ГИПНОЗ

по материалам Сергея Мышляева

 

 

Раздел дает современное представление о путях зарождения, развития и сущности гипноза, а также перспективы для дальнейшего его изучения. Приведены основные теоретические и практические аспекты, описаны методики определения степени внушаемости, податливости гипнозу и стадии глубины гипнотического сна, освещены вопросы техники гипнотизации, представлены способы овладения гипнозом. Вы снимете дымку сверхъестественности со многих таинственных явлений психики и расширению психотерапевтической помощи населению. Ее можно использовать как практическое руководство по гипносуггестивной терапии. Рассчитана на врачей, специалистов в области психологии и биологии, может быть полезна педагогам и философам и всем тем, кто интересуется вопросами гипноза и внушения.

           

 

 

 

Глава I. Через дымку таинственности к научному подходу

Часть I

Часть II

Часть III

 

Глава II. Методические аспекты проблемы "мозг и психика"

 

Метаморфозы дуалистических представлений о связи души и тела

Соотношение мозга и сознания как проблема физиологии и психологии

Учение о высшей нервной деятельности и проблема "Мозг и психика"

Психофизиологическая проблема: информационный подход

Психологическое воздействие в процессе общения

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Глава III. Механизмы гипноза и внушения

 

 

Глава IV. Влияние гипноза на психофизиологические процессы 

 

 

Влияние словесного внушения в гипнозе на различные системы организма 

 

 

Сознание и его уровни

 

 

Влияние словесного внушения в гипнозе на психику

 

 

Ощущение и восприятие

 

 

Представления

 

 

Воля

 

 

Память

 

 

Внимание

 

 

 

Личность

 

 

Творчество

 

 

Глава V. Внушение и раппорт

 

 

 

Внушение

 

 

Внушаемость и восприимчивость к гипнозу

 

 

 

Приемы и способы определения степени внушаемости и гипнабельности

 

 

 

Раппорт

 

 

Внушение наяву

 

 

Внушение в состоянии естественного сна

 

 

 

Внушение в состоянии наркотического сна

 

 

 

Глава VI. Гипнотизация и возможные осложнение

 

 

 

Методы гипнотизации

 

 

Методы воздействия на зрительный анализатор

 

 

 

Методы воздействия на слуховой анализатор

 

 

 

Методы воздействия на кожный анализатор

 

 

Методы словесного гипнотизирования и внушение в состоянии гипнотического сна

 

 

 

Осложнения при гипнотизации и их устранение

 

 

 

Глава VII. Первые шаги в гипнологии

 

 

 

Глава VIII. Ближайшие перспективы в гипнологии на основе сегодняшних возможностей

 

Приложение

 

 

 

СТАДИИ И СТЕПЕНИ ГЛУБИНЫ ГИПНОТИЧЕСКОГО СНА

(КЛАССИФИКАЦИЯ У.С. КАТКОВА, 1957)

 

 

 

Приобретенное слабоумие или приобретенное нарушение интеллекта (деменция)

 

 

 

Врожденное слабоумие или врожденное нарушение интеллекта (олигофрения или малоумие)

 

НАРУШЕНИЕ СНА: причины, временная характеристика

 

 

ПОТЕРЯ СОЗНАНИЯ: основные причины;  НАРУШЕНИЕ СОЗНАНИЕ: виды, отличительные признаки, основные причины

 

 

 

ШКАЛА ДЕЙВИСА И ХЬЮСБЭНДА

 

 

 

Акцентуация характера и психопатия (классификация Н.Я. Иванова, А.Е. Личко, 1992)

 

 

От автора, использованная и рекомендуемая литература

 

 

 

 

 

СОКРАЩЕНИЯ

 

 

АД - артериальное давление

ВИД - высшая нервная деятельность

ДНК - дезоксирибонуклеиновая кислота

MMPI - миннесотский многопрофильный опросник личности

НПНКМ - начальные проявления недостаточности кровообращения мозга

НТР - научно-техническая революция

ОССП - особое суггестивное состояние психики

ПНМК - преходящее нарушение кровообращения мозга

ПНС - периферическая нервная система

РНК - рибонуклеиновая кислота

РЭГ - реоэнцефалография

ТЭС - термоэнцефалоскопия

ФБС - фаза быстрот сна

ФМС - фаза медленного сна

ЦНС - центральная нервная система

ЧСС - частота сердечных сокращений

ЭВМ - электронно-вычислительная машина

ЭКоГ - электрокортикография

ЭМГ - электромиография

ЭЭГ - электроэнцефалография

ЭКГ - электрокардиография

ЭРТМ - энцефалорадиотермометрия

 

 

ПОСВЯЩАЕТСЯ СВЕТЛОЙ ПАМЯТИ АКАДЕМИКА ВЛАДИМИРА МИХАЙЛОВИЧА БЕХТЕРЕВА, КОТОРЫЙ ПО ПРАВУ ЯВЛЯЕТСЯ ОТЦОМ РУССКОЙ НАУЧНО-КЛИНИЧЕСКОЙ ГИПНОЛОГИИ. ПУСТЬ ЭТА КНИГА БУДЕТ ПРОДОЛЖЕНИЕМ ЕГО НЕЗАКОНЧЕННЫХ РАБОТ.

 

 

Через дымку таинственности к научному подходу

 

 ЧАСТЬ I

 

 

 

 

 

В.М. Бехтерев

Решение проблем может умирать, но сами проблемы всегда пребывают живыми. Вели бы это было не так, у них не было бы столь долгой истории.

 Х .Хеффдинг

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

    С древних времен необъяснимые явления: голод, болезни, смерть - вызывали у человека страх, нередко перерастающий в ужас. Беспомощность человека, столкнувшегося с неизбежностью этих явлений, породила смиренное преклонение перед всемогуществом неведомых сил, власть их казалась человеку беспредельной. Так постепенно сложились религиозные взгляды, отражающие слепую веру в существование могучих сверхъестественных сил, неподвластных человеку.

    В те времена использование гипноза в лечебных целях отступало на задний план, так как интерес к нему проявляли, в первую очередь, служители религиозных культов: жрецы, всякого рода пророки, предсказатели, маги, волшебники и иные представители веры и мистики, в интересы которых не входило материалистическое истолкование гипноза и наблюдаемых в нем явлений. Они утверждали представление о гипнозе как о состоянии непостижимом, сверхъестественном, потустороннем, доступном лишь избранным людям, получившим исключительный дар от божественных сил.

    В одном древнем папирусе есть следующая запись: "Принеси опрятную и начищенную лампу, наполни ее лучшим ароматным маслом и повесь её на клин из лаврового дерева на стене, расположенной с утренней стороны. Затем поставь перед ней мальчика. Погрузи его в сон своей рукой и зажги лампу. Произнеси над ним слова заклинаний до семи раз. Снова разбуди и спроси так: "Что видел ты?" Он ответит: "Да! Я видел богов вокруг лампы". Тогда будут говорить ему боги все, о чем их будут спрашивать". Слова "погрузи его в сон своей рукой", а также возложение рук священнослужителями при благословении следует считать исходным пунктом для применения пассов, и то, что в этом искусственно вызванном сне мальчик обрел возможность "видеть богов" и "разговаривать" с ними, есть, по-видимому, не что иное, как гипноз.

    Издавна служители религиозных культов пользовались внушением и гипнозом для разжигания фанатичной веры в богов, укрепления авторитета религии, а с возникновением государства - и для укрепления государственной власти.

    В таком незавидном положении пособника религии и мистики гипноз пребывал в течение долгих веков. Однако одновременно с этим возник интерес к нему и у так называемой храмовой медицины, то есть той формы врачевания, которая в античные времена была тесно связана с религиозными представлениями. Они лечили больных с помощью молитв и заклинаний не столько для их выздоравливания, сколько для того, чтобы усилить мнение о могуществе того божества, которому они призывали поклоняться верующих.

    Так зародилась широко распространенная в те времена и нашедшая свое отражение в религиозной литературе всех времен и народов практика так называемых "чудесных исцелений". Их сущность сводилась к тому, что в обстановке религиозного экстаза с помощью внушения и самовнушения у предрасположенных к истерическим реакциям субъектов, погруженных к тому же в глубокое гипнотическое, но иногда и более поверхностное гипнотическое состояние, устранялись такие функциональные нарушения, как глухота, слепота, потеря речи, различного рода параличи, потеря способности стоять, ходить и другие болезненные симптомы.

    Сохранилось немало документальных источников, сообщающих о подобной практике. Так, например, римский историк Страбон сообщает, что исцеления у египтян проходили в храме Сераписа, где люди для этой цели "спали там для себя и других". О том же сообщает и греческий историк Диодор Сикулос, согласно утверждениям которого египтяне верили, что богиня Изида открывает молящимся ей лечебные средства только во сне.

    В одном из древнейших источников о способах врачевания в Египте - папирусе Эвереста (названного так по имени египтолога, нашедшего и описавшего его), относящемся к XVI в. до н.э. - настойчиво повторяется мысль о том, что принятие каждого лечебного средства следует сопровождать заклинаниями - обращениями к духам и богам. Характерно уже его начало: "Слова, которые следует произносить четко и повторять часто, как только возможно, прикладывая лекарство к больным членам для того, чтобы уничтожить поразившее их страдание; Изис, освободившая Озириса, избавившая Гора от злонамеренных деяний его брата Сета, убившего своего отца Озириса, о Изис, великая богиня заклинаний, освободи и меня от всего злого, от боли и злоумышленных действий, освободи меня от бога и богинь страданий, от смерти, от того, что проникало в меня..." В нем можно прочесть и такие слова: "Заклинания благотворны в сопровождении лекарств, и лекарства благотворны в сопровождении заклинаний..."

    Древние греки обращались с мольбой о ниспослании здоровья и сил к богу-врачевателю Асклепию. Самый известный из посвященных ему храмов находился в восьми километрах от города Эпидавра. В храме имелось специальное помещение для сна паломников, стекавшихся со всех концов страны. Оно называлось "абатон". Войти сюда можно было, лишь пройдя предварительные сложные обряды "очищения" души и тела. Жрецы храма подолгу говорили с каждым, спрашивая, что привело его сюда, укрепляя надежду на выздоровление, веру в могущество и доброту бога, дарователя здоровья. Этому немало способствовали и местоположение, и вся обстановка храма. Он был расположен в густой зеленой роще, в которой журчали десятки кристально чистых ручьев. Ветер доносил сюда свежий запах моря. Сказочная прелесть природы была в нерушимой гармонии с величественной и строгой красотой белоснежного здания самого храма. В центре его виднелось огромное мраморное изваяние Асклепия. Используя веру больных в ждущее их здесь исцеление, жрецы искусно внушали им надежду если не на полное избавление, то, по крайней мере, на облегчение их страданий.

 

 

 

 

Ж. Шарко

В тех случаях, когда их причиной были нервно-психические заболевания, удавалось добиться и полного устранения некоторых мучительных симптомов. Конечно, большое значение имеет при этом вера больного в возможность исцеления.

Эта вера играет важную роль и в христианской религии, которая с первых же шагов своего возникновения окружила всесильного врачевателя Иисуса Христа. Среди многих чудес, о которых повествуется в евангелии, исцеления занимают первое место. В одной только восьмой главе "От Матвея" говорится об исцелении слуги сотника благодаря сказанному Иисусом Христом: "Да будет тебе по вере твоей", об исцелении прокаженного прикосновением руки Иисуса, об исцелении тещи апостола Петра от горячки, а также о том, как "к нему привезли многих бесноватых... и он изгнал духов словом и исцелил всех больных". Вечером того же дня Христос исцелил еще двух "весьма свирепых" бесноватых, переселив из них бесов в стадо свиней. "И вот все стадо свиней бросилось с крутизны в море и погибло в воде".

           

 

 

 

    Вера в возможности сверхъестественного исцеления усиленно разжигается всеми современными религиями. Известно много "святых" мест, храмов, которые издавна пользуются популярностью верующих. Так, на Руси славой целебных мест у людей религиозных пользовались Киево-Печерская, Троице-Сергиевская лавры, Соловецкий монастырь и многие другие места, где покоятся "святые" мощи и хранятся "чудотворные" иконы. Следует заметить, что с ростом культурного и экономического уровня потоки к "святым" местам сократились. Однако на примере возрождающегося женского Дивеевского монастыря, где покоятся мощи преподобного Серафима Саровского, наблюдается увеличение числа паломников к этим "святым" местам и в некоторых случаях полное исцеление больных, страдающих психосоматическими заболеваниями.

    При знакомстве с историей гипноза от древних времен до последнего столетия сплошь и рядом приходится сталкиваться с применением этого действенного метода внушения служителям религиозных культов. И в самом деле, они используют все: торжественную обстановку, специальные o одеяния, церковные песнопения, дурманящие курения, горячие молитвы, идолов и иконы, "святые" мощи и "святую" воду, "святые" амулеты и, наконец, всякого рода чудеса, начиная с редких, чрезвычайно эффективных чудес действительного гипнотического излечения и кончая множеством сфабрикованных исцелений. Вера в сверхъестественное составляет стержень, основу, ядро любой религии. Социальная придавленность населения, неуверенность в завтрашнем дне, обнищание одних и обогащение других порождает веру в сверхъестественные силы, будто бы господствующие над людьми.

    Тысячелетия гипноз пребывал в тесных объятиях мистики. И даже некоторые представители медицины, применяя гипноз для лечения больных, не могли на первых порах дать хотя бы близкое к истине объяснение этому удивительному явлению. Одна из попыток объяснить это явление связана со свойствами магнита, обладающего способностью притягивать металлические предметы. Явление магнетизма привлекло внимание естествоиспытателей, и, поскольку в ту пору диковинные свойства магнита еще не обрели своего научного толкования, они были механически перенесены на гипноз. Следует отметить, что люди любое неизвестное явление пытаются объяснить действием тех законов, которые известны. Однако процесс познания бесконечен и воззрение на данное явление тоже может меняться.

    В XVI в. знаменитый врач Парацельс (1493-1541), уроженец Швейцарии, впервые применил термин "магнетизм" (от финикийского magnes: mag - сильный, крепкий человек, naz - то, что течет и передается другому). По его мировоззрению, первоматерия есть результат творения бога. Окружающий мир, природа во всех своих проявлениях представлялась ему макрокосмосом j а человек в ней рассматривался как микрокосмос. Понимая полную зависимость человека от природы, он рассматривал его в единстве с нею, считая, что между ними существует тесное единство, полное соответствие, и в своей совокупности они представляют единое целое. Он утверждал, что вселенная наполнена магнитной силой, переходящей от звезд к человеку и способной переходить от человека к человеку.

Основное внимание он уделял опыту. Расчет Парацельса был прост: раз магнит обладает притягивающим свойством, можно попробовать применить его для лечения - магнит должен вытягивать из человека болезнь. Конечно, с современной точки зрения это нелепо, но при уровне медицинских знаний в XV-XVI вв. подобные исследования ученые вели без каких-либо предпосылок, буквально наугад. Примерно таким же способом, как алхимики, которые, смешивая в колбах самые разные вещества, пытались получить золото.

    Парацельс был первым ученым средневековья, который пусть и примитивно, но все же попытался объяснить гипнотические явления. Леча больных лекарствами, собственноручно им приготовленными, Парацельс прикладывал к их телу магнит. В большинстве случаев улучшения в состоянии больных не отмечалось. Однако некоторые больные, страдающие головными болями, судорогами, параличами, все же выздоравливали. Большое значение Парацельс придавал вере. Он писал: "Пусть предмет вашей веры будет действительный или ложный, последствия для вас будут одни и те же. Таким образом, если вера моя в статую святого Петра будет такая же, как в самого святого Петра, я достигну тех же эффектов, каких достиг бы верой в самого святого Петра. Здесь дело идет о творящей вере, все равно, истинная эта вера или ложная, она чудеса будет творить всегда".

    Он был активным борцом против схоластики, за что навлек на себя недовольство инквизиции. Только преждевременная смерть Парацельса спасла его от костра святой церкви, оборвав его славу.

   

 

 

 

И.М. Сеченов

Пьетро Помпонаци (1462-1525), профессор медицины и философии в итальянских университетах, также указывал, какое большое значение может иметь вера. Он писал: "Легко понять чудесное действие, какое могут оказать вера и воображение, в особенности когда эти последние бывают как у больных, так и у того, который на них действует. Исцеления, приписываемые некоторым лицам, представляют собой не что иное, как следствие того воображения, этой веры. Шарлатанам и философам известно то обстоятельство, что если вместо останков святого поставить останки всякого другого скелета, больные тем не менее будут выздоравливать, если думают, что приближаются к действительным "мощам".

Говоря об этом, можно сказать, что и в наше время есть люди, которые обращаются к знахарям, и некоторые из них благодаря вере в силу трав или воды, даваемой знахарями, получают исцеление. Такое же действие оказывает и поклонение святым мощам, купание в священных источниках и т.п.

Все эти "чудесные исцеления" относятся главным образом к больным, страдающим истерическими моносимптомами.    

 

 

 

    История знает очень много примеров использования магнитов. Так, например, венский астролог Гелл применил магниты определенных форм для лечения от разных заболеваний и добился значительных успехов. В настоящее время в физиотерапевтической практике широко применяются магниты, их магнитное поле используется в лечебных целях.

    На любое важное изменение в окружающей обстановке организм отвечает какой-либо реакцией. Связь между организмом и внешним миром осуществляется через органы чувств, каждый из которых реагирует на специфическое изменение среды. Так, различные раздражения из среды (будь то воздействие на организм тепла или холода, света или звука, запаха или вкуса пищи, перемены положения тела в пространстве или электромагнитное поле) вызывают возбуждение определенных нервных окончаний, находящихся соответственно на коже, в глазах, в ушах, на слизистых оболочках, на языке и т.д. Возникшее здесь возбуждение по чувственным центростремительным нервам направляется в спинной или головной мозг, где расположены нервные центры, отвечающие за переработку и анализ информации. От этих нервных центров, как неких командных пунктов, уже по двигательным центробежным нервам летят своеобразные "приказы" - импульсы к различным исполнительным органам, вызывая сужение и расширение кровеносных сосудов, выделение пота, сокращение мышц, отделение слюны и желудочного сока и многое другое. Таким образом, происходит своеобразное отражение организмом воздействия среды.

    "Отражение" по-латыни - рефлекс. Впервые понятие о рефлексе как об основной реакции организма на внешнюю среду было высказано еще в XVII в. выдающимся французским ученым-мыслителем, философом Рене Декартом (1596-1650). По его мнению, отражение организмом воздействий среды происходит подобно тому, как луч света отражается в зеркале. Сам механизм рефлекторного движения представлялся ему следующим образом. Мозг связан со всеми частями тела благодаря наличию огромного числа нервов - тонких полых трубок, имеющих свои чувствительные окончания на поверхности тела. При любом внешнем воздействии заполняющие эти нервные трубки мельчайшие частицы ("животные духи") приходят в движение, которое передается дальше - в мозг, а оттуда, уже отраженное, возвращается назад - к мышцам, с помощью которых и осуществляется то или иное действие. Такова, по Декарту, механическая схема работы рефлекторной дуги.

    Явление, позднее получившее название гипноза и внушения, впервые попало в поле зрения науки лишь в середине XVIII в. Продолжая учение о "магнетизме", необходимо вспомнить одного из образованнейших людей своего времени, имевшего законченное медицинское, теологическое и философское образование - Франса Антона Месмера (1734-1815). Венский врач, следуя модному увлечению, возрождает опыты Парацельса с магнитами. Однако Месмер наблюдаемое им явление, "магнетизм", объясняет иначе, чем его предшественник. Однажды он заметил, что в тех случаях, когда помогает магнит, результат бывает тот же и при простом прикосновении одних его рук. Пациент вдруг погружается в сон и, пробуждаясь, выздоравливает. Месмер подумал, что в его собственном организме концентрируется и может истекать из рук особая невидимая жидкость - благотворный "магнетический флюид" (от лат. fluidus - разлитой). Свою докторскую диссертацию он написал на весьма своеобразную тему "О влиянии планет на человеческие организмы", которую защитил в 1766 г. В этой работе он указывал на влияние, которое оказывает взаимное притяжение звезд на живые тела при помощи проникающего в них невидимого могучего "магнетического" духа (невесомого флюида), распространенного по всей вселенной. Он управляет движением планет, незаметно для людей влияет на их здоровье, судьбу и т.д.

    Историки рассказывают, что однажды его помощники, желая устроить каверзу Месмеру, подсунули ему вместо магнита такой же формы обыкновенное железо. Каково же было их удивление, когда результаты лечения оказались такими же благоприятными, как и при прикладывании магнита. Они рассказали о своей проделке Месмеру и попросили объяснить причину такого явления. Месмер указал им на то, что в человеческом организме вполне достаточно магнетизма, поэтому нет никакой необходимости прибегать к магнитам. Убедившись в том, что можно оказывать на людей такое же магнетическое воздействие и без магнита, Месмер выдвигает новую теорию, в которой говорит уже о "животном магнетизме". Эта теория, искусно сфабрикованная Месмером, утверждает существование в мире "магнетического духа", который в разной степени накапливается и в людях. А он, Месмер, "наиболее одарен" этим "магнетическим духом" и может передавать его другим, благотворно влияя на их здоровье.

 

 

 

Метаморфозы дуалистических представлений о связи души и тела

 

 

 

Истинное значение состоит не в знакомстве с фактами, которые делают человека лишь педантом, а в использовании фактов, которые делают его философом.

Г. Бокль

 

 

 

 

 

 

    Разные философские направления имеют в основе идею о раздельном существовании тела и души, однако статус этих "субстанций" - материальной и бестелесной - не одинаков у разных философских школ.

    Первобытные люди пришли к представлению, что их ощущения и мышление есть деятельность не их тела, а души, обитающей в этом теле и покидающей его при смерти (или во сне). Есть основания - по характеру захоронений - считать, что эти представления возникли примерно 20 тысяч лет назад. Как писал Л. Фейербах, люди "в течение тысячелетий отделяли душу от тела и думали только о том, как отделить дух от материи". Не имея никакого понятия о строении своего тела, первобытные люди связывали душу со всем телом. Но уже в Библии, в "Экклезиасте" сказано: "У мудрого глаза его - в голове". Есть данные о том, что "Экклезиаст", приписываемый царю Соломону (X в. до н.э.), в действительности создан в III в. до н.э. В это время в Палестине на секту эссеев оказала влияние греческая философия. Алкмеону, философу и врачу, приписываются первые высказывания о том, что душа связана с мозгом. Платон считал, что душа бессмертна и головной мозг является главным местом пребывания души, а Гиппократ говорил, что размышление человека - это "прогулка души".

    Душа - понятие, отражающее исторически изменявшееся воззрения на психику человека и его внутренний мир. В религии душа - это нематериальное, независимое тела животворящее и познающее начало. Душа представлялась как особая сила, обитающая в теле человека и животного (иногда и растения), покидающей его во время сна, обморока или в случае смерти. В период античности сама душа представлялась одним из видов вещества: душа как огонь (Гераклит, Демокрит), воздух (Анаксимен), смешение четырех элементов (Эмпедокл). Впервые положение неотделимости души от тела выдвинул Аристотель, согласно которому душа выступает в трех модификациях: мстительной, животной и разумной. В современной классической психологической литературе термин "душа" не потребляется или используемся очень редко - как синоним слова "психика". В повседневном словоупотреблении душа по содержанию обычно соответствует понятиям "психика", "внутренний мир человека", "переживание", "сознание".

    Гален (ум. в 199 г. н.э.) занимался вивисекциями животных, в том числе обезьян, и видел мозг раненых гладиаторов. Он пришел к предположению, что в желудочках мозга содержится "психическая пневма", что в разных желудочках локализованы: чувство, разум и память. Эта идея локализации психических способностей в желудочках мозга просуществовала, как мы увидим, около 1500 лет. Подобное изложение взглядов Галена приведено в трактате "О природе человека" Немесия Эмесского (Сирия, IV в.). На среднем Востоке Авиценна (ум. в 1037г.) придерживался взглядов Галена.

    Идеи Галена были развиты  испанским врачом и философом Хуаном Уарте, чья книга вышла в 1575 г. По Уарте, для того чтобы душа могла находиться в мозге, необходим ряд условий: мозг должен обладать некоторой массой и температурой, состоять из очень тонких и нежных частей и иметь желудочки. В отличие от Галена он заключил, что психические способности - понимание, воображение, память соединены в каждом желудочке. Он рассматривал, видимо, возможность того, что душа связана не только с желудочками мозга, но и с веществом мозга; его смущало, однако, то, что, как он писал, "если мы вскроем череп и рассмотрим анатомию мозга, то убедимся, что он весь составлен одним способом из гомогенной субстанции". Уарте указывал, что животные обладают памятью, воображением и зачатками рассудка, что душа животных пользуется в качестве орудия мозгом. Можно предполагать, что это утверждение послужило причиной запрета его книги.

    Знаток строения мозга, анатом и папский врач Вароли (ум. в 1575 г.) выдвинул положение, что субстанция мозга служит субстратом душевных явлений (spiritus animalis residet in substuntia cerebri). Галеновское мнение о пребывании животных духов и в мозговых полостях он считал ошибочным, так как они содержат не воздух, а воду; эта вода имеет единственное назначение выводить продукты распада веществ, образующихся при деятельности мозга. В субстанции мозга, в частности, в больших полушариях, как он считал, представлены картины вещей в символическом виде, лишенные всего телесного.

    Таким образом, Вароли приписал коре мозга роль воска, на котором остается отпечаток перстня в известном примере древнегреческих философов. Но теоретические заключения Вароли оставались неизвестными, ибо ни Везалий, придерживавшийся взглядов Галена, ни Декарт не упоминают идей Вароли.

    Леонардо да Винчи в одном из опытов заполнил мозговые желудочки расплавленным воском и впервые сделал их слепок. Но в период с 1485 по 1515 гг. он пришел к мысли записанной тайнописью (в рукописи, хранящейся в королевской библиотеке в Виндзоре), что местоположение души находится в точке пересечения линий в трех плоскостях в центре мозга, локализовав ее, как выразилась М. Брезье, стереотаксически. Леонардо да Винчи думал, что душа вступает в связь с мозгом не в желудочках, а в точке, где сходятся все чувства (senso commune).

    Мы видим, что концепция Галена не всеми и не во всем разделялась, а в эпоху Ренессанса иногда даже полностью опровергалась. Но ее продолжали в той или иной форме использовать многие выдающиеся естествоиспытатели и философы еще долгое время.

    Попытку решить вопрос, каким образом душа определяет поведение, каков механизм ее действия, сделал Декарт. Декарт предложил понятие рефлекса, этого краеугольного камня в учении о деятельности нервной системы. Но, как известно, он не распространял свою рефлекторную торию

на область поведения человека, которое, по Декарту, управляется высшим разумом, душой, помещающейся в мозгу. Душа связана не со всем мозгом, а с "маленькой железой" - эпифизом, - находящейся в его середине. "Всякое действие души заключается в том что она, желая чего-нибудь, заставляет маленькую железу, с которой она непосредственно связана, двигаться. При различных движениях этой железы, подсказанных душой, она действует на "животные духи" и направляет их через поры мозга по нервам в мускулы. У Декарта, эпифиз и spiritus animalis - "слуги

души".

    Основные трудности, с которыми столкнулась идея Декарта, заключалась в следующем. Духовная, мыслящая вещь (res cogitans) не протяженна, протяженна лишь физическая вещь (res extensa). Как может непротяженная душа производить что-либо, подобное толчку, с протяженным телом? Действительно, если нематериальный дух может двигать материю, то он может порождать энергию; если же материя действует на нематериальный дух, то энергия должна исчезнуть. Декарт предложил объяснение, согласно которому действие души на "животные духи" заключается в изменении направления их движения; он полагал, что это может происходить без нарушения законов физики

Это наблюдение интересно со многих точек зрения. Нас же интересует вопрос предметного отношения души к телу, рассматриваемый как лечебный фактор. Душа, как говорит Шарль де Виллер, может сама "переносить свои воздействия на другое тело. Если это существо организовано с присущим ему движущим началом и, таким образом, я окажу целительное действие на пациента .. Это перенесение осуществляется лишь в той мере, в какой душа больного пожелает ... (оно) происходит посредством мысли...". "Поскольку душа пациента, - продолжает он, - действует в его теле, и моя душа тоже действие там, они действуют заодно, а для этого они должны слиться... и слияние это будет тем полнее... чем больше у меня общих душевных стремлений с пациентом. Какое же стремление у больного сильнее всего? Это желание избавиться от недуга. Значит, я тоже должен проникнуться волей к излечению с тем, чтобы мое воздействие на него было как можно более эффективным" (1787 г.)

    "Де Виллер опережает свое время, - говорит Л. Шерток, - переходя от магнетизма к внушению: он признает, что предметное отношение управляется врачами, но утверждает, что власть врача зависит не только от его собственных способностей, но и от внутренних позиций больного по отношению к врачу и тем самым, по существу, описывает отношение "трансфер-контрасфер" (1991 г.).

    У Лейбница вопрос влияния души на тело оказался как бы "брошенным в открытое море", так как он не находил никакого средства для объяснения того, каким образом одна субстанция может иметь дело с другой. "Итак, как состояния самой души, а не мозга суть того явления, сопутствующие внешним вещам, так организованная масса, в которой находится точка зрения души, в свою очередь является готовой к действию сама собой, следуя законам телесной машины, в тот момент, когда хочет душа - причем она не нарушает закона другой, и жизненные духи, и кровь, производят движение тогда, когда последние должны отвечать на эффекты и представления души, - то это взаимное соотношение, наперед установленное в каждой субстанции универсума, и производит то, что мы называем их общением; единственное в чем и состоит связь между душой и телом."

    Лейбниц считал, что душа - это нематериальный автомат, что Бог, создав телесные автоматы, счел необходимым созвать также автоматы нематериальные.

    В 1748 г., через 100 лет после Декарта, Галлер поставил опыты по проверке утверждения о местопребывании души в эпифизе. Он нашел, что уколы в эпифиз собаки вызывает лишь судороги. (Следует отметить, что Декарт связывал действие души с эпифизом только у человека). К этому времени стало также известно, что эпифиз лежит вне желудочков, жестко прикреплен к ткани мозга и не может таким образом выполнять те функции, которые приписывал ему Декарт.

    По Галлеру, третья ступень познания включает в себя процесс возникновения структурных изменений в "общем чувствилище", sensum commune, в месте происхождения черепно-мозговых нервов в большом м< Четвертая степень - это скачок от движения материальных частиц в сферу идеального. Для души этот конечный телесный момент становится исходным для возникновения ощущения.

    Кант в трактате "Об органе души" счел пригодной быть в качестве sensorium commune воду, которая содержится в желудочках мозга: "Она и есть тот непосредственный орган души, который, с одной стороны, разъединяет оканчивающиеся здесь нервные пути, чтобы они вызывали смещение, с другой стороны, создает их полное взаимное общение". (1799 г.) Он предлагает вместо механической организации динамическую, в основе которой лежат химические принципы. По его предположению, деятельность души основывается на способности нервов разлагать воду в желудочках мозга на первичные элементы и освобождать тот или иной элемент, вызывая различные ощущения "Мы получаем то, к чему стремились с помощью прочной организации, а именно - коллективное единство всех чувствительных представлений в... sensorium commune, которое может быть, однако, постигнуто в том случае, если мы исходим из химического разложения". Таким образом, и по Канту, орган души - это жидкость в желудочке. Что касается вопроса о локализации души, то он считал задачу неразрешимой и внутренне противоречивой. Идея о sensorium commune в какой-то степени была воскрешена в середине столетия в связи с электрофизиологическими изучениями организации и функций ретикулярной формации ствола мозга.

    В связи с крупнейшими достижениями в области морфологии мозга в середине XIX столетия некоторые морфологи, разделявшие дуалистические представления, пришли к заключению, что связь души с материальным миром обусловлена деятельностью тысяч связей клеточных групп и волокон, которые обнаружило микроскопическое изучение мозга. Вагнер в 1854 г. писал, что анализ нервных явлений, представляющих инструмент души, невозможен без изучения отдельных клеток и волокон, из которых соткано высшее физическое произведение Создателя, - человеческий мозг, так как и душа без них не может ощущать и не может без них проявлять свою деятельность.

    Дюбуа-Реймон в одной из своих речей сказал, что "седалищем" деятельности души являются ганглиозные клетки мозга, что определенному душевному состоянию соответствуют определенные движения мозговых молекул. Но в настоящее время молекулярные биологи считают, что попытки "молекулярного объяснения сознания" являются напрасной тратой времени, поскольку физиологические процессы, обусловливающие ощущения, задолго до того, как будет достигнут молекулярный уровень, распадутся до ординарных рабочих реакций, не более удивительных, чем процессы, происходящие, например, в печени. Некоторые считают, что мы никогда не узнаем механизма связи идеального и материального, повторяя таким образом, вслед за Дюбуа-Реймоном, "ignorabimus" - (непознаваемо).

    Суммируя положение вещей к середине XIX в., Людвиг в своем учебнике писал, что "нам неизвестно то место в мозге, где происходят душевные явления". Фрейд сознательно старался "избегнуть искушения определить психическую локализацию в каком-либо анатомическом смысле" . Он представлял себе, что инструмент, служащий целям душевной деятельности, является чем-то вроде сложного микроскопа. Психическая локализация соответствует той части мозга, в которой осуществляется одна из предварительных стадий образа, это лишь идеальные точки и плоскости. Не напоминает ли это современные попытки использовать голограмму для объяснения психических образов?

    В предисловии к изданию 1947 г. книги "Интегративная деятельность нервной системы" Шеррингтон писал: "Следует, по-видимому, предложить наличие двух непрерывно протекающих последовательных явлений, одно из которых физико-химическое, другое психической природы, причем временами между ними обоими имеет место взаимодействие. Таково взаимоотношение тело - сознание; трудность его понимания лежит в вопросе "как"? Вопрос, как осуществляется эта связь, остается там же, где Аристотель оставил его более 2000 лет тому назад".

    Экклс отмечает, что Шеррингтон, Эдриан и другие лишь описывают определенные явления в мозгу, которые связаны с определенными состояниями, но ничего не говорят о том, как происходит эта связь. Например, связь мозга с сознанием возможна только тогда, когда имеется некоторый высокий уровень активности коры (на основании ЭЭГ); как только активность снижается (аноксия, анестезия, сон, сотрясение), связь сознания с мозгом нарушается. Сейчас выяснено, что сознание утрачивается приблизительно через 10 секунд после прекращения поступления кислорода к нервным элементам мозга. Но почему, задает вопрос Экклс, связь с сознанием происходит только при определенных состояниях "материально-энергетической системы" коры? В 1951 г. он выдвинул гипотезу, согласно которой кора мозга человека обладает специальным свойством, выделяющим ее в особую категорию из всего остального естественного мира, при определенной функциональном состоянии она является детектором, чувствительным к особого рода влияниям, которые не могут быть уловлены какими-либо физическими инструментами, благодаря этому свойству мозг вступает в связь с сознанием.

Детекторная функция коры основана на том, что "поле внешнего влияния" способно оказать действие на нейроны, сходящиеся на критическом уровне местного возбуждения. Постулируется, что сознание, "дух", может определить поведение материи в пределах, устанавливаемых состоянием неопределенностей Гейзенберга. Синоптическое окончание, пуговку (сфера с диаметром 1,3 мкм, 1010-1012 г) Экклс рассматривал как ключевую структуру, на которую может воздействовать сознание. Он пришел к заключению, что под влиянием сознания синапс может изменять свое положение в пределах 1,5 нм в 1 мс; от изменения положения синапса даже на такую величину должно значительно изменяться его возбуждающее воздействие на клетку (т.е. импульс, недостаточный для возбуждения нервной клетки, сможет вызвать ее возбуждение, если сознание переместит соответствующий синапс на некоторую ультрамикропическую величину). Возбуждение же одной клетки передается на тысячи нейронов. Таким образом, по Экклсу, в коре имеется механизм, способный в тысячи раз усилить то влияние, которое сознание оказывает на отдельные синапсы.

    Но в известной монографии Экклса "Физиология синапсов" не упоминается о движении синапсов как основе связи духа и мозга. Возможно, это было обусловлено тем, что, как выяснилось, в химических синапсах приближение синаптического окончания к мембране иннервированного им нейрона не должно приводить к увеличению эффективности синаптического действия. В одной из рецензий на эту монографию было отмечено, что в новой редакции гипотезы пришлось бы, очевидно, говорить о передвижении синоптических пузырьков.

    Действительно, в публикации 1970 г. Экклс постулирует, что ключевой структурой, на которую сознание может действовать, является синоптический пузырек. Размеры синаптического пузырька 40 им и масса 10-17 г., т.е. на много порядков меньше массы синаптического окончания. Если распространить принцип Гейзенберга на тело такой величины, то неопределенность его положения составит 5 нм в 1 мс (5 нм - это толщина мембраны, отмечает Экклс).

    Центральное место в субъективном мире - Мире II, по К. Попперу, занимает Эго, способное передвигать синоптические пузырьки и, таким образом, осуществлять произвольные двигательные акты. Оно узнает, в каких синапсах надо вызвать передвижение пузырьков, сканируя кору мозга и выбирая нужные модули, каждый из которых (их 4 x 106 ) по новым морфологическим исследованиям состоит из 2500 нейронов, связанных между собой отрицательными и положительными обратными связями. Сознание, "дух" связывается, по Экклсу, с модулями одного из полушарий коры мозга, в котором располагаются центры речи.

    Является ли идея Экклса в философском смысле оригинальной? Если отбросить сложную аргументацию, остается следующее принципиальное положение: сознание, "дух" передвигает синоптическое окончание или синоптический пузырек, т.е. часть нервной системы, и, таким образом, сознание, "дух" действует на мозг. Положение Экклса ("дух механически передвигает синапс" или "дух механически передвигает синоптический пузырек") есть повторение положения Декарта: "Дух механически передвигает маленькую железу". Основной вопрос философии решается с точки зрения дуализма (и религии), стоит только признать, что сознание, "дух" способны вызвать передвижение одного из невообразимого множества синоптических пузырьков на 5 нм в 1 мс.

    Принцип Гейзенберга фактически неприложим в случаях синаптического окончания и синаптического пузырька. Уолд (1967 г.) указывает, что организационные структуры ограничивают положение и скорость входящих и их состав молекул. Вероятно, в связи с этим затруднением Экклс в книге, изданной совместно с Поппером, не упоминает о такого рода механизмах связи души с мозгом, а выдвигает тезис о том, что происходит передача на границе между материальным Миром I и субъективным Миром II не энергии, а информации. Бунге (1980) замечает по этому поводу, что носителем любого информационного сигнала служит какой-либо процесс, который передает энергию.

Поппер утверждает, что взаимодействие через границу не вступает в конфликт с первым законом термодинамики, поток информации  в модули коры может быть осуществлен сбалансированным увеличением и снижением энергии в разных, но прилегающих микроэлементах, и, таким образом, не должно происходить изменений энергии в мозге, так как закон сохранения энергии - статистический.

    Можно представить себе дальнейший ход рассуждений Экклса. Известно, что для выделения медиатора в синапсах необходимо присутствие ионов Са++. Известно, что при инъекции Са++ в терминаль гигантского синапса происходит выделение медиатора. Известно также, что для выделения одного кванта медиатора нужно четыре иона Са++. Можно свести вопрос о механизме влияния души, исходя из дуалистической установки, к изменению (фосфорилированию) Са++ каналов. Интересно отметить, что ставится уже вопрос о том, каким образом потоки в коре мозга связываются с сознанием. Фактически аргументация Экклса может быть использована не только приверженцами дуализма, но

и апологетами фидеизма. Ф. Энгельс более ста лет назад писал, что "эмпирическое презрение к диалектике наказывается тем, что некоторые из самых трезвых эмпириков становятся жертвой... спиритизма".

    Любопытно, что в одной из недавних проповедей архиепископ Сан-Францисский сказал о том, что сознание связано с серым веществом коры мозга, что клетки верхних слоев контролируют деятельность нижележащих, что в верхнем слое, на поверхности коры, лежат высшие клеточки , но они - под контролем сверхсознания, каждая клеточка открыта для сверхсознания, источником которого является царство Господа Бога. У Экклса, с одной стороны, для сознания открыты модули коры, с другой - он подчеркивает специальное значение в обучении синапсов самых поверхностных слоев коры головного мозга.

    Философы, врачи, анатомы, физиологи и психологи, стоящие на позициях дуализма, пытались (и пытаются) решить вопрос о связи психического с мозгом. Однако с развитием естествознания постоянно меняются представления о механизмах связи души и тела.

 

 

 

 

Через дымку таинственности к научному подходу

 

Часть II

 

 

 

 

 

Л.П. Гримак

Подобная теория граничила с шарлатанством, однако в клинической практике самого Месмера были действительно ценные результаты лечения. Многие больные, лечившиеся у него, чувствовали себя значительно лучше, а некоторые даже выздоравливали.

Месмер с удвоенной энергией продолжал заниматься лечебной практикой. Однако его бурный успех у пациентов вызвал неприязненное отношение коллег. Многие из них отвернулись от Месмера: одни из чувства зависти ко все возрастающей славе и богатству "магнетизера", другие -o потому что считали его просто шарлатаном. Но никто не счел нужным убедиться в практической ценности метода Месмера. Тяготясь недоброжелательным отношением коллег, Месмер покидает Вену и в 1778 г. переезжает в Париж,. Здесь он продолжает лечить больных своим методом и быстро завоевывает огромную популярность. Сотни больных жаждут лечиться у Месмера, и некоторые члены медицинского совета готовы стать его последователями. Однако официальная наука не признала за его учением прав на существование. Когда первый последователь Месмера, профессор Дэлон, предложил медицинскому факультету исследовать явление "магнетизма", он был обвинен в измене чести и правилам сословия. Попытка Дэлона продолжить защиту основных положений учения Месмера о "животном магнетизме" окончилась тем, что он был отрешен от должности и лишен звания профессора.  

 

 

 

 

 

 

    Месмер продолжает лечить страждущих. Случаи моментального выздоровления сильно действовали на воображение людей и граничили с мистикой.

    Месмер не мог оказать помощь всем жаждущим лечиться у него. И тут он пускается на уловки: для богатых и знатных больных сооружает большие баки с выходящими из них стержнями, держась за которые больные должны получать целебный флюид. Обстановка, в которой Месмер проводил свои сеансы, была тщательно продумана: стены расписаны загадочными узорами, окна занавешены темными шторами, шум шагов заглушен мягкими коврами. Сам Месмер принимал больных в расшитом серебром и золотом камзоле, с многочисленными перстнями на руках. Пристально вглядываясь в глаза больных, длинным жезлом он касался их тел, произнося при этом несколько внушительно звучащих слов. Иногда с первого же раза больные объявляли себя здоровыми или чувствовали себя лучше.

    Другие нуждались в повторных сеансах. А о тех, которые не чувствовали улучшения своего состояния и не выздоравливали, просто умалчивалось, хотя и было их гораздо больше, чем исцеленных. Не следует забывать и того, что слава Месмера вызывала прилив любопытства у многих аристократических особ, изнывающих от безделья. Они развлекались тем, что придумывали себе различные "болезни", от которых быстро "выздоравливали" на первом же сеансе у Месмера. Для аристократов Парижа, томимых страхом перед надвигавшейся революцией, это был одни из способов утешиться и забыться. Месмер утверждал, что бак заполнен его магнетической силой, которая с помощью "волшебного жезла" передается в тела его пациентов.

    Месмер "магнетизирует" для бедных дерево напротив своего дома. Считалось, что стоит только ступить под сень этого дерева, как могучий магнетический флюид, оставленный в нем Месмером, проникает в тело и душу страждущего.

    Все это привело к тому, что теорию Месмера отвергло большинство медиков, а сам он прослыл в их кругу авантюристом. Однако несмотря на справедливость этих обвинений, не следовало забывать и о поразительных случаях исцеления им тяжелых, а иногда и безнадежных больных.

    В связи с настойчивыми требованиями Месмера, добивающегося признания своего метода лечения официальной наукой, а также под давлением некоторых влиятельных особ французское правительство было вынуждено вмешаться в этот спор. Созданная по указу Людовика XVI комиссия, в состав которой вошли крупнейшие ученые того времени - Лавуазье, Франклин, Байли, Жюсье, - рассмотрев доклады о "животном магнетизме", представленные Королевским медицинским обществом и Парижской академией наук, и проведя тщательное расследование, установила, что сверхъестественного магнетического духа (флюида) не существует. 11 августа 1784 г. комиссия приняла постановление:

    "После того, как члены комиссии признали, что флюид животного магнетизма не познается ни одним из наших органов чувств и не производит никакого действия на них самих, ни на больных, которых они при помощи его испытали, после того, как они установили, что касания и поглаживания лишь в редких случаях вызывали благотворное изменение в организме и имели своим постоянным следствием опасные потрясения в области воображения, после того, как они, с другой стороны, доказали, что воображение без магнетизма может вызвать судороги, а магнетизм без воображения ничего не в состоянии вызвать, они единогласно постановили, что ничто не доказывает существование животного магнетизма и что, таким образом, этот не поддающийся познанию флюид бесполезен..."

    Кроме того, вместе с постановлением на имя короля было направлено секретное донесение, в котором говорилось, что увлечение магнетизмом опасно для общественной нравственности. Однако один из членов этой комиссии, Лоран де Жюсье, не подписал составленный ею доклад, а в своей записке, которая имела громкий успех, допускал, что а месмеризме есть какое-то рациональное зерно.

Отнюдь не оправдывая мошеннических проделок и не признавая мистическую теорию Месмера, Жюсье считал, что не следует забывать о некоторых несомненно истинных проявлениях благотворного воздействия магнетизма на психику больных, приводивших порой к их выздоровлению. Заключение Жюсье было, пожалуй, наиболее объективным я верным. И тем не менее путь в науку для теории "животного магнетизма" был закрыт. Но Месмер продолжал заниматься врачеванием больных.

Комиссия, проводившая расследование, не придала никакого значения ни особой обстановке, в которой давал свои сеансы Месмер, ни манере его поведения и стилю речи, ни применению так называемых "пассов". Наблюдаемые при этом явления были объяснены другим, не более понятным термином "воображение", истинная же сущность так и осталась нераскрытой, подчеркивая лженаучность теории Месмера, трактующей "животный магнетизм" как умение использовать целительные свойства могущественных потусторонних сил. Следовало бы отметить, что Месмер пользовался целым рядом проверенных опытом приемов, применение которых, как правило, за небольшим исключением, вызывало у пациентов состояние гипнотического сна или транса. Некоторые из этих приемов используются врачами-гипнологами и в настоящее время.

    После смерти Месмера, умершего в эмиграции почти в полной безвестности, его последователи продолжали развивать его взгляды. В это время Европу заливает мутная волна мистики, на гребне которой снова всплывает "животный магнетизм". Появилась масса чародеев, волшебников, колдунов - одним словом, людей, которые, будто бы обладая способностью привлекать на помощь добрые и злые силы, спекулируя на невежестве народных масс, в публичных выступлениях демонстрировали свою удивительную способность творить чудеса. Чаще всего это были типичные выступления искусных фокусников и иллюзионистов, вводивших в заблуждение публику. Но нельзя отрицать и того, что среди этих людей были и такие, которые действительно обладали искусством гипнотизировать.

    История гипноза в какой-то мере напоминает судьбу алхимии. Еще ничего не зная о строений вещества, алхимики самонадеянно спешили найти "философский камень", будто бы способный превращать простые металлы в золото, а заодно даровать и вечное здоровье. В конечном итоге труды отдельных энтузиастов алхимии помогли рождению могущественной науки, подлинной волшебницы - химии. Но пока алхимики ощупью бродили во мгле ложных представлений, к ним присоединились и искатели легкой наживы, жадные и невежественные авантюристы, шарлатаны, которые обильно сдобрили эту науку трескучей ложью и блеском мишуры.

    "Магия, алхимия и астрология, тесно связанные между собой, представляют ступени в развитии мысли человечества, через которые оно, по-видимому, должно было непременно пройти прежде, чем достичь научной гипнологии, химии, астрономии и других физических наук", - написано в "Энциклопедическом словаре" Ф.А. Брокгауза и И.А.Эфронав1890г.

 

 

 

И. К. Платонов

А.Ф. Месмер не был шарлатаном, он был врачом, глубоко убежденным в правоте своей идеи и искренне желавшим помочь больным. Его трагедия состояла в том, что истинные механизмы, приводившие к излечению больных, остались для него совершенно недоступными.

Предшественником научной гипнологии следует считать португальского аббата Фариа, деяния которого незаслуженно забыты, хотя именно он впервые ввел методику словесного погружения в гипноз. Читатель, по всей вероятности, даже не подозревает, что ему с детства хорошо известна жизнь и судьба аббата Фариа, хотя его работы в области гипноза знает далеко не каждый психотерапевт. Итак, вспомним аббата Фариа, романтического узника замка Иф, о трагической судьбе которого повествует Дюма в знаменитом романе "Граф Монте-Кристо". Фариа - реальное историческое лицо. Дюма лишь назвал его итальянским прелатом. Родина Фариа - Индия, точнее, Гоа. Побывав в столице Гоа Панаджи возле старинного дворца, можно увидеть необычный памятник - бронзовую фигуру священника в сутане с распростертыми над больной женщиной руками. Это - памятник аббату Фариа.

Аббат Фариа (1756-1819), изучивший гипноз, утверждал, что тот не связан ни с какими сверхъестественными силами и его природа кроется в психике человека. Однако многовековая связь гипноза с религией и мистикой не могла быть преодолена в сознании людей в короткий срок.

Последователь Месмера Шастэнэ де Пьюсегюр в 1784 г., занимаясь магнетическими пассами, открывает наиболее глубокую стадию гипноза - искусственный сомнамбулизм. Будучи дилетантом, а не врачом, Пьюсегюр, однако, с успехом применяет открытое им необычное состояние в лечебных целях и добивается при этом хороших результатов.

 

 

    Интерес к "животному магнетизму" все более возрастал, а в 1825 г. для его исследования снова была назначена комиссия от Парижской медицинской академии. В течение шести лет она изучала этот вопрос и наконец представила рапорт, подтверждающий на этот раз пользу "магнетизма". Докладчик от комиссии профессор Гюссон в 1832 г. заявил: "Рассматриваемый как агент физиологических явлений или как терапевтическое средство, магнетизм должен был занять место в ряду медицинских знаний, и, следовательно, одни только врачи должны были пользоваться его применением".

    Комиссия пришла к выводу, что Парижская медицинская академия должна поощрять врачей к изучению этого ;явления. Однако академия так и не решилась опубликовать этот доклад.

    В связи с продолжавшимся увлечением "магнетизмом" и беспорядочным его применением всякого рода шарлатанами, а также учитывая нарастающую врачебную дискуссию по вопросу о целесообразности применения в лечебных целях этого загадочного метода, профессор Берна в 1837 г. 'вновь возбудил этот вопрос. Снова была назначена комиссия, большинство членов которой были ярыми противниками "магнетизма". По докладу этой комиссии в 1840 г. "животный магнетизм" был навсегда исключен из программы занятий академии. На этот раз официально опубликовано решение, чем нанесен удар по дальнейшему исследованию явления "животного магнетизма". Насмешливое и отрицательное отношение к нему считалось необходимым условием соблюдения ученого достоинства.

    Широкое увлечение "магнетизмом" привлекло к нему внимание научно мыслящих людей. Борцом за признание права применять "магнетизм" для лечения больных становится английский хирург из Манчестера Джеймс Бред (Braid, 1795-1860). К занятиям "магнетизмом" Бред пришел не сразу; как и большинство врачей, вначале к явлениям "магнетизма" он относился с недоверием. Трижды побывав на сеансах известного в то время гипнотизера Лафонтена, он убедился, что видения - отнюдь не шарлатанские фокусы с подставными лицами. От пытливого взгляда Бреда 'не ускользнуло, что глаза "замагнетизированного" закрыты и он просто не в силах открыть их, хотя и пытается сделать это, что видно по выражению его лица и сокращению некоторых групп мышц мимической мускулатуры. Хирург с интересом и пристальным вниманием наблюдал, как почтенного жителя города кололи иглами, а он, по-видимому, не ощущал боли; заставляли нюхать крепкий нашатырный спирт, а он, судя по выражению лица, испытывал удовольствие.

    Бред приступает к опытной проверке своих догадок. Первый сеанс "магнетизма" он произвел на семейном вечере. Уже тогда он начал догадываться, что "магнетизм" является следствием постепенного воздействия на нервную систему, утомляя органы чувств. Почти уверенный в своей правоте, Бред впервые в жизни усыпляет своего друга, фиксируя его взгляд на одном предмете. Таким образом, в течение последующих месяцев Бред, фиксируя взгляд человека на обыкновенных предметах, например, горлышке бутылки, усыпляет сначала родных, друзей, знакомых, слуг - всех, кто только соглашается, а потом и пациентов. Бред накапливает опытные данные, внимательно исследует любопытное, явление - магнетизм. Забросив хирургию, он всецело отдается изучению и практическому применению этого нового явления.

    Бред доказал, что нет никакой разницы между тем "состоянием особого сна", который вызывал он, и таинственным "магнетизмом", ибо это суть одного и того же явления. Бред впервые вводит для этого явления название "гипноз" подчеркивая этим его близость к обычному нормальному сну. В поисках объяснения гипнотических явлений Бред отбрасывает всякую мистику, в том числе и предложение о существовании каких-либо особых магических сил, которые подвластны будто бы одним лишь "магнетизерам". Кроме того, он считает, что пассы, применяемые ими, не совсем удачный прием, так как он рассеивает внимание "магнетизируемого". Этим и объясняется то, что "магнетизеры" далеко не всегда добиваются успеха на своих сеансах. По мнению Бреда, метод фиксации взгляда на неподвижном предмете более целесообразен и позволяет добиться гораздо большего эффекта.

    Бред все более увлекается гипнозом. Он убеждается в огромной ценности гипноза как метода лечения целого ряда заболеваний, связанных с расстройством нервной системы, особенно функциональных параличей истерического происхождения. Бред также замечает, что восприимчивость людей к гипнотизации неодинакова, что глубина гипноза может меняться, сопровождаясь изменениями физиологических функций организма Кроме того, он обнаружил, что загипнотизированного можно лечить словом, внушая ему мысль о выздоровлении.

    Бред экспериментирует не ради славы и наживы, его цель - познание сущности гипноза, строго научное объяснение этого любопытнейшего явления. Бред доказывает нежность представлений Месмера и его последователей о "магнетизирующей" сверхъестественной силе. Не случайно на него с ожесточением набросилась церковь. Духовные пастыри быстро разгадали опасность выступлений хирурга-гипнотизера, обнаружившего земную, материальную сущность гипноза. Церковники издают текст проповеди, в которой Бред обвиняется во всех смертных грехах, а его опыты объявляются святотатственными. Не заслужил Бред признания и у своих коллег: сомневаясь в достоверности его научных искании, не понимая его исследовательской страсти, стремления дать научное объяснение явлениям гипноза, многие представители врачебных кругов причислили его к им же разоблаченным месмеристам, обвинили в шарлатанстве Но ничто не могло остановить смелого естествоиспытателя-хирурга. Он писал статьи, доклады, спорил, проводил показательные демонстрации сеансов гипноза. В ответ на выпад церкви Бред написал хлесткий памфлет, в котором" вдребезги разбил ложные концепции поповщины и убедительно доказал свою правоту. Своих противников он вызывал на честный научный спор Но сторонниками его начинании были лишь единицы. И среди них английский хирург и психолог Герберт Майо, который на конференции врачей в Лондоне в 1842 г. заявил, что метод Бреда является самым лучшим, быстрым и верным для погружения нервной системы в такое состояние, которое можно с успехом использовать для лечения больных. И все же труды подвижника Бреда оставались незамеченными не только в Европе, но и на его родине, в Англии; главный же труд его жизни. "Нейрогипнология", вышел в свет только после смерти автора.

    Бред определил гипноз как "нервный сон или то своеобразное состояние нервной системы, которое может быть вызвано продолжительным сосредоточением и напряжением чувствительного взора, в особенности на предмете раздражающего свойства по его мнению, на субъекта в состоянии гипноза можно действовать трояко: посредством мускульного чувства, посредством давления на кожу (френогипнология) и посредством слов; все эти воздействия Бред назвал внушениями.

    Действие внушения посредством слова Бред объяснил "моноидеизмом", по поводу которого пишет: "Моноидеизм" есть учение о влиянии господствующих идей на духовную и физическую деятельность; моноидеизм есть состояние, в котором душа подчинена одной господствующей идее; ...моноидеодинамические изменения суть физические и духовные изменения, как возбуждение, так и угнетение, появляющиеся вследствие моноидеизма".

    Одной из главных причин перемены состояния мозга при гипнотизме Бред считал изменения в составе крови в результате нарушения равновесия между биением сердца и дыханием.

В трактате даны не только талантливое предвосхищение физиологического понимания гипнотического состояния, но и разносторонние клинические приемы возможного использования гипноза в лечебных целях и, что в первую очередь, было важно для хирургии того времени, для обезболивания во время операции. Не останавливаясь на некоторых существенных ошибках Бреда, важно сказать, что исследование этого состояния для лечебных целей знаменовало собой окончание многовекового периода фантазий и вымыслов о гипнозе и начало эры научной гипнологии.

   

 

 

 

 

З. Фрейд

Во Франции, где со времен Месмера большинство французских врачей сохранило твердое убеждение в бесполезности, а может быть, и вреде "месмеризма", нашлись все же врачи, которые продолжали заниматься гипнозом. Так, в 1829 г. Клокэ применил гипноз для анестезии при оператив ном удалении рака грудной железы. -В 1842 г. Вард использовал это явление при ампутации бедра. В 1845 и 1846 гг. Лавуазель произвел под гипнозом ампутацию голени и вылущивание опухоли шейных желез. В 50-х годах профессор Фай в Стокгольме с успехом воспользовался гипнозом для обезболивания операции на матке. В 1859 г. внимание Франции привлекло сообщение профессора хирургии Азама (Azam) , сделанное им на заседании Хирургического общества, о возможности достижения нечувствительности в результате применения гипноза. В этом же году врачи Брока, Фоллэн и Герино с успехом произвели под гипнозом несколько ампутации, вскрытий больших нарывов, прижиганий калёным железом и удалении зубов.

           

 

 

    Особенно блестящие результаты гипнотическое обезболивание дало в Индии. Госпитальный хирург в Калькутте доктор Эсдейль сообщил, что в течение шести лет он произвел более шестисот больших хирургических операций, пользуясь для обезболивания гипнозом. Сообщенные данные были подтверждены комиссией, специально назначенной правительством.

    Несмотря на блестящие результаты попыток хирургов применять гипноз для обезболивания, он не нашел широкого применения прежде всего потому, что вызвать потерю чувствительности, а тем более полную можно лишь у незначительного количества больных. Кроме того, не следует забывать о сильных болях и естественном волнении, которые испытываются многими больными перед операцией. Такое состояние играет немаловажную роль в ослаблении восприимчивости к внушению. Забегая вперед, можно добавить, что в настоящее время, когда масочный эфирный наркоз вытесняется интрахеальным, при котором в организм попадает минимальное количество наркотических веществ, опасность отравления организма намного уменьшается. Кроме того, некоторые современные операции длятся по 5 - 7 часов, и с помощью гипнотического внушения при такой их продолжительности вряд ли можно достичь желаемого успеха. Тем не менее, использование гипноза для обезболивания при оперативном вмешательстве имеет определенное значение. Так, в нашей стране известны случаи проведения оперативного вмешательства без наркоза, обезболивание было произведено врачом-психотерапевтом А. Кашпировским помощью внушении в гипнозе. Впервые в мире был произведен эксперимент по дистанционному гипнотическому воздействию во время телевизионного сеанса. Врач и больной находились друг от друга на большом расстоянии.

    Продолжавшем дела изучения гипноза, начатого Джеймсом Бредом, стал врач из французского города Нанси Амвросий Льебо (Liebeault, 1823-1904). Еще не используя в своей практике гипнотический метод лечения, он обратил внимание на то огромное влияние, которое оказывает на психику больного умное, вовремя сказанное слово врача. Больные, которых лечил Льебо, страдали в основном нервными и психическими заболеваниями. Целенаправленная беседа, которую Льебо умело вел, обследуя таких больных, нередко оказывалась куда эффективней разных лекарств.

    В 1860 г. Льебо ознакомился с методом гипнотизирования, предложенным Бредом. С этого началось его углубленное изучение гипноза. За 25 лет своей практики врача-гипнотизера Льебо излечил гипнозом более семи тысяч больных, некоторых он с успехом гипнотизировал по несколько десятков раз.

    Изучая методы гипнотизирования, он пришел к выводу, что лучше всего усыплять пациентов монотонной, неторопливой, тихой речью, внушающей представление о засыпании. Он разделяет точку зрения Бреда о материальной природе гипноза, но, в отличие от него, считает, что, по сути, гипноз - это тот же обычный сон, но только наступающий в результате внушения. В работе "Сон и подобные ему состояния , рассматриваемые прежде всего с точки зрения влияния разума на тело" (1866 г.) Льебо обобщает результаты своих пятилетних наблюдений. И хотя в книге теоретические положения подтверждались многочисленными приемами успешного использования внушения в гипнозе для лечения самых разнообразных заболеваний, медицинский мир встретил ее недоверием. Лишь через 20 лет Льебо заслужил признание, а позднее и прославился как один из основоположников нансийской школы гипноза. Случилось это так. Врач Дюмон, неоднократно посещавший консультации Льебо, решил лично убедиться в целесообразности применения этого метода. В 1881 г. доктору Дюмону удалось с помощью гипноза излечить длительную судорогу ноги, которой около трех лет страдала одна из пациенток. Более того, с помощью того же гипноза ему удалось избавить больную от продолжительных истерических припадков, повторявшихся по несколько раз в день. О своих наблюдениях Дюмон сообщает профессору клиники внутренних болезней медицинского факультета в Нанси Ипполиту Бернгейму (Bernheim, 1840-1919). Заинтересовавшись этим сообщением, Бернгейм просит Дюмона продемонстрировать гипноз на очередном заседании медицинского общества. Дюмон не замедлил воспользоваться представившейся возможностью и успешно продемонстрировал гипноз на четырех больных. Убедительно проведенная демонстрация живо заинтересовала членов медицинского общества, и с этого времени многие врачи французского города Нанси начинают все чаще и чаще обращаться к методу гипнотического лечения, а профессор Бернгейм, относившейся прежде к гипнозу весьма скептически, все больше и больше увлекается им и становится популяризатором этого метода лечения.

    В его клинике гипноз применяется наравне с другими методами лечения. Почти не бывало дня, чтобы кто-то из больных не был избавлен от страданий в результате применения гипнотического внушения.

По Бернгейму, гипнотический сон, в сущности, "ничем, абсолютно ничем" не отличается от обыкновенного; единственное различие между первым и вторым состоит в том, что гипнотик засыпает с мыслью о том, кто его усыпил. "Различные способы гипнотизации действуют отчасти путем внушения". Например, фиксация блестящего предмета, устремление глаз в одну точку вызывает утомление, отяжеление век, внушает идею сна, "сам сон сопровождается сознательным или бессознательным внушением".

    Однако нансийская школа гипноза прославилась не только успешным массовым применением этого нового лечебного метода. Ее представители стремятся дать этому явлению научное обоснование. Науке мало одних лишь описаний того или иного явления. Она требует фактов, объективных данных, которые могли бы служить неопровержимым доказательством истины. Профессор физиологии Нансийского медицинского факультета Бонн занялся исследованием гипнотического состояния, используя для этого всю аппаратуру и приборы своей лаборатории. Полученные данные объективны, точны, иллюстративны и лишены налета субъективизма, которым иногда бывают отмечены выводы чрезмерно увлеченных своими идеями исследователей. По графическим кривым, составленным на основании беспристрастных показаний приборов, Бонн устанавливает, что методом гипнотического внушения можно влиять на большую часть процессов, происходящих в организме человека. Внушением можно, например, вызвать слезотечение, выделение молока, потоотделение, перистальтику кишечника, можно замедлить или ускорить сердцебиение. Все данные-профессора Бонн строго фиксировались. Результаты и методику своих исследований Бонн осветил в книге "Гипнотизм - исследования физиологические и психологические", которая была издана во Франции в 1885 г. и переиздана в России в 1888 г. "Нансийцы", как, впрочем, и другие ученые, настолько способствовали популяризации гипноза, что в 1886 г. был создан даже специальный журнал "Обозрение гипнотизма". В нем и была опубликована статья доктора Льебо "Исповедь врача-гипнотизера", в которой он сообщал о своем богатом опыте применения гипноза. После двадцатилетней борьбы Льебо наконец заслужил признание коллег.

Льебо считают решительным антифлюидистом. Но эта точка зрения требует пересмотра. Публикацией своего небольшого труда "Исследование зоомагнетизма" он признал, что гипнотическое действие может быть обусловлено либо психологическим влиянием, либо "непосредственным нервным воздействием одного человека на другого" (1883 г.). Впоследствии Льебо пришел к использованию в своих опытах "магнетизированной" воды. Однако вскоре под влиянием Бернгейма он стал применять псевдомагнетизированную воду (см. эффект плацебо) и получил идентичные результаты, что заставило его вновь признать значение внушения и отречься от флюидизма. Та же концепция изложена им в работе "Суггестивная терапия", однако и эта позиция не была окончательной. Хотя у Льебо не было работ, посвященных этому вопросу, он в возрасте 77 лет стал почетным председателем Общества по изучению психики, члены которого были заведомо флюидистами. На конференции в 1906 г. Бернгейм признал, что Льебо, "несмотря на свои психологические концепции... не отрицал действия флюидов".

Однако не следует думать, что гипноз изучался только в городе Нанси. Почти одновременно с нансийской школой гипноза во Франции возникает другая крупная школа, возглавляемая знаменитым невропатологом Жаном Мартином Шарко (Charcot, 1825-1893), который руководил крупнейшей психиатрической больницей Сальпетриер в Париже. Материала для наблюдений и раздумий у Шарко было более, чем достаточно. Посещая сеансы "магнетизера" Дона-то, он внимательно наблюдал за происходящим и заинтересовался необычайным явлением, однако он был далек от мысли, что Донато обладает каким-то сверхъестественным свойством, и решил сам заняться этой проблемой.

    В это время Шарко по долгу службы пришлось вплотную "'столкнуться с "месмеризмом', ему было поручено проверить возможности лечения больных с помощью различных Металлов. Увлеченный разгадкой истерии, чрезвычайного по своим проявлениям психического заболевания, он решил пробовать лечить металлами именно эту болезнь. К великому своему изумлению, в ряде случаев Шарко получил поразительные результаты: прикосновение медной палочкой к телу больного привело к его излечению. Однако Шарко не делает поспешных выводив, вместе со своими помощниками и друзьями он исследует это любопытное явление не только путем клинических наблюдений, но и экспериментирует на больных, используя лабораторные методы. Серьезные исследования привели Шарко к мысли, что следует "выделить три стадии гипноза: каталепсию, летаргию и сомнамбулизм". Между правильным функционированием организма и спонтанными нарушениями, вызванными болезнью гипнотизм занимает промежуточное положение и открывает путь к эксперименту. Гипнотическое состояние - это не что иное, как искусственное или экспериментально вызванное нервное состояние ... , многочисленные проявления которого возникают или исчезают в зависимости от потребности исследования по воле наблюдателя. Рассматриваемый таким образом гипноз становится драгоценным, неисчерпаемым источником исследований как для физиолога и психолога, так и для врача" (1881 г.).

    Шарко и его школа развернули широкую дискуссию с представителями нансийской школы о сущности гипноза. В противоположность нансийской, школа Шарко считала, что гипноз представляет собой явление ненормальное. По мнению Шарко и его сотрудников, гипноз весьма сходен с проявлениями истерии (мышечные судороги, восковидная  гибкость тела). Поэтому настоящий гипноз - все три стадии - по мнению Шарко, может быть вызван у людей с наклонностью к истерии, а вернее всего - у больных истерией. Шарко считал, что гипноз является одной из разновидностей истерии и  подобно истерии, возникает как следствие у развития болезненного состояния, вызванного нервными потрясениями, "нервным шоком". Спор между учеными вылился в пылкую дискуссию, в которую включились широкие круги исследователей.

    Исторически победителями в споре двух прославленных школ, по признанию большинства специалистов, оказались нансийцы, хотя упрек в односторонности заслужили в равной мере и те, и другие.

    Говоря о роли различных школ в выработке воззрения на гипноз, а также о периодически возрастающем и периодически уменьшающемся интересе общества к этой проблеме, нельзя не сказать о роли отдельных ученых, посвятивших себя гипнологии

    Период упадка гипноза начинается после смерти Шарко. Чтобы охарактеризовать  период, можно сказать, что журнал "Экспериментальный и терапевтический гипнотизм" , выходивший под этим названием с 1886 по 1889 г., с 1890 г. стал называться "Журналом гипнотизма и физиологической психологии", с 1909 по 1914 г. - "Журналом психиатрии и прикладной психологии", а с 1922 по 1934 г. он выходил под названием "Журнал прикладной психологии".

    Научная мысль продолжает добиваться познания сущности гипноза. Эта проблема занимает умы ученых не только Франции, но и многих других стран мира. Возникают теории Льюиса и ряда других авторов, работающих в разных направлениях.

    Обобщив опыт Барнгейма, Шарко, Рише, Льюис открыто заявил о полной неспособности современной отсталой физиологии дать какой бы то удовлетворительный ответ на вопрос о природе гипноза.

    Действительно, даже крупнейшие ученые Европы в ту пору не могли дать правильного, исчерпывающего объяснения сущности гипноза.

    Размышляя на эту тему можно сказать, что объяснение природы гипноза зависит от НТР, то есть чем глубже мы проникнем в тайну клетки, поймем ее взаимодействие со всем организмом, тем больше будем знать об этом явлении. Эти перспективы вполне реальны прежде всего на основе так называемой неинвазивной техники.

    Ядерно-магнитно-резонансная и позиционно-эмиссионная томография позволят получить сведения о биохимических перестройках к мозгу по время гипноза, при изменений его глубины, при реализации различных видов деятельности, в том числе творческой, и процессов памяти.

 

 

 

 

 

 

А. А. Ухтомский

Внедрение в клиническую практику изучения мозга функциональной томографии открывает возможность огромных дальнейших изучений живого мозга человека и животных. Результаты этого этапа развития науки трудно переоценить.

Однако следует подчеркнуть, что наиболее полноценные знания о механизмах мозга могут быть получены при интеграции результатов, полученных при использовании неинвазивных и инвазивных приемов, прежде всего вживления электродов.

Много лет знаменитый немецкий физиолог Рудольф Гейденгайн (1834-1897) посвятил физиологическому изучению гипноза и ближе всех подошел к истине. В результате экспериментальной практики он пришел к догадке, что гипноз связан с состоянием, в котором подавляется сознание, засыпает человеческий разум. Этот сон возникает в состоянии утомления корковых клеток моторными раздражителями слухового, зрительного, тактильного анализаторов.  

 

 

 

    Такую точку зрения, скорее, надо назвать проницательной догадкой, так как в ее основу не было положено экспериментальное обследование, как это будет впоследствии иметь место в работах школы И.П. Павлова, но, тем не менее, умалять заслуги Р. Гейденгайна нельзя хотя бы потому, что он, безусловно, оказал влияние в этом вопросе на самого И.П. Павлова, в то время молодого врача, проходившего стажировку в его лаборатории. 23 октября 18-97 г. И.П. Павлов, в речи, посвященной памяти Р. Гейденгайна, перечисляя его заслуги, особо выделил его вклад в изучение гипноза и произнес слова, характеризующие его собственное отношение к этой проблеме: "Гейденгайн одним из первых наряду с Шарко указал, что область гипноза есть область глубокого реального смысла и высокого научного значения".

    Однако после открытий, исследований и предложений сохранялись резко отрицательное отношение к гипнозу некоторых крупных специалистов в области медицины.

Так, Э. Дюбуа-Реймон считал внушенное гипнотическое состояние близким к помешательству, а Г. Гельмгольц рассматривал его как "фокус", не имеющий никакого отношения к медицине.

Для характеристики так называемого физиологического направления ограничимся изложением теории Рише. Она опирается на учение Броун-Секара (Brawn-Sequard) об ингибиции. Под ингибицией подразумевали то свойство нервной системы, вследствие которого раздражение одной его части ведет к прекращению деятельности других. Например, раздражение блуждающего нерва вызывает остановку сердца, раздражение верхнего гортанного нерва - прекращение дыхания; раздражение языкоглоточного нерва парализует сосудодвигательные нервы языка и пр. Рише сформулировал пять положений физиологической теории гипнотизма:

 

 

1. Слабые раздражения различной природы могут прекращать прямым путем или рефлекторно деятельность нервных центров.

2. Слабые раздражения различной природы (зрительные, слуховые, осязательные) могут останавливать деятельность психических центров и вызывать состояние автоматизма всех степеней - состояние сомнамбулизма.

3. Легкость, с которой производят тормозящие действия, возрастает с каждым опытом

4. Состояние отсрочки или остановки действия вызванное в нервных центрах задерживающим рефлексивным действием, может быть, в свою очередь, отсрочено слабым раздражением

5. Состояние сомнамбулизма, вызванное задерживающим слабым действием, может быть прекращено другими слабыми задерживающими действиями обычною порядка.

 

 

Конечно, это объяснение нельзя считать удовлетворительным. Слово ингибиция употребляется для выражения сложных явлений, лишь прикрывая неведение. Вообще, приведенные положения не столько объясняют, сколько называют явления.

    Ученик Шарко Пьетр Жане (Janet, 1859-1947), в 1919г. в связи с этим в труде "Психологические размышления" ("Meditations psychologiques") писал, что психологические феномены очень сложны и требуют тонкого исследования

    Большого внимания также заслуживают работы психиатра Краффт-Эббинга (Krafft-Ebing, 1840-1902) "Экспериментальное исследование в области гипнотизма", швейцарского психиатра и невропатолога Августа Фореля (August Henri Forel, 1848-1931) "Гипнотизм или внушение и психотерапия", шведского психотерапевта Отто Веттерстранда "Гипнотизм и практическое применение в практической медицине".

 

 

 

Через дымку таинственности к научному подходу

 

Часть III

 

 

 

 

И. П. Павлов

Опыты чешского физиолога И. Чермака, немецкого физиолога В. Пейера, а также оригинальные работы и эксперименты русского физиолога В.Я. Данилевского приблизили разгадку сущности гипноза. Эти ученые доказали, что явления гипноза могут быть вызваны и у животных. Подобные факты были известны уже давно, но объяснение им давалось абсолютно неправильное. Еще в 1646 г. в труде "Чудодейственный эксперимент с воображением курицы" ("Experimentum mirabile deimagionatione gallinae"). Антанасиус Киршер (Kirscher) опубликовал сообщение о своем "чудесном" эксперименте, суть которого заключалась в следующем: курица укладывалась на бок и удерживалась в таком положении до тех пор, пока не успокаивалась, затем мелом проводилась черта возле самой головы курицы, отпущенная курица сохраняла приданное ей положение и долго лежала не шевелясь, словно погруженная в глубокий сон.

Этот опыт с "заколдованной" курицей Киршер объяснял тем, что курица считает меловую черту веревкой, удерживающей ее на боку, и, понимая бесполезность сопротивления, не встает.

Более, чем через два столетия, Иоган Чермак (Johan Nepomak Czermak, 1828-1879) вызвал подобное состояние у кур и гусей, раков, мелких певчих птиц и уток не только таким же способом, но и иными приемами.      

 

 

 

 

 

 

 

 

 

    Опыты по гипнозу животных проводил и немецкий физиолог В. Пейейр, который молниеносно придавал кроликам, морским свинкам и птицам неудобное положение и удерживал их в нем. При этом ученый отметил у животных не только восковидную гибкость мышц, которая позволяет придавать им нелепые позы, но и полную потерю чувствительности.

    'Коренной переворот в понимании проблемы взаимосвязи организма и окружающей среды, в создании прочного фундамента науки о рефлекторных принципах работы мозга связан с именем выдающегося русского ученого И.М. Сеченова (1829-1905), который стал первым, кто осознанно вторгся в таинственный мир человеческой психики.

    Учение Сеченова о рефлексах головного мозга было поистине "гениальным взмахом русской мысли", открывающим широкую дорогу для дальнейшего объективного физиологического изучения психологических процессов. Согласно И.М. Сеченову, "все акты сознательной и бессознательной жизни по способу происхождения суть рефлексы".

    Своими путями шло изучение вопросов теории и практического применения гипноза в России.

Русские ученые весьма трезво подошли к изучению "животного магнетизма", всколыхнувшего всю Европу.

    Они проявили достаточную сдержанность и не позволяли себе увлечься фантастическими теоретическими домыслами Месмера и его последователей; без всякой иронии восприняли факты практической, лечебной деятельности месмеристов и занялись накоплением собственного материала, который в дальнейшем способствовал формированию отечественных взглядов на гипнотические явления.

За несколько лет до формирования взглядов нансийской школы профессор Харьковского университета В.Я. Данилевский (1852-1939) дал экспериментальное обоснование того, что природа гипноза человека и животных едина. Он был одним из видных представителей передового направления в русском естествознании и медицине, основоположником которого является И.М. Сеченов и которое затем нашло свое теоретическое развитие в учении С.П. Боткина и И.П. Павлова о невризме.

    Бурное развитие научных достижений в области гипнологии в конце XIX века повлияло на организацию международного конгресса. Первый международный конгресс, посвященный вопросам экспериментального и лечебного гипноза, состоялся в Париже 8-12 августа 1889 года в Отель-Дье; его почетными председателями были Шарко (Charcot, Броун-Секар (Brown-Sequart), Брадель (Brouardel), Рише (Richet), Азам (Azam), Ламброзо (Lambroso) , Месне (Mesnet).

    Среди участников этого конгресса наряду с Льебо (Liebault) и Бернгеймом (Bernheim) находились Дежерин (Dejerine), Жане (Jane), Бабинский (Babinsky), Форель (Forel), Магнам (Magnam), Фрейд (Freud), Шренк-Нот-цинг (Schrenck-Notzing), У.Джеймс (James), В.М.Бехтерев. Действительным президентом конгресса был Дюмонт-паллье (Dumontpallier) генеральный секретарь Биологического общества.

    В 1891 году на IV съезде Общества русских врачей в Москве с докладом: "Единство гипнотизма у человека и животных" выступил выдающийся физиолог В.Я. Данилевский. Он подвел итоги многолетних, начавшихся с 1874 г. исследований, проведенных им на самых разных представителях животного царства - лягушках, ящерицах, змеях, тритонах, черепахах и крокодилах, на вьюнах, камбалах и электрических скатах, на речных раках и морских крабах, лангустах, омарах и каракатицах. Все эти многочисленные эксперименты свидетельствуют об одном, гипноз - вполне естественное явление, оно может быть вызвано не только у человека, но и у самых различных животных, а явления, наблюдающиеся у них, глубоко сходны с симптомами гипноза человека. У них наблюдаются окоченение тела, застывание конечностей в любых приданных им положениях и т.п.

    Выводы, сделанные этими физиологами, опровергли теорию Бернгейма, который утверждал, что "гипноза нет, есть только внушение". Таким образом, гипноз как определенное состояние того или иного организма существует и неравнозначен, внушению.

    Кроме того, В.Я. Данилевский доказал несомненное участие в гипнозе коры головною мозга

"Гипноз и внушение должны занять принадлежащее им по праву достойное место среди других лечебных методов медицины", - заявил в своем докладе "Терапевтическое применение гипнотизма" на том же IV съезде врачей Ардальон Ардальонович Токарский (1859-1901), друг и соратник выдающегося психиатра С.С. Корсакова. Он говорил: "...Смешно было бы думать, что гипнотизм вырос где-то сбоку, за дверями храма науки, что это подкидыш, воспитанный невеждами. Можно только сказать, что невежды ею достаточно понянчили и захватали руками". А.А. Токарский был первым, кто организовал и начал чтение курса гипнотерапии и физиологической психологии в Московском университете.

    Отцом русской научно-клинической гипнологии по праву считается выдающийся русский невропатолог и психиатр, Владимир Михайлович Бехтерев (1857-1927), прошедший научную школу Шарко и его приверженцев, и далеко опередивший их в материалистической последовательности оценок и выводов.

    Клинические наблюдения академика В.М. Бехтерева послужили основой для метода коллективного лечения гипнозом, применяемого при лечении алкоголиков и наркоманов.

Говоря о сегодняшней популярности использования суеверий, заговоров, различных методов народной медицины при лечении психосоматических заболеваний, следует вспомнить выступление В.М. Бехтерева в Военно-медицинской академии в декабре 1897 г. на тему "Внушение и его роль в общественной жизни".

    В своем докладе он раскрыл механизмы возникновения психических эпидемий и роль внушения, самовнушения и гипноза в их зарождении и распространении во время кризисных ситуаций в обществе.

Использование новой терминологии, обоснование теории гипнотерапии, ее психофизиологических механизмов, которыми объясняются как само гипнотическое состояние, так и связанные с ним явления повышенной внушаемости, постгипнотических действий, внушенных галлюцинаций и других феноменов, тесно связаны с именем И.П. Павлова (1849-1936), совершившего переворот в понимании гипноза, а следовательно, и в отношении к нему. Согласно взглядам И.П. Павлова, гипноз есть частичный сон или состояние, переходное между бодрствованием и сном, при котором на фоне заторможенных в разной степени) интенсивности участков мозга присутствует бодрствующий, сторожевой пункт в коре больших полушарий, обеспечивающий возможность раппорта между гипнотизирующим и гипнотиком.

    Поставленная Сеченовым проблема исследования рефлексов головного мозга и их роли в поведении человека и животных получила свою дальнейшую творческую разработку не только в школе И.П. Павлова, но и в школе А.А. Ухтомского (1875-1942), которые достойно приняли эстафету "отца русской физиологии".

    В поисках прочных физиологических основ поведения И.П. Павлов и А.А. Ухтомский поставили целью своих исследований ответить на вопрос: как, с помощью каких механизмов создается и обеспечивается устойчивый образ поведения при всем многообразии внешней среды, через которую приходится организму как целому держать путь?

    Примечательно, что в 1923 г. вышла известная во всем мире книга И.П. Павлова "Двадцатилетний опыт объективного изучения высшей нервной деятельности (поведения) животных".

    В том же году А.А. Ухтомский опубликовал свою статью доминанте - "Доминанта как рабочий принцип нервных центров.

    Под доминантой Ухтомский понимал временно господствующий набор рефлексов, который направляет в данный момент времени все поведение организма на решение одной, наиболее важной для него задачи. В то же время, однажды начавшись и требуя времени для своего выполнения, этот господствующий рефлекс, или доминанта, изменяет и другие рефлексы, которые могли бы помешать его осуществлению.

    Представление о взглядах на гипноз будет неполным, и мы не рассмотрим точку зрения психоаналтического вправления, и в первую очередь основоположника этой школы - австрийского психоневролога Зигмунда Фрейда (Freud, 1856-1939). Технику гипноза он изучал у Шарко в Париже и у Бернгейма в Нанси, однако в процессе формирования своей концепции психоаналитической терапии рейд отошел от гипноза. В 1923 г. он писал, "что невозможно переоценить значение гипнотизма для развития психоанализа.

 

 

 

 

П. К. Анохин

С теоретической и терапевтический точек зрения психоанализ пользуется наследием гипнотизма. Вот подлинные слова Фрейда, которые характеризуют его понимание гипнотического состояния: "Вспомните о том, что гипноз заключает в себе нечто ж уткое. Характер же жуткого указывает на какие-то вытесненные элементы дряхлой старины. Вспомните о том, как производится гипноз. Гипнотизер утверждает, что он обладает таинственной силой, лишающей субъекта его собственной воли или, что то же самое, субъект в ерит в то, что гипнотизер обладает такой силой. Эта таинственная сила, в публике ее еще часто называют животным м агнетизмом, должна быть той силой, которая являлась для первобытных народов источником табу, то есть силой, которая исходит от королей и от начальников, и благодаря к оторой к ним опасно приближаться. Гипнотизер хочет овладеть этой силой; как же он выявляет ее? Он требует от ч еловека, чтобы тот смотрел ему в глаза, так как в типичном случае он гипнотизирует своим взглядом.

 

 

     Но именно этот взгляд опасен и непереносим для первобытных, как впоследствии взгляд божества для смертных. (Вместе с тем в животном мире во время брачного периода или полового контакта некоторые виды животных также могут воздействовать друг на друга. Так, например, у некоторых видов пауков самка пытается сожрать самца в то время, когда он за ней ухаживает. Чтобы этого не произошло, чтобы передать наследственную информацию, самец гипнотизирует самку, втыкая свои крючки ей в брюшко). Итак, гипнотизер будит своими действиями у гипнотизируемого часть архаического наследства, которое проявлялось в отношении к родителям и к которым можно иметь только пассивно-мазохическую установку, в присутствии которых можно потерять волю; оставаться с ней наедине, попасть им на глаза является большим риском".

    Сторонники психоаналитической теории Ференсци (Ferenczi), Шильдер (Schilder), Кандерс (Kanders) и др. что гипноз и внушаемость имеют эротическую основу. Так Ференсци (1924 г.) видит в гипнозе восстановление инфантильно-эротической, мазохистической установки. Гипнотизированный является или образом отца (отцовский гипноз), или прототипом матери.

    Центральное место в гипнозе занимают побуждения из области "эдипова комплекса". Для обоснования своих положений психоаналитики приводят примеры. Они говорят, что гипнотизируя женщин, гипнотизер может наблюдать перед засыпанием и перед пробуждением блуждающий взгляд, дрожание, которые будто бы характерны для сексуального возбуждения. Истероидное застывание в начале гипноза идентифицируется с двигательными явлениями при половом сношении. Если гипнотизер попытается получить от загипнотизированного сведения о его состоянии, то очень часто услышит о "блаженном приятном чувстве", "блаженной усталости" и т.п., а нередко об эротическом. Даже такие слова, встречающиеся в обыденной жизни, как "ты меня загипнотизировала", являются, по мнению психоаналитиков выражением влечения, эротики. У некоторых женщин в состоянии гипноза иногда можно отметить страх, как перед изнасилованием.

    Этот страх, по мнению психоаналитиков, выражает соответствующее желание, пробуждаемое гипнозом, а мягкие уговоры, окрик, грубое воздействие являются и психическими средствами гипноза, и средствами эротического обольщения.

    Они также считают, что применяемые технические средства - "фиксирование" (взглядом), поглаживание - являются общими для гипноза и эротики.

    Далее, психоаналитики утверждают, что даже в характере и форме гипноза выражается сексуальная конституция индивидуума, и люди, особенно расположенные к влюбленности, имеющие тенденцию к сильной установке на объекты любви, обыкновенно легко впадают в глубокий гипноз. Мышечные феномены гипноза - полную расслабленность и каталепсию - психоаналитики рассматривают как выражение безволия, разрешение делать с собой все, что угодно. Наблюдая за жизнью животных, можно заметить следующий факт: удав, как хищник, гипнотизирует свою жертву - кролика, который старается сохранить жизнь с помощью неподвижности, чтобы не выдавать себя, не вызвать своими движениями агрессии нападающей силы.

    В 40-х годах Т. Сарбином (Sarbin) была разработана теория гипноза, интерпретирующая это состояние принятием роли.

    Гипнотик, как актер, удачно играет роль, которой от него ждет гипнотизер, причем актерские способности могут коррелировать с гипнабельностью. Однако, как отмечает Хилгард (Hilgard) - основатель международного общества гипноза, термин "принятие роли" подразумевает симулирование гипнотического действия, в то время как надо иметь в виду бессознательное ролевое поведение, а не умышленное "одурачивание гипнотизера". Поэтому Хилгард склоняется к тому мнению, что будет меньше поводов для неверной интерпретации, отрицающей возможность терминологии, если переименовать ролевую теорию гипноза в теорию "ролевой податливости".

    Однако во многих экспериментальных исследованиях были получены данные, оспаривающие ролевую теорию гипноза Т. Сарбина.

    Продолжателем изучения гипноза, начатого И.П. Павловым и В.М. Бехтеревым, в нашей стране становится К.И. Платонов (1878-1969).

    В монографии "Слово как физиологический и лечебный фактор" он дает широкую картину многогранного использования гипноза в лечебных целях.

    В свете концепции о второй сигнальной системе слово получило значение универсального условного раздражителя - сигнала сигналов.

    "Слово, - писал И.П. Павлов, - благодаря своей предшествующей жизни взрослого человека, связано со всеми внешними и внутренними раздражи гелями приходящими в большие полушария, все сигнализирует, все их заменяет и потому может вызвать все те действия, реакции организма, которые обусловливают те раздражения. Таким образом, внушение есть упрощенный типичнейший условный рефлекс человека".

    После второй мировой войны интерес к гипнозу снова возобновился.

    В серии отчетов научных обществ, расставляющих вехи в истории гипноза, есть отчет Британской медицинской ассоциации (1955 г.), которая официально реабилитирует гипноз в Великобритании. В 1958 г. Американская медицинская ассоциация включает гипноз в медицинскую терапию, уточнив условия его применения. В отчете американской психиатрической ассоциации (1961г.) сказано: "Гипноз - это специализированный психиатрический метод, и в этом виде он создает аспект отношения доктор - больной. В психиатрической практике гипноз является вспомогательным средством для исследования диагностики и лечения. Он может быть также полезен и на других участках медицинской практики и медицинских исследованиях".

    Американская психиатрическая ассоциация в 1960 г. официально признала экспертную коллегию, известную под названием Американский Совет экспертов по психологическому гипнозу.

    Говоря о гипнозе, конечно, нельзя не вспомнить о Милтоне Эриксоне (Erikson, 1902-1980), которого на его родине, в столице штата Аризона Фениксе, часто называют национальным героем Америки. У него очень интересная судьба В 17 лет он заболел полиомиелитом и пролежал некоторое время полностью парализованным, сохранив только способность двигать глазами. Наблюдения за жизнью захолустной фермы - вот все его впечатления тех долгих месяцев. Своим обостренным вниманием юноша стал замечать, что язык тела его сестры, работников, родителей не совпадал с их словами, и эта бессловесная реакция иной раз точнее отражала истинные чувства людей. Когда Эриксон вернулся к обычной жизни, он стал развивать в себе способность читать истинные переживания окружающих. Рожденный с недостатками слуха и зрения, а теперь еще и полупарализованный Милтон обратил свои физические недостатки в преимущества, добившись удивительных успехов в наблюдении за людьми.

Вот как бывает - тяжелая болезнь стресс и многие другие редкие в жизни ситуации, иногда близкие к шок>, или даже клиническая смерть может перевернуть жизнь человека, обострить его чувства, наблюдательность, дать почувствовать какие-то резервы организма и психики, направить все "знания на изучение самого себя и окружающего бытия а в дальнейшем показать чудеса, удивляя других людей. Может быть, этот момент в жизни американского юноши Милтона Эриксона заставит читателя задуматься над вопросом "Кто может стать гипнотизером? Каждый ли способен гипнотизировать?"

    Отвечая на поставленный вопрос, можно сказать, что каждый способен гипнотизировать.

    Но, проводя аналогию, необходимо уточнить, что все могут научиться играть на фортепиано (конечно, если имеются руки и элементарные знания), но так виртуозно, как С. Рихтер, - не каждый. Это зависит от определенных задатков, одаренности, способностей, желания, от того, в какой среде воспитывался человек, от его личностных особенностей и от того, кто и как проводил обучение. Но почем у всё же человек должен пройти и испытать определенные трудности?

   

 

 

 

 

М. Эриксон

Когда же Милтон Эриксон заканчивал медицинский факультет, он попал на сеанс гипноза и сразу же осознал, что гипноз - это тот инструмент, которого ему не хватало, чтобы обратить свою наблюдательность в искусство убеждать, внушать и гипнотизировать.

    Конечно, словами невозможно передать все мастерство Эриксона, который, по мнению одного видного психолога, "занимал трудноуловимое положение где-то на границе, разделяющей целителя и поэта, ученого и сказителя". Текст не передает "паузы, улыбки, быстрые проницательные взгляды, мастерское владение голосом, богатство интонаций, мимики и жестов - то есть, как не навязчиво и исподволь Эриксон добивался своего - изменения сознания и подсознания у человека".

 

Прочитав несколько "учебных" рассказов, записанных одним из учеников психотерапевта Сиднеем Розеном, вы сможете убедиться, как много значит для гипнолога наблюдение за больным, сидящим напротив, что значит понимание человека, конкретно его страданий и желание помочь именно этому пациенту.

 

 

    В заключение истории вопроса следует сказать, что для объединения людей, интересующихся и занимающихся изучением проблем, связанных с гипнозом и внушением, в настоящее время выходят следующие журналы (на английском языке): "Международный журнал по клиническому и экспериментальному гипнозу" и "Американский журнал клинического гипноза" В 1991 г вышел первый выпуск журнала "Вестник гипнологии и психотерапии", который издается Санкт-Петербургским обществом психотерапевтов.

    Регулярно проходят международные конгрессы по гипнозу (начиная с 1965 г - раз в три года), демонстрирующие широкий круг вопросов теоретического и прикладного характера.

    Развитие любой науки требует осмысления того, что достигнуто ею, бережного отношения к своей истории Вопросы исторического прошлого науки интересны не только сами по себе. Они имеют отношение к сегодняшнему дню

    Уроки истории заставляют нас по-новому всматриваться в современность; изучение предыдущего развития науки помогает увидеть ее будущее. Гипнология развивается по определенным законам, многие факторы общественно-экономического развития обусловливают те или иные научные направления, их судьбу. Развитие науки проявляется в концепциях виднейших представителей, чьи усилия двигают ее вперед

 

 

 

 

 

 

 

СООТНОШЕНИЕ МОЗГА И СОЗНАНИЯ КАК ПРОБЛЕМА ФИЗИОЛОГИИ И ПСИХОЛОГИИ

 

 

 

 

Предметом медицины является человек, проявляющий себя в событиях повседневной жизни в своей биологической ипостаси как организм, в социально-психологическом качестве - как личность.

Ю.М. Губачев

 

 

 

 

 

 

 

 

    При решении этой сложной проблемы прежде всего необходимо определить сущность психики, выделить ее наиболее характерные признаки.

    Наиболее существенными для направленного поиска физиологических механизмов психики являются два ее основных свойства.

Первое свойство: будучи продуктом мозга, психика отражает не работу, а внешний мир, объективную реальность. Ощущается, таким образом, не работа нервных клеток, не передача возбуждения из одних отделов в другие, другими словами, не внутренние механизмы деятельности мозга, а ее конечный результат, благодаря которому в сознании воссоздается картина действительности. При этом речь идет не о "фотографическом" отображении внешнего мира, а о творческом активном процессе, в котором образы окружающей среды преломляются через индивидуальный опыт субъекта.

    Второй особенностью психики является то, что картина окружающего мира предстает в сознании как нечто отличное от субъекта. Образы внешнего мира не сливаются с ощущением собственной "я", со сферой внутренних переживаний. В отличие от первого свойства, которое характерно для всех видов психического отражения, эта вторая особенность психики присуща лишь ее высшей форме - человеческому сознанию. Исходя из сказанного, физиологические механизмы должны обеспечить, во-первых, воссоздание картины внешнего мира, и, во-вторых, сопоставление этой картины с внутренними переживаниями субъекта.

    Одним из путей этих механизмов является изучение параллельно физиологических и психических феноменов с последующим сопоставлением полученных данных. Однако на этом пути исследователи встречаются со значительными трудностями как методического так и методологического характера. Первые обусловлены сложностью самого объекта исследования - человеческого мозга; вторые -

тем, что производится сравнение разных уровней мозговой интеграции, которые находят качественно различное выражение, например, ощущение красного света и колебания электрического потенциала мозга.

    Трудности методического характера преодолеваются по мере накопления знаний о работе мозга. Метрологические трудности могут быть преодолены на основе последовательного применения принципов диалектики, знания общих законов мироздания.

    При решении проблем, связанных с двумя смежными науками - физиологией и психологией - могут быть использованы принципы решения аналогичных проблем, стоящих на стыке других фундаментальных наук, таких, как физика, химия и биология, с той, правда, оговоркой, что задача физиолога еще сложнее, так как он имеет дело не с различными формами движения материи (как физик или химик), а с наиболее сложно организованной живой материей и ее высшим проявлением в виде психики.

    При изучении состояния между явлениями, относящимися к разным условиям интеграции, важным связующим звеном могут явиться понятия информации и ее кода. При этом одна из наук исследует механизмы, явления, ее внутреннюю организацию, то есть код, а смежная с ней наука - то, как этот механизм проявляется в качественно иных процессах более высокого уровня. То, что является кодом для одной науки, выступает как информация для смежной научной дисциплины. В свою очередь, процессы более высокого уровня образуют код, с которого считывается информация для явлений, выступающих предметом исследования следующей науки. Например, физическая структура атома в виде определенного числа протонов и нейтронов, входящих в состав атомного ядра, а также число и энергетическое состояние электронов, составляют электрический код, который содержит информацию о химических свойствах элементов. В химической структуре ДНК, то есть в чередовании пуриновых и пиримидиновых оснований, заключена наследственная информация, являющаяся основой живых организмов.

    Наконец, явления биологического порядка, а именно мозговые процессы, выступают как код психологической деятельности. Остановимся на последнем положении подробнее. И.М. Сеченов впервые высказал идею, что адекватность впечатления реальному стимулу обусловлена тем, что они соединены "средним членом" - физиологическим процессом, который, с одной стороны, несет на себе отпечаток раздражителя, а с другой - лежит в основе психического образа. Фактически развивая эту идею, П.К. Анохин сформулировал принцип информационной эквиопотенциальности на различных этапах психического отражения, согласно которому информация, содержащаяся в совокупности мозговых процессов и в соответствующих им психических, одинакова, несмотря на их качественное различие. Интересные сообщения о соотношении между мозгом и сознанием как кодом и информацией были высказаны также Д.И. Дубровским.

    Итак, через понятие информации фундаментальные науки - физика, химия, биология, психология - осуществляют связь между собой, результатом чего является создание единой непротиворечивой системы взглядов, в которой каждое более сложное явление может быть объяснено при помощи простого (но не сведено к нему). Для установления связи между явлениями, относящимися к разным уровням интеграции, необходимо, таким образом, понять, какую информацию несут явления более низкого уровня для явлений более высокого уровня интеграции. Такой информационный подход, очевидно, имеет хорошие перспективы и для изучения соотношения мозговых процессов и психики. Действительно, если информация, содержащаяся в совокупности нервных процессов и в психическом образе, эквивалентна, то именно анализ информационного содержания физиологических процессов будет способствовать изучению связи между мозговыми и психическими феноменами.

    Таким образом, одна из методологических трудностей, которая может быть обозначена как проблема качественного подхода, решается, в принципе, через понятие информации. Однако при изучении физиологических механизмов психики необходимо преодолеть еще одну трудность. Недостаточно знать нервные коды, не менее важно определить, какие именно процессы играют решающую роль для данной психической функции. Ведь реакции мозга, скажем, его ответ на раздражитель, весьма многообразны. Практически, куда бы мы ни поставили электрод, мы можем зарегистрировать те или иные изменения деятельности мозга. Однако не все они равнозначны, и лишь некоторые из них играют решающую роль в обеспечении психической функции, тех ее кардинальных свойств, о которых говорилось выше.

Эта проблема имеет также общеметодологическое значение, она характерна для исследований, проводимых на стыке двух наук, в процессе которых приходится сопоставлять качественно различные явления. Ее решение заключается в том, что явления, составляющие код, и

 

 

 

 

 

 

 

 

СООТНОШЕНИЕ МОЗГА И СОЗНАНИЯ КАК ПРОБЛЕМА ФИЗИОЛОГИИ И ПСИХОЛОГИИ

 

 

 

 

Предметом медицины является человек, проявляющий себя в событиях повседневной жизни в своей биологической ипостаси как организм, в социально-психологическом качестве - как личность.

Ю.М. Губачев

 

 

 

 

 

 

 

 

    При решении этой сложной проблемы прежде всего необходимо определить сущность психики, выделить ее наиболее характерные признаки.

    Наиболее существенными для направленного поиска физиологических механизмов психики являются два ее основных свойства.

Первое свойство: будучи продуктом мозга, психика отражает не работу, а внешний мир, объективную реальность. Ощущается, таким образом, не работа нервных клеток, не передача возбуждения из одних отделов в другие, другими словами, не внутренние механизмы деятельности мозга, а ее конечный результат, благодаря которому в сознании воссоздается картина действительности. При этом речь идет не о "фотографическом" отображении внешнего мира, а о творческом активном процессе, в котором образы окружающей среды преломляются через индивидуальный опыт субъекта.

    Второй особенностью психики является то, что картина окружающего мира предстает в сознании как нечто отличное от субъекта. Образы внешнего мира не сливаются с ощущением собственной "я", со сферой внутренних переживаний. В отличие от первого свойства, которое характерно для всех видов психического отражения, эта вторая особенность психики присуща лишь ее высшей форме - человеческому сознанию. Исходя из сказанного, физиологические механизмы должны обеспечить, во-первых, воссоздание картины внешнего мира, и, во-вторых, сопоставление этой картины с внутренними переживаниями субъекта.

    Одним из путей этих механизмов является изучение параллельно физиологических и психических феноменов с последующим сопоставлением полученных данных. Однако на этом пути исследователи встречаются со значительными трудностями как методического так и методологического характера. Первые обусловлены сложностью самого объекта исследования - человеческого мозга; вторые -

тем, что производится сравнение разных уровней мозговой интеграции, которые находят качественно различное выражение, например, ощущение красного света и колебания электрического потенциала мозга.

    Трудности методического характера преодолеваются по мере накопления знаний о работе мозга. Метрологические трудности могут быть преодолены на основе последовательного применения принципов диалектики, знания общих законов мироздания.

    При решении проблем, связанных с двумя смежными науками - физиологией и психологией - могут быть использованы принципы решения аналогичных проблем, стоящих на стыке других фундаментальных наук, таких, как физика, химия и биология, с той, правда, оговоркой, что задача физиолога еще сложнее, так как он имеет дело не с различными формами движения материи (как физик или химик), а с наиболее сложно организованной живой материей и ее высшим проявлением в виде психики.

    При изучении состояния между явлениями, относящимися к разным условиям интеграции, важным связующим звеном могут явиться понятия информации и ее кода. При этом одна из наук исследует механизмы, явления, ее внутреннюю организацию, то есть код, а смежная с ней наука - то, как этот механизм проявляется в качественно иных процессах более высокого уровня. То, что является кодом для одной науки, выступает как информация для смежной научной дисциплины. В свою очередь, процессы более высокого уровня образуют код, с которого считывается информация для явлений, выступающих предметом исследования следующей науки. Например, физическая структура атома в виде определенного числа протонов и нейтронов, входящих в состав атомного ядра, а также число и энергетическое состояние электронов, составляют электрический код, который содержит информацию о химических свойствах элементов. В химической структуре ДНК, то есть в чередовании пуриновых и пиримидиновых оснований, заключена наследственная информация, являющаяся основой живых организмов.

    Наконец, явления биологического порядка, а именно мозговые процессы, выступают как код психологической деятельности. Остановимся на последнем положении подробнее. И.М. Сеченов впервые высказал идею, что адекватность впечатления реальному стимулу обусловлена тем, что они соединены "средним членом" - физиологическим процессом, который, с одной стороны, несет на себе отпечаток раздражителя, а с другой - лежит в основе психического образа. Фактически развивая эту идею, П.К. Анохин сформулировал принцип информационной эквиопотенциальности на различных этапах психического отражения, согласно которому информация, содержащаяся в совокупности мозговых процессов и в соответствующих им психических, одинакова, несмотря на их качественное различие. Интересные сообщения о соотношении между мозгом и сознанием как кодом и информацией были высказаны также Д.И. Дубровским.

    Итак, через понятие информации фундаментальные науки - физика, химия, биология, психология - осуществляют связь между собой, результатом чего является создание единой непротиворечивой системы взглядов, в которой каждое более сложное явление может быть объяснено при помощи простого (но не сведено к нему). Для установления связи между явлениями, относящимися к разным уровням интеграции, необходимо, таким образом, понять, какую информацию несут явления более низкого уровня для явлений более высокого уровня интеграции. Такой информационный подход, очевидно, имеет хорошие перспективы и для изучения соотношения мозговых процессов и психики. Действительно, если информация, содержащаяся в совокупности нервных процессов и в психическом образе, эквивалентна, то именно анализ информационного содержания физиологических процессов будет способствовать изучению связи между мозговыми и психическими феноменами.

    Таким образом, одна из методологических трудностей, которая может быть обозначена как проблема качественного подхода, решается, в принципе, через понятие информации. Однако при изучении физиологических механизмов психики необходимо преодолеть еще одну трудность. Недостаточно знать нервные коды, не менее важно определить, какие именно процессы играют решающую роль для данной психической функции. Ведь реакции мозга, скажем, его ответ на раздражитель, весьма многообразны. Практически, куда бы мы ни поставили электрод, мы можем зарегистрировать те или иные изменения деятельности мозга. Однако не все они равнозначны, и лишь некоторые из них играют решающую роль в обеспечении психической функции, тех ее кардинальных свойств, о которых говорилось выше.

Эта проблема имеет также общеметодологическое значение, она характерна для исследований, проводимых на стыке двух наук, в процессе которых приходится сопоставлять качественно различные явления. Ее решение заключается в том, что явления, составляющие код, и содержащаяся в этом коде информация, обладают определенным сходством организации, так как структура явлений более низкого уровня находит свое отражение в процессах более высокого порядка. Единство организации составляет поэтому тот признак, который указывает, какие именно феномены двух наук подлежат составлению для изучения функциональной связи между ними. В качестве наиболее яркого примера правильности этого положения можно привести соответствие между общей структурой атомов по Бору и периодической системой элементов Менделеева. Это универсальное правило (кстати, оно широко используется при разгадке шифров), очевидно, применимо к анализу соотношения мозговых и психических процессов. В свое время было выдвинуто положение о том, что концепции физиологии и психологии, если они описывают функционально связанные между собой физиологические и психологические процессы, должны обладать определенным сходством, изоморфизмом.

    Эти соображения восходят в значительной мере к идеям И.М. Сеченова и И.П. Павлова. Сеченов говорил о том, что адекватность отражения обеспечивается тем, что между законами представляемого и действительного существует строгое соответствие. По Павлову, "слитие психического и физиологического, субъективного и объективного" может быть осуществлено на основании тождества физиологического понятия условного рефлекса и психологического понятия ассоциации. Интересны также соображения Л.А. Орбели. Он писал: "Если субъективное явление есть проявление определенного физиологического процесса, подчиняющегося определенным закономерностям, то эти закономерности должны наблюдаться как в ряде объективных наблюдаемых явлений, так и в ряде соответствующих им субъективных проявлений".

    Перспективный подход к поиску физиологических механизмов психики, таким образом, заключается в сопоставлении теоретических концепций физиологии и психологии, отборе на этой основе физиологических процессов, обеспечивающих данную психическую функцию, и анализе информационного содержания этих процессов. Многие работы посвящены изучению физиологических процессов построения субъективного образа. Следует отметить, что в психическом феномене восприятия находят достаточно полное выражение два указанных признака психики: отражение внешней среды и отношение субъекта к этой среде. В работах также используется сопоставление двух концепций: информационного синтеза и психологической теории сигнала.

    Первая концепция разработана на основании исследований, проведенных, главным образом, методом вызванных потенциалов. В ней связываются различные волны вызванных потенциалов с приходом в кору качественно различной информации. Теория обнаружения сигналов - ведущая концепция восприятия. Методические приемы, разработанные в рамках этой теории, позволяют количественно оценить характеристики сенсорно-перцептивного процесса. Две указанные теории обладают значительным внутренним сходством и описывают процесс обработки стимульной информации как результат взаимодействия сенсорных и несенсорных переменных. В процессе исследований на одни те же стимулы регистрировались физиологические показали обработки стимульной информации в виде вызванных потенциалов и психологические показатели процесса восприятия в виде психофизических индексов сенсорной чувствительности и критерия решения. Основные выводы сделаны на основании сопоставления физиологии и психологии.

    Исследования показали, что сходство обеих концепций не случайно: они описывают на уровне физиологии и психологии явления, функционально связанные между собой. Это обстоятельство дало возможность подвести под психические процессы определенный нейрофизиологический баланс, изучив тем самым организацию мозговых процессов, лежащих в основе построения субъективного образа. В этих процессах можно выделить три этапа: сенсорный, синтеза и перцептивного решения. Содержание первого этапа составляет анализ физических характеристик стимула; на втором этапе осуществляется синтез сенсорной и несенсорной информации о стимуле; на третьем этапе происходит опознание стимула, то есть его отнесение к определенному классу объектов. Одним из фундаментальных факторов является то, что поступление сенсорной информации в кору еще не сопровождается ощущением. Ощущение возникает только на втором этапе сенсорно-перцептивного процесса. При этом, хотя ощущение формируется на основании синтеза физических и сигнальных характеристик стимула, эти последние присутствуют в ощущении в неявной форме, и внешний объект воспринимается преимущественно как совокупность его физических характеристик. Осознание значимости стимула, его категоризация, как правило, происходит на третьем этапе восприятия.

    Известно, что психика в эволюции претерпевает сложное развитие от элементарных психических проявлений до человеческого сознания. Этот долгий путь повторяет затем каждый человек в своем индивидуальном развитии, проделывая его за долгие годы своего детства и отрочества. К этим известным положениям мы можем сейчас добавить еще одно: каждый из нас, реагируя на сигнал, проходит те же стадии тысячи раз в день за несколько долей секунды. Три этапа восприятия - это только три временных интервала, в которых развертывается последовательный анализ стимульной информации. Это три уровня мозговой иннервации, каждая из которых характеризуется вовлечением в функцию большого числа мозговых структур, более сложной организацией внутримозгового взаимодействия и более высокой стадией психического отражения.

    Интересно, что передача на исполнительные механизмы может быть осуществлена на каждом из этапов, так что каждой из трех стадий психики соответствует свой тип ответной реакции. Выбор типа ответа определяется задачей, стоящей перед индивидуумом, при этом, проигрывая в скорости реакции, организм выигрывает в сложности и точности ответа, его адекватности нестандартной ситуации. Необходимый минимум структур - это "жесткие" звенья, они участвуют в реакции любого типа, другие структуры - это "гибкие" звенья, системы обеспечения психической функции, по Н.П. Бехтеревой, их включение в функцию дает возможность осуществления более сложных реакций.

    Перечислим три указанных типа реакций. Наиболее элементарной реакцией является автоматизированный условный рефлекс. При этом типе реакции переход возбуждения на исполнительные центры осуществляется до возникновения ощущения. Эта реакция наблюдается либо в стандартизированных условиях, когда мы реагируем на раздражитель, не замечая его, и ощущение при этом может не возникать вовсе, или при реакциях скоростного типа, например, в транспорте, когда нога как бы сама нажимает на педаль тормоза. К более высокому уровню относится реакция, возникающая в ответ на ощущение, которое еще не опознано. Как уже говорилось, в ощущении представлены в основном физические характеристики стимула. Тем не менее, оно может быть основой для построения двигательных актов, связанных с анализатором достаточно сложной стимульной информации. Это - следствие того, что информация о значимости стимула, хотя и в неявной форме, участвует в генезе ощущений. Наконец, реакции высшего психического уровня - это ответы организма, которые формируются на основании того, что возникшее ощущение опознано и, как правило, вербализовано. Приведем простой пример, чтобы проиллюстрировать, как организм может применять имеющийся всю распоряжении регистр уровней психического отражения и набор соответствующих им двигательных ответов. Предположим, что человек идет по хорошо известной ему дороге, его мозг в это время занят обдумыванием какого-либо дела. Его ноги твердо ступают по дороге, он обходит мелкие неровности, правильно координирует все свои движения, идет быстро и уверенно, он смотрит на дорогу и в то же время как бы не видит. Это автоматизированные реакции низшего психического уровня. Но вот ему встречается трудный отрезок дороги, например, впереди не расчищенный от снега и льда скользкий участок пути. Человек смотрит на дорогу и хорошо видит ее, все ее неровности и опасные участки. Он сообразует каждый |0вой шаг с этими деталями. В то же время было бы неправильно считать, что в данном случае каждая деталь определенным образом категоризуется, обозначается. Возникшие образы создаются, хотя действия по-прежнему носят в значительной мере автоматизированный характер: человек не думает, куда ему поставить ногу. Вдруг на пути встречает неожиданное препятствие, например, дорогу пересекает поток талой воды. Человек останавливается. Он думает, как ему перебраться на другую сторону. Можно утверждать, что он использует при этом понятийный аппарат и внутреннюю речь. Наконец он принимает решение и преодолевает препятствие, например, кладет доску и переходит через ручей. На этом примере видно, как весь диапазон реакций используется с максимальной эффективностью, со строгим соблюдением принципа экономии ресурсов мозга и затраченного времени. Более высокие уровни психического отражения и реакции включаются тогда, когда низшие не обеспечивают достижение цели.

    Отметим, что все три типа описанных реакций являются выработанными, они основаны на прошлом опыте. Разница заключается в том, что в одних случаях прошлый опыт может быть использован без какой-либо коррекции, а в других необходима рекомбинация прошлых впечатлений для выработки творческого, нестандартного решения.

    Какие же физиологические механизмы обеспечивают осуществление реакций более высоких уровней и в чем их отличие от более элементарных, автоматизированных реакций? Исследования показали, что необходимым элементом возникновения ощущения как психического феномена является сопоставление, синтез сенсорной информации со следами памяти, то есть информацией о прошлых встречах индивидуума с данными или сходными сигналами. Происходит активизация следов памяти по принципу условного рефлекса. Однако синтез информации требует еще одного звена, которое не входит в условный рефлекс. Сопоставление сенсорной и несенсорной информации о стимуле обеспечивается механизмом возврата возбуждения из подкорковых центров эмоций и мотиваций, а также и других отделов коры, включая ассоциативные зоны и области проекции других анализаторов, в первичную проекционную область. Это возбуждение несет информацию о значимости данного объекта внешней среды, то есть его отношение к определенной деятельности организма, и сведения об иных его физических признаках, полученных в прошлом с помощью других анализаторов. Синтез всей этой информации и лежит в основе построения субъективного образа.

    В ответ на внешний стимул из глубин памяти, таким образом, поднимается все, что было накоплено в прошлом в применении к оценке данного стимула. И здесь мы, возможно, подходим к одному из критических моментов в понимании физиологических основ сознания - к сущности мозговых механизмов, которые ответственны за его важнейшее свойство: разделенность на сферы внешнего и внутреннего, своего "я" и "не я". Развитие этой загадки сознания связано со значительными трудностями методического характера. Достаточно упомянуть о бесплодности попыток решить логический парадокс "гомункулуса", найти структуры, ответственные за интеграцию "я".

    Но в то же время, что такое это таинственное "я", как не наша память о нас самих, о наших впечатлениях, полученных в течение жизни? Нельзя ли поэтому предположить, что память, актуализированная в ответ на приход сенсорного сигнала, и есть та частица нашего "я", по отношению с которой этот сигнал воспринимается как нечто внешнее. 1ри этом сопоставление внешнего сигнала и сферы внутренних переживаний определяется особой организацией информационных процессов в мозге: активизацией следов памяти в ответ на внешний сигнал и обратным движением этой информации на встречу с сенсорным сигналом в области его первичной проекции, которые являются в данном случае центром интеграции мозговой системы, обеспечивающей генезис ощущений. При опознавании стимула на третьем этапе восприятия центр интеграции перемещается в лобные отделы полушарий. В этих процессах значительную роль играет межполушарное воздействие. При этом, возможно, образуется как бы второй круг возбуждения, включающий синтез информации в отделах доминантного полушария, связанного вербальной функцией.

    Разделение в сознании "я" и "не я", а также их синтез в процессе формирования реакции на сигнал, обеспечивается, таким образом, особой иерархией информационных потоков и точными временными соотношениями между различными стадиями мозговой оценки сенсорных и биологических характеристик. Добавим к этому, что наше сознание не только разделено, оно в равной степени и объединено, нельзя ощутить внешний сигнал без своего "я" без внешнего сигнала. Так, на основе сложной организации мозговых процессов возникает психика как единство отражения объективной реальности и преломления через индивидуальный опыт. В психическом отражении синтезируется прошлый опыт, ощущение настоящего и прогноз на будущее.

    Разделенность сознания на сферы внешнего и внутреннего - важнейшее завоевание эволюции. Оно создает возможность, с одной стороны, отражения объективных характеристик внешней среды, а с другой - известной независимости, автономности субъекта от этой среды и относительного постоянства личных характеристик. Своеобразие человеческой индивидуальности - это не только ее генетическая неповторяемость, но и уникальность жизненного пути. Нельзя полностью переделать личность, как нельзя переписать прошлое. В то же время человек постоянно изменяется, так как приобретает новый опыт. Чем больше этого опыта накоплено, тем меньшую часть составляет новое, тем более устойчивы черты характера и привычки, тем большую роль в поведении играет эндогенный фактор в виде приобретенного опыта...

    Итак, психическое отражение возникает на основе определенной организации информационных процессов мозга, высокой степени согласованности всех звеньев, входящих в систему обеспечения данной психической функции. Возможность сложной мозговой интеграции обеспечивается определенными структурными особенностями мозга, разделенными на три основных функциональных блока (А.Р. Лурья), наличием достаточно дифференцированных нервных ансамблей, корковых полей с иерархическим строением и межцентральных связей. Однако эта структурная основа создает лишь возможность возникновения психики. Для того, чтобы эта возможность была реализована, необходимо еще одно условие: приобретение индивидуального опыта.

    Опыт играет ключевую роль и в генезе кардинального свойства сознания - ощущения своей личности как чего-то отдельного от внешней среды. Это свойство сознания возникает в онтогенезе в процессе общения с другими людьми, то есть в основе социального опыта.

Общаясь с другими людьми, человек лучше понимает и самого себя. Вырабатывается сознание как собственное знание и совесть, как высший нравственный отчет перед самим собой. Мое отношение к моей жизни и есть сознание. Диалектика развития проявляется в том, что, возникая в процессе общения с людьми, сознание в то же время является необходимым условием для их объединения в коллектив. Общество состоит из отдельных личностей. С общественным опытом связаны и высшие достижения человеческой культуры и науки как наиболее сложные проявления психической деятельности человека.

 

 

 

УЧЕНИЕ О ВЫСШЕЙ НЕРВНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ И ПРОБЛЕМА "МОЗГ И ПСИХИКА"

 

 

 

 

В сущности, нас в жизни интересует только одно наше психическое состояние... Миллионы страниц заняты изображением внутреннего мира человека, а результатов этого труда - законов душевной жизни человека - мы до сих пор не имеем. И.П. Павлов

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

    И.П. Павлов многократно подчеркивал, что первейшей реальностью, с которой человек имеет дело в своей повседневной жизни и с которой ученый должен считаться при изучении функций мозга, является его психическая деятельность, переживаемая им в его сознании как собственный мир. Однако механизм психического состояния был и остаётся окутанным для нас глубоким мраком. Все ресурсы - искусство, религия, литература, философия и исторические науки - все это соединяется, чтобы бросить луч света в это мрак. Но человек располагает еще одним могущественным орудием: естественно-научным изучением с его строго объективными методами.

    И.П. Павлов рассматривал вопрос об изучении психической деятельности человека как комплексную проблему, существенное место в познании которой должно занимать естествознание. У негр не было и тени сомнения в том, что все названные области человеческого познания имеют законное право на существование и могут заниматься исследованием психической деятельности человека и высших животных.

    В ряду наук, изучающих субъективный мир человека, свое законное место занимает и психология как наука. "Психология, - писал И.П. Павлов, - касающаяся субъективной части человека, имеет право на существование, потому что ведь наш субъективный мир есть первая реальность, с которой мы встречаемся". В другом месте он говорил: "Я не отрицаю психологии как познания внутреннего мира человека. Тем не менее, я склонен отрицать что-нибудь из глубочайших влечений человеческого духа". При изучении субъективного мира человека он писал, что это лишь "способ отрешиться от шаблонных антропоморфических представлений и толкований".

    Однако, признавая наличие субъективного мира человека и законную роль психологии изучать его своими методами и со своей точки зрения, И.П. Павлов не мог отказаться от решения вопроса: что должен делать физиолог с психическими явлениями, а также имеет ли он право изучать их своими естественно-научными методами. По глубокому убеждению И.П. Павлов-физиолог не может оставить их без внимания. Сомнения в том, что психику можно изучать методами физиологии, не должно быть. Вопрос заключается в том, как нужно вести это исследование.

    И.П. Павлов хорошо понимал, что, хотя и физиологи, и психологи изучают одну и ту же реальность жизнедеятельности человека и высших животных, предметы их наук разные. Он считал это разными формами мышления. Предметом психологии является сознательная психическая деятельность человека в том виде, как мы ее знаем из опыта самонаблюдения. Эта та реальность, которую мы видим, согласно Р. Декарту, "при естественно присущем нашей душе свету..."

    Классическая-интроспективная (методом самонаблюдения от лат. introspectare - смотрю внутрь) психология выросла именно на этом декартовском понимании сущности психической деятельности человека.

    Так, понимаемая субъективная реальность человека - "душа" - и была предметом пристального изучения классической интроспективной психологии. "Душа, - писал В. Вундт, - есть прежде всего и исключительное единство связей в явлениях внутреннего опыта..." Вундт изучал психическую деятельность при помощи "апперцепции". Это психическое явление он понимал как процесс, который с объективной стороны состоит в восприятии определенного содержания знаний, а с субъективной стороны дан в виде переживаний личности.

    И.П. Павлов ясно сознавал, что таким образом понимаемая субъективная реальность человека не может быть предметом естественно-научного исследования. Нужно было искать другой не изведанный до этого путь. Для осуществления этой цели нужно создать такую концепцию психического, представить его в виде такого феномена, который регистрируется объективно, как и любое другое явление.

Именно в поисках этого феномена "неудержимый со времен Галилея ход естествознания заметно приостановился".

    Первый шаг на пути открытия этой реальности был сделан И.М. Сеченовым (1863 г.), который доказал, что все акты сознательной и бессознательной психической деятельности по своему происхождению являются рефлексами. В процессе изучения физиологии пищеварения И.П. Павлов,

как известно, открыл "такое элементарное психическое явление, которое целиком  с полным правом могло бы считаться вместе с тем и чистым физиологическим явлением". Этот феномен и есть условный рефлекс.

    "Психические явления, - писал И.П.Павлов, - я буду трактовать так же объективно, так же только с внешней стороны, как и все то, что изучается в физиологии".

    Понятно, что такие принципиально отличающиеся друг от друга подходы к изучению субъективной реальности, как интроспективная психология и павловское учение о ВНД, не могли и не могут не приводить к открытию явлений и закономерностей, которые принципиально не сводимы друг с другом. "Сопоставление результатов, полученных объективным анализом сложно-нервных явлений, - писал И.П. Павлов, - с результатами субъективных исследований наталкивается на чрезвычайные затруднения. Затруднения эти - главным образом, двух родов. Они относятся к фактам, полученным строго объективным путем, носят особый характер. Наши факты мыслятся в форме пространства и времени, это естественно-научные факты. Психологические же факты мыслятся только в форме времени, и понятно, что такая разница в мышлении не может не создать известной несоизмеримости этих двух видов мышления".

    Однако современная наука доказывает, что все явления должны описываться с опорой на такие категории, как энергия, информация, пространство и время. Другую причину несовместимости фактов, изучаемых психологами, с фактами, полученными в эксперименте на животных при помощи условно-рефлекторного метода, И.П. Павлов видел в степени сложности тех и других явлений.

    Деятельность нервной системы человека намного сложнее деятельности нервной системы собаки. Поэтому трудно сказать, что подтверждают факты, полученные при помощи условно-рефлекторного метода, в экспериментальной психологии и вообще в психологическом исследовании. Учитывая указанные затруднения, И.П. Павлов говорил, что анализ еще долгое время будет - принципиально отличаться от анализа психологов.

    Отмечая заслугу В.Н. Мясищева в попытке связать психологию отношений с учением И.П. Павлова об условных рефлексах, А.Е. Личко (1977) развивает понятие отношения как компонента системы "личность" и условного рефлекса как компонента системы "высшая нервная деятельность". Сходство между этими понятиями не случайно, т.к. они вырабатываются в процессе развития и накопления индивидуального опыта. И условный рефлекс, и отношения, раз образовавшись, никогда не исчезают полностью, а лишь могут быть заторможены и перестроены. По мнению А.Е. Личко, такой анализ сходства и различия этих понятий существенен для психотерапевтической практики - разработки психотерапевтических методов и понимания механизмов их действия.

    Таким образом условные рефлексы, психическая деятельность, поведение, субъективный мир человека, личность как свойство биологического объекта (Homo Sapiens; по аналогии: способности дышать, смотреть, и др.) сознание как механизм (состояние) с помощью которого проявляется личность и становятся предметом исследований психофизиологов и рассматривается как деятельность всего организма в целом.

    Такой подход к изучению субъективной реальности бесспорно доказал, что "...наше сознание и мышление, как бы ни казались они сверхчувственными, являются продуктом вещественного телесного органа - мозга... Это, разумеется, чистый материализм" (Ф.Энгельс).

    Проблема "мозг и психика" имеет самое непосредственное отношение ко многим вопросам современной медицины. Важнейшее значение эта проблема имеет для психиатрии, перед которой стоит вопрос об изучении изменений мозга (морфологических и биохимических), приводящих к сложным психическим расстройствам.

    Интересные данные о соотношении мозга и психики получены при изучении неврозов (Б.Д. Карвасарский). В работах ряда авторов были показаны следующие особенности ЭЭГ при различных формах неврозов: неустойчивость и нерегулярность коркового ритма, атипичная выраженность активности в лобных областях коры и др.

    Связь психических функций с мозгом отчетливо проявляется при очаговых поражениях головного мозга. Эта связь лежит в основе топической диагностики различных поражений мозга.

    Много интересного для понимания соотношений психики и мозга дает практика психотерапии сосудистых заболеваний нервной системы (В.Д. Трошин). Особые аспекты проблемы "мозг и психика" имеются и при ряде психосоматических расстройств.

    Вряд ли какая-либо из современных естественных и медицинских наук обладает фактами, которые так бесспорно подтверждают материалистическое понимание проблемы "мозг и психика", чем психофармакология. Как говорит само название этой науки, она является своеобразным синтезом двух греческих слов: психе - душа и фармакон - лекарство.

    Первое из них относится к характеристике мира человека - психической деятельности сознательных существ.

    Второе из них отражает определенный класс веществ, имеющих строго заданные химические свойства и поддающиеся точному научному исследованию и объективной регистрации.

    Этот столь необычный "союз" духа и материи в предмете психофармакологии говорит о глубочайшем внутреннем единстве психики и мозга.

    Для определения в эксперименте психотропного эффекта того или иного лекарственного вещества нужно выбрать объективные показатели деятельности организма, которые можно регистрировать при помощи современных естественно-научных методов, используемых во многих областях знаний.

В качестве таких объективных показателей действия психотропных лекарств психофармакология использует поведенческие и эмоциональные реакции, биоэлектрическую активность мозга, вегетативные и гормональные реакции и биохимические изменения в различных образованиях нервной системы.

Такой методологический подход связан с вопросом, в какой степени по изменениям отмеченных выше показателей мы можем судить об изменениях субъективных переживаний человека, которые мы непосредственно не можем наблюдать и объективно регистрировать.

    На пути решения этой интересной проблемы психофармакологии встречается с рядом вопросов принципиальной важности.

    Самым существенным из них является философско-теоретический, сближающий психофармакологию как медицинскую науку с философией и психологией.

    Это вопрос о единстве психических и физиологических процессов в деятельности мозга.

Непосредственно с ним связан вопрос о возможности найти явления в деятельности нервной системы, которые в той или иной степени являются одновременно и психическими и физиологическими. Такими феноменами являются обобщенные синдромы психопатологических состояний больных (страх, депрессия и др.).

    Все указанные выше медицинские науки достигли замечательных успехов, которые, казалось бы, бесспорно подтверждают мысль о том, что мозг является органом человеческой психики.

И вот на этом фоне достижений современной науки выступают крупные ученые-физиологи и известные философы, Которые подвергают сомнению идею о том, что мозг является органом психической деятельности человека и животных.

    Известный нейрофизиолог Экклс (1978 г.) на основе ряда рассуждений приходит к выводу, что мозг не является органом психики. В этих выводах он опирается на декартовский дуализм "духа и тела".

Свою позицию он называет триалистическим интеракционизмом и непосредственно связывает ее с идеями Декарта.

    Однако, добавляет он, эти идеи развиты "с учетом достижений философии и науки с XVII в. до наших дней".

    Экклс, Поппер (1977 г.) и другие сторонники "интеракционного триализма", например, считают, что идеальное, в виде философских идей, ценностей человеческой культуры, научных истин и т.д., существует независимо от отдельного индивида и имеет характер объективно существующей информации.

    Этот "третий мир" существует наряду с "первым миром ", объективной реальностью, к которой относится и мозг как часть природы, и со вторым мировоззрением (наши субъективные переживания). Раз мир идей, художественных ценностей и т.д. существует независимо от отдельных индивидов, то он, следовательно, не является функцией человеческого мозга, осуществляющейся под влиянием объективной реальности.

    "Третий мир" - мир идей, логико-категориальные формы мышления, научные понятия, художественные ценности и т.д. - лишь взаимодействует с нашим мозгом, но не является результатом его деятельности.

К отрицанию роли мозга как органа психики В.П. Зинченко (1978 г.), например, приходит на том основании, что он ищет способ "введения психической реальности в основание существования живых существ". Как нетрудно заметить, этот подход существенно не отличается от истолкования Аристотелем "души" как "причины и начала живого тела".

    При таком понимании сущности и онтологического статуса психики человека она может и не быть связана с деятельностью мозга. Ведь известно, что Аристотель помещал душу в сердце.

Другими путями, но к таким же теоретическим выводам пришел и Э.В. Ильенков (1979 г.), который писал, что психика может с "одинаковым успехом толковаться как вполне телесная функция вполне телесно понимаемой души, какому бы органу в частности эта функция ни приписывалась: сердцу, печени или мозгу".

    Каковы основания, исходя из которых Э.В. Ильенков делает такой вывод? Основанием для него является понимание идеального как характеристики вещественно зафиксированных (объективных, овеществленных, опредмеченных) образов человеческой культуры. Эти образы, способы ! общественно-человеческой жизнедеятельности противостоят индивиду с его сознанием как особая сверхприродная объективная деятельность. В силу этого, заключает Э.В. Ильенков, бессмысленно принять термин "идеальное" к психике отдельного индивида, рассматривать ее как функцию мозга.

Однако вряд ли при помощи всех этих теоретических рассуждений можно опровергнуть очевидный факт, что именно при нарушении функции мозга, а не какого-либо другого органа, нарушается способность человека реагировать на те сверхпроводниковые объекты, с которыми Э.В. Ильенков связывает идеальное.

    Изучением интерсубъективности - независимости от индивида, общезначимости, - научных понятий и художественных ценностей (образов) занимались многие философы. Хорошо известны неудачные попытки решения этой проблемы Е. Хуссуль, Р. Карнап, М. Хеэдегер и др. Поппер (1977 г.), например, стремится решить эту проблему при помощи концепции "знания без познающего субъекта". Хуссель (1906 г.) пытался понять независящие от субъекта характеристики нашего познания и художественных ценностей при помощи так называемой трансцендентальной интерсубъективности.

Для определения онтологического статуса "идеального" он выдвинул понятия "трансцендентального субъекта и объекта". Хуссель рассуждал приблизительно следующим образом.

    Материалистические формулы, философские идеи, художественные ценности и т.д. выступают во множестве состояний материальных и идеальных форм. Они первый раз возникли в сознании их творцов. Но этих творцов давно уже нет в живых, а идеи существуют, их изучают, при их помощи решают задачи, восхищаются художественными образами, с упоением слушают их мелодии и т.д. Следовательно, художественные образы, научные истины, философские идеи, бессмертные мелодии и т.д. не являются субъективно-психологическим состоянием их создателей. Не сводятся они и к сумме психических актов их слушателей, зрителей, читателей, интерпретаторов и т.д. Этих актов бесконечно много, и каждый из них индивидуально неповторим, а формула Пифагора, слова Гераклита "все течет, все изменяется", сонаты Бетховена, балет Чайковского и полонезы Шопена уникальны.

    В последние годы ряд философов и психологов делают попытки ответить на вопрос: как происходит преобразование материального в голове человека, каковы реальные процессы, осуществляющие превращение материального в идеальное?

    Некоторые сглаживают границы между идеальным и материальным, считая эти явления различными сторонами одной и той же медали.

    Как нетрудно заметить, во всех цитированных выше определениях превращения материального в идеальное существует либо само материальное, либо само идеальное. Для определения, даваемого Э.В. Ильенковым (1991 г.), реальное - лишь "схема движений субъекта". Но движение, как известно, принадлежит субъекту и как принадлежащее субъекту и как принадлежащее исключительно ему может наполнить объективным содержание идеальное, содержанием души от материального мира. В таком идеальном объекте оно не содержится ни в каком виде, так как , движения, будучи атрибутами лишь субъекта, лишь проявлением определенных функций его организма, не могут внести в содержание идеальной характеристики объекта, который оно должно отражать.

    И в информационной концепции материальное тоже отсутствует, так как оно заменено "чистой информацией". В нем, по сути дела, нет и субъективного.

В третьем из указанных выше подходов тоже нет идеального, потому что оно определяется лишь как материальная (вещественно-метаболическая) копия или модель материального.

Идеальное не может быть понято и как сочетание различных физиологических процессов. Сколько бы ни усложнялись электрофизиологические процессы, происходящие в нем, сами по себе они не могут породить психическое, идеальное, не могут осуществить скачок из "царства вещей" в "царство идей". О характере трудностей, возникающих при таком подходе, определенное представление могут дать следующие слова П.К. Анохина: "Я объясняю студентам: нервное возбуждение формируется и регистрируется вот так, оно в такой-то форме в нерве, оно является таким-то в клетке. Шаг за шагом, с точностью до одного иона я говорю им об интеграции, о сложных системах возбуждения, о построении поведения, о формировании цели к действию и т.д., а потом обрываю и говорю: сознание - идеальный фактор. Сам я разделяю это положение, но я должен как-то показать, как же причинно-идеальное сознание рождается на основе объяснимых мною материальных причинно-следственных отношений. Нам это сделать очень трудно без изменения принципов объяснения".

    Многие ученые и философы понимают павловское учение об условных рефлексах как физикальное на том основании, что оно якобы сводит психику к сумме рефлексов, выводит их непосредственно из процессов возбуждения и торможения. Считают, что психическое - это всего-навсего более сложное физиологическое.

    Однако смысл и значение учения И.П. Павлова, открыв условный рефлекс, не сводится к этому. И.П. Павлов, открывшего условный рефлекс, создал естественно-научную модель, на которой в экспериментальных условиях можно изучать рождение, генезис идеального в процессе взаимодействия организма с окружающим его миром, точнее говоря, с безусловными раздражителями в экспериментальной ситуации.

    Перед тем, как перейти к анализу условного рефлекса как системы, в которой рождается идеальное, сразу отметим, что все, чем мы выше характеризовали идеальное, относится и к условному рефлексу.

    Ранее ученые пытались показать знаковый характер условно-рефлекторной деятельности. Хорошо, известно, что любой условный рефлекс протекает по схеме: знак (условный раздражитель) - деятельность организма - подкрепление. Если знак вызывает деятельность, которую до этого вызывал безусловный раздражитель, то это значит, что в знаке содержится нечто существенное, принадлежащее безусловному раздражителю. Возникает вопрос: что именно? Его физико-химические, механические, акустические или какие-либо другие свойства безусловного раздражителя как единственного явления действительности? Нет, не это вбирает в себя (замещает, обозначает) условный раздражитель (знак). Условный раздражитель - звонок, свет лампочки, стук метронома и т.д. - по своим физико-химическим свойствам ничем не похож на пищу, которую И.П. Павлов давал животному, или на кислоту, которую он вливал ему в рот. Тогда возникает вопрос: что именно, если не отмеченные физические свойства безусловного раздражителя? Из пищи животное берет нужные ему питательные вещества Они-то и действуют на соответствующие анализаторы не просто кусок мяса, хлеба и т.д. как отдельные,

чувствственно воспринимаемые предметы и явления. Их вбирает в себя сигнал, они составляют его "душу", то, что перешло к нему от безусловного раздражителя. Но питательные вещества, содержащиеся в куске мяса, - это тоже какие-то конкретные чувственные явления. Ведь не написано же на том куске мяса, что он содержит то-то и то-то, и нужные для жизни питательные вещества. Да, такого ярлыка

на куске мяса нет, но при действии этого куска мяса на соответствующие рецепторы животного то, что содержится в куске мяса, подводится под нечто общее, присущее как этим веществам, свойствам внешнего объекта, так и животному организму.

    Как писал еще Гегель, животное, активно действующее вещество, субъект "в себе тождественен с внешним объектом... этот последний содержит в себе возможность удовлетворения вожделения... Отношение к объекту является поэтому для субъекта необходимым. Субъект усматривает в объекте свой собственный недостаток, свою собственную односторонность - видит в объекте нечто принадлежащее к его собственной сущности, и тем не менее, ему не достающее". В основе этого определения отношения животного к существующему безусловному раздражителю лежит диалектика соответствующей "меры-биоконстанты" организма. В основе взаимодействия организма и безусловного раздражителя лежат его определенные свойства с соответствующей "мерой" организма. Диалектика "меры" организма - вот первая причина его активности, его спонтанного и целенаправленного отношения к тем или иным явлениям, предметам и событиям внешнего мира. Говоря о пищевом поведении, И.П. Павлов писал: "Совершенно ясно, что первый толчок деятельности этого пищевого центра, заставляющий животного двигаться, брать пищу, лить слюну и желудочный сок, исходит из химического состава крови животного, которое несколько часов не ело, у которого кровь постепенно делается "голодной".

    Любые формы реакций организма на безусловные и условные раздражители опосредованы соответствующими "мерами" организма, нормами его реакций. Исходя из этих представлений, безусловно-рефлекторную можно было бы представить в следующее...

    Суть безусловно рефлекторной деятельности состоит в том, что ее осуществление приводит к усвоению, ассимиляции безусловного раздражителя согласно требованиям соответствующей меры организма. Безусловный раздражитель субъективизируется, идеализируется организмом в рамках деятельности, которая осуществляет превращение безусловного раздражителя в условный, ассимилированный организмом. В этом процессе осуществляется переход "тождественной субстанции" безусловного раздражителя, превращается в нечто внутреннее, органическое, присущее самому организму. На стороне безусловного раздражителя происходит превращение реальной, наличной "тождественной субстанции" в "идеальную", снятую. На стороне организма происходит противоположный процесс: "идеальная", лишь долженствующая стать реальной, "тождественная субстанция" превращается в нечто реальное, наличное, принадлежащее уже самому организму. Эта диалектика лежит в основе становления условно-рефлекторной деятельности. Снятая, усвоенная идеализированная "тождественная субстанция" (всеобщее) безусловного раздражителя связывается с наличным бытием условного раздражителя - знака, сигнала.

    Сложной и противоречивой является форма содержания безусловного раздражителя. Еще Ч. Пирс, указывая на двойственный характер содержания объекта в сигнализирующем знаке, писал: "Необходимо отличать непосредственный объект, или объект как его репрезентует знак, от динамического объекта, или реально действующего, но непосредственно не наличного объекта". Из этого высказывания Ч. Пирса видно, что объект, ставший предметом обозначения, имеет как бы двойную форму существования: как наличный единичный, реально существующий объект, обозначаемый знаком, и как динамичный, действующий, но непосредственно на данный объект. Чем для Пирса характеризуется "динамичный", "скрытый план существования" обозначаемого предмета?

    Ответ на этот вопрос в какой-то степени дают следующие слова того же самого Ч. Пирса: "Мы должны отличать непосредственный объект, который есть объект, поскольку сам знак его репрезентации в, знаке, от динамического объекта, который есть реальность и тем или иным путем ухитряется побудить знак к его репрезентации". Из цитированных слов Пирса можно сделать вывод, что основным свойством динамического объекта является его свойство заставить знак репрезентировать (от франц. representatif - показательный, характерный) обозначаемый объект. В условном рефлексе это свойство динамической формы существования безусловного раздражителя в знаке заставляет животное производить деятельность, которую оно совершит под влиянием безусловного раздражителя. Исходя из изложенных выше представлений, структуру условного рефлекса схематически можно представить следующим образом:

 

 

Сигнал, содержащий безусловный раздражитель в идеальном виде

 

Мера организма

 

Деятельность организма

 

Подкрепление - усвоенный организмом безусловный раздражитель

 

 

 

    Как видно из схемы, замена безусловного раздражителя сигналом непосредственно связана с возникновением идеального. Сигнал, как безусловный раздражитель заменяет на общее свойство предмета, которое тождественно характеристикам изменений внутренней среды организма.

Сигнал содержит в себе нечто, в одинаковой степени присущее и объекту, и организму-субъекту. То, что содержит в себе знак, - это объект-субъективное, системное качество системы: организм - безусловный раздражитель.

    Поэтому говорить об идеальном помимо его отношения к субъекту без субъекта, без "головы" нелепо. Психическое, идеальное - это та "ничья земля", то "пространство", в котором осуществляются переходы между наличным бытием и отсутствующим количеством этой же субстанции в "мере" субъекта вся деятельность субъекта и определяется тем, что наличное количество "тождественной субстанции" меры организма.

    Жизнедеятельность отдельных клеток и целых клеточных популяций мозга является конечным звеном всех преобразований внешних раздражителей в процессе взаимодействия организма с окружающим миром. Высокодифференцированные клетки мозга являются поздним продуктом фило- и онтогенеза человека и высших животных, и их константы с необходимыми для их жизни веществами и энергиями внешнего мира многократно опосредованы деятельностью других органов и систем организма. Такое соотношение нервных клеток с окружающим миром и привело, с одной стороны, к возникновению аналитических систем (органов чувств) и, с другой стороны, к организации сложных поведенческих актов для практического освоения окружающего мира.

    Возникает вопрос, как материальное "проникает" в голову, если ни грамма его не входит в органы чувств при их взаимодействии? Восприятие внешних объектов органами чувств приводит, как известно, к возникновению соответствующих ощущений. От органов чувств по соответствующим нервам в мозг поступают не кусочки внешних объектов, а биотоки и целая гамма химических, биологически активных веществ, осуществляющих передачу сведений о том, что действует на органы чувств. Сейчас этот сложный многоэтапный процесс называют кодированием информациисенсорными системами.

    Мозг как, целое и отдельные его элементы находятся в различных отношениях с отдельными этапами практического овладения и ассимиляции организмом внешних явлений и необходимых ему предметов окружающего мира. Хорошо известно, что непосредственная жизнедеятельность клеток мозга осуществляется за счет веществ, находящихся в самих этих клетках и межклеточном пространстве. Собвенно говоря, в процессе этой жизнедеятельности и осуществляется саморегуляция "меры" деятельности клеток мозга. Ближайшим источником этих веществ является их содержание в крови и других средах организма. При этом в стенках сосудов находится большое количество рецепторов,

которые сигнализируют о наличии и количественном содержании "тождественной субстанции" в кровеносном русле. В этих условиях "тождественная субстанция" воспринимается как нечто внутриорганизменное, как нечто принадлежащее самому организму. Поэтому хемо-, баро-, глюко- и

другие рецепции от кровеносных сосудов, оказывая существенное влияние на саморегуляцию деятельности ряда систем организма, как правило, не доходят до нашего сознания и не дают ощущения чего-то внешнего.

    Другой формой существования "тождественной субстанции" для клеток мозга является та, которая связана с безусловными раздражителями и воспринимается специальными рецепторами. В данном случае "тождественная субстанция" воспринимается как нечто внешнее, относящееся к объективному миру и не зависимое от организма. Ее нужно отыскать среди многообразных явлений постоянно меняющегося мира, овладеть и ассимилировать ее. Это р открытие, отражения и усвоение "своего" в "другом" имеет ? основное значение для детерминации деятельности организма, его активного взаимодействия с окружающим миром. Восприятие "тождественной субстанции" дистантционными органами чувств (глаз, ухо, обоняние) имеет ту особенность при помощи которой воспринимается не только сама она, но и какие-либо другие свойства предметов, ее носителей. Возникает вопрос: как познается эта "субстанция" воспринимающими органами и как происходит ее измерение на расстоянии? На этот вопрос пока нет общепринятого ответа. Так, например, К. Прибрам (1975 г.) считает, что в мозге должно быть какое-то специальное устройство, считывающее события, закодированные в импульсах, идущих от органов чувств. Это устройство должно возникать на месте стыковки нейронов.

    В современной науке механизм передачи нервного импульса изучен более или менее хорошо. Однако пока неизвестно, действуют ли все вещества, имеющие характер медиаторов или модуляторов нервного возбуждения, просто как компоненты химической реакции, представляющие лишь свое собственное наличное бытие, или они имеют характер знаков, с чем и связано их влияние на соответствующее поведение нейронов. Сам факт, что импульсы, пробегающие по нервным волокнам, называются сигналами, говорит, скорее всего, о том, что их нужно рассматривать как носителей "значений", как знаки.

    В чем состоит "значение" этих знаков-сигналов? В том, что при помощи соответствующих нейромедиаторов и нейромодуляторов нервная клетка может определять соответствующее количество, качество и место нахождения "тождественной субстанции", действующей на органы чувств вместе со всеми качествами своего носителя - внешнего для организма объекта. Рецепторы кодируют воспринимаемую ими "тождественную субстанцию" в виде каких-то электрофизиологических и химических процессов, а нервная клетка декодирует их обратно на язык своей "меры-жизнедеятельности".

    Условно-рефлекторная деятельность может быть моделью изучения этих процессов: так, например, один и тот же условный раздражитель может сочетаться с разными безусловными раздражителями. "Значение" условного раздражителя - это не его свойства как единичного, чувственно воспринимаемого явления, а системное качество, приобретенное им благодаря включению в контекст какой-либо целостной деятельности организма, приводящей к освоению, ассимиляции безусловного раздражителя. По аналогии с условным раздражителем можно сказать, что один и тот же медиатор, один и тот же паттерн электрофизиологической активности могут иметь самое разное значение для организма и вызывать самую разнообразную его деятельность в зависимости от состояния клеток, воспринимающих их, от локализации и других физических характеристик.

    Из изложенного выше легко понять, почему не может быть психической деятельности, идеального без мозга, нервной системы и почему мы может коррегировать эту деятельность как в области сенсорики, так и в области высших психических функций при помощи различных психических, химических и других воздействий.

 

 

  

 

 

 

ПСИХОФИЗИОЛОГИЧЕСКАЯ ПРОБЛЕМА: ИНФОРМАЦИОННЫЙ ПОДХОД

 

 

Язык, с помощью которого передается информация (в мозге)... не соответствует и не должен соответствовать тому языку, которым люди пользуются в общении друг с другом.

Питтс и Мак-Каллок

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

    Ядром психофизиологической проблемы выступает вопрос об отношении явления сознания к деятельности мозга, ибо главные теоретические трудности рассматриваемой проблемы встают перед нами тогда, когда психическое берется именно в качестве явлений сознания. Как же "связать" сознание и мозг, если категориальные структуры описания первого и второго не имеют между собой прямых логических связей?

    Оставляя в стороне вопросы критики идеалистических и дуалистических подходов к рассматриваемой проблеме, ибо их несостоятельность не вызывает сомнений, остановимся на различных подходах к этой проблеме. Здесь можно выделить три установки, каждая из которых определяет специфическую программу и методологию исследования проблемы, которая в дальнейшем для краткости будет именоваться "сознание и мозг": 

 

1) физикалистскую 

 

2) бихевиоральную 

 

3) информационную

    Суть первой из них заключается в стремлений провести принцип физикалистского монизма в объяснении явлений сознания. С этой позиции сознание, духовное, психическое рассматриваются как особый вид физических процессов.

    Главным методологическим принципом тут выступает радикальный редукционизм: сведение всякой реальности к физической реальности и всякого научного знания к физическому знанию.

    Наиболее последовательными представителями такой программы являются "научные материалисты" (Г. Фейгл, Д. Армстронг, Дж. Смарт, Р. Рорти, Э. Уилсони др.). "Научный материализм", к которому тяготеют многие нейрофизиологи и психологи, представляет собой одно из весьма широких и влиятельных направлений современной философии. Его сторонники остро критикуют идеалистические и дуалистические концепции сознания и развивают "теорию" тождества" психического и физиологического (физического). В ряде существенных отношений установки радикального физикализма воспроизводят взгляды классических представлений вульгарного материализма (К. Фохт, Л. Бюхнер, Я. Моллешот и др.). В силу этого она неприемлема с позиции диалектического материализма по принципиальным теоретическим соображениям, не говоря уже о том, что предлагаемые объяснительные модели крайне упрощают феномен сознания, лишая его качества идеальности, тех специфических свойств, которые создают главные трудности для его научного объяснения.

    Суть бихевиоральной установки состоит в том, что явления сознания и мозговые процессы берутся нерасчлененно, как бы в их изначальном единстве, и описываются в поведенческих терминах (Э. Торндайк, Дж. Уотсон, А. Вайсс, Э. Газри). Действительно, всякий поведенческий акт включает органическое единство психического и физиологического. Поэтому, в принципе, бихевиоральная установка, взятая в ее общем виде, имеет важный смысл. Однако реально она выступает в различных конкретных формах, интерпретируется в довольно широком диапазоне. Некоторые виды ее интерпретации методологически неприемлемы. Это относится прежде всего к редукционистскому варианту, когда сознание сводится к поведению, что характерно для концепции бихевиоризма. Столь же необоснованны попытки отождествления феномена сознания с рефлексом, что ведет к упрощению модели соотношения психического и физиологического, ибо в них не находят должного отражения и объяснения такие кардинальные свойства субъективной реальности, как содержание, смысл, ценность, волевая направленность и т.д.

    Позитивные варианты интерпретации бихевиоральной установки исключают жесткий редукционизм, акцентируют внимание на единстве психического и физического, но вместе с тем полагают в качестве объекта исследования именно поведенческую реакцию в се обусловленности теми физиологическими процессами, которые совершаются в головном мозге и нервной системе в целом. Такая методологическая программа характерна для учения И.П. Павлова о высшей нервной деятельности. Исходя из того, что рефлекс есть единство физиологического и психического, современные последователи И.П. Павлова истолковывают психическую деятельность как высшую нервную деятельность мозга и стремятся описывать психическую деятельность в терминах высшей нервной рефлекторной деятельности. 1 Структура такого описания образует синтез бихевиоральнoro (ибо рефлекс есть реакция, поведенческий акт) и собственно нейрофизиологического (так как рефлекс означает и нервную связь).

    Гораздо более широкие методологические возможности для разработки проблемы "сознание и мозг" открывает информационная теория (Д.И. Дубровский, 1983 г.). Как и вся концепция, информационный подход строится следующим образом: принимаются некоторые исходные посылки, а затем из них выводятся следствия, содержащие ответы на основные вопросы данной проблемы. 

 

1. Исходные посылки:

1.1. Информация есть результат отражения (данного объекта определенной материальной системой).

1.2. Информация не существует вне своего материального носителя (всегда выступает лишь в качестве его свойства - структурного, динамического и т.д.).

1.3. Данный носитель информации есть ее код (информация не существует вне определенной кодовой формы).

1.4. Информация инвариантна по отношению к субстрактно-энергетическим и пространственно-временным свойствам своего носителя (то есть одна и та же для данного класса систем информация может быть воплощена и передана разным по указанным выше свойствам носителями; это означает, что одна и та же информация может существовать в разных кодах).

1.5. Информация обладает не только формальными (синтаксическими), но также содержательными (семантическими) и ценностными (прагматическими) характеристиками.

1.6. Информация может служить фактом упрощения, то есть инициировать определенные изменения в данной системе на основе сложившейся кодовой организации (здесь "опираемся на понятия информационной причинности).

    Что касается утверждения "всякое явление сознания есть функция головного мозга", то оно вряд ли нуждается в специальном обосновании. Заметим лишь, что указанное утверждение ни в коей мере не противоречит тезису о социальной природе сознания, ибо человеческий мозг есть продукт антропогенеза и социального развития.

    Если любое явление сознания есть информация и в то же время функция мозга, то это означает, что материальным носителем такой информации являются определенные мозговые процессы, которые на современном уровне познания описываются в большинстве случаев посредством понятия мозговой нейродинамической системы (Н.П. Бехтерева, П.В. Бундзен, 1975г.).

    Зафиксируем теперь следующую группу положений информационного подхода, которые определяют возможность использования приведенных выше исходных посылок для объяснения ряда существенных особенностей явления сознания:

2.1. Всякое явление сознания (как явление субъективной реальности) есть определенная информация, присущая определенному социальному индивиду.

2.2. Будучи информацией, всякое явление сознания (субъективной реальности) необходимо воплощено в своем материальном носителе (в силу 1.2.).

2.3. Этим носителем является определенная мозговая нейродинамическая система (данного индивида).

2.4. Определенная мозговая нейродинамическая система (в силу 1.3.) является кодом соответствующей информации, представленной данному индивиду как явление его субъективной реальности (обозначим для краткости изложения всякое явление сознания, субъективной реальности через Н, мозговой носитель такого рода информации, ее код - через С).

    Опираясь на сформулированные исходные посылки (1) и принятые нами положения (2), попытаемся ответить на те трудные вопросы, которые издавна образуют содержание проблемы "сознание и мозг". Они могут быть представлены в виде двух главных вопросов.

    Как объяснить связь явлений сознания (если им нельзя приписывать физические и вообще субстратные свойства) с мозговыми процессами?

    Как объяснить тот факт, что явление сознания управляет телесными изменениями (способы вызывать их, регулировать и прекращать), если первым нельзя приписывать физических, в том числе энергетических, свойств?

    Связь между информацией и ее носителем - это особая (функциональная связь, характеризуемая понятием кодовой зависимости. Поэтому Н и С суть явления одновременные: если есть Н, то, значит, есть С, и наоборот.

    Это положение можно интерпретировать следующим образом: ни одно явление субъективной реальности не существует в виде некоей особой сущности, то есть обособленно от своего материального носителя. Оно непреложно объективно в определенных мозговых процессах, что исключает идеалистическое и дуалистическое истолкование категории идеального. Всякое явление субъективной реальности данной личности, протекающее в данном интервале, реализуется посредством мозгового кода типа С. Если последний дезактивируется, то это равносильно утрате соответствующего субъективного переживания, замене его другим (по содержанию) или прекращению сознательного состояния вообще. Наконец, явления субъективной реальности есть определенное "содержание", представленное личности мозговым кодом типа С. Это "содержание", то есть информация как таковая, может быть многократно перекодировано, представлено в других типах кодов, например, посредством речи, слов, жестов и т.п., причем такого рода коды не способны существовать вне и независимо от реальных личностей. При утрате "содержания" качество субъективной реальности начисто утрачивается.

Последнее обстоятельство важно подчеркнуть при гипнотизации и внушении, ибо обязывает видеть качественное различие, например, между содержанием мысли на понятном для субъекта языке и этим же содержанием как таковым на иностранном языке, если человек не владеет им (т.к. это будет просто информацией). В такой кодовой форме это содержание может быть понято субъектом лишь частично, если человек, говорящий на иностранном языке все-таки будет выражать определенные эмоции и передавать их с помощью жестов и мимики. В древнем папирусе, который никто ни разу не прочел, может "находиться" содержание мысли того, кто его написал. Но в такой кодовой форме это содержание не является идеальным. Качество субъективной реальности связано исключительно с определенным типом мозговых кодов. Идеальное характеризует именно живую мысль, а не отчужденное от личности содержание мысли, которое может быть представлено в самых разнообразных внеличностных, внемозговых кодах (предметных, знаково-символических и других, существующих независимо от человека).

    Если говорить более точно, то идеальное непосредственно связано с тремя видами кодов; мозговым, по преимуществу нейродинамическим кодом, бихевиорально-экспрессивным, по преимуществу поведенческим кодом (двигательные акты, внешние телесные изменения, в особенности выражения глаз, лица, рук) и речевым, в виде слов. Причем только первый из них является фундаментальным, базовым (А.В. Напалков и др., 1988 г.). В свою очередь, можно выделить три вида кодов внеличностного уровня: знаковый, предметный, "следовой" (например, отпечатки пальцев и, т.п.). Последние "представляют" информацию в отчужденном от личности виде и не содержат в себе субъективной реальности как таковой. По нашему мнению, все методы гипнотизации, не связанные с речью (словом), связаны с нейродинамическим и поведенческим кодами.

    С первым, главным, вопросом связан ряд, если так можно выразиться, подвопросов, которые обычно служат предметом острых обсуждений. Попытаемся их рассмотреть.

1.а. Где находится данное явление субъективной реальности? Можно ли его локализовать, прибегая к определенным пространственным характеристикам?

Общий ответ на вопрос состоит в следующем: данное явление субъективной реальности (скажем, H1) находится в своем коде (C1), который, как все явления объективной реальности, обладает определенными пространственными и временными свойствами - представляет собой пространственно организованную и локализованную подсистему мозговой деятельности, изменяющуюся во времени (П.В. Бундзен, 1978 г.). Поэтому вопрос: "Где существует информация?" - является не столь уж бессмысленным. Он приобретает существенный смысл, когда возникает задача диагностирования кодового объекта (то есть объекта, несущего информацию, суть которого не в природных, физических, субстратных свойствах, а в его функциональном значении, в том, что он "представляет" и когда возникает задача расшифровки кода, постижения воплощенной в нем информации. Этот код всегда находится в определенном "месте", хотя зачастую по различным "местам", наконец: он может быть преобразован в другие формы кодов, которые получают особое пространственное размещение.

    Таким образом, одна и та же информация может существовать одновременно во многих "местах", и ее конкретное местоположение не затронет ее специфического "содержания". Для него это местоположение, как правило, безразлично. Но данная информация все же не существует везде, ее местоположение в целом ограничено пространственной сферой существования жизни и общества. И если мы хотим получить эту информацию, "присвоить" ее, то мы должны найти хотя бы одно конкретное "место", где она действительно существует, - конкретный кодовый объект (вещный, знаковый и т.п.) или конкретного человека, в мозговых кодах которого воплощена интересующая нас информация.

В связи с этим вопрос о "местоположении" информации вообще или информации определенного вида заслуживает подробного анализа. Мы ограничимся лишь констатацией того, что при решении вопроса о локализации данной информации необходим конкретный подход и соблюдение меры. Речь идет о том, что для большинства теоретических целей "местоположения" информации следует ограничивать ее кодом, а не той более широкой системой, элементом которой является код. Например, в качестве живой мысли (явления субъективной реальности) информация о вкусе лимона существует только в человеческом мозге, хотя она может существовать и вне мозга (в вещных и знаковых формах, то есть в книгах и т.п.), но это будет уже не мысль, ибо в таком случае качество субъективной реальности аннулируется.

 

 

    1.6. Как объяснить тот факт, что объективно существующий в мозге человека нейродинамический код переживается им в качестве субъективной реальности? Этот вопрос ставится особенно остро, когда рассматривается такой вид явлений субъективной реальности, как чувственный образ. Тогда обычно спрашивают: где именно и как существует в мозгу образ видимого сейчас лимона и как можно субъективно переживать образ лимона, реально ощущать вкус дольки лимона при внушении и гипнотизации, если объективно его в мозге нет. На поставленный вопрос мы находим в литературе три типа ответов.

    Отдельные авторы полагают, что образ лимона существует в виде копии в самом субстрате головного мозга и что, только допустив там наличие таких материальных копий (физиологических, химических и т.п.), можно объяснить факт психического переживания образа. Подобная точка зрения, разделяемая сейчас немногими, резко противоречит современным представлениям о способах реализации мозгом сенсорных и перцептивных процессов (Дж. Сомьен, 1975г.)

    Некоторые философы и психолога, решительно отвергая первый ответ, считают, что вообще бессмысленно говорить о каких-либо материальных эквивалентах образа в мозге, ибо все, что там происходит (физиологические, биохимические процессы, передача нервного импульса и т.д.), не может служить основанием для объяснения психического образа (А.В. Запорожец, 1967 г., В.П. Зинченко, Н.Ю. Вергилес, 1969 г.). Такое основание они видят в предметных действиях и моторике рецептора, прежде всего, в микродвижениях глаз, воспроизводящих контуры воспринимаемого предмета. Эта "антимозговая" точка зрения тоже игнорирует результаты нейрофизиологических исследований процессов чувственного отображения, замещая их планом изучения предметных действий. Сторонники этой теории или этой точки зрения исходят из того, что для теоретического оправдания факта переживания психического образа должен быть обязательно найден его материальный дубликат - таковой они находят в комплексе микродвижений глаз (Л. Митрани, 1973 г.). И тут нетрудно заметить, что они стоят в данном вопросе на общей со сторонниками первой точки зрения методологической платформе.

    Наконец, некоторые авторы, признавая, что в мозге нет никаких "рисунков" лимона, а есть только коды, которые выступают в роли нейродинамических эквивалентов образа, вместе с тем убеждены, что для объяснения факта переживания образа необходимо приписывать мозгу некую специальную операцию декодирования, посредством которой осуществляется "перевод" кода в образ. Однако сторонники подобной точки зрения, постулируя особую операцию декодирования, не разъясняют, как оно может быть выполнено. Ведь декодирование (в силу 1.2 и 1.3) означает преобразование одного кода в другой, то есть "неизвестного" кода 'известный" (для данной самоорганизующей системы).

    Поскольку образ лимона есть информация, воплощенная в определенном мозговом коде, и поскольку информация не существует вне своего носителя, вне кодового воплощения, сама по себе ссылка на операцию декодирования ничего не объясняет.

    Этот вопрос решается посредством различения двух кодовых форм: "естественных" и "чуждых" кодов (Д.И. Дубровский, 1986г.). Различие между этими кодами, очевидно, встречается повсеместно. "Единственный" код есть элемент самоорганизующей системы. Воплощенная в таком виде информация дана этой системе непосредственно, то есть "понятна" ей непосредственно. Здесь не требуется никакой операции декодирования. Частотно-импульсивный код на выходе сетчатки глаза сразу же "понятен" тем мозговым структурам, которым он адресован. Значение слова 'лимон" сразу понятно знающему русский язык читателю, ему не нужно специально анализировать физические и иные свойства этого кода.

    Наоборот, "чуждый" для данной самоорганизующейся системы код несет информацию, которая непосредственно ей недоступна. Здесь требуется расшифровка кода, специальная операция декодирования. Но она не может означать ничего иного, как перекодирование, перевод "чуждого" кода в "естественный".

    После того, как найден для самоорганизующей системы закреплен способ такого преобразования, "чуждый" код становится "естественным", что знаменует акт ее развития. "Естественный" код как определенная упорядоченность его субстратных элементов, физических свойств и т.п. является для системы, если так можно выразиться, "прозрачным", как в том смысле, что составляющие его свойства, элементы не дифференцируются, выступают в качестве целостности, сразу "открывающей" воплощенную в нем информацию (например, такую, как хорошо известные слова родного языка), так и в том смысле, что кодовая организация может вообще не отображаться на психическом уровне.

 

 

    1.в. Как объяснить то, что в явлениях субъективной реальности социальному индивиду дана информация об отображаемых в них объектах, а также информация о них самих (характерная для акта сознания рефлексивность, отображение отображения), но полностью отсутствует отображение носителя этой информации (т.е. не содержится никакой информации о собственном мозговом коде)?

    Рассматривая категорию отражения, как общее свойство материи, целесообразно выделить различные типы отражения в связи с их специфическими объектами. Имея в виду только психические формы отражательной деятельности человека, допустимо вычленить следующие типы отражения (и, следовательно, отражаемого):

1) отражение внешних объектов;

2) отражение внутренних состояний организма (гомеостаза);

3) отражение собственных субъективных явлений (переживаний)

 

 

    Последний тип представляет собой отражение отражения.

    Вычленение трех типов отражения произведено с той целью, чтобы указать на все основные случаи использования категории отражения при характеристике психических явлений. Однако не каждое психическое явление может быть определено без натяжки посредством категории отражения. Последняя оказывается явно недостаточной при попытках охарактеризовать такие психические явления, как побуждение и т.д. Это обусловило то, что ряд психологов и психиатров вводят наряду с категорией отражения еще одну фундаментальную категорию "отношение". (В.Н. Мясищев, 1949г., 1966г.; С.Л. Рубинштейн, 1957г.; Б.Ц. Бадмаев, 1965г.). По мнению В.Н. Мясищева, "психическую деятельность" нельзя рассматривать как только отражение"; психика и сознание "представляют единство отражения человеком действительности и его отношения к этой действительности". Говоря о таких психических явлениях, как потребность и чувство, В.Н. Мясищев подчеркивает, что "главным и определяющим здесь является отношение".

    Используя термин "отношение", можно сделать ряд определений, связующих психологические понятия. Так, например, личность - это свойство человека, выражающееся в отношении к чему - или кому-либо. А сознание - это механизм, или (состояние), с помощью которого проявляется личность.

Поскольку одна и та же информация может выступать в разных кодовых воплощениях, поведенческий акт определяется именно семантическим и прагматическим параметрами информации, а не конкретными свойствами носителя, ибо они могут быть разными, поскольку в ходе биологической эволюции и антропогенеза способность отображения носителя информации не развивалась, но зато усиленно развивалась способность получения самой информации, расширения ее диапазона, способность оперировать ею в качестве фактора управления и саморазвития.

 

    В этой связи хочется привести высказывание одного английского философа, являющегося основоположником сенсуализма (от лат. sensus - ощущение). В своем сочинении "Опыт о человеческом разуме" он написал: "Думать, что душа мыслит и человек этого не замечает, значит делать из данного человека две личности".

 

    На этом пути в процессе антропогенеза и возникает сознание как новое качество (в сравнении с психикой животных). Оно возникает в результате развития способности оперировать информацией, достигающей уровня управления самим информационным процессом. Это создает представление и развивает способность абстрактного мышления и духовного творчества, целеположения и волеизъявления, образует личностное самоотражение и самосознание.

 

 

 

 

 

ПСИХОЛОГИЧЕСКОЕ ВОЗДЕЙСТВИЕ В ПРОЦЕССЕ ОБЩЕНИЯ

 

 

Как ни совершенно крыло птицы, оно никогда не смогло бы поднять ее ввысь, не опираясь на воздух. Факты - это воздух ученого. Без них вы никогда не сможете взлететь. Без них ваши теории - пустые потуги.

И.П. Павлов

 

 

 

 

 

 

 

 

    Воздействие всегда реализуется в общении, будь то обычный разговор, или - в случае манипулирования общественным сознанием (пропаганда), - в прослушивании лекции, или же в форме прочитывания какого-либо текста.

    Для психологов представляет интерес прежде всего место речи в системе высших психических функций человека - ее взаимоотношении с мышлением, сознанием, памятью, эмоциями и т.д.; при этом особенно важны те ее особенности, которые отражают структуру личности и деятельности. Большинство психологов рассматривают речь как речевую деятельность, выступающую или в виде целостного акта деятельности (если она имеет специфическую мотивацию, не реализуемую другими видами деятельности), или в виде речевых действий, включенных в неречевую деятельность. Структура речевой деятельности или речевого действия в принципе совпадает со структурой любого действия, т.е. включает фазы ориентировки, планирования (в форме "внутреннего программирования" или "речь про себя"), реализации и контроля.

    Специфика речевого действия, в сравнении с другими видами действия формируется следующим образом:

 

    1) речевое действие всегда коммуникативно (от лат. communico - делаю общим, связываю) и может быть всегда понято и интерпретировано; 

 

    2) речевое действие осуществляется с помощью элементов знаковой системы; 

 

    3) речевое действие осуществляется во взаимодействии с другими типами действия; 

 

    4) речевое действие осуществляет когнитивную (от лат. cognitio - знание) функцию, в ходе его планирования и реализации протекают определенные мыслительные и оценочные процессы (Н.А. Безменова, 1991).

 

 

    Речевое действие вообще складывается из ряда компонентов: самого события высказывания, акта выражения определенного намерения, условий реализации акта выражения мысли, последствий реализации этого акта. Всеми этими процессами занимается риторика.

    Что такое риторика? Для обозначения данного понятия можно выделить три вида определений. Первая группа, условно называемая греческой, трактует риторику как "искусство убеждать". Вторая группа определений, связанная с особенностями римской цивилизации, трактует как "искусство говорить хорошо". Третье определение, характерное для средневековья и начального периода Возрождения, трактует риторику как "искусство украшать (речь)". Следует заметить, что эти определения отражают риторику лишь с разных сторон. В наиболее общем виде риторика есть искусство воздействия. В основе ее лежат следующие категории: культура и чистота речи, ее стиль, театральность и манерность, понимание, интеллект, воля, а также социальная установка.

    Как известно, проблема установки была специальным предметом исследования в школе Д.Н. Узнадзе. Внешнее созвучие терминов "установка" и "социальная установка", приводит к тому, что иногда содержание этих понятий рассматривается как идентичное. Тем более, что набор определений, раскрывающих содержание этих двух понятий, действительно схож: "склонность", "направленность", "готовность" и т.д. Вместе с тем необходимо возвести сферу действия установок, как понимал Д.Н. Узнадзе, и сферу социальных установок. Установка в концепции более всего касается вопроса о реализации Д.Н. Узнадзе более всего касался вопроса о реализации простейших физиологических потребностей человека.

    Впервые в социально-психологической литературе в 1918 г. американскими исследователями У. Томасом и Ф. Знаменским было введено понятие "социальная установка", которое было определено как "психологическое переживание индивидом ценности, значения, смысла социального объекта" или "состояние сознания индивида относительно некоторой социальной ценности". В 1942 г. М. Смитом была предложена трехкомпонентная структура социальной установки, в которой выделяются:

 

    а) когнитивный компонент (осознание объекта социальной установки); 

 

    б) аффективный компонент (эмоциональная оценка объекта, выявление чувства симпатии к нему); 

 

    в) поведенческий компонент (последовательное поведение по отношению к объекту). 

 

    Теперь социальная установка определяется как сознание, оценка, готовность действовать. В этой связи можно сказать, что многие люди, выходящие на сцену при гастролировании эстрадных гипнотизеров уже уверены, что их загипнотизируют. Этому же способствует общее мнение, что врач-гипнолог может ввести человека в состояние транса. Социальная установка начинает укрепляться и усиливаться уже с момента рекламы (телевидение, радио, афиши, разговоры) эстрадных выступлений; особенно привлекают чудеса, связанные с гипнозом.

    Искусство "направлять интеллект и действовать" предполагает внушение другому "мысли, чувства, решения, чтобы овладеть его разумом, сердцем и волей" (A. Pelhssier, 1894 г.). Влияя на огромные массы людей, оратор формирует мнение, о котором Б. Паскаль говорил, что оно правит миром. Наиболее известным является современное определение риторики, хорошо согласуемое с классическим, как теория убеждающей коммуникации (C. Perelman, 1977 г.).

    Объект классической риторики - монологическая речь В ней решение сверхзадачи (влияние на систему убеждений другого человека) упрощается из-за единственной цели и однонаправленности коммуникации. В диалоге, как и в любой форме интеракции (от англ. interaction - взаимодействие) , коммуникативные шансы симметричны, поэтому воздействие имеет более сложную направленность.

Монологическую речь иногда называют ораторской. Аристотелем выделяются три типа речей, называемых "ораторскими жанрами". Эпидейктическая, или демонстративная, речь порицает или восхваляет; относится к настоящему и поэтому должна оперировать исключительно фактами; производится, как правило, на торжественных собраниях в учреждениях. Речь делиберативная построена как совет, который оратор дает индивиду или коллективу; поэтому относится к будущему; в современной практике почти целиком принадлежит прессе. Юридическая речь посвящена защите или обвинению; относится к прошедшему; произносится, как правило, в суде.

    "По мнению софистов, - говорил Сократ, - тому, кто собирается стать хорошим оратором, совершенно излишне иметь истинное представление о справедливых и хороших делах или о людях, справедливых или хороших по природе либо по воспитанию." Результат такой позиции прискорбен: "В судах решительно никому нет никакого дела до истины, важна только убедительность, - констатирует Сократ. - А она состоит в правдоподобии, на чем и должен сосредоточить свое внимание тот кто хочет произнести искусную речь. Иной раз в защитительной и обвинительной речи даже следует умолчать о том что было в действительности, если это неправдоподобно, и говорить только о правдоподобном: оратор изо всех сил должен гнаться за правдоподобием, зачастую распрощавшись с истиной."

    Понятие "убедить другого" освещается в классической риторике с непременным давлением, использованием "страстей" и т.д. Убеждение достигается через консенсус, т.е. принятие большинством людей высказывании гипнотизера. Понятие консенсуса содержит, конечно, и определенную меру лукавства, поскольку вращается в очень широким диапазоне между "убедить" и "уговорить". Не случайно, любое эстрадное выступление гипнотизера начинается с истории гипнологии и описания способностей некоторых людей через слово воздействовать на других.

    Эти приемы многообразны. В отличие от непроизвольной логической ошибки - паралогизма, - являющейся следствием невысокой логической культуры, софизм - это преднамеренное, но тщательно замаскированное нарушение требований логики.

 

 

    Вот пример довольно простых софизмов:

 

 

    "Лекарство, принимаемое больным, есть добро; чем больше делать добра, тем лучше; значит, лекарство нужно принимать в больших дозах".

 

 

    "Гипнотизер не желает сделать ничего дурного; показ интересных и не опасных для жизни опытов дело нужное, необходимое для раскрытия тайн гипноза; следовательно, гипнотизера не нужно бояться, он желает только хорошего."

 

 

    Мера, в которой различные аудитории поддаются социально-психологическому заражению, зависит, конечно, и от общего уровня развития личностей, составляющих аудиторию, и - более конкретно - от уровня развития их самосознания. В этом смысле справедливо утверждение, что в современных обществах заражение играет значительно меньшую роль, чем на начальных этапах человеческой истории.

    Б.Ф. Поршнев справедливо отмечал, что чем выше уровень развития общества, тем критичнее отношение индивидов к силам, автоматически увлекающим их на путь тех или иных действий или переживаний, тем, следовательно, слабее действие механизма заражения.

    При анализе внушения как специфического средства воздействия встает, естественно, вопрос о соотношении внушения и заражения. Для Б.Ф. Поршнева внушение является одним из видов заражения, наряду с подражанием. Б.Д. Парыгин, напротив, подчеркивает отличия внушения от заражения, которое сводят к следующему: 

 

    1) при заражении осуществляется сопереживание большой массой людей общего психического состояния, внушение же не предлагает такого "равенства" в сопереживании идентичных эмоций. Процесс внушения имеет одностороннюю направленность - это не спонтанная тонизация состояния группы, а персонифицированное, активное воздействие одного человека на другого или группу; 

 

    2) внушение, как правило, носит вербальный характер, тогда как при заражении, кроме речевого воздействия, используются и иные средства (восклицания, ритмы и пр.) Но самое главное то, что при внушении действуют специфические социально-психологические факторы. Так, например, в многочисленных экспериментальных исследованиях выявлено, что решающим условием эффективности внушения является авторитет гипнотизера, создающий особый, дополнительный стимул воздействия - доверие к источнику информации.

 

 

    Если на эстрадном выступлении гипнотизер сообщает, что он является научным сотрудником Санкт-Петербургского научно-исследовательского психоневрологического института им. В.М. Бехтерева или учеником самого А. Кашпировского, то эта информация значительно повысит "эффект доверия", так как у населения сложилось общеодобряющее отношение к этим фамилиям. Таким образом, вызванное или сформированное доверие устраняет фильтр сознания, тем самым уменьшает критику. Авторитетность гипнотизера и в том и в другом случае выполняет функцию так называемой "косвенной аргументации", своего рода компенсатора отсутствия прямой аргументации, что является специфической чертой внушения.

    Успех психологического воздействия в общении во многом зависит от тех аргументов, которые приводятся в поддержку выдвигаемых тезисов или утверждений.

    Первое требование к аргументам: они должны быть истинными высказываниями. Аргументы - это основания или предпосылки, из которых по правилам логики вытекает тезис. Истинность тезиса гарантируется этими правилами только в том случае, если сами аргументы истинны.

    Второе требование: истинность аргументов должна быть установлена независимо от тезиса. Нарушение этого требования называется "кругом в обосновании" или "порочным кругом в доказательстве": истинность тезиса обосновывается ссылкой на соответствующие аргументы, а достоверность самих аргументов явно или неявно выводится из тезиса. Этот "порочный круг" чаще всего встречается в рассуждениях, имеющих сложную структуру. В таких случаях его обнаружение, как правило, связано со значительными трудностями.

    Третье требование к выдвигаемым аргументам: в своей совокупности они должны быть такими, чтобы из них с необходимостью вытекал тезис. Это требование достаточности аргументов показывает, что принцип "чем больше аргументов, тем лучше" не всегда оправдывает себя. Дело не в количестве доводов, а в их силе и характере их связи с отстаиваемым тезисом.

    Если тезис логически следует из одного-единственного истинного утверждения то оно одно вполне достаточно для его доказательства.

    Эти три требования к аргументам - их достоверность, автономное обоснование и достаточность - иногда дополняют еще требованием внутренней непротиворечивости аргументов. Но очевидно, что оно не является самостоятельным.

    Иногда гипнотизер вместо обоснования истинности или ложности тезиса объективными доводами пытается опереться на мнение, чувства и настроения слушателей. Воспользовавшись этим аргументом, гипнотизер стремится привлечь их на свою сторону, апеллируя по преимуществу к их чувствам, а не к разуму.

    Глубинным психологическим механизмом авторитетности является внушение (лат. autoritos - власть, приказание, влияние). Подавляя противодействие, авторитетность предстает как механизм запрещения и повелении. Она вовлекает в сферу социально-психологических явлений многообразие эмоций. Но не надо представлять себе авторитет только как власть одного или нескольких индивидов над коллективом. Если заглянуть еще глубже, то ведь это в известном смысле и обратная зависимость: в конечном счете внушать людям можно только то, что в общем соответствует направлению их потребностей и интересов, их убеждений и воли, а значит, сам авторитет порождается коллективом, общностью и психически индуцирован ими.

    С другой стороны, внушение отличается от убеждения. Еще В.М. Бехтерев показал, что внушение действует путем непосредственного прививания психических состояний, не нуждаясь в доказательствах и логике. Убеждение, напротив, построено на том, чтобы с помощью логического обоснования добиться согласия от человека, принимающего информацию. При внушении же достигается не согласие, а просто принятие информации, основанное на готовом выводе, в то время как в случае убеждения вывод должен быть сделан принимающим информацию самостоятельно. Поэтому убеждение представляет собой преимущественно интеллектуальное воздействие, а внушение - преимущественно эмоционально-волевое.

    Механизмам речевого воздействия посвящено немало исследований: от Цицерона до наших дней. В каждом из них всегда отражается личность.

    Ведь если рассматривать дар красноречия как некую абстрактную, лишенную нравственного содержания категорию, то к числу выдающихся ораторов всех времен и народов несомненно можно отнести - нравится нам это или нет - Гитлера, Муссолини и т.п. Вспомним, до какого состояния массовой истерии доводили они слушателей, используя полный набор демагогических приемов и психологических трюков. Можно вспомнить и неистового Савонаролу, под влиянием речей которого бросал в костер свои полотна великий Боттичелли. Очевидно, что слово способно подвигать в равной степени как на правое, так и на неправое дело.

    В любом случае направленность ораторского дара несомненно зависит от нравственного потенциала личности. Однако хочется отметить, что многие эстрадные гипнотизеры действовали по наитию, общая одаренность, талантливость натуры позволили им проявить себя в этом непростом деле, самых блестящих результатов достигает тот, в ком сочетаются природный ум, глубокие познания, широта кругозора и, безусловно, свободное и органичное владение всеми приемами ораторского искусства

Уместно будет закончить эту главу словами известного французского моралиста XVIII века, мастера афористического жанра Вовенарга:

 

 

    "Чтобы говорить изысканно, довольно капельки воображения, памяти и обходительности, но сколь многого требует подлинное красноречие: рассудительности и чувства, бесхитростности и приподнятости, порядка и беспорядка, силы и изящества, кротости и неистовства и т.д.!

    Все, что было когда-либо сказано о важности красноречия, лишь в малой степени исчерпывает эту тему Красноречие оживляет все, без него не преуспеть ни в науках, ни в делах, ни в беседе, ни в сочинительстве, ни даже в погоне за наслаждениями. Оно распоряжается человеческими страстями, пробуждая, успокаивая, направляя и видоизменяя их по своему произволу, все повинуется его голосу, и, наконец, лишь оно само способно воздать себе заслуженную хвалу."

 

 

    Подводя итог сказанному выше, следует отметить, что эффективность психологического воздействии определяется:

 

    1) свойствами человека, проводившего внушение или убеждение (социальный статус, обаяние, волевое, интеллектуальное и характерологическое превосходство); 

 

    2) особенностями лица испытывающего психологическое давление (степень внушаемости); 

 

    3) отношениями, складывающимися между ними (доверие, авторитетность, зависимость); 

 

    4) способом конструирования сообщения (уровень аргументированности, характер сочетания логических и эмоциональных компонентов, подкрепление другими воздействиями).

 

 

 

 

           

 

 

 

 

МЕХАНИЗМЫ ГИПНОЗА И ВНУШЕНИЯ

 

 

 

 

Вся наша жизнь, труд, поведение основаны на широчайшем использовании опыта прежних поколений, не передаваемого через рождение от отца к сыну... Если я знаю Сахару и Марс, хотя ни разу не выезжал из своей страны и ни разу не смотрел в телескоп, то очевидно, что происхождением своим этот-опыт обязан опыту других людей, ездивших в Сахару и глядевших в телескоп.

Л. С. Выготский

 

 

 

 

 

 

 

 

    С давних пор гипноз остается тайной, это является основной причиной повышенной внимания к этому явлению. Можно взять любую литературу по этой теме и убедиться, что механизмы гипноза и внушения тщательно сберегаются. Даже самые знаменитые специалисты по гипнозу в своих книгах не раскрывают все секреты. Дымка таинственности существует и поныне, так как исследователи при объяснении механизмов гипноза и внушения пользуются разной терминологией. Объединив все достижения в этой области, подход к гипнозу нужно осуществлять через ключевые понятия: сознание и информация.

    Таким образом, гипноз можно рассматривать как временное состояние суженного сознания и сконцентрированного внимания, вызванное действием гипнотизера (гетерогипноз) или воздействием на собственную личность (аутогипноз), обусловленное повышенной внушаемостью и гипнабельностью, что проявляется снижением уровня мышления, волевого контроля и эмоционального настроя. Действие-гипнотизера направлено на личность гипнотизируемого, а при воздействии на собственную личность происходит изменение самосознания. Все эти действия сводятся к восприятию какой-либо информации. Информация (лат. information - осведомление) - буквально: сведения, передаваемые людьми в ходе общения, которые связаны с наличием информационных процессов (например, управление людьми в коллективе или обществе, обучение, работа какой-либо системы автоматического регулирования, наследственная передача признаков родителей детям). В этом плане понятие информация имеет сходство с понятием "энергия" (энергия - термин древнегреческой философии, означающей действие), которое позволило взглянуть с некоторой общей точки зрения на множество ранее казавшихся различными процессов (психическая энергия, биопсихоэнергетика, биопсихоинформатика и др.). Для ясности приведем примеры следующего содержания. При разговоре с некоторыми людьми возникают трудности общения. Можно сказать, что такие люди "вытягивают" или "забирают" энергию, как бы становятся "энергетическими вампирами". Используя психологические понятия, трудности в общении возникают в результате злобности, агрессивности, обидчивости, эгоцентризма, многословности или наоборот замкнутости этих людей. При этом всем нам в процессе общения с такими людьми приходится еще больше концентрировать внимание, приспосабливаться, перерабатывать много ненужной информации, тем самым приходится менять привычный стереотип поведения, совершать лишние действия (расходовать энергию). Такие люди имеют или акцентуацию характера, связанную с обострением их черт, или являются психопатами, у которых проявляются патологические черты характера. Из этого следует, что мы устаем от общения с такими людьми, а они этого не могут понять.

    Используя понятие энергия, можно сказать, что гипнотизер вводит в состояние гипноза других людей, тем самым обладает большей психической энергией. К.Г. Юнг (1992) по этому поводу писал: "Под либидо я понимаю психическую энергию. Психическая энергия есть интенсивность психического процесса, его психологическая ценность. Под этим нужно понимать не придаваемую ценность морального, эстетического или интеллектуального рода, психологическая ценность просто определяется согласно своей детерминирующей силе, которая выражается в определенных психических действиях".

    Термин гипноз (от греческого hypnos - сон) был впервые предложен в 1843 г. английским хирургом Бредом. Как полагал И.П. Павлов, гипнотический сон - это условнорефлекторный сон, вызванный внушением, при котором через "сторожевой пункт" поддерживается контакт с загипнотизированными, и он является частичным сном.

    Гипноз - временное состояние сознания, характеризующееся сужением его объема и резкой фокусировкой на содержание внушения, что связано с изменением функций индивидуального контроля и самосознания (А.В. Петровский, М.Г. Ярошевский, 1985г.).

    Гипнотический сон - это состояние суженного сознания, вызванное действием гипнотизера и характеризующееся повышенной внушаемостью (А.М. Свядощ, 1971 г.).

    Рассматривая психофизиологические механизмы гипноза, следует различать две стороны этого вопроса. 

 

    Первая - это механизмы развития гипнотического торможения как таковое. Однако само торможение не является ни гипнозом, ни его частью, а лишь условием для его возникновения. 

 

    Вторая - это условия и предпосылки действенности словесных внушений в гипнозе, то есть механизмы реализации словесных внушений.

    Построенное на чисто объективном экспериментальном методе учение о ВНД вплотную подошло к решению вопроса о механизме явлений гипноза и внушения.

    Уже в 1923 г. на Интернациональном конгрессе физиологов в Эдинбурге И. П. Павлов высказал мысль о тождестве торможения во время гипнотического и естественного сна. Раскрывая физиологические механизмы сна, И.П. Павлов определил истинную природу гипноза. Состояние гипноза у человека и животных вызывается и развивается в тех же условиях и по тем же законам, что и нормальный сон. Гипноз - и нормальный сон имеют одну и ту же основу - торможение коры больших полушарий головного мозга.

    По существу, гипноз и сон имеют некоторые особенности. Если сон - это иррадиированное торможение, разлившееся по коре больших полушарий без наличия очагов сильного возбуждения, то гипноз - "очень медленно наступающий сон, то есть сон, который ограничивается сперва очень маленьким, узким районом, а потом все расширяется, доходит до подкорки, оставляя нетронутыми лишь центры дыхания, сердцебиения и т.д., хотя и их в известной мере ослабляет" (И.П. Павлов).

В состоянии гипноза торможением охвачены только части коры больших полушарий; это нечто иное, чем частичный, парциальный сон, постепенно распространяющийся из основного пункта, с расхождением функций мозга. Расхождение функций мозга, по И.П. Павлову, - это особое состояние загипнотизированного, когда он слышит и понимает обращенную к нему речь, когда ему можно даже давать какие-либо задания, а "рядом с этим он потерял власть над своей скелетной мускулатурой, не может изменить положение частей своего тела, хотя бы этого и хотел".

    В опытах на животных И.П. Павлов установил, что слабые длительно воздействующие раздражители, утомляя корковые анализаторы через один из органов чувств - слух, зрение, осязание, температурные рецепторы кожи, быстрее всего вызывают сонливость - тормозной процесс в коре головного мозга. Особенно активными тормозными агентами являются кожно-температурные раздражители. Как было установлено, сон может развиваться не только при общем утомлении головного мозга, массы нервных клеток коры, но и от истощения какого-либо изолированного участка коры при длительном воздействии раздражителя, падающего на эту группу клеток.

    И по Л.А. Орбели, "... нормальный физиологический сон так же, как и сон гипнотический, представляет собою неполное торможение коры".

    С этих позиций становятся понятны и механизмы гипнотического сна и условия его возникновения. Основные физические законы, установленные для обычного сна, действуют при развитии гипноза.

    Отдельные симптомы гипнотического состояния и различные вариации нормального, физиологического сна могут быть объяснены различными степенями экстенсивности и интенсивности тормозного процесса. В частности, "...в сонном состоянии всегда есть бодрые деятельные пункты в больших полушариях, как бы дежурные, сторожевые пункты". И.П. Павлов иллюстрирует это положение случаями сна при ходьбе и езде верхом, когда торможение ограничивается только большими полушариями и не достигает нижележащих центров. Крепко спящая мать пробуждается при малейшем шорохе ребенка, в то время как другие., даже более сильные раздражители не будят ее; многие люди просыпаются в назначенное для себя время и т.п. И.П. Павлов говорил, что "никакой противоположности между бодрствованием и сном, какую мы обыкновенно привыкли себе представлять, не существует. Все дело сводится только к

преобладанию, при известных условиях, то бодрых, то сонных пунктов в массе больших полушарий. Очевидно, что все часто поражающие явления человеческого гипноза есть понятный результат того или иного расчленения больших полушарий на сонные и бодрые отделы".

    Таким образом, обычный нормальный сон и гипноз - явления одного и, того же порядка, различающиеся между собой только количественно, но отнюдь не качественно. Это

положение наглядно подтверждают следующие факты: если оставить человека в гипнозе, не пробуждая его, то вскоре его частичный сон (частичное торможение) перейдет в обычный естественны сон (общее торможение) и он проснется сам от действия какого-либо внешнего фактора. С другой стороны, существуют способы, применив которые, можно перевести человека из обычного сна в гипнотический, то есть разлитое торможение коры сделать локализованным, частичным ("парциальным").

    Исходя из сказанного выше, последователи павловской школы делают вывод, что гипнотический сон физиологичен и является модификацией обычного естественного сна.

    Механизмы развития экспериментального сна и гипноза, описанные у животных, имеют непосредственное отношение к механизмам развития гипноза и внушения у человека. Несомненно, гипноз у человека гораздо сложнее и многообразнее. Гипнотическое состояние человека может быть вызвано не только длительно и однообразно действующими раздражителями (зрительными, кожно-механическими, температурными) или отсутствием каких-либо внешних или внутренних раздражений, но и сказанным словом.

    В.М. Бехтерев, основываясь на взглядах И.П. Павлова, рассматривал гипноз как "условный сонный рефлекс". Он считал гипноз и сон едиными по своей природе процессами. В гипнотическом сне отмечается функциональное расчленение коры головного мозга на участки сна и бодрствования, определяющимися явлениями раппорта и повышенной внушаемости. В книге "Слово как физиологический и лечебный фактор" он говорил, что при гипнотическом сне "...деятельность произвольной иннервации оказалась выключенной". Во время как гипнотического сна, так и естественного сна замедляется ритм дыхания, уменьшается частота сердцебиений, уменьшается безусловная секреция слюны, замедляется обмен веществ. Исследователи, занимающиеся изучением биоэлектрической активности головного мозга, согласно концепции И.П. Павлова, рассматривают гипноз как промежуточное состояние между сном и бодрствованием.

    Чешский исследователь В. Кракора (Krakora, 1953 г.) отмечает, что у субъектов, находящихся в состоянии гипнотического сна, пока гипнотизер говорит или пока он выполняет какие-либо внушения, показания ЭЭГ такие же, как у бодрствующих. Через некоторое время после внушения появляется запись, типичная для нормального сна. Она возникает и в тех случаях, когда загипнотизированный долго сохраняет приданное ему положение. Эти наблюдения свидетельствуют, по мнению автора, о нестойкости глубины торможения во время гипнотического сна. Поданным ЭЭГ, вначале наступает альфа-ритм, что характерно для состояния бодрствования (покоя). При погружении человека в более глубокое состояние ритм волн несколько замедляется. Лишь при оставлении субъекта в состоянии гипнотического сна значительное время без каких-либо внушений появляется запись, характерная для неглубокого естественного сна. Если гипнотический сон переходит в естественный, то на ЭЭГ начинают регистрироваться медленные волны. Как в естественном, так и в гипнотическом сне при ЭЭГ - исследовании с применением ритмичных световых раздражений - обнаруживается снижение уровня лабильности корковых нейронов. По данным Н.А. Аладжалова, С.Л. Каменецкого и В.Е. Рожнова (1979г.), картина сверхмедленных колебаний электрического потенциала в глубоком гипнозе несомненно отличается от сверхмедленной активности покойном состоянии и в стадии гипнотической сомналенции. Как показывают повседневные наблюдения исторически сформировавшаяся речевая система может вызывать в организме человека самые разнообразные ответные реакции, которые можно объективно регистрировать. Тем не менее, даже сейчас мы еще не в достаточной степени оцениваем действительное влияние словесных раздражений на глубокие и скрытые физиологические процессы. Однако экспериментальные данные лабораторных и клинических исследований последних десятилетий уже дают возможность правильно оценить значение слова как важного психофизиологического фактора. На ЭЭГ после того, как гипнотизируемый почувствует сонливость и закроет глаза, модулированность альфа-ритма исчезает, несколько снижается его частота и амплитуда.

    По мере погружении в гипноз, когда гипнотизируемый уже не может произвольно поднять конечности, открыть глаза на ЭЭГ начинают регистрироваться периоды депрессии альфа-ритма с последующим выявлением, альфа-веретен. С дальнейшим погружением в гипноз и его углублением наступают замедление частоты и снижение амплитуды биоэлектрической активности головного мозга.

    Однако смена фаз в начале естественного сна происходит гораздо медленнее и при этом даже в состоянии глубокого гипноза никогда не выявляются дельта-волны (медленные волны).

    В период усыпления наблюдаются особенно четкие парадоксальные реакции, слабые раздражители усиливают биэлектрическую активность, а сильные снижают. Отмечается общее снижение возбудимости коры больших полушарий и удлинение последствии реакции на внешние раздражения. При этом было показано, что эффект внушенного видения, как и внушенного слухового ощущения, на ЭЭГ совершенно подобен таковому при реальном раздражении.

    Однако противоположные попытки внушения отсутствия раздражения при реальном его предъявлении (особенно болевом), несмотря на отсутствие субъективных ощущений у исследуемого, о чем свидетельствует его отчет после пробуждения, сопровождаются соответствующими изменениями на ЭЭГ, что расценивается как показатель нарушения взаимодействия I и II сигнальной систем при гипнозе (Ливанов М.Н. и др., 1953; Невский М.П., 1956 г.).

    М.П. Невский (1962 г.), занимаясь изучением гипнотического сна у человека, говорит, что нет единого мнения относительно стадий в гипнозе. Так, например, Льебо выделяет 6 степеней, Бернгейм - 9, Бехтерев - 3, Форель - 3, а Девие - 30 градаций (см. приложение). Однако стадии гипноза в общепринятом понимании и электрические стадии, определяющие стадии гипнотического сна, не совпадают полностью. Для первой стадии гипноза характерна сонливость, чувство тяжести в конечностях, закрывание век при сохранении произвольной деятельности и связи с внешним миром; амнезии при этом нет. Активацию же электрической активности и уравнивание амплитуд альфа-волн следует оценивать как показатели легкого гипнотического сна, иногда и во второй стадии. Падение на ЭЭГ амплитуд и регулярность альфа- и бета-ритма указывают на наличие второй стадии. Клинически определяются паралич произвольных движений, мышечная ригидность, каталепсия, гипо- и анестезия при сохранности связи с внешним миром. Для третьей стадии гипноза характерно нарушение связи с внешним миром, а возникновение на ЭЭГ тета-ритма свидетельствует о предельной глубине гипнотического сна.

    Автор отмечает, что индивидуальные особенности изменений ЭЭГ в гипнозе находятся в зависимости от ряда моментов:

    1) от типологических особенностей корковой нейродинамики, обусловливающей скорость и интенсивность изменений потенциалов мозга и продолжительность биэлектрических фаз в гипнозе;

    2) от способа и места отведения биотоков мозга;

    3) от числа гипнотизации;

    4) от фона электрической активности мозга до погружения в гипнотический сон.

    

 

    О стадии гипноза в каждом конкретном случае необходимо судить на основании учета вышеописанных изменений ЭЭГ, а также на основании ЭЭГ показателей в их динамике, при условии частой регистрации потенциалов мозга. На ЭЭГ в динамике определяются следующие фазы:

    1) фаза уравнивания альфа-ритма, соответствующая легкому гипнотическому сну. Эта фаза состоит из периода повышения потенциалов мозга по сравнению с фоном и периода понижения; в это время происходит уравнивание амплитуды альфа-волн и исчезновение модуляций альфа-ритма;

    2) фаза альфа-веретен, характеризующаяся на ЭЭГ вспышками альфа-волн. Она отражает дальнейшее нарастание интенсивности торможения в коре мозга, соответственно второй стадии гипноза;

    3) фаза минимальной электрической активности, при которой наступает резкое ослабление альфа- и бета-ритмов, уплощение кривой биотоков, появление ритма 16-24 Гц, иногда - единичных тета-волн. Эти изменения соответствуют переходу в глубокий гипнотический сон.

    4) фаза тета-ритма, то есть появление тета-волн с частотой 4-7 Гц, что характеризует предельную глубину гипнозу.

    5) фаза смешанных ритмов, то есть разночастотные колебания, соответствующие менее глубокому гипнозу.

 

 

Переход гипнотического сна в естественный сон сопровождается:

 

 

    1) утратой раппорта с загипнотизированным;

    2) появление на ЭЭГ веретен 14-16 Гц и дельта-волн (1 -3 Гц),

    3) нивелирование особенностей электрической активности различных долей мозга, начинают исчезать зональные различия. Утрата раппорта, сопровождающаяся появлением на ЭЭГ веретен 14-16 Гц и дельта-ритма, указывает на исчезновение в коре мозга "сторожевого пункта" и переход гипнотических фаз в разлитое сонное торможение.

    В заключении освещения вопроса динамики биэлектрической активности головного мола во время гипнотизации следует отметить, что по электрическим ответам коры на раздражители можно с определенностью судить о физиологической глубине гипноза, но не о стадиях которые определяются внешними признаками сна (см. приложение).

    Учение о высшей нервной деятельности позволило раскрыть физиологические закономерности функционирования второй сигнальной системы. Основные закономерности оказались общими и для первой и для второй сигнальной систем.

    Говоря об отличии этих систем, которые выделил выдающийся физиолог XX в. И.П. Павлов, необходимо указать границу между ними.

    Отвечая на поставленный вопрос, подразумевая человека как биосоциальную модель, мы должны перейти к использованию психологической терминологии. Тогда качественным отличием будет мышление.

    Но и у высших животных тоже существует мышление, только допонятийное, более простой формой которого является наглядно-действенное, а более сложной - наглядно-образное. Ребенок, развиваясь, также проходит через эти стадии мышления, но не заканчивает свое развитие на этом. Следующим этапом является понятийное мышление, которое представлено логической или вербальной формой. Иначе говоря, как только к механизмам ВНД прибавляется речевая функция, то можно говорить о второй сигнальной системе.

 

    Л.С. Выготский писал, что мышление является высшей степенью обобщения... Слово при этом является единицей обобщения признаков и общения. Словно воспринимается человеком не просто как отдельный звук или сумма звуков (звуковой раздражитель), а как определенное понятие, когда в сознании происходят многочисленные операции с образами, в результате чего устанавливается его смысловое значение. Под понятием понимается единица вербального ' мышления, которая выражает общий, наиболее существенный признак обобщения. Если, выработав условный рефлекс на какое-либо слово, например, "тропинка", затем заменить его синонимом, например, словом "дорожка.", то слово-синоним вызывает такую же условнорефлекторную реакцию, как и то слово, на которое был выбран условный рефлекс, так как эти слова имеют один и тот же образ (субъективная картина мира) в сознании человека.

    Л.А. Шварц экспериментально установила, что условным раздражителем второй сигнальной системы является именно смысловое значение слова-раздражителя, а не его звуковой образ, то есть его семантика, а не сонорика. При этом характер корковой реакции на семантику и сонорику слова может свидетельствовать о характере взаимоотношений между второй и первой сигнальной системой. Что же касается механизмов образования условно-рефлекторных связей на слово, то первично возникающая условно-рефлекторная связь на сонорику (созвучие) слова в Дальнейшем гаснет, в то время как семантику (содержание) слова она упрочивает.

    В свете концепции о второй сигнальной системе слово получило значение универсального условного раздражителя - сигнал сигналов. "Слово, - писал И.П. Павлов, - благодаря своей предшествующей жизни взрослого человека, связано со всеми внешними и внутренними раздражителями, приходящими в большие полушария, все их сигнализирует, все их заменяет и потому может вызывать все те действия, реакции организма, которые обусловливают те раздражения. Слово для человека есть такой же реальный условный раздражитель, как и все остальные, общие у него с животными, но вместе с тем и такой многообъемлющий, как никакие другие..."

    Слово о сигнальной деятельности головного мозга заменяет непосредственный раздражитель. Это положение можно проиллюстрировать известным в литературе примером. Если ломтик лимона был бы положен в ротовую полость, то здесь бы проявилось действие безусловного рефлекса. Если человеку показали лимон, то в анализе ощущений участвует первая сигнальная система. Слово же "лимон" как условный раздражитель, адресующийся ко второй сигнальной системе, возбуждает находящуюся в тесной связи с ней первую сигнальную систему и вызывает условную физиологическую реакцию - слюноотделение.

    Слово-раздражителъ может оказывать аналогичное физиологическое действие даже и тогда, когда оно не произносится, как это бывает при самовнушении.

    При анализе психологических механизмов гипноза необходимо помнить, что первая сигнальная система находится в неразрывной связи со второй сигнальной системой в основе речи и мышления, что первой сигнальной системы в "чистом виде" у человека не существует.

    Слово отражает социально-исторический опыт человечества и индивидуальный опыт данного человека, новые словесные раздражители благодаря установившимся в коре головного мозга функциональным связям могут оживлять следы старых речевых раздражителей.

    Работами А.Г. Иванова-Смоленского и его сотрудников доказано, что при словесном раздражителе могут возникать новые условные рефлексы - цепные рефлексы, все более и более отдаляющиеся от безусловных основных раздражителей.

    Первая и вторая сигнальные системы не отделимы друг от друга. У человека все восприятие, представления и большинство ощущений обозначаются словом. Из этого следует, что возбуждения первой сигнальной системы, вызываемые конкретными сигналами от предметов и явлений окружающего мира, передаются во вторую сигнальную систему и обратно. Элективная иррадиация является существенно новым физиологическим принципом, проявляющимся в деятельности второй сигнальной системы и характеризующим ее соотношение с первой.

    Существуют различные формы отражения мыслящим мозгом окружающей действительности. Относительно простым является конкретно-чувственное отражение, которое проявляется ощущениями, восприятием и представлением. Несравнимо более сложным является абстрактно-обобщенное отражение окружающего мира, проявляющееся логическим мышлением, возникающее на основе абстрагирующей работы человеческого мозга.

 

 

Ощущение - Восприятие - Представление - Мышление (речь)

 

 

    На простых примерах эту схему можно представить следующим образом: "ощущение" можно понять через укол острой иглой. "Восприятие" - путем прикосновения, поглаживания котенка, при этом воспринимаются комплексные ощущения теплого, мягкого, пушистого, двигающегося и др.

Закрыв глаза, вы уже можете вспомнить эти ощущения, увидеть картину этого котенка, как бы на слайде. Таким образом, у человека формируется "представление"; иначе говоря, как только вы услышите слово "котенок", у вас появляется образ котенка. Если эти слайды или картинки начинают двигаться как во время просмотра киноленты (24 кадра в секунду), начинает формироваться общая картина мира. Человек воспринимает, "перелистывание" этих образов (картин) как "мышление" или как собственные мысли. Наши мысли и являются внутренней (импрессивной) речью. Как только эти мысли человек начинает проговаривать, появляется внешняя (экспрессивная) речь.

    Говоря о формах отражения, нужно отметить, что сознание и есть особый уровень (психического) отражения действительности в мозге и присущий только человеку. А внимание - это механизм, который регулирует психическое отражение. Другими словами, необходимым условием для

осуществления восприятия и познания окружающей среды является внимание. Вниманием называется направленность и сосредоточенность сознания человека на тех или иных предметах и явлениях внешней или внутренней среды (окружающего мира).

    Используя различные предметы гипнотизации, речь о которых пойдет ниже, гипнотизер заставляет концентрировать человека свое внимание или на своих ощущениях, или на своих представлениях. Таким образом, переходя от абстрактно-обобщенного отражения к конкретно-чувственному, человек перестает широко оперировать образами и понятиями. Благодаря вниманию, определенный объект осознает ясно и отчетливо, все остальное как бы оттесняется в сторону и остается на периферии сознания. Благодаря концентрации внимания на ощущениях и представлениях (воображения), гипнотизер сужает сознание человека, а затем подавляет его, и "человеческий разум засыпает".

    Следует отметить, что внимание формируется и развивается в процессе развития личности. Так, например, при неустойчивости внимания люди  легко отвлекаются от того или иного предмета, что неблагоприятно отражается на их гипнабельности и внушаемости.

    Физиологическую природу внимания можно представить как зону оптимального возбуждения, вызывающего торможение по периферии, то есть, согласно учению A.A. Ухтомского имеет место явление доминанты.

    В настоящее время есть основание признать важную роль ретикулярной формации в механизмах внимания. После значительных повреждений этой структуры внимание нарушается или в некоторых случаях полностью утрачивается. Точно сказать, каким образом ретикулярная формация осуществляет эту функцию, пока нельзя. Непрерывный поток импульсов поступает в ретикулярную формацию по коллатеральным волокнам от чувствительных проводящих путей и поддерживает активность восходящих  и нисходящих систем ( проходящих нервных путей). Следует сказать, что ретикулярная формация состоит из нейронов-реле, занимающих области мозга, которые простираются от покрышки продолговатого и среднего мозга через таламус и гипоталамус вплоть до коры головного мозга.

    Поддержание внимания к определённому раздражителю, вероятно, не столь трудно объяснить, как внезапное переключение внимания. Можно предположить, что в процессе внимания к одному предмету или звуку активность в центральных воспринимающих сетях ("клеточных ансамблях" по терминологии Д.О. Хебба) генерирует ожидание и облегчает соответствующую нервную активность. При этом обеспечивается также торможение, не позволяющее активности всех остальных "клеточных ансамблей" получить доступ к моторной системе или к тем премоторным и мнестическим процессам, которые, по-видимому, связаны с сознанием. Иными словами, постоянная "установка" сама себя поддерживает и тем самым обеспечивает постоянство внимания.

    Возможно, что роль ретикулярной формации во внимании заключается в том, чтобы способствовать нарушению этой доминантности в случае необходимости и помогать организации новой "установки". Внезапная общая волна торможения или неорганизованных разрядов может смести установившуюся активность, связанную с восприятием.

    Источником такого возмущения может быть сильный раздражитель, действующий на ретикулярную систему через диффузные сенсорные пути, новый или неожиданный раздражитель, который действует на систему через кору, или стимул, имеющий прочные ассоциации с активизацией вследствие связи с каким-либо влечением. Особенности стимула, который вызывает импульсацию активирующей системы, несомненно, обеспечивает ему и возможности заместить предыдущую "установку" после того, как это возмущение в системе минует.

    В процессе активизации, вызванной произвольным вниманием, важную роль играют лобные доли мозга и те нисходящие связи, которые идут от них к неспецифическим структурам мозга, в которые входит и ретикулярная формация (Г. Уолтер, М.Н. Ливанов, 1988г.). Важное подтверждение этого положения было получено и Е.Д. Холмской, которая показала, что поражение лобных долей мозга приводит к существенному нарушению способности обеспечивать устойчивое внимание, соответствующее речевой инструкции ("произвольное внимание"), и ведет к нарушению возможности вызывать стойкие явления десинхронизации на ЭЭГ, усилению вызванных потенциалов и т.д. в ответ на мобилизацию человека на речевую инструкцию, хотя элементарные формы ориентировочного рефлекса (явления непроизвольного внимания или, по И.П. Павлову, - рефлекс на "новизну" , или "что такое?") сохраняются или даже возрастают.

    Эта схема модели внимания предложена здесь не столько из-за того, что она неопровержимо доказана, сколько из-за того, что она может быть противопоставлена представлению о ретикулярной формации как воплощении "я" или, того хуже, о "маленьком человечке", который "живет" в этой области и направляет свой фонарик, открывая сознанию происходящее в том или ином темном закоулке

мозга и одновременно придерживая двери, чтобы не допустить отвлекающих раздражителе

Дювальд и Викланд (1972 г.) сформулировали теорию "самовнимания", согласно которой ее степень зависит от того, является ли "я" субъектом или объектом внимания.

    Обычно направленное вовне внимание тогда направляется на собственное "я", когда, например, человек чувствует себя под наблюдением. Даже если внимание направляется на довольно "внешние", но связанные с "я" содержания, например, собственные представления (воображения), то

это ведет к увеличению внимания к более "глубоким" содержаниям "я", таким, как установки. Предположение этой теории состоит в том, что самовнимание вызывает интенсификацию содержаний переживания установок. Имеется целый ряд экспериментальных доказательств того, что

содержания переживания тем скорее становятся поведенчески действенными, чем сильнее на них направлено внимание.

    Изучая волевые процессы, важно понимать роль волевого компонента в гипнотическом состоянии Возникновение волевого действия предполагает, прежде всего, установление связи между мотивами, то есть установление между ними осознаваемой связи. Как только возникает "борьба мотивов", возникает волевой процесс. Это "опредмечивание" является необходимой предпосылкой возникновения волевой деятельности. Лишь тогда, когда осознано желание или нежелание быть загипнотизированным, человек начинает понимать, чего он хочет и может на новой осознаваемой основе организовать свое поведение. Существенной предпосылкой возникновения волевого действия является, таким образом, переход к предметным формам сознания.

    Проводя аналогию, желаемый гипнотический сон или желание быть загипнотизированным можно сравнить с голубем, если его будешь ловить, тогда он улетает...

    Но может быть допущение: у людей с повышенной гипнабельностью и при молниеносном глубоком гипнозе на первое место выступают другие механизмы.

    Помимо гипнотического сна, в гипнологии различают еще внушенный сон. Это не что иное, как гипнотический сон человека, но вызванный словом с определенным содержанием, то есть раздражителем второй сигнальной системы. Он является условно-рефлекторным сном, хотя и отличается от обычного условно-рефлекторного сна тем, что этот своего рода первосигнальный сон вызван условными раздражителями первой сигнальной системы. Важно отметить, что при внушенном сне можно словом вывести из тормозного состояния многие анализаторы человека и тем самым вызвать разнообразные реакции. И, наконец, внушенный сон человека отличается от гипнотического сна животных наличием у первого состояния, известного под именем раппорта, о котором речь пойдет ниже.

Живое слово усыпляющего, по И.П. Павлову, является особенным условным раздражителем, действующим как в сторону внутреннего сонного торможения одного, а затем и всех органов коры головного мозга, так и в сторону расторможения, то есть пробуждения от сна. Слова определенного содержания, эти "сигналы сигналов", проникающие в центральную нервную систему из внешнего мира и являющиеся реальными раздражителями, могут также вызывать тормозное состояние коры больших полушарий, известное под названием гипноз. Пользуясь именно словесными раздражителями, при определенных условиях удается вызывать внушенный сон, гипноз в различное время суток.

    При наличии заторможенности мозговой коры на всем ее протяжении, за исключением отделов, служащих для восприятия слов и действий гипнотизера, исчезает всякая принципиальная разница между такими элементарными гипнотическими явлениями, как неспособность остановить бессмысленное движение рук, например, переживание собственного детства при снятии всяких воспоминаний, относящихся к другим, позднейшим периодам жизни.

    Научное исследование так называемого животного гипноза (рефлекторная неподвижность, пароксизмальное торможение) восходит к XVII в , к труду Киршера. Цыпленок, которого удерживают в лежачем положении в течение нескольких секунд, продолжает оставаться неподвижным на протяжении нескольких секунд. По Киршеру, цыпленок думает, что он привязан. Такое впечатление усиливается, когда на полу проводят мелом линию напоминающую бечевку, заканчивающуюся у клюва птицы. Это довольно мистическое объяснение было отброшено лишь в XX в. в пользу концепции, согласно которой смысл данной реакции состоит в защите от хищников (рефлекс самосохранения). Эта реакция характеризуется избирательной утратой позных реакции, которые часто сопровождаются кагатоническими симптомами (восковая гибкость). Это врожденная безусловная реакция, вызванная вестибулярными (вращение) и соматосенсорными стимулами (фиксация) и потенцируемая эмоциональным стрессом (страх).

    XX век ознаменовался широкими исследованиями в области гипноза, появлением новых теоретических концепций. Гипноз получил признание как самостоятельная клиническая, психотерапевтическая и экспериментальная область исследований.

    Раскрывая тайны мозга, необходимо сказать о влиянии НТР на изучение гипноза. Однако использование новых технических средств для исследований у человека иногда не представляется возможным по причине их несовершенства или отрицательного воздействия на психофизиологические показатели деятельности нервной и других систем организма.

    Используя выводы В.Я. Данилевского, физиологи изучают проявления животного гипноза. Ученый правильно считал, что изучение явлений гипноза на животных будет в дальнейшем способствовать пониманию этих явлений у человека. Он рассматривал гипноз как явление, сходное у животных и человека, и считал главным условием для его вызывания эмоцию страха. В настоящее время считается, что животный гипноз - состояние общего торможения двигательной сферы. Он представляет собой сложную поведенческую реакцию, сложившуюся в процессе эволюции. В экспериментальных условиях животный гипнотизм достигается методом обездвиживания: животному придают несвойственное ему положение и удерживают его руками в такой позе около минуты, затем животное освобождают, но оно сохраняет приданную ему позу в течение 10-20 мин., в зависимости от его индивидуальных, видовых особенностей и тренировки. Для наглядности приведем несколько приемов гипнотизации животных. Цыпленка держат за грудь правой рукой, а левой прижимают его спину к поверхности доски так, чтобы голова выступала за край доски и свисала. Животное быстро вращают вдоль продольной оси, правой рукой продолжают держать цыпленка в течение 15 сек., а затем руку осторожно убирают. Что касается техники, то большинство способов сводятся к тому, что животное помещают в необычное положение или ситуацию, резкий поворот на спину, фиксация взглядом, повторяющиеся падения или раскачивание сверху вниз и т.д.

    Кролика растягивают за передние и задние лапы, а затем с достаточным усилием прижимают к поверхности стола и удерживают в таком положении 20-30 сек.

    Аналогичную методику применяют к крысам, но голову животного в этом случае просовывают сквозь окно в полиуретановом листе большим и указательным пальцами одной руки, а другой производят давление на область таза и поддерживают прямое положение позвоночника. После быстрого поворота животное держат, пока не наступит неподвижность или пока не пройдут 30 сек. Следует сказать, что у крыс гораздо труднее вызвать реакцию неподвижности, некоторые сразу предпринимают попытку встать, как только их освобождают. Если кошку взять за загривок и приподнять, то также наступит обездвиживание, но если отпустить, то это состояние быстро исчезнет.

    Исследования показали, что существуют значительные видовые отличия чувствительности к животному гипнозу, которая высока у лягушек, ящериц, цыплят, уток, морских свинок и кроликов, но низкая у крыс, кошек и собак. Можно предположить, что чем выше находится животное в эволюционном ряду, чем больше выражена ВИД, чем больше пластичность нервной системы, тем труднее вызвать гипноз у животных с помощью обездвиживания.

    Животный гипноз представляет собой поразительную диссоциацию между двигательным и сенсорным поведением. Анализ ЭЭГ кролика показывает, что начало неподвижности не .сопровождается ЭЭГ - признаками сна. ФМС возникает через 10-20 мин и может пребывать под влиянием сенсорных стимулов, которые обычно не вызывают двигательного пробуждения животного (Сворад - Svorad, 1956).

    По Клемму (Klemm, 1969 г.), реакция неподвижности сопровождается усилением активности понтобульбарной формации (продолговатый мозг), нисходящая проекция которой может вызвать торможение специальных мотонеиронов. Кора больших полушарий, вероятно, препятствует реакции неподвижности, так как хирургическая и функциональная декортикации увеличивают чувствительность крыс к этому тесту.

    Если при нормальном сне ЭЭГ - признаки дремоты предшествуют или сопровождаются развитием неподвижности, то животный гипноз начинается с неподвижности, которая позже может облегчить развитие ФМС. Это делает рефлекторную неподвижность полезной моделью гипноидального синдрома, наблюдаемого у человека в патологии при истерии, ступоре или каталепсии.

    В работах П.В. Симонова было выдвинуто предположение о том, что животный гипноз - это внутреннее торможение, результат своеобразного угасания рефлекса свободы, неподкрепления попыток освободиться. Было проведено исследование животного гипноза кролика по ряду физиологических показателей (ЭЭГ, ЭКГ), частоте дыхания, температуре мозга (Д.И. Пайкин, 1971 г.). Было обнаружено, что в гипнозев ЭЭГ преобладает дельт-ритм, происходит урежение частоты сердцебиения и понижение температуры тела по сравнению с нормальным состоянием животного Температура мозга регистрировалась с помощью термопары, вживленной в кору одного из полушарий большого мозга. В момент введения животного в гипноз температура мозга кратковременно повышалась на 0,1 С, а затем во время гипноза происходило плавное снижение температуры на несколько десятых градуса. При пробуждении животного температура резко повышалась и через 1-2 мин восстанавливалась до исходного значения.

    В клинической и экспериментальной медицине начинают успешно использоваться новые неинвазивные, основанные на выявлении температурных аномалий, методы диагностики, такие, как тепловидение (ТЭС), оценивающее тепловое поле по инфракрасному излучению, и термография жидкими холестерическими кристаллами. Однако они обеспечивают регистрацию температуры только самых поверхностных слоев кожи и тканей. Для медицинских исследований более перспективным считается измерение глубинной температуры тканей и органов, которая является интегральным показателем уровня биоэнергетических процессов, а следовательно, служит точным показателем функционирования тех или иных систем организма, их функционального состояния.

    Первая попытка измерить глубинную температуру тела человека методом радиотермометрии относится к 1975 г. (Баррет, Майерс). В нашей стране научные исследования по клинической радиотермометрии начаты в 1977 г. в Научно-исследовательском радиофизическом институте (Нижний Новгород) совместно с кафедрой неврологии и нейрохирургии Нижегородского медицинского института.

В работах А.В.Густова (1988 г.) проведены исследования глубинной температуры головного мозга и других тканей человека и животных при различных неврологических заболеваниях. Радиофизический метод, позволяющий неинвазивно измерять глубинную температуру, весьма перспективен, точен, информативен.

    В экспериментах с помощью энцефалорадиотермометрии (ЭРТМ) была исследована глубинная температура головного мозга кроликов при животном гипнозе. Для измерений температуры использованы контактные антенны. o Волосяной покров на голове не препятствует измерениям. Апертура антенны равнялась 4 см. Антенна прикладывалась к поверхности головы животного. Данные регистрировались на самописце (потенциометре КСП-4) и высвечивались на табло цифрового преобразователя. Через несколько минут после обездвиживания кролика описанной выше методикой глубинная температура снижалась на 0,8-0,9°С от исходной. Тепловой асимметрии выявлено не было. После выхода из гипноза через 1 -3 мин. температура восстанавливалась до исходной. Эти данные сопоставлялись с результатами ЭРТМ в глубокой стадии гипноза у человека. Антенна прикладывалась и удерживалась в области височной ямки, после чего проводилась гипнотизация методом фасцинации и смешанного гипноза. Отмечается определенная закономерность, одноименная направленность снижения глубинной температуры при гипнотизации, что еще раз подтверждает общность нейрофизиологических и метаболических процессов у человека и животных. Однако снижение глубинной температуры у человека происходит только на 0,4°С от исходной, что соответствовало глубокой стадии гипноза (сомнамбулическая стадия). После фазы дегипнотизации температура головного мозга через несколько минут также восстанавливалась до исходной.

    В экспериментах с помощью метода ТЭС были исследованы тепловые поля мозга при животном гипнозе. Животных предварительно скальпировали. Общая динамика температуры соответствовала данным, полученным в работе Д.Н. Панкина, после небольшого начального разогрева во время "укладывания" происходило снижение ее в гипнозе и быстрое восстановление после пробуждения. Существенным результатом явилось то, что динамика изменения температуры левого и правого полушария во время гипноза были различны: наблюдалось сначала общее охлаждение мозга, и на этом фоне оказалась более нагретой теменно-затылочная область правого полушария. Разница температуры между полушариями могла достигать 0,3-0,8°С. Тепловая асимметрия с преобладанием правого полушария развивалась в течение всего периода гипнотического состояния. После выхода из гипноза темлература коры сразу поднималась, а асимметрия исчезла. Следует отметить, что в ряде случаев обнаружены тепловые колебаний с периодом 20-30 сек, что может свидетельствовать о нестационарноси  процесса гипноза.

    Для сопоставления результатов, полученных методом ТЭС, и известными физиологическими методами был проеден спектрально-корреляционный анализ ЭКоГ, который показал, что во время гипноза значительно уменьшается в тета-диапазоне, увеличивается и становится доминирующим дельта-ритм. Исследования межполушарнои когерентности позволили установить, что в гипнозе в лобных отделах мозга связь происходит преимущественно тета-диапазоне, а в затылочных отделах - в бета-диапазоне. Последнее практически не наблюдается в фоне. Наиболее информативным показателем в смысле межполушарной асимметрии является анализ кросс-корреляционных коэффициентов.  С помощью ЭВМ в каждом опыте суммировали по пяти секундных отрезков ЭКоГ от 24 электродов, расположенных на обоих полушариях в фоне и в гипнозе, определяли коэффициент корреляции для каждой точки со всеми остальными. Затем отбирали и подсчитывали количество высоких коэффициентов корреляции с К>=0,8 для каждого отведения. Полученный индекс отражает степень взаимосвязи каждого отведения со всеми остальными.

    Таким образом, во время животного гипноза увеличение индекса высоких взаимосвязей по электрофизиологическому показателю наблюдается в тех же областях коры, где, по данным ТЭС, возрастает температура. Это может свидетельствовать об активации правого полушария в гипнозе и об инактивации левого полушария.

    Данные по функциональной асимметрии во время животного гипноза у кролика коррелируют с некоторыми результатами, полученными при исследовании гипноза у человека. Была проанализирована электрическая активность головного мозга человека в гипнозе и получены данные об асимметрии ЭКоГ у людей, высокочувствительных к гипнозу. Во время гипнотического состояния в теменно-затылочной области правого полушария мощность частот в альфа-и бета-диапазонах выше, чем в левом. У тех же испытуемых с помощью психологических тестов было показано более быстрое реагирование на образные стимулы, чем на вербальные, что также говорит о более активной роли правого полушария в гипнозе. У людей с высокой чувствительностью к гипнозу было обнаружено изменение баланса латерализации функций во время гипноза и был сделан вывод о том, что во время гипноза влияние левого полушария на обработку информации уменьшалось и освобождались заторможенные в норме функции правого полушария.

    В опытах выявлена четкая зависимость изменения кровотока и электрической активности в коре (И.Т. Демченко, Д.И. Панкин, 1983 г.). Эмоциональное напряжение, имеющее место при насильственном обездвиживании животного в необычной для него позе, сопровождалось общей активизацией коры и повышением кровотока. В состоянии гипноза, начальным компонентом которого является формирование торможения на уровне стволовых ядер ретикулярной формации, происходит снижение кровотока в коре одновременно с появлением медленной ЭКоГ. При оценке изменений кровотока в коре в период каталепсии или животного гипноза (по показателям водородного клиренса) выявилось его снижение в пределах 15-45% от уровня спокойного состояния.

    П.В. Симонов полагает, что существует глубокое филогенетическое родство мозговых механизмов гипноза у животных и человека. И в том, и в другом случае происходит торможение врожденного рефлекса свободы, который у человека предстает в качестве мозговых механизмов воли.

При этом правое полушарие связано преимущественно с реализацией врожденных и приобретенных автоматизмов. Экспериментальные данные являются хорошим подтверждением этого положения.

    Еще в начале XX в. высказывались взгляды на гипноз как на особую форму бодрствовав П.В. Симонов, подходя к гипнозу с филогенетической позиции, трактует его в качестве определенного вида адаптивного поведения и определяет его скорее как специфическую форму бодрствования, а не как сон

В построении теоретической концепции гипноза происходит освобождение от односторонности и все более начинают проявляться тенденции к междисциплинарному подходу.

    Психоаналитическая концепция открыла новый аспект анализа отношений между гипнотизером и гипнотизируемым с позиции теории перенесения и бессознательного, показав сложность этих взаимоотношений и несостоятельность излишнего упрощения проблемы. Однако психоанализ также не может претендовать на исчерпывающее понимание гипноза, абсолютизируя собственный подход и не учитывая комплекса разнообразных факторов, определяющих этот сложнейший феномен.

    Психоаналитическая школа приводит нас к определению глубокой стадии гипноза, которую можно сформулировать следующим образом. Гипноз - это психическое состояние такого уровня, которое позволяет человеку действовать непосредственно на уровне бессознательного без вмешательства сознании. Гипнотик действует в соответствии со своими бессознательными представлениями. Его поведение не связано с обычными представлениями сознания, оно строится в соответствии с той реальностью, которая существует для него на уровне бессознательного в данной гипнотической ситуации. Пока он находится в сомнамбулической стадии, реальностью для него являются его принципы, воспоминания, идеи. Все то, что окружает его в реальной действительности, имеет для него значение лишь в той мере, насколько оно вовлечено в гипнотическую ситуацию. Следовательно, реальная действительность не обязательно должна состоять для него из объективно существующих предметов со свойственными им качествами. Гипнотик может машинально писать на бумаге и читать им написанное. Но в такой же мере может вообразить себе бумагу и карандаш и манифестировать моторные движения письма, а затем читать им написанное. Истинное значение конкретного карандаша и бумаги зависит от жизненного опыта гипнотика; как только они пущены в дело, они перестают принадлежать его гипнотической ситуации в целом.

    В самоучителе по гипнозу Р. Брэга (1992) есть удачное сравнение сознания с умным братом, а подсознание - с доверчивым, глупым братом, который верит абсолютно всему тому, что ему говорят, умный брат следит за тем, чтобы никто не обманул его доверчивого брата, потому что как только доверчивый брат войдет в контакт с кем-либо, он больше не услышит предостережений умного брата, он будет слушать и подчиняться другому. Поэтому цель гипнотизера состоит в том, чтобы обмануть, отвлечь сознание человека и войти в контакт с его подсознанием.

    Деятельность обыденного сознания бюрократична. Когда снаружи спокойно, оно работает в своем монотонном режиме. Но достаточно сигнала из внешней среды, который бы врывался диссонансом в монотонный, привычный, накатанный ритм, и косное сознание пасует, теряется, ныряет за советом в иные инстанции психического аппарата, более глубинные, сокровенные, ведающие интуицией, опытом, памятью. И пока оно ищет ответ на вопрос, как воспринимать неожиданную ситуацию, человек автоматически входит в состояние транса (вспомним, транс - это временное состояние, когда сознание сужено и внимание сконцентрировано, погружено внутрь). Это состояние длится недолго (например, удивление, страх, испуг), но данного времени достаточно для информационного воздействия в виде внушения или программирования. И, если гипнотизер натренирован в плане наблюдательности и реакции, он успеет вложить необходимую установку.

    Существует множество самых различных способов воздействия, но чем внешне банальнее прием, тем эффективнее он срабатывает Вся техника строится на парадоксе. Если вы делаете или говорите не то, что от вас ожидается, как бы ломая тем самым логику развивающихся событий и нарушений прогноза. Нарушая прогноз, вы обрываете стереотип. Сознание вашего недоумевающего собеседника оставляет свой пост стража, открывая обезоруженное "я", на которое вы можете воздействовать. В подобных случаях гипнотизер вызывает эффект недоумения.

Вот простейший пример, с которым мы сталкиваемся ежедневно.

 

 

Приветствие при встрече:

- Здравствуйте.

- Здравствуйте

- Как дела?

- Ничего. А у вас?

- Тоже ничего.

- Рад видеть.

- Я тоже

- Ну всего.

- Всего хорошего.

 

 

Обычный стандарт, ежедневный штамп, ни к чему не обязывающий Сознание спокойно - ритуал совершен, все идет своим чередом. Теперь представьте себе реакцию собеседника, если вы изменили свои стереотип разговора. 

 

 

 

- Здравствуйте.

- Здравствуйте.

- Как дела?

- Отвратительно!

- ?! - В этот момент следует пауза. Эффект недоумения, растерянности нарушен. Что делать? - Человек замер, возник эффект обманутого ожидания. Транс. Через секунду этот человек вернется в реальность, но пока он выпал из нее Сознание сужено, внимание сконцентрировано на последнем слове

    По мнению Кюби (Kubie), существенно значимым являeтся то, что гипнотизируемый временно отказывается от врожденных механизмов самозащиты и бдительности, отдавая свою Личность и чувство безопасности в руки другого.

    "Гипноз находится на пересечении всех уровней физиологической и психологической организации, и феномен, называемый гипнотизмом, когда он полностью будет понят, станет одним из важнейших инструментов для изучения нормального сна, нормального состояния бодрствования и постоянного взаимодействия нормальных, невротических и психотических процессов" (1961 г.).

    В исследованиях Хилгарда подавляющее большинство хорошо гипнабельных субъектов, указывая на сходство со сном, вместе с тем четко отличали гипноз от сна, подчеркивая то обстоятельство, "что тело будто спало, но сознание оставалось необычайно бдительным". Хилгард является ученым, который поддерживает мнение об активной природе состояния гипноза.

    Л.П. Гримак считает, что "пусковым психофизиологическим механизмом гипноза чаще всего является филогенетически обусловленный рефлекс "следования за лидером". Активация этого рефлекса вызывает непроизвольное снижение как сознательного контроля наличной ситуации, так и психической напряженности в целом."

    Внушение выступает в роли организующего и охранительного фактора также и при отсутствии опыта поведения в сложной или незнакомой обстановке. В этом случае поведение человека становится подражательным, вследствие чего повышается степень внушаемости: человек нередко вынужден воспринимать рекомендации другого без критической оценки, полностью полагаясь на его опыт. Сами по себе волевые качества "ведомого" могут быть достаточно высокими, но они не включаются в систему отношений с "лидером", а направляются лишь на выполнение подсказываемых им действий. Л.П. Гримак (1987 г.) утверждает, что "в подавляющем большинстве случаев гипнотизирование основывается на использовании именно психофизиологических механизмов".

    Признание лидерства врача в вопросах гипнологии при положительном отношении к процессу гипнотизирования (что, в свою очередь, может быть связано с различной мотивацией) приводит к временному, ситуационно обусловленному снижению сознательных волевых процессов гипнотизируемого. Точнее сказать, волевые процессы временно не привлекаются "для участия в этой игре". Л.П. Гримак пишет, что "в качестве испытуемых мы нередко погружали в глубокий гипноз лиц с заведомо высокими волевыми качествами. Для этого нужно было лишь выработать у них откровенно положительное отношение к процессу гипнотизирования, полное понимание важности и необходимости этой процедуры для выполнения конкретной задачи. Разумеется, никаких отрицательных влияний на их профессиональную деятельность или волевые качества в дальнейшем не отмечалось. Наоборот, коррекция состояния и самочувствия в гипнозе на последующий постгипнотический период улучшала их работоспособность, тонизировала физически, повышала уровень выносливости. Мы останавливаемся на этих вопросах лишь потому, что еще и сегодня, причем не только из уст малообразованных людей, но даже из работ отдельных ученых, можно "узнать", что человек, "поддающийся" гипнозу, является "слабовольным субъектом".

    В.Е. Рожнов (1985 г.) рассматривает гипноз как качественно особое психологическое состояние, отличающееся от сна и от бодрствования, которое возникает под влиянием направленного психологического воздействия. Первостепенное значение в развитии гипнотического состояния при надлежит "далеко не полностью осознаваемым психическим факторам", включающим комплекс воздействия, исходящих от гипнотизера, а также значимым установкам гипнотизируемого. Особо ярко, по его мнению; доминирующая роль неосознаваемых психологических факторов вы ступает в сомнамбулической стадии гипноза, в которой "их влияние становится безраздельным, превосходя по своей силе все другие воздействия, даже и весьма значимые биологически

    Согласно концепции В.Л. Райкова (1982 г.), гипноз - это естественный психологический феномен, повышенная потенциальная готовность психики к приему информации ее перестройка и реализации в деятельности. Гипнотическое состояние характеризуется максимальной мобилизацией резервных возможностей человеческой психики, "когда расширение возможности управления ЦНС и ПНС, включая некоторые элементы бессознательного, в какой-то степени и организм в целом .

    Обсуждая психологические механизмы гипноза, необходимо сказать, что гипнотизация практически не изменяет базисных свойств личности. Однако в глубоком гипнозе осуществляется перестройка работы мозга на особый режим, определяя специфику возникающего психофизиологического состояния. Надо полагать, что те процессы, которые его вызывают, затрагивают качественно иную сторону психологической сферы человека, отличающуюся значительной степенью автономности относительно психической структуры личности.

Итак, гипноз представляет собой состояние, отличное по своим проявлениям как от бодрствования, так и от естественного сна. Несмотря на значительное число работ, посвященных выявлению физиологической и психологической природы гипноза, сущность самого феномена гипноза в итоге века исканий (первый международный конгресс по гипнотизму состоялся в Париже в 1889 г.) является до сих пор предметом острых научных споров, в которых обнаруживается как противоречивость отдельных эмпирических фактов, так и уязвимость теоретических позиций. Выделение из союза психологии с медициной такого направления, как гипнология, безусловно, прогрессивное явление. Однако принадлежность психотерапии к медицинской психологии накладывает печать на современные попытки построения общей теории гипнологии, что проявляется, в частности, в использовании для этих целей психологической терминологии, сохранившей лишь отчасти свое традиционное содержание, а в остальном наполненной уже содержанием чисто психофизиологическим. Но такого рода нейро-психологические конгломераты, столь характерные для попыток построения теории гипнологии и системы внушений, свидетельствуют о незрелости тех или иных концепций. От раскрытия природы феномена гипноза мы пока, несмотря на солидную временную дистанцию, отделяющую нас от эпохи споров Нанси-Сальпетриер, несмотря на важные подсказки, уходящие своими корнями в систему павловских представлений, все еще, если говорить строго, весьма далеки. Вместе с тем многочисленные данные по гипнозу и внушению не вызывают сомнений в клинической реальности и самостоятельности этого качественно особого состояния.

 

 

 

 

 

ВЛИЯНИЕ СЛОВЕСНОГО ВНУШЕНИЯ В ГИПНОЗЕ НА РАЗЛИЧНЫЕ СИСТЕМЫ ОРГАНИЗМА

 

 

 

 

 

 

 

 

 

    Слово того, кто начинает гипнотизировать... при известной степени развивающегося в коре полушарий торможения, концептируясь общему закону раздражения в определенном узком районе, вызывает вместе с тем естественно глубокое внешнее торможение... В окончательном результате получается динамический стереотип, то есть слаженная, уравновешенная система внутренних процессов.

И.П. Павлов

 

 

 

 

 

 

 

 

    В этой главе рассмотрим вопрос о влиянии гипноза на деятельность сердечно-сосудистой, дыхательной, пищеварительной, кровеносной и других систем организма. Нужно сказать, что эти вопросы привлекали внимание физиологов уже давно. Так, Н.Е. Введенский (1911 г.) отмечал, что "сфера явлений, которые могут быть подчинены гипнотическому внушению, оказывается чрезвычайно широкой: она не ограничивается областью высших актов, но включает в себя и различные стороны растительной жизни организма".

    В настоящее время установлено, что число сердечных сокращений в начале гипноза учащается на 3-5 ударов в мин, а АД падает на 10-15 мм рт.ст. Количество дыхательных циклов в сомнамбулической стадии сокращается на 3-5 раз в мин. Но следует заметить, что если внушаются отрицательные эмоции, то ЧСС, АД, количество дыхательных циклов значительно увеличивается.

    Как известно, у некоторых лиц рвотная реакция может вызываться путем внушения, сделанного как в бодрствующем, так и в гипнотическом состоянии.

    К.И. Платонов, производя рентгенологические исследования, установил, что у подвергающихся гипнозу в полонии стоя желудок опускается вследствие снижения тонуса мускулатуры, а эвакуация содержимого желудка при этом заметно замедляется. Вызванные внушением положительные эмоции повышают тонус желудка, а отрицательные - понижают При этом изменяется количество желудочного

сока: положительные эмоции улучшают его, а отрицательные ухудшают, вплоть до исчезновения свободной соляной кислоты.

    Наблюдения гипнологов показывают, что "в порядке корковой стимуляции при действии определенных раздражителей температура может быть значительно и надолго повышена" (К.М. Быков). К.И. Платонов пишет, что дальнейшие наблюдения над большим количеством сомнамбул с ярко выраженными невротическими субфибрильными температурами могут внести "больше ясности в этот интересный и важный для клиники отдел патофизиологии - психического влияния на механизм терморегуляции".

Л.И. Маренина (1952 г.) указывает, что во время гипноза секреция пота снижается, чем глубже гипнотический сон. Уменьшение потоотделения на открытой поверхности кожи зависит от развития сонного торможения в коре больших больших полушарий и иррадиации его на подкорковые области мозга. При этом кожные потенциалы в естественном и гипнотическом сне обычно имеют тенденцию к снижению.

    Можно привести пример изменения температуры тела с помощью внушения. В 1889 г. Краффт-Эбинг провел ряд интересных экспериментальных исследований над испытуемой Ирмидой Цандер. Утром 21 февраля во время гипноза ей было внушено, что на протяжении трех дней у нее будет температура 37°С. Действительно, при термометрии получены такие данные: утром 21 февраля - 36,9°С; вечером

того же дня - 37,4°С; утром 22 - 37,1°С; вечером - 37,°С; утром 23 - 37,°С; вечером - 37°С; утром 24 - 37°С. Через 5 дней эксперимент был повторен, но было внушено, что с вечера и на следующий день температура у испытуемой будет 36°С. Вследствие психических волнений температура у нее сначала значительно повысилась - 40°С, но уже 1 марта утром она была 36"С: вечером 36°С, а 2 марта утром - 36,ГС.

    Опыты с мнимым внушением в экспериментальном сне - "питьем" определенного количества воды были проведены К.И. Платоновым, который установил, что если до внушения в течение 2 часов мочи выделилось 150 мл, то после мнимого питья 4 стаканов воды мочи оказалось 385 мл, удельный вес понизился на 8, Во втором случае количество мочи за ту же единицу времени увеличилось почти в 10 раз, удельный вес снизился на 7.

    Если в гипнозе внушаются различные галлюцинации, то вызывается увеличение легочной вентиляции и потребление кислорода, причем повышение газообмена у каждого испытуемого находится в зависимости от силы внушаемой эмоции. Если гипнотику внушить мысль о предстоящей операции, об экзамене, боли, то газообмен повышается в 5-7 раз.

    Исследованиями И.М. Быкова (1949 г.) установлена связь между процессами, происходящими в нервной системе и во внутренних органах и системах. Эта теория получила название корково-висцеральной. В настоящее время доказано влияние гипноза и на углеводный обмен. Исследователи, занимающиеся этой проблемой, обнаружили увеличение сахара в крови и в моче, однако его уровень зависит от типовых особенностей личности.

    Хочется также отметить связь гипнотического внушения с некоторыми гематологическими заболеваниями. В этом исследовании приняли участие 30 испытуемых мужского пола, больных гемофилией, в возрасте от 11 до 50 лет. Раз в неделю в течение полутора часов проводились сеансы гипноза, направленные на повышение уверенности в себе, снятие общей напряженности, на обучение приемам релаксации и т.п. Вводились внушения, предусматривающие снижение вероятности появления кровоточивости, особенно в стрессовых ситуациях. Кроме того, испытуемых обучали технике самогипноза, которую они должны были применять в домашних условиях. С этой целью они ежедневно прослушивали кассету с записью соответствующих внушений. Спустя 18 недель, после 6-недельного периода обучения у всей экспериментальной группы по сравнению с контрольной значительно снизилась потребность в медицинской поддержке.

    У классиков гипнологии можно обнаружить примеры влияния гипнотического внушения на остановку кровотечения при легкой травме, сосудодвигательные реакции с увеличением конечности в объеме, изменение ее цвета до багрового, снижение кожной температуры почти на 3°С. Интересны влияния внушения на трофику, где после мнимого удара появлялся синяк, а после внушенного ожога разлитое покраснение, жжение и припухлость, а через некоторое время образовывался пузырь, что характерно для I-II стадии ожога. Не подлежит сомнению, что подобные наблюдения над гипнотиками и эксперименты над животными имеют большое теоретическое и практическое значение.

    Из всего этого вытекает следствие, что положительное воздействие словом, как прямым, так и косвенным путем должны учитывать врачи любого профиля. Об этом должны знать и помнить все люди, так как общение между людьми чаще всего происходит через слово (вербальные коммуникации)

Гипнотизируя животных путем обездвиживания, помещая их в непривычное положение или ситуацию изменяем поведение животного, изменяем нормальное осуществление сенсомоторных и эмоциональных контактов с окружающим миром. Так, например, у насильно обездвиженных крыс после нескольких часов безуспешного барахтания развивалась язва желудка При увеличении времени удерживания у мышей повышалась напряженность в конечностях время от времени они слегка вздрагивали, в редких случаях "глаза выпучивались", а в последующем они ослабевали и умирали. Эти изменения в результате иммобилизации в экспериментах Либерзона (Liberson, 1961 г.) явились результатом длинной серии принуждений.

    Эти аналогии вынуждают нас напомнить о том, что словом можно даже убить человека или привести его к самоубийству. В народе иногда говорят: "Язык - враг твой!"

 

 

 

СОЗНАНИЕ И ЕГО УРОВНИ

 

    Психология не должна ограничиваться изучением явлений сознания, но должна изучать и бессознательные психические явления и вместе с тем она должна изучать также внешние проявления в деятельности организма, поскольку они являются выражением его психической жизни
В М Бехтерев

 

 

    Сознание - это состояние (механизм), при котором человек отдает себе отчет в том, что происходит с ним самим и в окружающем его мире. Сознание как механизм можно оценить лишь через психическое отражение, с помощью которого проявляется личность.
    Все познается в сравнении. Каждый из нас видел и воду, и пар, и лед. Однако механизм перехода воды в пар или в лед нельзя увидеть, потрогать, его можно оценить, лишь зная механизмы парообразования и кристаллизации. Человек не видит механизм, он видит только состояние.
Используя термин "отношение" можно дать ряд определений, связующие основные психологические понятия. Так, например, личность можно определить как свойство человека, выражающееся в отношении к чему- или кому-либо. А сознание - механизм (состояние), с помощью которого проявляется личность. Также по аналогии с животными, у которых имеются способность (свойства) дышать, смотреть, бегать и т.п.; личность можно рассматривать как свойство биологического объекта (вида Homo sapiens).
    Сознание является особой формой психической жизни человека, субъективным переживанием объективной реальности. Наличием сознания мы коренным образом отличаемся от остального мира живой материи, от всех животных, в том числе и от человекообразных обезьян. Развитие человеческого сознания связано с общественной деятельностью и историческим развитием общества, причем речь явилась стимулом дальнейшего развития. Таким образом, сознание - это высший уровень психического отражения действительности, присущий только человеку как общественно-историческому лицу.
    Этот механизм психического отражения у человека, в отличие от животных, сформировался на основе большей пластичности нервной системы (С.А. Саркисов, 1964); ее структурно-функциональной организации (О.С. Андрианов, 1979; В.М. Смирнов, 1989).
    Общеизвестно, что основой материалистического понимания сознания является представление об определенном взаимодействии между явлениями сознания и окружающим миром, то есть о связи сознания с функцией мозга и его способностью отражать действительность. Философская категория при этом является направляющей, выполняющей интегрирующую функцию по отношению ко всем понятиям о сознании в более узких специальных областях, например, психологии, психиатрии, неврологии, кибернетике и т.д.
    Чтобы оценить гипнотическое состояли сознания (гипноз) , нужно разобраться в самой структуре сознания. Сознательная деятельность человека представлена совокупностью чувственных, мыслительных, эмоциональных, волевых и мнестических компонентов, каждый из которых выполняет собственною функцию.
    Перцепция и мышление, согласно теории отражения, является первым блоком сознания, основным "поставщиком" и преобразователем информации о мире в структуре сознания и является системой "ощущение - восприятие - представление - мышление", которая описана выше.
    Эмоциональный компонент (эмоции). Можно положительно или отрицательно относиться к событиям, судить о вкусной пище или запахе, убеждать, спорить, переживать, находиться в состоянии ревности, испытывать радость. Этими и другими эмоциями насыщена вся жизнь человека. Как и первый компонент сознания, второй блок (эмоции) выражает очень сложную гамму отношений личности к миру, к другим людям и к самому себе.
    Волевая регуляция (воля) деятельности необходима в том случае, когда человек должен сделать выбор или принять решение Воля ориентирует человека в экстремальных и критических ситуациях, регулирует его поведение.
    Мнестические процессы (память), будучи четвертым блоком сознания, обеспечивают успешную работу, содержат информацию о прошлом опыте.
    

    Из всего многообразия взаимосвязей четырех компонентов сознания можно выделить наиболее часто встречающиеся.
    

    1. Взаимодействие компонентов сознания по типу отношений "фигура - фон", говорили гештальтпсихологи (от нем. Gestalt - образ), можно спорить друг с другом, одновременно осмысляя предмет, а также рассуждая и вспоминая о нем что-либо. В таком соотношении "фигурой" может быть память, а "фоном" - мышление, и наоборот, они могут меняться местами. Подобные отношения наблюдаются и между другими компонентами сознания. Мыслительные процессы могут развертываться на фоне переживаний, и эмоциональные состояния оказываются в положении "фигуры", т.е. возникает необходимость обращения к прошлому опыту, образующему их фон. (В.Г.Иванов, 1989 г.).
    2. Взаимодействие компонентов сознания по тип у интерференции, т.е. отношений "наложения - столкновения - наползания". Например, в конфликтных, стрессовых ситуациях при общении эмоциональные состояния, переживания просто "накладываются" на другие компоненты сознания. В таких случаях говорят, что сознание "захлестнули" эмоции'. В отличие от взаимодействия по типу "фигура - фон", когда, например, мышление отделено от эмоций, интерференция предполагает слияние разных процессов сознания. Можно мыслить переживая и переживать осмысляя. Эффект взаимопроникновения и "наложения" сознательных процессов друг на друга порой влечет за собой негативные последствия. Например, интерференция эмоций на мышление может прервать последовательность рассуждений, блокировать связи сознания с прошлым опытом, хранящимся в памяти, и т.п. Явление интерференции известно не только своими негативными значениями. Так, творческое исполнение роли актера обусловлено его способностью интерферировать, собственное сознание проецировать на создаваемый им образ персонажа. Проникновение актера в образ, создание образа регулируется полнотой, мерой адекватности совпадения или наложения компонентов сознания (мыслей, чувств, эмоциональных, волевых и мнестических качеств) на образ мышления, чувств, эмоциональные, волевые и мнестические особенности, присущие исполняемому им персонажу. Полнота и адекватность интерференции сознания .актера и созданного им образа оказывается мерой его способности к перевоплощению и творчеству (К.С. Станиславский, В.И. Немирович-Данченко, 1989г.).
    3. Взаимодействие компонентов сознания по типу взаимной "нагруженности" друг другом. Факты "нагруженности" восприятия элементами мышления, эмоциями, а мышления - памятью, чувствами свидетельствуют, что в структуре сознания "чистые" восприятия, представления, мышление, эмоции, воля, память отсутствует. Это происходит из-за системного взаимодействия всех компонентов сознания. Такой эффект "нагруженности" всех компонентов сознания необходим для сознательной деятельности человека.
    4. В зависимости от конкретных ситуаций сознательной деятельности человека каждый компонент сознания может оказывать интегративное воздействие на все остальные. Например, в творческой деятельности по получению нового знания основной тон задает мышление, оно как бы является ведущим фактором.
    5. Взаимодействие компонентов сознания по типу "обеспечения" друг друга. Например, возможности мышления лишь тогда смогут реализоваться, когда будут обеспечены памятью (прошлым опытом, знаниями, другой информацией, традициями и т.п.), эмоциональными и регулятивно-волевыми действиями.

 

 

Приведенная структура сознания ставит несколько тезисов. Коль имеется сознание, как механизм психического отражении, можно говорить о его сужении и расширении (т.е. переход на иной энергетический уровень) и о формах нарушения сознания и его составляющих. Так, например, временное расширение с ознания возникает во время инсайта (внезапное "озарение"), а длительное - в период творческой деятельности. Временное сужение сознания возникает во время гипноза, а длительное сужение во время сна.

    Если мы говорим о сознании, значит, имеется и самосознание. Этот механизм психического отражения зависит от направленности внимания. Если внимание направлено на окружающий нас мир, то говорим о сознании; если внимание направлено на себя, то возникает самосознание (концепция "я"). При патологически суженном сознании возникает разная степень угнетения его составляющих: от оглушенности, сопора до комы. Для возникновения оглушенности или комы необходимо, чтобы были повреждены или угнетены функции, либо коры головного мозга (передний мозг), либо структур, расположенных парамедиально диэнцефальной области (средний мозг), и верхних отделов ствола мозга (задний мозг), либо ретикулирной формации - либо имеет место совокупное повреждение как (полушарий, так и ствола мозга (Ф. Плам, Дж.Б. Познер, 1986 г.).
    При патологическом расширении сознания возникает определенная степень его изменения, которая проявляется (патологической продукцией личности) следующими синдромами: делирий, онейроид, аменция, сумеречное состояние сознания.
    При оценке степени сужения и расширения сознания, его нарушения можно пользоваться таблицей.

 

 

 

 

 

 

 

Ощущение - Восприятие - боль - температура - шум - свет и др.	Представления - воображение - фантазирование - сон - бормотание и стон
Стереотипные <------ движения - защитные рефлексы - синкинезии - поза (положение рук, ног, всего тела)	Осознанные и неосознанные движения - открывание глаз - ходьба и др. движения - глотание - облизывание губ
Потребность <------ - дышать - пить - мочеиспускание - дефекация и др.	Мотивация (осознанная потребность) - желание есть - проглатывание слюны - контроль за физиологическими отправлениями
Функция вегетативной и эндокринной систем - слюноотделение - потоотделение - сердцебиение - перистальтика - артериальное давление и др	Центральные механизмы вегетативной нервной системы эндокринной системы - выражение лица - мимика - гримаса - блеск глаз - цвет лица и др.
сужение <---------------

 

    Хотя в (экстремальных условиях проще шкала комы Глазго (1974), где используются только 3 клинических признака: открывание глаз, двигательная активность и словесные ответы. (Признаки разбиты на градации, получившие балльную оценку.
    Много неизученного и таинственного остается в структуре сознания. Однако, используя таблицу суженного и расширенного сознания, симптомы выпадения высших корковых функций (афазия, апараксия, агнозия), можно сказать, что взрослый человек при выходе из состояния (клинической смерти на самом деле видит белый свет. Однако этот феномен связан не с потусторонним миром, а с (отеком мозга и раздражением коркового конца зрительного анализатора. При раздражении клеток зрительного анализатора человек всегда видит свет, будь то удар по глазу или по голове или отек мозга. Все это воспринимается как вспышка света. Но этот феномен описывается взрослыми людьми, вышедшими из состояния клинической смерти, как отрыв души от тела, душа как бы движется по туннелю. Все время повторяя это, в такое толкование начинает вешить и сам взрослый человек, так как оно объясняет сам феномен общения души человека с потусторонним миром. У ребенка еще нет понятий о душе, о боге, так как о нем рассказывают взрослые, эти понятия, знания прививаются в процессе научения, воспитания. Ребенок при выходе из состояния клинической смерти может видеть и рассказывать только о чем-то белом, ярком.
    Во всех классических учебниках по неврологии описывается феномен трубчатого зрения. При повреждении затылочной доли головного мозга (области, где происходит анализ всех зрительных образов, а если точнее, передней части поля 17) остается лишь телескопическое, или трубчатое, поле зрения. Этот механизм патологически суженного сознания может объяснить понятие, предлагаемое экстрасенсами как "выход в астрал" и др.
    Для сравнения нужно привести другую точку зрения. В теологической литературе такие состояния описываются иначе. Д.С. Мережковский в трилогии "Христос и антихрист" (1990) писал: "...Надо, чтобы все умолкло в душе, все небесные и земные голоса. Тогда мы услышим Его. Пока сияет разум и, как полуденное солнце, озаряет душу, мы остаемся сами в себе, не видим Бога. Но когда разум склоняется к закату, надушу нисходит восторг, как ночная роса. Злые не могут чувствовать восторга; только мудрый делается лирой, которая вся дрожит и звучит под рукой Бога. Откуда этот свет, озаряющий душу? - Не знаю. Он приходит внезапно, когда не ждешь; его нельзя искать. Бог недалеко от нас, надо приготовиться; надо быть спокойным и ждать, как ждут глаза, чтобы солнце взошло - устремилось, по выражению поэта, из темного Океана. Бог не приходит и не уходит. Он только является. Вот Он. Он отрицание мира, отрицание всего, что есть. Он - ничто. Он - все.
    Душа человека во время сна старается вспомнить Бога, но не может, отягощенная материей. Она созерцает Его смутно и дремотно. Все миры, все звезды, и море, и земля, и животные, и люди, все это - сны природы о Боге. То, что она созерцает, как, как рождается и умирает. Она создает одним созерцанием, как бывает во сне; создает легко, не зная усилия, ни преграды. Вот почему так прекрасны и вольны ее создания, так бесцельны и божественны. Игра сновидений природы - подобна игре облаков. Без начала, без конца. Кроме созерцания в мире нет ничего.
    - Чему уподоблю мир, все эти звезды, солнце? Сети уподоблю их, закинутой в море. Бог объемлет вселенную, как вода объемлет сети, сеть движется, но не может остановить воду; мир хочет и не может уловить Бога. Сеть движется, но Бог спокоен, как воздух, в который закинута сеть.
    Если бы мир не двигался, Бог не создавал бы ничего, не вышел бы из покоя, ибо зачем и куда ему стремиться?
    Там, в царстве вечных Материй; в море мировой Души, таятся семена Идеи - Формы всего, что есть74 и было, и будет.
    Кто же Он? Кто Он? Зачем Он не отвечает, когда мы зовем Его? Как его имя? Я хочу знать Его, слышать и видеть! Зачем Он бежит от моей мысли? Где Он?
    Ему нет имени: Он таков, что мы умеем сказать лишь то, чем Он не Должен быть, а то, что Он есть, мы не Знаем. Создавший все, сам Он - ничто из всего, что создал. Когда ты говоришь: Его нет, ты воздаешь Ему не меньшую хвалу, чем если молвишь: Он есть. О нем ничего нельзя утверждать; ничего - ни бытия, ни сущности, ни жизни, ибо Он выше всякого бытия, выше всякой жизни.
    Отрекись от сущего, от всего, что есть - и там, в бездне бездн, в глубине несказанного мрака, подобного свету, ты найдешь Его. Отдай Ему и друга, и родных, и отчизну, и небо, и землю, и себя самого, и свой разум. Тогда ты уже не увидишь света, ты сам будешь свет. Ты не скажешь: Он и Я, ты чувствуешь, что Он и ты - одно, и душа твоя посмеется над собственным телом, как над призраком "
    Таблицу суженного и расширенного сознания можно использовать специалистам для оценки сознания при его изменении. В реанимационных отделениях всегда встает вопрос - каким образом восстанавливать функции того или иного органа. В настоящее время уже не секрет: если у пациента отсутствует самостоятельное дыхание, то применяют аппарат искусственной вентиляции легких (ИВЛ). Если оперируют на открытом сердце, то используют аппарат искусственного кровообращения (АИК). Если не функционируют почки, то используют аппарат гемодиализа и гемодсорбции ("искусственная почка"). Тем самым врачи научились моделировать функции внутренних органов. Используя эту таблицу, так же можно моделировать психику. Система моделирования при выходе из комы должна строиться из многоступенчатых действий: нейропсихологическая реабилитация + восстановительное лечение, психологическая реабилитация + психофармакотерапия, психотерапия и психокоррекция.
    В предыдущих главах высказывалась мысль, что гипноз - это определенное состояние сознания, не являющееся ни бодрствованием, ни сном; поэтому в этой главе хотелось остановиться сначала на различных видах сознания, а потом осветить вопрос о специфической форме сознания, которая классифицируется как гипнотическое состояние.
    Бодрствование обусловлено способностью уловить все явления в окружающей среде, понять их значение (включить их в адекватные связи) и реагировать на дальнейшие раздражители. Бодрствование - это поведенческое проявление активности нервной системы, ее функционального состояния в условиях реализации индивидуумом той или иной деятельности. В цикле "бодрствование - сон" различают следующие уровни бодрствования: крайний уровень напряжения; активное бодрствование, пассивное бодрствование (покой, расслабленное состояние), просоночное состояние, дремота, которая со снижением уровня активности нервной системы переходит в сон. Ясность сознания определяется тем, что мы убеждаемся в аутопсихической ориентации (как человек ориентируется по отношению к себе самому, к своей психической жизни) и в аллопсихической "ориентации (как человек ориентируется по отношению к внешней среде). Раздражителем является слово, на которое мы ждем ответа. Ответ такого рода можно получить от человека, находящегося в состоянии сонливости (сомнолентности) и сопора, но не в состоянии комы.
    Два американских исследователя - Джералд Вогел и Дэвид Фулкес - провели детальное исследование изменений в психическом состоянии человека при засыпании. Оказалось возможным выделить различные фазы. Первый шаг - это потеря контроля над потоком мыслей. В состоянии бодрствования человек думает, направляет свои мысли в желательном направлении. При засыпании мысли начинают блуждать и разбредаться. Если испытуемого пробуждают через некоторое время после начала засыпания, то отмечается потеря ориентации во времени и пространстве. Он уже не сознает, что лежит в кровати и что сейчас одиннадцать часов вечера. По мере дальнейшего развития сна появляются первые истинные картины сновидений, и спящий более не осознает, что они уже не соответствуют окружающей реальности. Отчеты о сновидениях в этой фазе засыпания напоминают отчеты из парадоксального сна до такой степени, что различить их становится невозможно.
    Таким образом, переживание сновидений никоим образом не ограничено парадоксальным сном, но также возникает и при засыпании, пробуждении и в медленном сне. Можно сделать дальнейший шаг и поставить вопрос о том, почему бы психическим процессам, напоминающим сновидения, не возникать также и при бодрствовании? Если днем сидеть или лежать расслаблен и км и с закрытыми глазами,
то мысли также начинают разбредаться. Можно так погрузиться в фантазии, что забудешь, где находишься. Имеются явные указания на то, что дневные и ночные грезы сходны как по характеру, так и по содержанию. Похоже, что состояния сновидений и сознательного мышления в бодрствовании не столь уж отличны друг от друга. В бодрствовании такое психическое состояние может способствовать творческому или художественному воображению.
    Сон - это периодическое функциональное состояние со специфическими поведенческими проявлениями, характеризующимися отсутствием целенаправленной деятельности, значительной обездвиженностью от сенсорных воздействий внешнего мира. У человека во сне наблюдается угнетение осознаваемой психической активности. В ФБС человек может видеть сновидения или попросту сны. Бертран Рассел мог даже читать во сне целые страницы книги, которую он должен был написать.
    Несомненно, что одним из величайших достижений Фрейда было это постоянное и убедительное подчеркивание глубинного смысла сновидений. Сновидения являются не просто тенями, как говорил Гамлет, но скорее "посланиями к кому-то". Они изложены метафорическим языком, в котором правила совсем другие, чем в обычном языке. Каждый элемент в сновидении связан с множеством других мыслеи и идей. Связи между ними могут быть выявлены различными путями; один из наиболее важных - это методика известная под названием "свободные ассоциации", когда субъект должен следовать своим мыслям как можно более свободно и тщательно пересказывать, что возникает у него в сознании в связи с каждым отдельным элементом сновидения. Процесс, лежащий в основе сновидения, названный Фрейдом "работа сна", начинается с переплетения и конденсации очень разнородных идей и впечатлений в единую картину. Кроме конденсации, сновидения возникают также в результате "вытеснения" мыслей, т.е. их перемещения в инородный и явно бессмысленный контекст. Фрейд считал, что такой процесс служит для маскировки слишком "больных" мыслей, которые несут большую эмоциональную нагрузку, чтобы быть "включенными" в сновидения.
    "Мир сновидений не менее реален, чем мир бодрствования; только он реален в другом отношении". Можно согласиться с заключением Людвига Клагса, что анализ сновидений позволяет глубже проникнуть в функции сознания.
    Анализ сновидений играет важную роль при многих формах психотерапии как способ проникновения в глубины потока сознания человека. Есть знаменитое выражение Фрейда: "Толкование сновидений - это основной путь к познанию бессознательного".
    Теперь можно сказать, что сновидения могут быть полезны для проявления активности в бодрствовании. Творческие сновидения подтверждают это, как в знаменитом пересказе немецкого химика Фридриха Августа Кекуле, который долго и безуспешно искал химическую структуру бензола. Однажды ночью ему приснились шесть змей, проглотивших хвосты друг друга, образовав большое вращающееся кольцо. Проснувшись, он понял, что проблема, мучившая его, решена: структура бензола похожа на кольцо из шести змей и представляет собой замкнутый цикл с шестью атомами углерода.
Физиологическую теорию возникновения сновидений привел И.П. Павлов. Он полагал, что торможение в первую очередь охватывает наиболее молодые клетки второй сигнальной системы, которые быстро истощаются. Неравномерное распределение торможения особенно четко проявляется во время неуглубленного сна (у пожилых людей в первых фазах сна и чаще к утру, когда уже начинаем просыпаться). Сновидения являются продуктом деятельности отдельных групп клеток коры головного мозга, не охваченных торможением, которые приведены к деятельности под влиянием внешних раздражителей и перешли в состояние возбуждения. Ввиду того, что отсутствует логический контроль (он, однако, может появиться, если мы находимся в состоянии, близком к пробуждению, и мы даже способны во сне осознавать наличие сновидений и стараемся запомнить их содержание), сны кажутся нам фантастичными.
    В старой литературе о сновидениях можно было встретить утверждение, что даже длинные сны на самом деле продолжаются лишь несколько секунд. Некоторые отчеты о сновидениях, казалось, подтверждали это предположение, как например, следующий отчет французского психолога
XIX в. Мори, о котором рассказывал Зигмунд Фрейд: "Он был болен, лежал в своей постели, рядом сидела его мать, и ему снилось, что он попал в эпоху якобинского террора. Он стал очевидцем множеств страшных сцен убийств, и в конце концов сам оказался перед лицом революционного трибунала. Там он увидел Робеспьера, Марата, Фукье-Тенвилля и других жестоких героев тех ужасных дней. Они допрашивали его, и после множества злоключений, которые не сохранились в его памяти, он был признан виновным и отведен на место казни, окруженное огромной толпой. Он поднялся на эшафот, палач привязал его и откинул стопорное устройство. Нож гильотины упал. Он почувствовал, как его
голова отделяется от тела, проснулся в страшном волнении и обнаружил, что изголовье кровати упало и стукнуло его по шее как раз в том месте, где он ощутил нож гильотины. Этот отчет свидетельствует о том, как внешнее событие - падение изголовья кровати, на которой спал Мори, - послужило поводом для развертывания целостной картины сновидения, которая вся, по-видимому, проскочила за несколько секунд, причем окончание внешнего события запустило начало сновидения. Иногда во сне видим длинный сон, который оканчивается звонком ( кто-то звонит, что-то горит, видим во сне целые длинные сцены), и пробуждаемся от того, что у дверей кто-то звонит.
    Стимулом могут быть как внешние раздражители, так и импульсы, исходящие из самого организма, имеющие соматический и психический характер; доказательством сна, вызванного внутренним стимулом, можем быть сновидение ребенка, которому в течение 3 дней снился один и тот же сон: ему казалось, что из его тела вырываются синеватые огоньки. На следующий день у ребенка появилась корь. Это является одновременно хорошим примером "пророческого" сна и ненаучного предрассудка (чему мать ребенка хочет поверить). В этом смысле сны могут иметь и диагностическое значение, даже боль во многих случаях впервые появляется во сне, не подавляемая множеством импульсов, как это имеет место в состоянии бодрствования. По К.Ф. Касаткину, который исследовал 912 сновидений у 149 больных, здоровые люди видят сны в течение 54-76 % всего периода сна, больные - примерно в 87-100%.
    В этой главе необходимо несколько слов сказать о ночных кошмарах. Они представляют собой переживания сновидений устрашающей природы, возникающих обычно во второй половине ночи в стадии парадоксального сна и заканчивающихся с началом пробуждения. Мы можем помнить сновидения, но уверены, что это был только сон. В литературе о сновидениях приведен пример одного студента, страдающего сильной зубной болью. Ему все время снился сон о том, что он выступал на ринге как боксер и всегда при этом получал удар в челюсть. Эти так называемые pavor nocturnus (ночные страхи) имеют различные проявления. Обычно спящий вскрикивает и просыпается в ужасе, он покрыт потом, его дыхание учащено. Даже и проснувшись, он выглядит растерянным и не может рассказать, что ему снилось. У детей может пройти 5-10 мин, пока они не успокоятся и придут в себя. Наутро они об этом не помнят. Два типа тревожных сновидений отражают характерные различия между пробуждением из парадоксального сна и из глубокого медленного сна. Человек, который проснулся после эпизода парадоксального сна, способен сразу ориентироваться и отдает себе отчет в том, что происходит вокруг, в то время как тот, кто пробудился из глубокого медленного сна, переживает период сильной сонливости, дезориентации и нарушения памяти.
    По А. Адлеру, сны из психической жизни обусловливаются нерешенными проблемами или они возникают как предчувствие новых проблем: трудные жизненные решения могут проецироваться сном об экзамене (аналогичные сны об "экзамене по математике" часто описывают солдаты перед атакой). Сон нельзя полностью отнести к сознательному поведению. Какое бы значение ни имели сновидения, они слишком близки по своему содержанию к делирию или онейроиду.
    Очень часто сны отражают напряжение в эмоциональной области, беспокойство, опасения или желания. Так, например, типичным невротическим сном является повторяющийся сон, являющийся признаком неразрешимости проблем или сон о длинном гостиничном коридоре с бесконечным рядом одинаковых дверей, среди которых спящий не может отыскать свою дверь. Враждебная ситуация желающая спящего днем на работе, созданная его коллегами, проецируется сном о диких зверя, рычащих на спящего.
    Желание быть признанным отражается в детских снах сценами, в которых ребенок представляет себя королем и отдает распоряжения своим родителям.
    Следует отметить символики классического психоанализа, истолковывающие любой сон как сексуальный символ при упраздненной цензуре сознания, так что любой длинный предмет представляет собой мужской половой член, а любой полый предмет - женские половые органы. Символика сновидений понятна как проекция представлений эмоциональных переживаний. Сновидения, по существу представляют собой цепь свободно развивающихся представлении, которые тем более логичны, чем более интенсивным является контроль сознания. Сновидения являются настолько "разумными", как это только может быть. Что касается содержания сновидений, то можно сказать, что нам снится то, с чем мы не чем мы не смогли справиться днем; человеку как будто не хватает времени для решения определенных проблем в дневное время и он решает их ночью во время сна; причем сновидение представляет собой образную, воображаемую символику эмотивных переживаний (страх - дорога над пропастью, беспокойство - напрасный поиск "правильных" дверей и т.д.) (Менегетти, 1991 г.).
    Изучая бессознательную продукцию человека во сне, представители психоаналитической школы впервые, таким образом, стали изучать личность.
    Еще в начале нашего века И.П. Павлов сравнивал психолога изучающего только сознательные явления в психике, с человеком, идущим в темноте с фонарем, освещающим лишь небольшие участки местности, ибо, по его словам, душевная, психическая жизнь пестро складывается из сознаваемого и бессознательного. 

    Выдающийся психолог Л.С. Выготский писал, что бессознательное не отделено от сознания какой-то непроходимой стеной. Процессы в нем, часто имеют свое продолжение в сознании, и наоборот, многое сознательное вытесняется нами в подсознательную сферу. Существует постоянная связь между обеими сферами нашего сознания. Бессознательное влияет на наши поступки, обнаруживается в нашем поведении, и по этим следам и проявлениям мы учимся распознавать бессознательное и законы, управляющие им.
    Подсознание не обязательно остается неизменным. Весь наш повседневный опыт отражается не только на сознательном, но и на подсознательном уровне. Если вы что-то читаете, смотрите кино, беседуете, спорите и при этом испытываете глубокое впечатление, то ваше подсознание тоже меняется. Встреча с важным лицом, то есть человеком, важным для вас лично, тоже изменяет ваше подсознание. В самом деле, благотворное действие любой психотерапии очевидным образом основано на том, что личность может меняться, главным образом, в результате взаимодействия с другой личностью или личностями. Эти изменения становятся глубже и устойчивее, если психотерапевт сознательно стремится повлиять на подсознательные шаблоны поведения пациента, которые часто включают в себя ценности и психические установки. Эти мысли напрямую пересекаются с мнением Эриксона.
    В своих учебных рассказах он следовал древней традиции. С незапамятных времен рассказы служили средством передачи культурных, этических и моральных ценностей и норм. Горькую пилюлю легче проглотить, если она заключена в сладкую оболочку. Прямолинейное моральное поучение может вызвать внутреннее противодействие, но "руководящие указания" становятся вполне приемлемыми, если они облечены в форму интересной, увлекательно и изобретательно рассказанной истории. С этой целью Эриксон в своих рассказах пользуется многими эффективными приемами художественной литературы, в том числе юмором, а также включает в них интересные сведения, например, малоизвестные медицинские и антропологические факты. Терапевтические внушения вкраплены в эти рассказы, сюжет которых, на первый взгляд, очень далек и от проблем, волнующих пациента, и от того, на чем, по-видимому, сосредоточено внимание врача.
    Согласно Эриксону, гипнотический транс - это такое состояние психики, в котором она наиболее способна к изменению и к восприятию нового знания Это вовсе не искусственно вызванное сонное состояние Врач-гипнолог не возвышается над пациентом, не "подчиняет" его себе; пациент сохраняет полный самоконтроль и отнюдь не следует велению чужой воли. В сущности, транс - естественное состояние, переживавшееся каждым из нас. Самый известный пример подобных переживаний - грезы наяву. Но состояние транса может наступать и при других обстоятельствах, например, когда мы погружены в размышления, молимся или выполняем физические упражнения.
    Бег трусцой иногда называют "медитацией на ходу". В подобных ситуациях человек более живо и ярко осознает внутренние ощущения, тогда как внешним стимулам - звукам и движениям - в это время придается меньшее значение.
    И все-таки удивительно, каким образом выслушивание какой-нибудь истории, даже если оно происходит в состоянии гипнотического транса, помогает пациенту. Достигаемый эффект во многих отношениях сходен с тем чувством внутреннего подъема, которое мы испытываем, посмотрев хороший фильм. Во время киносеанса многие из нас переходят в измененное состояние сознания Мы отождествляем себя с одним или несколькими персонажами и, выходя из зрительного зала, чувствуем себя "преображенными". Но это чувство длится недолго, самое большее 10-15 мин. В отличие от кино, люди вспоминают истории Эриксона даже многие годы спустя. При этом изменения в их поведении и установках оказываются стойкими.
    Насколько можно судить, вмешательство Эриксона вело к самоподдерживающимся изменениям психики, которые и влекли дальнейшие ее изменения. Возможно, это происходило потому, что изменения шли в направлении внутреннего роста и "открытости". Конечно, эффективность таких изменений, по-видимому, обусловлена еще и тем, что наша культура органически созвучна философии Милтона Эриксона - вере в то, что каждая личность важна сама по себе, что каждый человек может путем самовоспитания улучшить свою природу и что каждый из нас обладает уникальными возможностями внутреннего роста.
    Грезы (иногда "сон с открытыми глазами") - это наполовину намеренно вызываемый ряд представлений, организованных желаниями. Очень часто они наблюдаются у детей, поскольку у них мала возможность использовать свои желания. Именно для грез характерным является большое расстояние между желанием и реальностью.
    Г.Х. Грин различает четыре типа грез: "героические" грезы, при которых грезящий в изобилии получает похвалу за исключительные успехи; "спасательные" грезы, где грезящий кого-нибудь спасает, героически освобождает и получает за это любовь и восхищение всех окружающих; "мегаломанические" грезы, в которых человек сам себя представляет всемирно известным, прославившимся; наконец, грезы "чести", когда человек жертвует собой и помогает "тому, любви которого он добивается.

    Известный психиатр Е. Блейлер отождествлял грезы с аутистическим мышлением. Аутизм (от греч. auto - сам) - крайняя форма психологического отчуждения, выражающаяся в уходе индивида от контактов с окружающей действительностью и погружении в мир собственных переживаний. Термин "аутизм" введен Е. Блейлером для обозначения психических нарушений, связанных со сниженными возможностями больного произвольно управлять своим мышлением, отключаться от мучительных мыслей, сосредоточенных вокруг ограниченных тем и желаний, и проявляющихся в попытке избежать любых контактов, отсутствии потребности в совместной предметной деятельности. В норме термином "аутизм" стали пользоваться при описании индивидуальных особенностей, связанных с преимущественной ориентацией человека на свою внутреннюю картину мира и внутренние критерии в оценке событий, что сопровождается утратой способности к интуитивному пониманию окружающих, проигрыванию их ролей, неадекватным эмоциональным реагированием на их поведение.
    Характерным для всех видов грез является их общее главное содержание - самоутверждение и развитие личности, чему реальная действительность препятствует. Очень наглядно грезы проецируются в сказочных историях. В этой связи можно предположить, что гипноз есть особая, резервная форма психического состояния, потенциальная готовность к максимальной мобилизации психики.
    Особенности воздействия гипноза и его результатов сформировались филогенетически при развитии человека как социального существа. Они имеют свои социальные, психологические, поведенческие, а не только биологические характеристики.
    Очевидно, что гипноз или гипнозоподобное состояние могли развиваться как феномены, имеющие полиморфное значение, и смысл их сводится к возможности оптимизации эффективного общения людей в случаях, когда возникали особые психические состояния. Здесь могла иметь значение, например, выработавшаяся необходимость для вожака племени или рода передать как можно больший объем информации членам своего клана, используя эффект повышенной восприимчивости и в какой-то очень важный момент жизни, связанный, допустим, с какой-либо опасностью или, наоборот, с ощущением радости. Необходимость для людей верить в излечение болезней, преодоление жизненных трудностей способствовала развитию такого исторического явления, как шаманство, колдовство и т.п., эффекты которого были, как правило, связаны с особым состоянием психики людей (Б.Ф. Поршнев, 1968г.).
    Заражение с давних пор исследовалось как особый способ воздействия, определенным образом интегрирующий большие массы людей, особенно в связи с возникновением таких явлений, как религиозный экстаз, массовые психозы и т.д. По мнению Г.М. Андреевой, в самом общем виде заражение можно определить как бессознательную, невольную подверженность индивида определенным психическим состояниям. Оно проявляется не через более или менее осознанное принятие какой-то информации или образцов поведения, а через передачу определенного эмоционального состояния, или, по выражению Б.Д. Парыгина, "психического настроя". Поскольку это эмоциональное состояние возникает в массе людей, действует механизм многократного взаимного усиления эмоциональных воздействий общающихся людей. Индивид здесь не испытывает организованного, преднамеренного давления, но просто бессознательно усваивает образцы чьего-то поведения, лишь подчиняясь ему. Многие исследователи констатируют наличие особой "реакции заражения", возникающей особенно в больших открытых аудиториях, когда эмоциональное состояние усиливается путем многократного "отражения" по моделям обычной цепной реакции. Естественно, что эффект имеет место прежде всего в неорганизованной общности, чаще всего в толпе. Это позволило Б.Ф. Поршневу назвать толпу "ускорителем", который "разгоняет" склонность.
    Специфические элементы отношений могли, очевидно, складываться между любящими супругами, где в связи с доброжелательным отношением друг к другу возникала ситуация повышенного доверия, снижающая критическое отношение друг к другу. Это вело к повышенной внушаемости и восприимчивости информации друг от друга, что вызывало особую реакцию психики и сознания, и повышение воздействия подобной информации могло доходить в определенных случаях до "транса ", то есть почти до гипнотического уровня (случаи глубокой любви, преданности, почти фанатической самоотреченности).
    Выработка определенных социальных установок по отношению к тем или иным людям вызывает у человека повышенную селективную восприимчивость, внушаемость по отношению к словам и действиям других людей, восприимчивость, которая в процессе общения может значительно увеличиваться. Такое нарастание внушаемости (хотя и в несравненно более короткий период и в более глубоко выраженном варианте) всегда имеет место в состоянии гипноза. Таким образом, здесь улавливается определенное сходство механизмов указанных явлений.
    Кроме того, функция сознания, его активность не является постоянно стабильной. Степень активности отражения может варьироваться внутренними сознательно-бессознательными установками, воздействиями окружающей среды, связанной с изменением той или иной ситуации, окружающей психологической атмосферы. Степень активной акцепции будет, таким образом, связана с интегративным сознательно-бессознательным отношением к воздействию, когда восприимчивость (внимание) выборочно направляется на те или иные предметы, тех или иных людей. Восприимчивость по отношению к словам или действию определенных людей, внушаемость может соответственно и значительно меняться (вплоть до гипнотического воздействия в особых случаях).
    Здесь можно говорить о качественно измененном сознании по типу сверхвнушаемости. Возникает как бы переключение всей психической деятельности и особенно функции сознания на другие психические уровни, на другую степень психического реагирования
    Анализы экспериментальных результатов показывают, что основная закономерность гипнотического состояния связана с возможностью усиления управляемости функции отражения в состоянии измененности сознания по гипертоническому типу. Повышенная активность психики является адекватностью состояния измененного сознания. Это дает возможность говорить об определенной норме функционирующих систем (явления столь нормального, как, например, естественный сон).
    Таким образом, гипноз является резервной формой психического управление, резко сфункционированного и четко направленного, энергетически активированного и связанного с особым уровнем сознания.
    Гипноз - как психическое состояние - это форма повышенной готовности психики к приему информации, ее переработки, реализации в деятельности. Это сознание измененной восприимчивости связано с повышенной управляемостью почти всех функций организма.
    Гипнотическое изменение сознания отличается от онейроидного, истерического, сумеречного и прочих патологических форм измененного сознания тем, что гипнотическое сознание не связано с патологией, с искажением отражательной функции.
    К гипнотическому состоянию могут быть близки переживания внутренней сосредоточенности; задумчивости, внимательного слушания, когда внешние раздражители почти полностью игнорируются за счет этой внутренней сосредоточененности. Однако это еще не гипноз, хотя, конечно, состояние гипноидное. От само- и гетерогипноза оно отличается отсутствием гипнотического раппорта. По мнению В.Л. Райкова, гипноз - это эволюционно сформировавшаяся система резервного состояния, система специального реагирования психики на особые формы человеческого общения, особой формы восприятия информации и, как следствие, возможность психофизиологической мобилизации.

 

ВЛИЯНИЕ СЛОВЕСНОГО ВНУШЕНИЯ В ГИПНОЗЕ НА ПСИХИКУ

 

 

 

 

Посмотрим на работу мозга с точки зрения скорости прохождения сигнала. Она велика, очень велика И вот оказывается, что ее не хватает, чтобы обеспечить сложную психическую деятельность! Создается странное впечатление, как будто каждая зона знает все о деятельности тысячи точек, участвующих в психической деятельности. А им, в свою очередь, все известно о ней, единственной... По-видимому, мозг владеет инструментом, который по мере необходимости - допустим, сложная напряженная ситуация принятия - представляет возможность срочной передачи неограниченного объема информации.

Н.П. Бехтерева

 

 

 

 

 

 

 

 

    Во всех учебниках психологии можно столкнуться с одним и тем же затруднением: как объяснить читателям, что психические процессы, состояния и их единство с личностью представляют собой неотделимое и неразделимое целое. То обстоятельство, что мы рассматриваем восприятие, память, представления и т.п. как взаимно связанные разделенные явления, происходящие в определенном человеческом сознании, является только методологической необходимостью.

    Следует придерживаться этой традиции только по методологическим соображениям, хотя было бы великолепно, если бы читатель постоянно помнил о том, что все психические процессы (восприятие, внимание, представление и т.п.), свойства личности (вспыльчивость, упрямство, непостоянство) и состояния (ощущения приятного настроения, -спокойствия, волнения и т.п.) не являются чем-то самостоятельным и отдельным, изолированным, а все они зависят от личности и происходят в единстве с личностью, являются ее проявлением и выражением.

    Это можно видеть из того, что процессы личности являются управляемыми (если они не протекают несознательно). Между личностью, которая соединяет, интегрирует все психические процессы, свойства и состояния, если речь не идет о патологической личности, и процессами, свойствами состояниями, которые, реагируя на внешнюю среду, формируют личность, имеется тесная взаимосвязь

    В этой главе преимущественное внимание будет уделено тем особенностям загипнотизированного (гипнотика), которые характеризуют стадию глубокого гипноза (сомнам5улическую), когда сознание наиболее сужено и сконцентрировано внимание.

 

Ощущение и восприятие

 

 

 

 

 

 

    Раздражители, действующие на органы чувств, вызывают их раздражение. Раздражение в нервной ткани вызывает возбуждение, которое по афферентным путям передается в полушария головного мозга. Следствием этого сложного процесса является ощущение (света, тепла, звука, прикосновения и т.п.). Следовательно, под ощущением в психологии понимают наиболее простые психические процессы, которые возникают под действием предметов на органы чувств как отражение отдельных свойств предмета (ощущений). В таком понимании ощущения -это строительный материал всех наших представлений о мире, который создает необходимую базу для остальных процессов познания.

 

 

 

 

 

 

    Под восприятием понимаются такие психические процессы, с помощью которых мы можем непосредственно осознавать явления, находящиеся вне нас, на основе деятельности наших органов чувств.

    Различие между восприятием и ощущением является искусственным, логическим. Необходимо избегать представления о том, что восприятие складывается из ощущений. Восприятие невозможно психологически разложить на ощущения и самовосприятие, оно является сложным процессом, в котором отражаются все ступени развития человека, вся биопсихологическая личность в данный момент развития (ближе к первичному "ощущению" стоит новорожденный, так как он не обладает сознательным опытом).

    Мы никогда "не ощущаем", "не чувствуем" красный, зеленый цвет, тон, боль, но всегда воспринимаем какой-нибудь конкретный красный предмет, тон какого-нибудь конкретного инструмента, чувствуем и воспринимаем вполне конкретную боль и т.д.

    На нас никогда не действуют изолированно свойства предметов. Поэтому мы говорим о восприятии, а не об ощущении. Предпосылкой для восприятия являются раздражители (импульсы), действующие на органы чувств. Из-за того, что одни органы чувств воспринимают раздражители на расстоянии (дистанционно), мы делим органы чувств и раздражители на контактные и дистанционные.

    С помощью внушения в гипнотическом состоянии вызываются разнообразные изменения в деятельности любого органа чувств. В состоянии гипноза происходит понижение чувствительности к боли (аналгезия), прикосновению, температурным раздражителям вплоть до полной нечувствительности любого участка кожной поверхности, уничтожение некоторых из рефлексов со слизистых оболочек (анестезия), например, корнеальный и ресничный, а также глоточный рефлекс. Эти оборонительные приспособления, несомненно, исключают корковый элемент. Гипнотик не реагирует ни жестами, ни мимикой на уколы, прокалывания кожной складки и т.д.

    Важно отметить, что во время гипноза боль воспринимается, (это регистрируется с помощью ЭМГ), но пациент ее не "переживает". Таким образом, при гипнотической анальгезии и анестезии отмечается функциональная диссоциация: информация о болевом воздействии сохраняется, но его эмоциональный компонент исчезает.

    На основании проведенных Н.Е. Свидерской (1987 г.) исследований можно полагать, что одним из главных механизмов гипноанальгезии является дезактивация передних областей левого полушария головного мозга, наступающая в момент действия болевых импульсов под влиянием информации, приходящей из мотивационно-аффективных подкорковых центров и центров селективного внимания. Ослабление болевых ощущений происходит вследствие игнорирования сведений о боли как незначимых для организма.

    Таким образом, в отличие от процессов, развившихся при других методах обезболивания, эффекты гипноанальгезии обусловлены, по-видимому, в первую очередь участием высших корковых инстанций, управляющих интегративными процессами мозга.

    Под гипнозом можно вызвать и увеличение чувствительности (гиперестезия) к тем раздражителям, которые ранее вызывали ее понижение. При этом гипнотик будет реагировать гримасой дискомфорта на легкое прикосновение, незначительное изменение температуры и т.д. В гипнотическом состоянии путем внушения вызывается и увеличение остроты зрения, полная слепота или слепота на один глаз, сужение поля зрения, цветовая слепота (полная или на отдельные цвета), глухота на одно или оба уха или, напротив, обострение слуха.

    Подобно зрению, осязанию в гипнозе понижаются или обостряются обоняние, вкус.

В состоянии гипноза можно вызвать также изменения общего чувства (ощущения, соотносимые не с внешними объектами, а с собственным организмом) - чувство телесного благополучия и неблагополучия, чувство слабости, утомления, ощущение силы, свежести, бодрости, отвращения к пище или, наоборот, повышенный аппетит, жажду, зуд, тошноту, чувство свободного или затрудненного дыхания, чувство тяжести, стесненности, давления в области груди и т.д.

    В состоянии гипноза у гипнотика можно вызвать не только извращенные реакции но и иллюзии. В.А. Гиляровский (1954г.) иллюзиям и называет искаженные восприятия, при которых нарушенные при открытых глазах действительно существующие явления или предметы принимаются не в полном соответствии с действительностью, а в измененном виде. Например, гипнотизер показывает красный плакат с большим белым кругом внутри него, а гипнотик отвечает, что круга не замечает, он также может смотреть на своего родственника или знакомого, но не видит его правой руки и при этом удивляется.

    Много иллюзий (измененного восприятия) могут возникать в стрессовых ситуациях, что вызывает различные толки и разговоры у населения.

    Вы можете спросить, почему закрывают зеркала во время похорон? Оказывается, смотря в зеркало, человек может увидеть не свое отображение, а дьявола, черта или самого умершего человека (иногда говорят, что человек общается с потусторонним миром), слышит его голос и т.п. Эти иллюзии возникают только в нашем сознании; иначе говоря - самовнушение встревоженного человека влияет на эмоциональный блок сознания. Хотя, если сфотографировать свое отображение или заснять на видеопленку, то изменений отображения не будет. Таким образом при отображении предмет не искажается, он искажается только в нашем сознании.

 

 

 

   

 

 

Представления

 

 

 

 

 

 

    Психологическими представлениями называют образы предметов, сцен или событий, которых в данный момент не воспринимаем (с помощью органов чувств). Мы говорим об "образах" предметов или явлений, событий потому, что могли их отличить от размышления о предметах или явлениях. Представление приближается к восприятию (именно потому, что физиологической предпосылкой являются энграммы). Поэтому иногда представления определяют как "восприятия без внешнего раздражителя или наши фантазии.

    Воздействуя на психику человека, гипнотизер может вызвать галлюцинации. Наиболее четко сущность галлюцинаторных переживаний, их связь с мышлением, выразил известный русский психиатр В.Х. Кандинский, подчеркнувший связь галлюцинаций с восприятиями или чувственными представлениями, возникающими субъективно, вне зависимости от внешних впечатлений. Указанные представления появляются в результате возбуждения "центральных чувственных областей". Он так формирует понятие "галлюцинация": "Настоящей галлюцинацией субъективное чувственное восприятие может быть названо только в тех случаях, когда чувственный образ представляется в восприемлющем сознании с тем же самым характером объективности, действительности, который при объективных условиях принадлежит лишь чувственным образам, полученным при непосредственном восприятии реальных внешних впечатлений". Он подчеркивает, что "быть убежденным в том, что имеешь ощущение, и действительно иметь ощущение не всегда одно и то же, галлюцинации суть не просто субъективные ощущения, но субъективные восприятия".

 

 

 

 

 

 

    Вслед за В.Х. Кандинским на те же признаки галлюцинаций указывает С.С. Корсаков (1913г.). Он пишет, что галлюцинации суть "...появление в сознании представлений, соединенных с ощущениями, соответствующими таким предметам, которые в действительности в данную минуту не производят впечатления на органы чувств человека".

    Галлюцинации можно вызвать как в сфере каждого из различных органов чувств, так и в любой их комбинации. Например, гипнотик забрасывает воображаемую удочку, ловит золотую рыбку, поет, играет на фортепиано, ходит по канату, аппетитно ест и пьет вино, может смотреть кино и при этом смеяться или плакать, делиться впечатлениями с "окружающими", продавать или взвешивать продукты. Необходимо сказать, что гипнотик, лишенный в реальной жизни сценического дарования, начинает играть роль, словно актер

    Необходимо сказать о существовании постгипнотических галлюцинаций, которые затруднительно отличить от реальных видений. В гипнозе могут вызываться представления, не соответствующие действительным событиям, носящие характер ложных воспоминаний (парамнезии): гипнотик живо, эмоционально описывает пожар, автомобильную аварию, конфликт в очереди и т.д., которых на самом деле не было.

 

 

 

 

Воля

 

 

 

 

 

 

 

 

    Волевой акт начинается с импульса и предварительного представления о цели, с определения цели, продолжатся борьбой мотивов (желании), решимостью и заканчивается решением. Заключительным актом является исполнение (деятельность, действие).

    Желание, борьба мотивов являются "проникновением Личности в ситуацию с некоторыми возможными действиями", между которыми выбирается решение. Желанием достичь определенной конкретной цели заканчивается этот динамически избирательный процесс принятия решения. Если индивид не может решиться, то не может и реализовать представления о цели, поскольку избирательный процесс не заканчивается: в качестве примера приведем известную басню о Буридановом осле, который так долго решался сделать выбор между охапками сена, что сдох от голода. Характер волевого акта очень наглядно представлен И.М. Сеченовым в его монографии "Рефлексы головного мозга", где он пишет, что все бесконечное разнообразие внешних проявлений мозговой деятельности сводится к одному лишь явлению - мышечному движению: смеется ли ребенок при виде игрушки, улыбается ли Гарибальди, когда его гонят за излишнюю любовь к Родине, дрожит ли девушка при первой мысли о любви, открывает ли Ньютон мировые законы и пишет их на бумаге - везде окончательным актом является мышечное движение.

 

 

 

 

 

 

    Бесконечное множество импульсов, поступающих в головной мозг, проходит сложную обработку в структурах, осуществляющих мышление, интегрируется при помощи эмоциональных процессов, затем наступает последний этап, когда переработанная информация должна реализоваться в новом качественном виде действий: слове, письменном или устном, поступке или лишь в движении мимической мускулатуры. Этот процесс психической деятельности психологи называют волевым. Волю часто определяют как способность человека к сознательной, целенаправленной или произвольной деятельности, саморегуляции своего поведения; способность доводить начатое деле до конца, несмотря на имеющиеся трудности и препятствия.

    Путем внушения в гипнозе мы снижаем уровень критики, уровень сознания, тем самым человек не может регулировать свое поведение (деятельность), мышечные движения испытуемому становятся неподвластны.

    В сомнамбулической стадии мы можем внушить человеку определенное состояние и положение. Например, приподняв руки гипнотика вверх, гипнотизер делает внушение: Ваши руки окоченели, замерли. Они стали неподвижны.

    В различное положение можно привести одновременно несколько частей тела. Неудобное положение гипнотик будет сохранять длительное время (в наших опытах до 30 мин). Гипнотизер словно "лепит" из человеческого тела определенную фигуру, поэтому этот симптом называют "восковой гибкостью".

    Иногда эстрадные гипнотизеры приводят человека в состояние каталепсии, когда гипнотика можно положить пятками и затылком на два стула, и тело спящего остается ригидным, вытянутым, как вогнутая доска в виде мостика. При этом повышается тонус всей мышечной системы, на гипнотика можно встать, и он не прогнется. Необходимо отметить, что путем внушения можно влиять на движение отдельных членов (можно лишить возможности двигаться, внушить паралич, ног, языка, мышц шеи и т.д.), но отнюдь не на отдельные мышцы, изолированные от той группы, деятельность которой приводит в движение тот или иной член. Придав определенное положение гипнотику, например, внушив ему паралич в правой ноге, можно с ним разговаривать. При этом гипнотик потерял власть над мускулатурой своей ноги, не может изменить положение своего тела, хотя бы этого и хотел. Это явление называется "расхождением функций мозга"

    В глубоком гипнотическом состоянии можно вызвать машинальное записывание, когда испытуемый, разговаривая с гипнотизером, автоматически несознательно пишет о своих личностных переживаниях, воспоминания о которых для него болезненны. При этом не отдает себе отчета в том что именно написала его рука, и смысл написанного будет осознано лишь при прочтении после выхода из гипноза. "Нечто подобное можно наблюдать у собак. Бывает так, что у собаки слюнная реакция сохраняется, как только начинает действовать сигнал, слюна течет. Когда дальше подается еда, слюна течет еще больше. А рядом с этим еду собака не возьмет, именно не может взять. Факт, совершенно похожий на то, что мы встречаем у человека", - писал И. Г Г. Павлов.

    Самое интересное, что в состоянии гипноза человек не ощущает усталости и может выполнять работу, прикладывая при этом значительно меньше усилий. Это наводит на мысль о резервных возможностях организма, которые можно использовать.

    Можно сделать вывод о существовании резервной системы потенциального управления психикой, при которой в различных экстремальных условиях возникает психофизиологическая активация, связанная с изменением активности сознания, его заметным сужением к резкой фокусировкой в сфере направленности необходимого действия. Это в свою очередь может вызвать мобилизацию физических, психических и духовных сил (в соответствии с требованиями возникшей ситуации).

    Такая резервная мобилизация имеет место, например, при реакции на витальную (жизненную) опасность, когда при суженном сознании, сфокусированном только в одном доминантном направлении (спасение от опасности, бегство, борьба), заметно активизируется способность к физическому усилию, и человек может выполнить такую физическую нагрузку, которую никогда не смог бы выполнить в обычных условиях. Такого рода психофизиологические механизмы срабатывают, вероятно, и во время аутогенной тренировки, при психофизиологическом управлении, вызывающем возможность регуляции АД, снятия ощущения утомления, внушения анестезии и т.д.

 

 

 

Память

 

 

 

 

 

 

    Каждый из нас обладает памятью. Мы пользуемся ею с такой легкостью, что очень редко задумываемся над ее особенностями.

    Что значит вспомнить? По мнению знаменитого психолога Джеймса, вспомнить - это значит подумать о чем-нибудь, что было пережито в прошлом, и о чем мы непосредственно перед этим не думали. Это определение на первый взгляд кажется удачным, но все же понятие "память" не так-то просто определить одной фразой.

    Память - это сложный психологический процесс, который предполагает запечатление, сохранение и воспроизведение прежнего содержания нашего опыта.

 

 

 

 

 

 

    Энграммы или следы, позволяющие создавать представление, одновременно являются и физиологической предпосылкой памяти, которая тесно связана с соображением. Физиологической основой памяти является пластичность нервной системы. Между отдельными энграммами возникает связь. Новейшие исследования доказывают, что с образованием отпечатков связана концентрация и структура РНК. 

 

    Однажды А.Н. Пахомов задал И.П. Павлову вопрос о гепермнезии и ее физиологической трактовке: "В литературе имеется психологическое объяснение катарсиза, а физиологического объяснения нет. О каких процессах идет речь? Почему человек в бодром состоянии помнит события в одном объеме, а в гипнозе - в другом объеме - в большем?" И.П. Павлов предложил А.Н. Пахомову самому ответить на

свой вопрос, на что тот сказал: "Те следы, которые были слабее вследствие заторможенности, в гипнозе становятся в силу уравнительной фазы более сильными. Таким образом появляется возможность связать с настоящим поведением те события, которые участвовали, не доходя до сознания, окрашивая реакцию в тот или другой тон, а когда мы его потом будим, то приводим в фазу бодрствования и даем

задание повторить то, что он нам рассказал. Мы делаем ему внушение, чтобы он помнил это в бодрствовании, повторяем и закрепляем этот опыт". К сказанному И.П. Павлов добавил: "Получив от него эти сведения, вы сообщите ему, и они оживляют следы, которые были затемнены и задержаны. Вы эти следы усиливаете, и он начинает их припоминать. Если господствует бодрая деятельность и отрицательно индуцируют слабые следы, да еще нарочно заторможенные, тогда она, конечно, уничтожает появление их в сознании. Когда же эти господствующие пункты устраняются, тогда они не мешают. Ничто не тормозит".

    В постгипнотическом состоянии большинство испытуемых могут вспомнить почти все, что происходило в гипнозе, другие забывают лишь частично, и, наконец, третьи не помнят абсолютно ничего (спонтанная nocтгипнотическая амнезия) . Спонтанная амнезия является показателем глубокой сомнамбулической стадии гипноза. Различают спонтанную и внушенную постгипнотическую амнезию. Вариантом внушенной амнезии является "амнезия источника", когда, например, человека чему-либо обучают и результат этого обучения сохраняется в постгипнотическом периоде, но налицо амнезия того факта, что он научился этому под гипнозом. Путем внушения можно вызвать эффект селективной, избирательной амнезии. Гипнотика можно заставить забыть свое собственное имя. Он во всем будет отдавать себе отчет, но не сможет вспомнить, как его зовут. Иногда гипнотизируемые так долго и мучительно пытаются вспомнить свою забытую личность, что это производит неблагоприятное действие на психику. Поэтому такого рода опыты далеко не всегда полезны и безопасны. В сомнамбулической стадии гипнотика можно заставить забыть имена или фамилии знакомых, близких, а также даты, адреса и т.п.

    Если вы оттянете двумя пальцами кожу на горле человека, уже прошедшего тест на внушаемость, предварительно сказав: "Сейчас я отберу у вас голос, и вы не сможете говорить", дернете кожу и, отведя руку с зажатым кулаком, скажете: "Вот в этом кулаке ваш голос. Пробуйте говорить. У вас ничего не получится", гипнотизируемый, естественно, ничего не сможет сказать, как бы он ни старался. Если вы хлопнете в ладоши, предварительно сказав: "Я сейчас хлопну в ладоши и вы забудете свое имя и фамилию", то гипнотизируемый забудет свое имя и фамилию. Испытуемый будет стоять с открытыми глазами, все понимать, может даже делать попытку сопротивляться, но у него ничего не получится.

    В настоящее время установлено, что путем внушения удается восстановить в памяти гипнотика такие воспоминания, которые совершенно невозможно извлечь из него в состоянии бодрствования. Эта обостренная способность воскрешать следы воспоминаний носит названия гепермнезии.

    Чиричет наблюдал женщину, которая во время гипнотического сна пела мотивы второго акта "Африканки" Мейербера, но после пробуждения не могла вспомнить ни одной ноты.

    В гипнозе наблюдается повышенная способность к восстановлению забытых воспоминаний различной давности. Особенно важное значение это приобретает во врачебной практике при актуализации амнезированных травмирующих переживаний далекого прошлого, послуживших основой для болезненных явлений. Таким образом выявляется причина расстройств, и далее в процессе гипнотизации происходит вытеснение аффектов.

    В учебных рассказах Милтона Эриксона, записанных Сиднеем Розеном, приводятся слова знаменитого врача-гипнолога, связанные с изменением подсознания: "Я хочу, чтобы вы перенеслись в прошлое, в то время, когда вы были очень-очень маленькими. И мой голос будет с вами. И мой голос превратится в голос ваших родителей, соседей, друзей, одноклассников, товарищей по играм, учителей".

    Российские исследователи А.А. Востриков и В.В. Иванов также получали в результате экспериментов подобное состояние и назвали его особым суггестивным состоянием психики (ОССП). В ОССП хорошо проявляется известный в психологии феномен, названный "вспышкой пережитого". При этом восстановление прошлых мгновенных состоянии психики происходит по строго заданным ассоциативным адресам. Ход мыслей в значительной степени опережает их словесное выражение. Для преодоления этой трудности испытуемому внушается, что узловые моменты хода мысли он будет лишь "маркировать" отдельным словом или графическим символом. Маркерными отправными точками здесь также могут быть любые сигналы, с которыми испытуемый сталкивался ранее Методика "повторного проигрывания" позволяет многократно повторять поток мышления с его сознательными и бессознательными компонентами для более детального выяснения всех моментов ситуации. Аналогичным образом можно сужать и расширять в том состоянии объем сознания испытуемого. Интересно, что режим с полностью исчезнувшим сознанием переживается субъективно как полное ничто - абсолютное отсутствие восприятия, времени, действительности.

    Как объяснить это с физиологической точки зрения? И.П. Павлов по этому поводу отметил: "Мне кажется, что когда имеется гипноз, некоторое торможение, то оно на высшей инстанции - на лобных долях, а дальше переходит на остальные анализаторы, при этом 1Орможсние движется по разным слоям коры. Тут же кора сразу вся быстро тормозится и индуцирует положительно подкорку, и получает плач, гнев и другие эмоции" (вспоминается вся психотравмирующая ситуация - М.С.).

    Путем внушения у гипнотика можно вызвать искусственную амнезию разнообразного характера, например, стереть из памяти определенные периоды его жизни, и он может забыть, что недавно женился, переехал на другое место жительства и т.п. В гипнотическом состоянии можно лишить человека практических навыков, знании и тем самым сделать его неспособным писать, читать, рисовать, шить или производить даже простые действия при полной сохранности функционирования мускулатуры.

    А.П. Слободяник говорил, что большую ценность имеет не способность памяти восстанавливать прежние следы, а другая, - способность активно воспринимать впечатления, сохранять их, а затем уже воспроизводить. И на эту чрезвычайно важную способность памяти соответствующим внушениям удается оказывать усиливающее или тормозящее влияние. Так, можно сказать гипнотику медленно и внушительно несколько десятков разных слов, и он свободно повторит их в том же порядке, причем слова могут быть удержаны в его памяти еще много дней после сеанса гипноза. В состоянии бодрствования это, несомненно, вызвало бы затруднение. Объясняется это не только освобождением от тех тормозных влияний, которые часто сопутствуют нашей духовной жизни и настроениям. Как известно, то или иное настроение может оказывать угнетающее, тормозящее действие на способность сосредоточить внимание.

    В настоящее время в печати появляется информация о том, что с помощью гипноза или погружения в необычное " состояние можно вызвать впечатления прошлых жизней, открыть для себя неведомые миры, вспомнить себя плодом в материнском организме, прочувствовать свое рождение. , Но как объяснить "прошлые жизни" и другие феномены? Многие представители трансперсональной психологии рассматривают этот факт с позиции переселения душ.

    Знаменитый ученый Карл Густав Юнг создал теорию коллективной бессознательности, которая является общей для всех людей. Он считал, что на бессознательном уровне каждый человек имеет доступ к информации, накопленной человечеством за всю историю своего развития. Своеобразие сгустков этой информации - архетипы - люди могут получать в необычных состояниях сознания. Например, американец способен увидеть индийских богов, даже если раньше ничего о них и не знал. Или он с удивлением осознает себя жителем одной из древних цивилизаций, хотя и не подозревал о возможности прошлых жизней.

    На сегодняшний день в современной науке накапливается все больше доказательств существования в природе такого феномена, как мировой лептонный газ (МЛГ), проникающий во все тела Вселенной, который состоит из сверхлегких микрочастиц с массой от 10 40 до 10 30 г. В научной литературе описано около десятка разновидностей таких частиц - это электроны, позитроны, мюоны, теоны и др. По сравнению с ядрами атомов лептоны настолько малы, что могут свободно пронизывать все предметы материального мира подобно молекулам воды, пролетающим сквозь ячейки рыбацких сетей. Некоторые авторы увязывают данную концепцию с открытиями в области ядерной физики.

    Опыт психоанализа показал, что надо понять причину, чтобы избавиться от проблемы. Станислав Гроф его последователи полагают, что она не только в биографическом материале, но и в области коллективного бессознательного. Психика может страдать от того, что в подсознании хранятся переживания "тысячелетней давности".

    Однако традиционная психология полагает, что сознание новорожденного подобно чистому листу бумаги. Все, что происходит в человеческой психике, она объясняет впечатлениями сознательной жизни.

 

Внимание

 

 

 

 

    Основной категорией жизни является поведение, направленное на удовлетворение своих потребностей. Оно предполагает познание. Но если познание должно вести к !дели, то оно нуждается в организующем факторе активного поведения, каким является внимание.

    Внимание представляет собой форму организации психической деятельности, проявляющейся в ее избирательной направленности (селективности), концентрации и относительной устойчивости. Условные связи, возникшие при многократном удовлетворении потребностей, определяют концентрацию, избирательность акта внимания, который в своей первоначальной основе является ориентировочным рефлексом. Селективная произвольность внимания вытекает из образования доминантных очагов. Концентрация внимания является усилением возбуждения в доминантном очаге; она сопровождается угнетением всей остальной части коры. И, наконец, относительная устойчивость вытекает из признаков доминанты: возбуждение в очаге доминанты имеет тенденцию к сохранению. Основная потребность самосохранения принуждает организм к ориентации - вниманию.

 

 

 

 

 

 

    В гипнозе можно оказывать влияние на внимание, эту единственную "дверь" нашей души, через которую проходит все, что есть в сознании (К.Д. Ушинский). В основе внимания лежат определенные физиологические процессы торможения и возбуждения, концентрируя очаг оптимального возбуждения и изменения внимания.

    В гипнозе можно воздействовать на внимание, его концентрацию, высокую степень сосредоточения, объем, распределяемость, устойчивость и отвлекаемость.

    Джеймс так иллюстрирует данное положение: "...Проведите штрих на бумаге или доске и скажите человеку, что этого штриха там нет, и он не будет видеть ничего, кроме чистого листа бумаги или чистой доски. затем когда он не смотрит, окружите первый штрих другими точно такими же штрихами и спросите, что он видит. Он будет один задругам указывать на все новые штрихи и пропускать первый, каждый раз независимо от того, сколько будет добавлено штрихов и в каком порядке они будут расположены. Очевидно, что он не слеп ко всем штрихам, как кажется. Он не видит только один конкретный штрих, занимающий определенное положение на доске или бумаге, т.е. структуру объекта, и, как ни парадоксально это может звучать, он должен с большей точностью отличать его от всех других ему подобных, но он остается слеп к нему, когда рядом с ним появились другие. Он "воспринимает" его в качестве предварительного штриха и не видит его вообще!"

    При использовании психофизиологических механизмов внимания во время гипноза возник новый метод обучения в состоянии внушенного и естественного сна - гипнопедия. Этот метод был красиво представлен в художественном фильме "Большая перемена", где роль ученика играл народный артист Евгений Леонов. Когда спящий воспринимает постороннюю речь, то восприятие, а следовательно, запоминание и обучение осуществляются только через незаторможенные "сторожевые", бодрствующие пункты (зона раппорта), которые и являются доминантным очагом возбуждения. В основе гипнопедии лежат определенные физиологические явления, при которых наблюдается так

называемая гипермнезия.

    Методика гипнопедии состоит в следующем. Словесный материал, записанный на магнитофонную ленту, или устно повторяется многократно (30-40 раз), или в течение ночи подается через наушники. Испытуемые в состоянии гипноза (под воздействием специальной тренировки) смогли улучшить процесс запоминания иностранных слов в 20 раз (максимальный результат). Анализ данных говорит об особых свойствах функционирования памяти, о "бессознательной и вместе с тем произвольной памяти. Испытуемому внушали образ иностранца, знающего тот язык, который он изучает, и в этом случае он не осознавал своего "Я", был по отношению к своему самосознанию как бы в бессознательном состоянии Вместе с тем он мог активно сосредоточенно волевым усилием заставить "произвольно" изучать и запоминать иностранные тексты. (ВЛ. Райков, 1983г.).

    При использовании ОССП обучение может происходить более быстро и эффективно не только за счет более прочного запоминания, но и за счет легкого образования мыслительных и двигательных навыков. Это становится возможным в результате оптимального ограничения зоны сознательного восприятия и мышления только тем, что непосредственно нужно для занятий. На этом фоне у испытуемого расширяется объем памяти, которая начинает функционировать по принципу необычно стойкого запечатления с последующим легким воспроизведением.

    В ОССП значительно облегчается ассоциативная деятельность, а также перемещение идей и образов из сферы подсознательного в сознание. В результате оказывается возможным генерировать идеи, либо непосредственно используя погружение в ОССП, либо задав себе в этом состоянии отсроченное внушение, реализация которого происходила бы во время естественного сна

 

 

Личность

 

 

 

 

 

 

    Если исходить из этимологии, то английское выражение "personality", французское "personnalite", немецкое "personhchkeit" отчетливо свидетльствует о латинском слове "persona", которое происходит от этрусского "phersu" - маска, характерная для бога потустороннего мира. Латинское "persona" означает "произносить", издавать звук через отверстие в маске. Маска была выражением определенного типа, была постоянной, выражала характер человека и одновременно предопределяла роль. Раб не был персоной, не был носителем прав, не имел никакой роли, не имел никакого признаваемого обществом характера - он не имел общественной маски.

    Личность - это человек как психическое целое. В.А. Ганзен определяет личность как общественный индивид, субъект и объект социальных отношений в историческом процессе, проявляющий себя в деятельности, поведении, общении, облике. Однако следует сказать, что сколько людей - столько и мнений! В отечественной психологии существует четыре основных подхода к проблеме личности: с позиции психологии отношений (А.Ф. Лазурский, В.Н. Мясищев), психологии деятельности (Л.С. Выготский, А.Н. Леонтьев), психологии общения (Б.Ф. Ломов, А.А. Бодалев) и психологии установки (Д.Н. Узнадзе, А.С. Прангишвили). В этой связи хочется привести несколько определений личности:

 

 

 

 

 

 

"Человек есть личность в силу того, что он сознательно определяет отношение к окружающему".

(С.Л. Рубинштейн)

 

 

"Личность - это человек как носитель совокупности психических свойств и качеств, определяющих социально-значимые формы деятельности и поведения".

(Е.В. Шорохова)

 

 

"Понятие личности обозначает человеческого индивида как часть общества, обозначает интегрированые в нем социально-значимые черты".

(И.С. Кон)

 

 

"Личность - субъект общественного поведения и коммуникации".

(Б.Г. Ананьев)

 

 

"Личность - это индивид, определяющий свою деятельную позицию ко всему, что его окружает: к труду, к социальному строю, к борьбе масс, к задачам коллектива, к ;судьбе другого человека ".

(П.Е. Кряжев)

 

 

"Личность - человек как носитель сознания".

(К.К. Платонов)

 

 

"Личность - человек как общественный индивидуум, субъект познания и объективного преобразования мира, разумное существо, обладающее речью и способное к трудовой деятельности

(А.В. Петровский)

 

 

"Личность - это интегрированное понятие, характеризующее человека в качестве объекта и субъекта биосоциальных отношений и объединяющее в нем общечеловеческое, социально-специфическое и индивидуально неповторимое"

(Б.Д. Парыгин)

 

 

    Нам кажется целесообразным обратить внимание на то, что психологи при всем различии взглядов сходятся на том, что личность представляет собой единое целое, составляет единство как в смысле консистенции, интеграции психических и соматических процессов, так и в смысле консистенции времени (постоянно осознает себя), что она является динамической, переменчивой и постоянно изменяющейся. Мы добавили бы еще сюда важный признак индивидуальной самобытности - личность отличается от других индивидуальными свойствами. Поэтому личностью мы считаем организованное и организующее целое (структура) относительно постоянных свойств (черт) характера, динамически развивающихся из врожденных задатков индивида во взаимодействии с жизненной средой

    По этому поводу можно сказать, что индивидом рождаются, личностью становятся, индивидуальность доказывают или отстаивают как собственное мнение (собственную точку зрения).

    Как всякая организация, психическая жизнь имеет определенное строение. Отвлекаясь от индивидуальных особенностей психического склада, нужно сказать о типичной структуре личности и установить, какие основные компоненты личности могут подвергнуться изменениям при гипнозе.

    Первый компонент структуры характеризует направленность личное i и или избирательное и (ношение человека к действительности. Направленность включает различные свойства, систему взаимодействующих потребностей и интересов, идейных и практических установок. При этом один из компонентов направленности доминирует и имеет ведущее значение, в то время как другие выполняют опорную роль. Доминирующая направленность определяет всю психическую деятельность личности. Так, например, доминирование здорового образа жизни приводит к соответствующему волевому и эмоциональному настрою, что в свою очередь активизирует интеллектуальную деятельность в этом направлении. Одновременно естественные потребности несколько притормаживаются, повседневные заботы отодвигаются на задний план. Личность начинает обосновывать целесообразность своего поведения (увлечения), придавать ему особую общественную и личную значимость, формируя культ здоровья.

    Второй компонент определяет возможности личности и включает ту систему способностей, которая обеспечивает успех деятельности. Способности взаимосвязаны и взаимодействуют друг с другом. Так, например, у А.С. Пушкина доминировало поэтическое дарование, хотя он проявил себя и как историк, и как талантливый рисовальщик. Подчиненная способность усиливает основную, ведущую способность.

Очевидно, на характере соотношения способностей сказывается структура направленности. В свою очередь дифференцирование способностей влияет на избирательность отношения личности к действительности.

    Третьим компонентом в структуре личности является характер, или стиль поведения человека в социальной среде. Характер - сложное синтетическое образование, где в единстве проявляются содержание и форма духовной жизни человека. Хотя характер и не выражает личности в целом, однако представляет сложную систему ее свойств, направленности и воли, интеллектуальных и эмоциональных качеств, типологических особенностей, проявляющихся в темпераменте. В системе характера можно выделить ведущие свойства. К ним относятся моральные, эмоциональные и волевые качества. Вот почему можно сказать, что морально-волевые и эмоционально-волевые качества составляют действенную основу характера.

    Четвертым компонентом, надстраивающимся над всеми остальными, будет система управления, которая обычно обозначается понятием "Я". "Я" - образование самосознания личности, оно осуществляет саморегуляцию: усиление или ослабление деятельности, самоконтроль и коррекцию действий и поступков, предвосхищение и планирование жизни и деятельности.

    По мнению Л.П. Гримак, специфические для гипнотического состояния процессы затрагивают прежде всем о область межфункциональных взаимоотношений между "сознательным" и "бессознательным". Активная перестройка взаимоотношений в этой сфере обуславливается комплексом воздействий на гипнотизируемого, призванных изменить его направленность, а если более конкретно, то его установку. Формирование новой установки происходит как в результате неосознаваемых моторно-висцеральных влияний на психическую сферу (соответствующая поза, гиподинамия, ограничение сенсорных раздражителей), так и под воздействием прямых словесных внушений

    "Установка - писал Д.Н. Узнадзе, - представляет собой не частичное содержание сознания, не изолированное психическое содержание и вступает с ними во взаимодействия, а некоторое целостное состояние субъекта, и... это не просто какое-нибудь определенное частичное содержание

сознания субъекта, а целостная направленность его в определенную сторону, на определенную активность. Словом, это, скорее, установка субъекта как целое, чем какие-нибудь из его отдельных переживаний, - его основная, его изначальная реакция на воздействие ситуации, в которой

ему приходится ставить и решать задачи".

    Теперь становится понятным, почему психофизиологические процессы, составляющие сущность гипнотического воздействия, практически не изменяет структуру личности гипнотизируемого Это процессы протекают в качественно ином русле психических явлений и связаны с личностными свойствами человека лишь косвенным образом. Своеобразие формирования установки, в которой реализуется гипнотическое состояние, в целенаправленном перераспределении компонентов сознания в сферу бессознательного и наоборот.

    Данные литературных источников и экспериментов показали, что в состоянии гипноза не происходит значимых изменений структуры личности. Что же касается индивидуальных колебаний личностного профиля в состоянии гипноза, то они чаще всего имеют характер положительных корреляций, особенно проявляющихся при психосоматических заболеваниях.

    В гипнозе прежняя личность никогда целиком и полностью не исчезает, не изменяется, не уступает место как бы новой личности, поэтому в судебной практике для раскрытия преступлений гипноз не применяется. Как бы мы ни гипнотизировали, человек контролирует ситуацию. Мы можем сослаться на известное письмо Э. Тельмана, в которое описываются тщетные попытки гестаповцев получить от него показания в состоянии гипноза.

 

 

 

Творчество

 

 

 

 

    Творчество - это деятельность, порождающая нечто качественно новое, никогда ранее не бывшее.

Психология творчества исследует процесс, психологический механизм протекания акта творчества. Так, например, Кант анализирует творческую деятельность в учении о продуктивной способности воображения. Последняя есть единство сознательной и бессознательной деятельности, поэтому гении творят как бы в состоянии наития, бессознательно, подобно тому, как творит природа, с той разницей, что этот объективный, т.е. бессознательный процесс протекает в субъективности человека и, стало быть, опосредован его свободой. Согласно Шеллингу - это высшая форма человеческой деятельности; здесь человек соприкасается с абсолютом.

 

 

 

 

 

 

    В экзистенциализме носителем творческого начала считается личность, понятая как экзистенция, т.е. как некоторое иррациональное начало свободы, экстатический порыв природной необходимости, выход за пределы природного и социального, вообще "посюстороннего мира" (Н.А. Бердяев. Смысл творчества. М., 1989).

    Осуществляя гипнотизацию, В.Л. Райков занимается психофизиологической мобилизацией творческих способностей в широком смысле слова. Учитывая творческую позицию, связанную с пониманием гипноза как особого состояния, в котором можно моделировать различные состояния, он, в частности, моделирует творческий процесс. 

    В настоящее время творчество можно рассматривать в качестве процесса как бы новою видения предметов и явлений. При этом творческий процесс предполагает сбалансирование, по крайней мере, двух компонентов: первичной, неуправляемой фантазии и ее логического, рационального контролирования

Его экспериментальные исследования позволили сделать предположение, что может существовать и, очевидно, существует особое, специфическое состояние психики, когда максимально активизируются психофизиологические функции, связанные с творчеством. Можно думать, что такое состояние сознания связано и с одновременным повышением интегративной внушаемости по отношению к объекту творческого решения и самому процессу работы, связанному с этим решением. Возникает специфическая мобилизация, как бы особого интуитивного проникновения в процесс решения задачи, окрашенного очень яркой и сильной эмоцией. Известно, например, что в период вдохновенного сознания человек может абсолютно не замечать окружающего. Возникает состояние, когда как бы исчезает ощущение времени, появляется полная отрешенность. Все подчиняется одному напряженному и вдохновенному порыву творческой деятельности. Известно, что Архимед был настолько погружен в свои математические расчеты, что не заметил взятия Сиракуз, которые он защищал. Такие состояния могут возникать при наличии сильной доминанты, проявляющейся в четкой психологической установке на решение какой-либо творческой задачи, течение образно-ассоциативных процессов перестает быть беспорядочным и приобретает продуктивный, целенаправленный характер, а внешние раздражители как бы утрачивают свою значимость (сенсорная депривация). Останавливаясь на "просоночном" состоянии сознания, как более близком к гипнотическому, необходимо сказать, что человек может решать в этом состоянии доминирующие творческие задачи, не заглушаемые даже болезнью. Именно таким образом было сделано, к примеру, блестящее математическое открытие "гения одной ночи" французского математика Эвариста Галуа. Теория алгебраических уравнений высших степеней одним неизвестным сложилась у него накануне смерти, вступившей вследствие ранения на дуэли. Последнюю ночь Галуа провел в лихорадочном состоянии (а оно всегда характеризуется резкой активацией образно-ассоциативной деятельности). Говоря об особенностях творческой мыслительной деятельности человека, уместно вспомнить об открытии периодической таблицы химических элементов Д.И. Менделеевым. В этом случае имеет место продуктивная активация образно-ассоциативной деятельности во время сна. Менделеев три дня и три ночи, не ложась спать, проработал у конторки, пробуя скомбинировать результаты своей мысленной конструкции в таблицу, но попытки достигнуть этого оказались неудачными. Наконец под влиянием крайнего утомления Менделеев лег спать и тотчас заснул. "Вижу во сне таблицу, где элементы расставлены как нужно. Проснулся, тотчас записал на клочке бумаги, - только в одном месте впоследствии оказалась нужной поправка".

    Как же происходит процесс творчества? Как рождаются новые идеи? Любой творческий акт не возникает сам по себе, нужна некая предуготовленность организма, сосредоточение и направленность всего нашего внимания и помыслов на решение какой-либо проблемы или задачи. Недаром великий английский физик и математик И. Ньютон говорил: "Гений - это внимание". Сосредоточение, способность уйти вниманием в одно явление, в одну идею - это есть необходимая, постоянная и драгоценная черта работы мозга.

Многие творческие люди нередко упоминали, что решение той или иной мучившей их долгое время задачи подчас приходит как некое озарение. Немецкий физиолог и философ Эмиль Дюбуа-Реймон вспоминал: "В моей жизни иногда приходили в голову хорошие мысли, и я при этом наблюдал себя. Эти удачные мысли всегда приходили в голову совершенно непроизвольно, без всякого предварительного размышления о данном вопросе". Другой ученый - ирландский математик Уильям Роуан Гамильтон так описывал этот процесс: "Однажды в 1847 году я почувствовал, что гальванический ток мысли замкнулся мгновенно: решена была задача, мучившая меня 15 лет, затем последовало чувство интеллектуального облегчения".

    Известный русский невролог и психиатр В.М. Бехтерев отмечал, что ему случалось наблюдать у себя появление внезапных счастливых догадок во сне или утром тотчас по пробуждении и что при этом существенную роль играла исключительная концентрация внимания на изучаемой проблеме перед сном. Момент возникновения новой идеи пли решения задачи нельзя предвидеть. Довольно часто подобные догадки могут приходить неожиданно и в совсем, казалось бы, неподходящих условиях. Как писал А.А. Ухтомский "Ум, беременный идеей, как темной тучей, вдруг находит механизм для ее разрешения посреди "не идущих к делу" впечатлений... Возможно, что иногда во сне человек увидит интегрирование и выпукло то, что бродило в его душе, но было смешано с прочими переживаниями и ощущениями, занимавшими его бодрствующее сознание. Сон может помогать человеку осознать новое, нарождающееся в его душе, оттого во сне открывается подчас то, что заслонено дневною сутолокою".

    Современники вспоминали, что великий русский поэт А.С. Пушкин, перед тем как лечь спать, непременно оставлял рядом с собой перо и бумагу, чтобы утром при пробуждении, а порой и ночью записать возникшие в его сознании поэтические образы. Вместе с тем открытия, сделанные во время сна - это скорее редкие исключения, чем правило. Подавляющее большинство гипотез формируется во время бодрствования. Однако анализ содержании внимания, снов, подсознательно играет немаловажную роль для определения общего состояния духа, его главенствующих интересов, его доминант. Это сейчас находит широкое применение в психотерапевтический практике.

    Приведем ряд примеров, на которые ссылался В.Л. Райков. Студенту Московского университета внушают, что он Рафаэль, или студентке Московской консерватории, что она - С. Рахманинов. Естественно, что испытуемые будут опираться на свой уровень культуры и использовать свое знание о Рафаэле и Рахманинове, и это знание станет как бы их самосознанием. Испытуемые с внушенной "вторичной личностью чувствовали себя творцами и после эксперимента у них повышался творческий потенциал. С помощью гипноза можно не только повысить творческие способности в разных областях знаний испытуемого, но и определить новые дарования, данные субъекту от природы, вторые не были ранее развиты. Очень часто родители стараются научить своих детей тому, что умеют делать сами, забывая, что у каждой личности имеются свои дарования и способности, не зависящие от потребностей окружающих. Тем самым автор противопоставляет свое понимание творчества марксискому. Марксисты творчество понимают как деятельность человека, в результате чего преобразуется природный и социальный мир в соответствии с целями и потребностями человека и человечества на основе объективных законов действительности.

 

    Хочется верить, что настанет время, когда центры профориентации будут открывать дарования детей более точно, используя весь арсенал средств, известных науке. Если создать каждому человеку оптимальные условия для деятельности, он покажет поразительные способности.

 

    Изложенные соображения вряд ли противоречат тому факту, что функционирование мозга строго дифференцировано. Левое полушарие мозга ответственно за словесное, логически протекающее мышление, правое - за образно-ассоциативное, интуитивное мышление. Если интуитивное мышление и локализовано в правом полушарии, то это не исключает возможности того, что сам мыслительный процесс глубоко связан с биохимическими процессами, протекающими в организме в целом. В.Л. Райков подчеркивает возможную причастность правого полушария к гипнотическому состоянию. Сейчас представляется очевидным, что в условиях гипнотического изменения сознания или состояния постгипнотического "иносознания" (при внушении образа "вторичной личности") облегчается выход из правого полушария той или иной информации (возможно, в какой-то степени уже обработанной). Такой выход осуществляется в трансформированное по гипнотическому типу "иносознание", в большей степени локализованное в левом полушарии, где функция психологической защиты "трезвого", "аналитического" бодрствования в той или иной степени снижается.

 

    Таким образом, творческий процесс здесь осуществляется помимо сознания своего "Я" в состоянии бодрствования. Вербальная и ассоциативная функция гипнотического "иносознания" осуществляется в условиях, лишенных штампов обычного бодрствующего мышления.

 

ВНУШЕНИЕ

 

 

...внушаемость есть явление, свойственное всем и каждому Оно глубоко коренится в природе человека и основано на непосредственном влиянии слова и других психических импульсов на ход ассоциации, на действия и поступки и на различные отправления организма

В.М. Бехтерев

 

 

 

 

 

 

 

 

    Внушение (лат. suggestio) - подача информации, воспринимаемая без критической оценки и оказывающая влияние на течение нервно-психических процессов. Путем внушения могут вызываться ощущения, представления, эмоциональные состояния и волевые побуждения, а также оказывается воздействие на вегетативные функции без активного участия личности, без логической переработки воспринимаемого (А.М. Свядощ).

    Внушение - это процесс воздействия на психическую сферу человека, связанный со снижением сознательности и критичности при восприятии и реализации внушаемого содержания, с отсутствием целенаправленного активного его понимания, развернутого логического анализа и оценки в соотношении с прошлым опытом и данным состоянием субъекта (К.И. Платонов, В.Н. Мясищев). Содержанию сознания, усвоенному по механизму внушения, в дальнейшем присущ навязчивый характер; оно с трудом поддается осмыслению и коррекции, представляя собой совокупность "внушенных установок" (Д.Н. Узнадзе). Внушение является компонентом обычного человеческого общения, но может выступать и как специально организованный вид коммуникации, предполагающий некритическое восприятие сообщаемой информации, противоположной убеждению.

    Внушение невозможно при отсутствии семантического (смыслового) содержания и сообщения. Так, например, человеку нельзя что-либо внушать на незнакомом ему языке. Далеко не всякая информация оказывает внушающее воздействие. В зависимости от формы подачи, источника поступления и индивидуальных особенностей личности одна и та же информация может либо оказывать, либо не оказывать внушающее действие. В чем же специфика внушения? Для ответа на этот вопрос рассмотрим верификационную концепцию внушения. Согласно этой концепции, в мозгу человека происходит процесс верификации информации, т.е. определения его достоверности. В живой организм поступает огромное количество различных, иногда противоречивых сигналов, несущих информацию о происходящем как во внешней, так и во внутренней среде. Более сложные из них подвергаются логической переработке и оценке, осуществляемой путем сознательного целенаправленного мышления. Однако большая часть поступающей информации подвергается анализу в соответствии с имеющимися алгоритмами автоматической неосознаваемой оценки с точки зрения её достоверности, а также значимости. Благодаря этому организм, не загружая сознание, ограждается от неадекватного реагирования на сигналы, которые к нему не имеют отношения, либо несут ложную или несущественную информацию. Так, оборонительная реакция не возникает, если ребенок, направив игрушечное ружье, будет выкрикивать слова угрозы. Не возникает и ощущение запаха, если, подав палочку, сказать, что это букет цветов.

    Особенностью внушения является то, что помимо основной (семантической) информации, определяющей содержание внушения, вводится  ещё добавочная - верифицирующая - информация, повышающая достоверность основной. Так, например, вы можете просто сказать гипнотизируемому "Веки отяжелели". Или внушаете ему: "Веки совсем отяжелели". Во втором случае добавочную информацию в слове "совсем" несет ваш голос - интонация , мимика и один из главных компонентов - ваш авторитет. Если этой добавочной информации не будет или окажется недостаточно, то эффект внушения не наступит.

    Для исследования добавочной информации сотрудники профессора А.М. Свядоща записали на магнитофонную ленту фразы, произнесенные обычным тоном и тоном внушения, и подвергли их спектральному анализу с помощью инографа. После соответствующей математической обработки удалось выявить некоторые особенности верифицирующей информации.

    Необходимо сказать, что чем более уверенным тоном говорит человек, тем большее верифицирующее действие оказывает его речь. Так, в опытах явление конформизма (навязывание ложного мнения малой группе, одному из ее членов) исчезало, если хотя бы 2-3 человека высказывали это мнение неуверенным тоном.

    Социально-психологический аспект явлений внушения В.Н. Куликов (1974 г.) усматривает в связи со следующими его особенностями. Во-первых, содержание внушения в конечном счете всегда социально детерминировано, так как оно определяется идеологией, моралью и политикой того общества, чьи интересы и цели защищает источник суггестивной (внушаемой) информации. Во-вторых, процесс внушения представляет собой взаимодействие членов суггестивной пары, в роли которых выступают социальные общности и составляющие их личности. В-третьих, ход и исход процесса внушения зависит не только от того, кто оказывает внушающее воздействие (суггестолог), а также от тех влияний, которые они испытывают со стороны своего социального окружения.

    В настоящее время не подлежит сомнению, что внушение является составной частью нормального человеческого общения. Вместе с другими способами общения внушение выполняет важные социально-психологические функции: содействует формированию общественной психологии людей, внедрению в сознание сходных взглядов и убеждений, мнений и оценок, норм деятельности и поведения; направляет и регулирует активность личности, побуждая к одним делам и поступкам или удерживая от них.

Следует отметить, что в процессе общения воздействию внушения противостоит процесс контрвнушения. Его механизм формируется в процессе общего развития личности под влиянием воспитания. Он включает мыслительный, эмоциональный и волевой компоненты.

    Установлено, что в своем развернутом виде контрвнушение включает отношение суггерента к личности суггестолога и к тому, что он хочет внушить. Механизм контрвнушения может функционировать на разных уровнях развернутости. В начале процесса внушения, как правило, включается в действие отношение суггерента к личности суггестолога, которое может влиять и на отношение к содержанию внушения. Эту мысль можно выразить русской пословицей "Встречают по одежке, а провожают по уму". Внешний вид (форма одежды, темные очки, борода, усы и т.д.) имеет немаловажное значение

    

 

    В.Н. Куликов выделяет несколько видов контрвнушаемости;

 

 

    - ненамеренная и намеренная. Основой первой является свойственная людям некоторая степень сомнения, недоверия и критичности, проявляющаяся на неосознаваемом уровне. Они начинают действовать в момент внушения автоматически. Намеренная контрвнушаемость действует на осознаваемом уровне психики в соответствии с целями и намерениями испытуемого. Он критически анализирует то, что ему пытаются внушить, сопоставляет содержание внушения со своими взглядами и убеждениями и в той или иной степени не принимает его,

 

 

    - индивидуальная и групповая. Индивидуальная контрвнушаемость обуславливается характерологическими и возрастными особенностями психики, ее жизненным опытом, социальными установками. Под групповой контрвнушаемостью понимается противодействие внушению со стороны группы. Как показали исследования, групповая контрвнушаемость зависит от качественного состава группы, степени ее сплоченности, единства целей и мотивов деятельности и ряда других факторов;

 

 

    - общая и специальная контрвнушаемость. Первая основывается на общей критичности личности в отношении внешних воздействий. Она отличается широким диапазоном проявлений, ни как правило, небольшой силой. Специальная контрвнушаемость имеет более узкую сферу действий, вплоть до установки на одного суггестолога или на конкретную внушаемую информацию, и в этом случае бывает резко выраженной.

 

 

    Говоря о внушении, нельзя не остановиться на вопросе веры человека, которую можно рассматривать как отношение субъекта к событиям, теориям и даже вымыслам, когда они принимаются как достоверные и истинные без доказательства. Предметом веры, как правило, становится то, что отвергают наука и практическая деятельность человека, например, такие сверхъестественные "факты", как существование божества, его триединство (бог - отец, бог - сын, бог - дух святой), сотворение мира богом из ничего и т.д.

На подобного рода вере основываются все религии, и для их защитников религиозная вера всегда выше разума и даже несовместима с ним. Предельно ясно выражено это в афоризме, приписываемом христианскому богослову Тертуллиану: "Верую, потому что абсурдно", т.е. с рациональной точки зрения, догмы религии - абсурд, и в них приходится только верить. И все же среди теологов преобладает представление о возможности "примирения" веры и знания. "Верь, чтобы понимать", - говорил Августин. Другие богословы считали, что высшая цель разума - обоснование религиозных догм. Философы которые шли на компромисс с религией, отрицали всеобщую компетентность разума. "...Мне пришлось ограничить знание, - писал Кант, - чтобы освободить место вере..." Объекты веры, по Канту, - это бессмертие души, бог, свобода воли, В теории познания вера выступает как нечто родственное идеалистически понимаемой интуиции (у славянофила Хомякова, в философии всеединства Соловьева, в прагматизме Джеймса и т.д.).

Материалистическое учение считает несостоятельными гипотезы, которые строятся на религиозной вере, т.к. они находятся в противоречии с наукой и практикой. Термином "вера" обозначают также убежденность в истинности научных выводов, уверенность в неизбежном осуществлении какого-либо события, социального идеала. Например, огромное число людей верит гороскопам.

    И все же, почему столь многие из нас с нетерпением ждут предсказаний астролога в свежем номере газеты или журнала, почему мы готовы верить этим предсказаниям и действовать в соответствии с ними? Ведь беспристрастные проверки не раз показывали несостоятельность и астрологических предсказаний, и астрологических анализов личности.

 

    Возможно, люди верят в астрологические анализы и предсказания, потому что они, как это ни парадоксально, верны. Но (и это очень важное "но"!) верны они потому, что настолько обобщенны, уклончивы и туманны, что пригодны для всех и ни для кого. Здесь работает известное психологам явление, названное "эффектом Барнума" в честь известного в прошлом веке американского антрепренера и владельца цирка Финеаса Барнума, который говорил, что "ежеминутно на Земле рождается один простофиля", и гордился тем, что в программе его цирка и ярмарочных балаганов каждый может найти что-либо для себя. Эффект Барнума можно сформулировать так: человек склонен принимать на свой счет общие, расплывчатые, банальные утверждения, если ему говорят, что они получены в результате изучения каких-то непонятны ему фактов. Видимо, это связано с глубоким интересом, который каждый из нас испытывает к

собственной личности и, конечно, к своей судьбе. Эффект Барнума исследуется психологами уже около сорока лет. За это время они смогли определить, в каких условиях человек верит предложенным ему высказываниям, какие люди склонны верить, а какие нет, и какие высказывания вызывают доверие.

    Так, в конце 50-х годов классическое исследование провел американский психолог Росс Стагнер. Он дал заполнить 68 кадровикам различных фирм психологическую анкету, которая позволяла составить детальное психологическое описание личности, а после этого составил общую фальшивую характеристику, использовав 13 фраз из разных гороскопов. Затем Стагнер попросил испытуемых прочитать эти характеристики, сказав им, что они разработаны на основании данных научного психологического теста. Участник опыта должен был ответить, насколько каждая фраза истинно отражает его характер. Градации оценок были предложены такие: поразительно верно, довольно верно, "серединка на половинку", скорее ошибочно и совершенно неверно. Более трети испытуемых сочли, что их психологические портреты набросаны поразительно верно, 40% - довольно верно, и почти никто не счел свою характеристику совершенно ошибочной. А ведь это были заведующие отделами кадров, то есть люди, казал ось бы, опытные

в оценке личных качеств!

    Этот эксперимент раскрыл еще одну любопытную сторону эффекта Барнума. Вот какие две фразы участники опыта сочли наиболее верными: "Вы предпочитаете некоторое разнообразие в жизни, определенную степень перемен, и начинаете скучать, если вас ущемляют различными ограничениями и строгими правилами", и "Хотя у вас есть некоторые личные недостатки, вы, как правило, умеете с ними справляться". Первую сочли "поразительно верной" и "довольно горной" 91% участников, а вторую - 89% Напротив, наименее верными были признаны такие два утверждения: "В вашей сексуальной жизни не обходится без некоторых проблем" и "Ваши надежды иногда бывают довольно нереалистичными". В общем, эффект Барнума срабатывает на положительных утверждениях, и это неудивительно: всем нам не особенно приятно узнать о себе что-то отрицательное.

    Австралийский профессор психологии Роберт Треветен регулярно заставляет студентов - первокурсников записывать свои сны или описывать то, что они видят в разноцветных чернильных кляксах (известный тест Роршаха). Затем, якобы обработав принесенный ему материал, профессор под большим секретом выдает каждому студенту тот же самый "анализ личности" из 13 фраз, который использовал Стагнер, и просит высказать мнение о его правильности. Только после того, как при всей аудитории каждый студент заявит, что вполне удовлетворен правильностью анализа, Треветен позволяет им заглянуть в бумаги друг друга. Он считает, что это отличная практическая работа для введения в курс психологии. Какие дополнительные факторы, кроме осторожного выбора уклончивых, но в целом положительных фраз, влияют на веру в результат гадания? Конечно, наивные и легковерные люди попадаются легче. Эффекту Барнума одинаково подвержены и мужчины и женщины. Престиж и известность астрологов влияют мало, но, в общем, никогда не вредно подчеркнуть, что он, скажем, пользуется тайными знаниями ассиро-вавилонских жрецов, расшифрованными лично им по глиняным табличкам. Важный фактор - какие вопросы задает астролог для анализа. Например, больше веры тем, кто требует указать точное время и место рождения. Так, американский психолог Р. Снайдер дал своим испытуемым один и тот же гороскоп. Им оказались более удовлетворены те, у кого "для составления гороскопа" он спрашивал не только год и месяц, но день и час рождения. Еще один важный фактор в действии эффекта Барнума состоит в том, что мы любим комплименты, но относимся с сомнением к критическим высказываниям в наш адрес. Это

не значит, что гороскоп, чтобы в него поверили, должен состоять из одних восхвалений. Допустимы и указания на некоторые простительные недостатки характера. В одном эксперименте Снайдер и его сотрудники установили, что результаты астрологического анализа личности казались особенно приемлемыми, если в них было в пять раз больше положительных замечаний о характере, чем

отрицательных И напротив, люди отказывались узнать себя в описаниях содержащих вдвое больше отрицательных черт, чем положительных. Вот, например, описание личности, полученное, правда, не у астролога, а у графолога, но разница тут невелика: "Оптимист, всегда смотрит в будущее. Экстраверт. Обладает развитым интеллектом. Культурен. Решителен. Имеются признаки упрямства. Ум быстрый , но в работе плохо справляется с мелочами и нуждается в сотрудниках, которым их можно было бы поручить". Это

типичный образец в целом положительного заключения, которое охотно будет принято любым заказчиком. Отмечено два недостатка, но с каким тактом это сделано! Они смотрятся почти как достоинства: "имеются признаки упрямства" (а ведь упрямство - почти упорство) и "плохо справляется с мелочами" (нуждается в помощниках по этой части, значит, способен руководить людьми). Подумайте, многие ли признали бы правильным заключение с такими выводами: "имеются признаки интеллекта" и "тугодум, но

хорошо справляется с мелочами".

 

    Еще один фактор, работающий в пользу эффекта Барнума: к астрологам чаще обращаются люди несчастные, озабоченные, запуганные жизнью, впавшие в депрессию, опасающиеся будущего... Кстати, не объясняет ли этот набор симптомов внезапную веру в астрологию, охватившую наше общество в последние два-три года? Об этом факте говорил еще В.М. Бехтерев в 1897 г. во время выступления в ВМедА. А Вольтер говорил по этому поводу следующее: "В кризисной ситуации общества появляется большое количество крыс, вшей и мистификаторов". Таким людям особенно нужна положительная и основанная на "древней науке" Информация об их характере и о будущем. Для них это еще своеобразная форма психотерапии, ослабляющая волнения, страхи, неуверенность в будущем. В отличие от других форм терапии, которые требуют усилий от пациента, чтобы , признать и понять свои внутренние проблемы, а затем изменить свое отношение к жизни и поведению, здесь требуется только дать астрологу сведения о времени и месте рождения.

    Читая в газете астрологический гороскоп для своего знака зодиака на будущую неделю и видя, что эти предсказания, составленные в самых общих, неконкретных и допускающих разные толкования выражениях, вроде бы сбываются, человек думает, что если бы гороскоп делали лично на него, используя сведения о месте и времени рождения, он был бы еще более точным.

    Через некоторое время предсказания кажутся все белее и более обоснованными. На эту особенность памяти обратил внимание З. Фрейд. Человеку свойственно помнить положительные высказывания о себе и о своем будущем и забывать отрицательные. Важно и то, что услуги астролога, как правило, довольно дорого стоят. Заплатив чувствительную сумму за личную консультацию или за глянцевый журнал, целиком посвященный гороскопам, вы подсознательно не пожелаете признать, что выбросили деньги зря.

    И еще один эффект, известный психологам. Гороскопы влияют на людей, для которых они составлены. Так, например, прочитав, что вашему знаку зодиака свойственна особенная честность, вы будете стараться "не ударить в грязь лицом" и поддерживать репутацию своего созвездия.

    Однако не следует забывать о двойной детерминации психики, когда психические процессы обусловлены не только внешними воздействиями объектов, например, движениями планет или вспышками (протуберанцами) на Солнце, но и внутренними факторами (потребностью, целью и др.) или процессами со стороны самого мозга. "На самом деле я выдвинул не одну теорию, а три, - пишет в своей книге "Космический магнетизм" Перси Сеймур. - Во-первых, это теория о том, что расположение планет может влиять на солнечную активность; во-вторых, о том, что солнечная активность влияет на магнитное и другие поля Земли, и в-третьих, о том, что изменения влияют на человека, даже определяя момент рождения, обуславливают циклические процессы и обществе".

    Первые две теории лежат целиком в области компетенции самого Сеймура, признанного специалиста по космическим магнитным полям. Третья же теория относится скорее к биологии. Но известно, что многие живые организмы реагируют на магнитные поля - это и пчелы, и перелетные птицы, и дельфины. Согласно экспериментам, многие из нас без компаса узнаю , где находится север или юг, и даже с завязанными глазами, так что магнитное чувство, по-видимому, есть и у человека. Концепция Перси Сеймура еще раз доказывает, что человек является как открытой, так одновременно и закрытой системой, что перекликается с законами социальной и физиологической психологии.

    Взгляды исследователей на сущность внушения очень расходная. До И.П. Павлова никому не удалось дать сколько-нибудь правильное определение внушению, не говоря уже о выяснении сущности этого явления. Существовавшие ранее "объяснения" внушения не растолковывают, а лишь картинно описывают его

    И.П. Павлов пишет: "Таким образом, внушение есть наиболее упрощенный типичнейший условный рефлекс человека". Слово того, кто начинает гипнотизировать данного субъекта, при известной степени развивающего торможения в коре полушарий, концентрируя по общему закону раздражение в определенном узком районе, вызывает вместе с тем естественно глубокое внешнее торможение во всей остальной массе полушарии и тем самым исключает какое-либо конкурирующее воздействие всех других наличных и

старых следов раздражений. Отсюда большая, почти неодолимая сила внушения как раздражителя во время гипноза и даже после него. Слово и потом, после гипноза, оказывает свое действие, оставаясь независимым от других раздражителей, неприкосновенным для них, как в момент его первоначального приложения к коре, не будучи с ними в связи. Многообъемлемость слова делает понятным то, что внушением можно вызвать в гипнотизируемом человеке так много разнообразных действий, направленных как на внешний, так и на внутренний мир человека.

    Такое психологическое качество как внушаемость призвано повышать приспособляемость организма к меняющимся условиям существования и  является одним из механизмов программирования состояния и поведения человека. На основе внушаемости организм получает возможность строить программу поведения с учетом не только индивидуального опыта, но и воспринимаемого пассивного опыта других индивидов и группы в целом. У истоков этого психологического свойства, безусловно, лежит филогенетически закрепленный рефлекс подражания. У человека он осуществляется уже не только на основе первосигнальных восприятий, но и в значительной степени при участии второй сигнальной системы - речи. "Очевидно, - писал В.М. Бехтерев, - что внушение, в отличие от убеждения, проникает в психическую среду без активного внимания, входя без особой переработки непосредственно в общую сферу и укрепляясь здесь, как всякий предмет пассивного восприятия". Внушение и убеждение отнюдь не одно и то же. Если убеждение сопровождается неизбежной критикой, в той или иной степени проявляющейся со стороны убеждаемого, то внушение, как образно выразился В.М. Бехтерев, в отличие от убеждения, входит в сознание человека не с "парадного хода, а как бы с заднего крыльца, минуя сторожа - критику".

Здесь важно указать, что при гипнотическом внушении выступает так называемая парадоксальная фаза, при которой, как известно, даже слабые раздражители (например, слово внушающего) могут вызвать сильный эффект у внушаемого. И.П. Павлов сказал об этом так: "Я думаю, что наша парадоксальная фаза есть действительный аналог особенно интересной фазы человеческой гипнотизации, фазы внушения, когда сильные раздражители реального мира уступают место слабым раздражителям, идущим от слов гипнотизера. Парадоксальная фаза делает также понятными многие случаи короткого и продолжительного, часто многолетнего, ненормального сна, когда человек иногда, и только на короткое время, возвращается к бодрому состоянию, именно при устранении сильных дневных раздражений, чаще в ночное время". (Случай 18-летнего сна американки Патриции Магуира. В январе 1947 г., узнав о гибели жениха, она вдруг начала зевать. Патриция легла в постель и 18 лет не просыпалась. Еще более таинственный случай произошел с норвежкой Августой Лангард, которая не открывала глаз с 1919 по 1941 г. За это время ее лицо совершенно не изменилось. Когда же она проснулась, то начала стареть буквально на глазах. Через пять лет после своего пробуждения Августа умерла).

    Почему слова гипнотизера имеют такую большую власть, почему субъект в состоянии гипноза легко подчиняется требованиям гипнотизера? Объяснение этому следует искать, во-первых, в том, что во время гипноза слова-раздражители изолированы, а во-вторых, в измененном реагировании мозга гипнотика и в наличии той или иной гипнотической фазы в коре больших полушарий.

    Внушение по И.П. Павлову - это сильное, "получившее преобладающее, незаконное и неодолимое значение", концентрированное раздражение. Местом приложения этого концентрированного раздражения является бодрствующий участок коры больших полушарий (доминирующий участок) , через который поддерживается эта связь с гипнотизером. Внушающему действию слов способствует и заторможенность коры головного мозга.

    Уже в состоянии гипноза слова, исходящие от гипнотизера, не встречают какого-либо препятствия. Этим словам и указан - не противопоставляются противоположные мысли, намерения и чувства гипнотика.

Итак, по И.П. Павлову, "внушение есть наиболее упрощенный типичнейший условный рефлекс человека". Внушение "есть концентрированное раздражение определенного пункта или района больших полушарий в форме определенного раздражения, ощущения или следа его - представления, то вызванное эмоцией, т.е. раздражением из подкорки, то произведенное экстренно извне, то произведенное посредством внутренних связей, ассоциаций, - раздражение, получившее преобладающее, назаконное и "неодолимое значение".

    Но почему же в состоянии гипноза мы, как правило, добиваемся положительного эффекта даже в том случае, когда внушение находится в полном противоречии с действительностью, когда оно не соответствует раздражениям, идущим из внешней среды?

    Этого мы добиваемся благодаря гипноидному состоянию, в частности парадоксальной фазе, которая возникла в коре больших полушарий гипнотика. При наличии этой фазы будут доминировать именно слабые раздражители (то есть слова гипнотизера).

    Для подтверждения сказанного приведем мнение И.П. Павлова об отличии внушений от сновидений: "...сновидение есть следовое и притом большей частью давнее раздражение, а внушение - наличное. Даже гипноз представляет меньшую степень-торможения, чем сон, следовательно, внушение вдвойне по раздражающей силе больше сновидения. И, наконец, внушение как раздражение - коротко, изолированно и цельно, а потому и сильно; сновидение обыкновенно представляет цепь разнообразных и противоположных следовых раздражений".

    Восприятие информации без критической переработки свойственно маленьким детям и в этом возрасте биологически целесообразно. Лишь в дальнейшем, по мере накопления ими жизненного опыта и развития логических способностей, воспринимаемое начинает подвергаться ими критической переработке. В той или иной степени внушаемы и взрослые. Явления внушения, самовнушения, взаимовнушения чрезвычайно широко распространены и преследуют нас, по мнению В.М. Бехтерева, с детских лет и до глубокой старости.

Интересно отметить, что писатель Л.Н. Толстой и психоневролог В.М. Бехтерев в разное время и разными путями пришли к одной мысли о громадном значении внушения в воспитании. Л.Н. Толстой, не будучи врачом, с удивительной прозорливостью писал: "Дети всегда находятся, и тем более, чем моложе, в том состоянии, которое врачи называют первой степенью гипноза. И учатся и воспитываются дети благодаря этому состоянию. Так что учатся люди и воспитываются всегда только через внушение, совершающееся сознательно и бессознательно".

    Верификация информации затруднена, в связи с чем внушаемость повышена при неожиданности сообщения, а также в тех случаях, когда недостаточно развиты или ослаблены критические способности: при астении, суженном сознании, гипнотических состояниях. Отсюда понятно, почему внушаемость часто повышена у лиц суеверных, отсталых, истощенных, наркоманов, у страдающих импотенцией, улиц, астенизированных соматогенными заболеваниями или психогенными воздействиями, некоторых психопатов, находящихся в состоянии аффекта.

    Внушающее влияние раздражителя будет сильнее, если вызываемое им действие усилится уже имеющимися представлениями. Так, например, человеку, постоянно опасающемуся за свое здоровье, легче могут быть внушены ипохондрические идеи, чем не опасающемуся за него. Таким образом, внушаемость может оказаться избирательно повышенной лишь в отношении определенного круга представлений.

Внушение, производимое действием или каким-либо процессом, называют реальным внушением. Если же внушающее лицо пользуется речью, то говорят о словесном, вербальном внушении.

    Различают внушение прямое и косвенное. При прямом внушении мы имеем непосредственное воздействие прямой речи с определенным смысловым значением и, как правило, приказом. Прямое внушение может реализоваться либо непосредственно вслед за действием вызвавшего его слова (например, вы внушаете: "Теперь ваши руки стали совсем тяжелые, вы не можете их поднять. Они налились свинцовой тяжестью, стали грузными"), либо спустя некоторое время ("Как только я сосчитаю до трёх, руки станут совсем тяжелыми. Раз... два... три... руки отяжелели совсем"), либо при условии действия добавочного раздражителя, ставшего условно-рефлекторным благодаря произведенному внушению ("Как только я дотронусь до ваших рук, вы не сможете их поднять", - после произнесенного внушения, необходимо подтвердить его прикосновением к рукам гипнотизируемого).

    При прямом внушении в состоянии бодрствования или неглубокого гипнотического сна гипнотизируемый обычно может установить связь между произведенным прямым внушением и вызванным им действием, т.е. источник поступления информации им осознается. При прямом внушении во время глубокого гипнотического сна или естественного сна, когда при пробуждении наступает амнезии самого акта восприятия речи, гипнотизируемый может не знать, что наступившее действие вызвано внушением, и будет расценивать его как спонтанно возникшее или как произвольное действие, мотивы которого ему неясны.

    При косвенном (опосредованном) внушении на субъекта воздействуют не прямо, а организуют определенные условия среды, производя внушение третьему лицу, то есть создают связь с той или иной процедурой или индифферентного лекарства, при помощи чего внушение реализуется. При косвенном внушении всегда прибегают к помощи добавочного раздражителя, наделяемого новым информационным значением, благодаря произведенному прямому внушению.

    Так, например, для устранения головной боли при косвенном внушении говорят: "Вы сейчас примете вот этот порошок. Он обладает обезболивающими свойствами. Он подействует на вас через 10 минут и вызовет прекращение головной боли. Для устранения бессонницы косвенным внушением указывают: "Сегодня вы примете порошок за 15 минут до сна. Запейте его половиной стакана горячей воды, и через 30 минут после приема у вас наступит сон!". При этом в обоих случаях дается индифферентный порошок, не обладающий ни анальгезирующим, ни снотворным действием. В приведенном примере мы демонстрируем плацебо - эффект (от лат. placebo - поправляюсь) , в результате которого происходят изменения в физиологическом и психологическом состоянии субъекта, вызванные приемом безвредного препарата, назначенного под видом какого-либо лекарственного средства.

    Таким образом, при косвенном внушении (в отличие от прямого) пациент всегда ошибочно приписывает наступившее лечебное действие какому-то раздражителю, который сам по себе, без участия внушения, не способен его вызвать. Им может стать любой раздражитель (лекарственные средства, физиотерапевтические процедуры и др.) - в зависимости от характера произведенного внушения. При косвенном внушении представления обычно встречают меньшее противодействие со стороны имеющихся, а иногда даже поддерживаются или усиливаются ими. Так, у человека, у которого имеются представления о том, что головная боль может быть устранена только действием обезболивающего лекарства (анальгетика), внушение того, что она прекратится после приема порошка, не встретит противодействия со стороны имеющихся представлений, а, наоборот, усилится ими, в то время как прямое внушение, что боль прекратится по счету "три", вызовет противодействие.

    При лечении внушением, как прямым, так и косвенным, важно учитывать клиническую картину заболевания (диагноз) и опыт больного (имеющиеся у него представления). Следует строить внушение так, чтобы представление встретило с его стороны как можно меньше противодействия и как можно больше поддержки, т.е. делать его рациональным и мотивированным. Например, у больных неврозами и неврозоподобной симптоматикой, этого нередко можно достигнуть и путем предварительной разъяснительной беседы, ослабляющей или устраняющей действие представлений, которые могли бы противодействовать внушению.

    С позиции учения о ВИД плацебо следует понимать как условно-рефлекторное влияние лекарственных веществ на организм человека. Известно, что микстура Бехтерева оказывала значительное лечебное действие особенно тогда, когда ее прописывал сам В.М. Бехтерев, в руках же других врачей эта микстура теряла свою эффективность. Поэтому назначение лекарства без разъяснения его действия, выписывание рецепта молча значительно снижают эффективность самых хороших медикаментов.

    И.П. Павлов в речи, посвященной памяти С.П. Боткина, сказал: "Сколько раз приходилось слышать от его учеников-клиницистов печальные признания, что те же рецепты и, по-видимому , при подобных же случаях оказались не действенными у них, делая чудеса в руках учителя".

    При плацеботерапии важное значение имеет действие таких раздражителей, как вид, вкус и запах лекарства, эффектная упаковка, сложное название, необычность реакции после его приема. Но еще большее значение имеют вторично-сигнальные раздражители: внушение врача, связанное с приемом лекарств, мнение о нем больных, авторитет врача, назвавшего этот медикамент. Важное значение при плацеботерапии имеет эмоция ожидания: ожидание является одним из условий, соответствующих внушению.

    Прежде чем использовать плацеботерапию, необходимо психологически подготовить 6ольного, чтобы он не заподозрил "обмана". Методика разрабатывается до мельчайших деталей. Обследование, наблюдение за больным в ходе лечении должны носить суггестивный характер.

    Плацеботерапия - это опосредованный медикаментозный или иной способ лечения с психологическим воздействием на больного, при котором он не знает, что подвернется внушению

    Также необходимо остановиться на таком феномене как мнительность человека. Самый обыкновенный и известный врачам пример - это болезнь студентов медицинского вуза на 3 курсе. Будучи совершенно здоровыми, занимаясь изучением какой-либо дисциплины (например, гельминтологии) , они представляют перемещение аскарид у себя в кишечнике и нередко начинают считать себя страдающими определенными болезнями. Считается, что между мнительностью, суеверием и внушением вообще нет большой разницы. Чтобы стать действенным, внушающий импульс должен быть не только воспринят, но и переработан лицом, получившим информацию, причем процесс переработки образов не остается пассивным, а осуществляется благодаря соответствующей установке этого лица. В то же время в момент снижения притока внешних раздражителей (сенсорная депривация) в сознании человека осуществляются более быстрые реакции с образами. "Мечтать образами, как известно, всего лучше в темноте и совершенной тишине, - писал И.М. Сеченов. - В шумной, ярко освещенной комнате мечтать образами может разве только помешанный, да человек, страдающий зрительными галлюцинациями, болезнью нервных аппаратов". Внушение и восприятие образа, чтобы стать действенными, должны сопровождаться самовнушением. Чистого самовнушения, без воздействия на личность извне, не бывает (пример с черной кошкой, переходящей дорогу). Источниками процесса самовнушения в конце концов всегда являются те или иные находящиеся вне личности причины и факторы. Можно сказать, что в широком понимании мнительность и суеверие сильно детерминированы, причинно обусловлены.

    В заключение разговора о внушении необходимо остановиться на роли различных видов внушений в организации поведения человека. П.К. Анохиным была предложена принципиальная схема функциональной системы для саморегуляции структуры поведенческих реакций. В соответствии с этой схемой любой целенаправленной деятельности предшествует принятие решения путем "афферентного синтеза", т.е. анализа и синтеза афферентной информации, имеющей четыре источника и неодинаковые значения: биологическую мотивацию (инстинктивные потребности пищевые, половые, оборонительные и т.п.), обстановочную афферентацию (условия окружающей среды), пусковую афферентацию (непосредственный стимул реакции) и память (информация, возникающая в результате жизненного опыта).

    Афферентный синтез заканчивается формированием программы действия, которая, по мнению П.К. Анохина, состоит из двух принципиально различных элементов: эфферентной программы действия (ЭПД), т.е. определенной последовательности набора нервных команд, поступающих на исполнительные приборы - эффекторы (скелетные мышцы, железы, внутренние органы); акцептора результата действия (АРД), т.е. нейронной модели предлагаемого результата, к которому должно привести данное действие.

    Осуществление программы действия приводит к результату, который оценивается организмом с помощью обратной афферентации (ОА), т.е. обратной связи. Это звено замыкает сложную разомкнутую дугу в кольцо. Информация о реально полученном результате сравнивается с прогнозом, закодированном в АРД. В случае, если полученный результат соответствует ожидаемому, данная "функциональная система" прекращает свое существование, так как это значит, что цель, стоявшая перед организмом, достигнута.

    Согласно концепции функциональных систем внушение представляет собой вмешательство в афферентный синтез. Модель психического состояния, формируемая в гипнозе - это функциональная система, временно стабилизированная для получения "фокусированного полезного результата" с точки зрения внушенного образа или мотива (Л.П. Гримак, 1988 г.). Афферентный синтез идет в следующих направлениях:

 

 

    - последствиями внушения затормаживается реальная импульсация и деактуализация;

 

 

    - целенаправленно активируются энграммы того или иного состояния, которые могут быть как результатом непосредственного опыта, так и итогом опыта других.

 

 

    Вмешательство в сферу мотивации может быть непрямым, когда формируется психическое состояние и естественно включается тот или иной мотив, или же прямым - при специальном внушении.

    На основе активированных энграмм и мотивов создается соответствующий АРД и программа действия, которая включает подготовку внутренней среды организма и систем, формирующих внешнюю активность.

    При этом следует учитывать возможное влияние остаточной реальной импульсации и мотивации. Оно может быть особенно значительным в недостаточно глубоких стадиях гипноза, а также в тех случаях, когда реальная импульсация почему-либо является чрезвычайно сильной. Чаще всего влияние в определенной степени складывается на функциональном обеспечении программы действия. В этих случаях имеется нечто среднее между внушенным и реальным воздействием. С этой точки зрения внушаемый эффект может быть тем больше, чем меньше противоречивой импульсации поступает из окружающей среды.

 

 

 

 

 

 

ВНУШАЕМОСТЬ И ВОСПРИИМЧИВОСТЬ К ГИПНОЗУ

 

 

 

 

    Внушаемоcть - это степень восприимчивости к внушению, определяемая субъективной готовностью подвергнуться и подчиниться внушающему воздействию, или готовность изменить поведение не на основании разумных, логических доводов или мотивов, а по одному лишь требованию или предложению, которое исходит от другого лица или группы людей. При этом сам человек не отдает себе ясного отчета в такой ситуации. Подчиняясь, он продолжает считать свой образ действия как бы результатом собственной инициативы и самостоятельного выбора. Противоположное внушаемости свойство - критичность. Внушаемость является характеристикой индивида, зависимой от ситуативных и личностных факторов. К числу свойств личности, благоприятствующих повышенной внушаемости, относятся: неуверенность в себе, низкая самооценка, чувство собственной неполноценности, покорность, робость, стеснительность, доверчивость, тревожность, экстравертированность, повышенная эмоциональность, впечатлительность, слабость логического мышления, медленный темп психической деятельности. Выделяют следующие ситуативные факторы, влияющие на повышение индивидуальной внушаемости: психофизиологическое состояние субъекта (при покое и релаксации внушаемость возрастает, так же как и при сильном эмоциональном возбуждении, утомлении, стрессе, максимальная внушаемость наблюдается в гипнозе); низкий уровень осведомленности, компетентности в обсуждаемом вопросе или выполняемом виде деятельности, малая степень его значимости для личности; дефицит времени для принятия решения. Внушаемость под влиянием "группового давления" зависит от уровня группового развития.

 

 

 

 

 

 

 

Экспериментально показано, что субъекты, характеризуемые по тестам внушаемости как внушаемые, в коллективе в результате опосредования межличностных отношений целями и ценностями совместной деятельности оказываются способными осуществлять коллективное самоопределение. Современная психология рассматривает внушаемость как неоднородное явление, она по-разному обнаруживает себя в различных сферах личности, применительно к тому или иному содержанию в виде деятельности. Каждый человек в определенных ситуациях в какой-то степени может оказаться внушаемым. С помощью факторного анализа выявлено два типа внушаемости. Первичная внушаемость лежит в основе восприимчивости к аутосуггестии (самовнушению), гипнозу. Вторичная внушаемость связана с отношениями подчинения, их мотивацией и низкой самооценкой субъекта. Внушаемость не является, как считали представители школы Шарко, психическим предрасположением свойственным только известного рода больным (истеричным), это нормальное свойство человеческой психики. Этого мнения придерживаются все ведущие ученые, изучающие эту проблему, и оно было подтверждено нансийской школой. Однако чрезмерная внушаемость может дезорганизовать поведение человека и расценивается как отрицательное качество.

    Говоря простым языком, для внушаемого человека мнение других, обычно авторитетных людей, становится главным основанием, определяющим те или иные его решения.

    Если человеку со стороны даются решения уже в готовом виде и он принимает их без особой критики, то говорят о повышенной внушаемости. Так, в педагогической практике внушаемость играет существенную и даже положительную роль. Чем выше, например, для учащегося авторитет педагога, тем большее значение имеет каждое сказанное им слово. В.М. Бехтерев делает вывод, что "внушение играет особую роль в нашем воспитании" Описанный выше пример со студентами-медиками также связан с повышенной внушаемостью.

    Разные авторы неодинаково объясняли восприимчивость к гипнозу. А.Л. Мендельсон объясняет это верой в силу гипнотизера, страстным желанием поддаться его влиянию, Ф.Е. Рыбаков - "психической заразой", "паникой", А. Молл - чувством сильнейшей зависимости от гипнотизера, А. Адлер - чувством неполноценности с созданием сверхкомпенсаций (например, желание "фигурировать" на сцене, хотя бы под гипнозом), И. Дежерин - общим переутомлением, напряженностью, озабоченностью, безвыходностью положения, Е. Кречмер - душевной подчиненностью, несамостоятельностью. Е. Тремнер считает, что подчиняемость, а следовательно, и внушаемость, от степени которой зависит гипноз, есть производное "стадного инстинкта" (подчинение вожаку). И. Шультц отмечает, что подверженность внушению слагается из дисциплинированности, послушания, преданности, доверчивости, повиновения, которые могут быть следствием как рационального воспитания и личной твердости к аффективному воздействию и подвижности, так и пассивности, отсутствия критичности.

    Ни одному из перечисленных авторов не удалось объяснить внушаемость и восприимчивость к гипнозу, а в то же время гипнабельность не всегда дифференцируется с внушаемостью. А.И. Захаров отмечает, что "определить гипнабельность труднее, чем внушаемость. Несмотря на то, что она в известной мере есть физиологическое проявление внушаемости, эти понятия не всегда совпадают. Большинство из предложенных проб на гипнабельность отражают ее лишь частично и в большей степени говорят о внушаемости. О гипнабельности как таковой можно говорить, как правило, после возникновения у человека гипнотического состояния. До этого о ней можно судить по реакции на объяснение предстоящей процедуры гипнотизации и происходящих в гипнозе явлений. У хорошо гипнабельных субъектов при этом проявляются некоторые из описанных признаков гипноза, в том числе расслабление рук, отяжеление век, выражение сонливости на лице и т.д.".

    Большинство авторитетных гипнологов придерживается мнения, что гипнабельность - это особый показатель здорового психического статуса, на который несомненное влияние оказывает возраст, пол, состояние здоровья (большинство шизофреников не гипнабельны), усталость, интеллект, уровень сознания и т.п. Хилгард по этому поводу сказал, что "нормальные испытуемые показывают несколько большую восприимчивость к гипнозу по сравнению с невротиками". В.М. Бехтерев также утверждал, что гипноз легче вызывается у здоровых людей, чем у больных. В этом отношении интересна позиция А.И. Захарова: "Гипнабельность выше у здоровых людей, чем у больных неврозами, что связано с нарушением у последних бодрствования и сна внимания, волевого сосредоточения, а также наличием возбудимости В свою очередь, гипнабельность сравнительно выше у детей, быстро засыпающих и глубоко спящих, а также хорошо адаптированных, общительных, психически гибких и эмоциональных. К этому следует добавить, что дети, легко играющие со сверстниками, гипнотизируются всегда лучше чем необщительные и замкнутые. Если расположить здоровых и больных детей и подростков в порядке убывающей гипнабельности, то получится следующий ряд: здоровые, соматически больные, больные неврозами, психопатические личности, психически больные. Это подтверждает значение гипнабельности как индекса психического здоровья

    В процентном отношении все люди делятся на степени гипнабельности. Поданным Хилгарда, 10% людей вовсе не подвержены гипнозу, 30% обладают слабо выраженной гипнабельностью. 30% - гипнабельностью средней степени , только 30% лиц являются высоко гипнабельными. Эти данные подтверждавшем экспериментами над животными. Восприимчивость к гипнозу у них также различна. Так, например, при обездвиживании кролики, курицы исключительно покорны, но крысы, кошки, собаки весьма строптивы и агрессивны.

    Д.Э. Бауман и П.И.Буль провели исследования по наследуемости данного признака у населения. Число женщин гипнотиков всегда превышает эту величину у мужчин, составляя 66,6% любой аудитории. Наследование гипнабельности, по предположению авторов, определяется аутосомно-доминантным геном с неполной доминантностью под контролем пола.

 

ПРИЕМЫ И СПОСОБЫ ОПРЕДЕЛЕНИЯ ВНУШАЕМОСТИ И ГИПНАБЕЛЬНОСТИ

 

 

 

 

    Перед проведением гипнотизации необходимо проверить степень восприятия, при этом испытуемому можно сказать, что хотят проверить некоторые стороны его нервной деятельности. Предлагаем некоторые варианты проверок.

 

 

    1. Испытуемому, который знает вкус лимона, предлагают вообразить, что он ест лимон. Далее внушающим тоном объясняют: "Представьте, что вы сидите за праздничным столом. Вам приносят спелый, сочный, ярко-желтый лимон. В одну руку вы берете лимон, в другую - острый нож, чтобы разрезать его на маленькие дольки. Вы отрезаете одну дольку, пока сок еще не появляется. Но вот вы отрезаете следующую дольку, и на поверхности срезанной части лимона появляется много маленьких капелек кислого сока. Именно в этот момент вы начинаете ощущать кислый вкус во рту. После этого вы отрезаете еще одну дольку лимона, взяв ее рукой, кладете себе в рот. Ощущение кислого вкуса во рту усиливается".

Лица, у которых таким путем удается вызвать обильное выделение слюны и ощущение кислоты во рту, оказываются более внушаемыми, чем те, у которых этого вызвать не удается

 

 

 

 

 

 

    2. Испытуемому предлагают расслабить мускулы руки так, чтобы она падала совершенно свободно, как плеть. Несколько раз поднимают руку и опускают ее, добиваясь полного расслабления мускулатуры. Затем испытуемому предлагают вытянуть руку и опереться ею на руку врача всей массой своего тела. Исследователь внезапно убирает свою руку, причем, если испытуемый успешно выполнил эту пробу, он теряет равновесие (исследователь должен быть наготове, чтобы при этом поддержать пациента и не дать ему упасть). Чем успешнее испытуемым выполняется задание, тем выше обычно и внушаемость. Если же пациент остается стоять неподвижно, ему указывают, что он должен постараться настроить себя так, чтобы суметь выполнить предлагаемые ему задания.

 

 

    3. Сидящему человеку предлагают положить руку на свое колено, затем просят его несколько секунд смотреть в какую-либо одну точку своей руки и внушают, что рука его та очень тяжелая, словно налилась свинцом. После этого исследователь слегка приподнимает руку испытуемого и роняет ему на колено. Чем большее сопротивление встречается при попытке поднять руку исследуемого, тем выше внушаемость. Ощущение, что рука стала тяжелой, возникает у исследуемого довольно легко, и это ведет к повышению его внушаемости.

    4. Испытуемому говорят, что сейчас прикоснутся кончиком ватки к его глазу, что это никакой боли не вызовет, и предлагается смотреть неподвижно на какой-либо предмет, например, на палец исследователя, и постараться не мигать при прикосновении. Внушающим тоном указывают: "Вы не

можете мигать. Прикосновение совершенно безболезненно. Никаких неприятных ощущений оно не вызывает". При этом прикасаются ваткой к склере глаза вблизи роговицы. Затем говорят: "А сейчас, когда я прикоснусь этой же ваткой к вашему глазу, вам будет очень неприятно,

чувствительность резко обострится. Попробуйте не мигать. Вы не можете удержаться, чтобы не мигнуть". В это время прикасаются незаметно для испытуемого не к склере, а к краю роговицы. Склера сравнительно малочувствительна, и подавить рефлекс со склеры, если он есть, не

представляет труда. Роговица же очень чувствительна, и прикосновение к ней болезненно. Огромному большинству людей подавить рефлекс не удается. Эта проба обычно ведет к усилению внушаемости исследователя, создавая у него впечатление, что разница при первом и втором прикосновении вызвана действием внушения.

    5. Прием Баудоина: исследователь заявляет испытуемому о своем желании проверить его способность концентрировать внимание. Поставив испытуемого к себе лицом, - ноги вместе, руки вдоль туловища, - исследователь предлагает ему смотреть себе прямо в глаза. При этом сам встает так, чтобы одна нога была несколько впереди другой. Такое положение необходимо для того, чтобы была возможность самому отклониться назад на опорную ногу. Затем вытягивает руки, сложенным ладонями внутрь так, чтобы достать ими до виска пациента, и слегка прикасается к коже в этой области. Ладони необходимо поставить таким образом, чтобы уменьшить у испытуемого угол периферического зрения, так как эта информация воспринимается неосознанно. Не сводя пристального взгляда с переносья испытуемого, исследователь внушительно произносит фразу: "Как только я начну отводить свои руки от ваших висков, вас потянет вперед за ними! Теперь я начинаю отводить свои руки". При этом исследователь чуть-чуть отклоняется назад, продолжая говорить спокойно, но твердо и уверенно: "Теперь, когда я удаляю свои руки, вас уже начинает тянуть За ними. Вас уже тянет за ними. Вас тянет, вас тянет вперед за моими руками". При этом, продолжая отступать назад, исследователь отводит руки и в случае падения подхватывает его.

    Если испытуемого начинает клонить вперед, то можно говорить о повышенной внушаемости. В противном случае можно будет сделать вывод о недостаточной внушаемости.

    6. Прием Баудоина: Исследователь заявляет испытуемому о своем желании проверить его внимание и то, как он умеет сосредотачиваться. Ему предлагают встать к исследователю спиной, держаться совершенно прямо так, чтобы главной точкой опоры являлись пятки, поставив ноги вместе и опустив руки вдоль тела, закрыть глаза, расслабить мускулатуру тела. Его также предупреждают, чтобы он не боялся, что с ним что-то произойдет, что его сейчас потянет назад. Затем исследователь должен положить свою руку на затылок испытуемому. Если испытуемый будет падать или его будет клонить назад, то его своевременно подхватят. Затем спокойно, но твердо и уверенно начинают внушать: "Как только я отведу свою руку от вашего затылка, вас начнет клонить назад! Теперь я отвожу свою руку и вас словно начинает клонить назад! Вас тянет назад! Вы медленно падаете! Вы уже падаете, падаете!" При этих словах исследователь должен медленно отвести руку и в случае падения испытуемого подхватить его.

    Если испытуемого начинает клонить назад, то можно говорить о повышенной внушаемости. В противном случае можно будет сделать выводе недостаточной внушаемости.

    Испытуемого просят вытянуть руки вниз и максимально разогнуть их в локтях и растопырить пальцы рук. При этом не дотрагиваться локтями до тела и выгнуть пальцы в тыльную сторону. Как только он выполнил эту инструкцию, необходимо сказать: "А теперь напрягите руки изо всех сил, еще сильнее растопырьте пальцы. Можете наблюдать за своими руками. Напряжение в руках. Сейчас я досчитаю до трех, и Ваши пальцы одеревенеют. Напряжение растет, смотрите на свои руки. Они начинают дрожать от напряжения. Сильнее напрягите свои руки. Сильнее растопырьте свои пальцы. Вы видите - пальцы растопырились. Пальцы как можно шире. Ваши пальцы как гвозди. Пальцы одеревенели. Пальцы как гвозди. Руки оцепенели. Ваши руки подчиняются только моим командам. Пальцы разжимаются, растопыриваются все сильнее. Вы не в силах сжать пальцы в кулак. Чем сильнее Вы хотите сжать их в кулак, тем сильнее они растопыриваются. Раз. Два. Три. Пальцы как гвозди. Вы не в силах сжать пальцы в кулак. Пробуйте. Ничего не получается." Когда гипнотизер говорит, что напряжение растет в руках, оно действительно растет, это обусловлено прежде всего тем, что руки деревенеют сами по себе. Давая установки, можно взяться за  пальцы и чуть встряхнуть их, когда произносите - "Пальцы как можно шире. Ваши пальцы как гвозди". Этим вы добиваетесь того, чтобы испытуемый изо всех сил выгнул их назад. Если испытуемый, добросовестно растопыривший пальцы изо всех сил и выгнувший их с силой в тыльную сторону, пробыл в таком положении более 2-х минут, он не сможет быстро и свободно, без усилий сжать пальцы. Они на самом деле деревенеют, и испытуемый в первый момент не сможет сопротивляться вашим внушениям.

Этот тест част и используют эстрадные гипнотизеры, т.к. он очень прост. Вместо теста на внушаемость с воздействием рук можно использовать тест, в котором участвует весь зал. Дается установка: "Все встают с закрытыми глазами, представляют, что дует ветер или что они едут в поезде". Кто закачался при одной этой мысли, тот в данный момент наиболее внушаем, его приглашают на сцену.

    7. Прием, рекомендуемый В.Е. Рожновым. Предложив испытуемому соединить пальцы рук в замок, исследователь покрывает их своими руками. Взгляд исследователя фиксирует переносицу испытуемого, который должен смотреть в глаза исследователю Продолжая массировать руки испытуемого, исследователь произносит формулу внушения: "Как только я положу свои руки на ваши, они начнут деревенеть. Ваши руки уже деревенеют. Руки начинают сжиматься все больше. Руки сжимаются все больше, руки сжались крепко-крепко. Вы уже не можете разжать ваши руки! Словно магниты, их притягивает друг к другу. Пробуйте, прилагайте усилия. Вы не можете разнять руки! Ничего не получается! Пробуйте, прилагайте усилия. Ничего не получается!" В результате испытуемый действительно не сможет разнять своих рук. Удача этого приема будет говорить о большой внушаемости испытуемого. Можно усилить прием, предложив испытуемому поднять сцепленные руки над головой.

    8. Испытуемому дают в руки две или три совершенно чистые пробирки и заявляют, что производится исследование его обоняния. Ему предлагают понюхать эти пробирки и сказать, в какой из них были керосин, нашатырный спирт и чистая вода. Если испытуемый начнет обнаруживать несуществующие запахи, то можно предположить у него наличие хорошей внушаемости. Если же он твердо заявит вам, что никаких запахов не чувствует, то можно сделать вывод об отсутствии у испытуемого повышенной внушаемости.

    9. Для этого нужно иметь небольшой металлический груз на прочной нитке и выпиленный из дерева подковообразный "магнит", внешне похожий на настоящий. В ходе обследования испытуемому предлагают взять пальцами вытянутой руки нитку с висящим на ее конце металлическим грузом.

Исследователь подносит к грузу "магнит" и начинает то приближать, то удалять его в какой-нибудь определенной плоскости. При этом испытуемому внушают, чтобы он обратил внимание на то, как груз постепенно начинает следовать за "магнитом" и раскачивается. Вскоре у лиц, достаточно внушаемых, груз действительно начнет качаться в Заданном направлении вследствие возникновения идеомоторных движений.

    10. Прием Констамма. Пациенту предлагают встать боком к стене и тыльной стороной сжатой в кулак кисли опереться изо всех сил о стену. Глаза должны быть закрыты. В течение минуты врач дает пациенту следующие приказания: "Обопритесь очень сильно, напрягите мышцы плеча, руки". После этого он просит больного отойти от стены и свободно опустить руку. Чаще всего рука, которая работала, сама по себе поднимается, нередко даже описав угол 90°. Пациенту объясняют, что испытанное им расслабление и спонтанное движение руки похожи на расслабление и ощущение подчинения внешним силам, которые он должен снова испытывать во время гипнотизации.

    11. Прием, рекомендуемый С.Н. Астаховым. Во время обследования, проверив реакцию зрачков на свет и конвергенцию, врач говорит пациенту, сидящему с закрытыми глазами: "Не удивляйтесь, сейчас я надавлю вот здесь, и вам будет трудно открыть глаза". При этом врач слегка надавливает пальцами в области надбровных дуг. На предложение после этого открыть глаза, пациент может почувствовать тяжесть в веках. Если он открывает глаза с трудом с видимым усилием, то можно судить о повышенной внушаемости и гипнабельности.

    Можно значительно усилить диагностическое значение этого теста, если предварительно придавить в области медиального мыщелка локтевой нерв, предупредив пациента о том, что у него должно сейчас возникнуть чувство "проходящего в мизинец тока". Таким образом, обследуемый начинает полагать, что есть такие точки, прижимам которые врач может вызвать новые, до этого неизвестные ощущения.

    Для определения внушаемости достаточно провести 2-3 из этих приемов, после чего переходят к самой гипнотизации. Если внушаемость высокая, гипнотизация может проводиться более быстро, если низкая - более медленно.

    В отделении неврозов и пограничных состояний Харьковского НИИ неврологии и психиатрии им. В.П. Протопопова разработана шкала-опросник для определения индивидуальной гипнабельности. Конструкция шкалы-опросника аналогична тесту ММР.

 

 

1. Вера в приметы - это заблуждение.

2. Мои родители обращаются со мной скорее как с ребенком, чем как со взрослым.

3. Мне кажется, что я чувствую более остро, чем другие.

4 Я стараюсь уклоняться от конфликтов и затруднительных положений.

5. Мне все равно, что обо мне думают другие.

6. Я вполне уверен в себе.

7. Меня раздражает, когда где-нибудь на улице, в магазине или в автобусе на меня смотрят.

8. Если я заболею или получу травму, то без всяких опасений обращусь к врачу.

9. Некоторые люди одним прикосновением могут исцелять больного.

10. Если я хочу что-нибудь сделать, но окружающие считают, что этого делать не стоит, то я готов отказаться от своих намерений.

11. Чаще всего мне хотелось бы сидеть и мечтать, чем что-либо делать.

12. Мне трудно сосредоточиться на чем-либо одном.

13. Я легко просыпаюсь от шума.

14. Меня легко переспорить.

15. Я часто о чем-нибудь тревожусь.

16. Я спокойно переношу вид крови.

17. Часто думаю: "Хорошо бы стать ребенком".

18. Мечтаю очень редко.

19. Сон у меня прерывистый и беспокойный.

20. Человек должен стараться понимать свои сны, руководствоваться ими в жизни и извлекать из них предостережения.

 

21. Все известные мне "чудеса" объясняются очень просто: одни люди водят за нос других, только и всего.

22. Бывало, я замечал, что незнакомые люди смотрят на меня критически.

23. Меня довольно трудно вывести из себя.

24. Я часто считаю себя обязанным ответить то, что нахожу справедливым.

25. Обычно я засыпаю спокойно, и меня не тревожат никакие мысли.

26. Некоторые люди до того любят командовать, что меня так и тянет делать все наперекор, даже если я знаю, что они правы.

27. Мне больше нравится работать с руководителями, предоставляющими большую самостоятельность, чем с руководителями, дающими четкие и строгие указания.

28. Я человек общительный.

29. Бывает, что при обсуждении некоторых вопросов, я особенно не затрудняюсь, соглашаюсь с мнением других.

30. Меня легко привести в замешательство.

31. Быть откровенным всегда хорошо.

32. Я очень редко вижу сны.

33. Я впечатлительнее большинства других людей.

34. Я верю в чудеса.

35. Мое поведение в значительной степени определяется обычаями тех, кто меня окружает.

36. Меня трудно задеть.

37. Мои убеждения и взгляды непоколебимы.

38. В моей жизни был один или несколько случаев, когда я чувствовал, что кто-то посредством гипноза заставлял меня совершить те или иные поступки.

39. У меня мало уверенности в себе

40. Я всегда был независимым и свободным от контроля со стороны семьи.

41. Иногда я так настаиваю на своем, что люди теряют терпение.

42. Никому не доверяю - это безопасней.

 

 

    Данная шкала позволяет определить гипнабельность испытуемого в течение короткого времени (10-15 мин). При этом опросник заполняется по специальной форме Ей соответствует имеющийся у экспериментатора накладной ключ-трафарет с прорезями квадратной и круглой формы. Прорези квадратной формы соответствуют отрицательным значениям (отрицательным ответам на утверждения шкалы), их порядковые номера: 1,5, 6,12,15,16,18,19,21,23, 24, 26, 27, 32, 36, 40, 41, 42, а прорези круглой формы - положительным (все остальные утверждения). Общая сумма соответствующих форме прорезей ключа значимых ответов является искомым выражением степени индивидуальной гипнабельности испытуемого в "сырых" очках, которые переводятся в баллы оценки гипнабельности и соотносятся со "шкалой" Е.С. Каткова для прогнозирования глубины гипнотического состояния. При этом количество "сырых очков от 0 до 4 определяет полную негипнабельность и соответствует первой степени I стадии глубины гипноза  по указанной шкале. Количество "сырых" очков от 10 до 14 равняется двум баллам гипнабельности и соответствует второй степени I стадии глубины гипноза. Каждое дальнейшее увеличение количества "сырых" очков на четыре (приравнивается увеличению гипнабельности на один балл и соответствует углублению гипноза на одну степень. Максимальная оценка гипнабельности равняется 9 баллам (39-42 "сырых" очка) и соответствует третьей степени 3 стадии гипноза. 

 

 

 

 

 

 

РАППОРТ

 

 

 

 

    Термин "раппорт" (от франц. rapport - связь, отношение) - в широком смысле употребляется в зарубежной литературе для обозначения: 

 

а) близких межличностных отношений, основанных на высокой степени единства мыслей, интересов, чувств; 

 

б) доброжелательной, дружественной атмосферы, складывающейся в ситуации психологического эксперимента между исследователем и испытуемым. 

 

    В узком смысле термин "раппорт" обозначает связь, которая устанавливается между гипнотизером и гипнотизируемым во время сеанса гипноза. Раппорт характеризуется высокой степенью избирательности как следствием суженного гипнозом сознания, сверхвосприимчивостью к внушениям гипнотизера (преимущественно вербальным, словесным) и нечувствительностью к воздействиям из других источников. Раппорт как специфический вид внутренней зависимости, заключающейся в готовности выполнять внушения гипнотизера, развивается и стабилизируется по мере углубления гипнотического состояния.

 

 

 

 

 

 

    Раппорт существует благодаря тому, что в состоянии гипноза остаются незатронутые, бодрые, сторожевые, дежурные пункты в коре больших полушарий, в частности имеется связь через незаторможенный слуховой анализатор. Именно эти сторожевые, дежурные пункты являются физиологической основой раппорта.

    Вот что говорил о раппорте И.П. Павлов: "Так же я понимаю гипноз и раппорт. Большие полушария захвачены торможением не на всем протяжении, в них могут образоваться и возбужденные пункты. Из такого возбужденного пункта вы действуете на себя и внушаете. И гипнотизируемый потом роковым образом исполняет наше приказание потому, что когда вы делаете приказ, то у вас все чрезвычайно ограничено. Следовательно, все влияние остальных частей полушарий направлено на то, что вы даете в ваших словах, в ваших раздражениях, совершенно скрывается от всех остальных. И когда человек приходит в бодрое состояние после этого внушения, он ничего не может сделать с этим изолированным раздражением, потому что оно разъединено со всеми остальными. Следовательно, при гипнозе речь идет не о полном сне, а о парциальном сне. Этим отличается гипнотический сон от естественного".

    При гипнотизации у человека отдельные участки коры мозга не спят, находятся в расторможенном состоянии. Эти бодрствующие участки составляют зону раппорта. Только через эту зону раппорта гипнотик избирательно воспринимает лишь слова гипнотизера. Говоря физиологическим языком, гипнотизирующий врач через эту зону находится в своеобразной связи с другими участками коры мозга гипнотика, которые были до этого заторможены. Благодаря, этому врач словесным воздействием может влиять на вторую и первую сигнальные системы, на подкорку, на многие , функции организма. Значит, раппорт может возникать как в первой, так и во второй сигнальной системе.

    Различают два вида раппорта: изолированный и генерализованный. При изолированном раппорте гипнотик тонко дифференцирует слова гипнотизера, интонацию его речи, тембр его голоса, и потому реагирует только на слова усыпившего, а при генерализованном раппорте любой присутствующий на сеансе может вступить в контакт с гипнотиком. В этом случае возможно передать раппорт другому лицу.

Явление "сторожевого пункта", наблюдаемое в состоянии нормального сна, лишь внешне похоже на раппорт. Уже Б.Н. Бирман (1925 г.) доказал, что "сторожевой пункт" лишь пробуждает спящего, а при раппорте нарушение сна не наблюдается и усыпленный реагирует на все слова гипнотизера. Зона раппорта - явление, относящееся исключительно ко второй сигнальной системе. Она не застывает на месте, подвижна. Кроме того, зона раппорта вступает в связь с другими участками коры головного мозга, а отсюда и с первой сигнальной системой. К.И. Платонов по этому поводу пишет: "Это вовлечение в сферу деятельности зоны раппорта новых корковых участков, по-видимому, осуществляется путем направленного иррадиированного раздражительного процесса, вследствие чего эти участки, растормаживаясь, временно приходят в деятельное состояние".

 

   

ВНУШЕНИЕ НАЯВУ

 

 

 

 

    Внушения наяву делают эмоционально насыщенным повелительным (внушающим) тоном, в виде резких, коротких фраз, обычно несколько раз повторяемых. Речь сопровождается целым потоком сигналов, посылаемых мимикой, жестами и интонацией говорящего, которые могут им при этом не осознаваться. Они могут усиливать или ослаблять информационное значение, влиять на процессы верификации, а тем самым и на ее силу внушающим действием. Одни и те же слова, сказанные тем же тоном, с той же громкостью, в зависимости от того, кем они сказаны, т.е. от авторитета сказавшего их лица, могут иметь разнос значение, а следовательно, оказывать разное внушающее значение.

    Чем лицо авторитетнее, тем меньшую критическую оценку встречает его речь. Может быть, иногда при этом имеет значение и оживление старых рефлекторных связей, возникших еще в детском возрасте, когда слова родителей или наставников воспринимаются слепо, без критической обработки.

 

 

 

 

 

 

    Горячим сторонником лечения убеждением является швейцарский невропатолог Дюбуа (1912 г.), детальна разработавший метод рациональной психотерапии (от лат. ratio - разум). "Что касается меня, - писал он, - то я всегда полагал, что психотерапия должна представлять собой перевоспитание и чю следует прибегать к тем же приемам, что и при воспитании, т.е. нужно развивать и укреплять ум больного, научить его правильно смотреть на вещи, умиротворять его чувства, меняя вызвавшие их убеждения посредством диалектики, которую можно было бы назвать сократовским методом". Элементы рациональной психотерапии необходимы в повседневной работе любого врача. Техника рациональной психотерапии сводится к беседе с больным, во время которой врач разъясняет ему причину заболевания и обратимый характер имеющихся у него нарушений, призывает больного изменить свое отношение к волнующим его событиям окружающей постановки, перестать фиксировать свое внимание на имеющихся у него патологических симптомах. Иными словами, чем больше воспринимается- и перерабатывается разумом больного убеждений и доказательств врача, проводившего психотерапию, тем больше и надежнее эффект внушений.

    В отличие от рациональной психотерапии при внушении наяву больной становится объектом психологического воздействия. Если во время проведения рациональной психотерапии врач стремится к активизации аналитико-синтетической деятельности больного, то при внушении наяву ассоциативный процесс в какой-то мере поддается и перестраивается в соответствии с содержанием внушения, которое больной воспринимает как нечто неодолимое, обязательное, но не чуждое его установкам. Основным лечебным фактором становится вера больного во врача как "целителя" , поэтому слово врача воспринимается и усваивается без сопротивления и рассуждений. Эффективность этого метода лечения особо высока у легко внушаемых личностей. Так, например, после демонстрации сеанса гипнотерапии внушаемость аудитории настолько повышается, что присутствующим нередко удается внушить наяву явления паралича и анестезии. Для этого желающим предлагают сложить руки так, чтобы пальцы одной руки переплелись с пальцами другой, и сжать их, а затем сказать им, что по счету "три" руки не могут быть разжаты (что выполнить несколько затруднительно и без внушения). Затем напряженным тоном считают до трех, после чего громко внушают: "Теперь ваши руки не разжимаются. Вы не можете их разжать, пальцы сжались крепче. Ну, попробуйте их разжать - вы не можете!". Такие внушения наяву удаются примерно у 20% обследуемых, присутствующих на сеансе гипноза.

    Многие больные, обращающиеся с верой и надеждой к врачу, избирательно внушаемы в отношении исходящего от него воздействия, особенно относящегося к их здоровью.

    Перед сеансом необходимо проверить внушаемость пациента. С больным проводится беседа, в которой его убеждают в правильности предполагаемого внушения (или отвлекают от его ощущений), например, логически показывают, что если больной не займет спокойно-выжидательной позиции по отношению к головным болям, то страх и тревога за свое здоровье усилят болезненные проявления. После этого переходят к самому внушению.

    При проведении сеанса возможны различные варианты. Приведем один из них. При выходе желающего участвовать в опытах из зала на сцену гипнотизер под видом помощи наносит ему удар по лбу, или затылку, или по носу в момент, когда тот становится на ступеньку. Секрет здесь в том, что из-за внезапного толчка гипнотизируемый на короткое время как бы входит в измененное состояние сознания (при этом сознание гипнотизируемого сужается, он концентрирует внимание на ощущениях после толчка). В этот момент гипнотизер должен строго приказать: "Спи! Усни! Подчинишься только мне! Выполнишь только мои приказания!" Или после проведения разъяснительной беседы несколько неожиданно для больного говорят: "Сядьте теперь вот так" (усаживают его поудобнее на стул или в кресло). Становятся перед больным и негромким голосом, но в повелительном тоне приказывают: "Руки положить на колени. Пальцы слегка сжать в кулаки. Стопы спокойно и тяжело упираются в пол. Теперь смотрите мне в глаза! (повелительно) Пристально смотрите! Смотрите! Не отводите взгляд!"

    Далее пристально смотрят на переносицу больного. Если вы заметили, что глаза больного передвигаются, то повелительным тоном говорите "Не надо меня обманывать! Пристально смотрите мне о слизи. Смотрите! Не отводите взгляд! Ваши глаза будут уставать, но все равно продолжайте смотреть мне в глаза!"

    Все фразы произносятся медленно, почти по слогам, непререкаемым тоном: "Руки по-прежнему лежат свободно на коленях, кисти сжаты и кулаки, на, и тяжело упираются в пол. Вы ощущаете, как тело охватывает какое-то оцепенение. Скованность охватывает все ваше тело. Сейчас ваша воля, мысли подчиняются только мне, моим внушениям. Вы без всякого сопротивления слушаете мои слова, мои внушения. Мои внушения сейчас сильнее всех других слов! Внушения уже действуют на вас, проникают в вас, становятся частью вашего сознания, ваших убеждений, желаний, поступков и действий. Мои слова оказывают на вас лечебное действие. Только лечебное!"

    Далее возможен такой вариант: "А теперь закройте глаза! Закройте глаза!"

    Либо прямо предлагают закрыть глаза без предварительной фиксации взора больного. Когда больной закрыл глаза, врач кладет свою правую руку на ею лоб, слегка надавливает рукой и, сжимая пальцами виски, медленно напряженным тоном 3-4 раза произносит фразы с интервалом в несколько секунд: "Как только я надавлю рукой на ваши виски, головная боль исчезнет. Она как будто перейдет в мои руки".

    Затем делается небольшая пауза (примерно 3-5 сек) и спокойно, вкрадчивым голосом произносятся несколько фраз, мотивирующих содержание внушения: "Глаза закрыты! Вы продолжаете внимательно слушать мои внушения. Глаза закрыты, но вы не спите! Сознание совершенно ясное! Нет дремоты, вы все время слышите меня и ясно понимаете, о чем я говорю. Вы только ощущаете скованность. Вы находитесь в особом состоянии, когда ваша нервная система очень восприимчива, подчиняетесь моей воле, моим приказаниям! Мои слова сейчас сильнее всех других слов! Нет никакого сопротивления! Слова остаются с вами и действуют на вас!" При этом свою руку врач отнимает от головы больного, либо расслабляет ее. Затем после паузы в 5-10 сек вновь нажимает рукой на виски и резким, достаточно громким, напряженным внушающим голосом 3-4 раза повторяет формулу: "Вы совершенно спокойны, сердце бьется также спокойно. Как только я надавлю рукой на ваши виски, головная боль исчезнет. Она исчезает совсем!" После этого предлагают больному открыть глаза и переходят к обычной беседе.

    В той или иной степени внушение всегда участвует в любом назначении врача, так что к лечению внушением наяву сознательно или бессознательно прибегает каждый врач. В зависимости от сопутствующего внушения иногда одно и то же лекарство в руках одного врача может вызывать положительный эффект, а в руках другого - не вызывать его. Отсюда и родился афоризм, что "важно не только, что назначено, но и кем назначено". Для усиления внушения важно разъяснить больному механизм его лечебного действия, убедить, что оно поможет. Подробно расписанный порядок приема лекарства или лечебных процедур с указанием ряда требований, которые следует при этом соблюдать (например, лекарство нужно принимать глотками за полчаса до еды, запивать стаканом горячей воды или горячего чая, мелкими глотками, в течение 10 мин или за полтора часа до сна), усиливает внушающее действие процедуры. Это давно было замечено выдающими русскими клиницистами Г.А. Захарьиным и С.П. Боткиным, широко использовавшими внушение в лечебной практике. В настоящее время трудно найти такое заболевание, при котором данный метод не был бы показан.

 

 

 ВНУШЕНИЕ В СОСТОЯНИИ ЕСТЕСТВЕННОГО СНА

 

    Сон представляет собой сложно организованное функциональное состояние мозга, во время которого отмечаются выраженные физиологические и вменения во всех отделах и системах. Организм как бы работ на другом энергетическом уровне. Наиболее яркой характеристикой сна является его цикличность - чередование фаз медленного (ФМС) и быстрого сна (ФБС). Очевидно, что периодичность состояний бодрствования и сна является циркадным ритмом, и эта ритмичность осуществляется с помощью "биологических часов", "встроенных" в головной мозг. Во время ФМС (обычного сна) отмечается замедление ритма дыхания и сердечной деятельности, а также появление на ЗЭГ медленных волн. Во время ФБС или сна со сновидениями наблюдаются быстрые движения глаз, изменчивость, нерегулярность вегетативных проявлений (пульса, дыхания и др.). ЭЭГ приближается к наблюдаемой во время бодрствования, хотя и имеет некоторые особенности (вспышки альфа-волн в затылочной области по частоте на 1-2 Гц меньше, чем во время бодрствования, обнаруживается низковольтная активность; вспышки острых волн частотой 2-3 в секунду в центральной области коры, длящиеся несколько секунд и связанные во времени с быстрыми движениями глаз). В настоящее время в клинической практике используется модифицированная классификация стадий сна, предложенная И. Куглером (Штутгарт, 1981 г.).

 

 

Стадии сна			Состояние сознания	ЭЭГ паттерны
				критерии	реакции
		A0	Бодрствование	а -ритм в затылочной области, зональные различия	отчетливая реакция на открывание глаз (РОГ)
	А	A1	Покой (расслабленное состояние)	Регулярный а -ритм, а -ритм малой амплитуды с тенденцией к замедлению	уменьшенная РОГ парадоксальная РОГ
		A2
	В	В0	Дремота	Низкоамплитудная t - активность, единичные а - волны низко- и среднеамплитудная t - активность, среднеамплитудная t - активность, редкие 6 - волны	отсутствует РОГ
I		В1			низкоамплитудные а - веретена
		В2			высокоамплитудные а - веретена
	С	С0	Поверхностный сон	t - активность больше 30% времени, t - активность больше 50% времени, непрерывная высокоамплитудная t - активность	К - комплексы
II		С1
		С2
	Д	Д2	Сон средней глубины	6 - активность до 30% времени 6 - активность до 50% времени 6 - активность до 80% времени	К - комплексы
III		Д2
		Д2
IV	ФМС	Е	Глубокий сон	непрерывная 6 - активность	нет
V	ФБС		Сон со сновидениями и быстрыми движениями глаз	быстропроходящие  A1- В2 стадии с низкой амплитудой	редковозникающие а - веретена

 

 

Альфа ( а ) — 8 — 13 пер/сек 

Бета (в ) — 13 пер/сек 

Тета ( t ) — 4—7,5 пер/сек 

Дельта ( 6 ) — 0,5 — 3,5 пер/сек

 

 

    Анализ результатов экспериментальных перерезок ствола мозга на различных уровнях позволяет сделать вывод, что структуры, ответственные за регуляцию цикла "сон - бодрствование", а также чередование ФМС и ФБС, расположены в стволе мозга. В то же время эксперименты с полным удалением полушарий выше таламуса позволяют думать, что стволовые механизмы регуляции цикла "сон - бодрствование'' могут оказывать влияние на нисходящие, корковые и подкорковые механизмы. Механизмы регуляции ФБС расположены преимущественно в стволе мозга (А. Вейн, 1990г.).
ФБС чередуется с ФМС, меняется в течение ночи 4-5 раз и длится каждый раз 6-8 мин, занимая около 20-25% всего времени поведенческого сна. Первый период ФБС наступает через 45-90 мин после засыпания. При его депривации наблюдается невротические проявления. Как для обычного медленного, так и для быстрого сна характерен "перерыв непрерывности потока сознания" с утратой способности отдавать себе отчет в месте, времени и окружающем. При сновидениях - переживание иной ситуации.

    Между состоянием сна и бодрствования существует целая гамма переходов.

    Сон может быть частичным, а глубина сонного торможения - различной. Во время естественного сна у спящего нередко обнаруживают избирательную чувствительность к определенным раздражителям, в то время как другие (даже более сильные) раздражители могут не оказать заметного влияния.
    Это возможно в тех случаях, когда во время сна участки бодрствования образуют "сторожевые пункты". Через него спящий может поддерживать контакт-раппорт с внешним миром.

    Естественно, что сон со "сторожевым пунктом" будет частичным. Поскольку явление раппорта являются важной предпосылкой, обеспечивающей возможность лечения внушением во время сна, остановимся на них подробнее.

    Явление раппорта свойственны не только человеку. Они встречаются и в животном мире, являясь биологически целесообразными. В связи с этим способность к сохранению "сторожевого пункта" во время сна, возникающая в процессе приспособления организма к условиям внешней среды, должна была закрепиться путем естественного отбора.

    В.Н. Сперанский следующим образом объяснил прохождение раппорта: "Сторожевое животное бдительно охраняет стадо. В случае приближения опасности оно издает особый звук, сигнал, и этого достаточно, чтобы все стадо было на ногах, готовое к бегству, защите и т.п., в зависимости от характера сигнала. Никакие другие шумы, наполняющие лес, не тревожат сон стада. Между сторожевым животным и стадом поддерживается раппорт. Если бы его не было, стадо погибло бы".

    Интересное наблюдение проводит Л.А. Орбели: "Головоногий молюск-осминог обладает сменой сна и бодрствования. Он укладывается на дне аквариума, подбирает вокруг себя ноги, закрывает глаза и спит. Но из восьми ног одну ногу он оставляет дежурной. Семь ног опутаны вокруг туловища, а восьмая торчит кверху и проделывает все время вращательные движения. Интересно, что если во время сна какой-нибудь палочкой тронуть у него туловище или конечность, он не просыпается, но если прикоснуться к дежурной ноге, то он просыпается, выпускает черную краску и вообще проявляет соответствующую активную реакцию". Очевидно, во время сна моллюска сохраняется "сторожевой пункт", через который и осуществляется контакт (раппорт) с внешним миром. Уставшая мать может крепко заснуть возле ребенка и не реагировать на шум, доносящийся с улицы, звонки или стук в соседней комнате. Однако достаточно появиться малейшему шороху, исходящему от ребенка, и она сразу же проснется. Солдат может крепко спать, не пробуждаясь от доносящихся громких звуков стрельбы, однако, услышав сигнал тревоги, поданный часовым, тут же просыпается. Аналогичным образом капитан на корабле может проснуться, как только прекратится монотонный гул машины, мельник - если остановится мельница и перестанет доноситься стук мельничных колес. Во всех этих случаях во время естественного сна срабатывает "сторожевой пункт", через который поддерживается раппорт со стороны определенного раздражителя. "Пункт" этот, по существу, является сложной системой, включающей устройство, обеспечивающее прием сигнала, его сличение и эффекторный механизм, способный вызвать полное или частичное пробуждение.
    Как было показано исследованиями А.М. Свядоща, "сторожевой пункт" во время естественного сна может возникнуть, если человек засыпает при восприятии речи и связь между ним и источником речи продолжает сохраняться. Особенно если при этом произносить фразы: "Спите спокойно, не просыпайтесь. Слушайте и запоминайте слова. Наутро будете все помнить". Или если он перед сном настроит себя на восприятие речи, внушит себе, что будет спать и слушать речь, не просыпаясь. Можно образовать "сторожевой пункт" и при помощи других приемов, например, путем предварительного внушения наяву или в гипнотическом сне.
    Сам процесс восприятия речи во время сна не осознается. Обследуемые не отдают себе отчета в том, что они слушают речь, которая воспринимается ими как мысли, спонтанно появившиеся или же возникшие по логическому ходу действий, развернувшихся в сновидении.
Внушение во время естественного сна путем нашептывания фраз спящему стали применять при лечении детей Н.В. Вяземский, Ч. Бурдон и др. Эффект от внушения во время естественного сна нередко не уступал эффекту при глубоком гипнозе.
    Дети иногда разговаривают во время сна, в это время с ними удается установить речевой контакт. Однако он обычно быстро утрачивается, и попытки внушить им что-либо в таком состоянии редко удаются. В общем, установить раппорт с человеком, спящим естественным сном, трудно, но возможно.
Для внушения во время естественного сна необходимо сесть у изголовья спящего. Можно прикоснуться к его пальцу и слегка удерживать его так, чтобы не разбудить спящего, или положить свою руку ему на лоб (при этом глубина сонного торможения у спящего уменьшается). Далее в течение 2-3 мин тихим шепотом, в ритм дыхания, повторяют слова: "Спите глубже, спите глубже".
    Внушение во время сна производится тихим внушающим голосом. Затем ритм слов начинают то замедлять, то ускорять. Если при этом ритм дыхания спящего также начнет соответственно то ускоряться, то замедляться, контакт установлен, и можно переходить к внушениям. До их производства целесообразно сказать спящему: "Мой голос вас не будит, не пробуждает. Спите все глубже, глубже, глубже". Если при попытке установления раппорта спящий проснется, нужно попросить его закрыть глаза и провести гипнотизацию, которая будет описана ниже. Просить открыть глаза и фиксировать взглядом какой-либо предмет нецелесообразно, так как это может привести к рассеиванию просоночного состояния, если пробуждение от сна было неполным. Если проснувшийся человек испугается, это полностью разбудит его, и он насторожится. Ориентировочная реакция проснувшееся и его недоумение по поводу происходящего вокруг него, ваши слова, заставляющие заснуть или расслабиться, делают погружение в гипнотический сон затруднительным у взрослых людей. Для этого предварительно днем или во время гипнотического сна пациенту внушают: "Сегодня ночью вы будете слышать мой голос. Сегодня ночью вы будете хорошо слышать то, что я вам скажу. Мой голос не вызовет у вас удивления и настороженности. Вы будете хорошо слышать мой голос, не просыпаясь".
    Вместо предварительного внушения предварительная настройка на восприятие речи может быть достигнута путем самовнушения.
    Для этого испытуемому предлагается сесть или лечь в удобной позе и несколько раз повторить слова: "Буду спать и слышать, спать и слышать, спать и слышать, не просыпаясь".
    Самовнушение более эффективно, если оно осуществляется в состоянии релаксации, вызванном аутогенной тренировкой.
    Можно несколько модифицировать описанный выше метод. Пациенту днем разъясняют лечение внушением во время сна. Текст внушения можно записать на магнитофонную ленту. Можно поставить магнитофон или динамик недалеко от изголовья испытуемого и включить, когда он уже дремлет или заснул. После окончания сеанса магнитофон отключается автоматически либо лицом, проводящим внушение.
    Внушение делается ночью в течение первых 15-45 мин сна и далее под утро за 1 -2 часа до пробуждения. Садятся на расстоянии метра от спящего (не рекомендуется садиться на постель). Далее тихим голосом произносят слова: "Спите глубже, глубже. Мой голос вас не пробуждает, вы спите все глубже, глубже. Спите спокойно, не просыпайтесь. С каждым днем чувствуете себя все лучше и лучше. Спите спокойно! Ваш сон тщательно оберегается и охраняется".
    Далее следует формула внушения, например: "Сейчас все ваше внимание приковывается к тому, что я говорю. Ваши руки стали словно пуховыми, воздушными. Их тянет вверх".
    В этот момент слегка дотрагиваются до рук спящего, словно подталкивая. Удостоверившись в том, что раппорт установлен, вы можете поставить или посадить его на кровать и даже попытаться с ним вступить в разговор. Это проще сделать во время бормотания ночью или сноговорения.
    Например, ребенку с ночным недержанием мочи (энурез) говорят: "Теперь ты можешь удерживать мочу всю ночь. Ты хорошо чувствуешь свой мочевой пузырь. Твоя кроватка всегда сухая и чистая. Если тебе захочется в туалет, ты проснешься, сядешь на горшок или пойдешь в туалет. Ты больше не будешь бояться темноты и страшных сказочных героев. С сегодняшнего дня, с этой минуты ты становишься храбрым, сильным, смелым".
    Эти слова можно повторять много раз. В этот момент можно поднять ребенка и медленно довести до туалета или посадить на горшок, но при этом производить внушения, комментирующие еш действия, руководящие его поведением. Например: "Сейчас ты встанешь. Я возьму тебя за руку. Не открывая глаз, ты дойдешь до туалета".
    Если ребенок проснулся, переносят сеанс на следующую ночь. Воспринятое ночью ребенок забывает. Этот прием можно рекомендовать проводить самим родителям.
    Возможность перевода ночного сна в гипнотический известна давно. Для этой цели можно применять приемы, описанные Л.Л. Васильевым.
    Подойдя к человеку, спящему обычным сном, гипнотизер садится у его изголовья и тихо сидит 2-3 мин. Затем начинает проводить руками вдоль тела спящего, не прикасаясь к его коже.
Сначала тихим голосом, чтобы не разбудить человека, а потом все громче гипнотизер говорит спящем) o "Не пугайтесь. Спокойно продолжайте спать. Продолжайте спать. Вы не должны присыпаться. Вы слышите мой голос, но продолжаете спать. Спите глубже, ещё глубже. Вы не должны просыпаться. Спите крепче! Теперь вы хорошо слышите мой голос и продолжаете спать. Вслушайтесь в мои слова. Спите крепче! Они вас не тревожат, не беспокоят, не будят. Вы хорошо слышите мой голос и продолжаете спать. Спите, спите еще глубже. Мой голос вас убаюкивает. Теперь вы можете отвечать на мои вопросы, не просыпаясь! Как ваше имя? Отвечайте! Отвечайте не просыпаясь! Как вас зовут? Отвечайте!".
    Если спящий начинает, не просыпаясь, отвечать на вопросы, то цель достигнута - нормальный сон перешел в гипнотический, и гипнотизеру удалось установить раппорт со спящим.
    Теперь можно смелее переходить к беседе со спящим. Нужно стремиться к тому, чтобы получать ответы на все задаваемые вопросы. Это будет свидетельствовать о наличии связи между гипнотизером и пациентом.
    Затем можно переходить к осуществлению лечебных внушений.
    Заканчивая сеанс, необходимо сказать, что в следующий раз испытуемый особенно легко вступит в контакт и при этом не проснется.
    У некоторых больных с навязчивыми мыслями или страхами, страдающими дурными привычками, может происходить избирательное восприятие речевых сигналов (слов), адресующихся к "больному пункту", в то время как усвоения речи нейтрального содержания может и не быть. Судить о том, что речь была воспринята, приходится по терапевтическому эффекту (критерий ненадежен).
    Внушение можно также производить в просоночном состоянии.
    Спящего переводят из состояния сна в просоночное, с ним устанавливают контакт, затем позволяют вновь заснуть. Для этого кладут руку на голову спящего, он слегка пробуждается, и ему предлагают выполнить простейшие действия: "Поднимите руку, выше, еще выше. Продолжайте спать. Спите глубже, глубже".
    Далее переходят к лечебным внушениям. Сеансы внушения во время естественного сна можно проводить как индивидуально, так и коллективно.
    Лечение внушением во время естественного сна не всегда легко осуществимо. Когда сон слишком чуткий, поверхностный, то пробуждение наступает легко или очень резко выражена ориентировочная реакция и требуется ряд повторных сеансов, чтобы ее погасить. Иногда, наоборот, сон слишком глубок и добиться раппорта со спящим не удается.
    Наиболее широкое применение этот метод нашел при лечении страхов и истерических симптомов у детей. Используется этот метод также для лечения онанизма, энуреза, некоторых вредных привычек у детей.
    При лечении навязчивых состояний у взрослых, а также явлений невроза ожидания иногда наблюдается ослабление навязчивых страхов и улучшение общего самочувствия.
    Формула внушения: "Не думайте о болезненном симптоме. Если и вспомните, не волнуйтесь, будьте совершенно спокойны"

 

 

 

 

 

ВНУШЕНИЕ В СОСТОЯНИИ НАРКОТИЧЕСКОГО СНА

 

 

 

 

    Внушение в состоянии наркотического сна может проводиться лишь в том случае, если сон неглубок и у пациента нет аллергических реакций на данное вещество. При глубоком наркотическом сне торможение носит столь глубокий и разлитой характер, что не удается сохранить "сторожевой пункт" в коре, через который можно поддерживать контакт со спящим. Кроме того, в таком состоянии трудно вызвать лежащий в основе внушения "очаг концентрированного возбуждения" в мозгу.

    Пациенту разъясняют характер проводимого лечения и укладывают его в горизонтальное положение. Вводят внутривенно, очень медленно 2-8 мл 10% раствора пентонала, барбамила (амитал натрия), гексенала, оксибутирата натрия 10 мл 10% (ослабленным больным лучше вводить 5% раствор).

 

 

 

 

 

 

    Достигнув сна желаемой глубины, поддерживают его в течение нескольких минут медленным введением снотворного (иглу из вены не вынимают).

    Во время наступившего сна производят лечебные внушения, после чего дают больному возможность выспаться.

    Наиболее благоприятным для внушения является неглубокий наркотический сон, предшествующий появлению аналгезии и развитию последующей амнезии этого периода. Для контроля глубины сна предлагают больному вслух считать от 20 в обратном порядке или производить простое вычисление (например, от двузначных чисел отнимать всегда по 4) и считают сон слишком глубоким, если больной не в состоянии это задание выполнить.

    В процессе лечебных внушений иногда происходит оживление психотравмирующих переживаний, в связи с чем возникает бурная эмоциональная реакция, выражающаяся в виде аффекта то страха, то тоски или отчаяния, сопровождающихся экспрессивными движениями. В этих случаях в достижении терапевтического эффекта, помимо внушения, может играть роль и реагирование во время сна (наркокатарзис).

    Вызывание наркотического сна может сочетаться с вызыванием гипнотического сна.

    При этом либо можно давать снотворное, а потом проводить гипнотизацию (наркогипноз), либо вызывать гипнотический сон, а затем для его углубления давать снотворное (гипнонаркоз).

    В конце XIX в. начали использовать фармакологические препараты для облегчения гипнотизации. Впервые стали применять эфирный и хлороформный наркозы. М.Э. Телешевская широко применяла этот метод под названием наркопсихотерапии и детально разработала методику лечения.

    С помощью этой методики ею достигались устранения истерических моносимптомов многолетней давности, затяжных астеноипохондрических состояний, расстройства сна и эмоциональных нарушений у больных неврозами.

    А в это время секретными службами разведывательных управлений разрабатывались препараты манипулирования психикой.

    Джон Маркс, бывший сотрудник разведки государственного департамента США, в одной из своих работ пишет: "Ни один метод контроля над психикой людей не привлекал столь пристального внимания и не вызывал такого страха, как гипноз".

    История этого вопроса уходит далеко в прошлое. Мексиканские индейцы искусственным путем могли получать мескалин из эссенции пейотового кактуса. Ацтеки называли эти растения "божьей плотью".

Жрецы уже знали, что эти экстракты (опьяняющие настойки) способны подавлять и подчинять волю человека, заставляли "грешника" раскаиваться в своем поведении, изменять свои мысли.

    Прослышав, что в Мексике произрастает некий загадочный гриб, который по своим свойствам мог оказаться перспективным для специальных операций, ЦРУ срочно занялось выяснением правдивости слухов. Впрочем, "волшебный гриб", как ни странно, нашел не ученый, не разведчик, а банкир, миколог-любитель (микология - наука о грибах). Это был Гордон Уэссон, написавший вместе со своей женой Валентиной, русской по происхождению, книгу "Грибы, Россия и история".

    Успешно завершив экспедицию в девственные леса Мексики и используя собранный материал, Роже Хейм вырастил грибы из спор, поражающих рожь Успех был потрясающий. Образцы Хейм послал Альберту Хофману в Швейцарию, тот быстро выделил и синтезировал активный химический ингредиент, присвоив ему имя "псилоцибин". Получив порошок, сотрудники ЦРУ сразу же пустили его в дело. Доктор Харис Исбелл в штате Кентукки ввел этот препарат девяти неграм. Через 30 мин подопытные стали ощущать тревогу их охватывало чувство страха, все, казалось им, куда-то летит, рушится, как будто вот-вот разразится катастрофа Им казалось, что они летят на Луну, их тела рвут в клочья какие-то драконы, они сходят с ума, погибают... Они плакали, кричали...

    В 1943 г. Хофман внезапно открывает новое вещество под названием ЛСД (диэтиламид лизергиновой кислоты). Он вспоминает, как однажды он по неосторожности допустил, чтобы ЛСД начал действовать на его организм. Появились кошмарные видения, всевозможные иллюзии, всякая чертовщина голова шла кругом.

    Позже Хофман рассказывал: "Я был в трансе, мне хотелось бежать, броситься в омут, все вертелось и кружилось. Было такое ужасное ощущение, что казалось, что я вот-вот сойду с ума, тело мое как бы раздваивалось, куда-то улетучивалось... Я не знал, чем все кончится..."

    Приблизительно в то же время "медики" СС и гитлеровского гестапо в концентрационном лагере Дахау проводили эксперименты с применением наркотических веществ, которые сильно действовали на сознание человека; экспериментировали на заключенных, в первую очередь на русских. 

 

    Целью эсэсовских медиков-палачей было найти средства чтобы подавить волю, парализовать психику человека, застить его забыть о своей стране, своем народе и при помощи внушении и всевозможных препаратов воздействовать на сознание человека в нужном плане.

    Идея создания "сверхоружия" или психотропного оружия не угасает и по сей день.

    Существует мнение, будто бы с помощью гипноза человека можно ввести в определенное состояние перевести на уровень сознания. При этом гипнотики могут быть переносчиками любой информации, которую сами не могут осознать, или быть запрограммированными убийцами. Может быть в этом есть элемент феномена "зомби", перекликающийся с возникающими у людей фантазиями.

    Однако доля истины имеется в каждом конкретном случае. Так, например, с помощью СВЧ-генератора на определенных частотах можно подавить одновременно сознание многих людей и внушить им определенное поведение или даже чужие идеи.

    Социальной психологии известны способы воздействия на личность, разрабатываются методы исследования закономерностей взаимодействия людей.

    В настоящее время общественные и межличностные отношения рассматриваются с позиции информационного обмена (коммуникативная сторона общения), как взаимодействие (интеракционная сторона общения) и как восприятие людьми друг друга (перцептивная сторона общения)

    Знания этих механизмов используются в пропаганде, где разработана концепция повышения эффективности воздействия на открытую аудиторию путем доведения ее до возбуждения; в частности, в фашистской пропаганде специальная служба разрабатывала способы вовлечения аудитории в состояние экстаза. В этой связи методы внушения социально-психологического заражения (ритуальные танцы, смех, плач, спортивный азарт в небольших группах, паника и т.д.) могут рассматриваться как способы своеобразного психопрограммирования аудитории, т.е. относиться к методам манипулятивного воздействия на личность.

 

 

 

 

МЕТОДЫ ГИПНОТИЗАЦИИ

 

 

 

 

    Что касается новизны, то нет такого человека, который глубоко познакомившись с наукой и наблюдая мир, не проникся бы твердой мыслью "Нет ничего нового на Земле"

Фрэнсис Бэкон

 

 

 

 

 

 

 

 

    Многие изложенные выше приемы определения степени внушаемости и гипнабельности сами по себе могут быть использованы как метод гипнотизации. С их помощью - применяя их обособленно или в сочетании со словесным внушением признаков сонливости и сна - можно вообще погрузить человека в обычное и часто даже глубокое гипнотическое состояние. Эти приемы служат для укрепления доверия сомневающихся в гипнозе, для усиления восприимчивости к гипнозу, но в основном - для выявления внушаемости.

    На практике используют различные приемы и техники гипнотизирования. К первой группе относятся приемы, воздействующие на те или иные анализаторы без словесного внушения. Чаще всего применяется смешанный способ гипнотизации. Он заключается в одновременном применении словесного воздействия и воздействия на различные анализаторы - зрительный, слуховой, кожный и др.

    Вот что по этому поводу писал И.П. Павлов: "Теперь постоянно применяющийся способ - повторяющиеся слова (к тому же произносимые в минорном однообразном тоне), описывающие физиологические акты сонного состояния. Эти слова суть, конечно, условные раздражители, у всех нас прочно связаны с сонным состоянием и поэтому его вызывающие".

    Погружению в гипнотический сон способствует все то, что приводит к наступлению естественного сна, поэтому человека, который хочет спать, погрузить в гипнотический сон легче, чем выспавшегося. Вечером загипнотизировать легче, чем днем или утром, отсюда желательно первый сеанс проводить в вечернее время. При гипнотизации лучше посадить человека в удобное для него кресло или предложить лечь в той позе, в которой он обычно засыпает, так как когда человек стоит, в мозг поступает большое количество интроцептивных раздражителей от мышц, связок, суставов, повышающих тонигенное влияние ретикулярной формации и тем самым препятствующих наступлению сна. Наступлению гипнотического сна способствует также тишина, отсутствие яркого, раздражающего света (полумрак), то есть уменьшение потока раздражений, поступающих через слуховой или зрительные анализаторы. Важно также, что бы кресло или кровать, на которых проводится гипнотизация, не были холодными, а условия окружающей среды комфортными (средняя комнатная температура 18-20°С). И.П. Павлов в своих работах приводит пример: если животному перерезать нервные волокна, по которым проходят

импульсы от всех органов чувств, то оно засыпает почти на полные сутки и просыпается лишь на короткий промежуток времени.

    Для эффективности гипнотизации имеет особо важное значение поза гипнотизера, жесты, мимика, речь. Психическое воздействие на человека начинается уже с того момента, как он увидел гипнотизера, а возможно и раньше, если в коллективе формируется мнение об этом человеке. Вся обстановка, внешний вид, поведение должны быть приспособлены к тому, чтобы продолжить это воздействие, углубить его.

    Прежде чем начать сеанс гипнотизации, рекомендуется подробно рассказать человеку - конечно, с учетом степени его осознания, умственного развития, - о гипнозе как физиологическом состоянии, похожем на обычный сон. Следует подчеркнуть, что гипнотический сон не только совершенно безвреден, но, как и обычный сон, уже сам по себе полезен для организма; в немногих словах примерно описать ощущения во время предстоящего сна и указать, что он будет слышать сквозь дремоту голос гипнотизера. Можно объяснить, что речь идет о состоянии, промежуточном между сном и бодрствованием, просоночном состоянии, возникающим обычно каждый день и продолжающимся недолго, но которое предстоит продлить. Необходимо добавить, что амнезия вызывается необязательно, и с каждым последующим сеансом вы будете засыпать все глубже и быстрее. Психотерапевты иногда используют метод перевода аутогенного транса при проведении гетеротренинга в гипнотический сон. Надо сказать, что среди пациентов бывают люди, которых привлекает "магическая", таинственная сторона гипноза, и они, в сущности, предпочитают обходиться без разъяснений. Это положение также должен использовать врач-гипнолог, используя принцип медицины "Не навреди!"

    И.И. Буль в книге "Основы психотерапии" все методы гипнотизации свел в три группы. Первая группа включает методы преимущественного воздействия на зрительный анализатор, вторая - на слуховой, а третья - на кожный.

 

 

 

 

Методы воздействия на зрительный анализатор

 

 

 

 

    Гипнотизируемый располагается в горизонтальном положении на кушетке или сидя в кресле. Гипнотизер садится рядом и держит перед его глазами, примерно на расстоянии 10 см, какой-либо блестящий предмет.

    В мире животных случаи гипноза при воздействии на зрительный анализатор наблюдаются и вне всякого эксперимента. Известны случаи обездвиживания, оцепенения зайцев или других животных, перебегающих через дорогу и ослепляемых фарами автомобилей, движущихся по шоссе. Так, например, пауки при фиксации сильного света на паутине впадают в состояние, напоминающее каталепсию.

В литературе описано много приемов воздействия на зрительный анализатор.

 

 

    Прием Бреда: гипнотизируемый продолжительное время сосредотачивает взгляд на блестящем предмете (металлический шарик на палочке, неврологический молоточек, ключ и т.п.). Фиксируемый предмет должен находиться на уровне переносицы гипнотизируемого. Концентрация зрения в одной точке и неподвижность взгляда обычно вызывает усталость, а затем сон.

 

 

 

 

 

 

    Прием Филипса: блестящий металлический диск помещают перед гипнотизируемым на столе или держат на коленях. Это та же фиксация взгляда на предмете, только в несколько другой форме.

Прием Льюиса: гипнотизируемый фиксирует взгляд на быстро вращающемся зеркале, что вызывает утомление зрительного анализатора.

 

 

    Прием Лери: фиксирование взгляда на красном кресте, расположенном на сером фоне при словесном внушении.

 

 

    Прием Бремота: пациент, несколько наклонив вперед голову, смотрит в глаза гипнотизеру или на сильный источник света.

 

 

    Во всех приемах гипнотизируемому предлагается пристально смотреть на предмет, фиксировать на нем взгляд. через 5-7 минут гипнотизер тихим, монотонным голосом начинает произносить формулы словесного внушения: "Ваши веки тяжелеют. Ваши глаза устают, они слезятся, начинают мигать. Вам все труднее удерживать ваши глаза открытыми. Веки тяжелеют все больше. Все темнее становится вокруг вас. Веки тяжелые, тяжелые, словно наливаются свинцом. Ваши веки слипаются, в голове легкий туман. Он все нарастает, все усиливается. Вас охватывает сонливость. Веки смыкаются. Вы забываетесь, забываетесь приятной дремотой. Засыпаете, засыпаете. Спите!"

    Обычно, если гипнотизируемый достаточно внушаем, то требуется немногим больше времени для усыпления, чем для прочтения этого текста. Если веки не сомкнутся к концу произнесения этого текста, то формулу внушения повторить. Используя этот метод, блестящий предмет вначале держат чуть выше переносицы гипнотизируемого, постепенно к концу внушения блестящий предмет медленно опускают так, чтобы взор гипнотизируемого, следуя за фиксируемой точкой, поник бы невольно вниз. Это вызовет чувство тяжести в веках и будет подкреплять внушение об отяжелении век. После того как гипнотизируемый закроет а, нужно некоторое время еще внушать ему чувство нарастающей сонливости.

    Некоторые пациенты с большим трудом поддаются действию взгляда, и в таком случае нельзя рассчитывать на спел. Если провести половую дифференциацию, то можно казать, что мужчины лучше поддаются воздействию на зрительный анализатор, а женщины - на слуховой. Эти наблюдения можно сравнить со следующим высказыванием: мужчины любят глазами, а женщины ушами.

 

    Многие субъекты вообще не переносят пристального взгляда. Это вызывает у них состояние возбуждения или подавленности. Другие лица плохо сосредотачиваются на предметах, непрерывно наблюдают за собой, контролируют себя. При таких особенностях успех может быть достигнут, если применять примерно следующие формулы внушения:

    "Сейчас я проверяю вашу внимательность, и то, как вы умеете сосредотачиваться. Для этого вы должны с полной готовностью согласиться со всем тем, что я буду говорить. Перед этим отрегулируйте ритм своего дыхания. Сделайте его плавным и неторопливым. Неторопливое дыхание успокаивает нервную систему. Дышите спокойно и равномерно. Слушайте меня, слушайте внимательно. Пристально смотрите на блестящий шарик (блестящий предмет). Концентрируйте свое внимание на одной точке. Вы скоро почувствуете усталость век, вы не в состоянии держать глаза открытыми. Постепенно ваши глаза начнут утомляться, веки будут тяжелеть. Вы пристально смотрите на блестящий шарик. Не нужно меня обманывать, пристально смотрите в одну точку. Глаза постепенно все более и более утомляются, все тяжелеют и тяжелеют веки. Зрение ослабевает, становится расплывчатым и неясным, а веки непреодолимо тяжелеют, они уже несколько опускаются. Опускаются все больше и больше".

    В это время блестящий предмет опускают все ниже и ниже, это подкрепляется внушением: "Глаза закрываются все больше и больше. Веки делаются все тяжелее и тяжелее. Вы становитесь усталым, вялым, сонливым. Веки тяжелеют все больше. У вас чувство усталости во всем теле. Усталость все усиливается, ваши веки тяжелеют. Ваши глаза устают, они слезятся, начинают мигать. Веки уже тяжелеют, мигают. Вы уже не в силах удержать глаза открытыми, веки опускаются. Теперь я кладу вам руку на лоб".

    При этих словах медленно кладете свою руку на лоб гипнотизируемого: "Вы чувствуете, как это успокаивает, как приятно утомляет. Веки отяжелели, словно налились свинцом. Ваши веки слипаются. Вы не можете держать глаза открытыми, вы находитесь в состоянии полного глубокого покоя, вы дышите совершенно спокойно, глубоко и ровно. Глаза все больше и больше смыкаются, все больше и больше Теперь закрываются совсем. Веки смыкаются Веки плотно смыкаются, вы не в силах их поднять"

    При этом мягко, совершенно незаметно касаются пальцами век. Если глаза не закрываются, предлагают пациенту их закрыть и продолжают: "Глаза закрыты, усталость и и сонливость явнее, ощутимее и сильнее. Веки плотно сомкнуты, и у вас нет желания открыть глаза. Чем больше тяжелеют веки, тем больше вас будет охватывать приятное состояние, приятная усталость. Все тише в голове, во всем теле. Дыхание становится медленным, неторопливым. Когда я провожу рукой полбу, вы чувствуете, как усталость возрастает, как все тело делается тяжелым".

    При этих словах проводят рукой по лбу.

    "Усталость и тяжесть проникают во все тело, распространяются в руки и ноги. Все тело, руки и ноги становятся усталыми, ватными, тяжелыми, вялыми. Ваши веки тяжелеют все больше, слипаются все сильнее. Руками и ногами не хочется двигать. Не хочется шевелиться. Посторонние шумы, шорохи отходят от вас все дальше и дальше Вы хорошо слышите каждое слово. Мои слова действуют на вас расслабляюще. Внешний мир отходит от вас все дальше и дальше Вы не обращаете внимание на посторонние шумы. Вы все глубже погружаетесь в дремотное состояние Вам все больше хочется дремать, дремать, дремать, дремать. Вы слышите только то, что говорю я. Окружающий мир нас не тревожит, не беспокоит. Вы продолжаете отдыхать, дремотное состояние асе больше усиливается, вам все больше хочется спать. Ваши глаза плотно закрыты, и вы не в состоянии их открыть. Ваши члены повинуются только мне. Вы все глубже и глубже погружаетесь и состояние, подобное сну. Это необходимо для вашего успокоения. Создаются благоприятные условия для отдыха, покоя. Вы больше ни о чем не тревожитесь вы больше ничего не видите, вы больше ничего не чувствуете, вы слышите все заглушенно и слабо. Вы забываетесь, забываетесь. Вам все больше хочется спать. Вы спите, спите, спите. Вы спите глубоко и спокойно".

 

    После такого внушения у гипнотизируемого наступает вторая стадия гипноза, или каталепсия.

    Внезапное воздействие на испытуемого способствует гипнотизации. Концентрации внимания способствует сужение сознания.

    Усадив гипнотизируемого, поднесите блестящий шарик на палочке к его глазам на расстоянии 20 сантиметров; расслабьте гипнотизируемого при помощи слов: "Ничего не бойтесь. Расслабьтесь. Через несколько минут вы заснете по моей команде. Думайте о сне. Не сопротивляйтесь желанию спать. Это желание будет усиливаться с каждой минутой, пока не сделается непреодолимым для вас".

    Следите за глазами гипнотизируемого, и в момент, когда зрачки начнут колебаться, быстрым и осторожным движением указательного и большого пальца закройте глаза гипнотизируемого. Теперь он в вашей власти. Любое внушенное слово будет означать установку раппорта.

    Спустя некоторое время можно применять лечебное внушение, направленное на устранение болезни. Внушение можно формулировать более тщательно, доступно и повторять несколько раз.

Л.П. Гримак использует следующий текст стимулирующего внушения: "... Сейчас в глубоком гипнотическом состоянии Вы очень быстро освобождаетесь от предшествующей усталости. Ваш мозг, Ваши нервы, Ваши мышцы полностью отдыхают. Усталость исчезает, рассеивается, Вы не чувствуете никакого беспокойства. Полный покой и полный отдых. От утомления не остается и следа, Вы забыли предшествующую усталость. Усталость исчезла, растворилась. Вы сейчас очень хорошо отдохнули.. Нервные клетки мозга полностью восстановили свою энергию, свою работоспособность. Вы начинаете ощущать необыкновенный прилив сил и бодрости. Появляется сильное желание работать, действовать, решать оперативные задачи, ощущать нагрузки. Голова стала очень свежей, легкой, мышцы - бодрыми и послушными, настроение радостное, приподнятое. Это состояние высокой работоспособности станет еще более выраженным после того, как я вас полностью разбужу. Оно будет сохраняться 'весь период активной непрерывной работы. Вы не будете утомляться. Высокая работоспособность будет проявляться весь этот период. Утомления нет. Гипноз очень сильно активизировал резервы Вашего организма, Вашей нервной системы. Поэтому усталости, утомления нет и не будет. Есть бодрость и высокая работоспособность. Гипноз закрепил это состояние на весь период последующего бодрствования. Оно будет становиться все более выраженным по мере того, как я пуду Вас выводить из гипноза, и станет явным и очень стойким в период бодрствования".

    Можно загипнотизировать несколько иным способом. Положение гипнотизируемого и гипнотизера такое же, как и при проведении предыдущего метода. Гипнотизер держит перед глазами испытуемого блестящий предмет и начинает медленно вращать его по часовой стрелке (в диаметре 10-15 см). Постепенно этот круг уменьшают и опускают блестящий предмет все ниже так, чтобы у гипнотизируемого опускались верхние веки. Такое напряжение взора и положение век будут подкрепляться внушениями врача. Через 5-10 мин нужно давать примерно следующую формулу внушения "Смотрите пристально на блестящий предмет. Смотрите пристально на блестящую точку. Постепенно ваши глаза начнут утомляться, веки будут тяжелеть. Вас будет охватывать приятная усталость. Вы начинаете испытывать приятное головокружение. Вы тише и спокойнее воспринимаете все вокруг. Все темнее становится вокруг вас В голове возникает легкий туман, он все нарастает, все усиливается, вас охватывает сонливость. Веки тяжелые, слоёно палились свинцом. Веки смыкаются. Все труднее различать предметы. Вы -засыпаете, засыпаете. Веки плотно смыкаются. Вы не в силах их

поднять. Забываетесь, забываетесь. Все глубже сонливость. Вы засыпаете, спите, спите, спите. Спите глубже! Спите, спите!".

    Рекомендуется давать внушения со значительными интервалами между отдельными фразами. Следует отметить, что эти методы не следует применять к лицам, профессия которых связана с постоянным напряжением зрения, как бы тренированным против утомления (ювелир, часовщик, оптик и др.)

    Если у испытуемого повышенная внушаемость, то фазу гипнотизации можно сократить, используя следующий прием: гипнотика усадить лицом к столику, на котором лежи г лист бумаги с черной точкой (диаметром примерно 5 мм). Сев напротив него, возьмите гипнотика за обе руки у пульса. Потребуйте от него пристально смотреть (не отрываясь) на черную точку. Смотрите на лицо гипнотика, часто и внушительно приказывайте ему думать о сне. Заметив, что гипнотик с трудом удерживается от засыпания, скажите: "Усните! Я приказываю вам спать!".

    Некоторые испытуемые не умеют сосредотачиваться, испытывают боязнь или сильно сомневаются в ваших способностях. При таких характерологических особенностях личности каждое воздействие неизбежно вызывает противодействие, конечно, мешающее гипнозу. С другой стороны, иногда встречаются люди, настолько легко поддающиеся психическому влиянию, что достаточно бросить на них взгляд, чтобы они совершенно неожиданно для себя, не имея ни малейшего представления о гипнозе, мгновенно впали в глубокое гипнотическое состояние ("гипноз взором" или метод фасцинации). Секрет умелого взгляда заключается в том, что такой взгляд настолько выразителен, настолько красноречив, что может заменить не только слова, но и целые предложения. Взгляд - это, не только поворот глаз, это сложный мимический комплекс. Можно сказать взглядом: "я вас ненавижу" и "я вас люблю", "уходите" и "оставайтесь", а также можно сказать "успокойтесь", "засните".

 

 

 

 

Методы воздействия на слуховой анализатор

 

 

 

 

    К способам воздействия на слуховой анализатор относятся все методы, при которых используются различные шумовые и звуковые раздражители. Хорошо известно успокаивающее, усыпляющее действие таких раздражителей, как шум колес поезда, ветра в трубе, морского прибоя. Однообразное тиканье часов, шум падающей капли в сосуд воды, стук метронома, однообразное гудение индуктора - все это можно использовать для вызывания гипнотического состояния. Необходимо сказать, что начав пользоваться каким-либо источником звука, скажем, метрономом, не следует переходить к другим звуковым раздражителям для вызывания гипнотического сна, так как новые сигналы будут мешать иррадиации торможения, возникающего по законам условно-рефлекторной деятельности.

    

 

 

 

 

 

    Метод первый.

 

    Уложив пациента в темной комнате, невдалеке устанавливают метроном и после начала его действия ожидают несколько минут для того, чтобы пациент привык, адаптировался к этому звуку. Потом предлагают пациенту закрыть глаза и, думая о сне, упорно слушать звук метронома. Через 10-15 мин начинают произносить формулы словесного внушения. Речь должна быть монотонной, тихой, однообразно и в то же время слегка эмоционально окрашенной. Между отдельными частями фраз делаются паузы. В паузах, продолжает работать метроном.

    "Закройте глаза. Постарайтесь расслабиться. Постарайтесь ни о чем не думать, кроме сна и покоя. Постарайтесь успокоиться. Займите удобное положение. Так, вам совсем удобно. Вы хорошо устроились. Мускулы должны быть совершенно вялыми, расслабленными. Постарайтесь представить то, что я буду говорить. Для этого нужно, чтобы вы с полной готовностью согласились со всем, что я буду говорить. Представьте себе, что вы очень устали, и вам хочется тихо и сладко отдохнуть. Вы устали как после длительной ходьбы пешком или длительной физической работы. Мышцы должны быть совершенно

расслаблены. Ваш мысленный взор скользит по поверхности тела, рук и ног. Если вы чувствуете напряжение мышц в каком-либо участке тела, мысленным усилием постарайтесь расслабить их. На экране мысленного взора вы ярко видите положение своего тела. Мысленно еще раз пробегаете по всему телу. Если вы ощущаете напряжение в какой-либо мышце, постарайтесь расслабить ее. Все успокаивается в вашем теле. Посторонние звуки отходят от вас все дальше и дальше. Все успокоилось. Все спокойнее и тише в голове, во всех нервах, во всем теле. Дыхание становится медленным, спокойным. Сердце также бьется медленно, все спокойнее и спокойнее. Неторопливое дыхание успокаивает нервную систему. Это способствует нормализации многих психических процессов. Вы дышите совершенно спокойно, ни о чем не думаете, кроме покоя. Посторонние звуки отходят от вас все дальше и дальше.

    Но в это время вы слышите мой голос ясно и отчетливо. Вы все время слышите мой голос и удары метронома. А сейчас я буду считать, и по мере того, как я буду считать, вы будете постепенно погружаться в сонливое состояние.

    Вы спите, но в то же время вы хорошо слышите мой голос. Я буду считать, и с каждой цифрой сонливость будет усиливаться. Отбросьте все посторонние мысли, думайте о покое. Не нужно беспокоиться, не нужно тревожиться, ничто вам не мешает. Отгоните от себя все тревоги и мысли. В настоящее время вам ничто не мешает, ничто не тревожит, не беспокоит. Думайте только о покое.

    Мышцы расслабляются все больше и больше, посторонние звуки отходят все дальше и дальше.

Сейчас я начну считать, и с каждой цифрой сонливость будет усиливаться.

 

 

    Раз.

 

 

 

    Приятное тепло разливается по всему телу. Удобное положение, закрытые глаза, неторопливое дыхание неизменно вызывают глубокое внутреннее успокоение. Ваши заботы, тревоги, опасения постепенно рассеиваются. Все меньше вы фиксируете на них внимание. Окружающий шум, шорохи постепенно отдаляются, все меньше беспокоят и раздражают вас, все слабее доходят до вашего сознания. Плавно, постепенно успокаивается вся нервная система.

 

 

    Два, три.

 

   

 

    В голове появляется легкий туман. Он все нарастает, усиливается.

 

 

    Четыре.

 

   

 

    С каждым ударом метронома все глубже и глубже покой. Все глубже и глубже покой. Мыслей все меньше, они все медленней и медленней. Они все сонливее, все больше смешиваются друг с другом, путаются.

 

 

    Пять, шесть.

 

 

 

    Усталость и тяжесть проникают в голову. Чувство покоя все глубже проникает в мозг. Ваши мысли становятся спокойными, медленными, вялыми, вялыми, а глаза особенно утомлены. Ваше самочувствие все ровнее и ровнее. Возбуждение, заботы исчезают, и нервы все более успокаиваются.

Семь. В голове возникает легкий туман. Он все нарастает, усиливается. Вас охватывает чувство покоя, вас охватывает сонливость.

 

 

    Восемь. Девять.

 

 

 

    Усталость и тяжесть проникают в голову и во все тело. Все тело, руки и ноги становятся усталыми, ватными, тяжелыми, вялыми, а глаза все более утомляются, веки все тяжелее. Руками и ногами не хочется двигать. Совершенно не хочется шевелиться.

 

 

    Десять.

 

 

 

    Сейчас вы уже ощущаете легкое тянущее чувство в руках и логах. Мыслей все меньше и меньше, они словно проносятся в вашей голове, вес слаба доходят до вашего сознания.

 

 

    Одиннадцать, Двенадцать.

 

 

 

    Дыхание все глубже, все ровнее, как в обычном сне. С каждым моим счетом и ударом метронома вас охватывает приятная дремота и сонливость. Дремотное состояние усиливается, нарастает.

 

 

    Тринадцать.

 

 

 

    Все тело приятно тяжелеет, расслабляется, точно наливается свинцом. Создаются благоприятные условия для отдыха, покоя, оздоравливающего сна.

 

 

    Четырнадцать. Пятнадцать.

 

 

 

    Все тише вокруг вас. Все ваше тело приятно расслабилось. Расслабились мышцы рук, ног, туловища, шеи, затылка, лица. Вы не испытываете теперь ни малейшего мышечного напряжения, ни малейшей скованности в суставах, в связках. Вы постепенно, исподволь ощущаете чувство легкой тяжести в теле. Ощущение легкой тяжести приятно.

 

 

    Шестнадцать.

 

 

 

    Отяжелели слегка руки, отяжелели слегка руки.

 

 

    Семнадцать.

 

 

 

    Слегка отяжелели ноги, слегка отяжелели ноги. Отяжелели мышцы туловища. Вас охватило чувство, какое бывает перед засыпанием

 

 

    Восемнадцать.

 

 

 

    Вы все больше ни о чем не тревожитесь, вы больше ничего не видите, вы больше ничего не чувствуете, вы слышите все приглушенно и слабо. Вы в достаточной степени успокоились. Вы забываетесь, забываетесь приятной дремотой

 

 

    Девятнадцать.

 

 

 

    Усталость и сонливость овладевают вами все больше и больше. На вас все больше нисходит чувство покоя, удобного, благодатного покоя. Во всех нервах, во всем теле становится все спокойнее.

 

 

    Двадцать.

 

 

 

    Все члены вашего тела расслаблены. Вы дышите ровно и спокойно. Вами уже овладела сонливость.

 

 

    Двадцать один. Двадцать два.

 

 

 

    Внешний мир отходит от вас все дальше и дальше, вы все глубже погружаетесь о состояние, подобное сну. Это необходимо для вашего успокоения (для излечения). Вы слышите только то, что говорю я, окружающий мир вас не тревожит и не беспокоит. Вы все более погружаетесь в дремоту. Становится всё лучше, сонливость все сильней и сильней, мыслей все меньше, временами они исчезают вовсе. Вам все больше хочется дремать дремать, дремать, дремать.

 

 

    Двадцать три.

 

 

 

    Вы больше ни о чем не тревожитесь, вы больше ничего не чувствуете и не видите. Все больше туманится в голове, туман проникает в мозг, все перепутывается, все расплывается. Мысли путаются, путаются, вы все больше проникаетесь дремотой.

 

 

    Двадцать четыре. Двадцать пять.

 

 

 

    Дремота все усиливается, все усиливается. Все глубже покой, все глубже сонливость. Вам хочется спать. У вас такое чувство, какое бывает перед засыпанием. Вас охватывает приятная усталость. Все тише, все спокойнее, все темнее становится вокруг вас. Мое влияние на вас возрастает и возрастает. Все глубже и глубже покой.

   

 

    Двадцать шесть.

 

 

 

    Весь внешний мир отступает от вас все дальше и дальше. Круг вашего внимания сузился до границ вашего тела. Вы слабы, утомлены, но чувствуете себя хорошо. Дремотное состояние усиливаете я и усиливается.

 

 

    Двадцать семь.

 

 

 

    Ваше тело совершенно безвольно. Голова утомлена, тело утомлено, требует сна. Все тише, все тише становится вокруг вас. Мой голос действует на вас успокаивающим образом, усыпляющим образом. Он вас не тревожит, а успокаивает. Дыхание делается совсем равномерным, глубоким, спокойным.

 

 

    Двадцать восемь.

 

 

 

    Все тише и спокойнее становится вокруг вас. Ваши нервы успокаиваются. Начинается полноценный отдых всего организма. Ощущение приятного тепла распространяется по всему организму. Ничто теперь не нарушает вашего покоя, ни телесного, ни душевного. Вы освободились от забот, избавились от тревог, от неприятных мыслей. Вас ничто не волнует, не тревожит, не заботит. Вам удивительно спокойно, свободно и легко. Не хочется двигаться, шевелиться, отвлекаться. И как бы полное бездумье постепенно овевает, охватывает вас. Все, что волновало, тревожило и беспокоило, ушло, рассеялось, забылось и не имеет для вас прежнего значения. Окружающий шум, шорохи отошли далеко, далеко и не доходят до вашего сознания. Вы слышите только мой голос. Только мой голос слышите вы, мой голос действует на вас успокаивающе. Все успокоилось в вашем организме, все приятно расслабилось.

 

 

    Двадцать девять.

 

 

 

    Вы засыпаете, засыпаете все глубже. Непреодолимая сонливость охватывает вас. Забываетесь! Забываетесь все глубже! Еще глубже! Забываетесь приятным, глубоким, спокойным сном! Забываетесь, забываетесь! Приятная сонливость овладела вами.

 

 

    Тридцать.

 

 

 

    Никакие посторонние звуки не мешают. Вы все время слышите только мои голос и удары метронома С каждым ударом метронома засыпаете все глубже, бее глубже. Ваш покой и отдых тщательно оберегаются. Вы засыпаете. Вы засыпаете все крепче. Спите крепко, все крепче! Спите глубоко и спокойно. Спите, спите глубже, спите! Спать! Спать! Спать!".

 

 

 

 

После этих формул можно начать лечебное внушение.

 

 

    Метод второй.

 

 

 

    Положение испытуемого и гипнотизера такое же, как и при проведении предыдущего метода. Сеанс гипнотерапии начинаемся как было указано выше, но проводится с некоторыми изменениями. Досчитав, скажем, до десяти, гипнотизер вдруг заявляет: "А теперь по счету ''три" вы очнетесь, откроете глаза, но затем я снова погружу вас в новое, еще более глубокое гипнотическое состояние. Я считаю: раз, два, три. Очнитесь! Откройте глаза!"

    После этого испытуемый расскажет о своих ощущениях и заявит, предположим, что ему мешало глубже заснуть неудобное положение тела, но что он боялся пошевелиться, или он укажет на то, что хотя еще слышал посторонние звуки, но уже не мог открыть глаза или испытывал невероятную тяжесть во всем теле. При попытке повторного погружения такого человека в гипнотический сон следует учесть все положительные и отрицательные моменты, выявившиеся из приведенного опроса, и надо постараться отрицательные моменты устранить, а положительные усилить.

    "Теперь вы закроете глаза и будете мною погружены в более глубокий сон! - заявляет врач гипнотизируемому. - Потом я ещё раз вас разбужу и снова усыплю совсем крепко". Этот фракционный метод имеет ряд преимуществ, которые описаны выше.

    Все описанные выше методы усыпления используют слабые, однообразные и длительно действующие раздражители. И.П. Павлов указывает, что чем чаще применяется один и тот же раздражитель, тем быстрее это ведет к торможению. По этому поводу он писал: "Прежде всего вопрос об условиях, вызывающих гипнотическое состояние. У животных, как мы это уже знаем, оно наступает более ил" менее медленно при слабых и средних однообразно и продолжительно повторяющихся раздражениях, быстро - при сильных раздражениях (случай гипноза животных). При этом непосредственно действующие раздражители, как слабые, так и сильные, могут быть сигнализируемы другими раздражителями, являющимися по отношению к первым условными... Процедура гипнотизирования людей вполне воспроизводит описанные условия у животных. Ранний классический способ гипнотизирования - это так называемые "пассы", то есть слабые, однообразно повторяющиеся раздражения кожи, как в наших опытах. Теперь постоянно применяющийся способ - повторяющиеся слова (к тому же произносимые в минорном однообразном тоне), описывающие физиологические акты сонного состояния. Эти слова, конечно, условные раздражители, у всех нас прочно связанные с состоянием и поэтому его вызывающие. На этом основании может гипнотизировать и гипнотизирует все, что в прошлом совпадало несколько раз с сонным состоянием. Это все аналоги цепных отрицательных рефлексов (Фольборт) подобные цепным условным положительным рефлексам разных порядков. Наконец, гипнотизирование истеричных, по Шарко, достигается сильными неожиданными раздражителями, как в старом способе гипнотизирования животных. Конечно, при этом могут действовать также и физически слабые раздражители, сигнализирующие сильные, то есть сделавшиеся, в силу совпадения времени, условными по отношению к сильным. Как у животных, так и у людей большинство гипнотизирующих приемов тем скорее и вернее приводит к цели, чем они чаще применяются".

    Существует ряд приемов, использующих сильные внезапные раздражители (шоковые). В литературе известен прием Шарко: воздействие внезапного звука (китайский гонг, там-там, большой камертон, выстрел, свист, окрик и т.д.), сильного источника света (вольтова дуга и пр.). Многие больные (в большинстве случаев истеричные) при таком воздействии погружаются в глубокое гипнотическое состояние.

    Приём Фариа: человека усаживают в удобное кресло, предлагают закрыть глаза, сосредоточиться. Через несколько минут произносят громко и повелительно: "Спите!" Это слово, произнесенное среди глубокого молчания, производит на пациента такое сильное впечатление, что он быстро впадает в гипнотическое состояние. Механизм подобного гипноза раскрыт также И.П. Павловым. К истощению нервной клетки с последующим развитием охранительного торможения могут привести как слабые, но длительно действующие раздражители, так и сверхсильные, действующие коротко, ни мощно. В животном мире подобные случаи оцепенения наблюдаются и вне всякого эксперимента. Наблюдая за поведением млекопитающих, например парнокопытных, можно увидеть, как при крике или реве вожака все стадо замирает, встает как вкопанное.

 

 

    Метод третий.

 

 

 

    Ставят пациента к себе спиной, рядом с кушеткой или кроватью. Теперь, как в опыте падения назад, начинают внушать испытуемому, что его тянет назад, что он падает, и в момент, когда пациент упадет, гипнотизер должен внезапно, громко и внушительно крикнуть. "Спите!". Как правило, человек с повышенной внушаемостью упадет на руки гипнотизирующему уже спящим. Его укладывают на кровать и продолжают гипнотерапию. Если при этом пациент не впал в состояние гипнотического сна, то тут же нужно положить его на кровать и продолжить внушение по одной из описанных ранее методик.

 

 

    Метод четвертый.

 

 

 

    Гипнотизер ставит испытуемого к себе лицом и предлагает ему фиксировать свой взгляд. Затем громко и юном, не внушающим сомнения, заявляет испытуемому: "Вы сейчас уснете! Ваша голова закидывается назад! Забывайтесь! Забывайтесь! Спите!"

    Последние слова нужно произнести с силой и решительно. Эти методы следует применять только ко взрослым, физически здоровым людям, не страдающим заболеваниями сердечно-сосудистой системы. Эти методы противопоказаны также и беременным женщинам.

    Если у испытуемого повышенная внушаемость, то первый метод можно сократить. Гипнотизируемого нужно усадить спиной к тикающим часам. Встав сзади гипнотизируемого, положив обе руки на его голову так, чтобы средние пальцы рук были у висков, прикажите ему закрыть глаза, не думать ни о чем постороннем: "Думайте только о сне. Прислушайтесь к тиканью часов. Когда станете думать о постороннем, начните мысленно считать удары маятника, думая только о сне. Вы должны уснуть. Вы уснете. Вы спите".

 

 

    При этом проводятся пассы у виска, а затем легкими движениями пальцев рук закрывайте глаза гипнотизируемого.

 

 

Методы воздействия на кожный анализатор

 

 

 

 

    Что касается пассов, то в основе их действия также лежит условно-рефлекторный процесс. "Процедура гипнотизирования людей вполне воспроизводит описанные условия у животных. Ранний классический способ гипнотизирования - это так называемые пассы, то есть слабые однообразно повторяющиеся раздражения кожи, как в наших опытах" (И.П. Павлов).

    Состояние кошек или других животных во время поглаживания и почесывания за ухом, по-видимому, близко к состоянию животного гипноза, обездвиживания.

    В лаборатории А.П. Слободяника слабым электрическим током раздражали кожу и получали сон у собак, и сон такой, что после нескольких опытов то место, где у собаки были электроды, становилось условным возбудителем сна. К этому месту достаточно прикоснуться, достаточно стричь волосы на этом месте, чтобы собака моментально погружалась в сон. Вот что делают периферические раздражения!

 

 

 

 

 

 

М.К. Петровой и Б.Н. Бирманом доказано, что воздействие слабых раздражителей на кожу собак быстрее ведет к возникновению торможения в коре головного мозга, а также к наступлению гипнотического сна.

Вообще пассы мы должны трактовать как воздействие на кожный анализатор, который, как известно, является проекцией мозга. Но важно здесь то, что этот кожный анализатор и двигательный анализатор локализованы рядом. Таким образом, при воздействии пассами на кожный анализатор положительно индуцируется и его сосед - двигательный анализатор. И в результате торможения (например, в двигательном анализаторе) мы получаем вторую стадию гипноза - каталепсию.

    Пациента лучше уложить на теплую кушетку или кровать. Шея, верхняя часть груди и руки гипнотизируемого должны быть обнажены, к ногам может быть положена тёплая грелка. Гипнотизер становится или садится так, чтобы было удобнее в течение 15-20 мин без особого напряжения и проводить теплыми руками (их следует вымыть, обсушить и согреть в присутствии гипнотизируемого) сверху вниз вдоль тела от головы к ногам, слегка прикасаясь к коже лица, шеи, груди, рук. Можно использовать самый старый способ гипнотизирования: водить руками вдоль туловища пациента без прикосновения к коже, в 2-5 см от ее поверхности Эти движения повторяют, делая этот своеобразный массаж медленно, с одинаковой скоростью. Вскоре становится очевидным, что даже при молчании врача (пациенту ясно, что его усыпляют) гипнотизируемый начнет проявлять признаки сонливости, его глаза за

кроются, и он уснет. Тогда, после предварительной проверки глубины гипнотического сна, переходят к проведению лечебного внушения. Гипнотическое влияние таких пассов, как полагают, связано с чрезвычайно слабым массажем кожи теплыми воздушными колебаниями, возникающими при движении рук гипнотизера. Пассы, предлагаемые данным методом, рекомендуется подкрепить словесным внушением, формула которого может быть такой: "Закройте глаза и постарайтесь расслабиться. Ни о чем не думайте, кроме покоя. Я сейчас приведу вас в состояние, подобное сну, и на это время чрезвычайно усилится мое влияние на вас Мускулы должны быть совершенно вялыми и расслабленными. Дышите спокойно и равномерно. Все спокойнее, все тише в голове, во всех нервах, во всем теле.

    Дыхание становится медленным, спокойным, сердце бьется также медленно, асе спокойнее и спокойнее. Все больше вас охватывает приятная усталость. Вы начинаете испытывать приятное головокружение. С каждым вашим выдохом все спокойнее и ритмичнее работает сердце. С каждым звуком моего голоса, с каждым вашим выдохом вас все больше охватывает приятная усталость. Все ваше тело расслабляется. Приятная сонливость охватывает вас. Мой голос действует на вас успокаивающим, усыпляющим образом.

    Дремотное состояние все усиливается, все нарастает сонливость. Когда я прикасаюсь к вашему лбу рукой, словно пелена опускается на ваши глаза".

    При этом гипнотизер касается лба гипнотизируемого рукой.

    "Веки делаются все тяжелее и тяжелее, вы становитесь, вы становитесь усталым, вялым, сонливым. Веки тяжелеют все больше. У вас чувство тяжести во всем теле. Теперь я кладу руку на лоб".

    Гипнотизер касается ладонью кожи лба гипнотизируемого. "Вы чувствуете, как это успокаивает, как вы приятно утомляетесь. Чувство покоя все глубже проникает в голову, возбуждение и заботы исчезают. Когда я провожу рукой по лбу, вы чувствуете, как все тело делается тяжелым".

    При этих словах ладонью проводят по лбу гипнотизируемого. "Мыслей становится все меньше. Мысли становятся спокойными, медленными и вялыми, Мыслей все меньше и меньше, они путаются, временами они исчезают вовсе. Дремотное состояние усиливается. Засыпаете, засыпаете все глубже! Ваше тело приятно сковано, отяжелело. Приятная сонная истома овладела вами. Нет сил двигаться, нет желания открыть глаза. Хочется спать, дремотное состояние усиливается, нарастает. Спите глубже, еще глубже! Спите! Спите! Спите!"

    Можно несколько изменить данный метод.

    Врач (В) должен вступить в контакт с пациентом, дать установку пациенту (П) сосредоточить свое внимание на ощущениях в области головы:

    В: Что Вы сейчас чувствуете?

    Л: Ощущение тепла.

    В: Сейчас ощущение тепла усилится.

При этом врач касается ладонью лба пациента. Чувствительность лба и других участков лица выше, поэтому он сразу почувствует усиление тепла и, тем самым, получит подкрепление слов действием. Врач должен обязательно спросить: "Что чувствуете?" Если пациент говорит о каком-либо покалывании, то врач отвечает:

    В: Да, так и должно быть. Правильно, сейчас будет еще сильнее.

Необходимо отметить, что врач-гипнолог должен внимательно следить за пациентом и подкреплять его ощущения словами.

    Описанные выше методы основываются на приемах, воздействующих на кожный анализатор.

В различных руководствах по гипнозу описано множество других приемов.

 

 

    Прием Цельсуса: слабые, однообразные повторяемые раздражения кожи путем поглаживания вдоль всего тела гипнотизируемого.

 

 

    Прием Лабордена: легкое и равномерное почесывание шеи.

 

 

    Прием Николаева: пассы синей электрической лампочкой.

 

 

    Прием Абрутца: 16-20 нисходящих, то есть направленных от головы к ногам, движений рук гипнотизера, имитирующих поглаживание, но не касающихся тела пальцами.

 

 

    Прием Ласега: нажимание пальцами на глазные яблоки при опущенных веках.

 

 

    Прием Ричета: нажимание и растирание темени, висков.

 

 

    Прием Каупа: наложение руки гипнотизера на затылок пациента.

 

 

    Прием Буля: рекомендует использовать электронагреватель (фен), дающий равномерную струю теплого воздуха, направляемую на лицо, шею, грудь гипнотизируемого.

 

 

    Прием Питриса: сильное нажатие в области яичка, на лоб, на ухо, поясницу, лодыжку, запястье, лопатки. Однако стоит заметить, что грубое воздействие на эти зоны может вызвать сон только у небольшого числа истерических субъектов, в большинстве случаев эти приемы приводят к пробуждению от гипноза.

    Метод Брейнгейма: возьмите в свои руки большие пальцы рук гипнотизируемого таким образом, чтобы наружный край ваших собственных пальцев касался внутреннего края его пальцев. Устремите на гипнотизируемого свой взгляд. В течение 2-5 минут добивайтесь, чтобы температура ваших рук сравнялась с температурой рук гипнотизируемого. Разогрейте свои ладони. После этого положите ладони на оба его плеча и, слегка касаясь, 5-6 раз проведите руками вдоль рук от плеча до кончиков пальцев. Затем поднимите руки над головой гипнотизируемого и проведите ладонями над его лицом и вниз до области желудка (5-6 раз), держа ладони на расстоянии до 5 см. Потом медленно проведите пассы вдоль тела вниз к ногам.

 

 

 

 Методы словесного гипнотизирования и внушение в состоянии гипнотического сна

 

 

 

 

    Как говорилось выше, гипнотизирует все, что раньше совпадало с сонным состоянием. С помощью слова можно вызвать и внушить ощущения и представления подобных состояний, предложив пациенту представить, например, состояние усталости, разбитости и т.п.

    Гипнотизируемый станет вашим союзником, если вы предварительно скажете ему о том, что успех зависит от него: от того, как он расслабится, от того, хватит ли у него силы воли, чтобы удалить из головы посторонние мысли: от того, будет ли духовное содействие с его стороны. 

 

 

 

 

 

 

 

    Нужно подчеркнуть тот факт, что чем выше интеллект гипнотизируемого, тем ему это легче удается. Еще яснее это видно из того факта, что именно из-за отсутствия интеллекта опыты над животными заканчиваются, как правило, неудачей.

    Формула внушения должна быть строго индивидуальной, как и вообще сама форма гипноза. Прежде всего она должна быть понятна и коротка, произносить ее необходимо всегда отчетливо. Формула внушения должна быть реальной, так как испытуемый не сможет представить то, что никогда не видел и не ощущал. А.П. Слободяник рекомендует произносить слова с некоторыми паузами, как это иногда делается при команде. Но только нужно иметь в виду, что командовать - это далеко не то же самое, что внушать. Не нужно резко приказывать, но нельзя и просто произносить. Нужно именно внушать.

Голос играет огромную роль во внушении. Голос гипнотизера должен быть хорошо модулированным: (нужно уметь переходить из тона в тон), быть чистым, сильным и приятным.

    Голос не должен быть пронзительным, и в то же время он не должен быть замогильным. Как те, так и другие звуки одинаково не нравятся.

    Самое главное - говорить кратко, просто и убедительно.

Гипнотизер должен говорить вежливо и мягко, звук речи должен быть такой интенсивности и с такой интонацией, чтобы каждое слово "проникало в душу" (А.П. Слободяник, 1982 г.) . При словесном внушении вся энергия должна быть сосредоточена именно на слове.

    И.В. Стрельчук замечает, что громкость внушения должна изменяться в зависимости от гипнотической фазы. В парадоксальной фазе более эффективно внушение, производимое тихим голосом или шепотом.

Гипнотическая формула должна производить впечатление несомненности реализации, звучать категорически и спокойно, в дальнейшем темп речи должен ускоряться, но не значительно, с целью выключения или запутывания мыслительных процессов.

    При внушении формула должна строиться по принципу "словно", "как будто бы" или же прямо с этих слов: "Вас словно охватывает чувство покоя. В голове возникает легкий туман. Создается впечатление, что посторонние шумы, звуки, шорохи отходят все дальше и дальше и все меньше доходят до вашего сознания".

    Что касается интонации, то, как мы уже знаем, любой суггестивный вопрос, если он будет поставлен очень робким, неуверенным голосом, обязательно утратит свое суггестивное значение. И, наоборот, если субъекту поставить даже самый безобидный вопрос, но задать его настойчивым тоном и сопроводить строгим взглядом, можно получить любой желательный ответ. С другой стороны , для истерических особ не подходит обычное монотонное внушение, оно их будет только раздражать, и эффекта не получится. При гипнотизации таких субъектов подходит императивный тон.

    Но все же каким способом наиболее успешно молено ввести пациента в более или менее глубокое гипнотическое состояние'' И.В. Стрельчук дает такой ответ на этот вопрос:

 

 

    1. Гипнотический сон быстрее и лучше всего наступает в результате первичного воздействия через ту сигнальную систему, которая более тормозима у данного пациента.

 

 

    2. У большинства пациентов, у которых вторая сигнальная система повышенно тормозима (прежде всего при истерии), тактический сон легко достигается в результате словесного воздействия, то есть первичного воздействия на вторую сигнальную систему. Применение к этим пациентам монотонных звуковых световых раздражителей (первичное воздействие на первую сигнальную систему) иногда даже противодействует развитию у них гипнотических фаз сна.

 

    3. У больных психастенией и навязчивым неврозом, у которых более тормозима первая сигнальная система, а во второй часто имеются явления застойного возбуждения, гипнотическое состояние быстрее и легче достигается посредством воздействия на первую сигнальную систему монотонными, ритмичными звуковыми, световыми и кожными, особенно тепловыми, раздражителями.

 

 

    4. У пациентов без резкого преобладания какой-либо одной из корковых сигнальных систем, приблизительно с одинаковой тормозимостью обеих сигнальных систем гипнотическое состояние лучше всего достигается посредством воздействия на обе корковые системы, то есть посредством сочетания внушения и применения зрительных, кожных или слуховых раздражителей.

    Следует отметить, что у больных сосудистыми поражениями головного мозга отмечается снижение внимания до повышенной его истощаемости. У больных с НПНМК внимание снижается по гиперстеническому типу, с ПНМК - по астеническому типу. У постинсультных больных наиболее выражено снижение способности к переключению внимания. С нарастанием сосудистой недостаточности головного мозга происходит снижение внушаемости, и гипнабельности в частности.

    Практика показала, что с успехом можно применять следующую форму гипнотизации. Усадив человека в кресло или уложив на кровать, медленно, но уверенно начинают произносить формулу.

 

 

Фаза гипнотизации

 

 

    "Итак, вы будете слушать меня и выполнять все, что я вам буду говорить. Ложитесь поудобнее. Примите положение, в котором вы обычно отдыхаете. Вот так! Располагайтесь удобнее, не торопитесь и не волнуйтесь.

    Когда вы заняли удобное положение, отрегулируйте дыхание. Сделайте несколько глубоких вдохов и спокойных, плавных выдохов. Выдох медленный, спокойный, плавный. Старайтесь думать только о покое.

Находясь в удобном положении, полностью расслабьтесь. Голова словно вдавилась в спинку кресла. Вы хорошо ощущаете положение вашего тела, но в то же время все больше усиливается расслабление. Раскатывайте успокоение и расслабление по телу, как свернутое покрывало От головы до ног. При этом мысленно приговаривайте: "Я расслабляюсь и успокаиваюсь".

    Постарайтесь ни о чем не думать Ничего страшного с вами не случится. Сейчас я проведу с вами сеанс приятного отдыха. Успех его будет зависеть от вас, от вашего желания и внутреннего состояния, от вашей готовности выполнять мои наставления. Ни о чем не думайте! Ничего не бойтесь, не сопротивляйтесь внушению и моей доброй воле!

    Дышите свободно и ровно, абсолютно расслабьте себя, ни о чем не думайте!

    Гипнотический сон имеет ту же природу, что и естественный сон, но отличается от него тем, что во время отдыха вы постоянно будете слышать мой голос, он не будет вас раздражать. Он будет доноситься откуда-то издалека. Это значит, что мои слова, воспринимаемые вами в состоянии торможения коры головного мозга, окажут сильное воздействие на ваше заболевание.

    Я не сомневаюсь, что вы с доверием подчинитесь моему влиянию, так как это принесет вам пользу. Вы находитесь в полутемной тихой комнате, где ничто вас не раздражает и не волнует. Вы приняли уже удобное положение. Для еще большего спокойствия закройте глаза Удобная поза, закрытые глаза располагают к отдыху. Теперь вас уже ничто не раздражает. Вы хорошо и отчетливо слышите только мой голос. Вы хорошо понимаете то, что я вам говорю, и продолжаете слушать мои внушения

    Глаза закрыты, но вы не спите! Сознание совершенно ясное! Нет дремоты, вы все время слышите меня и ясно понимаете, о чем я говорю. Вы только ощущаете скованность. Вы находитесь в таком состоянии, когда ваша нервная система очень восприимчива к внушению, подчиняется моей воле, моим приказаниям! Скованность охватывает все ваше тело. Вы без сопротивления слушаете мои слова, мои внушения. Внушения уже действуют на вас, проникают внутрь вас, становятся частью вашего сознания, ваших убеждении, желаний, поступков и действий Ничего кроме моих слов! Они оказывают на вас успокаивающее и лечебное действие. Только лечебное!

    Мои слова сильнее всех других слов! Нет никакого сопротивления! Все мышцы вашего тела все больше начинают расслабляться. Вы словно развалились в этом кресле. Ваша нервная система приходит в состояние полного покоя. Вас ничто не тревожит, не беспокоит и не волнует. Вы совершенно успокоились. Дыхание ровное, спокойное.

    Вы не слышите никаких шумов, звуков, они словно уходят от вас вдаль, далеко, далеко. Вы без всякого напряжения слышите только мой голос, приносящий вам успокоение. Сейчас вас ничто не волнует, вы ощущаете полный душевный покой. Ни о чем не думайте. Ничего не бойтесь, не сопротивляйтесь внушению, моей доброй воле. Дышите свободно и ровно, абсолютно расслабилась каждая мышца.

    Дышите свободно и ровно, абсолютно расслабилась каждая мышца.

    Ваше тело постепенно начинает тяжелеть. Появляется усталость. Ваши заботы, тревоги, неприятные ощущения незаметно рассеиваются и исчезают. Их уже нет вовсе. Тяжелеют руки, ноги. Приятно тяжелеет голова. Ноги тяжелые-тяжелые. Стопы и кисти тяжелые, словно налились свинцом.

Чувство усталости усиливается. Появляется дремота, сонливость. Мысли путаются, плывут, в голове легкий туман. Ваши веки совсем отяжелели, дремотное состояние все усиливается. Появляется ощущение, что всякое движение для вас затруднительно. Не хочется ни двигаться, ни шевелиться.

Постоянный шум не производит на вас никакого впечатления. Ваши руки, ноги, голова становятся все тяжелее: Сердце работает спокойно, ритмично. Вы дышите свободно и глубоко. Вам хочется дремать. Дремотное состоянием усиливается, нарастает, проникает в голову, проникает в мозг. Вы постепенно погружаетесь в здоровый сон.

    Сейчас все ваше тело, ваша нервная система, каждая клеточка набирается сил. Сонливость одолевает вас больше и больше. Хочется спать! Вас безудержно клонит ко сну. Вы засыпаете! Вы с каждой минутой засыпаете все глубже и глубже. Засыпаете! Погружаетесь в сон все глубже и глубже. Засыпаете крепче! Спите! Спите спокойно! Вас ничто не тревожит, не беспокоит. Ваш покой тщательно оберегается и охраняется.

    Вам сейчас приятно и хорошо. Мой голос звучит глуше и глуше, как будто доносится издалека, но очень ясно для вас. Действует на вас словно исцеляюще! Спите спокойно! Вас никто не тревожит, вы уже спите глубоко и спокойно. Вы слышите только мой голос. Спите! Спите! (протяжно и спокойно).

    Сделайте паузу в 20 секунд и продолжайте

    "Вы крепко спите, ровно дышите, отдыхаете. Вы ни о чем не думаете. Вы испытываете чувство успокою Вы давно уже погрузились в дремоту, дремота переходит в сон, и вы окончательно засыпаете" (протяжно).

    Примерное внушение (произносится благожелательным тоном);'"Вы продвигаетесь по пути к хорошему самочувствию, быстрому выздоровлению. С каждым нашим сеансом вы освобождаетесь от забот и тревог. Вы все меньше обращаете внимания на неприятные ощущения, которые вас беспокоят и тревожат. В настоящее время вас ничто не волнует, не тревожит и не заботит. Вам удивительно спокойно, приятно и хорошо. Вы освобождаетесь от отрицательных качеств вашего характера. Все неприятное уходит в прошлое и забывается. Создается впечатление, что с сердца упала тяжесть, вам удивительно свободно и хорошо.

    С каждым днем нормализуется сон, он становится продолжительным и глубоким. Вы засыпаете быстро и спокойно, а проснувшись, чувствуете себя отдохнувшим. Великие мыслители Руссо и Кант учили, что настойчивая мысль о выздоровлении - это уже наполовину выздоровление. Ваш лечащий врач поможет вам укрепить себя духовно и физически, укрепить вашу ослабевшую волю, стремление стать здоровым, нормальным человеком, чтобы вы смогли нормально жить и плодотворно трудиться. Вы постепенно проникаетесь бодрыми, хорошими мыслями, вы верите в успех лечения. Вы опять ощущаете радость, которую приносит вам семья, нормальные отношения с родными, близкими и товарищами.

    Вы снова сможете воспринимать красоту природы, искусства, испытывать радость творчества. Ведь до сих пор вы не воспринимали и не ощущали всего этого из-за своей болезни, которая занимала все ваши мысли и все ваше сознание. Вся эта богатая, переливающаяся красками жизнь перед вами, она в ваших руках! Идите смело в эту жизнь и сметайте со своего пути все, что мешает вам идти вперед!"

 

 

 

 

Подкрепление сна

 

 

 

 

    "Сейчас вы находитесь в гипнотическом сне: отдыхаете, отдыхает все ваше тело, ваш мозг. Этот отдых принесет успокоение и облегчение.

    Вас ничто не тревожит и не отвлекает. Все мышцы расслабились, отяжелели. Нервная система также расслабилась. Вам приятно и легко. Вы ни о чем не думаете. Вы крепко спите, но ясно слышите мой голос, который успокаивает вас, вселяет бодрость и веру в полное излечение. Вы слышите мой голос, не напрягая внимания. Мои слова как бы вливаются в ваш мозг и становятся частью вашего сознания. Вы впитываете мои слова, чтобы никогда их не забыть, чтобы в будущем стать совершенно другим, изменить свое поведение и отношение к своему недугу и стать здоровым. Вы мирно отдыхаете, ровно и плавно дышите. Ваши глаза крепко закрыты. Вы испытываете чувство приятной истомы и расслабления. Ваш мозг и тело находятся в глубоком отдыхе-сне. Спите! Спите! Засыпайте, еще глубже, еще глубже, еще глубже, еще крепче!"

Следует пауза, которую можно заполнить формулой внушения (протяжно).

 

 

 

 

Внушение сна

 

 

 

 

    "Свободное и глубокое дыхание наполняет вашу грудь. Сердце бьется спокойно, ритмично. Вы спите (протяжно). Этот сон освежит вас и укрепит вашу волю. Спите спокойно. Ваш сон никто и ничто не потревожит. Вы будете значительно сильнее и бодрее после этого сна. Дышите ровно, спокойно и глубоко. Засыпайте все глубже и глубже. Вам сейчас приятно, вам хорошо. Спите спокойно (протяжно и спокойно).

    Лечебные внушения оказывают на вас благоприятное действие. После этого сна у вас сильная воля, сильный дух, характер тверже, чем раньше. Ночной сон крепкий, спокойный, без сновидений. Настроение ровное, спокойное, вы работоспособны и деятельны".

    Следует пауза, которую можно заполнить формулой внушения: "Сейчас я буду медленно считать до пяти, и с каждым счетом вы будете засыпать еще крепче и глубже. Через час крепкого сна я вас разбужу, а сейчас спите, отдыхайте, набирайтесь сил для борьбы с вашей болезнью.

 

 

     Раз.

 

 

 

    Ваши веки тяжелые. В голове нет никаких мыслей. Каждая мышца расслаблена. Вы хорошо и мирно отдыхаете.

 

 

    Два.

 

 

 

    Отдайтесь сну целиком и полностью. Тело становится все тяжелее и тяжелее, руки тяжелые, ноги тяжелые. Ни о чем не хочется думать.

 

 

    Три.

 

 

 

    Вы не можете пошевелить ни одной мышцей своего тела. Не хочется ни двигаться, ни шевелиться, ни думать.

 

 

    Четыре.

 

 

 

    Приятная теплота разливается по всему телу, вы засыпаете все крепче и крепче.

 

 

    Пять.

 

 

 

    Вы спите. Мой голос становится все тише, все глуше. Спите спокойно, этот сон для вас целебный. Ваша воля и нервная система после этого сна будут значительно крепче и сильнее. Сейчас вы ровно дышите, ритмично бьется ваше сердце, вы погружаетесь все глубже в лечебный сон, лечебный отдых. Спите, засыпайте все глубже и глубже! (протяжно). Вас никто не тревожит, а после часа крепкого сна вы проснетесь с хорошим самочувствием, в прекрасном настроении и не будете испытывать неприятных ощущений. А сейчас вы отдыхаете".

 

 

    Сделайте паузу в 20 секунд.

 

 

 

 

Фаза дегипнотизации или выведение из гипнотического состояния

 

 

 

 

    "Продолжайте отдыхать. Отдыхайте (спокойно)".

 

 

    Следует небольшая пуза.

 

 

    "За это время вы хорошо отдохнули, поспали. Лечебные внушения остались с вами и после пробуждения окажут на вас свое воздействие. В этим вы убедитесь сими.

    Вам легко и спокойно. Вы сделали еще один шаг на пути к своей цели - быть здоровым. А теперь вы будете просыпаться. Я буду считать от пяти до одного, и с каждым счетом тяжесть и сонливость будут исчезать, в голове будет проясняться. На счет "один" вы проснетесь в хорошем настроении и самочувствии.

 

 

    Пять.

 

   

 

    Веки становятся легкими, все тело освобождается от тяжести, вялости. Из головы исчезает туман.

 

 

    Четыре.

 

 

 

    В голове проясняется, свежеет, тело наливается энергией.

 

    Три.

 

 

 

    Вы просыпаетесь, просыпаетесь все больше, все лучше ощущаете все свое тело.

 

 

    Два.

 

 

 

    Еще больше просыпаетесь, в голове ясно и свежо. Голова становится светлой, как кристалл, ясной, как горная вода. Вы уже можете подвигать и руками и ногами.

 

 

 

    Один.

 

 

 

    Вы проснулись. Откройте глаза. Сеанс окончен".

 

 

 

    Следует сказать, что некоторые авторы (Л. Левенфельд) рекомендуют не пользоваться словом "сон" или "спать", чтобы избегать его ожидания со стороны пациента, а говорить о состоянии, подобному сну.

    Люди могут по-разному выходить из транса. Приведем еще один способ:

    "Наш сеанс подходит к концу, и вы можете начать самостоятельно выходить из транса. Возможно, вам захочется слегка пошевелиться, или же вы просто откроете глаза, или начнете дышать по-другому. Но я знаю, что вам может очень понравиться открытый вами способ выхода из транса, и вы можете пользоваться им. А сейчас самостоятельно выходите из состояния транса".

    Итак, методика погружения в гипнотический сон известна, но текст внушения можно расширить или сузить, особенно при проведении первого сеанса. Повторный сеанс потребует уже меньше времени, так как пациенты засыпают значительно быстрее. Слова лечебных внушений должны меняться в зависимости от цели.

    Обычно при проведении гипнотизации стремятся изменить поведение гипнотизируемого и навязать ему какую-нибудь другую форму поведения. Ему предлагают сесть удобно и свободно в кресле, зафиксировать на каком-нибудь предмете взгляд или закрыть глаза, ощутить полное расслабление, вспомнить приятные ситуации своей жизни или, воображая усталость после физической работы или ходьбы пешком, постепенно расслабиться, что неизменно приводит к состоянию транса. Затем с помощью словесного внушения сузить сознание и привести субъекта по ранее описанным методикам в состояние гипноза.

    Обычно высокообразованные люди проявляют интерес к гипнозу. Но некоторые из них высказывают нежелание подвергнуться гипнозу (или не верят в него), а на самом деле, в подсознании, очень этого хотят. В этом случае можно применить "метод путаницы". Испытуемому делается ряд внушений, противоречивых, взаимоисключающих, отличающихся по форме и требующих от субъекта постоянного переключения внимания. Когда пациенту делают, например, внушение поднять руку, то при этом его выразительно просят поднять правую руку и не двигать левой Когда врач-гипнолог, повторяя внушения, просит поднять левую руку и не шевелить правой, то гипнотизируемый приходит к мысли, что гипнотизер не следит за тем, что говорит. Когда пациент окончательно убеждается, что врач путает, и, сам того не подозревая, вступает с ним в желаемое сотрудничество Можно и вовсе сбить с толку, требуя от него, чтобы он одновременно не двигал руками, одну поднял, а другую опустил вниз После этого можно вернуться к первоначальному требованию

    Движимый желанием сотрудничать с врачом-гипнологом, который явно не следит за своей речью, пациент старается разобраться в хаосе нужных требовании и приходит в такое замешательство, что рад любому предложению, лишь бы выбраться из этой утомительной и запутанной ситуации При этом все внушения в виде приказов надо отдавать быстро, решительно и уверенно, не позволяя гипнотизируемому опомниться и навести хоть какой-нибудь порядок. В лучшем случае он может пытаться приспособиться к этой неразберихе и признать, что в этом потоке нелепостей есть какой-то смысл.

 

 

    Прием Р. Брега

 

 

    Гипнотизируемый в положении лежа. Ему предлагается закрыть глаза и расслабиться, при этом дается следующая установка "Я буду громко считать и усыплю вас под этот счет. Пи мере того, как я буду считать, вы должны попеременно открывать и закрывать глаза. Как только я скажу "Раз - вы на секунду откроете глаза и взглянете на меня, а потом снова закроете, и так поступайте при каждом счете".

    Гипнотизер начинает медленно считать, глядя на гипнотизируемого так, чтобы, открывая глаза, они встречались друг с другом взглядом.

    Интервал между цифрами 5 секунд. Просчитав от 1 до 20, начинает с новую серию из двадцати цифр с интервалом 15 секунд. Как правило, засыпание происходит уже во второй серии заметив, что открывание глаз происходит с трудом, начинайте проводить типовые внушения для установления раппорта: "Теперь ваши глаза должны закрыться. Вы не можете держать их открытыми. Они закрываются - и вы будете спокойно спать, слыша при этом мой голос. Закройте глаза. Вы теперь не можете их открыть. Попробуйте. Вы спите и слышите мой голос. Вы подчиняетесь моим приказам."

    Метод можно несколько видоизменить. В состоянии расслабления субъекту предлагают сделать три глубоких вдоха и три медленных выдоха, после чего направить внимание на нормализацию своего дыхания, которое при фиксации на нем все равно не нормализуется.

    Подается команда: "А сейчас сделайте свое дыхание плавным и неторопливым. Постарайтесь дышать ровно и спокойно".

    Чем больше будет врач-гипнолог обращать внимание пациент на его дыхание, тем более неритмичным оно становится. И после кратковременной паузы вы делаете еще одно заявление: "А теперь обратите внимание на свою правую руку. Чем дольше ваш мысленный взор скользит по правой руке, тем больше вы ощущаете тяжесть в вашей руке. Тяжесть как будто усиливается, нарастает".

    После этого врач-гипнолог повторяет упражнения со вдохом и выдохом и просит фиксировать мысленный взгляд на левой руке.

    В состоянии транса гипнотизируемого можно без конца путать, и так до тех пор, пока не станет ясно, что человек готов выполнить любое требование, лишь бы прекратилась эта путаница.

    В этой ситуации можно использовать противопоставление ощущений в теле или сосредоточение на их изменении. Например, "чем тяжелее становится одна из рук, тем легче становится другая; чем сильнее вы стараетесь запомнить, тем меньше вам удается вспомнить; чем сильнее вы сомневаетесь, тем более глубокий транс в конце концов возникает; чем сильнее напряжены мышцы в начале сеанса, тем более расслаблены они будут к его окончанию".

    Гипнотизер может подкрепить речь следующими словами: "Каждый человек способен испытывать ощущения и вы можете испытывать ощущения в разных частях своего тела, у вас могут возникнуть ощущения в руках. Я не знаю, в области правой руки или левой руки у вас появится новое ощущение. Ваша правая или левая рука станет легче, а может быть, тяжелее. Но я знаю, что вы можете обнаружить появление новых телесных ощущений".

    Рассказывая о методах словесного гипнотизирования, необходимо остановиться на методе Эриксона. У испытуемого вызываются ощущения соучастия, интерес к экспериментальной стороне дела и идеомоторной реакции. Чтобы помочь пациенту войти в состояние транса, врач-гипнолог должен овладеть его вниманием и направить это внимание внутрь, побуждая к внутреннему поиску и добиваясь гипнотического отклика Этот гипнотический отклик, который, с одной стороны, связан с внутренними потребностями пациента, а с другой - обусловлен целенаправленной волей врача-гипнолога, исходит из "обширного хранилища знаний", накопленных пациентом в течение жизни. Психотерапевтическое внушение, направленное на достижение такого отклика, может быть выражено косвенным образом, будучи вкрапленным в обычный разговор или интересный рассказ.

    Врач-гипнолог должен чутко следить за появлением тел трудноуловимых изменений в поведении пациента, которые свидетельствовали бы о его готовности к восприятию внушений К ним относятся расслабленное и отрешенное выражение лица, остановившийся взгляд, отсутствие моргания и почти полная неподвижность. Обнаружив эти признаки, врач вправе полагать, что пациент впал в легкий транс. После этого можно либо начинать внушение, либо сказать что-нибудь вроде. "Вот и все. Этого довольно", - предполагая, что пациент теперь сам будет работать над содержанием своего подсознания.

    Рассказы Эриксона часто следуют архетипам, содержащимся в сказках, библейских преданиях и народных мифах Так же. как в мифах, в них часто присутствует мотив поиска (И.А. Васильев, М.Ш. Магомед-Эминов, 1991 г.). И хотя этот поиск - на пути к поставленной Эриксоном цели - может быть не столь возвышенно-героичен, как поиски Золотого руна, он не уступает им по внутреннему драматизму, а его успешное завершение рождает подобные чувства (В.К. Вилюнас, 1990г.).

    Приведем записанную Шерток технику, основанную на поднимании и опускании руки: "Я хочу, чтобы вы почувствовали себя удобно на стуле и чтобы полностью расслабились. Теперь, когда вы сели, положите ваши обе руки плашмя на бедра. Вот именно так. Если вы будете следить за вашими руками, то заметите, что сможете внимательно наблюдать за ними. Единственное, что вы должны сделать, - это сесть на стул и расслабиться. Вы заметите, что во время вашей релаксации возникают некоторые явления. Они всегда происходили в то время, когда вы расслаблялись, но вы их прежде так хорошо не знали. Я вам о них сообщу. Я хочу, чтобы вы сосредоточили ваше внимание на всех ощущениях и впечатлениях, которые вы почувствуете в ваших руках, каковы бы они ни были. Возможно, вы почувствуете напряжение. Возможно, вы ощутите ладонью вашей руки материю ваших брюк или тепло руки на бедре. Я хочу, чтобы вы наблюдали за испытываемыми вами ощущениями. Может быть, вы почувствуете нечто вроде зуда. Неважно, что вы будете испытывать, но я хочу, чтобы вы за этим наблюдали. Смотрите все время на вашу руку, и вы заметите, что она спокойна и остается все в том же положении. В ней уже есть движение, но пока еще не заметно. Я хочу, чтобы вы не спускали глаз с вашей руки. Ваше внимание может отвлечься от вашей руки, но оно все время будет возвращаться к руке, и вы все время не отводите взгляда рук, и спрашивайте себя, когда же движения, которые в ней возникают, станут видимыми".

    Внимание пациента зафиксировано на его руке. Ему любопытно узнать, что произойдет. Пациент, заметив то или иное ощущение, будет рассматривать его как продукт собственного опыта. Именно этого гипнотизер должен добиться. Пациента заставляют ассоциировать свои ощущения со словами гипнотизера. Позднее эти слова начнут вызывать сенсорные или моторные реакции. Так, если в одном из пальцев появляется легкое движение или вздрагивание (оно обязательно появится, так как длительное время человек неподвижно сидеть не может), гипнотизер, заметив это, сообщает, что это движение усиливается. И продолжает: "Интересно будет видеть, который из ваших пальцев начнет двигаться первым. Может быть, это будет большой палец или указательный, или безымянный, или мизинец. Вы не знаете точно, когда и на какой руке. Смотрите все время внимательно, но вы заметите сперва легкое вздрагивание, может быть, правой руки. Смотрите, мизинец вздрагивает и шевелится. В начале движения вы заметите интересную вещь. Пространство, имеющееся между пальцами, расширяется очень медленно, и вы заметите, что пространство между ними расширяется все больше и больше. Они будут расходиться медленно. Пальцы расходятся все больше и больше, именно вот так".

    Это пример прямого внушения, на которое пациент реагирует. Гипнотизер продолжает говорить: "Вскоре пальцы поднимутся, образуя арку над бедром, как будто они хотят подняться все выше и выше (указательный палец пациента слегка поднимается). Заметьте, как поднимается указательный палец. В то же время другие пальцы хотят последовать за ним, вот они поднимаются медленно (другие пальцы начинают подниматься). В то время как пальцы поднимаются, у вас появляется ощущение мягкости в кисти руки, ощущение легкости, тем более что пальцы поднимаются медленно, как будто это перо, как будто это шар поднимается, поднимается, в воздух, в воздух, поднимается все выше и выше, все выше и выше (кисть руки начинает подниматься). Когда вы смотрите на поднимающуюся кисть, вы замечаете, что вся ваша рука поднимается, поднимается в воздух, немного выше, еще выше, еще выше, еще выше, еще, еще, еще (рука поднялась около 10 см над бедром, и пациент пристально на нее смотрит). Смотрите все время на кисть вашей руки и всю руку, которая поднимается, и в это время вы почувствуете, как ваши глаза становятся сонливыми и усталыми. В то время, как ваши рука продолжает поднимать, вы чувствуете себя усталыми, расслабленными, и вам очень захочется спать. Ваши веки делаются тяжелыми и, возможно, вашим векам захочется закрыться, И в то время как ваша рука будет подниматься все выше и выше, вы захотите больше и больше спать, и вы захотите испытывать чувство покоя и расслабления, закрыв глаза и засыпая".

    Если пациент подчиняется внушению, это используется, чтобы подкрепить следующее внимание. Например, когда его рука поднимается, ему внушают, что он заснет именно потому, что его рука поднимается: "Ваша рука поднимается еще, еще, и вы становитесь совсем сонным. Ваши веки делаются тяжелыми, ваше дыхание становится медленным и правильным. Дышите глубоко - вдыхайте и выдыхайте (пациент держит вытянутую руку перед собой, его глаза моргают, дыхание правильное и глубокое). В то время как вы смотрите на кисть вашей руки и руку и чувствуете себя все более и более сонным и расслабленным, вы замечаете, что направление вашей руки начнет изменяться. Рука начинает сгибаться, и кисть руки все больше и больше приближается к вашему лицу, еще, еще, и пока она поднимается, вы медленно, но верно впадаете в глубокий сон, в котором вы глубоко расслабляетесь настолько, насколько вам хочется. Рука продолжает подниматься выше, еще выше, пока не достигнет вашего лица, и вы будете хотеть спать все больше и больше, но вы не должны заснуть, прежде чем ваша рука не достигнет вашего лица. Когда ваша рука дойдет до вашего лица, вы будете спать, глубоко спать".

    Теперь пациенту предоставляют возможность регулировать режим, следуя которому, он будет засыпать. Поднимание кисти и постепенное засыпание взаимно усиливаются. После того как пациент закроет глаза, он войдет в транс, в создании которого он участвовал.

    "Теперь ваша рука меняет направление. Она поднимается, она поднимается к вашему лицу. Ваши веки становятся тяжелыми. Вы хотите спать все больше и больше (кисть руки пациента приближается к лицу, его веки моргают быстрее). Ваши глаза становятся тяжелыми, и кисть руки поднимается прямо к лицу, вы чувствуете себя очень усталым и сонным. Ваши глаза закрываются, закрываются. Когда кисть вашей руки достигнет лица, вы будете спать, глубоко спать. Вы будете чувствовать сильную сонливость. Вы будете чувствовать все большую сонливость, все большую сонливость, вы очень хотите спать, почувствуете сильную усталость, ваши веки тяжелы, как свинец, а ваша рука поднимаете я, поднимается прямо к вашему лицу, и когда она достигнет лица, вы будете спать (кисть пациента доходит до лица, и его глаза закрываются). Спите, спите, просто спите. Во время сна вы чувствуете себя очень усталым и расслабленным. Я хочу, чтобы вы сосредоточились на релаксации, на состоянии релаксации без напряжения. Думайте только о том, чтобы спать, глубоко спать".

    При описании методики смешанного гипнотизирования следует сказать, что в современной литературе по гипнозу большая часть уделяется технике гипнотизации, где словесное внушение почти всегда подкрепляется воздействиями на тот или иной анализатор. Стеклянные шарики, установленные на определенном расстоянии от глаз, метрономы и друг приборы очень часто являются главными элемента

ми в приемах гипнотизирования. В действительности же значение прежде всего должно придаваться интрапсихическому поведению гипнотизируемого, а не его отношению к внешним факторам. В лучшем случае прибор - только вспомогательное средство, и от него следует отказаться в первый же удобный момент. С помощью прибора можно начать гипноз, но не развить его. Гипнотизер всегда должен помнить о биосоциальной модели человека.

    Если долго и сосредоточенно смотреть на блестящий предмет, то это может вызвать усталость и сон, но ни то, ни другое по существу не нужно для того, чтобы впасть в гипнотическое состояние. В подтверждение приведем следующий пример. Один гипнотизер погружал в состояние транса группу людей тем, что систематически заставлял их сосредоточенно смотреть на стеклянный шарик, установленный на определенном расстоянии от человека и чуть выше уровня глаз. В результате попытки загипнотизировать их без стеклянного шарика возникали трудности, а в некоторых случаях гипнотизация оказывалась тщетной. При с каждым из них в отдельности обнаружилось, что предложить им, чтобы они лишь вообразили, будто смотрят на стеклянный шарик, то они впадали в транс гораздо быстрее, и состояние транса было более глубоким. Когда реальный шарик вновь ввели в методику гипнотизации, субъекты погружались в состояние транса гораздо медленнее, и он был менее глубоким. При этом обнаруживалась большая зависимость этого состояния от внешних факторов. Таким образом, можно заметить, что воображение (фантазия) облегчает погружение в гипнотический сон. Пациенты которым проводилось подкрепление внушения преимущественным воздействием на звуковой анализатор указывали, что "воображаемый метроном стучит то быстрее, медленнее, то громче, то тише, и когда я начинаю погружаться в транс, я просто подчиняюсь этому ритму. Настоящий же метроном ужасно однотонен, он постоянно возвращает меня в реальность, вместо того, чтобы погружать в транс. Воображаемый метроном все время меняется и всегда приспосабливается к тому, в каком ритме я "думаю и чувствую", а к настоящему метроному я должен приспосабливаться сам".

    Мы помним, что признаками транса являются внутренняя направленность внимания, замедление дыхания, неподвижность, расслабление мышц лица, отсутствие моргательных движений и др. Одним из способов наведения транса является разъяснение ситуации, где состояние транса может возникнуть естественно.

    В каких же естественных условиях можно наблюдать эти признаки?

 

 

    1. Длительные поездки на автомобилях и в поездах.

    2. Мечтание, вспоминание приятных ситуаций из своей жизни (можно даже эротические сценки).

    3. Фантазирование (состояние влюбленности).

    4. Массаж.

    5. Молитва в церкви (музыка или душевная песня).

    6. Прослушивание скучной лекции. 

 

    7. Чтение хорошей книги.

    8. Длительное стояние в очереди.

    9. Стрижка в парикмахерской с укладкой волос (расчесывание волос на голове).

    10. Принятие горячей ванны (состояние после бани). П. Качание на качелях (прыжок с парашютом или с вышки, ощущение парения или невесомости).

    12. Полет в самолете с проваливанием в "воздушные ямы".

    13. Усталость после физической работы или длительной ходьбы пешком.

 

 

    Само собой разумеется, что такие методы должны предусматривать готовность человека принять и осуществить ту форму поведения (активную или пассивную), которую ему предлагают или навязывают со стороны. Если пациент отвергает навязываемое ему со стороны поведение или противится ему, надо попробовать другой метод, более ему подходящий и приятный, или утомить его настойчивыми действиями и добиться от него, пусть неохотного, но молчаливого согласия сотрудничать. Иногда для этого приходится отложить сеанс гипноза на один, два дня. Но в этом случае имеется большой риск, что все эти действия окажут нежелательный эффект на пациента и вызовут у него сомнение относительно того, является ли вообще гипноз подходящим для него методом лечения.

    Встречаются пациенты, нечувствительные к обычным методам гипнотизации, но поддающихся гипнозу. Чаще всего они встречаются в психотерапевтической практике. Это те пациенты, которые ни за что не согласятся слушать других, если не будут считаться сначала с их собственным поведением и сопротивлением. Физическое их состояние, беспокойство, повышенный интерес, озабоченность или поглощенность собственным здоровьем не позволяют им активно или пассивно сотрудничать с врачом. Врач, естественно, испытывает трудности в изменении их поведения. В таких случаях к пациенту применяется метод, который можно назвать "методом овладения поведением". По сути он является не чем иным, как перевернутым обычным методом гипнотизирования. Обычно индуцирование транса обусловлено тем, что пациент в той или иной форме должен принять волю врача и сотрудничать с ним Метод овладевания поведением построен по-иному: здесь врач должен поначалу принять поведение пациента, каким бы оно ни было, и, исходя из него, вступать с ним в сотрудничество, как бы это

на первый взгляд ни расходилось с лечебным правилом (при этом необходимо исключить психическое заболевание).

    Для иллюстрации этого метода ниже в подробностях приводится один клинический случай.

Пациентка, обратившись за помощью к психотерапевту, с ходу заявила: "Три года лечения ни к чему не привели. Год меня лечили гипнотерапией, но я только зря потеряла время. Меня так ни разу и не усыпили, хотя я старалась. И никакого улучшения. Меня направили к вам, хотя я не вижу никакого толка. Скорее всего, опять ничего не выйдет. Я просто не представляю себе, как меня могут загипнотизировать. Я даже не знаю, что такое гипноз".

    Эти замечания, ее словоохотливость были положены в основу индуцированного транса.

 

 

Врач (В): Вы действительно не можете понять что такое гипноз?

Пациент (П): Нет, не могу, а что это такое?

В: Да, что это?

П: Психологическое состояние, я полагаю.

 

В: Психологическое состояние, вы полагаете, а что еще?

 

П: Я не знаю.

В: Вы действительно не знаете.

 

П: Нет, не знаю.

В: Вы не знаете, но предполагаете, думаете.

 

П: Думаю, что...

 

В: Да, что вы думаете, ощущаете? (пауза).

П: Не знаю.

В: О чем вы можете спросить себя.

П: Вы хорошо спите?

В: Нет, бываю усталым, расслабленным, сонным.

 

П: Очень устала. ;

 

В: Очень устала и расслаблена, что еще?

П: Я озадачена.

В: Вы озадачены, вы удивлены, вы думаете, вы чувствуете, что вы чувствуете?

П: Мои глаза.

В: Да, ваши глаза, что с ними?

П: Они затуманиваются.

В: Затуманиваются, закрываются (пауза).

П: Они закрываются.

В: Закрываются, дышите глубже (пауза).

П: Устала и расслаблена, что еще? (пауза).

В: Спать, устала, расслаблена, спать, дышите глубоки (пауза). Что еще?

П: Мне легко.

В: Легко, удобно и интересно (пауза). Интересно, да, интересно, все более и более интересно (пауза). Глаза закрыты, дыхание глубокое, расслабленное и удобно... очень удобно, что еще? (пауза).

П: Не знаю.

В: Вы действительно не знаете, но сон все глубже и глубже (пауза).

П: Мне трудно говорить, я устала, хочу спать.

В: Можете, слово другое.

П: Не знаю (с большим трудом).

В: Дыхание у вас глубокое, вы действительно ничего на знаете, просто погружаетесь, засыпаете, засыпаете. Все крепче, ни о чем не заботясь. Все удается без усилий. Вы погружаетесь в сон все глубже и глубже, ваше подсознание открывается вам все больше и больше.

 

 

    С этого момента врач может с ней работать и обеспечить гипнотическое состояние.

    Как правило, долго повторяется определенный набор 1ыслей, а он весьма различен в зависимости от личности больного. Иногда этот метод оказывает очень быстрое действие. Беспокойные, тревожные больные очень быстро успокаиваются, убеждаясь, что они в безопасности, ничто им не грозит, с ними ничего не делается и ничего им не навязывают Они могут контролировать каждый шаг врача, и это дает им чувство уверенности, Поэтому они охотно вступают в контакт с врачом, а этого было бы трудно добиться, если бы они чувствовали, что им насильно навязывают чуждое им поведение.

    Общий принцип описанного выше метода может быть положен в основу другого отдельного метода. Применяют его в тех случаях, когда пациент, проявивший себя как хороший гипнотик, начинает, по тем или иным причинам, не поддаваться гипнозу, несмотря на все его старания. Пациенту предлагают вслух вспомнить подробно, последовательно и с самого начала все этапы успешного погружения в гипноз на прошлых сеансах. Когда он начинает вспоминать вслух, врач повторяет за ним сказанное и задает вопросы. Испытуемый, сосредоточившись на этом задании, восстанавливает в себе скрытые состояния транса, и, как правило впадает в него снова, общение с врачом осуществляется через раппорт.

    В заключение хочется сказать, что каким бы опытным и одаренным ни был врач или гипнотизер, он обязан при гипнотизации считаться с личностью гипнотизируемого, учитывать его интересы, понимать и признавать особенности его бессознательных действий. Гипнотизер, а не пациент, должен приспосабливаться к гипнотической ситуации.

 

 

 

ОСЛОЖНЕНИЯ ПРИ ГИПНОТИЗАЦИИ И ИХ УСТРАНЕНИЕ

 

 

 

 

Существует 50 способов сказать слово "да" и "нет", и только один способ написать это слово.

Бернард Шоу

 

 

 

 

 

 

    Гипнозу исторически приписывались таинственные свойства. Из-за этого некоторые люди боятся его. Гипноз представляется им как нечто, способное изменить их личность. Эти опасения принимают разнообразные формы: боязнь заснуть и не проснуться, боязнь того, что гипноз может ослабить волю, что после неоднократных сеансов человек будет входить в транс самопроизвольно. Может возникнуть впечатление об абсолютной власти гипнотизера и его возможности неограниченного управления психикой гипнотика. Гипнотизируемый не является каким-то автоматом, проявляющим полную покорность. На самом деле гипнотизируемый в состоянии различным образом противостоять требованиям гипнотизера. Беспрепятственно выполняются только нейтральные для личности инструкции, так как они не противоречат основным чертам его характера и доминирующим представлениям. Во время гипноза нельзя заставить человека убить другого, спрыгнуть с крыши многоэтажного дома и делать многое другое, связанное с риском для жизни. Даже в случаях глубокого транса испытуемого невозможно заставить совершить действия, которые не согласуются с его мировоззрением, ценностями, личностными установками, что очевидно свидетельствует о сохранности контроля над гипнотической ситуацией. Но может возникнуть и другой вопрос: возможен ли гипноз против желания человека? И действительно, загипнотизировать против желания в редких случаях и при сопротивлении, по-видимому, можно. Ведь тормозное состояние коры больших полушарий может быть достигнуто и без выраженного желания спать. Так, например, Гейденгайн гипнотизировал солдат, которым было запрещено засыпать и которые, естественно, не желали нарушить приказ.

    Освещая вопрос об осложнениях при гипнотизации, следует отметить, что они встречаются редко в виде отдельных симптомов или истероидных реакций, возникающих только у людей с психотическими тенденциями по отношению к лечению "Неизвестно, кроме того, - замечает Хилгард, - являются ли эти осложнения следствием применения гипноза, или же они появились бы при использовании любого

метода психотерапии". Указывая, таким образом, на общую безвредность гипноза, необходимо предостеречь от небрежного обращения с этим методом. Гипнозом должны пользоваться только специалисты, несущие ответственность за свою деятельное так как в гипнозе легко оживляются психотравмирующие, неприятные воспоминания и привычки. Однажды Расул Гамзатов сказал: "Говорят, полезен яд змей, если он в умелых руках. Вреден и пчелиный мед. если он в руках дурака".

В настоящей главе будут освещены осложнения, наиболее часто встречающиеся при гипнотизации. Врачам-психотерапевтам известны многочисленные приемы снятия болезненных симптомов, которые квалифицированно могут быть устранены в непредвиденных ситуациях и не представляют опасности для человека.

 

 

    Утрата раппорта. Выражается в том, что гипнотик перестает реагировать на речь гипнотизера и выполнять какие-либо внушения. Наблюдается это тогда, когда с гипнотизируемым более или менее длительное время не поддерживается раппорт (например, гипнотизер оставляет пациента в гипнотическом сне, а сам уходит), тогда гипнотический сон переходит в обычный естественный, от которого человек либо, выспавшись, просыпается самостоятельно, либо может быть разбужен обычными методами.

 

 

    Невозможность выведения субъекта из состояния гипнотического сна. Опасения, что загипнотизированного в дальнейшем не удастся вывести из гипноза, являются маловероятными и малообоснованными. Лишь у больных истерией в крайне редких случаях гипнотический сон может перейти в состояние истерического ступора. Чаще это бывает тогда, когда больному сделано неприятное для него постгипнотическое внушение, например, что болезненный симптом (слепота, глухота, астазия-абазия) устранится, как только больной проснется. Вывести больного из этого состояния можно либо резким, властным внушением пробуждения (повелительный тон), неглижированием развившегося состояния (например, сказать: "Пусть спит. Когда выспится, проснется") и предоставлением больному возможности спать до тех пор, пока не проснется, либо применением других методов, приведенных при описании лечения истерии.

 

 

    Возникновение эмоциональной реакции во время гипнотического сна. Иногда во время гипнотического сна у человека без внешнего повода всплывают травмирующие его переживания, в связи с чем могут появиться слезы на глазах, стоны, рыдания, экспрессивные движения. Какой-либо опасности для человека они не представляют. Некоторые эстрадные гипнотизеры вызывают такие состояния с целью увеселения публики. Подавить возникшую реакцию обычно легко удается прямым внушением прекратить ее и спать глубже (приказания должны быть сделаны резким повелительным тоном).

 

 

    Возникновение истерических припадков и сумеречных состояний. У больных истерией иногда в начале гипнотизации или во время гипнотического сна могут возникнуть истерические припадки или сумеречные состояния. Чаще всего это бывает при внутреннем сопротивлении больного лечению, или когда производимое внушение глубоко противоречит стремлениям больного. Отказ от лечения и пробуждение от гипнотического сна или, наоборот, углубление гипнотического сна с внушением устранения истерических реакций, сделанным резким тоном, приводит к ее прекращению.

    Можно применить довольно сильный болевой раздражитель или положить плотную марлевую повязку, смоченную нашатырным спиртом, на рот и нос.

    Надо помнить, что некоторые лица на первых гипнотических сеансах, как говорит А.П. Слободяник, "стремятся освободиться от гипнотизера". Некоторые субъекты без соответствующего внушения со стороны гипнотизера галлюцинируют, мало обращают внимания на его слова и т.д. В этом случае гипнотизер должен овладеть положением посредством энергичного окрика и, если это не удается, немедленно разбудить гипнотизируемого. Следующие сеансы, которые, кстати, не следует проводить в тот же день, делают возможно короче. В таких случаях пациент охотнее будет поддаваться внушению, и становится легче предупреждение истерических сумеречных состояний, которые сами по себе не особенно мешают лечению, но являются существенной помехой проведения сеансов.

    При проведении сеансов гипноза с помощью телевизионной психотерапии могут возникнуть различные психосоматические изменения, в том числе и различные истерические реакции, которые могут быть устранены жестким раппортом.

    По нашему мнению, осложнения психотерапевта А.М. Кашпировского возникали лишь только из-за воздействия на большие массы людей и невозможности контролировать глубину гипнотического сна, из-за разобщенности между гипнотизером и гипнотизируемым.

    Вредные последствия гипноза могут проявляться при частом гипнотизировании (вырабатывается склонность к аутогипнозу), а также при неправильно построенных формулах внушения. В этих случаях возможны спонтанные галлюцинации, постгипнотический бред, расстройство настроения, спутанность сознания. Иногда пациент, проявляющий признаки повышенной внушаемости, во время сеанса вдруг говорит: "Я еще не сплю!" Это бывает с сомневающимися, недоверчивыми пациентами, которые думают, что в гипнозе они не должны чувствовать и слышать. На самом деле такие люди находятся в гипнотическом состоянии. В подобных случаях рекомендуется провести так называемый прерывистый гипноз, когда пациента будят и сейчас же подвергают гипнозу снова, внушая при этом, что каждый последующий гипноз будет действовать сильнее, чем предыдущий.

    У некоторых пациентов не достигается даже описанная вторая стадия гипноза, а после сеанса наблюдается головокружение, головная боль, чувство усталости и тяжести, пошатывание и т.п. При наличии таких нежелательных явлений можно разъяснить ему, что это постгипнотическое состояние свидетельствует о достигнутом эффекте.

    Могут возникать трудности при гипнотерапии истеричных лиц с дебильностью. В попытке гипнотизировать их больные часто видят "сильную волю". Поэтому при сочетании истерии с дебильностью к гипнозу следует прибегать лишь в случаях крайней необходимости.

    Неприятное явление при гипнозе встречается у женщин с повышенной гипнабельностью и внушаемостью, с чрезмерным чувством привязанности и симпатии к лечащему врачу, иногда лживым. В связи с эротическими фантазиями против гипнотизера не раз выдвигались ложные обвинения в преступных действиях. Ввиду такой возможности лиц определенного пола (особенно истеричных) рекомендуется гипнотизировать в присутствии свидетелей.

    В этой связи хочется вновь упомянуть о взаимодействии уровней гипнотического сознания с бессознательным. Человек иногда может сделать что-либо по неизвестной ему причине, но впоследствии придумывает правдоподобные объяснения своим поступкам. После этого могут появиться скрытые механизмы поведения.

    И.П. Брязгунов рассматривает абсолютные и относительные противопоказания к гипнозу. К абсолютным противопоказаниям он относит интоксикации, высокую температуру, случаи, когда гипноз может провоцировать компенсированные нарушения в организме (диэнцефальные и гипертонические кризисы, эпилептические и истерические припадки), а также все случаи нарушения сознания и интеллекта (см. приложение). Вопрос о противопоказании к гипнозу при выраженных психозах, и, в частности, при шизофрении, особенно параноидной, до сих пор является дискуссионным. К относительным противопоказаниям относятся заболевания, при которых осложнения могут появиться в результате возможного волнения, нередко наступающего перед процедурой гипнотизации (сердечно-сосудистая недостаточность, наклонность к кровотечениям и др.).

    Противопоказано гипнотизировать людей, которые испытывают страх перед гипнозом. По мнению А.П. Слободяника, в таких случаях гипноз часто малоэффективен. Однако умелой подготовкой можно избавить человека от чувства страха (если нет психического заболевания). Не рекомендуется применять этот метод ив случаях резко отрицательной установки на гипноз.

 

 

 

 

Первые шаги в гипнологии

 

 

 

Полз мальчик на четвереньках.

 

Он был еще очень мал 

 

С последней он сполз ступеньки, 

 

Коснулся земли и ... встал

 

 

Вот первый шажок несмелый - 

 

Долог путь до вершин ... 

 

Еще один шажок он сделал 

 

И тверже пошел вперед

Мустай Карим

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

    Многие врачи избегают применения гипнотерапии не только из-за незнания этого метода, но и из-за боязни неудачи.

    Не раз приходилось видеть, как волнуется гипнотизер при проведении первого сеанса. При этом он иногда настолько теряется, что забывает слова предварительно подготовленного текста. Поэтому врачи, потерпевшие, неудачу, становятся ярыми сторонниками только "рациональной" психотерапии в виде разъяснительных бесед.

    При проведении сеансов гипнотерапии даже самый опытный врач всегда испытывает волнение.

Чтобы уменьшить напряжение, можно мысленно сказать себе: "Я совершенно спокоен. У меня все прекрасно получается. Я умею подчинять себе людей. Я умею гипнотизировать. Я особенно уверен в своих силах."

    Начинающий гипнотизер боится неудачи, страх перед воздействием на других людей равнозначен страху выступления перед аудиторией. Чувство страха распознается достаточно быстро, и это хорошо описано в книгах, о языке жестов.

    Идти на сеанс совершенно неподготовленным равносильно провалу намеченной операции. На основании собственного опыта и используемой литературы хотелось бы дать ряд практических советов начинающим изучение и проведение сеансов гипноза.

 

 

    1. Подробно познакомьтесь с психофизиологией гипноза, данным методом и его спецификой.

 

 

    2. Перед тем как приступить к гипнотизации, поприсутствуйте на нескольких сеансах у эстрадных гипнотизеров или побудьте некоторое время ассистентом у врача-гипнолога.

    Необходимо заметить, что когда гипнотизер появляется на сцене он не начинает свою работу с шуток, не устраивает дискуссии, говорит с бесстрастным выражением лица, с видом полной уверенности, без малейшей суеты. Для создания эмоционального настроя он начинает рассказывать об истории гипноза, придавая ему еще больший ореол таинственности. Гипнотизер дает понять, что он отличается от всех присутствующих, взяв себе право управлять людьми и воздействовать на них.

    Присмотритесь к его манере держаться, говорить и производить внушения, прислушайтесь к скорости речи, тембру голоса, интонации. Уловите разницу между обычным взглядом и взглядом гипнотизера, особенной фазе гипнотизации или введения в транс. Постарайтесь также понять различия между приказами, системой внушения, убеждения, ведения споров, дискуссий и монологов.

    Научитесь говорить отрывистым, командным тоном, говорите глядя в глаза. Нужно выработать перед зеркалом, так называемый "гипнотический взгляд" (смотреть в одну точку и не моргать)."

 

 

    3. Учитесь говорить убедительно. Ораторское искусство требует терпения и тренировки, оно приходит постепенно с накоплением опыта и знании. Ознакомьтесь с текстами выдающихся ораторов, юристов; с литературой, посвященной этой проблеме, и вы поймете, в чем была их сила: в проникновенности, эмоционально-логической окраске и др.

    Нельзя показывать неуверенность, избегайте выражений типа: "Давайте попробуем", "Может быть вам удастся" и другие. Эти фразы показывают вашу неуверенность в своих силах. Используйте местоимения "Я" (Я сейчас буду.. Я... Я). Стоя лицом друг к другу, смотрите в глаза. С первых же слов начинайте говорить уверенно: "Мне нужно проверить вашу нервную систему. Я хочу проверить вашу чувствительность. Чем ваша чувствительность выше, тем лучше. Не бойтесь, стойте, слушайте. Доверьтесь мне полностью. Расслабьтесь. Поставьте руки перед собой, пальцы шире. Пальцы как можно шире. Появляется напряжение в руках. Пальцы как гвозди. Смотрите мне в глаза".

    Самому гипнологу необходимо смотреть на переносицу пациента. Если его глаза начинают бегать, необходимо повторить эти слова или резко сказать: "Не надо меня обманывать, смотрите мне в правый глаз". "Ваши руки как два разноименных магнита начинают притягиваться друг к другу. Напряжение в руках растет. Руки притягиваются друг к другу. Руки притягиваются все сильнее и сильнее. Вы чувствуете, как напряжение в руках растет. Руки сближаются! Сближаются." При этих словах можно сделать пассы вокруг рук. "Ваши пальцы как гвозди. Ваши ладони и пальцы как цельнометаллические. Ваши руки сближаются. Напряжение в руках! Пальцы начинают выгибаться. Пальцы выгибаются назад! Сейчас я досчитаю до трех, и ваши руки сблизятся.

    Раз - обычным мягким голосом. - Пальцы как гвозди.

    Два - твердым обычным голосом. Напряжение растет. - Смотрите на свои руки.    

 

    Три!!!-вскрикнуть и без паузы говорить дальше. - Вы видите, как сближаются ваши руки. Ваши пальцы как гвозди!!! (очень твердо). Руки цепенеют! Ваши руки сближаются. Сближаются. Сближаются. Сближаются..."

С этого момента говорить еще тверже, пронзительно, отрывисто, подкрепляя слова пассами.

 

 

    4. Изучая приемы гипнотизации и внушения, вам предлагается выучить текст наизусть. Затем записать свой голос на магнитофонную ленту или пересказать текст опытному учителю-гипнологу, для того чтобы отметить свои ошибки, отработать интонацию, скорость произнесения слов и тембр голоса. Эту процедуру производить до тех пор, пока не исчезнут погрешности и не появится автоматизм.

 

 

    5. Далее вы должны пересказать этот текст без запинки перед зеркалом, представив себя выступающим перед большой аудиторией, чтобы научиться устранять элементы неуверенности, проявляющиеся в жестах и мимике. Необходимо добиться состояния, чтобы "мысли шли впереди самого текста", тем самым вы научитесь контролировать свое психофизиологическое состояние (соотношение эмоциональной сферы с движениями рук, ноги всего тела в целом).

 

 

    6. Составьте подробный план (сценарий) сеанса. Научитесь быстро заменять выпавшее из памяти слово текста другим, сходным по смыслу. И в последний раз перескажите текст перед зеркалом, записывая свой голос на магнитофонную ленту, или опытному учителю-гипнологу с целью окончательного устранения вышеописанных дефектов.

 

 

    7. Приступая к гипнотерапии, изберите пока какую-то одну методику и тщательно отшлифуйте ее При этом появится опыт и постепенно отпадет надобность в заучивании текста наизусть

 

 

    8. Не нужно бояться неудач. Внутренне подготовьтесь к сеансу, внушив себе уверенность в своих силах. Будьте гибким, учитывайте меняющуюся обстановку. Знайте, что из любой ситуации, и любого положения можно выйти умело, не уронив своего достоинства. Идя на сеанс, держитесь спокойно и уверенно; не рекомендуется наедаться.

 

 

    9. Не забывайте о многозначности слова. Избегайте ятрогенных слов. Помните, что "у ножа одно лезвие, а у языка их сотни". При проведении сеанса всегда учитывайте индивидуальные особенности человека, общий уровень развития личности, а при проведении сеанса с больными людьми - их состояние и динамику заболевания.

 

 

    10. Формула лечебного внушения от первого и до последнего сеанса не должна быть однообразной, стереотипной. Во время сеансов можно делать и индивидуальные внушения. Для этого вы должны подойти к гипнотизируемому и, слегка касаясь рукой его лба, понизив голос, произнести внушения, относящееся только к нему.

 

 

    11. Во время гипнотизации, когда больной лежит с закрытыми глазами, вы можете заглянуть в план проведения сеанса, а главное - в план лечебного внушения (лучше его написать на маленьком листке бумаги, который мог бы незаметно уместиться на ладони).

 

 

    12. Не рекомендуется применять молниеносный, или мгновенный гипноз, когда используется одна фраза или несколько внушений людям, которые ранее не подвергались внушению и достаточно гипнабельны. Однако есть лица, которые уже на первом сеансе поддаются глубокому молниеносному гипнозу. Применять "ошеломляющий" гипноз, воздействуя окриком, например: "Спать!" или устрашением и т.п. следует в индивидуальных и редких случаях.

 

 

    13. Всегда следует учитывать свое состояние. Если вы простужены, у вас хриплый голос, плохое настроение, или вы плохо себя чувствуете, то лучше перенести сеанс на другое время. Перед пациентами старайтесь выглядеть здоровым, энергичным и спокойным. Гипнотизер в глазах пациентов "никогда не болеет", "как будто пользуется потусторонней силой".

 

 

    14. Ваша простота в обращении с пациентами, ваша доступность не должны граничить с панибратством и фамильярностью. Держитесь чуть-чуть на дистанции, соблюдайте субординацию, используйте правила этики и деонтологии. Никогда не садитесь на кушетку или кровать, на которой лежит гипнотик. Помните, что вы авторитетная личность, в крайнем случае вы должны играть эту роль. Гипнотизируемый временно отказывается от врожденных механизмов самозащиты и бдительности, отдавая свое тело, свою душу и чувство безопасности в руки другого человека; тем самым гипнотизер уподобляется целителю, а значит, врачу. К.И. Платонов писал: "Спокойствие, уверенность, уравновешенность и терпеливое отношение к больному, искреннее и теплое стремление оказать ему помощь, тактичность и мягкость в обращении - вот те основные качества, которыми должен обладать каждый врач, стремящийся оказать помощь больному."

 

 

 

 

Ближайшие перспективы в гипнологии на основе сегодняшних возможностей

 

 

 

 

    "Известно, что когда Клерк Максвелл был ребенком, у него была мания требовать, чтобы ему все объясняли; и, когда люди отделывались от него с помощью туманных словесных объяснений, он нетерпеливо прерывал их, говоря: "Да, но я хочу, чтобы вы мне сказали, что же из этого следует!". Поскольку его интересовала истина, то только прагматик мог бы сказать ему, что именно следует из сказанного... Истина возникает из фактов, но она и опережает факты, и кое-что к ним прибавляется, а эти факты вновь создают или открывают истину... и так до бесконечности. Между тем сами по себе "факты" не составляют истины. Они просто существуют. Истина состоит в той уверенности, которая начинается с фактов и кончается ими".

Уильям Джеймс

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

    В отечественной психологии и медицине применение гипноза получило широкое распространение, особенно в современной психотерапии. Это было связано с политикой, проводимой правительством внутри страны, так как отделить человека от процессов, происходящих в обществе, невозможно. Руководителям было выгодно подавлять инициативу личности, навязывать человеку "рабскую", поведенческую, примиренческую психологию, моральные кодексы и идеи, именно поэтому в нашей стране так распространены выступления эстрадных гипнотизеров, сеансы теле- и радиогипноза.

    Однако в последнее время доказывается, что инсайтная (от англ, insight - осознание, озарение) психотерапия в некоторых ситуациях имеет большое значение для человека в осознанной организации поведения, постановке цели и решении задач. Это связано еще и с тем, что в период экономических реформ человек ощущает безвыходность сложившейся ситуации, неуверенность в завтрашнем дне, "иногда даже и страх за себя, своих детей и т.д. Человек- не может жить без веры. В результате политических преобразований у человека постепенно отняли веру в бога, в правительство и т.д. Но природа и человеческое сознание не терпят "пустоты", и тогда это место занимают гадание и колдовство. Можно сказать, что факт является необходимым этапом в становлении коллективного мнения и общественного сознания.

    Механизмы живого мозга, как известно, не делятся на социально-психологические, биофизические и т.д. Исследователи, как правило, вынужденно изучают какой-то определенный аспект, однако оправдан интегративный, системный подход. Изучая одни проявления процесса, мы не только не видим еш в целом, но нередко процесс превращается в дискретный. И в то же самое время наряду с методическими сложностями и вопросами, во многом сегодня уже решаемыми, нельзя не сказать о проблемном аспекте двух смежных наук - психологии, изучающей человека как личность и целом с ее проявлениями, и медицины, изучающей в человеке в большей степени метаболические процессы.

    Сегодняшний день отличается от вчерашнего тем, что происходит дальнейшее накопление результатов и фактов, их анализ, систематизация и обобщение.

    Так, в 1979 г. под редакцией Э. Фромма (E. Fromm) и Р. Шира (R. Shor) в США был опубликован фундаментальный труд по гипнозу, в котором выделены основные направления в современных исследованиях по гипнозу:

    1. Природа гипноза (специфичность гипнотического состояния, отличия гипноза от сна и бодрствования, гипнабельность, внушаемость, доминантность полушарий мозга, проблема изменчивости гипнабельности, история гипноза и т д.).

    2. Гипноз как особое состояние (стадии глубины гипноза, феномены гипноза, сопоставление гипнотического состояния с нарушениями сознания при приёме наркотиков и алкоголя).

    3. Проблема подсознательного и неосознаваемого (гипноз как метод изучения неосознаваемых психических явлений, гипноз и защитные механизмы - вытеснение, рационализация и т.п., искусственно созданные с помощью гипноза неосознаваемые конфликты, эффекты, их влияние на поведение и психические процессы, сопоставительное исследование когнитивных процессов в бодрствующем состоянии и во время гипноза) . Большинство исследований этого направления посвящено изучению творчества под гипнозом и неосознанных механизмов личности.

    4. Самогипноз. К этой области исследования наблюдается повышенный интерес. На самогипноз возлагаются большие надежды как на ценное терапевтическое средство, хотя отмечается, что во всех случаях аутогипноза в качестве поддержки применялся и гетерогипноз.

    5. Проблема личностных характеристик гипнотика (гипнабельность и особенности личности, личностные различия в группах низко- и высокогипнабельных больных, пути повышения гипнабельности и т.п.).

    6. Личность гипнотизера. Прогнозируется расширение исследований по этой проблеме (прежде всего биографических исследований выдающихся психотерапевтов и гипнологов) .

    7. Социально-психологические аспекты изучения гипноза. Здесь также делается прогноз относительно увеличения исследований в будущем. Констатируя факт слабой разработанности этой проблемы, автор отмечает вклад двух исследователей - Э. Хилгарда (Стенфордский университет) и М. Орна (университет штата Пенсильвания) , создавших в своих учебных заведениях крупнейшие психологические центры по изучению гипноза.

    8. Новые клинические аспекты применения гипноза. В этой области исследования наблюдаются четыре тенденции. Во-первых, интеграция методов гипнотерапии и психотерапии с включением широко применяемых психотерапевтических приемов, как поведенческая модификация, десентизация, аутотренинг, самоактуализация и т.п. В качестве центральной выдвигается задача сравнения эффективности указанных психотерапевтических методик, применяемых в состоянии бодрствования и во время гипноза. Во-вторых, заметное увеличение числа клиницистов, объединяющих гипноз и самогипноз с различными формами бихевиоральной терапии. Отмечается, что Ф. Месмер и другие неврологи раннего периода психотерапии обычно проводили лечение пациентов группе, тогда как в последующем эта традиция была утрачена, и гипнотерапия стала применяться индивидуально. Указывается на оживление методой групповой терапии. В-третьих, широкое применение гипноза в лечении наркомании и алкоголизма, а также в качестве метода снятия напряженности и дискомфорта пациентов. Подчеркивается социальная ценность такого рода исследований. Много публикаций посвящается также проблеме сенсорных и когнитивных механизмов психики, вызванных галлюцинаторными наркотиками. В-четвертых, расширение фронта работ в области гипнотерапии у детей.

    9. Сопоставление клинического и экспериментального гипноза. В прошлом исследователи экспериментального направления в изучении гипноза нередко терпели неудачу, пытаясь воспроизвести данные, полученные ранее клиницистами, в адрес которых делались многочисленные упреки в слабой методологической культуре наблюдений. В последние годы как экспериментаторы, так и практики-клиницисты пришли к мнению о том, что далеко не всякий феномен, обнаруженный при клинической работе, может быть воспроизведен лабораторным путем. В качестве причин расхождения клинических и экспериментальных данных выступают различные социальные условия, в которых находится пациент и испытуемый-доброволец (различия в мотивации , социальных установках, фактор оплаты и т.п.). Как бы то ни было, констатируется факт неоправданного отставания этой области исследований.

    10. Экспериментальный гипноз. Здесь вопросы объединяются вокруг четырех проблем: гипнабельность, методы индукции, физиологические основы гипноза, гипнотические феномены.

При изучении гипнабельности усилия исследователей направлены на разработку методов определения глубины гипноза, анализа характеристик гипнабельности у различных испытуемых и т.п.

В области изучения методов гипнотизирования продолжается поиск оптимальных приемов индукции и измерения гипнотического состояния. Особое внимание уделяется разработке методов быстрой индукции. Широким фронтом продолжаются исследования физиологических и биохимических механизмов гипноза с использованием электроэнцефалографических и других физиологических показателей с целью уточнения специфики состояния сознания под гипнозом.

    При исследовании гипнотических феноменов по-прежнему изучаются постгипнотическая амнезия (особенно в аспекте анализа процессов забывания и вытеснения), феномены искажения времени, изменения в состоянии гипноза параметров восприятия (чаще зрительных образов), влияние гипноза на динамику времени реакции (в случаях моделирования состояний сонливости или, напротив, повышенной возбудимости), движения глаз в процессе вызывания положительных и отрицательных галлюцинаций, сновидения, явления анестезии. Большинство исследований посвящено последней проблеме (гипноз и обезболивание).

    11. Традиционные исследования гипноза в клиническом аспекте. Сюда входят в качестве основных проблемы применения гипноза психотерапии, особенно при неврозах и психосоматических заболеваниях. Растет число попыток использования гипноза как метода лечения психозов (чаще шизофрении). Продолжаются исследования эмоциональных состояний (тревоги, депрессии, стресса, страха,), умственной отсталости, сексуальных, урологических и других расстройств. В рамках теоретических подходов обсуждаются работы по вызыванию под гипнозом экспериментальных конфликтов и неврозов с помощью постгипнотических внушений. Предпринимаются попытки ответить на ряд ключевых теоретических вопросов: о гипнотерапии (поддерживающая или реконструирующая терапия), о преимуществах прямых или косвенных внушений, о роли воображаемого проигрывания под гипнозом как средства преодоления или коррекции неблагоприятных для человека форм поведения или личностных черт, о предпочтительности и условиях использования в гипнотерапии языка символов (апеллирующих к бессознательному), речевых воздействий, релевантных сознательному уровню регуляции.

    12. Гипноз и обучение. В отношении этой области исследования по-прежнему наблюдается большая настороженность. Тем не менее продолжаются работы по изучению влияния гипнотического внушения и гипнотерапии на процессы концентрации внимания, скорости чтения, понимания, творчества.

    13. Юридические и этические проблемы гипноза. Здесь делаются попытки и ссылки лишь на отдельные работы по методам опроса свидетелей в гипнотическом состоянии.

    14. Гипноз животных. Эта область исследований успешно развивается.

Продолжая основную тему данной книги, необходимо сказать, что приемы и методы, связанные с гипнозом и гипнотерапией, очень сложны. Много вопросов остаются открытыми, но все, что накоплено мировой наукой в данной области, должно развиваться и применяться только в гуманных целях (лечение, исследования и т.п.).

    Не секрет, что многие, врачи, психологи, не говоря уже о других специалистах, мало осведомлены в вопросах гипноза и внушения из-за нехватки литературы и слабой подготовки в вузах. Эта книга поможет сформировать правильное и более или менее адекватное отношение к гипнозу у многих читателей, будет способствовать применению данного метода только по показаниям.

 

 

 

 

СТАДИИ И СТЕПЕНИ ГЛУБИНЫ ГИПНОТИЧЕСКОГО СНА

(КЛАССИФИКАЦИЯ У.С. КАТКОВА, 1957)

 

 

 

            Первая стадия. 

 

    Первая степень. Наблюдается нарастающее снижение тонуса коры головного мозга. Основные процессы - торможение и возбуждение - изменены, что создает условия для иррадиации торможения на двигательный анализатор и вторую сигнальную систему. Субъект ощущает приятный покой. Это исходное, предгипноидное состояние.

    Признаки первой степени первой стадии: у загипнотизированного - ощущение покоя; приятное состояние легкости в теле; слышит, свои мысли контролирует; чувствительность сохранена; легко реализует внушение двигательных реакций; из этого состояния гипнотизируемый легко может выйти.

 

 

 

 

 

 

 

 

    Вторая степень. Тонус коры еще более снижается. Глубоко заторможен двигательный анализатор. Постепенно закрываются глаза. Испытуемый чувствует тяжесть в теле.

    Признаки второй степени первой стадии: глаза закрыты, но при внушении легко открываются; может совершать глотательные движения; прикосновение к руке вызывает активное нормальное напряжение; двигательные реакции легко реализуются; слышит и активно воспринимает внешние раздражители; чувствительность сохранена; легко может быть разбужен

    Третья степень. Тонус коры головного мозга снижен. Более глубокое угнетение двигательного анализатора и второй сигнальной системы.

    Признаки третьей степени первой стадии: ощущение гипнотиком дремоты и сонливости; течение мыслей вялое; тяжесть в теле; мышцы расслаблены; поднятая рука бессильно падает; невозможно открыть веки, двинуть рукой; моторные движения часто не реализуются, на вопрос о самочувствии отвечает медленно или молчит; окружающие звуки слышит; после пробуждения уверен, что мог бы выйти из этого состояния.

 

 

            Вторая стадия. 

 

    Первая степень. Тонус коры головного мозга снижен, возникает зона раппорта Разлитое торможение выключает кинестетическую систему (каталепсию). Торможение иррадиирует на кожный анализатор (аналгезия). Появляются "переходные состояния" - уравнительная фаза.

    Признаки первой степени второй стадии: загипнотизированный отмечает значительную сонливость, движения затруднены; более ровное и спокойное дыхание; легкая каталепсия - поднятая рука в воздухе остается недолго; не удается внушить однообразные движения, например, покачивания руки, поставленной на локоть, а если удается, то лишь после настойчивых внушений; внушить двигательные реакции не удается; окружающие звуки воспринимает, хотя и без интереса.

    Вторая степень. Еще большее углубление предыдущего состояния. Достигается восковидная каталепсия, самопроизвольная анальгезия. Наступает торможение второй сигнальной системы.

    Признаки второй степени второй стадии: резкая сонливость; загипнотизированный отмечает "скованность"; наблюдается восковидная каталепсия; наступает значительное ослабление кожной чувствительности, (усиливающееся путем внушения; реализуется внушение двигательных реакций, латентный период их укорочен; начавшееся автоматическое движение быстро ослабевает, прекращается; внушенные иллюзии не реализуются.

    Третья степень. В коре головного мозга появляются фазовые явления - уравнительная фаза. Более глубокое торможение второй сигнальной системы; реализуются при закрытых глазах внушенные иллюзии.

    Признаки третьей степени второй стадии: у загипнотизированного отмечается полное исчезновение собственных мыслей, он слышит только голос гипнотерапевта; наблюдается титаническая каталепсия (поднятая рука "пружинит"); внушение активных и пассивных двигательных реакций реализуется хорошо; движения медленные, отдельными толчками, невозможно разжать кулак, двинуть рукой; автоматические однообразные движения выражены хорошо; реализуются при закрытых глазах внушения иллюзий; Имеется анестезия слизистой носа; при пробе с нашатырным спиртом реакция отрицательная.

 

 

            Третья стадия.

 

    Первая степень. Зона раппорта формируется полностью. Вторая сигнальная система выключена, кроме пункта раппорта. "Превалирует первая сигнальная система. Налицо парадоксальная фаза. Амнезия после пробуждения. Иллюзия при открытых глазах хорошо реализуется во всех анализаторах, за исключением слухового и зрительного. Самопроизвольная каталепсия исчезает. Положительный симптом Платонова - поднятая рука быстро падает.

    Признаки первой степени третьей стадии: исчезает самопроизвольная каталепсия; полностью реализуется (кроме слуха и зрения) иллюзия при открытых глазах; при раздражении носа, языка, кожи вызываются галлюцинации; можно вызвать ощущение голода, жажды; хорошо реализуются внушённые двигательные реакции; амнезия отсутствует.

    Вторая степень. Почти полное торможение второй сигнальной системы. Вызываются все положительные галлюцинации.

    Признаки второй степени третьей стадии: хорошо реализуются зрительные галлюцинации (с закрытыми глазами "ловит бабочек"); при внушении "открыть глаза" галлюцинации исчезают, часто наступает пробуждение; легко реализуются внушенные двигательные реакции (пассовые и активные); частичная амнезия.

    Третья степень. Полное изолирование раппорта. Вторая сигнальная система выключена, кроме пункта раппорта. Амнезия после пробуждения. Слово гипнотизера сильнее реального раздражителя.

    Признаки третьей степени третьей стадии: легко реализуются все виды положительных и отрицательных галлюцинаций, реализуются постгипнотически; амнезия после пробуждения; с легкостью реализуются "трансформации" возраста, например, перевод в детское состояние; при открытии век глаза мутны, влажны; можно вызвать "молниеносный" повторный гипноз после пробуждения.

 

 

    Можно с уверенностью сказать, что эта классификация на сегодняшний день является наиболее полной и детально разработанной.

 

 

 

 

        Один из ведущих исследователей гипноза Э. Хилгард рассматривает гипноз как особое состояние сознания, описывает 7 характеристик глубокого гипнотического транса:

- спад функций планирования;

- перераспределение внимания;

- наличие ярких зрительных образов прошлого и проявления , повышенной способности к фантазированию;

- толерантность к устойчивому искажению реальности;

- повышенная внушаемость;

- ролевое поведение;

- постгипнотическая амнезия (потеря памяти).

 

 

 

Приобретенное слабоумие или приобретенное нарушение интеллекта (деменция)

 

 

 

 

    Амнестическая деменция. Как правило, больные не могут вспомнить основные сведения, касающиеся текущих событий: адрес, телефон, которым пользовались много лет; имена близких членов семьи (например, внуков), название учебного заведения, которое окончили. Обычно отмечается дезориентировка во времени (дата, день недели, время года и т.п.) или месте нахождения. Образованные люди могут затрудняться при вычитании, например, из 40 по 4 или из 20 по 2. Некоторые больные помнят многие основные факты, касающиеся их самих и окружающих. Они всегда знают собственные имена, членов семьи. Они не нуждаются в помощи, чтобы совершить туалет, но затрудняются в выборе одежды из-за неумения принять решение.

 

 

 

 

 

 

 

 

    Лакунарная деменция. Больные иногда забывают имя супруга, от которого полностью зависимы в жизни. В основном оказываются забытыми некоторые недавние события и опыт прошлой жизни. Сохранены некоторые очень разрозненные воспоминания о прошлом. Как правило, больные, не знают, где находятся, какое время года. Могут затрудняться в счете до 10 и обратно. Требуют повседневного ухода. После выписки из стационара. Не могут самостоятельно переезжать, но иногда сохраняют способность доехать до знакомого места. У них часто нарушен суточный ритм, но они почти всегда помнят собственное имя. Часто сохраняют способность отличать знакомых людей от незнакомых. Эмоциональные нарушения достаточно разнообразны: навязчивые симптомы, например, бесконечная повторная чистка чего-либо и т.п.; беспомощность, усугубляемая тем, что человек не может удержать мысль достаточно долго, чтобы совершить действие, направленное на достижение цели.

    Псевдопаралитическая деменция. Больные могут, если привлечь их внимание, несмотря на эйфорию или апатию, изложить основные сведения, касающиеся текущих событий: адрес или телефон, которыми пользовались много лет, имена близких членов семьи, назвать учебное заведение, которое окончили. Либо не задумываются над тем, где находятся, какой текущий месяц, год, либо независимо от просьб медицинского персонала, правильно называют текущий год, возраст, место, где находятся. Либо не выполняют пробы на вычитание из 40 по 4 или из 20 по 2, а могут без труда выполнить, это. Они себя обслуживают, но беспечны, неряшливы.

 

 

 

 

 

Врожденное слабоумие или врожденное нарушение интеллекта (олигофрения или малоумие)

 

 

 

 

 

 

 

 

    Идиотия (от греч. idios - собственный, существующий для себя, или, иначе, - существующий без общения с окружающими) - глубокая степень психического недоразвития ( IQ менее 20), при которой отсутствует мышление и речь, больные произносят нечленораздельные звуки, речь не понимают, не узнают близких. У них отсутствуют простейшие навыки самообслуживания; эмоции элементарны и связаны с удовлетворением или неудовлетворением пищевого инстинкта; вкус, обоняние, кожаная чувствительность снижены, чем объясняется отсутствие реакций на повреждение, которые могут наносить сами себе. Целенаправленная деятельность отсутствует. При идиотии одни больные вялы, малоподвижны, подолгу пребывают в однообразном положении, другие беспокойны, двигательно возбуждены, совершают стереотипные движения, легко поддаются состоянию психомоторного возбуждения с элементами ярости или агрессии, а некоторые - с аутоагрессией (царапают себя, кусают, бьют). Идиотия нередко сочетается с грубыми дефектами физического развития.

 

 

    Имбецильность (от лат. im - без, bacillum - палка, то есть не может обойтись без "палки", без поддержки, без постоянной помощи и руководства) - средняя степень умственной отсталости (IQ - 20-50). Мышление имбецилов конкретно, непоследовательно, тугоподвижно. Отвлеченные понятия отсутствуют. Запас сведений и представлений ограничен узким кругом сугубо бытовых, повседневных вопросов. Отмечается резкое недоразвитие восприятия, внимания, памяти. Речь косноязычна и неграмотна, словарный запас беден и состоит из наиболее часто употребляемых слов. Развитие статических локомоторных функций резко задержано, и они недостаточно дифференцированы. При относительно хорошей механической памяти некоторые из них могут овладеть буквами и порядковым счетом, но пользуются ими механически. Им доступны навыки самообслуживания и элементарные трудовые процессы, но к самостоятельной трудовой деятельности они в большинстве случаев неспособны. У некоторых отмечается повышение и извращение влечений (гиперсексуальность и прожорливость). Повышенная внушаемость и подражаемость нередко способствуют появлению ассоциативных форм поведения. У больных отмечается эмоциональная реакция на отношения окружающих; одни робки, нерешительны и легко тормозимы, другие - драчливы, агрессивны, злобны, требуют к себе внимания.

 

 

    Дебильность (от лат. debilius - слабый, хилый) - легкая степень психического недоразвития (IQ - 50-70). Сущность дебильности состоит в неполноценности познавательной деятельности. Особенно страдают неспособностью к анализу, логическому общению, абстракции, то есть к тем психическим функциям, которые составляют основу интеллекта. Основными признаками дебильности являются недоразвитие абстрактного мышления, неспособность к полноценному отвлечению и обобщению предметов и явлений действительности, недостаточность критических способностей, преобладание конкретно-образного мышления. Больные не способны понимать усложненные отношения, неполноценна их перспективная оценка происходящего и возможные последствия своих действий. Фразовая речь развита, но словарный запас бедный, речь косноязычна, часто в виде речевых штампов.

    Эмоциональная и волевая сфера отличаются недоразвитием высших эмоций, малой дифференцированностью и недостаточной коррекцией эффективных реакций, упрямством, повышенной внушаемостью, недостаточно тонкой моторикой и координацией, отсутствием самостоятельности и инициативы. Дебилы могут обладать хорошей механической памятью, осваивать творческие профессии, успешно работать по шаблону, приспосабливаясь к жизни. Для них характерны также дефекты физического развития и телосложения, мелкие уродства: неправильная форма ушей, эпикант, коломба, гипертелоризм, гипоплазия верхней и нижней челюсти, син- и полидактилия, врожденные пороки сердца и других органов.

 

 

 НАРУШЕНИЕ СНА: причины, временная характеристика

 

Нарушение сна	Временная характеристика	Основные причины
Повышенная сонливость (гиперсомния)	Преходящая кратковременная (до 1 - 2 недель)	Физическое, умственное или эмоциональное переутомление; прием седативных, антиангинальных, противосудорожных препаратов, алкоголя; состояния в период реконвалесценции после инфекционных болезней; эпидемический энцефалит
	Преходящая длительная (месяцами)	Неврастения, депрессии различной породы, астенический синдром при хронических болезнях, эпидемический энцефалит
	Пароксизмальная (от минуты, при нарколепсии, до  нескольких часов)	Нарколепсия, синдром периодической спячки при поражении гипоталамической области
	Постоянная	Грубое поражение гипоталамо-мезенцефальной области опухолью мозга, воспалительным процессом (эпидемический энцефалит); интоксикация организма
Летаргический сон	Длительный (от недели до десятков лет)	Истерия, органическое поражение гипоталамуса
Бессонница (инсомния)	Преходящая кратковременная (несколько дней)	Эмоциональный стресс, смена привычной обстановки засыпания, кратковременные соматические болезни, болевые ощущения, эпидемический энцефалит
	Преходящая длительная (неделями, месяцами)	Функциональные расстройства нервной системы, климакс, депрессии, возникновение болезней, длительные болевые ощущения, эпидемический энцефалит
	Постоянная, хроническая (годами)	Затянувшееся невротическое состояние, органическое поражение гипоталамо-мезенцефальной области, хронические соматические болезни, старческая бессонница.
Извращение ритма сна (сонливость днем из-за нарушенного ночного сна)	Кратковременное	Компенсаторно при кратковременной бессоннице
	Постоянное	Компенсаторно при длительной бессоннице, синдром Пиквина при поражении гипоталамо-гипофизарной области (ожирение, беспокойный ночной сон из-за нарушения ритма дыхания, интенсивный храп и "легочное сердце")

 

 

ПОТЕРЯ СОЗНАНИЯ: основные причины

 

    Кратковременная, обычно проходящая и без врачебного вмешательства:

  -  нетяжелый коллапс различного происхождения; эпилепсия и эпилептиформной синдром различного происхождения; преходящие нарушения мозгового кровообращения; синдром Унтерхарнштейдта при шейном остеохондрозе ("дропп-атака"); гипогликемия; сотрясение головного мозга (потеря сознания на фоне затяжного кашлевого приступа) и другие формы синкопальных состояний.

    Внезапная с тяжелыми расстройствами жизненно важных функций, летальным исходом (если не проводятся реанимационные мероприятия):

  -  обширное кровоизлияние в мозг, обширный инфаркт мозга, особенно вследствие тромбоэмболии стволовой части интракраниальных артерий мозга; остановка или фибрилляция сердца (обширный трансмуральный инфаркт миокарда), разрыв аневризмы сердца, крупных сосудов миксома сердца, тромбоэмболия легочной артерии; шок (анафилактический, жлектрошок и т.д.); тяжелая черепно-мозговая травма; острые отравления организма (цианистым калием и др.)

    Постепенно возникающая и неуклонно усугубляющаяся (если не проводится интенсивная терапия):

   -  комы различного происхождения.

 

 

НАРУШЕНИЕ СОЗНАНИЕ: виды, отличительные признаки, основные причины

 

Виды и степени нарушения сознания	Отличительные признаки	Основные причины
Оглушенность (заторможенность) и выключение сознания:		Экзогенные и эндогенные интоксикации организма, инфекции, инсульт, травмы, опухоли головного мозга и др.
обнубиляция (затуманенность)	Общая вялость, спонтанная речь адекватная, замедленная
сомноленция (сонливость)	Спонтанной речи  нет, но больной отвечает связно, если растормошить
сопор (частичное выключение)	Реагирует на окрик, боль, тормошение открытием глаз, движениями, произнесением слов
Кома (полное выключение)	Контакта нет, иногда реагирует на сильную боль
Дезориентация с возбуждением:
делирий	Потеря ориентации, наплыв ярких зрительных и слуховых галлюцинаций с резким двигательным возбуждением, агрессией	Тяжелые инфекции, интоксикации организма, алкогольный делирий, травмы, субарахноидальное и , реже, внутримозговое кровоизлияние, сосудистые психозы, шизофрения
онейроид	Сновидное, фанатически бредовое состояние, грёзы	Шизофрения, реже эпилепсия, энцефалит
аменция	Бессвязная речь, растерянность, двигательное возбуждение в пределах пастели	Тяжёлые инфекции, интоксикации организма, сосудистые психозы, энцефалит
Сумеречное расстройство сознания	Внезапная дезориентация, иногда автоматизмы (амбулаторные и иных видов), немотивированная ярость, агрессия	Эпилепсия, реже черепно-мозговая травма, преходящее нарушение мозгового кровообращения, патологическое опьянение, истерия. У здорового человека возможна кратковременная просоночная дезориентация, если он внезапно разбужен во время глубокого сна. В случаях развития инфекций, интоксикаций организма у больных просоночная дезориентация заметнее.

 

ШКАЛА ДЕЙВИСА И ХЬЮСБЭНДА

 

 

Глубина	Степень	Симптомы
Невосприимчивые	0
Гипновидность	1
	2	Релаксация
	3	Мигания
	4	Закрывание глаз
	5	Полное физическое расслабление
Легкий транс	6	Каталепсия глаз
	7	Каталепсия конечностей
	10	Ригидная каталепсия
	11	Анестезия (типа перчаток)
Средний транс	13	Частичная амнезия
	15	Постгипнотическая амнезия
	18	Изменение личности
	20	Простые постгипнотические внушения; кинестетические иллюзии; полная амнезия
Глубокий транс	21	Способность открывать глаза без изменения глубины транса
	23	Постгипнотические фантастические внушения
	25	Полный сомнабулизм
	26	Позитивные постгипнотические зрительные галлюцинации
	27	Позитивные постгипнотические слуховые галлюцинации
	28	Постгипнотическая системная амнезия
	29	Негативные слуховые галлюцинации
	30	Негативные зрительные галлюцинации

Акцентуация характера и психопатия

 

(классификация Н.Я. Иванова, А.Е. Личко, 1992)

 

 

 

 

    Психопатия проявляется патологическими чертами характера, дисгармонией личности, нарушениями эмоциональной и волевой сфер, нарушением адаптации личности в обществе. Дисгармоничность, неуравновешенность личности определяет особенности психической деятельности. Интеллект существенно не страдает.

 

 

 

 

 

 

    Паранойяльный тип. Основная черта - склонность к образованию сверхценных идей (собственной значимости, изобретательства, ревности, сутяжничества и др.). Находясь полностью под властью этой идеи, направляет на реализацию ее все свои силы. При этом все факты, опровергающие правильность этой идеи или не подтверждающие ее, отбрасываются или не принимаются во внимание. Попытки разубедить приводят к усилению его убежденности в правильности его идей и необходимости реализации намеченных действий. Эти люди обычно подозрительны, застревают на мелочах, обидах, склонны к мести Мышление паранойяльных личностей характеризуется инертностью, обстоятельностью. Они весьма склонны к конфликтам, сутяжничеству.

    Гипертимный тип. Такие подростки отличаются почти всегда хорошим, даже слегка повышенным настроением, высоким жизненным тонусом, брызжущей энергией, неудержимой активностью, постоянным стремлением к лидерству, притом неформальному. Хорошее чувство нового сочетается с неустойчивостью интересов, а большая общительность с неразборчивостью в выборе знакомств. Легко осваиваются в незнакомой обстановке, но плохо переносят одиночество, размеренный режим, строго регламентированную дисциплину, однообразную обстановку, монотонный и требующий мелочной аккуратности труд, вынужденное безделье. Склонны к переоценке своих возможностей и к чрезмерно оптимистическим планам на будущее. Стремление окружающих подавить их активность и лидерские тенденции нередко ведет к бурным, но коротким вспышкам раздражения. Самооценка нередко неплохая, но часто стараются показать себя более конформными, чем это есть на самом деле.

    Циклоидный тип. Встречается только в виде акцентуаций характера. При патологическом уровне развивается одна из форм нервно-психического расстройства - циклотимия. При циклоидной акцентуации фазы гипертимности и субдепрессии выражены не резко, обычно кратковременны (1-2 недели) и могут перемежаться длительными интермиссиями. В субдепрессивной фазе падает работоспособность, ко всему утрачивается интерес, подростки становятся вялыми домоседами, избегают компании. Неудачи и даже мелкие неурядицы тяжело переживаются Серьезные нарекания, особенно унижающие самолюбие, способны навести на мысли о собственной неполноценности и ненужности и подтолкнуть к суицидальному поведению. В субдепрессивной фазе также плохо переносится крутая ломка стереотипа жизни (переезд, смена учебного заведения и т.п. ). В гипертимной фазе циклоидные подростки не отличаются от гипертимов. Самооценка формируется постепенно по мере накопления опыта "хороших" и "плохих" периодов. У подростков она нередко бывает еще неточной.

    Лабильный тип. Главная черта этого типа - крайняя изменчивость настроения, которое меняется слишком часто и чрезмерно круто от ничтожных и даже незаметных для окружающих поводов. От настроения момента зависит и сон, и аппетит, и работоспособность, и общительность. Чувства и привязанности искренни и глубоки, особенно к тем лицам, кто сами к ним проявляют любовь, внимание и заботу. Велика потребность в сопереживании Тонко чувствуют отношение к себе окружающих даже при поверхностном контакте. Всякого рода эксцессов избегают. К лидерству не стремятся. Тяжело переносят утрату или эмоциональное отвержение со стороны знакомых лиц Самооценка отличается искренностью и умени ем правильно подметить черты своего характера.

    Астено-невротический тип. Также встречается только в виде акцентуации характера Патологический уровень проявляется чаще всего развитием неврозов в виде неврастении. Главными чертами является повышен ная утомляемость, раздражительность и склонность к ипохондричности. Утомляемость особенно проявляется при умственных занятиях и в обстановке соревнований. При утомлении аффективные вспышки возникают по ничтож ному поводу. Самооценка обычно отражает ипохондрические установки

    Сенситивный тип. У этого типа две главные черты - большая впечатлительность и чувство собственной неполноценности. В себе видят множе ство недостатков, особенно в области качеств морально-этических и воле вых. Замкнутость, робость и застенчивость выступают среди посторонних и в непривычной обстановке. С незнакомыми трудны даже самые поверх ностные формальные контакты, но с теми, к кому привыкли, бывают достаточно общительны и откровенны. Ни к алкоголизации, ни к делинквентности склонности не обнаруживают. Непосильной оказывается ситу ация, где подросток оказывается объектом неблагожелательного внимания окружения, когда на его репутацию падает тень или он подвергается несправедливым обвинениям. Самооценка отличается высоким уровнем объ ективности

    Психастенический тип. Главными чертами являются нерешительность, склонность к рассуждательству, тревожная мнительность в виде опасений за будущее - свое и своих близких, склонность к самоанализу и легкость возникновения навязчивостей. Черты характера обычно обнаруживаются в начальных классах школы - при первых требованиях к чувству ответственности. Отвечать за себя и особенно за других бывает самой трудной задачей. Защитой от постоянной тревоги по поводу воображаемых неприятностей и несчастий служат выдуманные приметы и ритуалы. Нерешительность особенно проявляется, когда надо сделать самостоятельный выбор. Алкоголизация и делинквентность не присущи. В самооценке встречается тенденция находить у себя черты разных типов, включая совершенно несвойственные.

    Шизоидный тип. Главными чертами являются замкнутость и недостаток интуиции в процессе общения. Трудно устанавливать неформальные, эмоциональные контакты - эта неспособность нередко тяжело переживается. Быстрая истощаемость в контакте побуждает к еще большему уходу в себя. Недостаток интуиции проявляется неумением понять чужие переживания, угадать желания других, догадаться о невысказанном вслух. К этому примыкает недостаток сопереживания. Внутренний мир почти всегда закрыт для других и заполнен увлечениями и фантазиями, которые предназначены только для услаждения самого себя, служат утешению честолюбия или носят эротический характер. Увлечения отличаются силой, постоянством и нередко необычностью, изысканностью. Богатые эротические фантазии сочетаются с внешней асексуальностью. Алкоголизация и делинквентное поведение встречаются нечасто. Труднее всего переносятся ситуации, где нужно быстро установить неформальные эмоциональные контакты, а также насильственное вторжение посторонних во внутренний мир. Самооценка обычно - неполная: хорошо констатируется замкнутость, трудность контактов, непонимание окружающих, другие особенности подмечаются хуже. В самооценке иногда подчеркивается нонконформизм.

    Эпилептоидный тип. Главной чертой является склонность к состояниям злобно-тоскливого настроения с постепенно накипающим раздражением и поиском объекта, на котором можно было бы сорвать зло. В этими состояниями обычно связана аффективная взрывчатость. Аффекты не только сильны, но и продолжительны. Большим напряжением отличается инстинктивная жизнь. Любовь почти всегда окрашена ревностью. Алкогольные опьянения часто протекают тяжело - с гневом и агрессией. Лидерство проявляется стремлением властвовать над сверстниками. Неплохо адаптируются в условиях строгого дисциплинарного режима, где стараются подольститься к начальству показной исполнительностью и завладеть положением, дающим власть над другими подростками. Инертность, тугоподвижность, вязкость накладывают отпечаток на всю психику - от моторики и эмоций до мышления и личностных ценностей. Мелочная аккуратность, скрупулезность, дотошное соблюдение всех правил, даже в ущерб делу, допекающий окружающих педантизм обычно рассматриваются как компенсация собственной инертности. Самооценка обычно однобокая: отмечается приверженность к порядку и аккуратности, нелюбовь к пустым мечтаниям и предпочтение жить реальной жизнью; в остальном обычно представляют себя гораздо более конформными, чем есть на самом деле.

    Истерический (гистрионический) тип. Главными чертами являются беспредельный эгоцентризм, ненасытная жажда внимания к своей особе, восхищения, удивления, почитания, сочувствия. Все остальные особенности питаются этим. Лживость и фантазирование целиком служат приукрашиванию своей особы. Внешние проявления эмоциональности на деле оборачиваются отсутствием глубоких чувств при большой выразительности, театральности переживаний, склонности к рисовке и позерству. Неспособность к упорному труду сочетается с высокими притязаниями в отношении будущей профессии. Выдумывая, легко вживаются в роль, искусной игрой вводят в заблуждение доверчивых людей. Среди сверстников претендуют на первенство или на исключительное положение. Пытаются возвыситься среди них россказнями о своих удачах и похождениях. Товарищи вскоре распознают их выдумки и ненадежность, поэтому они часто меняют компании. Самооценка далека от объективности. Обычно представляют себя такими, какими в данный момент легче всего произвести впечатление.

    Неустойчивый тип. Главная черта - нежелание трудиться - ни работать, ни учиться, постоянная сильная тяга к развлечениям, удовольствиям, праздности. При строгом и непрерывном контроле нехотя подчиняются, но всегда ищут случай отлынивать от любого труда. Полное безволие обнаруживается, когда дело касается исполнения обязанностей, достижения целей, которые ставят перед ними родные, общество в целом. С желанием поразвлечься связаны делинквентность и ранняя алкоголизация. Тянутся к уличным компаниям. Из-за трусости и недостаточной инициативности оказываются там в подчиненном положении. Контакты всегда поверхностны. Романтическая влюбленность несвойственна, сексуальная жизнь служит лишь источником наслаждений. К своему будущему равнодушны, планов не строят, живут настоящим. От любых трудностей и неприятностей стараются убежать и не думать о них. Слабоволие и трусость позволяют удерживать их в условиях строгого дисциплинарного режима. Безнадзорность быстро оказывает пагубное действие. Самооценка обычно неверная - легко приписывают себе гипертимные или конформные черты.     

 

    Конформный тип. Главная черта - постоянная и чрезмерная конформность к привычному окружению, к своей среде. Живут по правилу: думать "как все", поступать "как все", стараться, чтобы все у них было "как всех" - от одежды до суждений по животрепещущим вопросам. Становятся целиком продуктом своего окружения: в хороших условиях старательно учатся и работают, в дурной среде со временем прочно усваивают обычаи, привычки, манеру поведения. Поэтому "за компанию" легко спиваются. Конформность сочетается с поразительной некритичностью, истиной считают то, что поступает через привычный канал информации. По этому добавляется консерватизм: новое не любят потому, что не могут к нему быстро приспособиться, трудно осваиваются в непривычной обста новке. Нелюбовь к новому легко проявляется неприязнью к чужакам. Наиболее успешно работают, когда не требуется личной инициативы. Плохо переносят крутую ломку жизненного стереотипа, лишение привычного общества. Самооценка может быть неплохой.

    Смешанные типы. Достаточно часто встречаются как при акцентуациях характера, так при психопатиях. Однако далеко не все сочетания описанных типов возможны Практически не сочетаются следующие типы:

    Гипертимный - с лабильным, астено-невротическим, сенситивным, психастеническим, шизоидным, эпилептоидным;

    Циклоидный - со всеми типами, кроме гипертимного и лабильного;

    Лабильный - с гипертимным, психастеническим, шизоидным, эпилептоидным;

    Сенситивный - с гипертимным, циклоидным, лабильным, эпилептоидным, истероидным, неустойчивым;

    Психастенический - с гипертимным, циклоидным, лабильным, эпилептоидным, истероидным, неустойчивым;

    Шизоидный - с гипертимным, циклоидным, лабильным, астено-невротическим;

    Эпилептоидный - с гипертимным, циклоидным, лабильным, астено-невротическим, сенситивным, психастеническим;

    Истероидный - с циклоидным, сенситивным, психастеническим; 

 

    Неустойчивый - с циклоидным, сенситивным, психастеническим.

    Смешанные типы бывают двоякого рода.

 

 

    Промежуточные типы. Эти сочетания обусловлены эндогенными, прежде всего генетическими факторами, а также, возможно, особенностями развития в раннем детстве. К ним относятся лабильно-циклоидный и конформно-гипертимный типы, сочетания лабильного типа с астено-невротическим и сенситивным, последних друг с другом и с психастеническим. Промежуточными могут быть также такие типы как шизоидно-сенситивный, шизоидно-психастенический, шизоидно-эпилептоидный, шизоидно-истероидный, эпилептоидно-истероидный. В силу эндогенных закономерностей с возрастом возможна трансформация гипертимного типа в циклоидный.

    Амальгамные типы. Эти смешанные типы формируются в течение жизни как следствие напластования черт одного типа на эндогенное ядро другого в силу неправильного воспитания или других длительно действующих неблагоприятных факторов. На гипертимное ядро могут наслаиваться черты неустойчивости и истероидности, к лабильности присоединяться сенситивность или истероидность. Неустойчивость может также наслаиваться на шизоидное, эпилептоидное, истероидное и лабильное ядро. Под действием асоциальной среды из конформного типа может развиться неустойчивый. В условиях жестких взаимоотношений в окружении эпилептоидные черты легко наслаиваются на конформное ядро.

 

 

 

 

ПОСВЯЩАЕТСЯ СВЕТЛОЙ ПАМЯТИ АКАДЕМИКА ВЛАДИМИРА МИХАЙЛОВИЧА БЕХТЕРЕВА, КОТОРЫЙ ПО ПРАВУ ЯВЛЯЕТСЯ ОТЦОМ РУССКОЙ НАУЧНО-КЛИНИЧЕСКОЙ ГИПНОЛОГИИ. ПУСТЬ ЭТА КНИГА БУДЕТ ПРОДОЛЖЕНИЕМ ЕГО НЕЗАКОНЧЕННЫХ РАБОТ.

 

 

ОТ АВТОРА

 

 

Книга посвящена одной из актуальных проблем, находящихся на стыке двух наук - медицины и психологии. Актуальность данной темы определяется возрастающим интересом к проблеме гипноза не только со стороны врачей и других специалистов, но и широкого круга читателей. Вопросы гипноза и внушения имеют немаловажное значение в практике современной психотерапии, в педагогической деятельности, в системе управления, а также в общении между людьми: в семье, коллективе, обществе. В настоящее время гипноз рассматривается как временное состояние сужения сознания, вызванное путем концентрации внимания, благодаря действием гипнотизера (гетерогипноз) или воздействию на собственную личность (аутогипноз) и обусловленное повышенной внушаемостью и гипнабельносгью, что проявляется в изменении уровня мышления, волевого контроля и эмоционального настроя.

В первой главе подробно прослеживаются этапы становления науки о гипнозе, которые можно разделить на три периода: 1 -и - религиозно-мистический, охватывающий древние и средние века; 2-й - метафизический, начавшийся в XVII в. и закончившийся в начале XIX в.; 3-й - период научного подхода к обоснованию гипноза, начало которого связано с именем английского хирурга Бреда и португальского аббата Фариа. Все достижения гипнологии - результат исторического развития, который можно понять и оценить в полной мере, лишь заглянув в прошлое. В то же время в разных странах в разное время этот процесс имел свою специфику. За каждой методикой, классификацией - труд многих поколений ученых. Однако необходимо отметить, что более успешное применение гипнотерапия нашла в нашей стране, где люди с детства привыкли подчиняться и поклоняться, а также в период экономического кризиса, когда у людей исчезает "будущее" и на арену выходят маги, волшебники, колдуны и другие мистификаторы, которые выполняют определенный социальный заказ общества. Появление большого количества экстрасенсов в нашей стране обусловлено кризисом медицины, психологии и вообще новым отношением к человеку во всех сферах его деятельности. Экстрасенсы пропагандируют здоровый образ жизни, предлагая посещение оздоровитель* ных сеансов. Говоря об экстрасенсорном воздействии, они в большей степени пользуются различными методами психотерапии и психокоррекции. Это необходимый этап в развитии естествознания (медицины и психологии) и общества в целом, после чего мы вновь обратимся к человеку, к его личности не на словах, а на деле.

 

 

 

 

 

 

Философско-методологические аспекты включают в себя проблему "мозг и психика", среди которых рассматриваются вопросы соотношения мозга и сознания как проблемы физиологии и психолргии, связь гипнологии с парапсихологией, экстрасенсорикой и религией. Эти положения способствуют формированию мировоззрения в отношении сущности гипноза и связанных с ним явлений.

В следующих главах рассматриваются психофизиологические механизмы гипноза, в которых различают две стороны этого вопроса: во-первых - это механизмы гипнотического торможения в головном мозге, а во-вторых - это условия и предпосылки действия словесных внушений. Обсуждая социально-психологические и нейрофизиологические механизмы, их гармоническое взаимодействие, можно сказать, что гипноз представляет собой состояние, отличное по своим проявлениям как от бодрствования, так и от естественного сна. Описанные стадии и степени глубины гипнотического сна позволяют отличить различные состояния сна и бодрствования с закрытыми глазами от гипноза. В книге также на ярких примерах прослеживается общность механизмов гипноза у человека и животных.

На основании используемой литературы и собственного опыта описывается влияние гипноза на органы и системы организма. Однако людей больше интересует механизм влияния гипнотического и постгипнотического внушения на поведение, формирование мнительности и суеверий и многие другие феномены, связанные с психикой.

В книге рассматриваются методики преподавания и обучения в состоянии гипноза, способствующие всестороннему развитию личности. Большое внимание уделено внушаемости и восприимчивости к гипнозу, а также контрвнушаемости. Эти данные позволяют читателю ответить на многие вопросы, связанные с гипнотизацией: "Почему нельзя загипнотизировать любого человека? Почему одни люди поддаются гипнозу, а другие как бы мысленно, иногда даже неосознанно, говорят про себя: нет, меня не возьмешь, не загипнотизируешь? Почему при телевизионной психотерапии Анатолия Кашпировского и экстрасенсорном воздействии Алана Чумака у одних зрителей возникали осложнения, а у других улучшалось самочувствие, рассасывались рубцы, исчезла седина волос и т.п.? Можно ли научиться гипнотизировать? Кто может стать гипнотизером?" Появление различных способов гипнотизации при воздействии на зрение, слух, кожу, различные современные методики заставляют сформулировать показания и противопоказания к гипнотерапии и методики устраняющие возможные осложнения Большой интерес представляют приемы гипнотизации животных, методы, используемые эстрадными гипнотизерами, влияние гипноза на резервы человеческой психики и организма в целом Подробно описаны способы овладения каждой методикой, встречающиеся трудности и их преодоление

Все сказанное выше представляется важным в настоящее время в связи с распространением ложных мнений и внедрением в сознание населения мифических представлений о неограниченных возможностях гипноза (лечение СПИДа, рака и т д )

В книге показаны возможности гипноза при использовании его в основной медицинской модели Конкретные рекомендации при лечении и реабилитации больных неврологическими, пограничным^ и другими психосоматическими заболеваниями могут быть применены в стационарах, поликлиниках санаториях, домах отдыха, в комнатах психологической разгрузки и реабилитационных центрах, в дошкольных учебных учреждени ях, в спортивных клубах, а также в семье Советы родителям позволят избежать развития нервозности у детей, а в отдельных случаях излечить их от различных психоневрологических заболеваний (энурез заикание, тики, энкопрез и др ) Книга заканчивается главой об использованной и рекомендуемой литературе, где собраны почти все отечественные и Зарубежные источники, посвященные проблеме гипноза за последние 100 лет

Данный труд выполнен в свете решения общего собрания Российской Академии медицинских наук (РАМН) от 26-30 января 1993 г и научной программы по нейронаукам "Мозг человека"

 

 

 

 

Р. S. Предложения, пожелания, рекомендации, замечания и все, что связано с феноменами, описанными в данной книге, просим Вас посылать по адресу Россия, Нижний Новгород 603042, ул. Краснодонцев, д. 11а, кв. 45, Мышляеву Сергею Юрьевичу

 

 

Заранее благодарю всех читателей

 

 

 

ИСПОЛЬЗОВАННАЯ И РЕКОМЕНДУЕМАЯ ЛИТЕРАТУРА

1. Ананьев Б.Г. Избранные психологические труды. Т.2., М., 1980.

2. Андреева Г.М. Социальная психология. МГУ. 1980. ,

3. Анохин U.K. Биология и нейрофизиология условного рефлекса. М., Медицина, 1968.

4. Аристотель. О душе. Соч. в 4-х т. М., 1975.

5. Архангельский Г.В. История неврологии от истоков до XX века. М., Медицина, 1965.

6. Бауман Д.Э., Буль П.И. Наследуемость гипнабельности у человека.

Генетика , 1981, № 2, с.352-356. Т.БезменоваН.А. Очерки по теории и истории риторики. Наука, М., 1991.

8. Беленков Н.Ю. Принцип целостности в деятельности мозга. М., Медицина, 1980.

9. Бернгейм. О гипнотическом внушении и применении его к лечению болезни. В 2-х т. Пер. с франц., 1888.

10. Беспалько И.Г. Экспериментальное исследование сновидений в гипнозе: Автореф. дисс. к.м.н., 1956.

11. Бехтерев В.М. Лечебное значение гипноза. СПб, 1900.

12. Бехтерев В.М. Внушение и его роль в общественной жизни. СПб., 1908.

13. Бехтерев В.М. Внушение и воспитание. Петроград, 1928.

14. Бехтерев В.М. Объективная психология. М., Наука, 1991.

15. Болезни нервной системы. Под ред. П.В.Мельничука. М., Медицина, 1982.

16. БульП.И. Техника врачебного гипноза, Л., Медгиз, 1955.

17. Буль П.И. Гипноз и внушение в клинике внутренних болезней. Л., Медгиз. 1985.

18. БульП.И. Основы психотерапии. Л., Медицина, 1974.

19. Буреш Я., Бурешова О. и др. Методика и основные эксперименты по изучению мозга и поведения. М., Высшая школа, 1991.

20. Бирман Б.Н. Экспериментальный сон: Автореф дисс. к.м.н., 1925.

21. Брэг Р. Гипноз (самоучитель). Пер. с эсперанто. М., 1992.

22. Васильев Л.Л. Таинственные явления человеческой психики. М., Политиздат, 1964.

23. Васильев И.А., Магомед-Эминов М.Ш. Мотивация и контроль за действием. МГУ, 1991.

24. Вейн А.М. Три жизни. М., Знание, 1979.

25. Вейн А.М., Хехт К. Сон человека: физиология и патология. М., Медицина, 1989.

26. Выготский Л.С. Собр. соч. в 6-ти т. М., 1982.

27. Варшавский К.М. Гипносуггестивная терапия. Л., Медицина, 1973.

329

 

28. Вольперт И.Е. Исследование сновидений в гипнозе: Автореф." дисс. к, м.н.,Л., 1952.

29. Бунд В. Гипнотизм и внушение. Пер. с нем., 1883.

30. Герке Р.П. О гипнозе и внушении. Рига, Зинатне, 1966.

31. Гримах Л.П. Моделирование состояния в гипнозе. М., Наука, 1978.

32. Гримах Л.П. Резервы человеческой психики. М., Политиздат, 1987.

33. Групповая психотерапия. Под ред. Б.Д.Карвасарского, С.Ледера. М., Медицина, 1990.

34. Данилевский В.Я. Единство гипнотизма у человека и животных. СПб., 1891.

35. Данилевский В.Я. Гипнотизм. Харьков, 1926.

36. Декарт Р. Избранные произведения. М., Политиздат, 1950.

Ъ1. Демченко И. Т. Кровообращение бодрствующего мозга. Л..Наука, 1983.

38. Дубров А. П., Пушкин В.Н. Парапсихология и современное естествознание. М., Соваминко, 1990.

39. Дубровский Д.И. Психические явления и мозг. М., Медицина, 1973.

40. Егорова И.С. Электроэнцефалография. М., Медицина, 1973.

41. Ефимов А.С. Гипнотерапия при сердечно-сосудистых неврозах и ранних стадиях гипертонической болезни: Автореф. дисс. к. м.н. Горький, 1955.

42. Захаров А.И. Психотерапия неврозов у детей и подростков. Л., Медицина, 1982.

43. Зейгарник Б.В. Патопсихология. МГУ, 1986.

44. Зимняя И. А. Психология говорения и слушания: Автореф. дисс. д.п.н. М., 1973.

45. Кант И. Об органе души. В кн.: Трактаты и письма'. М., Наука, 1980.

46. Каптерев П.В. Гипнотизм. М., 1909.

47. КарвасарскийБ.Д. Психотерапия. М., Медицина, 1985.

48. Карвасарский Б.Д. Медицинская психология. Л., Медицина, 1982.

49. КарвасарскийБ.Д. Неврозы. М., Медицина, 1990.

50. Кар неги Д. Как завоевать друзей и оказывать влияние на людей. Как выработать уверенность в себе и влиять на людей, выступать публично. Как перестать беспокоиться и начать жить. М., Прогресс, 1990.

51. Картамышев А.И. Гипноз и внушение в терапии кожных болезней. Медгиз, 1953.

52. Клиническая психиатрия. Под.ред. Н.Е.Бечерикова. Киев, Здоровье, 1989.

53. КозачаВ.В. Психофизиологическое измерение суггестивных явлений: Автореф. дисс. к. п. н., 1966.

54. Комаров Ф.И., Петренко В.П., Шамов И.А. Философия и нравственная культура врачевания. Киев. Здоровье, 1988.

55. Краткий психологический словарь. Под ред. А.В.Петровского, М.Г.Ярошевского. М., Политиздат, 1985.

56. Краткий словарь по философии. Под ред. И.В.Блауберга, И.К.Панти-на. М., Политиздат, 1982.

57. Краффт-Эбинг. Экспериментальное исследование в области гипнотизма. Пер. с нем., СПб., 1889.

58. Краффт-Эбинг. Гипнотические опыты. Пер. с нем., Харьков, 1929.

59. Кречмер Э. Внушение. Пер. с нем., Киев, 1925.

60. Кронфельд А.А. Гипноз и внушение. Пер. с нем., Л., 1923.

61. Куликов В.Н. Социально-психологические аспекты суггестии: Автореф. дисс. к. п. н., Л., 1974.

62. Левенфельд Л. Гипноз и его техника. Очерк учения о гипнозе и внушении и их практическое применение. Пер. с нем., 1929.

330

 

63. Лейбниц Г.В. Сочинения. М., Мысль, 1982.

64. Леонгард К. Акцентуированнные личности. Киев , Виша школа, 1981.

65. Ломов Б.Ф. Методологические и теоретические проблемы психологии. М., 1984.

66. Мак-Фарленд Д. Поведение животных: психобиология, этология и эволюция. М., Мир, 1988.

67. Мартынов А.В. Исповедальный путь. М., Прометей, 1989.

68. Марченко В.А., Петленко В.П., Сержантов В.Ф. Методологические основы клинической медицины. Киев, Здоровье, 1990.

69. Менегетти А. Словарь образов. Практическое руководство по имаго-гике. Пер. сигал. Л., Экое, 1991.

70. Мендельсон А.Л. Гипноз и внушение. Л., 1931.

71. Механизмы деятельности мозга человека. Ч. 1. Нейрофизиология человека. Под ред. Н.П.Бехтеревой. Л., 1988.

72. Милнер П. Физиологическая психология. М., Мир, 1973.

73. Мышляев С.Ю. Психокоррекция больных сосудистым поражением головного мозга: Методическое пособие для врачей и медицинских психологов. Н.Новгород, 1991.

74. НаливайкоН.В. Гносеологические и методологические основы научной деятельности. Новосибирск, 1990.

75. Напалков А.В. и др. Информационные механизмы работы мозга. МГУ, 1988.

o76. Небылицин В.Д. Избранные психологические труды. М., Педагогика,

| 1990.

1-77. Невский М.П. ЭЭГ изучение гипнотического сна у человека: Автореф. дисс. д. м. н., М., 1962.

; 78. Никифоров А.С. Бехтерев. М., Молодая гвардия, 1986.

'79. Методологические аспекты науки о мозге. Под ред. О.С.Андрианова и

Г.Х.Шингарова. М., Медицина, 1988.

80. Ноздрачев А.Д., Поляков Е.Л. и др. Исследования функций головного мозга. ЛГУ, 1987.

1 81. Овчинникова О.В. Гипноз в экспериментальном исследовании лично-

f ста. МГУ, 1989.

182. Об ораторском искусстве. М., Литература, 1973 (сборник. Автор-соста-

[ витель А.В.Толмачев).

1 83. Павлов И.П. Лекции о работе больших полушарий головного мозга. М., 1958.

' 84. Павлов Л.П., Романенко А.Ф. Системный подход к психофизиологическому исследованию мозга человека. Л., Наука, 1988. 85. ПайкинД.Н. Нейрофизиологические механизмы гипнотизации кроликов путем обездвиживания: Автореф. дисс. к.м.н., 1971.

| 86. Парыгин Б.Д. Основы социально-психологической теории. М., 1971. 87. Петров Б.Д. Самовнушение в древности и днес. София, Медицина и физкультура, 1983.

' 88. Петровский А.В. Общая психология. М,г Просвещение, 1979.

89. Плам Ф., Познер Дж.Б. Диагностика ступора и комы. М., Медицина, 1986.

90. Платонов К.И. О практическом значении инструкции, о порядке применения гипноза, выраб. Научн.советом при НКЗ РСФСР. Труды I Всесоюзного съезда невропатологов и психиатров. М., 1927.

91. Платонов К.И. Слово как психологический и лечебный фактор. М., Медгиз, 1957.

92. Платонов К.И. Методологические проблемы психологии. М., Медицина, 1977.

331

 

 

93. Поляков Г. И. Проблема происхождения рефлекторных механизмов мозга. М., Медицина, 1964.

94. Поршнев Б.Ф. Социальная психология и история. М., I96&.

95. Прибрам К. Языки мозга. Пер. с англ., М., Прогресс, 1975.

96. Принцип системности в психологических исследованиях. Под ред. Д.Н.Эпвалиишна. М., Наука, 1990.

97. Райков В.Л. Терапия психических заболеваний. М., 1969.

98. Райков В.Л. Гипнотическое состояние как форма психического отражения // Псих, журнал, т.З, № 4, 1982.

99. Райков В.Л. Роль гипноза в творчестве // Псих, журнал, т.4 № 1, 1983.

100. Ранняя диагностика психических заболеваний. Под ред. В.Блейхера. Киев, Здоровье, 1989.

101. Рожнавский Г.В. Внушаемость и гипнабельность у больных хроническим алкоголизмом: Автореф. дисс. к.м.н. 1985.

102. Рожнов В.Е. Гипноз в медицине. М., Медгиз, 1954.

103. Рожнов В.Е., Рожнова М.А. Правда о "чудесных" исцелениях. М., Медицина, 1969.

104. Рубинштейн С.Л. Основы общей психологии. М., Педагогика, 1989.

105. Руководство по неврологии. В 8-ти т. М., Медгиз, 1957. '106. Руководство по нейрофармакологии. Под ред. С.В.Аничкова. М., Медицина, 1982.

107. Руководство по психиатрии. В 2-х т. Под ред. А.В.Снежневского. М., Медицина, 1983.

108. Руководство по психотерапии. Под ред. В.Е.Рожнова. Ташкент, Медицина, 1985.

109. Руководство по физиологии: Клиническая нейрофизиология. Л., Наука, 1972.

ПО. Руководство по физиологии: Частная физиология нервной системы. Л., Наука, 1983.

111. Рязанцев В.А. Психотерапия и деонтология при алкоголизме. Киев, Здоровье, 1983.

112. Сеченов И.М., Павлов И.П., Введенский Н.Е. Физиология нервной системы. В 4-х т. Под ред К.М.Быкова. М., Медгиз, 1952.

113. Симонов П.В. Эмоциональный мозг. М., Наука, 1981.

114. Синельников Р. Д. Атлас анатомии человека. В 3-х т. М., Медицина, 1968.

115. Слободяник А.П. Психотерапия, внушение, гипноз. Киев, Медицина, 1968.

116. Смирнов В.М., Резникова Т.Н., Губачев Ю.М. и др. Мозговые механизмы психофизиологических состояний. Л., Наука, 1989.

117. Срезневский В.В. Гипноз и внушение. Л., 1927.

118. СвядощА.М. Неврозы. М., Медицина, 1982.

119. Судаков К.В. Общая теория функциональных систем. М., Медицина, 1984.

120. Справочник по невропатологии. Под ред. Е.В.Шмидта. М., Медицина, 1981.

121. Справочник по психиатрии. Под ред. А.В.Снежневского. М., Медицина, 1985.

122. Теплое Б.М. Избранные психологические труды. М., Педагогика, 1989.

123. Токаревский А. А. Терапевтическое применение гипноза. М., Медицина, 1890.

124. Тремнер Е. Гипнотизм и внушение. Пер. с нем., Кишинев, 1991.

332

 

125. Трошин В.Д., Шубина Л.П. Теоретические и методологические основы нейропрофилактики. Новосибирск, Наука, 1988.

126. Трошин В. Д. Профилактика нервных заболеваний. Горький, 1988.

127. Трошин В. Д. Нервная система и здоровье. Горький, 1989.

128. Узнадзе Н. К. К теории постгипнотического внушения //Экспериментальные исследования по психологии установки, т.2, Тбилиси, 1963.

129. Фейербах Л.О. О спиритизме и материализме. Избр. филос. произв. М., Политиздат, 1955, т.1, с.442-457.

130. Физиология человека. Под ред. Г.И.Косицкого. М., Медицина, 1985.

131. Форель Е. Гипнотизм и лечебное внушение. Пер. с нем., Л., 1925.

132. Фрейд 3. Психология бессознательного. М., Просвещение, 1989.

133. Фрейд 3. Введение в психоанализ. М., Наука, 1989.

134. ХолмскаяЕ.Д. Нейропсихология. МГУ, 1987.

135. ХэссетДж. Введение в психофизиологию. Пер. сангл. М., Мир, 1981.

136. Шерток Л. Непознанное в психике человека. М., 1982.

137. Шерток Л. Гипноз. М., 1992.

138. Шерток Л., Р. де Соссюр. Рождение психоаналитика. От Месмера до

Фрейда. Пер. с франц. М., Прогресс, 1991. 13ч Чикин С Я Врачи-философ| * , Медицина, 1990. 140. Шевелев И.А. и др. Термоэнцефалоскопия. М., Наука, 1989. 141 Шильдер П Сущность! иши ~ т 962

142. Шеррингтон Ч. Интегративная деятельность нервной системы. Л., Наука, 1969.

143. ЭкклсДж. Физиология синапсов. М., Мир, 1966.

144. ЯнчукВ.А. Дифференцированная внушаемость личности и ее возрастная динамика: Автореф. дисс. к.п.н., Минск, 1986.

145. Ярошевский М.Г. История психологии. М., Мысль, 1976.

146. Ambrose С., Newbold О.A. Handbook of Medical Hypnosis - London, 1956.

147. Bernheim H. De la Suggestion dans 1'etat hypnotique el dans 1'etat de veill

- Paris; Octave Doin, 1884.

148. Bernheim H. Hypnotisme, suggestion, psychotherapie, Paris; Octave Doin, 1891.

149. Bernheim H. Automatisme et suggestion - Paris. Alcan, 1917.

150. Bondoin C. Suggestion et antisuggestion - Paris. Delachaux et Niestle, 1939.

151. Bord-Jacobson M., Mirchand E., Hahoy J.-L. Hepnosses - Paris.

Galilee, 1984. isj HraniHt-llJ M Hypnotism, its History, Practice and Theory. - New York:

Julian Press, 1956.

153. Brenman M. The Phenomena of Hypnosis. - In Problems of consciousness.

- New York, 1951.

154. Brenman M., Cill M. M. Hypnotherapy. - New York, Univers. Press, 1947.

155. Crujeliev /., Brow Т., Perry A. et aL Hypnotic susceptibility: a lateral predisposition and altered cerebral asymmetry and hew. Inter J. psychophysiol. 1984, Vol. 2, № 1, p. 131-139.

156. Duwal S., Wicklund R.A. A Theory of objective self - a wereness. New York, 1972.

157. Eccles J. C. Hypothesis relating to the brain - mind - problem - Nature. 1951, Vol. 168, p.53-57.

158. Ferenczi S., Rank O. Entwicklungsziele der Psychoanalyse. Leipzig, Zurich: Internazionale Psychoanalyticher Verlag, 1924.

333

 

159. Fromm E. Quovobis hyphosis? Prediction of future trends in hypnosis research. Hypnosis: developments in research and new perspectives. New York, 1979.

160. HilgardE.R. Hypnotic susceptibility. New York, 1965.

161. Janet P. Les Meditation psychologique. - Paris, 1923.

162. Kleinsorge N. U., Klumbies J. Technik der Hypnose fur Arzte, Vienn, 1962.

163. Kvoder W.S. Clinical and experimental hypnosis. Philadelphia, Monreal, 1963.

164. Liebeau.lt A.A. Therapeutique suggestive, Son mecanisme. Paris: Messon, 1883.

165. Liebeau.lt A.A. Etude sur le zoomagnetisme. - Paris: Messon, 1883.

166. Lowenfeldl. Der Hypnotismus. Munchen, 1903.

167. Ludwig C. Lehrbuch der Psychologit des Menschen. Heidelberg. Akad. Verlagshandlung, 1952.

168. Meszaros I., Crowford M.I. et. al. Asymmetry of E.E.G. activity and verbal imaginal discrimination of a consequense of hypnotic responsivennes and hypnotic State. Neuroscience, 1987. Vol.22 Suppl, p.472.

169. Popper K.R., Eccles I.C. The self and its brain. - New York, London, Berlin: Springer, 1977.

170. PellissierA. Principes de thetorique tracaise. Paris, 1894.

171. Perelman C. Lempire thetorique: Rithorique et argumentation. Paris, 1973.

172. Sardin T.R., Сое W.C. Hypnosis: a social psychological analysis of influence communication. New York, 1972.

173. Svorad D. Hypnose animal. Bratislava: Academic slovaque des sciences, 1956.

174. Swirsky-Saccett Т., Margolis C.G. The effects of a comprehensive self hypnosis training program on. The use of factor VII in sciences hemofilia. Int. J. of clinical and exp. hypnosis, 1986. Vol.34, № 2.

175. Szewezyk N. Medizin psychologic in der arztlichen Praxis: Verlag Vork und Gesundheit, Berlin, 1988.

176. Unestahl L.S. Hypnosis and posthypnotic suggestions. Uppsala, 1974.

177. Volgyesi F.A. Menschen - und Tierhypnose. Verlag Zurich, 1963.

178. Wagner. Suggestion, Hypnose und Telepathia. Wiein, 1919.

179. Wietzenhaffer A.M. General Techniques of Hypnotism. - New York, Grune and Station, 1957.

180. Wund T. W. Hypnotismus und Suggestion. Leipzig, 1892.