|
|
Главная
Книги список категорий
Ссылки
Обмен ссылками
Новости сайта
Поиск
|
В последнее время издано много книг, посвященных мистической подоплеке идеологии Третьего рейха. Но эта книга особенная.
Антон Первушин, автор документально-исторического бестселлера "Оккультные войны НКВД и СС", вновь обратился к этой теме, чтобы показать современному читателю, сколь губительна для любой нации оккультная идеология, отрицающая разум и здравый смысл.
Из этой книги вы узнаете о тайной деятельности тех, кто планировал перекроить мир по лекалам безумных теорий, рожденных на стыке веков. Вы узнаете, как нищее обескровленное войной государство поднялось к вершинам власти над миром, но было низвергнуто в ад. Вы узнаете о том жутком будущем, которое уготовили нам Миссия Сатаны и его кровавые апостолы.
"Оккультный Гитлер" - страшная, но правдивая, искренняя книга. О ней будут много говорить и спорить, потому что "оккультный рейх" жив, его идеологи вновь пытаются захватить власть над миром и на этот раз полем их чудовищных экспериментов может стать Россия.
Предисловие. Двенадцать мгновений весны
o Глава 1. Корни, уходящие в вечность
1. Хроника: 19 апреля 1945 года
3. В поисках утраченного знания
5. Информация к размышлению: Возвращение атлантов
1. Хроника: 20 апреля 1945 года
6. Информация к размышлению: Антисемитизм в России
1. Хроника: 21 апреля 1945 года
2. Реалии Веймарской республики
3. Учителя нового мессии: Дитрих Эккарт
4. Учителя нового мессии: Эрнст Рём
7. Информация к размышлению: Коричневая чума
1. Хроника: 22 апреля 1945 года
2. Сон разума
3. Апостолы нового мессии: Рудольф Гесс
4. Апостолы нового мессии: Альфред Розенберг
5. Апостолы нового мессии: Вальтер Дарре
7. Информация к размышлению: Фашист в каждом из нас
1. Хроника: 23 апреля 1945 года
3. Миф расы
5. Миф почвы
7. Миф «жизненного пространства»
8. Миф «жизненного пространства» в действии
9. Информация к размышлению: В поисках арийских предков
1. Хроника: 24 апреля 1945 года
2. Религиозные «предшественники» Гитлера
8. Информация к размышлению: Оккультная Россия
o Глава 7. Схватка у пределов времен
1. Хроника: 25 апреля 1945 года
2. Тамплиеры Ланца фон Либенфельса
3. Германский орден и общество «Туле»
6. Оккультные изыскания «Аненербе»
7. Информация к размышлению: Психотронщики Кремля
1. Хроника: 26 апреля 1945 года
9. Информация к размышлению: «Чудо-оружие» президента
1. Хроника: 27 апреля 1945 года
2. В поисках священных реликвий
6. Информация к размышлению: Тяжелая поступь веры
1. Хроника: 28 апреля 1945 года
2. Ян Хануссен – прорицатель нацистов
6. Информация к размышлению: Предсказатели от Большой Политики
o Глава 11. Видения тысячелетней империи
1. Хроника: 29 апреля 1945 года
3. Третий рейх и будущее России
4. Третий рейх и будущее Европы
7. Информация к размышлению: Время растерянных учеников
o Глава 12. Последнее жертвоприношение
1. Хроника: 30 апреля 1945 года
2. Гитлер как мессия темных сил
3. Жертвоприношение немецкого народа
o
Послесловие. Разум против безумия
Литература и источники иллюстраций
В советские времена художественные фильмы, даже очень популярные, по телевидению показывали довольно редко. Но зато регулярно. Например, с уверенностью можно было сказать, что под Новый год граждан СССР ждет встреча с полюбившимися героями лирической комедии Эльдара Рязанова «Ирония судьбы, или С легким паром!». А под майский праздник Великой Победы зрителей обычно потчевали какой-нибудь военно-исторической эпопеей. Самым умным и ярким телевизионным сериалом на историческую тему была двенадцатисерийная лента «Семнадцать мгновений весны», снятая по одноименному роману Юлиана Семенова и повествующая о семнадцати днях деятельности разведчика-нелегала Максима Исаева (Отто фон Штирлица) в Третьем рейхе.
Серий было непривычно много, шли они, с перерывами, недели три, а потому очень скоро обнаружился интересный феномен. Многие из тех, кто смотрел фильм целиком, переживая за Штирлица и радистку Кэт, не могли точно сказать, как называется фильм и сколько в нем серий. Кто-то утверждал, что лента называется «Двенадцать мгновений весны», а серий в ней семнадцать; кто-то, наоборот, с пеной у рта доказывал, что серий двенадцать и название этому соответствует. Переломить ложное представление было совершенно невозможно, и с каждой новой демонстрацией сериала количество ошибающихся, но убежденных в своей правоте росло.
Ныне этот сериал показывают куда чаще. Сама книга Юлиана Семенова стала доступна широким массам читателей, и иллюзия, порожденная путаницей с числами, развеялась. Зато на ее месте появилось множество новых.
Например, некоторые читатели-слушатели-зрители абсолютно уверены, что в истории Третьего рейха не обошлось без вмешательства сверхъестественных сил. То есть когда-то и где-то они прочитали-услышали-увидели информацию о том, что в нацистском государстве кто-то занимался оккультными экспериментами, вызывал дьявола, вступал в контакт с таинственными магами, сохраняющими древнее знание в горах Тибета, – и готово: обрывочные сведения стали убеждением, поколебать которое очень трудно.
Возникновению этих современных мифов способствует еще и особенность человеческого сознания: люди тянутся к тому, что им интересно, а наибольший интерес всегда вызывает тайна.
Олег Юрьевич Пленков, профессор Санкт-Петербургского государственного университета, посвятивший свою жизнь изучению истории ХХ века, рассказывал мне как-то, что пытается внушить своим студентам: самое интересное в Третьем рейхе – это социальная динамика, система преобразований государства и общества, которые позволили в кратчайшие сроки реформировать Германию и сделать ее сильной державой. И что характерно, студенты это дело слушают, но продолжают приносить рефераты на тему «Оккультные тайны СС».
Оккультизм, мистика – это тайна. Оккультизм в Третьем рейхе – это тайна вдвойне. И даже зная подлинную историю Адольфа Гитлера и его приспешников, очень трудно удержаться от широких обобщений с приведением всего, что происходило в нацистской Германии, к общему знаменателю.
Да, мистикой и оккультизмом в Третьем рейхе занимались не только маргиналы-сектанты, но и вполне респектабельные граждане. Больше того, в планах высокопоставленных нацистов (таких как Генрих Гиммлер и Альфред Розенберг) было формирование новой языческой религии, которая должна была заменить христианство в покоренной Европе. Однако процесс взаимодействия эзотерики и политики в Германии при внимательном рассмотрении выглядит куда сложнее и неоднозначнее, чем принято считать, и главное – в нем не было какой-то особенной, жгучей, тайны.
В этой книге я постараюсь дать максимально объективное изложение истории нацистского оккультизма. Через факты и документы я покажу, как увлечение бредовыми эзотерическими теориями привело нацистов на край пропасти, за которым? только адская бездна. Я вызову из небытия тени минувшего, чтобы вы сами смогли убедиться в гибельности пути, избранного немецкими магами, рвавшимися к власти. Я надеюсь, что мне удастся убедить вас: во Второй мировой войне победили не сверхъестественные силы, а простые солдаты с простым житейским мировоззрением, противопоставленным чудовищному плану по разрушению нашего мира.
Это очень важно сегодня – понять, что же на самом деле произошло весной 1945 года. Потому что Третий рейх жив. Он снова набирает силу, и на этот раз почвой для его черных шипастых ростков становится Россия…
Во второй половине теплого апреля 1945 года Германия находилась на краю военной катастрофы. Но Адольф Гитлер принял решение защищать Берлин до последнего солдата. 15 апреля он призвал немецких солдат к беспощадной борьбе.
«Солдаты Восточного фронта! – писал он в своей последней листовке. – Наш смертельный враг – большевики-евреи – начали последнее массированное наступление. Они желают растоптать Германию и стереть с лица земли наш народ… Если в ближайшие дни и недели каждый солдат выполнит свой долг на Восточном фронте, то азиатское наступление захлебнется… Берлин останется немецким, Вена снова будет немецкой, а Европа никогда не будет русской… В этот час все немецкое население смотрит на вас, мои солдаты, и надеется, что ваше упорство, ваш фанатизм, ваше оружие и ваш героизм утопят большевистское наступление в крови. В нужный момент судьба устранила самого крупного военного преступника всех времен (Рузвельта), и теперь наступает поворотный момент в войне…»
На берлинском направлении против Советской Армии были сосредоточены группа армий «Висла» (миллион человек), свыше 10 тысяч орудий, 1,5 тысячи танков, 3,3 тысячи самолетов. И тем не менее в 5 часов утра 16 апреля войска Первого Белорусского (Жуков) и Первого Украинского фронтов (Конев) начали наступление на берлинском направлении. Войска Первого Белорусского были остановлены на Зееловских высотах, за которые шли самые ожесточенные бои. Только когда Жуков ввел в сражение две гвардейские танковые армии, наступление вновь активизировалось, и 18 апреля высоты были взяты…
…Эта история закончилась весной 1945 года на улицах Берлина. Однако началась она задолго до возникновения известной нам человеческой цивилизации – 18 миллионов лет назад.
Именно тогда человек – бесполое существо, сотканное из чистейшей энергии, – превратился в грубую двуполую тварь, которой предстояло прозябать в материальной оболочке на протяжении миллионов лет. Процесс перехода из энергетического состояния в материалистическое занял целую эпоху и в конечном итоге породил смертных, но весьма могущественных созданий, которые ныне известны по именем атлантов.
Атланты, населявшие материк в Атлантическом океане (более древний, чем Европа), были самыми настоящими гигантами – их рост составлял семь метров (выше современного телеграфного столба!). Они владели удивительными магическими знаниями, доставшимися им в наследство от энергетических бесполых рас. Эти знания бережно сохранялись жреческим сословием атлантов, обитавшим в пирамидальных храмах, построенных по всей Земле.
850 тысяч лет назад случилась катастрофа – материк атлантов, к тому моменту расколовшийся на две части (Рута и Даитья), погрузился в пучины океана примерно в то же самое время, когда произошло поднятие Северной и Южной Америк. Впрочем, жрецы, которые с помощью специальных ритуалов могли заглядывать в будущее, сумели спасти большую часть населения – атланты покинули тонущую землю, расселившись на островах и новых материках.
Постепенно их раса приходила в упадок, уступая «место под солнцем» более молодой и энергичной расе арийцев. Эти «новые люди» появились миллион лет тому назад, были мельче и энергичнее, а потому с успехом заселяли свободные территории. Их первая цивилизация возникла в Азии, и ее лучшие представители были учениками выдающихся атлантов. Со временем арийцы получили от атлантов сокровенное знание, включая методики управления духовной энергией, которая дает слабому человеческому существу возможность без всякой техники строить и уничтожать города, летать по воздуху и ходить по водам. Кроме того, арийцы унаследовали наиболее ценные науки: алхимию, минералогию, геологию, физику и астрономию. С помощью особых процедур, называемых мистериями, все эти знания передавались от поколения к поколению, делая избранных молодых людей могущественными магами, способными одним усилием воли преобразовывать Вселенную в соответствии с самыми невероятными замыслами.
Арийцы периодически воевали с атлантами, и им же довелось стать свидетелями конца этого древнего народа – когда 11 тысяч лет назад в пучину погрузился последний остров, населенный арио-атлантами и известный нам как Атлантида. Сокровенное знание, однако, сохранилось – им владело сословие королей-жрецов, создавших древнюю цивилизацию Египта около 80 тысяч лет назад. Со своей стороны, уцелевшие в катастрофе арио-атланты заложили несколько колоний в труднодоступных районах Земли и даже в космосе. Некоторые из этих колоний существуют по сей день, но проникнуть в них могут только избранные – те, кого адепты древнего учения считают достойными, чтобы пройти мистерии и узнать правду о великом прошлом. Время от времени арио-атланты ищут и находят достойного человека с целью поручить ему почетную миссию: рассказать миру о том, что они существуют и продолжают сохранять память о прошедших эпохах, чтобы донести ее до вождей арийской расы, которые в будущем покорят весь мир…
Все, что вы прочитали выше, похоже на бред – настолько эти сведения разнятся с теми представлениями об эволюции живого мира и теориями о возникновении человеческой расы, которые выработали на протяжении ХХ века палеонтологи, археологи и антропологи. И все же миф о древних цивилизациях, которые когда-то правили миром, используя для этого магию и сверхчувственные способности, необычайно притягателен. Куда приятнее думать о себе как потомке божественного народа, унаследовавшем мудрость тысячелетий, чем как о звереныше – выкормыше грязной волосатой обезьяны.
Понятно, что до начала XIX века нужды в подобном мифе не было – монотеистические религии подчеркивали божественное происхождение человека, который был сотворен Создателем «по образу и подобию». Однако в XIX веке позитивизм, получивший развитие в естественных науках, стал претендовать на место главенствующего мировоззрения в просвещенных странах Европы и Америки. Успехи ученых, поставивших на службу людям энергию пара, были слишком очевидны, чтобы их игнорировать. А церковь со своей стороны не могла предложить чего-то нового молодым пытливым умам, выступая как тормоз ускоряющегося прогресса. Многочисленные запреты на получение адекватного образования и публичные суды над теорией Дарвина только распаляли молодежь, которая гуртом уходила в позитивизм и (страшно подумать!) в материализм.
Именно в XIX веке стали возникать теории, которые были призваны увязать одно с другим: идеалистическое восприятие с естествознанием, новейшие открытия физиков с мистическим озарением. И первое, что напрашивалось, – это предположение о существовании в глубокой древности цивилизации, которая создала науку, опирающуюся не на материализм, а на более глубокое представление о Вселенной.
Это представление удачным образом накладывалось на поиски Начала Всех Начал, которыми в те времена увлекались не только теологи и философы, но и авторитетные естествоиспытатели. Различные авторы писали и издавали многотомные труды, в которых излагались основы Проторелигии, из которой выросли все религии, основы Протонауки, из которой выросли все науки, Протоязыка и Протокультуры, от которых за тысячелетия отпочковались все известные языки и культуры. По мнению искателей, единый источник истины сулил ключ к глубочайшей тайне мироздания. Но на самом деле эти труды были слишком субъективны и тенденциозны, чтобы претендовать на звание подлинно научных работ. Теории о том, как развивалась эволюция животного мира и как жили древние народы, находились в зачаточном состоянии и впоследствии неоднократно пересматривались – потому сегодня они воспринимаются как своеобразная «палеофантастика», то есть вымысел, порожденный недостатком информации.
Палеофантастикой была и книга нового «западного гуру» Елены Блаватской, из которой я почерпнул реконструкцию мира под правлением Атлантиды.
Елена Петровна Блаватская родилась 12 августа 1831 года в городе Екатеринославе (Екатеринославская губерния). Ее отец принадлежал к роду наследных мекленбургских принцев фон Роттенштерн-Ган, а ее мать была внучкой князя Павла Васильевича Долгорукого.
Не являясь профессиональным ученым, Блаватская тем не менее была достаточно образована. В частности, она прекрасно разбиралась в азиатских священных текстах. В отличие от единобожия иудаистов, христиан и мусульман, индуисты и буддисты поклоняются многочисленным божествам, каждое из которых исполняет особую роль в мировом плане. Центральной чертой их религиозной практики является понятие адепства (на санскрите «адепт» – «махатма»), ведущее родословную от первобытной субкультуры шаманизма. В рамках этого понятия считается, что любой человек может добиться огромной оккультной власти посредством тренировок и преданности поставленной цели.
Следуя запросам обывателей и пытаясь найти свою нишу в мире мистиков и медиумов, расплодившихся к середине XIX века в невероятном количестве, Блаватская решилась на довольно рискованный шаг: учредила религиозное общество.
Теософское общество (Theosophical Society) было основано Еленой Блаватской и полковником Генри Олькоттом в 1875 году в Нью-Йорке с целью «образовать ядро всемирного братства», исследовать неизученные законы природы и скрытые способности человека на основе синтеза духовных достижений Востока и Запада.
Само слово «теософия» означает «богопознание». Когда-то оно использовалось эллинами, понимавшими под этим словом науку познания воли богов и судьбы. В случае же с Блаватской оно служило лишь новым названием эзотерики. Блаватская предпочла так назвать свою доктрину, чтобы подчеркнуть ее отличие от других и даже заявить ее претензию на роль новой мировой религии.
Теософы определяют свое учение в следующих словах: «Существует два вида знания: низшее и высшее. Все то, что может быть преподано одним человеком другому, вся наука, все искусство, вся литература, даже святые Писания, даже сами Веды, – все это было причислено к формам низшего знания. Высочайшее знание – это познание Единого, зная которого, познаешь все. Познание Его и есть Теософия. Это и есть “познание Бога, являющееся Жизнью вечной”».
Непосредственным источником этой идеи в западном эзотеризме был английский романист Эдвард Бульвер-Литтон, с книгами которого Блаватская была хорошо знакома. Сам Бульвер-Литтон среди своих сочинений особенно ценил оккультные романы «Занони» (1842), «Странная история» (1862) и «Грядущая раса» (1872).
Бульвер-Литтон читал труды алхимиков и неоплатоников, был знаком с работой современных ему спиритических обществ и кружков. В его оккультных историях современное научное знание сочетается с древней магией, а яркое воображение? с талантом беллетриста. Из этих составляющих складывается образ персонажа, владеющего некоей великой тайной. В магии Бульвер-Литтона в первую очередь привлекали аналогии с современной наукой. И магия, и наука – способы достижения власти над миром, но наука доказуема, а магия – нет. Будучи осторожным и скептичным человеком, не верившим в большинство феноменов, столь блестяще описанных в его собственных романах, Бульвер-Литтон при этом ничуть не исключал, что рано или поздно наука подтвердит притязания оккультистов на такие силы, как экстрасенсорное восприятие и ясновидение.
В качестве примера мы можем рассмотреть роман «Грядущая раса» («The Coming Race»), изданный за несколько месяцев до смерти автора под псевдонимом Лоренс Олифант. Персонаж романа волей случая попадает в подземный мир, где находит цивилизацию прекрасных существ Ана, научившихся использовать высшую энергию, пронизывающую все сущее и называемую «вриль».
«…Действием вриля в одном случае „…“ они могут влиять на изменения температуры, или, просто говоря, на перемену погоды; что в других его применениях, посредством научно построенных проводников, они могут оказывать такие влияния на ум человека, на всякое проявление животной и растительной жизни, которые по результатам не уступят самым причудливым фантазиям вымысла. Все эти разнообразные проявления физической энергии известны у них под именем вриля».
Бульвер-Литтон прямо указывает, что обретение могущества через вриль связано с продолжительными медитациями и телепатией, которая достигается через погружение в транс. При этом он неоднократно подчеркивает: только «научное» изучение сверхчувственных способностей разумного существа (жителей подземелья нельзя до конца считать людьми) откроет перед цивилизацией невиданные перспективы.
Примечательно, что раса Ана ведет свой род от народа, который когда-то жил на поверхности Земли, но был вынужден бежать в подземелья от наступающего потопа. Разумеется, эти существа (очевидно, атланты) принесли с собой древнюю науку и древнюю традицию. Память о великом прошлом позволила им создать своеобразную утопию. Полностью ликвидирована бедность. Обретение силы вриля отменило войны, поскольку любой ребенок мог уничтожить самую мощную крепость, и враждующим семьям пришлось вырабатывать правила, по которым они (ребенок с крепостью) могли бы жить в мире. Мощный социальный запрет на убийство повлек за собой повальное вегетарианство. Отказ от прямого физического насилия низвел государство до обслуживающего института, который используется семьями только для решения глобальных проблем (например, обеспечение светом). Преступности нет, а потому нет нужды в судебной и исправительной системах. В семьях главенствует принцип: «Оставайся с нами или уходи, если тебе не подходят наши обычаи и порядки». В отсутствии государственного диктата «каждый занимался излюбленным им делом и жил сообразно своим склонностям, не возбуждая ничьей зависти или стремления превзойти его».
Страсти, раздирающие наше общество, совсем не знакомы Ана. Они не конфликтуют, не пытаются конкурировать друг с другом, предпочитая покой и созерцательное отношении к жизни. Казалось бы, при таком мировоззрении подземный народ не может представлять какой-либо опасности для нас, живущих наверху. Тем не менее сила вриля защищает Ана от любых невзгод, включая нападение диких зверей и природные катастрофы, а значит, при столкновении с нашей цивилизацией будет использоваться для уничтожения последней. И противопоставить этому невиданному оружию ничего нельзя – специальные жезлы, концентрирующие и направляющие вриль, могут уничтожить противника на расстоянии «в 500 и 600 миль». Современное же человечество не сможет использовать могущественную силу для войны против Ана, поскольку требуются тысячи лет тренировок с передачей навыков последующим поколениям, чтобы только приблизиться к овладению мощью вриля. По утверждению одного из подземных жителей, шести местных детей вполне достаточно, чтобы уничтожить человечество…
Вот такими и подобными фантазиями вдохновлялась Блаватская при создании своего фундаментального труда «Тайная доктрина», который увидел свет в 1888 году. Вряд ли это громадное сочинение, написанное на плохом английском, привлекло бы внимание читающей публики и смогло бы сохраниться в культурном наследии, если бы Блаватской не удалось собрать в единую, хотя и весьма путаную, систему новейшие гипотезы того времени о природе и эволюции вселенной. Сегодня уже очевидно, что эти взгляды были ошибочны, но какие-то из популярных теорий XIX века не опровергнуты и вызывают острый интерес у публики. Так, Блаватская была одним из первых авторов, кто заявил о внеземном происхождении человеческой цивилизации, во что продолжает верить довольно большое число людей. Она же обратила внимание образованных европейцев на древние индийские эпосы, утверждая при этом, что в них описана реальность мира, исчезнувшего несколько тысяч лет назад.
«Тайная доктрина» представляет собой комментарий к сакральному тексту под названием «Станцы Дзиан», который автор якобы видела в подземном гималайском монастыре. На основании маловразумительного текста дается описание Божественной деятельности, как ее представляла себе Блаватская, от сотворения мира до его конца.
Первый том («Космогенезис») охватывал собой общий план, в соответствии с которым единый Бог дифференцирует себя в многообразие мыслящих существ, постоянно заполняющих мир. Творения происходят в строгом подчинении божественному плану, проходя через семь кругов (эволюционных циклов). В первом круге мир подчиняется власти огня, во втором – воздуха, в третьем – воды, в четвертом – земли, в прочих – эфира. Этот порядок отражает постепенное удаление мира от божественной милости в первых четырех кругах и его искупление в следующих трех.
Елена Блаватская иллюстрирует стадии космического цикла разнообразными эзотерическими символами: треугольниками, трискелионами и свастикой. Этот последний символ был настолько популярен в Европе XIX века, что Блаватская включила его в проект официальной печати Теософского общества.
На свастике стоит остановиться особо. Концы свастики Блаватской загнуты по часовой стрелке (в правую сторону), и такая форма символа хорошо известна по сохранившимся кадрам кинохроники и фотоснимкам из архивов Третьего рейха. Именно эту свастику выбрали нацисты Германии в качестве своего основного символа. Однако если нацисты считали свастику знаком динамичного возрождения, то Блаватская понимала под ней символ «падения человека в материю».
Второй том «Тайной доктрины» («Антропогенез») пытается увязать историю человечества с эволюцией мироздания. Блаватская сопровождает свою циклическую концепцию утверждением, что каждому кругу сопутствует падение и возвышение семи последовательных «коренных» рас: в первом-четвертом круге расы испытывают упадок духовного развития, отдаваясь во власть материальному миру, в пятом-седьмом кругах высшие расы поднимаются к свету.
Согласно Блаватской, подлинная «человечность» в ее материальном воплощении может быть обретена только пятой коренной расой, которой названа арийская раса. Ей предшествовали соответственно: астральная раса, возникшая в невидимой и священной земле; гиперборейцы, жившие на исчезнувшем полярном континенте; лемурианцы, процветавшие на континенте в Индийском океане, и раса жителей Атлантиды, погибшая в результате глобальной катастрофы.
Помимо расовых акцентов, теософия также подчеркивала принципы элитаризма и иерархии. Елена Блаватская претендовала на безусловный авторитет, определяемый ее местом в оккультной иерархии. В своих рассказах о предыстории человечества она также часто ссылалась на выдающуюся роль элитарных священников коренных рас прошлого. Так, когда лемурианцы погрязли во зле и пороке, только иерархия избранных осталась чиста духом. Эти немногие составили лемуро-атлантическую династию королей-жрецов, обитающую в легендарной стране Шамбала в пустыне Гоби (раньше, по мнению Блаватской, там был роскошный остров).
Несмотря на запутанную и неграмотную аргументацию, теория Блаватской стала очень популярной. Объясняется это смутным обещанием оккультного посвящения, просвечивающим через бесчисленные заимствования из древних верований, за цитатами из утраченных апокрифов. Теософия предложила привлекательную смесь из древних религиозных идей и новых для того времени научных концепций.
И все же суть «Тайной доктрины» не меняется от того, как мы ее интерпретируем. Это именно криптоисторическая фантастика, и за реконструкциями Блаватской ничего не стоит, кроме домыслов и непомерного самомнения автора. Можно было бы и не обсуждать все ее гипотетические построения, однако теософия оказала довольно значительное влияние на формирование мировоззрения тех, кто уже в ХХ веке попытался воплотить арийскую утопию в жизнь.
Теософские общества появились в Германии еще при жизни Блаватской. В июле 1884 года в городе Эльберфельде возникло первое Немецкое Теософское общество под председательством Вильгельма Губбе-Шлейдена.
В начале 1890-х годов стало формироваться более широкое немецкое теософское движение. На этот раз оно было связано с популяризаторскими усилиями Франца Гартмана. Будучи профессиональным врачом, Гартман тем не менее проявлял самый живой интерес к паранормальным явлениям. Начав со спиритизма, он постепенно стал верным последователем учения Блаватской. В 1889 году он организовал теософский светский монастырь в Асконе. С 1892 года печатал переводы индийских священных текстов и переводы Блаватской в своем журнале «Цветы лотоса». Это первое немецкое издание, титул которого был украшен свастикой.
Впрочем, теософия в классическом ее варианте осталась в Германии ограниченным феноменом, представленным маленькими и часто враждующими клубами. Большее признание в этой стране получили различные «ереси» от теософии.
Одной из таких ересей была ариасофия, основателем которой считается Гвидо фон Лист.
Гвидо Карл Антон фон Лист (Guido von List) родился в Вене 5 октября 1848 года в семье преуспевающего торговца. Его мать и отец принадлежали к торговым семьям, жившим в столице по меньшей мере на протяжении двух поколений. Однако фон Лист не стал торговцем. К концу века он добился широкой известности как автор, работающий в рамках неоромантического и националистического жанра. Творчество фон Листа практически целиком посвящено героическому прошлому и религиозной мифологии родной страны. Однако к 1902 году произошли существенные изменения в характере его идей: в воображаемый мир древних германских верований проникли чисто оккультные воззрения.
В апреле 1903 года фон Лист отправил в Имперскую Академию наук в Вене работу об «арийском протоязыке». В нем австриец попытался проинтерпретировать средствами оккультного откровения буквы и звуки рун.
Никакого удовлетворительного ответа от Академии не последовало, но это привело сторонников Листа к идее основания «Общества Листа» («Guido-von-List-Gesellschaft»), которое могло бы финансировать и издавать серии исследований фон Листа, посвященных национальному прошлому.
2 марта 1908 года стало днем торжественного открытия «Общества Листа», сразу же сделавшегося необычайно популярным в Вене. Среди его членов – журналисты, писатели, музыканты, ученые, депутаты парламента, активисты Теософского общества. Идеи фон Листа оказались приемлемы для многих образованных людей, вышедших из высших и средних классов Австрии и Германии.
Поощренный поддержкой, фон Лист написал серию «Арио-германских исследовательских отчетов» («Guido-List-Buecherei»), которые в основном содержали оккультные интерпретации национального прошлого.
Его идеология, основанная на конфликте немецких и славянских национальных интересов, привлекла народнические кружки Германии, которые также стремились к шовинистической мистике в целях защиты германизма от либеральных, социалистических и «еврейских» политических сил.
Во время Первой мировой войны идеи фон Листа по-прежнему привлекали тех, кто искал мистическое объяснение трудностям и лишениям. Фон Лист получал множество писем с фронта, в которых его благодарили за утешительные открытия. Руны и древние арийские символы находили на камнях, далеких от домашнего очага. Они помогали верить в окончательную победу арио-германцев. Книги фон Листа передавались из рук в руки в окопах и полевых госпиталях.
Фон Лист был уверен в том, что открыл следы универсального «золотого века» германской нации. Он искал эти следы в археологических памятниках (насыпных холмах, мегалитах, укреплениях и замках, расположенных на древних языческих территориях), в местных названиях лесов, рек и гор.
Представления фон Листа о национальном прошлом в малой степени опирались на классические методы изучения истории. Скорее, его догадки возникали в результате «пророческих» откровений, которые австрийские и немецкие ландшафты будили в его душе.
Вину за разрушение патриархального мира фон Лист возлагал на христианство. В его версии христианизации германских земель содержится рассказ об ослаблении тевтонских законов и морали, о разрушении немецкого национального сознания. Фон Лист утверждал, что церковная проповедь любви и милосердия расшатала строгие евгенические правила «старой арийской сексуальной морали», что новые духовные объединения размыли границы традиционных этнических провинций – и все это было сделано для того, чтобы принудить немцев к политической лояльности и повиновению.
Все эти моральные и политические преступления могли быть совершены только при условии уничтожения лидеров нации. В соответствии с теорией фон Листа, деятельность христианских миссионеров началась с унижения арио-германской элиты. Древние святилища были уничтожены. Ограбленные и нищие, короли-священники были вынуждены скитаться по стране, в которой никто не признавал их положения и не ценил их священного знания. Тех, кто упорствовал в старой вере, сжигали на кострах.
Начиная со средних веков, порабощенные немцы узнавали свою историю только со слов иностранцев. Лживые хроники римских, греческих и французских авторов убеждали наследников великой нации, что до пришествия христианства они существовали в крайне жалком и примитивном состоянии.
В апреле 1915 года фон Лист собрал конференцию своих поклонников в Вене. Он произнес торжественную речь, в которой приветствовал войну как начало тысячелетнего сражения, предвещавшее приход новой эпохи. Он предупредил, что этот переходный период первоначально может быть связан с увеличением трудностей, «ужасными преступлениями и сводящими с ума мучениями». Но все эти испытания должны послужить окончательному отделению добра от зла.
От новой эпохи фон Лист ждал прихода к власти фигуры мессианского толка – сверхчеловеческого индивида, способного решить все проблемы и установить вечный порядок.
К концу Первой мировой войны фон Лист приобрел уверенность, что австрийские и немецкие жертвы, павшие на фронтах, перевоплотятся в коллективное мессианское тело. Он доказывал, что сотни тысяч убитых должны воскреснуть и войти в состав элитарных мессианских корпусов в окончательной послевоенной национальной революции.
Исходя из своих вычислений, основанных на «космических и астрологических законах», фон Лист утверждал, что 1914, 1923 и 1932 годы будут иметь особое значение для возрождения арийской расы. Он особо выделял 1932 год – как время, когда божественная сила должна овладеть коллективным бессознательным немецкого народа. Порядок, национальная месть и национальная страсть должны были превратить плюралистическое общество Веймарской республики в монолитное, вечное и нерушимое государство. Этот тоталитарный образ служил фон Листу наброском для будущего великого германского рейха.
В своем пророчестве Гвидо фон Лист ошибся всего на один год. В 1933 году к власти в Германии пришли нацисты, основной целью которых было построение Тысячелетнего рейха.
Через работы фон Листа, который отталкивался от палеофантастических теорий, австрийские и немецкие националисты получили идеологическое обоснование для своей революции. Открытый вызов европейскому обществу, которое называлось «неправильным», оторванным от корней, искусственно лишенным памяти о великом прошлом, импонировал всем, кто мечтал о переделе мира под властью германской нации. Книги фон Листа (как и многотомный труд Блаватской) давали обычному человеку из «глубинки» ощущение наполненности жизни через приобщение к глобальным процессам. Каждый из почитателей австрийского исследователя полагал, что, постигая мистическую историю своего народа, можно добиться изменений к лучшему в настоящем. Утопические видения затуманивали разум, снижали критичность, делая людей более податливыми для идеологической обработки. Все это прекрасно понимали пропагандисты национал-социалистической партии – они даже превзошли своего предтечу, выстроив еще более абсурдную мифологию, в которую тем не менее поверили миллионы людей…
Несмотря на то что палеофантастические теории давно отвергнуты научными изысканиями, они остаются притягательными для многих, ищущих «альтернативную» истину. Только этим можно объяснить популярность трудов нашего соотечественника – врача-офтальмолога Эрнста Рифгатовича Мулдашева.
Несколько лет профессор Мулдашев публикует в самом массовом российском еженедельнике «Аргументы и факты» статьи о своих «сенсационных открытиях», сделанных во время гималайской экспедиции. Более того, результаты этой экспедиции объединены и опубликованы в виде книги «От кого мы произошли?», суммарный тираж которой столь велик, что уже не поддается учету. Значит, профессора Мулдашева читают. Значит, профессору Мулдашеву верят. Ведь нельзя не верить столь заслуженному и авторитетному человеку, на каждой странице своей книги подчеркивающему, что при совершении «сенсационных открытий» он использовал исключительно научные методы.
Итак, о чем же рассказывает любознательному российскому читателю выдающийся офтальмолог Эрнст Мулдашев?
В основе теории Мулдашева лежит «реконструкция» мировой истории, созданная Еленой Блаватской. В пересказе профессора это звучит так:
«По религии и знаниям Посвященных, на земле было 5 рас (или цивилизаций) людей. „…“ представители первой расы людей, называемой “саморожденные”, представляли собой ангелоподобных существ ростом 50–60 метров, имели один глаз (тот, который мы сейчас называем “третьим”) и размножались путем деления.
Представители второй расы людей, называемой “потом рожденные”, или “бессмертные”, представляли собой уже более плотных, но еще призракоподобных существ высотой около 40 метров, имели также один (тоже по типу “третьего”) глаз и размножались путем почкования и спор.
Третья раса, называемая “двоякие”, “андрогинны” или “лемурийцы”, имела наиболее длинный период существования и наибольшую изменчивость внутри себя. В пределах этой расы произошло разделение полов, появились кости, тело уплотнилось, и из четвероруких и двуликих ростом около 20 метров они превратились в двуруких и одноликих уже меньшего размера. Наибольшего развития и процветания добились позднейшие лемурийцы – лемуро-атланты.
Представители четвертой расы, называемой атлантами, были двурукие и одноликие, ростом около 6–8 метров и имели плотное тело.
Представители пятой расы (т. е. нашей цивилизации), называемой арийцами, вначале были большего роста, чем сейчас, но потом постепенно уменьшились до нынешних размеров.
Считается, что на земле будет всего 7 рас. Каждая из рас имела и будет иметь по 7 подрас».
Проверенная временем антинаучность «реконструкций» Блаватской российского офтальмолога почему-то не смущает. С другой стороны, для изложения своей теории он вправе использовать любую гипотетическую модель (даже столь нелепую и не выдерживающую ни малейшей критики), главное – чтобы дальнейшие рассуждения соответствовали элементарным законам логики и подтверждались фактами. Но как раз этого статьи и книги Мулдашева лишены начисто.
Так, Эрнст Рифгатович утверждает, будто бы обнаружил вблизи священного Кайласа огромный комплекс ступенчатых пирамид и различных монументов (каменные «зеркала» и «статуи») искусственного происхождения. Все эти памятники, по мнению ученого, принадлежат легендарному «Городу Богов», сведения о котором якобы содержатся в тибетских текстах и в эзотерической (в основном теософской) литературе. Чтобы попасть в эти заповедные места, Мулдашеву и его спутникам пришлось заручиться содействием непальских и тибетских лам, ибо территория, на которой расположен Кайлас, представляет собой «зону действия тантрических сил», закрытую для непосвященных.
Шамбала и Агартхи (Агарти), согласно Мулдашеву, – это «система параллельной подземной жизни на Земле людей разных цивилизаций (лемурийцев, атлантов и представителей нашей цивилизации), основанной на иных принципах взаимоотношения физического и тонкого миров, прежде всего на способности дематериализоваться и материализоваться». В Шамбале и Агарти жизнь и смерть соединены воедино, люди разных цивилизаций и рас находятся вместе, и даже время течет по-иному.
Шамбала и Агарти были образованы в связи с глобальной катастрофой на Земле в период царствования цивилизации лемурийцев, а в дальнейшем стали выполнять роль «страхующего звена» в жизни на Земле. Шамбала и Агарти надежно скрыты под землей и не подвержены воздействию космических или геологических катастроф. Локализована эта система параллельной жизни преимущественно в районе Гималаев – Тибета, но, возможно, и в других местах планеты (например, в Египте). Жизнь в Шамбале и Агарти во много раз более защищена, чем жизнь на поверхности Земли.
Там же под землей – в пещерах и пирамидах – располагается «генофонд человечества» – застывшие («законсервированные») в неподвижном состоянии глубокого транса «сомати» (искаженное санскритское «samadhi»), иначе нирваны, практически бессмертные «лучшие люди» трех последних человеческих «рас»: лемурийцы, атланты и арийцы (нынешнее человечество). Этот генофонд, полагает Мулдашев, может быть востребован в случае новой глобальной катастрофы, которая неизбежна, поскольку полный цикл земной цивилизации, согласно древним учениям, предполагает семикратную смену рас.
Не совсем понятно, зачем офтальмологу с мировым именем портить себе репутацию, возрождая сегодня предание о Шамбале, да еще в такой фантасмагорической форме. Вряд ли он бедствует и вряд ли гонорар за книгу или статью для Мулдашева – единственное средство к существованию. Возможно, за этим стоит болезненное желание прославиться, стать знаменитым не только среди коллег и пациентов, но и среди широких масс населения. Только зачем дурачить эти самые «широкие массы», выдавая за научный труд (или за «научную гипотезу») халтурную оккультную поделку, девальвирующую саму тему изучения истории Тибета и предания о Шамбале как части мировой культуры?
Научные круги совершенно игнорируют Мулдашева – по-видимому, серьезные ученые опасаются, что их имена окажутся дискредитированы, даже если они просто попытаются вступить в спор с таким оппонентом. Но у журналистской братии подобная дискредитация опасений не вызывает, и они всерьез обсуждают теорию Мулдашева, создавая ей дополнительную рекламу. В середине марта 2005 года «Комсомольская правда» опубликовала серию статей, в которых излагались результаты, полученные российской экспедицией в Тибет под руководством члена Русского географического общества Александра Сельвачева. Участники прямо заявили, что шли «по следам Мулдашева» и собирались найти вещественные доказательства существования Шамбалы. Но при всем желании (а это желание сквозит в каждой строчке опубликованных статей) никаких убедительных свидетельств наличия подземного мира, в котором скрываются от мира представители древних рас, обнаружить не удалось. Вот лишь одна цитата:
«Удивительно, но слово “Шамбала” малограмотные тибетцы слышат только от туристов-европейцев и плохо понимают его смысл, – говорит Александр Сельвачев. – Более того, считают, что чудеса творятся в каких угодно странах, но только не у них. И вот, пожалуй, из-за чего. То, что для европейца – загадка и сенсация, для жителей Тибета – обычное дело.
В тибетском городе Чжидо, – продолжает Александр, – в гостях у ламы, говорящего по-английски, я увидел, что в чае на поверхности плавает жирное пятно – в свои напитки тибетцы часто добавляют масло, сбитое из молока яков – ячий жир. При желании можно было углядеть в нем сходство с изображением “инь-ян” – символ из китайского даосизма. О чем я и сообщил ламе, желая похвастаться своей образованностью, мол, даже ячий жир у вас в священные символы складывается.
А лама захохотал и объявил, что “инь-ян” здесь ни при чем: “Ну просто пятно так расплылось”. Да и жир вовсе не ячий, а человечий. Лама вырезал его из тела умершего друга…
У нормального человека такое в голове не уложится, а ламе хоть бы что. Читает мантры над этим кусочком жира и верит: он облегчит умершему новое рождение. И душа того вселится не в животное, а в человека.
Еще пример. В России сейчас популярна тибетская медицина – корешки и травки, которые надо поглощать, распевая мантры. Объяснить невозможно, но я сам видел, как люди излечивались, к примеру, от язвы желудка. А думаете, буддисты верят своей медицине? Для них настоящее чудо – “таблетки белого человека”. Они постоянно выпрашивают активированный уголь или аскорбинку, искренне полагая, что ими можно вылечить любую болезнь – от плоскостопия до инфаркта…»
Добавить к этому нечего. Для нищих тибетцев богом-врачевателем был сам Мулдашев, но он предпочел искать других богов, разом перечеркнув все, чему его научила современная наука.
Меня в этой истории беспокоит прежде всего та легкость, с которой россияне в начале XXI века готовы идти на поводу у новых палеофантастов. В нашей стране, в ситуации идеологического кризиса, когда общество не способно предложить личности достойной цели в жизни (вряд ли можно считать лозунг «обогащайтесь!» достойной целью), эти «духовные искания» могут завести очень далеко – даже к оправданию преступных намерений и действий. Подземные атланты Мулдашева лишены морали, они грозят нам истреблением, и в этом свете теоретические рассуждения офтальмолога обретают зловещий смысл, превращаясь в обещание скорого Армагеддона, в котором уцелеют лишь уверовавшие. От книг Мулдашева попахивает сектантством, а история человечества учит: подобные верования еще никого и никогда не доводили до добра.
Наступающие подразделения американской Пятой армии проникли в равнинную долину реки По. Даже задействовав последние резервы, генерал Генрих фон Фитингоф уже не смог остановить противника. С приближением американских танков сопротивление немцев было окончательно сломлено. Хотя большей их часть и ушла за По, им пришлось при этом бросить почти все тяжелое вооружение.
Продолжалось наступление советских войск на Берлин. Дальнобойная артиллерия Первого Белорусского фронта начала интенсивный обстрел немецкой столицы.
В тот день Адольфу Гитлеру исполнилось 56 лет.
В обращении к нации министр пропаганды Геббельс заявил: «Наше время печали и страданий находит свое единственное достойное олицетворение в лице фюрера. Ему и только ему мы должны выразить свою благодарность за то, что Германия до сих пор существует и что Запад со всей его культурой и цивилизацией еще не провалился в пропасть, разверзшуюся перед нами. „…“ Где бы ни появились наши враги, они несут бедность и печаль, хаос и разруху, безработицу и голод. „…“ С другой стороны, у нас есть четкая программа возрождения, доказавшая право на существование в нашей стране и во всех других европейских странах, где ее удалось воплотить в жизнь. У Европы имелась возможность выбрать одно из двух. Европа выбрала анархию, за которую ей сегодня приходится расплачиваться».
Геббельс признал, что война завершается, но стал предсказывать, что через несколько лет Германия снова возродится. «Будут вновь построены еще более красивые деревни и города на месте разрушенных, и в них будут жить счастливые люди. И мы снова будем поддерживать дружеские отношения со всеми нациями доброй воли. „…“ У всех будет работа. Порядок, мир и процветание будут главенствовать».
После этих слов Геббельс сделал еще более удивительное предсказание: только фюрер может привести к победе – самыми удивительными методами. «Если в истории этой страны напишут, что ее жители не оставили своего лидера, а он не бросил их, то это и будет настоящей победой». Для идейного нациста все было ясно: если нация будет верить в Гитлера до конца, то «его дух в конце концов восторжествует и, как птица феникс, возродится из пепелища временного поражения».
В отличие от Геббельса, Гитлер в день своего рождения размышлял над тем, как одержать реальную победу. Вызвав на аудиенцию пилота бомбардировщика и героя войны Ганса Ульриха Руделя, он сказал ему, что очень рассчитывает на новейшую реактивную авиацию, которая по своим характеристикам превосходит все, что имеется на вооружении у врага. Возглавив элитные эскадрильи реактивных бомбардировщиков, Рудель должен был оказать поддержку обороняющейся пехоте. С лихорадочным блеском в глазах фюрер говорил:
«Я неоднократно пытался заключить мир, но союзники отказались. Начиная с 1943 года, они требовали безоговорочной капитуляции. Моя собственная судьба не имеет никакого значения, но всякий здравомыслящий человек должен понять, что я не мог принять условия безоговорочной капитуляции для немецкого народа. Даже сейчас переговоры еще не завершены, но я потерял всю надежду на их успех. Следовательно, мы должны сделать все, чтобы преодолеть кризис, и сделать так, чтобы новое оружие принесло нам победу!»
Веру в чудесное оружие, которое способно изменить ход войны, Гитлер сохранит до своей последней минуты.
О Гитлере написано много книг – говорят, что даже больше, чем об Иисусе Христе. Но историки до сих пор не сошлись во мнении, какова природа его дьявольской натуры, позволившей простому австрийскому провинциалу подняться до вершин власти и перевернуть мир. Что за сила вела его через поражения к победам? Какие особенности личности не давали ему согнуться под ударами судьбы на пути к созданию собственной империи?
В советские времена, помнится, Гитлера изображали либо комичным придурком, либо кровавым маньяком. Ни тот, ни другой образ не соответствует действительности – прежде всего потому, что становится непонятным, как такой человек сумел «одурачить» массы и повести их на завоевание Европы и Советского Союза.
Впрочем, без психопатической аномалии не обошлось. Биографы диктатора отмечают, что довольно часто Гитлер действовал совершенно безрассудно, полностью утрачивая контроль над собой и отдаваясь на волю интуиции. В критические моменты он словно превращался в медиума. Злые на язык берлинцы говорили, что Гитлер «кусает ковер», и были недалеки от истины. Однако эта очевидная психопатология творила чудеса.
Немецкий психолог Ланге-Эйхбаум писал: «Психопатическая аффективность может стать побудительной причиной, которая развивает талант, расширяет и углубляет его. Внутренняя нервозность, беспокойство, изменение настроения позволяют увидеть многие вещи в самом различном освещении. Таким образом, взгляд на возвращающееся, на постоянное, на существенное обостряется. Психопат – с его быстрыми изменениями представлений о жизни, вечной жаждой раздражения, жадностью к новому – проникает в многочисленные области. Это расширяет горизонт, развивает внутренние возможности, даже раскрывает неведомый до сих пор талант».
И все же не это было главное в Гитлере. Власть и признание пришли к нему, благодаря его необычайной харизме. Людей привлекало не только то, что он им говорил, но и как говорил, как он вел себя при выступлениях или дискуссиях.
«Гитлер обладал, – вспоминал полковник де Мозьер, – какой-то необъяснимой, я не побоюсь этого сказать, – демонически источаемой силой, которую нельзя не только описать, но даже понять, и уклониться от влияния которой могли только очень немногие люди».
Откуда же взялась в нем эта харизма? Что в нем было такого, чего не было у других? Давайте вспомним вехи его биографии.
Адольф Гитлер (Hitler) родился 20 апреля 1889 года в австрийском городке Браунау на реке Инн, неподалеку от границы с Германией.
Фамилия Гитлер была обычной для австрийца. Вполне возможно, она имела происхождение от чешских Хидлар или Хидларчек. Разновидность этих фамилий были зарегистрированы в Вальдфиртеле в 1430 году. Постепенно они превратились в Хидлер, Хитлер и Гитлер. В 1560 году прямого предка Адольфа Гитлера со стороны матери звали Георг Хидлер. Его потомки записывали себя как Хюттлер и Гитлер.
Отец Адольфа, Алоис Гитлер (по первой фамилии – Шикльгрубер, в 1876 году он официально сменил ее, поскольку воспитывался в доме своего дяди Иоганна Непомука Гидлера), чиновник таможенной службы, являл собой тип домашнего тирана. 28-летняя мать Адольфа, Клара Пельцль, ничем не походила на него. Она была мягкой и интеллигентной женщиной. Трудно сейчас сказать, что именно привлекло Клару в человеке, который был значительно старше ее и совершенно не подходил по характеру. Впрочем, они были знакомы давно (Алоис знал Клару еще ребенком и в те времена, когда она работала служанкой в доме его первой жены), и, наверное, именно в этом старом знакомстве кроются причины их женитьбы.
Адольф очень любил свою мать, несмотря даже на то, что она считала его «помешанным», отмечая, что ее ребенок не похож на других детей.
В 1895 году Алоис Гитлер приобрел небольшое поместье неподалеку от Ламбаха, а через два года, напутствуемый чрезвычайно религиозной матерью, Адольф начал посещать школу при местном бенедиктинском монастыре.
«В эту именно эпоху во мне стали формироваться первые идеалы, – вспоминал позднее Гитлер. – Я проводил много времени на свежем воздухе. Дорога к моей школе была очень длинной. Я рос в среде мальчуганов физически очень крепких, и мое времяпровождение в их кругу не раз вызывало заботы матери. Менее всего обстановка располагала меня к тому, чтобы превратиться в оранжерейное растение. Конечно, я менее всего в ту пору предавался мыслям о том, какое призвание избрать в жизни. Но ни в коем случае мои симпатии не были направлены в сторону чиновничьей карьеры. Я думаю, что уже тогда мой ораторский талант развивался в тех более или менее глубокомысленных дискуссиях, какие я вел со своими сверстниками. Я стал маленьким вожаком. Занятия в школе давались мне очень легко; но воспитывать меня все же было делом нелегким. В свободное от других занятий время я учился пению в хоровой школе в Ламбахе. Это давало мне возможность часто бывать в церкви и прямо опьяняться пышностью ритуала и торжественным блеском церковных празднеств. Было бы очень натурально, если бы для меня теперь должность аббата стала таким же идеалом, как им в свое время для моего отца была должность деревенского пастора. В течение некоторого времени это так и было. Но моему отцу не нравились ни ораторские таланты его драчуна-сынишки, ни мои мечты о том, чтобы стать аббатом. Да и я сам очень скоро потерял вкус к этой последней мечте, и мне стали рисоваться идеалы, более соответствующие моему темпераменту…»
Вскоре семейство Гитлер перебралось в Леондинг, близ Линца. Возраст Адольфа уже позволял его родителям задуматься о будущем своего сына. Алоис, как и всякий уважающий себя отец, хотел, чтобы Адольф пошел по его стопам, то есть стал государственным служащим. Однако юношу влекло искусство. Однажды он признался в этом отцу и получил хорошую взбучку, что никоим образом не повлияло на сделанный им выбор.
В первые школьные годы Адольф учился достаточно прилежно. Но, по его собственным словам, постоянные ссоры с отцом, упорно желавшим видеть в нем будущего чиновника, привели к тому, что Адольф утратил всяческий интерес к получению высоких оценок. С шестого класса он учился все хуже и хуже. В шестнадцать лет, так и не закончив полный курс средней школы, Адольф покинул учебное заведение. Впоследствии он объяснял свой неуспех тем, что его «не понимали» учителя.
Единственным учителем, для которого Адольф сделал исключение в этой оценке и которым откровенно восхищался, был Леопольд Петч – ярый пангерманист, апологет прусского короля Фридриха II и канцлера Бисмарка, научивший юношу презирать Габсбургов и ценить идеи германского национализма.
В «Моей борьбе» Гитлер писал: «Еще и теперь я с трогательным чувством вспоминаю этого седого учителя, который своей горячей речью частенько заставлял нас забывать настоящее и жить в чудесном мире великих событий прошлого. Сухие исторические воспоминания он умел превращать в живую увлекательную действительность. Часто сидели мы на его уроках полные восхищения и нередко его изложением бывали тронуты до слез.
Счастье наше было тем более велико, когда этот учитель в доступной форме умел, основываясь на настоящем, осветить прошлое и, основываясь на уроках прошлого, сделать выводы для настоящего. Более чем кто бы то ни был другой из преподавателей он умел проникнуть в те жгучие проблемы современности, которые пронизывали тогда все наше существо. Наш маленький национальный фанатизм был для него средством нашего воспитания. Апеллируя все чаще к нашему национальному чувству чести, он поднимал нас на гораздо большую высоту, чем этого можно было бы достигнуть какими бы то ни было другими средствами.
Этот учитель сделал для меня историю самым любимым предметом. Против своего собственного желания он уже тогда сделал меня молодым революционером».
В январе 1903 года престарелый Алоис Гитлер умер от апоплексического удара. Похоронив мужа, Клара продала дом и перебиралась в Линц. Ее пенсии вполне хватало, чтобы прокормить детей – сына Адольфа и младшую дочь Паулу. Бросив школу, Адольф тем не менее отказался искать себе постоянную работу или же обучаться какому-либо ремеслу. Даже сама мысль об этом вызывала у него отвращение. В конце концов мать согласилась с жизненным выбором сына, забрав его из ремесленного училища и устроив в школу рисования.
Карманные деньги, которые Адольф получал от матери, тратились на книги.
Единственный друг юности будущего фюрера, Август Кубичек, вспоминал:
«Уже в Линце Адольф начал читать классиков. О “Фаусте” Гете он заметил, что эта книга содержит больше, чем может вместить человеческий ум. Из работ Шиллера его захватил главным образом “Вильгельм Телль”. Глубокое впечатление произвела на него и “Божественная комедия” Данте».
И в дальнейшем Гитлер оставался книголюбом. В библиотеке Конгресса США хранится его личная библиотека, в ней – две тысячи книг и других материалов, захваченных в Рейхсканцелярии в Берлине, в Бергхофе и в Бергене у Берхтесгадена. Там много литературы псевдорелигиозного и расистского содержания, книг о нордическом духе. Гитлер читал в переводах Софокла, Гомера, Аристофана, Горация и Овидия. Особенно он любил старые немецкие сказания и наизусть помнил 25 тысяч строк «Персиваля». Его живейший интерес, судя о пометкам на полях, вызывали Лютер, Савонарола, Цвингли, Кельвин, Конфуций и Будда.
И все же нельзя не отметить, что после окончания школы Гитлер не получал системного образования. Его окружение вспоминало, что Гитлер говорил много и охотно, часто перескакивая с темы на тему, изображая знатока всех наук и искусств, но как раз это выдавало в нем дилетанта, слабо разбирающегося хоть в какой-то конкретной области. В то же время отмечали, что начиная с 1933 года, когда Гитлер возглавил Германию, он практически не вступал в дискуссию, предпочитая многочасовые монологи. Это тоже определенным образом указывает на недостаток культуры, которая обычно прививается в высших учебных заведениях…
В октябре 1907 года восемнадцатилетний Адольф отправился в Вену чтобы попытать счастья в Академии художеств. Однако там он потерпел полное фиаско. Его аккуратные, но совершенно безжизненные рисунки произвели на экзаменаторов столь дурное впечатление, что они посоветовали Адольфу вообще отказаться от мысли стать художником.
А в декабре 1908 года от рака умерла мать Адольфа. Казалось, сам мир ополчился на молодого человека: «Этот удар поразил меня ужасно. Отца я почитал, мать же любил. Тяжелая действительность и нужда заставили меня теперь быстро принять решение. Небольшие средства, которые остались после отца, были быстро израсходованы во время болезни матери. Сиротская пенсия, которая мне причиталась, была совершенно недостаточной для того, чтобы на нее жить, и мне пришлось теперь самому отыскивать себе пропитание».
Начинается «грустнейший» период в биографии молодого Гитлера. С 1909 по 1913 год Адольф жил в Вене. Отсутствие каких-либо значительных средств вынудило его оставить меблированную комнату и порвать отношения с Августом Кубичеком: тот блистал в консерватории, а гордый Адольф не хотел испытывать «унижение» при общении с ним. Гитлер стал настоящим бродягой, живя в ночлежках и довольствуясь благотворительной похлебкой. Иногда ему удавалось продать свои акварели, но по очень низкой цене.
Но в отличие от других бродяг Адольф никогда не искал забвения в дешевых наркотиках: не пил и не курил. Большую часть времени он проводил в публичных библиотеках. Именно в «грустнейший» период были заложены основы позднего мировоззрения вождя Третьего рейха:
«Я читал тогда бесконечно много и читал основательно. Все свободное время, которое оставалось у меня от работы, целиком уходило на эти занятия. В течение нескольких лет я создал себе известный запас знаний, которыми я питаюсь и поныне.
Более того.
В это время я составил себе известное представление о мире и выработал себе миросозерцание, которое образовало гранитный фундамент для моей теперешней борьбы. К тем взглядам, которые я выработал себе тогда, мне пришлось впоследствии прибавить только немногое, изменять же ничего не пришлось.
Наоборот.
Я теперь твердо убежден в том, что все творческие идеи человека в общих чертах появляются уже в период его юности, насколько вообще данный человек способен творчески мыслить. Я различаю теперь между мудростью старости, которая является результатом большей основательности, осторожности и опыта долгой жизни, и гениальностью юности, которая щедрой рукой бросает человечеству благотворные идеи и мысли, хотя иногда и в незаконченном виде. Юность дает человечеству строительный материал и планы будущего, из которых затем более мудрая старость кладет кирпичи и строит здания, поскольку так называемая мудрость старости вообще не удушает гениальности юности…»
В этих последних абзацах сокрыт ключ к пониманию заблуждений Гитлера, которые в конечном итоге привели его империю к краху. Он так и не сумел понять, что его бессистемное образование, без надзора и указки со стороны опытного учителя, не дает ему права судить хоть о чем-то, что выходит за пределы его весьма ограниченных знаний. Он верил, что выбор тех книг и теорий (по большей части случайный), которые он усваивал в юности, позволил ему прикоснуться к Истине, узнать о мире больше остальных. Но на самом деле хорошо известно, что ловкий демагог (какими являются, например, философы) способен извратить любую мораль, представив черное белым и наоборот. Больше того, отсутствие учительского контроля позволяло юному Адольфу выносить произвольные суждения по поводу прочитанного – то есть принимать какого-то автора, а какому-то отказывать в праве на существование.
В итоге важным и верным он считал только то, что соответствовало его собственным глубинным представлениям об устройстве мира, сформированным еще в австрийской «глубинке». От Шопенгауэра Гитлер позаимствовал фатализм и волюнтаризм, отбросив все буддистские элементы. От Ницше – концепцию эволюции и «сверхчеловека», позабыв что философ настаивал на тезисе, согласно которому сверхчеловек на пути самосовершенствования должен бороться с самим собой, а не с окружающими. Гитлер принял от Вагнера расизм и язычество, но отклонил его чисто христианские идеи. Похожим образом он поступил с теориями Елены Блаватской и Гвидо фон Листа.
Тогда же за вычурным узором из философских, мифологических и эзотерических конструкций обнаруживается грубый монолит ярого антисемитизма. Этот элемент мировоззрения будущего фюрера, обернувшийся бедой и смертью для миллионов европейских евреев, также получил развитие в венский период его жизни. Посмотрим, что сам Гитлер говорил по поводу своего отношения к евреям:
«Проходя однажды по оживленным улицам центральной части города, я внезапно наткнулся на фигуру в длиннополом кафтане с черными локонами.
Первой моей мыслью было: и это тоже еврей? В Линце у евреев был другой вид. Украдкой, осторожно разглядывал я эту фигуру. И чем больше я вглядывался во все его черты, тем больше прежний вопрос принимал в моем мозгу другую формулировку.
И это тоже немец? «…»
Но окончательно оттолкнуло меня от евреев, когда я познакомился не только с физической неопрятностью, но и с моральной грязью этого избранного народа.
Ничто не заставило меня в скором времени так резко изменить мнение о них, как мое знакомство с родом деятельности евреев в известных областях.
Разве есть на свете хоть одно нечистое дело, хоть одно бесстыдство какого бы то ни было сорта и прежде всего в области культурной жизни народов, в которой не был бы замешан по крайней мере один еврей? Как в любом гнойнике найдешь червя или личинку его, так в любой грязной истории непременно натолкнешься на еврейчика.
Когда я познакомился с деятельностью еврейства в прессе, в искусстве, в литературе, в театре, это неизбежно должно было усилить мое отрицательное отношение к евреям. Никакие добродетельные заверения тут не могли помочь. Достаточно было подойти к любому киоску, познакомиться с именами духовных отцов всех этих отвратительных пьес для кино и театра, чтобы ожесточиться против этих господ.
Это чума, чума, настоящая духовная чума, хуже той черной смерти, которой когда-то пугали народ. А в каких несметных количествах производился и распространялся этот яд! Конечно, чем ниже умственный и моральный уровень такого фабриканта низостей, тем безграничнее его плодовитость. Этакий субъект плодит такие гадости без конца и забрасывает ими весь город. Подумайте при этом еще о том, как велико количество таких субъектов. Не забудьте, что на одного Гете природа всегда дарит нам 10 тысяч таких пачкунов, а каждый из этих пачкунов разносит худшего вида бациллы на весь мир».
Антисемитизм Гитлера имел глубокие корни, подпитываемые культурным стереотипом, сложившимся к началу ХХ века в Европе, и был вовсе не частным вопросом мировоззрения будущего фюрера, как можно подумать. Наоборот, став уже вполне зрелым политиком, Гитлер неоднократно подчеркивал принципиальность своих позиций по этому вопросу.
Важно, что Гитлер, опять же в силу плохой образованности, не сумел разобраться в национальной ситуации того времени. Ко всему он стал сторонником теории «всемирного еврейского заговора», что весьма распространено среди людей с неокрепшим умом, которые пытаются упростить многообразный и часто хаотичный исторический процесс, придав ему некий смысл и определенность через признание гипотезы о тайных силах, якобы управляющих историей.
С течением времени антисемитизм Гитлера изменился, превратившись из бытового в животный. Гитлер не считал евреев ни народом, ни расой, ни религиозной общностью – для него евреи были «болезнью», симптомом разложения национальной государственности.
Гитлер всерьез полагал и доказывал это своим слушателям, что на Земле существует не имеющее собственной территории, но вполне развитое, универсальное и интернациональное государство евреев. Главное качество этого мифического государства – враждебность по отношению к любому другому национальному государству; главные орудия в «борьбе за выживание» – пацифизм, интернационализм, капитализм, коммунизм, либерализм, демократия и парламентаризм. Все вышеперечисленные доктрины евреи придумали, чтобы помешать другим народам свободно развиваться. По мнению Гитлера, коварные евреи делают вид, что не участвуют в политической борьбе, а на самом деле стремятся к мировому господству, забирая под свой контроль экономику и культуру.
Развивая мысль, Гитлер писал, что еврейский интернационал со своим пацифизмом, мировым коммунизмом и мировым капитализмом нарушает все известные правила игры, лишая нормальные государства даже минимального шанса на защиту своих интересов. При этом он считал, что даже если евреи откажутся от своей религии (иудаизма), это ничего не изменит, так как они не являются религиозной общностью; если они откажутся от своей национальности, смешиваясь с другими народами, – это еще опаснее, ибо таким способом они подорвут здоровье этих народов; если же они откажутся от своей культуры и истории, став правоверными патриотами – немцами, англичанами, французами, – это будет хуже всего: они столкнут эти народы между собой, используя деньги и пропаганду. Гитлер не оставлял евреям ни одной «лазейки» – что бы они ни делали, они отвечали за любые проблемы; так или иначе они должны быть удалены, выселены, ликвидированы.
В итоге доведенный до предельной крайности антисемитизм стал основой расового мифа, культивируемого в Третьем рейхе. Наряду с другими мифами он должен был превратиться в элементы новой религии для империи, которую пытался построить Гитлер в самом центре Европы.
Впрочем, пора вернуться к «страданиям юного Адольфа», в 1912 год.
В том году Гитлер переселился из Вены в Мюнхен. В мемуарах он называл несколько причин переезда. В частности, заявил, что его просто бесило «засилье» евреев в австрийской столице, и с определенного момента он уже не мог их переносить. Скорее всего, эта причина надуманная – для молодого человека куда важнее было попробовать найти применение своим навыкам художника в городе, который считался «культурной столицей» Германии.
Несмотря на то, что доходы после переезда практически не повысились, Гитлер всегда вспоминал два первых года жизни в Мюнхене как счастливейшее время.
Там Адольф сошелся с поэтом-символистом Стефаном Георге. Современники называли его «воплощением римской культуры на рейнской почве» и «Наполеоном при дворе муз». Ницшеанское по своим истокам и антидемократическое по сущности мировоззрение поэта привело его к идеям, близким по своей сути к национал-социализму. Однажды он предсказал, что вскоре в Германии появится герой, который приведет к возрождению страну, Европу и весь мир. Этот сверхчеловек, по словам Георге, сумеет разорвать оковы прогнившего общества, внесет порядок в хаос и посеет семена нового рейха.
Еще накануне Первой мировой войны литературные последователи, единомышленники и поклонники творчества поэта образовали «кружок Стефана Георге» – нечто среднее между богемным литературным салоном и духовно-эстетическим орденом. Называя себя «космистами», члены кружка широко пропагандировали собственные эстетические концепции, придерживались определенного ритуала поведения и даже, в подражание своему лидеру, облачались в черные балахоны. Немало членов этого кружка стали провозвестниками германского фашизма. А один из «космистов» – Альфред Шулер – едва ли не первым в Германии начал использовать в качестве символа свастику.
Когда Гитлер приехал в Мюнхен, он не раз посещал кафе и пивные, где собирались члены «кружка Стефана Георге». Атмосфера, царившая там, пришлась ему по вкусу. Адольф присутствовал на выступлениях Альфреда Шулера и был весьма очарован их антисемитской направленностью и эзотерической насыщенностью. Весьма вероятно, что именно тогда Гитлеру пришла в голову мысль использовать свастику для своего будущего движения…
Начало Первой мировой войны коренным образом переменило жизнь Адольфа. Он и сам понимал, что теперь его жалкому существованию на «дне общества» приходит конец и появляется шанс без всяких усилий попробовать себя на совершенно новом поприще:
«Я испытал в эти дни необычайный подъем. Тяжелых настроений как не бывало. Я нисколько не стыжусь сознаться, что, увлеченный волной могучего энтузиазма, я упал на колени и от глубины сердца благодарил Господа Бога за то, что он дал мне счастье жить в такое время».
Гитлер обратился к королю Баварии Людвигу III с просьбой о зачислении в армию. Его определили в 16-й баварский пехотный полк, набранный в основном из студентов-добровольцев. После нескольких недель обучения Адольф отправился на фронт.
Гитлер оказался умелым и храбрым солдатом. Первоначально он служил санитаром. Затем всю войну выполнял обязанности связного, доставляя приказы из штаба полка на передовую. За четыре года войны он участвовал в 47 сражениях. Дважды был ранен. 7 октября 1916 года после ранения в ногу Гитлер попал в госпиталь Гермиса под Берлином. Два года спустя, за месяц до окончания войны, он тяжело отравился горчичными газами, примененными англичанами, и временно потерял зрение.
Свою первую награду, Железный крест II степени, Гитлер получил в декабре 1914 года, вторую – Железный крест I степени (редчайшая награда для простого солдата!) – в августе 1918 года. Ходили слухи, что его отметили за удивительный подвиг – он якобы взял в плен пятнадцать французских солдат разом. Сам Гитлер никогда не рассказывал, за что он получил Железный крест I степени – наверное, потому, что представил его к этой награде заместитель командира батальона Гуго Гутманн, еврей по национальности. Для Гитлера с его животным антисемитизмом и верой в тайный заговор признание, что он получил крест от еврея, было равносильно признанию, будто бы он сам участвует в этом заговоре.
Несмотря на столь явные боевые заслуги, Адольф дослужился только до ефрейтора (гефрайтера). Медленное продвижение по службе можно объяснить тем, что для большинства однополчан он казался чудаком, замкнутым и склонным к весьма странным высказываниям.
Один из его боевых соратников вспоминал: «…часто сидел, не обращая ни на кого внимания, в глубокой задумчивости, обхватив голову руками. Затем неожиданно вскакивал и начинал возбужденно говорить о том, что мы обречены на поражение, ибо невидимые враги Германии опаснее, чем самое мощное орудие противника».
Находясь после отравления газами в госпитале, Гитлер узнал о капитуляции Германии:
«В глазах потемнело, и я только ощупью смог пробраться в спальню и бросился на постель. Голова горела в огне. Я зарылся с головою в подушки и одеяла.
Со дня смерти своей матери я не плакал до сих пор ни разу. В дни моей юности, когда судьба была ко мне особо немилостива, это только закаляло меня. В течение долгих лет войны на моих глазах гибло немало близких товарищей и друзей, но я никогда не проронил ни одной слезы. Это показалось бы мне святотатством. Ведь эти мои дорогие друзья погибали за Германию… Но теперь я не мог больше, я – заплакал. Теперь всякое личное горе отступило на задний план перед великим горем нашего отечества.
Итак, все было напрасно. Напрасны были все жертвы и все лишения. Напрасно терпели мы голод и жажду в течение бесконечно долгих месяцев. Напрасно лежали мы, испытывая замирание сердца, ночами в окопах под огнем неприятеля, выполняя свой тяжкий долг. Напрасна была гибель двух миллионов наших братьев на фронте. Не разверзнутся ли теперь братские могилы, где похоронены те, кто шел на верную смерть в убеждении, что отдает свою жизнь за дело родной страны? Не восстанут ли от вечного сна мертвецы, чтобы грозно призвать к ответу родину, которая теперь так горько над ними надсмеялась? За это ли умирали массами немецкие солдаты в августе и сентябре 1914 г.? Для того ли приносились все эти неисчислимые жертвы, чтобы теперь кучка жалких преступников могла посягнуть на судьбы нашей страны».
Это горькое разочарование привело к тому, что Гитлер решил всерьез заняться политикой:
«Спустя несколько дней мне стала ясна моя собственная судьба. Теперь я только горько смеялся, вспоминая, как еще недавно я был озабочен своим собственным будущим. Да разве не смешно было теперь и думать о том, что я буду строить красивые здания на этой обесчещенной земле. В конце концов я понял, что совершилось именно то, чего я так давно боялся и поверить чему мешало только чувство. Мое решение созрело. Я пришел к окончательному выводу, что должен заняться политикой…»
Давайте признаем, антисемитизм в России был, есть и, наверное, еще будет.
Герман Гессе как-то сказал, что «антисемитизм – это обращенная форма комплекса неполноценности перед древним интеллигентным народом». А в России всегда хватало людей, которые испытывают комплекс неполноценности, сравнивая свою жизнь с жизнью других народов. Прежде всего, нам самим не хватает единства, а потому мы с завистью смотрим на тех, у кого получается держаться вместе и не чувствовать себя одиноким рядом с братьями по крови и культуре.
Но время идет, совсем новые русские подрастают, у них уже возникает тяга к созданию национальной общности, которой были начисто лишены люди моего поколения, и когда-нибудь, я верю, русский сможет не бояться другого русского, не будет стремиться унизить его, доказывая свою исключительность, и будет помнить, что даже самый глупый, больной и бедный русский – все же свой, родной, разделяющий с тобой глубинное понимание нашей «самости», недоступное другим народам.
Только через развитие русского самосознания, которое станет общим и для жителя Москвы, и для жителя Санкт-Петербурга, и для жителя Владивостока, удастся сохранить Россию и русскую культуру. Если же мы или наши дети не успеем создать общность, значит, наша страна обречена распасться на отдельные государства, где процесс формирования национальной идентификации проживающих на конкретных территориях народов будет локализован и приведет к многочисленным конфликтам, какие всегда возникают при разрушении крупных государств.
Но будем надеяться на лучшее. История уже поставила перед нами проблему выживания, а следовательно, какое-то решение не заставит себя ждать. Главное – не скатиться в «глобальный комплекс неполноценности» и не начать ненавидеть другие нации только потому, что мы не умеем пока разбираться со своей.
Урок Германии в этом смысле для нас более чем ценен. Антисемитизм в немецкоговорящих странах наличествовал и до прихода Гитлера к власти. Многие избиратели, голосовавшие за национал-социалистов, даже не придавали какого-либо значения антисемитизму их фюрера, так как антисемитизм давно стал частью европейского культурного стереотипа, на которую с определенного момента просто перестали обращать внимание.
Американский историк Моссе однажды предположил, что если бы европейцам в начале ХХ века сказали, что в течение жизни поколения одна из наций уничтожит большинство европейских евреев, то они предположили бы, что на такое способны французы или русские, но немцев назвали бы в последнюю очередь. И действительно – ярый антисемитизм не был присущ даже немецким правым. Канцлер Бисмарк как-то заметил, что, может, в Париже богатые евреи и оказывают дурное влияние на общество, но в Берлине они, наоборот, приносят большую пользу.
Нацистское «новаторство» в обосновании антисемитизма основывалось на том, что Гитлер рассматривал расовое смешение как биологическое отравление и причиной этого «отравления» считал евреев, что совершенно не вязалось со старомодным немецким антисемитизмом.
Но именно эта его бредовая теория позволила взвалить на евреев всю ответственность за поражения прошлых лет и в противостоянии с вымышленным врагом сплотить немцев. Общность всегда легче создавать, отталкиваясь от образа врага, который претендует на разрушение всего святого, что у тебя еще осталось.
Психолог Ютта Рюдигер, ставшая в середине 1930-х годов одной из руководительниц женского движения в Третьем рейхе, вспоминала:
«Я увидела, что под впечатлением выступлений и высказываний Гитлера люди разных классов, которые прежде ожесточенно противостояли друг другу, слились в единую и сплоченную нацию под влиянием одного простого человека, который заявил, что национализм и социализм взаимообусловлены, что это даже одно и то же и что людей нужно оценивать не по их финансовому состоянию, а по их способности к борьбе за национальную общность».
Немецкие нацисты всегда очень тщательно фиксировали полюсы противостояния, которые ставились в зависимость друг от друга: «арийства» не могло быть без «еврейства» (Гитлер), «германства» без «славянства» (Гиммлер), «нордической крестьянской расы» без «варваров-кочевников» (Вальтер Дарре). Излишне говорить, что на деле никакого противостояния в этих диалектических парах не было, а были культурные стереотипы, мнимые антагонизмы, вымышленная несовместимость, устойчивые социальные мифы, которые по мере необходимости вызывались к жизни. Но тем не менее это действовало!
Сегодня способы идеологической обработки масс стали во сто крат более изощренными, чем во времена Гитлера. Но суть остается все та же – через противостояние, через ненависть к врагу можно добиться временного единства самых разных людей, которых до тех пор ничто не связывало друг с другом.
Это очень опасный прием, и граждане современной России, как и немцы Германской (Веймарской) республики, не застрахованы от воздействий подобного рода.
Первая форма нацизма, зародившегося внутри демократической России после крушения СССР, еще не имела четкой ориентации на антисемитизм. Члены общества «Память» и «Русского национального единства» говорили о том, что необходимо взять под контроль национальные меньшинства, запретить миграцию, ввести особые привилегии для титулярной нации, которые будут недоступны всем остальным. После кровавой осени 1993 года, когда мятежный Верховный Совет поддержали самые радикальные националистические партии, в русском национализме все большее значение стала приобретать нота антисемитизма – причем самого грубого, гитлеровского, образца.
Процесс перестройки общественных взглядов в этом направлении шел медленно, но он шел. И к 2005 году мы доболтались уже и до «мирового еврейского капитала», который целенаправленно разрушает Россию руками олигархов, наживших свои состояния на хищнической эксплуатации наших недр. Говорящие так вполне сознательно замалчивают тот простой факт, что никакая олигархия (будь она хоть трижды еврейская) не способна ограбить и разрушить страну, если ей в этом не помогают коррумпированные чиновники всех уровней власти. Но как раз чиновники, от рядового начальника ЖЭКа до президента, воспринимаются нами в качестве части народа, и где-то в глубине «загадочной русской души» мы даже сочувствуем им и боимся лишний раз напомнить о себе.
Можно было бы считать это частной проблемой, связанной с устаревшей ментальностью, однако национализм всегда наступает широким фронтом. Прилавки буквально завалены литературой антисемитского толка. Я не буду перечислять здесь авторов и названия, чтобы не создать им дополнительную рекламу и не вызвать обвинений в доносительстве, но отмечу, что всего лишь три года назад я не мог себе представить ничего подобного: тогда книжки националистов выходили за счет средств автора, печатались небольшими тиражами на плохой бумаге и были интересны разве что таким же страдающим «комплексом неполноценности» читателям, как и сами авторы, – но сегодня вся эта маргинальная субкультура расцвела пышным цветом. А издатель? Что издатель? Он вкладывает деньги только в те проекты, которые гарантируют прибыль. Хорошо идет «Моя борьба» Гитлера? Будет вам «Моя борьба» миллионным тиражом.
Спрос на объяснение природы всех проблем через конспирологическую модель «всемирного еврейского заговора» породил и предложение со стороны политиков, которые заботятся о росте своего рейтинга. Вот уже и Дмитрий Рогозин, лидер фракции «Родина» в Государственной думе, призывает к «национально-освободительному восстанию против диктатуры олигархов» (обратите внимание на приставку «национально»!) Вот уже 500 известных персон, среди них – 20 депутатов Госдумы из фракций коммунистов и «Родины» – подписали обращение в Генпрокуратуру, в которой просили официально возбудить дело о запрете «всех религиозных и национальных еврейских объединений».
Для нас все это что? Для нас все это – ничего. Подобно немцам тридцатых, мы настолько привыкли к бытовому антисемитизму, он для нас кажется столь незначительным и неопасным, что мы разучились различать грань между безответственной болтовней и государственной идеологией, которую переступать нельзя ни в коем случае.
В странах, где идет активная борьба за искоренение националистических тенденций, наше общее молчание по поводу бесчинств антисемитов воспринимается зловещим. И вот уже Госдепартамент США в своем ежегодном докладе об антисемитизме («Report on Global Anti-Semitism») назвал Россию и Белоруссию странами, где это явление представляет собой «серьезную проблему». По расчетам Госдепа, число так называемых скинхедов выросло в 2004 году до 50 тысяч – откуда они взяли эту цифру?
«По всей стране легкодоступны ряд небольших, радикально-националистических газет, – сообщают авторы доклада. – Они печатают антисемитские, антимусульманские и ксенофобские материалы, многие из которых являются нарушением законов о борьбе с экстремизмом. Тем не менее выпуск этих материалов продолжается, и их издатели редко наказываются».
Отмечается, что депутаты Думы легко позволяют себе антисемитские высказывания. Лидерство принадлежит руководству «Родины» и главе ЛДПР Владимиру Жириновскому. Коммунистическая партия Российской Федерации также делала антисемитские заявления в ходе выборов в Думу.
Самым распространенным преступлением стало надругательство над еврейскими кладбищами. В 2004 году подобные инциденты были зафиксированы в Брянске, Вятке, Калуге, Костроме, Петрозаводске, Пятигорске, Санкт-Петербурге и Ульяновске…
Очевидно, каким-то группам внутри Российской Федерации и за рубежом выгодно, чтобы русских воспринимали как дремучих антисемитов, наследников Гитлера и Третьего рейха. Это позволило бы многим русофобам и сепаратистам потребовать изоляции нашей страны, а новым империалистам – пересмотра итогов Второй мировой войны.
Но самое страшное в другом. Националисты (и прежде всего антисемиты) дискредитируют процесс формирования русской национальной общности. Словосочетание «русский патриот» стало бранным, а любые рассуждения о статусе русских среди других народов, о их будущем в рамках мирового сообщества воспринимаются в штыки на Западе и на Востоке – их преподносят как попытку возродить великодержавный шовинизм, отягощенный ненавистью к соседним странам и малым нациям.
А задержка в формировании национальной общности чревата, как я уже писал, распадом и исчезновением русской России…
В развитие Берлинской операции танковые армии под командованием генералов армии Рыбалко и Лелюшенко (Первый Украинский фронт) достигли южного участка внешнего оборонительного обвода и вышли к южным окраинам Берлина.
Артиллерийские снаряды начали рваться на улицах города. Глухие отзвуки взрывов можно было слышать даже находясь в бункере, где в этот момент Кребс и Йодль докладывали Гитлеру. Войска Буссе и Мантейфеля держались неплохо, но Жукову удалось прорвать оборону у Врицена, и его войска почти достигли Ораниенбурга. Под угрозой окружения оказалась армия Мантейфеля. Для того чтобы не допустить этого, в бой был брошен небольшой резерв – ядро нового танкового корпуса под командованием генерала Феликса Штайнера.
Гитлер встрепенулся. Для него имя «Штайнер» было магическим. В феврале благодаря отчаянной атаке Штайнера в Померании удалось задержать продвижение Жукова. Фюрер принялся сосредоточенно рассматривать карту. Наконец он поднял голову. Глаза его блестели. Контрнаступление! – вот что нужно. Штайнер нанесет сокрушительный удар с юго-востока и разгромит передовые части Жукова. Одним ударом можно спасти Берлин и лишить русских возможности окружить Мантейфеля.
«Офицер, который допустит бегство своих солдат, будет расстрелян в течение пяти часов!» – твердо заявил он.
Возражений не последовало, и приказ передали на фронт. Из всех невероятных приказов, полученных Штайнером за последние несколько месяцев, этот был самым фантастическим. Его «танковые войска» были только названием. Они насчитывали десять тысяч солдат и офицеров, прибывших из Данцига и Штеттина кораблями. С этими изможденными людьми и горсткой танков ему предстояло разгромить стотысячную армию, действовавшую при поддержке авиации и мощной танковой группировки…
Изучение начального периода жизни Адольфа Гитлера так и не дало нам ответа на вопрос: в чем сила его поистине магического воздействия на людей? Ярый, практически животный антисемитизм, который сформировался, по утверждению самого героя нашего рассказа, еще в период его нищенского существования в столице Австрии, был неплохим инструментом для объединения масс на какой-то период, но вряд ли он был способен играть на дальнесрочную перспективу – все-таки немцы (особенно – живущие в больших городах Германии) в большинстве своем довольно спокойно относились к евреям и, чтобы повести их к созданию новой империи, требовалось нечто большее, чем пустопорожние разглагольствования о существовании расы-паразита, выедающей организмы здоровых наций изнутри.
Значит, все-таки не антисемитизм? Тогда что? Какие силы способствовали возвышению скромного ефрейтора?
В советской исторической науке долгое время отрицалось влияние личности на историю. И это понятно, ведь основоположники – Карл Маркс с Фридрихом Энгельсом – прямо указывали, что движущей силой истории являются не отдельные личности, а антагонизмы классов, приводящие к непримиримой борьбе с последующим революционным изменением общественного строя.
Советские писатели в меру сил и таланта иллюстрировали данную теорию своими произведениями. Например, в библиографии фантаста Севера Гансовского можно найти рассказ «Демон истории», впервые опубликованный в 1968 году. Гансовский провел интересный мысленный эксперимент: что если бы Гитлер так и остался безвестным художником на обочине жизни? Вывод неутешителен: все равно немецкий народ выбрал бы себе диктатора, который погрузил бы Европу в кровавый хаос:
«На рассвете 15 августа воодушевленные бешеными речами Отца колесные полчища Объединенных Земель ринулись вперед. Катающиеся мины прокладывали путь пехоте в противогазных шлемах, длинные – в сорок метров, – низко летящие снаряды быстро разрушили пограничные укрепления противника, и словацкие крестьяне удивленно смотрели, как с грохотом развертывается перед ними несокрушимая военная машина Астера. „…“
Под утро 21 августа по приказу Юргена Астера сто пятьдесят субмарин всплыли на всем протяжении водного пути, связывающего Старый и Новый Свет, и первые торпеды ударили в мирные пассажирские суда. Среди потопленных на рассвете кораблей был и лайнер “Уэллс”, на борту которого находилось двести американских граждан – в том числе восемнадцать детей.
Величайшая всемирная война началась…»
Вымышленный Юрген Астер, Отец Объединенных Земель, внешне очень мало походит на Гитлера, но он столь же харизматичен, агрессивен и энергичен. Именно такой, по мнению советского писателя, человек мог возглавить немецкую нацию и повести ее в завоевательный поход против человечества. Разумеется, и без преступлений против человечности тоже не обошлось – только в мире Астера газовые камеры и печи концентрационных лагерей были заменены на эвроспиртовые растворительные котлы.
Конечно же, подобные умозрительные эксперименты представляют чисто теоретический интерес и почти всегда страдают тенденциозностью, которая напрямую завязана на субъективное представление автора о том или ином историческом периоде. И все же некоторую правоту за советской исторической наукой следует признать. Приход Гитлера (или фигуры, близкой по идеологии) к власти в разоренной войной Германии представляется неизбежным. Слишком много обид и претензий к окружающему миру накопили немцы, чтобы этот их эмоциональный запал сошел вдруг на нет. Достаточно вспомнить, в какие условия попала Германия после войны, в которой почти уже победила…
Первая мировая война закончилась в 11 часов утра 11 ноября 1918 года прекращением военных действий на европейских фронтах.
Перед тем целую неделю Германию сотрясала лихорадка революции. Еще 7 октября в Берлине состоялась нелегальная конференция коммунистической организации «Союз Спартака», которая призвала пролетариат к революционному свержению власти германского империализма и милитаризма, к установлению в Германии демократической республики. Однако восстание началось не в центре страны, а на ее окраине – в Киле. Поводом к нему послужил приказ командования немецкого флота о выходе кораблей в открытое море для решительного боя с англичанами. Матросы отказались выполнить приказ. Командование ответило массовыми арестами. 3 ноября моряки организовали демонстрации и митинги протеста. На следующий день к трем тысячам восставших матросов присоединились 20 тысяч солдат гарнизона Киля. Еще через два дня восстание охватило Гамбург, Бремен, Любек, Вильгельмсхафен.
На волне революционных выступлений к власти пришло правительство социалистов. 6 ноября была образована комиссия по перемирию во главе со статс-секретарем ведомства иностранных дел Маттиасом Эрцбергером. Через два дня германская делегация прибыла на железнодорожную станцию Ретонд в Компьенском лесу, где ее принял французский маршал Фердинанд Фош. Были зачитаны условия перемирия. Они предусматривали прекращение военных действий, вывод германских войск из оккупированных ими районов Франции, Бельгии и Люксембурга, а также Эльзас-Лотарингии. Войска Антанты занимали левый берег Рейна (причем содержание армии победителей целиком возлагалось на Германию), а на правом берегу предусматривалось создание демилитаризованной зоны. Германия обязывалась немедленно возвратить на родину всех военнопленных, а также эвакуировать свои войска с территории стран, входивших ранее в состав Австро-Венгрии, из Румынии, Турции и Восточной Африки. Кроме того, Германия обязалась выдать Антанте значительное количество военного снаряжения, включая 5 тысяч артиллерийских орудий и 25 тысяч пулеметов, 5 тысяч паровозов, 150 тысяч вагонов, 2 тысячи самолетов, 10 тысяч грузовых автомобилей, 6 тяжелых крейсеров, 10 линейных кораблей, 8 легких крейсеров, 50 эсминцев и 160 подводных лодок. Остальные корабли германского военно-морского флота разоружались и интернировались союзниками.
Фош решительно отверг любые попытки германской делегации завязать переговоры по поводу условий перемирия. Фактически это означало требование безоговорочной капитуляции.
В ночь с 9 на 10 ноября Вильгельм II бежал в Голландию. Пост канцлера взял в свои руки лидер социалистов Фридрих Эберт. Социалист Густав Шейдеман провозгласил социалистическую республику, а Карл Либкнехт провозгласил Германскую советскую республику.
Уже вечером 10 ноября Берлин принял все условия, выдвинутые противником. Командующий 1-й американской армией генерал Джон Джозеф Першинг, узнав об этом, огорчился.
«Я боюсь того, что Германия так и не узнает, что ее сокрушили, – сказал он. – Если бы нам дали еще одну неделю, мы бы научили их».
Возможно, генерал Першинг переоценил свои силы, и на самом деле для окончательного «сокрушения» Германии и ее союзников понадобились бы месяцы и месяцы ожесточенных боев. Так или иначе, но теперь создавалась почва для рождения легенды о предателях, которые подписали унизительное перемирие. И легенда не заставила себя ждать. Генерал фон Айнем, командир третьей германской армии, обратился к своим войскам: «Непобежденные, вы окончили войну на территории противника». Таким образом, еще не успели отгреметь выстрелы артиллерийского салюта, возвещающего победу Антанты, а идеи реванша уже витали над поверженной Германией…
Не приходится удивляться и тому, с какой наглостью и высокомерием вели себя весной 1919 года генералы разбитой армии, приехавшие во французский город Версаль, чтобы подписать договор, официально завершающий Первую мировую войну. Они не считали себя побежденными, в этом-то все и дело.
Министр иностранных дел Германской республики граф Брокдорф-Ранцау, едва заполучив толстенький том с предварительными условиями мира, взял слово и сказал: «Мир, который не может быть перед лицом всего света защищен во имя права, неизбежно будет вызывать противодействие. Ни у кого не хватит совести подписать его, потому что он невыполним».
После долгих споров, в которых германские представители убеждали бывших врагов смягчить условия, 22 июня 1919 года был подписан договор, названный впоследствии Версальским. Правительство Германской республики согласилось с условиями мира лишь за четыре часа до определенного противниками срока и под угрозой возобновления военных действий. Накануне рейхспрезидент Эберт спросил фельдмаршала Гинденбурга и генерала Тренера, есть ли у Германии возможность защитить себя в случае обострения ситуации? Обуреваемый эмоциями Гинденбург просто вышел из комнаты, Тренер же стоически объяснил, что на Востоке Германия дееспособна, а на Западе она обезоружена…
Условия мирного договора, по которым предстояло жить послевоенной Германской республике, были необыкновенно жестки. (Кстати, название «Веймарская республика» появилось много позже как обозначение непродолжительного периода в истории Германии, который немцам пришлось провести под сенью Конституции, разработанной заседавшим в Веймаре Германским учредительным национальным собранием и вступившей в силу 11 августа 1919 года.) Согласно этим условиям, Германия возвращала Франции спорную область Эльзас-Лотарингия (в границах 1870 года), Бельгии – округа Мальмеди и Эйпен, а также так называемую нейтральную и прусскую части Морене, Польше – Познань, части Поморья и другие территории Западной Пруссии. Данциг был объявлен «вольным городом», город Мемель (Клайпеда) передали в ведение держав-победительниц (потом его присоединили к Литве). В результате плебисцита часть Шлезвига перешла к Дании, часть Верхней Силезии – к Польше. К Чехословакии отошел небольшой участок силезской территории. Саар переходил на 15 лет под управление Лиги Наций. Угольные шахты Саара были переданы в собственность Франции. Германская часть левобережья Рейна и полоса правого берега шириной в 50 километров подлежала демилитаризации. Германия лишалась всех своих колоний, которые позднее были поделены между державами-победительницами. Германия обязывалась возместить в форме репараций убытки, понесенные правительствами и отдельными гражданами стран Антанты в результате военных действий. И главное – вооруженные силы Германии ограничивались 100-тысячной сухопутной армией; обязательная военная служба отменялась, а основная часть сохранившегося военно-морского флота подлежала передаче…
Однако за потерей земель для немцев стояло нечто большее, чем просто сокращение государства. Ведь вместе с областями и природными ресурсами у Германии отнимали и часть немецкого народа. Вопреки декларированному Антантой праву наций на самоопределение, австрийским немцам запретили воссоединение с Германией, и это при том, что Учредительное собрание в Вене единогласно высказалось за «мирный» аншлюс. Судетская область, населенная немцами, была передана в состав новообразованной Чехословакии – три миллиона богемских немцев остались жить с семью миллионами чехов. Верхняя Силезия (польский Шленск Гурный) определила будущее референдумом, на котором за Германию проголосовало 707393, а за Польшу – 479365 опрошенных. Так же, в пропорции 2:1, Силезию и разделили. В Эльзасе и Лотарингии для 85 % жителей родным оставался немецкий язык, а селяне поголовно не знали французского даже в 1920-х. Сторонники эльзасской автономии в составе Германии победили на выборах 1928 и 1929 годов, но Франция не допустила такой вольности. В отторгнутом у Германии Данциге (нынешний Гданьск) из 327 тысяч жителей 317 тысяч были немцами. А «данцигский коридор» из Польши к Балтийскому морю (шириной до 100 километров) отсекал от единой Германии ее Восточную Пруссию с Кенигсбергом (ныне – Калининград)…
Но и это еще не все. Из-за духа реванша, витавшего над равнинами Пруссии, Баварии и Силезии, немецкую республику постоянно лихорадило и бросало во все тяжкие.
Вскоре после принятия конституции произошло несколько вооруженных антиправительственных выступлений. Националисты организовывали убийства социалистов, католиков, евреев. Силезские поляки боролись за выход из Германии. Ряд бывших офицеров, ветеранов-фронтовиков и националистические группы начали готовить переворот.
В марте 1920 года случился путч под руководством крупного землевладельца Вольфганга Каппа и генерала Вальтера фон Лютвица. Добровольческие части из новой республиканской армии вошли в Берлин и низложили правительство. Капповский путч провалился, но только потому, что против него выступил пролетариат, объявивший всеобщую забастовку. Затем уже и сам пролетариат попытался взять власть в свои руки, что привело к Гамбургскому вооруженному восстанию.
Политическая нестабильность отягощалась экономическим коллапсом. Признание поражения в затяжной и кровопролитной войне буквально уничтожило экономику Германии. Международные кредиты, взятые у нейтральных стран, были исчерпаны, а новое правительство стояло перед необходимостью демобилизации армии и перевода промышленности на производство мирной продукции, страна была оккупирована, ощущался недостаток продовольствия. В этой ситуации республика распродавала свой золотой запас для финансирования закупок продовольствия, не имея возможности ни экспортировать произведенные в Германии товары для снижения дефицита торгового баланса, ни прибегать к кредитам, внутренним или внешним. Эмиссия бумажных денег привела к гиперинфляции. В ноябре 1923 года один американский доллар стоил в Кельне 4 триллиона марок. Окончательное уничтожение национальной валюты было предотвращено искусственной стабилизацией марки на уровне 4200 миллиардов марок за доллар. Была выпущена временная валюта – так называемая рентная марка, на которую обменивались обесценившиеся деньги (из расчета 1 триллион бумажных марок за 1 рентную марку). В 1924 году рентные марки были заменены рейхсмарками, частично обеспеченными золотовалютными запасами. Гиперинфляция полностью уничтожила сбережения населения и разорила многие страховые компании, промышленные корпорации и небольшие фирмы.
Не следует забывать и о бремени репараций, наложенных на Германскую республику условиями Версальского договора, который обязал ее выплатить державам-победительницам 132 миллиарда золотых марок в течение 66 лет, то есть регулярная двухмиллиардная дань была запрограммирована аж до 1985 года (!).
Даже вождь большевиков Владимир Ленин осудил такой жестокий подход своим знаменитым высказыванием: «Война путем Версальского договора навязала такие условия, что передовые народы оказались на положении колониальной зависимости, нищеты, голода, разорения и бесправности, ибо они на многие поколения договором связаны и поставлены в такие условия, в которых ни один цивилизованный народ не жил. Это неслыханный, грабительский мир, который десятки миллионов людей, и в том числе самых цивилизованных, ставит в положение рабов».
Лишь в 1924 году правительству Штреземана удалось переломить ситуацию. По соглашению с американским правительством (план Дауэса) США давали Германской республике кредит в 200 миллионов долларов на восстановление экономики. К 1927 году трудолюбивые немцы превзошли довоенный уровень развития, в 1931 году, по согласованию с финансистами США, Германия, которой управлял рейхспрезидент Пауль фон Гинденбург, прекратила выплату репараций…
Однако до 1931 года нужно было еще дожить. А выживать в этих условиях оказалось очень сложно. Миллионы людей едва сводили концы с концами, сотни тысяч – голодали. Самыми уязвимыми в этих условиях оказались не только инвалиды и старики, но и молодые ветераны – вчерашние мальчишки, которых вытащили из-за парты и отправили на фронт. Они должны были умереть на полях сражений, в штыковых атаках под убийственным пулеметным огнем, но внезапное заключение мира сохранило им жизнь, породив на свет комплекс «потерянного поколения». Эти мальчишки ничего не умели, кроме как ходить в штыковые атаки, и в обычной жизни оказались выброшены за борт национальной экономики, пополнив очереди на получение временной работы или гуманитарной похлебки.
Весьма типичной на этом этапе выглядит биография одного из лидеров национал-социалистического движения – «нациста номер два» Германа Геринга (Goеring), который закончил войну героем, лучшим асом кайзеровской Германии, командовавшим знаменитой эскадрильей Манфреда фон Рихтхофена – непобедимого Красного Барона. Геринг демобилизовался в конце 1919 года в чине капитана. На его груди красовались Железный крест I степени, орден Льва с мечами, орден Карла Фридриха, орден Гогенцоллернов III степени с мечами и орден «За заслуги». После демобилизации Герингу пришлось искать себе работу. Он числился военным летчиком, а в рейхсвере не было ВВС. Кроме того, мешали политические соображения: Геринг был противником Версальского договора и Веймарской республики, а потому предпочел зарабатывать показательными полетами в Дании и в Швеции. Много денег он на том не нажил и по возвращении в Баварию еле-еле сводил концы с концами. Осенью 1922 года Франция потребовала от германского правительства выдачи целого ряда «военных преступников», среди которых числился и Геринг. Понятно, что это вызвало невероятную ярость у молодого ветерана, в результате чего он и подался к нацистам, которые открыто выступали против республиканского правительства и требовали пересмотра условий Версальского договора…
Среди тех, кто испытывал сильнейшее разочарование итогами войны, был и Адольф Гитлер. Скажем больше, он мало отличался от других представителей «потерянного поколения», будучи плотью от плоти «фронтового братства», которому, как считали молодые ветераны, нанесли предательский удар в спину.
Мировоззрение Гитлера в то время состояло из представлений среднего интеллигента – он верил в догматы социал-дарвинизма, описывающего любое развитие общества через извечную и непримиримую борьбу народов, верил в приоритет расы над отдельным человеком, верил в силу выдающихся личностей, способных заставить расу работать на достижение великой цели и переломить ход истории. Верил ли Гитлер тогда в свое «предназначение»? Вопрос остается открытым. Ряд историков считает, что да, верил. Другие, наоборот, утверждают, что время для амбициозных фантазий еще не наступило. В любом случае Гитлер нуждался в поддержке – кто-то должен был разглядеть в нем задатки харизматичного лидера, достаточно циничного и напористого, чтобы не остановиться на полпути. Гитлер нуждался в учителях и соратниках.
Перспективы политической карьеры в Германии для урожденного Австрии без влиятельных друзей и надлежащего финансирования были не слишком радужными. Ко всему прочему Гитлеру не хватало образования. Но на этот раз судьба улыбнулась ему.
Невольным «акушером» нового политика стал историк Карл Александр фон Мюллер. Он поддерживал тесные контакты с националистически настроенным офицерством, захватившим в то время мюнхенскую политическую арену. На одном из солдатских митингов Мюллер обратил внимание на молодого оратора, отличавшегося захватывающим красноречием.
«Я увидел, – рассказывал Мюллер впоследствии, – бледное худое лицо, не по-солдатски падающую на лоб челку, коротко подстриженные усики. Однако что поразило меня, так это неестественно большие голубые глаза, светившиеся ледяным фанатизмом».
Мюллер обратился к стоявшему с ним рядом бывшему однокласснику – капитану генерального штаба Майру: «Знаешь ли ты, что среди твоих подопечных есть парень с прирожденным ораторским талантом?»
Карл Майр, начальник отдела, отвечавшего за пропаганду и работу с прессой в штабе IV военного округа, дислоцированного в Баварии, мгновенно понял, о ком идет речь: «Это же ефрейтор Гитлер… Эй, Гитлер, быстро ко мне!»
Ефрейтор подошел. В его скованных, несколько неуклюжих движениях Мюллер разглядел своеобразную смесь из неуверенности в себе и упрямства. Эта сцена наглядно иллюстрирует зависимость раннего Гитлера от офицеров баварского рейхсвера, соблюдение субординации, чувство подобострастия перед старшими по воинскому званию, от которого будущий фюрер долго не мог избавиться…
С июня 1919 года отдел Майра, размещенный в здании штаба округа баварского военного министерства на мюнхенской Шенфельдерштрассе, начал вербовать осведомителей в различных воинских частях, расквартированных на территории Баварии. В списках агентов появилась и фамилия Адольфа Гитлера. Везде, где Майру требовалась поддержка на идеологическом фронте, он направлял туда информатора Гитлера, который всегда был готов вступить в полемику, покричать на митинге, «завести» толпу. Со временем ефрейтор сделался настолько незаменимым, что капитан в переписке с ним сменил командирский тон на более вежливую форму, обращаясь к нему: «Многоуважаемый господин Гитлер!» Вскоре австриец стал не только частым гостем на Шенфельдерштрассе, но и получил право называться «политическим сотрудником» капитана Майра.
23 августа 1919 года осведомитель рейхсвера Лоренц Франк с восторгом докладывал по инстанции: «Гитлер – прирожденный народный трибун! Своей манерой держаться и страстным фанатизмом он без труда приковал к себе внимание митингующих».
Заметные успехи ефрейтора подвигнули капитана использовать своего агента на более ответственном участке. Помимо пропаганды в задачи отдела Майра входило освещение деятельности политических партий и организаций, появившихся на территории Баварии. 12 сентября 1919 года Гитлеру приказали заняться «разработкой» маленькой политической группы, называвшейся Германской рабочей партией (Deutsche Arbeiterpartei, DAP). Собрания этой группы проводились в мюнхенских пивных. Эта партия не имела никакой твердой программы, ее казна была скудна, а перспективы более чем призрачны. Однако Гитлеру показалось, что идеи, проповедуемые этой партией, во многом совпадают с его собственными Он вступил в нее под номером 55, а позднее получил билет № 7 как член исполнительного комитета.
«Это было труднейшим вопросом моей жизни, – признавался Гитлер, – должен ли я присоединиться? После двух дней мучительных колебаний и раздумий я наконец пришел к выводу, что должен сделать этот шаг. Это был самый решительный шаг в моей жизни».
Гитлер получил членский билет, а вместе с ним и новых знакомых. Среди них был Дитрих Эккарт (Eckart) – немецкий поэт-националист. Он подрабатывал журналистикой, активно выступал против революции 1918 года, которую считал инспирированной евреями. Сблизившись с националистически настроенными кругами, Эккарт стал членом Германской рабочей партии, где и познакомился с Гитлером.
Будучи поклонником Шопенгауэра и Ницше, Эккарт считал себя знатоком тайных учений. Когда-то он много путешествовал по миру, был в Северной Африке, посещал старинные мусульманские крепости в Испании, изучал историю арабской оккупации на Сицилии. Еще он был алкоголиком и наркоманом и на этой почве умудрился угодить в психиатрическую лечебницу, где ставил пьесы, актерами в которых выступали его друзья по несчастью.
В 1919 году, живя в Мюнхене, Эккарт пропагандировал свои взгляды в дешевых кабаках города. При этом он открыто заявлял, что Германией должен править диктатор: «Во главе нам нужен парень, способный переносить звуки рвущихся снарядов. Никто из офицеров не подойдет, ибо люди потеряли к ним уважение. Лучше всего – рабочий, умеющий хорошо болтать. Ему не понадобится много мозгов. Он должен быть холостяком, чтобы привлечь в наши ряды женщин».
Эккарт был уверен, что самой судьбой ему предназначено подготовить путь для такого лидера. Понятно, что, познакомившись с Гитлером, Эккарт увидел в нем самого подходящего на эту «должность» человека.
«Вот тот, для кого я – пророк и предтеча!» – говорил он, указывая на молодого оратора.
Под чутким руководством Эккарта бывший ефрейтор выявил свои дремавшие таланты. Оккультисты сказали бы, что благодаря магической технике он развил заложенный в нем потенциал. И действительно, с поражающей воображение быстротой Гитлер стал набирать популярность, превратившись в своего рода движущую силу пропагандистской кампании, вытащившей маленькую партию из пивных на многолюдные митинги.
Прослушивая старые записи выступлений Гитлера, невозможно поверить в многократно отмеченную мемуаристами завораживающую силу его речей, а эмоциональность фюрера и намеренная вульгарность стиля еще более затрудняют понимание.
Пытаясь объяснить этот феномен, историк Иоахим Фест указывал, что секрет, видимо, заключается в магической связи, возникавшей между оратором и слушателями, как только с уст Гитлера срывалась первая фраза. Во время публичных выступлений, когда Гитлер выходил из себя, его речь, обычно неловкая и нерешительная, вдруг превращалась в завораживающий поток слов. Причем все выглядело так, будто бы он сам подчинялся какому-то чуждому разуму, на время вступившему в обладание его душой. Затем, истощив силы, Гитлер вновь становился одиноким человеком, низвергнутым с высот оргиастического экстаза и лишенным той харизматической силы, которая только что давала ему возможность владеть аудиторией.
Один из первых биографов Гитлера Алан Буллок отмечал:
«Манеры Гитлера, эмоциональная природа его речей, приводящих его почти на грань истерии, выплескивающих ненависть и злопамятность, оказывали сильное влияние на аудиторию. Ему удавалось передать свою страсть тем, кто его слушал. Люди стонали и свистели, женщины были не в силах сдержать рыдания, все были подхвачены колдовской волной мощных эмоций, где смешивались ненависть и возбуждение „…“ Магическая власть, которую он имел над толпой, была схожа с оккультными обрядами африканских колдунов или азиатских шаманов. Ее также сравнивали с чувствительностью медиума или с магнетизмом гипнотизера».
С помощью магии живого слова Гитлер сумел выразить чувство ненависти, переполнявшее его современников, и отразить их желания и надежды. Один из современников писал, что в конце 1944 года, несмотря на ощущение приближающейся катастрофы, толпа продолжает молиться на фюрера.
«И даже, – писал он, – если у нас наберется несколько процентов его противников, ему достаточно произнести одну только речь, как все прибегут к нему снова, все! В самом начале, когда в северной Германии он был совершенно неизвестен, я не раз слышал его в Мюнхене. Никто ему не сопротивлялся. Я тоже. Перед ним нельзя устоять».
Гипнотическое воздействие Гитлера на слушателей-собеседников не ослабло даже после его смерти. Уж насколько упорным скептиком и спорщиком был генерал-полковник Йодль, который никогда не пасовал перед фюрером и всегда был готов возразить ему, – даже он перед казнью по приговору Нюрнбергского трибунала выказывал полную лояльность Гитлеру.
В то же время действие гитлеровских речей имело существенное ограничение – его гипноз никак не действовал на иностранцев: англосаксы, славяне и японцы оставались равнодушны к риторике Гитлера, от которой немцы были в восторге. Может быть, разница в восприятии связана с языковым барьером. А может быть, она в том, что Гитлер обращался к затаенной обиде и скрытым желаниям именно немцев, а эти желания при всей формальной схожести с желаниями других «обиженных» народов все-таки подразумевали особую национальную обособленность, специфическую интонацию. Важно и то, что сам Гитлер был обиженным немцем, типичным выходцем из этой среды, он мог подобрать нужную интонацию.
Фест писал: «То, что в данный момент переживала страна – череду разочарований, упадок, утрату общественного положения, поиски виноватых и объектов ненависти, – уже давно испытал сам Гитлер. С тех пор он имел под рукой все объяснения и отговорки, выучил все лозунги и знал в лицо своих обидчиков; это придавало его собственным формулировкам иллюстративный характер: люди узнавали в нем самих себя…»
Посланцу рейхсвера удалось достаточно быстро стать «звездным» оратором на собраниях и митингах партии, способным заткнуть за пояс любого болтуна. Уже в январе 1920 года ДАП, насчитывавшая в своих рядах всего 64 члена, избрала Гитлера своим главным пропагандистом, утвердила подготовленную при его участии новую партийную программу, а также предложенное австрийцем новое название партии – Национал-социалистская немецкая рабочая партия (Nationalsozialistische Deutsche Arbeiterpartei, NSDAP).
К этому времени у Гитлера сменился «куратор». Карл Майр ушел на пенсию, а на его должность заступил невысокий, плотный офицер, выделявшийся гладко выбритым массивным черепом, покрытым шрамами лицом и вдавленным носом – капитан (хауптманн) Эрнст Рём (Roеhm).
Если поэт-националист Эккарт был духовным наставником Гитлера, указавшим ему цель в жизни и пути к достижению власти над толпой, то Рём вывел австрийца-ефрейтора в большую политику. Но для этого будущей жертве гитлеровского режима пришлось поверить в возможности будущего фюрера.
Рём воплощал в себе чаяния поколения разочарованных жизнью офицеров-фронтовиков, которых поражение в войне и крушение монархии кинули в болото нищенской убогой жизни.
Лишенные былого элитарного статуса, бывшие фронтовики усмотрели в новом общественном устройстве, называемом демократией, корень всех бед, постигших родину. Они начали всерьез подумывать о возвращении утраченных социальных позиций, о воссоздании былой боевой мощи империи, уничтоженной союзниками в 1918 году.
Так, Рём рассматривал Баварию как некую последнюю «ячейку порядка», которую следовало всемерно укреплять, чтобы использовать в качестве трамплина для штурма Берлина – «оплота революции».
Именно в Баварии в результате победы над коммунистами военные на непродолжительное время оказались у власти. После разгона советской республики резко вырос статус человека в военной форме. Баварский офицерский корпус стал играть ведущую роль на мюнхенской политической сцене.
На тридцатидвухлетнего капитана Эрнста Рёма, бывшего начальника штаба городской военной комендатуры, а затем – руководителя отдела вооружения и снаряжения штаба бригады, возглавляемой полковником Францем фон Эппом, была возложена достаточно щекотливая задача: организовать на территории Баварии систему вооруженной гражданской самообороны. Дело в том, что по условиям Версальского договора численность личного состава и вооружение германской армии строго ограничивались. Оставшиеся 7 пехотных и 3 кавалерийские дивизии рейхсвера практически не имели необходимых в случае войны резервов. Военные видели выход из положения в образовании «подпольной» армии – так называемого черного рейхсвера. Эрнст Рём предложил создать постоянно действующий военный резерв в форме общенациональной милиции, личный состав которой составляли бы «бюргеры с винтовкой в шкафу». И, получив одобрение начальства, включился в работу. Рём приобретал оружие, доставал снаряжение, оборудовал подпольные склады боеприпасов. Не забывал он и тщательно заметать следы от возможных ищеек центрального правительства и западных союзников. Только в Мюнхене предприимчивому капитану удалось собрать впечатляющий арсенал, которому могло позавидовать настоящее воинское соединение: 169 легких и 11 тяжелых орудий, 760 пулеметов, 21350 винтовок, карабинов и пистолетов, 300 тысяч ручных гранат, 8 миллионов патронов. Масштабы бурной деятельности Рёма были таковы, что треть всего вооружения, выделенного в 1935 году для оснащения вновь образованного вермахта, поступила из заложенных им тайных арсеналов.
Однако уже летом 1921 года в истории баварского «гражданского ополчения» была поставлена жирная точка. Под нажимом западных держав правительство объявило баварские воинские соединения вне закона. Эрнст Рём не только лишился собственных вооруженных сил, но и потерял влиятельных покровителей. В итоге его «подпольная» армия сократилась до немногочисленной группы бойцов из ультраправых полувоенных формирований, влачивших жалкое существование по мюнхенским пивным и погрязших в бессмысленных скандалах и драках.
Рём здраво оценивал свои возможности и понимал, что без лидера, знающего, как привлечь массы, не сумеет объединить баварских ветеранов в новую организацию. На одной из сходок ультраправой группировки «Железный кулак» он обратил внимание на агитатора из НСДАП Адольфа Гитлера. Их познакомили. В бывшем осведомителе опытный капитан смог разглядеть «страстного трибуна», способного призвать под знамена «подпольной» армии тысячи рекрутов.
Не успел еще Адольф Гитлер, избранный в июле 1921 года первым председателем НСДАП, приступить к своим новым партийным обязанностям, как Эрнст Рём уже решил для себя: «Вместе с Гитлером – пробиваться к власти!»
Пока австрийский демагог бегал по мюнхенским пивным, зазывая на борьбу с «ноябрьскими предателями» мелких бюргеров, Рёму удалось сколотить небольшую подвижную группу, призванную обеспечивать безопасность «страстного трибуна». Командир 19-й минометной роты капитан Шрек выделил ему бывалых солдат, готовых изувечить любого, кто осмелится посягнуть на «порядок» при проведении нацистских сборищ. Именно на базе этой группы была позднее организована служба порядка партии, переформированная затем в физкультурно-спортивное отделение. В итоге на свет появилась организация, без которой немыслима история нацистского движения – «штурмовой отряд» (Sturmabteilung, SA). Члены этого отряда называли себя «штурмовиками».
Вообще-то термин «штурмовики» появился в последний год Первой мировой войны. Перед самым крушением Германии немецкий генералитет начал разрабатывать новые приемы преодоления обороны противника. Фактически именно тогда закладывались основы стратегии «блицкрига», которая поразит Европу в начале Второй мировой войны. Одним из новшеств стало создание легко вооруженных штурмовых батальонов. Молодые, специально обученные «штурмовики» с гранатой и карабином должны были врезаться в позиции противника, разбивая его оборону на отдельные сектора, прорываясь в тылы и уничтожая всё и всех на своем пути. Именно из ветеранов-штурмовиков (своего рода спецназовцев кайзеровской Германии) и набирались первые подразделения СА.
При этом Рём не только лично подбирал бойцов для штурмового отряда, но и разыскивал командиров. Будущих фюреров СА он нашел среди остатков штаба 2-й морской бригады, которую возглавлял в свое время радикально настроенный капитан 3-го ранга (корветтенкапитен) Герман Эрхардт (Ehrhardt). За участие в Капповском путче бригаду расформировали, а ее офицеры рассеялись по стране. В Мюнхене приспешники Эрхардта нашли защиту у полуподпольной организации «Консул». Сначала несговорчивый Эрхардт категорически отказался иметь дело с Гитлером. Услышав имя вождя нацистов, моряк воскликнул: «О, Господи, что же этому идиоту еще понадобилось?!» Однако Рём выдвинул свои доводы: бригада так или иначе нуждается в офицерском пополнении, а у СА с кадрами проблем не будет. Тогда Эрхардт дал согласие и выделил Рёму своих лучших сослуживцев. В итоге лейтенант Иоахим Ульрих Клинч занялся обучением командного состава штурмовиков, а его тезка, капитан-лейтенант Иоахим Хофман, возглавил штаб СА.
3 августа 1920 года, в день основания первого штурмового отряда, его руководители торжественно поклялись, что СА – «железная организация» – будет верно служить НСДАП и «с радостью повиноваться фюреру».
Эти трое: Дитрих Эккарт, Эрнст Рём и Герман Эрхардт – были не просто правыми реакционерами, стоявшими у истоков политической карьеры Адольфа Гитлера. Эти люди вольно или невольно создали первую атрибутику Третьего рейха, заложив основы символической и мифологической систем самой фантастической из держав Европы.
Особо ценный подарок движению и его фюреру сделал Дитрих Эккарт – в конце 1920 года он приобрел для НСДАП мюнхенскую газету «Народный наблюдатель» («Voеlkischer Beobachter»).
Издатель газеты влез в долги и искал покупателя. Дитрих Эккарт интересовался этой газетой, поскольку она печатала материалы националистического характера и имела соответствующую репутацию. Однако поэт сам находился в стесненных обстоятельствах – его сатирический еженедельник «Чисто по-немецки» («Auf gut Deutsch») тоже был убыточен и находился на грани закрытия. Тем не менее Эккарт нашел слова, чтобы убедить своих приятелей из рейхсвера выкупить газету и передать ее нацистской партии. Генерал Франц фон Эпп выделил деньги, а Рём подобрал штат для будущего печатного органа. Причем эти деятели пошли на уловку: 60 тысяч марок, которые Эккарт получил от Эппа, были направлены якобы на ликвидацию журнала «Чисто по-немецки»; фактически же они дали Эккарту возможность выкупить «Народного наблюдателя».
Позднее эта ежедневная газета переживала разные времена: тираж ее то падал, то повышался, ее закрывали власти и пытался ликвидировать издатель – но в конце концов она стала основным печатным органом Третьего рейха, рупором нацистских пропагандистов. Вплоть до своего окончательного закрытия весной 1945 года газета занималась непрерывной идеологической обработкой масс и обожествлением любимого фюрера.
«Мы преклоняемся перед фюрером, – писал „Наблюдатель“. – Мы чувствуем, что он величественнее нас всех вместе взятых, величественнее, чем вы и я. Он – орудие божественной воли, который определяет историю со свежей созидательной страстностью».
Заполучив свой печатный орган, нацисты задумались о партийной атрибутике, которая, с одной стороны, должна была запоминаться, а с другой – заметно отличаться от атрибутики прочих партий.
Основным символом национал-социалистического движения стала свастика – немцы (в том числе и Гитлер) называли ее «Крючковатым крестом» (Hakenkreuz).
Известно, что свастика (санскритское suastika) – один из самых древнейших символов, встречающийся в орнаменте многих народов в разных частях света. Изображается он в виде креста с загнутыми (под углом или овально) концами.
Древнейшие свастики обнаружены на Урале. Они появились в начале II тысячелетия до нашей эры в орнаменте сосудов «андроновской» культуры (Бронзовый век) как упрощенный рисунок перекрещивающихся «уточек». Эти свастики наносились на дно сосудов и символизировали солнце как обиталище духа покровителей водоплавающих птиц у первобытных рыболовов. Позже смысл, связанный с рыболовством, был утрачен – свастика стала солярным символом.
Крючковатый крест свастики можно найти на скатертях племени навахо, на греческой керамике, на критских монетах, в римских мозаиках, на предметах, извлеченных при раскопках Трои, на стенах индусских храмов…
Еще позже статичный солярный символ стал динамичным, означая солнечный проход по небесам, превращающий ночь в день, – отсюда более широкое значение как символа плодородия и возрождения жизни; концы креста при этом интерпретируются как символы ветра, дождя, огня и молнии. В Японии свастика – это символ долгой жизни и процветания. В Китае это древняя форма знака «фан» (четыре части света), позднее – символ бессмертия и обозначение числа 10 000 (так китайцы представляли бесконечность).
Ранние христиане изображали свастику на могилах в качестве замаскированной формы более ортодоксального креста, а в средние века ее рисовали на витражах, чтобы заполнить пустое место внизу (fill the foot), отсюда его английское название – fylfot. В геральдике свастика известна под названием «крест крампоне» (от «crampon» – «железный крюк»).
Современные исследователи различают два основных типа свастики. Та, у которой концы загнуты вправо, по часовой стрелке, называется собственно свастикой (или правосторонней свастикой) и считается символом с положительным наполнением – является знаком света, жизни, святости и благополучия, который соответствует в природе весеннему, прибывающему солнцу. Свастика с загнутыми против часовой стрелки концами (левосторонняя свастика, называемая иногда «суавастика» – suavastika) должно вызывать самые негативные ассоциации, поскольку также означает солнце, но подземное или ночное, пассивное состояние, зиму, тьму, смерть и безвестность; этот символ является принадлежностью богини Кали, несущей смерть и разрушения.
В то же время отмечается, что существует большая неопределенность между обозначением и смыслом право– и левосторонней свастик даже в одной Индии, не говоря о других регионах планеты. Потому не следует переносить противоположность между двумя видами знака в сферу этики или социологии, а ведь именно этим грешат сочинения оккультных авторов, уже более века рассуждающих о «пагубном» и «благотворном» направлениях свастики… Примечательно, что, приняв принцип кардинального различия двух типов свастики, подобные авторы часто путают правое и левое направления: «суавастику» называют «свастикой», а «свастику» – «суавастикой», «совастикой» или даже «совастикайей».
Большинство ученых, занимающихся постижением смысла символов, давно сомневаются, что право– и левосторонние виды свастики следует именовать по-разному.
«Санскритское слово свастика есть единственное, применяемое во всех случаях для обозначения этого символа, – писал Рене Генон в работе „Символы священной науки“, – термин же суавастика, которым иногда стремятся обозначить одну из таких форм, с тем чтобы отличить ее от другой (и последняя в этом случае одна выступала бы как подлинная свастика), в действительности есть лишь прилагательное, производное от свастики и обозначающее то, что относится к этому символу или его значениям».
Основные традиции человечества (индуизм, буддизм, христианство, ислам) содержат как право-, так и левостороннюю свастику, которые оцениваются не по шкале «добро-зло», а как две стороны единого процесса. Например, «разрушение» не есть для восточной метафизики «зло» в дуалистическом понимании, а является обратной стороной созидания.
При всем при том свастика вне зависимости от направления ее загнутости – один из самых эффектных и изящных символов в истории человечества. Свастика, как подмечают некоторые символисты, одним своим видом возбуждает желание самому намалевать ее где-нибудь. Для целей пропаганды нельзя придумать более подходящего символа: в нем есть нечто грозное и в то же время гармоничное; его нельзя перепутать с чем-нибудь другим, он сразу запоминается.
Вильгельм Рейх объяснял притягательную силу этого символа тем, что он действует на подсознание как обозначение двух человеческих тел во время полового акта, иными словами, по мнению известного неортодоксального фрейдиста – это «символ продолжения жизни». Рейх писал, что индикативные опросы показали: почти никто из людей различного возраста, пола и социального происхождения в первый момент не осознавал сексуальный смысл свастики, но при длительном созерцании этот тайный смысл начинал до них доходить. Также Рейх указывал, что было бы неверно полагать, что после осознания тайного сексуального смысла свастики его воздействие на подсознание уменьшается – наоборот, люди в своем подсознании стремятся морально преодолеть это ощущение, что усиливает воздействие символа.
Весьма любопытную интерпретацию воздействия свастики на рядового немца предложил большой знаток религиозной традиции Элиас Канетти. Он указывал, что даже семантически слово «Hakenkreuz» воплощает самую жестокую часть христианского предания – казнь через распятие. Помимо прочего, «Haken» – это и козлы, на которых наказывали провинившихся мальчиков в школе; это слово своим звучанием напоминало о необходимости призвать виновных к ответу. «Haken» в немецком языке созвучно выражению, обозначающему цокот копыт, щелканье каблуков.
«В этом символе, – указывал Канетти, – самым коварным образом соединяются угроза жестоких наказаний за неповиновение или неисполнение долга со скрытым напоминанием о военной дисциплине и ритуале».
Может быть, именно по перечисленным причинам никогда еще в истории политических течений символ не утверждался столь последовательно, как свастика…
Свастику стали связывать с германским великодержавным национализмом после появления работ австрийского ариасофа Гвидо фон Листа, в которых он доказывал, что «крючковатый крест» является священным арио-германским символом, означающим процесс сотворения мира. Он искал и, разумеется, находил свастику в древних рунах и в некоторых германских геральдических крестах. Кстати, основной (правильной) свастикой фон Лист считал левостороннюю суавастику.
Инициатива сделать свастику единым символом националистического движения в Германии принадлежала дантисту и члену оккультного кружка «Туле» Фридриху Крону. Этот человек заработал себе репутацию эксперта Германской рабочей партии, поскольку был известен как коллекционер книг на «народнические» темы – он собрал их около двух с половиной тысяч. В мае 1919 года Крон составил меморандум под названием «Может ли свастика служить символом национализма?», в которой на базе измышлений фон Листа обосновывал значение свастики для народничества и предлагал использовать ее правосторонний (теософский) вариант для правильной самоидентификации «настоящих патриотов».
Тот же Фридрих Крон придумал соединить свастику с цветами старой имперской Германии: черная свастика в белом круге на красном фоне. Эту идею позднее подхватил Гитлер.
Как символ новых патриотов, не признавших победу демократической революции и условия Версальского мирного договора, свастика впервые использовалась во время Капповского путча, случившегося в марте 1920 года. Ее наносили на свои каски моряки бригады Германа Эрхардта, чтобы отличаться от правительственных войск. После поражения многие из путчистов скрывались в Мюнхене, а символ свастики перекочевал с касок мятежной бригады на знамя штурмовиков Рёма.
«Свастика на стальном шлеме, – пели новоиспеченные штурмовики, – черно-бело-красная повязка – мы называемся штурмовыми отрядами Гитлера».
Впервые мюнхенские националисты продемонстрировали свой новый символ и свое новое знамя 20 мая 1920 года на митинге НСДАП в Старнберге. Гитлер писал по этому поводу в «Моей борьбе»: «Это был действительно достойный символ! Перед нами не только сочетание всех красок, которые мы так горячо любили в свое время. Перед нами также яркое олицетворение идеалов и стремлений нашего нового движения. Красный цвет олицетворяет социальные идеи, заложенные в нашем движении. Белый цвет – идею национализма. Свастика – миссию борьбы за победу арийцев и вместе с тем за победу творческого труда, который испокон веков был антисемитским и антисемитским останется…»
Единству свастики и старых имперских цветов полностью соответствовала и программа партии, которая сводилась к постулированию «национального социализма». При этом требование создания замкнутой национальной общности было связано с антикапиталистическими настроениями широких народных масс в Германии, но одновременно и с однозначным отрицанием марксизма.
Кстати, со временем все чаще нацисты использовали наклоненную правостороннюю свастику (так называемую «центробежную», «развертывающуюся», «сеющую» свастику), добавив символу динамики.
«Партийным» цветом стал коричневый цвет, что было обусловлено случайностью, а не следствием продуманного шага: нацистам удалось задешево купить большую партию коричневых рубашек, предназначавшихся немецким колониальным войскам в Африке, – но поскольку эти территории по условиям Версальского договора у немцев отобрали, то и обмундирование не понадобилось. Тем не менее немецкий психолог, занимавшийся проблемой воздействия различных оттенков цвета на людей, писал о коричневом цвете в своей диссертации 1949 года: «Коричневый цвет воплощает силу, полноту жизни, тяжесть, здоровье, терпкий вкус, поэтому коричневый цвет рассматривают обычно как мужской цвет. С другой стороны, этот цвет связан и с низменной стороной натуры человека, с тем, что развитие культуры не в состоянии вытеснить, лишить силы, иными словами этот цвет воплощает самые низменные аспекты самой жизни».
Сначала этот цвет приняли только штурмовики СА. На первом съезде партии в январе 1923 года сотня штурмовиков, построившись на Марсовом поле в Мюнхене, впервые промаршировала перед Гитлером в коричневых рубашках.
В тот же день Гитлер торжественно освятил четыре штандарта СА – на каждом штандарте была изображена свастика в обрамлении дубовых листьев, которую держал в когтях взлетающий орел. Кстати, у Наполеона был парящий орел – по мысли Гитлера, это отличие должно было. указывать на постоянно растущее влияние партии. Гитлер выбрал орла еще и потому, что в антисемитском фольклоре орел слыл «арийцем животного мира».
Ярким и узнаваемым символом движения нацисты сделали старинное готское приветствие «Хай» («Hei»), которое было широко распространено в немецком молодежном движении еще до войны. Распространенные в старину приветствия «Im deutschen Namen Heil», «Heil und Sieg» нацисты переделали в короткое и звонкое «Sieg Heil».
От итальянских фашистов нацисты переняли «древнеримское» приветствие путем поднятия под небольшим углом правой руки и униформирование членов партии, а от коммунистов – обращение «товарищ» (Parteigenosse).
Все эти символы, знаки и узнаваемые атрибуты придавали нацистскому движению цвет, страсть, динамику и размах. Понятно, что они были чрезвычайно важным средством организации и театрализации нацистского движения и, в конечном счете, одной из причин беспрецедентного успеха Гитлера. Более того – живой смысл символики нацизма состоял в возможности контроля над настроениями в самых различных слоях общества. Так, гитлеровское приветствие стало обязательным для всех государственных служащих, а позже (с 1944 года) оно было введено и в армии. Приспособление к этим условностям выглядело как акт унижения для людей с чувством собственного достоинства, и помогало режиму наиболее полно осуществить общественную унификацию. При этом неофиты выказывали гораздо большее рвение, дабы доказать свою лояльность. Приват-доцент Кильского института мировой экономики Рудольф Хеберле вспоминал, что студенты из числа ветеранов нацистского движения продолжали приветствовать его наклоном головы или поклоном, а новички партии – обязательным «Heil Hitler» и поднятием правой руки…
С самого начала национал-социалистическая партия и ее штурмовики вели агрессивную пропаганду своих взглядов. В условиях правового хаоса, царившего в первые годы республики, они не стеснялись доказывать преимущества националистических идей с помощью кулаков, камней и дубинок.
Первое боевое крещение в новой для себя ипостаси молодые ветераны мировой войны получили 4 ноября 1921 года. В тот «исторический» день Гитлер должен был выступать в залах пивной «Гофброй». В помещение пришли большие группы социал-демократов с намерением отплатить национал-социалистам за неоднократные срывы их собраний и не дать говорить Гитлеру. По ошибке на данное собрание явилось только около сорока штурмовиков СА. Чувствуя себя в меньшинстве, они были во взвинченном настроении, которое еще усугубилось после зажигательной речи Гитлера. Он сказал им, что надо сокрушить врага, что борьба будет не на жизнь, а на смерть, что у трусов он лично отнимет повязки и значки. Под воздействием его пламенной тирады штурмовики приготовились к драке.
Позднее Гитлер утверждал, что во время его речи противники все время собирали под столами пивные кружки, чтобы употребить их потом в качестве метательных снарядов. Дальнейшие события развивались так:
«Из толпы раздалось несколько возгласов, и вдруг кто-то вскакивает на стол и орет на весь зал: “Свобода!” По данному сигналу борцы за свободу начали действовать. В несколько секунд весь зал был заполнен дико ревущей толпой, над головами которой летали, словно снаряды гаубиц, бесчисленные пивные кружки; слышно было, как ломаются стулья, разбиваются кружки, люди визжали, орали, вскрикивали. Это была безумная свалка.
Я остался на своем месте и мог наблюдать, как мои ребята полностью выполнили свой долг.
Да, хотел бы я видеть буржуазное собрание в таких условиях!
Свистопляска еще не началась, как мои штурмовики «…» напали на противника. Как волки бросились они на него стаями в восемь или десять человек и начали шаг за шагом вытеснять его из зала».
Последуем за этим описанием. Итак, противники первые закричали: «Свобода!». Они якобы имели также намерение бомбардировать национал-социалистов пивными кружками. Может быть, они исполнили бы свое намерение, может быть, нет – это осталось неизвестным. Но известно, что штурмовики, не дожидаясь этого, напали на противника, как приказал им Гитлер.
«Свистопляска, – говорит он сам, – еще не началась, как мои штурмовики напали на противника».
Кто– то из противников нарушил порядок и спровоцировал штурмовиков – его вины нельзя отрицать. Но национал-социалисты даже не сделали попытки задержать его; вместо этого штурмовики обрушились на всех посетителей собрания. При этом они не ограничились рукопашной – в зале раздались выстрелы.
«Сердце снова запрыгало от радости, вспомнились старые военные переживания», – признается Гитлер.
С точки зрения пропаганды этот бой, данный штурмовиками и выигранный ими, означал большой успех. Битва в «Гофброй» была использована Гитлером как пример для подражания. Именно «пивные» баталии закрепили за штурмовиками славу тупых дебоширов с садистскими наклонностями, которым самое место в тюрьме. Члены СА действительно очень часто нарушали закон, жестко избивали оппонентов из других партий, устраивали погромы. Тем не менее нельзя отрицать и тот факт, что первые отряды СА состояли, в основном, из офицеров и молодых ветеранов с образованием выше среднего. Их подготовкой занимались высококвалифицированные военные – такие, как Герман Геринг, который по настоянию Гитлера возглавил СА в январе 1923 года. За несколько месяцев Геринг сделал из «штурмовиков» вполне боеспособную армию, одетую в серо-зеленые гимнастерки, с военной выправкой, располагавшую достаточно опытными кадрами, – как мы помним, коричневые рубашки появились значительно позже.
В итоге Гитлер оказался сам зачарован теми перспективами, которые открывало перед ним обладание собственной карманной армией. Ему не терпелось использовать эту силу для совершения националистической революции. Случай представился в 1923 году, который стал во многих отношениях определяющим не только для фюрера НСДАП, но и для всей Германии.
Правда, перед тем Гитлеру впервые пришлось посидеть в тюрьме. За побоище в пивной его призвали к ответственности. В начале января 1922 года он был приговорен к трехмесячному заключению. Баварский министр внутренних дел собирался выслать Гитлера, однако солдатские союзы выступили с протестом, и из плана высылки ничего не вышло. В конце июля 1922 года Гитлер все-таки отбыл наказание, которое было сокращено до одного месяца тюремного заключения.
Случись это на месяц позже, Гитлер оказался бы в тюрьме во время политического шторма, чуть не бросившего Баварию в объятия революции. Шторм этот был вызван убийством министра иностранных дел Вальтера Ратенау и последовавшим вслед за этим изданием законов о защите республики. Правые союзы в Баварии ответили настоящей националистической истерией.
Политический конфликт между берлинскими демократами и баварскими правыми достиг апогея в ноябре 1923 года. Генеральный государственный комиссар Густав фон Кар и командующий местным рейхсвером генерал-майор Герман фон Лоccов, оба – убежденные монархисты, до такой степени рассорились с Берлином, что на повестку дня встал вопрос о выходе Баварии из состава республики. Все силы, сгруппировавшиеся вокруг баварского военного правительства – этой «ячейки порядка» на территории Германии, объединенные смертельной ненавистью к демократии и либерализму, стали готовиться к решающему сражению.
Гитлер решил использовать сложившуюся ситуацию в своих целях. Как только фон Кар объявил о созыве 8 ноября собрания почетных граждан, которое должно было состояться в мюнхенской пивной «Бюргербройкеллер», что на Розенхаймерштрассе, лидер нацистов приступил к подготовке переворота. Он догадывался, что на собрании фон Кар попытается провозгласить независимость Баварии. Однако австрийцу и это казалось недостаточным. Ему хотелось подтолкнуть сепаратистов к более решительным действиям – к походу на Берлин для устранения «ноябрьской республики».
Гитлер срочно разослал гонцов к своим националистическим союзникам, решившим вместе с ним участвовать в заговоре. Не забыл он оповестить и бывшего генерал-квартирмейстера рейхсвера Эриха Людендорфа (Ludendorff), одного из основоположников теории «блицкрига», прославившегося успехами на фронтах Первой мировой войны. Тот согласился на переворот, даже не подозревая, что приглашен лишь в качестве «свадебного генерала». Подняв по тревоге пятьдесят человек своей личной охраны, Гитлер, одетый в черный парадный костюм с Железным крестом I степени на груди, направился на Розенхаймерштрассе. Около 8 часов вечера он уже стоял перед входом в «Бюргербройкеллер», ожидая начала событий.
Через 45 минут начальник личной охраны Йозеф Берхтольд доставил к пивной пулемет и расположил его у входа. Не теряя ни секунды, Гитлер, окруженный своими гвардейцами, ворвался в переполненный зал, вынул пистолет и выстрелил в воздух. Взобравшись на стол, он прокричал: «Вспыхнула национальная революция! Зал окружен шестью сотнями хорошо вооруженных людей! Всем оставаться на своих местах! Баварское правительство и правительство республики низложены! Формируется временное имперское правительство!»
Захваченные врасплох баварские руководители решили прислушаться к его речам и на словах согласились поддержать Гитлера. Однако уже на следующий день фон Кар и фон Лоссов направили подчиненные им войска против «национального революционера». Сам же незадачливый путчист словно прикованный сидел в «Бюргербройкеллере», ожидая хороших вестей, которые так и не поступили.
В середине дня 9 ноября Гитлер, его сподвижники и союзники, построившись в колонны по восемь человек, направились по узкой Резиденцштрассе к военному министерству. Во главе колонны шли Гитлер, Людендорф и Геринг. Вначале немногочисленные полицейские патрули пропустили колонну, но, когда демонстранты вышли на Одеонплац неподалеку от Фельдхернхалле, путь им преградили усиленные наряды полиции, вооруженные карабинами. Трем тысячам нацистов противостояло около ста полицейских. Гитлер призвал полицию сдаться. В ответ раздались выстрелы. Упал с простреленным бедром Геринг. Гитлер при первых же залпах лег на мостовую. Окружившие его соратники втолкнули своего фюрера в стоящий неподалеку автомобиль и увезли в безопасное место. Тем временем не склонивший головы Людендорф двинулся сквозь ряды полицейских, которые расступились перед ним из уважения к известному ветерану войны.
В итоге неудавшегося переворота, впоследствии названного «пивным путчем», было убито 16 национал-социалистов, в том числе пятеро из личной охраны Гитлера. Погибли также трое полицейских. Почти все вожаки нацистского движения оказались за решеткой. Лишь шефу охраны Берхтольду и раненому Герингу удалось скрыться и бежать в Австрию.
Одержимость Гитлера фактически уничтожила НСДАП. Партия, СА и прочие подразделения, созданные Гитлером и Рёмом, были объявлены вне закона. Оставшиеся на свободе кучки нацистов рассорились между собой. Сначала ультраправые попытались объединиться под флагом Людендорфа, но затем стали распадаться на все новые группировки и фракции.
Гитлер был арестован и отправлен в крепость Ландсберга на юге Баварии. 26 февраля 1924 года его судили по обвинению в государственной измене.
Он воспользовался представившейся возможностью, превратив судебное заседание в митинг. Гитлер в очередной раз продемонстрировал блестящие ораторские способности, выступив в роли собственного адвоката: «Не нужно принуждать человека, призванного стать диктатором. Он сам жаждет этого. Никто не подталкивает его, он сам движется вперед. В этом нет ничего нескромного. Тот, кто чувствует, что призван править, не имеет права говорить: “Если вы выберете меня…” Нет! Это его долг выступить вперед. Моя позиция такова: я предпочитаю быть повешенным в большевистской Германии, чем погибнуть под французским мечом. Не вам, господа, судить нас. Приговор вынесет вечный суд истории. Вы можете объявить нас виновными тысячу раз, но богиня вечного суда истории посмеется и разорвет на клочки приговор этого суда, ибо она оправдает нас».
1 апреля 1924 года суд приговорил Гитлера к пяти годам заключения в крепости Ландсберг. Но с самого начала было ясно, что ему не суждено отсидеть весь срок. И действительно, уже после девяти месяцев пребывания в довольно комфортабельных условиях (обращались с ним очень мягко) Гитлер вышел на свободу.
Время, проведенное им в заключении, было использовано наилучшим образом. В Ландсберге Гитлер начал писать книгу, ставшую «библией» нацизма. Он назовет ее «41/2Jahre Kampf gegen Luge, Dummheit und Feigheit» («Четыре с половиной года борьбы против лжи, глупости и трусости»). Впоследствии издатель Макс Аман, не удовлетворившись столь длинным названием, сократит его до «Mein Kampf» («Моя борьба»).
Когда много пишешь о тоталитарных режимах, невольно проникаешься сочувствием к тем, кто создавал и возглавлял тиранические империи. Это известный психологический эффект, называемый «аберрацией близости»: анализируя прошлое, автор пытается разобраться в причинах, которые толкнули того или иного исторического персонажа на путь зла, и раньше или позже, приняв чуждую точку зрения, выясняет, что персонаж этот действовал под «нажимом обстоятельств», принимал решения в надежде, что поступает правильно, старался улучшить мир, но столкнулся с «непреодолимыми препятствиями». И глядишь, вместо критической статьи, которая должна была расставить все точки над i, на свет появляется сочувствующая или даже оправдывающая статья, в которой преступления очередного вождя трактуются как тактические или стратегические ходы мудрого правителя, созидающего новую государственность.
На самом деле существует один метод, позволяющий либо совсем избежать искажений в восприятии исторических реалий, либо компенсировать их. Этот метод достаточно прост: при работе нужно всегда помнить (ни на секунду не забывать!) о маленьком законопослушном человеке, жизнь которого была раздавлена тоталитарной машиной. Это нетрудно, ведь такие, маленькие и законопослушные, были всегда. И практически всегда тоталитарный каток проходился по ним, калеча, уродуя, закатывая в землю или асфальт. Жизнью таких людей вожди и фюреры привыкли жертвовать без малейших колебаний. Больше того, вожди сумели убедить достаточно большое количество интеллектуалов, что эти маленькие и законопослушные обыватели – всего лишь «смазка истории» и «пушечное мясо». Что эти обыватели так и так должны были умереть во имя торжества Всемирной Революции или Национальной Империи. Что их не надо жалеть, потому что только участие в масштабных событиях по перекройке мира придает их незаметным обывательским жизням хоть какой-то смысл.
Но автор, пишущий о возвышении и крушении тиранических режимов, не должен поддаваться воздействию тоталитарной пропаганды, не должен ставить себя на место вождя – наоборот, он должен позиционировать себя с другой стороны исторического процесса, ведь, в сущности, все мы и есть те самые маленькие и законопослушные обыватели, по которым в случае чего пустят перемалывающий кости каток «прогресса».
Не воспевайте тиранов – они все равно этого не оценят!
Сегодня проблема адекватного восприятия нашей недавней истории вновь стала донельзя актуальной. В 1990-е годы возник перекос в оценках Советского Союза, порожденный гиперкомпенсацией за то, что от нас долгое время скрывали правду о негативных сторонах жизни при Советах. В итоге усилиями либеральных публицистов вся история ХХ века превратилась в сплошной негатив – в историю кровавого противостояния жестоких диктаторов, во имя личной власти уничтоживших десятки миллионов людей. Новые историки договорились до того, что в принципе отказывали всем советским гражданам в праве называться созидателями исторического процесса – советский гражданин («совок») превратился в олицетворение мрачной разрушительной силы, отпрыском Сатаны, жирующим на чужом горе, наслаждающимся чужими страданиями. На этом фоне даже гитлеровцы стали казаться средоточием добра и света, защитниками Свободы, вставшими на пути диких орд, прущих на Запад с Востока.
Но, как оказалось, нельзя долго унижать достоинство огромного народа. И в ответ на псевдоисторическое творчество девяностых пришло мифотворчество XXI века – «имперское» мифотворчество, которое всю сложнейшую совокупность взаимодействий наций, этносов, государств сводит к простому и до боли знакомому социал-дарвинизму. Принцип таков: любое государство стремится к мировому господству, поэтому в большой семье клювом не щелкай; если ты не съешь, съедят тебя. Под этим соусом находят оправдания любые преступления против других государств, а главное – против личности. Сравнительный анализ подменяется поисками соринок в чужом глазу и рассуждениями о том, что все так делают, а значит, и нам сам Бог велел.
Подобная позиция оказалась на руку современной российской власти. Чрезвычайно изощренными выглядят кремлевские «бойцы идеологического фронта», призванные объяснить, почему за последние годы мы не стали жить ни лучше, ни веселей. Их риторическими наработками легко, словно своими, пользуются представители правительственных структур, включая президента Владимира Путина. На все недоуменные вопросы один ответ: везде так делают, значит, и мы так будем делать.
Примеров в этой области хоть отбавляй, но я приведу только один – вызывающий самую болезненную реакцию у наших политиков. «Оранжевая революция» на Украине.
Казалось бы, давно пора понять, что Украина – это иностранное государство, независимое и идущее своим путем. Любая попытка навязать свою волю независимому государству, от кого бы она ни исходила (от РФ или США – безразлично), является империализмом. И вся болтовня в духе социал-дарвинизма сводится по-прежнему к желанию замаскировать собственные просчеты в вопросе взаимоотношений государства и личности. Наше государство так и не научилось уважать права личности, а потому вновь обратилось к имперской модели структурирования общества, при которой мнение обывателя ничего не значит. Ведь он, как мы помним, «смазка истории».
Вот почему так опасна новая фаза переписывания истории. Реабилитация коммунистических вождей, которые якобы делали все для возрождения Российской империи, толкает нас на путь признания «национальных особенностей» демократии, за который так ратует команда Путина. А от «национальных особенностей» один шаг до «коричневых» отрядов.
Давным-давно братья Аркадий и Борис Стругацкие написали повесть «Трудно быть богом». В ней рассказывается, как на окраине монархической империи появляется фашизм – бездарные дети зажиточных лавочников вступают в некое подобие СА, охотятся на книгочеев и прочих «умников», уничтожая их физически или выдавливая в эмиграцию. Стругацкие ошибались, поверив в созданный советской пропагандой стереотип «штурмовика» как неграмотного дебошира, способного только пьянствовать и бить морду всем подряд. На самом деле первые отряды «штурмовиков», появившиеся в республиканской Германии в начале 1920-х годов ничего общего не имели с этим образом. Большинство из них получили неплохое образование и офицерские звания, они прошли жестокую войну и считали себя победителями. Главная их проблема была в том, что они уверовали в необходимость возрождения старой империи. Опираясь на лживую тенденциозную идеологию, они согласились с тем, что их государство имеет «национальные особенности», что демократия для нее разрушительна, а права личности должны быть ограничены во имя выживания нации.
Сегодня стало общим местом проводить аналогии между Российской Федерацией и Веймарской республикой. Но если придерживаться этой аналогии, то не следует заблуждаться. «Штурмовиками» в России сегодня являются вовсе не скинхеды или нацболы, которых так боятся западные политики и СМИ, а именно те интеллектуалы, которые признали за командой Путина право на строительство новой империи по лекалам то ли СССР Сталина, то ли монархической державы Романовых. Именно эти «штурмовики» своей деятельностью приближают время скинхедов и нацболов. Симптомы коричневой чумы проступают там, где исчезает свобода выбора. А именно свободы выбора нас под одобрительное воркование политобозревателей и публицистов пытаются лишить.
Историк! Писатель! Публицист! Политтехнолог! Помни о маленьком законопослушном человеке! Помни о его правах! Научись слушать его! Научись защищать его! Не дай сломать его! Не дай убить его! Ведь ты плоть от плоти его и кровь от крови. И только на него ты можешь рассчитывать в трудную для страны минуту.
Соединения 3-й и 5-й ударных, 47-й и 2-й гвардейской танковой армий 1-го Белорусского фронта преодолели сопротивление противника на внешней полосе Берлинского оборонительного района и вышли на северо-восточную окраину города. Часть сил 1-го Белорусского фронта обошла Берлин и продолжила стремительное продвижение в сторону Эльбы, где предполагалась встреча с войсками союзников.
Войска 1-го Украинского фронта полностью овладели городом Котбусом – важным узлом железных и шоссейных дорог и сильно укрепленным опорным пунктом немцев на юго-восточных подступах к городу Берлину.
Для ускорения разгрома противника маршал Жуков бросил 1-ю и 2-ю гвардейские танковые армии вместе с 8-й гвардейской, 5-й и 3-й ударными и 47-й армиями в бой за город.
Из Берлина в Карингхалл бежал Герман Геринг.
Находясь в укрепленной бункере под Рейхсканцелярией, Адольф Гитлер с нетерпением ожидал известий от танковой группировки под командованием Феликса Штайнера, которой он приказал выступать к Берлину. Штайнер, потерявший половину личного состава, отказался исполнять приказ.
Гитлеру сообщили об этом. Свидетели рассказывали, что в этот момент кровь отхлынула от лица фюрера и он, дрожа, опустился на стул. А потом дал волю эмоциям: война проиграна, Третий рейх рухнул, ему остается только сложить полномочия главнокомандующего и сражаться за Берлин как простой солдат. Истерика продолжалась несколько часов, потом Гитлер успокоился.
В три часа дня началось последнее в истории Третьего рейха оперативное совещание германского верховного командования – длилось оно до восьми часов вечера. На этом совещании Адольф Гитлер заявил, что хочет умереть в Берлине. Он повторил это несколько раз в самых разных выражениях. Он говорил: «Я погибну здесь» или «Я погибну перед канцелярией», или «Я должен умереть здесь, в Берлине».
При этом Гитлер заявил, что его вера была подорвана. Он потерял веру в вермахт довольно давно, объясняя это тем, что не получал правдивой информации, что плохие новости скрывали от него. В этот день он в первый раз сказал, что потерял веру в войска СС – а ведь он всегда рассчитывал на войска СС как на отборные части, которые никогда не подведут его…
Итак, в 1923 году Адольф Гитлер и его партия потерпели первое серьезное поражение. Блиц-революция не удалась.
Для Гитлера, окруженного такими же фанатиками национальной империи, как и он сам, стало откровением, что далеко не все немцы жаждут пришествия вождя, который поведет их на борьбу с демократией и мировым еврейством.
Потрясение было столь сильным, что Гитлер подумывал о самоубийстве и во время следствия отказывался давать показания. Однако ход судебного процесса над путчистами дал Гитлеру возможность надеяться на поддержку его политических устремлений. Те, кто должен был покарать изменников, решившихся на мятеж против властей, проявили невиданную снисходительность, позволив участникам «пивного» путча использовать судебные заседания для пропаганды националистических воззрений.
«В каждом нормальном государстве, – писал западногерманский исследователь Э. Нольте, – акт вооруженной государственной измены навсегда исключает главных его участников из общественной, а тем более из политической жизни».
Но в Германской республике дело обстояло иначе: усилиями действующих лиц судилища (в первую очередь председателя суда, а на деле единомышленника подсудимых – Нейдхарта) процесс способствовал широкой популяризации нацистских главарей за пределами Баварии. Суд разрешал им выступать так долго, как им заблагорассудится (например, первое выступление Гитлера длилось четыре часа), причем речи на следующее утро публиковались в газетах, а затем выходили отдельными изданиями. Подсудимые и их адвокаты беспрепятственно поносили существовавшую в Германии власть и ее представителей.
«Судебное заседание? – спрашивал демократически настроенный журналист, присутствовавший на процессе. – Нет, скорее семинар по вопросу о государственной измене».
Другой журналист, находившийся в зале, писал о процессе так: «Суд, снова и снова позволяющий “господам обвиняемым” держать многочасовые пропагандистские речи; член суда, который после первой речи Гитлера (я слыхал это собственными ушами!) воскликнул: “Он же первоклассный парень, этот Гитлер!”; председатель, терпящий, что „…“ правительство характеризуют как “банду преступников”; прокурор, который во время перерыва доверительно хлопает одного из обвиняемых по плечу…»
Адвокаты нагло угрожали даже официальным обвинителям. Еще более неприкрытыми были угрозы по адресу свидетелей обвинения.
В своей обвинительной речи прокурор утверждал, что путчисты преследовали «высокую цель», лишь использованные ими средства были преступны. Он напоминал, что Гитлер происходит «из простой семьи» и «во время мировой войны „…“ доказал немецкий образ мыслей».
Подсудимые в последнем слове заявляли, что если даже будут осуждены, то в дальнейшем поступят точно так же. Гитлер, не прерываемый председателем, вновь витийствовал в течение нескольких часов на самые разнообразные темы, часто не имевшие никакого отношения к предмету судебного разбирательства: он излагал свои взгляды на государство и его роль, свое представление о внешней политике Германии по отношению к Англии и Франции, угрожал судом тем, кто в данный момент вершит суд над ним, стучал по столу.
В этот момент он уже мало сомневался в мягкости приговора. Во время процесса Карин Геринг писала своей матери: «Гитлер абсолютно уверен, что он будет приговорен к какому-либо наказанию, а затем здесь же последует амнистия». Но было нечто, весьма беспокоившее его: как иностранцу, тем более уже осужденному ранее за преступление политического характера и освобожденному условно, ему реально угрожала высылка из Германии в Австрию. Поэтому он обратился к суду с настоятельной просьбой не применять к нему соответствующую статью закона о защите республики.
Хотя приговор Гитлеру и другим главарям заговора гласил: пять лет заключения – на деле они должны были отсидеть лишь полгода, после чего имели право на досрочное освобождение. От высылки Гитлера суд решил воздержаться. Людендорф был оправдан, хотя не смог скрыть причастности к заговору, и в обвинительном заключении содержались весьма веские доказательства этого. Остальные обвиняемые были приговорены к небольшим срокам заключения, троих сразу же освободили из-под стражи.
Гитлера вместе с другими осужденными по делу поместили в крепость Ландсберг, находившуюся в живописном месте на берегу реки Лех. Часть дня заключенные работали на воздухе (Гитлер был освобожден как пострадавший 9 ноября), остальное время играли в карты, пили, трепались о политике. Путчисты имели возможность заказывать изысканные обеды. Камеры никогда не запирались. Хотя длительность посещений каждого заключенного не должна была превышать шести часов в неделю, на деле этого правила не придерживались. У Гитлера был свой режим: он отвечал на почту, просматривал книги, пользуясь многочисленными презентами. Позднее он говорил приближенным: «Ландсберг был моим университетом за государственный счет». Много времени уделялось диктовке будущей «библии» нацизма – «Моей борьбы».
Прием Гитлером посетителей иногда продолжался по пять-шесть часов. В докладе баварскому министру юстиции администрация крепости признавала, что «число посетителей, побывавших здесь у Гитлера, исключительно велико. Среди них просители, лица, ищущие работу (!), кредиторы, друзья, а также любопытные. Гитлера посещали адвокаты, бизнесмены „…“ издатели, кандидаты, а после выборов – избранные депутаты-народники. К Гитлеру приезжали, чтобы получить от него совет, как добиться устранения разногласий в лагере народников».
Получается, что многочисленные националистические организации и группы, разрываемые взаимной борьбой, взывали к Гитлеру, как к арбитру в своих непрекращающихся сварах.
И все же авторитет фюрера нацистов, достигший апогея в дни «пивного» путча, неуклонно снижался. Запрещенную НСДАП раздирали противоречия. Только часть крайне правых продолжала видеть в Гитлере главаря. Большинство нацистов уже не рассматривали его в качестве общепризнанного лидера.
К примеру, один из активных нацистов, в будущем гауляйтер Померании фон Корсвант-Кунцов, писал в начале 1925 года, имея в виду Гитлера: «Теперь станет ясно, вдохновляет ли его Бог, или нет. Если это так, то он добьется своего, хотя ныне почти все высказываются против него. Если же это не так, что ж, значит, я ошибся и буду ждать, когда голос Бога прозвучит из уст кого-нибудь другого».
В этом письме, кстати, сообщалось, что Людендорф, живший после суда в Берлине, отправился в Мюнхен, чтобы убедить Гитлера не восстанавливать НСДАП. К тому времени этот реакционный генерал пересмотрел свои взгляды и собирался участвовать в политическом процессе на равных с конкурентами, соблюдая правила демократической борьбы.
Но подобный путь не устраивал Гитлера, который после столь счастливого для него завершения суда окончательно уверовал в свое превосходство над остальными политиками. Этому раздутому самомнению способствовало и окружение фюрера нацистов. Есть мнение, что «короля играет свита», – во многих отношениях этот афоризм можно отнести и к Гитлеру. А в свите у него были настоящие чудовища. Вспомним о некоторых из них – тех, кто оказал непосредственное влияние на формирование утопических образов будущего Третьего рейха.
Вместе с Гитлером заключение в крепости отбывал Рудольф Гесс (Hess), которого впоследствии называли «нацистом номер три».
Он родился 26 апреля 1894 года в Александрии (Египет) в семье немецкого торговца. Во время Первой мировой войны Гесс служил на Западном фронте командиром взвода в том же полку, что и Гитлер. Был ранен под Верденом. В конце войны перешел служить в авиацию.
В 1919 году он стал членом оккультного общества «Туле». И служил в одном из подразделений «Добровольческого корпуса» под командованием генерала Франца фон Эппа.
В 1920 году Гесс примкнул к нацистам. Произошло это после того, как он увидел выступление Гитлера. Подобно поэту Эккарту, молодой ветеран разглядел в невзрачном болтуне задатки вождя.
В самом конце Второй мировой войны Гесс утверждал, что, еще будучи студентом, он написал диссертацию на тему «Как будет выглядеть человек, который вернет Германии ее былое величие». Это должен быть, писал он, диктатор, который не будет принимать участия в уличных демонстрациях, в выкрикивании лозунгов и в демагогии. Это должен быть человек из народа, не имеющий абсолютно ничего общего с серыми массами. Он будет обладать «огромной индивидуальностью» и не будет жалеть о пролитой крови. Чтобы достичь поставленной цели, он будет готов «предать самых близких друзей», управлять «с ужасной строгостью», держать личности и нации «в осторожных и чувствительных пальцах» или, в случае необходимости, «топтать их башмаками гренадеров».
Гитлер в начале своей политической карьеры был весьма далек от этого образа, однако он очаровал Гесса – видимо, молодой ветеран внутренне жаждал встречи с выдуманным им лидером и поверил в силу подвернувшегося ему «трибуна».
В вечер первого знакомства с будущим фюрером Гесс в состоянии крайнего возбуждения ворвался в комнату к своей подруге. «Вот это человек так человек, – восторженно бормотал Гесс, – он никому неизвестен, и я уже не помню его имени. Но если кто-то и спасет нас от Версальского мира, то только этот человек, этот незнакомец вернет нам нашу поруганную честь!»
Ильзе Гесс писала потом, что «ее мужа словно подменили, он стал живым, сияющим, больше не мрачным, не печальным».
Рудольф Гесс был в числе первых, попавшихся на удочку гитлеровской демагогии. Спустя несколько дней молодой ветеран решил последовать за «пивным» политиком. На это было несколько причин. В первую очередь, беспорядочные политические воззрения Гитлера значительно совпадали с теми, которые его будущий последователь получил и глубоко прочувствовал в народнической среде общества «Туле». Они оба были фронтовиками. Они оба были тяжело ранены в боях. И оба были оскорблены развалом кайзеровской армии. Однако у Гесса в отличие от Гитлера была еще одна, внутренняя потребность: тоска по авторитету. После освобождения от семейных уз он постоянно искал человека, который мог бы указывать ему, что нужно делать, приняв всю ответственность за принятие решений на себя. В армии эту потребность заполняли вышестоящие офицеры, потом на короткое время это сделал его учитель и близкий друг Карл Хаусхофер.
«Трибун» из пивной казался способным не только стать новым авторитетом для Гесса, но мог предложить лекарство против тупой сверлящей боли за униженное положение одного из самых просвещенных народов. Для Гесса это был роковой симбиоз личных и политических желаний? здесь они перекрывались духом времени. Для Гесса Гитлер стал новым мессией – вполне библейским спасителем, способным вывести нацию из тупика к светлому будущему.
С другой стороны, Гитлеру сразу понравился молодой помощник, который пошел за ним безоглядно, как пошли ученики-апостолы за Иисусом. Гесс был надежен, еще со времен членства в «Туле» был знаком с влиятельными людьми из мюнхенской элиты, а кроме того, обладал качеством, которое весьма импонировало Гитлеру, – умением слушать.
Внутри еще маленькой тогда партии посмеивались над этой неравной парой: Гесс, сын буржуа, сдержанный, с хорошими манерами, и Гитлер, агитатор, родом из простой семьи, производивший на других впечатление неуклюжего и хитрого человека. Ничто не указывало на то, что это? будущий руководитель сильнейшего государства в мире и его прямой заместитель.
Восхищение Гесса фюрером скоро переросло в неудержимый фанатизм.
«Славный парень, – так он писал своей кузине с восторгом. – Недавно во время своего великолепного выступления он довел зал до такого состояния, что в конце около 6 тысяч слушателей из различных слоев, пришедших в цирк “Корона”, запели гимн Германии. Примерно 2 тысячи присутствовавших коммунистов пели вместе».
Кстати, у Гесса был весьма авторитетный учитель. Молодой ветеран стал студентом Мюнхенского университета и проходил обучение у профессора Карла Хаусхофера, чьи геополитические теории оказали на него глубочайшее впечатление. Понятно, что он пытался передать их своему новому другу и вождю.
О Карле Хаусхофере до сих пор ходят мрачные легенды. Будто бы он был не просто искусным дипломатом, специализировавшимся на Юго-восточной Азии, но и членом различных оккультных обществ, тайно управляющих человеческой цивилизацией. Многие авторы утверждают, что именно Хаусхофер научил Гитлера стратегически мыслить и чуть ли не предсказывать будущее. Однако на самом деле Хаусхофер и Гитлер ни разу не встречались воочию – посредником между ними всегда был Гесс.
Свое участие в воспитании будущего вождя подтвердил сам Хаусхофер, которого через двадцать лет на процессе в Нюрнберге расспрашивали по этому поводу.
«Да, – сказал он, – эти идеи пришли к Гитлеру через Гесса. Но Гитлер никогда их правильно не понимал, и он никогда не читал моих книг».
Тем не менее для любого, кто изучал «Мою борьбу» Адольфа Гитлера и хотя бы в общих чертах знает теорию Хаусхофера, очевидна связь между ними. Главное, что почерпнул Гитлер из геополитических воззрений бывшего дипломата, это идея «жизненного пространства» (Lebensraum). Необходимость расширения этого пространства для немцев неизбежно подталкивает Германию к территориальной экспансии, главным образом – на Востоке.
В «Моей борьбе» появляются новые ноты в идеологии нацистов. Рядом со старыми клише о необходимости создания «национального государства» мы находим призывы к обретению жизненного пространства, дискуссии на тему «жизненное пространство и внешняя безопасность», призывы к установлению естественных границ, рассуждения о поисках равновесия между влиянием на суше и влиянием на море, а также о месте географии в военной стратегии. Все это привнес Рудольф Гесс, внимательно изучавший труды Хаусхофера.
Таким образом, Хаусхофер вольно или невольно, но пришел на смену Дитриху Эккарту, чтобы довести образование Гитлера до более высокого уровня.
Существенный вклад в развитие идеологии нацизма внес еще один верный последователь Гитлера – эмигрант Альфред Розенберг (Rosenberg), ставший позднее заместителем фюрера по вопросам «духовной и идеологической подготовки» членов нацистской партии и рейхсминистром по делам оккупированных восточных территорий.
Розенберг родился в 1893 году в Ревеле (Таллинн), учился в Риге и Москве, где окончил в 1918 году Высшее техническое училище по специальности инженер-строитель. Хорошо говорил по-русски.
В 1919 году Альфред Розенберг прибыл в Мюнхен как беженец из Советской России. Вскоре он вступил в общество «Туле». Ключом к быстрому вознесению нищего эмигранта, сына сапожника, стал документ, который Розенберг тайно вывез из Москвы. Это были знаменитые «Протоколы сионских мудрецов».
Описывая, как «Протоколы» попали к нему в руки, Розенберг рассказывал довольно нелепую историю: «Человек, которого я ранее никогда не видел, вошел ко мне без стука, положил книгу на стол и вышел, не произнеся ни слова».
Согласно одной из современных версий, «Протоколы сионских мудрецов» имеют следующее происхождение. Охранное отделение Департамента полиции Российской империи, внимательно следившее за развитием европейской общественной мысли, в 1895 году подготовило документ под названием «Тайна еврейства», представляющий собой «суммарный очерк» по истории европейских и заокеанских общественных движений, начиная с Крестовых походов и кончая революциями XIX века. Безвестные интеллектуалы Охранного отделения предложили версию всемирной истории, объясняющую любые процессы наличием еврейского влияния, из которого поднимались все мало-мальски значительные и само собой отрицательные явления цивилизации. Документ предназначался для служебного пользования, а потому общественного резонанса не имел.
И вот через десять лет после составления «очерков» в Кишиневе публикуются «Протоколы» уже практически в том виде, в каком их знают современные исследователи. Поскольку имелись некоторые текстуальные совпадения с «очерками», некоторые историки считают, что кто-то «творчески» переработал отчет Охранного отделения с целью разжигания страстей на фоне революции 1905 года. Однако эта затея провалилась.
Вторую попытку осчастливить человечество «Протоколами» предпринял Сергей Нилус, ученик философа Владимира Соловьева. Он использовал их в качестве приложения к своей книге «Великое в малом и Антихрист как близкая политическая возможность». Едва ли история сохранила бы память о Нилусе, если бы не это приложение, обессмертившее его творение.
Со второй публикацией «Протоколов» возник вопрос об их достоверности. Вместо того чтобы внятно объяснить происхождение цитируемых «документов», Нилус последовательно выдвигал три разные версии их происхождения. Согласно изданию 1905 года, «Протоколы» были похищены женщиной у «одного из наиболее влиятельных и наиболее посвященных лидеров масонства». Этой даме прожженные мудрецы доверились по пословице «на всякого мудреца довольно простоты». По другой версии, приведенной в послесловии к английскому изданию «Протоколов», Нилус писал: «Мой друг обнаружил их в сейфе в штаб-квартире Общества Сиона, находящейся сейчас во Франции». По третьей версии 1917 года, «Протоколы» были изъяты из полной подшивки протоколов Сионистского конгресса, состоявшегося в Базеле в 1897 году. По этой же версии «Протоколы» были подписаны сионистскими представителями 33-й степени посвящения.
Характерно отношение к подлинности «Протоколов» Николая II, воспитанного в духе «государственного антисемитизма» и открыто поддерживавшего еврейские погромы. Если в самом начале, после появления «Сионских протоколов», последний русский самодержец отнесся к ним с доверием, то скоро понял, что это – явный подлог. Прозрение Николая II случилось не само по себе, а после разъяснений, сделанных спецслужбами.
В «Протоколах» анонимные сионские мудрецы бесстрастным тоном провозглашают в качестве своей главной цели коронацию Царя Иудейского на планетарном троне и перечисляют методы достижения этой цели. Воцарение Владыки из семени Давидова произойдет в результате однодневного государственного переворота, подготовленного повсеместно во всех странах. В то же время этот переворот случится путем всеобщего голосования всех измученных неурядицами гоевских (нееврейских) народов. Для того чтобы довести народы до требуемого состояния, когда они сами по доброй воле пригласят управлять ими сионских мудрецов, необходимо посеять смуту и войны, разложить правительства и армии, возбудить всеобщее неверие и хаос, расстроить финансы, торговлю и промышленность, вызвать животную вражду между классами, слоями и народами, убить всякую инициативу и авторитеты, развратить и споить население всех стран.
Как и большинство из его предшественников, после первого беглого прочтения «Протоколов» Альфред Розенберг понял, что перед ним довольно грубая фальсификация, но зато в ней содержится динамит. Он не сомневался: если использовать «Протоколы» с умом, то они принесут их владельцу немалую славу и деньги.
Розенберг рассчитал правильно. «Протоколы» оказались тем самым материалом, которого очень не хватало немецким нацистам, чтобы показать всему миру, сколь злокозненные замыслы лелеют их «расовые» враги.
В поисках поддержки Розенберг обратился к Дитриху Эккарту и вытащил «счастливую карту». Вот что пишет Розенберг по этому поводу в своих «Мемуарах»:
«После короткой иронической ремарки госпожи фон Шренк [1] он внимательно выслушал меня. Без всякого сомнения, Эккарту могло пригодиться мое сотрудничество. Он протянул мне первый номер своего журнала, а я оставил ему несколько статей, посвященных в основном моим наблюдениям о России.
На следующий же день Эккарт позвонил мне. Ему понравились мои статьи, и он попросил меня сразу же приехать. Эккарт принял меня самым сердечным образом…»
Розенберг и Эккарт стали близкими друзьями.
«Через некоторое время, – продолжает Розенберг, – я услышал об Адольфе Гитлере, который примкнул к ДАП и выступал с речами, заслуживающими внимания. Он в свою очередь наезжал с визитами к Эккарту. Так я познакомился с Гитлером. Эта связь определила мою судьбу и место Гитлера в судьбе германской нации».
Понятно, что честолюбивый Розенберг не остановился на достигнутом. Он начал активно работать на идеологическом фронте НСДАП, сделавшись членом редакционной коллегии «Народного наблюдателя». Первоначально этой газетой управлял Эккарт, но постепенно руководство все больше переходило к Розенбергу, что он объяснял «неспособностью» Эккарта к труду. На самом деле у поэта-националиста стало ухудшаться здоровье, и он уже физически не мог справляться со всем объемом обязанностей главного редактора. Весной 1923 года Розенберг уже вполне официально заменил его на этом посту.
В одном из первых номеров «Народного наблюдателя», вышедших уже в качестве печатного органа ДАП, была опубликована статья Розенберга, в которой излагались основные положения внешнеполитической программы гитлеровской партии. Розенберг исходил из того, что, хотя Россия и проиграла войну с Польшей, большевики в близком будущем все же попытаются оккупировать приграничные государства. Он писал:
«Но когда эта гроза соберется над немецкими землями на востоке, необходимо будет отправить туда сто тысяч самоотверженных людей. Если по указке разных Конов и Леви германские железнодорожники забастуют, надо будет заблаговременно отправить эти сто тысяч бойцов в пешем строю. Придется считаться с возможностью временного советского режима на некоторых немецких территориях – ничего не поделаешь. Придется быть готовым ко всякой крайности также в связи с поведением западных евреев, засевших за Рейном с французскими пушками и танками; эти евреи поднимут жалобный вой, когда их братьям на востоке придется круто. Если Ленин в Польше задержится, то все еще будет время освободить Польшу. Польша походит на утопающую истеричку, которой надо дать удар по голове, для того чтобы она очнулась и позволила вытащить себя из воды. Главное – это нанести русской армии второе поражение под Танненбергом и погнать ее обратно в Россию. Это исключительно дело немцев, и это и будет собственно началом нашего возрождения. Армия, хлынувшая назад в страну, будет самым злым врагом советского правительства».
Благодаря Розенбергу «большая внешняя политика» национал-социализма начиналась с плана германского крестового похода против Советской России. Отчетливо видно, что проект крестового похода на Восток весьма далек от чаяний мюнхенских «штурмовиков», для которых главной целью было избавиться от унизительных условий Версальского мирного договора, к появлению которого на свет большевики не имели ни малейшего отношения. Концепция внешней политики по Розенбергу – это не немецкая внешняя политика. Это внешняя политика русских белоэмигрантов, которые очень желали бы вовлечь Германию в борьбу против Ленина. Также и антисемитизм Розенберга имеет корни в царской России – в России черносотенцев и «Союза русского народа». Вынужденные эмигрировать и скитаться на чужбине, белогвардейцы-монархисты принесли в Европу свои представления, свои мечты и свою ненависть. Мрачное русское юдофобство подпитывало традиционный немецкий антисемитизм. Русские эмигранты писали в «Народный наблюдатель», выступали на национал-социалистических собраниях. Даже среди организаторов «пивного» путча был один эмигрант из России – бывший инженер Макс Эрвин фон Шайбнер-Рихтер, отличавшийся крайними антисемитскими взглядами. Его застрелили полицейские во время стычки на Одеонплац.
Розенберг был твердо убежден, что еврейские финансисты Европы – союзники большевиков. Гитлер, питавший почти физиологическое отвращение к евреям и веривший в теорию мирового заговора банкиров, разделял это мнение. Однако юдофоб из России пошел еще дальше: он взялся доказать, что евреи подобны животным и не должны вызывать жалости у «цивилизованных» людей. Элементы этой людоедской теории как нельзя лучше ложились в концепцию «окончательного решения еврейского вопроса», которая со временем стала частью внутренней политики Третьего рейха. Розенберг попытался оправдать практику геноцида еще до того, как нацистские палачи развязали этот геноцид.
Еще один кирпичик в фундамент будущего Третьего рейха положил «аграрный папа» нацистского движения Рихард Вальтер Дарре (Darre) – поклонник и эпигон мистической теории «Крови и Почвы» («Blut und Boden»).
Дарре родился 14 июля 1895 года в Буэнос-Айресе. Учился в реальной школе в Гейдельберге и евангелистской школе в Бад-Годесберге. В 1911 году по обмену студентами Дарре был направлен в Уимблдон. В 1914 году он был зачислен в колониальную школу в городе Вейтценхаузене, где собирался получить сельскохозяйственное образование. Однако изучение аграрных премудростей было прервано тем, что его мобилизовали в армию.
Во время Первой мировой войны Дарре служил лейтенантом в полку полевой артиллерии и был награжден Железным крестом II степени.
В мае 1919 года он возвратился в колониальную школу, хотя надеяться на хорошую работу с приличным заработком уже не приходилось: после поражения в войне Германия потеряла все колонии, и выпускники были обречены пополнить гигантскую армию нищих. Учебу Дарре закончить не удалось, и он был вынужден покинуть школу. До 1922 года бродяжничал, нанимаясь на сезонные работы в крупные поместья.
В 1922 году Вальтер Дарре направился в Галльский университет, где устроился работать ассистентом генетика Густава Фрелиха. Благодаря этому он все-таки получил диплом о сельскохозяйственном образовании. Приобретя статус дипломированного специалиста, Дарре с 1925 по 1929 год принимал участие в реализации различных частных и государственных проектов, связанных с сельским хозяйством.
Далекий от политики, в 1929 году он все же решил присоединиться к нацистам. Он симпатизировал НСДАП с начала 1920-х годов, но его достаточно позднее вступление в партию было следствием профессиональных неудач. Дарре осознал, что его деятельность не приносит желаемых результатов – вот тогда-то в мае 1929 года он стал консультантом в одной из многочисленных «народнических» групп. В том же году Дарре издал книгу «Крестьянство как источник существования нордической расы». В своей работе он опровергал популярную у националистов теорию Фритца Керна, который пытался изобразить древних германцев кочевыми племенами, занимавшимися скотоводством. Дарре, пребывая под воздействием идей расиста Ганса Гюнтера, считал кочевников бесполезными паразитами; германцы же в его изложении представали оседлыми земледельческими племенами, которые создавали фундамент будущей немецкой цивилизации.
Романтическое изложение древней истории, представления о расово чистых крестьянах произвели большое впечатление на Гитлера, который ознакомился с книгой Дарре в 1930 году. Фюрер уже давно пытался найти «доказательства» расовой чистоты и полноценности немцев, поскольку это соответствовало его собственным представлениям, сложившимся еще в юности. Тогда же состоялось знакомство Гитлера и Дарре. Теоретик «крови и почвы» сразу был зачислен под начало Константина Хирля в Пятый отдел («сельское хозяйство») организационного управления НСДАП. Там Дарре занялся созданием «аграрно-политического аппарата» партии.
Партийная карьера Дарре была стремительной – неудивительно, ведь он был любимцем самого фюрера! В 1932 году он возглавил в аппарате партии собственный отдел, все так же подчиняясь лично Гитлеру (подобной чести удостаивались только самые высокопоставленные функционеры). Структура Дарре разрасталась как на дрожжах: уже несколько месяцев спустя в его подчинении было несколько отделов. Один из них, возглавляемый Эрвином Метцнером, в частности, занимался поиском духовных и исторических корней немецкого крестьянства.
Дарре был участником религиозно-политического движения «Артаманен» («Artamanen»). В основе этого движения лежал идеал земледельца-собственника. Его сторонники вместо службы в армии стремились работать в сельском хозяйстве, рассматривая свой труд как одну из форм исполнения патриотического долга. Зародившись в «народническом» крыле германского молодежного движения, артаманцы были непримиримыми противниками славянских народов и требовали, например, выселения польских крестьян, живших в Германии.
Дарре утверждал, что все сколько-нибудь важное в жизни человека и общества имеет отношение к расе и, по его теории, крестьянство «всегда формировало единственно надежную основу нашего народа с точки зрения крови».
«Государство, – писал он, – должно расширять класс крестьянства и способствовать оттоку людей из городов».
Также Дарре придерживался идеи, что все великие достижения культуры созданы теми, в чьих жилах текла «нордическая» кровь. Вместе с рядом других немецких ученых того времени он полагал, что падение великих цивилизаций прошлого объясняется прежде всего «забвением расовых законов и загрязнением нордической крови». Для спасения нации Дарре предлагал закрыть на территории Германии интернациональные и гуманистические организации.
Все эти идеи импонировали Гитлеру, совпадая практически до деталей с его взглядами на проблему взаимодействия рас.
Аграрная романтика Дарре простиралась довольно далеко: он стремился оставить крестьянина крестьянином, а в целом всю аграрную сферу извлечь из-под влияния естественного рыночного механизма, искусственно оградив его от пертурбаций, сопровождающих процесс развития экономики. А Гитлер в «Моей борьбе» писал, что «огромные возможности и перспективы, открывающиеся перед нацией при условии сохранения здорового крестьянского сословия, до сих пор не получали должной оценки. Многие наши нынешние проблемы являются следствиями нездоровых взаимоотношений между городским и сельским населением. Прочная и устойчивая прослойка мелких и средних крестьянских хозяев является лучшим противоядием против социальной напряженности и конфликтов».
Именно через Дарре, который как никто другой подходил на эту роль, нацисты проводили свою аграрную политику, что способствовало возникновению самой настоящей крестьянской утопии в Третьем рейхе. Ни до, ни после ни один из политических режимов не добивался столь значимых успехов в развитии сельского хозяйства. Немецкий крестьянин действительно чувствовал себя уважаемым человеком в Третьем рейхе и готов был идти за Дарре, а значит, и за Гитлером до самого конца…
Провал «пивного» путча вызвал временный распад национал-социалистической партии. Когда в 1925 году Адольф Гитлер вышел из тюрьмы, его партия оказалась разбитой на мелкие группировки, яростно враждовавшие между собой. Однако довольно скоро ему удалось объединить их и вновь стать бесспорным лидером.
Новая стратегия НСДАП выглядела значительно более степенной и благоразумной, чем прежняя. Гитлер прекратил призывать к силовому захвату власти. Теперь он ратовал в пользу терпеливой пропагандистской кампании, в результате которой рано или поздно будет одержана победа на демократических выборах. Его даже стали называть Адольф-законник. Это принесло ему популярность среди консерваторов.
Гитлер привлекал к деятельности на благо партии молодых и энергичных людей. Например, именно в тот период членом НСДАП стал журналист с философским дипломом Йозеф Геббельс (Goеbbels) – будущий министр пропаганды Третьего рейха.
Гитлер мечтал о создании такой политической организации, какой Германия еще не видела. Он намеревался построить своего рода государство внутри государства – «параллельное» государство. С помощью такой организации будет легче взять власть в подходящий момент.
«Мы признавали, – скажет Гитлер позже, – что недостаточно свергнуть старое правительство. Прежде всего нужно построить новый вид государства».
Сначала все шло достаточно медленно, ибо экономическое положение Германии к середине 1920-х годов наконец-то улучшилось. С приметами же благополучия пришло чувство облегчения и уверенности в завтрашнем дне. Понятно, что и для самого Гитлера и для его детища, национал-социализма, новая ситуация не сулила ничего хорошего: экономическая стабильность и довольство масс – не та атмосфера, в которой могут процветать радикальные политические движения.
Сыграли свою роль и другие факторы. Так, после неосторожного выступления Гитлера перед соратниками, в которой он выразил уверенность в скорой гибели своих политических противников, ему на некоторое время вообще запретили выступать, что сделало его беспомощным в качестве «трибуна», нуждающегося в аудитории. Затем внутри самой партии началась дискуссия о перспективах НСДАП. Среди членов партии и «штурмовиков» хватало тех, кто считал законный (а потому медленный) путь к власти над Германией неприемлемым. Их устраивала не долговременная осада крепости, а только ее штурм – революция. По этому поводу Гитлеру и его окружению пришлось столкнуться с недовольством рядовых членов не только в тех городах, где ячейки НСДАП были малы, но и в сердце нацистского движения – в Мюнхене.
И все же партия продолжала существовать и расширяться. В конце 1925 года в НСДАП числилось только 27 тысяч человек. К концу 1928 года, после трех лет тяжелой работы, количество членов увеличилось почти в четыре раза. Однако на национальных выборах в том же году места в Рейхстаге получили только 12 нацистских депутатов из общего числа в 491 человек.
Великая депрессия, начавшаяся со знаменитого краха нью-йоркской биржи 1929 года, предоставила Гитлеру шанс, на который он рассчитывал и которого терпеливо дожидался в течение четырех лет. Экономическая жизнь Запада оказалась парализована. Банки закрывались. Частные и государственные предприятия оказались на грани разорения. Торговля остановилась. Миллионы людей были уволены без возможности устроиться на работу вновь. Повсюду царил хаос. В семьи вернулся голод. Такая ситуация наблюдалась во многих странах Запада, но, может быть, хуже всего пришлось Германии. Иоахим Фест писал по этому поводу:
«Дух безнадежности парил надо всем. Прокатилась беспрецедентная волна самоубийств. И, как всегда в подобные моменты истории, у людей пробудилась иррациональная страсть к полной переделке мира. Шарлатаны, астрологи, ясновидящие и всякие медиумы процветали вовсю. В период всеобщего бедствия они вызывали псевдорелигиозные чувства, придавали жизни утраченные смысл и значение.
Обладая исключительной интуицией, Гитлер лучше других политических деятелей уловил подсознательные стремления масс. «…»
У его противников, несмотря на знание обстановки и достаточное красноречие, не хватало веры в будущее. Гитлер же, наоборот, казался оптимистичным, напористым и необычайно уверенным».
Первая реальная возможность для нацистов получить власть в стране подвернулась осенью 1930 года. Тогдашний канцлер Брюнинг назначил на 14 сентября национальные выборы в парламент. Он нисколько не сомневался в победе «демократического большинства». Однако Гитлер разрушил все его планы. За НСДАП проголосовало шесть с половиной миллионов человек – в восемь раз больше, чем в 1928 году! Число депутатов-нацистов в Рейхстаге достигло рекордной отметки – 107 человек. Буквально за одну ночь НСДАП стала второй крупнейшей партией Германии.
Вот что происходит, когда власти предержащие в демократическом государстве не хотят знать или перестают понимать, что действительно нужно рядовому избирателю!
Вовсе не тридцать третий, а тридцатый год ХХ века поколебал веру либерально мыслящей интеллигенции в, казалось бы, неоспоримый факт, что политическая грамотность народа напрямую зависит от его образованности. К Германии апеллировали многие из либералов того времени: и законопослушные, и революционно настроенные. Например, марксисты считали, что если в Германии самый образованный пролетариат в мире (а это было так!), то в случае ухудшения экономической ситуации неизбежна коммунистическая революция с передачей власти Советам. А их оппоненты из демократического лагеря, опять же уповая на разум просвещенной Германии, надеялись, что Веймарская республика покажет всему миру пример процветающей демократии, образец для подражания. То, что произошло, опрокидывало все эти расчеты и предположения. Оказалось, что в годы трудностей люди мечтают только о наведении элементарного порядка и готовы ради этого поступиться частью своих прав и свобод. Образованный немецкий народ выбирал и выбрал самую реакционную партию из всех возможных. Лидеры этой партии ко всему прочему проявляли расизм, нетерпимость к оппонентам и тягу к идее фюрерства, которая к тому времени обрела уже законченный вид.
Понятно, что не одна только робкая вера, что эти радикалы в коричневом способны изменить жизнь к лучшему, обеспечила НСДАП невиданный успех на политической арене. Немало сделал для этого и сам фюрер, и его «апостолы». Прежде всего они взяли на вооружение самые последние достижения пропаганды – нацистскую верхушку можно назвать первыми «политтехнологами» в том смысле, какой вкладывается в этот термин сегодня.
«То, что можно добыть при помощи бумажных пуль, – поучал своих пропагандистов Гитлер, – не надо будет впоследствии добывать при помощи стальных».
При этом нацисты считали, что уровень пропаганды следует ориентировать на способности восприятия самого ограниченного субъекта из тех, к кому она обращена. Когда французский философ Бертран де Жувенель спросил Гитлера о причинах его успеха, тот ответил: «Говорят о моем голосе, моем даре гипнотизера, моих качествах оратора. Чушь! Мой секрет куда проще: в головах немцев царил беспорядок, а я упростил для них все проблемы».
Излюбленные темы нацистской пропаганды – сила, гордость, честь, победа, месть. Преподносить их лучше всего в вечерние часы, когда люди уже утомлены и более склонны подчиняться чьему-либо давлению.
В нацистской пропаганде не было полутонов: только черное и белое, в своем лагере все правильно и хорошо, у противников – все неверно и плохо. Считалось, что если в пропаганде допускается хотя бы тень правоты конкурента, тем самым уже закладывается сомнение в собственной правоте.
Другое обязательное правило – ни в коем случае нельзя выносить сор из избы. Об этом шла речь в специальных циркулярах; такое же требование содержалось в приказе от 5 ноября 1926 года: «Занятие политикой „…“ требует отрицать и утаивать все слабости, ошибки, недостатки перед лицом общественности, хотя каждый разумный человек знает, что там, где есть свет, должна быть и тень».
Нацистских пропагандистов не беспокоило, что скажут интеллектуалы, – им нужно было завоевать толпу; моральные аспекты и мотивы их не интересовали. С другой стороны, нацистские пропагандисты вскоре обнаружили, что массы, толпа, народ – не такие уж глупые; что если к людям с улицы найти правильный подход, если их воспринимать серьезно, а не просто льстить их низменным инстинктам – у массы может проявиться чувство жертвенности, великодушия, самоотдачи.
Поэтому бессмысленно критиковать нацизм и его пропаганду с моральной или научной точки зрения: нацистская доктрина не была разработана в кабинетной тиши, она выросла из тоталитарного массово-психологического опыта отдельных ораторов-демагогов – в повседневной политической практике.
Эта практика во многих отношениях была уникальной, поскольку до появления Гитлера политические собрания партий носили преимущественно информативный характер, а он изменил этот стиль.
Такие пропагандисты, как Гитлер или Геббельс, постоянно держали руку на пульсе народа. Они точно знали, какие лозунги в данный конкретный момент приведут массы в движение, какие слова разожгут воображение толпы. Каждое собрание и каждый марш завораживали коллективной реакцией, простотой и размахом. Геббельс и Гитлер использовали революционный реквизит рабочего движения – от красных знамен до мелодий песен.
На партийных собраниях дискуссия была почти исключена и происходила лишь тогда, когда ею можно было управлять. Охрана собраний, организованная СА, исключала подачу реплик, а организованные попытки коммунистов нарушить их ход, пресекались в жестоких и подчас кровопролитных сражениях. За короткое время нацисты приобрели репутацию динамичной боевой партии.
Нацисты овладели и улицей. Если в конце 1920-х улица принадлежала «красным» и нацисты со своими знаменами и лозунгами осмеливались появляться только на грузовиках, то со временем все изменилось. Гитлер использовал опыт Муссолини, который направлял вооруженных чернорубашечников во враждебные фашистам провинции, там они громили помещения профсоюзов и социалистической партии. Хотя Гитлер и не мог открыто прибегать к насилию, как это делал Муссолини (в Италии в «красное двухлетие» 1920–1921 годов практически царила анархия), но тактику эту он освоил и осуществлял, несмотря на естественное давление властей, пытавшихся сохранить правопорядок.
Наиболее характерной чертой нацистской техники пропаганды был «лихорадочный активизм» – нацисты были словно сконцентрированы на том, чтобы вновь и вновь вызывать новые волны эмоций, вовлекая в свои мероприятия как можно больше самых разных людей.
Как видно из циркуляра по технике пропаганды от 24 декабря 1928 года, предлагалось время от времени проводить «ударные» пропагандистские кампании, устраивая в пределах какого-либо округа от 70 до 200 собраний на протяжении 7-10 дней. Для таких собраний следовало выбирать не слишком большие залы – так, чтобы они наверняка были заполнены. Гитлеровцы не рассчитывали заманить людей одними «идеями», обязательной составной частью нацистского собрания были музыкальные номера, спортивные упражнения, живые картины. Нацистское руководство тщательно изучало положение в отдельных местностях и рекомендовало концентрировать пропагандистские усилия прежде всего там, где это могло привести к немедленному и быстрому росту организации.
Настоящим спектаклем являлись митинги, на которых выступал фюрер. Не менее важным, чем содержание речи, было создание «атмосферы». Ее накаливанию способствовали долгое ожидание (хотя фюрер в это время мог находиться в какой-нибудь близлежащей пивной), громкая музыка, барабанный бой, церемония внесения в зал знамен и прочие трюки из той же «оперы».
Воздействие речей Гитлера основывалось на бесконечном повторении и варьировании одной-двух примитивных мыслей, преподносимых на искусственном эмоциональном подъеме, который заражал слушателей. Не только люди, знавшие толк в ораторском искусстве, но и некоторые слушатели, не искушенные в этом (в том числе полицейские чины, наблюдавшие за нацистскими собраниями), отзывались о выступлениях Гитлера отрицательно, отмечая их бессодержательность.
«С точки зрения мысли – пустое место. Наиболее действенный момент – способность прививать возбуждение „…“ Таким образом – примитивнейшая ступень ораторского искусства», – оценивал речи Гитлера один журналист, слышавший его в 1927 году.
Тем не менее талант «пивного трибуна» брал свое. На первом публичном выступлении фюрера (после отмены запрета) в Гамбурге осенью 1927 года один из присутствовавших, не принадлежавший к нацистам, обратил внимание на то, как речь Гитлера слушали распорядители, следившие за «порядком» в зале: «На их лицах видно было тщетное старание следить за ходом рассуждений оратора. Сквозь произносимые слова они, однако, впитывали в себя нечто, что не складывается в понятия, но воплотится в действие, когда они примут участие в уличной драке во имя свастики».
Бертольд Брехт указывал на «театральность» нацизма, на его способность при помощи сценических средств и ловкой режиссуры подчинять общественные настроения собственным целям. Другие видели в нацистском пропагандистском стиле черты гротеска, судорожности, шаманизма, стремления довести повторение простых лозунгов до пены на губах.
Слово «фанатизм» можно считать любимым и наиболее часто повторяемым Гитлером. Оно точно описывает почти наркотическое опьянение, вызываемое нацистскими пропагандистскими акциями, не оставлявшими места разуму и спокойному анализу.
При этом Гитлер учитывал, что во время больших маршей зрители теряют масштаб происходящего: прохождение 50 тысяч штурмовиков в колонну по четыре человека по узким улицам какого-нибудь провинциального города при соответствующей режиссуре могло продолжаться 6–8 часов, что создавало впечатление чего-то немыслимого, грандиозного и необъятного. Важнейшим инструментом гитлеровской пропагандистской мобилизации было шествие колонн в ногу – оно принуждало всех к одинаковым движениям и одному ритму, часто имеющему опьяняющее воздействие: тому, кто ходил в строю, известно это чувство. У человека в колонне не было собственной воли и собственных желаний, он слушал команды, держал равнение и ногу по идущим рядом.
Часто шествие нескольких колонн переходило в перестроение для митинга. Разновидностью шествия являлось прохождение торжественным (церемониальным) маршем, в процессе которого подразделения партии переходили на строевой шаг («прусский» или «гусиный» – с прямой ногой, как это принято ныне в российской армии): шеренга за шеренгой они проходили перед фюрером, демонстрируя ему таким образом высочайшую степень почтения и готовности к повиновению.
Другой формой церемониального марша стало факельное шествие: партийные режиссеры очень любили это мероприятие, так как оно вызывало сильные эмоции и выглядело чрезвычайно эффектно.
Практически тот же эффект имели и огромные собрания в больших залах: Геббельс одним из первых заметил, что чем больше толпа, тем быстрее начинается ее экстаз и тем дольше его можно поддерживать в пропагандистских целях. После одного из митингов в берлинском Дворце спорта в 1932 году он записал в дневнике, что целый час после окончания митинга толпа ревела и неистовствовала, флюиды фанатизма распространились на всех присутствующих, глубоко и устойчиво воздействуя на личность людей…
Пропагандистским целям нацистов служила даже униформа. Гитлеровцы использовали старую прусскую традицию, в соответствии с которой военная форма была почетной одеждой мужчины, а форма офицера имела чуть ли не культовое значение. Гитлер всегда подчеркивал, что он является наследником и продолжателем славной прусской традиции. Гитлеровские пропагандисты усугубили отношение к форменной одежде, сделав его инструментом для ликвидации индивидуализма и всеобщей мобилизации.
Помимо униформирования партии, сильный пропагандистский эффект имело введение различимых партийных символов: красного знамени со свастикой, имперского орла на штандартах подразделений партии, партийного приветствия поднятием правой руки (перенятого у итальянских фашистов) и возгласа «Да здравствует победа!» («Sieg heil!»).
Совокупность символики была важной частью стиля НСДАП и имела громадное пропагандистское значение. Интересно, что до 1933 года республиканские власти запрещали публичное ношение партийных униформ – на это штурмовики отреагировали довольно остроумно: поскольку ношение партийных галстуков и портупеи не было запрещено, они надевали их прямо на голое тело – смех, вызываемый видом марширующих полуголых колонн СА, также работал на расширение популярности партии…
Восхождение Адольфа Гитлера к власти и подъем нацистского движения – это самый поразительный за всю известную европейскую историю пример победы политической партии, еще недавно бывшей в положении аутсайдера и пользовавшейся лишь региональной поддержкой избирателей. При попытке объяснить мощный взлет нацистского движения недостаточно учитывать только виртуозную демагогию Гитлера, отличную организацию штурмовых отрядов, благоприятные для Гитлера социально-экономические обстоятельства – нужно помнить о той энергии, которую вкладывали нацистские лидеры в рекламу своих идей и программ. Но эта энергия была бы потрачена впустую, если бы Гитлер с «апостолами» сами не верили в то, что говорили.
Причем огромное значение имело, что австриец Гитлер и в собственных глазах, и в глазах немцев смог идентифицировать себя с Германией.
Историк Фест указывал, что «Гитлер оказался первым, кто – благодаря строго подобранным эффектам, театральным декорациям, исступленному восторгу и суматохе обожания – возвратил публичным зрелищам сокровенный смысл. Их впечатляющим символом был огненный свод: стены из волшебного света на фоне темного, угрожающего внешнего мира. Если немцы могли и не разделять присущий Гитлеру аппетит к пространству, его антисемитизм, вульгарные и грубые черты, то сам факт, что он снова придал политике величественную ноту судьбы и включил в нее толику страха, принес ему одобрение и приверженцев».
Тут нужно особо отметить, что все-таки самым большим достижением Гитлера было привлечение на свою сторону всей нации – и даже тех, кто до 1933 года был против него. Голосуя за нацистов, большинство немцев инстинктивно стремилось дистанцировать Гитлера от всего, что им не нравилось в нацизме, наподобие того, как в старой России крестьяне наивно верили в хорошего царя: «если бы царь-батюшка знал»… Парадокс заключается в том, что «кровавый маньяк» Гитлер по своему образу мысли и порядку умозаключений (но не по масштабам харизмы) был совершенно заурядным и нормальным немецким интеллигентом, представления которого о мире и месте Германии в нем не выходили за пределы обычных представлений немцев его времени. В противном случае он не нашел бы генералов для своих войн, не нашел бы такое большое количество помощников для ликвидации мнимых и настоящих врагов рейха, не получил бы столь массовой поддержки своих действий и политики практически по всем направлениям.
Но показать потенциальному избирателю «гитлера» внутри его избирательской души было не так уж просто. Тут мало было политтехнологий – тут требовалось верить в собственную силу, в собственную волю к победе, в собственную исключительность, в собственные сверхъестественные способности. Эта вера у Гитлера имелась.
Как передавали очевидцы, от больших светло-голубых глаз Гитлера исходили почти магические флюиды, зачаровывающие аудиторию, – эти флюиды потом возвращались к нему, и он еще более воодушевлялся, и его гипнотическое действие на людей еще более увеличивалось.
Подобный феномен в свое время точно описал Фридрих Ницше: «У всех великих обманщиков можно подметить одно явление, которому они обязаны своим могуществом. Во время самого акта обмана под впечатлением таинственности голоса, выражения лица и жестов среди эффективнейших декораций ими овладевает вера в себя; и именно эта вера так чудесно и убедительно действует потом на слушающих».
Гитлер всегда верил в то, что говорил. И его вера завораживала других людей.
Эта вера помогла Гитлеру победить. Она же стала причиной его краха…
«Всякий народ достоин своего правительства».
Эта максима, которую обожают цитировать современные либералы, насквозь лжива и призвана замаскировать глубокое отчаяние упомянутых либералов, вызванное тем, что население отвергает их революционные предложения по переустройству общества согласно образцу каких-то виртуальных «западных демократий», якобы способствующих прогрессу и процветанию.
На самом деле либералы живут в плену очередной утопии – им кажется, что если дать свободу всему, что произрастает на унавоженной почве мировой цивилизации, то оно само как-то организуется, болезненные ростки и сорняки отомрут, а здоровые всходы возобладают. Потому любого садовника (а именно в роли садовника чаще всего и выступает нормальное государство) они рекомендуют гнать взашей и очень сокрушаются, когда граждане этого не делают, а, наоборот, призывают на царствие более профессионального и беспощадного специалиста, который прополол бы наконец грядки, дав возможность развиться жизнеспособным «культурам».
Однако утопия всегда реакционна. Кто бы ни пытался реализовать утопию (Робеспьер, Гитлер, Сталин), он всегда отбрасывает свою страну и свое общество назад – на одну или две ступени. Коммунистическое государство Сталина возродило крепостничество и прочие формы рабства. Национальная империя Гитлера вернула в повседневную практику социал-дарвинизм, более характерный для первобытнообщинного строя.
Как ни странно, но более прогрессивными всегда были общества с традиционным укладом. Медленно, очень медленно, но они эволюционируют, делая жизнь отдельных членов этих обществ более комфортной, безопасной, разнообразной. Потому не следовало бы либералам критиковать склонных к традиционализму людей – еще неизвестно, каких уродов породит новая либеральная революция, обещающая разрешить всё и всем без малейших ограничений.
Именно вседозволенность, которую обещали либералы, отпугнула многих российских избирателей, когда они решали, кому доверить бразды правления нашей страной после ухода Ельцина. Они выбрали бывшего офицера КГБ Владимира Путина не потому, что он являлся чем-то особенным на политической арене (а установить его «особенность» не было никакой возможности, поскольку от представления хоть какой-то политической программы кандидат в президенты РФ уклонялся), а потому, что на словах обещал навести элементарный порядок, то есть разобраться наконец с сепаратистами Чечни, прекратить теракты, остановить криминальный беспредел и ужасающую коррупцию. Как он собирался это сделать, было загадкой, но сама принадлежность кандидата к спецслужбам позволяла надеяться, что он знает как, но не может сказать в силу специфики «альма-матер».
Скажем мягко, избирателей обманули. Сегодня уже очевидно, что ни одна из задач не была выполнена до конца, а по отдельным направлениям ситуация даже ухудшилась. Но виноват ли в этом избиратель? Достоин ли российский народ такого правительства? Может ли российский народ нести ответственность за ошибки, допущенные избранным президентом, если тот не выполнил даже трети из того, что обещалось? А может, достойны такого правительства как раз те либералы, которые так напугали людей своей революцией, что у большинства избирателей просто не оставалось выбора? Точнее, выбор-то оставался, но между очевидным продолжением разрушения всего, и надеждой на возвращение к традиционному укладу. Нужно быть извергом рода человеческого, чтобы обвинять людей в трусости и глупости за их желание хоть как-то изменить ситуацию к лучшему.
Опять напрашиваются аналогии с Веймарской республикой. Но они, как и в предыдущем случае, весьма условны. У немцев все же был выбор, и они примерно представляли себе, насколько может измениться их жизнь, если к власти придет «бесноватый» фюрер. Но либералы и тогда свели ситуацию к тому, что пути к спасению государства лежали через чрезвычайные меры, через всенародное согласие на ограничение прав и свобод. Надеялись, как обычно, на лучшее. Надеялись, что удастся контролировать Гитлера с помощью парламента и многопартийной системы. Надеялись, что, занявшись делом, он забудет о провокационной демагогии и станет вменяемым политиком. Избирателей обманули.
Путин – конечно же, не Гитлер. Их нельзя сравнивать друг с другом, как это делают некоторые безответственные журналисты. У нас, слава Богу, нет лагерей для политических заключенных, антисемитизм и расизм преследуются по закону, а книги про президента не являются обязательным чтением для любого гражданина. Национал-социализма у нас нет и не предвидится. Однако кроме национал-социализма имеются и другие опасные формы организации общества. Например, фашизм.
У нас часто путают эти два течения, но фашизм вовсе не подразумевает наличие расизма и преследования инакомыслящих. Его особенность в другом – в идее государства, в котором политика, экономика, юриспруденция и культура подчинены правящей верхушке. Где человеческая жизнь стоит ровно столько, во сколько ее оценивает Вождь. Можно сказать, что по этому признаку Советский Союз был фашистским государством. Был фашистским государством и Третий рейх. И оба эти примера как-то не стимулируют желание жить при фашизме.
Тем не менее именно этот вариант социального устройства нам все более настойчиво предлагают. Смотрите, говорят, как будет хорошо. Партия будет одна, но зато самая массовая и состоящая из успешных людей, доказавших свою инициативность и умение работать. Управление жизненно важными отраслями будет в руках у государства. Президент будет избираться на длительный (желательно пожизненный) срок, поскольку только в таком случае он станет болеть душой за наше процветание, а не думать, как набить побыстрее карманы и смотаться на Запад. Суды нужно приструнить, а то повадились, понимаешь, террористов на волю выпускать. Средства массовой информации туда же, до кучи, поскольку нельзя шантажировать президента в столь тяжелый для страны момент. И так далее, и тому подобное.
Медленно, но верно, прикрываясь циничными рассуждениями о «национальных особенностях демократии» и «либеральной империи», нас подталкивают к фашизму. А мы почему-то этого не видим… Или не хотим видеть?
Может, все дело в том, что маленький «гитлер» сидит в каждом из нас? И если его не замечать, то он будет потихоньку делать свое дело, искажая наше восприятие реальности. Да неужели непонятно, что усталость, равнодушие, цинизм, соглашательство ведут нас к фашизму? Ведь фашизм для верхушки, уверенной в своем праве решать за нас, всегда выгоднее, чем любая форма демократии.
Наверное, непонятно…
Вы сомневаетесь, что у вас внутри прячется «гитлер»? Тогда – небольшой тест. Прочитайте лозунги, приведенные ниже.
«Наша родина должна жить и стать свободной!»
«Воскрешение страны – дело мужчин!»
«Деньги приведут к концу, если станут целью жизни!»
«Наша экономика нуждается в хороших рабочих и служащих!»
«Молодежь должна любить свою родину!»
«Семья – наиболее важная ячейка общества!»
«Художник творит не для себя, он работает для людей!»
«Врачи должны восстановить свой былой образ, беря на себя функции благодетеля!»
Думаю, мало кто из вас не подписался бы под каждым из этих заявлений.
Все они позаимствованы мной из гитлеровской пропаганды: из листовок, статей в прессе, выступлений нацистов на митингах. Сам по себе факт использования нацистами столь громких и благородных лозунгов ничего о вас не говорит. Но я очень прошу вас, перечитайте их еще раз – медленно и вдумчиво. И попытайтесь понять, в чем тут подвох…
Войска 1-го Белорусского фронта вклинились в центральную часть Берлина и форсировали Шпрее. При форсировании реки большую помощь войскам оказывала Днепровская флотилия.
Жуков распорядился сформировать специальное воинское подразделение из добровольцев, задачей которого будет перехватить руководителей Третьего рейха в районе берлинского аэропорта, если те попытаются вырваться из города на самолете.
Стремясь задержать наступление 1-го Украинского фронта, немецкое командование предприняло контрудар из района Герлица в тыл ударной группировки фронта. Удар пришелся по левому флангу 52-й армии и 2-й армии Войска Польского. К 23 апреля немецкие войска вклинились в их расположение на 20 километров.
Из Берлина выехали фельдмаршал Кейтель и генерал-полковник Йодль для того, чтобы принять командование армейскими группами, которые должны были быть направлены на помощь берлинскому гарнизону. От предложения выехать вместе с ними Гитлер отказался. Геббельс вместе с женой и детьми переселился в бункер фюрера.
Гитлер уже оправился от шока, вызванного отказом Штайнера помочь гибнущему Берлину. Под влиянием Геббельса и Бормана в фюрере вновь пробудилась надежда.
Бункер посетил Альберт Шпеер. Он признался фюреру, что не выполнил категоричный приказ о ведении тактики «выжженной земли» и не стал уничтожать жизненно важные для Германии объекты. К большому удивлению Шпеера, Гитлер вовсе не рассердился на него, не выказав ни малейших признаков возмущения или гнева. Вместо этого фюрер признал, что приказ был поспешным и, возможно, эти объекты еще пригодятся немцам, после того как удастся отбросить от стен Берлина «азиатские полчища».
Гитлер, по свидетельству очевидцев, был странно спокоен в тот вечер – как будто решение умереть здесь в ближайшие дни принесло мир в его душу. Однако это спокойствие было не столько спокойствием после бури, сколько затишьем перед бурей…
Потрясающий успех на политической арене необычайно вдохновил Гитлера. Весной 1932 года он принял решение выставить свою кандидатуру в президенты против фельдмаршала Пауля фон Гинденбурга, добивавшегося переизбрания. Гинденбург, командовавший германской армией в Первой мировой войне, считался национальным героем. Тем не менее фюрер нацистов полагал, что сумеет одолеть его на выборах.
Однако в тот раз Гитлеру не удалось победить Гинденбурга. После поражения на выборах популярность партии НСДАП резко упала, и аналитики стали поговаривать о том, что «волна нацизма отступает». Многим представлялось, что Гитлеру уже никогда не прийти к власти путем свободных выборов. Эти «многие» ошибались. На самом деле Гитлер выработал новый план. Он решил добиться поддержки «старых реакционеров» – прусской аристократии, высшего офицерства и представителей крупного капитала.
К концу 1932 года с помощью хитрых интриг и махинаций эти круги завладели контролем над Веймарской республикой. С их помощью Гитлер фактически заставил Гинденбурга провозгласить его канцлером Германии.
30 января 1933 года фюрер нацистской партии занял этот пост.
Первоначально позиция нового канцлера была достаточно шаткой. Во-первых, он все еще находился в подчинении у Гинденбурга. Во-вторых, его могли сместить после следующих выборов в Рейхстаг. Понимая это, нацисты предприняли разнообразные меры для упрочения положения своего фюрера. В немалой степени им помог пожар Рейхстага 27 февраля 1933 года.
До сих пор точно не установлено, кто должен нести ответственность за поджог германского парламента. Многие историки высказывают предположение, что пожар был делом рук сторонников Гитлера. Существует версия, что группа штурмовиков проникла ночью в здание Рейхстага, воспользовавшись тоннелем, ведущим из штаб-квартиры Германа Геринга, облила занавески и ковры какой-то легко воспламеняющейся жидкостью, а затем привела слабоумного голландца Маринуса ван дер Люббе, состоявшего одно время членом коммунистического клуба, который и устроил пожар.
Разрушение Рейхстага содействовало нацистам в достижении их целей. Гитлеровские пропагандисты немедленно обвинили коммунистов в организации заговора и попытке переворота. Уже на другой день Гитлер объявил о переходе страны на особое положение, что фактически отменяло гарантии личных и социальных свобод. Геринг, как глава полиции Пруссии, поклялся перед тысячами штурмовиков, что покончит с «красными». Маринуса ван дер Люббе без излишних проволочек казнили.
24 марта Рейхстаг принял чрезвычайный «Закон о защите народа и рейха» («Gesetz zur Erhebung der Not von Volk und Reich»). В пяти кратких пунктах содержалась отмена законодательных прав Рейхстага, включая контроль за бюджетом, внесение конституционных поправок и ратификацию договоров с иностранными государствами, и передача их на четырехлетний срок имперскому правительству.
Не прошло и нескольких месяцев, как все другие партии оказались под запретом. Профсоюзы были распущены, вместо них создан Рабочий фронт во главе с фанатичным поклонником Гитлера Робертом Леем (Ley). Студенты сжигали книги еврейских и коммунистических авторов, запрещенных новым режимом. В Пруссии Геринг основал «гестапо» и произвел чистку среди государственных чиновников. Представители нацистской партии захватили контроль над всеми административными учреждениями.
Гитлер укреплял свою власть с помощью тщательно продуманной системы жестокости и террора. Тех, кто пытался протестовать против подобного правления, избивали или убивали, арестовывали и бросали в тюрьмы. Гитлер создал послушное ему правительство, подчинил законодательство, образование и религию интересам национал-социализма. «Хайль Гитлер!» стало обязательной формой приветствия. Свастика превратилась в государственный символ.
Так начиналась история нового государственного образования просуществовавшего двенадцать лет и названного Третьим рейхом.
Само словосочетание «Третий рейх» («Das Dritte Reich» – «Третья Империя») обозначало логическое продолжение двух предыдущих Германских империй. Первый рейх – Священная Римская империя германской нации – существовал с 962 года, со времени коронации в Риме Отто Великого, второго правителя из Саксонской династии, до покорения Германии Наполеоном в 1806 году. Второй рейх был основан Отто фон Бисмарком в 1871 году и просуществовал до 1918 года, до конца династии Гогенцоллернов. В 1923 году немецкий писатель-националист Артур Меллер Брук использовал термин «Третий рейх» для названия своей книги. Гитлер с воодушевлением воспринял это название для обозначения новой империи, которая, по его мнению, должна была править тысячу лет.
Однако Гитлер не собирался строить свое государство по образцу одной из прошлых империй – в конце концов они уже не отвечали ни духу времени, ни представлениям фюрера о том, какой должна быть процветающая национальная держава. Нацисты совершили революцию и собирались преобразовывать всё и всех – сверху донизу. При этом инфернальное здание Третьего тысячелетнего рейха покоилось на сумбурных представлениях самого Гитлера и его «апостолов» о том, как устроен этот мир и какие пути являются оптимальными в построении державы будущего, которая должна господствовать над миром. Эти представления можно свести к трем мифам (трем китам, трем источникам и составляющим) национал-социализма: к мифу расы, мифу почвы и мифу «жизненного пространства». У каждого из лидеров Третьего рейха был свой взгляд на эти мифы, и мы не знаем, какой из взглядов возобладал бы в конечном итоге. Однако даже в сумбуре прослеживается некая система. Ее мы и попытается вычленить из словесной шелухи, чтобы понять, где проходит грань между разумом и безумием, между позитивизмом и эзотерикой, между наукой и оккультизмом, и существовала ли вообще эта грань в Третьем рейхе.
Главным мифом идеологии нацистов был миф о расе и расовом превосходстве. Подтверждая этот тезис, «аграрный папа» и один из «апостолов» фюрера Вальтер Дарре писал, что «если мировоззрение национал-социализма свести к его ядру, то таковым окажется расизм; можно сказать, что признание факта наследования человеческих свойств составляет суть национал-социализма».
В мировоззрение Гитлера расизм проник еще в период юности, остальные «апостолы» охотно разделяли его, приняв в той или иной форме. В течение всей истории НСДАП и Третьего рейха миф расы дорабатывался, обрастал дополнительными сущностями и подробностями, но по-прежнему оставался одним из основных теоретических обоснований внешней и внутренней политики гитлеровского режима.
Немецкий национал-социалистический миф расы базировался на доктринах теософии Елены Блаватской и ариасофии Гвидо фон Листа, из которых следовало, что история человечества искажена поздними толкователями – на самом деле она гораздо более древняя и сводится к истории возвышения и падения могущественных рас прошлого. Разумеется, гитлеровская пропаганда не оперировала такими понятиями как «атланты» или «атлантическая традиция», – на уровне официоза это выглядело бы смешным, а немцы, как все приличные люди, любили посмеяться над бреднями современных эзотериков. Но в то же время общие черты конспирологического взгляда на историю были перенесены в идеологию почти без изменений и имеют вполне очевидные для постороннего наблюдателя оккультные корни.
Для начала обсудим расовый миф Адольфа Гитлера.
Гитлер, как он это делал по обыкновению, создал свой расизм на основе чтения всевозможной литературы и участия в беседах, содержание которых он удерживал в памяти и всякий раз ловко приспосабливал к новым обстоятельствам. Расовую концепцию Гитлера определили тексты Артура де Гобино, Чарльза Дарвина, Хьюстона Стюарта Чемберлена и авторов популярной литературы. Установить все источники трудно: в отличие от Геббельса, скрупулезно фиксировавшего книги, которые он прочел, Гитлер этого не делал и редко ссылался на авторов – скорее всего, из желания выдать ту или иную концепцию за свою собственную.
В пропаганде мифа расы Гитлер был особенно последователен еще и потому, что, представляя ясный образ врага, расизм идеально подходил для политической мобилизации и был поводом для стимуляции общественной активности, в чем нацисты чрезвычайно преуспели.
Помимо этого, акцентирование нацистов на расизме имело собственную внутреннюю логику. Дело в том, что существует очевидное родство нацистской расовой идеологии с тогдашним состоянием естествознания, особенно биологии и психологии, не исключавшими расизм как таковой, но часто привлекавшими его для объяснения особенностей исторического развития отдельных народов. Гитлер, с его развитым политическим чутьем, прекрасно это понимал и использовал для формирования и утверждения расового мифа. Этот процесс, естественно, происходил не на пустом месте: расизм еще в XIX веке стал прочной составной частью европейской политической культуры, развив заложенный еще в эллинизме принцип разделения общества на элиту и плебс.
Так, теорию об исконном неравенстве людей использовал для оправдания различного социального положения людей еще древнегреческий философ Платон. В качестве ступеней перехода от проторасизма к современному расизму можно назвать следующие. Первая ступень? эпохальный 1492 год (завершение Реконкисты, изгнание евреев из Испании и Португалии и открытие Америки). Вторая ступень? XVIII век с его трепетным отношением к античным идеалам красоты (образы, не соответствовавшие аполлоновским стандартам, считались уродливыми, а внешность человека стали связывать с его моральными достоинствами). Третья ступень? последняя четверть XIX века, когда появились эзотерические доктрины с расистским уклоном. Большую роль сыграла дарвиновская эволюционная теория и учение об естественном отборе: биологизм красной нитью проходит сквозь структуру мышления расистов.
Расизм в его современном варианте основывается на убеждении, что человечество по определенным физическим признакам разделено на устойчивые и неизменные группы, которые непрерывно дерутся между собой за «место под солнцем». Искусственно отделенным друг от друга расам приписывались, исходя из различных физических характеристик, различные умственные способности, психические свойства, и, в конечном счете, различные расовые характеры. Этой экстраполяцией физических и психических свойств расизм и отличается от научной теории рас.
Бурное развитие естествознания в XIX веке, толкнувшее многих мыслителей к механицизму, привело к тому, что начали разделять только внешние признаки расы: цвет кожи, строение тела, форму черепа, профиль лица, цвет глаз, форму носа, цвет и форму волос. С развитием генетики расовая теория все более отходила от внешних проявлений расы. Поэтому расовые теоретики обратились исключительно к приобретенным качествам человека, которые объявлялись самыми важными. Отказавшись от внешних признаков, расовая теория перестала быть «визуальной идеологией». Но, с другой стороны, расизм получил возможность апеллировать к этническим, национальным, религиозным или даже социальным группам внутри «белой расы», представители которых внешне никак не отличаются от других людей.
С расширением понятия расы дело дошло до разделения на «антропологический» и «гигиенический» расизм.
В Германии антропологический расизм был нацелен против цветного населения, проживающего на немецких колониальных территориях, и против цветных меньшинств в собственной стране: против цыган, против «рейнских метисов», родившихся от связей французских солдат африканского происхождения и местных девушек во время французской оккупации, против этнических меньшинств (поляков в Силезии) или против евреев, которых рассматривали не как религиозную, этническую или социальную, но как обособленную расовую группу.
Гигиенический расизм был нацелен на физически больных или неполноценных людей (которых рассматривали как наследственных больных), а также против маргинальных общественных групп: бродяг, нищих, проституток, алкоголиков и рецидивистов, аномальное поведение и образ жизни которых расисты-гигиенисты возводят к генетическим особенностям, а не к социальным условиям, в которых проходило воспитание и существование.
Для всех без исключения людей, относящихся к перечисленным группам, границы этих групп в воображении расистов становились непроницаемыми, а механизмы ассимиляции объявлялись несуществующими. Если ранее еврей переходил в христианскую веру и переставал быть евреем, то в глазах расиста этот переход ничего не значил.
Расизм как идеология принял более-менее ясные очертания еще в XVIII веке среди французских дворян, считавших себя потомками германских завоевателей, а крестьян – потомками покоренных галльских земледельцев. Во второй половине XIX века английские теоретики сконструировали из социал-дарвинизма целую систему. В таком виде она и попала впервые в Германию. Племянник Дарвина Фрэнсис Гэлтон написал книгу «Наследственность, талант и характер» (1865), в которой с помощью статистики пытался доказать, что психология и характер большинства людей зависят от их физического строения, которое и является причиной разделения на бедных и богатых. По мнению Гэлтона, низшие слои общества могут породить только неполноценную расу. Он назвал свою систему «евгеникой» (от греческого слова, означающего «хороший от рождения, благородного происхождения»). Гэлтон полагал, что расовый отбор следует сделать частью социальной политики. Его последователи во всем мире были заворожены видением нового мира, в котором не будет места нищете и болезням.
Утверждением о неравенстве человеческих рас нацистский режим отвергал единство человечества: чуждые расы были объявлены замкнутыми видами. Цветные расы расизм рассматривал как переходные к животному миру, а больных или умственно отсталых людей – как находящихся на промежуточной ступени между человеком и животным. Нацистские расовые теоретики и евгеники считали, что любое состояние дисгармонии в человеческом обществе коренится в наследственных качествах и может быть «излечено» путем «очищения народного организма от нездоровых наследственных предрасположенностей» – например, путем принудительной стерилизации лиц, признанных «неполноценными» в рамках антропологического или гигиенического расизма.
Значительный вклад в нацистский расизм внес немецкий социолог и историк Людвиг Гумплович, который, продолжая линию английских социал-дарвинистов, предствлял дело так, будто бы всякая мощная этническая группа стремится к тому, чтобы поработить другие, а расовая борьба – это единственная движущая сила истории.
Другим жестким и прямолинейным последователем расизма был опять же немецкий социолог, дарвинист и политик Александр Тилле, который в своих публикациях начала XX века дал ряд практических рекомендаций расовым теоретикам. Задолго до 1933 года Тилле требовал открыто признать русских, румын, цыган, евреев и поляков «расово неполноценными». И еще до Первой мировой войны призывал к умерщвлению душевнобольных и к введению категорического запрета на смешанные браки. Некоторые пассажи из «Моей борьбы» почти дословно совпадают с высказываниями Тилле. Многие активисты НСДАП закончили его специализированную школу.
Кроме того, большое влияние на нацистов оказали книги Ганса Понтера «Расоведение немецкого народа» (1922) и Людвига Клагеса «Нордическая душа» (1923) – оба труда многократно переиздавались и имели широкий общественный резонанс. Авторы этих работ доказывали, что немцы по своей биологической, духовной и культурной природе принадлежат к самостоятельно сформировавшемуся нордическому расовому типу.
Первоначально расовая доктрина национал-социалистов создавалась как обоснование «качественных» различий между арийцами (индоевропейскими народами) и евреями, а с началом Второй мировой войны потребовалось отделить от индоевропейской языковой семьи относящихся к ней славян, ставших врагами.
Понятно, что никаких научных и теоретических трудностей нацистские идеологи при этом не испытывали, поскольку их расовая теория никакой научной или теоретической базой не обладала. Она основывалась на старинном открытии индоевропейской языковой общности (от индоевропейского протоязыка произошли санскрит, древнегреческий, латынь, а также большая часть современных европейских языков, включая германские и славянские), знания о которой были развиты трудами братьев Гримм и Франца Боппа. Было установлено основополагающее родство всех европейских языков от Англии до Индии. Кроме того, в древних греческих, индийских и кельтских текстах говорится о носителях протоязыка – богах и героях со светлыми волосами и голубыми глазами. Обескураженные ученые сделали вывод, что все народы, говорящие на индогерманских языках, были либо одинакового происхождения, либо индо-германцы представляли собой особую аристократию, которая завоевала Европу и большую часть Азии, насадив в завоеванных народах индогерманские языки.
При таком подходе легко объяснить возникновение и укрепление расового мифа: его справедливость казалась очевидной и доступной пониманию каждого. Нордический человек, казалось, был единственным фактором истории: он покорил весь мир, и от него исходит все творческое начало.
Альфред Розенберг писал: «Арийская Индия подарила человечеству метафизику, арийская Персия – религиозный идеал, дорическая Эллада – идеал красоты, античный Рим – идеал державности и права, германская Европа стала образцом для всего человечества».
В нацистских учебниках по расовой гигиене превосходство нордического человека обосновывалось тем, что именно арии создали высокую культуру Индии и Персии; они же были созидателями итальянского Ренессанса. По словам авторов одного из учебников, только там, где появляется нордическая раса, возникает истинно высокая культура.
Чтобы как-то увязать арийцев с нордической традицией, в Третьем рейхе было распространено убеждение, что народ, захвативший Римскую империю, начал свою эволюцию с северогерманской равнины (в представлениях современных ученых этот центр переместился в район юго-восточнее Каспия). Полагали, что именно с северогерманской равнины воинственные племена отправлялись на завоевание Индии, в Спарту и Рим. Отсюда проистекало убеждение нацистов, что немцы – это самые аутентичные и чистые представители расы ариев.
Интересно, что Гитлер не был согласен с этим мнением. Он указывал, что немцы как раса не являются единым организмом: основная масса народа состоит из разнородных, часто неарийских элементов; истинные «представители расы господ» (Herrenmenschen) составляют небольшое меньшинство. Основная же масса немцев представляет собой людей, не способных приказывать, – это «женские типы», которые прежде всего стремятся к подчинению. Такие люди сначала будут сопротивляться, – как женщины сначала сопротивляются мужчинам, – твердой власти арийских господ, но в конечном счете они подчинятся закону природы и покорно последуют за «хозяевами». В одной из застольных бесед (23 ноября 1937 года) Гитлер сказал, что «в определенном смысле мы только должны еще стать расой».
Больше того, в отличие от соратников Гитлер очень редко упоминал древних германцев. А если упоминал, то не для того, чтобы указать на их образцовую общественную организацию, а чтобы напомнить об их «храбрости, готовности к борьбе и расовом сознании».
Гитлер неоднократно с раздражением высказывался против попыток народников идеализировать германскую старину. По Гитлеру, не германцы, а арийцы основывали государства, развивали энергичную и деятельную культурную активность, вели человечество к материальному прогрессу и к духовным вершинам. Германский народ в этом отношении был только одним из возможных вариантов развития и реализации арийского существа, но не основным и не главным. Поэтому и задача Третьего рейха состояла не только в консолидации германства, а скорее в объединении усилий всех арийских народов.
Своего пика, согласно Гитлеру, арийцы достигли не в достижениях германцев, а в греческой и римской античности. Этой эпохой Гитлер открыто восторгался и считал, что ее достижения в культурной и политической сферах являются непревзойденными.
Так, прерванные было кризисом 1929 года раскопки Немецкого археологического института на Олимпе в Греции приказом Гитлера были возобновлены – он распорядился финансировать шесть археологических экспедиций в Грецию. Раскопки широко освещались в Германии и продолжались вплоть до 1944 года.
Именно классическое античное искусство Гитлер сделал образцом для нацистского искусства. Даже штандарты гитлеровских элитных воинских частей были прямым подражанием древнеримским воинским штандартам.
Символом Берлинской Олимпиады стала скульптура древнегреческого мастера Мирона (V век до н. э.) «Дискобол». 18 мая 1938 года Гитлер приказал купить одну из римских копий этой работы за баснословную по тем временам сумму в 914 748 рейхсмарок.
По убеждению Гитлера, древнегреческие полисы создавались на принципах «чистоты крови», «дисциплины» и «расовой политики», а пренебрежение этими принципами привело античный мир к гибели. В древней Спарте Гитлер видел образцовое и совершенное с расовой точки зрения государство. Зато Гитлер осуждал бесплодные завоевательные походы Александра Македонского? в «Моей борьбе» фюрер указывал на необходимость заселения завоеванных территорий, чего древний полководец не делал. При этом, несмотря на критическое отношение, Гитлер приказал украсить гобеленами с изображением Александра Македонского, изготовленными парижским мастером Шарлем Лебреном для Людовика XIV, один из залов новой имперской канцелярии.
К Древнему Риму Гитлер апеллировал, когда ему нужно было обосновать необходимость мирового господства, которое, на его взгляд, было идеально воплощено в Риме.
Наряду с Древним Римом, Гитлер часто поминал и Британскую империю. Он не раз говорил, что «местом рождения английского мессианского чувства является Индия. 400 лет назад у англичан не было такого самосознания, как сейчас. Огромные пространства Индии принудили их при помощи небольшого количества людей руководить миллионами. Тем, чем Индия является для Англии, тем восточные пространства должны стать для Германии». Рассуждая о вытеснении с восточных территорий славян, он иногда сравнивал этот процесс с вытеснением белыми европейцами индейцев с территории дикого Запада.
Имперское величие Древнего Рима или Британии было идеалом, которому Гитлер противопоставлял упадок и деградацию современного мира, вызванные исконными противниками всего «разумного-доброго-вечного» – то есть евреями. Арийцы и евреи в нацистском мифе расы были противоположно ориентированными друг на друга понятиями? как тезис и антитезис, как акция и реакция. Вера Гитлера в еврейский заговор была настолько велика, что он даже не верил в противостояние Троцкого и Сталина, считая, что все это придумали евреи с целью перетащить Троцкого на Запад и поставить во главе Коммунистической партии Германии.
Гитлер считал, что без евреев народы вернутся к «естественному» порядку, то есть к крестьянской и военной структурам общества, которые, по его мнению, еще сохранились в Японии. Евреи же – это катализатор, который разжигает огонь противостояния внутри наций.
Показательной в этом смысле является речь Гитлера от 13 августа 1920 года, когда он выступил с обоснованием собственного антисемитизма; эта речь так и называлась: «Почему мы антисемиты». В выступлении фюрер НСДАП в первую очередь сосредоточился на арийцах и их созидательной роли в истории. Гитлер указывал, что именно они создали древнеегипетскую, античную и персидскую цивилизации. Евреи же не обладали истинной культурой, которая отразилась бы в достижениях изобразительного искусства, архитектуры (их храмы, по словам Гитлера, строили чужаки) или музыки. Гитлер утверждал, что для «арийцев» работа – это этическое понятие и общее дело, а у евреев – это наказание за первородный грех. Они «трудятся» лишь на собственное благо и исключительно из эгоистических побуждений, что проистекает из их материализма и погони за наживой. Гитлер говорил, что гениальнейшей идеей еврея Маркса является организация рабочих против национального капитала во благо интернациональному капиталу. В той речи Гитлер проводил ясную линию различия между национальным промышленным капиталом, который приносит пользу народу и государству, и международным капиталом, существующим за счет спекуляций и никакой пользы никому, кроме евреев, не приносящим. В заключительной части своей речи Гитлер развивал мысль о том, что со времен Древнего Рима евреи проникали в чужие им страны, разрушая при этом последовательно расу, культуру и государство. Разрушение государства, подрыв трудовой этики и расовой чистоты народа – вот, на его взгляд, три основные цели евреев. Для него не было плохих или хороших евреев – по его мнению, все они действовали в соответствии со своей расой и кровью.
Впрочем, антисемит Гитлер шел еще дальше. Он считал, что евреи не только стремятся уничтожить все культурные достижения арийцев, не только разрушают высокую государственность, но и ведут к гибели всю человеческую цивилизацию!
«Ариец является Прометеем человечества, – писал он в „Моей борьбе“. – Его ясная голова была одарена божьей искрой гения, ему дано было возжечь первые огоньки человеческого разума, ему первому удалось бросить яркий луч света в темную ночь загадок природы и показать человеку дорогу к культуре, научив его таинству господства над всеми остальными живыми существами на этой земле. Попробуйте устранить роль арийской расы на будущие времена, и, быть может, уже всего через несколько тысячелетий земля опять будет погружена во мрак, человеческая культура погибнет, и мир опустеет».
А именно это – «устранить роль» арийской расы и задумали евреи. Гитлер снова и снова подчеркивает: спасение человечества напрямую зависит от того, сумеют арийцы дистанцироваться от евреев, сохранив таким образом чистоту своей расы и своей культуры, или не сумеют.
«Вся человеческая культура и цивилизация на нашей земле неразрывно связаны с существованием арийца. Если бы арийцы постепенно вымерли или сразу погибли, то это означало бы, что весь земной шар был бы вновь обречен на полное бескультурье.
Самым большим преступлением на нашей земле в глазах народнического миросозерцания является деятельность, направленная против человеческой культуры путем уничтожения носителя этой культуры. Кто подымает руку на высшее воплощение подобия божия на этой земле, тот восстает на всеблагого творца всех чудес на земле, тот тем самым содействует изгнанию нашему из рая.
Это означает, что народническое миросозерцание идет рука об руку с действительными велениями природы. Оно помогает восстановлению свободной игры сил, которая одна только ведет к высшему совершенству и одна только способна содействовать победе лучшей расы, которая должна владеть всей землей.
Все мы предчувствуем, что в отдаленном будущем перед человечеством возникнут проблемы, которые будут по плечу только высшей расе. И только эта высшая господствующая раса, опираясь на все средства и возможности всего земного шара, призвана будет разрешить эти проблемы».
И так далее.
В принципе суждения Гитлера открытий не содержат; проблема только в том, как различать расу и народ, арийцев и немцев, – историки указывают, что на эти кардинальные вопросы у Гитлера ответа найти невозможно. «Хорошая раса», «плохая раса» – это понятия из мира селекции (например, кур или кроликов), когда сам селекционер определяет, что ему нужно, и в соответствии с этими установками слабых и неполноценных (на его взгляд) ликвидирует, стерилизует или изолирует.
Но понятие «раса» по отношению к людям дифференцировать невозможно. На каком основании одну расу считать бесполезной, а другую? высокоценной? На этот вопрос нет ответа. Ведь действительные расовые различия (между белой, желтой, черной расами) Гитлера не интересовали, – его больше занимала борьба между арийцами и евреями.
В этой борьбе речь шла не о «месте под солнцем», а о войне на уничтожение. Гитлер уточнял: «еврей – это всеобщий враг, ибо его конечная цель – лишение наций их характерных черт, всеобщая бастардизация других народов, снижение расового уровня, установление своего господства над этой расовой кашей посредством уничтожения народной интеллигенции и замена ее представителями собственного народа».
И далее: «если евреи победят при помощи марксистской веры, то их корона станет могильным венком человечества, наша планета, как и миллионы лет назад, будет нестись сквозь космический эфир пустой». Таким образом, Гитлер старался выглядеть борцом за интересы не только Германии, но космополитом, осчастливившим человечество. В последней диктовке Борману (2 апреля 1945 года) Гитлер сказал: «Человечество должно быть вечно благодарно национал-социализму, что он выдворил евреев из Германии и Европы».
Из-за своей антинаучности и сумбурности миф расы, придуманный нацистами, постоянно вступал в конфликт с реальностью, а потому его приходилось дорабатывать, приспосабливая под текущий момент. Иногда это выглядело смешно, чаще – печально, еще чаще – отвратительно. Несколько примеров.
В середине 1930-х годов в Третьем рейхе обозначения «арийцы» и «семиты» были заменены в нацистской пропаганде на следующее разделение: люди «немецкого происхождения» (Deutschsаеmmige), люди родственной крови «чуждого вида» (artfremd) и евреи (Jude). Это позволило объявить семитов-арабов людьми родственного вида и использовать их в борьбе с евреями. Гитлер даже встречался с родственником Ясира Арафата муфтием Палестины Мухаммедом Али аль-Хуссейни, пытаясь в лице арабов получить союзников в борьбе против евреев. Во время Второй мировой войны и монголоидные японцы были объявлены народом родственного немцам вида. Звучит анекдотично, но в 1938 году случайно установили, что у одного из руководителей Имперской палаты печати бабушка была индианкой из племени сиу; после продолжительной дискуссии было решено, что сиу – это народ, по виду родственный немцам. В ноябре 1940 года вышло распоряжение, что браки между членами НСДАП и чешками, польками, венгерками в принципе не запрещены, но требуют особого разрешения гауляйтера.
Серьезные проблемы у нацистских идеологов вызвали цыгане.
Исследования истории и происхождения цыган начались в Германии в 1899 году и были связаны с именем Альфреда Дильмана – чиновника баварского правительства, который организовал в Мюнхене службу по сбору информации о цыганах. Нацисты, воспользовавшись его данными, основали в 1936 году Центр расовой гигиены и биологии населения медицинского департамента при МВД во главе с Робертом Риттером, который к началу 1942 года классифицировал 30 тысяч цыган, что примерно совпадало с общим количеством цыган, проживавших на территории Германии. Оценки этого Центра при МВД мало чем отличались от представлений обывателей. Так, один из сотрудников Риттера писал, что «по своей природе цыгане коренным образом отличаются от нас и придерживаются абсолютно других жизненных правил. Они являются чужеродным элементом во всех культурах». Исследователи Центра расовой гигиены утверждали, что цыгане безнравственны, преступны, не любят трудиться и не поддаются обучению, поэтому являются бременем для общества. Нацисты подготавливали общественное мнение к мысли о необходимости выселения цыган из Германии – например, в Эфиопию или даже в Полинезию.
Общее настроение нацистов выразил один из сотрудников Риттера, доктор Беренд: «Всех цыган следует рассматривать как наследственных больных. Единственным решением цыганского вопроса является их полное уничтожение. Таким образом, нашей целью должно быть решительное уничтожение этого явно неполноценного элемента населения. Их следует отделить от общества и стерилизовать».
После Риттера самым известным специалистом по цыганам была Ева Юстин. Изучив жизнь 148 цыганских детей смешанного происхождения, воспитанных в приютах и в приемных семьях, она обнаружила, что их моральное состояние гораздо хуже, чем у выделенной для сравнения контрольной группы детей из кочевого табора. Юстин пришла к выводу, что цыгане не могут быть интегрированы из-за их примитивных жизненных установок и должны быть стерилизованы.
С 1934 года расово-политическое ведомство НСДАП в сотрудничестве с гестапо начало составление списков «асоциальных элементов». Цыгане при этом классифицировались как «расово-биологическая проблема», как «неполноценные уголовники и асоциальные элементы» азиатского происхождения. Нацистская социальная политика по отношению к цыганам заключалась в сокращении на них государственных расходов. Если вспомоществование евреям было передано в руки Имперского представительства евреев, то расходы на цыган просто урезали. Цыгане находились в самом низу расовой шкалы, чуть выше – евреи, затем? русские. По Нюрнбергским законам, цыгане считались расово чуждым элементом (вместе с евреями и неграми). Закон о выборах в рейхстаг (7 марта 1936 года) отказывал в избирательном праве обеим группам: и евреям, и цыганам.
С другой стороны, нацистская доктрина включала тезис, что цыгане – это арийцы (они выходцы из Индии, их язык родственен санскриту), и руководители рейха долго колебались, прежде чем занять позицию по этому щекотливому вопросу.
Наконец циркуляром рейхсфюрера от 12 декабря 1938 года цыгане были разделены на чистокровных (коричневые паспорта) и метисов (паспорта с голубой полосой). Ведущий специалист по цыганам Роберт Риттер считал, что в Германии чистокровных цыган не более 10 %, а все остальные – это метисы, подлежащие стерилизации. По всей видимости, именно из числа цыганских «метисов» в Аушвиц (Освенцим) и другие концлагеря было депортировано в мае 1940 года из Гамбурга, Кельна, Дюссельдорфа и Бремена 2,5 тысячи цыган. С началом войны цыган, как и евреев, стали уничтожать.
Однако в апреле 1942 года геноцид по отношению к цыганам был вдруг остановлен. К осени политика изменилась настолько, что в сентябре 1942 года пришло распоряжение установить устные контакты с представителями цыганской общины, изучать цыганский язык и обычаи цыган. В этот период уголовная полиция получила приказ, запрещающий дальнейшие перемещения цыган и предписывающий гуманное с ними обращение. Артур Небе (шеф уголовной полиции) разъяснил подчиненным, что в дальнейшем у цыган будет свобода передвижения и им разрешат жить в соответствии с их обычаями. К разъяснению Небе приложил список цыганских старост в различных частях Германии. Эти люди должны были доносить уголовной полиции о преступлениях в цыганской среде.
Рудольф Гесс в мемуарах писал, что на границе Австрии и Венгрии был выделен район для кочевок «чистых» в расовом отношении цыган. В войну мужчин из этих цыган собирались включить в Индийский легион, формировавшийся из военнопленных индийцев.
Впоследствии, однако, постановлением от 10 марта 1944 года цыгане были практически уравнены с евреями и подлежали отправке в лагеря смерти. Арийские корни не спасли их от геноцида.
Совершенно особенно нацисты вели себя по отношению к славянским народам Восточной Европы (тоже, вроде бы, потомкам доисторических арийцев). Это отношение имело долгую предысторию и фактически было продолжением прежней традиционной «Ostpolitik» (восточной политики) кайзеровского рейха.
В 1914 году канцлер Бетман-Гольвег заявил об агрессии славянства против германцев (Germanentum). Это противостояние продолжилось и во Вторую мировую войну, хотя гораздо логичнее выглядело бы, если бы тоталитарные режимы Германии и России вместе воевали против западных демократических держав.
И в Первую, и во Вторую мировые войны германская враждебность к России нарушала традицию Бисмарка (дружественной и союзнической линии в отношениях с Россией). В Первую мировую войну нарушение этой традиции было связано с германо-австрийским союзом и с его вторжением в сферу российских интересов на Балканах; во Вторую мировую войну было связано с нацистским расизмом. Дело в том, что Гитлер полагал: Бисмарк пошел на союз с Россией потому, что в последней господствующее положение занимала неславянская (германская) элита, а вот в СССР «хозяевами» стали евреи. Собственно, еврейство и большевизм были для Гитлера идентичны. Гитлер неоднократно повторял, что каждый большевик – это еврей. В своей речи от 13 августа 1920 года он безапелляционно заявил, что во время Октябрьской революции погибло 300 тысяч русских, но ни одного еврея (что, конечно же, является ложью), причем большевистская верхушка на 90 % состояла из евреев (и это тоже неправда).
Самих русских Гитлер считал легкомысленным, поверхностным, женственным народом – в отличие от мужественных, последовательных и логичных немцев. Гитлер утверждал, что у русских нет представления об организации и порядке.
«До большевистской революции, – говорил Гитлер, – Россия была поразительным примером государственно-творческой активности германского элемента в гуще низшей расы».
Такие его суждения не отличались оригинальностью: в XIX веке многие немцы верили, что их народ выше славян. Не только либералы, но даже социалисты (Маркс и Энгельс) часто огульно осуждали русских как реакционную ригидную нацию.
Гитлер и Розенберг взяли на вооружение эти расхожие суждения о русских и о Восточной Европе в целом. Находясь во власти стереотипов, Гитлер совершенно не представлял себе объектов своей расовой ненависти: в Полтаве он был поражен тем, сколько там белокурых и голубоглазых детей и женщин. Это связано с тем, что нацистские расовые теоретики связывали определенные физические признаки людей с их моральными качествами: блондин – сильный, голубоглазый – верный и так далее. Правда, требуемым расовым качествам (высокий рост, голубые глаза, длинный череп, узкое лицо, светлые волосы, розово-бледная кожа) ни один из нацистских руководителей (кроме Рейнхарда Гейдриха) не отвечал. Вероятно, поэтому Гитлер столь ревностно подходил к подобным вопросам.
Вместе с тем нельзя проводить линию преемственности между старым «обыденным» расизмом и расизмом Гитлера: расизм последнего имел инструментальный характер. Он выражался в возведении в абсолют довольно безобидных (если смотреть на это дело с юмором) национальных стереотипов. Гитлеровцы совершенно серьезно пытались превратить бытовой расизм в государственную политику.
Так, гауляйтер Восточной Пруссии Кох, находясь на посту рейхскомиссара Украины, постоянно конфликтовал с рейхсминистром, министром оккупированных восточных территорий Розенбергом. Одним из камней преткновения было нежелание Коха предоставить Украине особый автономный статус. Гитлер поддерживал Коха, считая, что украинцы и русские не способны к государственности: они ленивы, неорганизованны и склонны к анархии. При этом Гитлер хвалил Сталина, который насильно создал из «славянского сброда» государство.
Ненависть и презрение к славянам в нацистской расистской практике культивировалась настолько сильно, что Гитлер распорядился, чтобы немецкие войска вообще не входили в уцелевшие советские города: «пусть они и дальше влачат жалкое существование в собственной грязи». Именно по этой причине 10 сентября 1941 года Гитлер запретил вступление немецких войск в Ленинград, мотивируя это угрозой начала уличных боев и больших потерь для вермахта.
В принципе, сущность нацистской расистской практики и будущая судьба славян под властью рейха стали понятны по тому, как Гитлер обошелся с побежденной Польшей. Такого в европейской политической истории еще не было. Большая европейская страна была низведена до положения парии на том основании, что в начале 1930-х годов из 31 миллиона населения Польши украинцы составляли 6 миллионов, белорусы – 2,5 миллиона, евреи – 3 миллиона, немцы – 1,5 миллиона, литовцы – 100 тысяч; то есть к началу гитлеровской экспансии нацменьшинства в Польше насчитывали 14 миллионов человек (40 % населения). Было ясно, что произошел пятый раздел Польши: четверть польской территории была включена в состав рейха, а польское общество попало под полный контроль оккупационных властей. В присоединенных к Германии польских районах были изменены все польские названия улиц и другие топонимы, закрыты все польские библиотеки и книжные магазины. Нацисты уничтожали или перевозили в рейх польские памятники культуры. Если в отдельных случаях польские библиотеки и открывали, то изымали все книги по географии, истории, карты, все книги на иностранных языках, всю польскую художественную литературу и все словари. Культурную жизнь в Варшаве и других городах «генерал-губернаторства» пытались свести к самому примитивному уровню: опера и польский театр были закрыты, работало только варьете. Из концертных залов «для поляков» была изгнана классическая музыка; Шопен попал под категорический запрет. Немецкая же культурная жизнь в Варшаве, напротив, всячески поощрялась: большие средства выделялись на немецкие театры и школы, на немецкую филармонию, на немецкие художественные выставки и немецкие кинотеатры.
После окончания войны с Польшей Геббельс писал в дневнике: «Суждения фюрера о поляках – презрительные. Скорее животные, чем люди; совершенно тупы и аморфны. А наряду с этим – сословие шляхтичей, – по меньшей мере, продукт низших классов вперемешку с арийским слоем господ. Мерзость поляков даже и представить себе нельзя. Их способность судить о чем-либо равна нулю. „…“ Фюрер не желает никакой ассимиляции немцев с поляками. Их нужно затолкать в уменьшившееся государство и полностью предоставить самим себе».
После оккупации немцами Польши впервые в истории Европы была предпринята попытка ввергнуть польскую нацию в состояние рабства и зависимости от завоевателей, планировавших полную ассимиляцию народа, обладавшего мощной культурной традицией и развитым национальным самосознанием. После окончания военных действий (1939 год) началось уничтожение польской интеллигенции – кстати, письменного распоряжения Гитлера на этот счет не существовало, имелось лишь устное указание. Летом 1940 года по заготовленным спискам эсэсовцы арестовали и расстреляли как заложников 3500 представителей польской интеллигенции. Помимо евреев, в период с 1939 по 1945 год в стране погибло 2,5 миллиона христиан. Генерал-губернатор Польши Ганс Франк в 1940 году сказал, что если бы он захотел вывешивать объявление по поводу смерти каждого убитого поляка, то в Польше не хватило бы лесов для изготовления такого количества бумаги.
В аннексированных районах и в генерал-губернаторстве с поляками обращались, как с «недочеловеками»: их бесцеремонно отправляли на работы в рейх или выселяли в сельские районы и на Восток.
Хуже всего приходилось полякам в области Варты, где гауляйтер Артур Грайзер давил даже на католическую церковь. При Грайзере область Варты была превращена в «образцовое» гау; там же находился один из самых жутких концлагерей – Хелмно.
29 сентября 1939 года, после визита в Польшу, Гитлер сказал Розенбергу, что поляки – это тонкий германский слой сверху и жуткий материал внизу. Евреи там – самые ужасающие, каких только можно себе представить. Города до предела грязны. По словам фюрера, за этот визит он многому научился. Прежде всего тому, что если бы Польша еще несколько десятилетий господствовала над старыми частями рейха, все оказалось бы завшивевшим и запущенным; теперь здесь может господствовать только «твердая рука господина».
Сходные цели стояли перед нацистами и в России. Нацисты всерьез собирались низвести нашу огромную державу до положения примитивной колонии. Как и в Польше, нацисты собирались ликвидировать господствующий слой. От 30 до 40 миллионов жителей территорий СССР, которые нацисты собирались колонизировать, подлежали вытеснению или искоренению. Эти действия Гитлер связывал с расовым крестовым походом против евреев. Поэтому на Восточном фронте за войсками вермахта следовали специальные подразделения СС, имевшие целью уничтожение евреев.
Под предлогом ликвидации «преступной советской власти» уничтожалось и местное население. Дело в том, что первоначальные представления Гитлера о слабой заселенности Восточной Европы не соответствовали действительности – она, наоборот, страдала от перенаселения. Нацистская идеология как обычно вошла в противоречие с действительностью. Не нужно быть опытным аналитиком, чтобы понять, за счет чего этому противоречию суждено было разрешиться: за счет выселения или уничтожения местного населения. Нацисты всячески маскировали свои «восточные» планы. Так, 16 июля 1941 года Мартин Борман записал следующие слова Гитлера на секретном совещании по оккупационной политике в России: «важнее всего – не выдать нашу цель всему миру!». Борман отмечал также, что «фюрер сказал, что важнее всего представить дело так, будто война против СССР – это война всей Европы. Мы будем снова и снова подчеркивать, что вынуждены были захватить ту или иную область, чтобы навести там порядок и обеспечить нашу безопасность. Мол, в интересах населения этой страны мы должны позаботиться о спокойствии, продовольственном снабжении, транспорте и т. д. Ни в коем случае нельзя показывать, что это сделано навсегда».
Вместе с тем обращает на себя внимание тот факт, что обращение с чехами было несравненно более мягким, чем с поляками или русскими. Это можно объяснить в частности и тем, что гитлеровцы считали чехов отчасти ассимилированными многовековым немецким влиянием – в Германии чехов иногда называли «пруссаками среди славян». И все же чехов не сделали гражданами рейха, для них было решено ввести понятие «гражданин протектората». В ноябре 1940 года Борман подписал распоряжение партийной канцелярии о том, что для браков между членами партии и чешками, польками и венгерками требуется особое разрешение гауляйтера. Чехи не могли служить в вермахте, им запрещалось вступать в браки с немками. Представить себе аналогичное поведение оккупантов в Польше или Советском Союзе невозможно – там шла настоящая расовая война, и противостояние имело гораздо более ожесточенный характер.
Столь же жесткую (как в СССР) расовую политику нацистские оккупационные власти проводили на территории Югославии. Важное отличие – в этой стране с 16-миллионным населением в качестве инструмента оккупационной политики активно использовались внутренние национальные проблемы и разногласия. К тому же Югославия была единственной в Европе страной, оккупированной одновременно четырьмя государствами: Германией, Италией, Венгрией и Болгарией? это накладывало отпечаток на расистскую практику. Нацисты использовали противоречия между сербами и хорватами, мусульманами и православными, католиками и протестантами, сербо-болгаро-греческие споры о Македонии и другие проблемы.
Наверное, самой необычной была участь словенцев. В июне 1941 года началась подготовка к присоединению Словении к рейху и созданию новых провинций Южная Каринтия и Нижняя Штирия на территории Словении. При этом осуществлялась расовая проверка словенцев, подлежащих выселению с родины; к ноябрю 1941 года из 54 тысяч словенцев 38 тысяч были отправлены в рейх с последующим расселением в Бадене и Вюртемберге, а остальных депортировали в Хорватию и Сербию. Удивительно, но из полумиллиона этнических немцев, проживавших в Словении, только 50 тысяч были допущены в рейх, а почти 70 % словенцев переселили в Германию! Расово-переселенческая комиссия признала словенцев «германизуемыми». Также для «германизации» были отобраны 20 тысяч поляков (преимущественно детей), 10 тысяч эльзасцев и лотарингцев, имевших немецкие фамилии, но не говоривших по-немецки. В конце концов из 250 тысяч детей, отправленных в Германию из Восточной Европы для «аризации», в свои семьи вернулись после войны только 25 тысяч…
Расовые доктрины порой оказывали влияние на принятие решений в военной сфере, что приводило к поражениям там, где могла бы состояться полная и окончательная победа. В качестве наиболее одиозного случая из этого ряда можно привести так называемое «Дюнкеркское чудо».
Во время ошеломляюще стремительного наступления во Франции 20 мая 1940 года танковые армады Гудериана вышли к Па-де-Кале, перерезав коммуникации союзных армий в Бельгии. Потрепанным в боях английским экспедиционным силам удалось эвакуироваться из порта Дюнкерк только потому, что в это время в ход боевых действий вмешался Гитлер. Когда немецкие танки захватили север Франции и отрезали английскую армию от ее баз, Гитлер вдруг остановил продвижение ударной группировки. Это произошло как раз в тот момент, когда немецкие танки готовы были ворваться в Дюнкерк – единственный порт, через который англичане могли эвакуировать свои войска. В то время главные силы английских войск находились на большом удалении от порта, однако Гитлер задержал свои танки на три дня!
Приказ Гитлера фактически сохранил английским солдатам жизнь, когда, казалось, уже ничто не могло их спасти. Позволив врагу улизнуть, Гитлер дал ему шанс восстановиться, продолжить войну, организовать оборону побережья своей страны и не допустить вторжения противника в Британию. Понимая, что возможность эвакуироваться из Дюнкерка была ничтожной, и не зная причин, обусловивших эту возможность, британцы и заговорили о «чуде».
Долгое время ученые, занимавшиеся изучением истории Второй мировой войны, не могли найти внятного объяснения странному решению Гитлера. Это и понятно, ведь никакого объяснения не было – по крайней мере, его не смогли найти даже генералы вермахта. Выдвигалось предположение, что Гитлер был необычайно удивлен успехом своей армии и заподозрил, будто бы противник готовит ловушку. Все разъяснилось, когда «Дюнкеркское чудо» увязали с расистскими представлениями Гитлера.
Блюментрит писал, насколько удивил всех Гитлер своими высказываниями в майские дни 1940 года: «Гитлер был в прекрасном расположении духа и признал, что ход кампании – это решительное чудо, а также высказал мнение о том, что война будет закончена через шесть недель. После этого он намеревался заключить разумный мир с Францией, а это открыло бы путь к заключению соглашения с Англией. Гитлер удивил нас и тем, что с восхищением начал говорить о Британской империи, о необходимости ее существования и о цивилизации, которую Англия принесла миру. Затем, пожав плечами, Гитлер заметил, что империя создавалась подчас жестокими средствами, но лес рубят – щепки летят. Гитлер сравнивал Британскую империю с католической церковью, говорил, что они в равной степени важны для поддержания стабильности в мире. Фюрер заявил, что от Англии хочет лишь признания позиций Германии на континенте. Возвращение утерянных Германией колоний желательно, но это не самое важное, и даже можно поддержать Англию, если она будет где-то еще вовлечена в конфликт. Гитлер заметил, что колонии – прежде всего дело престижа, ибо их нельзя удержать во время войны, и что лишь немногие немцы пожелали бы обосноваться в тропиках. В заключение фюрер сказал, что его цель – договориться с Англией о мире на такой основе, какую будет допускать ее престиж».
В своих воспоминаниях Блюментрит не раз возвращается к этому разговору. По его мнению, «остановка была вызвана не только военными соображениями, но являлась компонентом политической интриги и преследовала цель – облегчить достижение мира. Если бы английские экспедиционные силы в Дюнкерке были захвачены, англичане могли бы считать, что их честь запятнана и они должны смыть это пятно. Дав же им возможность улизнуть, Гитлер рассчитывал, что англичане пойдут на примирение с ним».
В этом решении Гитлера действительно нет ничего удивительного, если вспомнить о том, какое место отводилось англичанам в мифе расы, придуманном нацистами.
Лучше всего отношение нацистов к англичанам выражается немецким словом, которого нет ни в каком другом европейском языке, – «Hassliebe» (ненависть-любовь), то есть смесь восхищения имперскими достижениями Великобритании и ненависти к сопернику в стремлении его обойти. На пике могущества Гитлер добивался мира и согласия с Великобританией и даже предлагал оставить ей прежнюю сферу влияния; предложения эти не нашли поддержки, и он вынужден был продолжить войну с англичанами.
Однако год от года это отношение портилось. Когда Англия стала противником Германии, нацистская пропаганда принялась обличать британскую империю как социально реакционную. Немецкая пресса и радио стали разглагольствовать об ужасной эксплуатации английских трудящихся капиталистами. В 1940 году немецкие учителя входили в класс и торжественно провозглашали: «Боже, покарай Англию!», а учащиеся должны были отвечать «Он ее обязательно покарает!». От Вернера Зомбарта нацистская пропаганда переняла тезис о том, что англичане – это евреи среди арийских народов: якобы англичане наиболее полно и последовательно осуществили коммерциализацию всех сфер жизни. Такой же ожесточенной критике подвергались английский парламентаризм и демократия. Один из предшественников нацистского расизма – англичанин Xьюстон Стюарт Чемберлен – говорил, что его соотечественники годятся разве только для того, чтобы угнетать примитивные народы, но сами при этом не отличаются героизмом или творческими способностями. В известном труде «Миф XIX столетия» Чемберлен доказывал, что в характере британцев преобладают лицемерие, наглость, холодная расчетливость, а идеализма, столь присущего немцам, у них нет вовсе.
И тем не менее Гитлер восхищался англичанами и желал мира с ними. Что в конечном итоге и привело к «Дюнкеркскому чуду». Миф расы мешал Гитлеру объективно оценивать возможности и настрой англичан, приводил к искаженному восприятию той угрозы, которую реально представляла Великобритания для Третьего рейха.
Однако самые негативные последствия для Германии имел, разумеется, узаконенный антисемитизм.
Эволюция нацистского антисемитизма в период с 1933 до 1938 года не являлась прямолинейным процессом. Дело в том, что в НСДАП не было единомыслия по отношению к «еврейской политике». Одна из партийных групп, состоявшая из народников, склонялась к традиционному антисемитизму и требовала исключения евреев из политики, но признавала необходимость сотрудничества с ними в экономической сфере. Эту группу возглавляли руководитель расово-политического ведомства НСДАП Вальтер Гросс и референт по расовым проблемам в министерстве внутренних дел Бернгард Лезенер. Вторая группа, характеризующаяся мистическим антисемитизмом, сложилась вокруг главного партийного идеолога Альфреда Розенберга. Третья же группа сформировалась вокруг главного редактора порнографического антисемитского журнала «Штурмовик» («Der Sturmer») Юлиуса Штрайхера. Ни одна этих групп не получила официальной поддержки, поскольку сам Гитлер занимал выжидательную позицию.
В первые месяцы после прихода нацистов к власти в «еврейской политике» доминировала группа Штрайхера, которая инициировала безобразные антисемитские эксцессы в марте 1933 года (штурмовики преследовали и избивали евреев, принуждали их оставить работу и совершали прочие безобразия). Самому Гитлеру эти антисемитские эксцессы сначала мешали, сужая возможности маневра во внешней политике и затрудняя взаимопонимание с представителями промышленности. Поэтому Гитлер реагировал на погромы отрицательно – в Бреслау он даже пытался остановить хулиганские акции СА. Увещевания Гитлера на СА не подействовали, и тогда фюрер решил перехватить инициативу – 1 апреля 1933 года он объявил о бойкоте еврейских магазинов, товаров, врачей, юристов. Хотя бойкот поощрялся государством, немцы сопротивлялись погромщикам (дело доходило даже до потасовок), а в Берлине, например, были случаи, когда генералы Первой мировой при полном параде и с боевыми наградами специально заходили за покупками в лавки и магазины евреев, протестуя таким образом против нацистских выходок. В итоге бойкот с треском провалился, однако давление на общество сделало свое дело, приведя к бессистемным увольнениям евреев: врачей, юристов, чиновников и музыкантов.
Кроме бойкота, гитлеровское правительство отреагировало на антисемитскую активность СА принятием плохо подготовленного закона «о реставрации немецкого служилого сословия» от 7 апреля 1933 года. Целью этого закона было удаление с государственной службы политических противников нацистов, и он коснулся всех чиновников и служащих еврейского происхождения. «Параграф об арийцах» вскоре стали применять и к евреям, работавшим не только в государственных учреждениях, но и в профессиональных организациях корпоративного типа, – евреев стремились все более обособить, оградить от контактов с немцами. Интересно, что самому Гитлеру, если бы ему пришлось устраиваться на государственную службу, не удалось бы доказать свое арийское происхождение, как того требовал антисемитский параграф закона «о реставрации немецкого служилого сословия», ибо он сам не знал, кто был отец его матери.
В апреле 1933 года был принят закон «против переполнения немецких школ и университетов», который ограничил пятипроцентную квоту евреев в любой школе и университете.
Евреев стремились вытеснить из культурной жизни любыми способами. Так, 24 августа 1933 года в одной из немецких газет появилась информация, имевшая большое значение для немецкого книжного дела: сообщалось о жалобе, поданной автором-евреем на издателя, который не выполнил условий подписанного в 1929 году договора и отказался печатать произведение истца. Суд постановил, что издатель не может быть принужден к печатанию произведения неарийского автора и поэтому освобождается от всех обязательств. Таким образом для прочих судов был создан важный прецедент, который вскоре подкрепили законодательно: в октябре 1933 года «Законом о редакторах» евреи были удалены из прессы, 22 сентября 1933 года был принят закон об удалении евреев из культурной жизни.
Растущее количество ограничений до апреля 1934 года затронуло сотни работников высшей школы, 4 тысячи адвокатов, 3 тысячи врачей, 2 тысячи государственных чиновников, 2 тысячи актеров и столько же музыкантов. Протесты Лиги Наций не помогли, и к 1938 году лишь четверти (около 100 тысяч) из 550 тысяч немецких евреев удалось избежать концлагерей.
Впрочем, опасаясь негодования со стороны мирового общественного мнения, нацисты долго не приступали к реализации своих варварских планов по «окончательному решению еврейского вопроса» и вплоть до 1939 года просто пытались вытеснить евреев из рейха. Уже в 1933?1934 годах 60 тысяч евреев бежали в соседние, часто не очень гостеприимные страны.
«Нюрнбергские законы» были приняты по инициативе Геббельса. Первый из «Нюрнбергских законов» сделал евреев гражданами второго сорта, а второй – «Закон о защите немецкой крови и немецкой чести»? запрещал, помимо прочего, браки между немцами и евреями; внебрачные связи такого рода расценивались как ущерб нации и карались: смешанные браки или связь немца (немки) с евреями каралась каторгой, а с 1939 года – смертной казнью.
«Нюрнбергских законов», собственно, было три: о гражданстве, о браке между евреями и неевреями и о внебрачных связях между евреями и неевреями. Закон о гражданстве был сформулирован в высшей степени лапидарно, и, хотя сам термин «еврей» в нем отсутствовал, было ясно, что они не являлись более гражданами рейха, и этим законом им было запрещено занимать государственные должности. Евреем по «Нюрнбергским законам» считался человек, имевший обоих родителей-евреев, состоявший в еврейской религиозной общине, женатый на еврейке. Еврей (по этому определению) не считался, как немцы, гражданином, но – «обладавшим принадлежностью к государству». Метисы, имевшие одного родителя-еврея (метисы первой степени), получали временные гражданские права и могли учиться в высшей школе. Метисы второй степени (евреи на 1/4) объявлялись военнообязанными. В судебном же порядке на основании «Нюрнбергских законов» у евреев конфисковывали имущество – к 1938 году на сумму в 3 миллиарда марок (для сравнения: прямые расходы на армию составили 40,5 миллиарда). Если в январе 1933 года в Германии было около 100 тысяч еврейских предприятий, то в 1938 года их осталось 39532, а все остальные были либо ликвидированы, либо «аризированы».
С марта 1936 года многодетным еврейским семьям перестали выдавать пособия, в октябре 1936 года евреям-учителям запретили давать частные уроки неевреям, и эти учителя, уволенные с государственной службы в школе, потеряли последний источник средств к существованию. С апреля 1937 года евреи не могли выступать соискателями ученого звания в университетах, с сентября того же года была, по существу, закрыта практика врачам-евреям. Та же судьба ждала адвокатов-евреев и другие профессиональные группы.
Следующим шагом было исключение еврейских детей из школы – еврейским общинам при синагогах было предложено самостоятельно организовать начальное образование. С 10 октября 1939 года все расходы по содержанию еврейских школ взяло на себя общегерманское еврейское объединение, а государство отказалось их финансировать. Еврейские школы подвергались всякого рода дискриминации: к примеру, в Дюссельдорфе городские власти отказывались предоставить еврейским школам время в городских купальнях для обучения детей плаванию, хотя именно этот вид физического воспитания там поощряли.
В конце апреля 1938 года всех евреев принудили декларировать свои состояния. В июле была введена особая опознавательная карточка для евреев. В августе вышло постановление об обязательных дополнительных именах для всех евреев – Сара и Израиль. В начале октября того же года евреям стали ставить в паспорт печать с изображением буквы «J» (Jude). По всей Германии проходили местные акции: например, при въезде в определенный городской район жители устанавливали щиты с надписями «проход для евреев запрещен» или «евреи нежелательны», на скамейках в скверах – «только для арийцев». К осени 1938 года, через пять лет после прихода Гитлера к власти, немецкие евреи были лишены почти всех источников существования и условия их жизни стали невыносимыми. Трудно было представить, что может быть еще хуже…
Среди этих евреев была и семья Грюншпанов – их 17-летний сын Гершель жил в Париже. Получив от сестры открытку с описанием мытарств, которые переживает его семья, юноша решил действовать: 3 ноября 1938 года Гершель Грюншпан пять раз выстрелил в советника германского посольства в Париже Эрнста фон Рата – тот погиб от ран. К сожалению, объект террора был выбран неверно: и советник Эрнст фон Рат, и его отец были убежденными противниками преследований евреев; впоследствии отец убитого оказывал евреям помощь в самые худшие времена антиеврейских гонений.
Серьезных политических мотивов у Грюншпана не было, но геббельсовская пропаганда, разумеется, преподнесла это как мировой заговор евреев против Германии. Нацистам было важно не само событие, но (как и при поджоге рейхстага в феврале 1933 года) – возможности его интерпретации. Под предлогом «спонтанного народного возмездия» на это убийство в ночь с 9 на 10 ноября 1938 года по Германии прокатилась организованная нацистами волна еврейских погромов, которые по причине огромного количества разбитых витрин и окон получила название «Хрустальная ночь» (Reichskristallnacht). После «Хрустальной ночи» 30 тысяч наиболее известных представителей еврейской общины были отправлены в три концлагеря: Дахау, Бухенвальд и Заксенхаузен. Расследование убийств евреев во время «Хрустальной ночи» замяли, и это стало поощрительным сигналом для самых радикальных антисемитов. Большинство евреев, отправленных в концлагеря после «Хрустальной ночи», через три месяца были отпущены, однако более тысячи из них погибли, не вынеся побоев и издевательств. На евреев был наложен коллективный штраф в 1 миллиард марок. Штраф объясняли тем, что имущество, поврежденное во время погрома, было застраховано, а некоторые страховые фирмы даже разорились.
С другой стороны, ряд откликов свидетельствует, что немецкая общественность тягостно восприняла попытку организации массовых погромов, и нацистам пришлось свернуть это «мероприятие» до срока. Даже Гитлер не одобрил всегерманский погром – он заявил, что это «перебор».
Наиболее отрицательное отношение к погрому было на юге и западе Германии, то есть в католических районах; на севере, в протестантских районах, погром был встречен более лояльно.
И все же антисемитская политика нацистов продолжала развиваться, превращая евреев в париев. С 15 ноября 1938 года еврейские дети должны были посещать только еврейские школы. Тогда же евреям было запрещено посещать публичные заведения: библиотеки, музеи, кинотеатры, кафе. С началом войны вышло распоряжение, что евреи не могут покидать свой дом летом после 21:00, а зимой – после 20:00. С 6 февраля 1940 года среди евреев перестали распределять карточки на одежду, а продовольственные карточки они могли отоваривать только в специальных магазинах, причем в строго определенное время. Выдачи по еврейским продовольственным карточкам, естественно, были значительно более низкими, чем по арийским. Прожить на эти карточки без «черного» рынка было невозможно, но арест на «черном» рынке означал концлагерь.
Евреям была запрещена езда на автомобилях – таким образом экономили горючее. Евреи не могли наследовать от арийцев имущество. Евреям запрещали держать домашних животных.
18 августа 1941 года Гитлер поддержал предложение об обязательном ношении евреями звезды Давида, и с 19 сентября 1941 года все евреи старше шести лет должны были носить на верхней одежде желтую звезду с надписью «Jude». За нарушение предусматривался денежный штраф в 150 марок, а в особых случаях – арест на срок до шести недель.
После ноябрьского погрома вышел запрет на выпуск всех еврейских газет и других печатных изданий. 30 апреля 1939 года вышел закон «о найме жилья евреями», в соответствии с которым началась подготовка к переселению всех евреев в специальные дома (Judenhauser). Цель этой акции была ясна: евреи, поселенные скученно, облегчали всевозможные охранительные мероприятия, а позже и депортацию. Закон обосновывался тем, что арийцы отвергают общежитие с евреями.
Немцев, проявивших сочувствие к евреям, обвиняли в предательстве собственного народа, а людей, которые демонстративно помогали евреям, могли подвергнуть профилактическому аресту и помещению в концлагерь. Большинство немцев были слишком заняты своими проблемами, а потом напряженно следили за течением войны? в итоге на судьбу евреев они обращали мало внимания. Например, когда 15 ноября 1941 года нюрнбергцам стало известно, что на Восток отправляется первый транспорт с евреями, то местное население восприняло это равнодушно. А ведь именно с таких поездов начинался Холокост, который привел к гибели миллионов невинных людей…
Люди, задающие вопрос, почему евреи своевременно, еще до начала войны, не покинули Третий рейх, – упускают из виду то обстоятельство, что большинство немецких евреев не менее, чем сами немцы, чувствовали свою слитность с немецкой культурой, традицией и языком. Поэтому сама мысль об эмиграции и необходимости вживаться в чужую культуру была для них тяжела – эти евреи не понимали, почему они должны уезжать, и считали гонения временными. К тому же среди немецких евреев было довольно мало сионистов, и они совсем не стремились к созданию где-то на краю света своей государственности. И все же до 1941 года из Третьего рейха эмигрировало около 300 тысяч евреев.
Антисемитизм, возведенный в ранг государственной политики, нанес серьезнейший урон Германии. Террор против евреев стал одной из главных причин краха грандиозной затеи установления в Европе немецкой гегемонии. Цели полного господства над Европой не смогли добиться в свое время Карл V, Филипп II, Людовик XIV и Наполеон Бонапарт – та же участь ожидала и Гитлера, но не по причине грандиозности замысла. На самом деле Гитлер дважды был недалек от цели: в 1938 году, когда европейские державы согласились с немецким господством в Восточной Европе, а также летом 1940 года, когда Западная Европа лежала у ног Гитлера. Ко всему прочему поколения немцев, зрелость которых пришлась на Первую или Вторую мировую войны, искренне верили в достижимость немецкого господства в Европе. Но Гитлер сделал все для того, чтобы осложнить и без того весьма сложную задачу: тот, кто стремится к распространению своего влияния на Европу и весь мир, должен заботиться о том, чтобы у него было мало врагов. Идея «окончательного решения еврейского вопроса», выросшая из мифа расы, была тотальной стратегической ошибкой Гитлера – он сделал врагами своих потенциальных союзников и друзей. Потому что если и было в мировой политике еврейское влияние, то оно было дружественно Германии. В Первую мировую войну еврейское лобби США всячески препятствовало вступлению страны в войну на стороне Антанты. В России евреи сыграли большую роль в революции и в победе большевиков, что привело Россию к выходу из войны. Сделав антисемитизм государственной политикой, Гитлер без всякой причины и надобности создал себе дополнительного врага, имевшего многочисленных союзников и друзей. Вместе с евреями Гитлер сделал врагами режима и тех немцев, которые категорически не принимали гитлеровский антисемитизм, – а это был цвет нации! Большая часть тех, кто оказался в Сопротивлении, пришел туда именно из-за отвращения к антисемитизму. Ведь гитлеровский антисемитизм был не только отвратителен сам по себе, но стал выражением неблагодарности по отношению к немецким евреям, которые в первой трети XX века внесли значительный вклад в развитие Германии.
Ко всему гитлеровский антисемитизм негативно повлиял на немецкую науку. Вклад евреев Германии в эту область человеческой культуры трудно переоценить: треть (!) немецких лауреатов Нобелевской премии в первые 40 лет XX века были евреями. Значительных успехов евреи добились и в гуманитарной сфере: такие имена, как Герман Коген, Зигмунд Фрейд, Эдмунд Гуссерль, Георг Зиммель, Гyгo Пройс, Фридрих Гундольф, говорят сами за себя. Авторитет немецкой науки во всем мире к 1933 году был столь значителен, а количество научных публикаций столь велико, что многие иностранные ученые специально изучали немецкий язык (как ныне изучают английский), чтобы знакомиться с научными публикациями в оригинале. Университеты и научные библиотеки Германии были образцом для американской системы высшего образования, а немецкие научные журналы (во многом благодаря евреям) были флагманами передовой научной мысли.
В результате нацистских антисемитских «чисток» в университетах и исследовательских центрах были опустошены целые отрасли знания: социология, искусствоведение, психология, психиатрия, иммунология, неврология, биохимия, физика, математика. Видные ученые-евреи покинули страну. Многие их коллеги прекратили ездить в Германию. До Гитлера мировой центр ядерных исследований находился в Геттингене – после 1933 года он переместился в США, и, несомненно, если бы не Гитлер, Германия первой получила бы атомную бомбу.
Самым крупным внутренним заблуждением Гитлера было то, что он искренне верил, будто бы антисемитизм поможет завоевать симпатии мировой общественности, что он сделает нацистскую антисемитскую программу общеевропейским делом. Гитлер был убежден, что во всем мире есть антисемиты и они станут ревностными его сторонниками. Он просчитался. Оказалось, что даже традиционный «махровый» антисемитизм украинцев, хорватов, венгров и литовцев основывался не на гитлеровских представлениях о мировом еврейском господстве, а на иных обстоятельствах, связанных с компактным проживанием евреев в малокультурных районах Восточной Европы, где в любых чужаках видят врага. Больше в Европе компактных поселений евреев нигде не было, и нацистский антисемитизм шокировал европейцев.
Политика Гитлера по отношению к евреям аукается Германии до сих пор. После 1945 года немцы ужаснулись, они испугались самих себя, их охватило беспрецедентное для мировой истории общенациональное раскаяние. Именно вследствие внутренней потребности загладить вину возникла особая чувствительность к «еврейскому вопросу». Как долго будут искупать немцы свою вину перед евреями и другими народами Европы и России, которые подверглись геноциду, неизвестно. Возможно, эта вина в той или иной форме будет присутствовать в немецком самосознании всегда. Таков печальный итог последовательного внедрения в мировоззрение государственных лидеров и рядовых граждан мифа о превосходстве одной расы над другими.
Миф почвы (почвенничества), получивший значительное развитие в Третьем рейхе, был непосредственно связан с аграрной программой НСДАП и подкреплял ее в плане идеологии.
Повышенное внимание нацистов к проблемам сельского хозяйства обусловлен патриархальными представлениями Гитлера об идеально устроенном обществе. Для него основой крепкой государственности были прежде всего крестьяне и землевладельцы. В них он видел спасение для Германии, в их традициях – образец для перекройки будущей Европы. Потому аграрная политика НСДАП была единственной частью социально-экономической политики нацистов, в которой они имели относительно завершенную концепцию.
Гитлер как-то сказал: «Третий рейх будет крестьянским государством или он со временем изживет себя и исчезнет, как изжили себя и исчезли Первый рейх Гогенштауфенов и Второй рейх Гогенцоллернов».
Потому миф почвы имеет особое значение для понимания мотивов, которые двигали нацистами при строительстве утопического государства. И, само собой разумеется, этот миф опирался на доктрину превосходства арийской расы (а значит, и арийского крестьянства) над всеми другими расами (а значит, и крестьянством).
Крестьянскую семью, крестьянский труд и жизнь на селе в Германии начали идеализировать еще во времена ранних романтиков. Этот процесс усилился в период индустриального шока второй половины XIX века, связанного с феноменом отчуждения и с ростом численности пролетариев, которые многими деятелями культуры и политиками представлялись существами «без роду и племени», люмпенизированным и тяготеющим к мятежам и революции. Крестьянский же мир выгодно отличался от мира бурной и атомизированной городской жизни своей целостностью: ведь он продолжал объединять работу и праздник, хозяйственную и культурную жизнь.
Немецкий историк Райнхард Зидер справедливо считал, что идеализированные представления о крестьянской жизни побудили нацистов считать ее уменьшенной моделью немецкой народной общности. Нацистская пропаганда представляла сельское общество как «колыбель немецкой расы и немецкой крови».
Именно аграрная романтика и антимодернистские представления определяли гитлеровскую концепцию общественно-политического развития немецких восточных владений, в которых, по его замыслам, не могло быть места крупной промышленности. Идеальным типом немецкого поселенца Гитлер считал крестьянина-воина, который на Востоке должен был утверждать превосходство германского расового типа.
За формирование мифа почвы и привнесение его в аграрную политику НСДАП отвечал, как мы помним, «аграрный папа» Вальтер Дарре, поклонник мистической теории «Крови и Почвы». Если марксисты опирались прежде всего на пролетариат, то нацисты с помощью Дарре предполагали заручиться всесторонней поддержкой крестьянства.
Большое влияние на мировоззрение Дарре оказал Хьюстон Стюарт Чемберлен и Ганс Понтер, автор книги «Расоведение немецкого народа». Это просматривается, прежде всего, в трудах Дарре «Крестьянство как источник северной расы» (1929), «Новое дворянство крови и почвы» (1930), а также в трактате с курьезным названием: «Свинья как критерий для нордических народов и семитов».
Дарре утверждал, что в противоположность номадам (особенно, по его мнению, евреям) нордическое крестьянство является подлинным творцом и созидателем европейской культуры. Дарре предлагал создать своего рода «крестьянскую аристократию» – то есть коренящийся в крестьянской среде слой господ, который составил бы элиту и руководящую силу будущего сословного государства. Его суждения носили отпечаток расово-биологических теорий и сводились к поиску вечного источника возрождения и возобновления арийской расы.
Эти представления вполне разделял и Гитлер. В «Моей борьбе» фюрер писал: «Огромные возможности и перспективы, открывающиеся перед нацией при условии сохранения здорового крестьянского сословия, до сих пор не получали должной оценки. Многие наши нынешние проблемы являются следствиями нездоровых взаимоотношений между городским и сельских населением. Прочная и устойчивая прослойка мелких и средних крестьянских хозяев является лучшим противоядием против социальной напряженности и конфликтов».
«Почвенничество» в условиях нацистской Германии было естественной реакцией теряющего ориентиры и разуверившегося крестьянства. Дарре обосновывал необходимость санации сельского хозяйства не столько с экономической, сколько с духовной и расовой точки зрения. Эта санация была для нацистов главной предпосылкой для того, чтобы вернуть немецкому народу выдающиеся расовые качества, которые были растеряны под влиянием индустриализации. Крестьяне мечтали о якобы стабильном и свободном мире доиндустриального общества, и это настроение было точно уловлено нацистами.
Таким образом, крестьяне стали не только интегральной составляющей расовой концепции нацизма? им выпала центральная роль в нацистской идеологии и социальной политике: настойчиво пропагандировалось ношение национальной одежды, домашнее ткачество для женщин, а также строительство крестьянских домов с традиционной крестьянской планировкой, обстановкой и мебелью. Для женщин были созданы ткацкие и прядильные курсы, модельеры разрабатывали народную одежду. На ежегодном крестьянском празднике урожая устраивались соответствующие выставки и демонстрации крестьянских нарядов.
Поскольку нацисты уделяли большое внимание проблемам крестьян, они имели довольно сильные позиции как во всевозможных крестьянских ассоциациях, так и собственно на селе. К примеру, в сельских округах Шлезвиг-Юльштейна с 1928 по 1930 годы число крестьянских голосов за гитлеровцев увеличилось в семь раз – с 5 до 35 %, В сельских округах, где ощущение кризиса было наиболее острым, на выборах 1930 года нацисты в среднем получали около 40 % голосов, а в некоторых – более 50 %. Гитлеровцы точно уловили настроения в крестьянской среде: крестьяне относительно благополучно пережили инфляцию, но падение цен на сельскохозяйственную продукцию и удорожание кредита чрезвычайно осложнили им жизнь – за долги порой можно было лишиться дома и земли. Многим немцам подобная практика казалась совершенно недопустимой, и нацисты, пожалуй, ярче всех сформулировали политические требования, восходящие к отказу от экономических выгод или экономических закономерностей в пользу сохранения высоких моральных ценностей и устоев крестьянского труда, быта и культуры.
Смелыми лозунгами с требованиями радикальной земельной реформы нацистам удалось склонить на свою сторону значительную часть крестьян, особенно на севере Германии, где преобладало мелкое крестьянское землевладение. На выборах 1930 года НСДАП получила 6,5 миллионов голосов, 23 % из них принадлежали крестьянам, а в июле 1932 года – уже 28 %. Причиной такого впечатляющего успеха было то, что нацисты смогли убедить крестьян в том, что именно их партия сможет достичь самых важных целей: объединения раздробленных крестьянских дворов, управления рынком продуктов питания и обеспечения экономической безопасности. На руку нацистам было и то обстоятельство, что в крестьянской среде были сильны предубеждения против «еврейских банкиров» и страх перед большевизмом. Крестьян привлекала и концепция сословного государства, так как на селе особенно интенсивной была потребность выхода из-под пресса безжалостной рыночной конкуренции. Этим ожиданиям потакала нацистская пропаганда. И Гитлер, и Геббельс беспрерывно твердили о «продовольственной свободе», о «крестьянском благородном сословии», о сельском хозяйстве как основе народного хозяйства. Все это создавало впечатление, будто бы НСДАП выступает за крестьянские интересы энергичнее, чем другие партии.
После 1933 года нацистами была преодолена раздробленность крестьянского движения: с 29 мая 1933 года Дарре стал «имперским крестьянским вождем» (Reichsbauernfuеhrer) и руководителем «сельского сословия» (Landstand). Для начала правительство Гитлера простило крестьянам половину долгов, а процент выплат по оставшимся долгам был установлен не более 4,5 %. Налог на оборот сельскохозяйственной продукции нацистами был наполовину снижен, поэтому доходность крестьянских хозяйств существенно увеличилась. Положение крестьян стало более сносным, чем положение рабочих и среднего сословия в целом. Вместе с тем военная конъюнктура оказала давление на занятость в сельском хозяйстве: она упала с 28,9 % в 1933 году до 25,9 % в 1939 году? однако благодаря росту производительности труда уровень самообеспечения Германии продуктами питания вырос с 68 % до 83 %.
С мая по сентябрь 1933 года Дарре разработал ряд законов, на основе которых 13 сентября была преобразована крестьянская корпорация – из «сельского сословия» она превратилась в «имперское продовольственное сословие» РНШ (RNSt – Reichsnahrstand), объединившее 17 миллионов (!) крестьянских хозяйств.
РНШ основывалось на опыте управления немецким сельским хозяйством в Первую мировую войну с постепенным отходом от рыночных принципов. Этот отход, однако, не был конкретизированным поворотом к плановому хозяйству (как, например, в СССР), но, скорее, серией акций по регулированию цен с контролированием процесса производства, с установлением предельного количества выращиваемых культур для регионов страны и тому подобных мероприятий.
РНШ охватывало огромную номенклатуру продовольственных товаров: от зерна до порошка для пудингов, от мяса и рыбы до маргарина и горчицы, от пива до уксуса. К сфере РНШ относились лесное и деревообрабатывающее производство.
По факту «продовольственное сословие» стало одной из самых крупных организаций нацистского государства. Назвать «корпорацией» это формирование можно лишь условно, поскольку оно было далеко от истинного самоуправления и строилось строго по принципу фюрерства, являясь неотъемлемой и дисциплинированной частью партии.
Во главе РНШ стоял «имперский крестьянский вождь» (Reichsbauernfuеhrer) Вальтер Дарре – этот пост совмещался с постом министра продовольствия и сельского хозяйства. За ним следовали 20 «земельных крестьянских вождей» (Landesbauernfuеhrer), 521 «окружной крестьянский вождь» (Kreisbauernfuеhrer), 50153 «местных крестьянских вождей» (Ortsbauernfuеhrer).
Самым примечательным феноменом нацистской аграрной политики был вышедший 15 мая 1933 года закон «о наследственных дворах» – РЭГ (REG – Reichserbhofgesetz). Законом крестьянские дворы были объявлены неотчуждаемой ни при каких условиях собственностью – их нельзя было отнять даже в оплату долгов. Это, бесспорно, было заветной мечтой не только немецких, но и всех крестьян во все времена.
РЭГ касался крестьянских владений с 7,5 до 125 га и отражал традиционное стремление к полному исключению крестьянских хозяйств из рыночного механизма. Наследственные дворы не подлежали разделу или дроблению в процессе наследования, а после смерти хозяина переходили лишь к одному наследнику по старшинству. Это должно было предотвратить распыление крестьянской собственности, желанием сохранить крестьянский двор как единицу эффективной хозяйственной системы.
Однако даже в этом законе, который, казалось, был воплощением исконной мечты крестьянства и способствовал развитию аграрного сектора, имелись свои негативные моменты. Из неочевидных они стали явными сразу после того, как закон стал применяться на практике. Еще в августе 1934 года статс-секретарь министерства экономики фон Pop в памятной записке на имя канцлера довольно резко высказался о РЭГ – он указывал на то, что законом «О наследственных дворах» будет создана неблагодарная и бесперспективная категория иждивенцев на шее государства; что большинство крестьян отвергает новый закон, противоречащий их правовому чувству и элементарной свободе; что закон выдуман «безответственными писаками», а не вырос из практических потребностей крестьян; что в случае неэффективности отдельных хозяйств закон сделает их обузой прежде всего для самих крестьян. Выводы из докладной записки эксперта полностью оправдались. Закон вызвал торможение модернизации сельскохозяйственного производства в Третьем рейхе, его стагнацию и потерю мобильности. Не мог он отменить ни экономические законы, ни социальные противоречия, а только заострил их. Так, закон определял наследование крестьянского хозяйства целиком старшим сыном по правилу майората, то есть младшие сыновья должны были либо служить, либо основывать свои собственные хозяйства. В результате число желающих поступать в сельскохозяйственные школы (техникумы) резко сократилось. Молодые люди говорили: если они не первенцы и не станут владельцами земли, то зачем учиться на крестьянина?
Вообще, нацистское руководство в своих программах не учло весьма существенную черту аграрной организации Германии: самой большой проблемой немецкого аграрного сектора всегда была нехватка рабочих рук. Еще до Первой мировой войны в Германии ежегодно насчитывалось около полумиллиона сезонных сельскохозяйственных рабочих, в Веймарской республике эта тенденция сохранилась. Первое время после 1933 года нацистам не была видна эта проблема, но как только безработица была преодолена (это удалось сделать довольно быстро), началась ожесточенная борьба за трудовые ресурсы. На VI съезде крестьян Вальтер Дарре заявил, что проблема дефицита рабочих рук на селе – это не столько экономическая, сколько расово-политическая проблема, но от таких заклинаний положение к лучшему, конечно же, не изменилось. Пришлось действовать мобилизационными методами. С февраля 1933 года для молодых людей в возрасте с 16 до 21 года сначала была введена добровольная единовременная шестимесячная повинность – так называемая «помощь селу» («Landhilfe»), а с апреля 1934 года она стала обязательной, хотя многие избегали этого «года в деревне» («Landjahr») – лазеек было предостаточно. Из-за нехватки рабочих рук уже с 1937 года на сельскохозяйственные работы стали привлекать армию, «штурмовиков», службу трудовой повинности. Недостаток мужчин на селе привел к тому, что значительная нагрузка ложилась на женские плечи, это было чревато снижением рождаемости и подрывом оснований теории «Почвы и Крови».
Миф почвы, конечно же, не оказал столь негативного влияния на историю Германии, как миф расы. Однако и он имел в своей основе ошибочные представления, а потому привел к неадекватной стратегии, которая создавала проблемы там, где их попросту никогда не было.
В перспективе перекос в пользу «патриархальной утопии», исключающей рынок в пользу государственного регулирования, должен был еще больше повлиять на внутреннюю политику и культуру нового государства. По большому счету, он уже начал влиять, поскольку миф почвы подкреплял собой миф «жизненного пространства».
Рудольф Гесс, верный ученик и ассистент профессора Карла Хаусхофера, привнес в идеологию немецкого нацизма миф «жизненного пространства».
Основной же идеей Хаусхофера было то, что задачей политики является обеспечение необходимого количества земли для растущего населения, а упадок наций происходит от ущербности концепции жизненного пространства.
«Пространство не только является носителем силы, оно само и есть сила, – говорил Хаусхофер своим студентам, – я намерен преподавать политическую географию как оружие, которому суждено пробудить Германию с тем, чтобы она выполнила свое великое предназначение. Я перевоспитаю нацию, я заставлю ее осознать роль географии в истории, так что даже самый юный немец перестанет замыкаться в границах родной деревни и начнет мыслить в масштабах континента».
Гитлер усвоил псевдонаучную теорию Хаусхофера в полной мере: словосочетание «жизненное пространство» гораздо чаще встречается в более откровенной «Второй книге» («Zweites Buch») гитлеровской «Моей борьбы», чем в первой. В самых важных главах (II–VII) этот термин можно найти много раз, не считая его синонимов: «Grund und Boden», «Grundflache», «Bodenflache», «Boden», «Grund» и «Raum»
Теория Хаусхофера имела в Германии большой успех. К 1935 году его геополитику преподавали во всех школах Третьего рейха. Уже во времена диктатуры в одной из пропагандистских радиопередач Хаусхофер, оправдывая культ фюрера, заявил: «Каждый из нас в какой-то мере является актером на политической сцене мира. Даже находясь на самом скромном посту, ниспосланном нам богом, мы внесем свой вклад в формирование будущего нашего народа, если будем следовать за вождем. Не будьте ограниченными, мыслите в масштабах больших пространств и создайте вашу жизнь по образу нашего фюрера».
Разумеется, эта теория тоже имела источники, на которые опирались Хаусхофер и его последователи. И прежде всего – их следует искать в апокалиптических картинах будущего, которые рисовал умерший за полстолетия до появления Гитлера на свет английский ученый-экономист Томас Мальтус. Напомню, что этот экономист вошел в историю тем, что доказывал, будто бы население растет в геометрической прогрессии, а средства к обеспечению этого населения «прожиточным минимумом» – в арифметической. Следовательно, любой рост численности населения ведет к расширению бедности и страданий. Для того чтобы остановить катастрофический рост населения, который приведет Европу к краху, Мальтус предлагал создать институты планирования семьи, всерьез заняться повышением образования населения (поскольку образованный человек отдает себе отчет о тех трудностях, которые его ждут при бесконтрольном размножении), заставить государства поддерживать не высокую рождаемость, а, наоборот, ее сокращение и так далее.
Гитлер ничего не имел против грамотного планирования семьи, однако был категорически против ограничения рождаемости. Решение проблемы перенаселения он искал исключительно в захватнической войне.
Геополитическую направленность немцев периода Веймарской республики лучше всего описал в 1925 году один из идеологов «консервативной революции» Эрнст Юнгер: «Устремление в неведомые дали и в безграничное мы унаследовали от самой природы нашего национального германского духа, который поможет нам в будущем сформировать такой империализм, который – не как прежний жалкий кайзеровский империализм, концентрировавшийся на незначительных прерогативах наших пограничных провинций или на обладании какими-то южными островами, – будет претендовать на всё».
В представлениях Адольфа Гитлера история человечества была вечной борьбой за жизненное пространство. Будущее нации по этой причине должны были обеспечить не столько социально-экономические преобразования и новшества, сколько завоевание жизненного пространства. В этой извечной борьбе не принимали участие только евреи (опять миф расы!), не имевшие собственной территории. Гитлер считал, что именно по этой причине евреи препятствуют нормальному ходу истории, борясь за власть другими средствами.
Достаточное количество жизненного пространства с сельскохозяйственными угодьями, сырьем и источниками энергии составляло, по Гитлеру, основное условие существования народа. В определенном жизненном пространстве проживает определенное количество людей, говорил он. При нормальных условиях население растет. На определенной стадии развития насыщенность жизненного пространства ресурсами приходит в противоречие с ростом численности населения. Следовательно, ресурсы для населения нужно взять извне. Казалось бы, выход лежит через развитие внешнеэкономических связей – по этому пути пошли, например, США. Однако Гитлера не устраивала стратегия экономического покорения мира – такую политику он считал мнимым решением проблемы несоответствия растущей численности народа и неизменного жизненного пространства, так как другие народы тоже не сидят сложа руки, и конкурентная борьба неминуемо выльется в войну за территории и ресурсы.
В августе 1927 года Гитлер писал: «Есть только одна возможность преодоления противоречия между “жизненным пространством” и “численностью населения”, а именно – экспорт товаров. Тем не менее, это обманчивая возможность, ведь не только Германия идет по пути индустриализации, но и Франция, Англия, Италия. А в последнее время в строй конкурентов вступила и Америка, и теперь самое трудное состоит не в повышении производительности труда, как у нас думают, а в расширении сбыта. Вот это и есть сегодня главная проблема в этом мире, который повсюду индустриализируется и который борется за эти рынки. „…“ Германии со временем будет все хуже из-за конкуренции, а также из-за нехватки сырья».
Во «Второй книге» Гитлер пояснял: «Увеличение численности народонаселения можно компенсировать увеличением жизненного пространства. Да, вполне верно сказать, что вся борьба любого народа в действительности сводится только к тому, чтобы обеспечить необходимое землевладение в качестве общего условия существования… В жизни народов есть лишь немногие способы корректировать несоответствие между численностью народонаселения и занимаемой им территорией. Наиболее естественным из них является подгонка время от времени территории к растущей численности населения. А это требует военной готовности и кровопролития».
Гитлер был убежден, что основной исторической несправедливостью является то, что в Германии на один квадратный километр территории приходится 140 человек, – это он и называл «германским вопросом». В феврале 1939 года, выступая перед командирами вермахта, Гитлер заявил: «Я намерен решить германский вопрос, то есть решить проблему германской территории. Имейте в виду, что, пока я жив, эта идея будет всецело владеть моим существом. И еще будьте уверены, что, как я полагаю, когда в какой-то момент понадобится сделать шаг вперед, то тогда я моментально начну действовать и при этом не побоюсь пойти на самую крайность, потому что убежден, что этот вопрос так или иначе должен быть решен».
Расширение «жизненного пространства» должно было осуществляться за счет восточных соседей. Именно обширные территории на Востоке позволили бы Гитлеру расселить «излишки» населения и гарантировать желанную хозяйственную автаркию.
В период с 1924 по 1933 год необходимость расширения «жизненного пространства» за счет восточных территорий Гитлер сделал одной из догм нацизма. Утверждение этой догмы требовало большой разъяснительной работы, поскольку сначала среди сторонников Гитлера было больше националистов, чем собственно национал-социалистов. Первые помышляли о мести Западу за Версальский договор. Большое значение имели вначале и левые национал-социалисты, которые мечтали о совместном (с Советской Россией) походе на Запад. Гитлеру, благодаря колоссальной силе убеждения и пропагандистскому дару, удалось превратить всех своих последователей в истинных национал-социалистов, без всяких фракционных оттенков и нюансов.
Во «Второй книге» Гитлер писал: «Национал-социалисты сознательно отказываются от внешней политики довоенной поры. Мы продолжим с того места, где закончилась немецкая экспансия шесть веков назад, у нас нет интересов на Юге и Западе, мы обращаем свои взоры на Восток. Мы имеем в виду Россию и ее сателлитов. „…“ Организация русского государства не была результатом государственно-политических способностей славянства в России, а ярким примером действенности и эффективности германского элемента в среде неполноценных рас. Большевики искоренили весь германский элемент, на его место стали евреи. Русские не смогут сами сбросить ярмо еврейства, они не смогут создать своего государства. Конец господства евреев в России будет концом и России как государства».
Легко заметить, что даже Польша при этом не упоминалась – Гитлер рассматривал ее как промежуточную ступень при решении самого важного и существенного вопроса о расширении жизненного пространства за счет территории СССР.
В этом не было особой новизны. По всей видимости, на отношение Гитлера к России оказала старинная националистическая традиция, процветавшая в Прибалтике. Основными выразителями антирусских настроений во время Первой мировой войны (то есть в то время, когда Гитлер, словно губка, впитывал основы националистических убеждений) были три балтийских немца: Теодор Шиман, Иоганн Галлер и Пауль Рорбах. Первые двое были известными историками, а Рорбах прослыл публицистом. Издавна прибалтийские немцы (с их культом эффективности, целесообразности и рациональности) с неодобрением и скептицизмом наблюдали за тем, как отвратительно устроено хозяйство в России. Однако объясняли они плачевное состояние нашей страны не расовой неполноценностью русских, как это делали нацисты, а культурными и этическими различиями. При этом прибалтийские теоретики считали русских неспособными измениться к лучшему и полагали, что русские, будучи не в состоянии ассимилировать даже близкие им народы (украинцев и белорусов), не имеют права диктовать свою волю другим.
Так, Пауль Рорбах в Первую мировую войну отстаивал идею расчленения России на «естественные» составляющие: Финляндию, Польшу, Бессарабию, Украину, Кавказ, Туркестан и собственно Россию. Рорбах писал, что Российскую империю можно разделить на части, как апельсин – без разреза и ран, естественным образом.
Профессор истории Теодор Шиман считал Российскую империю искусственным образованием, ибо она, на его взгляд, представляла собой конгломерат несовместимых между собой народов и рас.
А Иоганн Галлер, со своей стороны, попытался реставрировать старый лозунг крестоносцев о натиске на Восток, ибо, по его мнению, Россия все равно находится вне семьи европейских народов.
Восточная направленность экспансии Третьего рейха оформилась еще и по той причине, что в Германии было широко распространено мнение об аморфном характере восточных пространств, их заброшенности – это и делало «морально обоснованной» демографическую «раскорчевку» восточных земель и заселение их немцами. Упомянутая «раскорчевка» Запада была бы более сложной, менее обоснованной и чреватой серьезным сопротивлением со стороны более древней культуры.
В сентябре 1930 года, незадолго до прихода нацистов к власти, «аграрный папа» Вальтер Дарре говорил: «Мы попытаемся получить недостающие земли там, где они в наибольшей степени созрели к освоению и колонизации, там, где они естественным образом принадлежат нам, а именно – на Востоке. Кроме того, идея “крови и почвы” дает нам право получить на Востоке столько земли, сколько необходимо для восстановления естественного равновесия между размерами национальной территории и потребностями здоровой и растущей нации».
Во «Второй книге» Гитлер доказывал, что экономическое превосходство США обусловлено размерами их жизненного пространства и прежде всего богатством сырьевых ресурсов. Будущее Германии в ее теперешних границах и «в особенности в условиях ограниченности наших собственных сырьевых материалов, а стало быть, и угрожающей зависимости от других стран представляется очень мрачным и печальным». При этом экономическое превосходство США привлекло внимание Гитлера не само по себе, а из-за более высоких жизненных стандартов. Он был убежден: это результат того, что «Америка располагает достаточными земельными угодьями для выращивания пшеницы, достаточными природными богатствами, огромными лесными массивами, колоссальными залежами разных руд, громадными угольными бассейнами, гигантскими нефтепромыслами „…“ короче говоря, Америка – это страна чудовищных природных богатств».
Что бы Гитлер ни говорил, самой существенной для него всегда была проблема будущего немецкого социума и его благополучия. Он неоднократно высказывался против идеи, что экономические проблемы Германии могут быть решены путем экономических преобразований. По его мнению, эти проблемы были, прежде всего, результатом недостаточности базового жизненного пространства. Гитлер писал: «человек жив не идеями, а хлебом, углем, рудой, всеми теми вещами, которые лежат в земле. И сама по себе эта проблема связана не с экономикой, а с землей». Или в другом месте: «Нынешнее жизненное пространство слишком бедно природными богатствами, которых требует сегодня промышленность в качестве сырья, иными словами, сужение жизненного пространства будет всегда и везде снова заставлять нас искать способ устранить этот недостаток».
Не последнюю роль в мотивировке восточной экспансии играли для Гитлера и морально-этические факторы: «Не следует забывать, что правители нынешней России – это запятнанные кровью подлые преступники, подонки человечества, которые, пользуясь случаем, в трагический час разрушили огромное государство, удушили миллионы ведущих интеллектуалов, элиту общества, и уже десять лет тиранически правят страной. Нельзя забывать, что правители России принадлежат к народу, который соединил в себе дикую кровожадность и непостижимое искусство вранья, – к интернациональному еврейству».
Год за годом, шаг за шагом, последовательно, Гитлер шел к осуществлению своей мечты о войне на Востоке. В этом он был непоколебим, поскольку в мифе о «жизненном пространстве» соединились и его представления о высшей расе арийцев, которые должны распространять свою культуру во всемирном масштабе, и его животный антисемитизм, и ненависть к большевикам и коммунизму. Все это накладывалось на воспоминания бывшего ефрейтора о голоде и страданиях, которые ему пришлось пережить в молодости и которые он связывал с предательством элиты. Рассказывают, что, когда фюрер начинал рассуждать о жизненном пространстве, он быстро становился невменяем, брызгал слюной и потрясал кулаками – в такое исступление приводил его грандиозный замысел экспансии на Восток.
По этой причине война с Советским Союзом стала неизбежна сразу после прихода нацистов к власти. Те, кто сегодня полагает, что прояви Сталин гибкость, ее удалось бы избежать, глубоко заблуждаются. Во главе СССР мог стоять кто угодно: Сталин, Троцкий, Тухачевский, Молотов, Хрущев – война все равно была неизбежна.
Уже 3 февраля 1933 года – через четыре дня после назначения канцлером – на секретном совещании Гитлер заявил военному руководству (которое в тот момент относилось к нацистскому фюреру весьма прохладно), что в будущем он не отступит от принципов, изложенных в «Моей борьбе», и по-прежнему считает, что жизненное пространство для немецкого народа находится на Востоке.
5 ноября 1935 года на другом секретном заседании Гитлер даже уточнил срок начала этой экспансии: 1943 год.
В августе 1936 года в «Памятной записке» к четырехлетнему плану Гитлер ставил задачу через четыре года быть готовым к войне на Востоке. Эта война, по его мнению, должна дать «сырьевую и продовольственную базу для немецкого народа».
На совещании 5 ноября 1937 года Гитлер заявил: «Участие в мировом хозяйственном процессе: перед нами возведены границы, которые мы не в состоянии устранить „…“ И в особенности следует основательно задуматься над тем, что с момента окончания мировой войны происходит индустриализация как раз тех стран, которые ранее были экспортерами продовольственных товаров». А поскольку автаркия в Германии может быть реализована только в отдельных отраслях, то Гитлер делает вывод: «Единственный и, вероятно, кажущийся несбыточным способ устранить наши трудности лежит в завоевании более обширного жизненного пространства, то есть в том, что во все времена было причиной основания государств и народных движений».
С января 1939 года Гитлер начал говорить, что немецкие территориальные проблемы даже при сопротивлении извне могут быть решены только военным путем. При этом он предрекал, что грядущая война будет войной мировоззрений и «расовой войной». В этот период свои намерения Гитлер высказывал только военной и партийной верхушке, а народ продолжал убеждать в своем исключительном миролюбии.
До войны Гитлер неоднократно говорил, что у Германии нет никаких интересов на Западе, и она и в будущем не намерена что-либо там предпринимать. Вместе с тем он не упускал возможности упомянуть необходимость экспансии на Восток. В речи от 23 ноября 1939 года. Гитлер таким образом оправдывал необходимость борьбы за жизненное пространство: «Меня упрекают: борьба и снова борьба! Но в ней я вижу судьбу всего сущего. Уклониться от борьбы, если только он не хочет быть побежденным, не может никто. Рост народонаселения требует большого жизненного пространства. Моей целью было добиться разумного соотношения между численностью населения и величиной этого пространства. Тут без борьбы не обойтись! От решения этой задачи не может уйти ни один народ, ибо если он пренебрежет этим, то обречен на постепенное вымирание. Отказ от применения насилия означает величайшую трусость, уменьшение численности народонаселения и деградацию. Важно осознать одно: существование государства имеет смысл только тогда, когда оно служит сохранению своей народной субстанции. У нас речь идет о 82 миллионах человек. А это налагает на нас величайшую обязанность. Тот, кто не берет ее на себя, не достоин принадлежать к народному организму. Вот что дало мне силы для борьбы».
9 января 1941 года Гитлер говорил: «Русская территория таит в себе неизмеримые богатства. Германия должна установить над ней экономическое и политическое господство, но не присоединять ее к себе. Тем самым создадутся все возможности для будущей борьбы с континентом, и тогда уж Германию разгромить не удастся никому». Отто Вегенеру, руководителю экономико-политического отдела НСДАП, концепцию завоевания жизненного пространства в России Гитлер разъяснял таким образом: «Европе, чтобы выстоять в решительной борьбе с Америкой, потребуется зерно, мясо, древесина, уголь, железо и нефть России».
В октябре 1941 года Гитлер говорил, что захваченное в России жизненное пространство, по-видимому, обеспечит автаркию для Европы: «Где еще мы найдем область, имеющую железо столь высокого качества, как украинское? Где еще столько никеля, угля, марганца, молибдена? Это же те самые марганцевые рудники, из которых получает руду Америка. К тому же есть возможность разведения каучуконосных растений! Если их посевную площадь довести до 40 тысяч гектаров, то мы покроем все наши потребности в резине».
Особенно «проникновенно» о советских богатствах Гитлер говорил в беседе с голландским нацистом Муссертом: «В распоряжении Востока, по-видимому, находятся гигантские запасы сырья, будь то в сельском хозяйстве или в отношении рудных залежей. Россия, безусловно, самая богатая страна на земле. Вспомним хотя бы о железорудных месторождениях Керчи, о запасах нефти, о редких металлах и так далее. Кроме того, в распоряжении России есть, вероятно, важнейшее сырье – человек».
Становится ясным, что именно геополитические, а не идеологические задачи предопределили для Гитлера главное направление экспансии – Советский Союз. Следовательно, не «еврейско-большевистский» характер Советского Союза был подлинной причиной принятия Гитлером программной целевой установки на войну против России. Решение о начале этой войны было принято независимо от этого, хотя, конечно, Гитлеру удалось использовать антибольшевистскую пропаганду в качестве дополнительного обоснования завоевательных целей на Востоке…
К какому итогу привел Германию завоевательный поход на Восток, всем хорошо известно. Именно на бескрайних заснеженных равнинах России «военная машина» Третьего рейха потерпела первое сокрушительное поражение и начала отступление, закончившееся в Берлине. Миф «жизненного пространства» привел Германию к национальной катастрофе – уже второй катастрофе в ХХ веке и куда более тяжелой по последствиям, чем поражение в Первой мировой войне.
После Второй мировой войны миллионы немцев были изгнаны со своей исторической родины. Границы, устроенные Бисмарком, рухнули, а немецкие пределы были перенесены далеко на Запад. Крах гитлеровской геополитики означал завершение немецкой колонизационной и культуртрегерской роли в Европе. Большинство из 18 миллионов немцев, живших на Востоке, после 1945 года стали беженцами: 1,71 миллиона из них погибли, 7,9 миллиона – осели в ФРГ, 4,07 миллиона – в ГДР, 370 тысяч – в Австрии, 115 тысяч – в других странах. Немцам понадобилось более четверти века для того, чтобы найти в себе силы и примириться (в канцлерство Вилли Брандта) с территориальными потерями. В итоге то, что Гитлер планировал для других народов, обернулось против самих немцев: почти все немецкое население Восточной Европы было выселено, и это стало самым крупным переселением за обозримую человеческую историю.
В исторической перспективе миф «жизненного пространства» оказался ложным не только вследствие ее обскурантистских установок, но и по существу: после войны, на рубеже пятидесятых-шестидесятых годов, произошла «зеленая революция», которая (вкупе с изменившейся демографической ситуацией) в корне изменила положение. Если до Первой мировой войны в Германии постоянно был сильный дефицит в сельскохозяйственном производстве, то во второй половине XX века рынок продовольствия на Западе оказался перенасыщен. Поэтому гитлеровские ожидания продовольственной катастрофы представляются ныне нелепыми, а его геополитика – совершенной чепухой.
Многие сограждане Гитлера, глядя так же, как он, на географическую карту, думали, что их страна слишком мала для тогдашнего населения Германии, но эти размеры имеют значение лишь при экстенсивном, а не высокотехнологическом развитии. Теперь, после «зеленой революции», 4–5% нынешнего немецкого населения обеспечивают потребности страны в продуктах питания более чем на 70 %.
Гитлер увязывал благосостояние и мощь государства с размерами его территории, упуская из виду гораздо более важный фактор: изменения, которые вносит в средства производства промышленная революция. После того как промышленная революция стала реальностью, благосостояние и мощь государства уже не зависят от размеров земельных владений, а только – от состояния технологии и культуры производства. Развивая это положение, можно сказать, что для развития промышленности высоких технологий большая территория, наоборот, является препятствием, а не преимуществом. Именно из-за недостаточности высоких технологий СССР так и не смог грамотно воспользоваться огромными естественными богатствами страны, а современная Россия бесцельно растрачивает их, снабжая ресурсами промышленно развитые страны…
Палеонтологические и археологические фантазии стали очень модны в современной России.
Все вдруг озаботились поисками предков. Будто бы нам не хватает тех предметов для гордости, которые и так на виду: космонавтики, атомной энергетики, городов, музеев – ведь все это буквально на пустом месте построили наши отцы и деды. Но нет, ХХ век никого не устраивает, патриотически настроенные ревизионисты предпочитают зарываться в глубины тысячелетий, извлекая оттуда потрепанную бересту и перетолмачивая забытые списки.
Все это, конечно, интересно, но почему-то каждый раз получается, что в качестве доказательств нашего необычайно древнего происхождения приводятся документы, подлинность которых, мягко говоря, вызывает сомнения.
К примеру, большую известность получила откровенная фальшивка «Влесова книга», в которой утверждается, что в России еще до принятия христианства существовала великая цивилизация, восходившая к 1000 году до нашей эры. Оживил идеи «Влесовой книги» доктор исторических наук Скурлатов, который хотел доказать, что именно русские – истинные арии, раса сверхсуществ. Скурлатову, впрочем, не удалось убедить историков, но зато его проповеди нашли спрос у романистов вроде Владимира Чивилихина, чей роман-эссе «Память» был опубликован в начале 1980-х годов и даже удостоился Государственной премии.
Несмотря на критику ученых, «Влесова книга» была заново переведена и под названием «Велесова книга» остается предметом для изучения и толкования в современной России.
«Если допустить версию фальсификации, – пишет по поводу этой книги современный исследователь Шамбаров, – то осталось бы признать, что фальсификатором был гений, не только прекрасно знавший всю литературу по данному вопросу, известную его современникам, но и опередивший современный ему уровень исторической науки по крайней мере на полвека. Да еще и безошибочно предугадавший каким-то образом факты, открывшиеся лишь впоследствии благодаря археологическим находкам. И наоборот – в текстах “Велесовой книги” пока не найдено ни единого факта, который мог бы быть опровергнут другими источниками и стать доказательством фальсификации».
Интересно, знает ли Шамбаров, что примерно в тех же словах и на том же уровне аргументации гитлеровские идеологи доказывали подлинность некоторых своих псевдоисторических текстов, на основании которых позднее обосновывалась необыкновенная древность германской расы?
Подобным образом можно до чего угодно договориться! Например, до того, что мы произошли от инопланетян. Чем плоха гипотеза? Мы, жители России, первыми запустили спутник и Гагарина. Значит, мы чего-то такое знали, чего не знали другие. А откуда у нас появилась эксклюзивная информация? Ясно, от наших братьев – инопланетян!
Уж сколько было говорено, что предметом для гордости должны быть собственные дела и достижения, а не факт принадлежности к древнему роду, – всё без толку. Подайте благородных арийцев в качестве предков, а иначе «кушать не могу».
Наиболее показательной в этой связи служит история поисков следов мифической страны Гипербореи, которую советские ученые обнаружили якобы еще в 1920-е годы в окрестностях Ловозера, что на Кольском полуострове. Результаты той давней экспедиции оказались, прямо скажем, спорными. Участники утверждали, будто нашли некие грандиозные памятники доисторической цивилизации и вернулись буквально с порога великого открытия. Те, кто организовывал и финансировал затею, остались при своем мнении: время и деньги потрачены впустую.
В наше веселое время, когда никто без эзотерики и метафизики жить не может, нашлось довольно много энтузиастов, которые отстаивают гипотезу о существовании на Русском Севере в отдаленные времена высокоразвитой культуры, генетически связанной с другими великими цивилизациями древности. В частности, шумерские зиккураты, египетские пирамиды и ацтекские ступенчатые теокалли они возводят к саамским (то есть гиперборейским) сейдам – коническим грудам положенных друг на друга камней.
«Это значит, – пишет в своем эссе „Гиперборея – праматерь мировой культуры“ Валерий Демин, – писанная история России, всех населяющих ее народов должна быть скорректирована. Это значит: нижняя планка хронологии Отечества должна быть значительно снижена. Русская Лапландия – край древнейшей культуры, быть может, самой древней на Земле „…“. Не приходится сомневаться, что Гиперборея имеет непосредственное отношение к древнейшей истории России, а русский народ и его язык напрямую связан с исчезнувшей или растворившейся в недрах океана и суши легендарной страной гиперборейцев. Неспроста ведь Нострадамус в своих “Центуриях” именовал россиян не иначе как “народом гиперборейским”. Рефрен русских сказок о Подсолнечном царстве, что расположено за тридевять земель, также представляют собой воспоминания о стародавних временах, когда наши предки соприкасались с гиперборейцами и сами были гиперборейцами».
В поисках геологических, археологических и других материальных подтверждений этой теории уже не первый год каждое лето по следам ученых 1920-х годов отправляется на Кольский полуостров экспедиция «Гиперборея», организуемая комиссией по научному туризму Русского географического общества.
Местные власти, недовольные наплывом туристов, жаждущих найти следы легендарной страны, летом 2000 года пригласили из Москвы четырех докторов наук – биологических, технических, геологических и военных – и попросили выяснить, как же в действительности обстоят дела с Гипербореей.
Вот что рассказал один из членов этой экспедиции:
«Признаюсь, я сам мечтатель и, конечно же, очень хотел бы увидеть следы протоцивилизации. Когда я вышел на перешеек между Ловозером и Сейдозером и сквозь золото берез увидел дорогу из огромных плит, остатки каких-то циклопических сооружений, загадочные арки подземных ходов, я был потрясен. Ну откуда, скажите на милость, все это взялось в труднодоступном и безлюдном месте? На какое-то время я поверил – да, это действительно могут быть остатки древней цивилизации! Но увы… Даже признаков Гипербореи мы при всем старании не отыскали.
При внимательном знакомстве с местностью сразу стало ясно, как образовалась дорога из огромных плит. Дело в том, что горный массив тут сложен из графитового сланца. В незапамятные времена в скалах выветривалась порода, в трещины попадала вода, постепенно выламывались плоские геометрические блоки, которые сползали со склона. Блоки эти, наползая один на другой, соскальзывали вниз, вплоть до дна озера, и образовали “дорогу”. Если внимательно посмотреть на скальный склон, там видны следы “съезда” этих блоков.
Добрались мы до стометрового изображения Бога и Провидца (другое его название – Бегущий лопарь) и огорчились. Два разлома (вертикальный и горизонтальный) в скале, выше них площадка, поросшая мхом, – издалека при наличии воображения их на самом деле можно принять за фигуру человека с нимбом над головой. Но вблизи ясно видно, что это – система трещин, то есть природное явление, а не творение рук человеческих или инопланетных.
Побывали мы на острове Роговом, проникновение на который якобы грозит смертью простым людям. С давних времен шаманы тут проводили свои ритуалы, а чтобы посторонние сюда не лезли, распускали слухи о табу. Но экзальтированные интеллигенты, верящие в протоцивилизацию, в магические силы, действительно начинают трепетать вблизи таких мест. На нашей же экспедиции пребывание на острове никак не отразилось.
“Гиперборейцы” с восторгом описывали нам свои встречи со снежным человеком. По их рассказам, огромное, высотой пять метров, лохматое человекообразное существо время от времени скакало по берегу Ловозера, гугукая и издавая вопли.
Нашли мы этого “йети”, пообщались. Лешак оказался щуплым местным парнишкой. Жизнь в тех местах веселой не назовешь, вот он и придумал себе развлечение. Сшил из оленьей шкуры одеяние и в белые ночи, приняв на грудь, с удовольствием носится у озера (по прибрежной воде, чтобы не оставить следов), вызывая изумление у приезжих.
Известно, что на Ловозере неоднократно гибли байдарочники, но нет никаких оснований связывать их гибель с какими-то мистическими явлениями. Погода в этих краях может поменяться в течение нескольких минут, при этом на озере внезапно подымается высокая, до пяти метров, волна. Местные жители знают, что может возникнуть волна, но не знают, в какой момент она подымется, а потому они никогда не идут по зрительно доступному пути. Они ходят вблизи от берега, по безопасному фарватеру. А приезжим подавай простор. Вот в своих утлых байдарках они и попадают под эту волну, переворачиваются. Никакой надувной жилет в этой ситуации не выручит. В безлюдных местах на помощь прийти некому, а в ледяной воде человек долго не протянет.
Люди гибнут и в скалах. Что касается туннелей – они имеют место быть, но это не ходы в Гиперборею, а очередная обманка.
В районе Ловозера во время войны работали заключенные из Ревдинских лагерей, добывали уран для бериевской программы. При этом штольни они били из пещер. Рассказывают, что попадалось там и золотишко, и платина. После обнаружения более богатых месторождений урана заключенных оттуда вывели, перед уходом взорвали входы. Эти места поросли мхом и кустарником, но они видны. “Гиперборейцы” и золотоискатели втайне от всех расчищают входы, проникают внутрь штолен, крепь в которых сгнила, и гибнут под завалами.
Что до видений, которые посещают “гиперборейцев” во время медитации в местах, избранных шаманами для камлания, то, по авторитетному заявлению аборигенов, снабжающих приезжих спиртными напитками, после трех бутылок водки может еще не такое пригрезиться…»
Думаю, что комментарии в данном случае излишни.
8– я гвардейская и 1-я гвардейская танковая армии 1-го Белорусского фронта соединились юго-восточнее Берлина с 3-й гвардейской танковой и 28-й армиями 1-го Украинского фронта. Замкнулось кольцо окружения города.
16– я воздушная армия нанесла по столице массированный авиаудар (план «Салют»).
В то же время в районе Торгау 5-я гвардейская армия 1-го Украинского фронта встретилась с 1-й американской армией.
В итоге берлинская группировка врага оказалась рассеченной на две изолированные группы: берлинскую и франкфуртско-губенскую.
В этот день бункер под Рейхсканцелярией посетил генерал Гельмут Вейдлинг – Гитлер пригласил его, чтобы назначить на пост командующего обороной Берлина.
Вейдлинг был поражен внешним видом фюрера – перед генералом сидел не человек, а развалина. И все же, несмотря на подавленный вид, Гитлер продолжал утверждать, что не все еще потеряно. Он говорил, что частям СС еще удастся отбросить противника от города и разорвать блокаду. Непонятная уверенность в скорой победе над превосходящими силами противника озадачивала, и Вейдлинг счел Гитлера «фантазером».
Фюрер не хотел даже слушать любые возражения своих офицеров. Он снова потребовал наступления с севера на Берлин, чтобы не позже чем завтра к вечеру установить связь столицы с северными районами.
Геббельс в то же время закончил текст нового экстренного воззвания к народу: «Будьте бдительны! Обороняйте с крайней самоотверженностью жизнь ваших жен, матерей и детей! Большевики ведут войну без пощады!»
Один американский историк как-то высказался, что, если бы Адольф Гитлер эмигрировал в США, из него получился бы преуспевающий владелец рекламной компании. На самом деле историк преуменьшает влияние харизмы Гитлера на обычных людей – скорее всего, несостоявшийся фюрер нашел бы себя на ниве сектантства, возглавив какое-нибудь из многочисленных религиозных и псевдорелигиозных объединений, возникших как ответ на кризис веры еще в середине XIX века.
Хорошей иллюстрацией к рассказу об эпохе, когда только очень ленивый мошенник не занимался созданием культа своей личности, может послужить история англичанина Принса.
В 1841 году мистер Г. Дж. Принс, викарий при пасторе Чарлинча в Сомерсете, основал движение за религиозное возрождение в рамках англиканской церкви. Принс был замечательным оратором, умелым организатором и весьма обаятельной личностью. Без труда добившись признания своего пастора, мистера Старки, ставшего его преданным учеником, Принс приступил к осуществлению далеко идущих планов. Каждое воскресенье он читал проповеди с такой страстью, что обычно равнодушный сельский приход, состоявший из фермерских семейств и батраков, вскоре дошел до такого безумного религиозного экстаза, какой можно было встретить в те времена разве что у крайних сектантов. На проповедях Принса мужчины тряслись, как в лихорадке, женщины истерично вопили, а маленькие дети бились в припадках.
Понятно, что очень скоро церковь в Чарлинче привлекла внимание епископа Бата и Уэлса, который проявил недовольство своим подчиненным. Действия Принса подрывали установленный порядок вообще и церковную иерархию в частности. Получив несколько предупреждений от епископа, Принс и Старки решили покинуть не только Чарлинч, но и саму англиканскую церковь. Они обосновались в близлежащей деревне Спэкстон и создали независимое религиозное сообщество под названием «Агапэ» или «Пристанище любви». Это общество финансировалось богатыми приверженцами Принса, в том числе – четырьмя сестрами Ноттидж, трех из которых Принс выдал замуж за своих учеников. Четвертую сестру родственники успели поместить в психиатрическую лечебницу, прежде чем она последовала примеру сестер, однако сила убеждения Принса была такова, что девушка ухитрилась бежать и в конце концов присоединилась к остальным последователям бывшего викария.
Деньги богатых учениц и учеников текли в «Пристанище» рекой, и вскоре Принс стал владельцем состояния в один миллион фунтов стерлингов. Он построил в Спэкстоне огромный дом и жил там в довольстве и роскоши: при доме были бильярдная, прекрасные экипажи и несколько лакеев.
Но и этого было мало, и вскоре Принс объявил, что Святой Дух вдохнул в него бессмертие, велел своим ученикам именовать его не иначе как «Возлюбленный» и без тени смущения принимал письма, адресованные «Нашему Господу Богу».
Основной доктриной «Агапэ» было искупление человеческой телесности через любовь. Согласно Принсу, традиционное христианство не обеспечивало эту возможность, поскольку проповедовало умерщвление плоти во имя совершенствования духа по примеру Иисуса Христа, добровольно принявшего мученическую смерть на кресте. Но Господь открыл Принсу, что Иисус являлся лишь одним из представителей длинной цепочки «аватар», начинающейся с Адама и Ноя и достигающей высшей точки в самом Принсе. Каждый из «аватар» был избран для совершения определенного шага в развитии божественного плана. Задача Христа завершилась в жертвенной агонии на кресте, но Принсу была предназначена более счастливая судьба. Ибо как Святой Дух снизошел на Принса, одарив его физическим бессмертием, так и Принсу предстояло передать это благословение другим.
Первым делом «Возлюбленный» излил это благословение на Зою Патерсон, заключив божественный союз с нею на диване в бильярдной комнате. Проделал он это публично, немало смутив преданных учеников. Но задумка привела к конфузу. Дело в том, что Принс сообщил своим последователям, что сексуальный контакт с ним обеспечивает приобщение к бессмертию, каковому должно сопутствовать бесплодие, однако сестра Зоя забеременела. Пришлось «Возлюбленному» искать оправдания в том, что это были происки Дьявола. Объяснение, возможно, и удовлетворило ближайших учеников, но после этого случая финансовая поддержка «Агапэ» пошла на убыль.
«Бессмертный» Принс умер в 1899 году, после чего его сменил «Возлюбленный-2» – преподобный Г. Смит Пиготт, который в 1902 году объявил себя божеством.
Теперь обратим взгляд на Соединенные Штаты Америки. Эта страна изначально создавалась теми, кто бежал от религиозного догматизма католической Европы, а потому там всегда хватало сектантов и «духовных учителей». Но Эдди Томас Лэйк Харрис превзошел всех, основав такой культ, который не смог его пережить.
Харрис родился в Англии, но вырос в Америке. Он стал независимым проповедником Универсалистской церкви (которая учила тому, что спасутся все верующие), а затем – учеником медиума Эндрю Джексона Дэвиса. Эти школы не удовлетворили его, и Харрис решил попытать счастья в общинной жизни. В 1850 году он вместе со своим коллегой поселил сотню религиозных искателей в штате Вирджиния, в поместье площадью 10 тысяч акров. Там они стали дожидаться Судного дня, предсказанного двенадцатью апостолами. Будучи человеком властным и не признавая никакой самостоятельности среди своих учеников, Харрис решил еще больше укрепить свой авторитет, заявив, что впредь он будет единственным посредником между поселенцами и апостолами, но его последователи восстали против такой узурпации духовных прав, и община распалась.
В середине 1850-х годов Харрис женился вторично и основал в Нью-Йорке собственную церковь. При этом он разработал новую теологию, объявив ее непосредственным откровением, полученным от Бога. Самозваный пророк утверждал, будто бы ему одному высшими силами поручено разобраться с божественным замыслом, по которому создан весь окружающий мир. Его интерпретация содержала ряд любопытных моментов, в том числе – описание жизни на других планетах, заявление о том, что сам Харрис является «краеугольным камнем», от которого зависит спасение рода человеческого, учение о бисексуальности Бога, а также анализ истории человечества с точки зрения трех великих кризисов (или поворотных пунктов), а именно: Потопа, Воплощения Христа и появления на свет самого Харриса.
Однако популярность Харриса объясняется не столько этими псевдооткровениями, сколько учением о «двойниках». Это учение основано на предположении, что в каждом человеке присутствуют как мужское, так и женское начало. Оно воплощалось через контакт с той, кого Харрис называл своей «Королевой слияний Лили» – бессмертной духовной невестой, с которой он общался по ночам во сне. Найдя своего «двойника», Харрис горячо вознамерился помочь своим последователям обрести то же. Для этого требовалось крепко обняться с Харрисом, чтобы истекавшая из него сила породила в ученике видение Христовой любви, из которой и возникала собственная «королева Лили» ученика (или, возможно, «король Лили», поскольку ученики, которых обнимал Харрис, были неизменно женского пола).
В 1861 году Харрис основал еще одну общину – Братство Новой Жизни, члены которой называли ее просто «Польза». Перепробовав несколько мест, Харрис в конце концов обосновался со своими последователями в Броктоне, у озера Эри, и обеспечил себе полный и абсолютный контроль над жизнью сообщества. Поселившись в особняке на берегу озера, он стал вести жизнь сельского джентльмена с несколькими избранницами, в числе которых были мисс Джейн Уоринг, чьи деньги использовались для финансирования предприятия, и миссис Реква, которую Харрис считал ближайшим земным подобием своего небесного «двойника».
Каждый обитатель Броктона получил новое имя. Сам Харрис стал называть себя «Верным», а члены общины обращались к нему «Отец». Миссис Реква носила прозвище «Золотая Роза» – видимо, в знак почтения к «королеве Лили». Остальные члены общины (в том числе и мистер Реква, обанкротившийся миллионер) жили в хижинах и сараях. Все, кроме Харриса, мисс Уоринг и Золотой Розы, занимались тяжелым физическим трудом, который требовался для содержания поместья. Когда Харрис был в настроении, работники получали духовные наставления. Их духовный рост зависел от выполнения неприятных заданий, принявших удобную для Харриса форму сельскохозяйственных работ.
Харрис полагал, что ученикам следует смирить гордыню и отказаться от старых привычек. Только таким путем можно было открыть свое истинное «я» и своего «небесного двойника». Разумеется, сам Харрис в сельскохозяйственных работах не участвовал.
Члены общины не только не возражали против такого обращения с ними, но даже приветствовали его. Один из них много лет спустя писал: «(Харрису) удавалось измываться надо мной лучше, чем кому бы то ни было. И поскольку я нуждался в издевательствах, я оставался с ним до тех пор, пока его тирания не принесла желаемого результата. „…“ Я чувствовал, что меня надо сломить, и Харрис оказался эффективным инструментом для этого. Более абсурдного тирана, чем он, я не встречал никогда».
Власть этого тирана была настолько сильна, что после его смерти в 1906 году ученики не поверили, что Отец покинул их, и дежурили над телом, пока оно не начало разлагаться…
У Харриса и Принса много общего. Оба они были властными тиранами, оба основали общины, чтобы потворствовать своим низменным желаниям, прикрываясь духовными мотивами. И оба при этом совершенно искренне верили, что нашли ключ к космической тайне, к достижению бессмертия и просветлению. Позднее, уже в ХХ веке, в Европе сложилась ситуация, когда подобные харизматичные деятели получили возможность управлять уже не только общинами, но целыми государствами. Адольф Гитлер был одним из них…
Современные исследователи, всерьез занимающиеся историей Третьего рейха, отрицают какое-либо влияние оккультизма и оккультных доктрин на мировоззрение Адольфа Гитлера. Они полагают, что фюрера нацистов заботили прежде всего политические и экономические проблемы, и он никогда не позволял себе увлекаться метафизикой в ущерб прагматическим расчетам.
Так, германский историк Иоахим Фест пишет:
«Представление о Гитлере как о человеке инстинкта, шедшем своим путем с уверенностью ясновидящего или же – им самим употреблявшееся выражение – “как сомнамбула”, упускает из виду рациональность и хладнокровие, которые лежали в основе всего его поведения и которые обеспечили его восхождение в не меньшей степени, чем все его способности медиума. Так, надо принять во внимание его необычайную способность обучаться „…“ Большему, чем у своих кумиров и соратников, он научился у своих противников „…“ Наиглавнейшему он научился у марксизма».
Вслед за ним петербургский профессор Олег Юрьевич Пленков утверждает:
«Следует указать, что не опьянение массовых ритуалов, не пресловутый нацистский мистицизм и оккультизм (вызывающие столь значительный интерес у публики доныне), не различные нацистские пропагандистские трюки, не ставшая в наше время столь одиозной, а потому и эпатирующей символика нацистов создали гитлеровскому режиму популярность, но его бесспорные экономические и внешнеполитические успехи».
Автор военно-исторических исследований Борис Соколов (критикуя, в частности, и меня) доказывает:
«Подавляющее большинство легенд, связанных с темой “Оккультные и мистические тайны Третьего рейха”, восходит к книге французских журналистов Жака Бержье и Луи Повеля “Утро магов”, впервые вышедшей в Париже в 1964 году. Они утверждали, в частности, будто “магический дух фашизма вооружился всеми рычагами материального мира. Ленин сказал, что Советская власть плюс электрификация всей страны есть социализм. Нацизм в своем роде – это магия плюс танковые дивизии”. Подкрепляется данный тезис следующими фактами. Как подчеркивают авторы “Утра магов”, “нацизм шумно и открыто объявил себя врагом интеллектуализма. Нацисты жгли книги, придавая этому неслыханному в современной Европе насилию над мыслью характер мрачного, давящего на воображение церемониала. Нацисты выбросили крупнейших ученых в ряды своих “жидо-марксистских” и “еврейско-либеральных” врагов. Это знает каждый. Куда менее известны космогонии, во имя которых нацизм отверг официальную западную науку. И еще менее известны или совсем неизвестны религиозные концепции, на которые опирался нацизм, вернее – некоторые его вожди. Но только познание этой скрытой сути нацизма позволяет рассматривать Вторую мировую войну как подлинный великий духовный конфликт”. „…“
Но попытки Бержье и Повеля связать Гитлера и других вождей Третьего рейха с какими-то тайными оккультными обществами ничего, кроме улыбки, вызвать не могут. Так, они указывают, со ссылкой на германского ученого-ракетчика Вильгельма Лея, бежавшего из Рейха в 1933 году, что в Берлине существовало тайное общество поклонников романа английского писателя Бульвера-Литтона “Раса, которая превзойдет нас”. Там описаны люди, психика которых достигла высшей стадии эволюции: “они будут обладать властью над миром и над собой, которая сделает их равными богам, а сейчас сверхлюди таятся под землей в глубоких пещерах и скоро появятся, чтобы править человечеством”. Члены общества, по словам д-ра Лея, “обладают некоторыми секретными способами изменения расы, применяя которые можно уподобиться подземным сверхлюдям. Для трансформации такого рода у членов общества существует система психических упражнений. Начинают с фиксирования взгляда на яблоке, разрезанном пополам”. У Гитлера же, по уверению авторов “Утра магов”, “мы найдем мысль о мутации нации”, и он будто бы разделял убеждения о существовании “Высших Неизвестных”, и, “более того, Гитлер считал, что у него были личные контакты с “Высшими”. А что, если Гитлер просто прочел роман Бульвер-Литтона, или какой-нибудь другой, похожий, например, “Пищу богов” Герберта Уэллса? И вообще мотив расовых мутаций, порчи или улучшения крови – это общее место едва ли не всех расовых теорий, равно как и представление о Высших существах, вообще достаточно распространенное в мировой философии и литературе, и Гитлер здесь совсем не исключение. Но уж на этом основании причислять фюрера к какому-либо тайному обществу можно только в фантастических романах. Книга Бержье и Повеля и есть фактически такой роман, где фантазия авторов выстраивает исторические факты и слухи о разного рода событиях…»
По большому счету вышеназванные исследователи правы. На фоне других нацистских лидеров Гитлер выделялся исключительным здравомыслием. Больше того, когда заходила речь о мистике или оккультизме, он демонстративно дистанцировался от любой эзотерики. Например, в своей известной «речи о культуре» 6 сентября 1938 года Гитлер резко осудил увлечение мистикой отдельных членов НСДАП.
Собственное мировоззрение Гитлер представлял рациональной, почти материалистической, теорией, основывающейся на современной ему науке. Он говорил, что для национал-социализма нет ничего более чуждого, чем наполнять сердца немцев мистикой, «совершенно чуждой нацистскому движению».
«У истоков наших программных требований, – говорил Гитлер, – стоят не таинственные и мистические силы, но ясное сознание и открытая рациональность. Наша цель – это культивирование естественного, природного, то есть угодного богу. Наше смирение обусловлено преклонением перед установленными богом законами и их уважением. Мы полагаемся только на последовательное выполнение этих традиционных обязанностей. Богослужение же является обязанностью церкви, а не партии».
Однако отрицание Гитлером иррациональной основы национал-социализма, вовсе не должно вводить нас в заблуждение, будто бы такой основы не было совсем. В прошлой главе мы разобрали основные доктрины нацистской идеологии и убедились, что они суть мифы, выросшие из псевдонаучных теорий и бытовых предубеждений. Гитлер верил в эти мифы, отстаивал их, сделал их частью государственной пропаганды, а значит, все же способствовал распространению метафизического иррационального мировоззрения.
Если же мы попытаемся еще глубже проникнуть в убеждения Гитлера, то обнаружим, что внутри себя он был мистиком ничуть не в меньшей степени, чем Розенберг или Гесс.
Известно, что некоторое время Гитлер интересовался мистикой. В молодости он регулярно читал издаваемый Ланцем фон Либенфельсом оккультный журнал «Остара» («Ostara»). В Вене этот журнал можно было купить в любом табачном киоске и таким образом быть в курсе подробностей «вековечной» борьбы арийцев с недочеловеками. На страницах журнала Ланц фон Либенсфельс внушал, что полноценная раса арийцев возникла не путем естественного отбора, а была создана, как сказано в «древних книгах», некими высшими существами хельдингами, когда-то заселявшими землю. Часть этих высших существ однажды совершила грехопадение. От падших особей и произошли низшие расы. Затем арийские самки вступили в связь с самцами неполноценных рас, и мужчины-арии вместе с расовой чистотой утратили свое могущество. Теперь же задача состоит в том, чтобы возродить первоначальную расовую чистоту.
Несмотря на явную абсурдность этих рассуждений, в них есть одно важное достоинство для нацистов – они довольно точно соответствуют патологической идеологии гитлеровского мифа расы.
Вероятным источником увлечения Гитлера арийской мифологией могло быть и масонство – общество «Туле», при котором первоначально оформилась ДАП, было, собственно, «масонствующей» организацией – в ней под влиянием Жозефа Артюра де Гобино и Хьюстона Стюарта Чемберлена проповедовали расовое учение в самых крайних формах. Центр упомянутой организации сначала находился в северной Германии; в Мюнхен ее члены перебрались только в 1918 году. Гитлер, как мы помним, через Рудольфа Гесса был знаком с гроссмейстером общества «Туле» и основателем немецкой геополитики профессором Хаусхофером. По некоторым воспоминаниям, Гитлер ценил умение масонов и «масонствующих» в нужном направлении влиять на народ и поражать воображение публики с помощью символов магического культа. Кроме того, Гитлер несколько раз посещал спиритические сеансы, устроенные венскими масонами.
С другой стороны, придя к власти, Гитлер решительно порвал с масонской метафизикой – и мистики, и масоны стали нежелательны в Третьем рейхе; все оккультные организации, включая масонские ложи, были запрещены с 1935 года. Впрочем, тут просвещенный эзотерик скажет, что фюрер просто устранял «конкурентов» – ни один амбициозный политический лидер, сведущий в истории тайных оккультных обществ, не потерпит существования рядом с собой параллельной «структуры власти», претендующей на всеобщий и всесторонний контроль над гражданами его страны.
Итак, Гитлер на публике демонстрировал свое презрительное отношение к любой мистике и метафизике, но сам придерживался особых взглядов на этот вопрос. Большую ценность для выяснения подлинного отношения Гитлера к эзотерическим и оккультным доктринам представляют его «застольные разговоры» (фактически монологи), в которых он затрагивал самый широкий круг вопросов и часто проговаривался, невольно выдавая слушателям свои глубоко спрятанные убеждения.
Вот, например, что говорил Гитлер о суевериях:
«В морских историях, – пишет Генри Пикер, стенографировавший застольные беседы Гитлера на протяжении 1941–1942 годов, – его всегда поражало одно: какое большое внимание уделяется в них разного рода приметам. Моряки, очевидно, во многом схожи с актерами. Они столько раз попадают в ситуации, исход которых им не дано предвидеть и которые развиваются помимо их воли. Моряк не знает, когда на его судно обрушатся буря или даже ураган, точно так же как актер, идя вечером в театр, не знает, как поведет себя публика: а вдруг она засвистит и заулюлюкает с такой силой, что ему покажется, будто поднялась буря. Поэтому они так суеверны.
Впрочем, для него суеверия – фактор, с которым нужно считаться, если хочешь повести людей за собой, даже если сам ты выше всех предрассудков и только посмеиваешься над ними. Он поэтому в одном случае убедил дуче не начинать военную операцию – как было запланировано – тринадцатого числа. Он также не советует выходить в море в пятницу, поскольку опытные моряки считают, что это очень опасно. Вообще, с такими вещами не шутят, ибо последствия могут быть непредсказуемыми. Ведь люди, которые верят во все это, при малейших кризисных явлениях тут же устраивают беспорядки.
И, когда этой зимой положение на Восточном фронте было крайне тяжелым, какой-то болван выдвинул тезис о том, что Наполеон, подобно нам, также выступил в поход против России 22 июня. Но слава богу, он – шеф – сразу же сумел опровергнуть его, противопоставив этой болтовне мнение авторитетных специалистов, доказавших, что Наполеон только 23 июня двинул свои войска против России».
Любопытен подход: суеверия – ерунда, но с ними надо считаться, чтобы вести людей за собой. Может быть, отрицая на публике иррациональную часть нацистской идеологии, Гитлер все же продолжал верить во многие ее положения – на всякий случай? Ведь даже воинствующие атеисты-материалисты, когда им перебегает дорогу черная кошка, суеверно сплевывают через плечо.
Как бы там ни было, отсутствие систематического естественно-научного образования сказалось при формировании мировоззрения Гитлера. Не зная толком о том, какие представления о прошлом Земли и человечества сложились в научных кругах, фюрер немецкого народа хватался за теории, выросшие прямиком из теософии Елены Блаватской и ариасофии Гвидо фон Листа. Подтверждением этому могут служить не только дилетантские рассуждения о происхождении рас, но и увлечение теорией сумасбродного австрийского изобретателя Ганса Гёрбигера, бросившего вызов современной ему науке и здравому смыслу. Вчитайтесь в слова Гитлера, которые я привожу ниже, и вы сами увидите, сколь далеки были личные представления Гитлера от того, что называется рационализмом. Фюрер НСДАП был мистиком – махровым, закостеневшим в своих заблуждениях, необычайно близким к тем деятелям от метафизики, которых он запрещал и изгонял из Германии.
«Когда же я думаю о более древних народах, – говорил Гитлер, – о египтянах, живших в предшествующую эпоху, то понимаю, что это были не менее достойные люди. Лишь 40 поколений отделяют нас от Рождества Христова. Но наши знания ограничиваются эпохой, охватывающей несколько тысячелетий до начала новой эры.
Сага не могла возникнуть из ничего. Явление всегда предшествует понятию. Мы ничем не связаны, я даже думаю, мы поступили правильно, предположив, что мифологические образы порождены воспоминаниями о реальных событиях прошлого.
Одновременно во всех древних преданиях мы встречаем рассказ о том, как небесный свод обрушился на землю. Но библейские сказания об этом созрели вовсе не на иудейской почве; сюжеты, несомненно, были заимствованы у вавилонян и ассирийцев. В нордическом мифе повествуется о борьбе богов и гигантов. Я это могу объяснить лишь тем, что в результате стихийного бедствия в Скандинавии погибла человеческая раса, являвшаяся носителем высшей культуры. То, что мы сегодня находим на земле, – это, по всей вероятности, следы тех, кто выжил и, следуя зову памяти, стал возрождать культуру. Кто сказал, что каменный топор, который можно найти в наших краях, изобрели те же, кто им пользовался? На мой взгляд, гораздо правильнее было бы предположить, что просто каменные изделия ранее изготовлялись из других материалов. Так и неизвестно, существовали ли наряду с каменными орудиями также и металлические. Впрочем, медь и бронза недолговечны. И поэтому может случиться так, что в некоторых слоях земной коры будет найдено гораздо больше каменных орудий.
Нигде ничего также не сказано о том, что культурная жизнь народов в наших краях накануне катастрофы иссякла. Земля на три четверти покрыта водой. Только восьмая часть земной поверхности доступна нашим исследователям. Кто знает, какие открытия ожидают нас, когда мы сумеем до конца исследовать почву, залитую водой.
Я склонен верить учению Гёрбигера о мировом льде. Возможно, когда-то, за 10 000 лет до нашей эры, произошло столкновение с Луной. Не исключено, что Земля вынудила тогда Луну вращаться на ее теперешней орбите. Возможно, наша Земля забрала у Луны ее атмосферу и это полностью изменило условия жизни людей на Земле. Я допускаю, что здесь тогда обитали существа, которые могли жить на любой высоте и глубине, ибо атмосферное давление отсутствовало. Допускаю также, что Земля разверзлась и хлынувшая в кратеры вода вызвала страшные извержения и потоки дождей. Спастись смогли только двое людей, так как они укрылись высоко в горах в пещере. Я полагаю, ответ на эти вопросы будет дан только тогда, когда человек интуитивно почувствует внутреннюю взаимосвязь и тем самым проложит путь точной науке. В противном случае Древний мир, существовавший до катастрофы, будет навсегда скрыт от наших глаз.
Если взглянуть на историю нашей религии от ее истоков, то она покажется более человечной. На мой взгляд, религии возникли потому, что воспоминания поблекли, превратились в голые схемы, приобрели абстрактный характер и слились с представлениями, которые церковь использовала для того, чтобы остаться у власти. Вообще, время с III по XVII век, безусловно, отличалось немыслимой жестокостью и крайней степенью деградации человечества. Кровожадность, подлость и ложь – вот что было характерно для этой эпохи.
Я вовсе не считаю, что все должно оставаться так, как оно было. Провидение дало человеку разум, чтобы он поступил разумно. Именно разум говорит мне, что следует положить конец власти лжи. Но он же подсказывает, что в данный момент это сделать невозможно. Не желая способствовать распространению лжи, я не пустил попов в партию. И я не побоюсь вступить в борьбу и стану сразу действовать, если проверка покажет, что время настало…»
В этом был весь Гитлер – он был готов верить любой сумасбродной концепции (а именно таким сумасбродством является теория циклического падения лун и «мирового льда» Гёрбигера), которая казалась ему более соответствующей действительности, чем любые факты и доказательства. Потому мы не должны обращать внимание на то, как Гитлер порицал мистику и мистиков среди членов Национал-социалистической партии. Одно то, что он терпел присутствие таких людей, как Рудольф Гесс и Альфред Розенберг, рядом с собой и даже поручал им ответственную работу, говорит о многом. Но самой одиозной в этом смысле была всесторонняя поддержка, которую фюрер оказывал одному из самых знаменитых мистиков Третьего рейха – Генриху Гиммлеру.
История знает множество удивительных совпадений. Наиболее часты они в областях, где властвует творческая фантазия. В 1896 году малоизвестный английский автор М. П. Шиль опубликовал фантастическую повесть, в которой рассказывалось о группе безжалостных убийц, бродящих по Европе и уничтожающих всех тех, кто по их представлениям препятствует прогрессу человечества. Повесть называлась коротко: «SS».
Четыре года спустя после выхода повести в свет, 7 октября 1900 года, в Мюнхене родился человек, которому было уготовано воплотить мрачные фантазии английского прозаика в жизнь. Звали этого человека Генрих Гиммлер (Himmler).
Отец Гиммлера был школьным учителем и одно время работал репетитором баварского принца Генриха, в честь которого и назвал своего сына. Его высочество милостиво согласился стать крестным отцом и опекуном своего маленького тезки. Таким образом, наличие коронованного опекуна уже с пеленок предопределило для будущего нациста консервативный жизненный стиль и мировоззрение чиновного сословия, верного монархии.
Отношения между семьей принца Генриха и семьей Гиммлеров продолжались и после смерти принца, погибшего в 1916 году на фронте. В качестве последнего подарка Генрих получил из наследства принца военный заем более чем на 1000 имперских марок. Поэтому материальная нужда не гнала Гиммлера-младшего на поиски лучшей доли в среде радикалов. К нацизму его привело другое.
Мальчик быстро научился отдавать должное почтение окружавшему его миру чиновничества. Даже в невинном личном дневнике гимназиста Генриха отмечается социальное прилежание: все сановники упоминаются в нем при полных чинах и титулах.
«Генрих много болел. 160 пропусков, но на дополнительных занятиях с госпожой Рудет он все нагнал и получил оценку “хорошо”», – находим мы в записях его отца о школьных годах Генриха.
Всю жизнь Гиммлер страдал слабым здоровьем. Как Генрих-ученик, так позже и Генрих-наци восполнял этот физический пробел благодаря своему усердию. Цель гимназии – «на религиозной основе воспитывать нравственное трудолюбие, дать более высокое общее образование в духе верности отечеству и подготовить к самостоятельной умственной работе» – на примере Генриха Гиммлера была, на первый взгляд, достигнута.
«Он всегда вел себя благовоспитанно и отличался добросовестностью и прилежанием», – написано в его аттестате зрелости от 15 июля 1919 года.
Отличник по истории, древним языкам и религии поступил в Технический университет в Мюнхене на специальность «Сельское хозяйство». Как школьник, так и студент Генрих Гиммлер был человеком незаметным, однокурсники считали его «неотесанным». В поисках связей Гиммлер вскоре оказался завсегдатаем всевозможных обществ, начиная от «Германского общества по теории разведения животных и растений», «Объединения друзей гуманитарной гимназии» и заканчивая «Баварским союзом вольных стрелков»,? он был членом, по меньшей мере, десяти организаций и прихожанином католической церкви.
«Я всегда буду любить Бога и останусь верен церкви!» – записал он тогда в своем дневнике. Еще юношей он в обязательном порядке прислуживал при богослужении. В декабре 1919 года получил право членства в Баварской народной партии с католическими взглядами и вышел из нее только через четыре года, чтобы в августе 1923-го вступить в абсолютно неизвестную тогда партию с большим будущим.
С детства Генрих Гиммлер мечтал стать профессиональным военным, однако этим планам не суждено было сбыться: после окончания военного училища Генрих на фронт не попал, поскольку к тому времени Первая мировая уже закончилась. Тогда Гиммлер вступил в одно из многочисленных подразделений Добровольческого корпуса, чтобы бороться против Баварской советской республики.
Как и многие другие, лишенные последних ориентиров в жизни, Гиммлер искал объяснений произошедшему, но главное – новые смыслы для бытия.
В мюнхенских студенческих кругах в то время были в ходу антисемитские памфлеты, которые читал жаждущий опоры Гиммлер. Он познакомился с творением Хьюстона Стюарта Чемберлена «Раса и нация», ему случайно попались на глаза «Протоколы сионских мудрецов». Именно из этих книг (его родители не были антисемитами) бледный болезненный юноша узнал о «мировых заговорах» масонов, иезуитов и евреев.
Еще Гебхард Гиммлер привил своему сыну любовь к германской истории. Гиммлер-отец учил юношу, что их предки всегда были примерными бюргерами, чем заложил в душе сына основу вагнеровского исторического романтизма – мира, населенного мужественными германскими воителями и их величественными женами. В очерке Тацита «Германия» Генрих обнаружил «чудесную картину, рассказывающую о том, какими великими, нравственными и благородными были наши предки». Но как сильно отличалась реальная жизнь, которой жил сын, от той идеальной картинки, о которой мечтал его отец. Как казалось Гиммлеру-младшему, германский народ деградировал и становился аморальным. А он грезил о старых добрых германских временах. Самым большим его желанием было «снова стать такими». В 1924 году Генрих Гиммлер записал в своем дневнике, что из «расово неоднородного» германского народа необходимо снова вывести «чистую расу» германцев. Ее он представлял себе наподобие касты кшатриев (благородная военная каста древних индийцев) – союз или орден, в который вступают лучшие представители германского народа, связанные с матерью-землей всем своим существом, и только этим уже значительно превосходящие окружающих.
Как и в случае с Гитлером, мировоззрение Гиммлера складывалось на основе книг. В этой связи обращает на себя внимание список прочитанного, который он составлял год за годом. Поражает узость читательских предпочтений одного из будущих вождей Третьего рейха. К весне и лету 1924 года он внес в этот список более 200 названий, и лишь незначительная часть была переводами, представлявшими другие культуры. В прежние времена это были научно-фантастические романы Жюля Верна, позднее Гиммлер прочел два приключенческих романа Александра Дюма, две книги Эмиля Золя, две повести Достоевского и «Одиссею» Гомера. Кроме перечисленных, среди немногих зарубежных авторов были Гобино и Чемберлен (они являлись столпами того, что может быть названо ницшеанско-арийским мировоззрением), а также Оскар Уайльд, который, конечно же, к таковым не относился. Уайльд был единственным представителем англосаксонской либеральной культуры, сочинения которого заинтересовали Генриха Гиммлера.
Зато обращают на себя внимание четыре другие книги, изученные Генрихом в то время. Том «Спиритизма», благодаря которому он «впервые по-настоящему поверил в спиритизм». Книга «Второе зрение» профессора Фридриха Бозена, посвященная парапсихологическим явлениям и экспериментам: «астрологии, гипнозу, спиритизму, телепатии и тому подобному». «Садист в священническом облачении» – книга, запрещенная цензурой. И «Роща наслаждений» – иллюстрированное собрание эротической поэзии. Произведения, собранные в этой последней книге, Гиммлер охарактеризовал как «поэзию распада».
Немецкие книги, которые он прочел в 1923–1924 годах, преимущественно группировались вокруг расовой и религиозной тем. Одним из любимых авторов в этот период был популяризатор нордической идеи – Вернер Янсен. По прочтении его «Книги любви» Гиммлер записал в своем дневнике: «Величественный гимн нордической женщине. Это идеальная картина того, о чем мы, немцы, мечтаем в юности, за что, став мужчинами, готовы умереть и чему всегда продолжаем верить, несмотря на столь частые разочарования». Он прочел «Песнь о Нибелунгах», которую отец пересказывал ему в детстве, и нашел ее «отличающейся бессмертной, вечной красотой языка, глубиной и германским духом». Есть много других примеров полной самоидентификации Гиммлера с нордическими героическими легендами, и это, насколько известно, произошло еще до того, как он познакомился с Розенбергом и Дарре – нацистскими популяризаторами арийского мифа, которые, как считается, оказали на него сильнейшее влияние.
В тот период Гиммлер еще посещал церковь. Это известно из сохранившихся фрагментов его дневниковых записей за февраль 1924 года. Запись от 17 февраля гласит: «Посещение собора. Прекрасная проповедь на тему “Почему Господь сотворил мир”». Из записи можно заключить, что христианская концепция творения интересовала Гиммлера не менее, чем современные ему псевдонаучные теории.
В январе Гиммлер прочел «Жизнь Иисуса» Эрнеста Ренана, которая укрепила его во мнении, что «христианство было и остается самой выдающейся формой протеста арийцев против еврейства, добра против зла». Странный парадокс стал возможным благодаря идее, распространявшейся Чемберленом и другими творцами арийской мифологии. Они утверждали, что Иисус на самом деле был не евреем, а незаконнорожденным сыном римского центуриона.
«Жизнь Иисуса» укрепила будущего нациста в этом мнении, несмотря на совершенно противоположные взгляды автора, и Гиммлер раз и навсегда определил для себя: «Иисус не был евреем». Вне всякого сомнения, это было ему необходимо для того, чтобы продолжать посещение церкви.
С 1926 по 1928 год Гиммлер принадлежал к религиозно-политическому движению «Артаманен». Он всей душой ненавидел города, считая их источником деградации и всяческого разложения. Он мечтал о «возвращении к земле» и уничтожении промышленности.
Образцовую модель для своей крестьянской утопии Гиммлер видел в Первом рейхе, существовавшем тысячу лет назад. Создатель этого рейха – Генрих I Птицелов – был любимым историческим персонажем Гиммлера. Гиммлер неоднократно говорил, что более всего ценит организацию рыцарства, благодаря которому Генрих Птицелов прогнал датчан, разбил венгров и господствовал над славянами.
Позднее Гиммлер увлекся восточной мистикой, постоянно читал «Бхагавадгиту», «Ригведы», «Эдды», «Веды», беседы Будды. Дистанцировавшись от своего католического прошлого, Гиммлер стал приверженцем индогерманской веры, поборником идеи реинкарнации и кармы.
«Индогерманцы, – уверял Гиммлер, – верят в повторное рождение. В одной жизни существование не исчерпывает себя. То, что совершит человек в одной жизни, становится его кармой, которая не является для него чем-то неотвратимым: он может ее изменять. Это соответствует германскому мышлению, что все делается не по милости и благодати божьей, но и по тому, что человек сделал в одной жизни. В новой жизни человек всегда имеет возможность собственными усилиями изменить судьбу».
Когда нацисты вознесли Гиммлера на вершины власти, он, подобно Гитлеру, счел себя избранным и вообразил, будто бы является реинкарнацией своего любимого Генриха Птицелова. А Гитлера он считал реинкарнацией одного из вождей крестового похода XII века – германского короля Фридриха I Гогенштауфена, известного под именем Барбароссы.
Подобно другим «апостолам» фюрера, Гиммлер искренне восхищался Гитлером: «Он на самом деле великий человек и прежде всего искренний и чистый. Его речи – блестящие примеры германизма и арийства».
Приход Гиммлера в национал-социалистическое движение был предопределен, хотя и не неизбежен. В НСДАП его толкали убеждения, сформированные под воздействием реваншистской пропаганды и расистских книг, однако свое будущее Генрих связывал не с политической борьбой, а с построением личного хозяйства на собственной земле – в тиши патриархальной деревни. Но судьба вдруг сделала поворот, и Гиммлер оказался выбит из колеи распланированной на годы вперед карьеры преуспевающего агронома.
Не успел Генрих Гиммлер приступить к обучению в крупном крестьянском хозяйстве под Ингольштадтом, как его свалил тиф. Некий врач вынес приговор: «Занятия прекратить на год, затем – очное обучение в учебном заведении». После выздоровления, 18 октября 1919 года, Гиммлера зачислили на сельскохозяйственное отделение высшего технического училища при Мюнхенском университете.
Когда же Майя Лориц, девушка его мечты, окончательно дала несчастному влюбленному отвод, Генрих решил, что только война и солдатская жизнь смогут принести успокоение его измученному сердцу. 28 ноября 1919 года он записал в дневнике: «Если бы сейчас я мог смотреть в глаза опасности, рисковать жизнью, сражаться – это стало бы для меня освобождением». Еще позднее приписал: «Если начнется война на Востоке, я буду непременно участвовать. Восток для нас особенно важен. Запад так или иначе вскоре отомрет. За Восток надо бороться, его следует колонизировать».
В конечном итоге именно юношеские разочарования, помноженные на внутренние милитаристские устремления, привели Генриха Гиммлера в НСДАП. Началось все со знакомства с Рёмом.
Запись в дневнике Гиммлера свидетельствует, что в январе 1922 года, на одном из собраний в мюнхенской пивной «Арцбергеркеллер», он встретился с Рёмом: «Там также присутствовали капитан Рём и майор Ангерер [2]. Было очень приятно. Рём пессимистически настроен по отношению к большевизму».
Капитан произвел на Генриха сильнейшее впечатление. Тем более что Гиммлер, благоговевший перед любым начальством, никогда не забывал, кто на военной иерархической лестнице находится выше него. Встречаясь с «господином капитаном», Гиммлер и в дальнейшем всегда внутренне вытягивался в струнку. И капитан сумел найти верный подход к студенту? для старшего товарища Гиммлер был готов на все.
5 августа 1922 года, едва сдав выпускные экзамены и получив должность сельскохозяйственного ассистента в фирме «Штикштофф-Ланд ГмбХ» в Шляйсхайме, производившей азотные удобрения, Гиммлер по совету Рёма вступил в националистическую организацию «Имперский флаг». Вечерами, после работы, Гиммлер с упоением занимался военными упражнениями, готовясь с единомышленниками к уличным боям будущей революции.
Вскоре у Гиммлера появилась возможность делом доказать свою преданность Рёму. В конце августа 1923 года он оставил работу в Шляйсхайме и вернулся в Мюнхен – там он вступил в НСДАП, получив билет за номером 42404, и уже в ноябре принял активное участие в своей первой «боевой операции» – «пивном» путче Адольфа Гитлера.
В дни путча Рём доверил Гиммлеру старый имперский флаг, на котором присягали путчисты. С этим флагом Генрих отправился к баварскому военному министерству, которое захватили штурмовики Рёма. Там же он стал свидетелем первого разгрома нацистов – утром 9 ноября части рейхсвера и полиции атаковали здание министерства, и Рём предпочел сдаться.
Однако вера в фюрера и в правильность лозунгов нацистов поддерживала Гиммлера – оставшись на свободе, он занялся пропагандистской работой, при этом не только воспевая нацизм и нацистов, но и продвигая народнические идеи.
Вскоре Гиммлеру удалось пробиться в первые ряды «воинствующих народников». Он был избран гауфюрером Баварии, поддерживал контакты с артаманами по всей стране, в том числе и с бранденбургским фюрером этого ордена Рудольфом Хёссом, ставшим в будущем комендантом Освенцима и одним из самых жутких преступников Второй мировой войны.
Среди артаманов гауфюрер встретил человека, которому было суждено перевести народнические предрассудки Гиммлера на идеологические рельсы собственно расовой теории. Этим человеком стал Рихард Вальтер Дарре.
Дарре внушил Гиммлеру то, что сам проповедовал на протяжении ряда лет. Проблема сельского хозяйства – не экономическая, это? «проблема крови». Задача государства состоит в том, чтобы всемерно содействовать распространению крестьянской крови – путем расселения на новых территориях, повышения рождаемости, сокращения процесса переселения в город.
«Необходимо как можно быстрее неразрывно соединить лучшую кровь нашего народа с землей», – призывал Дарре.
Самым подходящим резервуаром «лучшей крови» он считал нордическую расу. Для современников это означало вытеснение всех чуждых нордическому мифу идеологий, уничтожение всех сил, придерживавшихся интернационалистских и гуманистических убеждений, начиная с масонства и кончая проповедующим человеческое братство и терпимость христианством. Потрясенный Гиммлер увидел очертания нового для него мира, о возможности существования которого он раньше лишь смутно догадывался. Оракул «крови и почвы» просветил его, и, возможно, именно тогда Гиммлеру привиделась расовая элита будущего – правители будущих германцев, рыцари ордена СС.
В то же самое время у молодого нациста появилась возможность изменить свою судьбу и вернуться к нормальной жизни бюргера. В 1926 году он познакомился с Маргаритой Боден – дочерью помещика из западно-прусского местечка Гончерцево. Девственный нацистский пропагандист окунулся с головой в омут любви. Однако у Гиммлеров-старших серьезные намерения сына никакого восторга не вызвали: Марга (как она сама любила себя называть) была на восемь лет старше Генриха и ко всему прочему исповедовала протестантизм. Достаточно долгое время Гиммлер не решался представить Маргу родителям. Он писал брату по этому поводу: «Мне легче в одиночку очистить зал от тысячи коммунистов!»
Наконец старики родители сдались и предоставили молодым самим решать свою судьбу. 3 июля 1928 года Генрих и Марга повенчались и решили начать новую жизнь в деревенской идиллии – молодожены приобрели земельный участок под Мюнхеном. Там они построили небольшой деревянный домик: на первом этаже располагались две комнаты, еще три находились на втором этаже. Генрих собственноручно смастерил курятник, так как молодая чета предполагала создать большую птицеферму.
Со временем Гиммлеры приобрели 50 кур-несушек, однако вечная нехватка денег и бурная политическая карьера хозяина дома затормозили реализацию проекта по организации крупной фермы.
6 мая 1929 года Марга писала мужу: «Куры ужасно несутся, всего два яйца в день. Я не представляю, как мы дальше будем жить, Да еще сумеем ли накопить деньги к Троице. „…“ У нас сплошные неудачи. Я пытаюсь что-то откладывать, но деньги тут же испаряются». В следующем письме – те же заботы: «Ты опять не ответил, как нехорошо. Если завтра утром не появятся деньги, служанка не сможет забрать твои ботинки».
К финансовым проблемам добавился семейный кризис, наступивший раньше, чем могли предположить сами супруги. Холодная, нервная, не отличавшаяся покладистым характером Марга начала до такой степени раздражать впечатлительного мужа, что он все чаще под различными предлогами покидал дом. После рождения дочери Гудрун, их единственного ребенка, супруги окончательно разошлись.
Напрасно надеялась Марга, что нацистская политика в итоге вернет ей мужа.
«Когда пройдут выборы, то, наконец, хотя бы на несколько лет наступит спокойствие „…“ и ты, ты будешь снова навсегда со мной», – писала несчастная женщина мужу.
«Ты, проклятый ландскнехт, ты когда-нибудь появишься дома? – читаем мы в следующем письме. – Приезжай хотя бы на два дня, но приезжай!»
А вот другое письмо: «Мне очень плохо. Что же будет? Я все время думаю об этом… Милый, что же со мной будет?.»
Генрих Гиммлер не искал ответов на вопросы жены. Он давно уже находился в другом мире, очерченном рамками приказов фюрера, назначившего его 6 января 1929 года имперским руководителем охранных отрядов. Наконец-то Гиммлер получил возможность воплотить в жизнь свои мечтал. Он с головой ушел в работу по созданию утопического общества – которое уже совсем не походило на патриархальный крестьянский рай.
Современный российский читатель, интересующийся историей Третьего рейха, пребывает в плену многочисленных заблуждений, созданных еще советской пропагандой. Так, штурмовики СА воспринимаются сбродом, состоявшим из темных малообразованных лавочников, выпивох и драчунов, которые были врагами любой интеллигенции. В то же время члены охранных отрядов СС (во многом благодаря фильму «Семнадцать мгновений весны») предстают элитой общества – союзом прекрасно вышколенных и высокообразованных людей, имеющих благородное происхождение, орденом «голубой крови».
На самом же деле всё было с точностью до наоборот. В штурмовые отряды СА шли молодые офицеры с высшим образованием и студенты с военным опытом – среди них хватало выходцев из самых благородных и древних семейств Баварии. А вот охранные отряды СС начинали свою историю с группы мелких мюнхенских лавочников, объединившихся вокруг Гитлера по причине искреннего обожания и желания уберечь «любимого фюрера» от опасностей и невзгод.
Эта структура появилась в марте 1923 года. Несколько «старых борцов» поклялись лично Адольфу Гитлеру защищать его от внешних и внутренних врагов даже ценой собственной жизни. Они назвали себя «Stabswache» – «Охрана штаба».
Именно тогда в нацистской партийной форме впервые появился черный цвет. Гвардейцы фюрера решили внести в свое обмундирование элементы, которые отличали бы их от общей массы штурмовиков. Кроме серо-зеленых фронтовых мундиров и ветровок защитного цвета, они стали носить черные лыжные кепки с серебристым изображением «мертвой головы», а красное поле нарукавной повязки со свастикой обшили по краям черной лентой.
Кстати, «мертвую голову» (Totenkopf) «Охрана штаба» позаимствовала у гусар старой кайзеровской армии – она должна была обозначать угрозу врагам и готовность к жертве ради фюрера (в годы Первой мировой войны знак мертвой головы носили также подразделения немецких огнеметчиков).
Жизнь «Охраны штаба» не была долгой: уже через два месяца капитан Эрхардт порвал с Гитлером и забрал своих людей. Тогда фюрер создал новую охранную структуру, назвав ее ударный отряд (Stosstrupp) «Адольф Гитлер».
Возглавил новое подразделение торговец канцтоварами и казначей партии Иосиф Берхтольд, его заместителем назначили Юлиуса Шрека. Ежедневно члены этого отряда встречались в мюнхенской пивной «Торброй», что у Изарских ворот. Там, в прокуренных залах кегельбана, обсуждались их первые операции. Члены ударного отряда принадлежали к иной социальной группе, чем штурмовики Рёма и Эрхардта, происходя в своей массе из мелкобуржуазных кварталов и рабочих окраин Мюнхена и промышляя в основном ремесленничеством. Если среди них и встречались офицеры, то исключительно – лейтенанты запаса.
Первый и главный телохранитель фюрера Ульрих Граф ранее работал мясником и прославился как борец-любитель. Личный друг Гитлера, часовщик Эмиль Морис, находился в розыске за растрату. Еще один охранник, бывший конюх Христиан Вебер, работал в мюнхенском трактире в качестве полового.
Именно эти малограмотные, но физически сильные люди взяли на себя задачу оберегать жизнь Гитлера и высших нацистских руководителей. Куда бы ни направлялся фюрер, там тут же появлялись его «гвардейцы», вооруженные «ластиками» и «зажигалками» (так они называли свои резиновые дубинки и пистолеты). В 1942 году Гитлер с восторгом вспоминал об этих «людях, постоянно готовых к революционному подвигу, знавших, что впереди – жестокая борьба».
После «пивного» путча, заключения в крепости и освобождения дороги Гитлера и СА на некоторое время разошлись. Фюреру нацистов пришлось пересмотреть свое отношение к личной охране – теперь она должна была стать боевым ядром НСДАП, заменив штурмовиков.
«Я сказал себе тогда, – вспоминал Гитлер позже, – что мне необходима такая личная охрана, которая, будь она даже и немногочисленной, должна быть мне безоговорочно преданной, чтобы охранники, если потребуется, были готовы пойти за меня даже против собственных братьев. Лучше иметь всего 20 человек, при условии, разумеется, что на них можно полностью положиться».
Естественно, рядовые партийцы получили другую информацию о причинах образования СС, которая со временем вошла в учебники истории Третьего рейха. Выглядела она следующим образом: в связи с тем, что СА все еще находились под запретом, в феврале 1925 года вновь воссозданная партия сформировала службу самоохраны, призванную защитить ее от «террора со стороны политических противников». Умалчивалось, конечно, и о том, что Гитлер сознательно оттягивал воссоздание штурмовых отрядов. Дело в том, что запрет СА отнюдь не распространялся на всю территорию Германии, наоборот, в северо-западной части страны отряды СА росли и крепли. Другое дело, что они отказывались признать своим вождем мюнхенского фюрера.
Тогда-то Гитлер и решил воспользоваться сложившейся ситуацией для создания собственной «лейб-гвардии». В апреле 1925 года он приказал ветерану «Штосструппа» Юлиусу Шреку, ставшему к тому времени еще и личным водителем фюрера, сформировать новую охрану штаба.
Так, в апреле 1925 года появились охранные подразделения нацистской партии, известные под аббревиатурой «СС» («SS» – сокращение от Schutzstaffel).
Первых эсэсовцев Шрек нашел там же, где ранее набирал личный состав для «Штабсвахе» и «Штосструппа» – среди завсегдатаев пивной «Торброй». Первоначально охранный отряд состоял лишь из восьми человек, частично уже послуживших в «Штосструппе». Сохранилась и старая форма. Нововведением стала общепартийная коричневая рубашка, сменившая серо-зеленый френч, а также черный галстук (отряды СА при коричневой рубашке носили галстуки коричневого же цвета).
Вскоре Шрек приступил к формированию охранных отрядов за пределами Баварии. 21 сентября 1925 года он издал циркуляр, в котором всем местным организациям НСДАП предписывалось создать подразделения СС, состоящие на местах из 10, а в Берлине – из 20 человек.
Шрек внимательно следил за тем, чтобы в СС попадали только специально отобранные люди, соответствующие нацистскому представлению о «нордическом сверхчеловеке». В охранные отряды набиралась в основном молодежь, то есть лица в возрасте от 23 до 35 лет. Новобранцы должны были обладать «отменным здоровьем и крепким телосложением». При поступлении им надлежало представить две рекомендации, а также полицейскую справку о проживании в течение последних пяти лет в данной местности.
«Кандидатуры хронических пьяниц, слабаков, а также лиц, отягощенных иными пороками, не рассматриваются», – гласили «Правила СС».
Когда в ноябре 1925 года партийный орган НСДАП «Народный наблюдатель» опубликовал заметку о том, что в мюнхенском районе Нойхаузен некий Дауб сформировал из 15 бывших штурмовиков охранный отряд и назначил себя его фюрером, Юлиус Шрек пришел в бешенство. 27 ноября он направил в адрес правления партии письмо следующего содержания: «Это так называемое формирование – не что иное, как переименование бывшего отряда СА в охранный отряд. В связи с этим руководство СС просит правление партии потребовать от данных господ не использовать для их подразделения название “охранный отряд”. Подобное обезьянничанье не должно причинить ущерб созданной с большими усилиями организации, базирующейся на здоровой основе».
Шрек без устали призывал ускорить «объединение лучших и надежнейших членов партии для охраны и самоотверженной работы на благо движения». Главными задачами СС он объявил «охрану собраний, привлечение подписчиков и спонсоров для газеты “Народный наблюдатель”, а также вербовку новых членов партии». То есть фактически на СС были возложены те обязанности, которыми до «пивного» путча занимались СА.
Между тем в Мюнхен начали поступать победные реляции от региональных СС. Так, в Дрездене эсэсовцам удалось предотвратить попытку взрыва, будто бы подготовленного коммунистами.
«После того как в “Мраморном дворце” объединенные отряды СС из Дрездена, Плауэна, Цвиккау и Хемница не только основательно избили коммунистов, но и повыкидывали некоторых из них из окон, – ни один марксист в Саксонии больше не посмеет потревожить наших собраний!» – рапортовал местный командир охранного отряда.
Уже в декабре 1925 года руководство СС докладывало партии, что в ее распоряжении «имеется централизованная охранная организация численностью около 1000 человек».
В апреле 1926 года прибывший из австрийской эмиграции прежний командир «Штосструппа» Берхтольд сменил Шрека на посту руководителя СС. После возвращения амнистированных участников «пивного» путча Гитлер возвел охранные отряды в ранг элитной организации. 4 июля 1926 года на Втором съезде партии в Веймаре фюрер вручил СС так называемое «знамя крови» – то самое полотнище, под которым 9 ноября 1923 года его колонны шли по Мюнхену на штурм демократии.
СС росли и набирали силу. Теперь Гитлер мог повторить попытку создать свои собственные СА: он прекрасно понимал, что без такого инструмента не сможет пробиться к власти в Германии – стране, помешанной на партийных армиях и марширующих колоннах.
Однако вожаки большинства штурмовых отрядов за границами Баварии продолжали с недоверием относиться к бывшему ефрейтору. Поэтому возникла необходимость в достаточно авторитетном «посреднике», который должен был примирить два крыла боевой организации нацистов. И такого человека Гитлеру удалось найти в лице бывшего вождя северогерманского добровольческого корпуса, капитана в отставке Франца Пфеффера фон Заломона, который временно возглавил все штурмовые отряды на территории Германии, включая СС. Хотя фон Заломон и должен был безоговорочно выполнять все директивы партии, он мог по своему усмотрению заниматься организацией и строительством подчиненной ему структуры.
Командир «Штосструппа» Берхтольд, который получил звание рейхсфюрера СС, чувствовал тем не менее, что его планы по созданию элитарного подразделения НСДАП, находятся под угрозой: СС могли попасть в зависимость от СА и партийных бюрократов. Он попытался выправить положение.
«СС подчиняются как местные, так и районные органы партии», – говорилось в директиве рейхсфюрера.
В другом приказе утверждалось: «Охранные отряды занимают в составе движения полностью самостоятельное положение».
Но победить партийный аппарат Берхтольду не удалось. Началась тихая война СС и партийной бюрократии, которая продолжалась до самого падения Третьего рейха.
После того как к этим неприятностям добавилось усиление властных амбиций СА, Берхтольд подал в отставку. В марте 1927 года новым рейхсфюрером СС стал его заместитель Эрхард Хайден. Но и ему не удалось отстоять независимые позиции СС.
Своим приказом фон Заломон запретил руководителям охранных отрядов создавать свои подразделения в населенных пунктах, где СА была недостаточно сильно представлена. Им было позволено создавать подразделения, численность которых не должна превышать лишь 10 процентов от списочного состава местных отрядов СА. В связи с этим к 1928 году численность СС упала до жалких 280 человек. Все чаще «сверхчеловекам» приходилось подчиняться штурмовикам: выполнять их текущие поручения, раздавать пропагандистские материалы, распространять газету «Народный наблюдатель», нести вспомогательную службу.
Только вера в собственную исключительность позволила этому войску лавочников идти вперед. Тому способствовали ужесточенные условия приема и доведенная до автоматизма дисциплина – тех, кто роптал, немедленно изгоняли из рядов.
«СС никогда не участвует ни в каких дискуссиях на партийных собраниях или лекциях. То, что каждый член СС, присутствуя на подобных мероприятиях, не позволяет себе курить или покинуть помещение до окончания лекции или собрания, служит политическому воспитанию личного состава, – гласил приказ № 1, подписанный рейхсфюрером СС Эрхардом Хайденом 13 сентября 1927 года. – Рядовые эсэсовцы и командиры молчат и не вмешиваются в доклады и дискуссии (местного партийного руководства и СА), так как это их не касается».
Согласно его приказам, каждое подразделение перед началом партийного мероприятия должно было выстроиться «в колонну по двое по росту» и приготовиться к проверке документов? настоящего эсэсовца обязывали иметь при себе следующие документы: членский билет НСДАП, удостоверение СС и песенник охранных отрядов. Особенно четко должен был выполняться приказ № 8, запрещавший ношение оружия. Гитлер по прозвищу Адольф-законник собирался легально захватить власть, поэтому партия официально порвала со всевозможными сомнительными организациями и нелегальными военными объединениями. Офицерам СС приходилось ежедневно на построении обыскивать личный состав и забирать найденное оружие.
Железная дисциплина, царившая в охранных отрядах, производила впечатление даже на политических противников. В секретной сводке Мюнхенского управления полиции можно было прочесть сообщение, граничащее с восхищением: «Какие строгие требования предъявляются членам СС! При малейших отступлениях от правил, закрепленных текущими приказами, провинившегося ожидают денежные штрафы, изъятие нарукавной повязки на определенное время или отстранение от службы. Особое внимание уделяется поведению в строю и состоянию обмундирования каждого эсэсовца».
И все же следовало определиться с перспективами: без возможности увеличивать численный состав СС были обречены на прозябание в тени СА. Задача по реформированию СС была возложена на молодого члена партии Генриха Гиммлера. 6 января 1929 года Гитлер назначил его новым рейхсфюрером СС.
Гиммлер въехал в один из кабинетов дома № 50 на мюнхенской Шеллингштрассе (здесь находилась штаб-квартира НСДАП) и приступил к созданию рыцарского ордена внутри Национал-социалистической партии. Поначалу напористость дипломированного агронома вызывала у партийных бонз снисходительную улыбку. Рассказывают, что обычно мрачный Рудольф Гесс, узнав о назначении, хлопал себя по ляжкам, задыхаясь в приступе хохота.
Гиммлер многим казался чудаком. Его считали сектантом, пытающимся скрестить свои представления об элитном отборе, полученные на птицеферме, с расовыми догматами партийной идеологии. Однако вскоре стало не до шуток.
Прежде всего Гиммлер разработал амбициозную программу действий, направленную на быстрое увеличение численности охранных отрядов, а также на создание имиджа СС как элитной организации. В апреле 1929 года он направил Гитлеру на утверждение проект постановления, фактически призванный придать охранным отрядам статус ордена.
С этого дня членом СС могло стать только лицо, соответствовавшее самым серьезным параметрам отбора. Понятно, что для прилежного последователя мистического учения «Почвы и Крови» не существовало иного отбора, кроме расового, иного мужского идеала, кроме лубкового образа нордического воина.
«Так же, как селекционер-семеновод берет старый хороший сорт растений, загрязненный примесями, и, чтобы очистить его, высаживает в грунт, а пропалывает неудачные саженцы, – писал Гиммлер позже, – мы решили отсеять всех неподходящих для охранных отрядов людей чисто по внешним признакам».
Однако при точном соблюдении столь строгих принципов Гиммлеру пришлось бы выгнать из СС половину личного состава, так как большая часть членов организации, выходцев из мелкой буржуазии, никак не походила на арио-германский идеал. Но Гиммлер не собирался уничтожать свое детище и нашел выход из положения. Согласно приказам рейхсфюрера СС, новые принципы отбора не распространялись на «старых бойцов» – ветеранов Первой мировой войны. Однако после этого он стал закручивать гайки отбора.
«Сначала я предъявил требование к росту кандидатов (1 метр 70 сантиметров), – рассказывал Гиммлер впоследствии и добавлял с уверенностью оракула: – Люди, рост которых составляет определенное количество сантиметров, несомненно должны иметь нужную кровь».
Рейхсфюрер СС приказывал доставлять ему фотографии всех кандидатов в СС, часами изучал их с лупой, пока не убеждался, что кандидат подходит под то понятие, которое он, «расовый селекционер», считал «хорошей кровью».
Гиммлер объяснял подчиненным: «Я рассуждаю следующим образом. Если в лице кандидата имеются ярко выраженные признаки чужой крови, например, слишком широкие скулы, я начинаю думать: не выглядит ли изучаемый слишком по-монгольски или по-славянски. А почему? Хочу привлечь ваше внимание к собственному опыту. Вспомните, пожалуйста, лица членов солдатских советов 1918 и 1919 годов. Каждый из вас, кто был тогда офицером, должен помнить тех людей. Каждый из вас должен прийти к выводу, что большинство из них выглядело довольно непривычно для нашего немецкого глаза, их черты лица выдавали что-то странное, выдавали чужую кровь».
Это замечание рейхсфюрера СС доказывает, что его приверженность биологическому отбору, ориентированному на «хорошую кровь», базировалась не только на расовой одержимости. Присутствовал здесь и тонкий расчет. Он бил по чувствам бывших офицеров? ветеранов Первой мировой войны, которые так и не смогли забыть и простить сорванные погоны и отнятые привилегии. Для многих из них именно солдатские советы стали символом не только их унижения, но и позора. Рейхсфюрер СС не уставал напоминать офицерам-ветеранам о неприятностях прошлого, связанных с революционными событиями.
Идея об «элите крови», сделавшаяся основой орденской идеологии СС, быстро захватила умы бывших военных, студентов, прервавших учебу из-за инфляции, безработных чиновников, метавшихся между полувоенными союзами и надеявшихся найти выход из тупика в какой-то новой общественной формации. Согласно гиммлеровской концепции расовой элиты, этим людям было обещано обретение родины, гарантировалось спасение от духовной смуты, возвращение социального престижа.
Как в довоенные, так и в послевоенные годы элитарность относилась к сугубо социальным понятиям. К элите принадлежал тот, кто обладал собственностью, образованием или благородным происхождением. Для «потерянного поколения» фронтовиков-штурмовиков путь в элиту республиканской Германии был закрыт навсегда. Неспособность приноровиться к новым условиям существования и синдром военного поражения вытолкнули их на обочину общественной жизни. Поэтому предложение Гиммлера создать вместо традиционной сословной элиты аристократию расы нашло широкий отклик среди неофитов НСДАП. СС должны были стать пристанищем для всех «униженных и оскорбленных» партийцев. Эти люди ожидали от СС и продуманной системы иерархии, и организации ритуалов, и культивирования чувства элиты. Агрессивность новой аристократии также нашла отклик у молодежи, поскольку в немецком национальном характере романтика всегда сочеталась с жестокостью. Молодежь из средних слоев также охотно шла в СС, справедливо надеясь, что там можно будет сделать быструю карьеру.
Вспомнив навыки политического агитатора, Гиммлер неутомимо разъезжал по всей стране, вербуя новых членов для своего ордена и не обращая внимания на протесты партийных деятелей, недовольных тем, что рейхсфюрер уводит их подчиненных. Когда Гиммлер заявил о намерении создать в Гамбурге охранный отряд численностью 500 человек, гауляйтер Кребс возразил, заявив, что в его городе нет даже такого количества членов НСДАП.
Охранные отряды росли, как на дрожжах. В январе 1929 года в их составе было 280 человек, в декабре 1929 года – 1000, в декабре 1930 года – 2727 человек.
Чтобы поддержать эту тенденцию, Гиммлер разрешил своим вербовщиками начать агитацию в СА. Его усилия не остались незамеченными. Штеннес, руководитель СА восточных районов страны, пожаловался: «Обращает на себя внимание то обстоятельство, что формирование новых подразделений СС и в особенности связанная с этим вербовочная работа осуществляются недобросовестными средствами».
Гитлер примирил две партийные армии и даже помог Гиммлеру в его устремлениях, разделив в конце 1930 года СА и СС. При этом он отдал распоряжение: «Никто из командования СА не имеет отныне права отдавать приказы СС». Охранные отряды наконец-то стали самостоятельными.
Их форма одежды к тому времени тоже изменилась: черный цвет закрепился за СС, тогда как у СА он остался коричневым. Эсэсовцы теперь носили черные фуражки, черные галстуки, черные брюки и нарукавные повязки со свастикой в черной окантовке. На левом рукаве имелась цифра, обозначающая номер соответствующего подразделения.
На первых порах Гиммлер принял за основу организационную структуру СА и ее звания. Самым маленьким подразделением СС стало отделение (шар) из восьми человек с командиром (шарфюрером) во главе. Три отделения составляли взвод (трупп), возглавлявшийся труппфюрером. В нем могло быть от 20 до 60 человек. Три взвода образовывали роту (штурм), представлявшую собой основное подразделение СС. Численность ее могла варьироваться от 70 до 120 человек. Командиром роты стал штурмфюрер. Следующее подразделение – батальон (штурмбан) во главе со штурмбанфюрером охватывал от 250 до 600 человек. Три или четыре батальона сводились в полк (штандарт) с числом личного состава от 1000 до 3000 человек. Командир полка – штандартенфюрер. Несколько штандартов образовывали подгруппу – нечто вроде бригады во главе с оберфюрером. В последующем несколько подгрупп образовывали территориальную группу, соответствующую дивизии, которой командовал группенфюрер.
Новая эсэсовская армия пока оставалась на бумаге: Гиммлеру не хватало людей, способных вдохнуть в нее жизнь. Однако Гитлер оказал помощь СС и в этом вопросе, дав указание СА в каждом населенном пункте выделять в состав вновь образуемых подразделений СС до половины штатной численности, причем лучших людей. Эсэсовское руководство получало право отсылать назад тех, кто не подходил по личным и деловым качествам. Таким образом, необходимость агитационной работы вербовщиков СС среди личного состава СА отпала.
Руководство СА тешило себя надеждой, что отныне вмешательству СС в дела СА будет поставлен заслон. Но они ошибались, не рассмотрев главной идеи Гитлера, сформулированной им в приказе от 7 ноября 1930 года: «В задачу СС отныне будет входить полицейская служба внутри партии».
Тем временем раскол между националистическим крылом и сторонниками социалистической части программы НСДАП во главе с Эрнстом Рёмом стремительно нарастал. В августе 1930 года дело дошло до стычек между боевиками СА и СС. В середине марта 1933 года, получив от руководителя СС информацию о готовящемся покушении, фюрер приказал Гиммлеру сформировать еще одно личное охранное подразделение, получившее позднее название «Лейбштандарт СС Адольф Гитлер». Кроме этого, Гиммлер создавал в разных районах Германии новые части СС под названием «зондеркоммандо-СС», в задачу которых входила охрана высших представителей нацистской власти на местах и борьба с политическими противниками.
«Моментом истины» стало назначение Гитлера на пост канцлера Германии. Штурмовики Рёма сочли это и своей победой и потребовали революционных изменений. Хотя у них были развязаны руки в отношении евреев, и Геринг, использовавший СА в качестве вспомогательных полицейских отрядов, разрешил им убивать врагов, штурмовики выражали заметное неудовольствие, ибо хотели значительно большего. Руководители СА вели себя поистине как средневековые наемники, не получившие ожидаемой доли добычи.
Эрнст Рём и другие главари штурмовых отрядов настаивали на второй революции, после которой уже вся власть должна была бы перейти к ним. Рём и его окружение хотели, чтобы СА заменили армию и стали своего рода государством внутри государства. Они заявляли: «Серый утес должен быть затоплен коричневым потоком!»
Высшие финансовые круги и генералитет дали Гитлеру ясно понять, что он лишится их поддержки, если не одернет штурмовиков. Гитлер оказался перед выбором между националистическим и социалистическим направлениями своего движения. И уцелел лишь потому, что у него под рукой был инструмент для решения подобных проблем. Обвинив СА в измене и подготовке переворота, СС нанесли сокрушительный удар по руководству штурмовых отрядов. Произошло это 30 июня 1934 года – в «Ночь длинных ножей».
Рём был арестован. Два дня спустя Гитлер предложил ему покончить с собой. Не поверивший подобному предложению Рём отказался, после чего был застрелен прямо в своей камере.
В одном только Берлине эсэсовцы арестовали около 150 высших руководителей СА, большинство из них было тут же казнено? их расстреливали группами. Точные данные о количестве убитых в ту ночь не известны до сих пор.
Гитлер высоко оценил проделанную эсэсовцами кровавую «работу». 20 июля 1934 года он издал следующий приказ: «Учитывая выдающиеся заслуги сил СС, особенно во время событий 30 июня 1934 года, я возвожу СС в ранг самостоятельной организации в рамках НСДАП».
С этого момента «Черный орден» СС получил безраздельную власть в Германии.
В 1933 году, вскоре после прихода нацистов к власти, Генрих Гиммлер устроил собрание, на которое были приглашены ученые, промышленники, офицеры и землевладельцы. Обращаясь к ним, он призвал их «оказывать помощь СС в развитии и укреплении традиционных путей жизни».
«Каждое государство, – заявил Гиммлер в своей программной речи, – нуждается в элите, и в Германии такая элита – эсэсовцы. „…“ Но СС может действовать эффективно только в том случае, если его члены соответствуют современным социальным требованиям, имеют военный дух, получили подлинное германское воспитание, обладают благородной внешностью и отобраны по расовому признаку».
Это заявление было встречено продолжительными овациями, и почти все присутствовавшие выразили желание присоединиться к эсэсовскому ордену.
Внешне СС выглядели как привилегированная военная организация кайзеровских времен. При этом наблюдатели отмечали определенное сходство в структурах СС и Ордена иезуитов (Societas Jesu), основанного Игнатием Лойолой в 1534 году и ставшего главным орудием контрреформации. Лойола собрал вокруг себя отборных молодых католиков, поклявшихся ему в беспрекословном послушании. По мнению историков, Гиммлер старался следовать по его стопам. Он считал, что СС призван сыграть такую же роль в Тысячелетнем рейхе, какую иезуиты сыграли в Испанской империи. Историк Хайнц Хайне пишет:
«Сходство между ними действительно потрясающее: каждый является орденом, дающим огромные привилегии своим членам, неподвластным мирской юрисдикции, строго регулируя условия приема и держа членов в абсолютном слепом повиновении своему владыке и господину – папе или фюреру. История обеих организаций содержит совершенно потрясающие параллели. В XVII веке иезуиты основали свое государство среди индейцев Парагвая; во время второй мировой войны в СС мечтали о государстве СС внутри великого германского рейха – Бургундского государства СС со своим правительством, армией, администрацией и представительством в Берлине. Даже трудности, с которыми они сталкивались, похожи. Внутри католической церкви всегда были враги иезуитов, как и враги СС внутри партии. Иезуиты претендовали на право быть мечом контрреформации или образцом монашеского благочестия; СС всегда считали себя идеологической закваской национал-социализма либо полицейскими режима. Как указывает Найме, было также подобие и в физической структуре. Лойола, например, организовал свой орден с генералом во главе, которому помогают пять советников. Гиммлер следовал этому же плану, хотя советники были размещены по отделам. Это сходство не осталось незамеченным. Гитлер называл Гиммлера “мой Игнаций Лойола”».
Несмотря на крайнюю ортодоксальность взглядов, члены Ордена иезуитов тщательно изучали астрологию, алхимию, каббалу, языческие верования – все то, что сами же подавляли наиболее безжалостным образом. Также и Гиммлер, преследуя масонов и прочих мистиков, выуживал у них разнообразную информацию, в том числе и из сферы оккультных наук.
После двух послушнических лет у иезуитов следовали несколько лет тренировок и учебы и лишь затем приносились традиционные монашеские обеты. Организационная структура СС строилась аналогично. Так же как и в Ордене иезуитов, у эсэсовцев давались обычные и специальные обеты. У них существовал и свой «внутренний круг» для посвященных.
С установлением диктатуры нацистов в СС пошли люди, радикально изменившие социальную картину охранных отрядов. До 1933 года в них различались три основных типа эсэсовцев: бывшие военнослужащие, интеллигенты с незаконченным образованием и мелкобуржуазные ветераны. И только десять процентов прежнего состава пережили натиск новичков.
Начало обновлению положили дворяне. Незадолго до захвата власти в ряды СС вступили известные аристократы, среди которых можно назвать эрцгерцога Мекленбургского, наследного принца Вальдекка и Пирмонта, принцев Христофа и Вильгельма Гессенских, графов Базевиц-Бера и фон Пфайль-Бургхауса, баронов фон Тюнгена, фон Гайра, фон Райценштайна и фон Мальзен-Поникау. Представители почти всех известных в прусско-немецкой военной истории семей тоже состояли в СС. Дворянство в черной форме заняло целый ряд постов в высших кругах руководства.
Вслед за дворянами в СС потянулись дети средней буржуазии. В отличие от своих предшественников они были представителями XX века – интеллигентами с высшим (в основном – юридическим) образованием, воспитанными на идеях немецкого молодежного движения. Почти все эти буржуа оказались в службе безопасности, далекой от окопного социализма, а также от вульгарного национал-социализма периода борьбы за власть. Вальтер Шелленберг, Райнхард Хён, Франц Сикс и Отто Олендорф стали образцами эсэсовских технократов – лишенные сентиментальности «социальные инженеры», которые обслуживали диктатуру Гитлера, используя формально правовые методы. Это были умные люди, лишенные каких-либо иллюзий, не подверженные какому-либо идеологическому воздействию, зараженные вирусом властолюбия и в то же время – духовно опустошенные и отказавшиеся от общечеловеческой морали. Именно из-за этих эсэсовских интеллектуалов история Третьего рейха воспринимается нынче в виде кошмара – как эпоха торжества безнравственности и антигуманизма. Именно они превратили Веймарскую республику в большой концлагерь, вернув первобытное рабство в экономику, а средневековые интриги – в большую политику.
Еще одну группу новичков составляли представители офицерского корпуса рейхсвера, вошедшие в состав подразделений для особых поручений. Но их трудно подвести под один знаменатель. Так, бывший генерал-лейтенант рейхсвера и шеф «Стального шлема» Пауль Хауссер, монархист в душе, принес консервативный дух в войска СС. А такие реформаторы, как выходец из Восточной Пруссии майор Феликс Штайнер и лейтенант ВВС Вильгельм Биттрих, рассматривали подразделения для особых поручений в качестве экспериментальных, призванных испытать альтернативные варианты несения воинской повинности.
СС не обошлись и без представителей крестьянства. Молодые и не имевшие никаких перспектив парни пополнили подразделения, определенные в охрану концентрационных лагерей. Более образованные из них попытали счастья в юнкерских школах СС, предоставлявших возможность получения офицерского звания без службы в рейхсвере.
Молодежь тянулась к СС еще и потому, что Гиммлеру удалось придумать особую эстетику. Эсэсовцы собирались превзойти всех не только в насилии, но и в красоте.
Члены ордена носили излюбленную немцами шикарную форму (френчи, галстуки, портупея, брюки-бриджи и сапоги): ее черный цвет искоренял плебейский коричневый. На головах эсэсовцы носили черные же фуражки с серебряными знаками мертвой головы.
Создатель этой формы одежды сделал все возможное, чтобы привлечь внимание немцев, снабдив ее различными загадочными отличительными знаками. Шитый из алюминиевых нитей угол «V» на правом предплечье означал «старого бойца», ромб с буквами «SD» – принадлежность к органам безопасности. Погоны отражали все градации званий. У офицеров, вплоть до гауптштурмфюрера, они были выполнены из шести алюминиевых шнуров, расположенных в один ряд, далее – вплоть до штандартенфюрера – с тройным плетением. Оберфюреры и выше носили погоны с тройным плетением из двойной нити. Петлицы различались еще больше, особенно у старших офицеров. Так, штандартенфюреры носили дубовый лист, оберфюреры – два дубовых листа, бригаденфюреры – два дубовых листа со звездочкой, группенфюреры – три дубовых листа, обергруппенфюреры – три дубовых листа со звездочкой, а рейхсфюрер имел три дубовых листа в дубовом же венке.
(И ничего смешного тут нет! Это только для русских дуб – символ тупости, а для всех просвещенных европейцев – благородное растение. Для немецких наци дуб олицетворял еще и волю к победе, стойкость перед лицом невзгод. Читаем статью Вильгельма Штеккелингса, отобранную для сборника «Классовое чтение в немецкой школе»: «Видите ли вы дуб на том голом камне? Мощный ствол гордо несет пышную крону. Дереву уже несколько сот лет. Легенда гласит, что шведы в первой из мировых войн, которую они называют Тридцатилетней, использовали его мощные сучковатые ветви в качестве виселицы. Сейчас шесть человек не могут обхватить руками ствол этого гиганта. Лет сорок тому назад ужасный ураган повалил сотни больших деревьев, поломав их как спички. Дуб же этот, невзирая на непогоду, продолжал стоять во весь рост в завываниях ветра. Откуда же, вы думаете, этот гигант набрался такой силы? Загадка эта не слишком сложна. Будучи еще совсем молодым, деревце было предоставлено самому себе. Свободно, без посторонней помощи и защиты дубок одиноко рос на своей высоте. Ему приходилось самому противостоять ветру, воде и плохой погоде. И летом и зимой бури налетали на его крону, срывая листву и заставляя трещать и гнуться его ветви. Но это только еще больше укрепило дерево. Чем хуже была погода, тем сильнее сопротивлялся этот дуб ее ударам. Времени на отдых и расслабление у него не было. Дерево подчинялось законам выживания, самозащиты и необходимости. Оно было бойцом с самого начала. Пусть же, молодые немцы, этот дуб станет для вас примером. Вы должны быть подобными ему! Быть здоровыми, крепкими и величественными, полными силы и благородства».)
Понятно, что особое значение при отборе кандидатов в члены СС Гиммлер придавал происхождению и внешним признакам, подтверждающим «чистоту» крови. Он обратился к профессору Бруно Шульцу, гаупштурмфюреру СС, с просьбой составить список требований, предъявляемых к кандидатам.
Выполняя его просьбу, Шульц подготовил специальную шкалу для расовой комиссии, которая решала вопрос о приеме новых членов.
Шкала подразделялась на три группы, исходя из расовой характеристики, состояния здоровья и общей подготовки. Интеллектуальные способности при этом не учитывались. Гиммлер считал, что будущий сверхчеловек должен быть блондином с голубыми глазами, и намеревался освобождать ряды СС от представителей других рас. Поэтому расовая таблица Шульца предусматривала пять градаций: группа «чисто нордическая», группа «нордическая и фальская», группа выходцев из этих двух рас и частично средиземноморских – от смешанных браков, группа метисов балтийского и альпийского происхождения и группа помесей неевропейского происхождения.
Приему в СС подлежали представители трех первых групп. Гиммлер полагал, что уже через несколько лет руководящие посты в государстве будут занимать исключительно блондины, а через 120 лет немецкий народ станет исключительно германо-нордической расой.
Но не только расовая принадлежность учитывалась. От будущего эсэсовца требовалось и пропорциональное строение тела – по системе из девяти пунктов того же Шульца. Даже высокорослые люди не подходили, если у них были какие-либо отклонения физического плана: несоответствие, например, размеров бедра и голени или длины ног и верхней части туловища.
Принимались кандидаты, получавшие первые четыре оценки по шкале Шульца: «идеальное телосложение», «отлично», «очень хорошо» и «хорошо». Комиссию могли благополучно пройти еще две категории, если при оценках «удовлетворительно» и «небольшие отклонения» кандидаты имели хорошие манеры и являлись представителями нордической расы.
Гиммлер утверждал: «Несмотря на полную дисциплинированность, кандидат не может выглядеть холопом. Его походка и руки также должны соответствовать тем идеалам, которые мы хотим иметь».
Самым последовательным воплощением культивируемого в СС расового типа был руководитель полиции безопасности и СД Райнхольд Гейдрих, которого швейцарский дипломат Карл Буркхардт назвал «юным злым богом смерти». Гейдриха даже его окружение называло «белокурой бестией», и он на самом деле олицетворял тип энергичного и вездесущего функционера СС, отличавшегося профессионализмом и большими способностями.
Непосредственно после приема в ряды допущенный не именовался еще членом СС. Подобно начинающему иезуиту, неофит должен был пройти долгий период обучения и испытаний перед тем, как произнести последнюю клятву.
Обучение осуществлялось в специальных школах, появившихся в 1933 году. К 1943 году в Германии действовали тридцать три такие школы для юношей и четыре – для девушек. Они функционировали по принципу интернатов; учащиеся получали обмундирование, их воспитывали «в физическом, духовном и моральном отношении в духе национал-социализма, служения народу и национальному сообществу». Помимо усвоения аспектов нацистского мировоззрения, от учеников требовалось овладение военными знаниями, и каждый должен был получить особый значок, удостоверявший хорошую спортивную подготовку.
Кроме того, кандидатами изучалось магическое значение рун. В этом был свой резон, поскольку с момента прихода Гитлера к власти старая немецкая символика в срочном порядке заменялась новой – рунической.
Руны – это форма древнего северного письма: выразительные, отделенные друг от друга, написанные или вырезанные на чем-либо знаки. Каждая руна имела имя и собственный смысл, выходивший за пределы ее фонетики и буквального смысла. Гиммлер привязал руны к конкретным видам деятельности, придав обычным общественным занятиям оттенок высшего магического ритуала.
Так, «тайваз», посвященная однорукому богу войны Тюру (Тору), использовалась в эмблемах курсантов и «Гитлерюгенда» (молодежной организации нацистов); часто эту руну можно было увидеть на могилах старых эсэсовцев – она заменяла собой христианский крест.
Руна «альгиз» – руна защиты с идеографическим значением корней и ветвей – использовалась в символике министерства сельского хозяйства.
Для своего ордена Гиммлер выбрал сочетание из двух рун «зиг» («сол»):
Эти руны, в классическом начертании напоминающие зигзаг молнии, символизируют на самом деле солнечный диск в движении, являются частью солнечного колеса и как таковые обозначают цель и путь, ведущий к достижению этой цели. В «сол» можно увидеть небесный огонь, спускающийся вниз, к Земле, а также путь осеннего солнца к зимнему солнцестоянию.
Любопытно, что идея соединить две руны «зиг» в одну эмблему принадлежит штурмгауптфюреру СС Вальтеру Хеку, графику по профессии. За свое изобретение он даже получил гонорар – две с половиной марки!
Гиммлер распорядился обставить процесс приема и пребывания в СС многочисленными церемониями и обрядами.
9 ноября (день «пивного путча») кандидата в СС объявляли новобранцем СС и разрешали ему облачиться в эсэсовскую форму, но без петлиц.
30 января (приход нацистов к власти) новобранец получал предварительное удостоверение.
20 апреля (день рождения Адольфа Гитлера) новобранец после торжественной церемонии получал петлицы и удостоверение. Тогда же он произносил слова присяги.
Эта, последняя, церемония проходила в полночь при свете тысяч горящих факелов.
Наблюдатель, симпатизирующий происходящему, описывает ее так: «Прекрасные молодые люди с серьезными лицами, образцовой осанки и выправки, избранные. Слезы подступают к глазам, когда при свете факелов тысячеголосый хор повторяет клятву. Это похоже на молитву».
А вот как звучала «молитва»:
«Клянусь тебе, Адольф Гитлер, фюрер и канцлер Германского рейха, быть верным и мужественным. Клянусь тебе и назначенным тобой начальникам беспрекословно повиноваться вплоть до самой смерти. Да поможет мне Бог!»
Дав клятву верности фюреру, новоиспеченные эсэсовцы сдавали спортивные нормативы для получения «имперского спортивного значка», затем 1 октября они отправлялись отбывать повинность на «трудовом фронте», а потом – в вермахте.
За это время неофит обязан был выучить назубок эсэсовский катехизис, вопросы и ответы к которому еще больше погружали его в атмосферу культа Гитлера. Вот пример такого вопросника:
«Вопрос. Почему мы верим в Германию и фюрера?
Ответ. Потому, что верим в Господа Бога, создавшего Германию и пославшего нам фюрера Адольфа Гитлера.
Вопрос. Кому мы должны служить в первую очередь?
Ответ. Нашему народу и его фюреру Адольфу Гитлеру.
Вопрос. Почему ты повинуешься?
Ответ. По внутреннему убеждению, из веры в Германию, фюрера, движение, охранные отряды…»
Получив характеристику от армейских командиров, после новой торжественной церемонии, ровно через год – 9 ноября – эсэсовец становился полноправным членом организации.
В возрасте от 25 до 30 лет член СС был обязан создать семью, причем молодожены должны были пройти самый тщательный медицинский осмотр у врача санитарной службы СС и представить документы, удостоверяющие их расовую «чистоту». Церковный брак заменяла особая церемония с участием командира местной организации СС.
Обряд «крещения» новорожденного в семье эсэсовца представлял собой церемонию наречения младенца перед портретом Гитлера, книгой «Моя борьба» и знаком свастики.
Необходимость создания крепкой и многодетной семьи Гиммлер мотивировал следующим образом:
«Если та хорошая кровь, которая лежит в основе нашего народа, не будет приумножаться, то мы не сможем установить господство над миром. „…“. Народ, который имеет в среднем по четыре сына в семье, может отважиться на войну, ибо если двое погибнут, то оставшиеся двое продолжат свой род. Руководители же, которые имеют одного и двух сыновей, при принятии любого решения будут колебаться. На это мы не можем пойти».
Гиммлера огорчало, что к 31 декабря 1939 года у 115 650 женатых эсэсовцев вместо предполагаемых 4 детей на семью было в среднем лишь 1,1 ребенка. Потому он призывал, чтобы вдовы солдат и офицеров СС рожали детей. Будущее этих незаконнорожденных «арийских» детей, по замыслу рейхсфюрера, должен был обеспечить сам орден. Ответственные чиновники СС вели документацию, касающуюся усыновления этих детей. Таким образом, Гиммлер объявил об официальной поддержке незамужних матерей и незаконнорожденных детей. Организация, которая занималась устройством этих детей, называлась «Источник жизни» («Lebensborn»); во главе «Источника» долго стояла Инге Фирметц.
Видимо, именно с концепцией многодетной семьи связано и то, что худшим прегрешением для эсэсовца считался гомосексуализм. Сначала заподозренный в гомосексуальности изгонялся из ордена и предавался гражданскому суду для расследования обстоятельств дела и вынесения приговора. Обычным приговором было тюремное заключение. Но как только срок заключения оканчивался, злосчастный нарушитель помещался в концентрационный лагерь. Там по приказу Гиммлера его устраняли «при попытке к бегству».
В этом аспекте тоже можно провести параллель между деятельностью Гиммлера и некоторых оккультных обществ. Хотя сегодня никто не скажет, что гомосексуалистов надо устранять «при попытке к бегству», ряд эзотерических лож отказывается принимать их в свои ряды. Такое отношение существует потому, что гомосексуализм является внешним проявлением разновидности психической «извращенности». По мнению оккультистов, силы, приобретенные в ходе магического обучения, почти наверняка столкнутся с этой извращенностью и сами могут, так сказать, извратиться с гибельными последствиями для индивидуума и его ложи.
Со временем Черный орден СС должен был становиться все более оккультным. Как писал историк Хайнц Хайне: «Покров тайны лежал на деятельности СС. Никому, даже членам партии или СА, не разрешалось знать, что делает СС; гиммлеровский орден существовал в таинственных сумерках». И с каждым годом эти сумерки делались все таинственнее.
Когда кандидат 20 апреля приносил присягу, он вдруг обнаруживал, что существует «храм внутри храма» и, чтобы сделать карьеру, он должен пройти еще один круг посвящения.
Знаками отличия принадлежности к внутреннему кругу СС были кольцо, кинжал и шпага.
Доказавшим свою преданность и боевые качества, независимо от их чина, полагалось носить серебряное кольцо с изображением мертвой головы. Первоначально это кольцо предназначалось лишь для «старой гвардии», но к 1939 году им обладал почти каждый офицер СС, занимавший командную должность не менее трех лет.
Кинжал в черных ножнах с широким заостренным лезвием и надписью готическим шрифтом «Моя честь – это верность» («Meine Ehre heisst Treue») являлся символом эсэсовской элиты. Он предназначался лишь для тех, кто имел чин не ниже оберштурмфюрера. В основу дизайна был положен так называемый Гольбейновский кинжал, который получил название по рисунку на ножнах, воспроизводившему сцены с полотна «Пляска смерти». Накануне войны в дополнение к ножу появился меч – на этот раз основой послужило холодное оружие немецких полицейских: изящный прямой клинок и прямая деревянная рукоятка, украшенная рунами победы.
Вскоре началось производство прекрасных ручной работы дамасских клинков, украшенных эсэсовскими позолоченными надписями. Этот вид клинков пользовался особой популярностью еще в XVIII веке, и они были чрезвычайно дороги. В Германии носителем старинного ремесла был кузнечных дел мастер Пауль Мюллер. Гиммлер поклялся, что древнее мастерство не будет утрачено и поручил Мюллеру организовать в Дахау специальную кузнечную школу. Процесс изготовления дамасских клинков (ковка в одно целое нескольких тончайших полосок стали чрезвычайно трудоемка) был подобен тому, что изобрели японские мастера, изготавливавшие знаменитые самурайские мечи. Мюллер, кстати, пережил войну и продолжал ковать дамасские клинки вплоть до 1971 года, оставив секреты мастерства своему ученику Роберту Кюнерту.
При организации второго уровня посвящения Гиммлер активно использовал атрибутику древнегерманских культов и традиции средневекового рыцарства (конкретно – традиции тамплиеров и Тевтонского ордена). Ежегодно молодые кадры СС приезжали в Брунсвик, к гробу герцога Мекленбургского, чтобы пройти через так называемую «церемонию плотного воздуха» (видимо, намек на чрезвычайное напряжение, которое испытывает всякий принимающий обет). Там уже никто не вспоминал о Тысячелетнем рейхе или национал-социалистском государстве – речь шла только о магическом приготовлении к приходу «человека-бога»; таких, одного за другим, тайные Властители пошлют на землю, когда изменится равновесие духовных сил.
Однако, кроме «простой» элиты, существовали и подлинно «высокопосвященные». Гиммлер отобрал двенадцать лучших обергруппенфюреров, которым выпала честь играть роль его ближайших и верных последователей. Собирал он их в восстановленном из руин замке Вевельсбург, что в Падерборне (Северный Рейн-Вестфалия). Об этом замке и ритуалах, проводившихся в нем, стоит поговорить отдельно.
Замок Вевельсбург (Wewelsburg) представлял собой массивное треугольное сооружение, построенное в XVII веке на месте старой крепости. Назван он был по имени рыцаря-разбойника Вевеля фон Бюрена, одного из ранних его владельцев.
На развалинах этого древнего замка Гиммлер решил создать совершенно необычный центр посвящения. Только в первый год реконструкция замка Вевельсбург обошлась казне в 14 миллионов марок, а ведь эти работы продолжалась до конца войны.
Каждая комната была обставлена и декорирована таким образом, чтобы наглядно воплотить образ жизни, традиции, верования и великие свершения деятелей Священной Римской империи германской нации. В комнатах находились подлинные предметы соответствующих эпох: мечи, щиты, доспехи, даже одежда и драгоценности, принадлежавшие различным историческим лицам. Гиммлер рассылал своих эмиссаров по всей Европе, чтобы грабить музеи и частные коллекции, отбирая самые ценные предметы.
Приезжавшие неоднократно в течение года для участия в ритуальных собраниях высшие чины СС каждый раз получали другую комнату, для того чтобы сильнее и сильнее «пропитываться» духом эпохи. Один только Генрих Гиммлер всегда сохранял за собой одну и ту же комнату, в которую никто не имел права входить в его отсутствие. Легко догадаться, что комната рейхсфюрера была оформлена в честь Генриха I Птицелова.
Главным залом замка был так называемый «баронский зал» – огромная округлая комната под сводом Северной башни, украшенная гербом рейхсфюрера СС, геральдическими знаками и рыцарскими гербами.
Повседневные церемонии проводились в Среднем зале.
Святилище ордена находилось в подземельях замка: там совершались различные оккультные действия – например, ритуал «крещения кровью».
А вот описание собственно ритуалов, проводившихся в замке:
«Вестфалия 1939 года. Тринадцать человек собрались в баронском зале замка Вевельсбург. Они одинаково одеты. У каждого ритуальный кинжал. Каждый носит серебряное кольцо с печатью. Торжественно занимают они свои места за огромным круглым дубовым столом, странно напоминающим Круглый стол полулегендарного короля Артура. У сидений высокие спинки, они покрыты свиной кожей, на каждой спинке серебряная пластина, на которой выгравировано имя. В замке они в своей штаб-квартире. Помещение украшено в различных исторических стилях и посвящено различным историческим личностям, от которых собравшиеся получают вдохновение. Когда тринадцать заняли свои места, они начинают медитировать под руководством Великого магистра [3]. Прямо под столовой располагается каменный свод, толщина стен которого пять футов. Это – святая святых ордена. В центре пола темный столб. Ступени ведут вниз. На дне нечто вроде каменной купели, окруженной 12 пьедесталами. Все это имеет ритуальный смысл. В случае смерти любого члена Ордена, кроме Великого магистра, его герб должен быть сожжен в углублении центрального камня, затем помещен в урну и поставлен на одну из колонн».
В своем личном штабе Гиммлер создал «отдел Вевельсбург», во главе которого поставил штандартенфюрера СС Зигфрида Тауберта, ставшего в 1937 году комендантом замка. Архитектор Герман Бартельс подготовил план его перестройки в соответствии со строками иезуита Иоганна Хорриона, созданными в начале XVII века:
«Возвышайся же, Вевельсбург,
Опираясь на прочные скалы
И отважно неся свою благородную главу
Высоко к облакам.
Построенный гуннами,
Избравший после многих хозяев
Своим господином тебя
И ставший домом, тебя достойным…»
Замок Вевельсбург в представлениях Гиммлера не ограничивался собственно замковыми сооружениями – он должен был вырасти до размеров небольшого и самодостаточного города. Предполагалось, что до 1942 года все жители близлежащих деревень будут выселены, а на месте их скромных поселений возведут грандиозный архитектурный комплекс, состоящий из дворцов, крепостных стен, башен и башенок. Окончательный проект предполагал завершение строительных и реставрационных работ во второй половине 1960-х годов. Судя по сохранившимся фотографиям макетов, в результате должен был получиться комплекс более грандиозный, чем Ватикан.
В 1945 году все ценности замка эвакуировали, а сам замок Вевельсбург по приказу Гиммлера был взорван. Восстановление замка началось в 1948 году, и сейчас в нем находится местный краеведческий музей, где истории СС посвящена сравнительно небольшая экспозиция…
Поскольку речь шла о создании особой элиты будущего, Гиммлер сделал все, чтобы законодательно закрепить обособленность членов ордена, их независимость от традиционных общественных институтов и даже подразделений НСДАП.
Эсэсовский судья Шарфе так обосновал особое положение СС: «Эсэсовец несравним с любым другим членом партии, так как готов защищать движение и его руководство, не щадя живота своего. А это требует особого к нему отношения».
Гиммлер и Шарфе считали, что эсэсовец не может быть подвержен ни гражданскому, ни даже партийному суду, но только суду и решению руководства СС.
И действительно, со временем весь офицерский состав СС, начиная со штурмбанфюрера, был выведен из-под юрисдикции обычной юстиции. Но зато была введена юрисдикция совершенно иного рода – основывающаяся на рыцарском кодексе и понятиях чести, рожденных в студенческом сообществе.
В ноябре 1935 года Гиммлер ввел положение: «Любой эсэсовец имеет право и обязанность защищать свою честь с оружием в руках». Фактически в повседневную практику была возвращена дуэль.
В одном из приказов Гиммлер расписал с педантичностью школьного учителя порядок дуэли «нового старого» типа. Получив оскорбление, эсэсовец должен был «предпринять в течение 24 часов шаги для выяснения вопроса или получения удовлетворения, не считая выходных дней и праздников». Если удовлетворение получено не было, он обязан заявить своему противнику, что «сообщит тому через посредника о своем решении». Секундант по возможности «должен был иметь чин не ниже чина оскорбителя и предстать перед ним в служебной форме одежды для решения условий дуэли и выбора оружия. Письменные извещения применимы только в исключительных случаях и должны отправляться заказным письмом».
В понятие соблюдения чести, по мнению Гиммлера, входило и самоубийство, которое было разрешено им официально. Характерный пример: дело оберштурмфюрера СС Иоханнеса Букхольда, приговоренного к смертной казни за убийство подчиненного.
22 июня 1943 года его непосредственный начальник хауптштурмфюрер СС Блейль доложил: «Я напомнил Букхольду о действующем распоряжении рейхсфюрера СС и оставил ему в камере пистолет, заряженный одним патроном и снятый с предохранителя, с тем чтобы он в течение 6 часов мог воспользоваться предоставляющейся ему возможностью самому искупить свой поступок».
«Милость» рейхсфюрера СС оберштурмфюрер закрепил в письменной форме, написав на листе бумаги: «Подтверждаю правильность судебного разбирательства и вынесенный приговор. Букхольд, оберштурмфюрер СС».
После этого Гиммлер распорядился: «Труп передать родственникам для захоронения. Букхольд смертью искупил свою вину. Родственникам оказать необходимую помощь, как если бы он пал на поле брани».
Увлечение Гиммлера метафизикой находило отражение в том, что он использовал любую возможность «вступить в контакт» со священными мертвецами, считая, что обладает способностью заклинать духов и беседовать с ними. Чаще всего к нему являлся дух короля Генриха, который «давал ценные советы». Зачастую Гиммлер даже начинал свой разговор со слов: «А король Генрих поступил бы в таком случае следующим образом».
Этот оккультизм в сочетании с псевдонаучными историческими изысканиями должен был придать эсэсовскому ордену чувство избранности и обосновать «историческую предопределенность» принадлежности эсэсовцев к последнему звену в длинной цепи германской элиты. В «Памятке СС» говорилось: «Охранные отряды действуют в соответствии с неподдающимися изменениям законами, как национал-социалистский орден нордических людей и как принесшее присягу сообщество их родов». К этому определению Гиммлер добавил в одной из своих речей: «Мы должны быть не только внуками, но и предками будущих поколений, отвечающими за вечную жизнь германского народа».
Культ предков и германизма был, по всей видимости, необходим Гиммлеру для придания СС идеологического единства, которого у организации не было. Но даже орденская мистика не могла затушевать то обстоятельство, что СС не обладали собственной концептуальной доктриной.
В мировоззренческом плане СС оперировали теми же посылками, что и другие национал-социалистские формации: раболепством перед Гитлером, гипертрофированным национализмом и расовым мифом. Однако цинизм большинства членов СС не позволял им всерьез относиться к идеологии собственного шефа. Просветительные мероприятия, организуемые по приказу рейхсфюрера, были наименее посещаемыми. Даже офицерский состав предпочитал им пивные застолья, что отмечал группенфюрер СС Цех. А штандартенфюрер СС доктор Цезар, начальник отдела обучения и воспитания, жаловался в январе 1939 года, что занятия по расово-политическим проблемам проходят с трудом: «Люди уже устали от этой тематики, так что приходится переходить к вопросам национал-социалистского мировоззрения, но даже и этот метод себя не оправдывает».
И все же Гиммлер рассчитывал, что со временем, когда сменятся поколения, в СС наконец придет молодежь, которая будет воспитана в духе благоговения перед строителями Третьего рейха – в глазах этой молодежи он и Гитлер предстанут божествами, сотворившими мир из хаоса. В этой ситуации роль СС менялась – из телохранителей вождя и элиты партии эсэсовцы превращались в жрецов новой религии, которая должна была заменить христианство.
Это очень важный момент. Потому я отдельно обращаю на него ваше внимание.
Усилиями Гиммлера национал-социалистическая идеология должна была стать официальной религией Третьего рейха, в рамках которой фюрер рассматривался как бог (или как пророк бога, мессия). И эта декларируемая в самых разных инстанциях цель опровергает любые сомнения в том, что Третий рейх был оккультной державой. Именно европейские оккультисты мечтали о создании государства, в котором классическая религия будет заменена идеалистической системой взглядов, включающей спиритуализм, палеофантастику, восточную эзотерику, миф о расовом превосходстве, мечты о сверхчеловеке и прочие умозрительные теории, порожденные больным воображением новых «гуру». Генрих Гиммлер, дипломированный агроном с языческим мировоззрением, собирался воплотить эти мечты в жизнь. Гитлер при всем его прагматизме и негативном отношении к мистическим экспериментам Гиммлера (фюрер, кстати, ни разу не посетил Вевельсбург, где для него были подготовлены отдельные гостевые апартаменты) тем не менее выступал за идею смены религиозных доктрин – в Германии, в Третьем рейхе, в Европе, а затем и во всем остальном мире.
В книге Генри Пикера «Застольные разговоры Гитлера» приводятся несколько пассажей, которые выявляют далеко неоднозначное отношение фюрера к господствующему в Европе христианству. Вот лишь некоторые из них:
«Распространяемое католической церковью христианское вероучение своими проповедями внушает людям не оптимизм, а пессимизм „…“ не воодушевляет людей постоянными указаниями на то, что он обретут блаженство после кончины, но приводит их уныние, все время описывая адовы муки. „…“
При этом любой разумный человек, вникший в суть дела, сразу поймет, что все церковное вероучение просто чушь. Ибо как же это может быть, чтобы человека в аду насаживали на вертел, поджаривали или как-то еще мучили, когда тело человеческое не может ожить уже потому, что происходит естественный процесс разложения. Также ерунда – представлять небеса как место, куда необходимо стремиться попасть, хотя в соответствии с церковным учением туда попадут лишь те, кто никак себя не проявил в жизни, например, оказался умственно неполноценным и т. д. Воистину никакого удовольствия не доставит встретить там всех тех, чья глупость, несмотря на библейское изречение “Блаженны нищие духом”, раздражала еще при жизни. И как можно увлечь человека, внушая ему, что на небесах он найдет только невзрачных и духовно немощных женщин?
Далее его уверяют, что на небеса попадет лишь тот, у кого меньше всего грехов на совести. Хотя количество грехов с возрастом увеличивается, никто из духовных лиц не только не выражает готовности уже в молодые годы уйти из жизни, но, напротив, даже шестидесятилетние кардиналы стремятся как можно дольше продлить свое пребывание на этой земле.
Остается лишь констатировать, что все это католическое вероучение есть не что иное, как невероятная смесь ханжества и гешефта в сочетании с использованием приверженности человека своим застарелым привычкам. Не может образованный поверить той чуши, которую в наши дни несет церковь. И наилучшее доказательство – тот факт, что католическая церковь ныне вовсе не собирается обманывать народ путем продажи индульгенций и тому подобными вещами или же просто пытается умолчать о них.
Многие разумные люди в наши дни держатся за церковь только потому, что считают: человеку требуется опора в жизни и – пока нет ничего другого – церковь, несмотря на ее недостатки, все же лучше, чем ничего. Люди, которые руководствуются этими соображениями, к сожалению, забывают, что церковь отнюдь не воспитанием, а насилием заставила народы следовать моральным принципам. Если бы церковь, следуя законам любви, проповедовала одну лишь любовь, она бы, конечно, многого не добилась. И поэтому она в соответствии с давней церковной методой – левая рука не должна ведать, что творит правая, – насаждала свою мораль с особой жестокостью – помимо всего прочего приговорив к сожжению на костре тысячи достойнейших людей. Мы ныне действуем гораздо более гуманно, чем церковь.
Заповедь “Hе убий” мы претворяем в жизнь, просто казня убийц, в то время как церковь, когда обладала исполнительной властью, мучила их до смерти, подвергая зверским пыткам, четвертовала их и т. д.
Сохранить нравственные устои народа – вот задача, которую государственный деятель может решить не хуже любой из церквей. Он должен лишь свойственные самому здоровому слою нравственные представления сделать законами и не колеблясь употребить всю свою власть для их исполнения.
Война идет к концу. Последняя, великая задача нашей эпохи заключается в том, чтобы решить проблему церкви. Только тогда германская нация может быть совершенно спокойна за свое будущее.
Догматы веры меня совершенно не интересуют, но я не потерплю, чтобы поп вмешивался в земные дела. Сделав государство полным хозяином, мы положим конец организованной лжи. В юности я признавал лишь одно средство: динамит. Лишь позднее я понял: в этом деле нельзя ломать через колено. Нужно подождать, пока церковь сгниет до конца, подобно зараженному гангреной органу. Нужно довести до того, что с амвона будут вещать сплошь дураки, а слушать их будут одни старухи. Здоровая, крепкая молодежь уйдет к нам.
Я ничего не имею против целиком государственной церкви, как у англичан. Но мир просто не может так долго держаться на лжи. Только в VII, VIII и IX веках князья, которые были заодно с попами, навязали нашим народам христианство. Раньше они жили без этой религии. У меня шесть дивизий СС, ни один из этих солдат не ходит в церковь, и тем не менее они со спокойной душой идут на смерть.
Христос был арийцем. Но Павел использовал его учение для того, чтобы мобилизовать преступные элементы и заложить фундамент предбольшевизма. С его победой античный мир утратил красоту и ясность. Что это за бог, которому нравится, как люди перед его ликом умерщвляют свою плоть?…
Ислам, пожалуй, еще мог бы побудить меня вперить восторженный взор в небо. Но когда я представляю, как пресно и скучно на христианских небесах! В этом мире есть Рихард Вагнер, а там только “Аллилуйя”, пальмовые ветви, младенцы, старики и старухи. Дикарь поклоняется хотя бы силам природы.
Христианство же стремится заставить уверовать нас в “чудо преображения”, ничего более нелепого человеческий мозг в своем безумии и выдумать не мог; чистейшей воды издевательство над любым божественным началом. Да негр с его фетишем в тысячу раз выше того, кто верит в чудесное преображение. Подчас теряешь всякое уважение к человечеству. Не к массе: ее ничему другому никогда и не учили. Но когда министры – члены партии и генералы убеждены, что нам не победить без благословения церкви! Триста лет уже немцы никак не могут выяснить, можно ли при совершении причастия вкушать не только “тело“, но и “кровь” Христа. Наша религиозность – это вообще наш позор…
Если и есть бог, он дает не только жизнь, но и способность познания. И если я с помощью данного мне богом разума регулирую свою жизнь, то могу ошибаться, но не солгу. Переселение тел в загробный мир невозможно хотя бы уже потому, что каждый, кто был бы вынужден взирать сверху на нас, испытывал бы страшные муки: он просто бы бесился от ярости, видя те ошибки, которые непрерывно совершают люди…
Ясно одно: на мировой шкале где-то и у нас есть место. Провидение создало каждого человека с неотъемлемыми расовыми признаками, и это уже само по себе отрадно. Как же нам не радоваться тому, что нам кажется прекрасным. Я стремлюсь к такому порядку вещей, когда каждый твердо знал бы о себе: он живет и умирает во имя сохранения своей расы. Задача состоит в том, чтобы воспитать в людях высочайшее уважение к тем, кто особенно отличился в борьбе за выживание расы. Очень хорошо, что я не пустил попов в партию. 21 марта 1933 года – в Потсдаме – встал вопрос: идти или не идти в церковь? Я завоевал государство, не испугавшись проклятия обеих конфессий. Если бы я тогда в самом начале прибег к услугам церкви – мы пошли к могилам, а государственные деятели отправились в церковь, – то сегодня меня постигла бы судьба дуче. Сам по себе он вольнодумец. Но он пошел на уступки, хотя ему, подобно мне, следовало бы совершить революционный акт. Я бы вторгся в Ватикан и вышвырнул оттуда всю компанию. Потом я бы сказал “Извините, ошибся!” Но зато их бы уже там не было…»
На практике деятельность Гитлера по устранению «церковной лжи» выглядела так. 20 июля 1933 года Гитлер заключил договор с католической церковью, который гарантировал неприкосновенность католической веры и сохранял все привилегии и права католиков. Согласно договору, всем католическим общинам, школам, молодежным организациям и культурным обществам гарантировалась защита государства в том случае, если они не будут заниматься какой-либо политической деятельностью. Как показали последующие события, договор явился дипломатическим трюком, обязательства которого Гитлер собирался выполнять лишь пока ему это было выгодно.
Однако с протестантской церковью Гитлеру достичь взаимопонимания не удалось, в результате чего по стране прокатился призыв отвергнуть протестантизм и создать новую «германскую» религию, основанную на объединении идеи «кровь и почва» и принципа фюрерства.
В 1934 году профессор богословия Эрнст Бергман опубликовал 25 тезисов этой новой «религии».
Еврейский Ветхий завет не годится для новой Германии.
Христос был не евреем, а арийским мучеником, отправленным на смерть евреями, и воином, призванным спасти мир от еврейского влияния.
Адольф Гитлер – новый мессия, посланный на землю, чтобы спасти мир от евреев.
Свастика является преемницей меча как символа германского христианства.
Германская земля, кровь, душа, искусство – священные категории германского христианства.
Рассуждая о новой германской религии, Бергман говорил: «Или у нас будет германский бог, или не будет никакого. Мы не можем преклонять колени перед всеобщим богом, который уделяет больше внимания французам, чем нам. Мы, немцы, были оставлены христианским богом на произвол судьбы. Он несправедлив, и потому мы терпели поражение за поражением, что верили ему, а не нашему, германскому, богу».
Христианская церковь всего мира была шокирована подобными заявлениями. Внутри Германии зародилось движение «Бекентнискирхе» – конфессиональная церковь, боровшаяся за сохранение чистоты евангелического вероисповедания. Это движение отказалось признать Имперского епископа, назначенного властями, созвало собственный собор и заявило, что христианские догматы несовместимы с нацизмом, его мировоззрением и политикой.
Тем временем Гитлер объявил о подчинении протестантской церкви государству. Были закрыты церковные школы, конфискована церковная собственность, многие пасторы были уволены, а другим ограничили возможность проповедовать, что должно было подорвать мощь церковной оппозиции. И хотя некоторая часть пастората поддержала нацистский режим, большинство, как, например, доктор Карл Барт, отказались признавать Гитлера новоявленным мессией.
«Я в течение десяти лет был профессором теологии Боннского университета, – вспоминал позднее доктор Барт. – До тех самых пор, пока не отказался начинать свои ежедневные лекции вскидыванием руки и криком “Хайль Гитлер!”. На это я пойти не мог, это было бы богохульством».
Нацистскими властями был арестован за свои проповеди доктор Мартин Нимеллер – пастор богатого берлинского района Далем, служивший во время Первой мировой войны командиром подводной лодки. Несмотря на оправдательный вердикт суда, Нимеллер был отправлен в концлагерь.
Католические епископы все еще пытались сохранить хорошие отношения с Гитлером, однако из-за многочисленных нарушений условий договора со стороны нацистских властей в средних и нижних эшелонах католической церкви усиливалось недовольство. По нелепым обвинениям в контрабанде золотом были арестованы многие церковнослужители. Католическая пресса подвергалась жесточайшей цензуре. Религиозные шествия были запрещены, закрывались монастыри, монахов подвергали показательным судам, инкриминируя им распутство.
Архиепископ Мюнхенский кардинал Фаульхабер оказывал открытое неповиновение нацистскому режиму, за что, несмотря на объявленную папским легатом его дипломатическую неприкосновенность, был арестован.
21 марта 1937 года со всех католических кафедр Германии была оглашена энциклика папы Пия XI «Mit brennender Sorge…» («С глубокой обеспокоенностью…»), в которой Гитлер обвинялся в нарушении условий договора с церковью и преследовании католиков. В ответ нацистские власти организовали серию судебных процессов над священниками, монахами и паствой.
Борьба Гитлера с традиционной церковью прекратилась только с началом Второй мировой войны. Фюрер посчитал, что ему выгоднее ослабить давление на церковь, чтобы не подорвать моральный дух солдат, многие из которых все же оставались христианами. Однако от своей конечной цели – истребление как католического, так и протестантского вероисповедания – он не отказался…
Подлинными носителями и жрецами новой религии должны были стать члены СС. По словам гауптштурмфюрера СС Дитера Вислесени, они чувствовали себя «религиозной сектой нового образца с собственной формой и обычаями».
Однако и здесь все было совсем не так просто, как хотелось бы нацистским бонзам. Гиммлер прилагал огромные усилия, чтобы отделить членов своего ордена от церкви. Ни один священник не имел права присутствовать ни при рождении детей эсэсовцев, ни при смерти членов СС. Сами же эсэсовцы становились офицерами, лишь отвернувшись от церкви и признав себя верующими в одного бога – Гитлера. Место священника при бракосочетании занял региональный эсэсовский фюрер, а взамен крещения первому ребенку от имени рейхсфюрера СС подносились подарки: серебряный стаканчик, серебряная ложечка и голубой шелковый платок.
Но с каждым приближением Рождества Гиммлер сталкивался с непреодолимыми трудностями, так как это был самый любимый праздник немцев. Чтобы как-то успокоить верующих, он решил ввести взамен Рождества праздник зимнего солнцестояния, на который из своей мануфактуры в Аллахе рассылал в эсэсовские семьи подарки: подсвечники и тарелки. И все-таки традиция брала свое: Рождество продолжало отмечаться, а приказ о бракосочетании фактически игнорировался. В 1937 году 307 эсэсовцев за нарушение этого указа рейхсфюрера исключили из рядов СС. Недовольство продолжало расти, и Гиммлер был вынужден пойти на смягчение своих требований. Уже в июне 1937 года он распорядился не наказывать нарушителей, если они представят после бракосочетания документы, удовлетворяющие положениям расовых предписаний. А 1 ноября 1940 года было дано указание восстановить исключенных за нарушение приказа о бракосочетании эсэсовцев, если в расовом отношении у них все было в порядке.
Антицерковную программу Гиммлеру осуществить также не удалось. Две трети личного состава с церковью так и не порвали: 54,2 % считали себя евангелистами и 23,7 % – католиками. С началом войны даже в войсках СС стали появляться отдельные католические священнослужители, а в добровольческих подразделениях было разрешено посещение богослужений.
В итоге антицерковная пропаганда приносила СС больше вреда, чем пользы, отпугивая многих от вступления в ее ряды. Даже аристократы стали интересоваться вермахтом в большей степени, чем СС, тем более что военная служба оставалась почетной. Уменьшилось и число сочувствующих СС. Их взносы в 1936 году составили только 400 тысяч марок. Эсэсовский казначей Поль в связи с этим признался: «Организация сочувствующих „…“ перевалила свой пик».
Даже Гиммлеру стало понятно, что намерение по замещению традиционных религий оккультно-языческими верованиями под знаком «свастики» удастся реализовать только после окончательной победы над геополитическими противниками: англоязычными странами и Советским Союзом. Пока идет война на два фронта, лучше не мутить воду и не дуть на угли – может кончиться плохо.
И тем не менее работа по формированию мировоззрения будущей «расы господ» в Третьем рейхе велась. Об этом мы поговорим в следующей главе.
Сегодня Россия переживает кризис идеологии.
Идея построения справедливого интернационального общества коммунистического образца дискредитировала себя.
Идея построения в кратчайшие сроки демократического общества западного образца оказалась утопической, а российский либерализм больше походит на большевизм и растерял последних сторонников.
Православие приживается плохо, поскольку в Бога вдруг «уверовали» все вокруг, но вот соблюдать обрядовую часть желающих маловато. К тому же православных церквей не одна, а несколько, и каждая называет своих конкурентов «еретиками», «отступниками», «сектантами».
Католикам с протестантами тоже ничего на наших равнинах не светит, поскольку современная власть демонстративно выбрала православие и всей силой «административного ресурса» помогает батюшкам удалить с идеологического поля опасных миссионеров.
Не лучше обстоит дело и в стане приверженцев ислама. Их, конечно, поменьше, чем православных, но и там царил раскол. Ведь есть сунниты, шииты, ваххабиты – попробуй разберись, кто из них ближе к Богу, на кого можно опереться и кого нужно слушать.
А буддизм в распространенной у нас версии ламаизма вообще призывает предаваться медитации и ни о чем не думать в надежде на будущие перевоплощения. Но как тут ни о чем не думать, когда ЖКХ разваливается, а завтра могут отключить свет, газ и воду?
По идее, в нашей неразберихе самыми счастливыми должны себя чувствовать циничные атеисты. Но и им почему-то хочется чего-то большего, чего-то «странного», какого-то «пути» к какой-то «цели», какого-то «смысла жизни» и «надежды на лучшее будущее».
Самое время и место для проникновения агрессивных культов. И они, разумеется, проникают.
Практически все агрессивные культы имеют оккультную идеологию. Ведь что такое оккультизм? Это идеология, пытающаяся подменить собой естествознание. Оккультисты считают себя учеными, которые знают больше, чем наука. Сама эта апелляция не к вере, а к «точному знанию» пробуждает агрессивную убежденность в своей правоте. А обещание прикосновения к этому метафизическому знанию привлекает многих слабых духом людей, которые легко идут на поводу у «агрессоров».
В России случилось страшное. Единого представления о том, как правильно жить дальше, больше нет. А поскольку такого представления нет, то его нельзя передать нашим детям через систему образования. А дети наиболее уязвимы перед агрессивным воздействием оккультной пропаганды – ведь они еще не знают, что хорошо, а что плохо, что грозит большой бедой и что ведет к безумию. Традиции можно ругать, против них можно бунтовать, но только традиции позволяли обезопасить новые поколения от болезней роста, которые могут привести к смерти. Таких традиций ныне не существует, и, по-видимому, именно это в большей, чем что-либо другое, степени разрушает наше государство.
Поиски духовных лидеров, призванных создать новую традицию, порой заводят молодежь очень далеко. Если, скажем, современные теософы, штудирующие устаревшую «Тайную доктрину», вполне безобидны, то существует довольно много импортных и доморощенных «гуру», пытающихся установить контроль над нашими детьми. И далеко не все они призывают смиренно перебирать четки, сидя в позе лотоса посреди кремля, – среди них куда больше откровенных экстремистов, готовых во имя своих богов калечить и убивать как противников, так и ни в чем не повинных людей.
Взять хотя бы сатанистов, которые обращаются к самым темным ритуалам и обрядам, чтобы получить власть над людьми и миром. Сегодня в России широкое хождение имеют специальные списки, в которых перечислены различные общества «сатанинского» толка. В этих списках можно встретить настоящую экзотику, словно пришедшую в жизнь из мрачных романов ужасов.
В городах, как грибы после дождя, выросли тайные общества сатанистов. Студенты столичных университетов увлекаются культом «вуду». Работяги гуртом записываются в языческие секты.
В Москве втайне процветает «Черное братство», которым руководит загадочная Черная Графиня – женщина лет 75-ти. Рассказывают, будто бы эта Черная Графиня проходит колдовские обряды, включающие процедуры омоложения, и что ее реальный возраст давно переступил вековую отметку. По утверждению последователей, Черная Графиня происходит из рода французской королевы-отравительницы Марии Медичи, является магом высших степеней посвящения и всесильна? мирские проблемы, в том числе и политика, ее не интересуют, хотя она баснословно богата. Адепты называют ее «человеком теней» и говорят, что «ее решениями руководит сам сатана»…
В Россию проникли и последователи изуверского культа «Хабратц Хэрсе Хэор Бохер». Эта организация отличается тем, что очень часто использует в своих обрядах человеческие жертвоприношения. Адепты культа скрытны и не идут на контакт с другими оккультными организациями. Они практикуют так называемое суицидальное жертвоприношение: когда один из адептов считает, что он уже «созрел» и достоин стать жертвой, он оставляет письмо, что никого не винит в своей смерти, а затем совершает самоубийство.
Летом 1995 года группа московских диггеров обнаружила в одном из подземных водостоков столицы действующий алтарь этой секты, при этом диггеры и находившиеся с ними корреспонденты спугнули группу адептов. Вот как, согласно описанию, выглядел тот алтарь: «В стенном проеме старого высохшего водостока на квадратных кафельных плитках, уложенных просто на куче щебня и трухи, на окаменевших остатках химических и фекальных сливов в ряд стояли: урна из пемзы, деревянный ковш с клювом хищной птицы вместо ручки, несколько фигурок фантастических чудищ и божков. Здесь же находился пожелтевший от времени человеческий череп. В глубине “алтаря” находился громоздкий железный крест… Мы взяли в руки изваяние странных, неузнаваемых богов… Пасть была широко открыта, вместо глаз зияли две огромные дырки. Череп был голым, в него был вставлен еще один маленький голый черепок с такими же зияющими пустотой глазницами. Когда диггеры попытались поджечь маленькую свечку, которая оказалась запрятанной глубоко внутрь горла фигурки, пламя полыхнуло в пасти бледным желтым языком, из глазных проемов повалил густой едкий дым…»
Летом 1996 года Тюменская область, а вместе с ней и вся Сибирь, были потрясены серией беспрецедентных загадочных смертей в пригородном селе Антипино. Одного за другим из петли вытаскивали подростков без явных следов насильственной смерти. По первым слухам это были самоубийства, но факты говорили о другом: все повешенные являлись членами какой-то таинственной организации и были задушены во время тайного ритуала посвящения. Правоохранительные органы долгое время отказывались видеть в смертях подростков систему, не придавали значения отдельным фактам – только под давлением общественности, да и то лишь спустя полгода областная прокуратура возбудила уголовное дело, объединив в нем все загадочные убийства. Была создана специальная следственная бригада, тщательно проверялся каждый случай убийства.
Постепенно выяснились подробности. Антипинское братство называлось «Мадра». Местом для своих собраний братство выбрало пустующий подвал общежития на улице Водников в Антипино. Стены были расписаны каббалистическими символами. Имелась надпись черным маркером: «Прорыв боли – ДИМА. СТАС. СЕРГЕЙ».
Имеются свидетельства, что ночные походы «Мадры» на местное кладбище были строго рассчитаны по сатанинскому «Календарю дневных и ночных часов». Там же отмечались дни и часы «Эгромуса» – ритуальной смерти членов секты. Крадучись, мальчишки выбирались из своих квартир и шли на кладбище. Антипинцы уверены: перевернутые кресты на могилах – это их рук дело. Неявка на сборище строго каралась.
Судя по имеющейся информации, процедура жертвоприношения отрабатывалась во всех деталях по перепечаткам из старинных книг. Присутствующие, как правило, укладывали жертву на спину и один из них садился ей на ноги. Тогда же лежащему и накидывали удавку. После труп подвешивали на кожаный ремень. Убийцы должны были оставить своеобразную визитную карточку – обозначить стихию астрального тела, которое отправляется к дьяволу. У Сергея Сидорова в коленках зажали закрытую пластиковую бутылку с бензином: его стихия – огонь. Стасу Буслову втиснули в карман рубашки флакон с кремом от комаров: его стихия – воздух.
Согласно официальным данным, озвученным руководством МВД, на сегодняшний день в одной лишь Москве насчитывается около двадцати направлений сатанистских сект, включающих в общей сложности более 30 организованных групп численностью около 2000 членов. Самые крупные и известные из них – «Черный ангел», «Южный крест» («Московская церковь сатаны»), группа Черной Графини, «Российская церковь сатаны» и «Черный дракон».
Сатанисты без малейших колебаний переступают через закон и нравственность – в этом они давно превзошли любые другие оккультные ордена и организации. Вот только некоторые из преступлений, ответственность за которые возлагается на российских сатанистов.
Ритуальное убийство 18 апреля 1993 года в Оптиной пустыни (Калужская область) трех православных монахов. Пойманный убийца – сатанист Николай Аверин – даже не отказывался от содеянного.
Ритуальные убийства, совершенные адептами «Ордена дьявола» под Хабаровском в 1990–1993 годах. Останки жертв были найдены в заболоченной местности – все убийства взял на себя некто Прохоров, в доме у которого милиция обнаружила сатанистский храм.
Ритуальное убийство несколькими школьниками в городе Черкесске своей одноклассницы – они зарезали девушку и пили ее кровь.
Ритуальное убийство в Гомеле семилетнего мальчика и первоклассницы адептом оккультизма – при задержании тот заявил, что убивал из мистических побуждений.
Изнасилование и ритуальное убийство одиннадцатилетнего мальчика адептом сатанинской секты «Синий лотос», 24-летним сторожем зверофермы колхоза «Прогресс» села Новоязовское Днепропетровской области Кравченко. Испугавшись расправы односельчан, Кравченко покончил жизнь самоубийством – при обыске на его квартире был обнаружен «сатанистский дневник» (Кравченко сам его так подписал).
Ритуальное убийство 16-летней девушки сатанистами в городе Канске Красноярского края в 1995 году.
Ритуальное убийство в 1995 году в военном городке Дягилеве близ Рязани местной «экстрасенсом-целительницей» Ариной Забродиной, женой офицера, своего собственного сына-второклассника Коли, которого она специально готовила к жертвоприношению сатане несколько дней, кормила специальной пищей. Сначала она оглушила мальчика, затем перенесла его в ванную и отрезала ему голову, спустила кровь; голову сына Забродина завернула в белую ткань и положила в полиэтиленовый пакет, соседи видели ее стоящей на балконе, держащей в руках какой-то круглый предмет и совершающей странные действия, похожие на ритуальные, – только вмешательство милиции спасло от расправы ее дочь, которая должна была стать следующей жертвой.
Ритуальное убийство сатанистами 32-летней женщины в ноябре 1995 года в Санкт-Петербурге. Как выяснило следствие, сатанисты (двое мужчин и две женщины) по общему сговору принесли несчастную в жертву сатане, затем затащили ее в ванную, где расчленили труп (так, по их словам, требовал обряд), затем таким же способом они расправились с двумя собаками погибшей, останки расфасовали по 4 пакетам и бросили их в небольшой пруд по улице Челябинской.
Среди других типичных преступлений, характерных для убежденных сатанистов и прочих дьяволопоклонников: растление малолетних; массовые изнасилования; осквернение могил и гробокопательство; издевательства над животными и ритуальные убийства животных; осквернение храмов и других культовых сооружений; употребление и распространение наркотиков; сексуальные оргии и принуждение к гомосексуализму.
Примечательно, что среди адептов сатаны хватает и поклонников Гитлера – для них он свой, почти идеальное воплощение Антихриста, прихода которого они все ждут с нетерпением. Так, Гитлера считают одним из своих духовных лидеров сторонники «Церкви Великой Белой Расы» и печально известной секты «Аум Синрике»…
Мы можем по-разному относиться к православию. Я, будучи атеистом, недолюбливаю эту конфессию и даже считаю, что она оглупляет население, делает «православный люд» зависимым от воли небольшой группы лиц, а потому уязвимым перед лицом реальных опасностей, которые грозят нам в этом большом материальном мире. Однако православие при всех его недостатках является ветвью мировой религии, проповедующей смирение и терпимость, любовь и всепрощение. Христианство не просто утверждает нравственные законы, но требует их неукоснительного соблюдения, что очень важно в эпоху хаоса и реформ, когда так много соблазнов, но нет ответственности за содеянное. Потому оно всегда предпочтительнее, чем любая другая эзотерика под девизом прикосновения к Древнему Знанию Предков или изучения астральных миров…
Части 12-й группы армий генерал-лейтенанта Омара Нельсона Брэдли и 1-го Украинского фронта маршала Конева встретились на Эльбе, в Торгау.
Войска 2-го Белорусского фронта, форсировав Одер, прорвали главную полосу обороны и, продвинувшись на 20 километров, сковали 3-ю танковую армию противника, лишив ее возможности нанести контрудар с севера по советским армиям, окружившим Берлин.
Четыре общевойсковые и две танковые армии 1-го Белорусского фронта, две танковые армии и стрелковый корпус 1-го Украинского фронта начали штурм Берлина, нанося удары по сходящимся направлениям к центру города. Бои шли днем и ночью. Они велись на земле, в подземных коммуникациях и в воздухе.
Напряжение боев в Берлине нарастало по мере продвижения советских войск к центру города, к Рейхстагу и правительственным зданиям. Штурмовавшие Берлин армии имели заранее определенные полосы наступления, части и подразделения атаковали конкретные объекты – районы, улицы, здания и сооружения. Бои велись, как правило, штурмовыми группами и отрядами, составленными из подразделений всех родов войск; использовались танки, орудия прямой наводки, огнеметы и даже трофейные фаустпатроны.
Со своей стороны нацисты бросили в бой последний резерв – всех мужчин-берлинцев, способных носить оружие. В сражение вступили и раненые из госпиталей, и заключенные, выпущенные из тюрем. Ввиду ограниченности вооружения, эти отряды получали винтовку или ручной пулемет на два-три человека.
В бункере под Рейхсканцелярией обсуждался план прорыва окружения Берлина силами армии генерала Вальтера Венка, действовавшего на рубеже Эльбы. Но когда Гитлер приказал Венку прорываться к Рейхсканцелярии, этой армии уже не существовало.
В это самое время Гитлером овладела новая идея фикс. На совещании вдруг появился адъютант прессы Лоренц. Он сразу попросил слова и сообщил радостную новость: как только советские и англо-американские войска встретились на Эльбе, между ними начались столкновения.
Гитлер приободрился. Он обратился к присутствующим: «Господа, вот снова убедительнейшее доказательство моей правоты и отсутствия единства у наших врагов! Разве немецкий народ и история не назовут меня преступником, если я сегодня заключу мир и упущу эту возможность? Завтра наши враги столкнутся! Ведь очевидно, что в ближайшие дни, и даже часы, разразится война между большевиками и англосаксами из-за германской добычи!»
Фюрер больше не слушал военачальников – его мысли были всецело заняты очередным свершившимся чудом.
«Если действительно верно, что в Сан-Франциско между союзниками имелись противоречия, – окрепшим голосом говорил он, – тогда поворот наступит, как только я нанесу удар большевистскому колоссу. Тогда, вероятно, и другие убедятся, что только я, моя партия и сегодняшнее немецкое государство способны остановить большевистский колосс!»
Пришло время поговорить об оккультных организациях Веймарской республики – ведь именно из их идеологии выросла эзотерическая часть идеологии Третьего рейха. Наиболее часто в этой связи поминают тамплиеров Ланца фон Либенсфельса.
Человек, который называл себя Йорг Ланц фон Либенфельс (von Liebensfels) и утверждал, что он родился 1 мая 1872 года в Мессине (Сицилия) от барона Иоганна Ланца фон Либенфельса и его жены Катарины, урожденной Скала, в действительности родился 19 июля 1874 года в пригороде Вены. Его отец, Иоганн Ланц, был учителем; мать действительно звали Катарина, урожденная Гоффенрайх. При крещении ребенок получил имя Адольф Йозеф.
В детстве Ланц горячо интересовался средневековым прошлым и религиозными орденами, к которым он относился как к духовной элите. Сам он рассказывал, что его особенно воодушевлял средневековый Орден тамплиеров (рыцарей Храма, «храмовников») и что он с головой ушел в изучение их истории, традиции и легенд. Эти впечатления определили его решение принять послушничество в одном из аббатств Вены. Несмотря на возражения семьи, он вступил в орден как брат Георг 31 июля 1893 года.
Аббатство оказало серьезное влияние на жизнь Ланца. Белый камень церковных нефов, белые плиты, строгий романский стиль, уединенный монастырский сад, мозаика цветных стекол и могилы XII века – все это совпадало с атмосферой средневекового рыцарского романа. Ланц был истовым послушником и делал серьезные успехи. В 1897 году он постригся в монахи, а еще через год приступил к преподаванию в духовной семинарии.
Жизнь в монастыре удовлетворяла его сентиментальным стремлениям отождествить себя со священной элитой древности; кроме того, эти годы предоставили ему исключительную возможность расширить свое образование. Зрелые труды Ланца несут на себе ясный отпечаток глубокого знания Библии, редких апокрифов и гностических текстов, а также религиозных традиций и языков Ближнего Востока. Он также прилежно изучал историю аббатства и опубликовал свои исследования в нескольких научных журналах.
Особенно важна самая первая из опубликованных им работ, поскольку она является наиболее ранним свидетельством зарождения его специфического мировоззрения. Это был комментарий к отпечатку на могильном камне, извлеченном из-под монастырских плит в мае 1894 года. Отпечаток изображал дворянина, ошибочно идентифицированного как Бертольд фон Трейн, топчущего неизвестное животное. Ланц интерпретировал эту сцену как аллегорическое изображение вечной борьбы между силами добра и зла, соответственно представленными дворянином и странным чудовищем. Размышления над буквальными смыслами этой аллегории убедили его в том, что корень всякого зла в мире заложен в животной природе человека. Для того чтобы найти решение этой проблемы, Ланц начал заниматься зоологией.
Изучая священное писание, апокрифы, современную археологию и антропологию, Ланц объединил существовавшие в то время расистские идеи в дуалистическую религию. Голубые глаза и светлые волосы, свойственные арийской расе, окончательно отождествлялись для него с добрым началом, тогда как различные темные отклонения – негроиды, монголоиды, жители Средиземноморья – он связал с принципом зла. Личным вкладом Ланца в расистскую идеологию стала адаптация научных взглядов применительно к гностической доктрине, представляющей светлые и темные силы в качестве космических сущностей, ответственных за порядок и хаос в мире.
Трудно сказать, насколько этими идеями Ланц обязан своему послушничеству в монастыре. Его учитель Шлегль презирал евреев Ветхого Завета как самонадеянное и надменное сообщество, и его переводы Библии попали в список книг, запрещенных церковью за антисемитизм. Расистские тенденции в мышлении Ланца вполне могли сформироваться под влиянием Шлегля. Впрочем, его неортодоксальные убеждения, по-видимому, вызывали серьезные трения между ним и наставниками. Стремление же Ланца к свободе, интеллектуальной и физической, стало причиной разочарований, в связи с чем он отказался от обета и покинул аббатство в апреле 1899 года.
С этого времени Ланц самостоятельно выбирал пути для развития своих идей, и период с 1900 по 1905 год отмечен его быстрым интеллектуальным ростом. В это время он был зарегистрирован как член, по меньшей мере, двух научных обществ, где имел возможность встречаться с выдающимися историками и учеными. Он получил патент на три изобретения. Он также начал писать для таких народнических и социал-дарвинистских журналов, как «Молот» и «Политико-антропологический обзор». Одна из статей Ланца содержала более ста ссылок на сугубо научные исследования, что подтверждало глубину его недавних занятий антропологией, палеонтологией и мифологией.
Поскольку в 1902 году Ланц получил докторскую степень, по-видимому, он защитил и диссертацию на одну из интересующих его тем.
В 1903 году Ланц опубликовал основные положения своей доктрины, названной им «Теозоологией». Этот текст являлся странным соединением религиозных идей, заимствованных из традиционных иудейско-христианских источников, но переработанных в свете данных современной науки. Целью первой главы была попытка понять природу и происхождение существ, которых Ланц называл пигмеями и на которых возлагал ответственность за разрушение арийской цивилизации прошлого. Следующие четыре главы описывали сатаническое царство, рассказывали историю первого пигмея по имени Адам, который породил расу человеко-зверей (Anthropozoa).
При этом Ланц использовал очень своеобразный принцип перевода древних текстов: согласно ему слова «земля», «камень», «дерево», «хлеб», «золото», «вода», «огонь» и «воздух» означали получеловека, а глаголы «называть», «видеть», «знать» и «скрывать» означали «совокупляться с» и так далее. В соответствии с Ланцем, основным сюжетом древней жизни был поиск и воспитание любовников-пигмеев (Buhlzwerge) для извращенных сексуальных развлечений. Поэтому основная цель Ветхого Завета выглядела как предупреждение избранным людям (арийцам) о последствиях этой скотской практики.
Не забывает Ланц и про богов. Он начал с утверждения, что поколение богов существовало как наиболее ранняя и высшая форма жизни (Theozoa), совершенно отличная от человеко-зверей, родоначальником которых стал Адам. Ланц предположил, что эти божественные существа обладали необычными чувственными органами, предназначенными для восприятия и передачи электрических сигналов. Подобные органы наделяли их обладателей мощной способностью к телепатии и всемогуществом, но позже они атрофировались в рудиментарные гипофизарную и шишковидную железы, как можно видеть у современного человека, и это произошло в результате скрещивания божественного племени со звероподобным.
Впрочем, Ланц допускал, что всеобщая программа сегрегации может вернуть эти способности арийцам, как ближайшим наследникам божественного племени.
В воем труде Ланц выдвигает и программу действий, которые могли бы помочь арийцам вернуться к «божественному» состоянию. Его рецепты просты и безжалостны. Культурный подъем низших рас во всей Европе и в ее колониях должен быть обращен вспять. Социализм, демократия и феминизм должны быть отменены. Женщины должны войти в полное подчинение их арийским мужьям. Дальнейшее размножение пигмеев должно быть остановлено с помощью принудительной стерилизации. Самых сильных особей Ланц предлагал поработить и использовать в качестве вьючных животных. В некоторых пассажах Ланц настаивал на сожжении всех человеко-зверей, что послужило бы жертвой богам во имя приближения расовой чистоты человечества. С этой точки зрения крематории концентрационных лагерей, которые строили эсэсовцы, предстают как некие алтари.
Подобно нацистам, Ланц не собирался ограничиваться территорией Германии, его планы выходили далеко за ее границы. «Но это должно продолжаться лишь до тех пор, пока не возникнет новый электрон, новый Грааль, новый род священников. Великие князья, сильные воины, богоугодные священнослужители возникнут из древней священной земли германских богов, которую содомитские обезьяны вновь заковывают в цепи».
В конце 1905 года Ланц начинает выпускать расистский журнал «Остара», названный так в честь языческой богини. В первой вступительной статье Ланц проинформировал читателей о том, что «Oстара» – первый и единственный «расово-экономический» журнал, который намерен «практически использовать антропологические данные для того, чтобы научным образом сломить восстание низших рас и защитить благородство расы европейской».
Ланц самолично выпустил семьдесят один номер журнала. Основными их темами были расовая соматология, антифеминизм, антипарламентаризм, духовные различия между черными и белыми расами в сферах сексуального поведения, искусства, философии, коммерции, политики и войны, а также кастовый закон, заимствованный из индуистских кодексов. Первая мировая война рассматривалась в журнале как эсхатологическая фаза в борьбе между черными и белыми.
В военные годы связь Ланца с народническими публицистами значительно возросла. Журнал оставался верен провозглашенным намерениям и тщательно отслеживал «отрицательные» социокультурные и экономические последствия эмансипации низших рас во всех сферах общественной жизни. Эти анализы сопровождались «эмпирическим материалом», полученным от журналистов. Темы анализов легко установить по названиям серий. Среди номеров с 26-го по 89-й семь были тесно связаны с классификацией расовых типов, 18 – посвящены вопросам пола, женщинам и проституции, 29 – духовным и физическим различиям белых и черных, 9 – религиозным и оккультным вопросам.
Идеологические связи Ланца с оккультизмом еще усилились, когда он обратился к астрологии. Весной 1915 года Ланц опубликовал подробные обзоры астрологической литературы. После этого он счел, что усвоенных идей ему достаточно, чтобы самому включиться в предсказательский процесс. По его мнению, Первая мировая война свидетельствовала о мессианском «исполнении времен». Растущий расовый беспорядок, военный и культурный хаос должны были завершиться новым монгольским нашествием на Европу в период с 1960 по 1988 годы, предав Землю во власть демонического господства. Следующий за этим Страшный суд предвещает Золотой век, когда возникнут новая Церковь Святого Духа и Арийское государство, власть в котором будет отдана жрецам, посвященным в таинства древней сексуально-расистской религии. Географическим местом рождения расистского Золотого века была названа Вена, и в новом политико-религиозном устройстве ей отводилась главная роль…
Желание Ланца основать рыцарский орден прямо вытекало из его концепций элитаризма. Выбор рыцарства в качестве «образцов для подражания» определялся комплексом факторов, включающим и собственную психологическую склонность, и неоромантический климат немецкоязычной культуры на рубеже веков.
Впервые Ланц заинтересовался тамплиерами, читая средневековые легенды о рыцарях Круглого стола. При этом он пришел к выводу, что рыцари Круглого стола связаны с историческими тамплиерами. Рыцари для него были прежде всего носителями расистской идеологии на протяжении Средних веков. В их намерения, по утверждению Листа, входило создание Великого Германского Ордена – государства, в которое входили бы Средиземноморье и Средний Восток.
В героическом образе рыцарей Храма соединились идеи веры и собственного достоинства, столь распространенные в неоромантических кругах, с современными представлениями о расовом спасении, элитаризме и пангерманизме. Осуждение и преследование тамплиеров в 1312 году также имело особый смысл в рамках этого мировидения. Безжалостное искоренение благородного Ордена означало триумф нацменьшинств, на протяжении долгого времени стремившихся к устранению основных защитников евгенического культа. Господство низших сил по всей Европе в последующие века разрушило «арио-христианскую» цивилизацию и привело современный мир на грань кризиса. Однако Ланц не ограничивал себя ностальгическими образами славного прошлого, решив создать исчезнувший военный Орден, целью которого будет новый крестовый поход.
В 1907 году Ланц с помощью своих венских друзей приобрел замок Верфенштайн (Werfenstein), ставший штаб-квартирой Ордена. Этот замок представлял собой романтическую средневековую руину, расположенную на краю отвесной скалы над Дунаем в австрийской деревне Штруден. В декабрьском номере журнала «Остара» Ланц опубликовал программу Ордена новых тамплиеров, характеризуя его как арийское общество взаимопомощи, призванное воспитывать расовое самосознание посредством генеалогических и геральдических изысканий, турниров красоты, а также создания расовых утопий в слаборазвитых частях мира. Рождество 1907 года Ланц отметил поднятием на башне замка флага с изображенной на нем красной свастикой.
Первыми формами деятельности Ордена стали фестивали, проводимые в Верфенштайне. Однажды весной несколько сотен гостей прибыли на пароходе из Вены, приветствуемые залпами маленьких пушек из увенчанного флагами замка. После завтрака в гости прослушали концерт во внутреннем дворе замка. Праздник закончился поздно ночью фейерверками и хоровым пением. Это событие широко освещалось в национальной прессе, способствуя тем самым распространению идеологии «Остара» среди широкой аудитории.
Помимо публичных празднеств общегерманского характера, Ланц изобрел службы и церемониал для самого Ордена, которые оставались под большим секретом для непосвященных.
В это время Ланц начал разрабатывать правила Ордена, выполненные в форме дисциплинарного кодекса, соблюдаемого в традиционных религиозных орденах. И хотя кодекс не был напечатан вплоть до окончания Первой мировой войны, возможно, что в списках он циркулировал среди членов Ордена много раньше. Девять пунктов кодекса заключали в себе утверждение о целях Ордена и его принципах; далее шло перечисление прав и обязанностей братьев, краткое описание ритуалов Ордена; отдельные статьи были посвящены церемониалу, иерархии, геральдике и формам одежды. Наконец, в кодекс были включены статьи, касающиеся собственности Ордена, правил диспута и процедуры отставки.
В первом пункте Орден описывался как расово-религиозная организация, в которую могли входить лица с преобладанием чистой крови, а именно те, кто в большей или меньшей степени светловолос, голубоглаз и обладает «арийским» телосложением.
Члены Ордена должны были оказывать предпочтение братьям и равным по расе в делах, касающихся профессиональных должностей, благотворительности и бизнеса. В их обязанности входил поиск достойных неофитов и заключение евгенически чистых браков. Состоятельные члены Ордена должны были поддерживать создание новых домов в местах, отличающихся своим естественным великолепием или богатых историческими ассоциациями – особенно ценились места, отмеченные следами тамплиеров и монастырской жизни: такие дома должны были служить «арио-христианскими» центрами.
Со временем Ланц разработал иерархию Ордена. В соответствии с кодексом братья разделялись на семь рангов в зависимости от их готовности к службе и степени расовой чистоты. Низший разряд состоял из слуг (Server, SNT), расовая чистота которых определялась менее чем на 50 %. Следующий разряд состоял из близких друзей (Familiar, FNT) – людей, оказывавших особые услуги Ордену, но не стремившихся к вступлению в него. Разряд неофитов (Novice, NNT) включал в себя всех, достигших двадцати четырех лет, расово чистых более чем на половину, но еще не готовых к вступлению в высшие разряды. Высшие разряды включали в себя Мастеров (MONT) и Каноников (CONT), они должны были обладать соответственно 50–75 % и 75-100 % расовой чистоты. Два самых высоких разряда иерархии – Пресвитеры и Приоры (pONT и PONT). Любой Мастер или Каноник мог стать Пресвитером, но для этого он должен был создать новый дом, новую филиацию Ордена. В их права входило чтение служб и торжественных месс, но они не были допущены к приему и рукоположению братьев. Пресвитер, в чьем подчинении находилось более пяти Мастеров или Каноников, мог выступать в качестве Приора и пользоваться всеми правами священной службы. При любых обстоятельствах братья должны были соблюдать установленный порядок старшинства.
План иерархии Ланц сопроводил описанием одежд, геральдических знаков и титулов, соответствующих разряду каждого из братьев. Основной одеждой братьев была белая сутана с капюшоном, украшенная красным рыцарским крестом. Пресвитер дополнительно носил красный берет. Приор имел золотой жезл.
В 1912 году Ланц объявил себя Приором Ордена. Между 1913 и 1918 годами в журнале «Остара» упоминались и другие братья.
В 1915 и 1916 годах Ланц выпустил бревиарий новых тамплиеров в двух частях, содержавший в себе «арио-христианские» псалмы и гимны, написанные им самим и его ближайшими друзьями. Эти сочинения были основаны на традиционных христианских текстах, но смысл их был изменен в расистском ключе. Пронзительные мольбы, обращенные к Христу-Фрайя (готское имя Иисуса), о спасении расы и искоренении низших рас отражают уже знакомую нам доктрину.
Ритуальная жизнь в Ордене несомненно происходила и до и после войны, но трудно сказать, как много людей были причастны к эзотерическим структурам. Популярность журнала «Остара» доказывает, что Орден новых тамплиеров был хорошо знаком многим австрийцам, особенно жителям Вены. Местные старожилы вспоминают, что в те времена «Остара» широко продавался во всех табачных и газетных киосках. Сам Ланц утверждал, что в 1907 году количество изданных экземпляров достигло 100 тысяч экземпляров. Из этого можно сделать вывод, что шовинистские и расистские идеи Ланца разделялись читателями «Остара», даже если лишь очень немногие из них были причастны к эзотерическим практикам новых тамплиеров…
Был среди почитателей идей Ланца фон Либенфельса и юный Адольф Гитлер. Во время пребывания в Вене он регулярно покупал этот журнал в газетных ларьках. Когда ему не удавалось приобрести тот или иной номер, будущий фюрер нацистов выписывал его по почте непосредственно у Ланца.
Ланц помнил об этом и в одном из писем 1932 года сообщал своему соратнику и члену Ордена новых тамплиеров: «Знай, что Гитлер – это один из наших учеников. Ты еще увидишь, как он, а стало быть, и мы, победит и разожжет движение, которое заставит содрогнуться мир».
Своеобразным «центром кристаллизации», где сумасбродные идеи немецких эзотериков стали воплощаться в реальность политических структур, стал город Мюнхен. А в качестве движущей силы этого превращения выступил так называемый Германский орден (Germanenorden), одним из основателей которого считается барон Рудольф фон Зеботтендорф.
Человек, называвший себя барон Рудольф фон Зеботтендорф (von Zebottendorf), был, как это часто случается, не более чем самозваным аристократом.
Он родился 9 ноября 1875 года в Хойерсверде, торговом городе Саксонии, расположенном к северо-востоку от Дрездена. Его отец – Эрнст Рудольф Глауэр был железнодорожником, мать звали Кристиан Генриетта, урожденная Мюллер. При крещении ребенок получил имя Адам Альфред Рудольф Глауэр.
Отец Рудольфа умер в июне 1893 года, тем не менее оставив сыну средства, достаточные для того, чтобы завершить среднее образование и начать учиться на инженера.
Молодой Глауэр поступил в Техническую школу Ильменау, но учебу не завершил, а вместо этого, подписав контракт на шесть месяцев, нанялся кочегаром на судно. Благодаря этой работе, он путешествовал по миру, набираясь впечатлений.
Летом 1900 года Глауэр прибыл в Константинополь, где на некоторое время остановился. Он изучал турецкий язык у имама в мечети Бейкоца и знакомился с местными обычаями. Именно здесь Глауэр серьезно увлекся оккультными науками. Гуссейн-паша, его богатый и образованный хозяин, исповедовал суфизм и обсуждал вопросы веры с Глауэром.
В Бурсе Глауэр познакомился с семьей Термуди, греческими евреями из Салоник. Старый Термуди ушел от дел и целиком посвятил себя изучению Каббалы и коллекционированию алхимических и розенкрейцеровских текстов. Термуди были франкмасонами и принадлежали к ложе Французский Ритуал Мемфиса, проникшей в Левант и на Средний Восток. Глауэр был посвящен в ложу старым Термуди и впоследствии унаследовал всю его оккультную библиотеку.
В 1902 году Рудольф вернулся в Германию и поселился в Мюнхене. Несколько лет спустя газеты сообщили о том, что он предстал перед судом по обвинению в подделывании денег и прочих жульничествах. Неприятности с законом подтолкнули его к тому, что он во второй раз оставил Германию, вернувшись в Константинополь.
Известно, что Глауэр читал лекции на эзотерические темы в своем доме, в одном из районов Константинополя, а затем в декабре 1910 года основал мистическую ложу.
Религиозная ориентация первоначально определяла собой и политические взгляды Глауэра: антиматериализм, алхимия, «тайная наука» розенкрейцеров в сочетании с послевоенной ненавистью к большевикам, воплощающих в своей идеологии апофеоз материализма, – все это привело его к исключительно антидемократическим идеям.
Второй период жизни Глауэра в Турции длился четыре года. После участия во Второй Балканской войне (октябрь-декабрь 1912 года) на турецкой стороне, будучи ранен, он вернулся в Германию и обосновался в Берлине. Вскоре он выгодно женился и стал богачом.
Однажды Глауэру – нет, теперь уже Зеботтендорфу – попалась на глаза газетная реклама Германского ордена, приглашавшая светловолосых и голубоглазых немецких мужчин и женщин к вступлению в эту организацию. Под объявлением располагались три руны. Зеботтендорф был заинтригован и решил добиться членства. В сентябре 1916 года он нанес визит главе ордена в Берлине. Этого человека звали Герман Поль. Зеботтендорф и Поль говорили о рунах, эзотерический смысл которых интересовал последнего, и об ордене. Поль пояснил, что пришел к изучению рун через Гвидо фон Листа и что убежден: утрата арийцами знаний об их магической власти связана с нарушением расовой чистоты.
Зеботтендорф стал расспрашивать о планах ордена на будущее и ему объяснили, что оно определится на предстоящем плановом собрании. На этом собрании Зеботтендорф принял на свои плечи руководство баварским отделением Германского ордена, действуя с этого момента от имени Поля. Его переписка с людьми, чьи адреса он получил от руководства, измеряется томами. Он начал посещать своих корреспондентов, и эти визиты превратились в регулярные групповые встречи и лекции. Предложение Зеботтендорфа выпускать специальное периодическое издание было тепло встречено братьями по ордену, и первый номер журнала «Руны» («Runen») появился в январе 1918 года.
В это время помощники Зеботтендорфа активно вербовали новых членов. Весной 1918 года вверенное ему отделение ордена насчитывало уже 200 человек, следующей осенью – 1500.
Поскольку помимо ритуальных собраний Германский орден постоянно устраивал политические митинги крайне правого толка, баварское отделение приняло особое название – общество «Туле», чтобы избавить себя от нежелательного любопытства со стороны социалистов. Комнаты общества «Туле», которые они арендовали у гостиницы «Четыре времени года», были украшены эмблемой Туле, изображающей длинный кинжал и свастику.
Общество «Туле» (Thule Gesellschaft) с самого начала создавалось как чисто оккультное, и его доктрины представляли собой прямое развитие идей Елены Блаватской и Гвидо фон Листа. В самом названии общества мы видим указание на мифологию этих эзотериков.
Предание об острове Туле восходит к путешествию знаменитого Пифея из Массилии (нынешний Марсель), которого в античные времена считали «отъявленным лгуном» и который был полностью (или почти полностью) реабилитирован в эпоху Великих географических открытий. Во время своих странствий Пифей посетил остров Ультима Туле – «самую далекую из всех известных земель». Плавание от Оркад (то есть Оркнейских островов) до Туле продолжалось пятеро суток. Сама эта страна отличалась плодородием, здесь произрастали «поздно созревающие плоды» и обитало культурное население. Соотнести землю Туле с реальным географическим объектом не удалось до сих пор. Наряду с другими выдвигалась гипотеза о том, что таинственный остров исчез, став одной из банок Фарерской возвышенности.
В эзотерической интерпретации остров Туле был частью великого арктического континента, отличавшегося умеренным климатом и неистощимыми ресурсами – северный вариант легендарной Атлантиды. Этот континент населяли высокие светловолосые брахицефалы (короткоголовые), создавшие развитую цивилизацию, основанную главным образом на понятии чести. Другие же люди, рассеянные по всей Земле, еще не успели выйти из животного состояния.
Избранная раса, проживающая на северном континенте, называлась арийской. Их плодородная полярная земля была отделена морем от остального мира, благодаря чему полностью сохранялись традиции и чистота арийской крови.
Однако в результате внезапного катаклизма направление земного вращения изменилось, что привело к климатическим катаклизмам. В Туле исчезли плодородные земли и дичь, которой в основном питались арийцы. Жизнь там стала невозможной.
Пятнадцать тысяч лет назад арийцы были вынуждены покинуть свою этническую колыбель и отправиться на поиски новых плодородных земель. Это расселение проходило в несколько волн. Вначале арийцы появились в европейской зоне Скандинавии и Балтики, то есть преимущественно в Эстонии, Латвии, Литве и Финляндии. Позднее они предпочитали селиться в той части Центральной Европы, которая в дальнейшем стала территорией Священной Германской империи.
Даже в изгнании арийцы хранили память о Туле. Чтобы не забыть традиции предков, они везде ставили полярный символ – свастику. Таким образом этот знак получил распространение повсюду в Европе…
Подобные спекуляции весьма охотно распространялись вышеупомянутым Йоргом Ланцем фон Либенфельсом. В 1911 году он издал брошюру «Прародина и древняя история героической светловолосой расы», в которой излагал все эти палеофантастические измышления, с удовольствием ссылаясь на Блаватскую и на Гвидо фон Листа. Либенфельс писал, что древние мегалитические постройки и каменные круги, обнаруженные в Европе, являются следами миграции арийской расы, которая перемещалась с севера на юг и оставляла в местах, населенных варварами, культовые сооружения, посвященные солнечной религии.
Но эта арийская палеофантастика не могла существовать сама по себе – она должна была дополняться другими мифами. Начиная с 1913 года издательство «Дидерих» печатало в Йене 24-томное собрание северных caг и героических сказаний. Самая монументальная книжная серия носила название «Туле». С тех пор слово «Туле» закрепилось в словаре правых радикалов. Это был не просто политический пароль – это было ключевое понятие в националистической мифологии.
Но именно фон Зеботтендорф превратил эти фантазии в импозантную легенду, которая околдовала немецких националистов. Подобно Ланцу фон Либенфельсу, он полагал, что мегалитические постройки прошлого свидетельствовали о высокоразвитой нордической культуре. Основным выводом его «исследований» было предположение, что в те времена в небесах «господствовало» созвездие Овна. А стало быть, это служит убедительным доказательством того, что Туле являлась древнейшей в истории человечества культурой. Она обладала высокими техническими и духовными знаниями – тогда как над Индией и Египтом еще висела тьма невежества. Зеботтендорф находил следы немецкой культуры в древней Халдее, Палестине (пока туда не пришли евреи), троянских и микенских поселениях. Отпечаток древнего влияния германцев несли на себе Индия и Персия.
Фон Зеботтендорф не отказывал себе в удовольствии процитировать и Библию, где говорилось о великанах и дальних народах, которыми евреев пугал Моисей. Для него это было еще одним свидетельством существования нордической расы господ. В журнале «Руны» фон Зеботтендорф самоуверенно провозглашал, что «колыбель наших божественных предков лежит далеко на севере, на гигантском острове. Там, куда плавают только рыбы, дабы нереститься, и летают птицы».
Фон Зеботтендорф и его общество показали себя 9 ноября 1918 года во время социалистической революции в Баварии. Едва узнав о перевороте, фон Зеботтендорф собрал своих «братьев» и произнес страстную речь. Сохранившийся текст демонстрирует поразительную смесь монархических, антисемитских и ариософских чувств:
«Вчера мы пережили гибель всего, что было нам дорого, близко и свято. Вместо наших принцев германской крови, у власти – смертельные враги: евреи. Чем грозит нам этот хаос, мы еще не знаем. Но мы догадываемся. Время, которое придет, будет временем борьбы, горьких утрат, временем опасности… И пока я держу свой железный молот [4], я клянусь все силы отдать этой борьбе. Наш орден – германский орден и преданность наша – германская. Наш бог – Вальватер, его руна – Ар. «…» Чтобы показать волю орла к самопожертвованию, он окрашен в красный. С сегодняшнего дня наш символ – красный орел, пусть он предупреждает нас, что мы должны умереть, чтобы выжить».
Ссылки фон Зеботтендорфа на руну Aр (Ar, Jera) и на мистическую фигуру воскресающего орла, ставшую воинствующим символом арийцев, свидетельствуют о несомненном влиянии Гвидо фон Листа. Еще в 1908 году фон Лист писал о том, что Ар-руна означает солнце, первоначальный огонь, арийцев и орла, при этом он также имел в виду смерть и воскрешение орла как специфически немецкий символ возрождения.
Обратившись к членам «Туле» с требованием бороться, «пока свастика не воссияет над холодом темноты», фон Зеботтендорф завершил свою речь декламацией расистско-теософских стихов.
Члены общества «Туле» принимали деятельное участие в сопротивлении коммунистическому правительству Республики Бавария: просачивались в армейские подразделения, проводили в них агитационную работу и запасались оружием. Некоторые из них даже были арестованы за это.
Так, 26 апреля 1919 года красногвардейцы Баварии произвели обыск в штаб-квартире «Туле». Они арестовали князя фон Турн унд Таксиса, графиню фон Вестарп и барона фон Зейдлица. Через четыре дня все трое были расстреляны по приказу моряка Эрлгхофера, командира Красной гвардии Баварии. Общество «Туле» обзавелось своими мучениками!
После свержения коммунистов общество «Туле» стало одной из наиболее влиятельных групп в Мюнхене. Члены общества, в частности, выступили инициаторами создания партии ДАП, которая вскоре превратилась в НСДАП. Стоматолог Феликс Крон, состоявший в «Туле», предложил использовать свастику в качестве эмблемы нового политического движения. И так далее.
Однако дальнейшая карьера фон Зеботтендорфа не заладилась. Он подвергся обструкции со стороны членов общества «Туле» за потерю списков «красных», участвовавших в расстреле заложников, – его сочли предателем и перестали приглашать на собрания. Пришлось барону искать себе новую стезю. Поскольку с 1913 года он прилежно изучал астрологию, это стало его основной деятельностью. В октябре 1920 года он сменил Эрнста Тьеде на посту издателя журнала «Астрологическое обозрение» («Astrologische Rundschau»). Между 1921 и 1923 годами он написал не менее семи астрологических прогнозов, которые получили высокую оценку среди немецких астрологов за их ясность и «высокую точность».
Весной 1923 года фон Зеботтендорф уехал в Швейцарию. В Лугано он написал оккультный трактат о дервишах и их взаимосвязях с алхимиками и розенкрейцерами. Пробыв в Швейцарии весь 1924 год, переехал в Турцию. С 1926 по 1928 год он числился почетным мексиканским консулом в Стамбуле, между 1929 и 1931 годами путешествовал по США и Центральной Америке.
В тот период фон Зеботтендорф написал книгу «Прежде чем пришел Гитлер», в которой рассказал о становлении ордена «Туле». Ее издали в 1933 году. Но тут же по рейху был разослан приказ: все экземпляры книги собрать и уничтожить. В нацистских архивах сохранилось лишь несколько штук.
Возможно, одна из причин, по которой книга была запрещена в Третьем рейхе, состоит в том, что фон Зеботтендорф впервые раскрыл связь между НСДАП и обществом «Туле», сообщая о том, что среди его «братьев» были и Адольф Гитлер, и Рудольф Гесс. Более того, фон Зеботтендорф утверждал, что в 1932 году фюрер принял предложение стать Великим магистром Германского ордена!
Таким образом, фон Зеботтендорф сделал публичным достоянием одну из важнейших тайн. Ведь даже во внутренней переписке этого общества – и такие документы дошли до нас – многие имена зашифровывались цифрами.
Однако можно ли верить книге лжебарона? Или он, подобно Ланцу фон Лебенсфельсу, выдавал желаемое за действительное? Да, Гитлер выписывал оккультный журнал «Остара» и контактировал с членами оккультного общества «Туле» – но это вовсе не означает, что он был учеником фон Лебенсфельса или фон Зеботтендорфа. Не следует забывать, что будущий фюрер НСДАП и Третьего рейха совершенно не соответствовал нордическому типу, за который ратовали члены Ордена новых тамплиеров и общества «Туле». Идеологического влияния отрицать, разумеется, нельзя, однако вряд ли чернявого некрасивого плебея Гитлера пустили бы в состав одной из этих организаций.
Как бы там ни было в действительности, но в 1935 году членам СС запретили состоять в Германском ордене. А потом он и вовсе прекратил свое существование. Среди иерархов Тысячелетнего рейха возобладало мнение, что деятельность подобных структур инспирируется подрывным еврейским движением.
А Зеботтендорф вернулся в Турцию. 9 мая 1945 года он покончил жизнь самоубийством, бросившись в Босфор. Старый и одинокий барон находился в конце своего пути – у него не было больше денег и никаких надежд даже на самые скудные источники. В день, когда окончилась величайшая война, мысль о полном поражении арийской расы должна была совсем уничтожить его. Так завершилась жизнь искателя эзотерических тайн, соединившего ариософию Гвидо фон Листа с нацистской партией.
Закрытие общества «Туле» никак не повлияло на дальнейшую эволюцию легенды о северной стране, где некогда обитали прародители арийской расы. Так, эту легенду всячески популяризировал Герман Вирт – один из учредителей самой известной немецкой оккультной организации «Аненербе».
Вирт родился в 1885 году в семье учителя в нидерландском городе Утрехт. С юности он проявлял интерес к гуманитарным наукам. После изучения в Лейпциге и родном Утрехте философии, германистики, истории, теории музыки он вместе с этнографом Джоном Мейером издал работу «Закат народных голландских песен». Уже тогда молодой ученый был ярым приверженцем идей пангерманизма, разделял идеалы романтическо-националистических организаций.
Начало Первой мировой войны застало его в Берлинском университете, где он преподавал голландскую филологию. Не задумываясь, он ушел добровольцем в кайзеровскую армию.
По окончании войны Вирт преподавал в Брюссельском университете фламандский язык и вернулся в Германию только в 1923 году. Он поселился в Марбурге и, не найдя достойной работы, занялся частными исследованиями. Именно здесь он начал писать книгу «Происхождение человечества», которая была опубликована в Йене пять лет спустя.
В отличие от многих публицистов своего времени, преуспевших в конструировании новых народнических легенд о «великом прошлом», Вирт старался, чтобы его теории имели хоть какое-то научное обоснование. Впрочем, сегодня его система доказательств выглядит более чем сомнительной. Уже в своей диссертационной работе он глубокомысленно сообщал, что забвение народных голландских песен было предопределено развитием всемирной экономической системы, что космополитизация хозяйственной системы вела к трагическому крушению культуры Нидерландов. Далее, обобщая письменность Средиземноморья, североафриканских племен, наречия индейцев Северной Америки и эскимосов, он пришел к выводу о существовании культурной общности народов североатлантического бассейна – в подтверждение этому он почему-то приводил письменные памятники, найденные в Юго-Западной Европе, а не на севере континента. Опираясь на подобные документы, Вирт обосновывал идею существования монотеистической религии, которая господствовала в древнем мире. У Вирта появилась новая цель – он захотел воссоздать ту древнюю религию, которая должна была послужить толчком к возрождению нордической расы и к освобождению ее от «проклятия» индустриальной цивилизации.
Освобождение от «проклятия цивилизации» стало проводиться в жизнь прямо в Марбурге, где Вирт объединил вокруг себя небольшую группу сторонников, проповедуя им «нордическое вегетарианство». Сегодня Вирта назвали бы «реконструктором» (а может, и «ролевиком») – он не только питался по системе, почерпнутой им из собственного воображаемого мира древнегерманской цивилизации, но и воспроизводил «древние» костюмы, в которых щеголял перед домочадцами.
Вирт сразу обратил внимание на Национал-социалистическую партию. В этой партии он увидел ту силу, которая могла восстановить истинно немецкий образ жизни. Однако вступил он в нее достаточно поздно – в августе 1925 года, когда НСДАП возродилась после «пивного» путча. И уже в июле 1926 года Вирт покинул стан гитлеровцев. В тридцатые годы он объяснял свой поступок тем, что в качестве беспартийного деятеля мог бы сделать гораздо больше для национал-социалистического движения и якобы его выход санкционировал сам Гитлер. На самом деле он просто не захотел портить отношения с богатыми евреями, которые спонсировали его исторические исследования. А с Гитлером он познакомился лишь в 1929 году, когда читал в Мюнхене лекции. Фюрер, не употреблявший в пищу мясного, проявил живой интерес к «нордическому вегетарианству» Вирта.
После прихода НСДАП к власти Вирт издал работу «Признаки и душа свастики», в ней он восхищался Гитлером и национал-социализмом. Гитлер ознакомился с этим произведением и высказал свое одобрение, в котором упомянул раннюю монографию Вирта «Происхождение человечества».
Карьера Вирта как ученого имела спады и подъемы. В октябре 1932 года он принял приглашение нацистов из Мекленбурга создать Исследовательский институт духовной истории древности. Вирт не просто охотно откликнулся на это предложение, но даже оставил созданное им в Берлине «Общество Германа Вирта» и своих учеников-сторонников. В городке Бад-Доберан он основал структуру, которой суждено было стать предтечей «Аненербе». Здесь он получал государственное субсидирование своих изысканий, а главное – оказался вне критики других германистов. Последние, по мнению Вирта, были резко настроены против него: мол, в германских университетах господствует консервативная наука, которая презрительно относится к радикальным научным течениям и популяризаторам народничества. Но на самом деле причиной изоляции были псевдонаучные методики исследования древней истории, к которым частенько прибегал Вирт. Как следствие осмеянию подверглись не только методики Вирта, но и все его реконструкции древней истории – оппоненты доказывали, что теория Вирта, будто бы в каменном и бронзовом веке люди поклонялись Отцу-небу и Матери-земле, совершенно абсурдна…
Основным направлением работы нового Исследовательского института духовной истории древности стало копирование наскальных рисунков германских первобытных стоянок. Уже в 1932 году Мекленбургское правительство дало согласие на то, чтобы Вирт инсценировал в естественном интерьере свою работу «Северная мать народов и заветы предков». Но этой постановке не суждено было состояться из-за элементарного отсутствия денег.
Расширение финансирования проектов Германа Вирта не произошло даже после прихода нацистов к власти. Дело в том, что Гитлер, интересовавшийся работами Вирта, тем не менее относился к «нордическому мировоззрению» доморощенных народников без особых симпатий. Он говаривал: «Эти профессора и мракобесы, которые создают собственную нордическую религию, портят мне абсолютно все. Почему я допускаю это? Они вносят сумятицу. А всякая сумятица плодотворна».
Видимо, с целью обеспечения «сумятицы» в 1933 году Вирту был пожалован титул профессора и предоставлено место преподавателя в Берлинском университете Фридриха-Вильгельма, что позволило ему отказаться от приработка в качестве секретаря или домашнего учителя. Однако жалованье преподавателя было для него далеко не единственным источником доходов – с 1933 года он числился директором передвижной исторической выставки под названием «Немецкое наследие» («Deutsche Ahnenerbe»), посвященной древней истории нордической расы. Кроме того, Вирта осыпали достаточно щедрыми пожертвованиями поклонники его теории: Матильда Мерк из Дармштадта, торговец кофе Юлиус Розалиус из Бремена, принцесса Мари-Адельхайд Ренс, представители индустрии и торговых домов.
Вирт не отказался от идеи создания псевдоисторической реконструкции в виде костюмированного действия. Чтобы привлечь внимание к своим разработкам, новоиспеченный профессор решил использовать «козырь в рукаве» – он издал перевод старофризского документа «Хроники Ура-Линды» («Die Ura-Linda Chronik»). Этот документ якобы содержал в себе историю фризской семьи Овер де Линда, начиная с VI века до нашей эры. Еще в 1873 году голландец Бекеринг-Винкерс доказал, что эта рукопись является фальшивкой, однако Вирт был иного мнения.
«Настоящим я ручаюсь за достоверность так называемой фальшивки», – писал Вирт в предисловии к своей книге.
По его мнению, эта рукопись не могла быть фальшивкой, так как она передавала высокое мировоззрение народов региона Северного моря в период каменного века и излагала их мировую миссию в прежние времена.
Разумеется, академические круги с гневом отвергли палеофантастические измышления Вирта. В 1934 году только ленивый не пнул профессора в связи с изданием «Хроник». Не остался в стороне от дискуссий и главный идеолог нацистской партии Альфред Розенберг. Свое недовольство Виртом и его деятельностью он выражал уже в 1930 году в книге «Миф XX века». Об этом он вспомнил и в 1934 году в одной из своих речей. В ней он подчеркнул, что имя Вирта и его исследования стоит вычеркнуть из истории Германии.
Ситуация изменилась, когда писатель-пропагандист Йоханнес фон Леерс познакомил опального историка с рейхсфюрером СС Генрихом Гиммлером. В личном разговоре с фон Леерсом Гиммлер заявил, что для него научное признание вовсе не является чем-то значительным и он внимательно следит за работами Германа Вирта.
Этот разговор очень показателен и вполне характеризует рейхсфюрера СС. Для Гиммлера научная практика выглядела так: вместо научной гипотезы, создаваемой на основании имеющихся фактов, он сам выдумывал готовый тезис, который должен был соответствовать нормам «национал-социалистического мировоззрения». Если имелись какие-то неудобные факты, то они либо отбрасывались (например, объявлялись выдумкой евреев), либо изменялись до неузнаваемости.
В итоге отношение Гиммлера к ученым было неоднозначным. С одной стороны, он пытался привлечь на свою сторону таких корифеев науки, как физик Вернер Гейзенберг (нобелевский лауреат, автор принципа неопределенности и немецкого атомного реактора). С дугой стороны, рейхсфюрер поддерживал связь с мистиками и представителями различных эзотерических организаций.
«Есть многие вещи, – писал Гиммлер в 1938 году министру Вакеру, – которые мы не в состоянии понять. Но их необходимо использовать, в том числе силами дилетантов».
Это «в том числе» указывает на тайное желание Гиммлера заменить тщеславных шарлатанов высокообразованными специалистами, которые, идя навстречу пожеланиям руководства СС, смогли бы придать его бредовым оккультным и палеофантастическим идеям академический лоск.
Осенью 1934 года Гиммлер оказался в сложной ситуации. Он был вынужден выбирать между шарлатанами, безоговорочно поддерживающими новый режим, и лояльными учеными. Результатом его размышлений и консультаций стало создание научного общества «Аненербе», организация которого была поручена Герману Вирту. В рамках этой структуры профессор должен был продолжить изыскания по проблематике древней истории германцев, но главное – обеспечить институт академическими кадрами.
Финансирование института взяло на себя Министерство сельского хозяйства, которое возглавлял «аграрный папа» Рихард Вальтер Дарре – он, как мы помним, увлекался идеологией «Крови и Почвы» и на этой основе сошелся с Генрихом Гиммлером. Уже в апреле 1935 года Вирт получил щедрую поддержку и смог создать в Берлине пока еще неофициальное «Общество изучения древненемецкой истории, идеологии и наследия немецких предков» («Studiengesellschaft fuer Geistesurgeschichte Deutsches Ahnenerbe»).
Закрепившись в Берлине, Герман Вирт значительно расширил свою передвижную выставку, а затем сделал ее стационарной. В мае 1935 года эту выставку открыл сам Генрих Гиммлер. Формальная задача экспозиции состояла в том, чтобы дать идеологически обоснованный ответ на вопросы бытия германского народа. Поскольку выставка должна была способствовать укреплению расового сознания, ее посещение стало обязательным для членов почти всех национал-социалистических организаций: штурмовых отрядов, СС, гитлерюгенда, женских и студенческих объединений.
Те из современных исследователей, кто хотя бы раз писал об оккультных корнях идеологии немецких нацистов, расходятся в своем отношении к «Аненербе». Одни (Андрей Васильченко, Юрий Гаврюченков, Олег Пленков) считают «Аненербе» скучной бюрократической организацией, которая занималась совершенно излишними по меркам военного времени исследованиями. Другие (Юрий Воробьевский, Михаил Демиденко, Сергей Зубков), наоборот, считают «Аненербе» средоточием мистических тайн, институтом магов, тайно управлявших Гитлером и всем Третьим рейхом.
Истина, как водится, лежит посередине. Безусловно, создание института «Аненербе» было ошибкой с тактической точки зрения – полученный результат не оправдывал затрат, а усложнение и без того громоздкого бюрократического аппарата Третьего рейха не способствовало приближению победы нацистов над врагами. Однако в стратегической перспективе именно из недр «Аненербе» должны были выйти рекомендации по формированию «расы господ» и доктрины новой национальной религии, не имеющей уже ничего общего с христианством. То есть в начальный период своего существования «Аненербе» занималось именно палеофантастикой и эзотерикой, что доказывает оккультную направленность деятельности этой организации. Однако влияние ее на процессы, происходящие в Третьем рейхе, было весьма незначительным – Гиммлер являлся полновластным хозяином «Аненербе», определяя приоритеты в работе этого общества и при необходимости интегрируя его в те или иные структуры СС. Так что говорить о какой-то «жуткой тайне», которая скрывалась за фасадом здания под вывеской «Наследие предков» не приходится – ученые (и любители, и профессионалы), работавшие там, находились в плену иллюзий и мифов, порожденных ранней нацистской идеологией. Это позволило им вести довольно безбедное существование, вдали от фронта и военного производства, но зато привело за грань нравственности и морали – общество «Аненербе» породило тех самых «врачей-убийц», которые своими жестокими экспериментами над беззащитными заключенными опорочили звание медиков и ученых.
В основу новой религии, разрабатываемой в «Аненербе», была положена уже знакомая нам легенда об утопическом острове Туле. Герман Вирт последовательно придерживался этой легенды, видя в Туле северную Атлантиду. В 1933 году он даже организовал в Берлине очередную палеофантастическую выставку под названием «Святые податели. Из Туле в Галилею и обратно из Галилеи в Туле».
Профессор считал культуру Туле первоисточником всей духовности человечества. Подобное заявление он иллюстрировал множеством рисунков, фотографий, изображением символов, моделями мегалитических построек. Эти экспонаты должны были доказать рядовому немцу, что следы далекой древности дошли до современности в народной культуре и национальных обычаях Германии. Рисунки, изображавшие скалы и каменные круги, подчеркивали значимость астрономических культов, тесно связанных со смертью и возрождением Солнца. Подобный годовой цикл был присущ всем первобытным народам, но Вирт делал его уделом лишь нордической расы, так как полагал, что южным народам не была очевидна разница между весной и осенью. Христианское учение, предполагавшее смерть и возрождение, было всего лишь отголоском культуры Туле, которая попала на Восток благодаря арийским мореходам. Именно они заложили в христианстве прототипы праздников Рождества и Пасхи. Но истинная цель нового германца состояла в том, чтобы вновь возродить к жизни давно ушедшую религию предков. Для этого стоило подробно изучать символику, руны и языческие обычаи.
Сразу же после окончания работы выставки Вирт потребовал, чтобы ее материалы были включены в учебные программы школ и вузов. Это должно было искоренить комплекс неполноценности относительно невзрачной жизни в первобытной Германии. Упоминания о Туле превратились в своеобразные мантры, которые кочевали из журнала в журнал. Проблема безопасности нации и борьбы за ее существование неизменно увязывалась с «духовной родиной нордической расы». На поверхность извлекались все новые мифы, предания и сказания, где хоть полусловом упоминалась нордическая прародина. Ее следы находили и в греческой мифологии, и в средневековых гравюрах.
«Туле является нашей памятью о детских днях нашего народа, – сообщал один журнал, – утраченным раем, в который, как писал Данте, никогда не суждено вернуться».
«Сейчас Туле лежит на дне Атлантического океана, – сообщал другой. – Как поется в песне, только время от времени мы с трудом можем услышать приглушенный звон ее колоколов. Но Туле возродится, так как сегодня Германия является той страной, где живут внуки арийских предков. Живут и хранят его суть».
Повинуясь велению времени, палеофантаст Эдмунд Кисс написал роман, который так и назывался: «Туле». В нем автор рисовал совершенно фантастические картины.
Для Кисса остров Туле был всего лишь осколком Атлантиды, которая располагалась где-то поблизости от Гренландии. В свое время там господствовал мягкий климат: в романе описаны обильные урожаи и прекрасные климатические условия. Но, кроме этого, жители Туле обладали совершенными знаниями в области астрономии – при постройке своих гигантских сооружений они даже учитывали движение космических тел. Именно поэтому все арийские мегалитические постройки используют в качестве основной единицы измерения одну сорокамиллионную долю от периметра земного шара.
Единый бог религии Туле, в отличие от еврейского, был для людей добрым помощником. Однако подобная избранность не сделала нордическую расу надменной и самонадеянной. Жители Туле были мореплавателями, на их кораблях гордо развевался имперский флаг Атлантиды – синее полотнище с серебряной свастикой.
После наступления ледникового периода культура Туле рухнула, и высокой нордической расе пришлось покинуть свою родину. Они переселились во все части мира. Там они дали начало новым империям, где местное население выступало в роли «рабочих» (фактически – рабов). Так светловолосые мигранты создали Египет, Элладу, Рим…
Роман Кисса издавался в Третьем рейхе гигантскими тиражами. Это была своего рода популяризация тех псевдонаучных доктрин, которые разрабатывались в «Аненербе».
В качестве исследовательского института общество «Аненербе» было зарегистрировано 1 июля 1935 года. «Наследие предков» учреждалось с целью изучения «истории древней духовности». Герман Вирт, разумеется, претендовал на громкое звание президента «Аненербе». Но реальное влияние на «Наследие», как и следовало ожидать, могли оказывать только Гиммлер, назначивший себя куратором, и Дарре, который ввел в правление своих представителей.
Ясно, что подобная структура была введена Гиммлером временно, и он с самого начала предполагал ее реформировать. И действительно – летом 1935 года рейхсфюрер назначил генеральным секретарем «Наследия предков» 30-летнего кандидата в СС Вольфрама Зиверса.
Вольфрам Зиверс родился в 1905 году в городе Хильдесхайм в семье органиста. Профессия отца во многом способствовала тому, что Зиверс уже в молодости хорошо разбирался в сложных религиозных вопросах.
В 1922 году юноша покинул гимназию, так и не получив аттестата. На Нюрнбергском процессе Зиверс говорил, что вынужден был оставить учебу из-за бедственного положения семьи. Но в эсэсовской анкете написал, что покинул школу, дабы присоединиться к деятельности одного из народнических военизированных формирований. Последнее объяснение куда ближе к истине, ведь с младых ногтей Зиверс был ярым националистом.
Рис. 44. Вольфрам Зиверс, руководитель «Аненербе»
Вообще-то Зиверс хотел изучать юриспруденцию, но из-за недостатка образования пошел по торговой части. В течение двух лет он работал учеником-подмастерьем на местной бумажной фабрике. Одновременно с работой учился в городской ремесленной школе. В 1928 году Зиверс направился в Штутгарт, где устроился продавцом книг в одном из местных издательств. Не желая останавливаться на достигнутом, он посещал лекции в техническом университете.
В Штутгарте Зиверс присоединился к молодежным организациям консервативного толка, включая и «Артаманен», исповедовавшей идеологию «Крови и Почвы». Зиверса околдовали расовые и почвеннические мифы. Но со временем ему стало тесно в рамках молодежной организации, которая после внутреннего кризиса фактически распалась. И в 1929 году он начал сотрудничество с национал-социалистическим студенческим союзом и даже стал главой местной ячейки Штутгартского технического университета.
Переход в НСДАП был предопределен прежде всего убежденностью Зиверса в то, что эта партия – единственная из всех, которая сможет обеспечить формирование новой элиты немецкого общества, предвестницы подлинной расы господ. Как бывший евангелист (в 1931 году он отрекся от церкви) Зиверс проявлял самый живой интерес к этой сфере. Вера в необходимость создания такой элиты подталкивала его не только к тому, чтобы привести придуманную им историческую концепцию в соответствие с националистическими и мистическими взглядами, но и сформировать «немецкую религию». Необходимую теоретическую базу для этого он нашел с помощью двух людей: Германа Вирта и Фридриха Хильшера. С Германом Виртом мы уже знакомы, но кем же был Хильшер?
Фридрих Хильшер родился 31 мая 1902 года в небольшом городке Плауэн в семье галантерейщика. После окончания гимназии юноша присоединился к добровольческим корпусам, которые вели оборонительные бои против польских вооруженных формирований в Верхней Силезии. Затем он решил вступить в рейхсвер. Но его армейская карьера оказалась недолгой? в марте 1920 года Хильшер принял участие в капповском путче и, опасаясь преследований, был вынужден покинуть ряды вооруженных сил.
После этого фиаско Хильшер связал свою судьбу с наукой, изучал юриспруденцию в Берлинском университете, параллельно посещая занятия в Институте политики. В 1926 году он защитил диссертацию по теме «Самовластие. Попытка немецкого трактования юридического термина». Научная работа настолько поразила диссертационный совет, что Хильшеру была присвоена научная степень одновременно по двум специальностям: «история права» и «философия права». Перед молодым ученым открылись двери многих престижных учреждений, однако Хильшеру претила карьера чиновника.
Фридрих Хильшер был, по мнению современников, великолепным публицистом, обладавшим острым умом. Еще в студенческие годы он присоединился к движению «консервативной революции», которое было представлено такими яркими именами, как Эрнст Юнгер, Франц Шаувекер, Эрнст фон Заломон. Их национализм сочетался с «большевизмом» – точнее говоря, с радикальным антизападничеством и ориентацией на Советскую Россию. Многие из консервативных революционеров затем оказались в НСДАП, но в 1920-е годы они пытались дистанцироваться от этой «плебейской» идеологии.
Презирая Веймарскую республику, Хильшер в то же время отвергал национал-социализм. Он слыл романтиком, и ему был чужд тоталитарный настрой нацистов. В то же время многие его рассуждения оказались созвучны идеологии почвенников НСДАП. Хильшер считал необходимым вернуться к истокам, «изжив государство до уровня племен и ландшафтов». Отрицая современные ему социальные институты, он предлагал воскресить средневековую германскую империю, управляемую немецкими племенами, каждое из которых обладало бы собственными отличительными особенностями. Созданный на основе того или иного племени союз должен был поклоняться характерным для данной народности священным символам. Племенные союзы объединялись в «сакральные объединения», из которых и сложилась бы будущая элита Германии.
В 1920– х Хильшер активно писал для националистических изданий. Тогда же он выступил в роли консультанта национал-революционных молодежных организаций. Особое влияние его идеи оказывали на студенчество. Во время диспута в Штутгартском техническом университете Хильшер познакомился с Зиверсом.
Зиверс возглавлял тогда местную ячейку национал-социалистического союза студентов, и его, по всей видимости, привлекло в идеологии Хильшера положение о необходимости создания новой германской религии. Причем Хильшер не только рассуждал об этом – он создал и развивал целую культовую структуру, получившую название «Независимая свободная церковь».
О ее существовании знали только очень близкие Хильшеру люди. Так, например, Эрнст Юнгер сообщил об этой структуре в своих дневниках 1943 года:
«Многие, если не большая часть молодых интеллектуалов поколения, возмужавшего после Великой войны 1914 года, были затронуты его [5] влиянием и прошли через его школу. «…» Ныне подтвердилось мое давнее подозрение, а именно: он основал Церковь. Сейчас он отошел от догматической части и уже очень далеко продвинулся в создании литургии. Он показал мне серию песнопений и цикл праздников “языческий год”, включающий и точный распорядок богов, животных, цветов, блюд, камней и растений. Например, 2 февраля празднуется посвящение свету…»
Это было как раз то, что Зиверс искал в многочисленных объединениях и союзах: радикальный национализм, элитарное сознание, а самое главное – религиозная мистика. В апреле 1932 года восхищенный Зиверс сделал перед своими друзьями доклад «Прошлое и будущее рейха», который базировался на построениях Хильшера.
«Его произведение – это первое историко-философское обоснование национализма, – писал Зиверс в конспектах доклада, – он показал подлинную, своего рода единственную историю империи. „…“ Он смог дать немцам восхитительную идею. В своих категоричных выводах „…“ он дает исчерпывающие ответы на вопросы современности».
Но все-таки Хильшер не вполне устраивал Зиверса. Дело в том, что консервативный публицист при создании своей религии опирался исключительно на германское наследие, игнорируя христианство. Это не устраивало Зиверса – он не мог понять, почему Хильшер отвергал христианский пласт истории. Именно в этот момент, будучи на перепутье, Зиверс обратил внимание на учение Германа Вирта, который в своих работах претендовал на то, чтобы установить тесную взаимосвязь древних культов с христианской религией. В конце концов личные симпатии привели Зиверса к этому исследователю, и он поселился у него в Марбурге, где стал работать личным секретарем: помогал Вирту в проведении исследований, организации лекций и выставок. За короткий период Зиверс настолько увлекся древней историей, что к 1932 году приобрел богатейшие знания в этой сфере. В ноябре 1932 года вместе с Виртом он переселился в Бад-Доберан. И там между ними произошла ссора, вызванная политическими разногласиями, – в начале 1933 года Зиверс покинул Вирта.
Зиверс подался в книготорговлю, но работал в этой сфере недолго. Летом 1935 года Вирт (человек незлопамятный) предложил его кандидатуру на пост генерального секретаря «Аненербе».
Оказавшись в нацистском окружении, Зиверс вновь проявил интерес к взглядам Хильшера, поскольку стал более терпимым к «альтернативным» религиозным воззрениям. Видимо, на него серьезно повлияли почерпнутые у Вирта сведения из области древней истории германцев – к 1935 году Зиверс окончательно отказался от христианства. О приверженности Зиверса новой германской религии свидетельствует тот факт, что в конце 1934 года он справил со своей невестой Хеленой Зибер языческую свадьбу, обряд которой был разработан лично Хильшером.
События 1935 года полностью изменили жизнь Зиверса. С этого момента его дела пошли в гору. Вирт пригласил его в новую организацию, хотя Зиверс не общался с ним почти два года, а его дружба с Хильшером была как никогда крепка. И самое странное – Зиверс согласился присоединиться к Черному ордену СС, о котором до того отзывался с сарказмом и презрением.
Кстати, в то время Хильшер был в опале – его приговорили и разыскивали штурмовики, а печатные работы запретила цензура. Как же мог Зиверс согласиться сотрудничать с руководством СС, предав друга и единомышленника?
После войны Фридрих Хильшер доказывал союзникам, будто бы Вольфрам Зиверс был видной фигурой в группе Сопротивления, созданной лично Хильшером на базе «Независимой свободной церкви». Якобы после прихода нацистов к власти Зиверс должен был внедриться в СС, доставать оттуда ценные сведения и передавать их антигитлеровской оппозиции. Эти утверждения оказались насквозь лживы – таким образом Хильшер пытался выгородить своего ученика перед международным трибуналом, спасти от виселицы. На самом деле Зиверс вступил в СС потому, что его представления об элите, проповедуемые Гиммлером, были похожи на его собственные куда в большей степени, чем представления «учителей» – Вирта и Хильшера.
Свои поздние соображения о новой элите Зиверс изложил в десятистраничной брошюре «Немецкая молодежь». Он писал о готовности молодежи пожертвовать собой ради нации, империи и расы, подчеркивая, что ее симпатии к НСДАП не являются чем-то абсолютным и непреходящим. Он полагал, что национализм должен опираться прежде всего на нацию и кровь, а не на партийные организации. Будущие вожди, по его мнению, также не должны были создаваться партиями. Массовое политическое движение и организация, формирующая элиту, не могли совпадать, а лишь дополняли друг друга. Истинный вождь для Зиверса – это не авторитетный политик из НСДАП, а «господин, жестко диктующий свою волю массам». Этот вождь должен сплотить вокруг себя молодежь, которая стремится жить в суровом, но справедливо устроенном мире. Молодая элита, лично связанная с вождем, сформирует своего рода «братство», которое будет для его членов важнее родственных и семейных привязанностей. В охранных отрядах СС, пытавшихся вознестись над основной массой народа и партийцев, Зиверс видел долгожданную реализацию принципов подлинного вождизма «расы господ».
Нет никаких сомнений в том, что религиозно-политические представления Зиверса развивались под влиянием Хильшера. Но не надо забывать, что Хильшер был всего лишь теоретиком, даже не пытавшимся воплотить в жизнь собственные идеи. Связавшись с ведомством Гиммлера, эту задачу взял на себя Зиверс.
В 1935 году общее руководство и финансирование «Аненербе» осуществлялось не СС, а Имперским продовольственным кабинетом Вальтера Дарре. Причина этого проста – на тот момент «аграрный папа» обладал гораздо большими средствами и возможностями, чем рейхсфюрер СС: процесс формирования охранных отрядов был взяты на государственное обеспечение лишь в 1938 году.
Чтобы сохранить свое влияние в «Аненербе», Гиммлер установил связь с «Немецким исследовательским обществом», получавшим достаточное финансирование от государства. Политический авторитет Гиммлера сделал свое дело – «Аненербе» было решено передать часть проектов этой организации. Таким образом Гиммлер уменьшил влияние Дарре, по статусу приравняв «Наследие предков» к структуре СС.
Аграрная трактовка немецкой истории поддерживалась Гиммлером и была своего рода мерилом для деятельности «Аненербе». Это привело к тому, что большинство работ, разработанных Германом Виртом в недрах «Наследия предков», одинаково подходили как для крестьян, так и для эсэсовцев. Эти материалы использовались и в других подразделениях НСДАП. Так, например, доклад «Обычаи в крестьянской среде» зачитывался не только перед крестьянами в рамках так называемой «зеленой недели», но и в гитлерюгенде и во многих других организациях.
Разумеется, функционеры «Аненербе» получили эсэсовские чины: Вирт – звание гауптштурмфюрера СС, а Зиверс – эсэсмана, рядового СС. В этом звании Зиверс пробыл недолго, в течение короткого времени он вырос до офицера СС.
Конфликт между Гиммлером и Дарре наметился летом 1936 года. С этого времени рейхсфюрер СС решил сам проводить селекцию немцев с целью создания «расы господ», он пошел гораздо дальше Дарре, говорившего о том, что утопическим идеалом Германии являются семьи оседлых немецких крестьян, – Гиммлер выдвинул идею о «боевом крестьянстве», которое было бы в состоянии само завоевать себе земли на Востоке.
Разлад был предопределен, а повод быстро нашелся. Дарре подверг критике рукопись, воспевавшую воинственность германцев. Речь шла о «Германской истории» Хайнара Шиллинга. Этот исследователь рун пользовался большим авторитетом у рейхсфюрера СС. Намечавшийся скандал удалось замять только при решительном вмешательстве Зиверса.
В ноябре 1936 года «Аненербе» перешло под непосредственный контроль адъютанта рейхсфюрера, находясь полностью в его юрисдикции. При этом, что примечательно, кабинет «аграрного папы» Дарре продолжал финансировать все разработки «Наследия предков».
Германа Вирта вполне устраивало намерение превратить исследовательское общество в научный центр СС, хотя такая возможность и не была предусмотрена в уставе организации. Однако для того, чтобы претворить это решение в жизнь, у «Аненербе» не хватало научно подготовленных кадров и высококвалифицированных специалистов. Непризнанный официальной наукой Вирт мало способствовал их появлению. Гиммлер прекрасно осознавал это, и отставка Вирта была лишь вопросом времени.
В то время Вирт работал не только как президент «Аненербе», но и как руководитель Отдела по изучению письменности и символики. В рамках этого Отдела он продолжал свои прежние исследования: изучение культовой утвари, одежды и украшений. По инициативе Вирта был разработан проект мастерской, в которой предполагалось изготавливать дубликаты наиболее ценных и интересных экспонатов. Также он планировал создать киностудию, чтобы в специально созданных декорациях снимать фильмы о древних германцах.
В рамках своих исследований Герман Вирт предпринял разорительные для «Аненербе» экспедиции в Скандинавию. Первая из них состоялась осенью 1935 года, вторая – в августе 1936 года. На эти поездки он возлагал большие надежды. Участники экспедиции копировали наскальные знаки, после чего Вирт изучал эти петроглифы в Берлине.
Когда-то Гиммлер еще надеялся, что Вирт обретет признание в академических кругах. Теперь его мнение изменилось – он убедился, что все предыдущие работы Вирта были лишь бездоказательными утверждениями.
В сентябре 1936 года Гиммлеру сообщили, что Вирт закончил рукопись книги под названием «Одал». Это произведение являлось своего рода путеводителем по источникам и письменным памятникам, которые затрагивали языческий обряд «одал». Вирт клятвенно утверждал, что книга имеет сугубо научный характер. Но палеофантаст перестарался – Гиммлер никак не мог поверить, что один человек в течение двух месяцев мог написать книгу объемом в 600 страниц. Подозревая, что исследователь просто водит его за нос, он принял решение отделаться от него. Рейхсфюрер начал систематическую травлю Вирта. Он ясно дал понять, что президент «Аненербе» не имеет права вести какую-либо переписку и переговоры, предварительно не согласовав их с ним. На протесты Вирта Гиммлер заметил, что президент сам нарушал не только дисциплину, но и устав «Наследия предков».
Желая доконать провинившегося исследователя, Гиммлер отдал приказ изолировать его от любых профессиональных контактов. Идеи Вирта о киностудии и ландшафтных реконструкциях были провозглашены политически бессмысленными и финансово нерентабельными. В декабре 1937 года Гиммлер намекнул упрямому профессору, что первейшей задачей президента «Аненербе» является обеспечение деятельности рейхсфюрера СС.
11 марта 1937 года Гиммлер решил, что «Наследию предков» необходимо обновить структуру и устав. Новым президентом был назначен талантливый индогерманист и ветеран НСДАП Вальтер Вюст. Причем, согласно новому уставу, он выполнял только обязанности научного руководителя, не имея права вмешиваться в кадровую и финансовую политику подчиненной ему организации. Решение административных задач «Аненербе» оказалось сосредоточено в руках Вольфрама Зиверса – его должность «генерального секретаря» переименовали в «имперского руководителя общества», что свидетельствовало о повышении статуса. Отныне внутри «Аненербе» при решении какого-либо вопроса было необходимо соблюдать строгую субординацию, а это фактически означало, что Зиверс получал в свои руки почти все нити управления. За Германом Виртом сохранился лишь мифический пост почетного председателя «Аненербе», статус которого даже не был обозначен в уставе.
Сам же Гиммлер значительно выиграл от изменения устава. Теперь должность куратора, которую занимал рейхсфюрер, приобрела авторитарный характер. Он мог решать все дела общества по своему усмотрению: снимать и назначать новых руководителей, сотрудников и учредителей «Аненербе». Наконец-то была установлена четкая формально-юридическая связь между обществом и шефом СС.
С первых дней работы в «Аненербе» Вольфрам Зиверс выступал на стороне Гиммлера. Он прекрасно осознавал, какие возможности давал ему пост главного администратора этого общества, и собирался использовать эти возможности как можно эффективнее. Зиверс пришел в «Наследие предков» восторженным романтиком с идеалистичными представлениями о будущей элите Германии. Но к 1938 году он превратился в расчетливого функционера, готового ради карьерного роста поддерживать любую, даже самую бесчеловечную, идею.
К январю 1938 года Герман Вирт сдал последние позиции в «Наследии предков». В это время Вюст совместно с Зиверсом планировали будущую работу «Аненербе».
Пик кризиса пришелся на май 1938 года. Тогда Вюст и Зиверс написали Вирту нелицеприятное письмо, в котором заявили, что его чудачества противоречат научным и культурным целям рейхсфюрера СС. Авторы письма приходили к уничижительному выводу, что Вирт подменял цели и задачи «Наследия предков» собственными научными и исследовательскими интересами. Не имея возможности продолжать свою работу в рамках «Наследия предков», Вирт подал в отставку.
В целом работа общества «Аненербе» внутри СС велась только в двух направлениях. Оно могло заниматься идеологическими разработками и обучением, которые теоретически должны были вылиться в своего рода «секуляризованную религиозность». Практические научные результаты, полученные «Наследием предков», можно было использовать для формирования не просто элиты, а мировоззренческого авангарда национал-социалистического режима. Даже раскопки, начатые СС в 1938 году, не имели для «Аненербе» собственно археологической ценности. Все находки: посуда, украшения, остатки жилищ – использовались для утверждения новой картины мира.
Имеются многочисленные примеры того, как, базируясь на эсэсовской идеологии, «Аненербе» пыталось выстроить новое мировоззрение, которое в перспективе становилось обязательным для каждого эсэсовца. Начав с обучающих лекций и докладов, исследовательское общество Гиммлера постепенно перешло к изучению культовых форм и практик. Важнейшим инструментом для осуществления псевдорелигиозных обрядов СС должна была стать «сакральная символика», призванная укреплять «веру» эсэсовцев.
Но обрядность и символика всегда выражаются через какие-то материальные носители. Для эсэсовцев и лично для Гиммлера храмами «расы господ» должны были стать мегалитические сооружения.
В «Аненербе» мегалиты изучались и почитались как «каменные святыни» и места, где «живет вечность». В одной из статей, подготовленной для журнала «Черный корпус», утверждалось, что 6000 лет люди строили огромные каменные сооружения на месте захоронений, чтобы отдаленные потомки могли узреть величие предков: «Вечная цепочка, по которой от отца к сыну сквозь тысячелетия передавалась кровь нордической расы, находит свое сильнейшее выражение именно в этих древних надгробиях. Мегалитические постройки севера на самом деле не являются ничем иным».
Существовали специальные предписания, которые регламентировали поведение молодежи во время несения службы. Учитывая, что каменные мегалиты воспринимались эсэсовским руководством как святыни, молодежи надлежало чтить их и ухаживать за ними – наводить порядок и чистоту вокруг каменных сооружений. Делалось все возможное, чтобы молодежь не воспринимала эту вахту как туристический поход. Поэтому членам гитлерюгенда не рекомендовалось брать с собой еду и фотографироваться на фоне мегалитов.
И в настоящее время наука знает о дольменах, каменных кругах, мегалитических сооружениях не больше, чем во времена Гиммлера. Известно, что они стали распространяться по Европе где-то четыре тысячи лет назад, – то есть европейские мегалиты старше египетских пирамид. Структура этих каменных построек, их месторасположение наводят на мысль о существовании особого религиозно-астрономического культа. Английский Стоунхендж, ирландский Ньюгранж, дольмены в Скандинавии, сооружения в Испании, Португалии и на острове Мальта действительно можно воспринимать как памятники доисторической европейской религии. Однако древность построек и их распространенность указывают на то, что сами по себе эти загадочные каменные сооружения не имеют отношения к германской культуре. Это последнее соображение нацисты отбрасывали, и почитание какой-нибудь гранитной глыбы превращалось в ритуал обретения «исконно германской сущности».
В недрах «Аненербе» существовало несколько отделов, которые занимались изучением мегалитов. Сохранились документы, свидетельствующие, что руководство СС предполагало приобрести в «общественную собственность» некоторые из германских мегалитов.
Особый интерес ученые в черной форме проявляли к камням, на которых имелись высеченные изображения – петроглифы. Для специалистов «Аненербе» это были не просто святыни, а культовые места, где совершался обряд инициации.
В качестве примера подобной интерпретации можно привести теорию Рихарда Андерса, одного из руководителей Ордена новых тамплиеров, который позже стал консультантом Генриха Гиммлера по эзотерическим вопросам. Например, он утверждал, что название мегалита «чертов камень» (Taeufelstein), который находился близ Бад-Дюркгейма, на самом деле означало «камень освящения» (Taufestein). Мол, название этого объекта изменилось с веками. Свой вывод палеофантаст обосновывал личными наблюдениями. На вершине камня имелось углубление, к которому вело некое подобие ступеней. Следовал простой вывод: углубление использовалось в качестве ритуальной купели, а ступени были «лестницей посвящения», по которой поднимался юноша, проходящий инициацию. Таким образом в одночасье «чертов камень» превращался в эсэсовскую святыню, которая служила неотъемлемой частью «солнечных ритуалов благородных предков».
Самой главной эсэсовской «каменной святыней» стал комплекс Экстернштайн.
Попав в Тевтобургский лес – так называется гряда Везерских гор, расположенная в земле Северный Рейн-Вестфалия, – можно увидеть незабываемое зрелище. На фоне неба эффектно вырисовываются пять тридцатиметровых неровных песчаных колонн, испещренные укромными гротами и переходами. Живописные скалы, словно срисованные с картинок детской книги сказок, очаровывают. Расположенные на территории, изобилующей древними священными постройками, они окутаны мистикой и легендами: согласно народным преданиям, эти камни были воздвигнуты за одну ночь, а затем оплавлены дьяволом.
Этот замечательный уголок природы имеет для немцев такое же значение, что и Стоунхендж для англичан. По одной версии, здесь располагался основной центр культовых церемоний каменного века; по другой – начало его использования в религиозных целях относится к XII веку, а сам Экстернштайн – просто имитация святых мест Иерусалима.
Начиная с XIX века этот комплекс, словно магнитом, притягивал к себе различного рода магов-шарлатанов и любителей дилетантских исторических расследований. Во время расцвета германского романтизма об Экстернштайне писали как о проявлении народных верований, характерных для дохристианской эпохи. Исследователи из числа народников, поклоняясь этим скалам, создали очерченный древнегерманский культ, который после Первой мировой войны приобрел невероятный размах. Он базировался на самых различных мотивах: романтизме, национализме, расовых идеях и немецком идеализме.
В скалах Экстернштайна сама природа сотворила множество пещер и проходов, и более поздние обитатели этих мест только расширяли их. При взгляде из современности назначение одних пещер не вызывает сомнений: это были молельни. Для каких целей использовались другие – все еще загадка: есть здесь и ступени, ведущие в никуда, и непонятные платформы, и ниши, и высеченная в скале гробница, и просверленные в скалах отверстия.
Наиболее примечательное место во всем Экстернштайне – небольшая молельня, которая высечена возле самой вершины одной из скалистых колонн. Попасть туда нелегко: добраться до нее можно лишь по выбитым в камне ступеням и шаткому пешеходному мостику. Крыши у молельни нет, а на ее восточной стороне находится куполообразная ниша с алтарем в форме колонны. Непосредственно над алтарем расположено круглое окно шириной в 50 сантиметров. Европейские исследователи древностей в XIX веке заметили, что оно направлено одновременно на точку летнего солнцестояния и самую северную точку восхода Луны – две важные астрономические координаты, отмечаемые во многих каменных кругах и аналогичных сооружениях доисторической эпохи. По-видимому, молельня была построена так высоко над землей для того, чтобы удобно было наблюдать восход Солнца и Луны. Поскольку Экстернштайн лежит приблизительно на той же широте, что и Стоунхендж, этот факт доказывает важность комплекса как для древних европейских астрономов, так и для жрецов.
Основным исследователем Экстернштайна стал историк-любитель Вильгельм Тойдт, который долгие годы занимался обработкой материалов, связанных с историей комплекса.
Тойдт родился в 1860 году. Вначале он был евангелическим священником в городе Шаумберге, и его внутрицерковная карьера была достаточно успешной. Однако со временем Тойдт начал менять свои взгляды на жизнь – это привело к тому, что в 1908 году он покинул лоно церкви, вступив в «Союз познания природы». Переселившись в 1920 году в Детмольд, он ушел с головой в изучение древней истории германцев, а еще через восемь лет создал «Объединение друзей германской праистории».
В 1929 году Тойдт издал книгу «Священные германские идеи», которая являлась отражением его воззрений на прошлое немецкого народа. Выводы историка-самоучки не были оригинальными: часть из них он позаимствовал из народнических публикаций. Зато самомнения было хоть отбавляй – Тойдт решил сразу же приобрести общегерманское признание. Это ему удалось в начале 1930-х годов – благодаря настойчивости энтузиаста и личной харизме, Тойдт приобрел множество поклонников.
Экстернштайн из культурного памятника постепенно превращался в место паломничества всех германских националистов. Тойдт обнаружил, что Экстернштайн лежит на пересечении «священных линий», якобы найденных им на севере Германии. Он считал, что эти линии, примерно совпадающие с линиями, открытыми другими исследователями, связывали Экстернштайн с другими древними религиозными сооружениями.
Над загадочной молельней, как утверждал Тойдт, некогда располагались деревянные постройки, использовавшиеся для наблюдения за движением Солнца, Луны и звезд. Он доказывал, что Экстернштайн являлся центром отправления древнего лунного культа. Находки подтвердили его гипотезу, в соответствии с которой отсутствие крыши и разрушения в молельне-обсерватории – результат намеренного вандализма со стороны монахов. Он доказал, что пятидесятитонная плита у подножия скалы-колонны была прежде боковой стеной молельни. Монахи разрушили святилище, чтобы очистить его от языческой предыстории и сделать пригодным для проведения христианских богослужений.
Магические скалы Экстернштайна и «Объединение» Вильгельма Тойдта давно попали в поле зрения нацистов, но именно 1933 год, год прихода НСДАП к власти, открыл новую страницу в истории исследований этих мегалитов.
Тойдт разослал всем имперским министрам экземпляры своей книги. Первыми их получили министр пропаганды Йозеф Геббельс и имперский министр воспитания Бернхардт Руст. В каждом случае Тойдт прилагал письмо, в котором делал акцент на служебной деятельности того или иного министра. Так, например, Русту он писал о необходимости изучения древнейшей немецкой истории в школе, а Геббельсу сообщал об огромном значении пропаганды в деле сплачивания народа. Тойдт и его сподвижники всеми силами пытались продемонстрировать, что у «Объединения друзей германской праистории» и Национал-социалистической партии много общих интересов.
Вскоре в игру включился Генрих Гиммлер, который взял Тойдта под свою опеку. С легкой руки рейхсфюрера комплекс Экстернштайн стал святыней новой германской религии. Но сам памятник нуждался в более тщательном профессиональном изучении. Понимая, что не сможет обеспечить Тойдта необходимыми кадрами, Гиммлер решил пока отдать Экстернштайн на откуп частным исследователям. Все это привело к тому, что трактовка мегалитического памятника приобрела националистический характер, но такой, какой не совсем устраивал руководство СС. Стараясь устранить противоречия, осенью 1936 года Гиммлер интегрировал структуру Тойдта в «Аненербе». С этого момента исторический и природный памятник стал святыней эсэсовского Черного ордена.
Подробности помощи, оказанной Гиммлером в деле изучения Экстернштайна, приводятся в одной из детмольдских газет. Там была опубликована заметка «Гиммлер в Экстернштайне. Осмотр исторического места вместе с профессором Андрее». В заметке сообщалось, что местные власти придавали визиту рейхсфюрера СС огромное значение. Один из местных партийных деятелей, находившийся в это время в больнице, даже специально покинул палату, чтобы лично поприветствовать «выдающегося руководителя». В итоге Гиммлер распорядился перевести в распоряжение археологов, работавших в Экстернштайне, два отряда из состава 72-го штандарта СС. Сам же Гиммлер с нескрываемым интересом осмотрел гроты Экстернштайна и раскопы, располагавшиеся рядом со скалами.
Кстати, дата визита Гиммлера в Экстернштайн (22 сентября) была далеко не случайной. По местной традиции здесь проводилось поминовение экипажа подводной лодки «U-9», вступившей в неравный бой с английским флотом в самом начале Первой мировой войны. Это указывает на то, что нацисты воспринимали скалы Экстернштайна как некое культовое сооружение, которое будет иметь огромное значение при создании неоязыческой религии Третьего рейха.
Подобный процесс аккуратные немцы не собирались пускать на самотек. Например, в 1936 году Гиммлер строго-настрого запретил осуществлять несанкционированные исследования истории Экстернштайна. Со временем «Аненербе» выпустило несколько книг о «магических скалах», которые перед изданием просматривал и одобрял лично рейхсфюрер. Подобными «учебниками» снабжались все эсэсовцы – для них эти книги служили специфическим путеводителем во время посещения Экстернштайна, которое стало обязательным ритуалом для офицеров СС.
Переписка между Вольфрамом Зиверсом и Гиммлером наглядно демонстрирует, что глава Черного ордена проявлял самый повышенный интерес к «магическим скалам». Он даже отложил некоторые служебные дела, дабы лично контролировать некоторые свои начинания, касающиеся Экстернштайна.
Одно из таких начинаний стартовало осенью 1937 года. Под контролем «Аненербе» с 20 по 22 ноября 1937 года в Экстернштайне работала группа специалистов из Минералогического института при Франкфуртском университете. Ученые, исследовавшие остатки рубил и резцов, произвели самое благоприятное впечатление на Зиверса. Во время осмотра Экстернштайна один из ученых обратил внимание на следы копоти, располагавшиеся во многих местах «священных скал». После этого исследователи из Франкфурта направили руководству СС письмо с просьбой сделать дополнительные пробы в местах, где наличествовала древняя копоть. Это позволило точно определить дату ее появления, то есть выяснить, горели эти костры в каменном или в бронзовом веке. Датировав кострища, можно было попытаться привязать к каким-то эпохам и наскальные изображения. Перспектива проникновения в тайны древних германцев приободрила Гиммлера. Рейхсфюрер СС дал Вольфраму Зиверсу поручение связаться с Немецким хранилищем золота и серебра, чтобы оно полностью профинансировало проведение исследовательских работ.
Не меньший интерес Гиммлер проявил и к пятнам копоти. В начале декабря 1937 года он писал Зиверсу: «Я согласен с тем, чтобы в Экстернштайне были предприняты комплексные исследования „…“ Появление копоти на скалах может иметь двоякую трактовку. Во-первых, это следы разрушения, которые остались на известняке. Вторую версию предложил бригаденфюрер СС Вайстор. Он давно утверждал, что огонь в определенной степени служил астрономическим целям, помогая отслеживать солнечные циклы, месяцы, а может быть, и дни».
В том же письме Гиммлер вспомнил о своем посещении Экстернштайна осенью 1934 года – тогда рейхсфюрер нашел место, которое очень напоминало очаг. Из этого наблюдения Гиммлер сделал вывод, что скалы, возможно, были обитаемы еще в первобытные времена.
Однако над Вильгельмом Тойдтом сгустились тучи. 7 февраля 1938 года в Мюнхене состоялось заседание, на котором обсуждались проблемы Экстернштайна. В ходе беседы между партийными и эсэсовскими функционерами было высказано крайнее недовольство стилем работы престарелого профессора. А 20 февраля на стол Гиммлера попало досье, собранное гестапо. В нем имелись доказанные сведения о том, что во время своих контактов с голландской народнической группой Тойдт допускал резко критические высказывания в адрес эсэсовского руководства. 25 февраля 1938 года Вильгельма Тойдта исключили из «Аненербе».
Начало Второй мировой войны привело к тому, что Экстернштайн был официально закрыт для публики. Появляться в скалах имели право только сотрудники «Наследия предков».
Дальнейшее развитие Экстернштайна планировалось начать после окончания войны. В планах Гиммлера было открыть здесь гигантский музейный комплекс, который включал бы и гостиницы, и рестораны, и несколько музеев. Гостиницы и рестораны предполагалось оформить в стиле раннего Средневековья. Каждый поселившийся здесь получал бы буклет об Экстернштайне, который мог служить проходным билетом к скалам.
Однако не нужно думать, будто глава СС собирался превратить Экстернштайн в нечто вроде увеселительного парка. Скорее наоборот, доступ в эти места предполагалось значительно ограничить. Вероятно, Гиммлер хотел создать там крупную культовую площадку новой религии…
Другое важнейшее направление деятельности «Аненербе» было связано с проведением раскопок. Уже в 1934 году Гиммлер финансово помогал мюнстерскому профессору Юлиусу Андрее, который проводил раскопки в местечке Бенсберг близ Кёльна. Впоследствии Андрее в течение долгого времени раскапывал Альткрисбург в Восточной Пруссии, где, по словам Гиммлера, идентифицировал пять готических и раннегерманских культурных слоев.
В конце 1936 года историк из Тюбингенского университета Густав Рик начал раскопки южногерманских курганов близ местечка Зигмаринген – в мае 1937 года он рапортовал Гиммлеру, что первая стадия раскопок завершена.
В августе того же года рейхсфюрер СС обратил свое внимание на раскопки профессора Шмидта в окрестностях города Ингольштадт.
Австрийцу Рольфу Хёне Гиммлер поручил организовать изучение окрестностей замка Кведлинбург с целью отыскать пропавшие останки Генриха I. Это предприятие увенчалось успехом – Хёне нашел скелет, который предположительно принадлежал легендарному королю. Впрочем, совесть у австрийского эсэсовца явно была нечиста – экспертизу проводили не антропологи, а специально приглашенный медиевист Карл Эрдманн, который в 1941 году подтвердил «подлинность» останков, а стало быть, и «святость» захоронения.
В 1938 году Гиммлер распорядился, что все раскопки в рейхе должны осуществляться только под контролем «Аненербе». В мае Хёне, обвиненный в авантюризме, оставил свой пост, а его преемником стал профессор Ганс Шляйф. Благодаря стараниям последнего, Отдел раскопок «Аненербе» превратился в мощную структуру. Позднее к сотрудничеству удалось привлечь многих именитых ученых, которые должны были помочь обработать результаты исследований.
Шляйф задумал грандиозный археологический проект – раскопки «трона Кримхильды». Под таким названием фигурировал находящийся неподалеку от города Майнца древнеримский каменный карьер. Здесь в период с 190 по 240 годы нашей эры располагался 22-й римский легион. Историков этот объект привлек тем, что на его стены было нанесено 37 изображений символов и 14 надписей. Тут нужно заметить, что изображения выполнены на низком художественном уровне, а надписи содержали орфографические ошибки (очевидно, их оставили малограмотные солдаты, работавшие в карьере). Особый интерес «Аненербе» этот карьер привлек по одной-единственной причине: на его стенах, кроме всего прочего, были изображены две свастики.
Гиммлер потребовал от ученых доказать, что каменный карьер был культовым объектом германцев, планируя обустроить его как одно из мест паломничества для молодых эсэсовцев. На основании того, что, кроме свастик, на стенах карьера имелись другие солярные символы, специалисты «Аненербе» сделали вывод, что «трон Кримхильды» был центром поклонения солнцу. Не посмев оспаривать очевидный факт, что карьер все-таки создали римляне, немецкие ученые пришли к заключению, будто бы культовый центр германцев существовал здесь задолго до прихода оккупантов, – римские же солдаты во время оккупации наблюдали за обрядами германцев и под впечатлением от них нанесли изображения на скалы.
Выглядит курьезной и интерпретация, которую археологи «Аненербе» дали обнаруженным на стенах карьера изображениям мужских и женских половых органов, – они заявили, что эти символы имеют непосредственное отношение к «культу плодородия».
Гиммлер стремился получить доказательства влияния нордической арио-германской расы и ее языческой религиозности на всю древнюю Европу. Так, в конце 1937 года, находясь в Италии, рейхсфюрер прислал руководству «Аненербе» большое письмо. Музеи Италии содержали множество экспонатов, которые привлекли внимание рейхсфюрера с точки зрения арийства. Гиммлер высокомерно заявлял, что сами итальянцы не уделяют им должного внимания. Он захотел устранить этот недостаток и поручил Вальтеру Вюсту создать в «Аненербе» подразделение, задачей которого становился поиск индогерманских корней в Италии и Греции. Это требование вело по сути к пересмотру всех имеющихся археологических данных. Тем не менее двумя месяцами позже в «Наследии предков» была создана новая структура – Отдел классической филологии и древнего мира. Возглавил ее берлинский антиковед, доцент-латинист Рудольф Тилль.
В марте 1937 года в «Аненербе» пришел штурмбанфюрер СС Карл Теодор Вайгель, до этого возглавлявший в «Немецком исследовательском обществе» Управление по изучению символики. Вайгель не имел академического образования, но восполнял этот недостаток интуицией и беглым пером – при другом развитии событий он мог бы стать неплохим техническим ассистентом. В «Аненербе» Вайгелю поручили вести все архивы отдела по изучению письменности и символики, который раньше возглавлял Вирт. Это, конечно, не способствовало налаживанию дружеских отношений внутри «Аненербе», а недостаток образования нового чиновника не позволял ему заниматься серьезной работой – в итоге вся карьера Вайгеля в «Наследии предков» свелась к фотосъемке ландшафтов и каталогизации имеющихся сведений.
Примерно так же дела обстояли с самоучкой Карлом Конрадом Руппелем. Тот занимался изучением домашних, семейных и родовых гербов. Гиммлер собирался снабдить каждого эсэсовца собственным гербом, и летом 1937 года пригласил Руппеля в «Аненербе». Осенью Руппель стал начальником Отдела геральдики и родовых эмблем, а вскоре уже претендовал на степень доктора наук.
Кадровая политика Гиммлера, для которого не имело значения, сколь сведущ человек в том или ином вопросе, лишь бы он разделял представления рейхсфюрера о древнем мире арио-германцев, привела к тому, что чем дальше, тем больше на смену ученым в «Аненербе» приходили откровенные шарлатаны, занимавшиеся созданием умозрительных псевдонаучных теорий и подгонкой имеющихся данных под готовую концепцию.
Наиболее широкое хождение псевдонаучные исследования получили в берлинском Отделе метеорологии. Сотрудники этого отдела искали подтверждение фантасмагорической теории «мирового льда», а в их повседневные задачи входило наблюдение за солнцем, на основании которых они делали долгосрочные политические и экономические прогнозы, искали причины техногенных катастроф и занимались тому подобными бессмысленными вещами.
Однако даже в тех отделах, где трудились настоящие и удостоенные регалиями ученые, процветали исследовательские проекты, основанные на палеофантастических и эзотерических гипотезах, не имевших ничего общего с естественнонаучным видением мира, которое одно только и двигает прогресс. Как мы видели, подобное положение вещей вполне устраивало главного оккультиста Третьего рейха Генриха Гиммлера. И со временем эта контора, «Наследие предков», начала бы приносить дивиденды в виде четко оформленной неоязыческой религии. Довести дело до конца и получить все причитающееся рейхсфюреру СС помешала война.
Новая российская власть, пришедшая в начале 1990-х годов на смену «коммунистической диктатуре», даже не пыталась рядиться в одежды материализма. Наоборот, среди политической и деловой элиты стало модным посещать по выходным православный храм, иметь собственного «духовника» и пригашать священнослужителей на процедуру «освящения» всего подряд: от нового дома до нового «мерседеса». А от веры в Бога всего полшага до суеверия, тем более что в России эти две стороны идеалистического мировоззрения всегда сливались в единое целое. Поэтому нет ничего удивительного в том, что в «постперестроечной» России очень быстро и пышным цветом расцвели всевозможные конторы, предлагающие полный спектр магических услуг. Некоторым из них удавалось даже оказывать определенное влияние на высшую политическую власть в стране.
Разгул «потусторонних» сил начался во второй половине августа 1991 года. Защитники Белого дома (если кто забыл, в том году его защищали сторонники первого президента России Бориса Ельцина) всерьез опасались, что «путчисты» применят против них некие «психотропные средства». Об этом, в частности, говорил генерал-полковник Константин Кобец, возглавивший оборону Белого дома. Впоследствии военные официально опровергли слова Кобеца, однако «байка» пошла в народ. И уже через несколько дней добрая половина демократических газет сообщила своим читателям, что ГКЧП собирался использовать против Белого дома даже не «психотропное» (химические вещества галлюциногенного свойства), а «психотронное» оружие (устройства, позволяющие на расстоянии управлять человеческим поведением).
Как известно, у страха глаза велики, и некоторые из защитников демократии вообразили, что такое действительно возможно, а потому в дни «путча» в Белый дом были приглашены экстрасенсы.
Об этом в разговоре с журналистом Игорем Цыкуновым рассказала парапсихолог Наталья Берестова. Она утверждает, что во время приснопамятного августа 1991 года по просьбе Бориса Ельцина была организована группа экстрасенсов, которая «прикрывала» Белый дом. И как выясняется, не только «прикрывала», но и пыталась «ментально» давить на путчистов!
Новая власть укрепилась, а следовательно, сохранилось и желание привлекать к управлению страной «нетрадиционные» методы.
Одним из тех, кто курировал паранормальные проекты в «ельцинской» России был генерал-майор Георгий Георгиевич Рогозин из Службы охраны президента, подчиненной Александру Коржакову.
Биография современного мага при власти весьма занимательна и заслуживает отдельной книги. Он сделал головокружительную карьеру, поднявшись от рядового контрразведчика до заместителя главы Службы охраны президента.
Интерес Рогозина к парапсихологии возник в 1985 году, когда он перешел на работу в центральный аппарат КГБ, заняв должность старшего оперуполномоченного Второго Управления КГБ (общая контрразведка, работа с иностранными резидентурами, дипломатическими и коммерческими представительствами в СССР). Во Втором Управлении проводились так называемые «активные мероприятия»: перевербовка агентуры иностранных спецслужб, проведение комплексных мер по дезинформации разведок потенциального противника. По отзывам сослуживцев, Рогозин привнес в это дело нетрадиционные методы, связанные с проверкой источников информации. Особое внимание Рогозин уделял вопросам, касающимся детекторов лжи, получения информации от людей под гипнозом, попыток гипнотического и парапсихологического воздействий на человека и исследований их последствий, а также поисков средств противодействия, если речь шла о высоких государственных руководителях.
Работая в Верховном Совете экспертом по вопросам безопасности, Рогозин познакомился с Александром Коржаковым и другими высокопоставленными сотрудниками из ближайшего окружения президента. Неудивительно, что в 1992 году он перешел на работу в Службу безопасности Президента РФ в качестве первого заместителя начальника. Он курировал оперативную деятельность и вопросы специального назначения. В 1994 году Рогозину было присвоено звание генерал-майора.
Рогозин создал действительно мощную информационно-аналитическую службу. В нее отбирались, пожалуй, лучшие аналитики из ФСК, ГРУ, МВД, Службы внешней разведки, а также гражданские специалисты и ученые. Одна из задач этой службы заключалась в подготовке максимально достоверной и правдивой информации для президента.
Свидетельствует полковник Службы безопасности президента Александр Школьников: «Коржакову пришлась по душе давняя страсть Георгия – парапсихология, астрология, предсказания, всякие там оккультные науки… Я точно знаю, видел собственными глазами его “продукцию”: графики, диаграммы, карты расположения светил, которые он ярко раскрашивал – как Бог черепаху. И на каждой – личная круглая печать, как у доктора».
Чем же занимался Рогозин в Службе безопасности? Об этом он рассказал сам в одном из интервью:
«Администрация президента в тот момент, когда мне пришлось работать в Службе безопасности президента, постоянно находилась в тисках острейшей политической борьбы. Жестокая борьба за мнение президента, борьба за мнение администрации, за влияние – это естественный политический процесс. Политические силы часто прибегают к запрещенным приемам. Служба безопасности президента играет роль барьера на пути вредных воздействий. Начальник службы Александр Васильевич Коржаков очень внимательно отнесся к возможности применения современных технологий для воздействия на политических лидеров и позволил создать в ее составе несколько направлений работы по противодействию и защите от современных технологий влияния на сознание охраняемых лиц… Нередко на президента и его окружение воздействуют не только естественные факторы самочувствия, здоровья, но и специальные технологии. Я, например, считаю, что в период нашей работы в Службе безопасности мы вместе с Александром Васильевичем Коржаковым предотвратили немало таких случаев».
Кроме того, подчиненные Рогозина проводили эксперименты по прямому зондажу прошлого и будущего. По словам Георгия Георгиевича, работающие с ним специалисты были способны погружать себя в состояние самогипноза, отправляясь при этом в прошлое на 135 тысяч лет. Однако особое внимание кремлевские маги уделяли возможности «заглянуть» в будущее, предсказав поведение политических противников.
По утверждению Рогозина, существует и технология по воспитанию «слиперов» – людей, которых погружают в состояние глубокого гипноза и «выводят» в заданную точку во времени. Затем возвращают и расспрашивают.
Специалисты Службы безопасности президента использовали астрологию для расчета совместимости: в программу закладывались день, месяц и год рождения сотрудников, но не всех, а лишь тех, кто общался с президентом ежедневно. В зависимости от астрологической карты вносились коррективы, например, в маршрут или скорость движения президентского кортежа.
«Наша задача заключалась в обеспечении высочайшей степени надежности – свидетельствует Рогозин. – У одного человека сегодня заторможенность, у другого – резкая активность. Но тот же водитель ведет машину со скоростью 140 километров в час. Могут ли на его поведение повлиять какие-то спонтанные, не зависящие от него факторы? Нам не нужны были ситуации, когда начальник караула берет автомат и расстреливает подчиненных, как это было на Сахалине. Малейший эмоциональный всплеск может спровоцировать нежелательные последствия. Опять-таки, есть примеры, когда некоторые личности пытались войти в историю путем убийства знаменитости. Главным объектом нашего внимания была личная охрана, те, кто стоит за спиной первых лиц».
Ныне Рогозин ушел из политики, работает первым заместителем генерального директора Российского агентства экономической безопасности и управления рисками при Торгово-промышленной палате.
С уходом «кремлевского мага» деятельность оккультистов по проникновению в структуры власти не закончилась. Появились новые «мини-Рогозины».
Таинственный Виктор Новиков «из спецслужб», некогда ближайший сподвижник Александра Лебедя, известен уже многим. Он не появлялся на публике, избегал журналистов, но имел доступ к «генеральскому телу» в любое время суток. Его называли «серый кардинал», «новый Распутин», «вице-губернатор оккультных наук».
Сергей Кургинян охарактеризовал Новикова как психолога «со сдвигом в сторону оккультизма». Консультировавший Лебедя одно время Игорь Олейник, директор Института стратегий развития и национальной безопасности, прямо говорил, что группа Новикова связана с «колдунами Рогозина».
Рассказывают, что Новиков снимал у Лебедя головные боли и внедрял оккультизм в практику управления. Он контролировал кадровую политику. Руководил деятельностью предвыборных штабов Лебедя во время выборов губернатора края, затем стал его заместителем и руководителем аппарата.
С неожиданным признанием выступил недавно один из сотрудников рогозинской «пси-охраны» – Юрий Малин. Он заявил, что буквально до последнего времени эта служба продолжала «защищать» президента России от негативных психотронных воздействий.
«Поводом к созданию нашей структуры стал известный скандал, разразившийся в Белом доме, когда в кабинете Ельцина была обнаружена якобы подслушивающая аппаратура, – рассказывает Юрий Васильевич. – На самом же деле нашли не микрофоны, а направленную антенну, предназначенную для излучения. И специалисты пришли к выводу, что установлена она была с целью воздействия на президента. В итоге пришлось привлечь экспертов, разбирающихся в такой аппаратуре. Тем более что тогда же – в начале 1990-х годов – всякие “экстрасенсорные штучки” стали использовать и в предвыборных кампаниях».
Юрий Малин продемонстрировал журналистам прелюбопытный документ: «Прейскурант цен на услуги по обеспечению предвыборной кампании» (программа работы с кандидатами) от 16 декабря 1995 года. Экстрасенсорное «обеспечение безопасности кандидатов» стоило 3000 долларов в месяц с оплатой проезда и пребывания в регионе. Для «зомбирования» всего населения города, чтобы они пошли и проголосовали за нужного кандидата, за 2–5 рабочих дней чародеи просили 2000 долларов. А за установку защитных психотронных устройств и нейтрализацию внешнего воздействия «по дополнительному согласованию» экстрасенсам платили суммы в несколько тысяч долларов.
«В мои обязанности входило предотвращать подобную деятельность, – говорит Малин. – В ЛДПР, например, хотели воспользоваться услугами Горного и Кашпировского. Мы сделали все, чтобы отстранить их от такого рода “политической” работы. На всякий случай…»
Генерал-майор запаса Георгий Рогозин подтвердил слова бывшего подчиненного:
«Малин в то время действительно следил за новыми научными направлениями в области психотехнологий и за стихийно тогда возникшим “рынком” всяких ясновидящих, целителей. Это нужно было для изучения и создания методик психофизического воздействия на людей. Но как он это использовал на практике, я не знаю…»
Однако с приходом Владимира Путина «отдел психической безопасности» был упразднен. По-видимому, прагматичный президент счел все эти магические штучки ерундой.
Бывшие кремлевские маги тут же забили тревогу, утверждая, что наш президент теперь совершенно «беззащитен от психотронных и астральных воздействий».
Кстати, точно так же поступил со своими специалистами по паронормальным явлениям и руководитель Министерства по чрезвычайным ситуациям Сергей Шойгу. Больше десяти лет служба прогнозов МЧС сотрудничала с астрологами, но оказалось, что соответствие их прогнозов реальности составило 4,5 %, что можно объяснить простым совпадением. Показали себя не с лучшей стороны и экстрасенсы. В декабре 1995 года 127 (!) экстрасенсов по приказу Шойгу две недели пытались отыскать обломки пассажирского самолета, пропавшего под Хабаровском, но так и не смогли указать место его падения – это в конце концов сделали наземные службы наблюдения за воздушным пространством.
О взаимоотношениях МЧС с экстрасенсами рассказал сам Шойгу:
«Действительно, поначалу, когда было образовано наше министерство, после каждой катастрофы объявлялось огромное количество экстрасенсов, которые говорили: “Если бы вы к нам обратились, мы могли бы вас предупредить…” Тогда совместно с нашим научным институтом при физтехе была создана лаборатория по изучению энергетики этих людей, специальные компьютерные программы обрабатывали их прогнозы в течение 1996–1998 годов. Мы хотели посмотреть, насколько их предсказания совпадают с действительностью. Оказалось, что ни насколько. То есть процент настолько мал, что его можно назвать случайным. С тех пор мы экстрасенсов серьезно не рассматриваем…»
Такое отношение современных российских политиков к мошенникам от экстрасенсорики не может не радовать. Однако маги и астрологи просто так не сдадут позиций. В последнее время много пересудов вызывают выступления Григория Грабового, объявившего себя Иисусом Христом и предполагающего выдвигаться в президенты на выборах 2008 года. Его откровенно провокационная деятельность уже вызвала несколько скандалов. Остается только надеяться, что здравый смысл возобладает, и Грабовой не сумеет стать сколько-нибудь значимым политиком…
Три армии 1-го Белорусского и две армии 1-го Украинского фронтов начали уничтожение окруженной франкфуртско-губенской группировки врага. Учитывая ее стремление прорваться на запад (для капитуляции перед союзниками), маршал Конев приказал 28-й и части сил 3-й гвардейской армий перейти к обороне. Остальные армии должны были ударами по сходящимся направлениям уничтожить окруженную группировку. Противник, используя лесные массивы, скрытно сосредоточил на узком участке около пяти дивизий, значительное количество артиллерии и танков и с утра нанес удар в стык 28-й и 3-й гвардейской армий, прорвав спешно подготовленную оборону. Контратаками танковых и стрелковых соединений при поддержке авиации прорвавшиеся немецкие части были отсечены и уничтожены.
В это время Кейтель рассылал телеграммы командующим войсками с требованием выступать к Берлину. По столице распространялись слухи, будто бы она скоро будет освобождена.
В бункер Рейхсканцелярии прибыли генерал-полковник Риттер фон Грейм и летчик-испытатель Ханна Райч. Собственно приказ прибыть на аудиенцию фон Грейм получил еще 24-го. Однако его путешествие в Берлин превратилось в целую одиссею – самолет был подбит над Тиргартеном, а самого генерала ранили. Оказалось, что Гитлер пригласил фон Грейма только для того, чтобы назначить его командующим люфтваффе вместо Геринга. Райч предложила фюреру бежать из Берлина. Тот отказался, заявив, что надеется на помощь армии Венка. Тогда Райч и фон Грейм изъявили желание остаться с любимым вождем до конца. Гитлер был тронут и разрешил им остаться. Их выбор, сказал он, будут долго помнить в истории люфтваффе.
В то же самое время Генрих Гиммлер, считая себя преемником Гитлера, пробовал договориться с представителями западного командования о прекращении войны на западном направлении и переводе уцелевших войск на восточный фронт. Представители американского командования отвергли это предложение, о чем президент Трумэн тут же уведомил Сталина: «Придерживаясь нашего соглашения с Британским и Советским правительствами, Правительство Соединенных Штатов полагает, что единственными приемлемыми условиями капитуляции является безоговорочная капитуляция на всех фронтах перед Советским Союзом, Великобританией и Соединенными Штатами…»
Вторая мировая война началась 1 сентября 1939 года, с вторжения немецких войск в Польшу. Эта война виделась Гитлеру и его «апостолам» серией блестящих побед – «блицкригов», по окончании которых он поставит на колени все европейские державы и Советский Союз.
Однако лидеры нацистов просчитались. Британия, которая, согласно мифическим представлениям Гитлера, должна была стать союзником Третьего рейха, продолжала войну, оставаясь постоянной угрозой на суше и на море и мешая планам по расширению «жизненного пространства» на Восток. А нападение на СССР, через которое предполагалось воплотить эти планы в жизнь, стало началом конца национал-социалистического государства.
После провала наступления под Москвой выяснилось, что сельское хозяйство и промышленность Третьего рейха в принципе не готовы к ведению продолжительных боевых действий. Это вовсе не значит, что уже тогда ощущалась нехватка ресурсов, но в то время Германия еще жила под лозунгом «и пушки, и масло». Гитлер до последнего не хотел переводить экономику рейха на военные рельсы, не хотел мобилизовать женщин на работы, не хотел сокращать гражданское производство и потребление больше, чем это было, по его мнению, нужно для войны. В 1941 году большая часть сил вермахта представляла собой обычную пехоту; в немецком транспорте преобладала конная тяга – соответственно мобильность такой армии была весьма ограниченной. Больше того, к началу войны против СССР Красная армия имела огромное преимущество по оружию: семь к одному в танках, четыре к одному в самолетах. Другой вопрос, что советские войска были совершенно не готовы к ведению оборонительной войны, но в любом случае заявление Гитлера от 14 июля 1941 года, что война на Востоке завершилась полной победой, выглядело преждевременным.
Не дождавшись предложений о перемирии, немецкое руководство к ужасу своему обнаружило, что война будет жестокой и затяжной. Вермахт был состоянии выиграть локальный европейский «блицкриг», однако победить в тотальной войне на два фронта могла только страна, отмобилизовавшая все доступные ресурсы. Но именно ресурсов Третьему рейху и не хватало. Согласно исторической статистике, суммарные ресурсы союзников по антигитлеровской коалиции уже в 1941 году вдвое превышали германские, а вскоре преимущество утроилось.
Третий рейх легко победил бы только в том случае, если бы Сталин и его соратники согласились «играть» по правилам цивилизованной европейской войны, но ждать подобного подарка от советского руководства мог только очень наивный человек. С момента вступления частей вермахта на территорию СССР Германия была обречена на поражение, и только Гитлер, ослепленный верой в собственную исключительность и в свою «высокую миссию на Земле», не сумел разглядеть очевидного.
К осени 1942 года, когда перевод экономики на военные рельсы стал неизбежным, немецкая пропаганда вовсю растиражировала миф о «качественном превосходстве». Мол, если Красная армия делает ставку на количество плохо вооруженных солдат, то мы, немцы, победим качеством наших вооружений.
И это после того, как вермахт уже столкнулся с танками «Т-34» и реактивными минометами «БМ-13» («Катюша»). Неужели Гитлер всерьез рассчитывал, что его противники не будут развиваться, совершенствуя свои виды вооружений?…
Так или иначе, но именно в это время начались первые разговоры о «чудо-оружии», которое спасет рейх и немцев от поражения, враз уничтожив всех врагов. Мы обсудим эту тему отдельно, ведь идея «качественного превосходства» немецкого оружия произрастает из того же набора антинаучных теорий, откуда выросла вся мифология «высшей расы».
Идея «чудо-оружия» завораживала воображение немцев задолго до прихода Гитлера к власти. Реваншистские настроения, будоражившие общество Веймарской республики, проявляли себя в самых разных сферах. Например, в моду вошли романы о будущем (Zukunftsroman), в которых описывалось, как гениальный немецкий инженер изобретает технологию «двойного назначения» и применяет ее против врагов Германии, возвращая своей стране было величие.
Вот, например, роман Пауля Тиме «Полет к Солнцу» («Der Flug zur Sonne»), опубликованный в 1926 году. Он рассказывает о том, как немецкий инженер открывает метод, позволяющий уменьшать вес тел с помощью сильного магнитного поля. Кроме того, этот инженер изобрел некие «лучи», парализующие работу магнето двигателей. В результате Германия получает явное военное преимущество перед другими европейскими державами, отменяет Версальский договор, обретая «господство» над врагами…
А вот роман Карла Августа фон Лаффета «Мировой пожар» («Weltenbrand»), опубликованный в том же году в немецком журнале «Дахайм». Действие отнесено в будущее – на тридцать лет вперед. Земным шаром правит Комиссия лиги мира, в которой заседают представители всех государств, кроме большевистской России, сохранившей свою независимость в пределах Дальнего Востока. Лига мира построила и разместила на орбите так называемую Эфирную станцию. Там живут инженеры, управляющие громадными зеркалами и посылающие отраженный солнечный свет в различные районы, воздействуя таким способом на климат. Сообщение между Эфирной станцией и Землей поддерживается при помощи космических кораблей. Один из таких кораблей, совершивший вынужденную посадку возле Хабаровска, был захвачен диктатором – большевиков Колуминым. Он заставляет командира корабля Вестеркампфа (немца по национальности) починить корабль и построить второй такой же. Диктатор лелеет зловещий замысел полететь на Эфирную станцию, чтобы овладеть ею и захватить власть над Землей. Полет состоялся, но попытка захвата станции не удалась, а большевики попали в плен. В это время астрономы предсказали близкое «извержение» на Солнце, которое будет настолько сильным, что всю среднюю полосу земного шара, за исключением полярной области, охватит пожар. И действительно, мировой пожар вскоре начинается. В огне гибнут миллионы людей. Несколько лучше обстоит дело в Европе, и в особенности в Германии, которая при помощи Эфирной станции прикрывается слоем облаков. Наконец пожар заканчивается, Вестеркампф овладевает Эфирной станцией, и Германия, благодаря его решительным действиям, становится во главе Лиги мира…
Подобные романы писали и другие фантасты Веймарской республики: Отфрид Ганштейн, Бруно Бюргель, Отто Гейль, Ганс Доминик, Рудольф Дауманн, Фредер ван Хольк, Фредерик Фрекса, Ганс Рихтер, Вальтер Кегель. Книги некоторых из них (например, Ганса Доминика) расходились миллионными тиражами. Весьма примечательно, что во многих немецких утопических романах того периода наряду с гениальными немецкими инженерами действуют «высшие существа»: либо возрожденные атланты, либо особая порода сверхлюдей, либо пришельцы с других планет (ураниды – die Uraniden). Кроме того, зачастую инженеры из романов используют какие-то особые силы («икс-лучи»), пока еще неизвестные человечеству, что указывает на определенную преемственность, связывающую научную фантастику Веймарской республики с европейскими оккультными системами XIX века. Немецкая фантастика, таким образом, стала предвестницей «техномагии» – сплава новейших технических средств и оккультных практик, который становится модным в начале нашего ХХI века.
Именно наивная вера в «чудо-оружие» легла в основу концепции «качественного превосходства», из которой в свою очередь выросли многочисленные прожекты, разорявшие и без того подорванную войной экономику Германии. И нет ничего удивительного, что этой верой оказались заражены лидеры нации – Адольф Гитлер и Генрих Гиммлер. «Техномагия» органично дополняла их языческое мировоззрение, и без того оторванное от реальности.
Современные историки обычно связывают понятие «чудо-оружия» (или «оружия возмездия») с атомным проектом, который вел нобелевский лауреат Вернер Гейзенберг. Однако факты свидетельствуют об обратном.
Во-первых, Гейзенберг никогда не работал над бомбой, а создавал так называемую урановую машину (прототип атомного энергетического реактора).
Во-вторых, руководители Третьего рейха явно недооценивали перспективы, которые открывает управление цепной реакцией распада атомных ядер. Не сохранилось каких-либо внятных высказываний Гитлера по этому поводу. 23 июля 1942 года Альберт Шпеер записал в дневнике: «Фюреру вкратце доложено о совещании по поводу расщепления атома и об оказываемой нами поддержке». И это все! Что касается Гиммлера, то он уверенно заявлял: атомная физика никогда не создаст оружия? и даже не хотел обсуждать эту тему.
В-третьих, в Германии не было достаточного количества «ингредиентов» для того, чтобы «сварить» атомную бомбу. Норвежский завод по производству тяжелой воды не обеспечивал даже экспериментальную программу. Металлический уран, несмотря на его высокое качество, также был в большом дефиците – чтобы его достать, немецкие физики пускались во все тяжкие.
Собственно сами немцы (и Гитлер с Гиммлером в их числе) связывали понятие «оружия возмездия» с авиацией и тактикой массированных бомбардировок, которые должны были устрашить гражданское население противника. Непосредственным поводом для начала воздушного террора послужила бомбардировка 28 марта 1942 года немецкого порта Любека. Этот налет английской авиации, в котором участвовало 234 самолета, вызвал бурную реакцию в Германии. Гитлер был взбешен. 14 апреля верховное главнокомандование вермахта отдало германским ВВС приказ, в котором говорилось: «Фюрер распорядился перейти к более агрессивным действиям в воздушной войне против Англии. В соответствии с этим при выборе целей предпочтение отдавать таким объектам, налеты на которые в наибольшей степени скажутся на жизни гражданского населения. Кроме ударов по портам и промышленным объектам должны производиться террористические налеты возмездия по английским городам».
Однако первые же «удары возмездия» немецкой авиации по английским городам продемонстрировали их малую эффективность. Точность бомбометания была низкой, а потери в самолетах? подавляюще большими. Переломить ситуацию могли бы летательные аппараты совершенно нового типа. Поэтому первые успехи в испытаниях ракетного оружия в конце 1942 года вызвали у Гитлера и его ближайшего окружения большой интерес. Фюрер рассчитывал с помощью невиданного и неотвратимого оружия возобновить мощное воздушное наступление на Англию.
Тактика использования тяжелых ракет дальнего действия, казалось, имеет сплошные плюсы. Создание атмосферы террора не требовало высокой точности попадания, необходимой при действиях против военных объектов. Ракеты несли достаточно мощный по тому времени боевой заряд. Ракеты позволяли избежать потерь летного состава. Ракеты были неотразимы для средств ПВО противника.
В то же время «оружие возмездия» стало одним из главных козырей Геббельса. Начиная с весны 1943 года немецкая пропаганда неумолчно трубила о «секретном оружии фюрера», которое изменит ход войны и добудет победу Германии.
Только в 1943 году Гитлер трижды в своих речах (21 марта, 10 сентября и 8 ноября) говорил о «новом неотразимом оружии». Геббельс за этот период в ряде своих выступлений (10 марта, 5 и 18 июня, 20 августа, 3 октября, 28 ноября, 31 декабря) всячески рекламировал «секретное оружие» фюрера.
«Наступательное оружие, которое мы применим, – говорил он в одной из своих речей 5 января 1944 года, – будет совершенно нового типа. От него не спасет никакая оборона, никакая тревога. Здесь не поможет ни зенитная артиллерия, ни сирена. „…“ Я даже не могу себе представить страшного морального воздействия таких ударов».
Упомянутым «секретным наступательным оружием» были два летательных аппарата. Первый из них, известный ныне под обозначением «V-1» («Фау-1»), – самолет-снаряд «Fi-103» конструкции Фрица Глоссау с пульсирующим воздушно-реактивным двигателем мог доставить тонну взрывчатки на расстояние свыше 200 километров. Второй, известный под обозначением «V-2» («Фау-2»), – это тяжелая баллистическая ракета «А-4» конструкции Вернера фон Брауна, способная забросить ту же тонну на расстояние свыше 300 километров.
Особое впечатление на Гитлера произвели именно тяжелые ракеты «V-2». Да и стоит ли этому удивляться? Зрелище огромной стальной колонны (длина «А-4» – 14,3 метров), поднимающейся в небо на столбе огня, стремительно вырывающегося из дюзы двигателя, впечатлит кого угодно. А фюрер немецких нацистов с его богатым воображением и языческим мировоззрением был вообще падок на подобного рода эффекты. Где-то в глубине души он был и оставался примитивным огнепоклонником – человеком, не понимающим природы огня и приписывающим ему божественные качества.
Кстати, создатели этих ракет догадывались, что к чему, а потому старались выставить свою работу в соответствующем свете. В моей коллекции, например, есть эскиз двигателя «V-2», на котором изображена свастика, – неведомый нацистский инженер нарисовал ее прямо в камере сгорания, подчеркнув тем самым связь между мощью древнего эзотерического символа и процессами горения прекрасного немецкого спирта в жидком кислороде. Чем не «техномагия»?…
Гитлеру даже не потребовалось непосредственного присутствия на запуске ракет – хватило рекламного фильма, снятого сотрудниками фон Брауна и показанного 7 июля 1943 года в ставке «Вольфшанце» под прусским городом Растенбургом. Вернувшись в свой бункер, фюрер упивался перспективами, которые, как ему казалось, открывались этим проектом:
«А– 4 – это решающая стратегическая акция! – заявил он. – И какое бремя свалится с нашей родины, когда мы нанесем такой удар по англичанам! Это решающее в военном отношении оружие и относительно дешевое в производстве. „…“ Я уже собирался подписывать программу по танкам. А теперь вот что – пройдитесь по тексту и уравняйте по категории срочности А-4 с производством танков».
Это была серьезнейшая стратегическая ошибка Гитлера. Далеко не первая, надо сказать, но в условиях близящегося военного краха – почти роковая. Тяжелые баллистические ракеты, без сомнения, были оружием будущего, только вот Германия в условиях тотальной войны на два фронта просто не успевала довести их конструкцию до ума: на это требовались совершенно иные денежные вливания, а главное – время и еще раз время. Куда разумнее было бы направить средства и специалистов на создание противовоздушной обороны. Впоследствии это признавали и сами нацисты.
Архитектор рейха и министр вооружений Альберт Шпеер писал в мемуарах:
«Абсурдной была сама идея противопоставить бомбардировочной авиации образца 1944 г., которая на протяжении многих месяцев (в среднем по 4100 вылетов в месяц) сбрасывала с четырехмоторных бомбардировщиков ежедневно три тысячи тонн взрывчатки на Германию, ракетные залпы, которые могли бы доставлять в Англию 24 тонны взрывчатки, т. е. бомбовый груз налета всего шести “летающих крепостей”. И нарекать это Возмездием!
Это, по-видимому, была моя самая тяжелая ошибка за время руководства немецкой военной промышленностью – я не только согласился с этим решением Гитлера, но и одобрил его. И это – вместо того, чтобы сконцентрировать наши усилия на создании оборонительной ракеты “земля-воздух”. Еще в 1942 г. под кодовым названием “Водопад” ее разработка продвинулась настолько далеко, что было уже почти возможно запускать ее в серию. Но для этого на ее доводке нужно было бы сосредоточить все таланты техников и ученых ракетного центра в Пенемюнде под руководством Вернера фон Брауна. «…»
Я и сегодня полагаю, что ракеты в комбинации с реактивными истребителями могли бы с начала 1944 г. сорвать воздушное наступление западных союзников с воздуха на нашу промышленность. Вместо этого огромные средства были затрачены на разработку и производство ракет дальнего действия, которые, когда осенью 1944 г., наконец, дошло дело до их боевого применения, обнаружили себя как почти полная неудача. Наш самый дорогой проект оказался и самым бессмысленным. Предмет нашей гордости, какое-то время и мне особенно импонировавший вид вооружения обернулся всего лишь растратой сил и средств. Помимо всего прочего, он явился одной из причин того, что мы проиграли и оборонительную воздушную войну…»
Добавить к этому нечего. Не было в истории случая, чтобы «чудо-оружие» меняло ход войны, перевесив мужество солдат и искусство офицеров. Гитлер совершил ошибку, поверив в выдуманный им самим миф о «качественном превосходстве». А за ошибки всегда приходится платить.
Впрочем, ракеты были все же продуктами естественных наук, не имеющих прямого отношения к оккультному рейху. «Техномагия» же, в действенность которой верили лидеры нацистов, произрастала из другого источника.
Немецкие эзотерики породили идею совмещения магии и технологий в ритуале Электрической Прелюдии (Die elektrische Vorspiele).
Принципы использования высокого электрического напряжения, электромагнитных полей и другой техники, работающей на электричестве, для оккультных практик совсем не берутся в расчет современными магами, но еще 60–70 лет назад практически ни один ритуал в Германии да и в других странах Западной Европы не обходился без этого.
Мигалки, производящие стробоскопический эффект, электростатические генераторы, электроорганы с регулируемыми гармониками, сканеры, дисциплина мышления и эмоциональная реакция – все эти компоненты совершенно необходимы для успешного проведения Электрической Прелюдии.
Многие из принципов, заложенных в этом ритуале, относятся к экспериментам Вильгельма Райха. Суть процедуры состоит в придании электрического заряда специальной комнате, что позволит исполнителю ритуала «впитывать» из нее энергию, в то же самое время прибавляя к ней собственную силу воли. В момент резонанса исполнитель входит в «астральные проекции», которые усилят и выплеснут его волю.
При совершении ритуала могут присутствовать несколько человек, однако действия должен производить один исполнитель, который выступает в роли катализатора.
Следует отметить, что группа, исполняющая Электрическую Прелюдию, должна быть объединена общей целью, дабы присутствие нескольких человек усиливало эффективность ритуала.
Ритуал, по утверждению техномагов, лучше всего проводить в относительно малом помещении, поскольку для достаточной ионизации большая комната требует слишком больших разрядов электричества. По сути, комната служит электровакуумной лампой, а участники ритуала – генераторами. Для проведения ритуала необходим либо генератор Ван де Граафа, либо катушка Теслы, либо любой другой электростатический генератор с мощностью, достаточной для того, чтобы наэлектризовать атмосферу помещения. При работе генератор должен быть открыт, поэтому следует соблюдать большую осторожность, чтобы не коснуться его телом. Во избежание удара током лучше всего поместить генератор в часть комнаты, недоступную для участников.
Электростатический генератор должен производить хорошо заметный электрический разряд, который исполнитель контролирует на протяжении первой части ритуала. Тем самым он «заряжает» комнату в соответствии со своими эмоциями. Для этого этапа ритуала нет ограничений по времени, поскольку его продолжительность предварительной зарядки зависит от размеров комнаты, мощности электрического разряда и ответной человеческой реакции. Для освещения комнаты используются газоразрядные аргоновые и неоновые лампы, чьи трансформаторы должны быть звукоизолированы для предотвращения излучения ненужных звуковых частот. Источником звука служит инструмент, в котором предусмотрена не только регулировка высоты и интенсивности звука, но и отдельных его гармоник.
Исполнитель находится в пятиугольном ограждении из зеркал. Пятиугольник должен быть достаточно большим в диаметре, чтобы в нем разместился лежащий человек, а стены достаточно высокими, чтобы скрыть его. Верхний край пятиугольника состоит из вышеупомянутых неоновых трубок, которые обозначают границы и освещают его внутренность.
Непосредственно над пятиугольником подвешивается правильной формы трапеция – малейшее колебание приводит ее в движение.
Стробоскопический свет используется для освещения исполнителя внутри пятиугольника. Частота вспышек должна быть отрегулирована для получения необходимой эмоциональной реакции. В прошлом для этих целей использовалась дуговая лампа с вращающимся отражателем и дополнительно изображение пламени, создаваемое проектором.
Участники ритуала одеты в черные церемониальные рясы с капюшонами. Голова исполнителя не покрыта.
Когда Электрическая Прелюдия исполнялась в нацистской Германии, знамена и символы того времени служили неотъемлемой частью убранства помещения. Участники были облачены либо в униформу, либо в гражданское платье. Исполнялась соответствующая музыка – вначале, как правило, «Mor-gentot», и в качестве завершающего гимна – «Unsere Fahne Flattert uns Voran». Музыка исполнялась либо органистом, либо при помощи патефона. Кроме вышеперечисленного может быть использована музыка Рихарда Вагнера.
Принципы этого ритуала были записаны множеством различных способов, схожих, но уникальных в случае с каждым конкретным обществом. Насколько удалось узнать, немецкие оккультные организации держали их в тайне, но все всплыло наружу после разгрома Третьего рейха.
Другое направление развития «техномагической» практики связано с верой в существование особого пространства (астрала), в котором якобы обитают души умерших людей и некие бесплотные надмирные существа.
Технология общения с духами (спиритизм) приобрела необычайную популярность во второй половине XIX века. Даже очень умные и ученые люди увлекались «столоверчением», пытались общаться с потусторонним миром и душами умерших, чтобы узнать будущее или заручиться поддержкой стихий.
Многие считали астральный мир таким же реальным, как и наш материальный. Науке оставалось только найти астралу физическое объяснение, подведя фундамент теории под призрачное здание «практики». А как же иначе, если даже весьма авторитетные европейцы подтверждали существование незримых, но могущественных сил?
«Мистицизм не настолько удален от положительных наук, как полагают умы поверхностные, – глубокомысленно изрекал известный астроном и популяризатор естествознания Камилл Фламмарион, – и математическое воззрение на законы и явления природы прямо приводят иногда к мистицизму…»
Чтобы утвердить свое идеалистическое представление этот ученый муж издал несколько книг, в которых прямо описывается астральный опыт его соотечественников-французов. При этом он отстаивал следующую концепцию, прямиком позаимствованную из религиозных воззрений прошлых лет. В человеке существует три отдельных начала: тело, жизненная сила и душа. Душа соединена с телом через жизненную силу. Как только жизнь угасает, душа немедленно разобщается с телом. Вместе с тем прекращается всякое непосредственное отношение ее к пространству и времени. Необъяснимая сила заставляет тогда душу мчаться с непостижимой быстротой в небесном пространстве, причем быстрота эта равна быстроте мысли.
В своих книгах Фламмарион прямо, без ужимок и иносказаний, приводил в подробностях ощущения человеческой души, покинувшей тело и несущейся по вселенной, от планеты к планете, от звезды к звезде, встречая там необычайных созданий, обитающих в самых невероятных условиях под светом иных солнц.
Однако если астральный мир реален и присутствует рядом с незапамятных времен, с момента Сотворения, мы вольны предположить, что лучшие умы человечества уже вступали в контакт с астральным миром и, возможно, нашли способы подчинять его своим интересам. Поэтому нет ничего удивительного в том, что очень скоро спиритизм стали связывать с легендой об Атлантиде.
Благодаря усилиям ряда авторов эзотерической литературы, к концу XIX века сложилось довольно органичное представление о том, что такое Атлантида, почему она погибла и куда делись атланты. Вот как описывает историю Атлантиды один из членов Теософского общества Елены Блаватской:
«Начало истории Атлантиды относится за 4 миллиона лет до нашей эры. Первые законодатели этой расы были людьми с высокоразвитым интеллектом и громадным духовным могуществом. Им в совершенстве была известна магия, и они могли широко использовать силы природы.
Свои воздушные корабли они строили из легкого металла, похожего на алюминий, а также из дерева, специально обработанного.
Эти корабли были разных типов и могли перевозить по воздуху от 5 до 100 человек. Материал корабля был весьма прочен и светился в темноте.
В качестве движущей силы служил или человеческий “врил” (персональная магнитно-одическая сила, скрытая внутри человека, которой обладали атланты), или добываемая из атмосферы электро-эфирная субстанция громадной мощности.
Корабль состоял из центрального корпуса, боковых крыльев, килей и рулей. Из внутреннего отделения вырывался поток субстанции через две продольных трубы к корме. Эти трубы были сделаны подвижными и легко регулируемыми.
Кроме них, из центрального отделения вниз шло еще восемь труб, которые внизу разветвлялись каждая на две. Субстанция, вырываясь из вертикальных труб, давала реакцию, поднимающую корабль. Когда же он достигал известной высоты, начинали действовать продольные трубы, сообщающие кораблю поступательное движение. Тогда вертикальные трубы прекращали работу, и поддерживающая сила получалась, как у аэроплана, благодаря крыльям. «…»
Вначале в Атлантиде жители (красной расы) были благочестивы, богаты, счастливы, и царил Золотой век. Но потом наступил культ сатаны, жители забыли богов, начались войны, упадок нравственности и «…» боги разгневались и наказали страну. Произошла катастрофа, которую теософы относят к 9564 до Р. X. Однако высшие маги, оставшиеся верными богам, предвидели катастрофу и спаслись на своих кораблях, перелетев в соседние страны: Африку, Америку «…» где основали новые колонии. Некоторые из них будто бы улетели даже на луну и на другие планеты…»
Итак, жители древнего затонувшего континента умели управлять незримой силой «врил» (или «вриль»), благодаря которой летали их корабли и которая могла использоваться как оружие против врагов Атлантиды. Понятно, что среди веривших в эту легенду были и те, кто мечтал о том, чтобы использовать «врил» сегодня, поставив ее на службу человечеству или отдельным народам.
(Кстати, теософскую версию истории Атлантиды уже после Первой мировой войны и революции использовал Алексей Толстой при создании фантастического романа «Аэлита». На идею, что марсиане – потомки и наследники атлантов, он наткнулся, благодаря беседам с поэтами Валерием Брюсовым и Максимильяном Волошиным, которые интересовались историей погибшего континента.)
Понятно, что в Германии имелись свои медиумы-спиритуалисты, полагавшие, что сумели вступить в астральный контакт с более высокоразвитой расой. В 1920-х годах были очень популярны медиумические сеансы Марии Ориск. На них она вступала в контакт с жителями планет Шуми-Эр и Шуми-Ан, вращающихся вокруг звезды Шуми (Альдебаран в созвездии Тельца).
Как утверждала Ориск, в незапамятные времена древняя цивилизация с Альдебарана посещала Землю, о чем сохранились свидетельства на шумерских глиняных табличках. Отчетливый след альдебаранцев можно (при желании) разглядеть в раннешумерском символе крылатого быка, который часто появляется и в родственных шумерской культурах.
Согласно «медиумическим посланиям», переданным через Марию Ориск, культура Шуми-Альдебарана старше нашей на миллионы лет. Правящая раса «светлых боголюдей» населяет планету Шуми-Эр. Все другие расы признаны «минимально способными» и населяют планету Шуми-Ан – они не имеют никакого доступа к планете боголюдей.
«Минимально способные» расы возникли в системе в результате «отрицательных мутаций» в то время, когда Альдебаран был еще не красным гигантом, а стабильным светло-желтым солнцем. До превращения Шуми в красного гиганта в системе Альдебаран могло находиться несколько планет земного типа. Вероятно, первораса «альдебаранцев», которую впоследствии назовут «светлыми боголюдьми», первоначально населяла самую дальнюю к солнцу планету, а после развития космической техники они смогли колонизировать другие, более близкие к солнцу Шуми, планеты.
Когда примерно 500 миллионов лет назад солнце Шуми стало расширятся, превращаясь в красного гиганта, колонисты на ближних планетах уже не располагали теми технологическими возможностями и способностями, что их предки. Верхушка «боголюдей», которые не подверглись расовому смешению, вынуждена была принять срочные меры, чтобы избежать всеобщей гибели. Население деградировавших колоний нужно было либо эвакуировать на другие планеты в пределах Шуми-системы, либо поселить на подходящей планете у соседней звезды. После того как солнце Шуми приняло вид красного гиганта, осталось только две планеты, пригодные для жизни, а именно: Шуми-Эр и Шуми-Ан. И было принято решение переселить колонистов на планету Шуми-Ан, а «светлые боголюди» обитали на планете Шуми-Эр. Эта система планет являет собой единое государство, но, чтобы избежать повторного смешения рас, эти планеты разделены солнцем Шуми, и их обитатели на имеют контактов друг с другом…
Вся эта белиберда принималась на веру поклонниками Ориск. Ее популярность среди немецкой элиты была столь высока, что странную девицу с гривой стянутых в тугой узел волос приглашали на заседания оккультного общества «Туле». Легенды о ее выдающихся способностях дошли и до нашего времени. По дороге они, правда, обросли самыми невероятными подробностями. Мол, эта самая Ориск не только искривляла мозги членам оккультных кружков, но и передала нацистским инженерам подробные чертежи дискообразных летательных аппаратов, которыми давно пользуются альдебаранцы. Первый такой аппарат «ВРИЛ-1» («VRIL-1») был построен в 1942 году и тогда же испытан – он использовал левитационный двигатель (Туле-тахионатор), с помощью которого за 12 минут выходил на околоземную орбиту. Поздняя модификация этого аппарата «ВРИЛ-7» смогла бы перевозить группы людей и создавалась для межзвездного перелета, который был намечен на апрель 1945 года. Оказывается, в 1944 году эти аппараты были уже на ходу, но перед полетом на Альдебаран им предстояло выполнить еще несколько заданий на Земле, а именно: с марта по апрель 1945 года они совершали регулярные рейсы в Южную Америку и Антарктиду, перевозя вождей рейха в безопасное место…
Остается только недоумевать, почему ни фюрер, ни его соратники не использовали подобное «чудо-оружие» для изменения положения на фронтах в свою пользу. Наверное, спешили на Альдебаран…
Примерно на том же уровне бреда велись разработки «чудо-оружия» в оккультных институтах «Аненербе».
С началом войны исследовательское общество СС оказалось в сложном положении. Потому что любому очевидно: вермахту не очень-то нужны гуманитарии (разве только в виде рядовых солдат), зато очень нужны инженеры, которые могут создавать новые виды оружия или совершенствовать старые – в «Аненербе», занимавшемся преимущественно историей, археологией, лингвистикой, символикой и эзотерикой, таких инженеров не было.
Но авантюристы из числа сотрудников этой оккультной организации никогда не сумели бы добиться того положения в обществе, которое они занимали, если бы не обладали редким качеством – «пудрить мозги» на пустом месте. В «Наследии предков» была принята программа «Военного использования гуманитарных наук». Идея состояла в том, чтобы способствовать борьбе с «духовными ценностями противника». Под этим соусом «Аненербе» удалось выбить дополнительное финансирование и даже учредить новые отделы.
Один из них возглавил музыковед Антон Квельмальц. В свое время он был сотрудником Берлинского государственного института немецких музыкальных исследований. После того как Квельмальц вошел в аппарат Имперского комиссара по укреплению немецкого народа, Вальтер Вюст предложил ему посотрудничать с «Наследием предков». Уже в 1942 году Зиверс начал зондировать почву, чтобы сделать музыкальные исследования задачей, пригодной для военной политики. В июне 1943 года он еще раз подчеркнул значимость музыкальных исследований Квельмальца – Отдел народной музыки должен был решить ряд задач, поставленных лично Гиммлером. Среди них Зиверс выделял главную: обработка материалов, доставленных с оккупированных территорий, и формирование на этой основе фонотеки народной музыки всех германских народностей, в которой особый акцент делался на немцах, находившихся за пределами Германии. В том же 1943 году Квельмальц был формально провозглашен начальником нового отдела «Аненербе», а его группа по изучению индогерманской культурной истории была подключена к реализации программы «Военного использования гуманитарных наук». Годовой бюджет нового отдела составлял 20 тысяч рейхсмарок.
Осенью 1942 года Вальтер Вюст создал еще одну новую структуру – Отдел прикладной лингвистической социологии. Сотрудникам этого отдела вменялось в обязанность разработать практические мероприятия в сфере «новой народной политики». Итогом этой работы стала программа создания «тайных политико-лингвистических управлений».
Начальником нового отдела был назначен человек, известный в определенных кругах под несколькими именами. Сам он с 1930 года именовал себя Георгом Шмидтом-Рором. Этот ветеран Первой мировой войны был одержим идеей коренного переустройства мира. В соавторстве с однополчанином он написал в 1917 году научно-пропагандистскую работу, предназначенную для населения русских оккупированных территорий. Эта работа носила весьма пророческое название: «Что надо делать, чтобы предотвратить наступающую революцию?» В ней начинающий автор предполагал использовать лингвистику в практических политических целях. В 1920-х годах Георг Шмидт-Рор принимал активное участие в деятельности Прусского министерства по делам образования и религии. В 1932 году опубликовал монографию «Язык как изобразительное средство нации». Книга подверглась ожесточенной критике со стороны нацистов – не спасло автора даже заступничество Карла Хаусхофера. Почти десять лет «боевой лингвист» жил в безвестности, и в этой связи шаг, который предпринял Гиммлер, назначив в 1943 году Шмидта-Рора начальником нового отдела «Наследия предков», более чем удивителен.
До сегодняшнего дня дошло всего несколько документов, посвященных деятельности Отдела прикладной лингвистической социологии. Сотрудники этого отдела утверждали, что язык и письменность являются не менее эффективным оружием, чем танки и пушки, – просто воздействие этих факторов не столь явно. Немецкий язык представлялся им важным средством для укрепления Тысячелетнего рейха, который должен был включить в свой состав всю Европу вплоть до Волги. В таком случае немецкий язык мог бы выступать средством коммуникации между представителями различных национальностей, живущих в рейхе. Именно немецкий язык связывал воедино добровольцев из Голландии, Украины, Латвии, способствуя формированию нового европейского пространства. Использование немецкого языка на оккупированных территориях как основного средства общения должно было подорвать сопротивление недовольных. Постепенно положение немецкого языка как главенствующего автоматически приводило к формированию новой народной общности.
Если обратиться к примеру, болезненному для нас, – лингвистической политике на оккупированных советских территориях, – то Шмидт-Рор предлагал ряд мер, начиная от выработки специального германизированного шрифта и алфавита и заканчивая установлением специфической языковой морфологии. А вот, например, английскому языку предполагалось объявить тотальную войну на уничтожение. Победа в лингвистической войне, по мнению Шмидта-Рора, должна была способствовать закату Британской империи.
Руководство глобальным процессом языковой германизации предполагалось поручить вышеупомянутым «политико-лингвистическим управлениям». В недрах этих учреждений должна была разрабатываться тактика «лингвистических боев»…
Несмотря на то, что Вольфрам Зиверс старался сохранить довоенные кадры «Аненербе», ему приходилось идти на уступки, отдавая предпочтение практическим исследованиям и все больше отодвигая на задний план чисто теоретические аспекты. Именно эти новые исследования привели его впоследствии на виселицу.
В годы Второй мировой войны сотрудники «Аненербе» получили возможность более досконально подойти к изучению вопроса превосходства арийской расы над всеми остальными. Как мы помним, Генрих Гиммлер всегда проявлял повышенный интерес к этой теме и надеялся внедрить в жизнь новые методики по сохранению и селективному улучшению немецкой расы. «Аненербе» служило одним из инструментов в достижении этой цели.
Поскольку большинство инициатив Гиммлера были продуктом его мифологизированного сознания, ничего путного из «расологии», процветавшей в «Наследии предков», не получилось.
Например, в «Аненербе» изучались фигурки так называемых палеолитических Венер – примитивные и довольно уродливые скульптурки, изваянные еще в первобытные времена. Ознакомившись с изображением этих фигурок, Гиммлер выдвинул гипотезу, что поскольку у различных народов существовал схожий «идеал женщины», то наверняка между первобытными племенами наличествовала культурная связь. При этом рейхсфюрер СС поручил «Аненербе» создать карту, где были бы обозначены места находок палеолитических Венер. Им двигал вовсе не археологический интерес – обнаружив схожие изделия у ряда африканских племен, Гиммлер хотел доказать, что негроидные расы не всегда обитали на черном континенте, а были вытеснены из Европы климатическими изменениями и сопряженным с ним нашествием «арийских» кроманьонцев. Этим в свою очередь можно было показать «явное превосходство» расы северных господ над темнокожими племенами. Рейхсфюрер настолько увлекся этой идеей, что даже полагал, будто бы появление его палеофантастической теории станет вехой в истории антропологических исследований.
Комментарии ученых из «Аненербе» оказались более сдержанными. Отто Хут сообщил, что фигурки Венер являются идеализированным, а не натуралистическим отражением представлений первобытных художников о человеке, а стало быть, не могут считаться доказательством того, что их изготавливали именно представители африканских народов. Но чтобы хоть как-то поддержать идею Гиммлера, он добавлял, что, согласно выводам, сделанным в 1937 году Леонардом Францем, в период неолита могло существовать некое культурное родство между племенами Юго-Восточной Европы и племенами Передней Азии.
Вальтер Вюст в январе 1942 года пошел на банальную отписку, в которой информировал любимого руководителя, что поскольку в годы войны полевые работы в Африке провести невозможно, то он предпочел бы заняться этим вопросом после ее окончания. В качестве альтернативы он предлагал проводить в лагерях для военнопленных антропологические исследования, которые могли бы подтвердить подлинность гипотезы Гиммлера.
Только одному человеку своим отзывом удалось вселить надежду в рейхсфюрера СС. Им оказался этнограф Бруно Бегер, который не только согласился с тем, что фигурки Венер необходимо использовать для воссоздания подлинной картины древнего мира, но даже установил на основании их «изучения» родственные связи между евреями и африканскими племенами!
«Среди евреек часто встречается сильное развитие ягодичной мышцы, что напоминает нам телесную конституцию готтентотов и бушменов, – писал Бегер. – Можно предположить, что, кроме восточной и переднеазиатской расы, в евреях отразились и негроиды».
Бегер не ограничивался теоретическими выводами – он настаивал, что было бы целесообразно изучать телесное сложение евреек, которые находятся в концентрационных лагерях и гетто.
Именно энергичный Бруно Бегер продвинул вперед расовые исследования. Свою деятельность этот исследователь начал в Главном управлении СС по вопросам расы и поселений. В 1938–1939 годах участвовал в тибетской экспедиции Эрнста Шефера – там он отвечал за сбор этнографического материала. В 1940 году Бегер окончательно перешел в «Аненербе». Заняв должность в Отделе Центральной Азии, созданном лично Шефером, он занимался обработкой тибетских находок, за что был приписан к войскам СС и получил «бронь» от фронта.
Однако в «Аненербе» Бегер реализовался не столько как этнограф, сколько как антрополог. Еще в 1942 году в штабе верховного командования берлинским профессором Вольфгангом Абелем был разработан «Поступательный план нейтрализации русской расы». Согласно этому плану, население северной России было необходимо германизировать, а остальных выселить в Сибирь. В 1943 году его доработкой должен был заняться Бруно Бегер. Зиверс поддержал проект. Фактически Бегер принимал на себя ответственность за разработку принципов, по которым в будущем стала бы производиться сортировка населения оккупированных территорий: кому из жителей России предстоит покинуть родные места, кому стать рабом, а кому? умереть.
6 июня 1943 года Бруно Бегер отравился в концлагерь Освенцим, чтобы осуществить антропологические замеры. Воспользовавшись случаем, он занялся там изучением советских азиатов, которых почему-то называл «монголами». Через год эта деятельность была продолжена в женском концлагере Хефтлинг и азиатских формированиях СС.
Кроме того, Зиверс поручил Бегеру заняться «заготовкой еврейских черепов для проведения антропологических исследований». Главный антрополог и расовед «Аненербе» сам мараться не стал, а нашел для этого дела профессионального анатома – ветерана войны и НСДАП, профессора Августа Хирта из Страсбургского университета. Этот человек не знал жалости ни к себе, ни к другим. Начав карьеру с разработки противоядия от иприта, он экспериментировал на собаках и на себе, в результате чего оказался в госпитале с тяжелым кровоизлиянием в легкие. Впоследствии он начал проводить опыты над узниками концлагерей, после чего многие из них ослепли или умерли.
Для сбора черепов Хирт поддерживал тесные контакты с «поставщиком сырья» – Йозефом Крамером, комендантом концлагеря Бельзен, получившим за крайне жестокое отношение к заключенным прозвище «бельзенский зверь».
В феврале 1942 года Хирт обращается к Генриху Гиммлеру с письмом, которое впоследствии попало в материалы Нюрнбергского процесса как одно из доказательств преступлений нацизма. Вот что писал Хирт:
«Мы имеем обширную коллекцию черепов почти всех рас и народов. Лишь черепов евреев наука имеет в своем распоряжении очень немного, и поэтому их исследование не может дать надежных результатов. Война на Востоке дает нам теперь возможность устранить этот недостаток.
Практическое проведение беспрепятственного получения и отбора черепного материала наиболее целесообразно осуществить в форме указания вермахту о немедленной передаче в будущем всех еврейско-большевистских комиссаров живьем полевой полиции. Полевая полиция в свою очередь получает специальное указание непрерывно сообщать определенному учреждению о наличии и местопребывании этих пленных евреев и как следует охранять их до прибытия специального уполномоченного. Уполномоченный по обеспечению материала (молодой врач из вермахта или даже полевой полиции или студент-медик, снабженный легковым автомобилем с шофером) должен произвести заранее установленную серию фотографических снимков и антропологических измерений и по возможности установить происхождение, дату рождения и другие личные данные.
После произведенного затем умерщвления еврея, голова которого повреждаться не должна, он отделяет голову от туловища и посылает ее к месту назначения в специально для этой цели изготовленной и хорошо закрывающейся жестяной банке, наполненной консервирующей жидкостью. На основании изучения фотографий, размеров и прочих данных головы и, наконец, черепа там могут затем начаться сравнительные анатомические исследования, исследования расовой принадлежности, патологических явлений формы черепа, формы и объема мозга и многого другого.
Наиболее подходящим местом для сохранения и изучения при обретенного таким образом черепного материала мог бы быть в соответствии со своим назначением и задачами новый Страсбургский имперский университет».
Генрих Гиммлер признал требования Хирта справедливыми, и тот всю войну получал свои черепа.
Впрочем, этот эсэсовский профессор не мог удовлетвориться только набором черепов, в его планы входило создание огромной антропологической коллекции, которая включала бы скелеты или целые тела представителей всех существующих рас.
«Бельзенский зверь» Крамер свидетельствовал в Нюрнберге:
«Профессор Хирт из Страсбургского института анатомии известил меня об эшелоне заключенных, следующем из Аушвица. Доктор сообщил, что они будут умерщвлены в газовых камерах концлагеря Натцвейлер. После этого тела будут доставлены в институт анатомии в его распоряжение. Он передал мне пол-литровую бутылку, заполненную примерно наполовину какими-то кристаллами (думаю, это были соли цианида), и объяснил примерную дозировку, которую надлежит применять для отравлений прибывающих из Аушвица.
В начале августа 1943 года я принял 80 заключенных, которые подлежали умерщвлению с помощью кристаллов, переданных мне Хиртом. Однажды ночью на небольшой автомашине я повез к газовой камере примерно 15 человек – первую партию. Я сообщил женщинам, что для прохождения дезинфекции им нужно войти в камеру. Конечно, я не сказал, что там их отравят газом.
При помощи нескольких солдат СС я заставил женщин раздеться донага и в таком виде затолкал их в газовую камеру.
Когда дверь захлопнулась, они начали кричать. Через небольшую трубу «…» я высыпал в камеру нужное количество кристаллов и стал наблюдать в смотровое отверстие за происходящим в камере. Женщины дышали примерно еще полминуты, затем попадали на пол. Потом, выключив вентиляцию, я открыл дверь и увидел безжизненные тела, испачканные экскрементами».
Крамер показал, что он несколько раз повторял эту процедуру, пока все 80 заключенных не были умерщвлены. После этого трупы были переданы профессору Хирту, как и требовалось.
Другой свидетель Анри Эрипьер – француз, работавший в качестве ассистента в институте анатомии, – описал, что происходило далее:
«Первая партия, полученная нами, включала трупы 30 женщин. „…“ Тела были еще теплые. Глаза были открыты и блестели. Красные, налитые кровью, они вылезли из орбит. Следы крови были видны около носа и вокруг рта. Но никаких признаков трупного окоченения не наблюдалось…»
Эрипьер заподозрил, что эти женщины были умерщвлены умышленно, и тайно записал их личные номера, вытатуированные на левой руке. Затем поступили еще две партии общим числом 56 трупов в точно таком же состоянии. Их заспиртовали под непосредственным руководством доктора Хирта.
Однако профессор проявлял признаки беспокойства в связи со всем этим делом.
«Анри, – сказал он Эрипьеру, – если не сможешь держать язык за зубами, станешь одним из них».
Трупов было так много, что 5 сентября 1944 года профессор был вынужден доложить Гиммлеру: «Ввиду широких масштабов научных исследований обработка трупов еще не завершена. Чтобы обработать еще 80 трупов, потребуется определенное время».
К счастью, времени у него уже не было. Наступавшие американские и французские войска приближались к Страсбургу. Хирт запросил указаний относительно судьбы «коллекции»:
«От трупов можно было бы отделить мягкие ткани, с тем чтобы исключить их опознавание, – докладывал он. – Однако это означает, что по крайней мере часть работы была проделана впустую и что эта уникальная коллекция утрачена для науки, поскольку сделать впоследствии гипсовые слепки будет невозможно.
Как таковая коллекция скелетов не привлечет к себе внимания. Можно объявить, что мягкие ткани были оставлены французами еще до того, как институт анатомии перешел в наши руки, и что они будут сожжены. Дайте мне, пожалуйста, рекомендации, к какому из трех вариантов следует прибегнуть: 1) сохранить полностью всю коллекцию; 2) частично разукомплектовать ее; 3) полностью разукомплектовать коллекцию».
Позднее Эрипьер описал попытку, правда, не вполне удавшуюся, скрыть следы преступлений:
«В сентябре 1944 года, когда союзники стали наступать на Бельфор, Хирт приказал герру Бонгу и герру Мейеру расчленить трупы и сжечь в крематории. „…“ Я спросил у герра Мейера на следующий день, все ли тела он расчленил, однако герр Бонг ответил: “Мы не могли расчленить все тела, это слишком большая работа. Несколько трупов мы оставили в хранилище”».
Когда месяц спустя части французской 2-й бронетанковой дивизией, действовавшей в составе американской 7-й армии, вошли в Страсбург, эти трупы были обнаружены союзниками.
Кроме антропологических исследований, «Аненербе» занималось и «медицинскими опытами».
В этой области специализировался мюнхенский хирург Зигмунд Рашер. Он изучал экстремальные состояния человеческого организма. В частности, проводил опыты по влиянию больших высот на организм, для чего помещал испытуемых в декомпрессионную камеру. Из агрегата выкачивался воздух так, что моделировались условия отсутствия кислорода и низкое давление, характерные для больших высот. После этого доктор Рашер приступал к наблюдениям:
«Третий опыт проводился в условиях отсутствия кислорода, соответствующих высоте 8820 метров. Испытуемым был еврей 37 лет в хорошем физическом состоянии. Дыхание продолжалось в течение 30 минут. Через четыре минуты после начала испытуемый стал покрываться потом и крутить головой.
Пять минут спустя появились спазмы; между шестой и десятой минутами увеличилась частота дыхания, испытуемый стал терять сознание. С одиннадцатой по тридцатую минуту дыхание замедлилось до трех вдохов в минуту и полностью прекратилось к концу срока испытания. «…» Спустя полчаса после прекращения дыхания началось вскрытие».
Австрийский заключенный Антон Пахолег, который работал в отделе доктора Рашера, описал «эксперименты» менее научным языком:
«Я лично видел через смотровое окно барокамеры, как заключенные переносили вакуум, пока не происходил разрыв легких. Они сходили с ума, рвали на себе волосы, пытаясь уменьшить давление. Они расцарапывали себе голову и лицо ногтями и пытались искалечить себя в приступе безумия, бились головой о стены и кричали, стремясь ослабить давление на барабанные перепонки. Такие опыты завершались, как правило, смертью испытуемых».
Около 200 заключенных были подвергнуты садистским опытам, прежде чем Рашер завершил «работу». Из их числа, как стало известно после войны, около 80 погибли на месте, остальные были ликвидированы позднее.
Закончилась эта программа «исследований» в мае 1942 года, когда фельдмаршал Эрхард Мильх из люфтваффе передал Гиммлеру благодарность Геринга за «новаторские эксперименты» доктора Рашера.
На следующем этапе исследований Рашер приступил к опытам по «замораживанию». Новая серия экспериментов преследовала две главные цели. Первая – какой холод и сколько времени способен выдержать человек, прежде чем умрет; вторая – какой способ обогрева является лучшим для живого человека, после того как он подвергнется воздействию экстремально низких температур. Для замораживания людей использовались два способа: либо человека помещали в резервуар с ледяной водой, либо оставляли обнаженным на снегу ночью в зимнее время.
Рашер посылал многочисленные доклады Гиммлеру о своих «экспериментах по замораживанию и отогреву». Нижеприведенные два примера дадут полное представление о них. Одним из самых первых оказался доклад, представленный 10 сентября 1942 года:
«Испытуемых погружали в воду в полном летном снаряжении „…“ с капюшоном. Спасательные жилеты удерживали их на поверхности. Эксперименты проводились при температуре воды от 2,5 до 12 градусов Цельсия. В первой серии испытаний задняя часть щек и основание черепа находились под водой. Во второй – погружались задняя часть шеи и мозжечок. С помощью электрического термометра была измерена температура в желудке и прямой кишке, составлявшая соответственно 27,5 градуса по Цельсию и 27,6 градуса по Цельсию. Смерть наступала лишь в том случае, если продолговатый мозг и мозжечок были погружены в воду.
При вскрытии после смерти в указанных условиях было установлено, что большая масса крови, до полулитра, скапливалась в черепной полости. В сердце регулярно обнаруживалось максимальное расширение правого желудочка. Испытуемые при подобных опытах неизбежно погибали, несмотря на все усилия по спасению, если температура тела падала до 28 градусов по Цельсию. Данные вскрытия со всей ясностью доказывают важность обогрева головы и необходимость защищать шею, что должно быть учтено при разработке губчатого защитного комбинезона, которая ведется в настоящее время».
Таблица, которую Рашер приложил к своему отчету, составлена на основе шести «фатальных случаев» и отражает температуру воды, температуру тела при извлечении из воды, температуру тела в момент смерти, продолжительность пребывания в воде и время, прошедшее до наступления смерти. Самый крепкий человек оказался способен пробыть в ледяной воде в течение 100 минут, самый слабый – в течение 53-х.
Вальтер Нефф, лагерный узник, служивший санитаром при докторе Рашере, впоследствии дал показания, в которых непрофессионально описал один из опытов по переохлаждению человека в ледяной воде:
«Это был самый худший из всех экспериментов, которые когда-либо проводились. Из тюремного барака привели двух русских офицеров. Рашер приказал раздеть их и сунуть в чан с ледяной водой. Хотя обычно испытуемые теряли сознание уже через шестьдесят минут, однако оба русских находились в полном сознании и по прошествии двух с половиной часов. Все просьбы к Рашеру усыпить их были тщетны. Примерно к концу третьего часа один из русских сказал другому: “Товарищ, скажи офицеру, чтобы пристрелил нас”. Другой ответил, что он не ждет пощады “от этой фашистской собаки”. Оба пожали друг другу руки со словами “Прощай, товарищ” „…“ Эти слова были переведены Рашеру молодым поляком, хотя и в несколько иной форме. Рашер вышел в свой кабинет. Молодой поляк хотел было тут же усыпить хлороформом двух мучеников, но Рашер вскоре вернулся и, выхватив пистолет, пригрозил нам. „…“ Опыт продолжался не менее пяти часов, прежде чем наступила смерть».
Однако немецких моряков и летчиков, ради пользы которых проводились эти эксперименты, необходимо было спасти после того, как они делали вынужденную посадку в ледяных водах северных морей или приземлялись на скованных морозом просторах Заполярной Норвегии, Финляндии или России. И доктор Рашер приступил в Дахау к «экспериментам по отогреву». Он желал знать, каков наилучший метод отогрева замерзшего человека и каковы соответственно возможности по спасению его жизни.
Генрих Гиммлер проявлял к этим экспериментам большой интерес и дважды предлагал Рашеру разобраться с «животным потенциалом душевного тепла». Направление опытов изменилось. Замораживаемых стали отогревать теплом обнаженных женских тел. Рашер писал позднее в отчете, что «душевное тепло» менее эффективно, чем горячая ванна, за исключением тех случаев, когда имел место сексуальный контакт.
По показаниям свидетелей, в целом на 300 заключенных было проведено около 400 экспериментов по «замораживанию». В ходе опытов умерло от 80 до 90 человек. Остальных, за редким исключением, уничтожили позднее.
Между прочим, самого доктора Рашера в числе дававших свидетельские показания на Нюрнбергском процессе не было. В мае 1944 года он и его жена были арестованы СС. Однако подвергли их аресту вовсе не за преступные эксперименты над людьми, а по обвинению в том, что «он и его жена прибегли к обману в истории с происхождением их детей».
Оказывается, в свое время Зигмунд Рашер привлек внимание Генриха Гиммлера тем, что в кругах СС распространился слух, будто бы фрау Рашер после сорока восьми лет родила троих детей, отличающихся более совершенными качествами с точки зрения расовой теории. В действительности же семейство Рашер попросту похищало детей из сиротских приютов. Подобного вероломства Гиммлер, преклонявшийся перед немецкими матерями, снести не мог. Он искренне верил, что фрау Рашер действительно начала заводить детей в возрасте сорока восьми лет,? и рассвирепел, узнав правду. Посему доктора Рашера посадили в бункер для политзаключенных в столь хорошо знакомом ему концлагере Дахау, а его жену отправили в Равенсбрюк, откуда доктору поставляли женщин для опытов по «отогреву». Ни один из лагеря живым не вышел. Полагают, что Гиммлер в каком-то из последних распоряжений приказал их ликвидировать, ибо они могли оказаться слишком неудобными свидетелями…
Вы спросите, при чем тут эзотерика и оккультизм? Вопрос вполне здравый, и на него попытался ответить российский исследователь Андрей Васильченко. Он, в частности, указывает, что к 1942 году и у вермахта, и у люфтваффе уже имелись свои отработанные методики по борьбе с переохлаждением. К тому же заставляет задуматься, почему эти эксперименты (со слов Гиммлера) имели «большое значение для СС».
Васильченко выдвигает предположение, что опыты Рашера по «замораживанию» были самым непосредственным образом связаны с увлечением Гиммлера спиритизмом и прочими астральными штучками.
Дело вот в чем. Доподлинно известно, что в 1925 году будущий рейхсфюрер СС досконально проштудировал практическое руководство для медиумов, написанное Генрихом Юргеном и озаглавленное «Практика вращения и магия маятника». В своей книге Юрген предположил, что многие знаменитые лекари, в том числе Парацельс, обладали специфическим сложением головы, которая состояла из двух частей. Одна часть была сидерической, а другая – элементальной. Этим частям соответствовало смешение различных стихий. В данном случае воздуха и огня (сидерическая часть), воды и земли (элементальная часть). Интерес Гиммлера к этой странной теории легко выявляется, если прочесть в подзаголовке пособия, что оно должно способствовать не столько развитию медицинских познаний, сколько «беседе с потусторонними силами». Гиммлер всегда мечтал найти контакт с царством духов – «Практика» обещала помочь в этом начинании.
Однако система Юргена несколько отличалась от общепринятого спиритизма. Дело в том, что в ней центральным ритуалом было не вращение блюдца, а раскачивание маятника, который приводился в действие таинственной силой – «Од». По утверждению Юргена, именно эта сила способствовала переходу духа в материю, души в тело.
Впервые понятие «Од» ввел немецкий химик барон Карл Людвиг фон Райхенбах. В его интерпретации сила «Од» была неким новым средством передачи информации. Считается, что название ей химик дал от имени скандинавского бога Одина. Более того, он предположил, что «Од» обладал двумя полюсами.
Генрих Юрген весьма охотно ссылался на идеи фон Райхенбаха:
«Мы знаем о существовании электричества, а потому можем обсудить: имеются ли в тканях организма такие места, в которых может накапливаться большое количество этой энергии? Может ли эта электрическая энергия превращаться в механическое действие, то есть при помощи импульсов, исходящих из мозга, приводить в движение мышцы? Но ничего подобного мы не найдем в человеческом теле „…“ Моторные функции организма осуществляются без какого-либо электрического вмешательства. Не могут этого осуществить и химические реакции „…“ С определенной уверенностью мы можем говорить, что организм подчиняется особенной, пока еще не известной официальной физике силе. По мнению автора этой работы, это – Од. Это особая субстанция, которая, как утверждает Райхенбах, позволяет людям с особой психической восприимчивостью обладать особым зрением, осязанием и другими чувствами. Од исходит из человеческого тела преимущественно от кончиков пальцев, а также из ушей, глаз и рта. Для условного обозначения излучение, исходящее от правой ладони, получает синий цвет, а от левой – красный. „…“ Взгляд также обладает одическим воздействием – окинутый взглядом буквально облучается Одом. Свет человеческого Ода сильнее любых магнитов и кристаллов „…“ Чувствительным людям в темноте человеческое тело видится полностью освещенным. Оно словно укутано одической оболочкой, которая увеличивает его размеры и придает призрачную необычность».
По поводу того, как Од попадает в тело, Юрген давал четкий ответ: «В организме находится два важнейших источника Ода – это беспламенное сгорание питательных веществ в легких и тканях и фиксация Ода через дыхание. Чем больше перерабатывается питательных веществ, тем больше становится Од. При 37 или более низкой температуре в тканях вырабатывается больше эфирной материи. Но не все люди способны извлекать одинаковое количество Ода из воздуха. Одом является то, что индийские йоги называют прамой».
Нет ли здесь связи с экспериментами Рашера в Дахау? Может, их истинной целью была попытка изучить процесс активизации в человеческом теле силы «Од»?…
Ни для кого не секрет, что современная российская армия переживает не самые лучшие времена. Обещания о создании вооруженных сил, комплектуемых по контракту, которые раздавали направо-налево и экс-президент Борис Ельцин, и нынешний президент Владимир Путин, так и остались обещаниями. Больше того, в ближайшее время не планируется заметного снижения общей численности российской армии – в ней так и останется свыше миллиона человек, хотя давно было доказано, что нам такую армию в условиях мирного времени просто не прокормить, – а раз не прокормить, то эта огромная армия будет вести свое существование в состоянии нищеты или близком к нищете.
Поскольку реформа армии тормозится (в причины этого торможения мы здесь вдаваться не будем – тема для отдельного разговора), у всех экспертов, наших и западных, вызвало большое удивление заявление президента Путина, будто бы в России на вооружение скоро встанет какой-то необычный ракетный комплекс.
Впервые Путин сказал об этом 18 февраля 2004 года на пресс-конференции в Плесецке, посвященной итогам масштабных учений «Безопасность-2004». Тогда он сообщил, что на вооружение ракетных войск стратегического назначения будут поставлены «новейшие технические комплексы, которые в состоянии поражать цели на межконтинентальной глубине с гиперзвуковой скоростью, высокой точностью и возможностью глубокого маневра по высоте и курсу».
Поскольку Путин подчеркнул, что в его сообщении нет случайных слов, каждое из них имеет значение, аналитики принялись гадать, о чем, собственно, идет речь. Выдвигались самые различные предположения. Например, говорили, что на вооружение поступит гиперзвуковая крылатая ракета нового образца или что будет модернизирована знаменитая «Р-36» («Сатана»), которая все еще остается основой сил стратегического сдерживания. По прошествии небольшого времени российское военное командование сочло необходимым раскрыть подробности.
Генерал-полковник Юрий Балуевский, первый заместитель начальника Генштаба, сказал на пресс-конференции, что во время учений были запущены две баллистические ракеты: «Тополь-М» и «PC-18», на одной из которых (позднее выяснилось, что на «РС-18») стоял некий «экспериментальный аппарат».
«Аппарат может обходить региональные системы противоракетной обороны, – говорил Юрий Балуевский, – обходить определенные средства, которые могут его контролировать, и, по большому счету, аппарат может решать задачи по преодолению систем ПРО, в том числе и перспективных».
Итак, вместо обычной боеголовки, которая летит по неизменной баллистической траектории и которую в принципе можно перехватить противоракетой, на «РС-18» стояло устройство, способное менять направление и высоту полета. Проще говоря, боеголовка, созданная на основе этого экспериментального образца, будет способна обходить любые системы противоракетной обороны.
По словам Юрия Балуевского, этот успешный эксперимент есть своеобразный ответ России на планы «ряда государств» создать новейшую систему противоракетной обороны. Теперь, с появлением нового российского оружия, их разработка станет просто бесполезной.
Были названы и сроки принятия «экспериментальных аппаратов» на вооружение – до 2010 года.
Хотя никаких технических подробностей приведено не было (загадочный «аппарат» остается секретным), тема наличия такого оружия постоянно педалируется российским руководством. Так, в ноябре 2005 года министр обороны Сергей Иванов на докладе у президента вновь упомянул о нем: «К 2008 году мы планируем завершить испытания, чтобы в восьмом году у нас появились и новые лодки, и новые ракетоносители с боевой составляющей, и новое боевое оснащение, в том числе с разделяющимися боевыми частями».
И действительно – в подтверждение его слов был осуществлен новый пробный запуск. На сей раз ракета «Тополь-М» с маневрирующей боеголовкой стартовала на испытательном полигоне Капустин Яр и нанесла «учебный удар» по расположенному в Казахстане десятому испытательному полигону Балхаш (Приозерск).
В этой связи возникают два очень важных вопроса.
Первый вопрос – за счет чего собираются Путин с Ивановым реализовывать свой план по созданию стратегического оружия нового типа? Ведь специалисты говорят, что ресурсы по поддержанию существующего статуса стратегических сил уже исчерпаны.
Послушаем, например, директора Московского НИИ теплотехники, генерального конструктора ракетных комплексов «Тополь-М» и «Булава» Юрия Соломонова. Его мнение особенно важно, ведь именно на этих ракетах будет стоять маневрирующая боеголовка в случае, если ее когда-нибудь «доведут до ума». Так вот, Соломонов недавно заявил следующее: «Программа развития стратегических ядерных сил наземного и морского базирования находится под угрозой срыва. Российским ВПК уже утрачено более 200 стратегических оборонных технологий. При изготовлении отдельных компонентов ракет сырье для них уже не производится в России». В частности, в России осталось около 100 километов углеродной ткани для производства конструкций ракет. Этого хватит на изготовление половины одного элемента ракеты, а таких элементов в ракете порядка десяти! По словам Соломонова, если в ближайшие время не будут приняты меры, то гособоронзаказ по производству «Тополя-М» и «Булавы» может быть сорван.
«В 2004 году уже два раза приостанавливали серийные работы по “Тополю-М”. Это был последний звонок», – подчеркнул Соломонов.
С другой стороны, стоимость стратегических комплексов растет год от года. Бюджет Министерства обороны увеличивается, но в год как производилось 6–7 ракет «Тополь-М», так и производится. Сам министр Иванов неоднократно возмущался этим обстоятельством. Однако тут ничего не поделаешь: Министерство обороны заказывает только мелкие серии военной продукции, что невыгодно субподрячикам, ведь для выпуска нескольких деталей приходится содержать целые цеха и поточные линии; в результате субподрядчики закладывают свои повышенные издержки в стоимость продукции, а головному предприятию ничего не остается, как поднимать отпускную цену.
Вопрос второй – против кого будет направлено новое оружие? Очевидно, что в мире есть только одна страна, против которой могут понадобиться баллистические ракеты с отделяемыми маневрирующими боеголовками, способными обходить перспективные системы ПРО. И эта страна – Соединенные Штаты Америки. Однако для применения подобного оружия против США нужны серьезные основания – например, оно может быть применено после начала между нашими странами тотальной войны на уничтожение. Во всех иных ситуациях ракета с маневрирующей головкой будет стоять «на приколе».
Известно, что основной угрозой XXI века считается международный терроризм. Но разве с терроризмом борются, используя ядерное оружие? Да и перспективных средств ПРО у террористов нет. Именно на это противоречие указывает военный аналитик Евгений Волк из фонда «Наследие»: «Все текущие российские военные программы проводятся в русле возможного ядерного конфликта. Но ядерное оружие абсолютно неэффективно в борьбе с терроризмом».
По его мнению, Путин просто стремится поднять престиж России на международной арене, используя для того старый, любимый еще советскими генсеками, прием: запугивая развитые страны мощью перспективного оружия. К реальным же вызовам эпохи все эти «штучки-дрючки» никакого отношения не имеют.
Вообще все чаще мелькающая в печати тема «чудо-оружия», которое вот– вот появится на вооружении у российской армии и мгновенно устрашит супостатов, – явление знаковое и весьма характерное для определенного состояния общества. Обычно надежды на «чудо-оружие» возникают в тех армиях и у тех народов, которые проигрывают войну. На ум сразу приходит миф о «чудо-оружии» Германии, особенно окрепший после начала отступления вермахта в 1943 году.
На самом деле нигде и никогда в современной истории ни одно «чудо-оружие» не спасло страну, им обладавшую, от военного разгрома, если ее регулярные армии, вооруженные обычным оружием, проигрывают одну за другой битвы и кампании.
В конце Второй мировой войны у Третьего рейха появились и реактивные самолеты, и новейшие подводные лодки, и управляемые ракеты, но всё это – после Сталинграда, Курска, Белорусского, Ясского и Корсуньского «котлов», после разгрома в Атлантике и Африке – уже не могло изменить ход войны.
Оружие должно быть современным и быть в достаточном количестве, а «чудо-оружием» его сделают солдаты!
Сегодняшние надежды российского обывателя (коими, похоже, являются президент Путин с министром Ивановым) на появление некоего «чуда-оружия» есть не что иное, как рефлексы людей, не желающих взглянуть суровой правде в глаза, – наша страна с каждым годом становится всё более уязвимой и беззащитной. Обороноспособность современной России стремительно приближается к тому пределу, который будет не способен гарантировать территориальную целостность страны. В случае любого резкого обострения обстановки сегодняшняя Россия сможет «выставить» на войну лишь пару сотен боевых самолетов с весьма посредственно подготовленными летчиками и 10–12 небольших (численностью в 2–3 тысячи человек) «войсковых маневренных групп». Что из этого получится и чем закончится такая война, каждый может предположить сам в меру своей фантазии…
Советские войска взяли Потсдам, находящийся в окрестностях Берлина, и овладели центральным железнодорожным узлом. Берлин был полностью окружен, и последние два аэропорта – Гатов и Темпельхоф – оказались в руках Советской армии.
Министерство пропаганды Геббельса, напротив, объявило, что Венк дошел до Потсдама и скоро будет в Берлине.
Берлинцам сказали, что «…ситуация решающим образом изменилась в нашу пользу. Американцы идут на Берлин. Близко изменение хода войны, и Берлин нужно удерживать до прихода армии Венка во что бы то ни стало!»
В информационном ежедневном сообщении армии, которое также транслировалось по радио, давалось детальное описание: «Верховное армейское главнокомандование объявляет, что в героической битве за Берлин всему миру еще раз продемонстрировано, как нужно сражаться за жизнь против большевизма. Пока столица защищала себя как никогда прежде не защищалась ни одна столица в истории, наши войска на реке Эльба резко изменили ситуацию в нашу пользу и дали передышку защитникам Берлина. Наши дивизии на западе отбросили врага на широком фронте и дошли до Ферха».
Во время полуденного совещания Гитлер приколол железный крест на грудь маленькому мальчику, который взорвал русский танк. Мальчишка тихо повернулся и вышел в коридор, где свалился на пол и моментально заснул.
Гитлера вновь пытались убедить покинуть Берлин, и он вновь отказался. Теперь им овладела другая идея. он хотел, чтобы Геббельс и Борман вырвались из окружения и продолжили войну вне Берлина.
«Я верю, – говорил Гитлер, – что теперь ситуация стала иной. Западные союзники не будут больше настаивать, как в Касабланке, на безоговорочной капитуляции. Из иностранной прессы последних недель слишком явно видно, что конференция в Ялте явилась для Америки и Англии разочарованием. Сталин выдвигает такие требования, которым западные союзники уступают против своей воли лишь потому, что опасаются, как бы он не пошел собственными путями. У меня такое впечатление, что Большая тройка разъехалась из Ялты вовсе не друзьями. Да к тому же и Рузвельт умер. Кроме того, Черчилль никогда русских не любил. Он будет заинтересован в том, чтобы русские не слишком глубоко вошли в Германию…»
В то же самое время в американских газетах была опубликована информация о предложении немцев капитулировать на Западе, сделанном «группой высокопоставленных нацистов без санкции Гитлера, но при поддержке верховного главнокомандования». Имя Гиммлера не упоминалось, как не раскрывался и источник информации…
Ценные культовые предметы, называемые реликвиями, имеют особое значение для оккультистов. По сути, это те же «предметы силы», которыми пользовались шаманы прошлого (бубен, посох, маятник, маска, перьевой веер, магическая стрела, кристалл и тому подобное), однако за многие и долгие столетия реликвии обросли таким количеством легенд, преданий, священных текстов, что превратились в независимые от исходного назначения и совершенно виртуальные объекты, каждый из которых может порождать и порождает собственную субкультуру.
Новая религия, которая должна была воцариться в Тысячелетнем рейхе, нуждалась в реликвиях прежде всего потому, что они придавали бы сумасбродным доктринам расовой мифологии видимость легитимности – словно она равнозначна великим мировым религиям.
Поиск и сбор реликвий осуществлялся на протяжении всей истории существования нацистского государства. Например, немецкие археологи пытались подтвердить палеофантастические теории, обнаружив свидетельства существования Атлантиды.
В первой трети XX века тема Атлантиды поднялась на пик популярности. Все прилавки были завалены брошюрами и книгами по этой тематике. Даже Альфред Розенберг не обошел стороной интригующий сюжет. В своем «Мифе XX века» он писал: «Исследователи земли рисуют нам материковые блоки между Северной Америкой и Европой, остатки которых мы и сейчас обнаруживаем в Гренландии и Исландии. Они говорят нам о том, что по другую сторону Крайнего Севера (Новая Земля) видны старые следы океана. Они лежат на 100 метров выше теперешних: это свидетельствует о вероятности того, что льды Северного полюса сместились, что на месте нынешней Арктики царил более мягкий климат. И это все вместе позволяет представить старые сказания об Атлантиде в новом понимании. Совсем не исключено, как представляется, что на том месте, где сейчас бушуют волны Атлантического океана и плавают айсберги, над волнами возвышался цветущий материк, где творческая раса создавала великую, широко распространяющуюся культуру и посылала своих детей в качестве мореходов и воинов в мир. Но даже если эта гипотеза об Атлантиде несостоятельна, следует допустить существование северного культурного центра в истории первобытного общества».
Не меньшее внимание проблемам Атлантиды уделял и Генрих Гиммлер. Он связывал этот миф с теорией «мирового льда».
Теорию «мирового льда» сочинил австрийский инженер Ганс Гёрбигер, который еще в 1913 году издал толстенную книгу, излагавшую принципиально новый взгляд на вопросы возникновения Вселенной. Еще 13-летним подростком Гёрбигер любил тайком выносить ночью кровать в сад, ложиться на нее и смотреть на звездное небо. Эти ночные бдения произвели неизгладимое впечатление на юного романтика. Позднее его посетило озарение. При прочтении «Эдды» он обратил внимание на фразу, где говорилось, что сотворение мира произошло при столкновении льда и огня. Кроме того, его привлекла другая строчка, повествовавшая о ледяных великанах, которые прибыли с гигантской звезды. Гёрбигер пришел к выводу, что это не просто аллегория, что возникновение мира произошло из столкновения двух стихий, которое вызвало космический взрыв небывалых размеров. Из расплавленных частичек льда складывались облака и спирали, которые после охлаждения превращались в звезды, планеты и их спутники. Сам человек произошел отнюдь не от обезьяны. Его первоосновой стала жизнеспособная протоплазма, которую принесли на Землю частицы льда. Эти частицы Гёрбигер называл «космическим семенем», которое «вселенский отец Космос» излил на «мать Землю». Первым возник человек европейского типа, который являлся началом и одновременно венцом творения.
В развитие своей теории Гёрбигер писал о доисторических цивилизациях, которые были уничтожены глобальными катаклизмами. Многочисленные мифологические сюжеты, связанные с «огненным дождем» (Библия), «зимой великанов» («Эдда»), были отголоском этих природных катаклизмов. Те же самые катаклизмы уничтожили Атлантиду, упоминаемую Платоном.
Впрочем, от них остались некие следы. Гёрбигер указывал на ряд регионов, которые могли служить ключом к постижению тайн древней истории. В частности, он указывал на плоскогорья боливийских Анд, которые якобы хранят останки мировой империи атлантов. Особое внимание австриец уделял руинам древних городов, где задолго до расцвета Древнего Египта существовала развитая религия солнцепоклонников.
Идеи Гёрбигера оказались востребованы нацистами – мы помним, что ими увлекался даже Гитлер. В 1937 году вышел специальный выпуск «Вестника высшего руководства СА», который был полностью посвящен вопросам «учения о мировом льде». В этом номере Гёрбигер характеризовался как самый крупный ученый XX века. Там можно найти статью уже знакомого нам палеофантаста Эдмунда Кисса, посвященную Тиахунако, древнейшему городу в Южной Америке.
В то время Кисс входил в состав личного штаба рейхсфюрера СС, где занимался тем, что подыскивал доказательства существования «мирового льда» и высокоразвитой империи атлантов. Там он и набрел на Тиахунако. Кисс датировал возраст этого города 14 тысячами лет до нашей эры. Описывая живописные руины, он указывал, что сам стиль монументальных построек свидетельствует о северном происхождении их архитекторов. Кроме того, Кисс подчеркивал, что архитектура индейцев очень напоминала ему древнегреческие здания. Наличие следов культа солнца, по мнению немецкого палеофантаста, еще раз подтверждало тезис о том, что этот город возвели арийцы.
В 1940 году археологи СС планировали осуществить крупную экспедицию в «город-солнце». Инициативу вдруг поддержал Герман Геринг, который предложил финансировать ее по линии люфтваффе. Возглавить предприятие должен был сам Эдмунд Кисс. Состав экспедиции оказался очень пестрым: археологи, ботаники, геологи, астрономы, кинооператор. Кроме посещения Тиахунако, предполагалось также изучить руины, находившиеся на дне озера Титикака. Для этого даже спроектировали специальные глубоководные фотоаппараты. Подготовка шла полным ходом, но тут началась Вторая мировая война. Экспедицию было решено отложить до победы рейха. В итоге южноамериканская экспедиция СС так никогда и не состоялась.
С мифом об Атлантиде связано и другое высокогорное плато – Тибет. Гиммлер всегда присматривался к этой области, поскольку неоднократно читал и слышал предание о тибетской Шамбале – таинственной стране, населенной бессмертными мудрецами, сохранившими в неприкосновенности древние знания в области техномагии. Разумеется, Гёрбигер не раз указывал на связь между атлантами и Тибетом.
В 1937 году Гиммлер пригласил к себе участников будущей экспедиции в Тибет, проходившей под формальным патронатом СС. В мемуарах Эрнста Шефера есть фрагмент, который раскрывает специфические взгляды Гиммлера на историю и антропологию:
«Он хотел знать, можно ли встретить на Тибете человека со светлыми волосами и синими глазами. Я отверг такую возможность. Он поинтересовался, как я представляю себе возникновение человека. Я воспроизвел официальную точку зрения антропологов. Я говорил о питекантропе, хайдельбергском человеке, неандертальцах, сенсационных находках, сделанных иезуитом Тейяром де Шарденом близ Пекина. Гиммлер спокойно выслушал. Затем он покачал головой: “Академическое образование, школьная премудрость, надменность университетских профессоров, которые сидят как понтифики за кафедрой. Однако они понятия не имеют о силах, которые движут нашим миром. Может, то, что вы рассказали, и касается низших рас, но нордический человек пришел с неба при последнем, третичном падении Луны”.
Гиммлер говорил тихо, словно священник. Камарилья молчала, был безмолвен и я. Я думал, что меня пошлют в языческий монастырь. Гиммлер добавил: “Вам еще многому надо научиться”. И продолжал поучительно говорить о руническом письме, индоарийской лингвистике. Но самым настоятельным образом он рекомендовал ознакомиться с теорией Гёрбигера. Он указал, что фюрер давно занимается изучением теории о мировом льде. А затем добавил, что и сейчас имеются многочисленные остатки людей, живших до падения третичной Луны, – непосредственных наследников некогда бесследно пропавшей Атлантиды. “Как я полагаю, они находятся в Перу, на острове Пасхи и, может быть, в Тибете”…»
Помимо артефактов, имеющих отношение к палеофантастике XIX века, нацистские лидеры мечтали заполучить в свое распоряжение реликвии христианского мира – для них эти святыни тоже имели значение, ведь, несмотря на отрицание христианских догм, оккультные идеологи Третьего рейха признавали сакральное значение атрибутов, связанных с историей распятия Христа.
Одной из важнейшей реликвий, оказавшей несомненное влияние на оккультную историю ХХ века, является копье Лонгина, также называемое Копьем Судьбы.
Это легендарное копье принадлежало центуриону Гаю Кассию (Лонгину), участвовавшему в процедуре распятия Иисуса Христа в качестве представителя проконсула Понтия Пилата. Именно этим копьем Гай Кассий нанес Иисусу «удар милосердия», прервав тем самым его мучения.
Мы находим упоминание о копье в Евангелии от Иоанна: «Один из воинов копьем пронзил Ему ребра, и тотчас истекла кровь и вода».
Считается также, что в момент, когда Гай Кассий нанес свой знаменитый «удар милосердия», у него излечилась катаракта. Прозревший Лонгин принял христианство и позднее был почитаем как герой и святой.
Согласно легенде, история этого копья уходит в далекую древность. Оно было выковано по приказу Финееса – одного из первосвященников иудейских, рассчитывавшего получить талисман силы для своего народа. Впоследствии реликвия побывала в руках Иисуса Навина, когда тот штурмовал Иерихон. И в руках царя Ирода, когда он отдал приказ об истреблении иудейских младенцев.
Существует несколько копий копья. Одна из них (или, по крайней мере, часть копья – древко) хранилась в Ватикане, но Римско-католическая церковь не склонна верить в его подлинность.
Копье Финееса-Лонгина, представляющее наибольший интерес, было привезено в Париж Людовиком Святым, вернувшимся из крестового похода. Многочисленные историки проследили его историю вплоть до Х века.
Мавриций, командующий фиванским легионом и замученный тираном Максимианом за отказ поклоняться языческим римским богам, испустил свой последний вздох, сжимая в руках это копье.
Константин Великий во время известного сражения у Мульвийского моста, объявил, что его направляет само Провидение: он держал в руке копье Лонгина. Победа в этой битве способствовала провозглашению христианства в качестве одной из религий Рима.
Такие люди, как Теодозий, ставший королем готов в 385 году, или Аларих, обращенный в христианство варвар, войска которого осаждали Рим в 410 году, объявляли себя владельцами знаменитого копья. То же заявлял и Аэций, «последний римлянин».
В VIII и IX веках копье продолжало оставаться в центре всех важнейших исторических событий. Так, оно находилось в руках Карла Мартелла в 732 году во время сражения, в котором он наголову разбил арабские войска.
Карл Великий основал свою династию, опираясь на факт обладания копьем и на легенду, связывающую копье с завоеванием мирового господства. Карл Великий предпринял 47 военных кампаний, будучи убежден, что магические силы, заключенные в копье, обеспечат ему победу. Всю свою жизнь император держал талисман под рукой, а когда случайно лишился магического копья по возвращении из одной своих победоносных кампаний, его подданные увидели в том дурное предзнаменование.
Другое упоминание о копье относится к знаменитому Унструтскому сражению, во время которого конница саксонцев наголову разбила венгров. Победивший в этой битве Генрих I Птицелов держал копье в своих руках. После сражения оно таинственным образом исчезло. Дальше история молчит… Ни слова о нем не услышали больше ни в момент смерти Генриха Птицелова, ни в момент коронования его сына Оттона I Великого – первого известного владельца копья из Хофбургской сокровищницы.
На мировой арене копье появляется вновь в сражении у города Леха (около Вены, 955 год), в котором Оттон I одержал победу над венграми. Следующее упоминание о копье Лонгина мы находим в повествовании о том, как папа Иоанн XII короновал Оттона I, ставшего императором Священной Римской империи германской нации…
Впервые Адольф Гитлер увидел Копье Судьбы, будучи еще совсем молодым человеком, в музее Хофбург, в Вене Рассказывают такую историю, якобы записанную со слов самого фюрера. Случайно оказавшись в Зале сокровищ Габсбургов, Адольф был привлечен лекцией одного из гидов, возглавлявших экскурсии:
«Группа остановилась точно напротив того места, где я находился, и гид показал на старый наконечник копья. Вначале я не обращал внимания на то, что рассказывал гид, считая присутствие рядом со мной этой группы всего лишь вторжением в интимное течение моих мрачных мыслей. Вот тогда-то я и услыхал слова, которые вскоре изменили мою жизнь: “С этим копьем связана легенда, согласно которой тот, кто объявит его своим и откроет его тайну, возьмет судьбу мира в свои руки для совершения Добра или Зла”».
«В средние века, – продолжал рассказ гид, – некоторые германские императоры владели этим копьем и верили в легенду. Однако за последние пять столетий никто уже не испытывал доверия к этим сказкам, если не считать Наполеона, потребовавшего себе это копье после победы в битве при Аустерлице. После разгрома наполеоновских войск наконечник копья был тайно вывезен из Нюрнберга и спрятан в Вене».
Группа экскурсантов продолжила свой путь по музею, а Гитлер заворожено приблизился к витрине, чтобы разглядеть копье вблизи. Почерневший от времени железный наконечник копья покоился на ложе из красного бархата; длинное, тонкое острие поддерживалось металлическими подпорками. В центре наконечника имелось отверстие, в котором был виден большой гвоздь, прикрепленный проволокой.
«В ту же секунду я понял, что наступил знаменательный момент в моей жизни, – говорил Гитлер. – Однако я не понимал, как этот чисто христианский символ мог вызвать у меня столь сильное волнение. Долгие минуты я стоял, рассматривая копье, совершенно забыв обо всем, что происходило вокруг. Казалось, что копье хранит какую-то тайну, от меня ускользавшую, однако мною владело такое чувство, будто я знаю о ней инстинктивно, не в состоянии проанализировать ее смысл в своем сознании.
Копье было чем-то вроде магического носителя откровения: оно открывало такие прозрения в идеальный мир, что человеческое воображение казалось более реальным, чем реальный материальный мир. Это было, как если бы я столетия тому назад уже держал это копье в руках и оно дало мне все свое могущество. Как это было возможно? Что за безумие овладело моим разумом и родило бурю в моем сердце?…»
Музей уже закрывался, но Адольф Гитлер все еще стоял, как будто в трансе перед легендарным оружием.
Не прошло и суток, как он снова явился в музей – созерцать священное копье и ждать, когда оно откроет ему свою тайну. Поскольку этого ему очень хотелось, вскоре произошло то, что Гитлер будет называть «посвящением в сущность копья»:
«Воздух стал столь удушливым, что я едва был в силах дышать. Обжигающая атмосфера музейного зала, казалось, расплывается перед глазами. Я стоял один, весь дрожа, перед колеблющейся фигурой сверхчеловека – опасный и возвышенный разум, бесстрашное и жестокое лицо. С почтительной опаской я предложил ему мою душу, чтобы она стала инструментом его воли».
Западные демонологи утверждают, что Гитлер, будучи в Вене, подписал договор с Дьяволом, и тот в обмен на бессмертную душу вручил будущему фюреру власть над миром. Вышеприведенный эпизод действительно свидетельствует о готовности Гитлера пойти на такой шаг, однако вряд ли в этом участвовали какие-то сверхъестественные силы. Любой начинающий политик (да еще с такими убеждениями, как у Адольфа) должен в какой-то момент пойти на сделку с самим собой, принять окончательное решение и расставить все точки над i,? а как это будет им самим оформлено, не имеет принципиального значения.
В ночь с 11 на 12 марта 1938 года германские войска, заранее сосредоточенные на границе в соответствии с планом «Отто», вторглись на территорию Австрии. Австрийская армия, получившая приказ не оказывать сопротивления, капитулировала. В 4 часа утра в Вену в качестве первого представителя нацистского правительства прибыл под охраной роты эсэсовцев Генрих Гиммлер в сопровождении Вальтера Шелленберга и Рудольфа Гесса. Так произошел аншлюс – объединение Австрии и Германии в государство, ставшее ядром Третьего рейха.
Вечером 13 марта Гитлер торжественно въехал в Вену в сопровождении шефа Верховного главнокомандования вооруженными силами Германии Вильгельма Кейтеля. Тогда же фюрер немецкого народа предъявил свои права на «имперские инсигнии» (знаки высшей власти), хранившиеся в музее Хофбург. Коллекция реликвий, которую собирался присвоить фюрер нацистов, включала и копье Лонгина.
В Хофбургском замке его ожидали руководитель «Аненербе» Вольфрам Зиверс, юрист Вальтер Бух, а также Эрнст Кальтенбруннер, руководитель австрийских СС.
Зиверс, отвечавший перед Генрихом Гиммлером за организацию научных исследований священного копья, прибыл в Вену за несколько дней до аншлюса с целью удостовериться, что «талисман власти» находится в городе. В момент вхождения германских войск в Австрию президент страны отдал приказ, чтобы дополнительные силы полиции были приведены в готовность для защиты общественных и правительственных зданий. Однако, когда полицейские прибыли к Хофбургскому дворцу, они обнаружили перед собой хорошо вооруженных и решительно настроенных эсэсовцев. А поскольку в этот вечер то же самое происходило во всех городах Австрии, то полиция отступила перед силой нацистов.
Вальтер Бух, тесть Мартина Бормана и руководитель Верховного партийного суда, находился здесь, чтобы обеспечить легальную передачу сокровищ Германской империи. Его миссия заключалась в организации перевозки инсигний в Нюрнберг – город, в котором проводились партийные съезды НСДАП, должен был стать священным городом Тысячелетнего рейха, хранилищем всевозможных раритетов, осененных древностью.
Фюрер вместе с Гиммлером вошел в зал, где было выставлено сокровище, а Кальтенбруннер, Вольфрам Зиверс и Вальтер Бух ожидали снаружи. Немного погодя, Гиммлер присоединился к ним, оставив Гитлера одного перед реликвией, которая перешла в его собственность. Естественно, мы не знаем, что происходило в тот момент в голове Гитлера, но, возможно, эти мгновения могут считаться самыми важными мгновениями XX века: теперь война Третьего рейха со всем миром стала неизбежной.
Йозеф Геббельс подготовил Австрию к «передаче» инсигний путем проведения умело разработанной пропагандистской кампании, в которой эта передача была представлена как простой акт исторической справедливости. Гитлер лично избрал место, где будут храниться реликвии Священной Римской империи немецкой нации, просуществовавшей почти 900 лет. Тридцать лет назад, когда он впервые увидел легендарное копье, ему вдруг пришли на ум строки из «Нюрнбергских мейстерзингеров» Рихарда Вагнера:
Я чувствую нечто, хотя и не могу понять что, —
Что– то такое, чего я не могу ни запомнить, ни позабыть.
А когда мне удается схватить это,
Я не могу его определить.
Откровение, полученное Гитлером в состоянии транса, указывало: Копье Судьбы, талисман, обеспечивший его стремительное восхождение к вершинам власти, должно покоиться в древней приходской церкви святой Екатерины Нюрнбергской, в том зале, где в средние века проводились знаменитые состязания мейстерзингеров.
Обер-бургомистр Нюрнберга Вилли Либель, человек, которому поручалось организовывать партийные съезды и праздники НСДАП, был избран хранителем инсигний. Через семь месяцев после аншлюса, 13 октября 1938 года, легендарное копье и другие императорские реликвии были доставлены бронепоездом из Вены в Нюрнберг.
Этот день в Германии стал днем всеобщего праздника. На вокзале собралась огромная толпа, чтобы увидеть прибытие поезда. Войска образовали живую ограду на пути от вокзала до церкви святой Екатерины, по которому бронированные машины везли императорские сокровища. Реликвии были доставлены в Зал мейстерзингеров. Меньше чем через год в мире разгорелся пожар Второй мировой войны…
Перед падением Третьего рейха инсигнии были спрятаны в тайнике поблизости от Нюрнберга, но 30 апреля 1945 года тайник обнаружили и вскрыли офицеры из специального подразделения 7-й американской армии.
4 января 1946 года Копье Судьбы в числе других реликвий было отправлено в Вену, где и находится по сей день, в Зале сокровищ Хофбургского музея.
Важное значение копью Лонгина придавал и Генрих Гиммлер. Для него, как и для Гитлера, реликвия связывала современность не с христианской легендой, а с великой историей германских империй.
Идеологию Копья Судьбы по заказу Гиммлера подробно разрабатывал один из самых загадочных мистиков Третьего рейха – Карл Мария Виллигут (Вайстор).
Когда историки упоминают его имя, то обычно добавляют «личный маг рейхсфюрера СС» или «гиммлеровский Распутин». И действительно влияние полковника Карла Марии Виллигута на Гиммлера было велико. По личной рекомендации Гиммлера Виллигут за период своей службы в СС прошел путь от гауптштурмфюрера (капитана) до бригаденфюрера (бригадного генерала).
Без преувеличения можно сказать, что Виллигут был личным наставником рейхсфюрера СС. Именно с ним Гиммлер консультировался по самому широкому кругу вопросов. Виллигут принимал участие в разработке эсэсовского кольца, которое носили члены Черного ордена. Он участвовал в формировании концепции Вевельсбурга (орденского замка СС) и в работах по созданию многих церемоний, которые придали идеологии СС неповторимую ауру элитаризма.
Карл Мария Виллигут родился 10 декабря 1866 года в Вене. Его отец был капитаном австрийского ландвера, со временем поменявшим военную шинель на мундир полицейского.
В возрасте тринадцати лет Карл Мария Виллигут пошел по стопам своих предков и поступил в Имперскую кадетскую школу. Свою военную карьеру он начал в возрасте 18 лет в 97-м австрийском пехотном полку, расквартированном в Герцеговине. Однако Виллигут-младший не казался тугодумным и зацикленным на службе офицером. Он писал романтические стихи и вступил в общество «Шлараффия», которое занималось изучением древней символики и архаичных церемоний.
В октябре 1914 года Карл Мария Виллигут как офицер штаба 30-го пехотного полка принимал участие в боевых действиях против русской армии в Карпатах. После этой изнурительной кампании он был произведен в полковники и переведен в Грац. Как следует из документов, Виллигут проявил себя храбрым служакой. Фельдмаршал Даниель характеризовал его как «крайне опытного, добросовестного офицера».
В мае 1918 года Виллигут был назначен командующим лагерем для выздоравливающих в Лемберге. Именно в этом лагере произошли события, во многом предопределившие его дальнейшую судьбу. В июне 1918 года эту офицерскую часть посетили епископ Поповски, генерал иезуитов Ледоховски и кардинал Рати (будущий папа Пий XI). Воспользовавшись удобным случаем, Виллигут поведал церковным сановникам о происхождении своей фамилии и семейном предании, хранившемся в строжайшей тайне. Иезуитский генерал, услышав историю Виллигута, поморщился и прошептал на ухо папскому легату: «Famiglia malatetta!» («Проклятое семейство!»). И тут с выдержанным и дисциплинированным офицером произошла странная метаморфоза – Виллигута обуяло неистовство. В ярости он кричал католическим священникам: «Да, я родом из проклятой семьи!!!»
Именно после этого странного события с Виллигутом стали случаться необъяснимые припадки – при которых он вел себя словно одержимый.
Тем временем рухнули Австро-венгерская и Германская империи. Оказавшись в составе добровольческого корпуса, Виллигут с оружием в руках сражался против коммунистов и сепаратистов.
Выйдя в отставку, он хотел заняться политической журналистикой. Но в тот момент нервы у него сдали окончательно. Виллигута пришлось поместить в психиатрическую клинику, где его признали недееспособным.
1 января 1919 года «сумасшедшего полковника» было решено оставить в покое, Виллигута направили в предместье Зальцбурга. Именно с этого момента Виллигут оказался в рядах националистических организаций, где его почитали как «тайного немецкого короля». Виллигут сделался фюрером для самых примитивных и самых отчаявшихся немецких конспирологов – тех, которые верят в существование невидимого архитектора всех событий, живущего среди нас и в случае великой опасности выступающего в роли спасителя от невзгод. В этих условиях «странности» Виллигута интриговали и притягивали людей определенного сорта. Впрочем, не следует думать, будто бы кто-то реально собирался возводить Виллигута на германский престол.
В 1920– е годы эзотерики из высшего венского света стали уделять Виллигуту очень большое внимание. Происходило это с подачи двух людей: баронессы Талер, кузины Виллигута, которая возглавляла один из эзотерических кружков, и Йорга Ланца фон Либенфельса, главы Ордена новых тамплиеров. Неотамплиеры трижды навещали Виллигута, все еще жившего в округе Зальцбурга. Один из них – Теодорих Цепль – провел в гостях у полковника семь недель! Именно в этот период своей жизни Виллигут познакомился с нацистской идеологией и деятельностью НСДАП.
В чем-то мировоззрение «сумасшедшего полковника» совпадало с нацистской идеологией, но имелись и существенные различия, выдававшие в Виллигуте мистика, окончательно оторвавшегося от реальности. Так, под «арийцами» и «сверхчеловеками» Виллигут подразумевал некие духовные сущности («асы»), которые пришли тысячелетия назад с Луны на Землю. Арийцы, о которых говорила национал-социалистическая идеология, были для Виллигута в лучшем случае «кандидатами» на это высокое звание. Истинными арийцами они могли стать лишь после того, как смогли бы вернуть давно утраченную способность путешествовать между мирами.
В 1928 году Виллигут познакомил Вернера фон Бюлова с одним из своих пророчеств, которые называл «хагалритами». Род Кемберов (Кимров, Цимров), от которых, по уверению Виллигута, происходил и он сам, был наследником древних сущностей аса, а само слово «кимры» переводилось не иначе как «проростки аса». Кимры (или «дети света») – двуполые существа с телами летающих ангелов. Когда-то они были подобны богам, но потом стали заключать браки с «детьми камня» и полностью очеловечились.
Подлинная история мира была изложена в «Ирмин-саге», записанной на семи дубовых досках «протоарийским» линейным письмом. По утверждению Виллигута, в его роду эти скрижали передавались из века в век строго от отца к старшему сыну. Но в 1848 году во время пожара в немецкой части города Буда, который позже слился с городом Пештом (Будапешт), дом Виллигутов сгорел. В огне погибли не только таблицы «Ирмин-саги», но и другие драгоценные семейные документы и реликвии. С этого момента «тайное предание» внутри семьи передавалось исключительно устным путем. Впервые это предание было представлено общественности, когда Карл Мария Виллигут написал для Главного управления СС брошюру «Представление о развитии человечества». В этой небольшой работе он не только излагал основную канву семейных легенд, но и попытался сравнить ее с другими эпосами, которые рассказывали о периодических катастрофах, уничтоживших в свое время почти все человечество.
Подобно Герману Вирту, создавшему «Аненербе», Виллигут намеревался восстановить изначальную «проторелигию». Необычным образом он увязывал ее с христианством.
Дело в том, что в предании семьи Виллигутов центральной фигурой был принесший себя в жертву «богочеловек» Бальдр Крестос. Интересно, что в данном контексте слово Крестос значило «благородный», «исключительный» и «порядочный». Лишь после его латинизации оно стало звучать как Христос.
Возникновение «крестианства», согласно Виллигуту, выглядело следующим образом. 10,5 тысяч лет до нашей эры на Земле родилась прекрасная и вечно юная Нана. Она родила непорочно зачатого Бальдра. «Высокое рождение» позволяло ему быть причисленным к отпрыскам древнего рода. Однако он развивался гораздо быстрее других «детей света», которые были материальными и приземленными. Личные качества Бальдра указывали на его божественное происхождение. Он был первым человеком, который мог свое творческое начало контролировать головным мозгом. По сути, он был первым, кто совершал осознанные поступки, а не руководствовался подсознанием. Не удивительно, что он выделялся на фоне других «детей света» и даже превосходил их. Это был новый человеческий вид – почти совершенство.
Бальдр мог стать вождем нового человечества, но, будучи творческим существом, отказался от своего древнего права властвовать над Землей. Этим правом охотно пользовались другие «дети света», которых земные люди почитали как богов. Навязав людям свои законы, «дети света» стали высокомерными. Они постоянно вели борьбу за власть. Но в один момент людям это опротивело. Они обратились с просьбой к Бальдру ограничить способности «детей света».
Учитывая растущее влияние «темных аса», Бальдр решил обновить законы, уравняв людей и «детей света». Для последних это стало ужасной новостью. Они опасались утратить последние из способностей, доставшиеся от кимров.
В Госларе (Аруале) вспыхнул конфликт между непреклонными сторонниками «старого уклада» и Бальдром Крестосом, неумолимо проводящим в жизнь свои начинания. Конфликт вылился в вооруженную борьбу. Противники взяли штурмом резиденцию Бальдра и пленили его. По приказу предводителя Бальдра распяли. После распятия в него было выпущено множество стрел.
Параллели с библейским сюжетом очевидны. Но есть и очень серьезные отличия. Иисус был готов к смерти, когда его водружали на крест. Бальдр же был распят «изумленным истиной». Изречение Виллигута, более известное под названием «Святой и Великий Господь Бог помоги», сообщало о том, что Бальдр применил руническое заклинание, которое, возможно, было открыто накануне распятия.
Для Виллигута все эти путаные и странноватые сюжеты были вовсе не отвлеченной мифологией. Он утверждал, что распятие Бальдра произошло вблизи Гослара, на месте, где располагались руины семинарии Святого Петра, чуть восточнее города Петерсберг. Это духовное заведение было разрушено в 1527 году, когда горожане вели ожесточенную борьбу против брауншвейгского герцога. Много лет спустя, в 1871 году, были обнаружены ведущие стены этого строения. Люди, проводившие раскопки, нашли также остатки нескольких колонн. Виллигут посетил это место, после чего заявил, что распятие произошло на месте третьей колонны. К великому сожалению последователей, он не указал, с какой стороны надо вести отсчет, дабы установить точное место.
Последний гроссмейстер Ордена новых тамплиеров Рудольф Мунд в своей книге «Распутин Гиммлера», посвященной судьбе Виллигута, привел один его рассказ о дальнейшей судьбе Бальдра. Тот якобы поведал, что богочеловеку, несмотря на множество причиненных ран, все-таки удалось сняться с креста. Опасаясь преследования, Бальдр направился в «ужасную пустыню Гоби». Там он основал «школу мастеров». Ее ученики тщательно охраняли свое учение, создавая в Азии специальные закрытые области. Не потому ли Гиммлер проявлял такой повышенный интерес к Тибету?
Казалось бы, что в идеи, высказываемые Виллигутом, невозможно поверить. Но факт остается фактом: «сумасшедший полковник» просто околдовал Гиммлера и его окружение. «Аграрный папа» Вальтер Дарре писал в своем дневнике: «После посещения Гослара полковник посвятил в свои планы и дал совет. Итак, в 1934 году, в Госларе – первый имперский съезд крестьян». Далее: «Посещение Вевельсбурга и Экстернштайна – водил Виллигут».
Как видим, Виллигут очень сильно влиял на нацистскую политику. Не будет преувеличением сказать, что именно им была разработана и большая часть эсэсовских ритуалов. Он, в частности, поведал Гиммлеру о символике Копья Судьбы и подсказал подчинить ей общую систему символов языческой неорелигии, созданием которой занимался рейхсфюрер. Виллигут выбрал для Гиммлера замок Вевельсбург, обратив внимание не только на осененное легендами место его расположения, но и на форму сооружений – старое здание замка Вевельсбург весьма напоминало наконечник копья. Запланированные же новостройки как бы охватывали древний замок неким энергетическим полем, ярким сиянием…
Падение Виллигута было столь же стремительным, как и его взлет. В феврале 1939 года адъютант Гиммлера проинформировал структуру, которую возглавлял полковник (Отдел РАШ Главного управления СС по вопросам расы и поселений), что она распущена, а ее шеф уволен на основании собственного прошения. Несколько дней спустя Гиммлер попросил Виллигута вернуть эсэсовские кольцо, кинжал и шпагу. 28 августа 1939 года Карл Мария Виллигут был выведен из состава СС.
Официальная версия объясняет причины внезапной опалы тем, что на стол к рейхсфюреру попали документы, в которых подробно рассказывалось о пребывании Виллигута в психиатрической лечебнице…
С легендой о распятии Христа и копьем Лонгина напрямую связана еще одно предание. Это история Святого Грааля.
Современный потребитель видеопродукции знает о Чаше Грааля в основном по приключенческому фильму «Индиана Джонс и последний крестовый поход», однако его создатели довольно далеко отошли от реальной истории поисков этой чаши.
Если объединить все версии происхождения Святого Грааля в одну, то получится, что Грааль в изначальном виде – это Lapis Exilis, драгоценный изумруд из короны самого Люцифера. Архангел Михаил во главе ангельского войска напал на Люцифера и его легионы восставших духов. Во время битвы Михаил огненным мечом выбил Lapis Exilis из короны врага, и зеленый камень упал в Бездну. Впоследствии из этого камня была сделана чаша, которая и называется Святым Граалем или Чашей Грааля.
Культ Святого Грааля сложился в средневековой Британии. Тогда он представлялся как чаша, из которой Иисус ел и пил во время Тайной Вечери. И действительно, обратившись к Евангелиям, мы можем обнаружить там прямое упоминание о некоей чаше, которая имела особое значение для Иисуса Христа.
«И когда они ели, Иисус взял хлеб и благословив преломил и, раздавая ученикам, сказал: приимите, ядите: сие есть Тело Мое. И, взяв чашу и благодарив, подал им и сказал: пейте из нее все, ибо сие есть Кровь Моя Нового Завета, за многих изливаемая во оставление грехов. Сказываю же вам, что отныне не буду пить от плода сего виноградного до того дня, когда буду пить с вами новое вино в Царстве Отца Моего» (Евангелие от Матфея, 26, 26–29).
«И когда они ели, Иисус, взяв хлеб, благословил, преломил, дал им и сказал: приимите, ядите; сие есть Тело Мое. И, взяв чашу, благодарив, подал им: и пили из нее все. И сказал им: сие есть Кровь Моя Нового Завета, за многих изливаемая. Истинно говорю вам: Я уже не буду пить от плода виноградного до того дня, когда буду пить новое вино в Царствии Божием» (Евангелие от Марка, 14, 22–25).
«И, взяв чашу и благодарив, сказал: приимите ее и разделите между собою, ибо сказываю вам, что не буду пить от плода виноградного, доколе не придет Царствие Божие» (Евангелие от Луки, 22, 17–18).
Таким образом, получается, что Чаша Грааля стала самым первым потиром – чашей для причащения.
После того как Иисус был распят на Голгофе и пронзен Копьем, в ту же Чашу собрали кровь Христа, стекавшую из ран. Это сделал «тайный ученик» Иосиф Аримафейский – «человек добрый и правдивый», знаменитый тем, что по разрешению властей снял тело Иисуса с креста, обвил плащаницею и положил в гроб, подготовив все необходимое для ритуала погребения.
Благодаря своему божественному происхождению и предназначению, Святой Грааль обладает рядом совершенно фантастических свойств. Прежде всего, в нем заключена великая сила исцеления, вплоть до биологического бессмертия. Независимо от того насколько серьезно болен человек, он не умирал, если обладал Чашей в течение восьми дней. Кроме того, Святой Грааль – это «рог изобилия», он может чудесным образом насыщать своих избранников неземными яствами, что впервые обнаружилось во время заточения Иосифа Аримафейского.
Понятно, что подобный предмет не может достаться простому (а тем более грешному) смертному, потому всякий недостойный, приближающийся к святыне, бывает наказан серьезной раной или болезнью.
Где же искать Святой Грааль? На этот счет легенды дают противоречивые указания. Наиболее популярна версия, согласно которой Иосиф Аримафейский, повинуясь указаниям Святого Филиппа, покинул Иерусалим и перенес доверенные ему реликвии в Британию. Там в местечке Гластонбэри он воткнул в землю свою палку, которая пустила корни и стала прекрасным терновым кустом, который цвел два раза в году. Усмотрев в том чуде знак свыше, Иосиф построил в Гластонбэри церковь, которая со временем выросла в аббатство. Считается, будто бы Чаша Грааля укрыта где-то в подземельях Гластонбэрийского аббатства.
Другие источники называют возможным местом хранения реликвии Волшебный Замок Сальват в Испании, будто бы построенный ангелами за одну ночь.
Поиски Святого Грааля были мотивом рыцарских приключений в легендах о короле Артуре и рыцарях Круглого Стола. Если мы откроем том «Смерть Артура» Томаса Мэлори в классическом издании, то без труда обнаружим в этом произведении, впервые опубликованном в 1485 году, довольно пространный раздел под заголовком «Повесть о Святом Граале в кратком изводе с французского языка, каковая есть повесть, трактующая о самом истинном и самом священном, что есть на этом свете». Из этой повести мы узнаем, как сто пятьдесят рыцарей Круглого стола, покинув Камелот, отправились на поиски Святого Грааля. Первым до замка, где хранилась священная реликвия, добрался сэр Ланселот:
«И с тем увидел он, как отворилась дверь в тот покой и оттуда излилась великая ясность и стало сразу так светло, словно все на свете факелы горели за той дверью. Приблизился он к порогу и хотел уже было войти. Но тут прозвучал ему голос:
– Сэр Ланселот, стой и не входи, ибо не ты вправе сюда войти. И если ты войдешь, то горько раскаешься.
И отступил сэр Ланселот в глубокой печали. И взглянул он через порог и увидел там посреди покоя серебряный престол, а на нем священную чашу, покрытую красной парчою, и множество ангелов вокруг, и один из них держал свечу ярого воска, а другой – крест и принадлежности алтаря. А перед священной чашей он увидел блаженного старца в церковном облачении, словно бы творящего молитву. Над воздетыми же ладонями священника привиделись сэру Ланселоту три мужа, и того, что казался из них моложе, они поместили у священника между ладоней, он же воздел его высоко вверх и словно бы показал так всему народу.
Подивился этому сэр Ланселот, ибо ему показалось, что священник под тяжестью той фигуры вот-вот упадет на землю. И, не видя вокруг никого, кто мог бы поддержать старца, бросился он к двери и сказал:
– Милосердный отче Иисусе Христе! Не почти за грех мне поддержать этого доброго человека, который так нуждается в помощи!
И с тем шагнул он за порог и устремился к серебряному престолу, но когда он приблизился, то ощутил на себе дыхание, словно бы смешанное с пламенем, и оно ударило его прямо в лицо и жестоко его опалило. В тот же миг упал он на землю, и не было у него сил подняться, словно у человека, утратившего от потрясения власть над своими членами и слух и зрение. И тут он почувствовал, как множество рук его подхватили и вынесли вон из того покоя, и оставили его там за дверью, с виду для всякого – мертвым».
Сэр Ланселот оказался недостоин Святого Грааля, и реликвия отвергла его. Больше повезло его товарищам – сэру Галахаду, сэру Борсу и сэру Персивалю. Сам Иисус спустился к ним, чтобы передать Чашу Грааля и просить об услуге – доставить реликвию в «духовный храм» в городе Саррасе. Там их встретили неприветливо – местный король, «великий тиран, родом от язычников» повелел бросить рыцарей в яму. Однако Святой Грааль поддержал благочестивых сэров до тех пор, пока король не умер. Потом за сэром Галахадом пришел Иосиф Аримафейский, и тот отправился на небеса. Оставшиеся два рыцаря стали свидетелями того, как «с небес протянулась рука, и та рука достигла до священного сосуда и подняла его, и унесла на небо». С тех пор, по утверждению Мэлори, не было на земле человека, который мог бы сказать, что видел Святой Грааль.
До сих пор не дано убедительной интерпретации вышеописанного ритуала. Некоторые исследователи полагают, что рыцари Святого Грааля были мощной организацией христианских мистиков, развивших Древнюю Традицию через символику Чаши. Приводятся также серьезные доводы в пользу версии, что легенда о Граале является разработкой раннего языческого (кельтского) мифа, который был сохранен и привит христианскому культу. С этих позиций Святой Грааль предстает чем-то вроде вместилища жизни, знаком Природы. Зеленый цвет Чаши соотносит ее с Венерой и символикой возрождения.
Для христиан, чья вера делает особый упор на элемент любви, Святой Грааль типизирует сердце, в котором постоянно происходит водоворот вечной жизни. Больше того, для христиан поиск Святого Грааля есть поиск собственного «Я».
Святой Грааль может быть открыт только теми, кто поднял себя над ограничениями чувственного существования. В своей мистической поэме «Видение сэра Лаунфаля» Джеймс Лоуэлл раскрывает истинную природу Святого Грааля, показав, что он видим лишь в определенном состоянии духовного сознания. Только после возвращения из напрасных поисков и удовлетворения надменных амбиций постаревший и разбитый рыцарь видит в принадлежащей нищему чашке для подаяний сияющий кубок мечты всей его жизни.
Разумеется, Адольф Гитлер знал легенду о Святом Граале и рыцарях Круглого стола, посвятивших себя его поискам. Это ясно хотя бы из того простого факта, что история сэра Персиваля положена в основу оперы Вагнера, а Гитлер был неравнодушен к этому композитору.
Либретто оперы было создано по мотивам романа о Граале, написанного Вольфрамом фон Эшенбахом. Книга фон Эшенбаха о Граале – замечательный образец средневекового романа, в котором Гитлер, по его мнению, обнаружил то, что искал, – типично западный путь для достижения трансцендентного состояния сознания.
Гитлера глубоко волновала манера, в которой композитор воспел «братство рыцарей с чистой и благородной кровью». А мысль, что эта кровь должна таить в себе секрет духовного озарения, разбудила в глубинах его души такие чувства, каких он никогда не испытывал прежде.
С другой стороны, Гитлер ощутил необъяснимое чувство тревоги при виде процессии и ритуалов, происходивших в. замке Грааля.
«У меня не было никаких причин, – скажет он позже, – восхищаться всеми этими ничтожными рыцарями, обесчестившими свою арийскую кровь, следуя всем суевериям еврея Иисуса».
На той же почве в свое время поспорили закадычные друзья – Рихард Вагнер и Фридрих Ницше. Хорошо известна одна деталь последней их встречи в Байрейте (Ницше рассказал о ней с присущим его манере блеском). Оказывается, Вагнер во время написания оперы и не догадывался о ненависти, которую испытывал Ницше к Христу, и изложил тему «Персиваля» на основе своего новоиспеченного религиозного опыта, основанного на возвращении в лоно Церкви.
Ницше, которому христианство представлялось извращением, порвал с Вагнером.
«Время пришло сказать друг другу “прощай”», – напишет Ницше, увидев своего единственного друга, «сломленного» христианскими идеями.
Разъяренный и страшно разочарованный, великий философ так впоследствии оценит «Персиваля» Вагнера:
«“Персиваль” – творение коварное, мстительное, которое несет в себе тайное стремление к отравлению всех жизненных надежд, короче, это – плохое произведение. „…“ Я презираю всякого, кто не распознает в “Персивале” попытку покушения на фундаментальную этику».
Не растерявшись, Рихард Вагнер выставил против Ницше убедительный (с его точки зрения) аргумент в пользу некой формы христианства, которая в некотором роде избежала влияния иудаизма. Для Вагнера христианство не было тем, что Ницше презрительно называл «еврейским наследием». Напротив, Вагнер утверждал, будто ему было явлено, что Иисус Христос никогда не принадлежал к «развращенной» расе евреев. Кроме того, он заявлял, что ищет «окончательное решение», которое позволит освободить Германию от их пагубного влияния.
Мысль о том, что кровь в жилах Иисуса была арийской кровью, – понятие, которое уже само по себе говорит о полном незнании природы христианства, – указала новое направление поисков Грааля. Это означало, что священные тайны должны рассматриваться как тайны исключительно германского происхождения и что рыцари Грааля, таким образом, принадлежат также исключительно к германской расе.
Жестокая битва, разгоревшаяся между двумя любимыми героями Гитлера, поставила его перед некой дилеммой. Кто же прав в своей оценке Иисуса? Музыкант, преклонивший колени перед арийским Христом, или экзальтированный философ, обозвавший христианского Бога идиотом?
Гитлер не встал на сторону ни одного из своих героев. Он позаимствовал от них только некоторые элементы, нужные ему для того, чтобы построить собственное мировоззрение. В результате фюрер несколько модифицировал легенду о Святом Граале.
Гитлер рассматривал процесс бесконечных поисков Грааля как путь, через все сомнения ведущий от оглушающего отупения к духовному подъему, своего рода посвящением. Он часто говорил о ступенях восхождения к высшим уровням сознания и раскрывал значение геральдических знаков и рыцарских гербов, понимая под ними символы различных ступеней, которых их владельцы достигли на пути к Граалю.
Так, по объяснениям Гитлера, «черный ворон» служил символом первой ступени, потому что ворон означает посланника Грааля, перст судьбы.
Символом второй ступени является «павлин», великолепное оперение которого отображало бесконечные возможности созидательного воображения.
«Лебедь» был символом третьей ступени, потому что послушник, желавший ее достичь, должен был пропеть «лебединую песнь», то есть преодолеть эгоистические желания и слабости во имя служения своей расе.
С четвертой ступенью Гитлер связывал изображение «пеликана» – птицы, которая вырывает у себя куски мяса, чтобы накормить птенцов; действие это символизирует посвященного, отдавшего себя делу воспитания молодежи.
«Лев» означал пятую ступень посвящения, на которой человек достигал единения своего сознания с духом нации.
Высшая же ступень отождествлялась с «орлом», поскольку посвященный получал теперь в свое распоряжение наивысшие силы, которыми только могло обладать человеческое существо; с этого момента он был способен нести ответственность за судьбы всего мира.
«Что общего может иметь подобный путь посвящения с еврейским плотником из Назарета? – вопрошал Гитлер. – С этим рабби, воспитание которого было основано на подчинении и любви к ближнему и которое имело целью лишь забвение воли к выживанию? Нет уж, действительно, испытания, связанные с поиском Грааля и предназначенные для пробуждения латентных возможностей человека с чистой кровью, не имели ничего общего с христианством! „…“
Добродетели Грааля были присущи всем арийским народам. Христианство добавило сюда лишь семена вырождения, такие, как прощение оскорблений, самоотречение, слабость, покорность и даже отказ от законов эволюции, провозглашающих выживание наиболее приспособленного, наиболее храброго и наиболее ловкого».
В Третьем рейхе был еще один человек, который выбрал целью своей жизни поиски Святого Грааля. Однако, если для Гитлера священная Чаша оставалась мистическим символом, этот исторический персонаж подошел к теме как прагматик – он был убежден, что Грааль существует на самом деле, его вполне можно отыскать и потрогать руками.
Речь идет об Отто Ране – историке-самоучке и «черном» археологе.
Отто Ран родился в Михельштадте (графство Оденвальд) в 1904 году. Ран всерьез увлекся чтением немецких поэтов-трубадуров средневековья, а его настольной книгой стал «Персиваль» Вольфрама фон Эшенбаха. Из этого сочинения Ран, без сомнения, почерпнул глубокий символизм, который заключается в легенде о Граале и уходит далеко за рамки традиционного церковного взгляда на мир. Но, будучи наивным и, как всякий порядочный немец, воспитанным в духе рационализма, Ран возжелал материального воплощения своего духовного образца и бросился на поиски реликвии.
Ран встретил множество людей, готовых помочь ему. Основная его идея заключалась в том, что таинственная и неуловимая Чаша Грааля, которую искали рыцари короля Артура, могла быть спасена и заботливо сохранена катарами-альбигойцами, почитавшими ее как самое ценное из сокровищ на земле и как воплощенную эмблему своей ереси.
Ран идентифицировал «Замок Грааля» из «Персиваля» с воспетым Рихардом Вагнером замком Монсвальт и замком на юге Франции Монсегюром. Логика была проста: мифический Монсвальт – переводился как «спасительная гора», а реальный Монсегюр – «надежная, безопасная гора». Ран считал, что это были обозначения одного и того же места. Следующим шагом стало намерение доказать, что Монсвальт и «Замок Грааля» были одним и тем же местом. Для этого Отто Ран прибег к методике Генриха Шлимана, который, опираясь только на эпосы Гомера, нашел и раскопал легендарную Трою.
Так почему же Святой Грааль должен был находиться в Монсегюре – последнем оплоте катаров-альбигойцев? Ран приводил несколько исторических фактов. Известно, что во время осады Монсегюра из замка удалось вырваться двум группам катаров. Первый раз это произошло на Рождество 1243 года. Тогда Монсегюр тайно покинули двое предводителей катаров – «совершенных». В ночь на 16 марта 1244 года из Монсегюра удалось скрыться еще четырем высокопоставленным катарам. На протяжении нескольких столетий эти события не давали покоя романтикам и любителям приключений. Зачем высокопоставленным катарам покидать осажденный замок? Естественно, для того чтобы спрятать свои несметные сокровища, которые так и не удалось найти крестоносцам.
Ран подробно проследил путь бегства «совершенных». С керосиновой лампой он облазил все окрестные пещеры Сабарте (по имени церкви Святого Сабарте), где могли скрыться беглецы. Эти пиренейские пещеры действительно хранили множество исторических и доисторических сокровищ для археологов, но еще до того, как началось их изучение настоящими специалистами, все было основательно разграблено и покрыто следами искателей разных эпох, обуянных идеей, что катары-альбигойцы превратили эти места в кладовую для своих литургических святынь. И можно было надеяться (а Ран был просто убежден), что среди утраченных вещей находится и Чаша Грааля, которая, по легенде, была вывезена из Монсегюра незадолго до того, как крепость пала под натиском королевских войск.
Искания Рана нашли сочувствие в нацистских кругах. Его поездка в Монсегюр и дилетантски проведенная разведка местности получили широкое отражение в подконтрольной НСДАП прессе.
В 1933 году, уже после прихода Гитлера к власти, увидела свет первая книга Рана «Крестовый поход против Грааля». В его интерпретации Грааль обрел облик эдакой чаши нибелунгов, нордической святыни, а сами катары-альбигойцы были объявлены выходцами из Франконии, то есть почти германцами.
Работа Рана произвели большое впечатление на Генриха Гиммлера. Поэтому нет ничего удивительного, что в марте 1936 года Ран стал членом СС и занял должность референта в Главном управлении охранных отрядов по вопросам расы и поселений. Ран работал под началом Виллигута. «Сумасшедший полковник» ввел Рана в высшее общество. Вместе они посещали замок Молхов, располагавшийся на одноименном озере, где очень любили отдыхать офицеры люфтваффе и представители берлинского бомонда и где царила непринужденная атмосфера. Ран, который всегда быстро находил контакт с людьми, познакомился в замке с крупными политическими деятелями.
После зачисления в Личный штаб рейхсфюрера СС Отто Ран в основном занимался построением генеалогического древа Генриха Гиммлера. Сам Гиммлер имел изрядные трудности с выполнением своего же приказа о том, что каждый эсэсовец должен был проследить свою родословную, начиная с 1750 года. Одним из главных условий для принятия в СС было отсутствие в этой родословной евреев. Затруднения же Гиммлера были вызваны тем, что часть его предков жила на территории Швейцарии. Отто Ран и его друг Раймонд Перрире оказались как нельзя кстати. Снабженные дипломатическими паспортами, они смогли найти в Швейцарии все необходимые документы.
После успешного выполнения задания Отто Ран заработал особое расположение Генриха Гиммлера. В качестве «премии» в июле 1936 года он получил поездку на север Исландии. В этой экспедиции Ран участвовал уже как член учебной комиссии при руководстве СС.
Эта группа не имела какого-то конкретного задания. Экспедиция больше напоминала экскурсию – ее участники должны были проникнуться духом Эдды и нордического мира.
Позже Ран был переведен работать в замок Вевельсбург, где продолжал составлять генеалогическое древо рейхсфюрера СС. Именно там молодой исследователь установил, что между семьями Ранов и Гиммлеров существовало очень отдаленное родство.
Однако Ран пренебрег выяснением собственной родословной. В январе 1937 года ему как служащему СС настойчиво намекнули, что наличие родословной обязательно для каждого эсэсовца. Ран клятвенно обещал, что предоставит ее в течение ближайших восьми недель. И, несмотря на недостающие бумаги, в том же месяце получил чин обершарфюрера (сержанта-техника) СС.
В апреле 1937 года увидела свет его вторая книга «При дворе Люцифера». После выхода этой книги Гиммлер тут же заказал 100 экземпляров. Причем десять из них были оплетены свиной кожей и напечатаны изысканным шрифтом на пергаменте. Такие роскошные издания должны были стать дорогим подарком для высокопоставленных нацистских бонз, а самый первый экземпляр преподнесли Гитлеру в его день рождения. Тогда же Ран получил повышение и стал унтерштурмфюрером (младшим лейтенантом) СС.
25 апреля 1937 года газета «Народный наблюдатель» напечатала рецензию на новую книгу Отто Рана:
«Многие могут испугаться заголовка “При дворе Люцифера”, так как самые прекрасные слова, исполненные глубокого смысла, – Носитель света, – оказались тысячекратно искаженными и превращенными в порождение ада. Но Отто Ран не боится вернуть словам их изначальный смысл „…“ Он поместил в книге множество мрачных мифов. Но что есть корень мифа? Тоска и темнота! Ночь! Однако тот, кто наделен терпением, сможет увидеть, как встает солнце, светлый носитель!»
А потом с Раном произошло то, что именуют «странной историей». Он стал вести разгульный образ жизни, пьянствовал, дрался, брал деньги в долг, прикрываясь авторитетом своего патрона. Потом попал под подозрение в гомосексуализме и, чтобы снять обвинение, объявил, что помолвлен. Но это породило новые трудности – Гиммлер стал настаивать на скорой свадьбе. А невеста Рана значилась только на фото.
Нервы у «черного» археолога оказались на пределе. Говорят, что точку в его судьбе поставили два события: «хрустальная ночь», еврейские погромы, прокатившиеся по всей Германии, и намерение эсэсовского начальства перевести его в концентрационный лагерь Бухенвальд. 22 февраля он написал заявление с просьбой исключить его из СС.
Что произошло дальше, установить трудно. 11 мая 1939 года крестьянские дети, живущие близ баварской деревушки Айберг, нашли разложившийся труп мужчины. Вскоре останки идентифицировали – это был Отто Ран. Около останков было найдено два медицинских пузырька, в которых когда-то содержался яд. Время смерти было очень сложно установить, но эксперты предположили, что это произошло 12 или 13 марта. Полиция сразу же отбросила версии об убийстве. Было решено, что Ран покончил с собой. Причины этого поступка непонятны. Может быть, он боялся разоблачения своих гомосексуальных наклонностей. Так или иначе, но Рана почти тут же восстановили в СС…
В июне 1943 года в Монсегюр прибыла научная экспедиция «Аненербе», в которую входили известные немецкие историки, этнологи, геологи и спелеологи. Под охраной местной милиции члены экспедиции разбили палаточный лагерь и приступили к раскопкам. Работы в замке катаров продолжались вплоть до весны 1944 года, когда нацистам пришлось спасаться бегством от наступающих войск противника.
Удалось ли сотрудникам «Аненербе» обнаружить что-либо ценное в районе Монсегюра, неизвестно до сих пор…
Как-то странно устроено наше сознание. Вроде бы, все сделали, чтобы победить «тоталитаризм» и «культ личности». Ради и во имя этого большое и мощное государство развалили, жизненный уклад сверху донизу перетряхнули, а вот избавиться от старых привычек никак не выходит.
Случилось так, что на волне ожидания человека, который «наведет в стране порядок», мы выбрали в президенты бывшего офицера КГБ. Порядок он, к слову, не навел, но вещи говорит правильные, не пьет, не курит, а потому пользуется большой любовью у народа.
Бог с ним, с президентом, настороженность вызывает другое. Видя, что рейтинг Владимира Путина продолжает оставаться запредельным, высокопоставленные чиновники, политики, деятели культуры бросились наперебой восхвалять нашего президента, в буквальном смысле «примазываясь» к его славе. Что примечательно, они не только повесили в своих кабинетах портреты «великого и ужасного», но и стараются подражать ему во всем, ловят каждое его слово, цитируют к месту и не к месту. И разумеется, не осталось незамеченным, что наш президент, так сказать, православный.
Не набрасывайтесь на меня! Он сам всячески демонстрирует свою религиозность, крестится и стоит со свечкой в телекадре, не скрывает имени своего «духовника» и вообще находится в дружеских отношениях с церковью.
Мне, по большому счету, дела нет, во что верует популярный в народе господин Путин, однако инстинктивный протест вызывает желание нашей элиты подражать ему и в этом – то есть выставлять напоказ собственную религиозность. Получается чудовищный сплав: «силовики» (а именно офицеры силовых министерств пришли во власть вместе с Путиным) демонстрируют свои религиозные предпочтения.
Понимаете, чем это пахнет? Нет? Объясняю: руководители правоохранительных органов и спецслужб должны избегать упоминаний о своей конфессиальной принадлежности, поскольку в стране живут люди самого различного вероисповедания (в том числе и атеисты), и они не могут чувствовать себя комфортно, если постоянно слышат о том, что какую-то религию здесь ставят выше других.
А наши «силовики» не просто говорят все время об этом – они довольно прозрачно намекают, что готовы в любой момент навести порядок и на этом поле, «зачистив» другие конфессии.
Если в 1990-е годы хорошим тоном считалось говорить о реформах и вестернизации России, о свободах и демократическом процессе, то теперь (часто те же персоны) разглагольствуют о «государственной идее», о «Великой России», о «глобальном геополитическом противостоянии» и «традиционной православной духовности».
А как иначе, если даже генпрокурор Владимир Устинов публично заявил, что «религиозность должна иметь первостепенное значение в формировании и воспитании духовности людей».
Другие формулировки Устинова напоминают проповедь. Например: «Свобода, лишенная нравственных ограничений, выведенная за рамки добра и зла, логично обернулась рабством плоти и гордыни, торжеством самых низменных инстинктов».
Религиозностью козыряют не только прокуроры. Свои «корпоративные» храмы появились у целого ряда ведомств. Последний пример – 11 июля 2005 года патриарх Алексий II лично освятил храм святого Пантелеймона при Центральном клиническом госпитале ФСБ – в присутствии руководства службы во главе с Николаем Патрушевым, которому Святейший вручил орден Димитрия Донского I степени…
Глядишь, пройдет еще пара лет, и в какую-нибудь особо «религиозную» голову придет идея канонизировать президента.
А чего такого? Его же и так все любят. К тому же, он не пьет, не курит, жене не изменяет – святой, да и только!
Тем более, прецедент создан. Читаем ленту новостей:
«В поселке Большая Ельня под Нижним Новгородом уже несколько лет действует религиозная община “Церковь матушки Фотинии Светоносной”, которая поклоняется Богородице. Однако Матерь Божия не единственный объект почитания. Последователи новой церкви поклоняются человеку, которого сегодня практически каждый день можно увидеть по телевизору и о котором пишут во всех газетах. Это российский президент Владимир Путин. Община почитает его не только и не столько как главного человека в государстве. Матушка Фотиния “узнала” во Владимире Владимировиче… реинкарнацию апостола Павла.
Как сообщает сайт “Религиозная свобода в Нижегородском регионе”, некоторое время назад годовщину второго срока президента Путина общинники отметили как один из великих христианских праздников – с богослужениями и прочими церемониями, приличествующими религиозной общине.
Глава новой “церкви” матушка Фотиния (в миру Светлана Фролова, невысокая женщина бальзаковского возраста) называет свое пристанище обителью в честь образа Пресвятой Богородицы “Воскрешающая Русь”. Неофитам, создавшим здесь свой приход, приглянулось необычное толкование матушкой Евангелия. Адепты “Церкви матушки Фотинии” считают, что второе пришествие Христа уже состоялось. Больше того – в настоящее время на планете живут целых семь Сынов Божьих и семь Антихристов. Один из апостолов – не кто иной, как В. В. Путин. «…»
Портрет Владимира Владимировича в обители Богородицы висит рядом с иконостасом. “Путин, как и апостол Павел, пришел в мир, чтобы обратить в истинную веру как можно больше людей, – говорит матушка. – Ему сейчас трудно, но за ним все равно идут”.
В вероучении Фотинии отведена роль и главе Русской православной церкви Патриарху Алексию II: он, по мнению основательницы новой общины, является воплощением… Понтия Пилата. Только сегодняшняя его миссия не умыть руки, предавая Христа крестной смерти, а активно препятствовать новому распятию Христа».
Чем плохой ход? Давайте объявим господина Путина святым или апостолом – и дело с концом. В конце концов мы, русские, народ-богоносец и имеем на это полное право. Только вот как быть с другими конфессиями? Есть подозрение, что они этого не одобрят. Им, наверное, тоже хочется…
Группа армий «Висла», сражавшаяся против наступавших советских войск на берлинском направлении, была практически полностью расчленена, а ее командование уже открыто выражало неповиновение властям.
Советские войска прорвали с севера оборону центрального сектора Берлина, заняли район Маобит и вышли к Тиргартену. Положение остатков немецких войск стало безнадежным.
Был опубликован приказ № 1 военного коменданта Берлина Героя Советского Союза генерал-полковника Берзарина о переходе всей полноты власти в Берлине в руки советской военной комендатуры. Населению города объявлялось, что Национал-социалистическая партия Германии и ее организации распускаются и деятельность их запрещается. Приказ устанавливал порядок поведения населения и определял основные положения, необходимые для нормализации жизни в городе.
Все утро генерал Вейдлинг работал над планом прорыва из Берлина тремя эшелонами. Было очевидно, что русские дойдут до Рейхсканцелярии через один-два дня. Вейдлинг был настолько уверен, что сможет получить положительное решение фюрера на вечернем совещании, что приказал всем своим командующим прибыть к полуночи в бункер.
К вечеру агентство «Рейтер» распространило информацию о переговорах Гиммлера с представителями Запада. Гитлер прочитал сообщение, не выражая никаких эмоций, словно примирившись с тем, что наступил конец. После чего вызвал Геббельса и Бормана, и все трое стали совещаться за закрытыми дверями.
Вечером Гитлер навестил раненого Грейма. Ханна Райч была с ним. Гитлер присел на край кровати. Он был бледен.
«Единственная наша надежда – это Венк, – сказал он. – А для того, чтобы он смог прорваться, нам для его прикрытия нужны все имеющиеся самолеты…»
Фюрер приказал Грейму лететь в аэропорт Рехлин, который находился неподалеку от санатория доктора Гебхардта, и собрать все имеющиеся в наличии самолеты.
«Это первая причина, по которой вы должны уехать из Берлина, – сказал Гитлер. – Вторая причина – вы должны остановить Гиммлера. Предатель не должен стать моим преемником в качестве фюрера. Сделайте так, чтобы этого не случилось».
Тем же вечером Гитлер назначил венчание с Евой Браун. В подразделении фольксштурма был найден священник и доставлен в бункер для совершения должным образом обряда бракосочетания. Священника звали Вагнер. В качестве свидетелей пригласили Геббельса и Бормана. Гитлер и Ева поклялись, что принадлежат к чистой арийской расе. После короткой церемонии Ева стала подписываться в документе «Ева Б…», затем зачеркнула «Б» и написала «Ева Гитлер, урожденная Браун». После этого Гитлер пригласил Бормана, Геббельса, двух секретарш – фрау Кристиан и фрау Юнге – к себе в комнату выпить шампанского и в течение часа предавался воспоминаниям.
Долгое время считалось, что нацисты терпеть не могли разного рода предсказателей и ясновидцев. Действительно, начиная с 1933 года под запретом оказались не только все астрологические ассоциации Германии, но и любые публикации на темы, связанные с предсказанием будущего.
Однако именно жесткие меры, предпринятые нацистами по отношению к астрологии, заставляют задуматься, а не опасались ли нацистские маги элементарной конкуренции. Историк оккультизма Джеральд Шустер пишет по этому поводу:
«Во– первых, ни один тоталитарный режим не может терпимо относиться к секретным обществам. Во-вторых, став лидером нации, Гитлер хотел показать респектабельность нацистского движения и не желал допускать распространения слухов о собственной озабоченности эзотерическими вопросами, которые наверняка нанесли бы ущерб его престижу. В-третьих, как маг он видел опасность деятельности других магов, действующих независимо от его собственной воли. В-четвертых, он настаивал на том, чтобы магия существовала только для нацистской элиты и могла практиковаться лишь орденом, полностью подчиненным ему и его желаниям, то есть СС».
Подобный подход распространялся, видимо, и на астрологию. Нацисты истребляли неподконтрольных им предсказателей, в то же время всячески привечая своих.
Это соображение косвенно подтвердил Генрих Гиммлер, который как-то сказал: «Мы вынуждены строго-настрого запретить астрологию. Тот, кто нарушает этот запрет, может рассчитывать лишь на то, что до конца войны пробудет в концентрационном лагере. Мы не можем допустить, чтобы, кроме нас, кто-то занимался астрологией. В национал-социалистическом государстве астрология должна стать привилегией, недоступной для широких масс».
И действительно, нацисты всегда внимательно следили за высказываниями доморощенных прорицателей. Примером и уроком для будущих «ясновидцев» может служить история Эрика Яна Хануссена, которого впоследствии назвали «берлинским магом».
Поговаривали, что именно он преподал Гитлеру основы психологии масс и учил его искусству жестов. Американский психиатр Уолтер Лангер, составивший во время Второй мировой войны секретный отчет для правительства США относительно личности фюрера, писал:
«В начале 20-х годов Гитлер брал регулярные уроки ораторского искусства и психологии масс у некоего Хануссена – астролога и предсказателя судьбы. Это был чрезвычайно умный и знающий человек, научивший Гитлера умению драматического воздействия на публику „…“. Возможно, что у Хануссена имелись контакты с группой астрологов, которая проявляла в то время повышенную активность в Мюнхене. Через Хануссена Гитлер также мог знать этих людей».
Эрик Ян Хануссен (настоящее имя – Гершель Штайншнайдер) родился 2 июня 1889 года в Вене. Он утверждал, что происходит из древнего рода датских дворян. На самом же деле его отец был цирковым артистом. И поначалу сын пошел по его стопам, пробуя себя в разных цирковых амплуа: от прыгуна с шестом до укротителя диких животных.
Детство Гершеля проходило на дешевых театральных подмостках и на улицах, где он вращался в обществе бродяг, воров и людей самого низкого происхождения. Многим своим фокусам, впоследствии поражавшим берлинскую знать, юный циркач научился именно в те времена, когда вместе с труппой бродячих артистов ездил из города в город. Он изумлял уличных зевак несложными махинациями с шариками и веревочками. Но главное, чему он научился у цирковых иллюзионистов и гипнотизеров, стало умение заглянуть человеку в глаза, разгадать его внутренний мир и на основании несложных умозаключений «предсказать» судьбу.
С первых шагов юный фокусник старался всемерно совершенствовать умение воздействовать на человека. Его несомненный талант в этом быстро получил признание. Вместе с труппой артистов Хануссен изъездил всю Европу, побывал в странах Ближнего Востока, в Египте, в США, где он уже представлял себя в качестве «профессора магических наук». Он разбогател, купил себе квартиру, завел слугу, думал создать собственный театр.
На сеансах «магии» Хануссен обычно вызывал из зала человека, которого делал своим индуктором. И через него находил спрятанные расчески, портмоне, зажигалки, читал содержание спрятанных записок, угадывал имена, даты рождения, мысли людей. То есть представлял полный набор фокусов, хорошо известных сегодняшнему зрителю. Но лучше всего ему удавались беседы с людьми, когда он проникал в прошлое и предсказывал будущее. Именно этим он снискал себе огромный успех у женщин, которые в основном и создавали ему рекламу.
Свой дар провидца будущий Хануссен якобы открыл в себе сам, когда ему было всего три года. Вот как он писал об этом в автобиографической книге «Моя жизненная линия», вышедшей в 1930 году:
«Мы жили рядом с кладбищем. С раннего утра и до позднего вечера мне пришлось наблюдать траурные процессии. Поэтому моими первыми впечатлениями были повозки с гробами и погребальная музыка. Однажды ночью я неожиданно проснулся. Словно чья-то рука подняла меня с постели, вывела на улицу и направила к дому аптекаря. Там я поднял с постели его дочь Эрну, взял ее за руку и, ни слова не говоря, повел на кладбище. Там мы присели за большим каменным надгробием. И в это время раздался взрыв и дом аптекаря охватило яркое пламя. Это было моим первым спасительным предвидением.
Моим лучшим другом был кучер Мартин. Ежедневно он выезжал на своей телеге в поле, чтобы разгрузить там навоз. На верхней куче этого добра восседал я, трехлетний малыш. Однажды мы попали в грозу. Телега стояла под деревом, где Мартин хотел спрятаться от дождя. Но в этот момент на небе сверкнула молния, я от страха схватил поводья, дернул их, крикнул: “Пошел!” Лошадь рванула вперед, на небе снова сверкнуло, а сзади в этот момент раздался оглушительный треск. Мы обернулись – молния ударила в дерево, и оно вспыхнуло, объятое пламенем».
Вся эта книга – по сути, хвалебный рассказ о множественных случаях «ясновидения», в которых проявился «незаурядный дар» автора. От начала и до конца повествование развивается в русле самолюбования и самовосхваления, позволяющее ему воспарить над обычными людьми.
В 1926 году в одном из берлинских салонов Хануссена представили Гитлеру. Они были ровесниками, австрийцами, у обоих не доставало настоящего образования. Были они похожи и внешне: оба оказались одного роста, черноволосые, и глаза одинаково горели фанатичным огнем.
Хануссен, прекрасный физиономист, сразу распознал непомерное честолюбие Гитлера, его ярко выраженную холерическую и харизматическую натуру и поэтому сказал: «Если вы хотите стать выдающимся политиком, к чему у вас есть очевидные способности, то вам надо учиться. И прежде всего учиться ораторскому искусству…»
Знакомство оказалось взаимовыгодным. Гитлер стал встречаться с Хануссеном, беседовал с ним, брал уроки, глядя на себя в зеркало, принимал разные позы, жестикулировал.
Успехи на поприще «ясновидения» заставили Хануссена покинуть Вену и переехать в Берлин. Его сжигало честолюбие, ему хотелось быть в гуще мировых событий, хотелось стать их частью и движущей силой.
В июле 1930 года в берлинских газетах появилось объявление: «Провидец всей Германии, присяжный поверенный и консультант иностранных судебных палат, профессор магических наук Эрик Ян Хануссен предлагает опыты по психографологии, дает советы в профессиональных и личных делах. Адрес: Курфюрстендамм, 26».
Туда, в самый центр столицы Германии, по вечерам стали съезжаться черные лимузины. Шоферы открывали дверцы, и солидные господа в котелках, дамы в вечерних туалетах спешили подняться на второй этаж, чтобы войти в храм магических наук и познакомиться с великим провидцем.
Все стены в апартаментах Хануссена были обтянуты темными шелковыми материями. Меж мраморных колонн висели зеркала в бронзе. Гостей обслуживали одетые в ливреи слуги. Все говорило о богатстве и процветании хозяина, великого мага и волшебника.
Никто из гостей, естественно, не догадывался, что в приемной у Хануссена, куда поначалу слуги приводили всех приглашенных на сеансы, в стены были вмонтированы микрофоны. В ожидании приема гости пили предложенный им кофе и коньяк, обменивались мнениями, говорили о себе, о том, что им нравилось, а что нет, что они вскоре ожидали увидеть и услышать в кабинете мага. Подслушанная предварительная информация помогала «чародею» сказать своим клиентам именно то, что они хотели услышать.
В назначенный час всех прибывших гостей новый секретарь Хануссена приглашал в полутемную залу и рассаживал в кожаные кресла вокруг огромного круглого стола. В зале совершенно гас свет и загоралась подсветка в столе. На фоне темной стены перед сидящими появлялась фигура мужчины в черном фраке и яркой белизны сорочке. Он медленно, как в трансе, двигался к столу и опускал руки на край светящегося стекла. Зрелище завораживало своей необычностью. Никто не мог отвести от него глаз. Хануссен брал записки с вопросами, зажимал их в кулаке, закрывал глаза и начинал медленно говорить: «Слушайте меня внимательно. Я вижу необычайные вещи… Я слышу голоса. Я знаю их. Смотрите на меня. Слушайте меня, – голос его становился все громче, на лбу выступал пот, он закрывал глаза и продолжал: – Тот, кто вложил свои деньги в акции иностранных фирм и в швейцарские банки, рискует их потерять. Лучше будет, если он заберет деньги оттуда и переправит в немецкие банки. Тот, кто переживает за будущее страны, должен знать, что скоро все мы обретем железную руку, которая смело поведет всех нас вперед…»
Каждый раз Хануссен говорил какие-то необычные вещи. Он угадывал желания своих посетителей. А под конец делал общеполитические прогнозы, вещал о том, что национал-социалистическое движение набирает силу и ничто не в силах ему противостоять, что лидер этого движения – выдающийся человек нашей эпохи, что ему и только ему будет принадлежать весь мир…
В 1931 году «берлинский маг» вступил в НСДАП и сблизился со многими ее лидерами. Хануссен открыто заявлял, что служит «великим идеалам национал-социализма». Его астрологические предсказания публиковались в партийной печати. Нацисты с удовольствием посещали его телепатические сеансы.
Правда, однажды чуть не произошло несчастье. В газете «Нападение» («Angriff») сообщалось, что Хануссен скрывает свои истинную фамилию. Кто-то из недругов раскопал, что он – австрийский еврей Гершель Штайншнайдер. Как может еврей числится членом НСДАП и штурмовых отрядов СА?
Хануссена спасло то, что главари СА эту статью постарались «не заметить» и расследования проводить не стали. «Берлинский маг» предъявил в магистрате липовую фамильную грамоту и с грустью в голосе поведал историю о безвременной гибели своих родителей и о том, что его, к сожалению, воспитывали чужие люди. Ему поверили, и все вернулось на круги своя.
Огромные доходы привели Хануссена к мысли выпускать свою газету. Он сам нашел главного редактора, сам подобрал сотрудников и назвал газету «Берлинское еженедельное обозрение – газета провидца Хануссена». Ее стартовый тираж составил двадцать тысяч экземпляров. Но уже через пару недель тираж подскочил до ста тысяч.
«Берлинский маг» был ослеплен собственными успехами. И уже всерьез стал задумываться над тем, где в Берлине будет стоять Дворец оккультизма и не занять ли ему пост министра оккультных наук в правительстве Гитлера. Алчность и тщеславие привели Хануссена к гибели.
26 февраля 1933 года, вскоре после провозглашения Гитлера канцлером, Хануссен устроил представление для особо почетных зрителей, среди которых находились видные члены нацистской партии. Войдя в транс, он начал вещать о том, что увидел своим «третьим глазом»:
«Я вижу огромную комнату… Портреты выдающихся исторических личностей висят на стенах. Они – те, кто руководил Германией. Не канцлеры ли рейха? Да, это конференц-зал Канцелярии. Шум просачивается через окна. Штурмовики движутся по Вильгельмштрассе. Блистательная победа. Люди хотят Гитлера. Победа, победа? Гитлер неудержим. Сопротивление бесполезно. Но шум нарастает. Что это, сражение? Перестрелка? Нет… нет… Я вижу огонь… огромное пламя. Преступники устроили пожар. Они хотят повергнуть Германию в хаос, преуменьшить победу. Они подожгли огромное правительственное здание. Необходимо раздавить этих гадов. Они хотят воспрепятствовать победе Гитлера. Только железный кулак пробудившейся Германии способен предотвратить хаос и угрозу гражданской войны…»
Поскольку пророчество состоялось за день до печально знаменитого поджога Рейхстага, становилось ясным, что Хануссен был посвящен в подробности готовящейся провокации. Возможно, он даже в ней участвовал. Как бы там ни было, Хануссен наверняка полагал, что предсказание о пожаре еще больше укрепит его репутацию ясновидца.
Но, очевидно, и он не мог предвидеть абсолютно всего. Спустя шесть недель по приказу нациста и начальника полиции Хелльдорфа два штурмовика застрелили его в лесу неподалеку от Берлина. Известно, что Хелльдорф задолжал Хануссену крупную сумму денег, но это ли явилось причиной для расправы? Или же сыграло роль то, что Хануссен знал правду о поджоге?…
Директор института судебно-медицинской экспертизы Отто Прокоп, выходец из Вены, расследовавший дело об убийстве Хануссена, выдвигает свою версию:
«С одной стороны, Хануссен был вроде умным аналитиком, умело определял судьбы других, а с другой – показал свою ограниченность, не сумел предвидеть собственный печальный конец. Его предупреждал секретарь, многие говорили, что ему надо было бежать, земля горела у него под ногами. Ему, еврею, скрывавшему свое происхождение, оставаться в Германии было крайне опасно. „…“ Но он в ответ только смеялся. „…“ Хануссена погубила жажда денег. И стремление приобщиться к власть имущим. Великий провидец не разглядел в Гитлере параноика и убийцу. Хануссен был человеком с двойным дном. И в нем в период гитлеризма в большей степени проявился не ясновидец, а шарлатан…»
Некоторые историки утверждают, что именно из-за чрезмерного увлечения астрологией один из руководителей Третьего рейха Рудольф Гесс совершил свой знаменитый перелет из Германии в Шотландию. Подробности этого перелета таковы.
10 мая 1941 года, после тщательной подготовки, Гесс вылетел с аэродрома в Аугсбурге на невооруженном самолете с запасом топлива в один конец. Гесс был одет в форму лейтенанта люфтваффе, имел при себе карту с намеченным маршрутом. Самолетом он управлял блестяще. Добравшись до цели своего путешествия, но не обнаружив подходящего места, он выпрыгнул с парашютом и сдался в плен местным фермерам. Доставленный в госпиталь Глазго, он поначалу назвался вымышленным именем, но затем признался, что его зовут Рудольф Гесс.
Высокопоставленного нациста весьма обескуражило то обстоятельство, что английские должностные лица долго не могли взять в толк, для чего совершен этот перелет и поначалу отказывались даже беседовать с ним. Один из чиновников министерства иностранных дел согласился выслушать предложения Гесса. Тот от имени Гитлера заявил, что Германия хотела бы заключить с Великобританией мирный договор, прекратить боевые действия и направить совместные усилия на борьбу с большевистской Россией.
Когда в Германии узнали о перелете Гесса, реакция была молниеносной. Гитлер приказал министру пропаганды Геббельсу объявить Гесса сумасшедшим. Пресс-релиз содержал такие характеристики:
«Видимо, член партии Гесс жил в мире галлюцинаций, в результате чего он возомнил, что способен найти взаимопонимание между Англией и Германией „…“. Национал-социалистическая партия считает, что он пал жертвой умопомешательства. И таким образом, его поступок не оказывает никакого воздействия на продолжение войны, к которой Германию вынудили».
Черчилль, который был уверен, что Гесс прибыл в Англию по собственной воле и инициативе, не обладая какими-либо полномочиями, распорядился, чтобы с ним обращались достойно. Гесса отправили в Лондон, в Тауэр, где он пробыл как интернированная персона вплоть до 6 октября 1945 года, когда его перевели в Нюрнберг.
После войны стали известны подробности загадочного перелета Рудольфа Гесса. В частности, выяснилось, что ближе к концу 1930-х годов психическое состояние «нациста номер три» заметно ухудшилось. Гесс был отъявленным ипохондриком, необыкновенно мнительным человеком, нелюдимом и чудаком – поэтому очень быстро мистика для него стала болезненным увлечением, а в познании «сверхъестественных сил» он продвинулся куда дальше Розенберга и Гиммлера.
Близкое окружение подробно фиксировало поэтапное прощание Гесса с реальным миром. Вместе со своим сотрудником и другом Эрнстом Шульте-Штратхаузом «нацист номер три» все больше погружался в астрологические расчеты, к которым добавились и другие странные увлечения: в кабинет к Гессу приходили кладоискатели, толкователи снов и ясновидящие. Он мог страницами цитировать средневекового астролога Мишеля Нострадамуса и, говорят, даже занимался умерщвлением плоти.
На нервной почве у Гесса развились желудочные колики. Он обращался как к традиционной медицине, так и к знахарям-чудотворцам, но облегчение не наступило. Альфред Розенберг сообщал, что Гесс, по совету одного такого «медика», выдернул все зубы из верхней челюсти, чтобы не подхватить «инфекцию», – но и после этого никаких улучшений не произошло.
Разумеется, от Гитлера тоже не скрылась растущая странность его заместителя. Характерным примером послужила следующая встреча. Когда Гесса приглашали на обед в Рейхсканцелярию, он тайно распоряжался приносить в жестяной миске приготовленные специально для него вегетарианские блюда. Однажды Гитлер, тоже вегетарианец, проведал об этом и попросил Гесса за столом дать объяснения.
«У меня здесь есть первоклассный повар диетических блюд, – сказал Гитлер. – Если ваш врач прописал вам нечто особенное, то мой повар охотно это приготовит. Но приносить еду с собой нельзя».
Гесс после этого почти никогда не приходил на обед к любимому вождю.
В присутствии других «апостолов» Гитлер отпускал плоские шутки в адрес своего чудаковатого заместителя, которого, впрочем, в разговоре все еще по-дружески называл «мой Гесс».
«Я только надеюсь, что Гессу никогда не придется заменить меня, – говорил он Герингу. – Не знаю, кого бы мне было больше жаль: Гесса или партию».
Рудольфа Гесса все больше отстраняли от государственных дел, и для него стало настоящим шоком вступление Англии в войну с Германией. Ведь он, подобно Гитлеру, верил в то, что две нордические нации: британцы и немцы – встанут плечом к плечу в борьбе против «мирового еврейства» и большевизма.
Мрачные размышления Гесса о том, что война истощает арийцев, к лету 1940 года сформировались в идею стать «народным дипломатом». Возможно, решающим моментом был обед в Берхгофе, на котором он присутствовал. Рохус Миш, солдат «конвоя фюрера», вспоминал: «Вдруг подошел пресс-шеф рейха Дитрих и сообщил: “Мой фюрер, англичане не хотят мира”. На что Гитлер растерянно ответил: “Боже мой, что же мне еще сделать? Я же не полечу на остров и не встану на колени перед англичанами!”».
Гесс на свой страх и риск начал готовить тайные переговоры с Англией. Обратился он за советом и к своему старому учителю – геополитику с мистическим уклоном Карлу Хаусхоферу. После встречи с Гессом 31 августа в семейной резиденции Хаусхоферов советчик написал своему сыну Альбрехту, что сейчас необходимо предотвратить «беспредельную тяжесть последствий».
По поручению Гесса Альбрехт попытался через посредника в Португалии найти связи в Англии. Целью должна была стать встреча с высокопоставленным британским представителем на нейтральной территории. Гесс выбрал адресатом этого известия герцога Гамильтона.
Однако Альбрехту Хаусхоферу не удалось наладить контакт – британские спецслужбы перехватили послание. Тогда Гесс решил действовать в одиночку. Он сам хотел полететь в Англию парламентером. Целью снова был герцог Гамильтон, у которого на территории семейного поместья располагалось летное поле, что было очень удобно.
Карл Хаусхофер, казалось, утвердил Гесса в его решении. Во время одной прогулки по лесу он рассказал «нацисту номе три» о своем якобы «сне», в котором он видел Гесса шествующим «по замку, украшенному настенными коврами», чтобы принести мир двум великим нациям.
Это было хорошим знамением для Гесса, легко верившего в подобную белиберду. Даже из английской тюрьмы он печально писал своему учителю: «Я часто думаю о том сне…»
Выбор времени перелета тоже не был случайностью. Исследователь оккультной истории Хоув пишет в своей книге «Астрология: недавняя история, включая ее роль во Второй мировой войне»:
«Слабость Гесса к астрологии усилила его собственное убеждение, что нужно что-то делать без промедления, ибо в конце апреля – начале мая 1941 г. астрологические прогнозы в отношении Гитлера выглядели чрезвычайно зловещими. Гесс интерпретировал их таким образом, что ему лично надлежит отвести угрозу, нависшую над фюрером, переложить опасность на свои плечи „…“. Неоднократно “звездный советник” Гесса говорил ему, что англо-германские отношения страдают от усиливающегося недоверия „…“. Действительно, в этот период были очень опасные (планетные) противостояния в гороскопе Гитлера».
Нюрнбергский процесс никак не повлиял на мировоззрение Гесса. Он по-прежнему неистово поклонялся фюреру и верил в реальность сверхъестественных сил, управляющих нашим миром. Так, в своей камере он держал карту Луны и утверждал, что именно оттуда, с естественного спутника Земли, придет его спасение в виде последнего «призрачного» батальона СС.
В книге своих мемуаров Феликс Керстен, личный массажист рейхсфюрера СС, сообщает: «Перед принятием каких-то важных решений Гиммлер приглашал одного из своих астрологов, дабы тот составил специальный гороскоп „…“ Гиммлер часто любил говаривать, что астрологи сходятся во мнении – Германия могла выздороветь и воспрянуть только при условии искоренения всех евреев».
Вопреки устоявшемуся мнению, не только Гесс, но и другие лидеры нацистов верили в астрологию и астрологам. Это легко объяснимо, если вспомнить, что в той среде, где они родились и выросли, к мнению астрологов было принято прислушиваться.
В 1933 году астрологические клубы и издания были запрещены, однако сами астрологи остались на свободе и даже могли заниматься частной практикой. Ситуация изменилась после перелета Гесса в Англию. После этого события все известные астрологи Германии были арестованы и направлены в концентрационные лагеря.
Но некоторые из них были не только возвращены в Берлин, но и получили теплые места при руководителях НСДАП. Одним из них стал Вильгельм Вульф, которому «повезло» стать личным астрологом рейхсфюрера СС.
Вспоминая эту службу, Вульф сделал несколько сенсационных заявлений. В частности, он сообщил, что внутри СС существовала секретная группа «SP» (немецкая аббревиатура для обозначения сидерического маятника), работавшая на нужды военно-морского флота.
«В марте 1942 года, – пишет Вульф, – через полгода после освобождения из Фюльсбюттеля, мне было предписано „…“ отправиться в некий берлинский институт, о котором я прежде ничего не слышал. А рекомендовал меня туда мой друг, нюрнбергский астроном и астролог доктор Вильгельм Гартман.
Я приехал в Берлин и явился в институт, находившийся в ведении военно-морского штаба. С начала войны такого рода институты создавались армией, флотом, военно-воздушными силами с единственной целью проверять любые открытия и предложения, поступавшие от частных лиц, – все, что могло бы внести ощутимый вклад в военные мероприятия. В Берлине я с удивлением узнал, что вожди нацистов предложили использовать эти “исследовательские центры” для овладения не только естественными, но и сверхъестественными силами природы. Все интеллектуальные, естественные и сверхъестественные источники энергии – от современных технологий до средневековой черной магии, от учения Пифагора до заклинаний фаустовской пентаграммой – должны были служить для победы Германии.
Возглавлял этот секретный исследовательский центр капитан ВМС. Под его началом собралась довольно странная компания, были там спириты и медиумы, экстрасенсы и маятниковеды (род лозоискательства, когда вместо прутика лозы используется маятник), знатоки таттвы (индийская теория маятника), астрологи и астрономы, математики, эксперты по баллистике.
От ВМС институт получил задание: с помощью маятников и прочих параштуковин научиться обнаруживать на морях местонахождение конвоев, чтобы немецкие подводные лодки с большим успехом могли бы их пускать ко дну. Изо дня в день укротители маятников, сидя на корточках, держали руки над морскими картами. Разумеется результаты были плачевны. Что бы вы ни думали о феномене оккультизма, было бы просто смешно ожидать, чтобы неведомый нам мир был взят дилетантским наскоком и затем использован в военных целях. Даже в тех случаях, когда появлялся хоть какой-то проблеск успеха, не делалось никаких попыток осмыслить достигнутое и закрепить его системой и методикой.
Одним из сотрудников институт был отставной архитектор из Зальцбурга по имени Страниак, изысканный господин лет шестидесяти, проявлявший определенные способности при работе с маятником. Он был убежден, что его таланты истинны, и, хотя он имел несчастье быть автором книжонки под названием “Восемь природных сил”, не производил впечатление шарлатана. Страниак, посмотрев на фотографию какого-нибудь корабля, брался указать его точное местонахождение на карте. Сотрудники Адмиралтейства посетили его в Зальцбурге и показали фотографии “Бисмарка” и “Принца Евгения”. С помощью своего маятника Страниак действительно установил местонахождение этих двух кораблей.
Прежде Страниак подвергался преследованиям со стороны гестапо. Теперь же благодаря им он оказался в исследовательском институте в Берлине вместе со своими инструментарием и бумагами. Морское ведомство намеревалось с его помощью поставить эксперименты по обнаружению кораблей противника. Доктор Гартман также был откомандирован в Берлин с тем, чтобы, проследив за движением маятника Страниака, попытаться установить возможные колебания и отклонения маятника на рассвете, в полдень, на закате, в полнолуние и новолуние. Тогда же свои способности демонстрировали и другие экстрасенсы.
Поскольку Страниак представлял собой совершенно необычный случай, для него был придуман особый эксперимент. Небольшой металлический брусок на несколько секунд клали на большой лист бумаги. На это время Страниака просили удалиться из комнаты, а затем приводили обратно. На листе бумаги не оставалось ни малейших следов, где только что лежал металлический брусочек. И все же Страниак точно указывал это место, причем то же самое он мог делать, находясь в соседней комнате, используя такой же лист бумаги.
Берлинскому институту лучевой энергии, работавшему исключительно по научной методике, было предложено проверить поразительные достижения исследовательского центра при морском ведомстве. Сотрудники научного института, понятно, с предубеждением относились к заклинателям маятников и прочим оккультным курьезам. Первый же пробный эксперимент, который они провели, для Страниака закончился провалом. В течение многих недель он неизменно показывал блестящие результаты, а тут потерпел неудачу.
Мои контакты с морским исследовательским учреждением совпали с захватом японцами Гонконга. Во время этой операции японские солдаты закрывали своими телами амбразуры дотов. Благодаря такому самопожертвованию даже надежно укрепленные районы Гонконга были быстро захвачены. И вот в качестве знатока Востока и буддийской йоги я должен был представить свои соображения относительно программы воспитания воинов с тем, чтобы внушить немецким солдатам дух дзен-буддизма, которым вдохновлялись японцы.
Между тем Страниак заболел и стал быстро терять свои способности. И другие заклинатели маятника оказались в столь же незавидном положении. Рабочий день был долгим, изнурительным. Люди становились раздражительными. Доктор Гартман предложил руководителю института сменить обстановку. Гартман полагал, что во многих срывах и сбоях виновата атмосфера Берлина, пагубно действующая на его чувствительных сотрудников. “Переведите свой институт в горы или к морю, – говорил он. – Уверен, морской воздух и солнце пойдут им на пользу, они станут работать лучше”. Его совет был принят, и в начале лета институт переехал на остров Зальт. К тому же и рабочий день сотрудников был сокращен. Однако результаты оказались еще более плачевными, чем в Берлине…»
Но работой с маятниками задачи, поставленные Вульфу, не ограничивались. В середине 1943 года он должен был помочь «выследить» Муссолини, которого свергли в Италии:
«Я был представлен правительственному советнику Лоббесу, а затем начальнику криминальной полиции Артуру Небе, который открыл мне, что я по приказу Гиммлера должен отыскать Муссолини, арестованного маршалом Бадольо „…“ Вернувшись в Берлин, я получил от Небе задание проработать даты рождения 25 высокопоставленных нацистов, которые подозревались в коррупции. Когда я начал работать над ними, то произошел конфликт с адъютантом Гиммлера Суханеком, который считал, что дела шли не слишком быстро. Суханек заявил мне: “Рейхсфюрер сказал мне, что вы должны работать быстрее и проявлять большее рвение. В противном случае вы можете присоединиться к алхимику Таузенду, который будет находиться в концентрационном лагере до тех пор, пока не получит золото”».
Если верить Вульфу, то Гиммлер не был простым получателем информации. Рейхсфюрер СС оказался человеком, сведущим в самых специальных вопросах астрологии.
«Гиммлер объяснил мне в нескольких словах свое принципиальное восприятие астрологии и смежных с ней областей, – вспоминал Вульф. – Он рассказывал это очень сухо и неинтересно. Его речь указала, что он был хорошо знаком с этой почти запрещенной наукой „…“ Без каких-либо эмоций он сообщил мне о своих переживаниях и жизненных наблюдениях при определенных фазах Луны. Он начинал собственные большие акции только при специальном положении Луны».
А вот еще свидетельство:
«Он использовал астрологическую терминологию, которую не знал даже я. Он говорил об аспектах Тритона, двойных физических знаках и элевации планет».
В отношении астрологов нацистское руководство заняло очень лицемерную позицию. Оно запрещало их деятельность вовсе не потому, что она была иррациональной, а из боязни конкуренции. Так что нет ничего удивительно, что Гиммлер представлял своим соратникам Вильгельма Вульфа не как астролога, а как специалиста по Индии и языку санскрит.
Наибольший ущерб Третьему рейху и немецкой армии нанес своими «предсказаниями» профессиональный астролог Карл Эрнст Крафт.
Начитанный и владевший восемью языками, Крафт часто использовал свои таланты для предсказания положения дел на бирже. Особым доверием фюрера Крафт стал пользоваться после того, как предсказал, что жизнь Гитлера подвергнется опасности между 7 и 10 ноября 1939 года. И действительно, 8 ноября 1939 года в мюнхенском пивном зале «Бюргербройкеллер», где Гитлер произносил речь, взорвалась мощная бомба. Гитлера спасло то, что он закончил свое выступление на десять минут раньше запланированного срока и успел покинуть зал еще до взрыва.
Сначала, конечно же, за Крафта взялось гестапо с целью выяснить его причастность к заговору. Ему, однако, удалось доказать свою невиновность. И через некоторое время Гитлер поставил Крафта во главе всех «придворных» астрологов.
Министр пропаганды Геббельс сразу изыскал возможность использовать знания Крафта для достижения своих пропагандистских целей. Кто-то обратил внимание Геббельса на предсказания знаменитого Мишеля Нострадамуса, жившего в XVI веке и оставившего после себя цикл рифмованных четверостиший (катренов), в которых якобы предсказывалась судьба человечества на несколько тысячелетий вперед. Узнав о том, что Крафт не только хорошо знаком с писаниями Нострадамуса, но и верит в неизбежную победу Германии, Геббельс привлек Крафта к работе в своем министерстве. Умело препарированные стихотворные пророчества средневекового мистика превратились в оружие идеологической войны.
Нострадамус писал крайне туманно, чтобы не выдавать секреты непосвященным. Это позволяло толковать его катрены как кому заблагорассудится. В дневнике Геббельса от 22 ноября 1939 года читаем:
«Эту вещь мы можем использовать в течение длительного времени. Я запретил публикацию всех предсказаний Нострадамуса. Они должны распространяться написанными от руки, тайно „…“. В этом должен быть привкус чего-то запретного „…“. Естественно, что весь этот глупый вздор нужно также забрасывать и во Францию».
Брошюры с расшифровкой текстов Нострадамуса, сделанной Крафтом и, естественно, предрекающей скорую победу Германии, распространялись во Франции по мере ее оккупации немецкими войсками.
Одна такая брошюра попала в руки румынского эмигранта, проживавшего в Лондоне и в прежние годы хорошо знавшего Крафта. При прочтении брошюры у румына возникло подозрение, что Крафт – один из тех, кто может давать советы Гитлеру. Он решил, что англичанам следует отыскать астролога, который имел бы представление о системе Крафта и таким образом мог указать, что именно советует фюреру этот деятель.
Идея британским властям понравилась. Для ее реализации Черчилль пригласил на службу известного европейского астролога Луи де Воля. (Между прочим, швейцарец Карл Крафт и венгр Луи де Воль преподавали астрологию в одном и том же Биорадиологическом институте в Германии.) Черчилля очень интересовало, что думают немецкие астрологи относительно места возможной высадки англичан на континенте. Астрологическая картина была такова, что наивероятнейшим местом открытия второго фронта представлялись Балканы. Стратегически этот вариант тоже был вполне обоснован: изрезанная береговая линия и близость к жизненно важным центрам врага – румынской нефти и ракетным заводам Южной Германии.
Де Воль сообщил Черчиллю, что астрологи укажут Гитлеру на Грецию. Любопытно, что в то же самое время английский генеральный штаб разрабатывал именно балканский вариант. Но как только Черчилль узнал, что говорят Гитлеру астрологи, он распорядился начать разработку варианта «Северная Африка – Сицилия – Италия». Параллельно английской контрразведке было дано указание поддерживать Гитлера в его заблуждении. С этой целью «халатно» оставлялись на виду военные карты, распускались среди английского населения слухи об интенсивной подготовке к греческой кампании. А для большей убедительности на голландское побережье был подброшен труп якобы английского морского офицера, в планшете которого находились подробные планы высадки на Балканах. Таким образом, Гитлер получил от шефа немецкой разведки Канариса «объективное» подтверждение предсказаниям астрологов о готовящейся высадке англичан на Балканах. В результате лучшие из своих незадействованных дивизий Гитлер держал именно там, поджидая неприятеля.
В результате, весь север Африки оказался свободным от нацистов; союзники высадились в Сицилии, прошли ее церемониальным маршем, перебрались на носок итальянского «сапога» и, не встретив серьезного сопротивления, дошли до Рима. В Италии в это время не было ни одной немецкой дивизии! И только когда Гитлер срочно перебросил туда несколько десантных частей, фронт удалось удержать.
Вот так окончилась своеобразная астрологическая дуэль Черчилль-Гитлер, которая, несомненно, повлияла на ход Второй мировой войны. Крафту этот поединок стоил головы: его обвинили в пособничестве врагу, отправили в Бухенвальд и впоследствии расстреляли. А венгерский астролог де Воль получил премию и повышение в чине…
Несмотря на негативный опыт, который должен был, по идее, навсегда отвратить политиков и военных от астрологии как таковой, они тем не менее продолжают обращаться к сомнительным рекомендациям специалистов по чтению будущего согласно расположению звезд.
Так, в прессе циркулировали сообщения о том, что в Санкт-Петербурге дислоцировалось целое подразделение Вооруженных сил, занимающееся астрологическими прогнозами. Это подразделение занимало помещение в НИИ ВМФ и каждые три месяца поставляло Генштабу Минобороны России сводку прогнозов, в которой предсказываются места и даты будущих чрезвычайных происшествий.
По свидетельству руководителя лаборатории военных астрологов капитана первого ранга Александра Бузинова, прежде чем стать консультантами Генштаба, его подчиненные несколько лет доказывали эффективность своих методов работы.
Особой оригинальностью тесты не отличались – астрологов просили указать места и даты катастроф, имевших место в прошлые годы и впоследствии засекреченных. Говорят, что астрологи справились с этой задачей чуть ли не со стопроцентной точностью. Затем представители ВВС придумали им более сложное задание. Назвали десять летчиков и десять самолетов. Для чистоты эксперимента и те, и другие проходили под безликими номерами. От астрологов требовалось определить, кто из летчиков и на каком самолете попадал в переделку. И снова ответ оказался верным.
Тогда ВВС заказали сводку прогнозов на месяц вперед. Бузинов указал 15 неблагоприятных дней; в реальности же случилось лишь 10 летных происшествий. На недоуменные вопросы летчиков, астрологи отвечают, что в данном случае «лучше проявить лишнюю бдительность».
Далее, 30 сентября 1997 года, представляя очередную сводку в Министерство обороны, военные астрологи указали три десятка регионов, где в четвертом квартале могли быть авиапроисшествия. В список попал и Иркутск. Однако сами астрологи на выделении этого ЧП не настаивали. В результате тяжелый транспортный самолет «Руслан» свалился на головы местных жителей.
«В нашем прогнозе было указано конкретно – транспортная авиация, ВВС, – защищается Алексей Сергеевич Бузинов. – Кто и что должен был предпринять – военные, МЧС, я не знаю…»
Чтобы как-то укрепить свой пошатнувшийся авторитет, военные астрологи обратились к Большой Политике. 14 января 2000 года газета «Комсомольская правда» опубликовала статью под заголовком «Военные астрологи знали про президентство Путина еще два года назад». Это было интервью, взятое у Александра Бузинова, – в нем он утверждал, что 10 января 1998 года сумел предсказать, кто сменит Ельцина на президентском посту (с этого момента интерес к военным астрологам возрос невероятно).
«И вот наступил момент – на глазах у корреспондента “КП” он вскрывает свой секретный конверт! Итак… На бумажном листе черным по белому всего четыре строчки: „I. Досрочно. 2. 1952 г. р. (1-15 октября). 3. “у”, “ин”. Сентябрь 97 г.“.
– Но что из этого следует, Александр Сергеевич?
– Только то, что мой прогноз двухлетней давности подтвердился на все сто. Преемником Ельцина стал Путин, отвечающий всем положениям прогноза. Во-первых, он заступил на пост досрочно. Во-вторых, родился 7 октября 1952 года. И в-третьих, в его фамилии присутствуют буквы “у” и “ин”.
Тираж еженедельной «Комсомолки», напомним, 2 460 000 экземпляров.
А ларчик просто открывается. Разговоры о преемнике шли давно – с того самого 1998 года, когда всем стало ясно, что Ельцин уже не тянет на президента. И называлось множество фамилий: Лебедь, Немцов, Степашин… Для Бузинова, думается, не составило труда заготовить конверты на каждого из них, включая Путина, а потом – выбрать нужный. Этим приемом – подгонкой предсказания под уже известный результат – умные астрологи пользуются с незапамятных времен. Вспомните, например, как много всего «напредсказывал» постфактум Павел Глоба…
Советские войска продолжали наступление на Рейхсканцелярию с трех направлений: с востока, юга и севера. Кольцо вокруг города сжималось. Передовые русские части уже вошли в Берлинский зоопарк. Из домика, где находились бегемоты, и из планетария солдаты открыли огонь по двум огромным противовоздушным вышкам, служившим командными пунктами нескольких дивизий, а также местом, где находились артиллерийские корректировщики.
В это время в бункере Адольф Гитлер продиктовал фрау Юнге два завещания: политическое и личное.
В политическом завещании он, в частности, пишет: «После шести лет войны, которая, несмотря на все неудачи, однажды канет в историю, как большинство славных и доблестных проявлений жизненных устремлений нации, я не могу покинуть город, который является столицей рейха. Поскольку сил осталось слишком мало, чтобы оказать дальнейшее сопротивление вражескому наступлению в этом месте, и наше сопротивление постепенно ослабевает, поскольку солдаты, введенные в заблуждение, испытывают недостаток инициативы, я бы хотел, оставаясь в этом городе, разделить свою судьбу с теми миллионами других людей, кто добровольно решил поступить таким же образом».
По этому завещанию Гиммлер и Геринг лишились всех постов за «секретные переговоры с врагом без моего ведома и против моей воли, а также за незаконные попытки захватить власть в государстве».
В качестве своего преемника Гитлер назвал адмирала Деница. Геббельс по завещанию становился рейхсканцлером, Борман – главой партии, а Шернер – главнокомандующим сухопутными силами.
Текст завещания заканчивался тем же, чем и начинался – обвинениями в адрес евреев. «В первую очередь я предписываю правительству нации и народу строго соблюдать расовые законы и безжалостно бороться с отравителем всех наций – международным еврейством». До конца жизни Гитлер остался верным своей навязчивой идее.
Затем фюрер написал личное завещание. Он завещал все свое имущество партии, а в случае «прекращения ее существования – государству» и назначил «самого преданного партийного товарища Мартина Бормана» своим душеприказчиком.
Днем по радио сообщили, что Бенито Муссолини и его любовница Клара Петаччи были схвачены итальянскими партизанами и повешены за пятки для публичного поругания в Милане. Неизвестно, дошли ли до Гитлера детали мучительной и позорной гибели дуче, которого он высоко ценил и к которому относился с самой искренней симпатией, но именно тогда Гитлер принял решение избавить себя и Еву Браун от подобной участи: «Моя жена и я выбрали смерть, чтобы избежать позора поражения и капитуляции. Согласно нашей воле наши тела будут немедленно сожжены в том месте, где я главным образом работал в течение тех двенадцати лет, когда служил моему народу».
Геббельс заявил, что он, его жена и его шестеро детей уйдут из жизни вместе с фюрером.
Начались мрачные приготовления к массовому самоубийству. Доктор Хаасе, бывший хирург Гитлера, отравил любимую овчарку фюрера Блонди, а две другие собаки были застрелены. Гитлер лично дал две капсулы своим секретаршам, фрау Юнге и фрау Кристиан. Он сказал извиняющимся тоном, что это очень плохой прощальный подарок, и похвалил их за мужество. Он посетовал, что в этой ситуации можно положиться только на женщин, а не на генералов.
Попрощавшись с секретаршами и охраной, Гитлер ушел в личные апартаменты…
После его ухода воцарилась совершенно новая, необыкновенно душевная атмосфера. В столовой спонтанно начались танцы. Веселье стало таким буйным, что посыльный пришел с предупреждением не шуметь, поскольку на нижнем уровне Борман пытался сосредоточиться на тексте телеграммы, которую он составлял Деницу…
В последнее время всё чаще приходится слышать мнение, что всем стало бы лучше, если бы во Второй мировой войне победили не СССР с союзниками по антигитлеровской коалиции, а страны Оси во главе с нацистской Германией. Высказывают это мнение люди, разочаровавшиеся в том, куда пришла Россия за последние десятилетия. Спорить с ними бессмысленно, они не поверят словам. Вместо этого я попытался собрать воедино все доступные документы, обрисовывающие видение будущего устройства мира по планам, которые составлялись в реальном (а не вымышленном) Третьем рейхе на случай скорой победы.
Пришлось ознакомиться с проектами Генриха Гиммлера и замыслами Адольфа Гитлера, документами из плана «Ост» в разных редакциях и записями Альфреда Розенберга. Отсеяв некоторые детали, я получил мрачноватую картину, которую и представляю вниманию читателей, чтобы лишний раз напомнить, против чего сражались наши деды…
Согласно плану «Барбаросса», война с Советской Россией должна была закончиться через 8-10 недель после ее начала выходом передовых немецких частей на линию «А-А» (Астрахань-Архангельск). Поскольку какое-то количество живой силы и боевой техники у русской армии все равно останется, на линии «А-А» следовало возвести оборонительный вал, который со временем превратится в мощную оборонительную линию – «заградительный барьер против Азиатской России».
От оккупированной Европейской России отделялись входившие в Советский Союз национальные республики и некоторые области, после чего немецкое руководство предполагало объединить их в четыре рейхскомиссариата.
В рейхскомиссариат Остланд вошли Латвия, Эстония, Литва, Белоруссия и Смоленская область РСФСР.
В рейхскомиссариат Украина, помимо собственно Украинской ССР, вошли Воронежская, Ростовская, Саратовская и Сталинградская области РСФСР, а также АССР немцев Поволжья и Калмыцкая АССР. К рейхскомиссариату присоединялся и Крым как особый район – сюда должны были отправиться колонисты из Южного Тироля. В дальнейшем планировалось выселить западных украинцев за Урал, освободив территорию для колонизации.
Рейхскомиссариат Кавказ включал три закавказские советские республики, причем Баку изначально предполагалось выделить в специальный военно-колониальный район, что, безусловно, было связано с нефтедобычей. Кроме того, к рейхскомиссариату отходили и все области Северного Кавказа.
Рейхскомиссариат Туркестан не успел получить четкого территориального оформления, но известно, что помимо Туркменской ССР в него должны были войти автономные республики Поволжья: Башкирия, Удмуртия, Мордовия, и, может быть, Татария.
Европейская часть России превращалась в центральный рейхскомиссариат Московия. Восточная граница Московии первоначально планировалась за Уралом, затем ее перенесли до линии Обь-Иртыш.
Все рейхскомиссариаты должны были управляться из единого центра – из Рейхсминистерства восточных территорий.
За счет бывших советских территорий осуществлялся и проект поэтапной колонизации «восточных земель» с целью расширения «жизненного пространства» немцев. Восточная граница колонизации, определяющая и будущую границу Третьего рейха, проходила по линии от Ладожского озера к Валдайской возвышенности и далее до Брянска. На территориях, отдаваемых под колонизацию, в течение 30 лет должны поселиться от 8 до 10 миллионов чистокровных немцев из Германии и Поволжья. При этом численность местного населения предполагалось сократить до 14 миллионов человек, уничтожив евреев еще до начала колонизации, а остальные «излишки» постепенно выселив за линию «А-А».
Все колонизируемые территории административно подразделялись на три марки: Ингерманландия (Петербургская область) с административным центром в Петербурге (Адольфсбурге), Готенгау (Крым и Херсонская область) и Мемельско-Наревская область (Белосток и Западная Литва).
В марках будут построены деревни для солдат-крестьян (Wehrbauern) на 30–40 хозяйств. Каждый немецкий крестьянин получит до 300 акров земли (1,2 км2) в личное пользование, но будет обрабатывать ее сам, без участия рабов. Таким образом предполагалось создать новый класс – земледельческую аристократию. Лидером крестьянской общины (бургомистром) должен стать ветеран национал-социалистической партии, член СС, назначаемый «с учетом его качеств как человека и как солдата на поле боя». Все крестьяне общины будут уметь обращаться с оружием, и таким образом на плечи бургомистра возлагаются обязанности командира роты, личный состав которой обеспечат мужчины деревни, включая отцов семейства, их сыновей и наемных работников. Каждый крестьянин-солдат будет иметь дома винтовку, каску и комплект обмундирования. Кроме того, роты получат пулеметы, автоматическое оружие и гранаты; на батальонном уровне им будут приданы танки. Всё это нужно для того, чтобы достойно противостоять «демографическому давлению» с востока.
Сами колонизируемые территории будут со временем преобразованы лесопосадками так, что на них изменится даже климат. Образцом послужат ландшафты Шлезвиг-Гольштейна.
Для того чтобы теснее связать восточные марки с рейхом и обеспечить коммуникации вдоль основных железнодорожных линий и автострад, планировалось организовать 36 колонизационных опорных пунктов (из них 14 – в Польше). Эти опорные пункты примыкали к существующим удобным историческим центрам и находились на расстоянии не более 100 километров друг от друга. Общая площадь каждого пункта составляла примерно 2000 км2. На Ингерманландском направлении расположение опорных пунктов предусматривалось в две линии, учитывая особое значение Прибалтики.
Рейхскомиссариат Московия был единственной территорией, на которой дозволялось жить русским, а также «неполноценным» латышам и литовцам, которые должны были составить правящую прослойку. Однако положение всех этих народов трудно назвать жизнью – фактически это было запланированное вымирание.
Московия разделена на Тульский, Горьковский и Северный округа. Причем, русским разных округов усилиями пропаганды прививается чувство собственной, «горьковской» или «тульской», самобытности. Округа, в свою очередь, подразделяются на районы, волости, сельские общины или уезды.
На посты главы ниже генерального округа, как правило, назначаются представители местного населения. Во главе уездов и волостей – бургомистр, сёл и других мелких населенных пунктов – староста или старшина. Сельское и городское население тщательно регистрируется.
В дальнейшем будет проводиться политика тотального онемечивания, которая начнется с замены кириллицы на латинский алфавит. В то же время образование для большинства будет ограничено четырьмя классами. Цель обучения предельно конкретна: простой счет, умение расписаться, внушение, что божественная заповедь заключается в том, чтобы повиноваться немцам, быть честным, старательным и послушным.
Ежегодно проходит осмотр всех детей с целью определения их расовой полноценности. Расово полноценные дети имеют право на получение более качественного образования, но в таком случае они будут отделены от родителей и вывезены в рейх.
При этом русскому населению будет постоянно внушаться, что вредно иметь много детей. Многочисленные брошюры, плакаты в школах и медицинских учреждениях будут показывать, каких больших средств стоит воспитание детей и что можно было бы приобрести на эти средства. Наряду с этим должна быть развернута широчайшая пропаганда противозачаточных средств с системой их производства и распространения. Аборты ни в коей мере не должны ограничиваться. Наоборот, следует организовать специальную переподготовку акушерок и фельдшериц и обучать их производить аборты. Кроме того, будет пропагандироваться добровольная стерилизация, не допускаться борьба за снижение смертности младенцев. Будет запрещено обучение матерей уходу за грудными детьми с целью дальнейшего вымирания. Также следует сократить до минимума подготовку русских врачей по этим специальностям, не оказывать никакой поддержки детским садам и другим подобным учреждениям. С другой стороны, не должно чиниться никаких препятствий разводам, не должна оказываться помощь внебрачным детям.
Чтобы еще сократить население и не дать русским даже малейшей возможности на возрождение, предполагалось всячески поддерживать религиозность и различные суеверия. При этом, однако, религией русских должно было стать не православие, а его многочисленные модификации. В идеале предполагалось сделать так, чтобы в каждой русской деревне была своя версия веры в Бога, – таким образом русские становились сектантами.
Как это ни парадоксально звучит, но будущие хозяева России собирались установить в Московии народную демократию и не ограничивать свободы личности, приняв лишь элементарный свод законов. Лидеры нацистов полагали, что если людям дать свободу, они не захотят учиться, не будут следить за своим здоровьем и быстро скатятся к первобытному состоянию. Этому процессу способствовали и ограничения на распространение информации. Все сведения о внешнем мире в города и поселки Московии должны были поступать через репродукторы радиовещательной сети, а они, в основном, «крутили» веселую бодрую музыку, лишь иногда прерываемую краткими сообщениями об очередных успехах в деле строительства Третьего рейха.
Русского человека планировалось превратить в тупого темного крестьянина, который ходит в деревенскую церковь и верит в божественное происхождение немцев. Раз в жизни этот крестьянин, за хорошую работу и покорность, должен был за счет государства съездить на экскурсию в перестроенный Берлин – чтобы своими глазами убедиться в величии арийской расы.
Быстрая победа над СССР вела к преобразованию Европы. Прежде всего нацисты собирались перестроить Мюнхен, Берлин и Гамбург. Мюнхен становился музеем национал-социалистического движения, Берлин – столицей Тысячелетней империи, подчинившей себе весь мир, а Гамбург должен был превратиться в единый торговый центр, город небоскребов, подобный Нью-Йорку.
Другие немецкие города тоже подлежали реконструкции, но в меньшей степени, а предложение объединить некоторые исторические центры в мегаполисы нового типа Гитлер с негодованием отверг.
Широчайшие «реформы» ожидали и оккупированные страны Европы. Остмарк (так называли Австрию после аншлюса) наконец-то получал равные права с внутренними областями Германии: австрийская территория разделялась на три имперских гау (области): Каринтия, Штирия и Верхний Дунай.
Различные районы Франции, которая как единое государство перестала существовать навсегда, ожидала разная судьба. Фашистской Италии отходили Корсика, Ницца, Тунис и Джибути. Испании Франко доставались Марокко и Оран. Эльзас был присоединен к гау Баден, Лотарингия – к гау Саар-Пфальц. Одновременно было ликвидировано самостоятельное государство Люксембург, также отошедшее к гау Саар-Пфальц, переименованному в «имперское гау Вестмарк»; баденское гау стало «имперским гау Оберрейн». Граница Германии в соответствии с этим переносилась на запад к линии «от устья Соммы к востоку по северному краю Парижского бассейна от Шампани до Аргонн», далее «на юг через Бургундию и западнее Франш-Конте до Женевского озера».
Под Бургундией понималось совершенно новое образование – Бургундское Свободное Государство, которое должно было стать «рекламной витриной» Великого Германского рейха. В это государство вошли старые бургундские земли на севере, провинции Артуа, Лотарингия, Франш-Конте, Прованс, Пикардия и Шампань, то есть вся юго-западная Франция. Столицей предполагалось сделать Амьен, Реймс или Дижон. В итоге Бургундское государство получало выход как к Ла-Маншу, так и к Средиземному морю. Официальными языками были определены немецкий и французский. Управление этим государством поручалось администратору рейха и канцлеру. Общественное устройство Бургундии будет таково, чтобы полностью устранить противоречия между классами, которые «используются марксистами для разжигания революций».
Так же планировалось расчленить и Бельгию. Был одобрен план включения Валлонии и Фландрии (обеих частей Бельгии) не в будущий Великий Германский рейх, а прямо в Третий рейх.
Похожая судьба ожидала пока еще свободную от оккупантов Швецию. Финляндия как верный союзник рейха становилась после войны Великой Финляндией, получая северную половину Швеции, области с финским населением и норвежскую гавань Киркенес. Центральная и южная территории Швеции отходили в состав Великого рейха.
Норвегия лишалась независимости и, благодаря развитой системе гидроэлектростанций, превращалась в источник дешевой энергии для Северной Европы
Судьба «немецкой провинции» была уготована и оккупированной Дании.
Некоторые народы Европы ожидало полное переселение. Большинство поляков, половину чехов и три четверти белорусов планировалось выселить в Западную Сибирь, заложив на века противостояние между ними и сибиряками. С другой стороны, в Восточную Польшу, собирались перевезти всех голландцев.
Еще до войны с Советским Союзом предполагалось провести военную операцию «Танненбаум», предусматривающую вторжение в нейтральную Швейцарию и полную оккупацию этой страны в течение шести дней. Скорее всего, в случае успеха «Барбароссы» эта операция была бы осуществлена в полном объеме.
Следующая на очереди – Англия. Нацистское руководство полагало, что, потеряв последнюю надежду на помощь континентальных держав, Англия пойдет на уступки, заключит с Германией почетный мир и раньше или позже присоединится к Великому рейху. В случае, если этого не произойдет и англичане продолжат борьбу, следовало возобновить подготовку к вторжению на Британские острова, покончив с этой угрозой до начала 1944 года.
Кроме того, Гитлер собирался установить полный контроль рейха над Гибралтаром (операция «Феликс»). Если бы диктатор Франко попытался помешать этому намерению, то следовало за 10 дней оккупировать Испанию с Португалией, невзирая на их статус «союзников» по Оси.
После окончательной победы в Европе Гитлер собирался подписать с Турцией договор о дружбе, основывающийся на том, что последней будет поручена защита Дарданелл. Турции также предлагалось участие в создании единой экономики Европы…
После завоевания Европы и России Гитлер намеревался двинуться в колониальные владения Британии. Уже на лето 1942 года планировались захват и долговременная оккупация Египта и Суэцкого канала, Сирии и Палестины, Ирака и Ирана, Афганистана и Западной Индии. После установления контроля над Северной Африкой и над Ближним Востоком должна была осуществиться мечта канцлера Бисмарка о строительстве железной дороги Берлин-Багдад-Басра.
Не собирались нацисты отказываться и от идеи возвращения африканских колоний, принадлежавших Германии до Первой мировой войны. Более того, шла речь о создании на «черном континенте» ядра будущей колониальной империи, включающего Бельгийское Конго, Французскую Экваториальную Африку и Нигерию, Уганду, Кению, часть Северной Родезии и Британского Ньюсаленда и Мадагаскар.
В Тихом океане предполагалось захватить Новую Гвинею с ее месторождениями нефти и острова Науру.
Соединенные Штаты Америки, которые вожди Третьего рейха рассматривали как «последний оплот мирового еврейства», собирались «дожать» сразу по нескольким направлениям. В первую очередь США была бы объявлена экономическая блокада. Во-вторых, в Северо-западной Африке возводился укрепленный военный район («бастион»), откуда для нанесения ударов по Америке должны были стартовать гидросамолеты-бомбардировщики дальнего действия (их еще предстояло спроектировать и построить) и межконтинентальные ракеты «А-9/А-10» (их проектировали во время войны). В-третьих, Великий рейх должен был заключить долголетние торговые соглашения со странами Латинской Америки, снабжая их оружием и натравливая на северного соседа. Если Соединенные Штаты не сдадутся на милость победителя, то следовало осуществить захват Исландии и Азорских островов как плацдармов для будущего десанта европейских (немецких и английских) войск на территорию США.
Этот рейх строился не на десятилетия, а на столетия, в идеале – на тысячелетия.
Сразу после полной и окончательной победы нацисты должны были приступить к формированию «расы господ», состоящей исключительно из «истинных арийцев» нордического типа. Типичный немец должен был стать под два метра ростом, белокурым, с пропорционально развитой мускулатурой. Каждый представитель «расы господ» получал бы прекрасное образование и в обязательном порядке проходил бы военную подготовку.
Разумеется, новый «господин» был бы глубоко верующим человеком, однако его религия не имела ничего общего с христианством, исламом или буддизмом. Это была неоязыческая религия, основанная на поклонении огню и свету. Среди ритуалов, обязательных для граждан рейха, были определены факельные шествия и зажжение так называемых «юльских» светильников, заменивших рождественскую елку.
Центральным символом новой религии стала свастика, центральным божеством – Адольф Гитлер.
К началу пятидесятых фюрер нацистов будет мертв – его убьют заговорщики из числа высших офицеров вермахта. Эти ветераны «русской кампании» много возомнили о себе, решили, что пришла их очередь претендовать на власть в рейхе. И поплатились за это – как когда-то поплатились штурмовики Эрнста Рёма. Элитные подразделения Ваффен-СС подавили армейский бунт в зародыше. Десятки тысяч ветеранов были брошены в концентрационные лагеря. Чтобы избежать обвинений в измене, ушел в отставку Герман Геринг. А новым фюрером, как и ожидалось, стал Генрих Гиммлер.
Берлинцы поначалу поговаривали, что смерть Гитлера на совести самого рейхсфюрера СС – он был мастак на подобные интриги и комбинации, убивая одним выстрелом двух зайцев. Однако за такие разговоры легко можно было попасть в гестапо, и самые дерзкие вскоре прикусили языки.
Божественное тело Адольфа Гитлера забальзамировали с использованием самых совершенных технологий и поместили в огромный мавзолей, специально построенный для этой цели в центре Берлина. Мавзолей представлял собой величественное сооружение в стиле неоклассицизма высотой в 335 метров и с фундаментом протяженностью полтора километра.
Австрийские городки Браунау (место рождения Гитлера) и Линц (место юности Гитлера) превращены в музеи.
При Гиммлере наконец-то завершилась программа по «окончательному решению еврейского вопроса». Европейских евреев депортировали в африканские колонии, распыляя их и заблокировав связи между семьями. Советских евреев уничтожили всех под корень. Продолжали осуществляться многочисленные проекты переселения народов – немецкие и английские колонисты осваивали восточные земли, выдавливая варварские орды в Сибирь. Эта территория долгое время оставалась вне зоны цивилизации – там появлялись и исчезали самопровозглашенные авторитарные республики, но ни один из мелких диктаторов не мог сравниться со Сталиным и бросить вызов самой могущественной державе.
Управление обществом осуществляют охранные отряды СС. При этом они все больше напоминают закрытый военно-религиозный орден, доступ в ряды которого ограничен. Эсэсовцы проходят множество испытаний на пути к вершинам власти, и жесткий отбор в их среде способствует формированию элиты совершенно нового типа – требовательной, бескомпромиссной и склонной к принятию быстрых решений.
Эти люди воспитывались на догматах превосходства арио-германской расы и необходимости войны с США, потому к началу 1960-х эта война становится неизбежной.
Рейх хорошо подготовится к этой «последней схватке за мировое господство». У той и у другой стороны имеется уже атомное оружие, новые средства связи и компьютеры. Но у рейха есть очевидное преимущество – межконтинентальные ракеты. У США их нет, а дальние бомбардировщики будут сбиты истребительной реактивной авиацией, закрывающей небо Европы от нападения с воздуха. Потому Америка вынуждена занять оборонительную позицию, угрожая применить оружие массового поражения против потенциального десанта.
В июне 1961 года, через двадцать лет после начала победоносной войны против Советского Союза, Военно-морские силы Великого Германского рейха ждут приказа к началу высадки на западное побережье США. По телевизионным каналам крутят пропагандистские ролики о «мировом еврействе», окопавшемся на Северо-американском континенте и готовящемся уничтожить рейх путем диверсий с использованием атомных фугасов. Мир замер в ожидании катастрофы…
Отношение к Третьему рейху в современной российской прозе трудно назвать однозначным.
Еще совсем недавно представить себе, что на русском языке будут выходить романы, прославляющие рейх и нацистов, было невозможно. Но, видно, совсем уже мы потеряли последний стыд и совесть, раз такие романы все-таки появились. И написали их вполне здравомыслящие и ответственные люди, которых трудно заподозрить в любви к национал-социализму вообще и к Адольфу Гитлеру персонально.
Похоже, многие наши интеллектуалы настолько ненавидят коммунистический тоталитаризм (кстати, вырастивший их и давший образование европейского уровня), что готовы восхвалять любую социальную систему, лишь бы она искореняла коммунистов в зародыше.
В качестве примеров произведений, посвященных утверждению и развитию вышеупомянутой концепции, я могу привести повесть Сергея Абрамова «Тихий ангел пролетел», роман Андрея Лазарчука «Все, способные носить оружие» и ряд статей известного питерского аналитика Сергея Переслегина.
Сколько ни искал, но не нашел в англоязычной прозе ничего похожего. Хотя на Западе и существует целое направление в литературе, посвященное теме «А что было бы с миром и с цивилизацией, если бы Гитлер победил», ни разу не встретилось мне утверждение, что победа Третьего рейха стимулировала бы социальный и научно-технический прогресс, а значит, обернулась бы благом для всего человечества. Видно, понимание смысла слова «свобода» в наших рафинированных интеллектуалах надо еще взращивать и взращивать.
Лично меня особенно задевают статьи Переслегина. Дело в том, что он «покусился на святое», попытавшись доказать, что история Мира Полдня выросла из победы Третьего рейха.
(Для тех, кто фантастику не читает, считая ее «несерьезным жанром», поясню: Миром Полдня принято называть одну из лучших литературных утопий ХХ века, придуманную братьями Аркадием и Борисом Стругацкими в начале 1960-х годов. Устройство этой утопии подробно описано в повестях: «Полдень, XXII век», «Попытка к бегству», «Парень из преисподней», «Жук в муравейнике», «Волны гасят ветер». Стругацким удалось создать непротиворечивую картину мира, в котором решены большинство проблем человечества и найден новый стимул для его развития, выразившийся в космической экспансии и сводимый к ясному лозунгу: «От бесконечности тайн – к бесконечности знания». Для двух, а может быть и трех поколений студентов Мир Полдня стал образцом, по лекалам которого хотелось обустроить нашу жизнь. К сожалению, не получилось…)
Доказательная база Переслегина выстраивается следующим образом. Ход Второй мировой войны определил контуры будущего. Два могущественные империи: Третий рейх и Советский Союз истощили и измотали друг друга, оказавшись очень слабыми конкурентами Соединенным Штатам Америки в послевоенном мире. Если бы Третий рейх победил, уничтожил Сталина и помог взойти на вершину власти Георгию Жукову, он без сомнения заключил бы с СССР некий пакт, соединяющий две гигантские державы в один Европейский Союз. В этом случае они могли бы противостоять «свободному миру» (в кавычки его заключает Переслегин, а не я!) и победить, поменяв историю, а заодно и весь облик цивилизации.
События в предлагаемой альтернативно-исторической реконструкции выглядят так. В 1943 году начинается Холодная война между Атлантическим блоком, включающим США и Великобританию, и Европейским Союзом, состоящим из Третьего рейха и СССР. В 1944 году в Советском Союзе происходит «перестройка», демократизирующая институты власти. Холодная война порождает космическую экспансию, которая идет более ударными темпами, чем в нашей реальности. Противостоящие державы овладевают атомной энергией.
В ноябре 1949 года ЕС запускает на орбиту первый космический корабль, управляемый летчиками-испытателями Ханной Райч и Алексеем Гринчиком. США отвечают запуском автоматической ракеты на Луну. В 1951 году во исполнение «давней мечты арийской эзотерики» (совершенно не понимаю, что имеет в виду Переслегин!) на Луну высаживается интернациональный экипаж ЕС в составе пилотов Эриха Хартманна, Ханны Райч, Николая Соколовского и Марка Галлая. Еще через два года американцы разворачивают лунную базу, а в 1959 году ядерно-импульсная ракета «атлантистов» садится на Марс. Затем следуют всякие геополитические пертурбации, но исход определен: вместо информационно-технологической цивилизации (которая, по мнению Переслегина, душит космическую экспансию) возникает энергетико-технологическая цивилизация (которая, понятное дело, эту самую экспансию со свистом продвигает).
Подытоживая, петербургский аналитик делает удивительный вывод:
«Ценой глобального прогресса в теории обработки информации оказался отказ Человечества от звезд. Если же говорить о нашей стране, то оказалось, что за победу над гитлеровской Германией она заплатила не только миллионами жизней, но и отказом от собственного блистательного будущего».
Разумеется, и сама эта концепция альтернативной истории, и вывод из нее не выдерживают серьезной критики. В мире, придуманном Переслегиным, действуют какие-то другие Гитлер, Сталин, Жуков – они и ведут себя не так, как вели бы, окажись в описываемой ситуации, и сама ситуация требует других руководящих решений. Но не эти умозрительные реконструкции вызывают мой серьезный протест. Дело в том, что Переслегин всерьез призывает своих читателей к тому, чтобы сделать мир победившего рейха реальностью! Опираясь на некоторые теоретические следствия из принципа неопределенности Гейзенберга и открытия, сделанные в рамках современной квантовой физики, Переслегин утверждает, что целенаправленная воля большого количества людей способна изменить историю, вернуть нашу вселенную в «точку бифуркации» и переиграть Вторую мировую войну. Больше того, мир победившего рейха, по мнению Переслегина, уже существует в параллельной реальности, и мы все просто перейдем в него, уничтожив нашу ветвь на бесконечном древе истории. Метафизика вполне в духе Адольфа Гитлера.
Я, конечно, понимаю, что утопия, придуманная братьями Стругацкими, зачаровывает, – очень хочется, чтобы она воплотилась в жизнь. Но стоит ли ради нее уничтожать то, что нам не принадлежит? Хотел бы напомнить Сергею Переслегину, что любимые им братья Стругацкие никогда не написали бы романы о Мире Полдня, победи Гитлер в той войне. Аркадий Натанович Стругацкий погиб бы на фронте или в концлагере. Борис Натанович Стругацкий умер бы от голода в Ленинграде, так и не дождавшись прорыва блокады. Даже если бы они уцелели в ходе войны, то их как детей советского еврея ждали бы ров или печь.
Плох тот ученик, который не переосмысляет на каком-то этапе роста творчество своего учителя. Однако переосмысление, подобное переслегинскому, больше похоже на убийство. Мир Полдня и без того вызывал нарекания у тех, кто знает, что такое «свобода», а теперь, после работ талантливого ученика Переслегина, вообще превращается из утопии в концентрационный лагерь.
Может, не стоит звать нас в свою альтернативу, а, Сергей?…
Что касается «отказа Человечества от звезд», то у снижения интереса людей и держав к идее интенсивной космической экспансии совсем другие причины – никак не связанные с появлением персональных компьютеров и Интернета. Это я вам как историк космонавтики говорю…
Начались бои за Рейхстаг: борьба шла за каждый этаж, за каждую комнату, за каждый лестничный пролет После ряда атак подразделения полков 171-й и 150-й стрелковых дивизий ворвались в здание. В 14 часов 25 минут над рейхстагом было водружено Знамя Победы.
Сообщалось, что одно из передовых подразделений советских войск даже прорвалось на улицу, прилегающую к Рейхсканцелярии. Было невозможно определить, произвело ли это какой-либо эффект на Гитлера. Во время обеда с женщинами, еще оставшимися в бункере, он беспечно болтал, как если бы друзья близкого круга собрались в обычной обстановке.
День, однако, был далеко не обычный, и вскоре после того, как дамы ушли, Гитлер попросил своего адъютанта Отто Гюнше вернуть их, а также позвать Бормана, Геббельса, Бургдорфа, Кребса, Фосса, Поймана, Раттенхубера и фройляйн Эльзу Крюгер, секретаря Бормана. Гитлер пожал всем руки и попрощался. Ева обнялась с женщинами.
Гитлер отвел Гюнше в сторону и сообщил, что он с женой собираются покончить жизнь самоубийством и желают, чтобы их тела были сожжены после смерти. Адъютант отправился на поиски бензина.
В 15 часов 30 минут Гитлер взял в руки пистолет «вальтер». Он находился в большом холле своих апартаментов вместе с Евой Браун. Она уже была мертва после приема яда и теперь лежала на диване, перекинувшись через подлокотник. Второй «вальтер», из которого не сделали ни одного выстрела, лежал на красном ковре. Гитлер сел за стол. За его спиной висела картина с изображением Фридриха Великого. На столе стояла фотография матери Гитлера, сделанная еще в годы ее молодости.
Фюрер засунул ствол пистолета себе в рот и выстрелил. Его тело подалось вперед и сбило стоявшую вазу, которая упала на Еву и затем свалилась на пол. Вылившаяся вода намочила ей платье.
Позднее слуга Линге и доктор Штумпфеггер вынесли тело Гитлера из бункера, завернув его в солдатское одеяло. За ними шел Борман с Евой на руках.
Русские начали артобстрел, и снаряды взрывались совсем рядом. Тела уложили на грязный щебень. Шофер Кемпке полил их бензином. Гюнше предложил воспламенить бензин ручной гранатой, но Кемпке запретил. Он увидел большой кусок тряпки рядом с пожарным шлангом, показал его Гюнше, и тот смочил ее бензином. «Спички!» – крикнул Кемпке.
Геббельс передал ему коробок. Кемпке поджег тряпку, и Гюнше подбежал с ней к телам и бросил на них. Поднялся огненный гриб и затем? черное облако.
Огонь медленно пожирал тела. Понадобился еще бензин, и Гюнше, Линге и Кемпке в течение трех часов поливали им тлеющие трупы…
Вы, конечно, заметили, что каждую из глав этой книги я сопроводил исторической хроникой, вкратце описав, что происходило в последние двенадцать дней жизни Адольфа Гитлера. Делал я это вовсе не для того, чтобы придерживаться формата знаменитого фильма «Семнадцать мгновений весны», а с целью показать, как долго и мучительно шел фюрер немецких нацистов, главный преступник ХХ века, к принятию своего последнего решения.
Твердая вера Гитлера в чудо, в то, что случится невозможное и советские войска будут отброшены от стен Берлина, вызывает вопросы по сей день.
Историки с материалистическим взглядом на мир полагают, что фюрер тянул время в надежде на внутренние противоречия, которые якобы раздирали союзников по антигитлеровской коалиции. Он так и не сумел признать, что после оккупации Польши и Франции для руководителей западных держав Сталин стал тем человеком, который может спасти мир от «коричневой чумы», – при любом, самом гиблом, раскладе он, Гитлер, был для них хуже и страшнее Сталина.
Историки с идеалистическими взглядами выдвигают гипотезу, будто бы Гитлер ожидал, что на ход событий повлияют сверхъестественные силы. Мол, еще в юности он заключил договор с самим дьяволом, и тот в обмен на бессмертную душу предоставил молодому австрийцу власть над миром. Именно вмешательства дьявольских орд из преисподней дожидался фюрер. Но не дождался – «отец лжи» обманул его, как обманывал многих других на протяжении всей истории человечества.
Обе точки зрения имеют право на существование в рамках постулируемых ими теорий, но на самом деле мы никогда не сможем узнать и сказать точно, о чем же думал и чего ждал Гитлер в последние дни апреля 1945 года перед крушением утопии, строительству которой он посвятил жизнь.
Впрочем, в одном сомневаться не приходится: самомнение Адольфа Гитлера к концу войны было столь велико, что он потерял последнюю критичность и уверовал, будто способен одним усилием воли менять ткань реальности.
Много лет фюрер нацистов занимался тем, что гипнотизировал нацию, заставляя немцев терпеливо работать и воевать ради воплощения в жизнь расовой мифологии, – но получилось так, что он сам оказался под влиянием этого гипноза, переработав трескучие фразы в мировоззрение.
Достаточно образованным современникам Гитлера эта тенденция была очевидна уже в годы войны.
В моей библиотеке имеется небольшая книжка, представляющая собой когда-то секретный, а ныне растираживанный отчет американской разведки о Гитлере и его окружении. Этот отчет был подготовлен в 1942 году, и вывод, сделанный экспертами, можно свести к простому обобщению: сияние вождя заслонило для руководства Третьего рейха объективную реальность, они действительно вообразили себя апостолами, идущими за Спасителем. Но главное – мессией чувствовал себя и сам Гитлер.
Американские аналитики пишут:
«Многие люди задумывались и спрашивали себя: “Искренен этот человек в своих начинаниях или же он мошенник?” Действительно, даже фрагментарное знание его прошлой жизни дает основание задать этот вопрос, особенно еще и потому, что наши корреспонденты представили нам много противоречивых мнений. Временами кажется почти непостижимым, что этот человек мог быть искренним и совершить то, что совершил в ходе своей карьеры Гитлер. И все же все его бывшие соратники, с которыми мы смогли связаться, а также многие из наших иностранных корреспондентов твердо убеждены: Гитлер по-настоящему верит в свое собственное величие. Фукс цитирует слова Гитлера, сказанные Шушнигу во время интервью в Берхтесгадене: “Вы понимаете, что находитесь в присутствии величайшего немца всех времен?” Раушнингу он как-то заявил: “Но мне не нужно ваше одобрение, чтобы убедить меня в моем историческом величии”. А Штрассеру, который однажды взял на себя вольность заметить, что, по его мнению, Гитлер ошибается, он ответил: “Я не могу ошибаться. То, что я делаю и говорю, имеет историческое значение”. Можно привести много подобных высказываний Гитлера. Охснер очень хорошо сформулировал свое отношение к этому вопросу следующими словами: “Он считает, что никто в истории Германии не был подготовлен так основательно, как он, чтобы привести немцев к верховенству, которого желали все германские государственные деятели, но достичь не смогли”.
В этом отношении Гитлер не ограничивает себя только ролью государственного деятеля. Он также считает себя величайшим военачальником, как, например, когда говорит Раушнингу:
“Я не играю в войну. Я не позволяю генералам отдавать мне приказы. Война проводится мной. Точный момент нападения будет определяться мной. Будет лишь одно время, которое станет воистину благоприятным, и я буду ждать его с несгибаемой решимостью. Я не пропущу его…”.
«…»
Более того, он также считает себя величайшим из всех германских архитекторов и тратит много времени, вычерчивая новые здания и планируя перестройку целых городов. Несмотря на то что Гитлер не смог сдать вступительные экзамены в Академию искусств, он считает себя единственным компетентным судьей в этой области. Хотя несколько лет назад он и назначил комитет, состоящий из трех человек, который действовал в качестве окончательного судьи по всем вопросам искусства, но, когда принятые вердикты не удовлетворили его, он распустил комитет и взял на себя его обязанности. Нет никакой разницы, сфера ли это экономики, образования, международных отношений, пропаганды, кинематографа, музыки или женской одежды. Абсолютно в каждой области Гитлер считает себя неоспоримым авторитетом. Он также гордится своей твердостью и непоколебимостью:
“Я – один из самых непреклонных людей Германии за целые десятилетия, возможно, столетия, имеющий более высокий авторитет, чем какой-либо иной немецкий лидер… Но превыше всего я верю в свой успех, я верю в него безоговорочно”».
Эта иррациональная вера в собственную силу и непогрешимость естественным образом перерастает в ощущение всемогущества, которое Гитлер никогда не скрывал от своего окружения. Больше того, с какого-то момента он перестал ассоциировать себя с человеком по имени Адольф Гитлер, – он вообразил себя государством. По мнению Гитлера, Германия с неизбежностью должна было погибнуть, но высшие силы прислали его на Землю для того, чтобы переломить ход истории и спасти немцев от уничтожения.
«Кажется ясным, что он верит в то, что Германии его послало само провидение и что ему надлежит выполнить особую миссию, – писали американские аналитики. – Возможно, он не совсем понимает масштабов этой миссии, за исключением того факта, что его избрано для спасения немецкого народа и придания Европе иной формы. Только вот как это выполнить, ему также не совсем ясно, но это его особо не трогает, поскольку “внутренний голос” сообщает ему шаги, которые необходимо предпринять. Именно это ведет его избранным курсом с точностью и осторожностью лунатика.
“Я выполняю команды, которые мне дает провидение”.
“Ни одна сила в мире не может теперь сокрушить Германский рейх. Божественное провидение пожелало, чтобы я осуществил выполнение германского предназначения”.
“Но если зазвучит голос, тогда я буду знать, что настало время действовать”.
Именно это твердое убеждение, что ему надлежит выполнить особую миссию и что он находится под руководством и защитой провидения, является причиной того, можно сказать, гипнотического воздействия, которое он имел на немецкий народ.
Многие люди считают, что это чувство судьбы и миссии пришло к Гитлеру в результате его успешной деятельности. Скорее всего, это не так. «…» оно начало пробиваться в сознание уже во время Первой мировой войны и всякий раз после этого играло доминирующую роль в его действиях. Менд (один из соратников Гитлера), например, сообщает:
“В этой связи вспоминается, как перед Рождеством (1915) он вдруг заявил, что мы еще многое услышим о нем. Нам оставалось лишь ждать, когда сбудется это странное пророчество”.
Сам Гитлер поведал о нескольких случаях, происшедших с ним во время войны, которые подсказали ему, что он находится под Божественным провидением. Наиболее поразительные из них следующие:
“Я ел свой обед, сидя в окопе с несколькими товарищами. Внезапно послышалось, что какой-то голос говорит мне: «Поднимайся и иди туда». Голос звучал так ясно и настойчиво, что я автоматически повиновался, как будто это был военный приказ. Я сразу же поднялся на ноги и прошел двадцать ярдов по окопу, неся с собой обед в бачке. Затем я сел и продолжал есть, мой разум снова успокоился. Едва я закончил, как в той части окопа, которую я только что покинул, сверкнула вспышка и раздался оглушительный взрыв. Шальной снаряд взорвался над моими товарищами, и все погибли”.
Затем также было предчувствие, которое возникло у него в госпитале во время слепоты, якобы вызванной газом.
“Когда я был прикован к постели, ко мне пришла мысль, что я освобожу Германию, что я сделаю ее великой. Я сразу же осознал, что это возможно реализовать”.
«…»
Шло время, и становилось ясно, что он считал себя Мессией и что именно его избрала судьба, дабы привести Германию к славе. Его ссылки на Библию стали все более частыми, а возглавляемое им движение начало пропитываться религиозным духом. Все чаще сравнивает он себя с Христом, и эти сравнения находят свое место в его разговорах и речах. Например, Гитлер мог сказать:
“Когда я приехал в Берлин несколько недель назад и взглянул на него, то роскошь, извращение, беззаконие, распутство и еврейский материализм вызвали во мне такое отвращение, что я чуть не вышел из себя. Я почти вообразил себя Иисусом Христом, когда тот пришел к храму своего Отца и обнаружил, что его захватили менялы. Я вполне могу представить, как он чувствовал себя тогда, когда взял кнут и изгнал их”.
Ханфштенгль вспоминает, что он резко взмахнул кнутом, якобы изгоняя евреев и силы тьмы, врагов Германии и германской чести. «…» отождествление было не с Иисусом Христом Распятым, а с Иисусом Христом яростным, бичующим толпу.
По сути дела, Гитлер мало восторгался Христом Распятым. Хотя он был воспитан в католической вере и во время войны причастился, однако сразу же после того раскритиковал свою связь с церковью. Такого Христа Распятого он считает мягким и слабым, неспособным выступить в качестве германского Мессии. Последний должен быть твердым и жестоким, если хочет спасти Германию и сделать ее владычицей мира.
“Мои чувства христианина указывают мне на моего Господа и Спасителя, как на борца. Они приводят меня к человеку, который однажды, в одиночестве, окруженный лишь несколькими последователями, увидел в этих евреях их настоящую сущность и призвал людей бороться против них и который, Боже праведный, был величайшим не как мученик, а как воин. В безграничной любви, и как христианин и как человек, я читал главу, которая рассказывает нам, как Господь наконец поднялся в своем могуществе и взялся за плеть, чтобы изгнать из Храма змеиное племя. Какой же ужасной должна быть борьба против еврейской отравы”.
«…»
Время течет, и становится все более и более ясно, что Гитлер считает себя действительно «избранным» и что мнит себя вторым Христом, который призван утвердить в мире новую систему ценностей, основанную на жестокости и насилии. Играя эту роль, Гитлер влюбился в самого себя и окружил себя собственными портретами…»
Это звучит, как приговор. Если тиран хочет остаться у власти, он должен критически относиться прежде всего к самому себе. Но это оказалось совершенно непосильным делом для Гитлера.
Он и в самом деле считал, что судьба будет снова к нему милостива, что в последний момент небеса разверзнутся и кто-то, высший, даст ему в руки «чудо-оружие» для спасения Германского рейха. И разумеется, никакой помощи не дождался. Потому что чудес не бывает. Потому что он был не мессией, а обыкновенным человеком. Потому что он построил государство и ассоциировал себя с государством, в котором безнравственность и антигуманизм стали нормой.
Наверное, сидя в своем бункере под Рейхсканцелярией, Гитлер думал, что совершает новое восхождение на Голгофу. Потому он и не решился сбежать из Берлина – ведь его учили когда-то, что Спаситель должен был пройти свой путь до конца, до окровавленного креста на горе. Именно через самопожертвование и чудесное воскрешение выросло христианство.
Оставшись и принеся свою жизнь в жертву суровым языческим богам Тысячелетнего рейха, Гитлер надеялся на это воскрешение. Но иллюзия развеялась, сон разума закончился, и фюрер отправился прямиком в бездну.
А в бункере начались танцы…
«Потери не бывают слишком большими! – заявил однажды Гитлер. – Они сеют семена будущего величия!»
Наш рассказ об оккультной утопии будет неполным, если мы не упомянем еще одну жертву, которую собирался принести Гитлер на алтарь Тысячелетнего рейха. Речь идет о немецком народе, который в перспективе тоже должен был сойти с арены мировой истории, уступив место мифической «расе господ».
Собственно, это жертвоприношение началось сразу после прихода нацистов к власти и коснулось прежде всего детей.
Эту тему Адольф Гитлер затронул на съезде нацистской партии в 1929 году.
«Если Германия будет ежегодно получать 1 миллион младенцев и избавляться от 700–800 слабейших из них, то в итоге страна от этого только выиграет, – заявил фюрер. – Более опасным является то, что мы добровольно отрезали себя от очищающего эффекта естественного отбора, а вместе с ним и от возможности иметь действительно способных людей. Талантами обладают не первенцы, а те, кто прошел сквозь сито отбора, – примером тому является Спарта, чисто расовое государство, последовательно осуществлявшее принципы отбора. У нас же все наоборот – наши гуманисты сохраняют и выхаживают слабых и больных за счет сильных и здоровых».
В 1935 году руководитель Имперской гильдии врачей Герхард Вагнер поставил перед Гитлером вопрос о предоставлении полномочий для уничтожения «недостойных жить людей». Однако Гитлер выжидал, понимая, что в мирное время немецкий народ вряд ли согласится на планомерное уничтожение своих немощных соотечественников.
Фюрер вернулся к этому вопросу только в октябре 1939 года, когда Вторая мировая война уже началась. Он уполномочил шефа своей канцелярии Филиппа Булера и своего личного врача Карла Брандта действовать в интересах реализации программы от его имени, давая санкции на убийство больных.
Некая супружеская пара безуспешно ходила по инстанциям, ходатайствуя об умерщвлении новорожденного-калеки. Случайно узнав об этом от Брандта, Гитлер предложил исполнить желание родителей. Тогдашнее право этого не допускало, но глава нацистов создал таким образом прецедент. Он не стал вводить эвтаназию законным путем, но 1 сентября 1939 года отдал письменное распоряжение Булеру, Брандту, а также руководителю имперского союза врачей Вагнеру.
Была создана рабочая группа из 50 врачей и юристов. В канцелярии фюрера разработали даже арифметическую формулу для расчета количества людей, подлежащих «обработке». Это число определялось по формуле 1000:10:5:1 – из тысячи людей 10, как правило, нуждаются в помощи психиатра, 5 из них подлежат стационарному лечению, а 1 – упомянутой «обработке». Исходя из обшей численности населения Германии, умерщвлению по этим планам должно было подвергнуться от 65 до 70 тысяч немцев!
В «деле» эвтаназии направляющую и организующую роль играла личная канцелярия Гитлера под руководством Булера, который подключил к осуществлению программы «Имперский комитет по научному исследованию наследственных и приобретенных болезней». Адрес этого комитета был: Берлин, Тиргартенштрассе, дом 4, отсюда и кодовое название программы по эвтаназии – «Т-4».
Поскольку традиционные медицинские инстанции для осуществления эвтаназии не годились, офицер СС Виктор Брак создал аппарат в 100 человек (из них 60 врачей), которые работали по осуществлению программы эвтаназии в нескольких психиатрических клиниках, превращенных в места массовых убийств.
Делалось это так. С 18 августа 1939 года акушерки роддомов обязаны были сообщать по инстанции о родившихся детях-калеках. Родители калек должны были зарегистрировать в комитете «Т-4» своих детей: душевнобольных или увечных в возрасте до трех лет. Позднее возраст калек, подлежащих обязательной регистрации, был продлен до 17 лет. До 1945 года было зарегистрировано около 100 тысяч пациентов, из них около 8 тысяч детей было убито.
Экспертом по убийствам детей-калек был Ханс Хайнце – с осени 1939 года он руководил 30 «детскими отделениями». Детей убивали передозировкой медикаментов или инъекциями яда.
Предложения партийных функционеров узаконить эвтаназию Гитлер отвергал – даже в 1939 году он не решился принять законодательным путем соответствующие акты. Поэтому несмотря на то, что Булеру и Брандту были даны соответствующие полномочия, их действия не соответствовали праву. Однако эвтаназия была давней мечтой Гитлера, и устного распоряжения оказалось достаточно.
На Нюрнбергском процессе Карл Брандт свидетельствовал, что Гитлер еще в 1935 году говорил, что намерен решить проблему эвтаназии во время войны, так как это будет «самое подходящее время».
В октябре 1939 года Гитлер тайно уполномочил Брандта и Булера распространить мероприятия по эвтаназии на всю территорию рейха.
В рамках операции «Т-4» были задействованы шесть учреждений в разных частях Германии. «Пациентов» в них умерщвляли при помощи уколов или больших доз лекарств. Таким образом, в октябре 1939 года практика незаконной эвтаназии была распространена и на взрослых.
Эвтаназия оставалась тайной за семью печатями. Во всех документах убийства назывались «дезинфекцией». Деятельность «Т-4» с января 1940 года до августа 1941 года принесла смерть 70273 душевнобольным и калекам. В первую очередь убивали евреев-душевнобольных, ибо они были одновременно и «наследственно больными», и «расово неполноценными».
В первой половине 1940 года было убито 8765 человек; большая часть из них – в мае и июне, когда внимание общественности было приковано к французскому блицкригу вермахта. Документы регистратуры «Т4» показывают, что до конца 1940 года было уничтожено 26459 человек, а в первые восемь месяцев 1941 года – еще 35049. Эксперты-психиатры большей частью регистрировали у жертв шизофрению, эпилепсию и слабоумие. В заведениях «Т-4» систематически убивали «душевнобольных уголовников»; большую роль в выборе жертв играла их способность или неспособность к труду.
Что касается родственников погибших «пациентов» «Т-4», то они получали стандартное письмо, в котором говорилось о смерти вследствие тяжелого заболевания (например, воспаления легких). Там были слова о смерти тихой и безболезненной и еще о том, что из-за опасности инфекции труп был кремирован, вещи сожжены, а пепел может быть выслан по любому указанному адресу.
Периодически возникали скандальные ситуации. Например, в письме указывалось, что человек умер от воспаления слепой кишки, но родственники знали, что аппендикс ему удалили еще в детстве. Иногда вместо одной урны с прахом родственники получали две.
Самая ранняя информация о тревоге населения Германии по поводу эвтаназии датируется августом 1940 года. Стали просачиваться сведения об убийствах больных, и общество забеспокоилось. Настоящим шоком стали слухи об эвтаназии тяжелораненых немецких солдат.
Растущая критика эвтаназии вынудила Гитлера прикрыть программу.
Многие родственники убитых обращались к своим духовникам, и они также протестовали с амвонов церквей. Известия о новых случаях эвтаназии побудили Старопрусский вероисповедальный синод в день первой среды Великого поста (27 марта 1943 года) направить всем пасторам послание, в котором открыто осуждалось уничтожение людей: «Горе нам и нашему народу, если Богом данная жизнь не представляет для нас ценности и человек, созданный Богом по своему образу и подобию, оценивается лишь по степени его практической полезности, если считается возможным убить человека, так как считается, что он недостоин жизни или принадлежит другой расе».
Но и после формального закрытия программы «Т-4» массовые убийства обитателей психиатрических больниц продолжались. Ходили слухи о том, будто бы с целью экономии средств эвтаназии будут подвергать пенсионеров.
Из неудачи с эвтаназией нацистское руководство вынесло урок, что необходима большая секретность и перенос учреждений эвтаназии в отдаленные места, недоступные даже и косвенному контролю простых немцев. Нет сомнений, что если бы Третий рейх победил в мировой войне, программа получила бы дальнейшее развитие, перемалывая в кровь и кости десятки и сотни тех, кто не вписывался в гитлеровские представления о стандарте здоровья и красоты…
Впрочем, даже тех, кто вписывался, Гитлер не стал жалеть, когда на улицах Берлина запахло порохом. Его изуверские приказы, отданные в конце войны, вызывают ужас. Готовясь к смерти, он предполагал забрать с собой как можно больше врагов – но чтобы убивать врагов, ему нужны были солдаты, и фюрер погнал в бой всех: от детей до стариков. Когда тактические соображения требовали принести в жертву гражданское население, он, не раздумывая, убивал и гражданское население. Например, 27 апреля 1945 года, опасаясь, что отряды спецназначения Красной армии подберутся к бункеру Рейхсканцелярии по подземным переходам, Гитлер приказал затопить берлинский метрополитен. А в тоннелях метрополитена, между прочим, от артобстрела и бомбежек скрывались 200 тысяч немцев, преимущественно – женщины и дети. Этот чудовищный приказ был выполнен только 2 мая, при отступлении группы эсэсовцев, и погибло около 50 тысяч человек – всё равно очень много.
«В свои последние дни, – пишет историк Хью Тревор-Ропер – в дни самоубийственной стратегии, Гитлер, казалось, уподобился некоему богу-каннибалу, требующему разрушения своих собственных храмов. Почти все его приказы сводились к казням: узники должны быть уничтожены, его старый хирург должен быть убит, его собственный шурин должен быть убит, все изменники, без дальнейшего разбирательства, должны быть убиты. Подобно древним героям, Гитлер желал принесения человеческих жертв на свою могилу».
Всего же битва за Берлин обошлась немцам и русским в полмиллиона человеческих жизней.
«Потери не бывают слишком большими!»
Путь к пропасти начинается с малого.
Например, с утверждения, что «миллионы леммингов не могут ошибаться».
Мы очень любим говорить, что демократия – это власть большинства, а значит, следует прислушиваться к воле большинства, беспрекословно выполнять ее, даже отчетливо понимая, что это большинство бежит к пропасти.
Нет, демократия – это не только и не столько власть большинства, это и возможность для меньшинств влиять на процесс принятия решений и при случае демонстрировать большинству его ошибки. Не нужно уподобляться леммингам, мы – люди!
Пример Адольфа Гитлера, строителя оккультного рейха, продемонстрировал человечеству, как легко воля большинства может быть узурпирована и направлена на разрушение цивилизации.
Простые решения в политической и экономической сферах, естественное желание жить в большом процветающем государстве были использованы не только во благо, но и во вред немецкому народу. Цинизм, выдаваемый за «здравый смысл», обернулся безумием – истребительной войной и неисчислимыми жертвами.
Как избежать нам повторения опыта Третьего рейха в XXI веке? Что противопоставить безумию, которое сидит в каждом из нас? Наверное, только разум…
Давайте признаем простую вещь: мир – это взаимодействие порядка и хаоса. На границе этого взаимодействия рождаются новые формы существования. И только через эти формы наша жизнь обретает смысл. Отказ от нового во имя традиции, отказ от нравственности во имя морали, отказ от изменений во имя стабильности противоречит устройству мира и всегда ведет к катастрофе. Утопия Гитлера была реакционна, утопия Гитлера низводила количество возможных вариантов развития до одного-единственного, утопия Гитлера была нетерпима к меньшинству – потому утопия Гитлера была обречена на поражение.
Чтобы избежать участи гитлеровцев, нужно доверять своему разуму, не давать возможности лукавым политикам и публицистам пробудить эмоции, повести и увести за большинством.
Нужно вырабатывать собственную позицию по любому вопросу, не доверяя это трудное, кропотливое дело «суперавторитетам».
Нужно просто почаще думать головой, а не увлекаться чужой риторикой.
Это в полной мере относится и к книге, которую вы только что закончили читать…
1. Бачо Я. Нацизм: от триумфа до эшафота. – М.: Эксмо, Яуза, 2004.
2. Белов Н. Шаманизм. – Мн.: Современный литератор, 1999.
3. Бержье Ж. Тайная война оккультных сил. – М.: КРОН-ПРЕСС, 1998.
4. Багдасаров Р. Свастика: священный символ. (Этнорелигиоведческие очерки). – М.: Белые Альвы, 2001.
5. Безыменский Л. Разгаданные загадки Третьего рейха (1940–1945). – Смоленск: Русич, 2001.
6. Бреннан Д. Оккультный рейх. // В сб. «Военные загадки Третьего рейха». – М.: Вече, 2002.
7. Бреннан Д. Черная магия Адольфа Гитлера. – Библиотека газеты «Развитие», 1992.
8. Бросцат М. Гитлеровское государство. – М.: Эксмо, Яуза, 2004.
9. Бульвер (лорд Литтон) Э. Грядущая раса (Фантастический роман). – СПб.: Типография Ю.Эрлиха, 1891.
10. Васильченко А. Аненербе. «Наследие предков» без мифов и тайн. – М.: РИПОЛ классик, 2005.
11. Васильченко А. Мистика СС. – М.: Яуза, 2005.
12. Васильченко А. Секс и общество в Третьем рейхе. – М.: Яуза, 2005.
13. Вашингтон П. Бабуин мадам Блаватской. – М.: КРОН-ПРЕСС, 1998.
14. Веденеев В. В. Великие тайны ХХ века. Тайны Третьего рейха. – М.: Мартин, 2002.
15. Виноградов А. Тайные битвы ХХ столетия. – М.: ОЛМА-ПРЕСС, 1999.
16. Воробьевский Ю. Аненербе – оккультный меч рейха. – М.: Яуза, Эксмо, 2004.
17. Воробьевский Ю. Путь к Апокалипсису: стук в золотые врата. – М.: 1998.
18. Вульф В. Зодиак и свастика. // В сб. «Военные загадки Третьего рейха». – М.: Вече, 2002.
19. Гарнага С. Потерянный рай (Конец мифа о Гиперборее). // В газ. «Совершенно секретно». – 2001. – № 1.
20. Гейден К. Путь НСДАП. – М.: Изд-во Яуза, Изд-во Эксмо, 2004.
21. Гинцберг Л. Ранняя история нацизма. Борьба за власть. – М.: Вече, 2004.
22. Гитлер А. Моя борьба. – М: «Т-Око», 1992.
23. Глухов В. Наступление Антанты на Западном фронте и поражение Германии. // В сб. «История первой мировой войны 1914–1918 гг.» – М.: «Наука», 1975.
24. Горлов С. Совершенно секретно: Альянс Москва – Берлин, 1920–1933 гг. – М.: ОЛМА-ПРЕСС, 2001.
25. Гудрик-Кларк Н. Оккультные корни нацизма (Тайные арийские культы и их влияние на нацистскую идеологию). – АО «Евразия», 1993.
26. Демиденко М. По следам СС в Тибет. – СПб.: Северо-Запад, 1999.
27. Дугин А. Гиперборейская теория. – М.: «Арктогея», 1994.
28. Дугин А. Конспирология (Наука о заговорах, тайных обществах и оккультной войне). – М.: Историко-религиозное общество «Арктогея», 1992.
29. Енко К. и Т. Частная жизнь Гитлера, Геббельса, Муссолини. – Электронная публикация, 2002.
30. Жерсон В. Нацизм – тайное общество. – М.: КРОН-ПРЕСС, 1998.
31. Жиров Н. Атлантида. Основные проблемы атлантологии. – М.: Вече, 2004.
32. Залесский К. РСХА. – М.: Эксмо, Яуза, 2004.
33. Залесский К. СС – охранные отряды НСДАП. – М.: Эксмо, Яуза, 2004.
34. Зубков С. Оккультная магия Третьего рейха. – М.: Вече, 2003.
35. Керстен Ф. Пять лет рядом с Гиммлером. Воспоминания личного врача. 1940–1945 гг. – М.: ЗАО Центрполиграф, 2004.
36. Кнопп Г. За спиной Гитлера. – Мн.: ООО «Попурри», 2003.
37. Кубеев М. Экстрасенс для Гитлера. // В журн. «InterПОЛИЦИЯ». – 2000. – № 1.
38. Макаркин А. Телеканал «Спас», или Новая политкорректность. – Электронная публикация, 2005.
39. Марабини Ж. Повседневная жизнь Берлина при Гитлере. – М.: Молодая гвардия, Палимпсест, 2003.
40. Мельников Д., Черная Л. Преступник номер 1. Нацистский режим и его фюрер. – М.: Издательство Агентства печати Новости, 1982.
41. Мифология: Иллюстрированный энциклопедический словарь. – СПб: Фонд «Ленинградская галерея», АО «Норинт», 1996.
42. Моссе Дж. Нацизм и культура. Идеология и культура национал-социализма. – М.: ЗАО Центрполиграф, 2003.
43. Мэлори Т. Смерть Артура. – М.: «Наука», 1974.
44. Непомнящий Н. Тайны оккультного рейха. – М.: РИПОЛ КЛАССИК, 2004.
45. Новиков А. Русские корни арийского мистицизма. // В сб. «Книга тайн-12» – М: «Мистерия», 1999.
46. Нэф М. Личные мемуары Е.П.Блаватской. – Электронная публикация, 1995.
47. Орлов А. Секретное оружие Третьего рейха. – М.: Издательство «Наука», 1975.
48. Орлов А. «Чудо-оружие»: обманутые надежды фюрера. – Смоленск: Русич, 1999.
49. Отто Ран и катары: между тайной и мошенничеством. // В сб. «Тайны тысячелетий». – М.: «Ч.А.О. и K°», 1998.
50. Парнов Е. Трон Люцифера: Критические очерки магии и оккультизма. – М: Политиздат, 1985.
51. Первушин А. Астронавты Гитлера. – М.: ЯУЗА, Эксмо, 2004.
52. Первушин А. Оккультные войны НКВД и СС. – М.: Изд-во Эксмо, Изд-во Яуза, 2003.
53. Первушин А. Оккультные тайны НКВД и СС. – СПб.: Издательский Дом «Нева»; М.: «ОЛМА-ПРЕСС», 1999.
54. Первушин А. Поединок астрологов. // В сб. «Оккультные силы СССР» – СПб.: Северо-Запад, 1998.
55. Переслегин С. Бриллиантовые дороги. // В сб. «Стругацкий А., Стругацкий Б. Страна Багровых Туч; Путь на Амальтею; Стажеры: Фантастические романы». – М.: ООО «Издательство АСТ»; СПб.: Terra Fantastica, 1997.
56. Переслегин С. Военное искусство и историческая наука. // В сб. «Макси К. Вторжение, которого не было». – М.: ООО «Издательство АСТ»; СПб.: Terra Fantastica, 2001.
57. Пикер Г. Застольные разговоры Гитлера. – Смоленск: Русич, 1998.
58. Писарева Е. Елена Петровна Блаватская (Биографический очерк). – Электронная публикация, 1996.
59. Пленков О. Третий Рейх. Арийская культура. – СПб.: Издательский Дом «Нева», 2005.
60. Пленков О. Третий Рейх. Война: до критической черты. – СПб.: Издательский Дом «Нева», 2005.
61. Пленков О. Третий Рейх. Война: кризис и крах. – СПб.: Издательский Дом «Нева», 2005.
62. Пленков О. Третий Рейх. Нацистское государство. – СПб.: Издательский Дом «Нева», 2004.
63. Пленков О. Третий Рейх. Социализм Гитлера (Очерк истории и идеологии). – СПб.: Издательский Дом «Нева», 2004.
64. Победы Третьего рейха: Альтернативная история Второй мировой войны. – М.: ООО «Издательство АСТ»: ООО «Издательство Астрель», 2004.
65. Повель Л., Бержье Ж. Утро магов. – К: «София», 1994.
66. Проэктор Д. Фашизм: путь агрессии и гибели. – М.: Наука, 1985.
67. Пруссаков В. Оккультный мессия и его рейх – М: «Молодая Гвардия», «Шакур-2», 1992.
68. Пэлфилд П. Рейхсфюрер СС. – Смоленск: Русич, 2002.
69. Равенскрофт Т. Копье судьбы. – М: «КРОН-ПРЕСС», 1998.
70. Руны. – М.: Локид, 1998.
71. Русский архив: Великая Отечественная: Битва за Берлин (Красная Армия в поверженной Германии): Т. 15 (4–5). – М.: Терра, 1995.
72. Сеченовский В. Третий рейх и знак Зверя. – М.: Яуза, Эксмо, 2004.
73. Смирнов К. Копье Судьбы: святыня, правящая миром. // В журн. «Техника – молодежи». – 2005. – № 10.
74. Соколов Б. Третий Рейх. Мифы и действительность. – М.: Эксмо, Яуза, 2005.
75. Сора Д. Атлантида и царство гигантов. Религия гигантов и цивилизация насекомых. – М.: Вече, 2005.
76. СС в действии. Документы о преступлениях СС. – М.: СВЕТОТОН, 2000.
77. Тайные общества и секты: культовые убийцы, масоны, религиозные союзы и ордена, сатанисты и фанатики. – Мн.: «Литература», 1996.
78. Телицын В. Проект «Аненербе»: Наследие предков и Третий рейх. – М.: «Олимп», «Издательство Астрель», «Издательство АСТ», 2001.
79. Телицын В. Святой Грааль и Третий рейх. – М.: Эксмо, Яуза, 2004.
80. Толанд Дж. Последние сто дней рейха. – Смоленск: Русич, 2001.
81. Тревор-Роупер Х. Последние дни Гитлера. – СПб.: Лениздат, 1995.
82. Хёне Г. Орден «Мертвая голова». История СС. – Смоленск: Русич, 2002.
83. Хёне Х. Черный орден СС. История охранных отрядов. – М.: ОЛМА-ПРЕСС, 2004.
84. Хозиков В. Забытый кумир фюрера. – М.: Эксмо, Яуза, 2004.
85. Холл М. Энциклопедическое изложение масонской, герметической, каббалистической и розенкрейцеровской символической философии. – Новосибирск: ВО «Наука», Сибирская издательская фирма, 1993.
86. Цыкунов И. Оккультные тайны криминальной России. – М.: ООО Изд-во Яуза, 2002.
87. Ширер У. Крах нацистской империи. – Смоленск.: Русич, 1999.
88. Энциклопедия Третьего Рейха.– М: «Локид», «Миф», 1996.
89. Ютен С. Люди и фантастические цивилизации. – М.: КРОН-ПРЕСС, 1998.
90. Ютен С. Невидимые правители и тайные общества. – М.: КРОН-ПРЕСС, 1998.
91. Яровой А. Волчьи логова: Адольф Гитлер на войне, в политике, в быту. – Электронная публикация, 2003.
92. Het Monster. Тринадцать врат: История эзотерических учений «от Адама до наших дней». – Электронная публикация, 1996.
93. Hoehne, Heinz. Der Orden unter dem Totenkopf. Die Geschichte der SS. Augsburg 1996.
94. Kater, Michael H. Das «Ahnenerbe» der SS 1935–1945. Munchen 1997.
95. Langer W. The Mind of Adolf Hitler. The Secret wartime report. N.Y.: Basic Books Inc., 1972.
96. Анатомия армии
97. http://armor.kiev.ua
98. Антон Первушин (сайт автора этой книги)
99. http://apervushin.narod.ru
100. «Аненербе»
101. http://www.ahnenerbe.org
102. Берлинский Исторический Музей
103. http://www.dhm.de
104. Библиотека думающего о России
105. http://www.patriotica.ru
106. Военная литература
107. http://militera.lib.ru
108. Ежедневный журнал
109. http://www.ej.ru
110. Сервер русских новостей
111. http://newsru.com
1. именно она рекомендовала Розенберга Эккарту. – А. П.
2. бывший ротный командир Гиммлера. – А. П.
3. разумеется, самого Генриха Гиммлера – А. П.
Внимание! Сайт является помещением библиотеки. Копирование, сохранение (скачать и сохранить) на жестком диске или иной способ сохранения произведений осуществляются пользователями на свой риск. Все книги в электронном варианте, содержащиеся на сайте «Библиотека svitk.ru», принадлежат своим законным владельцам (авторам, переводчикам, издательствам). Все книги и статьи взяты из открытых источников и размещаются здесь только для ознакомительных целей.
Обязательно покупайте бумажные версии книг, этим вы поддерживаете авторов и издательства, тем самым, помогая выходу новых книг.
Публикация данного документа не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Но такие документы способствуют быстрейшему профессиональному и духовному росту читателей и являются рекламой бумажных изданий таких документов.
Все авторские права сохраняются за правообладателем. Если Вы являетесь автором данного документа и хотите дополнить его или изменить, уточнить реквизиты автора, опубликовать другие документы или возможно вы не желаете, чтобы какой-то из ваших материалов находился в библиотеке, пожалуйста, свяжитесь со мной по e-mail: ktivsvitk@yandex.ru
