В зеркале иммортологии

(Из книги В.Судакова «Спаситель-2»)

 

Учение академика Г. Грабового о непрерывности физичес­кой жизни человека пока еще полностью не осмыслено с точ­ки зрения философии, демографии, социальной прогности­ки. Ясно, однако, что при массовом выходе на живых «потре­бителей» — людей практика жизни вечной во многом изменит наши представления о жизни вообще, ее ценностях, всего того, что включает в себя понятие «качество жизни».

На некоторые возможные вопросы читателей ответы дает книга «Воскрешение...». Темы, которые ввиду неохватности проблемы, остались вне страниц книги, усердно продолжают разрабатывать специалисты в области геронтологии, имморто­логии, экологии, глобалистики. Вот один из таких вопросов, которым мы уже задавались: если все умершие вдруг воскреснут, не обострится ли проблема перенаселенности нашей Земли со всеми вытекающими последствиями, в первую очередь, связан­ными с продовольственными ресурсами, состоянием биосферы?

Армия радетелей «экологической чистоты» нашей плане­ты включает не только ученых, но и популяризаторов «ново­го экологического мышления». Например, директор Инсти­тута географии РАН академик В.Котляков в статье «Сохра­нение биосферы — основа устойчивого развития общества» (вестник РАН, 1994, №3) выступает за всеобщий и повсе­местный переход на однодетное рождение. По его мнению, это необходимо для того, чтобы резко уменьшить антропо­генное давление на биосферу, отказавшись от использова­ния невозобновляемых ресурсов энергопотребления. Это, по мнению ученого, приведет к сокращению потребления при­мерно в десять раз, на столько же надо ограничить числен­ность населения.

В книге «Философия бессмертия и воскрешения» (М; Насле­дие. 1996, вып. 1) имеется ссылка на «Экологический обзор» В.Ермолаевой «Этика отношений с окружающей средой» (М.,1990), в которой автор выдвигает базовые принципы глу­бинной экологии, среди них важнейший: «Процветание челове­ческой жизни и культуры совместимо только с существенным снижением человеческой популяции». От 0,5 до 1,5 млрд. чело­век— вот оптимальное население Земли, считают такие экологи. Также имеются выкладки, согласно которым в России сейчас 20—40 млн. «лишних» людей...

Фактор перенаселенности стран Азии, видимо, сыграл не­малую роль в формировании представлений о воскрешении у видного индийского ученого Шри Ауробиндо Гхоши. В отли­чие от своего современника Н.Ф.Федорова, предвидевшего бессмертие широких масс людей, Гхоши, исходя из концеп­ции реинкарнации, предложил теорию индивидуального це­левого перерождения как фактора сознательной эволюции человека. Гхоши отдавал приоритет индивидуальному вос­крешению, что, возможно, не теряет актуальности и сегодня.

К «гуманным защитникам» экосистемы, по сути, при­мыкают адепты т.н. «смертобожничества», по мнению ко­торых «вопрос о смерти неразрешим человеческими сила­ми; он не может и не должен ставиться; смерть как таковая — священная вещь». Анализируя смертобожничество, вне­дрившее свои ядовитые корни в плодородную почву хрис­тианства, ростовский исследователь Б.Режабек видит в наборе догматов этого движения основу осужденных соборно ересей, которые способны даже ничтожными, на первый взгляд, уклонениями в основе веры повлиять на умы людей: «Эти уклонения, вроде бы несущественные в начале пути, усиливаясь с течением времени и в многочис­ленных умах, уводят очень далеко от истинного пути и могут завести в пропасть. На краю этой пропасти уже на­ходится современное человечество, хотя путь, указанный Христом, должен вести к жизни и спасению. Может быть, причина этого — в тех, кто сознательно служит злу и добровольно отдает себя на служение силам, цель которых — обратить мир в абсолютное небытие?.. Такие силы и люди, конечно, есть, но роль их не следует преувеличи­вать. Их путь требует не меньших дарований и усилий, чем путь подвижников святости, и число их так же невелико. Конечно, овладев суперсредствами, маньяк такого рода может уничтожить планету, но это может осуществиться лишь при отсутствии защиты со стороны сил, охраняющих жизнь. Смертобожничество утонченно работает именно на ослабление этих сил».

Создатель даровал человеку неотъемлемое право на жизнь вечную, и никому не дано лишать его этого права. Современ­ная наука дает немало доказательств спорности т.н. «второго начала термодинамики», согласно которому порядок в приро­де стремится исчезнуть, пока на смену ему идет хаос, означаю­щий торжество смертельной энтропии. В.Вернадский и Э.Ба­уэр показали наличие в открытых системах, какой является Вселенная, принципа устойчивого неравновесия живых сис­тем, об этом свидетельствует и учение о биосфере, перераста­ющей в ноосферу.

«Основное своеобразное свойство биогеохимической энергии проявляется в росте свободной энергии биосферы с ходом геологического времени, особенно резко с прояв­ляющимся переходом ее в ноосферу», — писал Вернадс­кий. И далее: «В результате жизни происходит не умень­шение свободной энергии в космической среде, а ее увели­чение. В этом отношении жизнь действует обратно правилу энтропии».

Таким образом, утверждают ученые, физику живой мате­рии (в отличие от неживой) следует основывать не на втором, а на третьем начале термодинамики, законе концентрации энергии. Если неживая материя тяготеет к состоянию устой­чивого равновесия, т.е. к неминуемому падению и разруше­нию, то живое вещество находится в состоянии устойчивого неравновесия, на вершине. Выдающийся ученый П.Кузнецов сравнил это состояние с рекой жизни, которая, в отличие от обычной реки, всегда течет вверх, в сторону увеличения массы живого вещества.

Таким образом, сама природа жизни изначально зап­рограммирована на самоумножение, это объективный фактор. К числу субъективных можно отнести появление квантовой механики, избавившее человека от сознания своей бренности, подчиненности законам детерминизма; таким образом возведен на пьедестал высший принцип ра­зумного существования — свобода воли и выбора, а значит и право на непрекращающуюся жизнь.

Московский исследователь-геронтолог А.Халявкин воз­ражает против утверждения, что «победив старость, мы по­бедим смерть». Смерть, пишет он, не есть признак старения и старости. При старении увеличивается шанс погибнуть за счет снижения надежности организма. Но этот шанс, про­порционально равный интенсивности смертности, никогда не равен нулю за счет ограниченной надежности организма в любом возрасте. Считается также, что гипотетически не­стареющий организм обязан не стареть ни при каких обсто­ятельствах, раз уж он не стареющий. На самом же деле при выходе из диапазона оптимального функционирования, диктуемого внешней средой, даже потенциально нестарею­щие организмы, такие, как амебы и гидры, начинают ста­реть. В этой связи есть все основания полагать, что особи видов с повторными циклами размножения (в их числе — человек) являются потенциально нестареющими. Однако они обязаны стареть, функционируя в условиях, препят­ствующих их полному самоподдержанию...

Подобной точки зрения придерживается и известный американский геронтолог Б.Стрелер: «В самих клетках и многоклеточных организмах не заключено ничего такого, что препятствовало бы их превращению в вечно функцио­нирующие самовоспроизводящиеся системы».

Все возвращается на круги своя. Прав был Гермес Трисмегист, утверждавший основой всего живого приспособ­ление, т.е. сознательную оптимизацию среды обитания; прав был Сократ, полагавший, что первопричина смерти человека таится в пагубном поведении его самого, т.е. в нежелании приспосабливаться к внешним законам, дан­ным Создателем.

Одно из краеугольных положений науки Григория Гра­бового — использование человеком собственных безграничных возможностей — как во имя своего долголетия, так и ради возвращения ушедших. Для этого необходимо овладеть общедоступными технологиями спасения, кото­рые академик Грабовой излагает в своих научных трудах и практических пособиях. Он убежден, что каждому челове­ку при соблюдении надлежащих условий доступно то, что больше известно как «волшебство», «чудотворение».

«Мне понятно неприятие Николаем Федоровичем Фе­доровым кантовской апологии чувственного опыта, — го­ворит Г. Грабовой, — Отделив бытие от мышления как средства анализа действительности, И. Кант отрицает воз­можность человека посредством своего «Я» познать все, что выходит за рамки чувственности, все, что «слишком сложно». Н.Федоров выступал против агностицизма, про­тив детерминированности жизни; он выдвинул гипотезу преобразовательной деятельности человека, активного введения радикальных изменений всего природного «да­рового» в произведенное трудом. На таком же принципе базируется моя программа овладения человеком методи­ками выживания, долголетия, непрекращающейся жиз­ни».

Эту же идею в философско-религиозном и естественно­научном аспектах исповедуют ученые, объединенные под эгидой Общества имени Николая Федорова, музея-читальни Н.Ф.Федорова в Москве. Эти подвижники — иного слова не нахожу — регулярно проводят «Федоровские чтения», посвя­щенные анализу наследия «Московского Сократа», новым подходам к решению глобальных проблем современности, к задаче формирования общепланетарного, жизнеутверждаю­щего мировоззрения в свете идей русского космизма.

Я уже ссылался на некоторые работы членов Общества па­мяти Николая Федорова. Особо выделю исследование моск­вича Сергея Курсакина «Концепция мироздания на основе биосферной концепции В.И.Вернадского и Философии Об­щего дела Н.Ф.Федорова».

Исходя из постулата, что жизнь и разум являются вопло­щением третьего закона термодинамики, уравновешивающе­го действие второго закона термодинамики, автор пишет:

«Само существование Мироздания невозможно без жизни и разума.

В этом высший смысл жизни. Создавая темпоральную структуру (об этом ниже — В. С.) всеобщей реинкарнации, разум обеспечивает тем самым непрерывное самовоспро­изводство жизни и Мироздания... Осуществляя «возгон­ку» живого вещества от первоклетки до высших разумных форм, Мироздание получает все новые и новые личности. Мироздание «заинтересовано» в новых личностях, по­скольку новые личности — это новые идеи, которые необ­ходимы, прежде всего, для повышения надежности самого Мироздания. В этом смысле Мироздание не заинтере­совано в разрушителях и самоубийцах. Применительно к личностям такого склада естественны особые правила ре­инкарнации».

Вырванный из контекста, этот вывод побуждает множе­ство вопросов. Как, по мнению исследователя, практически будет происходить массовое воскрешение? Сколько времени оно займет? Кто «первый» в очереди — усопшие недавно или прапредки-первочеловеки? И где, действительно, они будут физически размещаться? Если воскрешение всеобщее, то в каком нравственном качестве обретут жизнь падшие, убий­цы, подлецы?

В трактовке С.Курсакина механизм воскрешения заклю­чается в моделировании жизни с помощью физически изме­римых величин на основании трех законов термодинамики и других физических законов. Восстановление информацион­ной структуры личности принципиально возможно сред­ствами информационно-логической среды: тщательно мо­делируется биография конкретного человека в абсолютно аутентичных историко-бытовых условиях его жизни. Пред­посылки к этому уже есть. Это микроминиатюризация и персонификация технологий, приводящие к динамичному повышению степени экстерриториальности (независимос­ти) человека (весомый аргумент — работы по созданию поле­вых и микролептонных компьютеров). Это наиболее полное раскрытие внутренних резервов человека, увеличение воз­можностей по поддержанию жизни в разных средах, по расширению возможных сред обитания, в том числе и за счет перестройки собственного организма — сбывается предвиде­ние Н .Ф.Федорова о том, что со временем темпы самонаст­ройки организма человека превысят темпы его самораспада, т.е. человек станет практически бессмертным. В реанимаци­онной практике чаще будут проявляться прецеденты, сбли­жающие реанимацию с понятием воскрешения, расширяю­щие границы современного понятия клинической смерти.

Из прецедентов складываются технологии. Технологии создают тенденции. Как только люди осознают факт соб­ственного бессмертия, они перестанут понимать смерть как неизбежность, они будут яростно бороться с этим «после­дним врагом», и смерть постепенно станет шагреневой кожей навыворот.

Интерес представляет предлагаемая С.Курсакиным версия постоянного «расширения» воскресительного времени в на­правлении прошлого. По мере совершенствования общеприз­нанных этических норм взаимоотношений людей, процесс этот будет нарастать и «углубляться» в минувшие века. Так что наше воскрешение и бессмертие полностью зависят от того, будут ли жить наши потомки и сочтут ли они нас достой­ными бессмертия.

От нас, живущих, зависит, какого «качества» будут воскре­шаемые. Здесь уместно вспомнить творившего в VI—Vвв. до н.э. китайского философа Конфуция. Он выдвинул концеп­цию «выправления имен» как основу мыслительного воссое­динения поколений. Путь к этому мудрый наставник видел в исправлении ошибок, допущенных в настоящем, и в безгра­ничной любви к родителям, к прошлому.

Но вот, положим, человек путем эволюции сознания до­шел до стадии собственного бессмертия. Нужно ли тем, кого он воскрешает, проходить самостоятельный путь развития, который прошел на пути к бессмертию его воскреситель? Нужно ли перемещать в современное общество неандерталь­цев, питекантропов, австралопитеков? Где вообще находится предел восстановления умерших и есть ли он?

Давая ответ, С.Курсакин замечает: но и мы для наших бессмертных потомков ничуть не лучше, чем для нас неандертальцы. Воскрешения достойны все. Вспомним случаи, когда «дикого» младенца, взятого из глухой сельвы, поместили в цивилизованную среду, и оказалось, что он ничуть не менее «обучаем», чем его урбанизированные сверстники.

Цитирую С.Курсакина: «Технологически каждый бес­смертный может предоставить собственную предыдущую биографию своему воскрешаемому предку для обеспечения его персонального исторического развития. Восстановленная информационная структура личности (душа) помещается в воскрешаемого — «новорожденного»... Затем средствами все­объемлющей информационно-логической среды этому ново­му человеку по всем чувственным каналам восприятия во всей полноте воспроизводятся все историко-бытовые условия жизни, сопутствующие представленной биографии. Такая сфера воспроизведения жизни, ограниченная от основной ис­торической действительности собственным ходом историчес­кого времени, может быть названа темпоралью. Воспроизве­дение биографии в такой темпорали осуществляется в уско­ренном темпе собственного времени с тем, чтобы пройдя недостающий отрезок исторического развития, личность мог­ла воссоединиться с воскресившим его существом, когда соб­ственное событийное время воспроизведенной биографии до­гонит и совпадет с текущим событийным временем основного общества. Память о предыдущей жизни при этом блокирует­ся. Иначе нарушается требование естественности историчес­кого развития по проверенному предыдущим опытом пути. После вхождения в общество основной исторической дей­ствительности память разблокируется, и личность будет вос­становлена полностью.

Следующая восстановленная личность человека, умершего несколько ранее предыдущего, в такой же темпорали запуска­ется на ту же воспроизводимую историческую дистанцию вслед за предыдущим, но с другой биографией. Темп соб­ственного исторического развития последующей темпорали превышает, таким образом, темп времени предыдущей с тем, чтобы последующая темпораль могла достигнуть предыду­щую. Тогда индивидуальные темпорали сливаются в одну темпораль, воспроизводящую историческую действительность. В общей темпорали люди могут взаимодействовать не­посредственно...

Эта процедура повторяется регулярно, с каждым разом включая в восстановительный процесс личности ранее умер­ших людей. Когда темпорали всех одномоментно существую­щих на Земле сольются в одну, образуется единая планетарная темпораль глобальной действительности, отграниченная соб­ственным ходом исторического времени от воспроизводящей ее действительности.

Люди восстановленного поколения, проходя тот же путь исторического развития, сами обретут бессмертие и сами нач­нут процесс воскрешения своих предков...».

Далее С.Курсакин размышляет: коль скоро приступая к воскрешению предков, люди этой темпорали не знают, что личности этих предков — это их собственные личности, уже воспроизведенные их потомками в новых биографиях, ста­ло быть, воспроизводя личности в своих биографиях, они будут осуществлять идентичное воспроизводство самих себя. Но таким образом нарушается требование естественноисторического развития по пути, проверенному предше­ствующим опытом их потомков. «Значит, потомки должны позаботиться, чтобы их восстановленные предки проводи­ли бы свою восстановительную работу с личностями своих предков, а не со своими собственными. То есть, они должны создать следующую темпораль для предков более раннего развития и установить в этой темпорали такой темп собственного исторического времени, чтобы к моменту их восстановления их потомкам, в завершенных в этой темпо­рали биографиях находились личности именно предков восстановителей. Аналогичная ситуация складывается и для следующей генерации темпоралей. Но теперь уже нуж­но позаботиться о при стыковке их к восстановительному процессу предыдущего, еще более раннего поколения человеческих личностей. И так далее — в глубь веков».

Получается довольно сложная структура вложенных друг в друга темпоралей. Причем чем дальше в будущее продвинута темпораль, тем дальше в прошлое она простирает свою воскресительную миссию.

«И так до бесконечности, до Абсолюта. В конце концов какая-то из будущих темпоралей должна будет озаботиться о возникновении жизни на Земле».

Концепция весьма близкая к той, которую мы узнали выше со слов Григория Грабового. Получается, что мы сами занимаем одну из темпоралей на подходе к бессмертию, по­скольку уже включены нашими потомками в восстанови­тельный процесс.

Но — возвращаемся к нашим вопросам — как поместить на крошечной Земле многочисленное число людей? Ведь это вполне физические особи со всеми признаками жизне­деятельности. К.Э.Циолковский полагал, что человече­ство выйдет из «колыбели» во Вселенную, на другие небес­ные тела. С.Курсакин, ссылаясь на авторитет Ю.Фомина (автор книги «Реальность невероятного»), предвидит ис­пользование многомерности пространства, понятий изот­ропности и анизотропности. Места для «новой модели Все­ленной» (П.Успенский) в нашем пространстве предоста­точно. Скажем, от ядра атома водорода до орбиты ближайшего электрона расстояние в относительных раз­мерах больше, чем от Луны до Земли.

В этой связи вспоминаю, казалось бы, не относящиеся к данной теме эпизоды из практики Г. Грабового. Как-то раз он бесконтактным способом, без применения электронной аппа­ратуры стер значительную часть записи на аудиокассете, и — что уму непостижимо! — вся магнитная лента при прежней своей длине осталась целиком заполненной оставшимся после стирания материалом, без пробелов или каких-либо призна­ков замедления речи...

В другой раз Григорий Петрович мысленным посылом осу­ществил перенос программного файла на винчестер, при этом оказалось, что физический объем, занимаемый данным паке­том информации, на жестком диске оказался в десять раз меньше, чем на дискете-оригинале...

Так, работой мысли, Г.Грабовой меняет физические пара­метры объекта своего воздействия. Эти и другие примеры, взятые навскидку из Хронографа Г. Грабового, наталкивают на мысль о возможности при необходимости увеличить и объем планеты Земля для того, чтобы на ней нашлось место для всех воскрешенных. Об этом Григорий Петрович пишет, в частности, в своей книге «Воскрешение...».

Как жаль, что в реальности пока мы не ощущаем того, что в английском языке обозначается временными категориями Future in the Past (будущее в прошлом) и Present Continuous (настоящее продолженное). Впрочем, для академика Г.Грабового подобные речевые конструкции вполне реальны в философс­ком плане. Для него время существует лишь как одна из форм выражения вечности пространства, в котором человек—пылин­ка, вечная хранительница разумной жизни.