 Вирджиния: Есть ли у него какие-нибудь недостатки?

19:01 Линда             (мягко): Нуда.

19:02 Вирджиния: Хорошо, расскажи мне, какие именно.

19:03 Линда             (мягко): Ну, иногда он немного размазня.

19:05 Вирджиния: Хорошо. Прекрасно. (Линда и вся группа смеют­ся.). Итак, «ты просто размазня» (Вирджиния на­ставляет указательный палец на «мужа Линды».) Давай сделаем вот что. (Вирджиния берет пра­вую руку Линды и вытягивает ее указывающим жестом.) Ну, я собираюсь немного преувеличить это. «Ты просто размазня». (Вирджиния пред­лагает Линде вспомнить, как она сама кого-то осуждает, полностью воспроизведя это по­ведение здесь и сейчас [ассоциация]. Говоря о преувеличении, Вирджиния облегчает Линде эту задачу, без того, чтобы та почувствовала необходимость оценивать или оправдывать свое поведение.)

19:10 Линда:            Но я так не делаю. (Линда отказывается.)

19:11 Вирджиния: Я знаю.

98

19:11 Линда:            Хорошо.

19:12 Вирджиния: Полагаю, ты так думаешь.

19:13 Линда:            Ну нет, мы обсуждаем это. (Линда сперва про-

должает отрицать, а потом склоняется к сотрудни­честву.) Хорошо. Ты просто размазня. (Обиженно.) Почему ты... почему ты не проявляешь твердость хотя бы время от времени, вместо того, чтобы всегда вынуждать меня говорить людям «нет»? (Вирджиния одобрительно кивает.)

(Линда только что высказала конгруэнтную критику в ад­рес мужа, которого, как она сказала раньше, она любит, и ко­торого описала как «чудесного, доброго и чуткого». Данный эпизод показывает, что Линда может критиковать того, кого нежно любит. Он является противоположным примером для ее убеждения, что материнская критика свидетельствует об от­сутствии любви к ней. Далее Вирджиния предполагает суще­ствование параллели между критическим поведением Линды и таковым ее матери. Если Линда осуждает человека, которого она любит, значит и ее мать может делать то же самое.)

19:22 Вирджиния: Прекрасно. Теперь закрой глаза и просто позволь себе (Слова «теперь закрой глаза и...» свя­зывают простое задание с тем, что после­дует за ним [связка]. Слова «позволь себе» подразумевают, что дальнейшее произойдет автоматически, если Линда не помешает. Вир­джиния мягко кладет руку на спину Линды.) по­грузиться в то, что ты чувствуешь по поводу это­го чудесного суждения внутри себя (используя слово «чудесный» и произнося его теплым, мягким тоном, Вирджиния облегчает Линде возможность принять и осознать свою соб­ственную критику. Линда улыбается и издает короткий смешок), и что твоя мать тоже ощуща­ла. (Говоря «твоя мать тоже ощущала», Вирд­жиния осторожно предполагает наличие иден­тичности между Линдой и ее матерью.)

19:30 Линда:            Мне это не нравится.

19:31 Вирджиния: Сейчас я хочу, чтобы ты закрыла глаза и посмот­рела на свое суждение [связка]. (Вирджиния те-

перь предлагает Линде рассмотреть крити­ческое поведение, которое она только что про­являла, отдельно от себя самой [диссоциация].)

19:35 Вирджиния: Это суждение — возможность для тебя увидеть, что суждения, которые делала ты, и суждения, которые делала твоя мать, были достаточно тя­желы для вас обеих. (Вирджиния снова гово­рит об идентичности между Линдой и ее ма­терью и идет дальше, утверждая, что мать была в большей степени жертвой осуждения, чем судьей. Пресуппозиция данного сообще­ния: «Твоя мать также выносила суждения, ко­торые были трудны для нее». Таким образом, суждение — это уже больше не мать как та­ковая, но нечто отдельное от нее, причем сама она также испытывает дискомфорт от необ­ходимости выносить суждения. Линда кива­ет.) Ты заметила это? (Пресуппозиция данного предложения — все вышесказанное.)

19:45 Линда:           Угу.

19:46 Вирджиния: Хорошо. Итак, суждения могут сделать человека свободным, а могут заключить его в тюрьму. Они также могут касаться того, что человек видит пе­ред собой (Вирджиния делает жест ладонью пе­ред лицом Линды), и направлять его. Так каких суждений ты хотела бы для себя? (Вирджиния, по видимости, предлагает Линде выбор между тремя возможными вариантами. На самом деле она ограничивает выбор Линды этими тремя возможностями, поскольку маловеро­ятно, чтобы Линда стала тратить время на поиск четвертой возможности. И поскольку первые две альтернативы — свобода и за­ключение — заведомо неприемлемы для Лин­ды, со стороны Вирджинии это вообще не со­здание ситуации выбора, а изящный способ предложить Линде новый способ поведения, заключающегося в балансе между суждени­ем и безразличием. Что и подчеркивает жест правой рукой перед лицом Линды.)

99

1OO

19:58 Линда:           Направляющие суждения.

20:00 Вирджиния: Прекрасно. Теперь открой глаза и подумай про себя: «Сейчас я имею внутри себя направляющее суждение». Хорошо? («Теперь открой глаза», -^ это команда, которую, как знает Линда, легко выполнить. Союз «и» является гипнотической связкой для перехода к тому, что Вирджиния попросит Линду сделать дальше, он подра­зумевает, что это будет так же легко. Просьба «подумать» о наличии у нее направляющего суждения представляет собой первый шаг к пресуппозиции, что оно у нее есть. Посколь­ку человек вообще обладает способностью думать, Линда не будет возражать против та­кой попытки. Далее Вирджиния перейдет от просьбы «подумать», что у нее есть направ­ляющее суждение, к соответствующей пре­суппозиции.)

20:05 Линда:           Угу.

20:07 Вирджиния: Теперь, когда у тебя есть это направляющее суж­дение (спрашивая «когда», Вирджиния исхо­дит из пресуппозиции, что у Линды уже есть направляющее суждение), как ты используешь (вопрос «как ты используешь» основан на пре­суппозиции, что Линда это сделает, остает­ся только узнать, как) это направляющее суж­дение, чтобы подать своему мужу — как позднее ты подашь своей матери — сигнал (пресуппо­зиция этого высказывания: Линда позднее сделает то же в отношении матери. Это еще одно ясное указание на то, что Вирджиния имеет четкий план по поводу своего дальней­шего взаимодействия с Линдой на этой сес­сии): «Я слышу тебя. Я слышу тебя, и позволь мне поделиться с тобой тем, что происходит со мной, когда это происходит». Это твое направ­ляющее суждение. Просто позволь словам вый­ти из твоего хорошенького ротика и посмотри, что произойдет. (Пресуппозиция предложения «позволь словам выйти» состоит в том, что

они выйдут сами по себе, и все, что требует­ся от Линды, позволить им сделать это. Вир­джиния также использует комплимент — «твой хорошенький ротик», — чтобы помочь Линде, прежде чем она начнет «судить» о чем-либо, войти в позитивное, полное любви состояние.)

(Вкратце все, что Вирджиния только что сказала, сводит­ся к следующему: «Если ты думаешь, что у тебя есть направля­ющее суждение, у тебя будет направляющее суждение, и, со­ответственно, ты сможешь сказать нечто полезное своему мужу, а впоследствии и своей матери, и все это произойдет без ка­ких-либо сознательных усилий». Данная разновидность гипно­тического сообщения, возможно, не является «логичной», но будучи конгруэнтно сформулированной и переданной, она со­вершенно неотразима.)

20:34 Линда             (размышляет в течение 6 секунд, затем слегка

улыбается; говорит мягким голосом): Я... (при­двигается на несколько сантиметров ближе к сво­ему «мужу») Мне очень бы помогло... (Линда про­тягивает к мужу левую руку ладонью вверх. Это показывает ббльшую эмоциональную вовле­ченность, чем в предыдущих высказываниях и суждениях) если бы иногда... ты проявлял боль­ше твердости и брал на себя обязанность гово­рить «нет» людям по телефону, потому что мне действительно трудно (Линда кладет левую руку на сердце) всегда самой исполнять эту роль.

(Обращение Линды к «мужу» является простым и непо­средственным, в отличие от ее предыдущего полного обиды об­винения [19:18]. Поскольку Вирджиния предполагает, что Лин-да чуть позже сделает то же в отношении своей матери [20:17], это, по сути, репетиция последующего прямого обращения к ней.)

20:47 Вирджиния (мягко): Хорошо. Теперь закрой глаза, и я хочу, чтобы ты спросила себя: возможно ли, чтобы ты когда-либо... делала нечто подобное? [связка и переключение референтного индекса] (Изящно спрашивая «возможно ли» [разговорный посту­лат], Вирджиния облегчает Линде утверди­тельный ответ, чего не было бы, если бы она

102

спросила: «Делала ли ты нечто подобное?» или «А ты такая же плохая, как он?»)

20:58 Линда:           Ты имеешь в виду, бывала ли я размазней?

21:00 Вирджиния: Ну, да.

21:01 Линда:           Конечно.

21:02 Вирджиния: А на твоем языке?

21:03 Линда:           Угу.

21:04 Вирджиния (мягко): Хорошо. А теперь подними свои чудес­ные глазки и просто посмотри на него и скажи: «Я знаю, что такое ощущать себя размазней, со мной тоже это бывает» [связка]. (Исполь­зуя встроенный комплимент «чудесные глаз­ки», Вирджиния вносит ощущение принятия и любви в высказывание, которое иначе мог­ло бы выглядеть как требование признать свои недостатки. Линда и вся группа от души смеются.)

21:11 Линда:           Угу. (Хотя Линда не выполнила непосредствен-

но того, о чем просила ее Вирджиния, ее ре­акция ясно показывает, что она сделала это в своем внутреннем опыте, поэтому нет не­обходимости просить ее проговаривать все вслух. Давая Линде возможность осознать наличие у нее сходного недостатка, Вирджи­ния помогает той создать с мужем отноше­ния равенства, вместо того чтобы становить­ся в отношения судьи и подсудимого. Как только Линда усвоит это равенство, ее пове­дение изменится, так что другим людям ста­нет легче принять то, что она хочет сказать. Признавая сходство между собой и своим мужем, Линда, тем самым, неявно признает и сходство между собой и своей матерью, поскольку Вирджиния еще раньше постави­ла знак равенства между мужем Линды и ее матерью [20:17].)

21:13 Вирджиния: Прекрасно. Теперь вот что. Когда ты открыла (Вир­джиния поворачивается к Линде и берет ее руки

I

в свои), что ты и сама ощущаешь себя такой же размазней, ты кивала головой...

>1:18 Линда:            Угу. Верно.

>1:19 Вирджиния: Хорошо. Одна из причин, по которым тебя это беспокоило — когда твой муж делал это, — было то, что ты при этом оказывалась в положении, в котором не хотела быть.

21:31 Линда:            Постоянно.

21:32 Вирджиния: Ну, это способ, которым ты принимала это.

21:34 Линда:            Хорошо.

21:35 Вирджиния: Хорошо. Нет никакой причины, почему ты долж­на принимать это, но ты это делала. (Теперь Вир­джиния помогает Линде перевести внимание на ее собственную часть данного взаимодей­ствия. Вместо того чтобы ощущать себя «бес­помощной», она может выбирать, принимать ей подобное поведение мужа или нет. Таким образом, Линда оказывается в роли актив­ного, а не пассивного участника.)

21:38 Линда:            Согласна.

21:39 Вирджиния (отступив в сторону, так что Линда снова может видеть свою «мать», и продолжая правой рукой держать левую руку Линды, обращается к «мате­ри Линды»): Хорошо. Теперь подойди немного сюда, чуть-чуть. И (Линде) помнишь, как я спро­сила: «Можешь ли ты поблагодарить ее (жест в сторону «матери») за внимание к тебе»? [15:26].

21:48 Линда:            Угу.

21:49 Вирджиния: А ты ответила: «Я не хочу делать этого» [15:46]. Скажи, что для тебя значило поблагодарить ее (жест в сторону «матери» Линды) за внимание к тебе? (Вирджиния начинает описывать этот эпизод в прошедшем времени: «помнишь, как я спросила», «ты ответила», «что это значи­ло». Она могла бы использовать настоящее время: «что это значит». Но помещая возра­жения Линды в прошлое, Вирджиния, таким

104

22:00 Линда:

22:19 Вирджиния 22:21 Линда: 22:22 Вирджиния:

образом, ненавязчиво диссоциирует ее от них, облегчая ей возможность подумать об их зна­чении «со стороны». Это также предложение оставить возражения в прошлом и наполнить эти слова новым значением, которое было бы связано с благодарностью матери. Линда сле­дует за Вирджинией и описывает события в прошедшем времени.)

Я думаю, это значило, что, гм... если я благодар­на, что она... Давай так, это значило, что я почти собиралась защищать себя сильнее. Если бы я поблагодарила ее за то, что она заметила, что я очень худая, это открыло бы целый новый...

(решительно): Нет, это не то, что я сказала1. О-о.

22:24 Линда:

Это совершенно не то, что внимание ко мне. (Слова «внимание ко мне» усилены голосом и, соответственно, представляют собой встро­енную команду, которая требует от Линды об­ратить внимание на то, что предлагает ей сде­лать Вирджиния.)

Хорошо. Скажи, о чем идет речь. (К этому мо­менту Вирджиния повторила мысль, выра­женную примерно одними и теми же слова­ми, уже десять раз [14:38, 14:40, 14:50, 15:33, 15:36, 15:40, 18:00, 18:05, 21:39, 22:49], но Лин­да все еще не поняла, так что Вирджиния на­стаивает.)

22:27 Вирджиния: Я говорю: «Спасибо за твое внимание ко мне». («Внимание ко мне» — это совсем не то, что «замечаешь, что я худая».)

22:31 Линда: 22:33 Вирджиния: 22:38 Линда:

Угу! (Линда поднимает глаза во внезапном оза­рении и смеется.)

Разве не лучше, когда на тебя обращают внима­ние, неважно, каким образом?

Ух ты! (Улыбается и медленно качает головой из стороны в сторону, все еще пребывая в неуве­ренности.)

22:40 Вирджиния: Давай просто посмотрим, что с тобой происхо­дит. (Обращается к «матери Линды».) Не могла бы ты отойти немного назад. (Линде.) И просто скажи — позволь своему телу сказать (Вирд­жиния снова говорит «позволь» и добавляет «своему телу сказать», исходя из пресуппо­зиции, что тело Линды — не ее рассудок — заговорит, если только она позволит этому случиться.) «Спасибо за твое внимание ко мне» [прямая команда]. Давай посмотрим, что про­исходит. (Устанавливая фрейм и в начале и в конце инструкции словами «давай посмот­рим, что происходит», Вирджиния обращает внимание Линды на то, что будет происхо­дить в процессе выполнения ее указаний и потом. Таким образом, предложение содер­жит пресуппозицию, что Линда сделает это, и отвлекает ее внимание от вопроса, хочет ли она это делать.)

22:49 Линда            (неохотно): Спасибо за твое внимание ко мне.

22:51 Вирджиния: Хорошо. И это все, за что ты благодаришь. 22:54 Линда:           Угу.

22:55 Вирджиния: Прекрасно. Какие внутренние ощущения это у тебя, вызвало?

22:57 Линда:           Нечестность.

22:58 Вирджиния: Ах так. Что тут нечестного?

23:01 Линда            (вытягивает правую руку с раскрытой ладонью в

сторону «матери»): Поскольку мне надоело, что она оказывает мне внимание только путем кри­тики.

23:05 Вирджиния (нетерпеливо): Ты хочешь, чтобы тебя замечали по-другому, и я предлагаю тебе способ, как сде­лать это [встроенная команда]. (Вирджиния на­правляет желание Линды получить от мате­ри более позитивную реакцию и связывает его с тем, что она просит сделать.)

23:07 Линда:           о нет. Я предпочла бы, чтобы меня вообще не

замечали.

23:09 Вирджиния: Я знаю, но это было бы просто ужасно. (Вирд. жиния знает, что изоляция, выражающаяся в полном отсутствии внимания, гораздо более губительна, чем конфликт, связанный с тем, что человек получает только негативное вни­мание — известно, что маленькие дети, если их игнорируют, проявляют постоянное стрем­ление к поиску контакта, неважно, насколько болезненным он окажется. Линда смеется.)

23:13 Вирджиния: Скажи мне, почему ты возражаешь против того, что здесь происходит? (Поскольку Линда воз­ражает против того, что ей предлагают, Вир­джинии необходимо знать, в чем состоят эти возражения, и отработать их, чтобы Линда могла действовать более конгруэнтно.)

23:17 Линда:           Потому что я думаю, что моя мать замечает меня

только в негативном смысле. (Линда по-прежне­му сосредоточена на поведении своей мате­ри и своих собственных ощущениях в ответ на это поведение и не рассматривает позитив­ные намерения, стоящие за подобным внима­нием.)

23:21 Вирджиния: Хорошо, хочешь ли ты изменить это? (Вирджи­ния хочет на основе возражения Линды со­здать мотивацию, для чего использует встро­енную команду «изменить это».)

23:23 Линда       **   (решительно): Да! 23:24 Вирджиния: Прекрасно. Теперь...

23:25 Линда:           Я думаю. (Линда улыбается, осознав амбивалент-

ность своего высказывания.)

23:26 Вирджиния: Ты думаешь? (Линда усмехается и кивает; и она и Вирджиния улыбаются; группа смеется. Вирд­жиния смотрит вниз и влево.) Прекрасно.Теперь я хочу сделать из этого важный вывод, и давай посмотрим, что происходит.

23:31 Линда:           Хорошо.

23:33 Вирджиния: Твоя мать на самом деле была убеждена, что ты никогда не заботилась о ней. (Вирджиния сно-

ва просит Линду подумать о мыслях и чув­ствах ее матери, так чтобы та смогла по-но­вому понять ее поведение. Говоря конкрет­нее, Вирджиния берет неявную жалобу Линды — «моя мать никогда не заботилась обо мне» — и превращает ее в «ты никогда не заботилась о своей матери». Однако Вирджиния смягча­ет данное утверждение, рассматривая его как убеждение матери Линды [модель мира], а не реальный факт.)

23:37 Линда:           Гм.

23:38 Вирджиния: Я уверена. Я уверена, она думала, что ты гораз­до больше заботишься о своем отце [модель мира]. (С данным утверждением, как известно Вир­джинии, Линда в общих чертах согласна, но повторяя его вновь, она с новой силой при­зывает Линду подумать о чувствах и побуж­дениях матери — что придаст новый смысл критическому поведению последней.)

23:40 Линда:           Гм.

23:41 Вирджиния: Можешь ли ты отчетливо представить (взгляд вверх) или можешь каким-то образом понять, как именно женщина могла бы почувствовать, что кто-то из ее детей (Вирджиния делает жест в сторо­ну Линды) не заботится о ней? (Вирджиния де­лает жест в сторону «матери». Используя слово «представить», Вирджиния сначала предла­гает Линде подумать об этом с диссоцииро­ванной позиции, используя разговорный по­стулат, а затем расширяет формулировку до просьбы «каким-то образом понять» и, тем самым, перекидывает мост к ассоциации и идентификации Линды с ее матерью. Говоря «женщина» вместо «твоя мать», она облегча­ет Линде обобщенное восприятие ситуации, и даже отчасти намекает на идентификацию с матерью, в конце концов, Линда тоже жен­щина. У Линды есть пресуппозиция: ее мать не заботилась о ней, так что Вирджиния зна­ет, что Линда знает, как себя чувствует чело-

Ю8

23:47 Линда:

век в отношениях с кем-то, кто о нем не за­ботится. Линда также энергично заявляла, что она и ее мать — совершенно разные люди. Вопрос, поставленный в такой обобщенной форме, тонко и ненавязчиво побуждает Лин­ду попробовать подумать о сходстве, а не о различии между ней и ее матерью.)

Угу. (Хотя Линда согласна, она не дает такого полного ответа, как могла бы, так что Вирд­жиния продолжает свои попытки дать Линде представление о том, что, должно быть, чув­ствовала ее мать.)

23:48 Вирджиния: Прекрасно. Тебе когда-нибудь приходилось чув­ствовать, что некий человек о тебе не заботит­ся? Что он больше заботится о ком-то другом? (Вирджиния могла бы прямо сказать: «Смот­ри, ты чувствовала, что твоя мать не забо­тится о тебе». Но вместо этого она использует общий вопрос: «Тебе когда-нибудь приходилось чувствовать, что некий человек о тебе не за­ботится?» Таким образом, она дает Линде возможность найти другие примеры помимо этого, в то же время не вступая с ней в прямую конфронтацию по поводу ее сходства с ее ма­терью. С другой стороны, эти слова представ­ляют собой явную инструкцию Линде встать «на позицию ее матери» [переключение референт­ного индекса] в отношении данного чувства.)

23:53 Линда:           О, определенно*. (Теперь Линда дает полный

ответ.)

23:54 Вирджиния: Прекрасно. Так что ты знаешь, на что похоже это чувство.

Угу.

И твоя мать (жест в сторону «матери»), я думаю, испытывала такое же чувство. Теперь давай по­смотрим, что происходит. Твоя мать некоторым образом проявляла защитную реакцию по отно­шению к тебе. Можешь ли ты представить, в чем это могло проявляться? [Разговорный постулат

23:56 Линда: 23:57 Вирджиния:

24:09 Линда: 24:10 Вирджиния:

24:26 Линда:

24:29 Вирджиния: 24:30 Линда: 24:30 Вирджиния: 24:31 Линда: 24:31 Вирджиния:

24:35 Линда

и встроенная команда.] (Линда несколько рань­ше говорила о необходимости защищать себя в связи с отсутствием заботы со стороны ее матери. Предполагая, что мать также долж­на была защищать себя, Вирджиния неявным образом проводит еще одну параллель меж­ду Линдой и ее матерью.)

Угу.

Хорошо. Она хочет быть, она хочет быть значи­мым человеком для тебя. (Вирджиния формули­рует еще одно позитивное намерение, стоящее за поступками матери, причем это намерение Линда, скорее всего, охотно примет, посколь­ку она также хочет быть значимым челове­ком для своей матери.) Посмотри, что она вы­бирает. Твой вес, твой голос, твои способности к музыке. Кстати, ты случайно не думаешь, что ты слишком худая? (Теперь Вирджиния ищет сре­ди конкретных замечаний, сделанных мате­рью Линды, вопросы, по которым Линда была бы с ней согласна. Тем самым она продолжа­ет выстраивать аргументы в пользу сходства между ними.)

Я думаю, что я слишком худая, но (смеется) с этим я ничего не могу поделать. (Линда полно­стью игнорирует точки соприкосновения, по­этому Вирджиния прерывает ее, чтобы дать возможность осознать их.)

Но подожди минутку.

Что?

Подожди минутку [повторение].

Хорошо.

Прекрасно, тем самым, ты только что согласи­лась со своей матерью: «Спасибо. Мне тоже так кажется».

(смеется): Я не скажу этого своей матери! (Хотя Линда отказывается произнести это, она, в принципе, соглашается, что та права.)

109

24:37 Вирджиния: Хорошо, продолжай упрямиться. (Вирджиния исходит из пресуппозиции, что Линда упря­мится. На данном этапе достаточно того, что Линда сказала о своем согласии Вирджинии ей нет необходимости говорить об этом сво­ей матери, — а это как раз то, что она отка­зывается делать в данный момент.) Это нор­мально. А теперь, что касается твоего голоса. Возможно, бывает, что ты говоришь слишком громко? Ты никогда не замечала этого за собой?

24:47 Линда:            Да, конечно.

24:48 Вирджиния: Прекрасно, тем самым ты сказала: «Я тоже это замечаю». (Словами «тем самым ты сказала» Вирджиния создает ситуацию, максимально близкую к тому, как если бы Линда в самом деле сказала это своей матери. Когда Линда позже будет об этом вспоминать, она, воз­можно, не сможет точно определить, говорила она это на самом деле или нет.) А теперь, об­ращала ли ты внимание, что ты не... ах да... не-реализуешь свои музыкальные способности?

24:59 Линда:            Может быть, с ее точки зрения. Мне кажется, я

вполне достаточно их использую.

25:03 Вирджиния: Хорошо. Итак, ты используешь свои музыкаль­ные способности, но она об этом не знает. (В данном утверждении осуществляется тонкий рефрей-минг материнской критики, как «неосведом­ленности» [смысловой рефрейминг].) Или, если она об этом знает, это не соответствует ее пред­ставлениям. (Вирджиния осуществляет рефрей­минг данного расхождения, трактуя его просто как результат различия приоритетов [смысловой рефрейминг].)

25:10 Линда:            Угу.

25:11 Вирджиния: Кстати, я заметила, что ты проявляешь очень силь­ное сопротивление мне. (Линда смеется.) И это достаточно типично, поскольку это было бы, как если бы я... Смотри, это игра, в которую играют люди. (Используя обобщение «люди», Вирд-

жиния начинает разговор о проблемах Лин­ды в общих терминах. Она также исходит из пресуппозиции, что люди играют активные роли в этих играх. Используя слово «игра» для описания того, что так беспокоит Линду, Вир­джиния превращает причину ее беспокойства в нечто «не вполне реальное» [модель мира]. Вирджиния понижает голос.) И это печальная игра. И таким образом я превращаю моих родителей в демонов и ангелов.

15:25 Линда:            Угу.

25:26 Вирджиния: И если бы кто-то из моих родителей (делаетжест в сторону «матери») действительно заботился обо мне, она должна была бы вести себя со мной не так {проводит рукой от «матери» к Линде и об­ратно), или он должен был бы.

(Хотя Вирджиния использует обобщенные формулировки, ее невербальные сообщения — жесты — ясно показывают, что она говорит о Линде и ее матери. Рассуждая так, как если бы она была одним из упомянутых «людей», Вирджиния облегча­ет Линде возможность воспринять эти слова как описание ее собственной ситуации — аналогично тому, как несколько выше Вирджиния говорила об убеждении матери Линды в том, что дочь о ней не заботится [23:33]. Таким образом, Вирджиния проводит еще одну параллель между Линдой и ее матерью, предыдущие две минуты были полностью посвящены обсуж-дению вопроса их сходства.)

25:35 Вирджиния: Теперь я хочу... я прошу тебя сделать нечто со­вершенно грандиозное, и моя просьба заключа­ется в уважении к тому факту, что (дотрагивает­ся до плеча «матери Линды» и говорит очень мягко) она выросла так, как она выросла. (Назы­вая то, что она предлагает сделать «совер­шенно грандиозным», Вирджиния признает силу возражений Линды. Она снова обраща­ет внимание той на «первичную причину» по­ведения ее матери — условия, в которых она росла.)

25:44 Линда             (кивает): Угу.

ill

25:45 Вирджиния: Она выросла, не имея никакого представления о том, что такое нежность. Она этого не узнала. (Линда кивает.) У нее не было никого, кто сказал бы ей (мягким движением придвигается к «мате­ри» и притрагивается к ее руке): «О, ты замеча­тельная». Вместо этого она слышала (резко): «Для чего ты это делаешь?» (Вирджиния слегка уда­ряет по руке «матери». Линда кивает.) «Ты посто­янно не слушаешься». (Вирджиния резко подни­мает левую руку и делает угрожающий жест, как если бы собиралась ударить, и повторяет этот жест, произнося каждое из следующих трех пред­ложений.) «Я выпорю тебя». (Линда кивает.) «Ты надо думать, забеременеешь, стоит только от­вернуться». (Линда смеется.) Я не знаю. (Мягко.) Мне кажется, примерно это она и слышала. Так?

(Вирджиния продолжает осуществлять рефрейминг мате­ринского поведения, которое Линда считала результатом дур­ных намерений, и трактует его просто как результат неосве­домленности, некомпетентности и замешательства, приведших в итоге к недостатку воспитания. Подобное отыгрывание помо­гает Линде своими глазами увидеть, какой, должно быть, была жизнь ее матери, и повышает вероятность сочувственной реак­ции с ее стороны. Первые три примера Вирджиния произносит серьезным тоном, а затем прибегает к юмору — «ты забереме­неешь, стоит только отвернуться».)

26:07 Линда:            Угу.

26:08 Вирджиния: Сейчас... Я просто хочу, чтобы ты была в контак­те (изображает жестами дугу от Линды к ее «ма­тери») с теми чувствами — какими бы ни были эти чувства, — которые у тебя вызывает (Вирд­жиния исходит из пресуппозиции, что возник­нут некие чувства) то, что ты находишься в кон­такте с ее внутренними ощущениями. Что это? (Вирджиния предлагает Линде переключить референтный индекс, поставив себя на мес­то матери в только что разыгранной сцене, и обратить внимание на свои ощущения в этом качестве: «ты находишься в контакте с ее внут­ренними ощущениями».) Что происходит с то-

26:24 Линда

26:29 Вирджиния 26:32 Линда: 26:33 Вирджиния:

26:46 Линда 26:47 Вирджиния:

26:59 Линда 27:00 Вирджиния:

бой? (Вирджиния исходит из пресуппозиции, что что-то происходит.)

(мягко): Я думаю, это... Я действительно боюсь почувствовать всю глубину ее боли. (Линда про­тягивает руку с раскрытой ладонью в сторону «ма­тери». Раньше Линда считала свою мать мсти­тельной, теперь у нее есть пресуппозиция о «глубине ее боли».)

(кивает): Хорошо. Я думаю, что это очень важно. Угу.

Это было так, и это было рядом с тобой все вре­мя. Твой отец не мог быть тому причиной, по­скольку этого было слишком много, боль была слишком сильна. Он тоже, тоже, как я думаю, де­лал все, что мог, чтобы облегчить ей жизнь. (Вир­джиния предполагает, что отец Линды также чувствовал боль, утверждая, таким образом, его сходство с матерью.)

(кивает): Угу.

В дополнение к заботе о детях. (Линда кивает.) Причем в то же время, поведение, которое было этим обусловлено, было отвергающим поведе­нием, но не потому, что она была нетерпимой. Хорошо. Но ты не могла этого знать. (Теперь Вирджиния осуществляет рефрейминг пре­жнего способа восприятия Линды и ее реак­ций — в прошлом — как разумного ответа в ситуации недостатка информации [смысловой рефрейминг]. Формулируя предложение «ты не могла этого знать» в прошедшем времени, Вирджиния исходит из пресуппозиции, что, во-первых, это правда, а во-вторых, теперь Линда может узнать это.)

(кивает): Угу.

Когда ты была маленьким ребенком... Не можешь ли ты опуститься на колени, чтобы показать, ка­кой маленькой ты была? (Линда становится на колени, и, соответственно, поле ее зрения

114

оказывается таким, каким, с тех пор как она выросла, бывало разве что случайно. Это не­вербальное приглашение снова стать малень­кой девочкой. Вирджиния позволяет Линде от­пустить руку, которую она до этого держала.) Хорошо. Итак, вот она выступает, с ее «образо­ванием». (Говоря об «образовании», Вирджи­ния снова намекает на позитивные намере­ния, стоящие за критицизмом матери Линды. Вирджиния указывает на Линду.) Твои волосы в беспорядке. (Вирджиния слегка толкает Линду в левое плечо.) Ты должна есть больше. (Вирджи­ния толкает Линду в правое плечо.) Ты водишься не с теми людьми. (Вирджиния опять толкает Лин­ду в левое плечо.) Что еще там могло быть? Ну, это, собственно, неважно. Ты знаешь, что это было.

27:15 Вирджиния: Теперь появляется твой отец (подводит к Линде ее «отца») и он — без особой суеты — как бы переманивает тебя поближе к себе (Вирджиния слегка подталкивает «отца» поближе к Линде, и он кладет руки ей на плечи. Линда — она все еще стоит на коленях — обхватывает его руками за пояс), и вы с ним общаетесь вне поля зрения твоей матери. Так это было? (Все это Вирджиния го­ворит в настоящем времени, приглашая Линду ассоциироваться с прошлым. Затем, в по­следнем предложении, она переходит с на­стоящего на прошедшее время [сдвиг времен­ных предикатов].)

27:29 Линда              (улыбается, мягко, «детским» голосом): О да, он

был милым.

27:31 Вирджиния: Он был милым. Да. Хорошо. Тебе следует спро­сить себя: «Как это случилось, если он такой ми­лый, то как случилось, что она такая злобная?» Но это уже другой вопрос. (Вирджиния отдает Линде прямую команду — «Тебе следует спро­сить себя», как это возможно, что злобный демон вступил в брак с ангелом, — а затем отбрасывает этот вопрос в сторону движени-

1

ем руки, так что у Линды остается тема для размышлений при отсутствии какой-либо воз­можности или необходимости прямого отве­та на вопрос. Сразу после того как Вирджи­ния говорит это, Линда, которая все время смотрела прямо на нее, смотрит в сторону, вверх и вправо от себя — все это отнимает у нее четыре секунды, затем она моргает де­вять раз и слегка улыбается — вполне четкое указание на то, что она думает над предло­женным вопросом. Фактически, на вопрос Вирджинии можно ответить только словами «это невозможно», и, следовательно, Линда, должно быть, как-то неправильно восприни­мала собственных родителей.)

27:38 Вирджиния: Хорошо. Итак, в тот момент времени (Линда по­ворачивается к Вирджинии), когда ты была очень маленькой, смотрела на все глазами ребенка, ты действительно делала именно то, что было тебе необходимо, потому что никого не было рядом. ~            (Вирджиния усиливает свой предыдущий реф-

рейминг, когда она интерпретировала вос­приятие Линды как результат ограниченной способности понимания маленького ребенка. Данный способ восприятия, описываемый в прошедшем времени, теперь ассоциируется с коленопреклоненной позой и с прошлым.) Ты тогда еще не посетила этот семинар, знаешь ли. (Говоря это, Вирджиния исходит из пре­суппозиции, что поскольку Линда пришла на этот семинар, она может теперь думать по-новому. Линда смеется.) Твоя мать тоже этого не делала. (Данное предложение содержит пресуппозицию, что поскольку мать Линды не пришла на этот семинар, она все еще не мо­жет смотреть на вещи по-новому. Из обоих этих высказываний, взятых вместе, можно сделать вывод, что только Линда может осу­ществить какие-то изменения и улучшить от­ношения между ней и ее матерью.)

116

27:52 Вирджиния: Теперь ты выросла, и ты восприняла все эти уро­ки и в результате сказала... Ты не могла бы встать? (Вирджиния берет Линду за правую руку и мягко поднимает ее; дальше она так и продолжает дер­жать Линду за руку. Когда Вирджиния говорит: «Теперь ты выросла» и поднимает Линду на ноги, она, тем самым, предлагает ей отка­заться от старого детского поведения. Что­бы усилить эффект, Вирджиния описывает детство Линды в прошедшем времени [дис­социация].) Ты сказала в результате: «Моя мать не находила меня приемлемой. Она не находила меня достойной любви». (Линда держит руку на поясе своего «отца», он также передвигает свою руку ей на талию. Вирджиния продолжает дер­жать левой рукой правую руку Линды и говорит очень мягко. Вирджиния использует слово «на­ходила» по поводу достоинств Линды, вводя, тем самым, пресуппозицию, что на самом деле Линда «приемлема» и достойна любви.)

28:08 Вирджиния (резко): «И за это я заставлю ее заплатить!» (Вир­джиния пристально смотрит на Линду и несколь­ко раз тычет вытянутым указательным пальцем почти ей в лицо.) Месть — одна из вещей, кото­рые вырастают из этого. (Вирджиния перехо­дит на настоящее время, когда описывает жажду мести как результат прежних детских умозаключений [сдвиг временных предикатов]. Играя роль Линды, исполненной чувства ме­сти, Вирджиния обращается непосредствен­но к ней, так что Линда оказывается в поло­жении человека, воспринимающего слова Вирджинии, т. е. своей матери [переключение референтного индекса]. Линда кивает и Вирджи­ния поворачивается к аудитории.) Многим ли из вас это знакомо? «Я заставлю тебя заплатить!» (Вирджиния энергично повторяет данное выска­зывание, наставив указательный палец на ауди­торию. Линда и вся группа смеются [нормализа­ция].) Хорошо. Я хотела бы... когда вы слышите такое, я бы не хотела, чтобы вы начали впадать в

депрессию (Вирджиния снова поворачивается к Линде), но ты заключила, что если бы ты была... если бы у нее было хоть немного доброты (мяг­ко), она нашла бы, что ты достойна любви. (Вир­джиния начинает предыдущее предложение в настоящем времени, а затем переключает­ся на прошедшее, когда описывает старые умозаключения [сдвиг временных предикатов]. Используя слово «нашла бы», она исходит из пресуппозиции о привлекательности Линды.) Хорошо. Итак, ты сейчас здесь, а что представ­ляет собой она в свои 70 лет? (Упоминание о возрасте позволяет отделить ту мать, кото­рую Линда знала в детстве, и которая «за­служивает» мести, от сегодняшней матери, просто старой женщины.)

28:38 Линда:            83.

28:39 Вирджиния: 83. Хорошо. Она все еще пытается найти возмож­ность стать значимым для тебя человеком. (Ска­зав «она все еще...», Вирджиния превращает остальную часть предложения в пресуппози­цию. Линда кивает.) Я не стремлюсь заткнуть тебе рот. (Линда кивает.) Я говорю, что это вроде как два ребенка в семье, они ссорятся и один хочет убить другого. (Линда кивает.) И один говорит: «Послушай, не имеет значения, что ты делаешь, я не собираюсь этого делать\ Вот! Я первый убью тебя». И второй отвечает: «Ну, если не я убью тебя первый».

(Используя метафору с двумя детьми, Вирджиния помога­ет Линде обдумать свою ситуацию спокойно и диссоциирован-но. Метафора также содержит пресуппозицию, что конфликт является результатом ограниченного понимания и чувств, бо­лее интенсивных, чем требует ситуация. В этой истории также подразумевается ситуация симметрии и равенства — без обви­нения кого-либо из участников.)

29:04 Вирджиния: Хорошо (смотрит вниз и влево). Что мы делаем? Мы говорим об уязвимости. (Когда Вирджиния говорит «уязвимость», не вполне понятно, кого она имеет в виду — Линду или ее мать, и, та-

118

29:29 Линда:

29:31 «Мать Линды»:

ким образом, сходство между ними еще уси­ливается.) И у тебя все еще сохраняется ощу­щение, что она тебя отвергала. (Сказав «все еще», Вирджиния вводит 2 пресуппозиции: во-первых, данное ощущение принадлежит к более раннему времени и, во-вторых, есть разница между тем, чтобы чувствовать себя отвергнутой и быть отвергнутой [модель мира]. Линда кивает.) Теперь, когда я спросила тебя: «Мо­жешь ли ты признать тот факт, что она уделяла тебе внимание?» — это было трудно. (Вирджи­ния описывает трудности, испытываемые Линдой — «это было трудно» — в прошедшем времени, приглашая ее оставить их в про­шлом. Затем, предлагая следующую задачу, Вирджиния переключается на настоящее вре­мя [сдвиг временных предикатов].) Я хочу, что­бы ты задала ей («матери») вопрос, а ты (обра­щается к «матери Линды») отвечай, когда она тебя спросит. «Ты когда-нибудь любила и ценила меня?» (Линде.) Спроси ее об этом. (Вирджиния, стре­мясь изменить убеждение Линды относитель­но отсутствия заботы со стороны матери, про­бует теперь другой подход — и предлагает прямо спросить «мать» об этом.)

Ты когда-нибудь любила и ценила меня?

Да, но я не могла тебе об этом сказать. (Линда кивает.)

29:35 Вирджиния (обращается к «матери Линды»): Не только это. Ты мечтала, что она сможет стать тем, чем ты не смогла. (Линда улыбается.) Скажи ей об этом. (Вирджиния предполагает наличие подобной мечты. Она не ориентируется на женщину, которая участвует в инсценировке, а добав­ляет те слова, которые, как она знает, ока­жутся полезными и помогут изменить убеж­дение Линды.)

29:44 «Мать

Линды»:

Я хотела для тебя всего того, что я не имела или не могла добиться. (Линда кивает.)

29:49 Вирджиния 29:50 Линда 29:51 Вирджиния

30:11 Линда 30:14 Вирджиния: 30:15 Линда: 30:16 Вирджиния

{Линде): Ты веришь в это? (кивает):  Угу.

{мягко): Подойди ближе, только на один шаг ближе (Линда делает шаг в сторону «матери») в то вре­мя как ты позволяешь себе поверить в это. (Вир­джиния опять при помощи слов <<в то время как», подразумевающих, что за ними после­дует нечто истинное, связывает задание, ко­торое легко исполнить, — подойти поближе, с чем-то, чего она хочет от Линды. Слова «по­зволяешь себе» основаны на пресуппозиции, что это произойдет само собой.) И она делала то, что делает такое множество людей — ис­пользовала в качестве способа воспитания и обу­чения слова (очень мягко): «какая ты плохая» и «почему ты не другая?» (Вирджиния снова под­черкивает ограниченный опыт матери Линды, и называет его причиной ее критического по­ведения, причем переопределяет последнее, как «способ воспитания и обучения».) И, я знаю, ты многое об этом знаешь. (Это предложение можно понять двояко. Либо: «Ты терпела это со стороны своей матери», либо: «Ты сама также это делала».) Итак, когда ты смотришь на нее сейчас, что ты чувствуешь? (С помощью этого вопроса Вирджиния проверяет, насколь­ко хорошо работает осуществляемый ею реф-рейминг и вводимые ею пресуппозиции.)

(начинает плакать): О, я чувствую любовь.

Хорошо.

И печаль.

(мягко). Хорошо. Теперь я просто хотела бы, чтобы ты побыла с этим какое-то время. (Линда кива­ет.) Поскольку раз ты (слезы бегут по щекам Лин­ды) ощущаешь это чувство любви и печали [встро­енная команда] (Линда кивает), ты начинаешь чувствовать и что-то другое здесь. (Вирджиния показывает на грудь Линды. Сказав «раз ты ощу­щаешь это чувство любви и печали», Вирд-

119

120

жиния предполагает, что Линда продолжает испытывать эти чувства и затем связывает их — опять же в качестве пресуппозиции — с появлением какого-то другого чувства.)

30:26 Линда            (кивает и закрывает глаза): Угу.

30:29 Вирджиния (мягко осуществляя, по сути, гипнотическую индукцию, которая продолжается до [31:13]): Смотри, Линда, вот что несказанно огорчает меня, — какое множество людей не замечает любви, ко­торая есть в их жизни [Линда кивает), потому что рядом с ними нет никого, кто помог бы им от­крыть ее. (Линда кивает. Вирджиния намеренно использует нечеткую формулировку: когда она говорит «множество людей», она подразуме­вает и Линду, и ее мать, прямо не называя их. Высказывание о любви, которая нужда­ется в том, чтобы ее открыли, содержит пре­суппозицию, что любовь уже есть и просто ждет, пока ее осознают. Таким образом, лю­бовь воспринимается как нечто, отличное от того, что можно, например, сделать, получить или дать.)

30:44 Вирджиния (мягко): Когда мы еще являемся маленькими деть­ми, что бы мы ни делали, мы всегда делаем луч­шее из того, на что мы способны. (Линда кивает. Вирджиния снова вводит ключевую пресуп­позицию, — что люди всегда делают лучшее из того, на что они способны. Поскольку Вир­джиния использует обобщающее местоиме­ние «мы» — причем четыре раза — получает­ся, что она говорит в одно и то же время о себе самой, о Линде и о ее матери. В это тем более легко поверить, что речь идет о малень­ких детях, у которых есть вполне очевидные ограничения опыта, способности понимания и физических возможностей. Если индивид действительно принимает пресуппозицию, что люди всегда делают лучшее из того, на что они способны, то не остается места для обвинений, обиды или негодования. Если че-

ловек делает что-то дурное, значит, существу­ет нечто, что необходимо понять, и если воз­можно, изменить, а если невозможно — на­учиться этого избегать.)

30:50 Вирджиния (мягко): У твоей матери, могу тебе сказать, даже за миллион лет не смогло бы когда-либо и мыс­ли возникнуть, что она каким-то образом тебя унижает. (Линда кивает.) Она выросла во време­на невежества, она выросла в такие времена, когда чувствовала, что не может смотреть на себя как на нечто, имеющее ценность. (Линда кивает.) И она следовала тому же старому паттерну «не де­лай этого». (Вирджиния снова осуществляет рефрейминг критического поведения матери Линды и рассматривает его как результат добрых намерений, осуществлению которых препятствовало невежество и непонимание.)

31:13 Линда             (кивает): Угу.

31:15 Вирджиния: Итак, сейчас... Где там твой муж? Можешь ли ты подойти и встать рядом со своей тещей? Хоро­шо. Что ты сказала о нем? «Он замечательный». Я хочу, чтобы ты посмотрела на него, и продол­жая думать, что он замечательный, вслух сказа­ла: «Я тоже замечательная». Посмотри, что с то­бой при этом произойдет. (Фраза «я хочу, чтобы ты посмотрела на него» представляет собой простое задание. Союз «и» связывает его с пресупозицией «продолжая думать, что он замечательный» и со следующим заданием, которое заключается в том, чтобы сказать ему «я тоже замечательная». Предложение «посмот­ри, что с тобой при этом произойдет» отвле­кает внимание Линды, не давая ей подумать над тем, согласна она или нет со словами «я тоже замечательная» и хочет ли она произ­носить их вслух. Участие в этой сцене «мужа Линды» позволяет ей получить доступ к не­кой позитивной самооценке. То, что он стоит рядом с «матерью Линды», помогает связать его «замечательность» и с ней.)

122

31:30 Линда:           Я тоже замечательная.

31:34 Вирджиния: Что ты при этом почувствовала?

31:36 Линда            (кивает): Я почувствовала себя... замечательно.

(Линда смеется.)

31:38 Вирджиния: Хорошо. Теперь я хочу, чтобы ты посмотрела на свою мать и осознала, что если бы она знала то, что ты теперь знаешь, она могла бы сказать то же самое [переключение референтного индекса]. (Вирджиния использует союз «и», чтобы свя­зать простую задачу — "посмотри на свою мать» — со следующей за ней пресуппозици­ей. До этого Вирджиния предложила Линде сказать: «Я замечательная», и Линда сказала и при этом замечательно себя почувствова­ла. Словами «то, что ты теперь знаешь», Вирд­жиния вводит пресуппозицию, что Линда те­перь знает больше, чем раньше, и это новое знание позволяет ей сказать: «Я замечатель­ная». Это пример допущения, заключающе­гося в том, что если человек знает больше, он может изменить свой образ действий. Вир­джиния, кроме того, подчеркивает пресуппо­зицию, что если бы мать Линды посетила этот семинар, она могла бы измениться. Однако поскольку только Линда оказалась на семи­наре, значит, именно она и может изменить­ся. Линда кивает.) И какие у тебя при этом ощу­щения?

31:52 Линда:           Это... {Ненадолго закрывает глаза.) Это интерес-

но. Я чувствую себя так, будто я должна была ска­зать что-то, что действительно хочу ей сказать (голос Линды дрожит). И мучительно и прекрас­но — это очень страшно.

32:06 Вирджиния   (кивает): Да, она могла бы заплакать.

32:07 Линда:           Потому что это могло бы освободить все ее эмо-

ции, потому что я никогда, за всю свою жизнь не видела ее плачущей, ты знаешь — что-то вроде этого.

32:11 Вирджиния: И если она должна заплакать, не можешь ли ты принести сюда салфетки? (Чтобы уменьшить страх Линды, Вирджиния говорит шутливым тоном и использует разговорный постулат, в котором предлагает простой и непосред­ственный способ справиться со слезами ее матери. Линда кивает.) Это почти единственное, что происходит, когда люди плачут — у них льют­ся слезы [повторение]. (Линда смеется.) Я ни­когда не видела, чтобы при этом рухнул дом. (Говоря о падении дома [преувеличение], Вир­джиния предлагает рассмотреть ужас, испы­тываемый Линдой по поводу последствий, которые может иметь выражение чувств ее мате­рью, в определенной перспективе.) И если ты думаешь, что тут могут пролиться слезы, мне всегда казалось, что самым добрым, вежливым и полным заботы поступком в этом случае было бы принести салфетки. (Вирджиния снова пред­лагает простой, прямой и конкретный спо­соб справиться со слезами матери Линды, причем описывает его, исходя из пресуппо­зиции, что делать это надо с добротой и лю­бовью.)

32:29 Линда             (кивает): Мне тоже.

32:30 Вирджиния: Прекрасно. Итак, сейчас, когда ты смотришь на нее и можешь установить с ней контакт и пого­ворить с ней о вещах, которые кажутся тебе му­чительными и прекрасными, какие чувства это у тебя вызывает? (Сказав: «Сейчас, когда ты смотришь на нее...», Вирджиния основыва­ется на пресуппозиции, что Линда может «ус­тановить с ней контакт и поговорить с ней о вещах, которые кажутся тебе [Линде] мучи­тельными и прекрасными», и что это вызовет у нее некие чувства. Для того чтобы ответить на вопрос: «Какие чувства это у тебя вызыва­ет?» — Линда должна выполнить остальную часть инструкции. Концентрируя внимание Линды на том, что произойдет после, Вирд-

124

32:44 Линда:

32:46 Вирджиния:

33:00 Линда:

33:10 Вирджиния 33:10 Линда:

33:18 Вирджиния 33:19 Линда: 33:20 Вирджиния:

33:24 Линда: 33:26 Вирджиния:

жиния, тем самым, перемещает ее в процесс выполнения задания.)

Очень страшно. (Поскольку Линда выдвигает еще одно возражение, Вирджинии необходи­мо вернуться назад и поработать с ним.)

Хорошо. Прекрасно. Когда ты думаешь о страхе, какая картина перед тобой возникает? (Вирджи­ния исходит из пресуппозиции, что возникает некая картина, и даже машет рукой в возду­хе, показывая место ее локализации. Вирджи­ния спрашивает Линду о возникающей перед ней картине, а не о том, что могла бы сде­лать ее мать [модель мира].) Страх. (Вирджи­ния снова делает руками неопределенные жес­ты в воздухе.) Что за картину ты видишь, что тебе страшно?

Только... Я не вижу картины, я просто... У меня такое чувство, что... просто, наконец, стать ближе к кому-то. (Линда явным образом утверждает наличие связи между своими трудностями в отношениях с матерью и своим начальным желанием научиться устанавливать контакт и быть ближе к другим людям [0:22, 1:02].)

(кивает): Хорошо.

Эта уязвимость или это соприкосновение (Вирд­жиния кивает), или то, что я вижу, как моя мать делает что-то, чего я никогда раньше не виде­ла, — выражает другие эмоции помимо гнева.

(кивает): Хорошо. Прекрасно. Это просто страшно.

Хорошо. Это потому что это новое. (Вирджиния осуществляет рефрейминг страха, трактуя его как реакцию на новизну, а не на некую прису­щую ситуации опасность [смысловой рефрей­минг].)

Да, в наших отношениях.

Хорошо. Скажи, насколько — в данный момент времени — велики шансы (Вирджиния предпо-

33:38 Линда:

33:47 Линда: 33:49 Вирджиния:

лагает, что шансы в данный момент времени велики), что ты сможешь рискнуть и познакомить­ся с чем-то новым, чего ты никогда раньше не видела? [Встроенная команда.]

Я задавала себе этот вопрос много раз, но только в отношении моей матери. (Поскольку Линда думает об этом вопросе в отношении своей матери, значит, она все еще сопротивляется, так что Вирджиния смещает фокус внимания на саму Линду.)

33:42 Вирджиния: Хорошо, давай взглянем на тебя, поскольку это на самом деле должно происходить с тобой. (Вир­джиния снова, как она делала уже несколько раз [8:03, 15:48, 16:00, 32:46], проводит раз­личие между собственно матерью Линды и имеющимся у Линды образом ее матери [мо­дель мира].)

Я делаю... Я чувствую, что делаю это...

Посмотри на нее сейчас. (Если Линда действи­тельно делает что-то полезное с точки зре­ния ее способности устанавливать контакт с людьми, это очевидным образом проявится в процессе ролевого отыгрывания. Сказав «по­смотри на нее сейчас», Вирджиния запуска­ет процесс опытной проверки.)

...В отношениях с другими людьми. Я чувствую, будто я работаю над моими отношениями с ма­терью в отношениях с другими людьми.

33:56 Вирджиния (твердо): Это не будет тем же самым. Все дру­гие люди — это не твоя мать. (Делает жест в сто­рону «матери Линды».) Вот твоя мать. (Вирджи­ния знает, что «работа над этим в отношениях с другими людьми» не будет даже отдаленно такой значимой для разрешения негодования Линды в отношении заклятого врага ее дет­ства. Когда Линда сможет достичь разреше­ния в ситуации с матерью, она обобщит это и на все остальные близкие отношения, но не наоборот.)

125

33:50 Линда:

34:05 Вирджиния: Ты знаешь, о чем я вдруг подумала? Ты не лю­бишь проигрывать. (Линда смеется.) И ты дума­ешь, что если ты начнешь говорить со своей ма­терью таким образом, она победит. Это очень сильное чувство, я думаю. Есть в этих словах не­кий смысл? (Вирджиния представляет все ска­занное как свою догадку и рассматривает Линду как эксперта в области ее собствен­ных чувств.)

34:19 Линда            (нерешительно): Нет, у меня нет... я не чувствую

этого. (Хотя на сознательном уровне Линда не согласна, неосознанно она произносит сло­во «чувствую» очень решительно, в то время как остальная часть предложения звучит не­уверенно, и это показывает, что в словах Вир­джинии есть некое зерно истины.)

34:24 Вирджиния: Что ты чувствуешь? (Вирджиния легко прини­мает несогласие Линды с ее догадкой и про­сто спрашивает, что именно та чувствует.)

34:31 Линда:           Я думаю, я боюсь прекратить играть в прятки со

своей матерью.

34:35 Вирджиния: Хорошо. Не могла бы ты начать... давайте разыг­раем небольшую сценку и просто посмотрим, что происходит. (Вирджиния обращается к группе, приглашая их поучаствовать в том, что, по сути, является гипнотической индукцией, пол­ной обобщений [именная группа без референт­ного индекса], произносимой совершенно дру­гим тоном и с другой скоростью и обращенной к Линде.) Что я сейчас делаю, это, я надеюсь, то, что Линда так прекрасно позволяет себе де­лать, — содержание может причинить боль, но процесс... (Вирджиния делает Линде компли­мент, используя пресуппозицию «прекрасно позволяет себе делать».) Мы все, так или ина­че, носим такие вещи в себе. И процесс разре­шения себе перейти к другому образу действий — это то, что сейчас здесь происходит. (Вирджи­ния использует пресуппозицию, что в данный момент происходит «процесс разрешения

35:11 Линда:

себе перейти к другому образу действий»

[встроенная команда]. Вирджиния снова гово­рит Линде.) Вспомни, с чем ты пришла. Ты при­шла со словами: «Я иногда чувствую себя силь­ной, и я иногда чувствую себя размазней». Что я сказала — это что ощущение «размазни» прихо­дит, когда ты чувствуешь бессилие. (Обратите внимание, Вирджиния все еще фокусирует­ся на исходном результате.)

Угу.

127

35:12 Вирджиния: И к какому выводу я пришла относительно твоей матери — бессилие приходит, потому что ты ни­когда по-настоящему не чувствовала, что она тебя ценит.

35:17 Линда 35:18 Вирджиния 35:20 Линда:

(кивает): Угу.

Вот что я получила. Это так?

Да. Это, может быть, чрезмерное упрощение, в том смысле, что...

35:24 Вирджиния: Да что угодно. (Вирджиния прерывает Линду, удерживая ее от беспочвенного анализа. По­добное обобщение также побуждает Линду поискать примеры.)

35:26 Линда            (улыбаясь): Хорошо.

35:27 Вирджиния: Просто что-то вроде твоей установки. Ты это тоже сознаешь? (Вирджиния возвращает Линде ее заявление посредством обобщения и непо­средственно вступает с ней в конфронтацию, высказав идею о том, что ее установка также является упрощением. Вирджиния исходит из этой пресуппозиции. Она не просит Линду ска­зать, так ли это, она спрашивает: «Ты это осо­знаешь?» Слово «тоже» включает в пресуппо­зицию предыдущее высказывание — «да что угодно».)

35:30 Вирджиния: Я имею в виду чувство (Линда кивает), что она [«мать»] собирается испариться, или (Линда улы­бается) — я не знаю — ты собираешься испа­риться. Хорошо. (Данный пример далек от

128

35:35 Линда 35:36 Вирджиния

центрального вопроса, но как раз с чем-то та­ким Линда должна согласиться, поскольку тут есть сильное преувеличение. Согласие с дан­ным примером поможет Линде согласиться и с предыдущим обобщением. Линда долж­на была практически обесценить вывод Вирд­жинии относительно ее ситуации, поскольку он представляет собой излишнее упрощение. Но Вирджиния использует ситуацию, чтобы побудить Линду обесценить ее собственное упрощение относительно опасности установ­ления близости с матерью — блестящая ути­лизация.)

(кивает): Угу.

(медленно, низким, гипнотизирующим голосом): Потому что это принадлежит времени, когда ты была очень мала, и у тебя не было способов взгля­нуть на вещи. (Снова Вирджиния утверждает, что реакция Линды «принадлежит» прошло­му, когда она была ограничена в своей воз­можности понимания, и, соответственно, не принадлежит настоящему, когда у нее появи­лись «способы взглянуть на вещи».) Тоскующая часть тебя...

35:52 Вирджиния (делает жест в сторону аудитории): Приведи свою самооценку. Давай посмотрим, о чем плачет твоя самооценка. (Линда подзывает женщину, кото­рая ранее в тот день уже играла роль самооцен­ки для других.) Давай дадим шанс кому-нибудь еще, а то она уже «самооценена». (Линда смеет­ся.) Посмотри вокруг и выбери кого-нибудь. Хо­рошо. Можно любого, мужчину, женщину, все рав­но.

36:10Линда              (мягко): М-м, не хочешь ли быть моей самооцен-

кой? (Одна из женщин выходит вперед, чтобы стать самооценкой Линды.)

36:19 Вирджиния (обращается к «самооценке Линды»): Можешь ли ты присесть здесь, пониже. (Женщина становит­ся на колени рядом с Линдой. Вирджиния снова

говорит медленно, гипнотическим голосом.) И я... песня, которую я услышала от нее, когда ты го­ворила, это: «Я хочу, чтобы все меня любили и ценили». Это верно или неверно? (Чуть раньше [35:56] Вирджиния сказала: «Давай посмот­рим, о чем плачет твоя самооценка», как будто это было нечто, что можно наблюдать. Одна­ко Вирджиния конкретизирует вопрос. Пред­лагая выбор из двух вариантов — «Это верно или неверно?» — она не позволяет Линде по­думать над ответом.)

36:35 Линда:           Это верно.

36:36 Вирджиния (обращаясь к «самооценкеЛинды»): Не могла бы ты просто начать повторять, может быть тонень­ко, но очень легко: «Я хочу, чтобы все меня лю­били и ценили».

36:42 «Самооценка Я хочу, чтобы все меня любили и ценили. (Она Линды»: продолжает повторять это фоном, тихо и жалоб­но, вплоть до [38:10]. Когда тихий и мягкий го­лос, звучащий в непосредственной близости снизу от вас, повторяет какие-то слова, это оказывает гипнотическое воздействие, в осо­бенности если вы согласны, что он говорит правду. На общение, которое происходит у Линды с Вирджинией на сознательном уров­не, накладывается гипнотическое воздей­ствие голоса «самооценки». То, что Вирджи­ния сейчас делает, очень напоминает двойную гипнотическую индукцию, когда два челове­ка одновременно высказывают реципиенту свои предположения.)

36:45 Вирджиния (продолжает говорить медленно, низким гипно­тическим голосом): Теперь есть часть тебя, ко­торая говорит: «Будь осторожна. Ты должна быть осторожна, сближаясь с теми, кто будет любить и ценить тебя». (Говоря «сближаясь с теми, кто будет любить и ценить тебя», Вирджиния ис­ходит из пресуппозиции, что это активный процесс.) Разве это не так? (Это последнее

129

5   Паттерны магии Вирджинии Сатир

предложение представляет собой так назы­ваемый краткий общий вопрос, гипнотическую технику, которую часто использовал Милтон Эриксон. Вопрос по существу, за которым немедленно следует общий вопрос, отрица­ющий только что сказанное, создает очаро­вательную двусмысленность. Что бы ни ска­зала теперь Линда, будет неясно, отвечает она на основной вопрос или на следующий за ним общий. Если она согласится, возник­нет впечатление, что она соглашается с пер­вым утверждением. Если она не согласится, возникнет впечатление, что она не соглаша­ется со вторым, с общим вопросом и, соот­ветственно, согласна с первым.)

36:52 Линда:           Угу.

36:53 Вирджиния: Прекрасно. Теперь, не могла бы ты позволить себе на минутку осознать, что тебе необходимо соблю­дать осторожность, но что тебе нет необходимо­сти держать свою осторожность перед собой (де­лает жест рукой перед лицом Линды). Ты можешь держать ее рядом с собой (делает жест рукой вправо от Линды). (Слова «позволь себе осо­знать» превращают остальную часть предло­жения в пресуппозицию. Вывод состоит в том, что Линда может продолжать остерегаться, но так, чтобы это не мешало установлению близости с другими людьми. Делая указатель­ный жест сперва прямо перед Линдой, а по­том отталкивающим движением переместив направление жеста вбок, Вирджиния в бук­вальном смысле убирает образ осторожно­сти прочь с дороги Линды, туда, где он не бу­дет ей мешать.)

37:08 Вирджиния (все еще говорит гипнотическим голосом): И что ты можешь переместиться внутри себя в другое место, где ты знаешь что-то об этой даме (Вирд­жиния указывает на «мать Линды»), как о челове­ческом существе — что ее обращение с тобой имеет очень мало общего с тем, что она есть.

(В этом последнем предложении все после слов «переместиться» является пресуппози­цией. Наиболее важная часть его — слова «ее обращение с тобой имеет очень мало обще­го с тем, что она есть». Если все поведение матери является лишь результатом получен­ного ею опыта и мало связано с Линдой, то целиком меняется его смысл [смысловой реф-рейминг].) Ты знаешь это. (Эти слова подразу­мевают, что все, сказанное раньше, верно. Здесь есть четыре уровня пресуппозиций, вложенных друг в друга. В середине находит­ся центральная тема «ее обращение с тобой имеет очень мало общего с тем, что она есть». Она является пресуппозицией для слов «внут­ри себя другое место, где ты знаешь что-то об этой даме», которые становятся пресуп­позицией для утверждения, что Линда может переместиться в это место. Для финального «ты знаешь это» пресуппозицией является все сказанное до этого. Вложенные пресуппози­ции особенно трудно распознать и распутать, так что они оказывают более сильное воздей­ствие.)

37:23 Линда              (кивает): Угу.

37:24 Вирджиния: Я думаю, какая-то часть тебя знает это. (Подоб­ное утверждение трудно оспорить без тщатель­ной проверки каждой «части» своего суще­ства! И даже если вы провели ее, и оказалось, что ни одна часть не знает, данное предложе­ние все еще будет подразумевать, что это так.)

37:25 Линда              (кивает): Угу.

37:26 Вирджиния: Но травмы, которые наносили в течение стольких лет... Ты хочешь увидеть сияние в ее глазах. (Внача­ле Вирджиния упоминает неприятное про­шлое, а затем создает образ привлекательно­го будущего, описывая его как нечто, желаемое в настоящем [сдвиг временных предикатов]. Таким образом, формируется ситуация, обес­печивающая сильную мотивацию: прочь от

боли и вперед к наслаждению. Поскольку Линда ничего не говорила о своем желании видеть мать счастливой, слова Вирджинии представляют собой прямую гипнотическую ин­дукцию — стимуляцию тех чувств, которые она хотела бы видеть у Линды.) И ты все еще пре­доставляешь ей самой сделать все это. («Все еще» вводит пресуппозицию, что Линда пре­доставляла своей матери сделать это.) Это было бы чудесно. (Хотя было бы чудесно, если бы мать Линды изменилась, пока Линда бу­дет настаивать, что та должна сделать это сама, ситуация останется вне контроля Лин­ды, и, соответственно, она будет чувствовать себя бессильной и уязвимой. Далее Вирджи­ния высказывает осторожное предположение, что Линда может быть тем человеком, который инициирует изменения. Она делает это, опи­раясь на пресуппозицию, что Линда теперь рас­полагает теми знаниями и возможностями, ко­торые позволяют ей сделать это и которые все еще отсутствуют у ее матери. Вирджиния го­ворила об этом и раньше [27:48, 31:38].)

37:37 Вирджиния: Но что если ты сама начнешь процесс, о котором она ничего не знает? Как насчет того, что это ты была тем ребенком, который теперь вырос и спо­собен управляться с чем-то новым, поскольку ты получила много новых знаний? (Вирджиния по­стулирует прямые причинно-следственные отношения: «Ты можешь делать что-то по-но­вому, поскольку получила много новых зна­ний».) Твоей матери здесь нет.

37:52 Линда:           Угу.

37:53 Вирджиния: И она не сможет узнать, как это сделать. (Отсю­да снова следует, что поскольку мать Линды не в состоянии улучшить их отношения, зна­чит, это должна сделать Линда. Данное ут­верждение вместе с предыдущим «она ниче­го об этом не знает» [37:37] предоставляет Линде еще один способ «выиграть» у своей

37:58 Линда:

матери [33:53]. Она может победить, если осуществит изменения, т. е. сделает то, на что не способна ее мать.) Не можешь ли ты по­казать ей путь?

Я хотела бы.

133

37:59 Вирджиния (продолжает говорить гипнотическим голосом). Посмотри на нее и позволь этому стать частью того, с чем ты находишься сейчас в контакте. («По­смотри на нее и...» связывает простое дей­ствие с тем, что последует дальше, намекая, что это будет так же просто, как посмотреть. «Позволь этому стать» вводит остаток пред­ложения в качестве пресуппозиции. Сказав «частью», Вирджиния исходит из пресуппо­зиции, что Линда находится в контакте также и с другими вещами.) И знай, что показывая путь, ты, возможно, начнешь получать что-то в ответ для этой маленькой самооценки, которая говорит: «Я хочу, чтобы все меня любили и цени­ли». (Союз «и» в начале предложения связы­вает его с предыдущим, а слова «знай, что» вводят в качестве пресуппозиции все осталь­ное — что если Линда сделает это, она, воз­можно, частично получит тот позитивный от­клик, о котором в течение столь длительного времени молит ее самооценка. «Самооценка Линды» прекращает свою жалобу и умолкает, но остается стоять на коленях рядом с Лин­дой.) Что ты при этом чувствуешь? (Чтобы от­ветить на вопрос: «Что ты при этом чувству­ешь?», Линда должна выполнить инструкции, введенные Вирджинией в качестве пресуппо­зиции.)

38:20 Линда             {мягко): Я хочу. Я искала... способ. (Линда вы-

ражает конгруэнтное желание. Однако сказав «искала... способ», она сообщает, тем самым, что все еще не знает, что ей делать, хотя Вирд­жиния раньше уже показала ей. Поэтому Вир­джиния продолжает более подробно демон­стрировать Линде, что та может сделать.)

38:25 Вирджиния (кивает): Хорошо. Теперь я хочу, чтобы ты сейчас сделала вот что, и посмотри, как это звучит. (Лин­да сказала, что она «искала», поэтому Вирд­жиния предложит ей детальную картину. Фор­мулировка «посмотри, как это звучит» прямо указывает Линде, что она должна слушать слова Вирджинии и создавать визуальный образ их смысла. Затем Вирджиния демон­стрирует, что в точности она хочет от Линды. Обратите внимание, хотя Вирджиния сама полностью осуществляет взаимодействие с «матерью Линды», она предваряет его сло­вами «я хочу, чтобы ты сейчас сделала вот что». Таким образом, хотя, конечно, испол­нителем является Вирджиния, ее действия фреймированы так, как если бы их осуществ­ляла сама Линда. Вирджиния поворачивает­ся к «матери Линды» и мягко говорит ей — «в кавычках», — как если бы она передавала сло­ва Линды.)

38:28 Вирджиния: «Спасибо за то, что уделяла мне внимание. И есть несколько моментов, которые связаны с твоим способом выказывать мне внимание и которыми я хотела бы поделиться с тобой, потому что они мне не подходят». И подойди к ней и возьми ее за руку, когда будешь благодарить. (Вирджиния тянется, чтобы взять «мать Линды» за руку.) По­скольку это то (Вирджиния поворачивается к Лин­де), в чем она нуждается. А действие, которое ты хочешь осуществить, это поделиться с ней тем, насколько ты отличаешься от ее ожиданий по поводу тебя. (Вирджиния проводит различие между тем, что необходимо услышать мате­ри Линды — признательность за ее усилия и добрые намерения, и тем, что необходимо выразить Линде — ее непохожесть и индиви­дуальность. Вирджиния поворачивается к «ма­тери Линды».) Так что ты можешь сказать: «Ты знаешь, меня тоже беспокоит мой вес. Кажется, я никак не могу поправиться», или «Я иногда бес-

покоюсь, что говорю слишком громко. Музыка — это другое дело, потому что я отношусь к ней иначе».

(Когда раньше Вирджиния просила Линду выразить при­знательность ее матери, Линда не могла этого сделать, потому что это была слишком большая «порция» нового поведения, которое никак не согласовывалось с ее восприятием и чувства­ми. Теперь восприятие Линды изменилось, появилось желание сделать это, и это желание будет поддерживать новое поведе­ние. Однако для гарантии, что Линда сможет сделать это, Вир­джиния упрощает задачу и наглядно демонстрирует все, что требуется: какие слова говорить, какими при этом должны быть поза, интонации, жесты и т. д. Таким образом, она дает Линде способ, который та искала.)

39:00 Вирджиния: Можешь ли ты представить, что делаешь это? (Прежде чем предлагать Линде повторить то, что она только что показала, Вирджиния спра­шивает, может ли та представить, что дела­ет это.)

39:03 Линда             (кивает): Угу.

39:04 Вирджиния: Сейчас. (Спросив «Можешь ли вы представить, что делаешь это?» [39:00] и дождавшись со­гласия Линды, Вирджиния добавляет слово «сейчас», тем самым изящно модифицируя предложение, с которым та согласилась: из «представить, что делаешь это» в «предста­вить, что делаешь это сейчас».) Давай посмот­рим, что происходит, когда ты пропускаешь это через свою гортань. (Вирджиния исходит из пре­суппозиции, что Линда пропустит это через свою гортань, и сосредоточивает ее внима­ние на том, что при этом будет происходить.)

39:10 Линда             (колеблется, улыбается, затем подходит к «мате-

ри» и берет обе ее руки в свои): Мамочка, я дей­ствительно признательна... тебе... за внимание ко мне, но мне надо сказать тебе пару вещей обо мне.

39:18 Вирджиния: Не могла бы ты убрать «но», и пусть это будет само по себе завершенное предложение. (Фриц

Перлз часто говорил, что слово «но» являет­ся «убийцей», поскольку отрицает все, ска­занное ранее. Вы можете сами проверить, как оно действует, если составите предложение, которое содержит «но», и посмотрите, как образ первой его части исчезает или отри­цается в вашем восприятии. Поскольку Лин­да пробует новый способ поведения, Вирд­жиния стремится отметить и скорректировать все, что может помешать взаимодействию Линды и ее матери.)

39:22 Линда:           Хорошо. (Нерешительно.) Мамочка (с улыбкой),

я действительно признательна... тебе за внима­ние ко мне. Вопрос с моим весом поднимался 9483 раза... (Линда поворачивается к Вирджи­нии.) Нет, я веду себя по-детски. (Группа смеет­ся; Линда снова поворачивается к «матери».) Воп­рос с моим весом поднимался столько раз, и мне надо тебе сказать, что я чувствую себя живой и здоровой. Я не больна. Ты знаешь... ты знаешь, как я живу. Я ем здоровую пищу. Я постоянно за­нимаюсь, и я вижу, что ты беспокоишься обо мне, и я просто хочу тебя попросить больше не вол­новаться, потому что я действительно здорова. (В голосе Линды все еще звучит негодование и защитные интонации.)

40:00 Вирджиния: Прекрасно, а теперь просто остановись на мину­ту и войди в контакт с тем, что ты чувствуешь, когда делишься этой тонкой и правдивой частью самой себя со своей матерью, признавая при этом также ее присутствие. (Каждый раз, когда Вир­джиния использует глагол «делиться» в каче­стве пресуппозиции, она создает важный фрейм обоюдного признания. Линда хочет, чтобы мать признавала ее, Вирджиния также хочет, чтобы Линда признавала свою мать.) Что ты чувствуешь при этом?

40:16 Линда:           Я чувствую... это что-то шизофреническое. Одна

часть меня чувствует, что это действительно чу­десно, а другая часть собирается сделать что-то

I

вроде этого (Линда разыгрывает пантомиму: за­щищает живот левой рукой, а правой как бы от­ражает удар, направленный в голову), при мысли, что она придет и скажет: «Но ты выглядишь ужасно. Ты жутко тощая, и, ты знаешь, у тебя никогда не будет друзей, если ты будешь такой тощей».

40:31 Вирджиния: Хорошо. Прекрасно, тогда мы на этом сейчас ос­тановимся. (К тому моменту давно уже наступи­ло время обеда, к тому же закончилась плен­ка. Линда осуществила несколько важных сдвигов, и оставалось еще многое сделать.) И я хотела бы начать работать над этим после обеда {Линда смеется), потому что это еще одна замечательная часть. (Используя выражение «еще одна замечательная часть», которое можно трактовать неоднозначно, Вирджиния вводит пресуппозицию, что все сделанное к этому моменту Линдой, — замечательно. Та­ким образом, она к тому же делает еще бо­лее привлекательным послеобеденное про­должение.) Ты готова продолжать?

40:40 Линда:            Да.

40:41 Вирджиния: Прекрасно. Итак, давайте остановимся прямо сейчас и затем продолжим после обеда. Хоро­шо?

40:46 Линда:            Хорошо.

40:47 Вирджиния: Спасибо. (Группа аплодирует. Линда и осталь­ные участники, находящиеся на сцене, повора­чиваются, чтобы присоединиться к группе.) Лин­да, Линда, вернись. (Вирджиния тянется к Линде и они обнимаются.)

(Перерыв на обед)

40:50 Вирджиния: Линда, не хочешь ли вернуться сюда? (Обраща­ясь к аудитории.) Видите ли, есть пара вещей в том, что я делала сегодня утром... (Б этот мо­мент Линда подходит к ней и Вирджиния берет ее за руку.) Привет, моя дорогая.

40:57 Линда:            Привет.

1 40:58 Вирджиния: ...И дело в том, что я не хотела бы никого эксплу­атировать. Я не хочу бросать никого в подвешен­ном состоянии. (Вирджиния поворачивается к Линде и обращается к ней.) Когда мы что-то на­чинаем, процесс изменения — это одна из тех вещей, через которые нам нужно пройти. И мень­ше всего на свете я хотела бы тебе внушить — возвращаясь к сегодняшнему утру, — что ты долж­на делать что бы то ни было по-другому. (Вирд­жиния сообщает о том, чего она не хочет. За­тем она использует союз «но», чтобы отменить это, и дальше говорит о позитивных возмож­ностях.) Но если что-то поменялось, или у тебя возникла какая-то потребность, или ты захотела от чего-то избавиться, или открыть какие-то но­вые перспективы, то могли произойти некоторые вещи. (В этом предложении речь идет о при­чинно-следственных отношениях, сформули­рованных по типу «если — то». Оно содержит пресуппозицию, что если Линда испытывала что-либо из перечисленного в первой части предложения, то «могли произойти некоторые вещи».) Итак, я хотела бы знать, что именно слу­чилось с тобой... после того, как мы... как ты по­кинула эту сцену [встроенный вопрос].

41:33 Линда              (ее мягкие интонации отличаются от того, что

было до обеда): Я почувствовала... я чувствую... незавершенность. Хм... у меня множество стра­хов по поводу того, чему я пытаюсь дать выход или превратить в любовь или как ты хочешь это назвать. Я чувствую себя ошеломленной, во-первых, во-вто­рых, я чувствую усталость, а еще, в-третьих, у меня просто поджилки трясутся, но я действительно хочу закончить это. (Слова «действительно... закон­чить это» представляют собой встроенную ко­манду, обращенную к Вирджинии.)

42:01 Вирджиния: Хорошо. Скажи, в твоем сознании есть образ того, что значит «закончить»? Когда ты закончишь, как ты узнаешь об этом? (Это очень важные воп­росы, но многие психотерапевты никогда не

задают их. В более общем виде они звучат так: «Что вы хотите», — вопрос о результате и «Как вы узнаете, что получили это?» — воп­рос о сенсорных признаках, которые позво­лят вам узнать, что вы достигли желаемого результата. В данном случае Вирджиния об­ращается к визуальной системе, предлагая Линде создать образ. Затем Вирджиния по­ворачивается к группе.) Кстати, не могла бы «мать Линды» выйти сюда и встать рядом со мной? Где она? Так, она здесь. Просто встань рядом со мной, вместе с (обращается к Линде) твоим «отцом». (Обращается к «матери Линды».) Найди своего мужа. Просто встаньте рядом со мной, пока ты (обращается к Линде) рассказываешь мне, как это будет выглядеть, когда мы закончим. («Пока» вводит в качестве пресуппозиции остальную часть предложения. Пока «мать» и «отец» Лин­ды выходят на сцену и занимают места рядом с Вирджинией, та поворачивается лицом к Линде и берет обе ее руки в свои.) Это вопрос, кото­рый зададут многие люди.

42:24 Линда:            Я рассматриваю это в терминах уровней. Я ду-

маю, какая-то степень ясности.

42:30 Вирджиния: Ясность в отношении чего? (Вирджиния просит дать ей более конкретную информацию.)

42:33 Линда:            В отношении того, что я могу сделать... чтобы...

переключиться на другую манеру общения со сво­ей матерью.

42:44 Вирджиния: Ты хочешь это сделать? (Вирджиния спраши­вает о ее мотивации и приверженности дан­ной цели.)

42:45 Линда             (нерешительно): Я думаю, да.

42:46 Вирджиния: Прекрасно. Загляни в себя и проверь, нет ли у тебя каких-то возражений против того, что ты только что сказала — любые возражения вооб­ще. (Поскольку Линда проявляет нерешитель­ность, возможно, существуют возражения, с которыми необходимо поработать, прежде

i                                        чем Линда сможет конгруэнтно продолжить

двигаться в направлении результата.)

42:57 Линда:            Ну, возражения проистекают (качает головой)

опять-таки из страха, что...

43:02 Вирджиния: Прекрасно, можешь ли ты описать мне картину страха, твою картину страха? (Возражение Лин­ды — испытываемое ею чувство страха. Вирд­жиния просит описать картину, которая вы­зывает усиление страха, причем подчеркивает, что это должна быть картина Линды, — а не события, которые могут произойти и которых она боится [модель мира]. Такая картина по­зволит получить более детальную информа­цию о том, чего боится Линда, а не о ее чув­ствах.) Давай посмотрим, что мы можем с этим сделать. (Слова «что мы можем с этим сде­лать» вводят пресуппозицию, что что-то сде­лать можно.)

43:08 Линда:            Хорошо. Моя картина страха, это... хм... настолько

открытая коммуникация с моей матерью, что или она, или я — мы обе — можем сказать друг другу вещи, которые могут оказаться очень... тяжелы­ми. Иногда мне кажется, что я боюсь, что если бы я действительно начала общаться с моей ма­терью, плотина прорвалась бы, и я сказала бы все, что я когда-либо хотела ей сказать, и что причинило бы боль.

43:37 Вирджиния: Хорошо. Думаю, я получила представление о том, что ты хотела мне сказать. Что отыскивая способ заново установить контакт со своей матерью (Вир­джиния исходит из пресуппозиции, что Линда ищет «способ заново установить контакт со своей матерью»), ты боишься — и, возможно, обосно­ванно, — что ты сделаешь только хуже. (Призна­вая, что страх Линды «возможно, обоснован», Вирджиния тонко вводит пресуппозицию, что он, вполне возможно и необоснован. Она так­же изменяет формулировку Линды: вместо страха сказать нечто болезненное появляет­ся страх, что она может «сделать хуже» [смыс-

I

ловой рефрейминг], и, таким образом, вводит­ся пресуппозиция, что текущая ситуация, в которой так прочно застряла Линда, плоха.)

43:56 Линда             (кивает): Угу.

43:57 Вирджиния: Прекрасно. А сейчас, осознаешь ли ты, что на самом деле ты хочешь сказать это не своей ма­тери, ты хочешь сказать это собственному обра­зу своей матери? (Это принципиальное разли­чие, которое дает возможность работать с возражением Линды. Предположив, что кон­фликт существует внутри самой Линды, — а не между Линдой и ее реальной матерью, — Вир­джиния дает той возможность сказать все, что угодно, в присутствии Вирджинии, не рискуя получить ту реакцию, которую, как она боит­ся, она может получить от матери. Подобная мысль уже высказывалась ранее [8:03, 11:25, 15:48, 16:00, 32:46, 33:42, 43:02]. Вирджиния осуществляет подобный рефрейминг снова и снова, пока клиент не примет его.)

44:05 Линда:           Умом я понимаю это. Я, кажется, не могу этого

вынести.

44:11 Вирджиния: Хорошо. Тогда мы можем не делать этого сегод­ня. Мы можем не делать этого сегодня [повторе­ние]. (Словами «мы можем не делать этого се­годня» Вирджиния вводит пресуппозицию, что вполне возможно сделать это — и даже се­годня. Она также, по сути, говорит: «Нет не­обходимости, чтобы ты это делала, я не хочу вынуждать тебя делать это. Если ты захочешь, тебе придется сделать это самой». Подобная уступка при работе с человеком, который выдвигает много возражений, может оказать­ся эффективным способом усилить его мо­тивацию. Для Вирджинии это также способ гарантированно избежать ловушки, в которую попадают многие психотерапевты, — когда на­чинают работать над результатом более энер­гично! чем это делает клиент.) Поскольку одна из твоих черт, как я успела понять, — это что ты

141

обладаешь высокоразвитой способностью упи­раться на тех или иных вещах. {Линда смеется.) Иногда это ошибочно трактуется, как...

44:23 Линда             {улыбается): Это называется упрямством.

44:25 Вирджиния: Да. Ну, пусть так, да. Я не сказала этого, это было...

44:27 Линда:           Это было очень мило, Вирджиния. {Линда и с ней

вся группа смеются. Хотя Линда осознает реф-рейминг Вирджинии и смеется над ним, он все же позитивно влияет на ее интерпрета­цию подобного поведения.)

44:31 Вирджиния: И здесь у нас длинная история с этим — с твоим беспокойством, и что ты хотела бы сделать мень­ше всего — это еще усилить свою изоляцию от матери. (Изначально страх Линды был вызван тем, что она «сказала бы все, что я когда-либо хотела ей сказать, и что причинило бы боль», т. е. она фокусировалась на возможных не­приятных последствиях [43:08]. Вирджиния раньше перефразировала это как страх «сде­лать только хуже» [43:54], подразумевая, что текущая ситуация и так достаточно плоха. Теперь она формулирует страх Линды как страх «усилить изоляцию от матери». Глагол «усилить» подразумевает, что Линда и ее мать уже изолированы друг от друга. Хотя смысл всех этих высказываний более или менее схо­ден, однако трактовка страха в терминах воз­можного высказывания болезненных вещей может заставить Линду избегать общения, в то время как трактовка его в терминах ухуд­шения ситуации и усиления изоляции может, напротив, создать у Линды мотивацию, на­правленную на общение с матерью. То, что изначально являлось возражением против коммуникации, становится основанием для ее развития [смысловой рефрейминг].)

44:39 Линда              {кивает): Угу.

44:40 Вирджиния: Вот что у меня получается. Хорошо. Сейчас я со­бираюсь сказать тебе кое-что, от моей голо-

вы — твоей голове (Вирджиния делает указатель­ный жест от своей головы к нижней части груди Линды. «Я собираюсь сказать тебе кое-что, от моей головы — твоей голове» — крайне инте­ресное сообщение, в особенности учитывая, что Вирджиния указывает на свою голову, но не делает движения к голове Линды. Факти­чески, она говорит: «Это не я говорю с тобой. Это кто-то еще говорит с кем-то еще», — при­глашая Линду подумать над тем, кто именно и с кем именно говорит. Сказав «от моей го­ловы» и «твоей голове», Вирджиния говорит буквально следующее: «Часть меня что-то го­ворит части тебя». Последователи Эриксона могли бы сказать: «Мое подсознание говорит с твоим подсознанием», — прямая гипноти­ческая коммуникация), и я не знаю, согласишься ты со мной или нет, и это нормально. (Этой фра­зой Вирджиния фактически сообщает: «Это не сознательная коммуникация, поэтому не име­ет значения, согласишься ты со мной, или нет».)

44:49 Вирджиния: Я собираюсь попросить, чтобы (Вирджиния бе­рет в руки подушку и прижимает ее к груди) эта подушка представляла весь твой инфантильный гнев (Линда смеется.) прямо здесь. (Сказав «я собираюсь предложить», Вирджиния изящно избегает вопроса о том, так это или нет, по­мещая то, что она делает дальше, в рамки ситуации «как если бы» или «симуляции». Она также исходит из пресуппозиции, что гнев Линды инфантилен. Линда смеется.)

45:00 Вирджиния: И я хочу, чтобы ты рассказала этой подушке все те вещи, которые ты хотела сказать (Выраже­ние «вещи... сказать» равнозначно выраже­нию «говорить вещи», особой форме встро­енной команды, основанной на так называемой осевой грамматике, присущей детскому воз­расту. Когда ребенок учится произносить бо­лее одного слова подряд, он эксперименти-

144

45:16 Линда:

45:19 Вирджиния 45:21 Линда

45:24 Вирджиния:

45:27 Линда: 45:28 Вирджиния:

45:43 Линда

рует, связывая глаголы и «вещи» — «ребенок идет», «еда ест» — прежде чем выучит грам­матическое согласование подлежащих, ска­зуемых, дополнений) особе, которая стоит там (Вирджиния показывает на «мать Линды»), но на самом деле это здесь (Вирджиния показывает на подушку). И я хочу, чтобы ты посмотрела, что произойдет, когда ты начнешь говорить это. (Вир­джиния снова использует формулировку «по­смотри, что произойдет, когда...», подразуме­вая, что Линда начнет делать то, о чем она ее просит.) Мне это не причинит вреда, но... так же как и этой подушке. (Вирджиния сначала отделила мать Линды, чтобы избежать воз­ражений, которые высказывала Линда и ко­торые были связаны с тем, что она опасает­ся причинить матери вред своими словами. Стремясь сделать ситуацию еще более бе­зопасной для Линды, Вирджиния подчерки­вает, что та не причинит ей вреда, что бы она ни сказала, и шутливо добавляет, что и «эта подушка» также не пострадает.)

Это получается плакаться перед 8 миллионами людей. (Мы снова наблюдаем способности Линды к преувеличению, и, как обычно, Вир­джиния немедленно бросает вызов.)

(оглядываяаудиторию). Восемь миллионов? (Груп­па смеется.) Ты не очень хорошо считаешь.

(показывая на Хелен, которая занимается видео­записью): Хелен продаст множество записей. (Группа смеется.)

Ну, она может это не записывать. Это тебя разо­чарует? (Вирджиния шутливо намекает на то, что Линда может проявлять и противополож­ную реакцию — ожидание, что ее увидят.)

Ох, может быть.

Прекрасно. Смотри, как это может быть в общем виде — в общем, Линда...

(улыбается): Ага.

45:35 Вирджиния: ...То, что мы получаем как дети, мы переносим во взрослую жизнь, без того, чтобы интегриро­вать это. (Поскольку Линда подняла вопрос об аудитории и о возможных затруднениях, Вир­джиния перешла на уровень обобщений, рас­сматривая, насколько целительным могло бы ч                оказаться для любого из нас то, что делает

Линда. Таким образом, Линда объединяется с аудиторией и возможные затруднения уст­раняются.)

45:41 Линда:            Верно.

45:42 Вирджиния: И я не могу подумать о чем-то, что могло бы быть более целительным для человека... (Вызывающий беспокойство у Линды «плач на публику» Вир­джиния описывает теперь как «что-то, что мог­ло бы быть более целительным для человека».)

45:47 Линда:            Угу.

45:48 Вирджиния: ...Как на уровне «я знаю об этом», так и на этом другом замечательном уровне, потому что твоя забота (Вирджиния предполагает наличие у Линды «заботы») настолько удалена от тебя («на­столько» имеет пресуппозицией «удалена от вас»), что на самом деле ты знаешь, что в насто­ящий момент почти ничего не можешь сделать со своей матерью. (Слова «на самом деле ты знаешь» вводят остаток предложения в каче­стве пресуппозиции, снова напоминающей, что рассматриваемый конфликт происходит внут­ри Линды, а не между Линдой и ее матерью [43:57]. Уточнение «в настоящий момент» отде­ляет настоящее от прошлого, когда в конфликте действительно участвовала мать Линды.)

46:00 Линда:            Угу.

46:01 Вирджиния: На самом деле ты, вероятно, понимаешь, что если бы ты сказала все это своей матери, она могла бы ответить: «Я этого не помню». (Словами «ты, вероятно, понимаешь», Вирджиния изящно предполагает, что сказанное ею далее соот­ветствует действительности.)

146

46:08 Линда 46:09 Вирджиния:

46:10 Линда 46:11 Вирджиния:

46:29 Линда: 46:33 Вирджиния:

46:43 Линда:

(кивает): Угу.

Можешь ли ты представить, что это так? (Разго­ворный постулат снова подразумевает, что сказанное выше соответствует действитель­ности.)

(кивает): Угу.

Так что на самом деле мы мимоходом оскорбля­ем кого-то, но иногда каким-то образом это за­стревает у нас в горле, и иногда освобождение — это освобождение отсюда (указывает на свою грудь и шею). (Вирджиния снова описывает универсальный процесс — нечто, что все мы делаем и из чего можем извлечь пользу, — облегчая, тем самым, Линде возможность сделать это.) Итак, что ты сказала бы... здесь есть образ твоей матери, что ты ей сказала бы? (Вирджиния опять подчеркивает, что речь идет об образе, а не о самой матери Линды [мо­дель мира], и предполагает, что Линда что-то скажет своей матери.)

Хм (начинаетплакать), я хочу сказать ей, что...

Говори ей «ты». (Пока Линда говорит о своей матери как о «ней», она остается диссоции­рованной от своих чувств. Когда Вирджиния просит Линду обращаться к матери «ты», она хочет, чтобы их общение стало более непо­средственным и чувства Линды выразились полнее.)

Хорошо. (Ненадолго закрывает глаза и вздыха­ет.) Что ты действительно мучила меня (Линда плачет), ты не могла сказать... (кивает головой) ни разу не сказала мне, что любишь меня, никог­да... не нянчила меня, не укладывала спать, не купала меня. Самых простых вещей, которые де­лают все матери, ты избегала (делает обеими руками отталкивающий жест) просто потому что ты не была... ты не умела быть близкой. (Теперь Линда говорит, что неадекватное обращение со стороны ее матери было результатом от-

сутствия каких-то умений, а не дурных наме­рений, как она утверждала раньше [15:52] — важный сдвиг. Говоря о матери, Линда исполь­зует предельное обобщение — что та никог­да не производила никаких действий, кото­рыми выражается любовь, — и это важное обобщение можно поставить под вопрос.)

47:10 Вирджиния: Хорошо. Теперь я хочу, чтобы ты закрыла глаза, и я собираюсь взять тебя за руку, и я собираюсь представить тебя в возрасте 10 дней. (Словами «я собираюсь представить тебя в возрасте 10 дней» Вирджиния косвенно приглашает Линду вернуться в детство.) Кто тебя купал? (Вирджиния основывается на пресуппозиции, что кто-то все же купал Линду.)

47:17 Линда             (качает головой, отрицая это предположение):

Никто.

47:18 Вирджиния: Никто? Ты оставалась грязной? 47:19 Линда:            Угу.

47:20 Вирджиния: Я в это не верю [прямой вызов]. А ты в это ве­ришь?

47:22 Линда             (качает головой из стороны в сторону): Верю.

47:23 Вирджиния: Какой же грязной ты была, когда помылась в пер­вый раз! Лет в 6, наверное? (Получив такой аб­сурдный вопрос — хотя он логически вытека­ет из того, что она сказала, — Линда должна будет пояснить свою мысль и внести в нее коррективы. Вирджиния могла просто спро­сить: «Сколько тебе было лет, когда ты впер­вые помылась?», однако воскликнув: «Какой же грязной ты была, когда помылась в пер­вый раз! Лет в 6, наверное?», она нарисова­ла более живую и нелепую картину, которая отчетливо показывает, насколько невероят­на описанная Линдой ситуация.)

47:27 Линда:            Ох! (Смеется.) Может быть, кто-то меня и мыл.

Может быть, она купала меня, когда мне было десять дней от роду.

47:31 Вирджиния: Прекрасно. Сейчас я хочу, чтобы ты не открыва­ла глаза.

47:34 Линда:            Хорошо.

47:35 Вирджиния: И теперь я хочу, чтобы ты всмотрелась в себя и (с сомнением) проверила, неужели ты действитель­но веришь, что... что тебя никто ни разу не иску­пал с тех пор, как тебе исполнилось десять дней.

47:56 Линда              {после паузы, длившейся 11 секунд). Возможно

(кивает).

47:57 Вирджиния: Возможно.

47:58 Линда:            Угу.

47:59 Вирджиния: Возможно что?

48:01 Линда:            Что меня никто не купал с тех пор, как мне было

10 дней.

48:03 Вирджиния: То есть я — к полному моему изумлению — имею дело с проказой. Ты об этом говоришь? О том, что твоя мать не могла прикасаться к тебе, потому что у тебя была проказа или что-то в этом роде? (Вир­джиния еще сильнее преувеличивает и без того невероятное заявление Линды, так чтобы оно стало еще более нелепым [преувеличение].)

48:14 Линда:            Нет, дело не во мне, дело в ней.

48:17 Вирджиния: Это у нее была проказа? (Вирджиния, очевид­но, намеренно прикидывается непонятливой.)

48:18 Линда:            Нет, она не могла ко мне прикасаться.

48:20 Вирджиния: Почему?

48:21 Линда:            Потому что она боялась меня. (Линда постули-

рует новые причинно-следственные отноше­ния: страх вызвал неадекватное поведение ее матери.)

48:22 Вирджиния: Сколько тебе было лет и насколько большой ты была?

48:25 Линда              (с чувством): Я была чудесной маленькой девоч-

кой.

48:28 Вирджиния (вызывающе): «Чудесная маленькая девочка». С чего ты это взяла? (На первый взгляд кажется

странным, что Вирджиния ставит под вопрос утверждение Линды, что она «была чудесной маленькой девочкой». Однако это оборотная сторона обвинения, которое Линда предъяв­ляет своей матери за все, что та делала. Если ребенок такой замечательный, значит во всем, что было не так, повинна мать Линды.)

48:30 Линда:           Я знаю это. (Линда начинает плакать. Она еще

раз, с большей силой, повторяет свое пре­дыдущее утверждение, так что Вирджиния его использует.)

48:32 Вирджиния [мягко): Прекрасно. Сейчас я хочу, чтобы ты по­смотрела на меня и позволила себе увидеть эту чудесную часть, и что ты — эта чудесная малень­кая девочка. (Вирджиния использует союз «и», чтобы связать простое задание — «...посмот­рела на меня» — со следующей за ней пре­суппозицией, которая вводится словами «по­зволила себе увидеть». Линда сказала: «Я была чудесной маленькой девочкой». [48:25] Вир­джиния переносит ее утверждение в настоя­щее время: «Ты — эта чудесная маленькая девочка», чтобы повысить самооценку Линды. Линда кивает.) Твоя мать также это знала. (Лин­да кивает.) Твоя мать также это знала [повторе­ние]. Ты знаешь, что она знала? [пресуппозиция]

48:44 Линда            (плачет, с негодованием): Я знаю, что она знала;

я знаю, что она никогда не показывала этого. (Она вытягивает правую руку с раскрытой ладонью и делает такие же ударяющие движения в сторону матери, как делала в начале сессии. [08:12] Те­перь Линда согласна, что ее мать знала, что Линда была чудесной.)

48:48 Вирджиния: О, хорошо. И как долго ты собираешься изводить себя и внушать себе дурные чувства в отноше­нии кого-то, кто имел это внутри, но не мог вы­пустить наружу? Как долго ты собираешься де­лать это с собой? (Спрашивая «как долго ты собираешься», Вирджиния исходит из пресуп­позиции, что сказанное ею дальше уже про-

149

49:00 Линда 49:06 Вирджиния:

49:21 Линда 49:23 Вирджиния:

49:28 Линда 49:29 Вирджиния:

исходит, — Линда активно изводит себя и внушает себе дурные чувства, причем от нее зависит, продолжать это или нет. Такая поста­новка вопроса сильно отличается от обвине­ний, которые Линда предъявляет матери за свои страдания.)

(продолжая плакать): Я... я ищу, я хотела бы... прекратить это... прямо сейчас... если смогу.

Есть ли какая-то часть тебя, которая не до конца верит, что твоя мать была очень-очень привяза­на к тебе и очень сильно заботилась о тебе? (Воп­рос: «Есть ли какая-то часть тебя, которая не до конца верит» вводит в качестве пресуппо­зиции все остальное — что мать Линды была очень привязана к ней и очень о ней заботи­лась, и что остальные части Линды в это ве­рят.) Фактически, она была настолько вниматель­на и так сильно заботилась, что почти придиралась к тебе? (Вирджиния постулирует новые причин­но-следственные отношения, которые придают другой смысл придиркам матери Линды. Те­перь придирки становятся результатом очень сильной заботы с ее стороны. До этого Лин­да думала, что придирки говорят о ненави­сти матери к ней [15:57] [смысловой рефрей-минг].) Есть еще какие-то вопросы...

(с негодованием): Не почти, Вирджиния.

Она действительно придиралась к тебе. Отлично, тогда я усилю мысль, что она придиралась к тебе. Она заботилась о тебе так сильно, что придира­лась к тебе. (Вирджиния использует возраже­ние Линды, чтобы тем сильнее подчеркнуть причинно-следственные отношения, которые подразумевают заботу со стороны матери Линды.)

(кивает): Угу.

Хорошо. Теперь ты знаешь, что это правда? (Вир­джиния исходит из пресуппозиции, что это правда.)

*5О

49:34 Линда            {задумчиво): Думаю, что знаю. (Поскольку Линда

выразилась недостаточно определенно — «ду­маю, что знаю», отличается от «да, я знаю», — Вирджиния снова просит Линду проверить, какие возражения у нее найдутся.)

49:36 Вирджиния: Прекрасно. Всмотрись в себя и проверь, есть ли какие-то возражения, дорогая... (Линда закры­вает глаза.) Есть ли какая-то часть твоего тела, которая думает, что есть возражения против того, что ты говоришь. (Поскольку неосознаваемое несогласие часто проявляется в виде физи­ческих ощущений напряжения, дискомфорта и т. д., Вирджиния просит Линду обратить внимание на все части ее тела. При этом Вир­джиния использует формулировку «какая-то часть твоего тела, которая думает, что есть возражения», тем самым оставляя открытой возможность, что такая часть не возражает на самом деле, а только думает, что у нее есть возражения [модель мира], и что, сле­довательно, ни у одной части возражений нет.)

49:50 Линда:           Есть что-то... (Линда качает головой), что-то есть,

но я не знаю, что это.

49:56 Вирджиния: Как ты это ощущаешь? (Обращаясь к «самооценке Линды».) Твоя маленькая самооценка... не можешь ли ты вернуться сюда? Ты нужна нам. («Само­оценка Линды» выходит и становится на ко­лени рядом с Линдой. Вирджиния никак не использует этот персонаж в течение почти семнадцати минут, до [66:19] — еще одно сви­детельство того, что она заранее планирует течение сессии.)

50:02 Линда:           Я чувствую себя, будто... чувство, которое было

у меня всю мою жизнь, что... часть ее любила меня, помимо рассудка, а часть ее хотела меня разру­шить. (Линда снова выражает прямо проти­воположные полярности, одна из которых — что мать очень ее любила, как только что пред­положила Вирджиния [49:06].)

50:17 Вирджиния: Прекрасно. Давай возьмем их — обе части. «Она любила тебя помимо рассудка». (Вирджиния вна­чале выбирает позитивную часть.)

50:20 Линда:           Верно.

50:21 Вирджиния: Какая часть ее была этой частью?

50:26 Линда            (очень мягко): Я думаю, ее сердце и материн-

ское чувство... что-то очень глубокое.

50:31 Вирджиния: Выбери, пожалуйста, здесь сердце своей мате­ри — кого-нибудь из присутствующих.

50:43 Линда            (разглядывает группу, улыбается): Брюс. (Брюс

выходит и становится справа от Линды.)

50:46 Вирджиния: Отлично, вот сердце твоей матери. 50:48 Линда            (смеется): Можно ли в это поверить!

50:50 Вирджиния: Да, у нее просто чудесное сердце. 50:51 Линда            (с чувством): О да.

50:52 Вирджиния (обращается к Брюсу): Прекрасно, просто стой здесь. Теперь какая часть тебя, как ты думаешь, была той, которая стремилась тебя разрушить?

51:00 Линда:           Какая часть ее?

51:02 Вирджиния: Угу.

51:06 Линда:           Ее... ее воспитание. (Акцент Линды на воспи-

тании матери как причине ее негативного поведения, вероятно, является результатом предыдущей работы Вирджинии [25:45, 27:00, 27:38, 29:51, 30:50, 37:08].)

51:10 Вирджиния: Можешь ли ты выбрать здесь ее воспитание? (По­казывает на группу.) И пусть его олицетворяют ее отец и мать. У нее были братья или сестры?

51:18 Линда:           Семеро.

51:20 Вирджиния: Семь братьев и сестер? Прекрасно, найди мать, отца и семь братьев и сестер, и мы расставим их где-нибудь здесь. (В течение следующей пары минут - до [53:03] - Линда выбирает участ­ников, которые будут играть роли членов се­мьи ее матери.)

51:24 Линда:            Хорошо.

51:28 Вирджиния: На самом деле мы спустимся сюда. (Она спуска­ется с возвышения на пол, чтобы у них было боль­ше места для «семьи».) Пусть все части спуска­ются сюда.

51:33 Линда:            Марси, ты можешь быть «матерью моей матери».

51:35 Вирджиния: То есть твоей бабушкой, если не возражаешь. Лад­но, Марси — «мать твоей матери». Хорошо. Не приведешь ли ты сюда своего «отца»?

51:40 Линда:            Можешь ты подойти сюда и быть моим «дедом»?

51:46 Вирджиния: Хорошо. Не станешь ли вот здесь, справа (спра­ва от Вирджинии), да, вот с этой стороны.

51:50 Линда:            Я думаю, один из ее братьев умер.

51:52 Вирджиния: Неважно, все равно осталось его влияние.

51:54 Линда:            Не можешь ли подойти сюда... просто все подой-

дите, пожалуйста, сюда.

51:56 Вирджиния: Они все... не могли бы они... Давайте не будем иг­рать в смену пола, если можно. (Группа смеется.)

52:01 Линда:            Хорошо. Ты имеешь в виду, сделать, как было на

самом деле?

52:04 Вирджиния: Да. Это я и имела в виду. 52:08 Линда:            Три сестры.

52:10 Вирджиния: И четыре брата? Или три брата? 52:13 Линда:            И три брата.

52:14 Вирджиния: Потому что ты — одна из них. Не выберешь ли заместителя для самой себя? Нет, подожди, это же не ты. Конечно, нет. Это место для другого человека. (Когда Вирджиния просит Линду выбрать заместителя для себя, она забегает вперед [62:26], и это еще раз показывает, что у нее есть четкий план, как помочь Линде до­стичь разрешения проблемы.)

52:19 Линда:            Моя «мать» уже здесь.

52:20 Вирджиния: Твоя «мать» уже здесь, так что с ней мы опреде­лились.

52:22 Линда:            Нам нужно трое мужчин.

52:24 Вирджиния: Трое мужчин, так, хорошо, мы хотим найти кого-то... вот один.

52:27 Линда:            Один и... Вы двое, не хотите ли подойти и...

52:28 Вирджиния: Двое из тех, сзади, напротив стены. Думаю, так, подойдите сюда.

52:31 Линда:            Так, вам надо уйти? Хорошо.

52:33 Вирджиния: Ну, мы не собираемся это затягивать, но сколь­ко... как долго вы собираетесь еще пробыть здесь? Давайте посмотрим, можем ли мы это устроить. Прекрасно, спасибо. Ты собираешься здесь ос­таваться? О, один есть прямо здесь.

52:44Линда:            Ода, подойди, пожалуйста.

52:46 Вирджиния: Их немного, но они есть.

52:47 «Сердце        А это нормально, что я — материнское сердце? матери»:

52:50 Вирджиния: Да, конечно, все в порядке. Между прочим, сер­дце пола не имеет. (Смех.) Нет такой вещи, как сердце женщины и сердце мужчины. Сердце — это сердце. Отлично. Так, теперь, вот твоя мать.

53:02 Линда:            Верно.

53:03 Вирджиния: А то, что ты назвала частью, которая хочет тебя разрушить, представлено этими людьми {пока­зывает на «семью матери»).

53:08 Линда:            Угу.

53:10 Вирджиния: Хорошо. Теперь, когда ты говоришь, а то, что ты говоришь, — это заключение, что она (мать) свя­зана — однако она связана с этим — с тем, что происходило здесь (в ее семье), и что повлияло на то, как ее сердце говорило с тобой — вот, что ты говоришь мне. (Здесь еще раз утверждает­ся, что люди имеют добрые намерения, и что они способны — или не способны — реагиро­вать, основываясь на том, чему они научились в детстве. Это весьма отличается от того, что Линда сказала на самом деле: «Часть ее лю-

I

53:26 Линда: 53:28 Вирджиния:

53:33 Линда: 53:34 Вирджиния:

53:44 Линда: 53:45 Вирджиния: 53:48 Линда: 53:50 Вирджиния:

била меня, помимо рассудка, а часть ее хо­тела меня разрушить» [50:10].) Эта так или нет? (Формулируя вопрос так, что он требует от­вета «да» или «нет», Вирджиния уменьшает ве­роятность того, что Линда будет обдумывать свой ответ.)

Я немного отключилась, не можешь ли ты повто­рить это снова?

Да. Я положу это (подушку) на пол, потому что мы вернемся к ней потом. Возьми меня за руки.

Хорошо.

Вот что ты сказала, и то, что ты сказала, было, по моему мнению, просто блестяще. (Слова о том, что сказанное Линдой было «просто блестя­щим», должны внушить ей доверие к идее, ко­торую Вирджиния настойчиво вводила раньше [51:06].) Ты знала сердце своей матери. (Слова «ты знала» подразумевают, что исполненное до­броты материнское сердце действительно су­ществует. И Линде приписывается, что она «зна­ла» его. Прошедшее время — «знала» — придает больше убедительности существованию мате­ринского сердца, поскольку относит его к вос­поминаниям о прошлом, на которое жалова­лась Линда. Линда кивает.) Она не могла выразить то, что было в ее сердце, по причине, как ты сказа­ла, полученного ею воспитания. (Вирджиния вос­производит полярности Линды, изменяя фор­мулировку так, что часть, которая в описании Линды стремилась ее разрушить, превраща­ется в невозможность — по причине неадек­ватного воспитания — «выразить то, что было в ее сердце» [смысловой рефрейминг].)

Угу.

В ее воспитании участвовали все эти люди.

Угу.

Хорошо. То, что я хочу сейчас сделать, связано с тем, что известно тебе. Ты не могла бы... где твои

155

156

54:05 Линда

54:08 «Бабушка Линды»

54:10 Линда:

«бабушка» и «дедушка»? (Линда указывает на них.) Замечательно. Не можешь ли ты расположить их так, чтобы было видно, где была она? Ты можешь сделать это? Поставь их. (Вирджиния начинает процесс создания «семейной скульптуры», ко­торая покажет Линде, какой опыт получала ее мать по мере того как росла. Начав с «бабуш­ки» и «дедушки», Линда расположит всех «чле­нов семьи» друг относительно друга нужным образом, чтобы создать законченную скульп­туру. Затем Вирджиния будет использовать эту завершенную семейную скульптуру в работе с Линдой [56:38].)

{«бабушке»): Ты должна распластаться на полу...

(смеется): Распластаться на полу? С кучей равиоли вокруг (смеется).

54:12 Вирджиния: Распластаться на полу. Может, она сделает еще больше, если уткнется носом в пол? (Линда по­казывает, как ее «бабушка» должна спрятать го­лову, прикрыв ее согнутыми руками.) Верно, вер­но. Замечательно. Этот жест ты (Линде) здесь использовала, помнишь? [40:16] (Прекрасный пример того, какое внимание Вирджиния уде­ляет невербальным сообщениям и передава­емой ими полезной информации.) Ложись на пол.

54:22 Линда              (обращается к своему «деду» и показывает, что

нужно делать): Ты должен сделать вот так, как будто собираешься ее ударить.

54:25 Вирджиния: Хорошо. (Обращается к «сердцу матери».) Теперь я хочу, чтобы ты сделал вот что — сел здесь, чуть ближе (вне сцены), прямо здесь, готово. (Обра­щаясь к «деду», который, положил руку на голову «бабушки».) Нет, не делай так. Это слишком не­жно. Ты готовишься — пока он занят — правиль­но, как будто удар, хорошо? Так, пока они гото­вятся, кто родился первым?

54:38 Линда             (показывая на одну из участниц): Вот она.

54:41 Вирджиния: Отлично, можешь поставить ее, придать позу, что­бы отобразить отношения с ними?

54:46 Линда:            Ну, ты должна стоять рядом с ним («дедом»), как-

то примерно вот так. (Линда показывает позу: склоненная голова, согнутая спина, руки, сложен­ные на груди молитвенным жестом.)

54:52 Вирджиния: Рядом с ним, как будто он — ее щит?

54:56 Линда:            Нет. Нет, ты... он заставлял ее делать множество

разных вещей с самого раннего возраста — все очень интеллектуальные вещи.

55:04 Вирджиния: Хорошо. Итак, она садится там и... 55:06 Линда:            Ты боишься его.

55:08 Вирджиния: Она садится на пол там, рядом с ним... 55:10 Линда:            Нуда.

55:11 Вирджиния: ...И просит и умоляет, сидя на полу. (Обращаясь к первой «сестре».) Ты идешь и садишься на пол. Немного сюда, вперед, сжимаешься перед ним. Хорошо. Теперь следующий.

55:19 Линда:            Моя мать.

55:20 Вирджиния: Прекрасно, итак, теперь идешь ты. Ты — вторая. Она — первый второй ребенок? (Вирджиния ча­сто говорила: «Каждый ребенок — "первый"; первый — это первый первый, второй — это первый второй...», затушевывая тем самым оценочную коннотацию, согласно которой «пер­вый» значит «лучший».)

55:24 Линда:            Верно.

55:25 Вирджиния: Куда ты ее поместишь?

55:27 Линда:            Ты должна перейти на ту сторону, занять примерно

такую же позицию, как она [первая «сестра»] и драить пол.

55:33 Вирджиния: Хорошо. Теперь следующий.

55:35 Линда:            Ох, ты, я даже не уверена. Я думаю, это был брат.

55:38 Вирджиния: Ну?

158

55:39 Линда: 55:42 Вирджиния: 55:44 Линда

55:48 Вирджиния: 55:49 Линда: 55:51 Вирджиния:

55:55 Линда:

56:01 Вирджиния: 56:03 Линда: 56:05 Вирджиния:

56:11 Линда: 56:12 Вирджиния:

56:22 Линда:

56:38 Вирджиния

И я не уверена, кого выбрать. Разве это так важно?

{обращается к «брату»): Хорошо, просто слоняй­ся тут и постарайся выглядеть совершенной раз­мазней (смеется).

Что он предположительно должен.делать? Слоняться вокруг и выглядеть размазней.

Размазней. Прекрасно, теперь, когда ты это ска­зала, я, кажется, понимаю, что ты имеешь в виду это. (Вирджиния показывает на женщину, кото­рая уже съежилась на полу.)

Нуда, за исключением того, что ты мужчина, так что не так сильно съеживаешься, ты просто си­дишь с отсутствующим видом, вроде как дере­вянный.

Хорошо. Прекрасно. Хорошо.

Остальные братья делают примерно то же самое.

Хорошо, просто присядьте там. И что, они все смотрят на него, как будто он — «великий паша» в этой группе?

Верно.

Отлично, итак, устраивайтесь перед ним и поста­райтесь выглядеть должным образом испуганны­ми. Склоните голову в сторону вашего «отца». Так, а что с этими двумя?

Вам надо... просто будьте... стойте от него так далеко, как можете, но не настолько далеко, что­бы он рассердился, что вы слишком далеко от него. И постарайтесь выглядеть очень робкими и тихими, оба.

(обращаясь к «семье»). Итак, вы все исполнены стыда, все чувствуете себя жертвами. Вы испол­нены страха в полном смысле этих слов. (Обра­щаясь к Линде.) Они что-нибудь значат для тебя? (Вопрос Вирджинии побуждает Линду обра­тить внимание на то, что восприятие себя как жертв, присущее ее матери и ее братьям и

56.47 Линда: 56:48 Вирджиния:

57:14 Вирджиния: 57:16 Вирджиния:

57:18 Все:

57:23 Вирджиния:

57:26 Вирджиния:

сестрам, похоже на то, что испытывала она сама. Линда и ее мать в действительности находились в одинаковом положении.)

Я так думаю.

Хорошо. {Вирджиния снова берет Линду за руку.) Стыд, который доходит до меня, такой сильный (Линда кивает), и я сейчас слышу, послушай, как твоя мать говорит: «Какой стыд, что ты не занима­ешься музыкой». (Начиная фразу словами: «стыд, который доходит до меня... и я сейчас слышу, послушай, как твоя мать говорит», — Вирджи­ния делится собственными ощущениями, а за­тем, когда Линда с ней соглашается, обраща­ет к ней встроенную команду — «послушай, как говорит твоя мать». Далее Вирджиния связы­вает весь сценарий стыда и т. п. с придирками матери к Линде. Таким образом, становится очевидным, что придирки, с которыми сталки­валась Линда, берут начало в прошлом ее ма­тери. Линда кивает.) Как бы то ни было, давайте на это посмотрим. (Обращаясь к «семье».) Сейчас я хочу, чтобы вы издавали звуки, — каждый произ­водит какие-нибудь звуки, которые соответствуют его позиции. Давайте послушаем. («Дед» начина­ет издавать ворчание и изображает звуки ударов, остальные стонут и хнычут.)

Громче. (Звуки становятся громче.)

Можете ли вы добавить какие-нибудь подходя­щие слова? [Разговорный постулат.]

«Я не хочу». «Нет». «Пожалуйста, не надо». «По­жалуйста».

Громче. Громче. (Участники начинают говорить громче.)

Отлично, теперь потише. Теперь потише. (Обра­щается к Линде.) Скажи, что ты чувствуешь, ког­да смотришь на это? (Вирджиния вовлекает в этот сценарий все главные репрезентативные системы Линды: визуальную, аудиальную и кинестетическую.)

159

i    57:34 Линда              (прерывающимся голосом): Ну, я чувствую насто-

ящую печаль и испытываю огромное сочувствие к моей матери. Мой дед не был... очень уж злым, но все в порядке.

57:46 Вирджиния: Хорошо. Да, я вижу, что не был. Теперь давай от­влечемся на минутку. (Обращаясь к «семье».) Не вставайте, просто оставайтесь там, где вы нахо­дитесь. Итак, как он (указывает на «отца Линды») попал в эту картину, чтобы отыскать ее? (Полу­чив скульптуру семейной группы, в которой росла мать Линды, Вирджиния вводит в нее отца Линды.)

57:57 Линда:            Он был... (Линда начинает плакать.) Ох, он был

забавным. (Линда, вполне очевидно, испыты­вает печаль по умершему отцу, которого она так любила. Здесь можно было бы остановить­ся и поработать с ее печалью, но Вирджиния продолжает настойчиво двигаться в направ­лении изначально заявленного результата.)

58:10 Вирджиния: Был забавным? Хорошо. 58:12 Линда:            И много пел.

58:14 Вирджиния: Хорошо. Отлично. (Линда плачет.) Итак, чтобы скрыть свою боль, он был забавным и пел — и что бы там ни было еще. (Вирджиния вводит пресуппозицию, что отец Линды также испы­тывал боль, просто он скрывал ее. Это по­зволяет сконструировать более сбалансиро­ванный образ матери и отца, воспринимая их как равных, а не как «демона и ангела».) Но как ему удалось узнать, что она там? Как сумел он обнаружить, что она вообще живет на свете?

58:28 Линда              (спокойно): Ну, я убеждена, что люди притяги-

ваются друг к другу. (Линда не отвечает на вопрос Вирджинии. Даже если люди притя­гиваются друг к другу, им еще нужно как-то встретиться.)

58:31 Вирджиния: Ну, так как он это сделал? Был ли он другом од­ного из братьев? Может, они ходили на танцы?

Как сумел он обнаружить, что она живет на све­те?

58:39 Линда:           Я действительно ничего об этом не знаю.

58:41 Вирджиния: А ты придумай. (Пример фрейма «как если бы» или симуляции. Вирджиния знает, что «фан­тазия» Линды окажет на нее такое же воздей­ствие, как если бы она действительно вспом­нила реальные обстоятельства этого события, потому что ее фантазия будет порождением ее собственного сознания, где, собственно, все это и происходит. По большей части наши воспоминания так или иначе неточны и фраг­ментарны, и мы додумываем их сами, о чем Вирджиния говорила несколько раньше [46:01]. Линда быстро соглашается придумать то, о чем ее просят.)

58:43 Линда:           Хорошо. Они оба оказались на одной вечеринке

и их познакомили там их общие друзья. И его привлекло в ней то, что она была религиозной — хорошей католичкой — и очень... имела твердые моральные устои.

59:02 Вирджиния: Прекрасно, значит, он полагал, что она не будет «гулять на стороне»?

59:07 Линда:           Верно.

59:08 Вирджиния: Он полагал, что она окажется верной женой. Не так ли?

59:09 Линда:           И хорошей матерью.

59:10 Вирджиния: Значит ли это, что там, где он вырос, женщины вели себя распущенно? (Вирджиния снова пы­тается сбалансировать поведение отца в вос­приятии Линды — показывая, что оно, как и поведение матери, является результатом их прошлого опыта.)

59:14 Линда:           Нет, он... его родители умерли, когда он был очень

молод, и он был младшим ребенком, а ребенок, который родился до него, был на двадцать лет его старше, так что он был, в общем, один.

6  Паттерны магии Вирджинии Сатир

59:24 Вирджиния: А кто же о нем заботился? 59:26 Линда:            Его старший брат и его жена.

59:28 Вирджиния: Итак, возможно не было ничего — для него — к чему он мог действительно приложить руки. (Вир­джиния снова обращает внимание Линды на то, что поведение ее отца является резуль­татом его воспитания.)

59:32 Линда              (утвердительно): Не было.

59:33 Вирджиния: Была ли эта жена распущенной? Жена его брата, была ли она распущенной?

59:36 Линда:            Я так не думаю, я сомневаюсь в этом.

59:37 Вирджиния: Ну, кто-нибудь в этой семье был распущенным, я тебя уверяю. (Линда смеется. Вирджиния ви­дела столько семей, что прекрасно знает, как часто люди ищут в других противоположные качества, чтобы уравновесить свои собствен­ные черты и склонности или черты тех, кто их воспитывал. Вирджиния помогает Линде, во-первых, осознать этот факт в отношении ее собственной семьи и, во-вторых, понять, что ее отец также имел свои слабости и ог­раничения.)

59:44 Линда              (решительно, как бы во внезапной вспышке по-

нимания): Он\ Он был очень распущенным, очень неразборчивым, необузданным, психованным пар­нем.

59:46 Вирджиния: Хорошо. Прекрасно. Хорошо. Итак, он нашел ее. А сейчас я просто хочу, чтобы ты на минутку за­думалась о том, какими бывают люди. Он — нео­бузданный и распущенный (Линда смеется), и она — очень, очень сильная и, кажется, испол­ненная целомудрия. (Чтобы описать поведение отца Линды, Вирджиния использует опреде­ления, которые большинство людей сочли бы негативными — «необузданный и распущен­ный», в то время как для описания поведения матери она использует определения, которые большинство людей сочли бы позитивными —

«сильная, целомудренная». Таким образом, она стремится сбалансировать отношение Линды к родителям, которых она восприни­мает предвзято: отца — как хорошего, а мать — как плохую.)

60:03 Линда:            Верно.

60:04 Вирджиния: Можешь ли ты представить, что он надеялся найти в ней поддержку для себя?

■60:08 Линда:            О, определенно.

60:10 Вирджиния: А она рассчитывала, что он внесет свет в ее жизнь? 60:13 Линда             {кивает): Верно.

60:14 Вирджиния (обращается к «отцуЛинды»): Отлично, так вот, я хотела бы, чтобы ты запел, так хорошо, как уме­ешь, и был таким забавным, как сможешь (Линда смеется), и отправился туда спасать ее. Просто спаси ее, обними, сделай это. Давайте посмот­рим, как это произойдет. Потому что ты хочешь это сделать, потому что она — именно то, что тебе нужно. Итак, иди и сделай это.

60:30 Линда             (обращаясь к Рэнди, своему «отцу»): Ты получил

правильные указания! («Отец» смотрит вверх и медлит в нерешительности.)

60:34 Вирджиния: Позволь этому произойти. (Вирджиния исходит из пресуппозиции, что это произойдет, если он позволит. Линда смеется.)

60:37 «Отец              Дайте мне подумать... Хм. (Подходит к «матери

Линды»: Линды») Почему бы тебе не пойти со мной? Пой­дем на вечеринку сегодня вечером. Это хорошая вечеринка, я знаю. (Берет ее за руку и тянет к себе.)

60:47«Мать Линды» (нерешительно и немного испуганно): Ах, ах.

60:48«Отец Линды»: Ты хочешь пойти? Мария.

60:50«Мать Линды» (все еще нерешительно): Я хотела бы...

60:51 «Отец              Мария\ (Начинает петь ее имя на мотив из «Вес

Линды»:          тсайдской истории». Группа смеется.)

60:54 Вирджиния: Продолжай, это замечательно.

65:56 «Отец Лин-    Я только что встретил девушку по имени Мария. ды» (поет):      (Перестает петь.) А как твое настоящее имя?

60:59 «Мать

Линды»:         Наоми.

61:00 «Отец

Линды»:         Наоми.

61:01 Вирджиния (обращаясь к «отцу» и «матери»). Хорошо, отлич­но. Теперь все можете затихнуть ненадолго, про­сто немного потише. (Обращается к Линде.) Сей­час я хочу, чтобы ты посмотрела на этих двоих какое-то время.

61:06 Линда:            Хорошо.

61:07 Вирджиния: И что ты чувствуешь сейчас, когда смотришь на них?

61:10 Линда              (с выражением): Они прелестны (смеется).

61:12 Вирджиния: Я бы хотела, чтобы ты удержала эту картину, по­тому что это действительно так. («Я бы хотела, чтобы ты удержала эту картину» — это встро­енная команда. Вирджиния хочет, чтобы Лин­да запомнила этот сценарий, он поможет ей расширить репрезентацию своих родителей. Линда кивает.) Чего он не знал о ней — это что жесткость может возобладать надо всем.

61:21 Линда              (кивает): Угу.

61:22 Вирджиния: Оказаться сильнее ее зрелости... ой, то есть ее целомудрия. И что его жизнерадостность может вступить в противоречие с ее ощущением, что во всем должен быть своей порядок. И таким об­разом он... то, что давало им возможность быть вместе, превратилось в ярмо на их шеях. (До­полняющие друг друга противоположности, которые так часто соединяют людей в пары, могут также стать причиной конфликтов и раз­ногласий.)

61:38 Линда             (кивает): Угу.

61:39 Вирджиния: Итак, к тому времени, когда появилась ты... Сколь­ко в вашей семье было детей? Трое? ('Вирджи-

ния добавляет «братьев» и «сестер» Лин­ды — а потом и саму Линду — в семейную скульптуру. Собственно психотерапевтичес­кая работа Вирджинии возобновится через пару минут [64:10].)

61:43 Линда:            И я была младшей.

61:45 Вирджиния: Ты была младшей. А кто родился до тебя, двое братьев?

61:48 Линда:            Средний был мальчик, а старшая — девочка.

61:50 Вирджиния: Прекрасно, можешь найти здесь свою старшую сестру и брата? (Обращаясь к «семье матери», шутливо.) Вы все можете сесть и поблагода­рить Бога, что ваша «жизнь» закончилась... воз­можно.

61:59 Линда             (показывая на последнего мужчину в группе): У

меня нет выбора.

61:59 Вирджиния: А это не твоя старшая сестра? (Показывает на женщину, которая только что подошла.)

62:02 Линда:            Да.

62:04 Вирджиния: А где твой...

62:05 Линда:            Он идет сюда. Нет, он уходит. Он уходит.

62:07 Вирджиния: Хорошо.

62:08 Линда:            Мы остались без мужчин. Может быть, я могу

выбрать женщину на роль сердца моей матери, а он (показывает на мужчину, который играл роль «сердца») может тогда стать моим братом.

62:12 Вирджиния: Отлично, так и сделай. 62:14 Линда:            Не станешь ли теперь моим братом?

62:16 «Сердце        Хорошо. Все, что пожелаешь, Линда. (Шутливо.) матери»:       У меня такое большое сердце.

62:19 Линда             (обращается к женщине): Не хочешь побыть сер-

дцем моей матери?

62:21 Вирджиния: И затем, тебе еще надо найти... у тебя есть еще

сестра? 62:25 Линда:            Нет.

166

62:26 Вирджиния: 62:30 Линда:

62:33 Вирджиния:

62:41 Линда: 62:42 Вирджиния:

62:51 Линда:

62:54 Вирджиния: 62:55 Линда:

62:58 Вирджиния:

63:10 Линда:

63:20 Вирджиния:

63:23 «Брат

Линды»:

63:25 Вирджиния: 63:30 Линда:

Кто-то на твою роль — заместитель для тебя.

Кто-нибудь хочет быть моим заместителем? {Лин­да показывает на одну из женщин в аудитории.)

Отлично. Теперь я хочу, чтобы ты расположила эт*их двоих, потому что я вижу, что там происхо­дит — они прекратили это делать. (Показывает на «родителей», которые больше не обнимаются и не разговаривают.)

Верно.

Отлично. Итак, что потом произошло? Вот их пер­вый ребенок. Мне кажется, твоя мать спустя не­которое время стала ходить как-то так {Вирджи­ния перекрещивает руки «матери» на груди) и начала отдаляться. (Обращаясь к «матери».) Не спускайся оттуда (с возвышения, где та стоит). Я не хочу, чтобы ты это делала.

«Мать» должна стоять примерно так, но только повернувшись спиной (г. е. отвернувшись от «отца»).

Отлично. Хорошо. Это...

А ты (обращается к «сестре») должна стоять ря­дом с моим «отцом», держа его за руку.

Прекрасно, прекрасно. Хорошо. И повернись к «матери» спиной, но, наверное, не совсем — про­сто больше лицом к «отцу». А что с твоим «бра­том»? Куда ему встать?

Ты, хм, в стороне от обоих, совершенно в сто­роне, и переплети ноги и смотри вниз, на свои ноги.

Хорошо.

Примерно здесь?

Ну да, только повернись к ним спиной. Что-то вроде: «Что вы делаете в этом мире?» и, я не знаю... «размазня».— так ты могла бы назвать такое поведение, верно?

О, он довольно злой, угрюмый. Угрюмый — да.

63:33 Вирджиния:

63:47 Линда: 63:57 Вирджиния

64:14 Линда 64:15 Вирджиния:

64:26 Линда:

64:45 Вирджиния:

Да, выглядит как дождевая туча. (Линде.) Теперь, что касается тебя. Поставь себя туда. Где она на­ходится, где ты находишься? Твоя заместитель­ница, вот она. (Указывает на «заместительницу» Линды.) Где ты стоишь?

Я... ну... прыгаю вот тут, поодаль. Тебе не обяза­тельно прыгать, но я слегка...

(«заместительнице» Линды): Да, можешь прыгать вот здесь. Просто прыгай здесь и ползай, и будь осторожна, чтобы не войти с кем-нибудь в слиш­ком тесный контакт. Отлично. И еще будь осто­рожна, чтобы не оказаться здесь или здесь (око­ло «матери» и «сестры»). (Обращается к Линде.) Хорошо. Итак, когда ты смотришь на это сейчас, что ты чувствуешь? (По мере того как Вирджи­ния описывает поведение «заместительницы» Линды — «будь осторожна, чтобы не войти с кем-нибудь в слишком тесный контакт», «будь осторожна, чтобы не оказаться здесь или здесь» и «когда ты смотришь на это сейчас» — Лин­да превращается в диссоциированного на­блюдателя, который смотрит на это грустное зрелище со стороны.)

(почти рыдая, качает головой): Печаль.

Хорошо. (Берет Линду за руку.) Так было не все­гда, но так было, когда ты это видела. Хорошо. Итак, что случилось с ним? (Вирджиния указыва­ет на «брата Линды».)

Он был... он был, как бы сломлен моим отцом, потому что не соответствовал тому, о чем мой отец мечтал. И он был... правда (качаетголовой) испорчен моей матерью.

Хорошо, т. е. ты говоришь, что если я встречу его сегодня, я смогу заметить, в частности, что он очень застенчив и не стремится выдвигать себя на первый план. (Вирджиния переводит дан­ное Линдой описание прошлого ее брата в его возможное поведение в настоящем, снова связывая прошлый опыт и текущее поведение.)

16/

I 64:54 Линда:            Он алкоголик, и он очень замкнутый.

64:56 Вирджиния: Да, и, таким образом, он, должно быть, пример­но так себя и ведет. Итак, ты в настоящее время алкоголик. Это не значит, что ты не можешь быть интересным или приятным человеком. Это зна­чит, что когда тебе становится больно, ты топишь эту боль. А что случилось с твоей сестрой, с тво­ей старшей сестрой?

65:10 Линда:            Она... сбежала... и затем родила ребенка... и за-

тем сбежала и стала хиппи. А сейчас она «заново родилась».

65:20 Вирджиния: Хорошо. Итак, она... (Обращается к «сестре».) Итак, мы просто видим, что ты убегаешь и потом возвращаешься, а затем опять убегаешь и воз­вращаешься. Итак, если ты не против этого, ты можешь сделать это. А ты?

65:30 Линда:            Ты... хм... (голос Линды начинает прерываться).

65:35 Вирджиния: Ты сейчас говоришь о себе — «я».

65:37 Линда:            Верно. Ты... слонялась здесь... (плачет) и стара-

лась сделать всех счастливыми.

65:45 Вирджиния: Хорошо. И ты преуспела, хотя бы чуть-чуть? 65:49 Линда:            О да (кивает).

65:50 Вирджиния (мягко): Я хочу, чтобы ты была в контакте с этим. Хорошо. Что ты чувствуешь прямо сейчас, пока позволяешь себе это осознать?

66:02 Линда:            М-м-м... это бремя.

66:07 Вирджиния: Хорошо. Теперь вот, что я хотела бы показать тебе. Я хочу, чтобы вы все сделали свои позы очень напряженными, очень напряженными. Все, пожа­луйста, примите позы, которые будут очень на­пряженными. (Обращаясь к «самооценке Линды».) Ты знаешь, что такое это напряжение, именно из-за него ты плакала. Ты ведь самооценка, верно? (Если Линда увидит и почувствует дискомфорт вследствие сильного напряжения, это даст ей мотивацию — нечто, от чего хочется избавить­ся.)

66:27 Вирджиния: Здесь у нас материнское сердце, оно бьется. И я хочу, чтобы ты стучала, как метроном, просто сту­чала и стучала: бум, бум, бум, назад и вперед. («Материнское сердце» — это нечто позитив­ное, к чему Линда может стремиться.)

66:36 Вирджиния: И я хочу, чтобы ты (обращается к «самооценке Линды») немного поплакала, а затем представи­ла слезы всех этих людей (указывает на семей­ную скульптуру). Теперь я собираюсь попросить всех вас, чтобы вы позволили себе... дали себе сообщение о позитивной оценке и начали ее вы­пускать; сделайте вдох, позвольте своему телу наполниться воздухом и, когда вы это делаете, позвольте своему телу расшириться, чтобы вме­стить весь воздух, который к вам приходит, пусть все ваше тело распрямится, и вы почувствуете свободу двигаться, как вам угодно... Пусть все это произойдет... Делайте... и проверяйте, как вы двигаетесь — назад и вперед. Теперь, когда вы подниметесь на ноги, оглянитесь вокруг, и если увидите других людей, делайте то, что вы хотите сделать... сделайте это. (Присутствующие начина­ют обнимать друг друга. Все вышесказанное представляет собой, по сути, гипнотическую индукцию. Это пресуппозиция, вводимая сло­вами «позвольте себе», которые указывают на то, что все, предложенное Вирджинией, про­изойдет само, если только присутствующие не будут препятствовать. Вирджиния осуще­ствила переход от напряжения к позитивной оценке и глубокому дыханию, к распрямле­нию, к физическим движениям, к активным контактам между людьми. Контраст между малоприятным напряжением и свободным «расширением» делает разрешение еще бо­лее желанным.)

67:40 Вирджиния: Итак, теперь хочу узнать у тебя, Линда, что ты здесь увидела?

67:44 Линда            (мягко, со слезами в голосе): Это превратилось

в любовь.

67:47 Вирджиния: Да. И ты знаешь, как это произошло? 67:54 Линда             (качает головой): Нет.

67:55 Вирджиния: Что я сказала? Я собираюсь сейчас изобразить из себя школьного учителя. Что я сделала? В ка­ком направлении я повела эти изменения?

68:07 Линда:            Ты попросила их дышать.

68:09 Вирджиния: Да, а потом?

68:11 Линда:            Я не уверена, что я слушала.

68:13 Вирджиния: Хорошо. Я рада, что ты сказала мне это (Вирд­жиния дает позитивный ответ на сообщение Линды о том, что она не слушала. Вместо того чтобы превращать это в проблему, она гово­рит: «Я рада, что ты сказала мне это»), пото­му что это очень важно. После того как я попро­сила их глубоко дышать, я предложила им позволить телу расшириться, чтобы вместить поступающий воздух. Теперь ты вспомнила, что слышала это? (Вирджиния делает жест в сторону Линды. Вир­джиния исходит из пресуппозиции, что Лин­да слышала ее слова, так что вопрос только в том, вспомнила ли она их теперь.)

68:27 Линда:            Смутно.

68:29 Вирджиния: Хорошо. И это нормально, потому что ты была занята другими вещами. (Вирджиния снова по­зитивно реагирует на то, что Линда не слу­шала или не может вспомнить ее слова.) И

затем я сказала: «Теперь, когда вы поднялись на ноги, что вам хочется сделать?» Ты видела, что они сделали? Что именно ты видела?

68:40 Линда:            Они встали и... выглядели оживленными и... (по-

чти плачет) удовлетворенными людьми.

68:47 Вирджиния: Отлично. Теперь ты видишь здесь эту даму («мать»). Это дама, чье поведение было связано с этим (жест в сторону «семьи матери»), а не с этим [объятия], потому что она не знала об этом; оно было связано с тем лучшим, что она знала о том, как ей следует обращаться со своими детьми. Не все, что она делала, оказалось удачным, но она

I

171

очень старалась. (Вирджиния снова повторяет рефрейминг материнского поведения, как вы­званного добрыми намерениями, и утверж­дает, что та делала все, что было в ее силах, в рамках ее ограниченного мира.) Сейчас, когда ты смотришь на нее отсюда, какие чувства ты осознаешь в себе по отношению к ней?

69:10 Линда             (мягко): Я чувствую более сильное сострадание.

69:12 Вирджиния (говоритгипнотическим голосом): Можешь ли ты придвинуться к ней немного ближе и посмотреть, какие чувства это вызывает? [Разговорный по­стулат.] (Линда подходит к своей «матери» и они тепло обнимаются в течение некоторого време­ни.) Так близко, как ты хочешь, чтобы почувство­вать. Хорошо. И позволь себе оставаться в кон­такте, как сейчас, осознавая, что тб, с чем ты сейчас соприкасаешься — это жизненная сила твоей матери [пресуппозиция]. То, что ты видела до этого — было поведение, проявившееся вслед­ствие того, что жизненная сила не имела возмож­ности выразить себя, и это взгляд самооценки. (Вирджиния снова проводит различие между тем, как Линда в прошлом воспринимала по­ведение своей матери, и внутренней жизнью матери — ее добрыми намерениями и забо­той.) Что ты сейчас чувствуешь, «самооценка»?

69:40 «Самооценка М-м-м! Я действительно чувствую... огромное Линды»:          количество любви и... ах... я переполнена.

69:49 Вирджиния: Теперь, когда ты придешь к своей владелице [встроенная команда], тебе больше не надо бу­дет плакать. (Вирджиния связывает контакт, ко­торый Линда установила с «жизненной силой» своей матери и ее позитивными намерения­ми, и достижение собственной позитивной са­мооценки Линды.)

69:52 «Самооценка

Линды»:          Угу.

69:53 Вирджиния: Ты хочешь подойти к ней? («Самооценка» подхо­дит к Линде, и они обнимаются.) И ты можешь

наслаждаться ею, и она может наслаждаться то­бой, но то, чем она наслаждается, — это жизнь. (Обращается к Линде.) Как тебе это было? Как тебе это было?

70:04 Линда:            Это было... Я не знаю. Я не знаю, как мне выра-

зить это словами. Это было очень полезно, очень... выразительно... Это... это, ах — это что-то, что я могла бы отчаянно любить настолько, чтобы суметь перенести в мою жизнь то, что я сейчас чувствую. И оказался потерян разъем — связь. Я просто... Я... как я смогу разговаривать с моей матерью по-другому? (Линда исходит из пресуппози­ции, что она будет разговаривать со своей матерью по-другому, хотя все еще испыты­вает определенные сомнения по поводу того, как именно она будет это делать.)

70:35 Вирджиния: Можешь ли ты увидеть, как ты делаешь «это», чем бы оно ни было? [разговорный постулат] (Это прямая инструкция Линде — увидеть, как она по-другому общается со своей матерью в бу­дущем.)

70:39 Линда              (бросает короткий взгляд вверх и вправо, затемуве-

ренно отвечает); Да, могу (кивает и улыбается).

70:41 Вирджиния: Хорошо. Согласна, потому что твой взгляд изме­нился. (Линда кивает.) В твоих глазах теперь дру­гое выражение (Линда кивает), и на твоем лице тоже другое выражение, вот здесь (показывает на щеки Линды). И это говорит мне, что ты пере­шла в другое внутреннее состояние. (Линда ки­вает. Вирджиния узнает, что Линда достигла желаемого результата, по невербальным при­знакам — изменениям, которые наблюдают­ся в глазах и на лице Линды. Ей не нужны дальнейшие проверки, чтобы понять, что она достигла успеха.) Я не знаю, какие в точности это будут слова (указывает на «мать Линды»). И я не знаю, какие в точности это будут действия (указывает на «мать Линды»), но одну вещь я дей­ствительно знаю: ты никогда больше не посмот­ришь на свою мать, как раньше. (Вирджиния де-

лает жест от Линды к ее «матери». Линда кива­ет.) И она никогда больше не посмотрит на тебя, как раньше (делает жест от «матери» к Линде), по­тому что ты придешь к ней с чем-то другим. (Вир­джиния говорит, что поскольку восприятие Линды изменилось, она начнет взаимодей­ствовать со своей матерью по-другому; в ре­зультате мать тоже начнет воспринимать Лин­ду по-другому, по-другому на нее реагировать и взаимодействовать с ней. Линда кивает.) И теперь все эти проклятия в ее адрес и тому подобное стали действительно неуместными. (Вирд­жиния делает жест вправо от Линды. Линда ки­вает.)

(Все предшествующее представляет собой прямую «пост­гипнотическую индукцию», или «подстройку к будущему», ос­нованную на пресуппозиции, которая связывает все, чему Линда научилась на этой сессии, с обстоятельствами, в которых ей потребуются эти знания — с ее общением с матерью в буду­щем. Вирджиния начинает с описания изменений, которые она видит в выражении лица Линды и которые свидетельствуют о ее внутренних изменениях, причем использует настоящее вре­мя, чтобы подкрепить изменения. Затем Вирджиния использу­ет глагол прошедшего времени — «перешла в другое внутрен­нее состояние», — чтобы подчеркнуть завершенность действия. Затем она начинает говорить о своем знании — в настоящем — того, что Линда будет вести себя по-другому — в будущем. «Ты никогда больше не посмотришь на свою мать, как раньше» — эти слова описывают изменения, произошедшие в Линде, и под­тверждают, что те являются стабильными и долговременными. Затем Вирджиния возвращается к настоящему времени, харак­теризует прошлую потребность Линды жаловаться на мать как неуместную и жестом отметает ее в сторону [сдвиг временных предикатов].)

71:18 Вирджиния (поворачивается к группе). Вы это осознаете? Мы прошли через период, когда мы только и зани­маемся, что всех критикуем. Предположим, это было необходимо для нашего здоровья — гово­рить, какие плохие были наши родители и все остальное. Но дело совершенно не в этом.

174

(Следующие 3 минуты нами опущены, поскольку не име­ют прямого отношения к работе с Линдой. Вирджиния просит участников поделиться, если они хотят, что они чувствуют, как она несколько раньше предлагала «самооценке Линды» [69:38]. Она делает это, во-первых, с целью вовлечь всех участников в процесс и, во-вторых, чтобы проверить, не осталось ли у них неприятных неразрешенных чувств по поводу ролей, которые они исполняли, и т. д. После беседы со всеми участниками Вир­джиния снова поворачивается к Линде.)

71:28 Вирджиния: И как, как ты себя чувствуешь, дорогая?

71:31 Линда:

71:34 Вирджиния

71:43 Линда:

20 слов или меньше? (Группа смеется.)

(мягко): Все, что ты захочешь сказать, дорогая. Я знаю, многие вещи просто не выразить слова­ми. Все, что я хочу знать, это хочешь ли ты чем-нибудь поделиться? (Вирджиния признает, что многое происходило на невербальном уров­не и, возможно, у Линды не находится слов, чтобы это выразить.)

Я чувствую (переводит взгляд влево, подыски­вая слова), что-то изменилось... и я думаю, ты права, что я больше просто не смогу смотреть на мою мать, как раньше. (Выбор слов указы­вает, что изменения в ее восприятии закре­пились на уровне автоматизма, — даже если она захочет, она «просто не сможет» смот­реть на свою мать, как раньше.) М-м... (смот­рит влево, а потом вниз и влево) я ощущаю боль­ше ясности и намного больше любви. Я люблю всех в этой комнате. (Линда улыбается.)

72:04 Вирджиния: Чудесно. Чудесно, чудесно [повторение]. (Вирд­жиния и Линда обнимаются.)

72:09 Линда              (все еще обнимая Вирджинию за плечи): Огром-

ное спасибо, за то, что ты сделала. (Пристально смотрит в глаза Вирджинии.) Это было чудесно.

72:12 Вирджиния: Это... ты проделала универсальный путь. (Линда кивает.) В мире найдется очень мало людей, ко­торые не могли бы проделать этот путь с тобой. ■ Может быть, не в точности — не в точности те же чувства по отношению к матери... (Линда кива-

ет, и Вирджиния поворачивается лицом к группе 175 и говорит шутливо-обиженным голосом.) Но сколь многие из нас чувствуют, что были чего-то лише­ны, когда росли? Боже! Нам следовало бы рож­даться только у по-настоящему воодушевленных, интеллигентных, правильных людей. По какой же такой причине они позволили своим яйцеклет­кам и сперматозоидам слиться и дать нам жизнь, когда они не были по-настоящему готовы сде­лать это? А? (Переходом на уровень обобще­ний она приглашает аудиторию — и всех нас — найти в своей жизни возможность применить полученные знания. Таким образом Вирджи­ния делает сессию более полезной для всех присутствующих и, кроме того, еще раз под­черкивает, что Линда ничем не отличается от каждого из нас.) Чудесно. Хорошо. Большое вам спасибо. (Все, кто находился на сцене вмес­те с Вирджинией, возвращаются на свои места.)     \

72:50 Вирджиния: Я уже говорила вам о том, что работаю с семья­ми вот уже более 40 лет, и я замечаю очень и очень многое. Все, к чему я стремлюсь, вы толь­ко что видели.

Последующее интервью

В августе 1989 г., почти через три с половиной года после описанной сессии Коннира Андреас встретилась с Линдой, что­бы посмотреть, как этот опыт повлиял на ее жизнь и отношения с матерью. Данное интервью также включено в видеозапись «При­мирение с родителями» (1989).

72:55 Коннира: Линда, сейчас, когда прошло уже больше трех лет с той сессии с Вирджинией, мы хотели ли бы вы­яснить, какое влияние, с вашей сегодняшней точки зрения, оказал на вас этот опыт.

73:04 Линда:            Хм. Ну, это было интересно. Это был эпизод, ко-

торый я никогда не забывала и который обсуж­дала со своими друзьями... фактически, над ко­торым шутила со своими друзьями — особенно

1/6

73:58 Коннира:

74:02 Линда: 74:04 Коннира:

74:12 Линда:

74:48 Коннира:

74:51 Линда:

с теми из них, кто был тогда вместе со мной на семинаре, — и с людьми, которые стали моими друзьями. И, вы знаете, тот человек, который был сердцем на этой записи и те, которые были моей матерью и моим отцом — мы действительно не­однократно обсуждали с ними этот эпизод, и что значит быть таким уязвимым и... это повлияло, я думаю, на мои отношения с матерью, и это так­же повлияло на мою работу, и даже на то, что я теперь замечаю, как родители разговаривают со своими детьми, и я осознаю, какую огромную ценность имели ее слова — настоящие жемчу­жины.

Что же, звучит так, будто это оказало довольно сильное влияние на вас во многих отношениях.

О, я никогда этого не забуду.

А что если мы углубимся в некоторые из этих тем — что изменилось в ваших отношениях с ма­терью? Что там произошло?

Ну, думаю, я много размышляла после этой сес­сии, потому что провела целый час или полтора, будучи вынужденной — перед лицом, как мне тогда казалось, всего мира — говорить о моей матери и моих отношениях с ней, и я чувствовала себя действительно расстроенной, даже плакала, и ушла оттуда исполненная гораздо большего со­чувствия к моей матери и к тому, что она вынес­ла в своей жизни, и это изменило мой взгляд на нее и мои чувства по отношению к ней.

Итак, теперь вы ведете себя с ней не так, как де­лали бы это раньше?

О конечно. Я смотрю на нее по-другому. У меня были случаи — много случаев — когда я сидела за столом, напротив моей мамы, а в доме боль­ше никого не было, и я расспрашивала ее о ее жизни. «Как твои родители обращались с тобой?» И она мне действительно сказала: «Ну, я думаю, что сейчас моего отца могли бы арестовать за жестокое обращение с детьми, если бы он еде-

75:33 Линда:

76:23 Линда:

77:00 Коннира:

77:04 Линда: 77:06 Коннира:

лал со мной то, что делал 50 [лет назад]». По воз­расту моя мать вполне могла бы быть моей ба­бушкой, так что мы в действительности пропус­тили поколение. Она родила меня, когда ей было 45. Так что у нас большой разрыв в возрасте.

И я многое поняла о том, в каких условиях она росла, я поняла, что она так сильно меня крити­ковала из-за того, что происходило с ней самой. И она открыла для меня свое сердце. Фактиче­ски, я чувствовала себя, как будто я — ее лучший друг, и я действительно стала для нее чем-то, о чем я никогда раньше даже не думала. Слушая Вирджинию и наблюдая, как она работает с людь­ми, которые там находились, я взяла некоторые из ее техник и просто встроила их в мои отноше­ния с матерью. После того я задавала матери очень много вопросов. Хм, как если бы мы вмес­те путешествовали — и я пыталась приглашать ее в поездки. Если мне по работе надо было ехать в горы, я могла предложить ей, не хочет ли она отправиться со мной, и в этом автобусе я рас­спрашивала ее о ее жизни.

«Какие отношения были у тебя с отцом? И хотела бы ты... если бы у тебя была возможность снова выбрать, заводить ли детей, ты сделала бы это?» И я старалась вслушиваться в ее ответы и нача­ла понимать... это звучит немного странно, но я сказала себе: «Ох, Линда, если ты думаешь, что тебе не повезло с матерью, представь себе, что значило для нее иметь таких родителей», — по­тому что ее родители были очень жесткими. Они были итальянскими иммигрантами и очень суро­во с ней обращались. Таким образом, я просто начала делать более личными, мне кажется, мои отношения с ней.

Превосходно. Звучит так, будто это оказалось очень полезным для вас.

Да. О конечно. Определенно. Вероятно, для нее тоже.

178    77:08 Линда:

77:37 Коннира: 77:39 Линда: 77:40 Коннира:

77:52 Линда:

Мне бы хотелось так думать, хотя я не получила от нее соответствующей обратной связи, потому что она не тот человек, который делится подоб­ными вещами. Но я почти уверена, просто пото­му что она раскрылась мне, что она тоже чувствует примерно то же самое. Но, видите ли, это я должна была осуществить изменения. Мне думается, дол­гое время я ожидала, что моя мать изменится. «Почему она делает это и почему она делает то?» А это — как я, среди прочего, поняла после ра­боты с Вирджинией, — это моя задача, и именно мне нужно изменить позицию или попытаться сде­лать что-то еще.

Что же, это существенный сдвиг. Да, это так.

Ну, хорошо, вы также упомянули, что это повлия­ло и на другие области вашей жизни. Можете ли вы рассказать об этом немного подробнее — из­менились ли ваши взгляды и поступки в каких-то других аспектах вашей жизни?

Моя преподавательская работа. У меня есть соб­ственное дело — я работаю консультантом и про­вожу обучающие семинары для взрослых и ро­дителей, а также для коллективов, а совсем недавно, за последнюю пару лет, я стала проводить тре-. нинги лидерства для молодежи. На них я рабо­таю с подростками, с учениками средней шко­лы, и они рассказывают мне о своих родителях. И школьники, как правило, жалуются на родите­лей. Они рассказывают, что родители не прислу­шиваются к ним, или не соглашаются с ними, или что родители всегда обращают внимание только на их недостатки и никогда не говорят, как силь­но они заботятся о них и за что их ценят. И я за­метила, что прибегаю к тем же приемам, что и Вирджиния Сатир, когда говорю им: «Ты знаешь, возможно, именно тебе первому следует сказать своей маме, как ты рад, что она у тебя есть. Если ты будешь ждать, что твоя мама это скажет, она, возможно, этого не сделает. Возможно, тебе еле-

78:44 Коннира:

78:57 Линда:

79:51 Линда:

дует сказать: "Знаешь, мама, я знаю, какие жер­твы ты нам приносишь, и я действительно ценю это", — и все такое».

Итак, вы переносите то, чему научились, на дру­гих. Превосходно. А теперь, задним числом, може­те ли вы сказать что-то еще о том вашем опыте?

Я не могу представить ничего другого, — это впе­чатление сильнее прочих застряло у меня в го­лове, если не считать воспоминания о присутствии рядом со мной сильной, энергичной женщины в этом ее платье в цветочек, — так вот, кроме впе­чатления, полученного от ее работы с матерью и ее маленьким ребенком [позднее на том же се­минаре]. Она посадила ребенка в кресло, так что они двое смотрели друг другу прямо в глаза. И я не знаю, почему это так сильно на меня повлия­ло, но для меня это стало символом того, как важ­но действительно смотреть друг другу в глаза. Я имею в виду, мне с моей собственной внутрен­ней маленькой девочкой, или — может, об этом говорит старая индейская пословица: «Пройтись в чужих мокасинах» — это впечатлило меня. И все, что я пережила тогда: то, что я была открыта этому и выпустила наружу эту часть меня — все вместе я никогда не забуду.

И еще, то, как она обращалась с людьми, пред­ставляет собой сообщение, которое я несу, куда бы я ни шла. Эти уважение и достоинство, кото­рые она старается создать в отношениях между людьми. Я работаю с подростками, которых вос­принимают как беспомощных. А у взрослых — вся полнота власти. И моя работа во многом связа­на с командами, состоящими из подростков и взрослых, которые приходят, чтобы сотрудничать друг с другом. И взрослые, как правило, доми­нируют, а подростки всегда стараются вставить хоть слово. И какие-то способы, к которым при­бегала Вирджиния Сатир, чтобы установить бо­лее равноправные отношения между людьми, — это я тоже вынесла из того моего опыта.

179

l8o    80:31 Коннира:

80:57 Линда:

81:50 Коннира:

81:57 Линда:

Превосходно. Это тоже звучит здорово. Итак, я хочу поблагодарить вас за то, что вы пришли сюда и рассказали о том, что это значило для вас. И я думаю, что сходное воздействие ощутят многие из тех, кто смотрит эту видеозапись. Да, мне лю­бопытно узнать, было ли для вас неожиданностью оказаться вместе с Вирджинией на сцене или вы часто любите поступать так на семинарах?

Ну, я была в шоке. Я думала только о том, чтобы поприсутствовать в студии. Мы так договарива­лись. «Не хотите ли просто посидеть в зале и по­хлопать?» И я подняла руку, чтобы просто отве­тить на ее вопрос, и прежде чем я поняла, что происходит, она сказала: «Иди сюда. Поднимай­ся сюда, на сцену». И я совершенно не помню начало этой сессии. Я не помню, как она нача­лась, и как я в нее попала. Мне было бы любо­пытно увидеть, спустя 3 года, что происходило. Потому что я не помню. Люди после вели себя совершенно невероятно. Они подходили ко мне, снова и снова, и говорили: «Огромное спасибо, что поделилась этим. Я увидел мою маму», или «Я увидел свои отношения с отцом», или... и я поняла, что искренность — это очень сильная вещь. Но не просто хорошая вещь, а и мрачная, и тяжелая, и трудная.

Я думаю, что очень многие люди получат возмож­ность сделать это посредством данной записи. Еще раз огромное вам спасибо.

Была рада помочь. Спасибо.

Резюме

Ни в каком резюме невозможно суммировать все тонко­сти работы Вирджинии на этой сессии. Тем не менее, несмотря на все свои ограничения, резюме, представля­ющие собой систематизированные выводы из основного текста, оказываются полезными, поскольку позволяют организовывать и направлять нашу деятельность. В конец концов представления и убеждения, которые направляют все наши действия, тоже пред­ставляют собой краткие выводы из нашего опыта. И так же как любые другие выводы, эти представления и убеждения часто ока­зываются ограниченными, искаженными и чрезмерно обобщен­ными, делая нас несчастными.

Данную сессию можно рассматривать с точки зрения того, как Вирджиния систематически расширяла и обогащала пред­ставления и восприятие Линды. Получаемая таким образом до­полнительная информация создавала основу для изменения умо­заключений, убеждений и чувств Линды по отношению к ее матери, к ней самой и к данной ситуации. А новые представления и убеж­дения, в свою очередь, создавали прочную основу для более по­зитивного поведения.

Одно из принципиальных различий, которые постоянно под­черкивает Вирджиния, это различие между реальной женщиной — матерью Линды — и тем ее образом, который имелся у Линды. Вирджиния понимает, что Линда должна понять одну вещь: об­раз, который они рассматривают, находится внутри нее самой. Первый раз Вирджиния говорит об этом на восьмой минуте сес-

сии — 8:03, а затем неоднократно повторяет ту же мысль: 11:25, 15:48, 16:00, 32:46, 33, 44, 43:02, 43:57 и 45:48.

Проведение различия между имеющимся у нас образом мира и реальной «окружающей действительностью» открывает перед нами широкую дорогу для изменений. Осознание, что у каждого из нас есть свой собственный образ мира, заставляет нас осо­знать и то, что наши образы, вероятно, могут быть неточными и искаженными тем или иным способом. В то же время, поскольку образ изменить гораздо легче, чем сам мир, осознание этого раз­личия дает нам свободу и возможность взглянуть на мир по-дру­гому. Когда мы понимаем, что причиной конфликта являются создаваемые нами самими образы, мы можем принять на себя ответственность и измениться к своему удовлетворению, вместо того чтобы считать себя беспомощными жертвами и требовать изменений от других людей, предъявляя им обвинения, если они этого не делают.

Задавая Линде вопросы относительно того, как жила ее мать до ее рождения, Вирджиния обогатила восприятие клиентки. В первую очередь Вирджиния поговорила с Линдой о том, что критическое поведение ее матери было результатом дефектов ее воспитания [25:45]. Она возвращалась к этой теме несколько раз — 27:00, 27:38, 29:51, 30:50 и 37:08. Вирджиния также высказывала аналогичную идею и в связи с поведением самой Линды — 35:36 и снова несколько позже — 53:10 и 68:47.

Вначале Линда рассматривала проблемы, возникающие в ее отношениях с матерью, только со своей собственной точки зре­ния. Во время сессии Вирджиния несколько раз принимала по­зицию Линды, а затем переходила на позицию восприятия ее ма­тери, в особенности рассматривая все, что касается ее воспитания, чувств, ее ожиданий и намерений. После завершения сессии Линда также научилась смотреть на ситуацию с точки зрения своей ма­тери. «Ох, Линда, если ты думаешь, что тебе не повезло с мате­рью, представь себе, что значило для нее иметь таких родителей» [76:50]. В последующем интервью Линда также сказала: «Может, об этом говорит старая индейская пословица: "Пройтись в чужих мокасинах" — это впечатлило меня» [79:40].

В начале сессии Линда осознавала исключительно поведе­ние своей матери и — как реакцию на него — свое ощущение беспомощной жертвы. В конце сессии она также осознавала пред-

I

ставления, мысли и чувства своей матери и начала понимать, как на ту влияет ее прошлое и ее собственное — Линды — поведение.

Вирджиния использовала такое расширенное восприятие, что­бы изменить убеждения Линды. На ранних этапах сессии Линда была убеждена, что ее мать имела дурные намерения, и что кри­тическое поведение матери является доказательством ее ненави­сти к Линде. Когда Вирджиния использует формулировку: «Она старалась сделать твою жизнь невыносимой» [15:57], Линда ре­шительно соглашается: «Абсолютно!». Напротив, в конце сессии Линда считает, что ее мать имела добрые намерения — «Она лю­била меня помимо рассудка», — и что ее критическое и разруши­тельное поведение было результатом ограничений, берущих на­чало в тяжелых обстоятельствах ее детства.

На основе этой новой информации Линда смогла пересмот­реть свои убеждения относительно матери и принять альтерна­тивную пресуппозицию, которую предлагала Вирджиния. В на­чале сессии Линда обвиняла свою мать, теперь, если уж ей необходимо было кого-то обвинять, она обвиняла семью, в кото­рой та росла.

Разумеется, точно такую же работу можно проделать и в от­ношении предыдущих поколений, так что на самом деле все об­винения отпадут. Если бы Линда еще общалась со своими ба­бушкой и дедом, было бы важно проделать это явным образом, чтобы она не начала предъявлять обвинения им вместо своей матери.

В начале сессии Линда полагала, что ее матери следовало бы измениться. Но как выяснилось в ходе последующего интервью, она в итоге осознала, что может взять на себя инициативу в этом вопросе: «Видите ли, это я должна была осуществить измене­ния» [77:20]; «Это моя задача, и именно мне нужно изменить позицию или попытаться сделать что-то еще» [77:36]. Вирджи­ния первый раз высказала эту мысль на 27 минуте — 27:38, а затем еще несколько раз — 31:38, 37:26, 37:37 и 37:53. В этом интервью Линда также упомянула, что она перенесла данный подход и на свою собственную работу с подростками, которые хотят, чтобы их родители изменились, — она предлагает их вни­манию ту же самую плодотворную идею [78:35].

Опираясь на эти ключевые представления — так же как и на другие, упоминаемые в транскрипте, — Линда смогла взглянуть

. на себя и на мать как на равных, как на людей, которые делают в этой жизни то, что считают наилучшим, исходя из своих знаний и возможностей. В последующем интервью Линда упомянула образ, который «застрял» у нее в голове. Речь шла о том, как позднее на том же семинаре Вирджиния работала «с матерью и ее малень­ким ребенком. Она посадила ребенка в кресло, так что они двое смотрели друг другу прямо в глаза. И я не знаю, почему это так сильно на меня повлияло, но для меня это стало символом того, как важно действительно смотреть друг другу в глаза» [79:10]. Линда также отмечает «уважение и достоинство, которые она [Вирджиния] старается создать в отношениях между людьми» [79:57].

Работа с такими фундаментальными и универсальными иде­ями порождает более глубокие личностные изменения, чем рабо­та с конкретными «проблемными ситуациями», поскольку эти новые пресуппозиции будут оказывать влияние на протяжении всей жизни Линды. Пресуппозиции, как правило, не меняют че­ловека, будучи высказанными единожды, их необходимо повто­рять, чтобы создать неотразимый опыт истинности и полезности нового способа осмысления окружающего мира. Есть множество способов создать подобный неотразимый опыт, Вирджиния пред­почитала делать это, используя, в первую очередь, примеры из жизни и ролевые игры. Как показывает транскрипт, Вирджиния работала терпеливо и настойчиво, помогая Линде изменить ее способ восприятия и осмысления мира, чтобы та в итоге могла достичь желаемого разрешения.

Вирджиния всегда двигалась от конкретных жалоб, предъяв­ляемых ей клиентом, к более масштабным и универсальным воп­росам. Именно поэтому каждому из нас так легко идентифици­ровать себя с Линдой в ее путешествии и извлечь из него важные лично для нас уроки. Каждый из нас может вспомнить о людях, которых он критикует, обвиняет или ненавидит, поскольку все еще не понял, что они тоже делают лучшее из того, на что спо­собны, — ограниченные своим жизненным опытом, ошибочными представлениями и непониманием.

Позитивные пресуппозиции, которые обсуждаются здесь и в приведенном транскрипте, обладают огромной силой, однако их почти невозможно передать, пользуясь исключительно словами. В работе Вирджинии имело принципиальное значение то, что она моделировала эти пресуппозиции своим собственным пове-

дением — как на вербальном, так и на невербальном уровнях. 185 Она не просто думала, что данные позитивные пресуппозиции представляют собой эффективный способ осуществить измене­ния. Она передавала — каждым словом и каждым жестом — свою убежденность в том, что люди имеют добрые намерения, что они могут научиться чему угодно, и что они могут изменить свою жизнь. Имея в лице Вирджинии конгруэнтный живой пример данных пресуппозиций, люди, с которыми она работала, могли легче усвоить их, потому что в своем невербальном поведении она наглядно демонстрировала то, о чем говорила.

Вирджиния Сатир, таким образом, дарила вдвойне. Она де­монстрировала усиливающие убеждения, которые предлагала принять другим людям, и она проявляла такую точность в своем поведении и языке, что им было легче отвечать на то, что она демонстрирует. Хотя Вирджиния ушла от нас, ее послание на­дежды и силы живет в душе каждого, кому довелось с ней сопри­коснуться, и в работе тех, кто захотел приложить усилие и на­учиться делать то, что она делала так прекрасно.

Контакт между людьми — это не только слова. Контакт между людьми — это соединение взглядов, это голос, прикосновение, дыхание. Слова — это что-то, что вы можете прочитать в книге, увидеть на плакате, и они могут полностью отличаться от самих людей. Слова помогают, когда люди конгруэнтны.

Вирджиния Сатир

IV

Один из наиболее мощных паттернов, которые можно вы­делить в транскрипте, составляющем основное содержа­ние книги, — это использование Вирджинией пресуппо­зиций для изменения восприятия и убеждений Линды. Эффек­тивность пресуппозиций в инициации психотерапевтического изменения серьезно недооценивают даже те, кто хорошо владеет техниками гипноза. С прямым утверждением человек может со­гласиться или не согласиться, в то время как пресуппозиции он принимает неосознанно и, как правило, на сознательном уровне даже не замечает их. Ниже мы приводим несколько примеров того, как использовали пресуппозиции другие мастера психоте­рапии.

Карл Витакер

Лет восемь назад я наблюдал, как Витакер беседовал с суп­ружеской парой в первый день семинара выходного дня. Эта пара была в разводе уже пять лет и в течение еще более длительного времени ходила к психотерапевту. Они быстро установили друг с другом превосходный невербальный раппорт, согласовывая по­ложение тела и дыхание.

Во время беседы они относились друг к другу внимательно и с уважением. Очевидно, они прорабатывали свои различия мно­гие годы. Я обнаружил, что недоумеваю, почему они не пожени­лись снова, казалось, им было так хорошо друг с другом.

Приложение I Пресуппозиции

i88           Поскольку не в обычае Витакера было работать с парами, он

попросил их привести на следующий день обоих их сыновей-подростков. Один из сыновей, «бунтарь», который жил с отцом, так и не появился, но второй, «образцовый», который жил с ма­терью, пришел.

Контраст с предыдущим днем был разительным. Мать и отец сели гораздо дальше друг от друга, а сын сел между ними, намно­го ближе к матери. Хотя поведение отца было почти таким же, как накануне, поведение матери сильно изменилось. Она была намного более оживленной и сексуальной, в особенности когда говорила со своим сыном или о нем — а она делала это большую часть времени. Она долго говорила о том, сколько всего они де­лают вместе, как она уверена в нем, как им хорошо в обществе друг друга и т. д. Неважно, назовете вы это «смешиванием» или «нарушением границ между поколениями», было совершенно очевидно, что мать чрезмерно погружена в своего сына и реаги­рует на него, скорее, даже не как на сына, а как на любовника.

Сразу после того как мать еще на одном примере объяснила, как хорошо они с сыном ладят, Витакер сделал жест в их сторону и сказал: «Итак, ваш второй брак оказался гораздо более удач­ным, чем первый», — и сделал жест в сторону отца. Мать посмот­рела на него так, будто на несколько секунд перестала что бы то ни было соображать. Совершенно очевидно, она никогда раньше не думала о своих отношениях с сыном как о «браке», однако теперь ей было бы невозможно удержаться от обдумывания этой мысли. Как любил говорить Витакер: «Люди могут соглашаться со мной или не соглашаться, однако они не могут меня игнориро­вать».

Основной эффект, произведенный на эту женщину высказы­ванием Витакера, был вызван тем, что он ввел пресуппозицию об их браке. Она могла согласиться, что ее второй брак оказался удачнее, или возразить и сказать, что это неправда, но ей было намного труднее отвергнуть пресуппозицию, что она действует так, будто состоит в браке со своим сыном — в особенности пос­ле того, как только что привела длинный перечень их совмест­ной деятельности, характерной как раз для удачного брака!

Даже если бы мать на сознательном уровне отвергла замеча­ние Витакера, оно все равно произвело бы на нее действие. По­скольку большинство родителей вовсе не хотят вступить в брак

со своими детьми, мать не сможет избежать оценки ее привязан­ности к сыну в этом свете. Раньше она думала только: «Есть у меня близкие отношения с сыном или нет?» Теперь она будет думать: «Не слишком ли мы близки? Не обращаюсь ли я с ним, как с супругом?» — и постарается избегать всего, что может при­вести к слишком сильной близости. И сын будет поступать та­ким же образом в отношении матери.

Милтон Эриксон

В конце 1950-х гг. Милтон Эриксон был приглашен проде­монстрировать свои методы работы в Госпитале Управления по делам ветеранов в Пало-Альто, штат Калифорния. Психиатры привели своих самых трудных клиентов, чтобы он поработал с ними.

Одним из клиентов был молодой человек, страдавший це­лым рядом серьезных нарушений. Он сидел в холле, ожидая сво­ей очереди, и смотрел, как другие клиенты уходят в зал и через какое-то время возвращаются, — часто все еще явно находясь в трансе.

Когда его, наконец, пригласили в зал, он не имел никакого представления, что его ожидает. Первым делом Эриксон спро­сил: «Почему вы привели ко мне этого мальчика?» Когда психи­атр закончил читать длинный список расстройств, которыми стра­дал этот пациент, Эриксон скомандовал врачу: «Идите, садитесь». Затем Эриксон повернулся к молодому человеку, пристально взгля­нул ему в глаза и сказал: «Насколько сильно ты удивишься, если твое поведение полностью изменится на той неделе?» Тот с изум­лением посмотрел на него и ответил: «Я очень удивлюсь». Тогда Эриксон повернулся к психиатрам и сказал: «Уведите его». Пси­хиатры подумали, что Эриксон решил в данном случае отказать­ся от работы. Однако через неделю все проявления деструктив­ного поведения у молодого человека действительно полностью исчезли.

Эриксон, несомненно, заметил повышенную восприимчивость этого юноши и решил передать ему пресуппозицию, что его по­ведение целиком изменится. Эриксон не спросил: «Изменится твое поведение или нет?» В его вопросе уже содержалась пресуп­позиция, что поведение изменится, интерес представляло только то, насколько сильно удивится собеседник, когда это произойдет.

Когда реакция юноши — вербальная и невербальная — ска­зала Эриксону, что тот полностью воспринял данную пресуппо­зицию, он понял, что все получилось, и отослал клиента, чтобы избежать обратной реакции. Если бы молодой человек сказал: «Я удивился бы», — или если бы он выглядел неуверенным, Эриксон продолжил бы работу с ним и попробовал другие вмешательства. Однако юноша сказал: «Я очень удивлюсь», — показывая тем са­мым, что принял пресуппозицию Эриксона о скором наступле­нии изменений.

В словах Эриксона содержались еще другие важные пресуп­позиции, которые усилили это блестящее вмешательство. Когда Эриксон спросил: «Почему вы привели ко мне этого мальчика?», — его слова подразумевали, что данный клиент является ребенком, а отсюда вытекает все, обычно связываемое с этим возрастом: не­зрелость, необходимость многому научиться, зависимость, необ­ходимость в руководстве и т. д. Затем он скомандовал врачу: «Идите, садитесь», — и эти слова подразумевали, что психиатр (высту­павший в роли «родителя» для «мальчика», которого он привел) сам находится в подчиненной позиции по отношению к Эриксону.

Этими двумя короткими высказываниями Эриксон поста­вил себя в позицию высшего авторитета по отношению к тем, кто работал с молодым человеком, — как путем пресуппозиции, так и путем подтекста. Маловероятно, чтобы без этих предвари­тельных пресуппозиций его последний вопрос оказал на клиента такое сильное воздействие.

По большей части терапевтически полезные пресуппозиции вовсе не так глобальны, как у Эриксона в этом примере, и вовсе не так ошеломляющи, как у Витакера в вышеописанном эпизоде. Тем не менее они могут очень эффективно вызывать существен­ные сдвиги в восприятии и поведении человека. Множество мел­ких пресуппозиционных сдвигов, взятые вместе, могут очень силь­но повлиять на семью.

Сальвадор Минухин

Один из моих любимых примеров последовательного исполь­зования пресуппозиций — это сессия, на которой Минухин рабо­тал с семьей, пришедшей к нему в первый раз.

Проблемой, которая привела данную семью к психотерапев­ту, был десятилетний сын, нюхавший бензин. Сразу после зна-

комства Минухин повернулся к мальчику и сказал: «Я так пони­маю, тебе нравится нюхать бензин. Ты что же думаешь, что ты автомобиль?» Этот шутливый комментарий произвел немедлен­ный эффект. Все несколько расслабились, и проблема предста­вилась им чуть менее неразрешимой.

Шутка довольно очевидная. Не настолько очевидной явля­ется пресуппозиция, что серьезные проблемы можно обсуждать с юмором. Еще менее очевиден тот факт, что Минухин установил пресуппозицию, используя выражение «тебе нравится». Скажи он, например, «ты нюхаешь» или «ты привык» или «ты чувству­ешь потребность», эти слова ввели бы совершенно другие пре-~ суппозиции относительно данной проблемы. Все эти формули­ровки подразумевают, что мальчик не может контролировать данное поведение и, следовательно, его трудно будет изменить. Слова «тебе нравится» подразумевают, что поведение является результатом собственного желания мальчика, а не каким-то бе­зумным и загадочным непреодолимым побуждением.

В своем следующем вопросе, заданном мальчику, Минухин основывается именно на этом: «Какой ты предпочитаешь — эти­лированный или неэтилированный?» Когда эта вторая шутка опять смещает внимание членов семьи, все еще немного расслабляют­ся. Они думали о поведении своего сына как о серьезной пробле­ме, с которой никто не в состоянии справиться, а не как о выра­жении предпочтений мальчика. Разумеется, нюханье бензина может привести к серьезным последствиям, но тем не менее подобный сдвиг фокуса внимания членов семьи делает проблему несколь­ко более доступной для решения.

Далее Минухин принюхивается, делает глоток травяного чая из чашки, которую держит в руке, и говорит: «Хотел бы я знать, что это за сорт». После чего поворачивается к мальчику, протя­гивает ему свою чашку и просит: «Поскольку у тебя такой заме­чательный нюх, скажи мне, что это за сорт». Данное замечание основывается на предыдущих и смещает фокус внимания от пред­почтений к приобретенной способности, которая делает возможны­ми подобные предпочтения. Минухин также исходит из пре­суппозиции, что у мальчика «замечательный нюх» и тот в состоянии ощутить различие, которое не может почувствовать он сам. Это обстоятельство возвышает мальчика над Минухиным в данном отношении и изменяет подразумеваемую иерархию «вышестоя­щий психотерапевт — нуждающаяся в помощи семья».

192            Когда эти люди пришли сюда, они, вероятно, думали о пове-

дении мальчика как о чем-то ненормальном, необъяснимом и не поддающемся контролю. Тремя короткими репликами Минухин изменил их восприятие. Теперь они думают об этом поведении как о выражении предпочтений мальчика и о доказательстве его позитивной способности проводить различия. «Не поддающаяся контролю проблема» стала уже на три больших шага ближе к разрешению, потому что члены семьи теперь думают о ней со­вершенно по-другому. Вместо того чтобы критиковать мальчика, делать ему выговор или расспрашивать его, Минухин косвенным образом хвалит его за его тонкие способности к различению и создает, таким образом, основу для дальнейшей работы, в про­цессе которой предстоит направить эти способности на деятель­ность, отличную от нюханья бензина.

Разумеется, предстояло сделать гораздо больше. Собрав ин­формацию, Минухин выяснил, что этот мальчик выполняет функ­ции няньки для своих четырехлетних братьев-близнецов, при­чем именно на нем лежит большинство обязанностей. И далее он начал работать над изменением ситуации в семье, чтобы десяти­летний ребенок мог получить свое собственное детство, свобод­ное от родительских обязанностей.

Тренировка в использовании пресуппозиций

Хотя эти (и другие) мастера психотерапии продемонстрирова­ли, как можно с огромным эффектом использовать пресуппози­ции, существует крайне мало программ тренинга для психотера­певтов, где слушателей систематически учат, как их конструировать и как использовать невербальные элементы поведения для мак­симизации их воздействия. Еще меньше программ, где учат, как распознавать и использовать тонкие невербальные сигналы, что­бы определить, была данная пресуппозиция принята клиентом или нет.

По-видимому, среди психотерапевтов широко распространено предубеждение против любых тренингов, где такие глобальные обобщения, как «человеческий контакт», «близость», «самооцен­ка», «триангуляция», «совместная зависимость», «смешивание» и т. д. делят на составляющие их восприятие, эмоциональную реакцию и поведение.

Вряд ли кто-то станет всерьез утверждать, что любовь к му­зыке может создать великого пианиста сама по себе, без усилен­ных упражнений, состоящих в исполнении гамм, развитии чув­ства времени, отработке различных музыкальных стилей и т. д. И тем не менее эти же самые люди скажут вам, что можно стать великим психотерапевтом, обладая лишь вниманием и воспри­имчивостью.

Хотя язык — это основной инструмент психотерапевта, боль­шинство из них знают о его использовании не больше, чем те, кто к ним обращается. Семейная психотерапия достигла замет­ных успехов, и для дальнейшего развития данной области требу­ется меньше обобщений и больше точности.

Например, вернемся к пресуппозициям. Изучив работу Вир­джинии Сатир и Милтона Эриксона, Бэндлер и Гриндер (Bandler & Grinder, 1975a) вывели 29 лингвистически различающихся ви­дов пресуппозиций. Пять категорий простых пресуппозиций пред­ставляют собой нечто тривиальное и не особенно полезное. Од­нако 24 сложные категории очень эффективны. Поскольку все клиенты по-разному реагируют на те или иные виды пресуппо­зиций — на одни более сильно, чем на другие — психотерапевту было бы полезно уметь по своему желанию создавать каждый из этих видов. Поскольку все виды пресуппозиций весьма специ­фичны, если тренировать их по отдельности, они быстро стано­вятся непроизвольной частью вербального поведения психоте­рапевта. Без подобной практики большинство психотерапевтов способны использовать только несколько видов пресуппозиций, причем иногда делают это таким образом, что те препятствуют достижению цели, вместо того чтобы способствовать ему.

Научившись создавать любые виды пресуппозиций, можно переходить к следующему этапу и начинать работать над кон­кретным результатом — например, сделать так, чтобы отец лас­ково прикоснулся к своему ребенку, — тренируясь в конструиро­вании разных видов пресуппозиций с целью получить нужную реакцию. «Когда вы ласково прикоснетесь к своему ребенку на сле­дующей неделе, я хочу, чтобы вы обратили особое внимание на...»; «Если вы будете внимательно смотреть на своего ребенка, когда прикоснетесь к нему..ж, «Как вы думаете, что-нибудь может по­мешать вам следовать своему желанию прикасаться к нему чаще?»; «Как вы думаете, то, что вы будете чаще прикасаться к своему ребенку, действительно позволит вам более полно выявить ваше

7   Паттерны магии Вирджинии Сатир

. чувство заботы о нем?»; «Я хотел бы знать, будет ли второй или третий раз, когда вы обнаружите, что заботливо прикасаетесь к своему ребенку, отличаться для вас от первого раза?»; «Как отре­агирует ваша жена, когда увидит, что вы нежно прикасаетесь к Билли?»; «Кто, как вы думаете, уже больше всего наслаждается, прикасаясь к нему?» и т. д. Подобные вопросы могут оказать очень сильное воздействие, поскольку, чтобы ответить на них, отец дол­жен в своем воображении пережить опыт прикосновения к ребен­ку. В то же время, если задать ему вопрос: «Что заставляет вас быть таким холодным и отчужденным от своего сына?» — полу­ченный им опыт будет совершенно другим.

После некоторой практики по созданию пресуппозиций вам также станет легче распознавать их в своих собственных выска­зываниях и в высказываниях клиента. В качестве упражнения можно предложить слушателям записать некоторые типичные вводные слова, с которыми они обращаются к клиенту, и иссле­довать их на предмет пресуппозиций. Мы предлагаем и вам пре­рваться и записать ваши собственные типичные первые фразы, прежде чем вы продолжите чтение.

Многие психотерапевты начинают с вопроса: «Как я могу вам помочь?» Он содержит пресуппозицию «Я могу вам помочь» и устанавливает комплементарные отношения «оказывающий помощь — принимающий помощь». Таким образом, вы гостепри­имно распахиваете двери для формирования будущей зависимо­сти и «пассивного» поведения.

Напротив, вопрос: «Каких изменений хотите вы достичь се­годня?» — содержит пресуппозицию, что быстрые изменения — причем многочисленные — вещь вполне возможная. Вторая пре­суппозиция касается активной роли клиента: именно клиент и хочет и достигает изменений, а никак не психотерапевт.

Вопрос: «В чем ваша проблема?» — направляет клиента в прошлое, на поиск того, что у него было не так. Это приглашение к нескончаемым археологическим раскопкам, возвращение в «му­зей», как иногда говорила Вирджиния Сатир.

Напротив, вопрос: «Какие отношения вы хотели бы устано­вить со своим мужем?» — наводит клиента на мысли о желаемом результате. Отсюда нужно сделать самый небольшой шаг, чтобы перейти к разработке конкретного способа, позволяющего достичь этого результата и оставить проблему позади.

Даже удивительно, насколько мощно влияют пресуппозиции, 195 которые содержатся в первом предложении психотерапевта, на весь последующий курс психотерапии. Часто они задают ему не­продуктивное направление, и психотерапевт будет позже жало­ваться на сопротивление или «пассивную агрессию» клиента, не сознавая, что данное поведение является вполне предсказуемой реакцией на его же собственные пресуппозиции. Повышая чув­ствительность к собственным пресуппозициям, мы можем об­наружить те действия и слова, которыми мы неосознанно тянем наших клиентов назад, и, соответственно, использовать эту ин­формацию, чтобы разработать более продуктивные пресуппо­зиции.

Полностью избежать пресуппозиций просто невозможно. Каждое предложение, которые мы произносим, посылает нашим клиентам множество сигналов о том, что мы предполагаем. Чем больше мы знаем о том, как мы посылаем данные сообщения, тем большей силой воздействия будет обладать каждое произноси­мое нами слово.

Тренируясь в использовании пресуппозиций, психотерапевт также повышает свою чувствительность к тем пресуппозициям, которые содержатся в словах клиента, точно маркируя ограниче­ния в его способе мышления и часто подсказывая, что можно сделать, чтобы облегчить ему переход к новым способам воспри­ятия и желаемым формам поведения.

Пресуппозиции времени

Каждое предложение содержит глагол, который стоит в оп­ределенном времени и передает клиенту соответствующее сооб­щение, и это сообщение может оказаться очень эффективным. Прошлое изменить невозможно. Хотя мы с большой пользой мо­жем изменить свои текущие воспоминания о прошлых событиях и их оценку, большинство людей воспринимают прошлое как не­что фиксированное и неизменяемое. В то же время будущее на­полнено возможностями и вариантами.

Допустим, жена говорит: «Мы постоянно ссоримся. Это со­здает ужасные проблемы в наших отношениях. И если ссора ста­новится более бурной, он всегда бьет меня».

Эта женщина говорит о проблеме как о чем-то протяженном во времени. «Мы постоянно ссоримся». «Он всегда бьет меня». «Это создает ужасные проблемы». Из ее слов мы можем узнать, что в ее представлении проблема существовала в прошлом, существу­ет в настоящем и будет существовать в будущем. Хотя она го­ворит в настоящем времени, кванторы всеобщности «всегда», «посто­янно» указывают, что она обобщает данные действия на прошлое и будущее. Если бы она, напротив, сказала: «Он ударил меня, когда мы в субботу поссорились», — она ограничила бы проблему неболь­шим и контекстуально определенным отрезком времени в прошлом.

Я мог бы сказать этой женщине: «Итак, это превратилось в проблему. Каждый раз, когда вы ссорились, ваш муж бил вас». Этой фразой я продемонстрировал бы женщине, что понял все, сказанное ею. Однако гораздо более важно, что для описания ее проблемы я использовал глаголы прошедшего времени и, тем са­мым, оставил эту проблему в прошлом. Далее я могу постарать­ся направить ее внимание в будущее: «И, я думаю, вы оба хотите, чтобы ваши отношения в этом плане изменились».

Вы можете провести небольшой эксперимент и отметить, как будут меняться ваши собственные ощущения. Скажем, вы дума­ете о какой-нибудь своей небольшой проблеме и говорите себе: «Это представляет собой проблему, не так ли?»

А теперь попробуйте сказать: «Это составило проблему, не так ли?»

Если вы обратите внимание на возникающие при этом внут­ренние образы, то обнаружите, что их локализация меняется в зависимости от предложения. Как правило, образ, соответству­ющий предложению «Это представляет собой проблему», нахо­дится прямо перед вами, располагается ближе к вам, и он ассоци­ирован, в то время как образ, соответствующий предложению «Это составило проблему» смещен немного в сторону, расположен даль­ше от вас и диссоциирован. Оба предложения отражают ваш опыт, но второе устраняет проблему из будущего и тонко, но эффек­тивно, в буквальном смысле расчищает путь для новых форм по­ведения. Если в каждом предложении мы будем ненавязчиво пе­редавать сообщение о том, что данная проблема лишь с небольшой вероятностью продолжится в будущем, зато частью его будет ре­шение этой проблемы, мы существенно облегчим нашим клиен­там поиск таких решений.

Многие направления психотерапии и многие психотерапев­ты все еще обращают свое главное внимание на прошлое. Хотя вполне возможно говорить о прошлом и при этом сообщить кли­енту полезные пресуппозиции, все же намного легче плавно сколь­зишь на пресуппозициях о том, что некие обстоятельства могут быть изменены, улучшены или разрешены в настоящем или буду­щем. Каким бы блестящим мастером ни был психотерапевт, если он ограничивает себя только изменяющими пресуппозициями, относящимися к прошлому, значит, он пытается действовать, связав себе обе руки за спиной.

Например, пусть наш клиент хочет сбросить вес. Если я пы­таюсь ввести пресуппозицию, что данная проблема была разре­шена в прошлом, я могу спросить его: «Когда вы впервые заме­тили, что решили свою проблему с весом?» Поскольку подобная пресуппозиция вступает в прямое противоречие с его ощущени­ем реальности, она не будет работать. Клиент, скорее всего, за­ключит, что я псих или круглый дурак, и это вовсе не облегчит ему возможность изменения. «Любой может заметить, что я по-прежнему страдаю избыточным весом!»

В то же время, поскольку будущее еще не наступило, оно представляет собой гораздо более пластичный материал. В него намного легче поместить пресуппозиции относительно предпо­лагаемых изменений, не вступая в конфликт с чувством реально­сти клиента. «Какие ресурсы, как вы думаете, позволят вам с боль­шей легкостью сбросить вес?» «Что послужит первым указанием на то, что у вас есть все необходимое для поддержания веса на желаемом уровне?» «Когда вы сможете поддерживать желаемый вес, как вы думаете, оглянувшись назад, вы посчитаете странным, что весили слишком много, или вам кажется, что вы будете от­носиться с пониманием и сочувствием к себе прежнему?» Как только клиент начинает думать о желаемом результате как о чем-то, что почти неизбежно должно произойти, становится гораздо легче разработать конкретные вмешательства, позволяющие до­стичь поставленной цели.

Ниже приводится более подробный пример использования пресуппозиций времени с целью подготовки почвы для будущих изменений.

Клиентка:                 Я чувствую, что не могу отстоять себя перед му-

жем. Если я это делала, он думал, что я веду себя

непочтительно. Каждый раз, когда он говорит мне, чего он хочет, я просто чувствую себя ошелом­ленной, и мне кажется, что я должна сделать это. Но в то же время я с ума схожу от этого.

(Хотя клиентка не использует слово «когда», она описывает проблему, как постоянную во времени.)

Психотерапевт: Итак, до настоящего времени вы не могли отсто­ять себя так, как вы того хотите. Вы часто чув­ствовали, что должны делать то, что хочет он, но при этом вы сходили с ума от этого.

(Новая формулировка данной проблемы ограничивает ее прошедшим временем.)

И в чем будет отличаться ваша реакция, если вы реагируете так, как считаете правильным?

Используя выражения «будет отличаться», психотерапевт предлагает клиентке подумать о решении в будущем. Выражение «вы реагируете» сдвигает решение в настоящее путем изменения времени глагола. Позднее на этой же сессии психотерапевт пол­ностью поместил проблему в прошлое и подкрепил решение сло­вами: «Скажите, не это ли мешало вам заметить, что, отстаивая себя, вы в действительности проявляете больше уважения к сво­ему мужу? Как вы думаете, не это ли удерживало вас от есте­ственного выражения ваших собственных желаний в прошлом?»

» Намного потренировавшись, вы обнаружите, что научились комбинировать различные формы пресуппозиций и временных фреймов в еще более эффективные сообщения. «Сколько, как вы думаете, будет таких случаев, что вы ласково притронетесь к Билли, когда впервые осознаете, что это было именно то, что дает ему почувствовать всю силу вашей любви и привязанности к нему?»

Хотя данное предложение на первый взгляд может показаться вам несколько громоздким, сочетание пресуппозиций дает гип­нотический эффект, особенно если сюда добавляется несколько временных сдвигов. Предложение начинается в настоящем вре­мени, переходит в будущее («будет»), возвращается немного на­зад, в более близкое будущее («притронетесь»), снова переходит в будущее («когда»), обращается к более отдаленному будущему («впервые» подразумевает второй раз и все последующие), пере­мещается в прошлое («было»), которое превращается в настоя­щее («дает»). Более детально и глубоко использование времен

глагола обсуждается во второй главе книги «Измените свое мышле-    199 ние и воспользуйтесь результатами» (Change Your Mind and Keep the Change, Andreas S., Andreas C, 1987).

Невербальные пресуппозиции

Исследованию сравнительной значимости вербальной и не­вербальной коммуникации посвящено немало работ. Хотя в этих работах приводятся различные цифры, все они сходятся в том, что невербальный компонент коммуникации существенно важ­нее вербального, и его доля составляет от 65 до 85% всей переда­ваемой в сообщении информации. Хотя невербальная передача пресуппозиций, по меньшей мере, так же важна, как их вербаль­ное конструирование, при подготовке психотерапевтов вопроса­ми гибкого использования невербальных форм поведения, как правило, полностью пренебрегают.

Например, когда вы говорите по-английски, в конце вопро­сительного предложения голос повышается, а в конце утверди­тельного — нет. Команда, как правило, сопровождается пониже­нием голоса. Если вы спрашиваете: «Как сильно вы его любите?» понижая при этом голос к концу предложения, очевидный воп­рос будет действовать как команда, усиливая пресуппозицию, что «вы его любите». Хотя большинство людей четко реагируют на такие интонационно переданные сообщения, они почти никогда не осознают их, что повышает их эффективность.

Выделение той части предложения, которая является пресуп­позицией или командой, с помощью жеста, или изменения голо­са (тона или громкости), или того и другого вместе оказывает дополнительное воздействие.

Хотя такие «встроенные команды» были заметной частью работы Милтона Эриксона, мало кто использует их системати­чески, особенно вне ситуации формальной гипнотической индук­ции. Вирджиния Сатир, однако, была одним из тех редких пси­хотерапевтов, кто полностью использовал их возможности — и она в немалой степени обязана этому обстоятельству эффективнос­тью своей работы.

В ходе тренинга с помощью специальных упражнений пси­хотерапевт может легко повысить способность распознавать воз-

2OO действие своей невербальной коммуникации. Эти упражнения выполняются в тройках, состоящих из «клиента», «психотера­певта» и «наблюдателя», и в ходе их слушатели получают воз­можность проследить, как те или иные невербальные формы по­ведения помогают или препятствуют введению пресуппозиций (или любым другим их вмешательствам).

В роли «психотерапевта» слушатели пробуют различные формы поведения и наблюдают их воздействие на «клиента». В роли «клиента» они учатся распознавать свою субъективную реакцию на то или иное сообщение. Таким образом, они повышают вос­приимчивость к ощущениям своих клиентов и узнают, за ка­кими именно невербальными сигналами, предъявляемыми кли­ентами, им следует наблюдать. В роли «наблюдателя» они учатся наблюдать невербальные взаимодействия между «психотерапев­том» и «клиентом» и отмечают то, что те упустили.

И «клиент» и «наблюдатель» могут давать «психотерапев­ту» соответствующую обратную связь, в особенности указывая на альтернативные способы невербальной коммуникации.

Как работают пресуппозиции

/

Хотя лингвисты описывали пресуппозиции в течение мно­гих лет, до недавнего времени никто не исследовал вопрос о том, каким, собственно, образом они осуществляют изменение наше­го субъективного опыта.

Один из наиболее часто используемых видов пресуппози­ций — так называемые «подчиненные предикации времени» — основаны на таких словах и словосочетаниях, как «до того как», «после», «во время», «по мере того как», «с тех пор как», «когда», «в то время как», «раньше» и т. д. Все эти выражения помогают создать предполагаемые последовательности или связи между различными элементами опыта во времени (в противоположность явным, осознаваемым связям). На самом деле довольно легко обнаружить, как работают пресуппозиции, поскольку все, что тре­буется, — это обратить пристальное внимание на ваши собствен­ные внутренние образы. Ниже в качестве примера приведен экс­перимент, описанный в книге «Измени свое мышление» (Andreas S., Andreas С, 1987).

Попробуйте провести следующий эксперимент. Для начала создайте репрезентацию «обеда в ресторане». ...Затем создайте репрезентацию «обсуждения предложения». ...Теперь отметьте ваши внутренние ощущения в ответ на следующее предложение: «Давайте пообедаем в ресторане, прежде чем обсуждать предложение». ...Обратите внимание, как легко две репрезентации связываются вместе в вашем сознании. Если вы не слишком искусны в идентификации пресуппозиций, этот процесс происходит неосознанно. (Попробуйте прочитать это предложение, не связывая обе репрезентации.) Теперь попробуйте слегка изменить предложение: «Прежде чем обсуждать предложение, давайте пообедаем в ресторане». В этом случае первая репрезентация («обсуждение предложения») сместится на периферию вашего поля зрения, чтобы освободить место для «обеда в ресторане». В обоих случаях результат будет одинаковым: репрезентация того, что является пресуппозицией, связывается с другой, более осознанной репрезентацией. При этом процессы в томи другом случае будут немного различаться, что обусловлено разным порядком соединения частей этих двух предложений.

Теперь попробуйте использовать слово «когда». Обратите внимание, как вы репрезентируете предложение: «Когда будем обсуждать предложение, давайте пообедаем в ресторане». Теперь попробуйте обратный порядок: «Давайте пообедаем в ресторане, когда будем обсуждать предложение». В обоих этих предложениях репрезентации смешиваются в одном и том же временном фрейме. Большинство людей находят первое предложение более легким для обработки, поскольку стоящее в его начале слово «когда» указывает вашему сознанию, что вам придется сложить вместе две репрезентации. В то время как во втором случае вам приходится возвращаться назад и изменять уже сформированную, начальную репрезентацию.

Если вы продолжите эксперимент, используя все перечисленные выше указатели времени, вы сможете проследить, как они изменяют ваши репрезентации, связывая их вместе в вашем сознании.

Хотя мы можем научиться обращать внимание на эти тонкие различия субъективного опыта, в процессе «нормальной» беседы мы реагируем на них совершенно неосознанно. И в этом источ­ник их силы.

Если вы знаете, как различные виды пресуппозиций влияют на субъективный опыт, вы можете, зная, какое именно пережива­ние вы хотите вызвать у клиента, выбрать ту пресуппозицию, которая окажет желаемое воздействие.

202

Сенсорная обратная связь

После того как вы обработали пресуппозицию и элегантно ее доставили, важно грамотно проверить, произвела ли она жела­емое действие. В конце концов, «чтобы узнать, каков пудинг, надо его попробовать», и эффективность пресуппозиции измеряется не тем, насколько она изысканна, а тем, какую реакцию она вы­зовет у клиента.

И опять же, невербальная реакция скажет вам гораздо боль­ше, чем вербальная. Иногда невербальные реакции бывают со­вершенно явными, а иногда — почти незаметными, однако они есть всегда и их выявление зависит от двух факторов. Первый — это сенсорная острота психотерапевта, т. е. его способность раз­личать небольшие изменения позы, дыхания, мышечного напря­жения, выражения лица и т. д. Второй — способность психотера­певта выявить устойчивые реакции через посредство его собственного невербального экспрессивного поведения.

Когда вы общаетесь с животными или с младенцами, кото­рые еще не умеют говорить, вы можете использовать речь, однако поскольку ни те, ни другие не знают их значения, слова окажутся нерелевантными. И младенцы, и животные будут реагировать только на невербальные сигналы: тон и громкость голоса, скорость речи и т. д. Именно эти невербальные сигналы передают любовь, забо­ту и близость, которые ощущают младенцы, еще не владеющие человеческой речью.

Опыт, полученный при общении с грудными младенцами и животными, формирует у психотерапевта важнейшие невербаль­ные навыки, позволяющие осуществлять изменение поведения. Если данная основа заложена, вы можете подумать об использо­вании языка с той же целью, с какой вы научились использовать все другие формы вашего поведения — в качестве способа вы­звать соответствующую реакцию у клиента. Следующий шаг со­стоит в том, чтобы соединить эти реакции и поместить их в подхо­дящий контекст, связав их с соответствующими ключами. Вирджиния Сатир в своей работе демонстрировала все эти навыки, которым вы можете научиться путем простых упражнений и увеличить, тем самым, силу своих вербальных пресуппозиций.

Приложение II Физический контакт*

На видеозаписи, которая называется «Цветы и камни» (Of Rocks and Flowers. Satir, 1983), показано, как Вирджиния работает со смешанной семьей, где супруги состоят в браке около года. Муж, Боб, в прошлом алкоголик, отец двоих детей: четырехлетнего Аарона и двухлетнего Робби. Дети неоднократно подвергались физическому насилию со стороны своей биологи­ческой матери — она сталкивала их с лестницы, пыталась топить в ванной и т. д. Отец сообщает, что за последний год брака с этой женщиной 13 раз отвозил детей в больницу с сильными ушиба­ми и сигаретными ожогами. Мать в настоящее время проходит курс лечения в психиатрической клинике и не видится с детьми.

Аарон и Робби отличаются высокой активностью и проявля­ют склонность к насилию: они бьют других детей, и были даже отмечены две попытки задушить кого-то из детей.

Бетти, 27 лет, подвергалась жестокому обращению со сторо­ны своего предыдущего мужа, который также был алкоголиком. Она беременна и панически боится, что эти мальчики что-ни­будь сделают с ее ребенком, когда он родится. Если эти вспышки насилия не прекратятся, ей, как она опасается, придется оста­вить мужа, чтобы защитить ребенка.

* Данный раздел представляет собой расширенную и переработанную версию статьи «Прикосновение, опыт наблюдения за Вирджинией Сатир» (Gettingin Touch, with Virginia. Anchor Point: The International Journal for Effective NLP Communication, Vol. 3, No  1, January 1989 )

Если вы, прочитав это описание, уже нарисовали себе впол­не мрачную картину, вы правы лишь отчасти. Хотя родители погру­зились в свое несчастье, дети ведут себя естественно и открыто. Они также выражают тот гнев и насилие, жертвой которых они стали. Родители, отыгрывая свою фрустрацию и страх, реагиру­ют на них жестко, что увеличивает склонность детей к насилию.

На протяжении всей сессии Вирджиния демонстрирует ро­дителям, что она от них хочет, — как им прикасаться к своим детям и реагировать на них. Когда она говорит с одним из детей, она слегка прикасается к его плечу или к коленям, иногда погла­живая или чуть сжимая их. В какой-то момент, когда она хочет что-то сказать Аарону и ей нужно все его внимание, Вирджиния нежно поворачивает его голову, прикоснувшись к подбородку кончиком пальца. Несколько раз она касается запястья ребенка или держит его за руку, пока говорит с родителями. Вскоре она начинает аналогичным образом прикасаться к родителям.

Вирджиния всегда настаивала на использовании прикосно­вений в процессе передачи сообщения — для гарантии того, что и отправитель, и получатель внимательно отнесутся к нему. На­пример, в какой-то момент она спрашивает Боба (дословно): «Пред­видите ли вы какие-либо трудности с тем, чтобы помочь Аарону и Робби понять, почему они не могут увидеться со своей [биоло­гической] матерью?»

Когда он выражает неуверенность, Вирджиния сперва пред­лагает, что сказать: «Есть разница между тем, чтобы сказать... это дама, которая причиняет вред вам и проявляет гнев и не понима­ет, что она делает. Это не то же самое, что сказать, что она не очень хорошая».

Когда он соглашается, она предлагает сделать следующее.

«Дайте мне знать, хотите ли вы сказать обоим своим детям, что прямо сейчас они не смогут увидеться с матерью, потому что она причиняет им вред, и вы должны подождать, пока она пой­мет, как ей лучше контролировать себя. Потому что смотрите, это та же самая проблема, что у вас, когда вы пытаетесь научить их (детей), как себя вести, — что они могут не причинять вред, и вы защищаете их от этого, и я хотела бы знать, что вы почувству­ете, просто подойдя к вашему сыну и сказав ему...»

Когда Боб начинает говорить, оставаясь на месте, Вирджи­ния настаивает на том, чтобы он прикоснулся к ребенку: «Нет.

Подойдите сюда. Подойдите сюда и просто повернитесь к нему лицом (делает жест в сторону Боба и подтягивает стул Аарона поближе к Бобу) и возьмите его за руки. И подвиньте его (стул), можете вы подвинуть его немного ближе? Теперь возьмите его за руки и скажите ему это».

После того как она в течение некоторого времени работала с родителями, Вирджиния ненадолго остается наедине с детьми.

Вирджиния {обращается к Аарону, держит его за плечи): Скажи, ты испытываешь добрые чувства по отношению к Бетти?

Аарон               (рассеянно): Нет, хм, ну моя мама и папа, они... (Пово-

рачивается к Робби.) Робби выводит меня из себя.

Вирджиния (берет его за руку и подтягивает к себе): Посмотри на меня, будь добр. Я спрашивала тебя о тебе и Бетти.

Аарон               (кладет левую руку на щеку Вирджинии). Мои мама и

папа, они привели меня в замечательное (Вирджиния кладет свою руку поверх руки Аарона, и он протягива­ет свою правую руку к лицу Вирджинии с другой сто­роны) место. (Интересно отметить, что на самом деле именно ребенок инициировал прикосновение к лицу. Теперь Вирджиния использует этот случай, чтобы соединить семью.)

Вирджиния: Мне нравится, как ты прикасаешься к моему лицу. (Она мягко берет Аарона за запястья.) Это действительно нежное прикосновение. Это хорошо. Можешь ли ты так же нежно прикоснуться к лицу Бетти? (Аарон касает­ся своего лица и при этом кивает.) Хорошо. Нежно? (Аарон: «Ага».) Прекрасно. Я собираюсь отложить это (лист бумаги, который она держала) прочь. (Она берет обе его руки и снова кладет на свое лицо.) Сейчас по­смотри на меня. И снова нежно прикоснись к моему лицу. Тебе это нравится? (Аарон кивает.) Позволь мне так же нежно прикоснуться к твоему лицу. (Она кладет руки на его лицо.) Тебе это нравится?

Аарон:             Ага. (Поворачивается и начинает говорить с Робби.)

Вирджиния (берет его за плечи и мягко поворачивает лицом к себе): Посмотри, посмотри, посмотри на меня. (Аарон мор­щит лоб.) Ты не должен беспокоиться (Вирджиния слегка целует его) о нем (Робби) прямо сейчас. (Аарон: «Хо-

2О5

2Об

рошо».) Но я хотела бы, чтобы ты — если ты знаешь, как, и я сейчас показала тебе это, — нежно положил руки на лицо Бетти (Вирджиния снова берет лицо Аарона в свои руки и Аарон делает то же самое) и дал ей ис­пытать добрые чувства от твоих рук, и ты можешь по­чувствовать ее руки. Ты можешь сделать это?

Аарон              (весело): Ладно.

Вирджиния: Замечательно, теперь посиди здесь минутку. (Робби сидит, отвернувшись, и играет чашкой на низеньком столике. Вирджиния мягко притягивает Робби за пле­чи.) Робби, иди сюда, дорогой. Вынь свой палец из чаш­ки. Мне нравится, когда ты делаешь вот так. (Она быс­тро берет его руки.) Посмотри на меня. (Она берет его руками за торс на уровне груди.) Можешь положить руки на мое лицо? (Робби взглядывает вверх и кладет левую руку на щеку Вирджинии.) Другую руку тоже. (Она кладет его правую руку на другую щеку и держит его за оба запястья.) Вот так. Тебе это нравится?

Робби              (кивает): Да. Да.

Вирджиния (берет его лицо в свои руки): Прекрасно, теперь по­зволь мне, позволь мне положить руки тебе на лицо. Посмотри на меня теперь. Тебе это нравится? Теперь я попрошу твою маму войти сюда. Бетти... (Бетти и Боб возвращаются, Боб остается за пределами объектива камеры.) Можешь ли ты взять свои чудесные малень­кие ручки и положить их на лицо Бетти, как сейчас? (Показывает ему, делая это сама.) Можешь ли ты сде­лать так? Просто сделать так? (Робби на короткое вре­мя'кладет руки на лицо Бетти.) Чуть больше похоже на это. (Показываетеще раз.) Просто держи ее, как... пре­красно, просто держи ее милое лицо. (Вирджиния под­держивает руки Робби, и Бетти тоже кладет руки на лицо Робби.) Теперь, можешь ли ты дать ей сейчас... (Робби смеется) дать ей почувствовать тебя тоже?

Аарон               (протягивает руку к лицу Бетти): Теперь дай мне по-

чувствовать тебя.

Вирджиния (обращается к Аарону): Подожди, подожди минутку. (Вир­джиния мягко опускает руку Аарона и поворачивается к Робби. Бетти все еще держит его лицо в руках.) Как ты

думаешь, ты смог бы несколько раз в день подойти к этой милой женщине и протянуть ей руки, как сейчас? Ты сможешь делать это? (Вирджиния снова показывает ему — одной рукой, и Робби копирует ее жест.) Ты смо­жешь делать это? Теперь ты, Робби, не можешь ли ото­двинуться вот туда (Вирджиния обеими руками сажает Робби сбоку от себя и обнимает его левой рукой), а ты, Аарон, не сядешь ли здесь? (Аарон: «Хорошо».) Прямо здесь. (Вирджиния указывает на стул и направляет, держа рукой за плечо, пока он садится.)

Робби:             Могу я сесть...

Вирджиния (обращается к Робби): А ты просто оставайся там, где ты сейчас. (Обращается к Аарону.) Не можешь ли на­клониться сюда (Вирджиния показывает рукой) и по­ложить свои милые нежные ручки на лицо своей мамы, и почувствуй это, просто почувствуй это.

Аарон              (обращается к Бетти, с улыбкой): Это приятно?

Бетти               (мягко): Угу.

Аарон:             Теперь почувствуй меня. (Бетти кладет руки на лицо

Аарона.)

Робби:             Я могу быстро бегать!

Вирджиния: О да, я знаю. (Обращается к Аарону.) Так, хорошо. Тебе нравится это. И как я вижу, Бетти это тоже нравится.

Аарон:             Давай теперь пожмем руки, мам. (Аарон разводит руки,

и Бетти обменивается с ним рукопожатием. Аарон пово­рачивается к Вирджинии.) И вы пожмите руку. (Вирджи­ния левой рукой пожимает его левую руку.)

Вирджиния (обращается к Аарону, который все еще держит ее ле­вую руку): Да, хорошо. Теперь я хотела бы узнать у тебя, можешь ли ты запомнить (гладит его по лбу правой рукой, отводя волосы со лба), что ты можешь, ты мо­жешь так чудесно положить руки на лицо своей мамы. (Вирджиния кладет правую руку на лицо Бетти.)

Аарон:             Угу. (Кладет свою правую руку на лицо матери, как

это сделала Вирджиния.)

Вирджиния: Обе руки вот так (показывает), так, чтобы ты держал ее. (Аарон повторяет жест двумя руками.) Держи ее лицо.

2О7

208   Аарон:             Я держу тебя. (Он улыбается и целует Бетти, а потом

обнимает ее, в то время как Робби целует Вирджи­нию, и они обнимаются.)

Вирджиния: Теперь я хотела бы попросить вашего папу подойти сюда. (Боб садится и начинает прикреплять микрофон.) Итак, у вашего папы, как вы можете заметить, на лице много волос. (Вирджиния кладет одну руку на спину Робби, а второй мягко держит запястье Аарона.) Что вы могли бы — просто провести этими милыми ручка­ми по его лицу, вот так (показывает), чтобы почувство­вать прикосновение.

Аарон               (кладет руку на лицо Боба): Тебе приятно, папочка?

Боб                   (все еще занят микрофоном): Угу. (Аарон целует Боба.)

Вирджиния (держит одну руку на талии Робби): Можешь ли ты те­перь попросить своего папу, чтобы он сделал то же самое с тобой?

Аарон:             Можешь сделать так со мной? (Боб отвечает «конеч-

но» и кладет руку на лицо Аарона, а затем целует его. Аарон взволнованно смеется.) Сделай еще раз! (Роб­би тянется к Бетти и притрагивается к ее лицу, она тянется к нему в ответ.)

Вирджиния (берет Аарона за руку): Итак, это может прозвучать не­много странно. (Робби придвигается к Бобу и тянется к его лицу.) Да, ты тоже можешь это сделать — положи ручки на лицо своего папы (показывает). Обе руки, как будто держишь что-то особенное. Потому что это так и есть. (Робби забирается на колени к Бобу, а Аарон — на колени к Бетти, пока Вирджиния говорит с родителями.)

Эти маленькие ручки знают множество вещей, их не­обходимо обучить заново. Хорошо. Оба эти мальчика полны энергии, так же как и вы оба. И я собираюсь поговорить с вашим психотерапевтом о выделении для вас какого-то пространства, чтобы вы могли получить небольшую передышку (от детей). Однако используй­те любую возможность, какая вам представится, что­бы практиковать такой вот физический контакт. И еще я хотела бы порекомендовать вам, чтобы вы оба четко понимали свои ожидания.

И чтобы вы (Боб) могли научиться у Бетти более быстро обращать внимание (на детей). Я хотела бы, чтобы со­общения, которые вы передаете, не содержали «нельзя», не содержали «перестань», и чтобы сила ваших руки, когда вы берете их... Я не знаю, смогу ли я объяснить вам... дайте мне, пожалуйста, вашу руку (беретБоба за предплечье). Позвольте мне показать вам разницу. Возьмите мою руку, как будто хотите схватить меня. (Боб захватывает ее руку.) Прекрасно. Смотрите, когда вы делаете это, мои мышцы начинают напрягаться, и я хочу вырваться. (Бобкивает.) Теперь возьмите мою руку, как будто хотите защитить меня. (Боб берет ее за руку.) Пре­красно. Сейчас я чувствую вашу силу, но у меня нет же­лания вырываться, как раньше. (Боб: «Да».)

И я хотела бы, чтобы вы много, очень много прикаса­лись к обоим своим детям. И когда они начнут (плохо себя вести), просто подойдите — ничего не говорите — подойдите к ним и просто возьмите их (показывает обе­регающее движение, беря Робби за оба предплечья). Но вы должны твердо знать, что не тянете их (Аарон быстро кладет руки поверх рук Вирджинии и Робби) вот так (показывает), а берете сильным движением (обеи­ми руками поглаживает плечи Боба), как вы только что видели. Я тоже продемонстрирую это вам. Вначале я хочу схватить вас (показывает) вот так. (Боб: «Да-а».) Вы видите, вам хочется вырваться. Прекрасно. А теперь я хочу, чтобы вы почувствовали силу (держит его за плечо обеими руками. Робби гладит руку Вирджинии). Ноя не собираюсь просить вас делать что-то в ответ. Вот са­мое важное, с чего вы должны начинать.

(Вирджиния поворачивается к Бетти и протягивает ей руку.) Хорошо. Теперь я хотела бы проделать то же са­мое с вами. Итак, возьмите мою руку действительно крепко (Бетти захватывает руку Вирджинии; Аарон повторяет ее движение). Да-да, правильно, как будто вы действитель­но хотите показать мне «что почем». Хорошо. Замеча­тельно. Теперь возьмите меня так, будто хотите поддер­жать меня, но в то же время ввести в определенные гра­ницы. (Аарон тянется к руке Бетти, и Вирджиния берет его за руку свободной рукой.) Чуть крепче, чуть крепче.

(Робби берет Вирджинию за плечо обеими руками, ко­пируя жест Бетти.) Теперь (обращается к Бетти) по­пробуйте сделать это снизу и положите вторую руку сверху. (Бетти держит ее обеими руками.) Прекрасно. Сейчас вы сжимаете меня немного крепче, но я не буду вырываться. Я не чувствую, что хочу сделать вот так (тянетруку на себя). Это реакция нашего тела. (Аарон играет с очками Вирджинии.)

Итак, в следующий раз, когда вы увидите, что что-то происходит, вам надо подойти и взять их вот так (Вир­джиния показывает, взяв Аарона за плечи), а затем мяг­ко увести. (Вирджиния берет Аарона за руки и начина­ет снимать с колен Бетти.) Аарон, сейчас я хочу, чтобы ты подошел сюда, потому что я хочу быстренько пока­зать кое-что твоей матери. (Аарон: «Хорошо».) Просто отодвинься сюда, в сторонку, это ненадолго. Теперь, допустим, в какой-то момент я не подумала и взяла вас вот так (внезапно хватает Бетти за плечи обеими руками.) Видите, что вам хочется сделать? (Бетти ки­вает.) Прекрасно. Теперь я хочу сделать это по-друго­му. Я передаю вам то же самое сообщение. (Вирджи­ния твердо держит плечи Бетти обеими руками, смот­рит ей прямо в глаза и начинает вставать), но я делаю это вот так. И я смотрю на вас, и я передаю вам пря­мое сообщение. Хорошо. Сейчас ваше тело не соби­рается негативно на меня реагировать. Оно чувствует, что его остановили, но без негатива. А затем я беру вас вот так (Вирджиния обхватывает Бетти одной ру­кой за спину, а вторую кладет на плечо). Просто встаньте (Бетти встает). Я беру вас вот так. Я обхватила вас вот так (Вирджиния обхватывает Бетти обеими руками и притягивает ближе к себе), и теперь я буду держать вас. Я буду держать вас так некоторое время.

В интервью, которое она дала после этой сессии Рамону Кор-ралесу из Института семейной психотерапии в Канзас-Сити, Вир­джиния дает пояснения по поводу того, как она использует при­косновения — и на этой сессии, и вообще (см. раздел «Основные паттерны работы Сатир» — «Физический контакт»).

Вто время как большинство людей сваливают все внут­ренние процессы обработки информации в одну кучу и называют это «мышлением», Ричард Бэндлер и Джон Грин-дер заметили, что можно с большой пользой разделить все мыс­лительные процессы по сенсорным модальностям.

Внутренние процессы обработки информации мы можем раз­делить на визуальные (зрение), аудиальные (слух), кинестети­ческие (физические ощущения), обонятельные и вкусовые. Ког­да вы читаете слово «цирк», вы можете, определяя его значение, представить себе цирковую арену, слонов или воздушных акро­батов, вы можете также услышать в своем воображении бравур­ную музыку, ощутить жесткое сиденье или тяжесть ребенка, си­дящего у вас на коленях, почувствовать возбуждение, а также ощутить запах и вкус попкорна или сладкой ваты. Значение сло­ва может быть представлено любым из этих пяти сенсорных ка­налов или любой их комбинацией.

Бэндлер и Гриндер также обратили внимание на определен­ную закономерность движений глаз человека — они обусловле­ны тем, в какой сенсорной модальности происходит в данный момент обработка информации. Эти движения глаз получили название ключи глазного доступа, и их можно отчетливо наблю­дать в процессе взаимодействия Вирджинии Сатир и Линды на видеозаписи, транскрипт которой составляет основное содержа­ние данной книги. Ключи глазного доступа позволяют получить

Приложение III

Ключи глазного

доступа

!   дополнительную ценную информацию относительно того, как данный человек организует свой внутренний опыт.

На рисунке на следующей странице указаны сенсорные мо­дальности, соответствующие у большинства людей тому или иному положению глаз. Движения глаз примерно у 5% людей подчиня­ются обратным закономерностям, так что для них этот рисунок должен быть взят в зеркальном отображении.

Рисунок будет проще использовать, если вы наложите его поверх лица собеседника, так что когда вы увидите, что он смот­рит в том или ином направлении, вы сможете представить над­пись, соответствующую данному ключу глазного доступа.

Если вы просмотрите упомянутую видеозапись работы Вир­джинии, вы сможете ясно увидеть сигналы, указывающие, к ка­ким внутренним процессам она сейчас получает доступ. Она ча­сто смотрит вверх и влево от себя, чтобы увидеть внутренний образ — либо того, что только что сказала Линда, либо того, что она сама собирается делать дальше. Вирджиния также часто смот­рит вниз и влево от себя, вспоминая, что ей говорила Линда, или проговаривая про себя то, что собирается сказать дальше. По­скольку Вирджиния очень быстро получает доступ к чувствам — непосредственно от внутренних образов и слов, — вы почти не увидите, что она смотрит вниз и вправо от себя.

Линда также часто смотрит вверх и влево, воспроизводя мно­жество внутренних образов, и редко — вниз и влево, вспоминая какие-то слова. Линда также смотрит вверх и вправо, когда визу­ализирует образы, которых на самом деле не видела, — напри­мер, когда она представляет, что ей хотелось бы изменить в буду­щем, или думает о том, как ей по-новому воспринимать свою мать. Многие из этих движений глаз отмечены в транскрипте, особенно ближе к началу.

Хотя эти ключи не так важны для понимания работы Вирд­жинии на данной сессии, они все же дают вам дополнительную информацию, позволяя отследить внутренние процессы, недоступ­ные для непосредственного наблюдения.

Vr — Визуальное воспроизведение. Человек представляет себе обра­зы, которые видел раньше, и именно так, как он их видел. Примеры вопро­сов, с помощью которых можно вызвать данный доступ: «Какого цвета глаза вашей матери?»; «Как выглядит ваше пальто?»

Vе — Визуальное конструирование. Человек представляет образы, ко­торые до того никогда не видел, или уже виденные образы, но по-другому, не так, как видел их на самом деле. Пример вопроса, с помощью которого можно вызвать данный вид обработки: «На что будет похож оранжевый гип­попотам с фиолетовыми пятнами?»

Аг — Аудиальное воспроизведение. Человек вспоминает звуки, кото­рые слышал раньше. Вызвать данный вид обработки можно, например, с помощью вопроса: «Как звучит сигнал вашего будильника?»

Ас — Аудиальное конструирование. Человек представляет звуки, кото­рые до того никогда не слышал. Вопросы, с помощью которых можно вы­звать данный вид обработки: «Как звучали бы аплодисменты, превративши­еся в пение птиц?»; «Как звучал бы ваш голос, если бы он был на октаву ниже?»

Ad — Аудиальный дигитальный. Внутренняя речь. Примеры вопросов, с помощью которых можно вызвать данный процесс: «Можете ли вы сказать себе то, что часто говорите себе?»; «Можете ли вы прочитать про себя Клят­ву на верность флагу?»

К — Кинестетика. Испытываемые эмоции, тактильные ощущения (вос­принимаемые кожными рецепторами) или проприоцептивные ощущения (мышечные ощущения при движении и напряжении). Вопросы для вызова данного вида обработки: «На что похоже ощущение счастья?» «Что чувству­ешь при прикосновении к сосновой шишке?» «На что похоже ощущение бега?»

Более подробно ключи глазного доступа рассматриваются в книге «Из лягушек — в принцы» (Frogs into Princes. Bandler, Grinder, 1979)

Приложение IV

Медитация Вирджинии Сатир

Во время семинаров, особенно в конце дня, Вирджиния ча­сто предлагала провести то, что она называла «медитаци­ей» или «процессом». Она просила присутствующих уст­роиться поудобнее, закрыть глаза и расслабиться. Часто она вклю­чала спокойную музыку и начинала говорить медленно и ясно.

Хотя Вирджиния нерднократно довольно резко отзывалась о гипнозе, поскольку ей не нравилась идея манипулирования людь­ми, эти медитации содержали те же виды вербальных и невер­бальных паттернов и пресуппозиций, что и явные гипнотические индукции.

Предлагаемая вашему вниманию медитация взята из книги «Медитации Вирджинии Сатир» {The Meditations of Virginia Satir. Banmen A., Banmen J., 1991). Сначала приводится полный текст медитации. Затем этот текст повторяется, но уже с комментария­ми, указывающими на вербальные гипнотические паттерны, ко­торые Вирджиния использовала, чтобы создать усиливающие пресуппозиции относительно ресурсов, способностей и выбора.

Как сделать выбор, который вас устраивает

Когда мы рассматриваем ресурсы, которые у нас есть, осо­знайте и признайте всё, что мы когда-либо видели и слышали, ощущали и обоняли, к чему прикасались, все мысли и чувства, ко­торые к настоящему времени стали частью нашей жизни, все ва­рианты действий, которые мы выбирали, и все слова и движения.

У нас есть огромные возможности для выбора.

И если мы выбрали в прошлом один путь, это не значит, что мы обязаны следовать ему, но он может стать одним из вариан­тов, когда мы добавляем другие возможности.

По мере того как мы полностью входим в контакт с прису­щими каждому из нас от рождения способностями выбирать — из всего, что у нас есть на данный момент, — то, что нас уст­раивает больше всего, мы замечаем вещи, которые мы не исполь­зуем.

Когда-то они были вполне уместными, но сейчас мы можем освободиться от них и отправить их идти своим путем, сказав спасибо за все, что они сделали для нас тогда.

Больше не приносят пользы такие мысли, как: «Я никогда не должен делиться своими чувствами, иначе ты можешь постра­дать».

Может быть когда-то это действительно было уместно, но может быть это больше никогда не пригодится.

Если вам довелось обнаружить множество вещей, которым вы научились и которые больше не приносят вам никакой пользы, так может, позвольте себе и сделайте выбор — дайте им уйти, унося с собой вашу благодарность.

Когда-то они хорошо служили вам, но сейчас они вам больше не нужны.

И, может, вы увидите в том, что вы имеете, то, что вам больше всего подходит?

Гордитесь этим и дайте себе разрешение и добавьте то, в чем вы нуждаетесь или что вы хотите, и все еще не имеете.

Когда вы позволите себе снова осмотреть свои ресурсы, нач­ните более полно осознавать, что они здесь для того, чтобы вы ими пользовались.

Что вы тот, кто не только выбирает, что именно вы будете использовать, но вы выбираете то, как именно вы будете это ис­пользовать.

И может, пока вы делаете это, также дайте себе разреше­ние отпустить все, кроме того опыта, который вы можете ис­пользовать для обучения, и тем самым сделайте ваше настоящее просветленным.

Как сделать выбор, который вас устраивает — комментарии

Когда мы рассматриваем ресурсы, которые у нас есть, осо­знайте и признайте всё, что мы когда-либо видели и слышали, ощущали и обоняли, к чему прикасались, все мысли и чувства, ко­торые к настоящему времени стали частью нашей жизни, все ва­рианты действий, которые мы выбирали, и все слова и движения.

Слово «когда» подразумевает, что слушатели имеют некие ресурсы и рассматривают их. «Когда» также вводит в качестве пресуппозиции остальную часть предложения. Выражение «осо­знайте и признайте» представляет собой прямую команду, также основанную на пресуппозиции, которая идет за этими словами. Это пример вложенных пресуппозиций: «осознайте и признай­те» вложено в «когда».

Все, что говорит Вирджиния, сформулировано очень обобщенно и универсально, так что каждый человек может адаптировать ее слова к самому себе. Все люди имеют нечто, что они «когда-либо видели и слышали, ощущали и обоняли, к чему прикасались» и т. д. Однако большинство людей не ценят абсолютно все, что про­исходило в их жизни. Такое признание является важным первым шагом к более полному принятию самого себя и готовности оце­нить и изменить все то, что больше не работает.

Включение вариантов действий, которые выбирал человек, в перечень событий прошлого также имеет большое значение. Мно­гие люди не думают, что им часто приходилось что-то выбирать. Они полагают, что их решения были вынужденным образом при­няты под влиянием определенных обстоятельств, и вследствие этого у них формируется ощущение себя как беспомощной жерт­вы. Трактовка прошлых событий как результата того или иного выбора усиливает человека, отводя ему активную роль в этом процессе.

Эта тема активного выбора выступает в качестве пресуппо­зиции и неоднократно повторяется на протяжении всей медита­ции. Упоминая немедленно после «вариантов действий» «все слова и движения» — т. е. вещи, которые делал каждый человек, — Вир­джиния максимально увеличивает вероятность того, что ее слу­шатели примут и «варианты действий».

У нас есть огромные возможности для выбора.

Пресуппозицией здесь является наличие выбора в настоя­щем. Даже если слушатели откажутся признать огромные воз­можности, наличие возможностей все же остается в качестве пре­суппозиции.

И если мы выбрали в прошлом один путь, это не значит, что мы обязаны следовать ему, но он может стать одним из вариан­тов, когда мы добавляем другие возможности.

Пресуппозицией является осуществление выбора в прошлом. Сказав, что выбор, сделанный в прошлом, не обязывает человека всегда следовать тем же путем, Вирджиния вступает в противо­речие с пресуппозицией, имеющейся у очень многих людей: что прошлое обычно неизбежно определяет настоящее. Поскольку многие могут отвергнуть сделанное ею утверждение, Вирджиния ставит после него союз «но», который отрицает ее слова, а затем предлагает новое утверждение — что старый выбор может ос­таться в качестве выбора «когда мы добавляем другие возможно­сти». Добавление новых возможностей вводится в качестве пре­суппозиции и связывается с использованием старого варианта выбора.

В целом данное высказывание оставляет слушателям две воз­можности: 1) не использовать старый вариант, если мы больше не хотим этого делать, и 2) продолжать использовать старый ва­риант, добавив к нему новые возможности. Обе эти возможности усиливаются подразумеваемой способностью делать выбор и осу­ществлять изменения.

По мере того как мы полностью входим в контакт с прису­щими каждому из нас от рождения способностями выбирать — из всего, что у нас есть на данный момент, — то, что нас устраи­вает больше всего, мы замечаем вещи, которые мы не используем.

Данное предложение — превосходный пример множествен­ных пресуппозиций, относящихся к разным уровням, — в данном случае их семь и они вложены одна в другую. Чтобы упростить анализ, давайте сначала разберем первую часть предложения до слова «устраивает».

1.  «По мере того как» вводит в качестве пресуппозиции ос­тальную часть предложения.

2.  «Мы полностью входим» подразумевает, что мы уже нахо­димся в контакте с тем, что упомянуто далее.

3.  «В контакт с» подразумевает наши врожденные способно­сти к выбору.

4.  «Выбирать» подразумевает все дальнейшее.

5.  «То, что» подразумевает, что один из имеющихся вариан­тов «нас устраивает больше всего».

6.  «Из всего» подразумевает несколько вариантов выбора, или ресурсы, которые «у нас есть на данный момент».

Если мы суммируем уровни вложенных пресуппозиций от внешнего к внутреннему, мы сможем сказать:

7.  Сейчас у нас есть множество вариантов выбора.

6. Некоторые из этих вариантов/ресурсов устраивают нас. 5. Некоторые из них устраивают нас больше всего. 4. Мы можем выбирать среди них.

3. Мы уже вошли в контакт со своей способностью делать выбор.

2. Мы полностью входим в контакт с данной способностью. 1. Все это происходит сейчас.

Вложенные пресуппозиции очень трудно распознать, даже когда они написаны на бумаге. Еще труднее это сделать, когда мы воспринимаем их на слух. И все же у нас не возникает трудно­стей с пониманием смысла этих слов, потому что обработка язы­ковой информации происходит автоматически и неосознанно.

Используя слово «устраивает», Вирджиния мягко обходит необходимость выносить суждения относительно того, что «хо­рошо» и что «плохо», так же как и мучительное замешатель­ство, которое сопровождает подобные суждения. В оставшейся части предложения Вирджиния вводит имеющую двойное зна­чение пресуппозицию, что слушатели заметят «вещи, которые мы не используем». Первое значение данного утверждения мо­жет заключаться в том, что мы замечаем полезные варианты выбора и ресурсы, которые мы не использовали до сих пор, а второе значение — что мы замечаем старые формы поведения, которые больше не используем. Оба значения являются усили­вающими. Первое отсылает нас к поиску тех полезных вариан­тов выбора и возможностей, который доступны нам и которые мы не использовали; второе является противоположным при­мером для бытующего мнения, что привычное поведение труд­но изменить.

Когда-то они были вполне уместными, но сейчас мы можем освободиться от них и отправить их идти своим путем, сказав .спасибо за все, что они сделали для нас тогда.

Вирджиния говорит, что старые варианты выбора устраива­ли нас в прошлом, и добавляет союз «но», который отрицает по­добную ситуацию «сейчас» — подразумевая, что больше они нас не устраивают. Поскольку они нас больше не устраивают, мы можем по своему желанию «отправить их идти своим путем». Добавляя «сказав спасибо за все, что они сделали для нас тогда», Вирджи­ния возвращается к мысли, что старые формы поведения были подходящим выбором в тот момент, когда они сформировались. Таким образом, она придает новый смысл проблемному поведе­нию. Оно больше не является извращенной демонстрацией на­шей тупости, оно становится просто несколько устарелым при­мером нашей позитивной способности обучаться и решать стоящие перед нами задачи. Данный рефрейминг действует на двух уров­нях:

1.  Уровень поведения. Вместо того чтобы отрицать проблем­ное поведение и бороться с ним, мы можем принять и оценить его, извлечь из него какие-то уроки и добавить к нему новые возможности, о которых Вирджиния упоминала раньше.

2.  Уровень самооценки. Вместо того чтобы впадать в депрес­сию и ругать себя за проблемное поведение, мы можем испытать чувство удовлетворения своей способностью обучаться и решать стоящие перед нами задачи.

Больше не приносят пользы такие мысли, как: «Я никогда не должен делиться своими чувствами, иначе ты можешь пострадать».

Теперь Вирджиния переходит от общего к более частному: скрывать свои чувства больше не полезно, хотя, возможно, ког­да-то это было так.

Может быть когда-то это действительно было уместно, но, может быть, это больше никогда не пригодится.

Поскольку слова «может быть» указывают исключительно на возможность, слушатели легко могут создать репрезентацию слов Вирджинии без необходимости выбирать — соглашаться или не соглашаться с ними. Используя слова «может быть» сперва по отношению к прошлому, а затем по отношению к будущему, Вир­джиния связывает два временных фрейма. Если слушатель со­глашается с первым «может быть», он, скорее всего, распростра­нит свое согласие и на второе, т. е. на то, что в будущем некое поведение будет неуместным.

Если вам довелось обнаружить множество вещей, которым вы научились и которые больше не приносят вам никакой пользы, так может, позвольте себе и сделайте выбор — дайте им уйти, унося с собой вашу благодарность.

Слово «если» создает мягкий фрейм «как если бы» и в то же время является первой частью причинно-следственной связки «если... то». «Позвольте себе» — это встроенная команда, которая подразумевает, что все, описанное в остальной части предложения, произойдет только в том случае, если слушатель ему разрешит; причем данная команда встроена в разговорный постулат: «Так может, позвольте себе...» «Сделайте выбор — дайте им уйти, унося с со­бой вашу благодарность» — это также встроенная команда.

Когда-то они хорошо служили вам, но сейчас они вам больше не нужны.

Вирджиния повторяет, что старые формы поведения были полезны в прошлом, и отрицает это в настоящем словами «но сейчас», прибавляя «они вам больше не нужны» — не оценочное высказывание, которое позволяет сделать вывод, что мы можем легко и просто избавиться от них.

И, может, вы увидите в том, что вы имеете, то, что вам больше всего подходит?

Используя разговорный постулат, чтобы ввести встроенную команду, Вирджиния предлагает увидеть наши, постулируемые в виде пресуппозиции, успехи: формы поведения, которые действи­тельно нас устраивают и приносят удовлетворение.

Гордитесь этим и дайте себе разрешение и добавьте то, в чем вы нуждаетесь, или что вы хотите, и все еще не имеете.

«Гордитесь этим» — прямая команда с уважением отнестись к тем формам поведения, которые работают, а также и непрямое указание гордиться самими собой за наши способности. «Дайте себе разрешение» также прямая команда, которая подразумевает, что все дальнейшее произойдет, если мы не будем мешать. «До­бавьте то, в чем вы нуждаетесь или хотите и все еще не имее­те» — это также прямая команда.

«Все еще» представляет собой очень важное слово в этой фразе. Во-первых, оно вводит пресуппозицию, что слушатель в прошлом уже успешно добавил множество форм опыта, которые

были ему нужны или которые он хотел приобрести. «Все еще» также намекает, что нечто, чего слушатель не имеет, он приобре­тет в будущем. «Все еще» по смыслу очень похоже на «пока не», которое с еще большей силой предполагает, что в будущем что-то изменится. «То, в чем вы нуждаетесь, или что вы хотите, и пока не имеете», — было бы даже более сильным заявлением в смысле предсказания будущих изменений.

Когда вы позволите себе снова осмотреть свои ресурсы, нач­ните более полно осознавать, что они здесь для того, чтобы вы ими пользовались.

Первая часть предложения содержит три уровня вложенных пресуппозиций. «Когда» вводит в качестве пресуппозиции все остальное. «Позволите себе» подразумевает, что все дальнейшее произойдет без ваших усилий, если вы разрешите это. «Снова» подразумевает, что вы уже рассматривали свои ресурсы раньше и, тем самым, облегчает повторный процесс. «Начните более полно сознавать, что они здесь для того, чтобы вы ими пользовались» — это прямая команда, которая также содержит три уровня вложен­ных пресуппозиций: 1) «более» подразумевает «полно»; 2) «полно» подразумевает «осознавать»; 3) «осознавать» подразумевает ос­таток предложения — «что они [предполагаемые ресурсы] здесь для того, чтобы вы ими пользовались». Подтекст данного пред­ложения таков: все, что нам необходимо сделать, заключается в выборе — мы должны решить использовать наши ресурсы.

Что вы тот, кто не только выбирает, что именно вы будете использовать, но вы выбираете то, как именно вы будете это ис­пользовать.

Слова «что вы» связывают это предложение с предыдущим и включают его в предыдущий набор вложенных пресуппозиций: «Когда вы позволите себе» и «Начните более полно осознавать». В эти пресуппозиции встраивается утверждение: «Вы тот, кто не только выбирает, что именно вы будете делать». Слова «не только» подразумевают, что слушатель будет также делать что-то еще, а за ними идет «но», которое очищает сознание для встроенной коман­ды: «Вы выбираете то, как именно вы будете это использовать».

И может, пока вы делаете это, также дайте себе разреше­ние отпустить все, кроме того опыта, который вы можете ис­пользовать для обучения, и тем самым сделайте ваше настоящее просветленным.

222           Слово «пока» вводит в качестве пресуппозиции все предложение, сформулированное в виде разговорного постулата. «Дай­те себе разрешение» — это прямая команда, которая подразуме­вает, что дальнейшие события произойдут, как только вы разрешите себе «отпустить все, кроме того опыта, который вы можете ис­пользовать для обучения, и тем самым сделайте ваше настоящее просветленным». Команда «и тем самым сделайте ваше настоя­щее просветленным» встроена в более длинное предложение, ко­торое также представляет собой"прямую команду. «Отпустить» подразумевает, что все бесполезные формы опыта вам сейчас при­ходится удерживать, и они уйдут без всяких стараний с вашей стороны, как только пропадет притягивающая их сила.

Внимание! Сайт является помещением библиотеки. Копирование, сохранение (скачать и сохранить) на жестком диске или иной способ сохранения произведений осуществляются пользователями на свой риск. Все книги в электронном варианте, содержащиеся на сайте «Библиотека svitk.ru», принадлежат своим законным владельцам (авторам, переводчикам, издательствам). Все книги и статьи взяты из открытых источников и размещаются здесь только для ознакомительных целей.
Обязательно покупайте бумажные версии книг, этим вы поддерживаете авторов и издательства, тем самым, помогая выходу новых книг.
Публикация данного документа не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Но такие документы способствуют быстрейшему профессиональному и духовному росту читателей и являются рекламой бумажных изданий таких документов.
Все авторские права сохраняются за правообладателем. Если Вы являетесь автором данного документа и хотите дополнить его или изменить, уточнить реквизиты автора, опубликовать другие документы или возможно вы не желаете, чтобы какой-то из ваших материалов находился в библиотеке, пожалуйста, свяжитесь со мной по e-mail: ktivsvitk@yandex.ru