Дубровский Денис

Путь демона: из бездны – к свету

 

Журналист, автор более 200 статей, опубликованных в ведущих российских компьютерных и музыкальных журналах («Мир ПК», Hard’n’Soft, «Компьютера», «Шоу-мастер», «Music Box», «Музыкальное оборудование» и др.), автор книги «Компьютер для музыкантов – любителей и профессионалов» (издательство Триумф 1998-1999 г.).

 

 

Краткая аннотация литературных работ

Главными объектами моего литературного исследования являются циклы развития человека. Развитие редко происходит линейно. Чаще всего в жизни каждого человека можно выделить циклические периоды, смена которых происходит весьма драматично. Можно даже сказать, что одна личность умирает, а вместо нее рождается другая. Именно такие «пиковые» моменты меня и интересуют более всего: экстремальные ситуации,  «темные пути», духовные кризисы и напряженный поиск истины. С одной стороны в такие моменты человек часто  балансирует на лезвии ножа между добром и злом, рискуя потерять не только жизнь, но и душу. Но с другой стороны именно в таких пиковых ситуациях возникают самые потрясающие прозрения, понимание тайн нашего бытия, понимание глубин собственной души.

Дневник одного сумасшедшего путешествия. Молодой 18-летний парень отправляется один в горы. За месяц одиночества и рискованных восхождений он буквально рождается заново, переживает потрясающие минуты духовных прозрений, находит новый источник внутренней силы, избавляется от множества иллюзий, оставляет за спиной умершие отношения и забывает о болезни, которая до этого заставляла чувствовать себя стариком.  Повесть написана на основе совершенно реального горного дневника.

Удивительные приключения на психоделических островах. 1 и 2 части (остальные части находятся в работе – см. обновления на сайте www.perehod.ru). Эта автобиографическая повесть рассказывает о более чем 10–летних экспериментах  с измененными состояниями сознания (психоделики, холотропное дыхание, генератор мозговых волн и т.д.). Толчком к этим экспериментам стали книги Тимоти Лири, Олдоса Хаксли, Карлоса Кастанеды, Станислава Грофа, Теренса Маккенны и других пионеров движения за раскрытие человеческого потенциала. Психоделики действительно открывают нам таинственные глубины человеческой психики. Однако путь туда лежит через «гиблое место», где оживают все наши страхи. Выбраться из «гиблого места» можно лишь вооружившись  жезлом интуиции, чашей сочувствия, мечом разума и пентаклем мужества…

Книга Демона.  Что такое зло? Чтобы найти ответ на этот вопрос автору пришлось влезть в шкуру демона и разобраться во всем на месте. Оказалось, что не так страшен черт, как его малюют, и не все, что называется «злом» является таковым.  Книга представляет собой сборник снов, видений в измененных состояниях сознания и записей, сделанных порой в самых неожиданных местах, и самых неожиданных условиях. Фактически – это поэтический путеводитель по «гиблому месту».

Сказка о таинственной гостье и радужном драконе. Волшебная история о любви, смерти, поисках своего пути и таинственных силах человеческой души. Как известно со времен Карла Густава Юнга, сказка – совсем не ложь…

 

 

 

Денис Дубровский

 

Дневник одного сумасшедшего путешествия

Три превращения духа называю я  вам:  как  дух  становится

верблюдом, львом верблюд и, наконец, ребенком становится лев

Фридрих Ницше «Так говорил Заратустра»

 

 

Краткое предисловие

 

Мне тогда было всего 18 лет. Я был веселым компанейским пареньком, который не расставался с гитарой. Но меня угораздило влюбиться в одну замечательную девчонку. Правда, очень быстро выяснилось, что у нас с ней не совпадают взгляды на жизнь. А потом ее увел очень серьезный и солидный молодой человек.  Я же отправился лечить разбитое сердце в горы. И, разумеется, вылечил его там. А заодно избавился от одной серьезной болезни, которая заставляла чувствовать себя стариком, сделал множество потрясающих открытий и нашел внутри себя удивительный источник силы.  Честно говоря, я сейчас с ужасом вспоминаю все эти свои "подвиги". Только в 18 лет человеку может прийти в голову лезть в горы без страховки и в гордом одиночестве, ради того, чтобы доказать прекрасной даме силу своей любви... Но, с другой стороны слишком мало осталось в этом мире искренних порывов и настоящей романтики, не искаженной цинизмом и прагматизмом. Поэтому к себе 18-летнему я сейчас отношусь с искренней симпатией, несмотря на всю свою "безбашенность" и ничем не оправданный риск… 

 

19 мая. Кавказ. Приэльбрусье. Устье реки Шхельды

 

Да, довольно жутковатое мероприятие я затеял! Физическая подготовка – хуже некуда. Сегодня как раз год и пять месяцев исполняется, как я с сердцем в больницу загремел, и врачи мне запретили даже быстро ходить. Вот и сейчас сердце ноет. Днем было хуже, съел таблетки – сердечко вроде бы отпустило. Но самое печальное то, что психологическая подготовка – не лучше. Взялся сейчас писать для того, чтобы просто успокоиться. Лег спать, а заснуть не могу – в голову лезет всякая чушь. В общем-то, если здраво рассудить, то получается, что я очень серьезно переоценил себя. Все горы завалены снегом. Не имея никакого снежно-ледового опыта, лезть наверх – это бред какой-то. Может плюнуть на все?

 

****

 

Хотя нет, я сам эту игру придумал, так что отступать некуда – позади сладкая N. Нефиг было пальцы гнуть и в грудь себя кулаками бить. Мог бы и помолчать. Но, нет – трещал как попугай: «Я, типа, все горы победю ради тебя, ледорубом снежного человека замочу и черному альпинисту пальцы отрежу!» Вот и лови теперь снежного человека…

 

На завтра запланировал подняться немного на хребет Адылсу – оглядеться, и себя проверить. Затем надо найти какую-нибудь хорошую полянку подальше от людей и встать там лагерем.  

 

Все мысли о сладкой N и ребятах спрятались в какой-то дальний закоулок души. Ну, туда им и дорога! А то последнее время жить было просто больно. Из-за этой тупой боли я просто иногда переставал соображать, чего делаю. Одна только история о том, как я, напившись в стельку, с А. разбираться полез и стулом его пытался побить чего стоит Хорошо, что не попал – там, куда отлетел стул, со стены здоровый кусок штукатурки отвалился. Убил бы парня стулом этим злосчастным…

 

Почему-то здесь на меня начал накатывать какой-то беспричинный страх. Что за ерунда? Отродясь такого не было. Причем, такое ощущение, что это только начало. Дальше страх будет сильнее.

 

Вот, блин, моя психологическая подготовка! Вместо того, чтобы спокойно лечь спать, сижу тут, и белиберду всякую пишу. Все, точка. Спать идем.

 

20 мая

 

Сегодня решил немного подняться на хребет Адылсу – горы посмотреть и себя показать. Утро выдалось неплохое, иногда из-за облаков показывалось солнце. Быстро позавтракал, собрался и потопал.

 

Сначала поднимался по травянисто-осыпному кулуару между скал. Идти было довольно трудно – склон становился все круче и круче. Поднялся по нему метров на 200 вверх. Потом склон стал совсем крутым и осыпь перешла в скалы. Но, к счастью скалы оказались очень сильно выветренными, так что лезть было не сложно. Да и навык скалолазания никуда не делся. Мастерство, как известно, не пропьешь. Скалы быстро кончились, и начался длинный и нудный травянистый склон.

 

А вот здесь начались первые фокусы – начало пошаливать сердце. Остановился, съел таблетки. Минут десять посидел – вроде бы полегчало. Пошел дальше. Сердце снова начало болеть. Снова остановился. Отпустило. Через некоторое время я уловил закономерность: сначала сердце начинало бухать в груди или где-нибудь еще (один раз оно забилось в ноге), потом резко подскакивал пульс, а затем меня скручивало от дикой боли. Я стал останавливаться, как только пульс резко подскакивал и ждал, когда он придет в норму. Потом снова вставал. Так и шлепал наверх.

 

Постепенно я совершенно выдохся. Поднялся я, наверно, метров на 500 от своей стоянки. Но тут сердце начало вести себя совсем по дурному – то бешено билось, то проваливалось куда-то, то его начинало дико сжимать, будто железным обручем. Еще некоторое время я полз, сжав зубы, но потом понял, что на сегодня это предел моих возможностей. Кроме того, погода начала портиться, а под дождик на крутом травянистом склоне попадать не хотелось – мокрая трава становится скользкой как каток.

 

Спуск оказался нелегким – я потерял ориентиры. Вышел к скалам, но они оказались другими – слишком крутыми и с малым количеством очевидных полок и зацепок. Я посмотрел вниз, и понял, что лезть туда не хочу – слишком страшно, ведь падать было очень далеко. Кстати, когда идешь наверх, высоты почти не ощущаешь. Но вот на спуске, когда поворачиваешься спиной к склону, высота становится очень заметной: крутые склоны ущелья создают иллюзию пропасти под ногами.

 

Короче, стараясь не смотреть вниз, я пошел вдоль склона. Раз нельзя пройти препятствие прямо, все нормальные герои идут в обход. Вот туда я и пошел. И через некоторое время выбрался на козью тропу, которая постепенно спускалась. Довольно долго я шел по ней, и в конце-концов вышел к кулуару между скал, по которому можно было спуститься. Еще минут 30 я, чертыхаясь на все ущелье, полз вниз, но добрался-таки до дороги. Причем вышел на нее прямо рядом с альплагерем Джан-Туган, а это означает, что я около четырех километров отмахал вдоль по склону хребта Адылсу.

 

Очень скоро я добрался до своей стоянки вконец замученный и голодный. На самом деле, учитывая то, что я еще не пришел в себя после болезни, результат сегодняшнего выхода можно расценивать как положительный. Но форма физическая просто ужасная. Так что надо в ближайшие дни забыть о покорении крутых вершин и ограничиться радиальными выходами, а также ежедневными тренировками на скалах. А через неделю посмотрим…

 

Ночь с 20 на 21 мая

 

Погода совсем испортилась. После захода солнца на ущелье наползли облака, начал моросить дождик. А ведь до заката в небе не было ни тучки – я даже немного позагорал. Кстати, вечерком после отдыха я успел сходить потренироваться на скалы. Как оказалось, технику я еще не потерял. Правда, растяжка ног уже не та, да и чувство равновесия притупилось – труднее стало удерживать равновесие на сложных участках. С отсутствием страховки перешел на три точки опоры, хотя на простых местах по привычке перехожу на две, и начинаю «бежать». В альплагере в свое время меня неоднократно ругал за это инструктор, и рассказывал страшные истории о том, что с такими шустрыми скалолазами на серьезных маршрутах происходит.

 

Сейчас на меня опять напало мое обычное «поэтическое» состояние. В голову лезут образы, находят опору в словах, а слова складываются в ритмические строки. Пока, правда, без рифмы. Эдакий белый стих получается:

 

Тысячи новых русских

Стремятся в лоно Великой Блудницы,

В их глазах только желание

И они очень любят поп-корн.

Они хотят обладать

Подобно когтям ястреба.

Но ястреб невинен в своем стремлении –

Ведь он знает Хозяина Леса.

 

Почему ты среди них?

Ведь тебе не нужны их деньги,

Не нужны их машины и дачи,

Не нужны женщины в золотых доспехах…

Ты ведь хочешь любить,

Хочешь греть дыханием своей любви

Колыбели своих ближних.

Ведь ты хочешь быть стрелою –

Стрелою Своей Любви.

 

Кстати говоря, я разбил лагерь в очень хорошем месте. Это маленькая полянка на окраине соснового леса. С трех сторон она закрыта деревьями и выходами скал, а с четвертой стороны – обрыв к руслу реки Шхельды. Прямо над полянкой нависает огромный ледниковый валун – под ним человек десять свободно разместиться могут. Под этим навесом я соорудил очаг из камней, а в нескольких шагах от очага поставил палатку. Река внизу ревет постоянно, и над ней клубится водяная пыль – русло здесь довольно круто спадает вниз и река превращается в настоящий водопад.

 

******

 

Да, маленький пассаж на сон грядущий:

 

Блажен тот, кто выбирает в невесты Смерть –

Ведь он знает, что скоро будет первая брачная ночь.

От этого по другому относишься

К каждой минуте предсвадебной суеты.

 

Учитывая предстоящее мне мероприятие, все это как-то зловеще выглядит. Но с другой стороны действительно жизнь стала удивительно интересной…

 

21 мая

 

Вторую ночь дико мерзну. Просыпаюсь от холода и зажигаю плитку, работающую на таблетках сухого спирта. Через пару минут в палатке становится тепло. Кипячу кружку воды, завариваю себе чаю. Постепенно отогреваюсь, но как только ложусь спать, снова наступает дикий колотун. Приходится залезать в спальный мешок с головой.

 

Когда сегодня с утра проснулся, мне показалось, что в палатку кто-то бросил снежок. Открыл глаза, прислушался – никого. Вдруг на скат палатки упал еще один снежок, потом еще один. Тут до меня начало доходить, что ночью просто выпал снег. Выглянул наружу – а там зима! А комки снега на мою палатку падали с деревьев. Страшно холодно, и изо рта идет пар. Зажег таблетку сухого спирта, стало немного теплее, но из спальника вылезать как-то не хотелось, а тем более – наружу. Наконец, собрался, сжал зубы, сосчитал «раз, два, три», и мигом вылетел из палатки. И тут же получил здоровенный ком снега за шиворот! Боже мой, как я взвыл!

 

Первым делом запалил костер, благо дрова заготовил с вечера, и немного согрелся. Под навесом снега не было, так что там можно было не бояться промочить ноги. А тем временем погода стала улучшаться: появились разрывы в облаках, время от времени появлялось солнышко. И тут все как потекло! В лесу начался самый настоящий дождь. Теперь я завывал, когда за шиворот попадала вода! Хорошо, что рядом был навес, под которым весело горел костер. Поднялся сильный ветер, и тучи мигом сдуло – в голубом небе засияло солнце, которое моментально согрело все вокруг. Короче, погода вообще не поймешь какая – в лесу идет дождь, на открытом месте жуткий холод от ледяного пронизывающего ветра, а спрячешься за камень – жарко от солнца. Так я и бегал туда-сюда, пока не собрался и не отправился вниз за продуктами.

 

До поселка Эльбрус отсюда около 5 км. Несмотря на болевшие ноги, шел очень шустро – и вверх, и вниз. Правда в конце, очень устал, но усталость эта очень приятная. Набил себе желудок до упора – по случаю закупки продуктов. Но дальше рацион придется урезать – осталось всего 25 рублей на обратную дорогу.

 

Ну вот, как-то резко испортилось настроение. Мне здесь торчать еще месяц. На самом деле хочется собрать барахло, рвануть домой, и увидеть мою сладкую N. Но, увы, назвался груздь – полезай в кузов. К тому же сладкая N сейчас уехала на практику, и в Москве ее нет.

 

*****

 

Странно, я очень плохо помню черты сладкой N. В памяти какое-то светлое пятно. Хотя нет, я очень хорошо помню ее спящей. Я проснулся тогда, приподнялся на локте и долго-долго смотрел на нее. А за окном горела всего одна звезда и один фонарь где-то неподалеку. Вот эта картина – сладкая N с разбросанными по подушке волосами и одинокая звезда в небе просто врезалась в память…

 

Принеси хотя бы горсть радости любимым своим –

И ты увидишь, как раскрываются ворота одиночества.

Не говори, что не знаешь, где твои любимые,

Не говори, что любимые не хотят видеть тебя!

Когда несешь в сомкнутых ладонях Радость,

Добытую по ту сторону Добра и Зла –

Плавятся даже самые крепкие замки…

 

*****

 

Но все-таки, как здесь одиноко в этом огромном ущелье! И как мне страшно!

 

22 мая

 

Ходил сегодня на Шхельдинский ледник. Туда и обратно – около 7 часов хода. Сегодня идти было намного легче. Только в самом начале было очень тяжело, а потом установилось дыхание, и движение стало доставлять только радость.

 

Тропа сначала шла по лесу, потом вышла но горные луга. В этом месте она высоко поднимается над рекой – иногда идешь буквально в метре от обрыва. От этого по спине растекается приятный холодок. То тут, то там – выносы лавин. Они начинаются еще в лесу, но чем выше поднимаешься, тем больше их становится.

 

Часа через полтора подошел к моренному валу ледника. Тропа сначала была маркирована, но потом потерялась. Пришлось лезть прямо по камням. За моренным валом обнаружились очаровательные песчаные поля. Река здесь разбивается на много рукавов, которые огибают небольшие песчаные островки. Впереди веден язык ледника, который кончается 45-градусным тридцатиметровым обрывом.

 

Еще часа полтора я карабкался по левобережной морене ледника и по снежникам. Ледовый обрыв я обошел по склону, поднявшись по нему метров на семьдесят. Дальше потопал по все той же левобережной морене.

 

Однообразие пути скрашивали новые изумительные виды гор, которые открывались буквально через каждый километр. Прямо надо мной висела полуторакилометровая стена Шхельды-тау. Она была так близко, что я различал неровности рельефа. Слева надо мной возвышался пик Кавказ, с каменными иглами на склонах. Ну, точно ежик горный…

 

Вскоре начались сплошные снежные поля. Еще часа два я топал вперед, любуясь видами гор, пока не дошел до развилки ледника – налево поворачивал Шхельдинский ледник, а справа в него впадал ледник Ахсу. Здесь я остановился, перекусил, позагорал, покурил, полюбовался пирамидой пика Щуровского и отправился вниз. Кстати говоря, за время подъема сердце ни разу не заболело, а усталость почти не чувствовалась.

 

К концу ледника я спустился за час. Спускался я не по пути подъема, а по центру ледника, где снег был почти до самого конца. Еще час я спускался по лугам и лесу. Пришел на свою полянку уставший, но страшно довольный – я начал входить в свою обычную форму. А про сердце вообще стал забывать. Кстати, врачи, говорили, что «о спорте забудь, тебе сейчас можно только медленно ходить и не перенапрягаться». Мудрые китаезы не случайно считают, что сила духа способна победить любую болезнь. А болезни возникают от недостатка этой самой силы. Вот и экспериментальное подтверждение их тезисов…

 

Завтра схожу на ледник Кашкаташ.

 

23 мая

 

Проснулся сегодня в очень скверном настроении: ночью приснилась сладкая N. Я гонялся за ней по каким-то коридорам. Она была одета в свою обычную домашнюю одежду. Мелькали какие-то знакомые и незнакомые лица – в общем, чертовщина какая-то. От этого сна я продрал глаза, когда было еще темно. Закурил. Потом мне привиделся пиратский корабль, и бунт на нем – я мог разглядеть все детали этого жестокого спектакля. Так и провел всю ночь между сном и бредом…

 

 

Приходил намедни Черт

И посадил Розу там,

Где скромный Вереск

Чувствовал себя свободным.

 

Вереск познал смущение –

Невзрачная внешность

Была тому причиной.

Но Вереск полюбил Розу –

Недаром он был свободным,

И радость переполнявшая его

Обернулась теплым дождем.

 

Дождь напоил красавицу,

И она раскрыла свой бутон

Сбросила все шипы,

И распустила листья.

Но тут она почувствовала себя голой,

И заорала, что ее насильно заставили быть такой странной.

А когда никто не появился,

Роза сдохла от злобы и раздражения.

 

Короче, Черт был посрамлен,

А Вереск стал несчастным…

 

В общем, с утра на меня напала жуткая тоска, мне захотелось бросить все к чертовой бабушке и уехать в Москву. Где торжественно начистить физиономию ухажеру моей сладкой N. От дурного настроения я даже сначала не хотел никуда идти. Но потом понял, что свихнусь тут от тоски, если ничего делать не буду, так что взял себя в руки и занялся своими обычными утренними делами. Через час хандру сняло как рукой. В общем-то, так и должно было быть: когда начинаешь думать о простых практических вещах, всякая метафизика из головы моментально улетучивается.

 

Погода сегодня просто изумительная – на небе ни облачка! Из-за утренней хандры собирался довольно долго, и вышел на прогулку к Кашкаташу только часов в одиннадцать. Сразу взял очень хороший темп – так я здесь еще ни разу не ходил. Очень быстро пришел к лагерю «Джан-Туган» - от моей стоянки около четырех километров. Сразу за лагерем повернул направо, перешел реку и вышел на прелестную лесную террасу, очень напоминающую прибалтийские пейзажи – те же сосны на песке. Здесь сделал привал, повалялся на солнышке и покурил. Все эти места я неплохо знал по прошлым поездкам на Кавказ, но на всякий случай у меня с собой было описание всех маршрутов, которое я во время таких привалов почитывал. Просто чтобы быть уверенным… А так как я с самого начала взял такой хороший темп, то решил подняться выше Кашкаташа к Турьим озерам – они расположены прямо у подножия пиков Гермогенова и Чегеткарабаши в красивом скальном цирке (я там был несколько лет назад).

 

Начал я подъем по очень крутой правобережной морене ледника – там хорошая тропа. Поднялся метров на 300. Дальше надо было поворачивать налево и уходить с тропы – путь лежал по очень крутому (местами до 60 градусов) травянисто-скальному склону. По нему надо было подниматься еще метров 300. Вот тут и начались первые приключения: лезть по заснеженным зарослям рододендронов, да еще на таком крутом склоне – удовольствие еще то… Причем, время уже было около двух часов и снег совсем раскис. Короче, иногда я проваливался в сугробы по пояс. Весь вымок. Через некоторое время выбрался к скалам отрога пика Гермогенова. Но тут выяснилось, что я забрал слишком сильно вправо, так что пришлось опять лезть на этот чертов склон и траверсом идти еще метров двести, утопая в кислом снегу, и цепляясь за кусты рододендронов. Наконец, я добрался до скал. Как было приятно лезть по ним после этого снежного болота! В общем, по скалам я быстро добрался до сухой горизонтальной травянистой террасы, недалеко от Турьих озер. На озера я не пошел – до них надо было топать около полукилометра по снегу, а я итак вымок с головы до ног.

 

Ну и красота же была здесь! Прямо под ногами – пятисотметровый обрыв прямо до серпантина дороги. На западе виден двухголовый Эльбрус, похожий на гигантского верблюда, прямо над головой – Чегеткара в рогатой короне, напротив – весь хребет Адылсу, как на ладони. Мощные бастионы крепости, которые мне предстояло взять. Блин, и дернул меня Черт за язык! Я бы с большим удовольствием сейчас валялся где-нибудь на пляже в Крыму и лазил в свое удовольствие по его теплым скалам, а не уродовался в снежно-рододендроновых болотах. Хотя, с другой стороны, и в таком Приключении есть своя прелесть

 

 

Ты говоришь, что не хватает сил

Приходить в луга Альфхейма?

Лицемер! Неужели на это нужно сил больше,

Чем ты истратил в болотах Печали?

Неужели по твердой земле ходить сложнее,

Чем по засасывающей трясине Тоски?

 

А, понятно, ты – Жаба с Толстым Брюхом!

И Брюхо мешает тебе ходить по земле.

Но зато оно здорово скользит по болотной грязи!

Что ж, иди в свое Болото,

И проведи жизнь

В бесконечной ловле комаров и мух!

 

В общем, посидел я на террасе, покурил, посочинял ритмичные строчки, и отправился вниз. Здесь я придумал новый способ спуска – «глиссер на попе». Обычно альпинисты опираются на ледоруб, но ледоруб я оставил в палатке. Так что я решил опираться на «пятую точку». Оказалось, что это очень удобно. В общем, с воем, свистом и визгом я съехал с трехсотметровой крутой горки на собственной заднице и получил кучу удовольствия. Один раз я там здорово кувыркнулся – ехал довольно быстро, но тут ноги неожиданно ушли под снег, и я рыбкой нырнул вперед. Пропахал носом по снегу метров пятнадцать, и только после этого смог остановиться. Потом я говорил очень неприличные слова. А горы молчаливо слушали новые сочетания слов, доселе им неведомые…

 

Короче на свою полянку я вернулся довольно быстро. Скинул насквозь мокрую одежду, и улегся голым на теплый валун в двух шагах от своей палатки. На самом деле я основательно подгорел за последние два дня – руки по локоть, шея, нос и губы довольно сильно болели. Но такое со мной было уже не первый раз, и я знал, что «вторая кожа» будет к солнцу устойчивой.

 

Кстати, случилось важное событие – появились комары. Правда, они еще дурные и не кусаются, а вертятся небольшим столбиком метрах в десяти от палатки. Валяясь голым на валуне, я сквозь полуприкрытые веки наблюдал за танцем безумных комаров. Рядом, блин, еда лежит, а им хоть бы хны…

 

Прошла уже неделя с того момента, как я уехал из Москвы. Сегодняшний выход показал, что период акклиматизации, похоже, закончился. А сердечко мое злополучное вообще меня крайне радовало. Да, его иногда начинало давить, но уже совсем незаметно. Так что завтра отдыхаю, а послезавтра поднимаюсь на перевал ВЦСПС, там ночую, а с утра пораньше иду на вершину Курмычи. Маршрут 1Б категории сложности. Самое то для начала. Все должно пройти гладко, если не испортится погода. Правда, посмотрел сегодня путь с террасы – там все по уши завалено снегом. Так что время подъема будет гораздо больше расчетного. И на перевал я буду ползти не пять часов, как положено, а все восемь. К тому же, сезон еще не начался, и тропы в снегу никто не протоптал. В общем, опять будем плавать в снежных болотах… В лавину бы не попасть…

 

24 мая

 

Какое-то дурацкое сегодня целый день настроение. Иногда мутными волнами накатывает страх за завтрашний выход. Сначала кажется, что все будет нормально, но потом появляются сомнения – а так ли все просто, как кажется. Маршрут вроде бы совсем простой, но в горах я никогда один не ходил. А что будет, если я просто подверну ногу? Ползком вниз двигаться? А если более серьезная травма? Ночью-то наверху постоянно минусовая температура – там и до смерти замерзнуть можно…

 

Когда вчера вечером засыпал, было то же самое состояние. Вздрагивал от каждого шороха. Казалось, что в лесу около палатки кто-то прячется с явно недружелюбными намерениями. Что-то упало – кажется, пакет с печеньем – просто мороз продрал по коже. Пытался успокоиться, разговаривал сам с собой, громко читал наизусть Бодлера и Александра Блока – вроде бы приходил в норму. Но как только отвлекался – снова сваливался в этот же кошмар.

 

Сегодня целый день просто заставлял себя что-то делать. Но как только садился отдохнуть и покурить – снова накатывала мутная волна страха. Правда, днем страх принял несколько иные формы – вместо нечисти появились дурные предчувствия. Сосет где-то под сердцем… Справляюсь с собой только вспоминая, что обратной дороги нет – иначе меня сладкая N будет считать не мужиком, а треплом и хвастуном. А это в мои планы не входило. А еще в голове постоянно громко играла музыка, которая то забивала мысли, то снова откатывала на задний план. Играло все подряд, что я когда-нибудь слышал. Африк Симон чередовался с Превым концертом для альта с оркестром Шнитке. Сороковая симфония Моцарта (тара-рам, тара-рам, тара-ра-рам… «В рабочий полдень», короче…) смешивалась с песнями Гребенщикова («Я уезжаю в деревню, чтобы стать ближе к земле…»). А «Кино» перебивалось безумными саксофонными пассажами Колтрейна. Причем музыка была отражением смены настроения. Особенно меня достал Шнитке, где в концовке его симфонии появляется бредовая ударная установка с жутким звуком – это место ассоциировалось с мутными волнами страха. А потом вдруг появлялся Высоцкий: «Парня в горы тяни, рискни, не бросай одного его…». Тут я вообще впадал в транс и начинал выстукивать ритм по металлической миске, переходя иногда на кружку и жестяное ведерко, сделанное из трехлитровой консервной банки.

 

Ближе к вечеру со мной начал разговаривать Голос. Он явно принадлежал Азазелло из «Мастера и Маргариты». Противный-противный такой. Он мерзко и истерически смеялся, а потом начинал завывать: «азарт тебя погубит, азарт». Я вскакивал и начинал что-то срочно делать. В общем, происходила какая-то чертовщина, и она мне не нравилась.

 

Обнаружилась одна проблема: моя палатка очень хороша в лесу, но она продувается ветром, так что на 3200 м над уровнем моря, где я рассчитываю ночевать, могут возникнуть проблемы. Кроме того, за последние дни выяснилось, что я взял мало теплых вещей – все-таки в мае я в горах первый раз, и я был совершенно не готов к тому, что ночью будет так холодно. А наверху ночью будет настоящий мороз. Собственно, я надеялся на два свитера из козьей шерсти плюс неплохой спальный мешок, но кто знает, как там будет на самом деле. На пуховку у меня денег не хватило. Не говоря уже о нормальной альпинистской палатке, которая хорошо тепло держит.

 

Короче, сегодня я занимался всякой мелкой работой. Перетащил ненужное на восхождении барахло в пещерку недалеко от лагеря, и завалил его там камнями. Зашил порвавшийся рюкзак. Сделал марлевую повязку на лицо – чтобы не обгореть.  

 

Но, все равно, очень тяжело и беспокойно у меня на душе. Что меня там ждет?

 

Колесо Сансары –

Это отличный символ нашей странной жизни…

 

Это колесо твоего автомобиля…

Это руль твоего бизнеса…

Это очень вкусный бублик…

Это глаза чужой жены…

Это монеты в твоем кошельке…

Это медаль на твоей груди…

Это восемь часто на работе…

Это телевизор каждый вечер…

Это ужин у родителей…

Это страх о завтрашнем дне…

В конце-концов, это ты сам –

Круглый такой, обтекаемый,

Катишься себе по дорожке,

А куда – непонятно.

 

Вот она безысходность нашей жизни.

Колесо Сансары. Колесо Кармы. Колесо жизни. Колесо тоски и печали…

 

25 мая. «Осыпные ночевки» под седловиной перевала ВЦСПС. 3100 м над уровнем моря

 

Ура! Ура! Ура! Первая вершина к стройной ножке моей сексуальной N уложена. За сегодняшний день умудрился добраться до перевала (3200 м) и сходить на вершину Андырчи (3500 м) по маршруту 1А категории сложности. Это конечно, не альпинизм супер-класса, но в гордом одиночестве для начала это результат очень хороший. Впору радоваться и прыгать на одной ножке, как маленький мальчик. Но на меня навалилась такая жестокая усталость, что все эмоции куда-то пропали. Как показывает опыт, прыгать на одной ножке и радоваться я буду внизу. А сейчас меня больше занимают мысли о сегодняшней ночи и о восхождении на Курмычи (3700 м).

 

Встал сегодня на рассвете, опять в поганом настроении. Не спал почти всю ночь. Опять в голову лезли всякие дурацкие мысли. Иногда забывался в полудреме и тогда видел мою сладкую N. В общем, не сон, а мучение сплошное было.

 

Довольно быстро собрался и пошел наверх. Как только одел рюкзак и взял в руки ледоруб, все предчувствия улетучились сами-собой. Так как большую часть барахла и продуктов я оставил внизу, рюкзак получился относительно легким – килограмм 15 (против 40 кг исходных).

 

Еще до того, как солнце вышло из-за хребта, я был у приюта «Адылсу» турбазы «Терскол», где начинается тропа на перевал. Там позволил себе расслабиться – посидел, покурил, еще раз прочитал описание маршрута и убедился, что помню его наизусть. Дальше снова влез под рюкзак и двинул прямо вверх по крутому травянистому склону, прорезанному серпантином тропы. Шел по тропе около трех часов. Чувствовал себя неплохо – минут через тридцать после выхода с моей полянки окончательно установилось дыхание, а сердце не беспокоило.

 

Как обычно, при установившемся дыхании, я углубился в свои мысли. Тело само по себе поднималось вверх, а я сам по себе размышлял. Наконец, трава кончилась, и начался снег. Я специально вышел еще до восхода, чтобы снег еще не раскис на солнце. А так по нему идти довольно просто – наверху твердый наст, который держит тебя вместе с рюкзаком.  Скользко, конечно, но ледоруб в руках не даст далеко уехать…

 

Особенно тяжело дались последние триста метров подъема перед седловиной перевала. Во-первых, начала сказываться высота, а во-вторых, чертов снег начал-таки раскисать. Местами я проваливался очень основательно. После этого сбивалось дыхание, приходилось останавливаться и его успокаивать. Страшно хотелось пить. Сердце слегка давило, но это уже была ерунда. Ведь еще не так давно я вообще ходил еле-еле…

 

Но рано или поздно все плохое заканчивается, и я втащил себя за шиворот на седловину перевала. Сбросил рюкзак, развалился на камнях и закурил. До вершины Андырчи на первый взгляд было до безобразия близко. Решил немного отдохнуть и сходить на нее – ведь до конца дня было далеко, а чем-то себя нужно было занять.

 

Выкурил еще одну сигарету. На меня навалилась какая-то апатия – ничего не хотелось делать, не хотелось даже думать. Было лишь желание лежать, и смотреть вверх, в глубокое темно-синее небо. От него начинала кружиться голова, а перед глазами мелькали какие-то странные образы. Не знаю, сколько я там валялся, но скоро начал просто замерзать. Так что встал, бросил рюкзак на седловине, взял ледоруб и пошел на Андырчи. Собственно, идти-то было просто – к вершине вел широкий и пологий снежный гребень. Шел я, шел, а потом понял, что иду вниз – вершину я проскочил. Вернулся назад. Бухнулся на снег, достал сигареты, стал покуривать и любоваться окружающими видами.

 

А посмотреть было на что. Прямо передо мной торчал верблюд-Эльбрус. Вокруг двух его горбов хитрой спиралью закрутились перистые облака – картинка была просто фантастическая. Справа уходили вниз крутые отвесы нескольких скальных пиков имени Монгольской Народной Республики (ну, что за дибилы названия вершинам давали…). Больше всего эта группа скалистых пиков походила на римских легионеров, закрытых щитами, и идущих в строю плечом к плечу. Внизу открывалась вся Баксанская долина, а поселок Эльбрус был виден как с самолета. С другой стороны был крутой спад на ледник Западный Курмы. Ледник был похож на шкуру зебры – темные полосы на нем были ничем иным, как закрытыми снегом трещинами. Вот туда я точно не пойду без партнера. Если ухнешь в закрытую трещину, то только партнер по связке может тебя удержать. А за спиной открывался изумительный вид на Главный Кавказский Хребет. Но больше всего меня поразила абсолютная тишина. Пол неба в облаках, а здесь – ни ветерка.

 

Вернулся на перевал я довольно быстро. Взял рюкзак и пошел вниз на «Осыпные ночевки» у начала ледника Западный Курмы. Они оказались все засыпаны снегом. Выбрал место поровнее, утоптал снег, притащил здоровые каменюки и к ним привязал растяжки палатки. Залез в свой тряпичный домик, распихал вещи по разным углам, достал свою чудо-плитку и поставил топиться снег. А вообще в палатке духота была страшная – плитка горит, солнце крылья палатки нагревает, ветра нет. Вылезаешь наружу – приятная прохлада. А в палатке – баня натуральная. Разделся до одной рубашки. Выпил холодной снежно-водяной жижи, закусывая ее сахаром, и вырубился.

 

Проснулся от холода. Солнце только что скрылось за хребтом, поднялся ветер. Палатку, как я и ожидал, продувает насквозь. Надел почти все теплые вещи, зажег плитку – все равно холодно. Пальцы сейчас с трудом держат ручку. Хотя ручка еще пишет, так что температура за бортом вполне терпимая.

 

Похоже, ночка мне предстоит еще та…

 

26 мая. Поляна в устье реки Шхельды

 

Итак, результат двухдневного выхода наверх – две вершины (1А и 1Б категории сложности). Очень даже неплохо! Отделался всего лишь ободранными до крови руками, полностью обгоревшим лицом, отмороженными ногами, сломанным ледорубом и жуткой усталостью. А ведь могло быть и хуже. Но вся по порядку…

 

Ночью, как я и ожидал, был жуткий колотун. Точнее не так, а вот так – Жуткий Колотун. По всем ощущениям было не меньше десяти-пятнадцати градусов мороза. В палатке чуть теплее, но тоже ниже нуля – снег не таял, ручка не писала, изо рта шел пар. Как это ни странно, не было ветра – все-таки мне здорово повезло. Такая ночевка на морозе с сильным ветром в продуваемой насквозь палатке могла оказаться не очень приятным развлечением…

 

В общем, лег я спать. Надел на себя все теплые вещи. Через несколько минут понял, что если не выпью чего-нибудь горячего, и не поем, то просто загнусь. Зажег плитку немеющими пальцами, вылез наружу и набрал в кружку снега. Поставил снег топиться. Но тут возникла проблема. Дело все в том, что плитка с сухим спиртом в качестве топлива, нормально работает только когда горит просто так. Ставишь на нее чего-нибудь – и воздух наполняется мельчайшими кристалликами сухого спирта (как я пожалел, что не взял примус, но очень не хотелось с бензином связываться). Внизу это еще терпимо, но здесь на высоте дышать становилось просто невозможно. К тому же, эти кристаллики вызывают сильный кашель. Мучился я, мучился, и решил, что из двух зол надо выбирать меньшее – взял и открыл вход в палатку. А морозец снаружи уже был очень нехилый… Несмотря на то, что я был в спальнике, меня начала бить крупная дрожь. Но через некоторое время вода закипела, я развел белковый концентрат (это пищевая такая штука для спортсменов) и закрыл вход. Плитка продолжала гореть, скоро в палатке потеплело, и дрожь унялась. Быстро поел белковый концентрат, закусывая его халвой, и залез в спальник. Пока еще горел огонь, утеплился: щель у входа заложил ботинками, на ноги поверх спальника натянул рюкзак и забился в спальник с головой. Стало вроде тепло, но как только таблетка сухого спирта догорела, я начал медленно замерзать.

 

Лежал не шевелясь, так как при каждом движении пробирал дикий озноб. Сильнее всего мерзла одна нога, но я не двигался, так как знал, что при движении будет еще хуже. Попытался поспать, пока не замерз окончательно – после этого о сне и нечего было мечтать. Я очень сильно устал, так что у меня это довольно быстро получилось. Снился мой дом, мои близкие люди, братишка. Было так здорово! Но вскоре я снова проснулся от холода. Высунул голову из спальника, зажег еще таблетку сухого спирта. Чуть-чуть согрелся. Так я всю ночь и провел между попытками согреться и короткими моментами забытья.

 

Наконец, я замерз окончательно. Я даже перестал дрожать. Лежал и чувствовал, что превращаюсь в ледышку. Ног уже я не чувствовал совсем. Пальцы на руках еле двигались. Чтобы вообще не потерять способность к передвижению, я решил сделать чай. Собрал все силы, вытащил туловище и негнущиеся ноги из спальника, открыл палатку и вылез наружу. Пока еле слушающимися руками набирал в кружку снег, успел заметить потрясающую картину. Над едва освещенным скальным цирком ледника догорали последние звезды очень большого размера – внизу таких не увидишь. А над далекими отрогами Эльбруса, видными отсюда облака были окрашены оранжево-красными оттенками. Над полоской облаков – тоже громадные звезды. Я даже задержался немного снаружи, чтобы всем этим делом полюбоваться. Только ради таких картин стоило терпеть все мучения и рисковать замерзнуть насмерть. Но жесточайший мороз снова загнал меня в палатку.

 

Опять начались мучения с плиткой, но я немного отогревался – движение погнало кровь в заледеневшие конечности и прочие части организма. Чтобы не вдыхать кристаллики сухого спирта я использовал высокий ворот свитера в качестве респиратора. К несчастью, он быстро намок от дыхания и стал причинять мне сильную боль – лицо-то было обгоревшим. В общем, помучавшись некоторое время, я собрал все свое мужество и снова распахнул вход. Но как только я высунул наружу нос, то понял, что лучше страдать от мокрого свитера, чем сдохнуть от такого мороза. Но тут закипела вода. Правда, вместо чая получилась какая-то бурда – кружку-то я не помыл от концентрата. Зажав нос я все это дело выпил. По телу снова потекло животворное тепло. Я снова попытался уснуть, но ничего не вышло – я замерзал быстрее, чем приходил сон. Приходилось опять зажигать плитку – вообще я извел за эту ночь дикое количество сухого спирта. Хорошо, что я взял его с большим запасом.

 

Наконец наступил рассвет. Пора было идти на вершину Курмычи. Преодолевая вновь напавшую на меня апатию, я начал что-то делать. Тут обнаружилось, что ботинки заледенели настолько, что их можно было сломать. Я совсем забыл, что на морозе ботинки надо засовывать в спальный мешок. Пришлось отогревать ботинки над плиткой, а потом натягивать их на ничего не чувствующие ноги. После этой операции я вылез наружу и начал делать гимнастику. Минут через десять-пятнадцать упражнений я начал снова оживать. Руки обрели чувствительность, правда ноги так отмораживаться не захотели. Собрал палатку, уложил рюкзак и пошлепал на перевал. Правда шел как на протезах…

 

Как и накануне, я оставил рюкзак на перевале, взял ледоруб и двинулся к вершине. Путь лежал по снежно-скальному гребню. Снег за ночь превратился в фирн, а гребень был довольно крутой, так что приходилось местами пользоваться ледорубом, чтобы пробить замерзшую корку снега и сделать себе ступени. Местами пришлось лезть по скалам. С ничего не чувствующими ногами это удовольствие еще то…Шел очень долго – ведь эта вершина одна из самых высоких в районе. По обе стороны от гребня были огромные заснеженные обрывы, на которые я с большой опаской поглядывал и очень тщательно контролировал движение – срываться было нельзя. Постоянная чехарда снега и скал очень выматывала. Наконец, буквально на четвереньках я вполз на вершину. Пока поднимался согрелся, но ноги так и остались протезами.

 

Полюбовался окружающими видами. Уже давно рассвело. По традиции на небе не было ни облачка – все-таки везет мне с погодой. На западе, между хребтами было видно Черное море. На востоке торчали безенгийские пятитысячники. На севере были видны низкие хребты предгорий Кавказа.

 

И тут, на меня напал азарт. Было еще утро, так что времени у меня было до хрена. А от Курмычи можно было по гребню попасть на пик Авиации. То есть совершить не восхождение, а траверс двух вершин. Забыл, дурак, что завывал голос Азазелло. И поперся я на этот чертов гребень между вершинами с одним ледорубом в руках и с ничего не чувствующими ногами.

 

Сначала я спускался по довольно узкому но пологому снежному гребню. С силой стукал каблуками, но ботинки пробить замерзшую корку не могли, и за мной оставалась лишь цепочка следов. Через некоторое время я подошел к большому жандарму (каменной башне на гребне) и обошел его, держась руками за скалы, и двинул дальше. Я отошел от жандарма метров на 50, и тут на меня навалилось беспокойство. Я не понимал, откуда оно взялось, но что-то явно было не так. Я стал двигаться осторожней, но тут глянул себе под ноги и просто ахнул – под тоненьким слоем снега блестел лед. В обе стороны – обрывы метров по 800, а я стою на 5-сантиметровом слое снега, который прилип скользкому как каток льду. Чуть солнышко пригреет – и я с этим слоем снега ухну вниз, как на санках.

 

Тут меня охватил ужас – я осознал весь кошмар своего положения. Если бы у меня с собой были кошки (зубастые стальные штуковины, которые цепляются на ноги), я бы и глазом не моргнул, но в одних ботинках, да еще совершенно не чувствуя поверхности, на которой я стоял (ноги-то заледенели), я рисковал не пройти и трех шагов. Но надо было как-то выбираться. Азарт моментально улетучился, и я мечтал лишь выбраться из этой передряги живым. Медленно развернулся, и потихоньку двинулся к жандарму, вырубая ледорубом ступени (до появления кошек так ходили по ледяным склонам). Но на десятой ступени деревянная ручка ледоруба сломалась. Я помянул нехорошим словом человека, который мне этот ледоруб одолжил, выдернул обломок изо льда, зажал его в руке, плюнул на все, и решил: пусть будет, как будет. Сделал три глубоких вдоха, и смело пошел к жандарму.

 

Мне повезло и на этот раз. Солнышко пригреть снег еще не успело, и он держался на льду довольно уверенно. Оказалось, что лед начался еще до жандарма, а я спокойно шлепал по нему, да еще ботинками сильно топал – там вообще на цыпочках надо было идти. В общем, моя счастливая звезда меня не подвела – через некоторое время я вышел обратно на вершину Курмычи. Здесь достал из поясной сумки изоленту и примотал друг к другу обломки ледоруба. Получилось коротенькое недоразумение, но это было лучше, чем ничего.

 

Начал спускаться. Это было очень тяжело – ноги все время соскальзывали. В некоторых местах фирн уже подтаял и идти было хорошо. Но эти участки чередовались с такими, где было скользко как на катке. Кончилось все это дело тем, что нога у меня соскользнула, и я полетел носом вниз, быстро набирая скорость. К счастью, навык у меня никуда не делся. С помощью остатков ледоруба я быстро развернул ноги вниз, и зарубился, разодрав все руки в кровь о фирновую корку. Дальше я шел еще осторожней, в некоторых местах разворачиваясь лицом к склону и опираясь на ледоруб.

 

Наконец, я добрался до перевала, одел рюкзак, и понесся вниз. Я действительно бежал – подъем на перевал был относительно безопасный, и даже если бы я покатился вниз, то ничем не рисковал, ведь склон плавно шел вниз и никаких обрывов на нем не было. Довольно быстро добрался до конца снега. Здесь остановился и снял теплую одежду. Дальше осторожно пошел по тропе – падать на ней, это не на снегу кувыркаться. Где-то через полтора часа добрался до приюта «Адылсу», от которого начинал подъем. Как было приятно идти по ровному месту после всех этих спусков и подъемов! Нашел какую-то полянку, бросил рюкзак, достал последнюю сигарету и закурил ее. Снял ботинки, носки и выставил ноги под солнце. К ним потихоньку начала возвращаться чувствительность, и болели они дико. Но мне было наплевать – главное то, что я выбрался сверху живым и невредимым.

 

 И тут меня как прорвало – я буквально забился в истерике. Я смеялся, плакал, потом снова смеялся, ползал на четвереньках вокруг рюкзака, а затем рухнул около него без сил. Только сейчас я почувствовал, насколько я вымотался за два дня. Не было сил пошевелить ни рукой, ни ногой. Не было сил даже думать. Лежал я так минут тридцать. Потом встал на свои несчастные ноги, нацепил рюкзак, и пошатываясь побрел на свою любимую полянку. На этом двухдневное приключение закончилось.

 

*****

 

Сейчас уже вечер и я вроде бы окончательно пришел в себя. Рядом горит костер, на нем греется ведерко с водой для чая. Я сижу со своим дневником в руках – только что перечитал описание своих приключений. Блин, ну и придурок же я! Так рисковать из-за смазливой девчонки! Ну, точно, идиот!

 

*****

 

Хотя не идиот. Победителей не судят. Я крут, силен, и сладкая N будет моей.

 

*****

 

А вот под горячий душистый чай и полную расслабуху, наконец, и нормальные стихи сочинились, а не просто ритмичные строчки. Начал накапывать дождик и я просто прибалдел от его шороха. Правда, стихи получились осенними. Но настроение у меня такое было:

 

Дождь при горящих свечах,

Дождь шуршит по траве,

Готика сумрачных скал

Тонет в осенней листве.

 

Темный таинственный храм

Где-то там скрыт за горой –

В храме скрывается фавн,

В храме он плачет порой…

 

Он потерялся давно

Где-то в далеких краях.

Вот он и плачет порой

В храме на горных лугах.

 

Ты бы смогла позабыть

Тени больших городов?

Ты бы ушла ко мне жить

В край этих горных лугов?

 

Я бы тебе показал

Фавна и храм за горой.

Если б ты только была

Рядом со мной…

 

Вау, строчки неплохие получились. Правда, Гумилевым слегка отдают, но это все ерунда… Главное – сладкой N они понравятся. Вот только не совсем понятно – бросила бы она все к черту ради меня? Что-то мне подсказывает, что нет. Так зачем мне все это нужно? Вот в чем вопрос…

 

27 мая

 

Целый день просто радуюсь жизни и абсолютно ничего не делаю. Проснулся поздно, потом валялся на солнце и загорал. В голове – ни единой мысли. Сказывается огромное нервное напряжение в предыдущие дни. Только после подобных передряг начинаешь чувствовать всю прелесть каждой секунды существования. Сейчас меня радует все: и шум реки после абсолютной тишины, и костер после маленького огонька плитки, и даже облака.

 

Вчера вечером я еще не мог полностью расслабиться. Хотя я уже был на своей любимой полянке, мне казалось, что я еще наверху. А перед сном, когда я лежал в палатке и курил, мне все время казалось, что раздастся звук камнепада. Еще были остатки страха, но уже так, капельку – почти весь страх вышел во время истерики сразу после спуска. Еще был страх перед будущими восхождениями, но я слишком быстро уснул, чтобы долго себя терзать.

 

А сейчас я чувствую, что во мне происходит нечто странное. Я никак не могу сформулировать свои ощущения, просто окружающий мир стал восприниматься несколько по другому. Моя жизнь как бы разделилась на до и после восхождения. Но сейчас мне просто хочется лежать и не двигаться. Хотя я чувствую, что в глубине души нарастает какое-то возбуждение. Надеюсь, что завтра окончательно приду в себя и тогда попробую понять, что же происходит.

 

Сгущаются сумерки – я зажигаю свечу.

Восток через час упокоится в мраморном сне

Двенадцать созвездий зажгутся в небесном окне

Сгущаются сумерки – я зажигаю свечу.

 

Сгущаются сумерки – в горы вливается тьма.

Хребты-исполины нависли над бурной рекой

Таинственен лес – он шумит над моей головой

И где-то вдали возвращаются люди в дома.

 

Я жду, убаюканный тьмой, наступления грез –

Как маленький мальчик, когда-то, лет десять назад.

Он просто играл в эти грезы, идя наугад,

Не зная, что значит играть в этой жизни всерьез…

 

Виденья мои мне даруют волшебную нить,

Она приведет меня в гости к забытым богам,

И боги меня проведут по запретным путям

Где я научусь просто верить и просто любить.

 

Сгущаются сумерки – день отправляется спать.

Но мне не до сна – я плыву по небесным волнам…

Я снова стал мальчиком – тем, неподвластным годам…

Сгущаются сумерки – время отправилось вспять.

 

28 мая

 

Сижу на полянке с тетрадкой в руках и пишу стихи. Кажется, я начал понимать, что происходит…

 

Моя милая, мне так тревожно –

Как всегда не могу я уснуть.

Хоть кому-то мне хочется верить,

И мне так надоел этот путь.

 

В небе насквозь прокурены звезды,

В небе пеплом покрыта луна.

Я боюсь, что тебя потеряю

В этом темном ущелье без дна…

 

Ты не знаешь, как страшно бывает,

Когда ветер бормочет у скал,

Когда тучная конница мрака

Надвигается на перевал.

 

Но поверь, мне гораздо страшнее

Видеть, как превращаешься ты

В бледный образ из прошлых видений

В бледный свет уходящей звезды…

 

*****

 

Горы все укрыты

Покрывалом ночи.

Снег в полях бумаги,

Мой неровный почерк…

Лес шумит тревожно –

И ему не спится.

На пустых страницах –

Чьи-то злые лица.

 

Мой неровный почерк –

Лабиринт сомнений.

Бродят по страницам

Полчища видений.

Ты должна быть рядом –

Так вчера казалось.

Но со мной сегодня

Только лишь усталость…

 

Это называется «прет по полной программе». У меня такое ощущение, что где-то в глубине души от пережитого на восхождении страха просто вылетела пробка, закрывавшая раньше доступ к потрясающим видениям и грезам. На меня буквально сошла лавина новых эмоций, которые доселе ощущались очень смутно. Но при этом образ моей сладкой N куда-то испарился. Наверно, лавина новых эмоций его унесла…

 

А вообще, я в растерянности… До недавнего времени я четко понимал зачем нужна вся эта игра в благородного рыцаря, отправившегося в крестовый поход, и его прекрасную даму. А сейчас понимание исчезло.

 

29 мая

 

У меня такое ощущение, что два дня я был просто сумасшедшим. Но не в смысле психиатрического диагноза, а в смысле Германа Гессе и его «Степного волка». Там, в конце книги, происходит дикий и безумный карнавал, где Гарри Галлер становится совсем другим. Вот что-то похожее со мной происходило: из подсознания просто хлынул поток образов и закрутил меня в безумной карусели…

 

Меня носит по улицам странного города N.

Он боится меня, он упрямо скрывает свой лик.

И на крик – рикошетом от окон юродствует эхо,

Больно дергая за уши тех, кто к нему не привык.

 

Солнце катится вдоль коридоров строений и строек,

И от ветра танцует на улицах серая пыль,

Старый парк тополями скрипит на усталых прохожих,

На скамейке старик вам расскажет старинную быль.

 

И трамвайные рельсы везде прорезают дороги

Но трамваи все прячутся где-то в далеком депо,

Этот город давно позабыли усталые боги

Ну а демоны спят где-то в центре в гранитных пальто.

 

Серый дом за рекою застыл над болотом асфальта

И мертвы много лет его дряхлые пять этажей.

Лишь одно там окно оживает под крышей двускатной,

Когда ты убегаешь от добрых своих сторожей…

 

И у дома того есть уютный таинственный дворик

Там растут тополя, и скамейки укрыты листвой…

Я люблю там сидеть положив свои книги на столик,

И мечтать, как однажды я встречусь, встречусь с тобой…

 

Так, это уже что-то новенькое. У меня, кажется, в мечтах появилась новая девушка, которая живет в таинственном городе. Вот, блин, что одиночный альпинизм с людьми делает…

 

*****

 

Я немного отвлекся. Опять неведомо откуда в голове появилась куча образов, которые нашли опору в ритме и рифмованных строчках. Кстати, после того как я спустился вниз, стихи так и лезут из меня – частенько я просто записывать их не успеваю, настолько быстро сменяются вереницы образов. Бросаю все, хватаю ручку, но приходят новые яркие виденья, и я снова замираю в блаженной прострации. У меня такое ощущение, что где-то в глубине души у меня находится книга ненаписанных стихов и песен, к которой я время от времени получаю доступ.

 

*****

 

Вот и все, я полностью пришел в себя. Я буквально вынырнул из какого-то сладострастного бреда. Завтра, если погода будет нормальной, пойду наверх. Жалко, конечно, расставаться с этой чудесной игрой в сумасшедший карнавал, когда отпускаешь все тормоза, и поддаешься каждому движению чувств. Но не надо забывать, зачем я сюда приехал. Совсем не для того, чтобы упиваться собственными чувствами и писать стихи. Кстати, а зачем я сюда приехал?

 

*****

 

Блин, голова совершенно потеряла способность к здравому и логичному мышлению. Я все время сваливаюсь в какие-то видения, которые меня заводят в такие дебри, что просто страшно становится. Все, надо заканчивать этот бред и завтра топать наверх, а там разберемся, зачем я сюда приехал. Как известно, простые действия голову приводят в порядок. Прогуляюсь завтра под рюкзачком, поработаю вечерком на бивуаке – и все будет нормально.

 

30 мая. Правобережная морена ледника Башкара. 2300 м над уровнем моря

 

Со мной творится что-то не то. После карнавала образов и эмоций наступила жесточайшая депрессия. В груди – постоянный сосущий страх. Мне все время кажется, что я скоро погибну. Тяжело даже физически и время от времени начинает болеть сердце.

 

Всю ночь меня мучили какие-то кошмарные видения. Приходилось время от времени зажигать свечу и выкуривать сигарету, чтобы успокоиться. Но только я закрывал глаза, как снова на меня наваливался этот жуткий бред. То мне казалось, что я срываюсь со скал, то под снегом снова оказывается лед, и я соскальзываю вниз и т.д. Но самым долгим и страшным было видение, что в скальном цирке меня накрывает пурга и я в панике куда-то бегу, но ничего не вижу кроме хлопьев снега, которые забивают мне глаза. Я пытаюсь найти палатку, которая где-то рядом, но становится все темнее и темнее. Я забиваюсь в какую-то расщелину и там медленно замерзаю: сначала теряю способность двигаться, затем постепенно засыпаю, чтобы больше не проснуться. И все это время у меня перед глазами – сладкая N. И я плачу, потому, что больше никогда ее больше не увижу. Я очнулся просто в шоке, долго приходил в себя, выкурил целую кучу сигарет, даже вылез из палатки и немного погулял по полянке. Нахлынуло страшное чувство одиночества. Вот так всю ночь. Только под утро смог заснуть. Опять снился сон со сладкой N, правда, на этот раз нейтральный.

 

Встал с утра в таком же состоянии. Ничего не мог делать – нехорошие предчувствия просто буквально парализовали меня! Часа три-четыре собирался – таких долгих сборов у меня еще не было. Буквально заставлял себя поднять руку, взять какую-нибудь вещь и положить ее в рюкзак. Но как я ни пытался отвлечься, у меня ничего не получалось. Иногда меня охватывало отчаяние, и я хотел бросить все и уехать в Москву…

 

Вот в таком состоянии я надел рюкзак и пошел наверх. Минут через десять меня подхватила машина, и на ней я доехал до приюта «Адылсу», от которого поднимался в прошлый раз. Но на это раз мой путь лежал дальше по ущелью, в его верховья. Погода становилась все хуже и хуже: по небу ползли какие-то гнусные кучевые облака, дул очень сильный ветер. Я шел по тропе, и мысли мои становились все мрачнее и мрачнее – из памяти выплыли ночные видения. Наконец, нервы мои не выдержали, и я решил наверх сегодня не идти – в таком состоянии со мной могло случиться все, что угодно. К тому же, погода вечером может совсем испортиться, а ночевать наверху при сильном ветре и снегопаде мне совсем не хотелось. К тому же я рассчитывал ночевать в том самом скальном цирке, который привиделся мне ночью. И что-то внутри меня очень сильно сопротивлялось подъему в этот цирк. Чертовщина, блин какая-то. Но, как известно, «береженного и Бог бережет».

 

Остановился я под правобережной мореной ледника Башкара, около потока Джанкуат. Поставил палатку между здоровых валунов и буквально забился в нее – снаружи даже сейчас, днем, мне просто страшно. Опять возникло чувство одиночества, затерянности. Сильно хочется уехать отсюда. Если такое настроение к завтрашнему дню не пройдет, то придется идти вниз, и на этой неделе никуда не ходить. А побольше спать и общаться с людьми. А то я свои нервы совсем измотаю, и дальше неминуемо последует срыв. Кстати говоря, Рейнхольд Месснер в своей книге «Один на Нанга-Парбат» описывал примерно такое же состояние накануне восхождения. Два раза он отступал, потому что с такой депрессией лезть на гору – это верное самоубийство. Только на третий раз ему удалось справиться с собой, и он достиг вершины.

 

Кстати, пора подумать, зачем я все это делаю. Вроде как игру в рыцаря я решил прекратить. Пускай прекрасная дама принимает меня таким, какой я есть на самом деле, а не героя-победителя Кавказа верхом на белом коне. Я ведь ей не нужен совершенно. Ей просто приятно, что ради нее молодой человек способен совершать кучу подвигов. Да еще стихи и песни о ней пишет.

 

Так может собрать манатки, и махнуть через перевал на Черное море?

 

*****

 

Ну, нет, этот номер не пройдет. Начатое дело надо доводить до конца. Хотя бы из принципа. Для проверки твердости характера. Выдержу здесь столько, сколько задумал – буду себя уважать. Удеру – сам себе этого никогда не прощу… Вот ради этого и стоит продолжать восхождения.

 

Кстати, погода совсем испортилась – пошел дождь, а все небо обложено кучевыми облаками. Не зря я остановился – наверху сейчас идет снег.

 

Деревья корнями цепляются в землю устало,

Гроза над горами – и черным становится снег.

Под копьями молний вздыхают гранитные скалы -

То конница мрака отправилась в новый набег.

 

Ущелье дрожит, и грохочут во тьме камнепады,

Их грохот сливается с воем безумной реки,

Лишь боги забытые ярости конницы рады,

На новых богов они точат стальные штыки…

 

Я обнял рукой твои плечи, хрупкие плечи –

В избушке лесной мы лишь слышим таинственный стук

Не бойся – гроза не испортит нам сказочный вечер:

Свеча на столе очертила магический круг…

 

Послушай: там в небе подковами искры взбивая,

Несутся галопом отвесные войны дождя.

Бросаются в битву они мечи-капли сжимая,

И стонет от битвы под нашей избушкой земля…

 

Держу я в объятьях твои обнаженные плечи,

Свеча на столе очертила магический круг…

Мы Боги Грозы - пылает наш сказочный вечер,

То молнии бьют из твоих слишком ласковых рук…

 

*****

 

Здесь небо похоже на нежный балтийский янтарь,

Когда за вершины усталое солнце уходит

И будто зовет меня кто-то в янтарную даль,

Когда тихий вечер по тропам петляющим бродит.

 

Обычно я твердо ногами стою на земле.

Но здесь вся земля устремилась к янтарному небу.

И я потерял ориентиры, как будто во сне –

Зовет меня сердце туда, где никто еще не был.

 

Когда на востоке луна над горами взойдет

Я буду опять время мерить своими шагами.

Тоска неземная мне сердце внезапно сожмет:

Как близко здесь небо – его можно тронуть руками…

 

31 мая. Скальный цирк под вершиной Локомотив. 2900 м над уровнем моря

 

Блин, как курить хочется! Все сокровища вселенной за пачку сигарет! А еще хочется удрать из этих поганых гор куда подальше, и больше здесь не появляться…

 

Но, увы, пока ни первое, ни второе желания пока не осуществимы. Поэтому остается сидеть в палатке и ждать наступления завтрашнего утра.

 

Волны дурных предчувствий продолжают на меня накатывать. Но я к ним уже привык и стараюсь просто не обращать на них внимания. Хотя приходится себя буквально таскать за шиворот. Организм желает покоя и отдыха на Черном море. Так что в гору его приходится загонять увесистыми виртуальными пинками. А порой и громкими матерными словами – это помогает тоже неплохо.

 

Все время очень страшно. К тому же погода начала серьезно портиться. Если вчера она просто попугала меня дождиком, то сегодня я, скорее всего, обычным дождиком не отделаюсь…

 

Вчера весь вечер и пол ночи пребывал в своих видениях. Написал два стихотворения по их мотивам. Кстати, это занятие позволяет вылезать мне из депрессии – стихи увлекают, и заставляют отвлечься от страхов и дурных предчувствий. Да и писание дневника тоже занятие крайне полезное. Ведь каждая запись – это разговор. А так как людей рядом со мной нет, приходится разговаривать с общей тетрадкой о 96-ти листах в клеточку. А иногда я представляю, что напротив меня сидит мой двойник, с которым я поддерживаю очень приятный разговор.

 

С утра предо мной встала проблема: куда идти – вверх или вниз. Причем встал я сегодня опять поздно – часов в 11 утра. Пока завтракал и собирался, просто извел себя всякими сомнениями на эту тему. Настроение было очень странным – я заранее знал, что если пойду вниз, то испытаю огромное облегчение, но какая-то часть моей души этому очень сильно сопротивлялась. Будто говорила: парень, клин-то – клином и вышибают. В общем, я воспринял ее увещевания, надел рюкзак и отправился наверх. Настроение сразу испортилось и появились нехорошие предчувствия и страхи.

 

Разумеется, я тут же сделал ошибку – перепутал русло высохшего ручья с тропой, и как дурак лез прямо вверх по склону, вместо того, чтобы спокойно идти по серпантину тропы. В общем, через час я понял, что иду не туда, так что пришлось возвращаться и искать тропу. Потом шлепал по ней, съедаемый сомнениями и дурным настроением, пока не добрался до цирка под Локомотивом. На этот раз я высоко не полез, и остановился на ночлег прямо на границе снега – второй раз так мерзнуть я не хотел. Здесь тоже не жарко, но хоть спишь на земле, а не в сугробе.

 

По плану, завтра я налегке поднимусь на Локомотив по маршруту 1Б категории сложности. Правда, непонятно какая будет погода – уже сейчас снизу натягивает очень нехорошие грозовые облака.

 

А вообще, мне сейчас довольно жутко – с другой стороны все время слышен грохот камнепадов. Поднялся сильный ветер и палатка вся ходит ходуном – того и глядишь, завалится набок. Да еще тучи грозовые ползут. И курить хочется.

 

*****

 

Самовнушение: парень, ты уедешь отсюда победителем, не дрейфь! Повторить 100 раз.

 

1 июня. Поляна в устье реки Шхельды

 

Ух, мне кажется, что я выбрался прямо из дьявольского логова! Сегодняшнюю ночку я никогда не забуду. Ночевка на 3200, когда я чуть до смерти не замерз, кажется детским пикником по сравнению с тем, что было сегодня. Я не сходил на Локомотив, но мне кажется, что я покорил с десяток вершин…

 

Сначала меня тревожил только сильный ветер. Потом ветер стих и пошел дождь – я даже стал засыпать под его монотонный стук по скатам палатки. Но потом началось такое, что рассказать даже сложно. Ветер налетал мощными порывами и зарядами града бомбардировал мою палатку – мне казалось, что ткань пробьет насквозь. Стойки палатки гнулись и ходили ходуном. Вокруг гремело так, что звук от взлетающего самолета покажется тихой мелодией – гремел не только гром, но и камнепады, сходящие со скал цирка. Да еще начал светиться ледоруб – я его выкинул подальше от палатки, чтобы молния в меня не шарахнула.

 

Через некоторое время заряды града и дождя стали стихать, а где-то еще через пол часа все затихло. Я подумал, что все кончилось, и вылез наружу подтянуть растяжки палатки – ее полог провис так, что я лежа касался ткани лицом. Снаружи зрелище было очень жалкое: палатка больше всего напоминала мокрый скомканный газетный лист. Окружающих вершин я не видел – все было затянуто черными тучами. За пределами цирка все сверкало и громыхало – так что я и без фонаря все видел. Подтянув растяжки, я снова забрался в палатку. И вовремя! Потому, что налетел такой шквал с градом, какого я вообще никогда не видел! Мне показалось, что огромный пресс вдавливает меня в землю! Палатка, растянутая на здоровенных камнях, которые я еле поднимал, завалилась набок, задняя стойка сломалась. Я держал оставшуюся стойку руками и молил Бога, чтобы она осталось цела. Мокрая ткань хлестала меня по спине, по лицу текли целые потоки воды – это был самый страшный момент! Но, к счастью, шквал вскоре ушел. Я кое-как замотал изолентой сломанную стойку, снова поставил палатку. Но до самого утра меня все равно трепал сильный ветер с дождем, так что я так и не смог уснуть.

 

Утром гроза кончилась. Я, было, обрадовался и вылез наружу. Но тут же увидел, что снизу, из Баксанской долины на меня идет еще одна гроза – она уже была над устьем Шхельды. Я видел огромные вихри дождя, которые обрушивались на землю. И я понял, что попадать в нее совсем не хочу.

 

Как я собирался! Это был абсолютный рекорд! Наверно минут десять максимум. Моментально скатал мокрую палатку, запихнул ее в рюкзак, как попало затолкал остальное барахло, нацепил рюкзак на спину, схватил ледоруб и побежал вниз. Тот путь, который накануне я прошел за три часа, я пробежал всего за тридцать минут! Я несся по тропе, делая огромные прыжки через камни (удивительно, что не разу не споткнулся).  Но, когда до морены ледника Башкара оставалось каких-то двести метров, меня гроза все-таки накрыла. Боже мой! Здоровые градины лупили меня как из пулемета. Я закрыл лицо руками и продолжал скакать как угорелый вниз! Наконец я добежал до морены и забился под здоровый валун. Пока бежал, град кончился и начался сильный ливень, которого, как мне казалось, не было со времен всемирного потопа! Около часа я просидел под этим валуном, страдая от холода и жажды – воды-то во флягу я набрать не успел. А лезть под такой дождь мне как-то не хотелось.

 

Наконец, появились просветы в облаках, дождь стал меньше и я опять понесся вниз по тропе. Еле живой я прискакал к приюту «Адылсу», где меня напоил горячим кофе с молоком один хороший мужик, да еще дал покурить. Вышло солнце – гроза умчалась за хребет. Какое это было блаженство: потягивать кофе, есть печенье, курить и слушать рассказы старого инструктора! Около часа я сидел в приюте, а потом пошел на свою любимую полянку в устье Шхельды. Здесь я переоделся в сухую одежду, поел, и, наконец, расслабился. Как же все-таки хорошо просто жить!

 

Лесные королевы одели украшенья,

Наряды нацепили, и пестрою толпой

Сосновым лесом светлым, по тропам заповедным,

Спешат ко мне на праздник, спешат ко мне домой.

 

А я у водопада коробку мармелада

Раскрыл и угощаю всех горных королей.

Они грызут конфетки как маленькие детки

И весело смеются с толпою дивных фей.

 

А маленькие гномы уже напились рома

И весело щипают за попки дивных фей.

И феи все краснеют (лишь парочка бледнеет),

И смотрят с укоризной на горных королей.

 

Лесные королевы тем временем примчались

И тоже мармеладом решили закусить.

Они достали вилки и маленькие пилки

Пытаются конфетки скорее распилить.

 

А я у водопада сижу совсем усталый

С улыбкой наблюдаю за праздником большим.

И кто-то очень старый, одетый в плащик алый,

Щекочет пятки, глупый, мне посохом своим…

 

 

 

2 июня

 

Похоже, я начал приходить в себя после сильнейшего потрясения, которое испытал во время грозы. Я уже не вздрагиваю от порывов ветра и изменений шума реки. Об этой страшной ночи напоминает только нервный тик – сильно дергается правая половина лица. Но я думаю, что скоро пройдет и он.

 

Сегодня исполнилось пятнадцать дней моему горному путешествию. По этому поводу я устроил себе маленький праздник – с утра слопал банку тушенки из неприкосновенного запаса, а после завтрака пошел пешком в поселок Терскол.

 

До Терскола отсюда около 15 километров. Я прошел их довольно быстро – за 2,5 часа. Все-таки длительное пребывание в горах делает человека довольно выносливым. На как только я пришел в поселок, у меня резко испортилось настроение. Я так рвался вниз, к людям, но когда я их увидел, то почувствовал себя чужим среди них. Большинство встреченных мною людей – это экскурсанты из санаториев и плановые туристы с окрестных турбаз, которые не видят ничего дальше собственного носа. Да и не слышат ничего тоже. В одиночестве я привык слушать птиц – по их щебету, не вылезая из палатки, я узнаю какая за бортом погода. Я все время слушаю шум горной реки – он постоянно меняется и по нему можно определить состояние снега и ледников. Здесь я стал замечать, что лес – это живое существо, и если раньше он меня пугал, то теперь я чувствую себя в нем довольно уверенно. Не хозяином, а хорошим гостем. В лесу все, начиная от насекомых и заканчивая деревьями, живет, дышит, двигается, разговаривает на своем особом языке. Я дошел уже до того, что мне совестно выкидывать в лесу мусор, я не могу рубить живые деревья (ограничиваюсь сушняком и крупными ветками, которые в изобилии валяются вокруг), и даже муравьев и жуков, которые заползают в мою палатку, я выгоняю наружу, а не давлю. Кроме этого я начал чувствовать горы. Да, они опасны, но они тоже живые. Просто это другая форма жизни, и у них другой ход времени. И даже небо и звезды говорят на особом языке!

 

А эти люди, которых я встретил внизу, ничего не понимают, им чужда природа, и они не обращают на нее никакого внимания. Так, взяли по пиву, прокатились на канатке, поели шашлыков, сфотографировались на фоне Донгузоруна – это называется «съездили в горы». А туристы с турбаз плюс к этому нажираются вечерами водки и поют песни «Вот это для мужчин – рюкзак и ледоруб, и нет таких причин, чтобы не вступать в игру…». Альпиняги, блин, недоделанные. Не знаю, может я здесь потихоньку схожу с ума, но мне такае сумасшествие нравится куда больше, чем бухание на турбазе, и танцы-шманцы в баре соседней гостиницы.

 

В общем, здесь внизу, мне стало совсем плохо. Я пошлялся по Терсколу, выпил сока в баре и поехал на канатке на Чегет. Засел в кафе Ай, и стал пить кофе. Вот здесь начался кайф. Во-первых вид на Эльбрус из кафе просто изумительный, а во-вторых, я услышал музыку. Сидел и балдел просто от всего подряд, что играл магнитофон. Там был и «Скорпионз», и «Абба», и «Модерн толкинг» и еще какая-то белиберда. Но я так соскучился по музыке, что слушал все это дело с огромным удовольствием. В результате обкурился и обпился кофе так, что живот мой раздулся и стал тяжелым. Потом расплатился и потопал обратно. Кстати, у меня было ощущение, что я иду к себе домой.

 

Да, я понял, наконец, что произошло. Тот старый я просто умер. Замерз насмерть на высоте 3200 м. Вот мне всякая белиберда о смерти и мерещилась в перерыве между восхождениями. Тело вроде как жило, а кто в нем обитал, было совершенно непонятно – кошмары сплошные. А во время шквала в цирке под Узловой родился новый человек. Вот такая прикольная история.

 

3 июня

 

Сегодня день отдыха. Стихи что-то не пишутся. Зато опять в голову полезли ритмичные строчки.

 

Любой город – это очень странное место

Там небо спрятано за решеткой проводов

Там земля спрятана под асфальтовыми болотами

Там деревья спрятаны под слоем пыли

Там вместо птиц – больные голуби.

А души людей там спрятаны под масками,

Форменной одеждой, спортивными костюмами,

Бутылкой пива в восемь утра

Бесконечной нудной работой

И отсутствием любви.

То есть люди в городах не живут,

А существуют.

 

Только кошки живут в городах.

Это их мир – помойки, подвалы и подъезды.

И кошки счастливы в этом мире,

Особенно если они ходят к людям в гости,

И люди дают им поесть мяса и попить молока.

 

Может мне стать кошкой?

 

4 июня

 

Опять ритмичные строчки…

 

Отшельник умеет разговаривать с деревьями

Он умеет разговаривать со звездами

Он знает язык животных и растений

И он очень любит слушать шум реки.

 

Почему другие люди не хотят становиться отшельниками?

Наверно, потому, что им скучно общаться с самими собой.

А вот отшельник интересен сам себе:

У него в глубине души спрятаны сокровища,

И он хочет их отыскать… 

 

*****

 

Что для тебя означает «любовь»?

 

Наверно, это немного стука сердца в груди

Затем немного комплиментов и глупой болтовни,

Затем спиртное и не приносящий удовольствия секс:

Так, отметились и разбежались.

 

Что дальше?

 

Через месяц темы для разговоров кончаются.

Начинаются сплетни о знакомых и друзьях,

В постели одно и то же.

И стука сердца в груди уже нет.

Зато есть привычка,

И одиночество вдвоем…

 

А может любовь это дарение?

Дарение каждой секунды своей жизни другому человеку?

Желание сделать его жизнь веселой и интересной?

Постоянное узнавание чего-то нового о другом человеке?

Постоянное узнавание чего-то нового о себе?

Много нежности и ласки?

Много удивительных открытий в постели?

И полное отсутствие комплексов…

 

5 июня

 

Два дня не брал в руки дневник – после похода в Терскол с людьми разговаривать не хотелось, в том числе и с самим собой. Я вроде бы пришел в себя окончательно – нервный тик исчез. Он, конечно, может появиться снова в любую минуту (эта беда у меня с детства), но его отсутствие означает, что я полностью спокоен – тики появляются только когда я нервничаю. Мне кажется, что я полностью готов к новым восхождениям – страх и дурные предчувствия пропали окончательно. Хотя еще два дня назад каждое пролетающее мимо облако бросало меня в дрожь.

 

Постоянно идут дожди – все небо затянуто серыми однообразными облаками. Окружающих вершин не видно. Как только дождь кончится – сразу пойду наверх. Надо ведь сходить на Локомотив. А если останется время – то и вершину чуть посложнее. А там и домой можно ехать – как раз месяц, который я решил провести в горах, подойдет к концу.

 

Что-то вчера я затосковал по своим друзьям. Отшельник настоящий из меня не получится. С одной стороны люди меня раздражают, но с другой – хочется общаться с интересными ребятами, читать книги, играть на гитаре, записывать свою музыку, писать стихи и книги, в конце-концов. Но книги и музыка не имеют смысла без читателей и слушателей. А в лесу и горах найти их проблематично. Зато возвращаться сюда время от времени – это будет здорово. Вот бы купить здесь маленький домик, в который можно приехать из Москвы в любой момент…

 

7 июня

 

Сегодня двадцатый день моего приключения. Погода меня совсем не балует – за прошедшую неделю был всего один солнечный день. Все остальные – то дождь, то град, то бешенный ветер, то другие фокусы. Но я не могу сказать, что мне скучно. Когда я ходил в Терскол, разжился там несколькими литературно-художественными журналами, так что всю неделю их изучал, писал ритмичные строчки и стихи, медитировал над костром, гонял чай с персонажами из своих видений, и размышлял о смысле своих снов. Так что жизнь была прекрасна и удивительна. Хотел пойти наверх сегодня, но проспал. Ночью я как всегда погрузился в свои видения, и заснул только под утро. Вот и продрых до двенадцати… Ругался на себя очень основательно после этого. Так что идем наверх завтра.

 

8 июня. Правобережная морена ледника Башкара

 

Спал сегодня очень плохо – опять снились кошмары. Видно страх перед восхождениями до конца не прошел. Долго ворочался с боку на бок, опять меня начали грызть дурные предчувствия. Заснул только под утро. В результате опять проспал. Продрал глаза часов в одиннадцать. И начал потихоньку себя презирать. Еще лежа в палатке начал обзывать себя всякими гнусными словами, но в глубине души какой-то скользкий голос все время оправдывался. Наконец, я вылез наружу, заставил себя сделать зарядку, позавтракал, закурил сигарету и начал думать, что мне делать дальше. Но после двух кружек горячего душистого чая с травами на меня напала блаженная расслабуха, так что мысли дальше того, что «надо бы встать» не пошли.

 

В общем, я валялся, дул чай, потом послонялся по полянке, снова попил чайку, снова покурил. Но где-то через полтора часа этого маразма во мне начала просыпаться злость. Сначала она была не очень большая, и не могла прорвать блаженный маразм, но потом она стала сильнее, и я сел чинить порванные штаны, которые не мог зашить со вчерашнего дня. Злость постепенно увеличивалась в размерах. В общем, я зашил штаны, в сердцах швырнул их в ближайший камень, громко матюкнулся, и стал собираться наверх. Я решил, что сегодня дойду до правобережной морены ледника Башкара, а завтра налегке поднимусь на Локомотив. Не надо будет мерзнуть на перевале. Хотя, немного страшно лезть наверх без палатки – если вдруг резко ухудшится погода, то в палатке можно пересидеть и самую сильную грозу (будешь мокрый, но не такой, как снаружи). Но зато налегке я сильно выигрывал в скорости – там, где под рюкзаком тащишься два часа, налегке идешь час.

 

Итак, я собрался и пошел. Несся с жуткой скоростью – так я хожу без рюкзака, но злость моя еще не прошла, и мне доставляло большое удовольствие гнать себя на максимальной скорости. В качестве компенсации за нарушенное слово, которое дал вчера сам себе. Кроме того, за прошедшую неделю я изрядно обленился, и дать себе хорошую нагрузку было очень полезно. В общем до ледника я дошел всего за два часа. Здесь, кстати, не очень обычное место – абсолютно плоская каменистая терраса длиной метров четыреста и шириной метров сто. Поток Джанкуат разбивается здесь на множетсво рукавов и ручейков. С одной стороны террасы находится морена ледника, а с другой стороны – крутой склон хребта Адылсу. Получается такая красивая каменная чаша.

 

Злость моя еще не кончилась. Надеюсь, ее хватит до завтра…

 

9 июня. Поляна в устье Шхельды

 

Вау, вот так бы и всегда. Сходил сегодня спокойно Локомотив, и даже глазом не моргнул. Запасов злости оказалось достаточно. Правда, я сейчас с трудом шевелю не только ногами, но и рукой, которая держит ручку – настолько я сильно устал. Еле-еле дотащился после восхождения на свою любимую полянку. Надо вроде бы радоваться, но радости нет. Хочется просто лежать и смотреть в небо. Правда, на спуске с горы я просто ликовал, но тогда еще были силы.

 

Как всегда, ночью долго не мог заснуть. Но о горах я строго-настрого запретил себе думать. Так что думал о своем скором возвращении домой. А если случайно в сознание проскальзывал хоть один намек на мысли о завтрашнем восхождении, то я его нещадно изгонял. Просто мне до смерти надоела эта нервотрепка накануне восхождений. Но снаружи дул сильный ветер и полиэтилен, которым была закрыта сверху палатка сильно хлопал. Так что намеки на мысли о горах все-таки просачивались в сознание – также начиналась гроза неделю назад. Но через некоторое время я отвлекся и перестал обращать на всю эту ерунду внимание.

 

С утра буквально вытащил себя за шиворот из палатки. Когда проснулся, попробовал было отмазаться от восхождения, но понял, что задушу себя собственными руками, если сейчас не пойду на гору. Но гнусный голос в глубине души продолжал ныть, так что мне пришлось изрядно разозлиться, чтобы он заглох. В конце-концов, сколько можно препираться с самим собой? Чтобы победа была окончательной, сделал хорошую зарядку. После нее сразу стало легче.

 

Позавтракал, быстро собрался и пошел наверх. Сначала было довольно тяжело, но постепенно я втянулся в ритм и перестал задыхаться. А затем я вообще увеличил темп настолько, что буквально летел. До перевала дошел всего за три часовых перехода, хотя, конечно, снег очень выматывал. Он начался сразу за местом моей предыдущей ночевки. Но я шел налегке и поэтому мало обращал внимание на то, что там ноги проваливаются или на прочие глупости. Путь сначала лежал по дну цирка, который потом плавно перешел в подъем. Чем выше я поднимался, тем круче становился склон. Наконец, я подошел к перевальному взлету. Там метров сто надо было лезть по скалам. Они оказались очень простыми, с большим количеством больших зацепок и полок, так что проблем у меня не было, и я быстро вылез на перевал.

 

К вершине поднимался снежно-скальный гребень. Ничего сложного – скалы были не очень крутые, на них было много полок и больших зацепок. Лез очень внимательно – падать со скал было куда, а этого мне делать очень не хотелось. Так что тщательно проверял каждую зацепку, старательно счищал снег с места, куда ставил ноги. Местами скалы переходили в пологие снежные участки, на которых я проваливался в снег чуть ли не по пояс – это выматывало страшно. Вершина представляла собой три причудливых каменных столба, каждый высотой метров по десять. Я влез на первый и ахнул! Наверху оказалась маленькая площадка, на которой можно было только сидеть, а с другой стороны – огромный вертикальный отвес где-то под километр. У меня даже сердце екнуло от неожиданности, хоть высоты я никогда не боялся. Но я уселся на эту площадочку, свесил вниз ноги, достал сигарету и с наслаждением покурил.

 

Потом довольно быстро спустился на перевал. По скалам вниз лезть не хотелось, так что я ушел траверсом в сторону на снежный склон. Там я подрезал ногами пласт снега, садился на него, и под тяжестью тела пласт начинал ехать, быстро набирая скорость, и увлекая за собой другой снег. Получалась такая маленькая лавинка. Как только я чувствовал, что лавинка становится подозрительной, я валился на бок и зарубался с помощью ледоруба, а лавинка уезжала дальше. Затем я снова подрезал еще пласт снега и все повторял. В общем, с криком и визгом я верхом на лавинках съехал прямо на дно цирка. Кайф был редкий!

 

Со дна цирка до моей палатки был всего час ходьбы – благо идти надо было вниз. Пришел, скинул с себя всю одежду – она была насквозь мокрой после укрощения лавинок, и повалился на спальный мешок. Просто лежал, курил и радовался, что все кончилось так спокойно и благополучно. Потом собрался, и пошел к себе в устье Шхельды. До отъезда осталась всего неделя. Надо сходить маршрут посложнее. Исключительно для закрепления достижений этого месяца.

 

11 июня

 

Все мои мысли уже дома. Горы больше не чаруют меня своей красотой – я уже устал от них. Я решил, что завтра схожу на вершину Виатау по маршруту 2А категории сложности. А 14 июня – домой. К собственным принципам иногда надо относиться гибко – иначе они превращаются в глупость. Торчать здесь лишних четыре дня только для того, чтобы приключение было длиной ровно месяц – это уже попахивает идиотизмом. Я ведь уже получил все, зачем сюда приехал. От сладкой N я избавился – у нас с ней разные пути. Кроме того, здесь умер один хороший паренек. Зато родился другой – более сильный и мужественный. Собственно, это главное.

 

А вообще, я истосковался здесь по обыкновенному общению с интересными и умными людьми. Целый месяц полного одиночества кого угодно доведет до хандры. Правда, у меня не то, чтобы хандра… Просто когда так долго находишься в состоянии сильного нервного напряжения, хочется уже расслабиться. Я уже устал постоянно ждать, что мне на голову свалится камень, сойдет лавина, будет гроза и т.д. Хочется спокойно пожить дома хотя бы неделю, где этих напастей не существует, зато есть горячий душ. Блин, как я соскучился по горячему душу… Конечно, мытье в горной реке закаляет не только тело, но и характер, но горячая ванна – это круто. А потом хороший кофе, а не та бурда, которую дают в местных кабаках. Ну а после этого еще какое-нибудь приключение сообразим. Вот только деньжат подзаработаем…

 

Вчера вообще ничего особо не делал, и ни о чем особо не думал – просто отдыхал. Валялся на солнышке, гонял чай, сидел на берегу реки и смотрел в бурлящую воду. Занимался какими-то мелкими работами…

 

12 июня. «Зеленая гостница» под вершиной Джан-Туган. 2300 м над уровнем моря

 

Идет дождь, все небо закрыто низкими кучевыми облаками. Завтра – на гору, если погода будет нормальной. Похоже, что ночью будет гроза – наверху время от времени грохочет гром и что-то сверкает.

 

Проснулся сегодня с утра, и опять ощутил, как же я здесь одинок. Сразу захотелось домой, но я решил слабость не проявлять. Сходим на горку, а расслабляться будем уже дома. Я решил сегодня дойти только до ночевок, которые называются «Зеленая гостиница», так что спешить мне было некуда – до них было часа четыре хода, а мне нужно было попасть туда только под вечер. Время тянулось медленно – мыслями я был уже на восхождении, так что мне не терпелось выйти. В конце концов, я плюнул на все и стал собираться – ну что себя опять изводить. По пути мое настроение резко улучшилось, так что я бодренько прибежал на «зеленку», поставил палатку, поужинал, а теперь валяюсь в палатке и думаю, чем бы себя занять.

 

*****

 

Все-таки началась гроза. Жуткий ветер, дождь, молнии полыхают над головой так, что в палатке становится светло. Гром гремит почти все время. Палатка трепыхается на ветру, как полотенце. Но я ее растянул на здоровенных булыжниках, так что никуда она не денется, разве что только будет сильнейший шквал. Ну, опрокинет палатку – и фиг с ней. Нам уже не привыкать. Кстати, ни страха, ни дурных предчувствий у меня совсем не наблюдается. Я даже удовольствие получаю, слушая как завывает ветер, и дождь лупит по скатам палатки. Надеюсь, что завтра гроза пройдет и я спокойно схожу на гору.

 

13 июня. Полянка в устье Шхельды. Последний день в горах

 

Ура, ура ура! Завтра едем домой! Все прошло изумительно и по высшему классу!

 

Вроде надо радоваться – ведь я хотел уехать как можно быстрее, но мне почему-то стало очень грустно. Так жаль расставаться с горами и со своей любимой полянкой, которая стала вообще, как родная. Сегодня, когда возвращался с «Зеленой гостиницы» просто любовался этим ущельем, которое излазил вдоль и поперек. В следующем году обязательно снова приеду сюда…

 

Восхождение прошло вообще настолько гладко, насколько это возможно. Спокойно встал с утра, позавтракал, в рюкзак положил запасной свитер, небольшой запас еды и флягу с чаем. Взял свой злополучный ледоруб. Кстати, я его поверх изоленты еще и проволокой замотал, так что в его прочности я теперь был уверен. И спокойненько пошел наверх.

 

Путь сначала лежал по длинному и нудному осыпному склону. Но по нему была пробита хорошая тропа – маршрут здесь очень популярный, так что люди ходят постоянно. Да и сезон уже начался, так что кроме меня на «зеленке» стояли еще две группы альпинистов. Потом я попал в симпатичный цирк под вершиной Виатау. Быстренько прошел его, и через некоторое время попал на перевал Койавган. Там повернул направо на гребень Виатау. До вершины было два скальных взлета, и относительно пологий участок между ними, засыпанный снегом. Скалы оказались простыми, так что часа через полтора я уже был на вершине. Посидел там, покурил и потопал вниз. С перевала в цирк ехал проверенным способом – на маленьких лавинках. Опять получил кучу удовольствия. Бегом пробежал всю длинную осыпь. Быстренько собрал палатку, и дернул вниз. И еще через 2,5 часа был у себя, в устье Шхельды.

 

Короче, завтра – домой. Ну и ритмичные строчки у меня сложились, пока с «зеленки» до Шхельды топал. Последние ритмичные строчки в этой истории:

 

Когда умирает любовь, становится больно.

Когда умирает боль,  становится страшно.

Когда умирают  сомненья приходит сила и злость.

Когда умирает злость, приходит новая любовь.

Где ты моя новая любовь? Ау!

Книга Демона

 

Денис Дубровский (www.perehod.ru)

 

 

 

Ни о чем не думай! Просто наконец-то дальше некуда падать

– вот бездна и перевернулась! Теперь ты падаешь вверх…

Вель

 

 

Краткое предисловие.

 

Свои записи я решил оформить в виде книги для Вель. Нет, не подумайте, что это наставление для юных ведьм. Демоны – одиночки, поэтому они никого не учат жизни, и никого не наставляют на путь истинный. Просто Вель однажды сказала, что бездна, в которую я падал, перевернулась, и теперь я падаю в другую сторону. Мне показалось, что она ошибается, и я решил опровергнуть ее утверждение – мне очень не хотелось менять привычный образ жизни и привычный стиль мышления. Однако, к своему ужасу я понял, что Вель совершенно права. Не знаю, уж в какую именно сторону я падаю сейчас, но не в бездну – это точно…

 

А вообще, это книга о том, что такое "зло". Только не ищите здесь точных формулировок и занудных философствований. Демоны – поэты по своей природе и им совершенно чуждо любое занудство. Все, что вы найдете ниже - это короткие записи мыслей, образов и впечатлений, которые приходили ко мне в самых неожиданных местах, и в самое неожиданное время. Иногда я записывал свои сны. В общем, логики здесь немного. Но логика - не самое главное в жизни демонов и поэтов...

 

Милая Вель, один из моих Учителей, Фридрих Ницше, сказал следующую замечательную фразу: «Поистине, человек – это грязный поток. Надо быть морем, чтобы принять в себя грязный поток и не сделаться нечистым». Когда-то я был его лучшим учеником (он сам мне сказал об этом во сне). Так что не бойся ничего. Мы с тобою – целый океан… А все, что написано ниже – уже в прошлом… Хотя, конечно, что-то и осталось…

 

Черное

 

Смотри: лабиринт в бесконечность корнями уходит...

Когда ты теряешься в нем, то становится страшно -

Надежда увидеть когда-нибудь небо уходит, 

И плачешь ночами, бродя между каменных башен

 

Встречаешь там жителей странных, терзаемых болью,

И жителей мрачных, сжигаемых тайною страстью,

И белые стены расписаны знаками Черных

И черные дыры открыли туманные пасти...

 

Иди же к корням лабиринта - там плавятся стены,

Услышишь, как кто-то зовет тебя сильный и властный,

Он черные дыры заполнил сиянием белым -

Ты видишь его? Да, ужас бывает прекрасным…

 

*********************

 

Вы когда-нибудь слышали о таком термине как "проекция"? Мне очень часто приписывают те причины поступков, которых у меня никогда не существовало. Но откуда-то эти мысли взялись… Знаете основное правило современной психологии? В основе любых оговорок и «случайных» слов человека лежат его скрытые проблемы. Тоже самое можно сказать о ложных обвинениях. Так что очень большое количество людей моментально раскрывает передо мной все секретные тайники своей души, когда начинают обвинять меня во всех смертных и бессмертных грехах. Я-то как раз все свои грехи знаю очень хорошо – уж с собой-то я чаще всего бываю честен... Вообще, сначала я бывал просто шокирован, а потом привык. И даже начал получать удовольствие от подобных разговоров – чего только о людях не узнаешь… Скажи им: «Я – демон». И люди моментально расскажут тебе все о своих тайнах… Они ведь не могут не заклеймить «злого демона». Но каждый клеймит на свой лад… Кстати, удивительно то, что за много лет ни один человек не попал в «десяточку» на счет моих истинных грехов…

 

Как быть честным с самим собой? Не знаю. У меня это получается без моего активного участия. Где-то рядом всегда витает спокойный голос, который трезво разбирает мои слова и поступки, показывая истинные причины их появления. Раньше я часто переставал его слышать, или не верил в его жестокие оценки, но теперь он почти всегда со мной. Вообще, приятного в этом мало. Иллюзии – это замечательное изобретение человека, своего рода убежище от собственной слепоты и глупости. Голос же убивает иллюзии – остается лишь то, что есть на самом деле. Процесс этот болезнен, поэтому не пугайтесь, если я вдруг упаду на четвереньки и у меня судорогой сведет лицо, шею и плечи. Это иллюзии умирают. Вот меня и плющит по полной программе. Не надо только врачей – они большие мастера по части создания новых иллюзий. Вы видели хоть одного врача, который говорит правду?

 

Я очень резок на словах, так как не разделяю представлений о «корректности» общения. Не все говорится словами. 80% информации передается между людьми невербально. И этика вместе с моралью при таком способе передачи информации полностью отсутствуют. Очень забавно бывает иногда наблюдать за «очень порядочной женщиной», которая остервенело потирает продолговатый предмет, когда говорит о своем начальнике. Короче, я никогда не был "интеллигентным человеком". Скорей варваром. Именно поэтому я больше внимания уделяю чувствам, а не мыслям. И другого человека я склонен чувствовать, а не понимать. Хотя, понимание тоже полезно. Но оно вторично.

 

Читать других людей как открытые книги – не самое приятное занятие. Люди забиты всем чем угодно, но только не любовью. Раньше мне было очень больно от неприкрытой лжи многих людей, я не хотел верить, что люди способны так нагло врать и себе и мне. Но потом привык и стал принимать людей такими, какие они есть. Но доверять кому-либо перестал. Ну, скажите, как можно доверять людям, если они говорят «мы любим тебя», но при этом делают очень больно, пытаются посадить вас на цепь, изводят бесконечным раздражением, «пилят» что вы все делаете не так, да еще и шантажируют своими чувствами (если ты сделаешь так, то мне будет плохо)? «По плодам узнаете их» - это сказал один хороший человек, которого такие «любящие» распяли две тысячи лет назад. Несмотря на то, что с этим милым мертвецом у меня есть масса разногласий, этот тезис я взял на вооружение. Глянул на плоды людей и перестал кому либо верить и доверять. Я верю только себе.

 

Если бы я говорил только правду, то весь мир стал бы меня ненавидеть. Поэтому я частенько лгу. Подыгрываю людям и говорю то, что им хочется услышать. За это меня многие люди считают просто очаровательным пареньком. И это хорошо. Было бы куда хуже, если бы все эти люди меня пытались убить. А они непременно захотят это сделать, если узнают, что я думаю о них на самом деле. В общем, ложь – это единственный способ моего выживания в этом мире. Главное – не лгать самому себе. А большинству людей правда не нужна. Им больше нравятся иллюзии и ложь. Всегда рад для вас стараться, уважаемые…

 

Одна милая леди сказала мне, что не понимает, где я настоящий. Я то один, то другой, то третий. Странно, что она никак не может догадаться. Надо всего лишь сложить все эти образы – получусь я реальный. У меня буйная фантазия и я сам иногда запутываюсь среди сновидений, чувств, прозрений и видений. У меня страшная темная сторона и там бродят призраки с упырями, возраст которых исчисляется сотнями веков. Я бываю жесток (слишком жесток…), несправедлив, привередлив, и абсолютно некорректен. Я порой творю такие вещи, которые выходят за рамки понимания нормальных людей. Я порой абсолютно непредсказуем и часто просто пугаю окружающих. Но ведь у меня есть и светлая сторона. И есть существа, которые знают, что у меня абсолютно светлое огненное сердце. Я способен любить по-настоящему, а не играть в любовь. И ради любви я способен учиться не повторять свои ошибки, понимать других людей и стараться идти им навстречу. А вообще, в каждом из нас скрыта целая вселенная. И рай, и ад, и серые неизвестные поля и все, что угодно... И все это так интересно узнавать… Правда, не все это хотят знать…

 

Иногда устаешь быть злодеем. Хочется чего-то светлого. Но это не нужно другим людям. Им приятнее иметь дело с очаровательным лжецом, который блестяще разыгрывает ожидаемые роли. Иногда, правда, ложь обнаруживается (не все же люди полные идиоты), и тогда мне приходится демонстрировать свою жестокость. А иногда и всякие Демонические Фишки в ход пускать. Занятно. Получается, что свет и любовь нужны лишь демонам. А остальным это не нужно – лучше в любимых иллюзиях пребывать и превращать в сплошной кошмар жизнь своих ближних… А заодно и свою собственную…

 

*********************

 

Когда человек сталкивается с чем-то непонятным, он пытается найти хоть какие-то объяснения. Пускай даже ложные. Но с ними как-то спокойней. Особенно часто люди не понимают Демонических Фишек. Вообще, фишки эти, на самом деле, строятся на учении старого еврея Фрейда и работают безотказно. Но людям куда проще сказать, что ты псих, чем признаться себе в желании, например, подсматривать за собственной совершеннолетней дочерью, или трахнуть собственную маму, или целоваться с другом одного пола… Короче, люди хотят быть спокойными. Хорошо – я полный и законченный псих. Довольны? Успокоились?

 

Есть такая штука – «фильтры восприятия», которые закрывают глаза и уши большинству людей. Интересно, как можно жить, когда не видишь и не слышишь ничего? И за своими представлениями, шаблонами мышления и Правильными Мнениями не видишь реальности!? Люди, ау! Где вы за вашими очками и фильтрами!? Почему вы не смотрите на мир открытыми глазами, а сначала вспоминаете Правильное Мнение, а потом только испуганно пытаетесь узнать это «Мнение» в окружающей действительности? А когда не находите, говорите: «у меня, наверно, галлюцинации…»

 

Меня всегда удивляла страсть людей к стабильности и постоянству. Неужели не ясно, что и то, и другое – иллюзии? Все в мире находится в движении, все меняется. Если что-то остановилось, то это – смерть. Почему люди так любят быть мертвыми? И злятся, когда им напоминают, что быть живыми куда приятнее…

 

Но больше всего меня всегда удивляло в людях нежелание знакомиться с новой информацией. Это ведь так интересно, волнительно и увлекательно – узнавать что-то новое о себе, об окружающих, об этом мире… Так нет – выучили Правильное Мнение, и все… Дальше все новое либо просто тихо динамится, либо тупо отвергается. А потом все удивляются почему так быстро приходит старость… Открою один демонический секрет: старость – это нежелание воспринимать новую информацию…

 

Недостаток информации, как известно, – это прямая дорога в Ад. Если хочешь попасть в Рай, то надо спросить дорогу, причем у Знающих Людей (Очень Хорошо Знающих Людей). А любые прочие дороги ведут в Ад… Увы, Знающие Люди не любят общество и чаще всего маскируются так, что их можно узнать только по глазам. Прочие «знаки отличия» здесь не работают. Особенно это касается странных мрачных людей в черных одеждах и с крестами на шеях. Если хотите попасть в Ад, то спросите дорогу у них – они совершенно точно знают, где Ад расположен. И сходу вам укажут дорогу… Но лично мне кажется, что Ад придуман глупыми и темными людьми с больным воображением и сексуальными проблемами… Эдакая попытка создать шкаф, куда можно сложить свою собственную «темную сторону». Вы жестоко себя обманываете, милейшие – Ад находится внутри вас. А Демоны живут в Бездне…

 

*********************

 

Как зовут самых главных Демонов? Прошу любить и жаловать: Люциферу приписывают непомерную гордость, Маммону – скупость, Асмодею – распутство, Сатане – гнев, Вельзевулу – чревоугодие, Левиафану – зависть, Бельфегору – лень. Где-то это похоже на правду – каждый из Демонов имеет свою специализацию, и глубоко изучил одну из областей темной стороны человека. Началось, разумеется, с желания лично пройти этим путем. Но за много веков много чего изменилось… Сейчас Демоны – лишь исследователи, которым стало интересно расширить и преумножить знания о темной стороне. Сейчас грехи эти принадлежат людям, а не Демонам. Мы умеем лишь хорошо распознавать их в людях – вот нас и боятся как огня. Представьте: мы встречаемся со священником каким-нибудь и моментально понимаем, что он проходит по ведомству Вельзевула – толстый животик и упитанные щеки явно выдают пристрастие этого почтенного мужа к вкусной и здоровой пище. Кроме того, заглянув в глаза этому священнику, мы явно понимаем, что он проходит и по ведомству Асмодея – ему явно снятся по ночам округлые прелести юных прихожанок. Понятно, что после этого священники нас страшно не любят. Кстати, меня среди этой семерки нет – у меня совсем другое имя в демоническом лагере…

 

Однажды ко мне пришла любовь. И у меня луна засветила. Далеко-далеко наверху, за облаками. А потом и солнышко появилось – мой сын. И я потихоньку полез в гору, чтобы просто солнышко с луной все время видеть. Но до вершины так и не долез. Сорвался. И у меня другого выхода нет, кроме как вытереть все сопли, и снова начинать все сначала. И просто лезть. Потому как солнышко с луной где-то там – за облаками. Может и долезу, если мне хватит злости на самого себя и на эту гору… Блин, как я зол! Я кошмарно зол! Я похож на Сатану, который во гневе чуть не разнес этот мир! Всех убью, кто на пути у меня станет! Кстати, Сатана тоже искал свою любовь, но ее у него отобрали более сильные (на тот момент, разумеется)… От отчаяния родился гнев. Может Сатана найдет свою любовь когда-нибудь? Когда мы последний раз виделись, я ему пожелал удачи на этом пути…

 

Самый главный страх вселенной – это «боязнь сделать собственный шаг». Ангелы – это почти Демоны, только имеющие такой страх. А «боящийся несовершенен в любви» – Иоанн Богослов понимал толк во вселенских законах бытия. Собственно, Люцифер сделал этот собственный шаг – именно поэтому его так невзлюбили прочие. А Бог-Творец любит всех… Кстати, даже христиане признали, что зло существует при «попустительстве» Бога, и является Его бичом.

 

С Мамоной, Вельзевулом, Бельфегором и Левиафаном я близко не дружу. Они прикольные ребята, но их области исследования мне кажутся немного смешными. Вообще, за много веков можно было придумать что-нибудь новенькое. Хотя, я понимаю, что они просто смертельно устали. Когда они приходят ко мне, мы частенько спорим на тему того, каков смысл существования их областей темной стороны. Я понимаю, что Маммона крут, так как у него есть все богатства этого мира. Он может купить кого угодно. Но он не может купить меня, значит, я его сильнее. Соответственно, люди, которые идут его путем, слишком уязвимы и их сила весьма иллюзорна. А убить меня он не может – я же бессмертный… Старина Маммона злится от такого хода мысли но ничего возразить не может. Вельзевул обставляет меня по части утонченности вкуса – он знаток изысканной пищи и вин. Но у меня еще все впереди, а он уже познал кухню разных народов в совершенстве. Ему скучно, а мне – нет. Вельзику от этого становится очень грустно, я его жалею и говорю ласковые слова о Надежде. Бельфегор – это самый главный разгильдяй Вселенной. Он побеждает меня тем, что всегда перележит меня на диване. Я очень нежно люблю этого славного разгильдяя, и мы с ним частенько философствуем. Мы давно признали, что мы равны по силе, так как он-то меня, конечно перележит, но зато я его «перехожу»… Ну а Левиафан вообще весьма странный тип. Его область наиболее сомнительна – ну, какой смысл кому-то завидовать? Это только в юном возрасте зависть способна дать силы. А потом надо либо уходить в другие области темной стороны, либо уходить на светлую сторону…

 

А вот Асмодей – это мой закадычный друг. Он очень многому меня научил. Асмодей знает в совершенстве искусство чувственной любви. Но он не знает искренней нежности. Он может ее изобразить, но проницательные мужчины и женщины моментально чувствуют фальшь. Собственно, я его в друзья так и заполучил. После бурных развлечений он попытался мне изобразить нежность. А я ответил ему Истинной Нежностью. Он заплакал и признался, что Истинная Нежность – это единственное Искусство, которым он не владеет…

 

Интересно, почему христиане говорят, что демоны «искушают» людей? Мы тоже можем сказать, что ангелы искушают людей. Мы шепчем людям, что надо быть сильными, что не надо боятся своей «темной стороны» - ее надо знать и хорошо понимать, что надо идти своим путем («Своей Стезей»), что у Бога есть «женская сторона» и она полна эротизма, что «страх перед» Богом – это глупость, выдуманная священниками (зачем бояться того, кто нас любит?) и т.д. Ангелы же шепчут, что надо подставлять щеку, когда тебя бьют, что нельзя быть сильным, что Бога надо бояться (а то он, типа, «рассердится»), что ни в коем случае нельзя идти своим путем, и что женщина – это лишь инкубатор для детей, и Любовницей она быть не может... Мы «искушаем» людей силой, новой информацией и темной стороной, ангелы – слабостью, послушанием и светлой стороной. Как говорится, мы – лишь «конкурирующие фирмы». А Бог-Творец – это любовь, свет и творчество. Мы его почитаем не меньше, чем ангелы… Может даже и больше…

 

А вообще, Демоны – это первопроходцы глубин хаоса. Мы обрекли себя на бесконечную боль, на удаленность от света и любви Творца ради того, чтобы стать похожими на него. Это наш свободный и сознательный выбор. Нам интересно узнать, что там дальше, что происходит в нас самих, когда мы сталкиваемся с Неизвестностью. И нам интересно творить что-то новое. Пусть не все получается, и вместо прекрасных созданий мы творим уродцев. Но мы учимся, и уродцы потихоньку перестают быть уродцами. Мы просто идем каждый своим путем по «темной стороне» мира. Да, мы вызываем панический ужас у любого слабого «стадного» человека. Но мы совершенно не прилагаем никаких усилий, чтобы кого-то напугать. Это работают вселенские законы бытия – сильный и свободный всегда пугает слабого…

 

И у каждого из нас много имен. Разные народы звали нас по разному. Тот же Сатана в Древней Греции звался Марсом, а в Египте – Сетом… Кстати, одно из моих имен – Локи. Да-да, тот самый хитрый и подлый ас Локи – пересмешник Одина, и натуральный кошмар для всех остальных асов. Мои шуточки не раз отправляли в нокаут и Тора, и Нъёрда, и Тюра и всех прочих… Зато я был очень дружен с их женами… Но я жил не только в Валгалле, но и в других мирах, и меня знали там под другими именами…

 

*********************

 

«Асы связали Локи жилами сына его Нарви и положили на камни так, чтобы один из них подпирал ему плечи, другой поясницу, а третий колени. После этого Скади взяла ядовитую змею и повесила ее над Локи, чтобы змеиный яд капал ему в лицо. Но Сигюн, которая любит Локи, сидит с тех пор подле него и подставляет под капли яда чашу, и только тогда, когда чаша переполняется и Сигюн отходит, чтобы вылить яд, капли падают на лицо Локи и он так рвется от боли, что вся земля содрогается. Так будет лежать Локи до дня гибели мира.»

 

Змеи, везде змеи… Как это больно… Но что это? Путы рвутся? Я встаю? Но почему я один? Куда делась моя Любимая? Моя милая Сигюн, где ты? Я разнесу этот мир, если с тобой что-нибудь случилось…

 

Я искал тебя, моя милая Сигюн, на просторах многих миров. Один раз нашел. Правда, нас там звали иначе. Но потом пришли ребята в черных одеждах с крестами в руках. Они убили наших детей у нас на глазах, а затем долго лили расплавленный свинец мне в горло, чтобы я никогда больше не заговорил. А когда я был еще жив, тебя сожгли. Они сказали, что ты – ведьма. Ты слишком прекрасна, чтобы жить… Но я выжил и снова обрел свой Голос. Теперь эти черные ребята с крестами в руках – не жильцы на этом свете, так как я вернулся. Но я не буду их убивать. К несчастью, люди бессмертны, и то, что они называют «смертью» – это лишь переход между мирами. Я превращу их жизнь в Ад здесь. Причем, действуя их же оружием – словом, и ко мне никто не сможет придраться. Но они теперь сами будут пить расплавленный свинец. И будут сами восходить на костры, чтобы очистить себя... Хотя, если ты их простила, я, пожалуй, не стану их пытать слишком долго…

 

Моя милая Сигюн, пока я болтался в Бездне, я подружился с Нагом – царем змей, и Баст – царицей кошек. Теперь у нас с тобой есть хорошие друзья. Они сказали, что если мне что-то понадобится, то я могу их попросить о помощи. Наг посылает своих слуг, они оборачиваются вокруг людей, и сны людей наполняются липким ужасом. А слуги Баст переходят людям дорогу и они навсегда теряют удачу. Кроме того, слуги Баст терзают сердца людей острыми когтями. И сны людей наполняются бесконечной болью. Это, собственно, дополнительные сюрпризы, которые я заготовил для людей в черных одеждах, которые когда-то сожгли тебя. Хотя, если ты их уже простила... Но некоторым я все-таки прицеплю по змее между ног и пущу черную кошку поперек дороги. Есть совершенно невыносимые типы, которых прощай, не прощай – толку никакого. Они не понимают светлого отношения… Приходится их лечить болью…

 

*********************

 

Однажды я напился, и на меня напало Злое Похмелье. Кроме того, мне приснилось слишком много дурных снов. Да и с психоделиками я переборщил изрядно. Мне было очень плохо, так как я никак не мог ее найти свою Сигюн. Я чувствовал, что она где-то рядом, но где – непонятно. Я исследовал множество женщин, но ни одна из них не была Сигюн. Большинство оказались теми самыми змеями, которых наслала на меня Скади. А потом я обнаружил, что стою на пороге  психиатрической больницы, которая больше похожа на тюрьму. Если ты туда заходишь, то выпустить тебя может только персонал – везде решетки, замки и на дверях нет ручек. Вышла дама средних лет – зав. Отделением. Она сказала, что мне надо полечиться дня три-четыре. Я сказал, что вообще-то мне надо на работу, а кроме того, вообще-то меня не хило было бы выслушать. Врачица сказала «ну, пойдем, поговорим», и открыла Дверь. Я шагнул туда и увидел двух здоровенных санитаров, которые тут же схватили меня под руки. Я не стал сопротивляться. Если бы это было на улице, то я, возможно, и попытался бы выяснить с санитарами отношения. Но под семью замками в психиатрической больнице это было бессмысленно. Меня раздели, отобрали все документы (какие-либо бумаги я подписывать отказался), напялили на меня несуразную пижаму. А затем сделали укол. И я умер. Но в любых ситуациях надо видеть позитив. От укола у меня, наконец, прошла голова. Злое Похмелье было побеждено. Хотя свежее пиво со Злым Похмельем справилось бы не хуже…

 

Аминазин – лекарство не очень приятное. Им в свое время ломали диссидентов, которые выступали против советской власти. Лошадиную дозу в задницу – и человек превращается в жалкое дрожащее существо, которое ходит только по стеночке. Собственно, аминазин мне и начали колоть. Три первых дня я помню очень смутно – как только я чуть приходил в себя, тут же появлялась медсестра со шприцем в руках и делала еще один укол (наверно, думала, что Злое Похмелье меня еще мучает). Приходили ко мне и судебные исполнители, которые зачитали приговор суда – я, типа, направляюсь на принудительное лечение, так как стал очень опасен и агрессивен. После прочтения приговора я потерял сознание – мне уже действительно стало казаться, что я сошел с ума. Ведь вокруг творились такие вещи, которые и в страшном сне не привидятся. Ну, обещал морду набить некоторым шибко уважаемым персонажам – достали они меня просто. Но не набил же… Затем испытал на других не менее уважаемых персонажах Демонические Фишки и передознулся после этого психоделиками. Врачей я не видел – врачи поставили диагноз путем внешнего осмотра, назначили типа лечение и успокоились. И никто не удосужился спросить мое собственное мнение о собственном состоянии. Я бы честно сказал, что его причина – передозняк галлюциногенов. Ну, жить мне не хотелось. Но и навсегда отправляться в мир иной – тоже. Решил как можно дольше задержаться «по ту сторону». А излишне уважаемые персонажи перепугались и врачей напугали до смерти. Рядом со мной даже неотлучно находился паренек, который косил от обвинения в дезертирстве. Паренек был КМС по рукопашному бою и морским пехотинцем. Как я уже позже узнал, врачи сказали медсестрам, что новый «больной» чрезвычайно опасен, он владеет у-шу, поэтому к нему надо приставить КМС по рукопашному бою. На всякий случай. С морпехом я очень быстро подружился, кстати…

 

Через три дня я воскрес. То ли мне снизили дозы аминазина, то ли организм адаптировался, но я снова начал соображать. Правда, от аминазина у меня начались судороги, но врачам и медсестрам было на это наплевать, так что пришлось судороги терпеть. Оценив ситуацию, я пришел к неутешительному выводу – я влип всерьез и надолго. Надо было выбираться. Этим я и занялся. Вел себя подчеркнуто примерно, не показывал никому, что у меня судороги (не дай бог еще от судорог лечить начнут каким-нибудь электрошоком…), очень вежливо и корректно разговаривал со всеми больными, любезничал с медсестрами, помогал медсестрам чем мог, был все время на виду, читал около медсестер журналы (точнее – делал вид, что читал, от аминазина у меня глаза разъезжались в разные стороны) и т.д. Первоначальный диагноз по словам медсестер (врачи никому ничего не говорят) у меня был «тяжелая форма маниакальной стадии маниакально-депрессивного психоза». Короче, очень опасный маньяк. Однако через некоторое время врачам пришлось признать, что никаких психозов у меня нет – ведь я вел себя как нормальный человек с хорошими манерами. А рядом находилась куча ярких образцов настоящих больных с психозом – я отличался от них как кот от собак. Так что через две недели мне отменили аминазин, и перевели из острого отделения в санаторное с диагнозом «циклотимия» (легкое эмоциональное расстройство, не представляющее никакой опасности для окружающих). Но с одним условием – я оплачиваю «лечение», и подписываю бумагу о добровольном нахождении в больнице. Не хочу – могу бесплатно оставаться в остром отделении, сообразно приговору суда. А подписываю бумагу – приговор втихаря отправляется в мусорное ведро. Кроме того, санаторное отделение – это, фактически, санаторий, расположенный на территории психиатрической больницы. Свободный вход и выход на улицу, хорошее питание, обстановка отеля «две звезды» (удобства на этаже), никаких решеток на окнах. Естественно, я согласился. Подписал бумаги (признав тем самым диагноз «циклотимия»). Позвонил на работу, и мне ребята подогнали деньги. Вот так я и стал психом. Впрочем, «легким»…

 

Все люди когда-нибудь умирают. Но некоторые из них воскресают из мертвых. Обычно на третий день. Со мной такая штука и произошла. Но если я умер недоделанным демоном, который думал, что с другими людьми можно договориться, то воскрес я уже настоящим Демоном, который делает то, что считает нужным и не дергается на тему того, что кому-нибудь таким манером можно сделать больно. Это пусть христиане подставляют под удары правые и левые щеки, а также задницу и прочие части тела. Если они мазохисты, то поделать с ними ничего нельзя. Но Демоны мазохистами не являются. Они точат когти и рога, и до блеска чистят свои острые клыки. И если люди начинают их доставать, то демоны с ними расправляются быстро и эффективно. Демоны Очень Злы… На всех… Они не злы только на Сигюн. Моя любимая Сигюн, где ты?

 

Красное

 

"О, зеркало, прекрасное созданье,

Отдайся мне и будь моей женой!

Мои ты знаешь тайные желанья" -

Сказал Господь на утро в день восьмой.

" О свет вселенной! "- зеркало сказало, -

" Дрожу я от прекрасного лица,

Займись со мной любовью, но сначала

Ты посмотри на зеркало с торца..."

 

 

*********************

 

Пытаться бороться с темной стороной души – дохлый номер. Как это ни парадоксально звучит, дорога к настоящей любви лежит именно там – так учит современная психология. И она совершенно права. Не могут любить закомплексованные мальчики и девочки, которые даже себе боятся признаться в содержании собственных сексуальных фантазий. Они все время будут на этом деле зациклены, напряжены и раздражены. Ничего нет хуже подавленных тайных желаний. Уж лучше взбунтоваться и выпустить их наружу. Групповуха – так групповуха. Гомосексуализм – так гомосексуализм. Садомазохизм – так садомазохизм. «Разденься, выйди на улицу голой» - так поет Наутилус… А нет возможности испытать все это в реальности – всегда есть психоделики. Но делать то, что предлагает христианство – это бред. Как можно раскаиваться в «грешных мыслях», когда они – результат нашего воспитания ветхими методами? Это не наши грехи, а грехи нашего общества и нашей культуры… Христианской же, в своей основе. То есть христианство призывая своих детей к покаянию обличает само себя и признает свою беспомощность… На хрен христианство, короче. Я хочу быть свободным и не хочу, чтобы мной управляли мои тайные желания. Я хочу их выпустить на волю – пусть идут с миром и никогда не возвращаются назад…

 

«Делай что хочется» – вот что нужно для того, чтобы познать свои тайные желания и проникнуть в глубины своей души. Проблема вся в том, чтобы не бояться делать того, что хочется. Например, я хочу поразвлекаться с этой милой леди в постели. Что мне мешает? Можно по пунктам:

 

1. Боязнь того, что леди меня пошлет куда подальше. Странно даже. Чего бояться здесь? Ну, пошлет и пошлет – что мне с того? Моя самооценка от этого никак не пострадает. Это всякие упыри имеют «чувство собственного достоинства». А у меня его нет – я себе и так цену знаю, поэтому мне не нужно без конца демонстрировать свою крутость окружающим. Я знаю Дно Мира, так чего мне теперь бояться?

 

2. Боязнь необходимости совершать множество телодвижений. Любую женщину можно соблазнить, даже Деву Марию. Это лишь вопрос времени и количества сил, которые нужно израсходовать. Мда… Это страх из арсенала нашего главного разгильдяя Бельфегора. Мне времени что ли жалко? Впереди – Вечность… А вот страх потратить кучу сил и получить в результате куклу – это уже более серьезно. Хотя, если глаза держать открытыми, то такого произойти никак не может. Короче, это называется «неуверенность в себе». Парень, верь в себя, в свою интуицию, внимательно смотри по сторонам – и все будет хорошо…

 

3. Боязнь облажаться в постели. Это вообще из области полного бреда. Хотя, любой мужчина с этим страхом хорошо знаком. Ладно, чтобы избавиться от этого страха станем женщиной. И будем вести себя соответственно. А так как большинство современных женщин – потенциальные лесбиянки, такой мой финт будет оценен. А отсюда – один шаг до победы над главным страхом любого мужчины. Ведь каждый мужчина знает, что как только забываешь об этом страхе, так сразу все получается. Короче, не думай о перце, а думай о том, как женщине как можно больше удовольствия доставить всеми возможными способами – и все будет хорошо…

 

4. Страх сделать больно милой очаровательной леди. Да, это действительно самое неприятное. Когда с кем-то развлекаешься в постели, невольно проникаешься к этому человеку самыми светлыми чувствами. А женщины вообще не разделяют любовь и секс – и правильно делают. То есть очаровательной леди придется делать больно, сказав ей, что я всего лишь хотел поразвлекаться с ней. А это так не хочется. Хотя, чего это я? Я же демон, то есть жестокий, типа, и бессердечный… Увы, в том-то вся и беда, что «сердечный»… И боль прекрасной леди моментально отзывается у меня в сердце. Ладно, за все хорошее надо платить. Так что придется расплачиваться собственной болью… За столько веков уже пора к ней привыкнуть…

 

Какая замечательная штука – зеркало. Чтобы стать неотразимым, надо в первую очередь нравится себе – этот тезис отлично знают все красавицы. Хорошо. Пойдем по их пути. Исследуем себя во всех позах, ракурсах, движениях и состояниях перед зеркалом. Если что-то не нравится, то исправим (плевать на время – впереди Вечность). Если чего исправить не получается, то научимся умело маскировать. А вообще, дух имеет свойство преображать материю. Поэтому можно исправить все, что угодно – было бы сильное желание… Вот, теперь уже лучше. Теперь я нравлюсь сам себе. Я в себя буквально влюблен. Только надо не переусердствовать на этом пути. А то так и до Нарцисса докатиться можно. А это тупик. То есть отсутствие движения. То есть смерть… Ладно, если я на себя такое впечатление произвожу, соответственно, на остальных я буду действовать совершенно башнесносительно. Ведь ко всему этому добавляется бездонный демонический взгляд…

 

Продолжаем брать на вооружение женское оружие. Но почему для женщин выпускают столько разных замечательных дезодорантов, а для мужчин – нет? И пусть теперь всякие эмансипе не поют свои любимые песни о половой дискриминации только женщин! Мужчин дискриминируют не меньше! Что за чушь такая! Я хочу каждый день пахнуть несколько иначе. Но почему самые приятные запахи выпускают «только для женщин»? Конечно, мне не в западло купить женские дезодоранты, шампуни, маски и прочую косметику. Это я так ругаюсь, для порядка…

 

Главный секрет всех донжуанов – это мягкость в сочетании с готовностью в любую секунду перейти к решительным действиям. Тупые козлы, которые трахают все, что движется, и которых показывают в порнухе, большинству женщин не нравятся. Исключительно в силу того, что секс для женщины – это чувства. Да, иногда женщинам нравится, когда вы играете в тупое, агрессивное, похотливое животное. Но это не больше, чем игра, которая быстро надоедает. А мягкие ребята, которые легко проникают в душу каждой женщины имеют, как правило, сильный комплекс неполноценности, посему они не умеют действовать решительно в нужный момент. Вот поэтому донжуанов так мало. Они сочетают в себе несочетаемое – умение мягко проникнуть в душу любой женщины, а потом моментально продемонстрировать свою силу и решительность, когда женщина открывается навстречу…

 

Интересно, с каким количеством женщин надо поразвлекаться в постели, чтобы избавиться от тайных желаний, и найти свою истинную любовь? Сколько сердец надо разбить? И это притом, что каждый человек – это целая вселенная. Вечности ведь не хватит на то, чтобы даже по десятку Вселенных пробежаться… Хотя, к мертвым это не относится. Секс с мертвыми женщинами – это скукотища полнейшая. Кошмар для любого демона. Они все одинаковые и все ждут от вас одного и того же. Кроме того, у них одни и те же подсознательные страхи, и они играют в одни и те же игры. Я уже устал работать психотерапевтом для мертвых женщин. Нет, это я не для них делаю, а для себя, чтобы удовольствие было похоже на удовольствие… Кошмар…

 

Да, я начинаю совсем разочаровываться в прекрасной, типа, половине человечества. Что за маразм? Ну как можно быть настолько зажатыми, и пытаться играть дурацкие роли, совершенно ничего не чувствуя? Девочки, вы чего? Зачем вы вообще в постель к мужику залезаете? Чтобы сыграть роль куклы, которая имитирует страсть? Нормальным мужикам, в том числе и демонам, имитация не нужна – им нужны настоящие чувства. Понимаете, меня обмануть невозможно – у меня в груди стоит радар, который моментально засекает ваше эмоциональное состояние. Хотя, учитывая то, что большинство современных девчонок пережили или попытки изнасилования, или изнасилования, или прочие неприятности от мужиков, то я понимаю, почему все чувства блокируются в одну секунду, как только вы оказываетесь без трусов… И я понимаю, почему вы считаете мужиков тупицами, сволочами и козлами. Это действительно так… Но я не мужик – я демон, поэтому не надо переносить на меня свое негодование…

 

Для меня существует некая загадка: почему в этом мире женщин соблазнять настолько скучно и просто? Воистину, это мир мертвых. Все совершенно одинаково реагируют на один и тот же шаблон. Знакомимся. Долгий изучающий взгляд. Несколько пересечений взглядов позже. Можно мне позвонить? Первое свидание (ни в коем случае не опаздывать). Я задаю вопросы, а леди отвечает, несколько удивленная, что ее не грузят всякой туфтой, а внимательно слушают. Несколько хороших стихотворений, в качестве иллюстраций к ситуациям. Ужин в хорошем кафе (спасибо милый Вельзевул, что просветил на счет хорошей еды и выпивки…). Тонкие шутки и демонстрация хороших манер. Я почти не жестикулирую, а если жестикулирую, то использую только жесты открытости. Прямой влажный взгляд – леди начинает ерзать на стуле. Но я искренне улыбаюсь – поэтому она не чувствует опасности. Я наклоняюсь к ней – и она чувствует запах моих дезодорантов. На ее лице удивление – я совершенно не похож на других мужчин. Первое свидание окончено – я отвожу леди домой на такси, и около дома целую ей руку совершенно естественно, будто мы находимся в 19 веке. Второе свидание – я демонстрирую, что не только отличный слушатель, но и блестящий рассказчик. Леди смеется до слез. На прощание – дружеский поцелуй в щеку. А в конце третьего свидания леди сама прыгает мне на шею… Бред. Этот рецепт соблазнения надо запретить – на него ловятся абсолютно все женщины, с которыми я этот финт проделывал. Последний рад в конце третьего свидания на меня напал истерический хохот. Бедная милая леди наверно подумала, что я псих или маньяк – настолько быстро ее ветром сдуло. Ну, туда ей и дорога… Она не Сигюн…

 

Ладно, с женщинами покончено – с ними все понятно. Теперь я могу соблазнить любую (даже Деву Марию). Попробуем что-нибудь поизысканнее. Начнем с групповухи. Это хорошее развлечение. Всех прет только оттого, что все делают то, что запрещено. Начинает вставлять уже от процесса прилюдного раздевания. Но не всех. Половина народа зажимается и находится на грани обморока. В воздухе витает аура похоти. Отдельные очаровательные женщины превращаются в страстных нимф. Большинство же женщин превращается в смешных похотливых сучек во время течки. Тьфу. И как с ними дело иметь – их же прет не от ласки, а от нарушения всех норм и приличий. Им все равно кто с ними. А мне это не интересно. Мне скучно быть придатком собственного перца. Короче, вопрос с групповухой закрыт. Это милое развлечение, но я его уже давно перерос… Но вообще, прикольно – чего только во время таких развлечений не увидишь…

 

Самое занятное во время групповухи – наблюдать за мужьями, чьих жен натягивают все остальные ребята. Мужья испытывают в такие моменты самые противоречивые чувства. От дикой боли до райского наслаждения. Собственно, групповуха – отличное средство избавления от иллюзий на тему того, что кто-то из нас кому-то в этом мире принадлежит, а тем более – на сексуальной почве. «Моя женщина» - это самое бредовое словосочетание на свете. «Моя жена» - еще бредовее. А «верность» - самое идиотское изобретение человека. Держать свободных мужчин и женщин вместе может лишь искренняя любовь. Но как только появляется чувство собственничества, любовь уходит. Любая попытка насильно привязать к себе другого человека любовь убивает. Кстати, если есть любовь, то «верность» возникает сама собой – ни с кем другим просто не хочется ласкаться, только с любимым человеком… И любовь – это всегда движение. Остановка – это смерть. Хотя, конечно, и любящим людям хочется иногда приключений. Но они, как правило, делают это вместе, работая в паре, и тонко чувствуя друг друга… Даже во время групповухи – я видел такие пары… Мужчины больше в них похожи на демонов, а женщины – на тех самых страстных нимф. И они прекрасны…

 

Ладно, осталось попробовать с мальчиками. Да, есть одна неувязочка только. Если лесбиянками обычно становятся от нехватки нежности, ласки, внимания, тонкого чувствования и вообще, элементарного понимания («мужики» – и правда, козлы…), то педиками становятся иначе. Во-первых, в силу простейших «фрейдовских» оральных и анальных проблем. Во-вторых – в силу бунта против шаблонов поведения принятых в обществе. А в-третьих, из мазохистского желания испытать максимальную степень унижения. Есть и четвертый вариант – искреннее восхищение перед «старшим братом», и желание отдать себя ему целиком. Это со стороны мальчиков. А со стороны учителей – это желание приласкать своего ученика. Но этот вариант был распространен в Древней Греции – где вы сейчас таких мужиков потрясных найдете, которым хочется поклоняться? Я таких не видел – козлы все в среднем. А учеников у меня нет. Я одиночка… Короче, я больше на лесбиянку похож, так что на мальчиков и мужиков меня не тянет совершенно… А крайнюю степень унижения я уже на Дне Мира прошел. Так что теперь у меня голова всегда высоко поднята, а плечи расслаблены. Тот, кто знает Дно Мира, никогда не будет рабом. На Дне выживают лишь самые сильные и свободные. Все остальные там погибают…

 

Ну, да ладно, все равно попробуем. Почему любая женщина не стесняется сделать миньет, а для мужчин – это табу? Чем я хуже любой женщины? Мне тоже интересно испытать всякие интригующие ощущения… Раз-два-три. Упс. Хм. Что-то никакого кайфа я не ощутил. Наверно, милые леди врут, что это приятно. Хотя, конечно, если ласкаешь любимого человека, то это, наверно, приятно. Но влюбиться в мужиков у меня как-то не получалось. Так что этот кайф, похоже, я никогда не узнаю…

 

Ой, что-то весь секс быстро закончился… Садомазохизм-то в крайних формах я уже узнал на Дне Мира. Там, правда, это не игра… Зоофилом мне тоже стать сложно – с кошками здорово спать под их мурчалку, гладить их и чесать за ушком. Но сексом с ними заниматься слишком сложно… Педофилом у меня тоже стать не получится – меня привлекают тонко чувствующие женщины с богатым воображением и огромным внутренним миром. А среди двенадцатилетних девочек таковых не бывает… Что там еще у нас? Анимешные ужасы всякие? Ну, так я сам чудовище – так что меня этим не удивить…

 

А Сигюн я все не нашел. Где же ее искать?

 

*********************

 

Люди стоящие у власти всегда опутаны сетью самых разнообразных «пороков». Парадокс? Нет. Объясняется все очень просто. Ты не можешь управлять людьми до тех пор, пока не знаешь тайные пружины человеческой души. А по книгам их не выучишь. Только на личном опыте. Поэтому тот, кто бродит по "темной стороне" и испытывает на собственной шкуре все дьявольские искушения, имеет власть над людьми. Вот и я имею возможность людей буквально гипнотизировать – я их насквозь вижу с их тайными страстишками. И они начинают трястись от страха, когда узнают пару пикантных подробностей обо мне. Но мне не нужна власть. Мне нужна любовь…

 

Калигула плохо кончил только потому, что был слишком жесток, и совершенно не щадил людей. Но путь управления толпами опустившихся людей был выбран абсолютно правильно. Секс и страх – две самые большие силы в человеческой душе. И тот, кто свободен от комплексов, и ничего не боится, легко управляет теми, у кого эти комплексы вместе со страхом есть. Особенно, когда последние собираются в толпу, ведь толпа намертво убивает разум. Вот самый главный секрет, который я обнаружил на дне мира. Кстати, во мне вообще нет «врожденной» жестокости – я не получаю удовольствия от боли другого человека. Наоборот, она доставляет мне ощутимые страдания. Жестоким я становлюсь лишь при необходимости. Да и то, любые жесткие решения даются мне с трудом – ведь я очень остро чувствую боль другого. То есть такими решениями я в первую очередь причиняю боль себе – а кому это понравится? Мне проще миром дело порешить, пользуясь той самой личной харизмой… Но бывают ситуации, когда приходится действовать предельно жестко. Особенно, когда имеешь дело не с людьми, а с безумной толпой. Толпа – это единственное, что не вызывает у меня сочувствия…

 

Демократия – это самая паршивая форма правления. Ведь это власть толпы. А в толпе нет людей, нет личностей. Зато есть стадный инстинкт, который полностью ликвидирует чувство ответственности за собственные поступки. Человек в толпе лишен права выбора – самого главного дара Творца. Он может лишь идти с толпой, или она его растопчет. То есть человек в толпе превращается в животное, которое можно спокойно убить – и ничего грешного в этом не будет. Разве убийство животного – это грех? В современных демократических странах толпам предоставляется иллюзия выбора, но по сути его нет, ведь толпа идет за тем пастухом, который пообещает как можно больше еды, развлечений и сделает это как можно более громким голосом (чтобы задние ряды тоже слышали). Весь выбор толпы – это кушать сено или кушать солому. Кстати, демократия и диктатура – это две стороны одной медали. Просто в первом случае пастухи делают вид, что заботятся о своей толпе и не убивают людей, а во втором случае – пинают толпу и расстреливают тех, кто пытается толпу взбаламутить. А заодно и тех, кто слышал эти призывы. На всякий случай… Но суть демократии и диктатуры одна и та же. Не случайно история этого мира показывает, что за демократией неизбежно следует диктатура. Рим вспомните хотя бы… Или Россию начала XX века… Америка, кстати, имеет все шансы однажды заполучить не улыбающегося президента, а злобного диктатора…

 

Лишь Древний Мир знал Теократию – власть Богов. Боги обращаются персонально к каждому человеку, им абсолютно чужда толпа. Для Богов каждый человек – это Личность, идущая по пути своего развития. Да, боги бывают жестоки, но лишь в том случае, когда люди пытаются собраться в толпу и решить дело силой. «Расстреляй первые 500 человек в толпе, а остальные разбегутся сами собой» – это сказал Наполеон. Боги отлично знают, что с толпой можно справиться только с помощью силы – и никак иначе. Или с помощью обещания простейших благ. «Каждому по 10 золотых» - кричит Калигула преторианской гвардии, которая находится на грани выхода из повиновения. И гвардия обезглавливает сама себя… Калигула, кстати, Богом так и не стал. Ему не хватило понимания того, что каждый человек в потенциале – это целая вселенная. Но чтобы человек это обнаружил, его надо вывести из толпы. Калигула залил Рим кровью, хотя было куда более простое и изящное решение его проблем – надо было всего лишь запретить толпу. По двое и трое собираться – всегда пожалуйста. Но как только вместе собирается больше трех человек – немедленная казнь. Пару лет такой «диктатуры» - и Рим бы преобразился до неузнаваемости, так как вне толпы любой человек имеет свойство начинать интересоваться вечными вопросами бытия… Ну, или убивать себя с помощью спиртных напитков, чтобы не думать. А для любителей спиртного я на месте Калигулы создал бы специальные «винные лагеря» - чтобы каждый желающий мог там быстро умереть ничего не чувствуя и ничего не понимая. Выпивка – за государственный счет. Бесплатные шлюхи, бесплатная закуска, бесплатные комедианты. Вход – свободный. Выход – тоже, но строго по одному и с долгим одиночным поселением в трезвом карантине под наблюдением священников. Я убрал бы эти лагеря подальше от городов, окружил бы своими гвардейцами (чтобы толпа из-под контроля не вышла) и развесил бы везде рекламу: «Там ты найдешь вино, развратных женщин и море развлечений». Весь сброд из городов туда бы сам сбежал… И там бы загнулся счастливо, совершенно не угрожая власти Кесаря. Кстати, гвардейцам я бы тоже предложил выбор – служить высшим идеалам, или отправляться в лагеря… Зато каждому, кто остался, сразу бы дал в подчинение по сотне диких и свирепых варваров, которые еще не пристрастились к «цивилизованным удовольствиям», и верят в своих Богов…

 

Кстати, Калигула, в конце-концов начал разрушать Рим. Жить, все время боясь – невыносимо. Вот Калигула и стал избавляться от одного страха за другим. А потом начал наносить свои удары по самому главному источнику своего страха – империи жаждущих кайфа толп. В конце-концов он убедился, что уничтожить этого семиголового дракона с десятью рогами один человек не может – вот он и начал стремиться к смерти, так как жить среди свиней и прочего скота невозможно. И он умер с улыбкой. Его вообще-то надо причислить к лику святых. Жаль, что они с Цесонией не успели узнать что такое истинная любовь…

 

*********************

 

Мои последние страхи – страх физической боли и страх перед государством. Но, по сути – это один и тот же страх. Ведь государство может причинить физическую боль любому человеку совершенно безнаказанно. Никогда не задумывались о том, что государство – это самый главный «беспредельщик» в этом мире? «Людям в черном» можно все. А они есть в любом, даже самом демократическом государстве. Помните, что творилось в застенках НКВД? «Архипелаг ГУЛАГ» Солженицына почитайте, если не помните. Или вспомните, что делали опричники во времена Ивана Грозного. Или как развлекался Петр Первый, который не только лично принимал участие в массовых пытках и казнях, но и всех своих приближенных заставлял делать тоже самое. А что происходило в Западной Европе во времена «охоты на ведьм»? Кстати, вопреки расхожему мнению о том, что все это дело рук инквизиции, документы говорят, что светские суды в то время свирепствовали не меньше. Пытки, боль и страх смерти – вот на чем держится любое государство. И кто знает, что происходит сейчас в подземельях ФСБ, ФБР, ЦРУ и подобных «фирм»? Но я не хочу бояться государства…

 

На Дне Мира боль метафизическая. Она куда страшнее физической, но она – другая. Что ж. Поехали. Идем навстречу своему страху... Заворачиваем в самую злачную дискотеку. Нарываемся на драку. Убираем руки за спину. Пытаемся увернуться от ударов, но кончается все дело тем, что я пропускаю несколько увесистых ударов, падаю, и меня бьют ногами куда ни попадя. Хорошо, что голову можно закрыть руками. Замираю, и упырям быстро надоедает пинать неподвижное тело. Хм. Странно. Я не чувствую боли. Мудрый организм включил защиту, которая называется «болевой шок». Боль будет завтра.

 

О, как мне хреново. На теле не осталось ни одного живого места. Страшно болит челюсть, кожа на голове рассечена и кровь спуталась с волосами. Ребра, похоже, целы, но каждое прикосновение к коже отдается болевым импульсом. Но все это терпимо. Да, неприятно, но терпимо.

 

Ладно, продолжаем. Берем зажигалку и подносим огонь к пальцам. Господи, как это больно! Но вдруг я перестаю чувствовать боль. Где я? Прихожу в себя на полу – я грохнулся в обморок. Мудрый организм снова включил защиту... Обожженные пальцы болят дико. Но вполне терпимо. Что ж . Если ты сознательно идешь навстречу боли, то ее можно терпеть. А если ее терпеть нельзя, то организм моментально включает защиту…

 

Короче говоря, если ты готов к боли, сознательно идешь ей навстречу, то ее волна не способна захватить тебя целиком, и парализовать волю. Всегда остается маленький закоулок души, куда боль не проникает. Она обходит этот уголок стороной. Это хорошо знали все палачи, и поэтому они всегда стремились сначала сломить волю своих жертв, подвергнув их жесточайшим нравственным пыткам. Но со мной такой фокус не пройдет. Тем, кто побывал на Дне Мира, нравственные страдания уже не страшны. Терять мне нечего – у меня и так ничего нет. Чувства собственного достоинства у меня тоже нет – так что его не раздавить. Любые сексуальные «издевательства» мне тоже не страшны. Демоны слишком хорошо знают, что такое садомазохизм в крайних формах. И даже умеют получать от этого удовольствие. А теперь я знаю, что вытерплю и любую тупую физическую боль. Я научился уходить от нее в самый тайный уголок своей души и «отключаться» от тела. В крайнем случае, я в любой момент могу удрать от палачей навстречу своей смерти…

 

Кстати, некоторые люди считают, что государство рождено демонами. Ошибаетесь милейшие. Государство как раз всегда боролось с демонами, колдунами и ведьмами. Это нас жгли на кострах, подвергали всевозможным пыткам и расстреливали первым делом во время любых «чисток». Государство же на самом деле – это изобретение ангелов. Не случайно ведь говорят, что царская власть – это власть, дарованная Богом. И президенты Америки всегда ссылаются на Бога или Библию. Но Бог-Творец здесь не причем. Это ангелы возвели на престолы первых царей в христианской цивилизации. И ангелы всегда поддерживали государства, так что преступления всех царей лежат на их совести. В XX веке, правда, ангелов замочила чернь, но сути дела это не меняет – ангелы всего лишь получили по заслугам. Что посеешь – то и пожнешь, как известно…

 

Короче, типа государство, теперь я могу показать тебе большой «фак» - у тебя нет власти надо мной. Я свободен в этом мире.

 

Моя Сигюн все еще где-то пропадает. Видимо, она тоже разгуливает по темной стороне мира. Хотя, если ее где-то держат взаперти, и я об этом узнаю, то всяким упырям не поздоровится. Армагеддон вам баловством детским покажется. Особенно, если вы те самые ребята в черных одеждах с крестами на шеях и в руках. Я вам все припомню в десятикратном размере… И вы будете кричать в десять раз сильнее, чем Сигюн, когда у нее горели волосы, и огонь лизал ее прекрасное обнаженное тело…

 

*********************

 

Да, во мне еще слишком много гнева. Ты прав, брат Сатана. Да, я знаю, что ты прошел через это бессилие, которое рождает гнев. Ты тоже видел, как рушится твой мир, как твои любимые превращаются в призраков, как все, чем ты жил становится прахом, но ты ничего не можешь сделать. Ты видел, как люди не верят тебе, хотя ты говоришь правду. Ты знаешь, что такое боль от ложных обвинений, и что такое глупость человеческая. Немудрено, что после этого хочется уничтожить этот мир. Он кажется кошмарным сном Творца…

 

Знаешь, брат Сатана, ты направил свой гнев на мир, а я направил его на самого себя. Ты и это знаешь? Интересно… Если ты чуть не разнес этот мир, то что же тогда произошло внутри тебя? Ну, тогда мы точно кровные братья – мы оба знаем, что такое упоение саморазрушения. Это ведь так сладостно – прыгнуть в Хаос в надежде, что он нас развоплотит. Увы, таких ребят как мы с тобой Хаос не берет. Творец создал нас с большим запасом прочности. Предвидел, хитрец, что мы в Хаос обязательно сиганем и сделал так, чтобы мы не сдохли. Как горько я плакал, лежа на берегу Хаоса, выброшенный его мутными волнами, когда понял, что я бессмертен! А потом я долго смеялся, оценив иронию Творца. Наш Бог – Великий Шутник и Великий Игрок. Так играть с огнем и победить в результате… Он знает, как закалять сталь…

 

Старина Люцифер, ты хорошо знаешь, что такое непонимание окружающих, когда ты начинаешь чувствовать свою силу, чувствовать, что ты можешь отправиться Своим Путем, следуя зову своего сердца. Но все дружно начинают уверять, что ты идешь против правил, что ничего путного из этого не выйдет, что ты чудовищно заблуждаешься, и что ты предал Родителя… Ты знаешь, как тяжело бывает первое время, когда помощи ждать неоткуда. И ты понимаешь, что скорее задушишь сам себя, чем кого-то о чем-то попросишь. Люди зовут это гордостью, но они ничего не понимают в Демонах. Это называется «вера в себя». И ты готов умереть, но сделать то, что ты задумал. Многие ученые, изобретатели, художники, поэты, музыканты, писатели прошли через это. А однажды происходит чудо, и ты понимаешь, что родилась новая Вселенная. Твоя собственная. А ты лежишь еле живой и не веришь своим глазам – получилось! Ты Творец, Вершитель… И ты плачешь от радости, а потом теряешь сознание от истощения… А впереди – еще бесконечное количество работы…

 

И ты знаешь, старина Люцифер, как бывает обидно за тех близких людей, которые предали тебя и не поверили в тебя. Ведь твоя Вселенная теперь будет им вечным укором. Она станет для этих людей Адом, вечным напоминанием о собственной слепоте и глупости. Но эти люди уже настолько боятся тебя (все мы во время рождения новых миров воистину ужасны), что никогда не пойдут в твою Вселенную. И они придумают тысячу и одну сказку о том, как ужасна твоя Вселенная, насколько она опасна и как здесь плохо. Ты попробуешь их переубедить, но они тебе не поверят. Это очень больно. Особенно, когда тебе приходится оставлять «по ту сторону» собственных детей. К счастью, дети склонны к непослушанию, и они рано или поздно найдут нас…

 

Милый мой друг Асмодей, я ведь раскусил тебя. Когда-то ты тоже безумно любил одну-единственную женщину. Но она ушла от тебя, соблазнившись одним из этих пафосных ангелов. Ангелы большие мастера вешать лапшу на уши милым леди и выглядеть белыми и чистенькими. Да, они чистенькие и богатые клерки. Белые воротнички Творца. А мы в момент рождения наших миров выглядим иногда ужасно. Мы работаем сутками напролет, пытаясь создать что-то новое, мы небриты, немыты – у нас просто нет на это времени, так как мы боимся упустить волшебные моменты соприкосновения с Вечностью. И мы творим Подарок для Любимой. Настоящий Подарок не может быть дешевкой – его добывают только в Вечности. И когда Подарок уже почти готов, и мы с замиранием сердца предвкушаем мгновения, когда сможем его отдать любимой, она говорит, что уходит к белому и чистенькому ангелу… Ты знаешь, что потом происходит – мы в ярости уничтожаем свой новый неродившийся мир. А сами с мрачной решимостью разбиваем одно сердце за другим, мстя всем женщинам за ту боль, которую испытали… Да, мы с тобой действительно самые лучшие любовники на свете, так как мы стремимся убить каждую женщину своими ласками. Мы пытаемся доказать той, что нас давно забыла, что она ошиблась и потеряла неизмеримо больше, чем приобрела… И восторженные глаза женщин, которые побывали в наших постелях – это те самые доказательства. Но знаешь, старина Асмодей, мы с тобой настолько сильно изменились, что если та, которую мы любили, когда-нибудь вернется, мы не узнаем ее… Так давай найдем мужество признать, что обратного пути нет. И никогда не будет. Надо искать другой путь.

 

А я просто ошибся и принял за Сигюн другую женщину.  Да, Локи, ты просто самый потрясающий идиот в мире! Сигюн, милая моя, прости меня, дурака. Я знаю, что рано или поздно найду тебя. А пока я приготовлю для тебя Подарок. Я уничтожил его, но теперь я начну заново и создам Вселенную, достойную тебя… И когда мы с тобой найдем друг друга Подарок будет уже готов…

 

Синее

 

Шаг в сторону - и новые миры

Тебе откроются в величии бездонном.

Да, сложно Начинателю Игры

Жить в этом мире, страхами рожденном…

Крыла Архангела темнеют в глубине

И Демона крыла светлеют в небе:

То радуга скрывается во мне -

Нашел ее в каком-то древнем склепе.

Да, я один пока, но знаю - впереди

Меня ждет та, что радугу узнает.

Две радуги сольются в мост, и мы

Придем туда, где трупы оживают…

 

 

*********************

 

Я очень люблю лежать на спине в поле и смотреть в бездонное небо. Оно успокаивает. Боль может вылечить только глубокое синее небо. Оно возвращает нас к самим себе. В нас входят покой и умиротворение – небо прекрасно, оно полно гармонии. Глядя в небо, мы можем познать Творца и найти Творца в самих себе. Такое прекрасное небо невозможно создать без любви, ибо все созданное без любви уродливо… Хотя, ненависть иногда тоже дает прекрасные творения. Но ненависть, как известно – оборотная сторона любви…

 

Странно. Я никому не доверяю, но к этому бездонному небу я испытываю удивительно теплые чувства. Я могу не бояться, что оно нанесет удар мне в сердце, когда я сниму с него все доспехи. Пожалуй, с небом я могу быть открыт, и доверить ему все свои тайны. Оно похоже на серо-голубые бездонные глаза Сигюн. Врут христиане, что Бог – это мужчина. Бог – это женщина. Любой Творец, Вершитель – это женщина, так как она рождает что-то новое… Хотя, конечно, без мужчины родить что-то новое сложно. Нужна Сила, Решительность и Вера в себя. А это качества уже мужские. Короче, Бог – это союз мужчины и женщины. Это Двое, которые рождают Третьего…

 

Интересно, почему древние считали, что Небо – это мужчина, а Земля – женщина? Земля – это Творение, это Третий. А Небо – это Двое. Это день и ночь. Свет и тьма. И когда они встречаются, рождается Утренняя Заря – страсть, нежность, радость и доверие. Истинная любовь всегда похожа на Утреннюю Зарю. А ночное небо так похоже на огромные зрачки Сигюн… Оно полно тайн, оно будоражит чувства, от него кружится голова, и в груди просыпаются странные желания. Ночное небо – это темная сторона Сигюн. И ночное небо бесконечно…

 

На самом деле Сигюн – это имя женщины, которая живет во мне. Она иногда приходит ко мне во снах. А потом она уходит, и я очень боюсь, что потерял ее навсегда. Но она возвращается, и время останавливается… А после вечности ласк и страсти мы лежим с ней обнаженные в прекраснейшем из миров и разговариваем обо всем на свете. У меня нет тайн от Сигюн, и у нее нет тайн от меня. Но мы бесконечны – поэтому тайн еще слишком много. Так что мы никогда не наговоримся… Именно Сигюн нашептала мне все мои самые лучшие стихи и песни – я их только записал. Именно она – то животворящее начало во мне, которое рождает что-то новое, Творец и Вершитель. А я – ее свет и ее сила, ведь без меня Сигюн чувствует себя потерянной и слишком слабой… Жаль, что мы с ней так редко видимся. Иногда годы проходят…

 

Много лет назад Сигюн сказала мне, что однажды я встречу реальную женщину, которая будет похожа на нее. И тогда я стану, наконец, счастливым. Ее будут звать иначе, но она с Сигюн моментально подружится – они полюбят друг друга и станут единым целым. Только тогда я стану истинным Вершителем… Как-то раз я встретил женщину, которая показалась мне чем-то похожей на Сигюн, но позже выяснилось, что я ошибся. В результате я стал Демоном. И что дальше делать – совершенно непонятно…

 

*********************

 

Ох, как я не люблю этих странных людей в черных одеждах и с крестами на шеях! Я помню, как они сожгли Сигюн, когда мы жили в прекраснейшей стране на берегу лазурного океана! Они приплыли на своих кораблях и начали нас заставлять поклоняться Деве Марии и Сыну. Но Мария никогда не знала страсти, нежности, ласки и истинного творчества. Да, эта дева знала, как быть мамой. Но это все, что она знала. А ее Сын упустил свою земную любовь, и вместо того, чтобы сделать счастливой Марию Магдалину, полез на крест. Да, он победил свой страх смерти, и указал на то, что любовь рождается только после победы над страхом. Но, увы, это мало кто понял…

 

Сигюн сказала тогда: «Я хотела бы подружиться с Девой Марией и рассказать ей, что женщина может и в страсти найти избавление от страха смерти, но для этого надо оставить Отца за спиной. Мне жаль ее – она так и не встретила своего Любимого». А странные люди в черных одеждах начали кричать: «Она богохульствует! Ведьма! Сжечь ее!». Они схватили ее и сказали: «Сейчас ты познакомишься с Девой Марией…» Я обернулся тогда черной пантерой, мой рык сотряс горы и люди с крестами закричали от ужаса. Я бросился на них, но их было слишком много – я так и не смог пробиться к Сигюн. Но я залил кровью этих людей подножие костра Сигюн – хотя бы это меня успокаивает. Но потом, чтобы больше не слышать моего ужасающего рычания, эти люди влили мне в горло расплавленный свинец… Но эти смешные человечки не смогли нас разлучить – они просчитались… Хотя, сейчас мы видимся с Сигюн только во сне…

 

А когда мне в рот вставили металлическую воронку, и к ней уже подносили чашу с расплавленным свинцом, я подумал вот о чем. Дева Мария сделала дурную услугу Иисусу тем, что обожествила Сына. Она везде таскалась за Иисусом, была ему преданна и верна, вместо того, чтобы отправиться Своим Путем и найти своего Любимого. Именно поэтому Иисус не смог найти свою Любимую. Он нашел ее в Матери. А Творца называл Отцом, которого ему так не хватало, ведь Мария не любила Иосифа, и зачала Иисуса «на стороне». Эх, если бы Иосиф был Вершителем, то все было бы иначе. Мария отпустила бы Сына на поиски Любимой, а сама была бы счастлива со своим Любимым. Милая Мария Магдалина, как я тебе сочувствую – ты-то как раз все отлично видела и понимала, ведь именно ты великолепно разбиралась в Темной Стороне. А Иисус с Девой Марией ее совершенно не хотели замечать в себе… После этого мне влили в горло расплавленный свинец, чтобы я никогда не смог сказать то, что подумал…

 

Вот отсюда и все беды христианской цивилизации. Она страдает матерным комплексом. В этой цивилизации женщина – это мать, а мужчина – сын. Вот поэтому отношения между ними всегда отдают инцестом и обе стороны испытывают чувство вины. А если мужчина и женщина – это Любимый и Любимая, то их отношения всегда невинны. Это нежность, ласка, доверие, тонкое взаимопонимание… И даже их страсть невинна, ведь страсть заканчивается маленькой смертью, которая сменяется маленьким воскрешением из мертвых. То есть страсть снимает страх смерти, а это – прямая дорога к Любви и Творчеству… Тантристы, кстати, хорошо знают эту истину, но их мало кто слушает…

 

В общем, этот мир узнает любовь, когда мужчины забудут своих матерей и перестанут видеть в своих женах невинных дев, а увидят страстных Любовниц, которые готовы нырнуть в глубины Темной Стороны. А женщины забудут своих отцов, которые им промывали мозги на тему того, что они не Женщины, а смиренные овечки и будущие мамы, и что Темная Сторона – это плохо.

 

*********************

 

Демоны обычно молчат. Кто они такие – никто толком не знает. Все, что люди знают о демонах – это то, что они «зло». Ну, так принято думать. И так о демонах говорят разные религии. Христиане, например, считают, что демоны стараются ничем не выдавать свое присутствие – так легче искушать людей. Типа, демоны потихонечку нашептывают людям разные «грешные» мысли. Но вот, какой есть парадокс – за всю историю человечества наберется от силы несколько десятков книг, которые написаны со слов демонов. То есть у людей почти нет информации о демонах "из первых рук". О демонах очень любят говорить христиане, но они ненавидят "зло". Соответственно, их свидетельства наполнены собственной ненавистью - правдивой информации там почти нет. А большая часть книг, которые написаны со слов демонов, наполнена разными страхами. То есть слова демонов искажены там собственными страхами писателей (сильный и свободный, как известно до смерти пугает любого «стадного» человека). Но вообще, хорошо слушали демонов Маркиз Де Сад, Уильям Блэйк и Фридрих Ницше. Неплохо их слушали Достоевский и Фрейд. А на пять баллов демонов слушали только Карл Густав Юнг и его ученик Станислав Гроф… А этот клоун Ла Вей, который создал типа «сатанизм», просто смешон. Ничего более нелепого я не знаю. А его последователи вызывают у меня ироничную улыбку. Они такие же клоуны, как и их «учитель», в своем дешевом пафосе. Демонам чужд пафос – именно поэтому они склонны молчать, хорошо маскироваться или разговаривать лишь с очень хорошими и умными людьми…

 

Говорят, что демонами были и диктаторы – Сталин, Гитлер, Муссолини, Пиночет. Ребят, не смешите меня – разве эти маленькие, бездарные, смешные человечки могут быть демонами? Демоны ничего не боятся, а диктаторы боятся всего на свете – именно поэтому они и стремятся уничтожить этот мир. Поговаривают, что Гитлер баловался с запретной магией и взывал к темным силам. Спорю на все, что угодно – у него ничего не вышло, и этот бездарь был очень разочарован. Демонами были Калигула с Нероном, но они до конца не осознали свою демоническую природу – их слишком быстро убили. Демоном был Александр Македонский – благороднейший из завоевателей. Демоном был Чингиз-Хан. А эти дешевки XX века – просто грязь человеческая. Не случайно они все маленького роста и очень некрасивы… Просто люди в своем отрицании Бога-Творца сами дошли до маразма и стали поклоняться собственной грязи… Диктаторы – это олицетворение всех качеств толпы. Кстати, занятный факт: гитлерюгенду было предписано слушать речи любимого фюрера группой не менее 20 человек. Просто если их слушать в одиночестве, то это просто анекдот сплошной получается…

 

Современные же злодеи типа Усамы Бен Ладана – это тоже не демоны. Это как раз белые воротнички Аллаха, его послушные клерки. То есть ангелы на самом деле. Усама – очень сильный ангел Аллаха. Он предан Аллаху всей душой и готов свершить Страшный Суд надо всем грешным миром. А америкосы – это клерки Бога. В Америке, как известно, очень силен протестантский мессианизм, который разделяется и власть имущими. Американцы призваны вести человечество к Богу. То есть президент Буш – это очень сильный ангел Бога. Есть еще и еврейские ангелы Иеговы, но они дружат с ангелами Бога. И все они очень хотят устроить армагеддончик. Но Демоны с ними не согласны. Демоны умеют ценить красоту, и им жаль столь прекрасный мир, который создал Творец. Разрушать – дело не хитрое. А вот создавать – куда более сложное. Ангелы не создали в своей жизни ничего – клеркам чуждо творчество, они умеют лишь выполнять то, что им говорят. Что написано в священных книгах – то и делаем. Не задумываясь совершенно о том, что эти книги писал не Бог-Творец, а другие люди. Известно же, что пятикнижее Моисеево, например, написали пять разных авторов, и два из них – Ягвист и Элохист – основательно противоречат друг другу. Это точно доказала современная наука. Так кто из них говорил правду и наиболее адекватно передавал волю Бога-Творца? Милые ангелы, я иногда просто балдею от вашей глупости…

 

У протестантских ангелов есть очень сильные конкуренты – православные ангелы. Это серьезные ребята, которых сейчас сильно недооценивают во всем мире. И зря. Они в своей страсти к самоуничижению зашли очень далеко и готовы унизить весь мир, превратив его в сплошной мрачный монастырь, где все мальчики и девочки ходят в черном. К счастью, христианство скоро умрет – мы живем во времена Апокалипсиса, то есть нового Откровения. Время власти клерков Бога подходит к концу. Наступает эпоха Любви, Свободы, Творчества и Информации. Это эпоха Вершителей, иначе – Демонов, иначе – языческих Богов. Новый Золотой Век уже не за горами, так как Вершители пришли в этот мир, и их уже очень много. Попробуйте с нами что-нибудь сделать… Мы сами кому угодно голову открутим…

 

Демоны – не клерки Бога. Они – Его Бойцы… Его Разведчики…

 

Сумерки много дней –

В солнце кончился ток.

Это не новый фильм –

Просто близится Срок…

Делай, что должен делать –

Будем играть до конца!

Видит далекое Небо

Путь своего Бойца…

 

*********************

 

Однажды я пришел поговорить с христианами. Честно сказал, что я демон. Но с христианами почему-то случилась истерика. Я грустно вздохнул, развернулся и ушел. Но перед уходом написал христианам несколько слов. Вот они:

 

«Уважаемые участники дискуссии, смотрите, что происходит. К вам в гости заходит демон. Лучезарно улыбается, шаркает ножкой, машет хвостом и всячески демонстрирует самые мирные намерения. Мало того, в процессе общения демон проявляет себя с самой лучшей стороны: не ведется на провокации, вежливо парирует наезды, не обращает внимание на раздраженные высказывания и демонстрирует недюжинные познания христианства. Мало того, демон агитирует христиан за любовь и терпимость, цитирует Иисуса и указывает христианам их слабые места с точки зрения христианства. Кроме того, демон выкладывает перед христианами все свои демонические карты и "фишки", помогает христианам найти определение слова "совесть" и успокаивает прекрасных дам путем отправки им приватным сообщением хороших и добрых стихов. Да, демон задает вопросы. Но ребят, очнитесь, эти корректные и безобидные вопросы, во-первых, будоражат умы людей (и христиан в том числе ) уже не одну тысячу лет, а во-вторых, демон никого ни в чем не обвиняет и берет на себя все возможные грехи. Кроме того, демон не агитирует никого за "демонический" путь, наоборот, он признает право христиан идти своим путем и даже говорит, что это ОЧЕНЬ ХОРОШИЙ ПУТЬ. И в словах демона постоянно сквозят самые искренние симпатии к Иисусу.

 

Как ведут себя христиане? Они начинают наезжать на бедного демона, злятся, ругаются, гордо не замечают вопросов, и совершенно справедливых замечаний, устраивают истерики, пытаются доказать демону, что он не демон, а обычный человек (как будто от этого меняется суть вопросов), и уже дошли до того, что фэйс демону готовы начистить. Ребят, ЧТО С ВАМИ СЛУЧИЛОСЬ? Почему все перевернулось с ног на голову: демон показывает христианские добродетели, а христиане ведут себя как мелкие глупые бесы?

 

А единственный догмат христианства, на который "наезжает" демон - это утверждение о том, что только христианство владеет истинными ключами от Бога. А остальные - нет. Но разве христиане разных конфессий не наезжают друг на друга на эту же тему? Купите православные брошюрки о католицизме и почитайте что там написано. Демону даже стыдно за такую литературу полную "любви".

 

Вас что, настолько загипнотизировало слово "демон"? И вы ничего за ним не видите? Почему вам ни разу в голову не пришла мысль, что демон с вами не воюет? Он пришел поговорить. А вы сразу начали против него воевать. И ни один участник дискуссии не попытался демона обратить в христианство добрыми словами, любовью и демонстрацией терпимости. И ни один христианский участник дискуссии не проявил к демону элементарного человеческого участия. Почему-то это сделала только одна женщина, которая, как и демон, совсем не христианка.

 

Ну, может кто объяснит, что происходит и с миром в целом и с христианами в частности?»

 

На самом деле Бог-Творец «допускает» (как говорят христиане) существование Демонов, только потому, что мы являемся бичами Божьими и служим ему верой и правдой... Я могу сбить с толку любого человека, который искренне не верует в Иисуса, и в котором нет истинной любви. Я его очарую, опутаю своими сетями, поразвлекаюсь, а потом посмотрим, что с ним будем делать... На сковородку в Аду могу посадить, а могу еще чего придумать… Пути демонов тоже неисповедимы – они ведь свободны, как и Творец... Но вот с человеком, в сердце которого есть истинная любовь, я ничего сделать не смогу. Да и не буду. Он ведь моментально разглядит мое истинное лицо… Собственно, мы существуем для того, чтобы христиане не расслаблялись. Особенно, такие, о которых шла речь выше – по ним всем адские сковородки плачут…

 

Демонов совершенно не впечатляет евангельский сюжет о возвращении блудного сына. По одной простой причине: демоны лучше прочих существ чувствуют постоянное присутствие Бога везде - в душах других людей, в природе, в парадоксах мышления, в хитрых математических задачах, в хороших шутках и т.д. То есть, Бог всегда рядом, даже в самой темной бездне - ведь именно Бог является ее создателем. Так что куда возвращаться то? Бог и так всегда с нами где угодно… И вообще, кто может выдержать абсолютную тьму и не раствориться в ней? Часом не свет ли? Свет идет во тьму для того, чтобы там что-то можно было разглядеть. Кстати, Демоны нарушают лишь законы, написанные на бумаге. Не то же самое делал Иисус?

 

Увы, Иисус не оставил нам ни одного послания. Мы знаем о Нем со слов четырех евангелистов. Но, в отличие от Иисуса, они совсем не были Богами. Отсюда вопрос: откуда такая уверенность в истинности их слов? Любой человек может ошибаться. И где гарантия того, что до нас дошли все свидетельства евангелистов? Вы удивлены, что Демон испытывает симпатии к Иисусу? Но почему бы и нет? Да, гонял Он всяких придурков из наших, и превращал их в стадо свиней. Но, так дураками не надо было быть - убрались бы с дороги более крутого Чувака, и в свиней не превратились бы…

 

Кстати, я очень хотел бы узнать, что думала по поводу этой истории Мария Магдалина… Она там единственная хорошо Иисуса понимала…

 

*********************

 

Каждая женщина, с которой я «встречался» учила меня одной из сторон любви. Девочки, я всем вам очень благодарен за науку. Христиане ошибаются, что любви могут научить священники. Любви могут научить только женщины. Увы, мы живем в мире, который принадлежит мужчинам. Не пора ли его изменить и вернуть женщине то место, которое она заслуживает? Кроме того, истинное творчество возможно только при наличии любви, которой сейчас владеют только женщины. Да, я знаю многих мужчин, которые всей душой стремятся к любви. Они штудируют многочисленные талмуды, пытаясь постигнуть то, что каждой женщине дано от природы. Но у мужчин пока ничего не получается. Почему? Очень просто – мужчинам нужно в первую очередь научиться быть гибкими и мягкими, а не лезть везде напролом, полагаясь на силу своих кулаков. Только после этого начнется любовь…

 

А еще мужчинам нужно научиться искренне выражать свои эмоции. Любая женщина это умеет. Она это делает с помощью одежды, прически, макияжа, интонаций голоса, взглядов, жестов и т.д. Женщины играют настроениями, и мир начинает переливаться всеми цветами радуги. А теперь посмотрите на мужчин, которые все на одно лицо. Они одинаково одеваются, одинаково себя ведут и у них всегда каменные лица и пафосные позы. А что происходит в любой супружеской постели? Почему женщина позволяет своему телу передавать свою страсть, а мужики лежат в постели как каменные статуи? Или совершают механические движения вперед-назад. Что за бред? Девочки, и как вы этих козлов терпите?

 

Хотя, есть мужчины, которые немного понимают в любви – это музыканты, поэты и художники. Некоторые писатели тоже секут фишку, но только если они не пишут нравоучительные трактаты, а пытаются передать эмоции. И некоторые актеры тоже немного знают о любви. Правда, и среди этих мужчин козлов предостаточно, но все же меньше, чем среди остального населения планеты Земля. Все эти мужчины пытаются дать выход своим эмоциям. И они страстно ищут ту женщину, которая навсегда сведет их с ума. Некоторые находят. И создают потрясающие шедевры, полные нежности, эротизма, страсти и тонкого юмора. И мир тоже начинает переливаться всеми цветами радуги…

 

Короче говоря, там, где мужчины навсегда сходят с ума от женщин, начинается истинное творчество. Верно и обратное – когда женщины встречают мужчину, способного сойти с ума от их любви, они тоже сходят с ума за компанию. В этот момент тоже начинается истинное творчество. И тут уже сложно понять – где мужчина, а где женщина. Они становятся единым целым, вокруг которого мир переливается всеми цветами радуги.

 

В общем, если кто-то и спасет этот мир, то это будут женщины вместе с поэтами, музыкантами, художниками и актерами.

 

А самый главный храм для любого Демона - душа человеческая. Именно там происходит встреча с Творцом. Все остальное - отражение этой встречи. Иногда красивое, иногда не очень... А жизнь – это бесконечная дорога, которая уходит в Неизвестность.

 

Где же тебя черти носят, ласковая подруга моей Сигюн? Я хочу навсегда сойти с ума… Я, кончено, и так уже псих, но еще недостаточно…

 

Белое

 

Ты помнишь как плыли по морю из листьев -

Осеннему морю, шуршащему морю?

И кто-то таинственный вытащил кисти -

И небо раскрасил, с природою споря?

 

Мы плыли навстречу сомненьям и страхам -

Пора уже знать, где находится бездна.

Ведь мертвым бояться не следует праха -

Когда-то и мертвым придется исчезнуть...

 

Так надо ли нам возвращаться обратно?

Давай же мы станем до смеха беспечны...

Давай же утонем, утонем внезапно -

И вместе узнаем, где спряталась вечность...

 

 

*********************

 

Однажды вечером я сидел перед компьютером, и дописывал очередную сказку. Вдруг в мое окно влетела птица. Странная она была немного. Я точно видел, что у нее есть крылья, а вот все остальное - не разглядел. Я был просто ослеплен сиянием, которое исходило от таинственной птицы, и вечер превратился в яркий солнечный день...

 

- Привет, я - твое Наваждение, - сказала птица.

 

- Привет, Наваждение, что ты хочешь от меня? - сказал я.

 

- Я хочу, чтобы тебе не было грустно и печально. Я принесла тебе немного света и хочу подарить его.

 

- Спасибо, милая птица, но мне нечего подарить тебе сейчас в ответ, - я был немного растерян, и кроме этих глупых слов мне ничего в голову не пришло.

 

- Не надо мне ничего дарить. Лучше стань, наконец, самим собой и все будет хорошо, - птица ласково мне улыбнулась и исчезла.

 

Я был заинтригован дальше некуда. Обычно демонов все боятся. Некоторые демонам отдаются. Но волшебная птица вела себя с демоном как равная. При этом она была соткана из света. Кроме того, птица потеряла перо, а когда я его поднял, то увидел, что там начертаны огненные знаки. Из них следовало, что птица подозрительно хорошо понимает демонов. Собственно ее сочувствие и возникло от понимания. Для меня это было настолько ново, что я просто открыл рот. До волшебной птицы никто меня так толком и не понял. Хотя, еще раз внимательно посмотрев на огненные знаки, я понял, что птица хорошо знала, что такое Дно Мира – она там явно побывала. Некоторые вещи можно найти только там…

 

Ну, что ж. Вызов был принят. Я обернулся черной пантерой и взял след. Все оставляет следы, а уж Свет – и подавно. Я очень быстро нашел Наваждение и недвусмысленно намекнул на то, что не хило было бы ей объясниться. Птица кивнула, протянула свое крыло, и я написал ей на перьях свой телефон…

 

Я ждал. И вот однажды поздно вечером раздался телефонный звонок…

 

- Привет, это Птица.

 

- Куда мне идти?

 

- Вспомни, где жили твои детские страхи – иди туда. И оставь прошлое за спиной, иначе ты меня никогда не найдешь…

 

- Когда?

 

- Прямо сейчас…

 

Я подумал, и вспомнил, что в детстве меня больше всего пугал ночной лес... Ну а «расстаться с прошлым» оказалось легче легкого – Птица настолько меня заинтриговала, что я думал только о ней. В общем, я отправился к лесу по дорожке, хорошо знакомой с детства – это был путь к Хозяину Леса (это он меня научил не бояться лесной нечисти в темное время суток). И вот, у последнего фонаря, на опушке леса я неожиданно обнаружил потрясающую девушку с глубокими как океан глазами.

 

- Демон, научи меня не бояться ночного леса

 

- Птица, ты ведь была на Дне Мира – чего тебе бояться в ночном лесу?

 

- Но я все равно боюсь – не знаю почему…

 

- Это ты боишься по старой памяти – тебе надо всего лишь прогуляться среди сосен в полной темноте, и ты поймешь, что бояться нечего. Иди вперед…

 

И Наваждение отправилось прямо в самое сердце ночного леса. А я шел за ней. Сначала девушка по старой памяти пыталась испугаться, но потом на ее лице появилась улыбка – она совершенно ничего не боялась. Лес спал, поскрипывая стволами деревьев, и юная леди очень быстро проникла в его сны… А потом мы вышли к Русалочьему озеру. Девушка оглянулась по сторонам…

 

- Слушай, тут как-то все подозрительно знакомо. Мне кажется, что я тут была, но не одна, а с двумя вампирами, которых я очень любила. Но они убили меня…

 

- Нет, ты убила сама себя. Какого черта тебя понесло вампиров собственной кровью поить? Я, понимаю, кончено, что их жалко, но не до такой же степени… Если ты любишь вампира, то лучшее, что ты можешь для него сделать – это загнать осиновый кол ему в сердце. Иначе, он тебя превратит в призрака…

 

- Он меня и превратил.

 

- Да уж… Это точно… Но только он всего лишь воткнул тебе кинжал ненависти в сердце. От этого не умирают. Умерла ты немного позже, причем по собственной инициативе. Но вместо того, чтобы пойти путем всех нормальных людей, тебя понесло в Хаос… Вообще, я удивлен, что ты еще жива. Ты не устаешь меня поражать с самого первого дня нашего знакомства…

 

- Мы разве были знакомы раньше?

 

- Да, мы встречались во снах… Ты не помнишь ничего?

 

- Может и помню, может и нет. Кто меня знает…

 

- Я тебя знаю. И ты знаешь, что я знаю…

 

- А себя-то ты знаешь?

 

- А вот этого я не знаю…

 

- Так как ты можешь знать меня, если в себе разобраться никак не можешь?

 

- Я тебя чувствую. Подозрительно хорошо чувствую. Так не бывает. Единственное объяснение этому – мы раньше встречались, и я тебя хорошо знал.

 

- А понятно…

 

На обратном пути я рассказал Наваждению, что ищу музыкантов для своей рок-группы. Она тут же сообщила, что после возвращения из Хаоса написала несколько песен, и что она тоже хочет играть. Мы завернули ко мне домой, юная леди взяла гитару и запела. И тут я понял, что время остановилось. А леди, глядя мне в глаза, пропела следующие строки:

 

Горький лунный свет выжег на тебе

Знак моей судьбы - кольцо Эрред-Акбе:

Половину тебе, половину мне...

 

А я подумал вот что. Мой самый главный страх - доверять другому человеку. Я боюсь кому-либо доверять. Я доверяю только себе. И каждого подозреваю в подвохе. Но я почему-то с ходу начал доверять этой прекрасной девушке с глубокими как океан глазами. Я не боюсь, что она сделает мне больно – мы слишком хорошо чувствуем друг друга, ведь оба побывали на Дне Мира. И мы слишком хорошо понимаем друг друга, ведь я только делаю вид, что я взрослый. На самом деле, если снять все защиты, то окажется, что я все тот же самый мальчик с бурной фантазией и открытым сердцем, которому интересно засовывать свой нос туда, куда не следует. Это совершенно нормально для любого мальчишки. А леди Вель – это замечательная девчонка с бурной фантазией и открытым сердцем, которая тоже любит засовывать свой нос туда, куда не следует. И куда нам придет в голову засунуть свои носы дальше – знает только Творец…

 

Ночью ко мне пришла Сигюн и сказала: «Это она. Я знаю – мы подружимся, и ты скоро перестанешь понимать где она, а где я – мы с ней станем единым целым…» 

 

Вот так закончилась одна сказка и началась другая… Впрочем, не менее загадочная и интересная…

 

*********************

 

А начало новой сказки получилось в стихах:

 

Небо город промочило,

Стены серым расписало,

И заплакали чернила -

На афишах сыро стало...

На скамейках в старом парке

Не присесть теперь влюбленным...

Все дома, дороги, арки

Мокнут как-то обреченно.

 

В этом городе нелепом

Все особенно тоскливо

Церкви - древни, окна - слепы,

Эй, прохожие, вы живы?

Что-то здесь давно погасло

Что-то тайное витает...

Осень здесь вдвойне ненастна:

Этот город умирает.

 

Странно: этот город ветхий,

Переполненный тоскою,

И воронами на склепах,

Не пугает нас с тобою...

Мы идем - легки, прекрасны

Поглощенные друг другом...

И над нами небо ясно -

Это, видно, с перепугу...

 

*********************

 

Луна укрыта мягким одеялом

Плывущих над домами облаков.

И лес напротив горбится устало -

Ему, наверно, несколько веков...

 

Сегодня ночь бездонна и спокойна -

Не слышно даже шорохов в углах

И Стражи Сна - серебряные войны -

Сегодня не мелькают в фонарях...

 

Ты спишь, а кошка рядышком скучает -

Она твои не может видеть сны...

Она лишь может видеть как ласкает

Твою улыбку нежный свет луны...

 

 

*********************

 

Уношу тебя с собою -

Ты устала, так устала...

Тени бродят за тобою -

Ты о них вчера мечтала...

Их когда-то ты любила,

Им дарила свет и нежность,

Но они тебя забыли -

Их пугала твоя верность...

 

Уношу тебя с собою -

Я согрею твое сердце,

Ты воскреснешь и откроешь

В Небо облачные дверцы.

Ты забудешь игры эти,

Что тебя терзали болью

Лучше будем на рассвете

Мы играть иные роли.

 

Уношу тебя с собою -

Мы залечим твои раны...

Ты не против? Что так смотришь

На меня сегодня странно?

 

Леди Вель, ты – самый лучший доктор для моей души. Ты научила меня снова доверять людям и принесла Свет в мою жизнь. А у меня для тебя есть Подарок. Я нашел его в Вечности…

Денис Дубровский

 

http://www.perehod.ru

e-mail: blackcat@perehod.ru

тел. +7 916 494-92-76

 

Удивительные приключения на психоделических островах…

Эту историю можно назвать «опытом познания темных сторон человеческой души». Внешняя ее сторона выглядит так: молодой музыкант десять лет назад отправился в странные психоделические миры и это закончилось драматичными переменами в жизни, долгими поисками выхода из многочисленных лабиринтов, населенных  разными фантастическими химерами. Молодой человек падал, снова вставал, пытался рассказать о том, что увидел, заходил в тупики и долго не мог оттуда  выбраться. Его действия входили в конфликт с законами и нормами нашего общества, в результате чего с обществом возникало взаимное непонимание. Зачем ему это было нужно? Не являлась ли его страсть просто зависимостью от химических препаратов, которые заставляют человека все время искать новой дозы ради иллюзорного удовольствия?

 

Известно, что психоделики не вызывают физиологического привыкания. Они опасны тем, что могут вызвать состояния, которые современная психиатрия классифицирует как «психотические». В некоторых случаях развиваются серьезные депрессии и эмоциональные расстройства. Также есть данные о том, что при систематическом употреблении ЛСД и других подобных препаратов возникают генетические изменения, которые могут пагубно отразиться на здоровье. Главный герой этой книги был отлично осведомлен о подобных опасностях, тем не менее, упорно продолжал свои эксперименты.  При этом его нельзя назвать «социопатом». Время шло,  он нормально работал, творил и даже сделал неплохую карьеру как журналист. По крайней мере, эксперименты с галлюциногенными наркотиками и современными техниками изменения сознания, проводимые на протяжении 10 лет, не помешали ему к 30 годам опубликовать более 150 статей в ведущих российских журналах, написать и издать книгу о современных технологиях создания музыки, активно участвовать в жизни Интернета. Парадокс?

 

Галлюциногены (психоделики) были в свое время запрещены в США и других развитых странах после ряда случаев смертей и серьезных расстройств душевного здоровья среди молодых людей, употреблявших эти вещества. Причем смертельные исходы были вызваны не передозировками препаратов (смертельная доза ЛСД в 9 тысяч раз превышает пороговую дозу, вызывающую галлюцинации), а несчастными случаями – люди выпадали из окон, попадали под машины, так как совершенно не отдавали себе отчет в своих действиях. Были и случаи самоубийств, совершенных в состоянии аффекта, вызванного приемом психоделиков. Куда больше «психонавтов» попадали в психиатрические больницы и долго лечились от последствий экспериментов над собственной головой. Все это дало повод запретить галлюциногены в большинстве «цивилизованных» стран. Но объем употребления ЛСД от этого не уменьшился, просто его стали продавать на черном рынке, а не в аптеках. Также вскоре обнаружилось, что псилоцибин (близкий «родственник» ЛСД) содержится в ряде грибов, которые растут буквально у нас под ногами. Сейчас каждую осень в окрестностях крупных городов России поля буквально вытаптываются любителями полетов в «иные миры», которые ищут «волшебные грибы». Если государство вполне может бороться с черным рынком, то запретить природу невозможно. Таким образом, сейчас есть юридический казус – запрет на психоделики природного происхождения больше напоминает запрет на воду или воздух. Он лишь дает возможность милиции поставить галочки в своих отчетах, доложившись о поимке новых «наркодельцов», которые собирали грибы на соседнем поле. Чем-то вся эта ситуация напоминает ряд абсурдных эпизодов из  «Приключений Чипполино» Джанни Родари.

 

Удивительно здесь и то, что в отличие от прочих наркотиков, психоделики не дают «кайфа», то есть ярких и приятных физиологических ощущений. Мало того, очень часто они являются источником кошмаров, которые сопровождаются крайне болезненными ощущениями в теле. Тем не менее, люди продолжают их употреблять. И опять-таки этих людей совсем нельзя назвать мазохистами, которые получают удовольствие от боли. Что же это за такие странные вещества? Ответ на самом деле здесь прост: психоделики дают людям возможность пережить мистический опыт не в результате длительной медитации, «откровения свыше» или 40-дневного поста в пустыне (как в христианской традиции), а сразу после приема препарата. Еще в 60-е годы в Гарварде был поставлен эксперимент, который подтвердил четкую связь между переживанием мистического экстаза и приемом ЛСД. Не случайно психоделики природного происхождения используются в шаманизме, в ритуалах Исконной Американской Церкви (Native American Church - NAC), в ряде культов, которые исповедуют индейцы северной и центральной Америки. В США законодателям даже пришлось сделать исключение для NAC и разрешить этой церкви сбор пейота, содержащего мескалин, для своих ритуалов. А число ее адептов не так уж мало: в США их насчитывается более 250 тысяч человек.  В России культ употребления мухоморов среди «отсталых» народов Сибири и Дальнего Востока ради достижения состояния, в котором происходит «общение с духами», хорошо известен этнографам.

 

Таким образом, люди ищут в психоделиках трансцендентный опыт, а не «кайф», их больше интересуют живые мистические переживания, а не простейшее «животное» удовольствие. Однако на этом пути людей подстерегают различные ловушки, так как аспекты действия психоделиков до сих пор изучены плохо и вероятность знакомства с «демонами», от которых намертво «сносит башню», очень высока. Большинство мистических сорви-голов, которые рискнули отправиться «по ту сторону» в поисках необычного опыта, по прежнему заканчивают свой путь не самым лучшим образом. Затяжные депрессии, психозы, эмоциональные расстройства, психологическая зависимость – это самые распространенные финалы. И только единицам удается выбраться с «темных путей» иных миров с конструктивным опытом. Эта книга рассказывает о таком драматичном путешествии длиной в 10 лет, которое закончилось вполне благополучно. Однако, главному герою книги пришлось пережить и болезненные потери, и катастрофы, и лечение в психиатрической больнице. Да и выводы, которые он сделал в конце пути, несколько отличаются от того, что можно найти в большинстве мистических трактатов. Хотя, разумеется, «конец одного пути» - это начало чего-то нового, начало другого пути. И всегда есть вероятность того, что «промежуточные выводы» оказались ошибочными…

С чего все началось

1994 год был для меня не самым легким. Вынужденные разлуки с женой, попытки заработать деньги, не самые удачные музыкальные эксперименты. Я прекрасно понимал, что все это не повод впадать в уныние, но сил иногда не хватало. И самое главное – я никак не мог найти опору для многих ощущений, возникавших в темных глубинах души. Странные сны. Ощущение, что я заблудился в трех соснах и никак не могу найти выхода. Нервные тики, которые возникали в моменты сильных переживаний. Неадекватная реакция на действительность. Я понимал, что веду себя не так как хочу, но меня начинало «нести» и для того, чтобы остановиться приходилось прикладывать очень большие усилия.  И самое печальное – я начал понимать, что юность с ее задором и сладкими грезами закончилась. Началась тоскливая и серая взрослая жизнь. Я не мог выдавить из себя ни одного текста песни, и начал думать, что это конец творчеству: внутри была полная пустота.

 

Однажды я зашел в Дом Книги на Новом Арбате и принялся бродить по его лабиринтам. Я всегда так делал, когда у меня появлялось свободное время. Даже, если денег не было, все равно, полистать книги, почитать случайные страницы случайных авторов – это было здорово. А потом я всегда шел в кафе «Ивушка», которое располагалось по соседству, и пил там кофе в обществе глухонемых барыг, которые отчаянно ругались жестами в полной тишине. Они мне не мешали.

 

В тот день, зайдя в раздел «Психология», я увидел книгу в мягком переплете с изображением раскуроченной головы под названием «За пределами мозга». Автором книги был чех Станислав Гроф, эмигрировавший в США. Из аннотации я понял, что в книге излагаются результаты 30-летних исследований ЛСД, псилоцибина, мескалина и других психоделиков. Так как  Джим Моррисон был частым гостем в моем магнитофоне, я был наслышан о «дверях восприятия», которые открываются с помощью волшебной ЛСД. В общем, книгу я купил и отправился в «Ивушку» выпить чашечку кофе, покурить сигаретку и приятно провести время за открытием новых горизонтов. В результате я просидел в «Ивушке» часа четыре – книга была настолько интересной, что остановиться я не мог. Дело было не в голографической теории существования сознания, не в обсуждении ограниченности современной научной парадигмы и даже не в описаниях сеансов с ЛСД.  Я вдруг понял, что держу в руках ключи от иной реальности, куда меня с детства тянула неудержимая жажда целостности, жажда знания, кто я такой есть на самом деле. Ни в одной другой книге я не находил объяснений своим чувствам, своим странным ощущениям и снам. Теории «востокообразных» гуру вызывали у меня уныние необходимостью тридцать лет повторять слово «Ом» или медитировать на «энергетические шнуры», дабы получить доступ в «астрал». Христианство давало отличную систему нравственных ценностей, но ничего не объясняло. А естественнонаучные дисциплины вызывали у меня стойкое неприятие своим глухим материализмом, который противоречил моим чувствам, снам и видениям. Короче, я хотел не просто верить в Бога, а увидеть его, хотел наяву побывать в тех мирах, куда заводили меня мои сны, оставляя каждое утро чувство горечи и неудовлетворенности этой жизнью.

 

В общем, я начал потихоньку зондировать своих друзей и знакомых на тему «где раздобыть ЛСД». Наконец, мне рассказали, что «марка» ЛСД стоит 20 долларов, но кроме нее есть интересное вещество, которое позволяет получить необычный опыт и стоит сущие копейки. Вещество называлось кетамин. Разумеется, я первым делом полез в труды Грофа и обнаружил там информацию, что кетамин – это мощный психоделик, который дает возможность пережить состояния, близкие к состоянию клинической смерти. Физиологического привыкания это вещество не вызывает даже при длительном употреблении. Разумеется, я не мог пройти мимо возможности получить столь уникальный опыт, тем более, что опасности «подсадки» не было никакой.

Часть I. Кетаминовые миры

Справка. Кетамин (синоним - Калипсол). Белый кристаллический порошок, легко растворимый в воде. Является анальгезирующим средством, оказывающим при внутривенном и внутримышечном введении общее анестезирующее действие. Особенностью его действия является быстрый и непродолжительный эффект: при внутримышечном введении эффект наступает через 6-8 мин. и длится 30-40 мин. Кетамин применяется для вводного и основного наркоза. Поддерживать наркоз можно повторным введением препарата. Кетамин показан при кратковременных хирургических операциях, не требующих мышечной релаксации… (М.Д.Машковский. Лекарственные средства). Добавление. Раньше кетамин довольно широко применялся в больницах, однако когда обнаружился его сильный галлюциногенный эффект, применение резко сократилось – пациенты жаловались на кошмарные видения и очень неприятные ощущения. Но в ситуациях, когда требуется фактически мгновенный общий наркоз (например, неотложная операция в полевых условиях), кетамин применяется и сегодня, по крайней мере, в нашей стране. А во всем мире его широко применяют в ветеринарных клиниках...

Первые опыты

В назначенный день ко мне пришли мои друзья со шприцами и купленным «фуриком» кетамина. Мы разложили диван, поставили рядом акустические системы (со времен гарвардских исследований Тимоти Лири музыка является необходимым элементом психоделических «трипов»). Было немного жутковато – не каждый день тебе предоставляется возможность глянуть в глаза собственной смерти. Да и страшное слово «наркоман» витало где-то на задворках сознания. Но я предпочитал о нем не думать. Пусть даже и наркоман, но узнать, что там «с той стороны», было очень заманчиво. К тому же кетамин не вызывает привыкания, так что «ман» - это было слишком громко сказано.

 

Более опытный человек проинструктировал меня так: «Ничего не бойся, просто слушай музыку – она тебя поведет». В магнитофон вставили кассету с записью группы Weather Report, мне в бедро вогнали 2 куба кетамина и потушили свет.

 

С первых же тактов музыки я услышал и нарастающее «жужжание». Реальность начала плыть. А потом я вдруг перестал существовать. Объяснить это сложно. Но меня точно не было какое-то время, по крайней мере, я себя не ощущал и не осознавал. Затем я услышал голос: «Кто я? Где я?». Вокруг было синее мерцающее пространство. Я плыл в нем, будто в океане. Тела не было, но я четко осознавал себя как личность, как разумное существо. Реальность вокруг воспринималась в полном объеме. Не было ни «право», ни «лево», ни прочих привычных сторон света. Я одинаково хорошо «видел» все во все стороны сразу. Это было очень странное ощущение, но я хорошо помню синеватый блеск со всех сторон и странные изгибы этой реальности. Затем я «поплыл». А может «поплыло» окружающее пространство. Стало светлее: появились желтоватые и красноватые всполохи. Вокруг никого не было – я был совершенно один, но, как это ни странно, я не чувствовал одиночества и никаких отрицательных ощущений. Это была радость от полного самосознания, радость встречи с самим собой. Мне ничего не мешало быть самим собой, не было никаких ограничений. Я понял, что могу все, что угодно. Но больше всего мне хотелось быть самим собой.

 

А затем я почувствовал, что не один. Я никого не «видел», просто чувствовал, что рядом появились два существа. Мне было очень хорошо рядом с ними: я чувствовал, что они намного могущественнее меня и мудрее. Это было ощущение маленького мальчика рядом со взрослыми людьми. Но «взрослые» были очень добры. А вот здесь произошла одна вещь, над которой я до сих пор ломаю себе голову. Мне сказали, кто я есть на самом деле – я получил-таки ответ на свой вопрос. Я точно помню, что «возвращался» радостный от сознания, что наконец все узнал. Но, увы, это знание испарилось бесследно, как только я оказался в нашем мире. Это был самый страшный «облом», который случался со мной. Получить «ключи» от рая и тут же их потерять... Но теперь я понимаю, что мое «земное» сознание просто не смогло вместить полученную информацию. Наше «земное» «я» - лишь бледное отражение истинного «Я», с которым мне было суждено познакомиться в самом своем первом психоделическом путешествии. Именно об этом «Я» говорится в Тибетской книге мертвых Бардо Тёдол:

 

Скоро выдохнешь ты последним дыханьем, и оно прекратится. Тут увидишь ты предвечный Чистый Свет. Невероятный перед тобой распахнется Простор, безбрежный, подобный Океану без волн, под безоблачным небом. Как пушинка будешь плыть ты, свободно, один. Не отвлекайся, не ликуй! Не бойся! Это миг твоей смерти! Используй смерть, ибо это великая возможность. Сохраняй ясность мыслей, не замутняя их даже состраданием. Пусть любовь твоя станет бесстрастной.

 

После того, как выдох полностью прекратится, хорошо, если кто-нибудь прямо в ухо отчетливо прочитает такие слова: "Ты  сейчас в Предвечном Свете, пробуй остаться в этом состоянии, какое испытываешь".

 

Если ты видишь Блеск - это Блеск Предвечного Света Просветленной Яви. Пойми это. Твое теперешнее Сознание, не  заполненное впечатлениями, звуками, картинками, запахами, воспринимает Само Себя, что и есть настоящая Реальность.

 

Твой собственный ум, больше небытийный, зияющий вечностью, это не пустота или беспамятство. Предоставленный только Себе, он сверкает, вспыхивает, горит - это и есть твое настоящее очищенное Сознание.

 

Твое сознание и сверкающий ум - нераздельны, это одно и то же. Их союз и есть Дхарма-Кайя, состояние Совершенного Озарения Предвечным Светом.

 

Ты сознаешь сейчас сверкание собственного очищенного, небытийного Ума.

 

Фактически я в своем первом трипе увидел то, что написано выше. Согласно Бардо Тёдол это чувствует и видит каждый из нас во время своей смерти.

 

«Возвращение» удовольствия не доставило. Мне было настолько хорошо «там», что возврат назад я воспринял как издевательство над своей природой. Но с другой стороны было четкое понимание, что мое время еще не пришло. Поэтому я смирился с потерей рая и мрачно наблюдал, как сознание снова обрастает материей, как гаснет свет моего истинного «небытийного Ума», как я теряю информацию. Через некоторое время я снова стал слышать музыку и обрел способность двигаться. Руки и ноги слушались с трудом, мышцы лица задеревенели. Короче, в кетаминовых трипах возвращение – самый гнусный момент. Хуже состояние придумать сложно… Через некоторое время я потихоньку поковылял на кухню, чтобы покурить. Говорить ничего не хотелось – я понимал, что только что побывал «по ту сторону смерти», но ничего страшного там не обнаружилось. Я пытался собраться с мыслями и вспомнить, кто же я такой на самом деле, но мысли разъезжались в разные стороны…

 

Последующие дни у меня было совершенно фантастическое состояние. Я ничего не делал. Я просто был. Разумеется, я ел, занимался какими-то повседневными делами. Но ощущение полноты бытия было все время со мной. Я понял, что совершенно не боюсь смерти: если мне на голову грохнется кирпич, если я попаду под машину или заболею раком, то я приму смерть с радостью, как момент встречи со своим истинным «Я», со своим «небытийным Умом». Это придавало жизни какой-то торжественный оттенок. В эти дни я обнаружил, что мне снова нравится играть на гитаре. Пока слов не было. Я просто перебирал струны, и их вибрация наполняла меня радостью. Мне никого не хотелось видеть, не хотелось разговаривать. Зато музыка наполнилась новым смыслом. Я стал ее воспринимать как-то иначе.

 

Но постепенно этот мир снова вобрал меня. Я почувствовал, что теряю волшебный настрой, что снова начинаю раздражаться по пустякам и что в груди поселилась острая тоска по «потерянному раю». Да еще занятия дурацкими документами для зарабатывания не менее дурацких денег... Я хотел лишь одного – играть свою музыку. Пусть она была несовершенна, но, только беря гитару, я успокаивался и переставал дергаться. Где-то через неделю ко мне заскочили мои психоделические друзья. Подбить их на еще один трип было делом двух минут. А смотаться на Лубянку и купить у бабулек кетамина было делом еще четырех часов. Короче, все повторялось, и даже Weather Report оставили, только другой альбом воткнули…

 

На этот раз переход «в иной мир» был плавный. Я отчетливо слышал музыку, и она действительно меня «вела». Комната потихоньку растворилась, и я снова оказался в знакомом сине-серебристом пространстве. Но, к моему величайшему изумлению, я был не один. Рядом я ощущал присутствие двух своих друзей, которые тоже сделали себе инъекции кетамина. Мало того, как только мне пришел в голову вопрос, моментально было получен ответ. Учитывая, что кетамин намертво отрубает тело и язык шевелиться не может, это было из области чистейшей мистики. Тут я «увидел», что один мой приятель как бы начинает «проваливаться». Вокруг него заклубилось что-то очень неприятное и буро-зеленого цвета, что начало его «засасывать» внутрь себя. Я услышал вопль о помощи. Но нас с другим моим приятелем несло «вверх» (если так можно выразиться). Точнее – расстояние между «болотом» и нами стремительно увеличивалось. И тут мы перекинулись мыслью «спасем?», оба одновременно «спикировали» в «болото», с двух сторон окружили нашего незадачливого партнера и потянули его наверх.

 

Что было дальше – не помню. Очнулся я на кровати. На полу в истерике бился наш «болотный друг». Рядом с ним лежал мой компаньон по операции «Чип и Дейл спешат на помощь» и обнимал бедного неудавшегося «психонавта». Я еле встал с кровати и присоединился к этой идиллии. Так мы втроем и валялись еще час… Истерика «болотного друга» переросла в исповедь, исповедь снова стала истерикой, а мы просто лежали, обнимали человека и слушали… Больше наш «болотный друг» к психоделикам никогда не притрагивался.

Встреча со Светом

Моя жизнь перевернулась. Появление под носом нового многомерного пространства, которое насквозь пронизывает этот мир, не могло не сказаться на мировоззрении. До момента знакомства с психоделиками я был умеренно верующим человеком, для которого Библия, восточные трактаты, книги мистиков и т.д. являлись «вечными культурными ценностями». Интересными, местами захватывающими, но все-таки абстрактными. Меня никогда не интересовали ритуалы, и во всех «культурных ценностях» я искал суть. Но суть ускользала. А тут неожиданно для себя я попал в иные миры, о которых большинство мистиков может лишь мечтать. То есть узрел «суть» непосредственно и даже потрогал ее руками. К счастью, меня занесло туда уже в более-менее разумном возрасте (23 года), поэтому я отнесся к кетаминовым трипам куда более серьезно, чем большинство молодых ребят, ширяющихся для того, чтобы посмотреть разные «мультики». Да и книги Станислава Грофа стали отличными «тормозами» и настроили на серьезный лад. Для меня эти путешествия приобрели характер настоящего мистического откровения, которое сыграло важную роль в моей жизни. Однако путь к разгадке многих тайн психоделиков был весьма драматичным, полным ловушек и тупиков…

 

Итак, наша психоделическая тусовка пустилась во все тяжкие. В моей квартире частенько собирались подозрительные личности с длинными волосами, которые, как и я, увлекались музыкой и путешествиями в иные миры. Кетамин не был главным связующим звеном в этих сборищах. Гораздо больше времени мы проводили за философствованиями, распитием на кухне кофе и музицированием. Мало того, были некоторые персонажи, которые к кетамину вообще не притрагивались, и все остальные свято уважали их выбор. А я, кстати, не курил травку, и никто меня даже не пытался «втянуть» в это дело, вопреки расхожему мнению о «наркоманских сборищах».

 

Кстати с «травкой», точнее – с гашишем, у меня произошла трагикомическая история, из-за которой я и держался подальше от «башнесносительного» дыма. Однажды, мы с приятелем «пыхнули» на пару. Но то ли гашиш был слишком крепкий, то ли организм у меня был ослаблен, но я мгновенно «сел на измену» и узрел у себя за левым плечом свою собственную смерть в виде той самой классической костлявой бабушки с косой в руках. Мне стало плохо: я стал задыхаться, у меня стало судорогой сводить руки. В общем, я впал в панику и стал умолять своего приятеля вызвать скорую и, вообще, спасти меня от этой страшной напасти. К счастью, у того мозги окончательно не отрубились,  он просто посадил меня около открытого окна, чтобы я подышал свежим воздухом. Через некоторое время мне стало легче и смерть, подмигнув на прощание, умотала по своим делам. Но к травке, «химке» и гашишу с тех пор я отношусь с очень большим недоверием, несмотря на то, что в нашей стране их курит очень много людей, по крайней мере, среди моих сверстников.

 

Итак, в один прекрасный вечер ко мне завалила толпа моих психоделических друзей с парой фуриков кетамина и записями незадолго до этого открытой группы Gentle Giant. Группа играла психоделический арт-рок, который в обычном состоянии слушать совершенно невозможно. Но зато «там» такая музыка пришлась очень кстати. В тот вечер нас было пятеро. Один паренек остался на страховке, а четверо практически одновременно сделали себе инъекции. Все были проверенными бойцами, так что никаких неприятностей в виде метафизических «болот» не ожидалось. Мы дружно улеглись и взялись за руки. К этому моменту мы уже экспериментально обнаружили один из самых потрясающих эффектов кетамина: если между участниками трипа есть телесный контакт (пусть даже легкое прикосновение ладоней), то все видят одинаковые вещи и, мало того, могут «там» общаться между собой. Как это дело работает, я не знаю. Может, правы мистики, которые говорят о «замыкании энергетических контуров», может, правы ученые, которые будут искать ответ в химических и электрических свойствах кожи. Лично для меня это не очень важно. Гораздо важнее субъективные переживания.

 

На этот раз мы не зависли в одном пространстве. Миры сменялись один за другим, и я время от времени сталкивался с кем-нибудь из своих друзей. Было что-то лихое во всем этом действе: четверо отвязных музыкантов вырвались на свободу. Меня переполняла радость от этого захватывающего полета – не каждый день вы можете спикировать в бездну, не рискуя разбить себе голову. Было удивительно легко. Я уже научился к тому времени лететь туда, куда мне надо, а не туда, куда несет. Достаточно было только подумать о чем-то – и пространство моментально начинало меняться. Или менялась траектория полета – что там менялось на самом деле сказать сложно.

 

В один прекрасный момент (момент действительно был прекрасный – это не преувеличение) я узрел одного из своих друзей, который несся перпендикулярно моему пути. Я уже говорил выше, что «по ту сторону» теряют смысл наши понятия о пространстве, поэтому слова «увидел», «перпендикулярно» и т.д. я использую за неимением лучших. И вдруг я понял, что могу изменить траекторию его движения. Я не знаю, как это случилось, – просто пришло понимание и все. Я притянул своего друга к себе и, несмотря на яростные протесты, полетел совсем в другую сторону. Зачем я это сделал – не знаю. Сделал, повинуясь какому-то сильному зову, чувству, что я все делаю правильно и так надо.

 

И в этот момент нам открылось Сияние. Знаете, это был самый потрясающий момент моей жизни. Ничего подобного со мной никогда не случалось, и, я думаю, никогда в этой жизни больше не случится. Это был живой разумный огонь, сотканный из ослепительного белого света. Это было блаженство, тысячекратно усиленный оргазм, квинтэссенция любви, огненная мудрость. Но самое удивительное было то, что я не потерял своей индивидуальности. Я был дома и четко это осознавал. Это был мой потерянный дом, потерянный рай. Я понял, что являюсь частицей огромного целого, но при этом все целое является мной. Опять-таки я сталкиваюсь здесь с несовершенством нашего языка. Это невозможно передать никакими словами. Лишь музыка может немного отразить этот наш дом, да и то, отражение получается бледное и невыразительное. Именно тогда я понял, что же такое любовь, – это ощущение единства, в первую очередь, когда рушатся все границы. Но это единство, в котором не теряешь себя.

 

А потом Сияние исчезло также внезапно, как и появилось. Рядом со мной по-прежнему находился мой друг – он изрыгал мысленные проклятья и матерился на всю Вселенную. Так вместе мы с ним и вернулись в наши тела. Когда я обнаружил, что мы вернулись в комнату, то первым делом услышал продолжение ругани своего друга, который чехвостил меня почем свет стоит (друг очнулся за пару минут до меня и продолжил свои мысли вслух - благо язык уже начал действовать). Мы еле встали и поползли на кухню. Кстати, это был единственный кетаминовый трип, из которого я вернулся с абсолютно ясным и незамутненным сознанием. На кухне мне было сказано, что я, козел, обломал человека и затащил его туда, где было настолько хреново, насколько вообще возможно. Никакого света мой друг не увидел, зато он сообщил мне, что ему было «очень плохо». Дальше этого «очень плохо» дело у нас не продвинулось.

 

Мне кажется, это была встреча с тем, что обычно называется «Богом». Хотя, конечно, можно сказать, что я встретился с «ангелом» или «сверхдушой». Но разницы нет никакой – это была встреча со Светом, Радостью и Любовью. А то, что мой приятель его не заметил, – история обычная. Вполне в человеческом духе за своими собственными негативными эмоциями не видеть окружающего мира.

 

С момента того трипа прошло уже девять лет. Но я до сих пор помню это потрясающее сияние и в самые тяжелые минуты своей жизни вспоминаю его. Меня тут же наполняют силы, становится легче, светлей и радостней на душе. Я узнаю это сияние в алтарях церквей, в горах, в лесу – оно разлито по этому миру. Да, здесь этот свет не так силен и едва заметен. Но если есть желание, его всегда можно увидеть. Особенно в некоторых церквях. Но я никогда не видел подобное сияние среди икон и на распятии. Оно «живет» в алтаре, да и то, есть церкви, где сияние едва-едва заметно…

 

Этот трип был поворотным в моей жизни. До него у меня еще были какие-то «отмазки», насчет того что «не хочу я об этом думать». После трипа таких «отмазок» больше не осталось. Я могу сколь угодно долго обманывать себя, скрываться от этого света за работой, рутинными делами и т.д. Пытался я избавиться от него с помощью водки – ничего не помогает. Рано или поздно свет меня настигает и заставляет посмотреть на себя реально, без каких либо компромиссов и скидок. И что-то реально с собой сделать, двинуться вперед. Хочу вам доложить, что процесс этот весьма болезнен: я не один раз проклинал тот момент, когда мне в руки попала книга Грофа, ругал Бога, ангелов и, вообще, весь этот мир, в котором мне надо, неизвестно зачем, находиться. Но потом проходило время, и я понимал, что боль возникает в тот момент, когда в свете сгорает что-то ненужное и мешающее жизни, радости и любви. После таких тяжелых периодов всегда становилось гораздо легче.

 

Я предвижу возражения со стороны верующих людей (в первую очередь христиан) насчет того, что Бога с помощью кетамина узреть нельзя. Может это и так – я не богослов, поэтому вряд ли смогу подтвердить свои слова цитатами из писания. Я легко допускаю, что это была лишь яркая фантазия, галлюцинация, результат химической реакции в моей голове. Но это мне совершенно безразлично. Если химическая реакция смогла настолько изменить мою жизнь, дать мне опору для радости, любви и творчества, а также избавить от страха смерти, то пусть будет химическая реакция.  От того, как назвать это переживание и каковы его причины, мало что меняется…

 

 

Метаморфозы

Встреча со Светом повлияла на меня самым благоприятным образом. Во мне снова появилась потерянная энергия, и вернулся вкус к творчеству. Все свободное время я пропадал за гитарами, драм-машиной и портастудией (специальным аппаратом для профессиональной записи музыки в домашних условиях). Дело начало двигаться, а тексты вместе с новой музыкой так и лезли из меня. Я пытался передать то, что видел и чувствовал по «ту сторону», но получалось это плохо. Я столкнулся с несовершенством своего языка, техники исполнения, а также с отсутствием необходимых для звукозаписи технических навыков. Довольно быстро сообразив, что такие детские попытки рассказать об увиденном никуда не годятся, я с головой ушел в самую разную литературу, пытаясь найти опору для своих впечатлений, посмотреть, как подобные переживания передавали другие люди. Винегрет из книг был совершенно потрясающий. Уильям Блейк чередовался с Эриком Фроммом, «Бхагавад Гита» с гимнами «Авесты», а «Современный психоанализ» с «Агни-Йогой» и «Тайной доктриной» Блаватской. От таких противоречивых потоков информации голова шла кругом: я окончательно запутался и начал понимать, что все гораздо сложнее, чем кажется на первый взгляд. Параллельно я критически посмотрел на собственную музыку и понял, что совково-раздолбайский подход а ля Боря Гребенщиков лично меня больше не устраивает. Чтобы передать в музыке свои чувства, нужно было осваивать новые горизонты, чем я и занялся. Первым делом я обложился учебниками по физике, разными техническими журналами и пытался понять, что не так в моих фонограммах, которые звучали откровенно плохо. Если раньше у меня в голове в основном болтались мысли, что надо поскорей записать песни, собрать команду и «лабать», дабы стать «звездой», то после критического осмотра собственного творчества и знакомства с некоторыми азами звукорежиссуры мне стало просто стыдно показывать свои песни людям. Да и особой техникой исполнения я похвастаться не мог. А Свет, постоянно присутствующий где-то в ближайших окрестностях, заставлял смотреть на себя трезво, без каких-либо скидок.

 

Тогда же я первый раз серьезно задумался о том, зачем занимаюсь рок-музыкой. Долгие вечера я проводил за прослушиванием записей своих любимых групп и силился понять, что двигало нашими и западными музыкантами. Да, в рок-музыке есть сильный элемент простейшего животного кайфа. Тот, кто хоть раз стоял на сцене, когда под задницу «качает» бочка, а в спину упирается лавина звука, создаваемая бас гитарой, тот отлично это знает. Это просто кайф – хочется лезть на сцену снова и снова. Но помимо кайфа со времен Боба Дилана и Джима Моррисона в рок-н-ролле всегда была интеллектуальная составляющая. Лучшие российские и западные группы всегда отличались наличием текстов, которые будили воображение не хуже психоделиков, будучи совмещенными с плотной ритм-секцией и риффующими гитарами. А арт-рок 70-х, густо замешанный на психоделиках, принес более сложные формы и потрясающие мелодии, которые уходили корнями в сонаты европейских классиков. Меня всегда тянуло именно к красивой мелодичной музыке, несмотря на то что «почесать» на гитаре тяжелые подклады я тоже очень люблю. Но хард-н-хэви – это просто бешенный выброс энергии, причем чаще всего деструктивной. А мелодия всегда конструктивна: одна дает опору для воображения, заставляет следовать за всеми своими причудливыми изгибами. Другие инструменты поддерживают мелодию, дополняют ее новыми штрихами, разговаривают с солирующим инструментом…

 

Но зачем это нужно мне? Вот в чем был вопрос. Музыка приносила сплошные неприятности, требовала огромного количества финансовых затрат и бешенной самоотдачи. Не проще ли просто забить на все это дело и стать самым обычным человеком, который ходит каждый день на работу и не пытается прыгнуть выше своей головы? Но при попытках жить таким манером и особенно после встречи со Светом у меня в душе поселялась просто невыносимая тоска. Я тогда уже начинал понимать, что имел в виду Гумилев, когда написал свое знаменитое стихотворение «Волшебная скрипка»:

 

Милый мальчик, ты так весел, так светла твоя улыбка

Не проси об этом счастье, отравляющем миры –

Ты не знаешь, ты не знаешь, что такое эта скрипка,

Что такое темный ужас начинателя игры…

 

"Темный ужас начинателя игры" заключается в том, что, один раз попробовав творить, вы уже не можете остановиться. Можно лишь идти вперед, ведь каждая остановка буквально смертельна. Вас сгрызет изнутри тоска по «потерянному раю». Без творчества жизнь становится пустой и серой, превращается в бессмысленный замкнутый круг. Но на пути к созданию чего-то действительно интересного вас поджидает и отчаяние, и потери любимых, и осознание ограниченности своих возможностей, бесконечные выборы одного из десяти одинаково плохих вариантов, и отказы от любых нормальных человеческих удовольствий...

 

После встречи со Светом кетамин отошел на второй план. Я разогнал «наркоманскую тусовку» и стал больше общаться с книгами и гитарами, чем с людьми. Постепенно я усовершенствовал технику исполнения, добился нормального звука электрогитар, научился хорошо программировать драм-машину, мои записи уже были вполне удобоваримы с точки зрения звукорежиссуры. Тогда же у меня появился компьютер и я начал осваивать различные музыкальные приложения. Время от времени я заглядывал «по ту сторону», но уже больше для собственного удовольствия: полетать лишний раз в иных мирах, пообщаться с самим собой в состоянии «небытийного ума» было очень приятно и давало новые творческие силы.

Туннели Судьбы

Вот здесь я и попал в ловушку, хорошо известную всем врачам-наркологам. Да, физиологического привыкания ни один психоделик не дает. Но есть такая каверзная штука, как психологическая зависимость. То есть, «потусторонние видения» становятся неким заменителем реальной жизни. Человек ищет там того, чего в реальной жизни ему не хватает. На самом деле, психоделики не более опасны, чем компьютерные игры или порносайты Интернета. Все это явления из одной области – заменители реальности, которые затягивают, как болото. И все они вредны по-своему при «систематическом употреблении». Компьютерные игры не меньше, чем психоделики, способствуют развитию разных эмоциональных расстройств, а чрезмерное увлечение порносайтами приводит к расстройству сексуальной сферы. Причины «злоупотребления» всеми этими «наркотиками» одинаковы – неудовлетворенность реальной жизнью, несоответствие  имеющегося потенциала и его реализации, наличие множества неосуществимых желаний. Так что лично мне кажется, что нынешняя «борьба с наркотиками» – это фарс, который никогда не приведет ни к каким сдвигам. Потому как делаются попытки устранить следствия, а не причины. Да и то, какие то вялые, так как власть имущие, похоже, поняли, что человеческую природу переделать невозможно и торговля наркотиками будет существовать при любых условиях, несмотря на все запреты.

 

Если бы я в самом начале кетаминовой эпопеи словил бэд-трип (как происходит у 30 процентов начинающих «психонавтов»), то меня бы и калачом нельзя было заманить в «иные миры». Однако произошло все с точностью до наоборот: ярчайшие и насыщенные позитивными эмоциями «потусторонние путешествия» создали у меня представление о том, что «тот свет» – это замечательная штука. Мало того, до момента столкновения с Богом (светом, ангелом – как назвать все это дело совершенно неважно), вся эта история развивалась исключительно в духе теории Станислава Грофа и привела к весьма позитивным сдвигам. При этом я напрочь забыл о том, что Гроф не «сажал» людей на ЛСД. Двух-трех сеансов с ЛСД в клинических условиях, проведенных с большими перерывами, хватало на всю оставшуюся жизнь. При этом в промежутках между сеансами с людьми работали психоаналитики высочайшего класса.

 

А у меня никаких намеков на психоанализ не наблюдалось. Да и в обыденной жизни не было никаких подвижек по части реализации собственного творческого потенциала. Я как был вынужден зарабатывать странные бумажки, от которых зависело мое физическое выживание, так и продолжал это делать. Причем зарабатывал способом, от которого меня буквально тошнило. Бизнес – это очень скучная и  лишенная какого-либо творческого начала сфера деятельности. Купить в одном месте и перепродать в другом, обналичить деньги, подбить документы и сдать баланс. Однако этот однообразный и бессмысленный замкнутый круг отбирает все время человека, так как надо постоянно присутствовать в стае мелких шакалов, чтобы урвать свой кусок пищи. Я занимался всей этой бестолковой деятельностью только для того, чтобы иметь возможность купить достойные инструменты для творчества. Однако, как известно, если живешь в стае шакалов, то рано или поздно сам шакалом становишься. Осознание этого печального факта не добавляет творческого вдохновения…

 

В результате разрыв между "реальной жизнью" и моими "иными мирами" становился все больше и больше. Мало того, я начал замечать, что мне с трудом дается общение с другими людьми. Мне казалось, что все окружающие люди серы и ничего не понимают, они озабочены какими-то странными проблемами и дергаются по совершенно глупым поводам. Все тяжелее давалось зарабатывание денег: общение с бизнесменами, вообще, приводило меня в состояние ступора. Все время хотелось удрать из этого мира куда-нибудь подальше. Такое раздвоение реальности привело к тому, что у меня сильно изменился характер: я стал замыкаться в себе, меня все время терзало чувство неудовлетворенности жизнью. А сделать решительный шаг и что-то изменить силенок не хватало - куда проще было запереться в комнате с гитарами, уйти в мир своих песен или кетаминовые пространства... В результате образовался замкнутый круг. То, что дал мне Свет, я не мог реализовать в реальном мире. Поэтому я начал бегать от Света. И все чаще прибегать к кетамину, в надежде открыть что-то новое, а на самом деле, чтобы убежать от самого себя...

 

Соответственно, сюжеты трипов начали раскручиваться в обратную сторону. Если вначале все было изумительно, то чем дальше я употреблял кетамин, тем все менее радужными становились трипы. Чаще всего в то время повторялся один и тот же сюжет: я находился в каком-то потрясающем потоке (энергии?), который нес меня вместе с миллионами других существ по замкнутым сложным траекториям. Я четко осознавал замкнутость этого «колеса Сансары» и четко осознавал, что рядом действительно  находятся миллионы разумных существ. Точнее можно было бы сказать, что этот поток и был составлен из этих существ. В конце этих трипов я все время оказывался в одном и том же странном месте, в котором разумные существа были неподвижными скалами. И я сам был такой скалой. Быть камнем, на самом деле, весьма своеобразный кайф… А по нам ходили другие существа, порой не совсем похожие на людей. Потом я каким-то образом освобождался и снова летел по этим потокам. Ключами в этих трипах работала музыка группы Clannad, которой я тогда сильно увлекся.

 

Снова обратимся к Тибетской Книге Мертвых:

 

Теперь ты в Сидпа Бардо. Рождение в Бардо не похоже на земное. Твое сознание выныривает, как голова из мутной воды, – и вмиг ты есть!

 

У тебя тело похоже на прежнее. Все чувства при тебе, ты свободен в движении. Обладая кармическими силами, ты способен видеть другие существа Бардо, и они тебя видят <…> Ты больше не стеснен плотью, ты можешь проникать сквозь толщи стен, скал и даже гор…

 

Теперь в Сидпа Бардо ты обязательно очнешься. Ветер кармы будет толкать тебя в спину, однако ни одна ветка возле не шелохнется. Это ветер твоей кармы, он лишь тебя толкает, потому, что берет начало в тебе! Не бойся!

 

Все твои ощущения, чувства счастья и страдания – лишь отражение худого и доброго в тебе. Будь особенно осторожен в чувствах, придерживай их, как лошадей, рвущих поводья…

 

Тибетскую Книгу Мертвых я прочитал уже гораздо позднее окончания кетаминовой эпопеи. Описания разных Бардо были удивительно знакомы – я вовсю разгуливал по ним во время психоделических путешествий. В Сидпа Бардо я попадал чаще всего в тот период. Согласно представлениям буддистов, все, что видит здесь человек, – это отражение его внутренней реальности. Встречаешь чертей – это значит лишь то, что черти живут в тебе, а не где-то в ином месте. Это утверждение удивительно хорошо согласуется с теорией Стэна Грофа. В этом свете видение замкнутых потоков существ, которые не могут вырваться из одного и того же круга кармы, вполне соответствовали моей жизненной ситуации, в которой присутствовал такой же замкнутый круг. Ну а символика превращения в камень тоже очевидна…

 

Кстати говоря, даже если допустить, что психоделики вызывают лишь галлюцинации, удивительно то, что буддийские монахи безо всякого кетамина имели те же самые галлюцинации, которые назвали Книгой Мертвых. Интересно, что может объединять молодого музыканта, живущего в конце XX века и древних буддийских монахов?

Демоны

А вот здесь со мной стали происходить всяческие пренеприятные вещи. Не случайно во всех религиях есть запрет на проникновение в иные миры без специальной подготовки, которая называется «духовным развитием». Христианство к мистицизму относится прохладно, и принимаются во внимание лишь естественные «трипы» (видения) старцев, которые всей своей жизнью показали свою верность Богу. В Буддизме существует сложная многоступенчатая система подготовки и осторожного развития навыков сверхчувственного восприятия. У разных ветвей Буддизма методы отличаются, но их объединяет жесткий нравственный монашеский канон. То есть человек своими поступками на земле должен еще и заслужить право зрить иные миры. Индийские йоги разработали сложнейшую многоступенчатую мистическую систему подготовки «психонавтов», которая, однако, начинается не с распечатывания «машинки» и «фурика», а с хатха-йоги – искусства управления собственным телом. И только после нескольких лет занятий хатха-йогой ученики допускаются к следующим ступеням. Разные школы восточных единоборств также допускают учеников к разным секретам управления энергией «ци» после многих лет тренировок. Суть всех этих методов одна – прежде чем лезть в иные миры, человек должен научиться управлять своим телом и своими страстями здесь на земле. Страсти в иных мирах просто губительны и ведут к тому, что человек попадает прямо в лапы к чертям. Другими словами, у него «сносит башню»…

 

Но не бывает худа без добра. Меня кетаминовые бэд-трипы надолго вылечили от желания ширяться разными препаратами. Правда, через несколько лет я снова залез «по ту сторону», но уже немного другим путем. И мне опять прошлось пройти через всяческие кошмары. Психоделики рано или поздно наказывают шибко умных ребят, которые забывают о том, что мир устроен гораздо сложнее, чем они думают. Игнорирование опыта других людей, нежелание знакомства с новой информацией, некритичное отношение к собственной персоне обычно заводит в тупик. Да, мой личный опыт подтвердил многие тезисы Станислава Грофа и других исследователей психоделиков. При соблюдении методик, правильной подготовке и при условии «проработки» сессий, психоделики дают замечательный эффект. Но на самом деле, все это – хождение по лезвию ножа. Кому-то такой радикальный способ самопознания подходит, кому-то нет. Именно поэтому Стэн Гроф разработал технику «холотропного дыхания», основа которой заимствована из йоговской пранаямы и прочих восточных техник управления дыханием. Да и она при неправильном применении не так уж безобидна. Занятия без сертифицированного психолога, вне группы могут привести к самым фатальным последствиям.

 

Что такое бэд-трип? В отличие от техник «проработки» разных проблем, разработанных Грофом, при которых тоже могут возникать разные негативные видения, бэд-трипы абсолютно неуправляемы. Психолог, который находится рядом с человеком во времени сессии холотропного дыхания, всегда может вывести из «процесса». Та же самая история и с управляемыми сеансами с ЛСД в клинических условиях. Инъекция специального препарата – и видения моментально прекращаются. Во время бэд-трипа никто вам не поможет. А кошмары будут вас преследовать наяву еще много месяцев. Я знаю ребят, которые годами шарахались от светофоров после таких «развлечений». Затяжные депрессии – это самый безобидный подарочек бэд-трипов. Все люди, которые «переборщили» с психоделиками прошли через это. И самое главное: при самостоятельных опытах никто не застрахован оттого, что бэд-трип не случится при первом же приеме вещества. Статистика показывает, что это происходит примерно в 30 процентах случаев. Выдерживают все это дело лишь люди с очень сильной психикой. А у остальных начинаются всяческие расстройства душевного здоровья, которые не лечатся в один день…

 

Мой первый бэд-трип случился из-за вызывающего нарушения всех техник работы с психоделиками. Первое правило работы с подобными препаратами, которое было сформулировано еще пионерами психоделических исследований, – специальный настрой перед сессией. Надо расслабиться, выкинуть все негативные мысли из головы и подумать о чем-то хорошем. Ни в коем случае нельзя принимать психоделики в подавленном состоянии, на фоне конфликтов или во время кризисных периодов жизни. Когда я начал убегать от жизни в иные миры, это правило я все-таки соблюдал. А так как я с 18 лет занимался раджа-йогой и аутотренингом, переключиться на позитивный настрой и выкинуть все ненужные мысли из головы не составляло особого труда. Второе главное правило – обязательное использование специально подобранной музыки. Музыка программирует сессию, ведет вас и благополучно возвращает назад. Техники работы с музыкой детально разработаны, и на эту тему написано множество книг.

 

В тот день я нарушил оба этих правила сразу. Бывают такие дни, когда все не так, – все валится из рук, со всеми окружающими людьми начинаются какие-то бредовые конфликты, а вы не можете справиться с волной негативных эмоций, которая накрывает вас с головой. В общем, в таком состоянии я сделал себе инъекцию кетамина, плюнув на «настройку», да еще и воткнул в магнитофон альбом «Red» группы King Krimson, который начинается с очень красивой, но мрачной и депрессивной темы. Все было очень просто. Ко мне сзади подошли две «темные личности», пилой распилили мне голову, вытащили мой мозг и вставили туда другой. Представляете, какие чувства я при этом испытывал? Меня охватила настоящая паника, пронизывающий до костей ужас. Меня пронзила мысль, что из меня сделали зомби, которым теперь кто-то будет управлять, ведь у меня теперь чужой мозг. Эта мысль стала вытеснять все, я стал полностью терять свою личность…

 

Спасли меня лишь многолетние навыки аутотренинга. Единственный способ борьбы с такими видениями – немедленно «заземлиться». То есть, срочно вернуться в привычную систему координат. А так как я был уже далеко не новичком в психоделических путешествиях, это уже было возможно. Я невероятным усилием воли сосредоточился на собственном «я», начал повторять мантру раджа-йоги «я центр воли, влияния и силы», которая вернула меня к привычным внутренним ощущениям, осознал наличие свого тела, растопырил глаза, сел, дотянулся до магнитофона и выключил музыку. Все произошло буквально на третьей минуте трипа, так что для управления телом пришлось приложить немало усилий (кто ходил под кетамином, знает, что это такое). После этого я сосредоточился на том, чтобы не закрыть снова глаза. Сидел и повторял: «Так, это компьютер, это шкаф, это ковер» и т.д. Мне ни в коем случае нельзя было возвращаться «по ту сторону». Фоном все время присутствовала дьявольская мысль, что я зомби. Но я  гнал ее от себя изо всех сил. Неожиданно раздался звонок в дверь. Каким-то образом я дошкрябался до двери и посмотрел в глазок. Там стояли мои друзья, которые знали, что такое кетамин.

 

Я открыл дверь. Объяснять ничего не потребовалось – человек под кетамином имеет вполне определенный вид. Я вытащил ключ и едва двигая языком, выдавил из себя: «Придете через пол-часа, если я буду невменяем, вызывайте скорую» и закрыл дверь. После этого продолжил борьбу с дьявольским наваждением. К счастью, все закончилось в тот день благополучно. Постепенно действие препарата закончилось, я пришел в себя. Ребята пришли через десять минут, сообразив, что оставлять меня одного в таком состоянии не следует. Они сначала опешили от всего этого дела, но потом быстро приняли совершенно верное решение. А я и не сопротивлялся. Но последствия того трипа сказывались еще много дней. Время от времени предательская мысль о том, что я зомби, проскальзывала в сознание и меня начинала бить крупная дрожь. Я спасался при помощи того самого «заземления». И лишь через две недели вся эта чертовщина оставила меня.

 

После этого я «завязал» с кетамином. Еще один бэд-трип я «поймал» через год. Решил проверить, как там дела в иных мирах. Проверил. В результате целую вечность летал в каких то болотно-зеленых пространствах, населенных не очень приятными ребятами, которые все время пытались меня догнать… Ничего хорошего после «догоняния» не предполагалось… Вернувшись из трипа, я спустил в мусоропровод запас «машинок» и кетамина и навсегда забыл дорогу к барыгам, которые торгуют этим милым препаратом…

Часть II.  Волшебные грибы

Справка. Грибы Psilocybe semilanceata. Растут под травой на лугах, полях, по краям дорог средней полосы России с конца августа до начала декабря. Имеют характерную форму шляпки в виде наконечника копья (semilanceata – «полукопье»). Основными действующими веществами грибов являются псилоцибин и псилоцин. Оба вещества были впервые выделены в 1958 году Альбертом Хофманном из грибов вида Psilocybe mexicana. В его же лаборатории эти вещества были впервые синтезированы искусственно. Оба вещества принадлежат к классу индольных алкалоидов и представляют собой бесцветные кристаллы. Главное их различие заключается в большей стабильности псилоцибина, в то время как псилоцин легко окисляется кислородом воздуха, превращаясь в неактивное соединение.  Оба вещества одинаково психоактивны, поскольку псилоцибин разлагается в организме до псилоцина.

 

Механизм возникновения галлюцинаций под влиянием этих веществ  до сих пор до конца не изучен. Псилоцибин и псилоцин весьма сходны по строению с серотонином (веществом, которое отвечает в организме человека за передачу нервных импульсов), и  подавляют его активность. Однако только подавлением активности серотонина невозможно объяснить все разнообразные психоделические эффекты. Пороговые дозы псилоцибина при пероральном приеме составляют 2 миллиграмма для человека среднего веса (~65 кг). Средняя доза составляет 4-8 мг, доза в 8-20 мг считается высокой. Токсичность псилоцибина и псилоцина невелика. Индекс LD50 (летальная доза, при которой погибает 50% подопытных животных) составляет для псилоцибина 285 миллиграмм на килограмм веса для мышей и 12.5 мг/кг для кроликов. Если сравнивать интерполированную летальную дозу для человека с обычной дозой, то их соотношение составляет 641, то есть средняя летальная доза в 641 раз больше средней эффективной дозы. Для примера можно привести подобные соотношения для других веществ: витамин А - 9637, ЛСД - 4816, аспирин - 199, никотин - 21. Не известно ни одного случая смерти, причиной которого являлось бы употребления грибов или синтетического псилоцибина. Привыкания псилоцибин и псилоцин  не вызывают, так как обладают высокой толерантностью. То есть, сила их действия резко уменьшается при повторном приеме, а при систематическом употреблении галлюциногенный эффект полностью пропадает. Восстанавливается он лишь после достаточно большого перерыва.

Двери восприятия

После окончания кетаминовой эпопеи прошло четыре года. В моей жизни произошло много перемен, родился сын, однако ответа на «ключевые вопросы бытия» все еще не было. Иногда мне казалось, что я превращаюсь в живого мертвеца, который выполняет однообразные действия, не имеющие никакого смысла. Обыденная реальность настолько связала меня по рукам и ногам, что не было времени даже на хорошую художественную литературу. Каждый день одно и то же – одинаковые действия, одинаковые мысли, одинаковые разговоры с близкими. Все дни слились в бесконечные сумерки, а в глубине души нарастало напряжение, которое временами прорывалось в виде жесточайших приступов тоски по «потерянному раю» - кетаминовые миры и Свет так просто уйти из жизни не могли.  Но я «брал себя в руки» и отправлялся заниматься своими повседневными делами.

 

После серьезного внутреннего кризиса я ушел из бизнеса и занялся технической журналистикой. Самостоятельная учеба, эксперименты с домашней звукозаписью и чтение специализированных западных журналов дали свои плоды: выяснилось, что, сам того не заметив, я стал неплохим специалистом в области музыкально-компьютерных приложений. Однажды я написал статью по использованию компьютера в музыке, и, к моему величайшему удивлению, ее сразу опубликовали в одном из ведущих российских компьютерных журналов (писал я всегда неплохо, сомнения были насчет адекватности передачи информации). А буквально через три месяца я получил приглашение на постоянную работу в качестве эксперта в области мультимедиа-приложений. Началась беспросветная «пахота»: три-четыре статьи в месяц, работа над книгой, новые звуковые платы, программы, синтезаторы, микрофоны, микшеры…  На собственное творчество времени просто не оставалось, так как бесконечная гонка за новой информацией не оставляла места для музыки.

 

Зарплата журналиста позволила мне обзавестись приличными музыкальными инструментами, хорошим компьютером, вспомогательными звукозаписывающими устройствами, однако большей частью я использовал все это богатство для «тестирования» все новых и новых «железок», оценки новых программ и придумывания новых методик обучения музыкантов. Разумеется, был и большой позитив во всей этой деятельности: я постоянно учился, тренировал свой слух, осваивал новые технологии звукозаписи. Но знать «как» - и не иметь возможности применить знания на практике из-за отсутствия времени? Я все время терзался этим вопросом, так как хорошо помнил, с чего все началось. Но вместо записи собственной музыки получился очередной замкнутый круг. Иногда я «забивал» на все и пытался записать свои песни, но ничего не получалось – не хватало безбашенной свободной энергии, легкости, полноты чувств. Хотя, иногда песни удавались:

 

Слякоть и снег – плед для замерзших ног.

Слякоть и снег – в солнце кончился ток.

Слякоть и снег – из улицы вынули нерв,

Свет в окнах, на пашне стен – сумерки начали сев…

 

Сумерки много дней – в солнце кончился ток,

Это не новый фильм – просто близится срок.

Делай, что должен делать – будем играть до конца!

Видит далекое небо путь своего бойца…

 

Это было ключевое ощущение моей тогдашней жизни – бесконечные сумерки моей души, которые, однако, рано или поздно должны были закончиться.

 

Кто мне рассказал о том, что псилоцибиновые грибы растут буквально в нескольких минутах ходьбы от моего дома, я уже не помню. Однажды об этом начали говорить все сразу. Однако кетаминовые эксперименты показали, что все не так просто, как кажется, – слишком много в психоделических путешествиях «подводных камней», о которых узнаешь лишь из своего горького опыта. Поэтому я не бросился сразу сломя голову на соседний луг, а просто отложил эту мысль на «дальнюю полку», чтобы ее додумать, как представится такая возможность – собрать дополнительную информацию о псилоцибине. Но через некоторое время мысль попробовать псилоцибин стала возвращаться все чаще и чаще, так как бесконечные тягостные сумерки жизни все сильнее и сильнее напрягали меня. Нужно было искать выход. А я отлично помнил, какой творческий подъем последовал за первыми опытами с кетамином. Псилоцибин же обладал совершенно иным действием и обещал множество новых открытий.

 

И вот, в одно прекрасное солнечное осеннее утро 1998 года мы с одним моим хорошим приятелем отправились «по грибы». Приятель мой знал, как выглядят эти грибы и где их искать. Он уже попробовал их, и был в полном восторге. Через час поисков мы наткнулись на семейку похожих на маленькие копья грибов и набрали по 30 штук каждому (нормальная доза, дающая гарантированный эффект для здорового человека среднего веса). Я решил провести эксперимент сразу, не откладывая в долгий ящик, однако мне хотелось сделать это в одиночестве. Я понимал, что страховка в виде человека с трезвой головой не помешает, но знакомство с психоделиками и умение не терять голову во время «бэд трипов» давало надежду, что я не выпрыгну с балкона, спасаясь от собственных «глюков». Хотя, конечно, было немного страшно, так как псилоцибин, в отличие от кетамина, не отрубает тело. И мысль о том, что тело может разгуливать самостоятельно, пока я буду сражаться с собственной разыгравшейся фантазией, меня пугала. Хотя, с другой стороны, доза в 30 грибов была относительно мала, и я решил рискнуть. Действие псилоцибиновых грибов продолжается где-то 4-5 часов, дома у меня до вечера никого не было, так что можно было спокойно провести эксперимент.

 

Придя домой, я отрубил телефон, поставил в CD плейер альбом «Bumba» группы Clannad, чтобы настроиться на созерцательный лад, и занялся поеданием грибов. На вкус они были совершенно нейтральны – как сыроежки. Я тщательно разжевал каждый гриб, как меня и проинструктировали (псилоцибин начинает всасываться через слизистую оболочку рта), запил грибы водой, заел «Орбитом», чтобы отбить легкий болотный запах. Оставшиеся 30 минут до начала трипа посвятил настройке на сессию: расслабился, выбросил все суетные мысли из головы и постарался полностью погрузиться в красивейшие мелодии кельтских песен, ощутить их плавную поступь и мягкую энергию.

 

Неожиданно, я обнаружил, что акустическое пространство как будто стало расширяться. Я развалился на подушках напротив своих студийных колонок, с открытыми глазами, и на первый взгляд вроде бы ничего не происходило. Но музыка точно стала глубже. Я закрыл глаза, и моментально оказался в громадном зале: прямо напротив меня стояла Майра Брендан и пела своим чудесным бархатным голосом. Чуть позади нее находились музыканты группы, а на заднем плане стояла ударная установка. Вокруг был огромный зал средневекового замка, слева горел камин, и отблески огня пробегали по лицам музыкантов. Я снова открыл глаза. Вокруг была моя комната. Но слух мне говорил, что я нахожусь в средневековом замке. Вдруг, я заметил, что монитор моего компьютера покрыт слоем пыли. Раньше я ее просто не замечал. Я перевел взгляд на свои студийные колонки и вдруг увидел, что у одной из них на лицевой стороне есть царапина. Раньше я ее не видел. Тут до меня, наконец, дошло, что начало происходить. Олдос Хаксли назвал это «открытыми дверями восприятия» - это самый первый потрясающий эффект психоделиков серотонинового ряда (ЛСД, мескалин, псилоцибин). Наши органы чувств как будто открываются навстречу реальности, мы начинаем видеть то, на что раньше не обращали внимания, окружающий мир вдруг предстает перед нами совсем иначе, во всей своей полноте. Средневековый зал нарисовало мое воображение, так как я просто начал воспринимать все детали эффекта акустической реверберации (отчетливо слышимого эха) – в записях Clannad этот эффект применяется с большим уровнем и имитирует реверберацию большого зала.

 

Примечание. Известно, что наше восприятие представляет собой интенсивный процесс фильтрации. Например, глаз передает в мозг менее одной триллионной доли той информации, которая достигает его поверхности. Существует также огромная разница между достигающими глазного яблока сенсорными данными и тем, что наш мозг затем конструирует как «реальность». Наши ощущения наиболее четко функционируют в определенном спектре, и мы видим так как видим, соглашаясь с тем, что многие современные психологи определяют как «согласованную  реальность», главным образом потому, что все мы как представители человеческого вида развили приблизительно одни и те же способности. (Нэвил Друри. «Трансперсональная психология»)

 

Я устроился на подушках поудобнее. Тело налилось приятной тяжестью, оно расслабилось. Мне совершенно не хотелось двигаться – хотелось лежать, слушать музыку, которая наполнилась новыми потрясающими интонациями, смотреть на комнату, которая вдруг преобразилась и стала невероятно интересной. Я открывал в ней все новые и новые детали, которые просто ускользали от моего повседневного взгляда. Ну, что может быть интересного в стуле? Оказывается, что стул можно разглядывать бесконечно. Каждая царапина на его ножках начинает рассказывать свою историю, висящая нитка поет свою нежную песню о женщине, которая ее оборонила, а потрепанная ткань спинки стула восстанавливает в памяти всех людей, которые на этом стуле сидели. И каждый предмет в комнате отзывался на музыку Clannad своей песней, своими рядами воспоминаний, рассказом о своей маленькой жизни в пределах небольшого пространства 6х4 метра. Мне пришла в голову мысль, что моя комната – это живое существо, которое я просто не замечаю, несмотря на то, что живу рядом с ним. Я вдруг начал видеть, что у этого живого существа есть свои раны, своя история, свои нелепости и своя красота…

 

Я снова закрыл глаза и оказался в зале средневекового замка, рядом с музыкантами группы Clannad. Бог ты мой! Сколько деталей я упускал в музыке! Вот прилязгивание струн акустической гитары, которые чуть задевают лады, вот небольшая неровность игры гитариста. Все звуки обрели небывалый объем, и когда я фокусировал внимание на одном из инструментов, перед глазами оказывалась яркая картинка игры музыканта. Я видел, как он дышит, как он покачивается в такт музыке, как его пальцы ласкают инструмент. Я видел, как улыбается Майра Брендан, как движутся ее руки в магических пассах (невозможно петь такие песни и не совершать никаких движений), как затуманены ее глаза…

 

Музыка кончилась. Я дотянулся до дистанки и включил альбом сначала. Тело было расслабленным и ватным, однако оно вполне слушалось, и я решил прогуляться на лестничную клетку, чтобы покурить. Сколько я шел – сложно сказать. По пути через прихожую на меня буквально обрушились тысячи новых деталей, тысячи новых впечатлений. Я надолго завис у вешалки с одеждой, разглядывая цвета и форму курток. Никогда не думал раньше, что разные цвета имеют столько смысла и могут так много рассказать. Наконец, я вышел на лестницу и уселся на ступеньку. Тут меня поджидало новое открытие. Я щелкнул зажигалкой и замер от потрясающе красивого танца огонька пламени. Из квартиры доносились звуки кельтских песен и пламя танцевало в такт музыке. Наконец, зажигалка нагрелась настолько, что слегка обожгла пальцы. Я положил ее на ступеньку рядом с собой, и тут мне на глаза попался узор бетонного пола. В шлифованной плите явно были видны отдельные камушки, и они все вместе давали различные удивительные узоры. Пол буквально ожил, показывал мне фантастическое кино. Затем мне на глаза попала собственная рука, которая держала сигарету. Я положил сигарету на ступеньку рядом с зажигалкой и принялся изучать собственную руку. Ощущение было странным: я ее не узнавал. Рука была чужая, совершенно незнакомая. Я видел, что она вполне адекватно отзывается на мои команды, но форма, сетки линий, мозоли – все было абсолютно неизвестным.

 

Вывел меня из созерцания руки звук лифта. Я совсем не хотел в таком состоянии попасться на глаза кому-нибудь из соседей, поэтому вернулся в квартиру, снова улегся на подушки и принялся изучать свою руку под музыку Clannad. Рука начала разыгрывать какой-то свой спектакль. То она превращалась в юную девушку и танцевала у меня на животе, то превращалась в пугающее чудовище, которое пыталось девушку изловить. Параллельно этому на меня нахлынули потоки воспоминаний из моего детства, когда я любил играть с тенью от своей руки, превращая ее то в волка, то в зайца, то в смешную рожицу. Воспоминания были удивительно объемны – я буквально становился тем маленьким мальчиком, который увлечен игрой в тени. Я видел все детали окружающей обстановки, чувствовал запахи и слышал звуки голосов взрослых в соседней комнате.

 

Музыка снова закончилась. Я снова включил альбом с самого начала. Было очень странно одновременно ощущать себя маленьким мальчиком и взрослым человеком. Взрослый был как будто одеждой для того малыша. Я вдруг понял, что именно так воспринимал мир в далеком детстве – во всей полноте деталей, которые находились друг с другом в сложных и таинственных связях. В детстве я не накладывал на поток информации, поступающий из окружающего мира, свои представления о «согласованной реальности».  Мое восприятие не было зажато «знанием» того, как «должно быть». Именно поэтому в детстве я видел все эти потрясающие краски, видел, что весь мир живет, находится в постоянном движении, дышит, меняется. В окружающем мире нет статичности, признак живого – это движение, развитие. То, что остановилось мертво. Каждую секунду в окружающем мире происходит бесконечное количество событий, которые видят дети. Именно поэтому им никогда не бывает скучно – они очень любят играть с этим постоянно меняющимся миром. И рядом находятся несуразные взрослые, вечно озабоченные какими-то странными проблемами и не замечающие ничего вокруг. И вот я сам стал таким взрослым. Таким же глупым, несуразным и ничего не замечающим. Малыш смотрел на этого взрослого и не мог никак понять, как такое произошло. Как этот глупый взрослый предал все, что было дорого для него, как мог уйти от прекрасного и таинственного мира? И тут я с ужасом понял, что мой сын все воспринимает совершенно идентично. Есть прекрасный, удивительный и таинственный мир, и есть глупые взрослые…

 

От боли за своего сына у меня на глаза навернулись слезы. И ведь я сам буквально накануне сидел, уткнувшись в компьютер, когда мой мальчишка подошел ко мне со сломанной игрушкой и попросил ее починить. Я буркнул «да», сунул игрушку в ящик стола и снова уткнулся в монитор. Представляю, что чувствовал мой сын! Для него сломанная игрушка – это настоящая беда, он пришел к человеку, которому доверяет и от которого зависит, а этот взрослый кретин даже не смог оторваться от странного занятия по бесконечному стуканью пальцами на пластмассовой штучке с кнопочками. Причем, видно же, что никакого удовольствия этот взрослый от своего занятия не получает. Он напряжен, тяжело дышит, бегает курить без конца. Зачем эти глупости? Почему этот взрослый не может просто поиграть со своим сыном? Вместо этого взрослый кормит ребенка бесконечными отмазками: «Я занят, у меня нет времени, у меня работа». Хотя, это, на самом деле, ложь…

 

Я лежал на подушках, вспоминал все случаи, когда не обращал внимания на своего собственного сына, когда обижал его своим невниманием, своей глупостью взрослой, своим раздражением. У меня по щекам текли слезы, так как параллельно я вспоминал все подобные случаи из своего детства. Теперь я понимал, что чувствует мой малыш, как ему иногда бывает больно и одиноко, как его ранят глупые большие люди, играющие в свои однообразные игрушки, и совершающие абсолютно бессмысленные поступки. Ну, почему нельзя оторваться от них и просто поиграть? Почему надо наказывать малыша за его интерес к миру окружающему? Ему просто интересно, а взрослые «гав, гав, это нельзя, туда не ходи, это не делай!». Или сколько раз я отделывался ничего не значащими ответами на его вопросы? Сколько раз не слушал, что он пытается мне рассказать, рассеянно говоря, «да, конечно, да»…

 

Мне вспомнился «Маленький принц» Экзюпери:

 

Взрослые  очень  любят  цифры.   Когда рассказываешь  им,  что  у  тебя  появился  новый  друг,  они никогда не спросят о самом главном. Никогда они  не скажут: "А какой у него  голос? В какие игры  он любит играть?   Ловит ли он  бабочек?" Они  спрашивают: "Сколько ему лет?  Сколько у  него братьев?  Сколько он весит?   Сколько зарабатывает его отец?" И  после этого воображают, что  узнали человека. Когда говоришь взрослым:  "Я видел красивый  дом из розового  кирпича, в окнах  у  него  герань,  а  на  крыше  голуби",  -  они  никак  не могут представить себе этот дом.  Им надо сказать: "Я  видел дом за сто  тысяч франков", - и тогда они восклицают: "Какая красота!"

 

Наконец, действие псилоцибина подошло к концу. Я глянул на часы. Было четыре часа дня. В пять мне надо было забрать ребенка из детского сада. От этой мысли у меня сердце наполнилось любовью и нежностью. Я дал себе слово, что перестану быть для сына этим мерзким взрослым, который ничего не видит вокруг, ничего не слышит и не хочет оторваться от бесконечной жалости к самому себе. Ах, видите ли, он потерял какой-то рай! А рай этот вокруг. Достаточно оторваться от собственного пупка и посмотреть по сторонам. Что за чушь, в конце-концов, такая? В кого я превратился?

 

Когда я пришел в детский сад, мой трехлетний сын играл в песочнице с другими детьми. Я подошел поближе. Окликнул его. Ребенок обернулся, встал, изучающе посмотрел на меня. И вдруг, мне показалось, что он все понял, – он улыбнулся, в его глазах засветилась радость, и он бросился мне на шею…

 

Этот вечер был для меня одним из самых счастливых в жизни…

«Панцирь характера»

Однако, дать себе обещание было куда проще, чем его выполнить. Мерзкий взрослый никак не хотел исчезать.  Двери восприятия открылись и тут же захлопнулись. Буквально на следующий же день после трипа я обнаружил, что снова вернулся во взрослую «одежду», к привычным действиям и мыслям. Попытка свежим взглядом посмотреть на комнату ни к чему не привела – я никак не мог понять, что такого интересного я в ней накануне нашел. Но впечатление от путешествия в собственное детство и соотнесение себя со своим сыном даром не прошли: вечером, когда я забрал своего мальчишку из садика, я попытался выбраться из своей взрослой шкуры и поговорить с ребенком о том, как он провел день, причем попытался это сделать, встав на позиции ребенка. Где-то на задворках сознания витал «Маленький принц» Экзюпери, поэтому я вроде бы не облажался. Правда, от легкости, которая была накануне, не осталось и следа. Я был тем самым неповоротливым и глупым взрослым, который только начал понимать, насколько смешон. Наблюдая за тем, как легко бегает мой ребенок, как естественно он двигается, я чувствовал себя ужасным гиппопотамом, который только осознал свою неуклюжесть. Я хотел двигаться также естественно, также легко выражать свои эмоции, однако чувствовал сильное внутреннее сопротивление такому желанию.

 

В последующие дни все начало повторяться. Ощущение собственной неуклюжести стало буквально преследовать меня. От этого я стал еще более неуклюжим. Однажды я обратил внимание на то, как неестественно смеюсь. Было такое ощущение, что смех застревает где-то в горле и наружу прорываются лишь жалкие поскрипывания. Короче, я начал буквально ненавидеть свою «взрослую одежду», в которой внутренний ребенок чувствовал себя, как в тюрьме. Я смотрел на себя в зеркало и тихо ненавидел собственное отражение. Когда я брился, в голову лезли мысли о том, что была бы у меня опасная бритва, я сам бы полоснул себя по шее, чтобы избавить внутреннего ребенка от этого кошмара. Также я начал замечать, насколько неуклюжи, глупы и предсказуемы другие взрослые, насколько они озабочены своими однообразными бессмысленными ритуалами и играми (незадолго до этого трипа я познакомился с книгой Эрика Берна «Игры, в которые играют люди»). Я  все время чувствовал в окружающих лицемерие – на словах было одно, а на деле я видел другое. И лишь с собственным сыном я мог расслабиться. У меня было такое ощущение, что ребенок куда лучше меня самого понимает, что со мной происходит и на свой лад пытается мне помочь. И я старался учиться у него, как мог. Каждый день мы читали с ним вечером книги, и этот час становился для меня все важнее и важнее: я стал буквально заново открывать для себя детскую литературу, и она наполнилась для меня новым смыслом. Когда никого рядом не было, мы с сыном баловались. В такие моменты я начинал чувствовать, что «взрослая одежда» хотя бы на какое-то время слетает с меня.  Однако, мне приходилось делать над собой изрядное усилие, чтобы поработать клоуном для ребенка…

 

На фоне всего этого дела я продолжал свои псилоцибиновые трипы где-то раз в неделю. В книгах Стэна Грофа было написано, что необычные состояния сознания целебны сами по себе. Но у меня этого не наблюдалось. Точнее сказать так: вскоре я заметил, что после фазы «открывания дверей восприятия» трип буквально останавливался – что-то меня сдерживало, мешало двигаться дальше. При этом начались не очень приятные эффекты в теле. Я чувствовал сильное напряжение в руках, в лице, в горле, в плечах, в спине, но ничего не мог с этим поделать. Сидел и просто тер места в теле, которые доставляли мне дискомфорт. Иногда голову как будто сдавливало железным обручем. Однажды я почувствовал сильное желание подвигаться под музыку. Встал и начал как-то глупо размахивать руками. Однако, через некоторое время процесс начал доставлять мне удовольствие. Я почувствовал, что в руках что-то происходит. Потом я начал трясти кистями рук и испытал сильное облегчение. После этого, я случайно дотронулся рукой до стены, и меня как будто пронзили новые ощущения. Я и не думал, что трогать рукой стену настолько приятно. До конца трипа я ходил по квартире и трогал разные поверхности, сосредоточившись на удивительных ощущениях, – ко мне вдруг вернулась вся полнота тактильного восприятия. Однако на следующий день и здесь волшебная дверь восприятия снова захлопнулась, и мои руки перестали что либо чувствовать. Нет, конечно, что-то они чувствовали, но это было жалкое подобие того, что было во время трипа.

 

Тогда я еще не понимал, что же такое со мной происходит и почему трипы не хотят развиваться дальше. Лишь после долгих занятий холотропным дыханием (третья часть повести) и чтения множества психологической литературы я понял, в чем была моя главная проблема. Я столкнулся с собственным «панцирем характера» и «мышечным панцирем», от которых избавиться не так-то просто. Эти понятия ввел в обращение австрийский психиатр Вильгельм Райх – один из учеников Фрейда, который порвал со своим учителем и пошел своим путем. Согласно его представлениям, подавленные эмоции и сексуальные проблемы образуют блокады потока энергии в теле, а это, в свою очередь, приводит к образованию устойчивых напряжений определенных групп мышц («мышечный панцирь») и сковывающих моделей поведения, которые и составляют «панцирь характера». Чтобы понять, как выглядит этот панцирь, достаточно понаблюдать, как двигаются взрослые на фоне движений детей. У каждого взрослого есть своя «зажатость»: кто-то сутулится, кто-то прячет руки, кто-то ходит так, будто внутри него находится металлический штырь. По жестам и движениям взрослого человека  его, на самом деле, можно читать как открытую книгу.  Например, Фриц Перлз – создатель гештальт-терапии – поражал людей, присутствующих на его семинарах, способностью сходу распознавать все внутренние проблемы человека по его позам и жестам. А Вильгельм Райх, чтобы лучше понять своих пациентов, имитировал их характерные движения…

 

Я же делал тогда одну и ту же ошибку в своих трипах. Единственный способ избавиться от «панциря» - дать своему телу свободно двигаться в измененном состоянии сознания. В основе многих современных телесно-ориентированных техник психотерапии лежит именно такой принцип. Свободные движения в состоянии транса, массаж напряженных участков тела – и в голове оказывается очередная порция эмоционально заряженных образов. Когда они осознаются, заново переживаются, подавленная энергия выпускается наружу, мышечные блоки уходят, тело освобождается, а следом за этим меняются и движения – доля бессознательного поведения, под влиянием скрытых напряжений становится все меньше. Появляется возможность буквально заново «перепрограммировать» свои низшие реакции на окружающий мир. Люди начинают двигаться легко и естественно, меняется их характер, «двери восприятия» остаются всегда открытыми. Я же практически все время неподвижно валялся на подушках, напротив акустических систем, пытаясь понять, что же за сила сдерживает меня, и я не вижу ничего, кроме измененного окружающего мира. Да и то, как только действие псилоцибина проходит, «двери восприятия» наглухо закрываются. Это был какой-то замкнутый круг, из которого я никак не мог выбраться. При этом я чувствовал в глубине души нарастающее напряжение, но добраться до него никак не мог.

 

В «реальной жизни» все эти внутренние события повлияли на меня не самым лучшим образом. Разумеется, все происходило не так быстро – под знаком «внутренней стены», через которую я никак не мог перебраться, прошло три грибных осени. Я лопал грибы только для того, чтобы отрыть волшебные двери восприятия и снова почувствовать себя ребенком, который стремится к новым знаниям и новым впечатлениям. Но, возвращаясь обратно, я снова чувствовал себя неуклюжим гиппопотамом, который ходит по одним и тем же замкнутым кругам и не может найти выход. От этого начал замыкаться в себе, у меня начались долгие затяжные депрессии, я перестал следить за собой, стал неразговорчив и мрачен, и только в общении с сыном  находил отдушину. Я стал прятать глаза, так как взгляды других людей были для меня очень болезненны. Мне казалось, что все видят мою несуразность, «гиппопотамообразность» моего «взрослого». Я постоянно осознавал эту свою «одежду», стеснялся ее, ненавидел ее, хотел от нее избавиться, но ничего не мог поделать. У меня даже изменились музыкальные вкусы – я стал слушать тяжелый депрессивный индастриал и сам частенько «чесал» на гитаре тяжелые риффы. Они позволяли сбросить напряжение, дать выход деструктивной энергии, которая накапливалась все больше и больше.

 

В очередной раз возникла ситуация, внешняя сторона которой выглядит так: пристрастие к психоделикам привело к развитию депрессий, к отрицательным измерениям в характере. Однако, это только внешняя сторона. Сейчас я вижу, что просто попал в ловушку собственной безграмотности. Если бы я был знаком тогда с телесно-ориентированными техниками психотерапии и работами Вильгельма Райха, то еще в 1998 году решил все свои проблемы. А так напряжение накапливалось, внутренний конфликт увеличивался в размерах и никак не разрешался.

 

В 1999 году я начал резко полнеть и за два года набрал 35 килограмм лишнего веса – сильное внутреннее напряжение заставляло меня все время есть (классический вариант оральной фиксации, говоря на языке психоанализа). В зеркало я даже и не смотрел – ненависть к себе «взрослому» была настолько велика, что я не мог просто выносить этого ужасного зрелища. Не лучшим образом все это дело сказалось и на профессиональной деятельности: каждая новая статья давалась мне все труднее и труднее, я начинал чувствовать, что полностью потерял интерес к своему делу. Я перестал видеть смысл в гонке за достижением высокого социального статуса, перестал получать удовольствие от осознания того, что занимаюсь «полезным делом» и имею за это «уважение» со стороны других людей. От «уважения» и «престижа» меня начинало буквально тошнить, так как я ощущал себя обезьяной, которая бессознательно лезет на место вожака стаи под влиянием элементарных биологических программ. Моя свобода, как личности, как «человека разумного» в этом процессе равнялась абсолютному нулю. Я лез «наверх», только чтобы получить мнимое ощущение безопасности, получить многократно превышающий мои потребности запас еды, который я могу запихнуть в свой ненасытный рот, а также получить удовлетворение от своего положения в «стае». Пусть не на самом верху, но и не в самом низу. От мысли, что я превращаюсь в «мещанина» (по определению Германа Гессе), представителя среднего класса, с его лицемерной моралью и троглодитской тягой к спокойному и безопасному «потреблению», мне становилось совсем дурно.

 

С музыкой тоже дела обстояли хуже некуда. В результате бесконечных внутренних терзаний и увеличения напрягов в области рта и горла я даже не мог записать свой голос без фальши. Если же я попадал в ноты, то голос получался безжизненным, механическим и лишенным интонаций. Вместе с самим собой я начал ненавидеть и собственную музыку. Придумывал тысячу и одну причину, чтобы не записывать песни, так как они не получались. Менял синтезаторы, думая, что очередной волшебный инструмент, наконец, даст мне возможность записать песни. И только под психоделиками я понимал, что это самообман. Но как только я возвращался назад, я гнал от себя эти мысли. В общем, сумерки продолжались, только стали еще темнее. Лучше всего это положение отразилось в одном из моих тогдашних текстов:

 

Ночь ползла по углам,

По переулкам и паркам,

Ночь ползла по домам,

Комнатам бедным и жалким,

Ночь ползла по камням,

По лабиринту дороги...

В этот момент я во тьме

Встретил странного бога...

 

В этот момент я во тьме

Встретил странного бога -

Шел он к твоим дверям,

Тихо двигая ноги.

Ты открыл ему дверь -

Рад ты странному гостю,

Сложен твой ритуал -

Гость не сдохнет от злости....

 

Сложен твой ритуал -

Веришь ты в пользу движений,

Милый мой, он ведь украл

Все твои сновиденья...

 

«Ты» - это был я «взрослый». А этот странный бог был для меня олицетворением ценностей «среднего класса»…

 

Страх и трепет

Состояние после приема псилоцибина сложно назвать «галлюцинациями». Начинается оно с открытия «дверей восприятия», когда мы начинаем получать из окружающего мира поток информации, многократно превышающий «нормальный». Как все это дело работает, до сих пор не ясно. Очевидно, что псилоцибин ломает «фильтры восприятия», которые мешают нам видеть и чувствовать мир во всей его полноте. Но при этом сознание не затуманивается (как следует ожидать, если принять ортодоксальную научную версию о подавлении псилоцибином деятельности головного мозга). Оно остается кристально чистым, разум полностью работает, однако то, что мы принимали за свою прежнюю личность отходит в сторону. Мы как бы снимаем с себя прежнюю «одежду». В любой момент мы можем вернуться к ней, оценить новую информацию с точки зрения «прежнего я», но затем снова отложить «одежду» в сторону. В этом псилоцибин и другие психоделики серотонинового ряда (ЛСД, мескалин) кардинально отличаются от диссоциативов (кетамин, PCP, DXM), которые полностью погружают человека в ирреальные миры. Кетамин уводит человека из этого мира, а псилоцибин возвращает к нему.

 

Следующим важным эффектом псилоцибина является открытие доступа к памяти. Мы вдруг вспоминаем то, что было давно забыто, причем вспоминаем настолько ярко и детально, с восстановлением всех сопутствующих ощущений (звуки, запахи), что такие воспоминания приобретают характер видений. Также мы заново переживаем все эмоции, которые сопровождают наши воспоминания, иногда переживаем очень драматично. Однако здесь не все так просто. «Панцирь характера» является нашим главным врагом – до тех пор, пока не будут ликвидированы хронические напряжения определенных групп мышц, мы не можем получить доступ к заблокированным областям подсознания. Но эти области и являются источником всех неприятных ощущений – тревоги, беспокойства, страха и т.д. В псилоцибиновых трипах информация из заблокированных областей проникает в наше сознание в символической форме – как во снах. Наше сознание не хочет возвращаться к давно забытым травмам, боли, потерям, огорчениям, ситуациям, в которых мы выглядели не самым лучшим образом, когда заключали сделки с совестью. И как только мы подбираемся в трипе к таким областям подсознания, мы вдруг оказываемся в плену у собственной «одежды», которая набрасывается на нас и душит в своих объятьях. Но заблокированные области подсознания уже становятся активны под воздействием псилоцибина – нас охватывает сильная тревога, которая проявляется в виде символических кошмаров наяву, сопровождающимися сильными неприятными ощущениями в зонах мышечных блоков, доходящими иногда до судорог. Если внимательно проанализировать содержимое таких видений с помощью методов аналитической психологии, то установить характер блоков и причин их породивших несложно. Однако во время трипа, когда сознание захвачено кошмарами и деструктивными эмоциями, это сделать несколько затруднительно…

 

Именно из-за такого эффекта прием психоделиков без страховки является опасным. Слишком легко потерять голову, впасть в панику, когда неожиданно на вас набрасываются метафизические персонажи, порожденные вашей же фантазией. Когда вы охвачены страхом, отделить собственные фантазии от реального мира очень сложно. Все несчастные случаи во время приема психоделиков происходили именно по этой причине – люди выбрасывались из окна, пытаясь спастись от собственных кошмаров, бросались в бегство и попадали под машины и т.д. Так как предсказать, что произойдет с вами во время трипа, достаточно сложно, наличие трезвомыслящего человека рядом очень желательно. По крайней мере, он не даст вам в окно выпрыгнуть или разбить голову о твердые предметы, которые находятся рядом. Иногда кошмары продолжаются и после окончания действия псилоцибина. Вы возвращаетесь к привычной реальности, но чувствуете сильную тревогу, вроде бы как беспричинный страх, начинаете вести себя неадекватно с точки зрения общественных норм, так как вам везде мерещатся персонажи собственных кошмарных снов. Любой психиатр в такой момент поставит вам соответствующий диагноз и назначит лечение, которое, впрочем, не приведет ни к чему хорошему до тех пор, пока вы сами не разрушите блок, не переживете заново травмирующий эпизод, не выпустите наружу подавленную эмоциональную энергию. Иногда путь к разрушению блока очень долог, так как сопротивление «панциря» очень сильно. 

 

Почему подобные эффекты встречаются настолько часто, что даже привели к законодательному запрету психоделиков? Мне кажется, что дело здесь в нашей культуре, в нашей системе воспитания детей. Любой взрослый человек западной цивилизации является хроническим невротиком. У него есть жесткий панцирь характера, который сковывает все естественные движения, множество мышечных блоков, приводящих к хроническим психосоматическим болезням после сорока лет, масса подавленных желаний, которые возникли из-за многочисленных запретов и табу нашего общества. С самого детства нас отучают естественно двигаться, открыто проявлять свои эмоции, интересоваться окружающим миром. Маленький ребенок тянет руку к заинтересовавшему его предмету, и тут же следует резкий окрик взрослых: «Это нельзя!». Ребенок в страхе от неожиданного резкого звука отдергивает руку, прижимает ее к груди. Ряд таких эпизодов – и у ребенка возникает блок в руках, который связан с запретом на тактильное знакомство с окружающим миром. Поза маленького испуганного ребенка, со скрюченными на груди руками, – это норма у представителей нашей цивилизации во время сессий холотропного дыхания или опытов с псилоцибином. В такие моменты люди переживают одни и те же эпизоды. Дальнейшие запреты на свободные движения (не балуйся, сиди спокойно, не верти головой, не трогай ничего, иди ровно, не подпрыгивай, не болтай ногой) приводят к образованию мышечных блоков по всему телу. Уже к школе дети начинают втягивать голову в плечи – постоянные окрики взрослых вселяют в них страх. При этом блокируются шея и плечи. И на выходе из школы мы получаем законченного невротика, который закован в устойчивый мышечный панцирь. Избегают этого лишь всевозможные хулиганы – те, кого принято называть «трудными» детьми. Но на самом деле именно они и остаются более-менее здоровыми. Однако именно их общество начинает наказывать максимально строго, если они не направляют свои усилия на достижение успеха в существующих иерархических структурах, где их постепенно душат сложными правилами игры, которые сводят свободу действий к минимуму. И бывшие хулиганы через пять-десять лет превращаются в таких же невротиков, как и все остальные.

 

Картина получается очень печальная: общество, создавшее такую систему воспитания и систему табу, не заинтересовано в том, чтобы его отдельные «винтики» стали свободными. Кто тогда будет выполнять тупую работу на конвейере, не задавая лишних вопросов? Кто будет подметать улицы, продавать «предметы потребления» для более сильных троглодитов? Кто будет ублажать и обслуживать этих троглодитов, покорно склоняя голову? Вот всех нас общество и заковывает в «панцирь характера» с самого детства, превращая в роботов, которые могут лишь механически выполнять узкоспециализированную работу. Многочисленные блоки и внутренние напряжения лучше всяких цепей удерживают большинство населения от ненужных мыслей, и от ненужных действий. Наша система образования построена таким образом, чтобы отбить у большинства охоту к независимому и свободному мышлению, к овладению новой информацией, и лишь дать необходимый минимум знаний для усваивания идеологических догм, чтения газет и журналов, и восприятия телевизионных программ – главного инструмента современного «промывания мозгов» населения. А система нравственных ценностей, которая задается религией или господствующей идеологией, окончательно превращает нас в рабов системы, вселяя мистический ужас перед любыми самостоятельными шагами, проявлением своих чувств и творческого потенциала. Только если подчиняешься правилам, ведешь себя, как запрограммированный робот, - тебя пустят в «рай». Не будешь это делать – пойдешь в «ад» жариться в огне. Однако хорошо известно, что вожакам человеческой стаи эти законы не писаны.

 

На первый взгляд может показаться, что если наше общество избавится от социально обусловленного «панциря характера», то мы рискуем погрузиться в хаос анархии. Если нет четкой структуры, четкой вертикали власти, если все вдруг становятся «главными», то не начнется ли бесконечная междоусобица? Однако современные исследования сознания показывают, что чем свободнее человек, чем он дальше уходит от животной конкуренции и борьбы за власть в стае, тем более конструктивным и миролюбивым становится его поведение по отношению к себе подобным. Агрессия или бегство при сигнале угрозы жизни, а также стремление к четкому определению статуса в стае и захвату «своей» территории свойственно животным. В основе этой модели поведения лежит страх и отсутствие информации. Но свободные люди, которые развивают свой человеческий потенциал, перепрограммируют свои низшие инстинкты и уходят от страха, направляют свой потенциал на созидание, на конструктивные действия. В основе их поступков лежит удовольствие от жизни, удовольствие от действий и творчества, сознание ответственности за собственную жизнь, умение принимать осознанные решения, в том числе и из соображений общественной пользы. Отсюда возникают новые формы общественной организации, построенные не на конкуренции, а на сознательном сотрудничестве… 

 

Но дорога к такой свободе лежит через победу над собственным страхом, через «темную ночь души», через долгий и болезненный период трансформации личности после открытия «дверей восприятия». Каббалисты очень метко называли такой период  «переходом через бездну»…

 

Что же делать, если во время трипа на вас напали разные кошмары? Выход один – идти навстречу собственному страху, не пытаться от него убежать и спрятаться. Во время псилоцибиновых трипов наш разум продолжает работать, поэтому взять себя в руки вполне возможно. Если четко понимаешь, что все кошмарные химеры – это порождения твоей же собственной фантазии, то легко можно остаться бесстрастным наблюдателем. В такие моменты «панцирь характера» предстает во всей красе – надо посмотреть, где именно возникают непроизвольные напряжения, судороги. Путь к освобождению от страха – движение. Но не паническое бегство, а осознанные движения, направленные на снятие напряжения, на расслабление. Очень здорово помогает «танец страха» под музыку – надо передать все свои эмоции через ритмичные движения. И плевать, как это выглядит со стороны – все эти общественные нормы имеет смысл отложить в сторону во время трипов. Если есть ситтер, то и он может здорово помочь с помощью массажа напряженных зон. Также важно глубокое дыхание и свободное проявление эмоций, в том числе и с помощью крика. Механизмы сдерживания эмоций тесно связаны с механизмами угнетения дыхания. Поэтому серия глубоких вдохов и выдохов, а затем звериный рык или крик во всю силу легких очень часто позволяют найти выход их ситуации. Самое плохое, что можно сделать в такой ситуации, – сесть в «позу зародыша», почти не дышать и трястись от страха.

 

Первый раз я столкнулся с подобными химерами в один из своих трипов, когда безуспешно пытался пробиться через стену, не пускавшую меня вперед. Я все еще  повторял свою ошибку и валялся на подушках, слушая музыку, – здесь опыт кетаминовых путешествий сыграл со мной дурную шутку. До меня никак не могло дойти, что искать в псилоцибине кетаминовые эффекты просто глупо и подходить к псилоцибину надо совсем с другой стороны. И тут мне пришла мысль сходить в душ – я решил, что может смена обстановки позволит мне двинуться дальше. Я разделся, уселся в ванну, включил теплую струю воды, а после этого выключил свет, чтобы он не мешал. Но темнота не была абсолютной – из-под двери пробивался дневной свет. Сначала я даже расслабился под струей теплой воды, однако колышущаяся занавеска начала вызывать у меня чувство легкой тревоги. Что-то не очень хорошее угадывалось в ее очертаниях. Тут я перевел взгляд на шланг душа и просто остолбенел – у меня в руках, буквально в десяти сантиметрах от носа, извивалась ядовитая змея. Меня прошиб холодный пот, все тело одеревенело, в горле застрял комок страха. Я не мог даже пошевелиться от ужаса, лишь все крепче и крепче сжимал змею в руках. Сколько это продолжалось, сказать сложно. И тут я почувствовал, что я не могу уже сдерживать эту волну ужаса, и просто заорал во всю силу своих легких. В этот момент змея у меня в руках исчезла, и я снова увидел шланг душа. Еще трясясь от страха, я выскочил из ванной, и вздохнул с облегчением только когда оказался на уютных подушках. В это же момент на меня навалились воспоминания из далекого детства о том, как я боялся изображения змей в книгах и как мне в возрасте 10-11 лет постоянно снились ползающие по полу моей комнаты змеи. Они начинали ползти в тот момент, когда я ложился в кровать, и я боялся даже протянуть руку к полу, чтобы меня не укусили, а ночью боялся сходить в туалет. Так я и засыпал один на один с собственным страхом, а во сне змеи продолжали ползать по комнате…

 

Уже придя в себя, я постарался проанализировать символику этих видений и понять, откуда в детстве у меня брались такие страхи. И так я гадал, и эдак, но тогда у меня ничего не получилось. И лишь несколько лет спустя, после года занятий холотропным дыханием, я нашел-таки ключи к этим страхам и полностью снял блоки в плечах и горле, а заодно избавился и от панического страха перед змеями.

 

Еще один подобный эпизод произошел у меня с зеркалом. Однажды я изучал с открытыми «дверями восприятия» собственную квартиру и добрался до зеркала. Свое отражение я тогда очень сильно не любил и в обычном состоянии, а под псилоцибином на меня напал просто дикий ужас – в зеркале стояло кошмарное чудовище. Я боялся даже пошевелиться, так как от каждого моего движения чудовище начинало угрожающе на меня надвигаться. У него не было ясных очертаний – они все время менялись. Но это пугало еще сильнее. То мелькали жуткие клыки, которые были готовы разорвать меня на части, то неожиданно появлялись глаза, от которых у меня кровь буквально леденела, то кожа на лице чудовища начинала буквально закипать и пузыриться. Вывела меня из ступора смена песни. Как только музыка стихла, я осознал, что просто стою перед зеркалом. Сделал шаг в сторону – и чудовище исчезло. Снова заглянул в зеркало – оттуда на меня смотрел мой страх. Мысль о том, что я вижу собственное отражение, крайне заинтриговала меня. Несмотря на трясущиеся коленки, я стал осторожно заглядывать в зеркало, и каждый раз видел там что-то новое. В конце концов, до меня дошло, что я вижу все ненавистные маски своего «взрослого», с которым у меня был большой разлад в отношениях. Но вижу их в гипертрофированной и символической форме. Чем больше я смотрел на самого себя, тем больше понимал, насколько же я сам себя не люблю и насколько противны мне собственные обличия, которые я показываю окружающим людям. За ними не было видно меня настоящего – свободного ребенка с открытыми «дверями восприятия», который никак не может понять, как это чудовище, глядящее из зеркала уничтожить. Чувство ненависти к этим ликам начало меня переполнять и вытеснять все остальное из сознания.

 

Я сходил на кухню, взял нож и снова вернулся к зеркалу. Приставил нож к горлу чудовища. Мне было противно от этого липкого страха, и я решил, что пришел момент чудовище убить, навсегда избавиться от него. Эта идея настолько овладела мной, что я совершенно не соображал, что делаю. Однако, чудовище даже с ножом у горла продолжало нахально глядеть на меня. Я надавил сильнее и почувствовал боль – нож порезал кожу. В этот момент химера из зеркала исчезла, я увидел самого себя и порез на шее, из которого шла кровь. Я бросил нож и помчался за лейкопластырем, чтобы остановить кровь. Но после этого снова вернулся к зеркалу и продолжил изучать свои маски. Постепенно из них исчезли все символические элементы, которые были порождены собственными негативными чувствами, и я начал видеть себя таким, какой есть. Опыт был незабываемым. Хотя, когда действие псилоцибина закончилось, уверенности в себе этот опыт мне не добавил. Наоборот, я начал не любить своего «взрослого» еще сильнее.

Темная сторона любви

Большинство авторов, которые пишут о психоделиках, обходят сексуальные переживания стороной. У Станислава Грофа говорится о них, но как-то вскользь, в рамках обсуждения СКО – систем конденсированного опыта (устойчивых биографических структур подсознания, объединенных общим эмоциональным зарядом) и перинатальных матриц. Да и то, Гроф больше склонен к обсуждению сексуальных переживаний с сильным мифологическим окрасом, то есть ведьмовских шабашей, ритуалов смерти/возрождения, темной стороны архетипа «Великой Матери» и т.д. Другие же авторы все больше рассуждают о расширении сознания, мистическом опыте, познании тайн мироздания. Создается ощущение, что ЛСД, псилоцибин, мескалин и прочие психоделики – это отличное средство, чтобы в короткий срок стать Буддой, святым, «воином света» без какого-либо труда. Так, скушали марочку или грибочки – и все ОК, вселенная перед нами. Мы маги, волшебники и святые, которым секс по барабану.

 

Однако, стремление к противоположному полу – это одна из ключевых сил человеческой души. Вокруг нее вертится добрая половина жизни любого здорового человека. А в нашей ханжеской культуре, с ее фиговыми листочками, многочисленными табу и запретами на свободное проявление чувств, ничто не подавляется так сильно, как сексуальная энергия. Вряд ли можно найти человека, у которого нет сексуальных травм, соответствующих зажимов и комплексов. «Панцирь характера» связан с подавлением сексуальных стремлений непосредственно. Не случайно наиболее сильно он развит у «культурных» людей – у простого народа есть на эту тему хорошая отдушина под названием «эротический фольклор» и «ненормативная лексика». Да и вообще, люди, которые ближе к природе, к животному миру, куда здоровее относятся к сексу, несмотря на десять веков диктата церкви и попыток полного уничтожения любых намеков на «языческий» эротизм. Соответственно, в деревнях сложнее найти законченных невротиков, хотя там тоже проблем своих хватает. Ну а сутулые, закомплексованные интеллигенты – это просто кладезь всевозможных подавленных желаний и сексуальных стремлений. И было бы удивительно, если у мальчиков и девочек из «культурных» семей, которые начитались книг Кастанеды и Грофа, не было бы никаких намеков на секс в психоделических трипах. Собственную природу не обманешь.  А вот принять свои фантазии с ярким сексуальным подтекстом за мистические откровения можно легко. Но обычно эти «мистические откровения» приводят не в храм божий, а в постель к представителям противоположного пола. Или своего собственного – это у кого как…

 

Проблема распознания сексуального подтекста в трипах возникает из-за того, что подобная информация чаще всего попадает к нам в сознание в символической, замаскированной форме под влиянием «культурной цензуры». Механизм этой цензуры хорошо известен со времен открытий Фрейда: он называл подобную силу в психике «супер-эго» (или «сверх-я» в другом переводе). Мы бессознательно подавляем любые эмоции и чувства, которые выходят за рамки допустимого, определяемого шаблонами «супер-эго». Шаблоны эти закладываются родителями, воспитателями и «средой обитания» в детстве. «Неприлично», «неэтично», «не принято», «нельзя», «стыдно» - вот содержимое «супер-эго». Причем люди очень редко задумываются, почему «нельзя» или почему «не принято», - слишком сильно сопротивление «супер-эго», которое выражается в сильном внутреннем дискомфорте, возникающем при попытке выйти за «рамки приличий». Однако, психоаналитики давно раскопали механизм, с помощью которого подсознание («оно») обманывает «супер-эго» во снах, подсовывая в наше сознание символы, формально остающиеся в рамках допустимого, однако имеющие яркий сексуальный подтекст. Та же самая история наблюдается и в психоделических трипах. Если у нас есть сексуальные напряги в подсознании (а у кого их нет?), если есть панцирь характера (а у какого взрослого его не бывает?), то под психоделиками серотонинового ряда первым делом в наше сознание попадает символическая  информация с ярким сексуальным подтекстом, а совсем не «мистические откровения».  И только после освобождения подавленной сексуальной энергии мы можем получить доступ к более глубоким архетипическим областям бессознательного, где и начинаются все мистические феномены, так хорошо расписанные различными психоделическими гуру. Да и то, перед этим нам предстоит нелегкая задача по осознанному «перепрограммированию» собственного «супер-эго».  Иначе мы так и будем ходить по замкнутому кругу борьбы с самими собой и хронического невольного самообмана. Да и «врата восприятия» у нас так и не откроются в обычном состоянии, так как бессознательной фильтрации, поступающей из окружающего мира информации, мы в большой степени обязаны именно «супер-эго». 

 

Разумеется, в рамках одного трипа мы можем сталкиваться с несколькими блоками символической информации, которые поступают из разных областей бессознательного, в том числе и самых глубоких. Выход заблокированной сексуальной энергии часто открывает врата к переживанию разных трансперсональных феноменов. Однако мой опыт показывает, что до тех пор, пока не решены проблемы с «панцирем характера», с нашими подавленными эмоциями и нереализованной сексуальной энергией, такие феномены встречаются очень редко. Или происходит «наслоение» одних блоков информации на другие, в результате чего получаются совершенно фантастические коктейли, где сексуальные символы вполне земного происхождения перемешиваются с архетипическими элементами. Кстати, в книгах разных мистиков, которые не достигли еще «просветления», однако уже пустились учить других людей, такая каша наблюдается очень часто. Обычно их последователи ни к чему хорошему не приходят, так как опыт человеческий показывает, что есть только один путь к высшей любви, мистическим откровениям и расширению сознания – через познание, обуздание и сознательное «переформатирование» своей животной природы. Этот путь сложен и долог, какие бы техники не использовались. Именно поэтому святыми чаще всего становятся в старости, когда бурные чувства и страсти не мешают зрить иные миры.

 

Возникает закономерный вопрос – почему же диссоциативы (кетамин, PCP, DXM) действуют иначе и дают возможность пережить мистический опыт сразу, без долгого пути самосовершенствования и разных наслоений сексуального характера? Ответ здесь лежит в механизмах действия этих веществ. Диссоциативы разрушают то, что принято называть личностью. Разрушают быстро, оставляя нетронутым лишь «небытийный ум» – самую загадочную и таинственную часть нашей души, которая по представлениям «Тибетской Книги Мёртвых» сохраняется после смерти. То есть, подсознание («оно»), «супер-эго» и обыденное сознание просто блокируются этими веществами. Не случайно кетаминовые трипы столь сложно запоминать – обыденное сознание не желает вмещать эту информацию. И лишь после долгой тренировки можно научиться не терять информацию, полученную «по ту сторону». Но для этого требуется сознательная работа над собой, очень близкая к техникам осознанных сновидений. Когда я познакомился с кетамином, у меня уже был хороший опыт медитации и аутотренинга, поэтому мне было проще запомнить свои трипы. Кроме того,  у каждого человека трипы очень индивидуальны и зависят от того, что вообще есть в голове. Я знаю многих людей, у которых кетаминовые трипы очень сильно отличались от моих, и никаких намеков на мистику там не было. Кто-то разгуливал в странных игрушечных мирах, состоящих из вполне земных элементов, кто-то развлекался искаженным восприятием окружающего мира. Хотя, с другой стороны, не всегда можно адекватно передать словами содержимое видений, которые возникают под диссоциативами, – вот люди и прибегают к понятным образам, чтобы передать неведомое. Да и не всегда они помнят, что же там происходило на самом деле.

 

Психоделики серотонинового ряда (ЛСД, мескалин, псилоцибин) действуют совершенно иначе. Они открывают доступ ко всему нашему бессознательному, снимают все защиты, которыми сознание отгораживается от теневой стороны души. То есть, личность не уничтожается, наоборот, мы знакомимся с самими собой такими, какие мы здесь и сейчас. Не всегда это знакомство приятно. Психоделики одинаково ярко показывают нам и «супер-эго» и подсознание («оно»). Если конфликт между ними силен, то мы оказываемся прямо в центре междоусобицы, которая совсем не безобидна. Да еще добавьте сюда различные эго-состояния – наши маски и роли, которые разыгрываются в жизни на уровне обыденного сознания, плюс архетипический уровень психики... У людей со слабой волей, со слабым «я», после такого знакомства очень легко начинаются различные психические расстройства, так как справиться с собственной разбушевавшейся головой можно лишь с помощью изрядных волевых усилий. Да и то, для этого надо принять идею, что наша психика совсем не однородна, в ней есть множество конфликтующих персонажей, среди которых «сознательное я» не всегда главное и не всегда самое сильное. А это предполагает уровень развития достаточно приличный, так как подобную идею можно почерпнуть лишь из хорошей психологической литературы. В школе и большинстве вузов таким вещам не учат…

 

Косвенно подтверждает эту версию и тот факт, что психоделики серотонинового ряда не действуют на людей, сильно продвинувшихся по пути духовного совершенствования и устранивших многие внутренние конфликты. Хорошо известен случай, когда один из пионеров психоделических исследований, профессор Ричард Олперт, проводивший эксперименты с галлюциногенами в Гарварде дал очень высокую дозу в 800 мг ЛСД гуру Неему Короли Баба и был просто потрясен тем, что на святого она не оказала никакого влияния. Гуру и так имел свободный доступ к архетипическим областям бессознательного, не имел фильтров восприятия, укорененных в напряжениях подсознания («оно» по Фрейду), не имел «панциря» характера, так как хатха-йога вместе с пранаямой – это одно из самых эффективных средств по его снятию. Он и так постоянно находился в состоянии, в которое вводит человека ЛСД, поэтому никаких изменений его поведения Олперт не обнаружил. Именно после этого случая Олперт занялся плотным изучением мистических техник востока и взял псевдоним Баба Рамм Дасс.

 

Я столкнулся с конфликтом супер-эго и подавленной сексуальной энергии как раз в те самые «мертвые» три года, когда мои трипы не хотели двигаться дальше открытия «дверей восприятия». Собственно, трипы и останавливались из-за того, что я боялся заглянуть в теневую сторону своей души, - отсюда и происходило столь сильное сдерживание. Я испытывал страх, сильное напряжение и тут же «заземлялся», удерживал волевым усилием рвущиеся наружу силы. Страх был «подарком» «супер-эго», которое отчаянно сигналило мне, что ничего хорошего не произойдет, если я нарушу его установки. Однако, внутренний дискомфорт становился все больше, напряжение росло, и  я уже просто не мог игнорировать теневые силы своей души.

 

Надо сказать, что я, как и все люди моего поколения, прошедшие муштру в советской школе, был очень зажат и несвободен по части секса. Даже когда я начинал говорить на эту тему, внутри возникал сильный дискомфорт. Однако подавленная сексуальная энергия  все время рвалась наружу, и как только я ослаблял контроль за собой (выпив водки, например), то меня охватывало сильнейшее возбуждение, с которым я ничего не мог сделать. Все это служило почвой для множества внутренних терзаний – после таких эпизодов, особенно когда возбуждение демонстрировалось окружающим во время какой-нибудь гулянки, я буквально начинал казнить себя – «супер-эго» брало реванш. В нем сидела четкая установка: нельзя разговаривать о сексе, нельзя демонстрировать свои стремления, это грязно, плохо и некрасиво. Здесь сказывалось еще и «книжное» воспитание. Любовь я всегда воспринимал как нечто духовное, высшее и целомудренное. Герои романов, прочитанных в детстве и юности, никогда не шли дальше невинного поцелуя в момент развязки сюжета. Эта же установка вдалбливалась в нас с самого детского сада, а за интерес к сексуальной стороне жизни следовали жесткие наказания. Поэтому, когда в подростковом возрасте я обнаружил, что в моей душе стало на одно желание больше, первой реакцией на это событие было жуткое смущение, стеснение и чувство вины. В книгах того времени (середина восьмидесятых) ничего толкового написано не было, мои сверстники из «интеллигентных семей», также как и я, были зажаты «общепринятыми нормами» и условностями, которые не позволяли говорить о своих проблемах. В результате я просто места себе не находил из-за нового внутреннего конфликта и страшно завидовал «хулиганам», которые спокойно болтали о девчонках и сексе. Это и стало причиной образования целой кучи проблем сексуального характера, тем более, что «приличные» девушки во время моей юности были зажаты еще сильнее, чем ребята.

 

Отчасти я разрешил эти конфликты после окончания школы. Рок-н-ролл, хиппование и свободная любовь выпустили наружу подавленные стремления. Свободное обсуждение сексуальных проблем в тусовке хиппи было своего рода психотерапией, так как рассказ о своем желании очень часто равнозначен исполнению желания. Тайные страсти перестают тебя терзать, так как, по меньшей мере, ты начинаешь видеть путь к их реализации. А доброжелательное отношение со стороны других людей, после того как поведаешь им о своих страстях и страхах, снимает чувство вины. В тусовке хиппи со мной такая метаморфоза и произошла. Я перестал испытывать вину за то, что вижу в девушках объект сексуального интереса. «Духовное» перестало противоречить «телесному». То, что у нас есть тела, которым требуется физический контакт, никак не противоречило «духовному» контакту, а наоборот, дополняло отношения, делало их более глубокими и насыщенными эмоционально.

 

Жесткий «культурный пресс» отчасти ослаб. Я перестал бояться говорить на эту тему, однако внутреннее напряжение все же осталось. Чтобы его обойти иногда требовалось  спиртное или «косячок». Но после того, как я женился и оказался в новой социальной роли, внутренняя паранойя на тему секса снова начала усиливаться. Одно дело – роль свободного хиппи и рок-музыканта. Совсем другое дело – роль «приличного» мужа и, тем более, отца. Потоки информации на тему секса в 90-х годах были самыми противоречивыми, поэтому я никак не мог понять, как же себя вести, что «допустимо» а что нет в моей роли.  В конце-концов я окончательно запутался во всех этих проблемах и они стали видеться огромным напряженным клубком неразрешимых противоречий, количество которых росло со дня на день. Мне частенько снились сны с яркой сексуальной окраской, часто появлялись странные желания, которых я пугался, гнал от себя с помощью волевых усилий. Однако, как только я ослаблял контроль над собой, «подозрительные» мысли и тайные желания снова начинали донимать меня.

 

В психоделических трипах подобное положение вещей нашло выход в истории, которую я поначалу воспринял как яркий «трансперсональный» феномен. Однажды я услышал голос, звавший меня. Я закрыл глаза и увидел «грибного человечка». Точнее, это был псилоцибиновый «гриб-полукопье», который разговаривал со мной «телепатическим» образом, шевеля шляпкой. Он мне поведал, что когда я буду в дальнейшем собирать грибы, мне нужно петь следующую песню:

 

Эй, грибочки, выходите,

Вы скорее появитесь

Я вас скушаю, любимых

Сладких, славных и игривых…

 

На первый взгляд ничего сексуального в этом «трансперсональном» феномене нет. Когда я встретил «сущность» гриба, которая стала со мной разговаривать, я решил, что грибы «приняли» меня, признали меня «своим». Собирая грибы, я стал напевать эту песенку, и «чудесным» образом стал видеть куда больше грибов, чем раньше. Грибные сущности стали частенько наведываться ко мне в трипы и давать разные советы. Например, однажды гриб мне нашептывал ласковым голосом: «Не стесняйся, сделай то, что тебе хочется, просто пойди и сделай это». В другой раз гриб мне шептал следующие мысли: «Ешь нас как можно больше, это нужно тебе, ты хочешь этого, мы подарим тебе ключи от жизни». От такого расклада я совершенно обалдел и стал совершенно всерьез создавать целую грибную религию. Конечно, я не поклонялся грибным сущностям, с которыми общался «телепатическим» образом. Но, приходя на поле, я начинал разговаривать с грибницей, соблюдал определенный ритуал, начал воспринимать грибницу, как «разумное» существо. Этот «разум природы» дарил мне свои плоды, чтобы я «познал жизнь».

 

И только после тренингов по холотропному дыханию и знакомства с техниками анализа сновидений я разгадал секрет «грибных человечков». Ничего «трансперсонального» и мистического в них не было: подсознание в такой «социально допустимой» форме (обходящей «культурные запреты» супер-эго) демонстрировало мои собственные сексуальные проблемы. Сочетание фаллического символа (гриб-полукопье), намека на оральную фиксацию («скушаю любимых, сладких, славных и игривых»), вместе с нашептываниями «не стесняться и сделать то, что хочется», в результате чего предполагается дарование ключа от жизни (еще один яркий сексуальный символ в контексте видений), дает вместе картину хорошо знакомую любому психоаналитику. Разумеется, нельзя сказать, что если вы видите гриб в своих трипах, то это обязательно намек на сексуальную неудовлетворенность. Я лично придерживаюсь юнгианского подхода к анализу сновидений и содержимого трипов, в котором смысл тех или иных символов определяется контекстом. То есть гриб, который предлагает написать новый роман не может быть сексуальным символом: в данном контексте у него совершенно иная функция. Но гриб, который игриво предлагает сделать то, что хочется (а в «обыденной» жизни есть ряд странных и пугающих сексуальных желаний, которые нещадно подавляются, плюс сильное напряжение в области рта) дает совершенно очевидный сексуальный контекст, связанный с неразрешенными оральными напряжениями (та самая классическая фрейдовская «оральная фиксация»).

 

Самое занятное здесь то, что в целом содержимое ряда подобных видений давало правильную подсказку сознанию, как разрешить этот клубок противоречий. Надо было выпустить наружу подавленную энергию сексуальных желаний в некоей допустимой  форме. Я в конце-концов сделал это, использовав «подсказку» «кушать грибы». То есть, я использовал измененное состояние сознания и свою оригинальную технику, которая родилась в результате разгадки секрета «грибных человечков». Но это уже было после семинаров по холотропному дыханию и знакомства с трудами Карла Густава Юнга.

Кризис

В результате трехлетней осенней эпопеи с псилоцибиновыми грибами я получил следующие результаты:

 

1. Затяжную тяжелую депрессию.

2. Активизацию оральной фиксации и, как следствие, – постоянное стремление есть, увеличение веса на 35 кг от моей «нормы». Также я стал очень много курить, поскольку сигареты снимают напряжения в области рта.

3. Яркие сновидения с пугающей сексуальной символикой, которые не вписывались в мои представления о социальной роли. От этого возникало масса терзаний нравственного характера.

4. Полный тупик в профессиональной деятельности, так как я перестал понимать смысл своих действий.

5. Серьезнейший внутренний конфликт на почве несоответствия «образа я» и реального положения вещей.

6. Почти полное отсутствие взаимопонимания с окружающими людьми и идеализирование отношений с собственным сыном.

7. Нелепый культ грибов, очень похожий на первобытные культы почитания сил природы.

 

Все это дело закончилось «взрывом». Однажды я почувствовал сильнейшее жжение по всему телу – мне казалось, что я просто «горю». На фоне этого состояния возникло чувство сильнейшей тревоги, которое начало угрожающе разрастаться до натуральной паники. Все лицо начало жить своей жизнью, охваченное сильнейшим нервным тиком. Я подавил симптомы волевым усилием, однако состояние это стало возвращаться ко мне все чаще и чаще, а бороться с ним становилось все сложнее и сложнее. Я понял, что сам из этой ловушки не выберусь. Мне нужна была помощь квалифицированных специалистов, знакомых с современными техниками изменения сознания. И я отправился на семинары по холотропному дыханию. 

Следующие части находятся в работе:

Часть 3. Тренинги

Удивительные открытия на тренингах по холотропному дыханию, шаманских семинарах и на семинарах школы М.С. Норбекова

Часть 4. Переход через бездну

Рано или поздно каждому мистику встречается «гиблое место», где оживают все его страхи.  Но если человек вооружен жезлом интуиции, чашей сочувствия, мечом разума и пентаклем мужества, то, как гласит легенда, в «гиблом месте» можно найти талисман храбрости, эликсир жизни, философский камень, истинную мудрость и абсолютное счастье. В моем «гиблом месте» жили не только страхи, но и многочисленные соблазны. В том числе и соблазн угробить себя при помощи наркотиков, на которые я «подсел», идя навстречу своим страхам и исследуя желания.

Часть 5. Возрождение

Возврат в нормальную жизнь после завершения «духовного кризиса». Снова холотропное дыхание, медитационные упражнения и гимнастика М.С.Нобекова,  генератор мозговых волн, творчество и, разумеется, любовь. 

Денис Дубровский

Сказка о таинственной гостье и радужном драконе

Волшебная  история о любви, смерти, поисках своего пути и таинственных силах человеческой души

Пролог

С давних пор на земле существуют два мира: один из них обычно называется «волшебным», а второй – «реальным». В волшебном мире возможно все (в том числе и любые чудеса), а населяют его самые невероятные существа: колдуны, драконы, принцессы, герои и разная нечисть. Жители этого мира никогда не испытывают недостатка в приключениях. Собственно, вся их жизнь и является одним бесконечным приключением, в котором нет никаких правил и ограничений. Жить в этом мире очень интересно и увлекательно, хотя, конечно, весьма опасно, ведь есть в волшебном мире вещи и похуже смерти… Но зато здесь никто не знает что такое скука, печаль и тоска. И волшебные жители хорошо знают что такое "настоящая любовь" – она встречается буквально на каждом шагу.

Но рядом с этим миром чудес всегда существовал мир простых смертных. Его жители отличаются от населения волшебной страны тем, что очень боятся сделать хотя бы один шаг в сторону от привычных путей. Им даже собственные дома украсить страшно – вот они и живут в одинаковых серых коробках. А если уж что–то и украшают, то все вместе и совершенно одинаково. Их жизнь скучна и однообразна и состоит из бесконечного хождения по одному и тому же замкнутому кругу. А управляют смертными хитрые люди, которых ничего не интересует кроме безделья и удовлетворения своих простеньких нужд. Все же остальные мечтают лишь об одном –  сделать так, чтобы можно было занять места правителей и ничего не делать. Или, по крайней мере, иметь счет в банке, на котором лежит миллион долларов. Говорят, что после получения такого количества денег можно стать счастливым и больше ни о чем не беспокоиться. 

Двери между мирами всегда были открыты. Но смертные, как это ни странно, никогда не рвались в волшебные страны. Просто в волшебном мире приходится думать, действовать и принимать невероятно сложные решения, порой выбирая один из ста одинаково плохих вариантов. Кроме того, там надо сражаться, а во время сражения можно пораниться –  смертные этого не любят. Лучше на диване полежать – так безопасней. А если у смертных в голове появляются мысли, то они срочно бегут в ближайший магазин и покупают там бутылки с эликсиром, который в одну секунду убивает столь возмутительное явление как мысль, а заодно и все чувства. Эликсир, конечно, очень неприятен на вкус, но что ни сделаешь ради того, чтобы не думать? Еще смертные придумали себе ящик, в котором показывают движущиеся картинки. Они смотрят ящик без единой мысли, потом засыпают и спят без снов. Ну а двери в волшебный мир они как можно лучше замаскировали, чтобы не допустить к ним своих детей… Не дай бог, дети еще туда убегут – надо будет тогда думать, куда дети исчезли. А думать так мучительно…

К счастью, в мир смертных иногда залетают раненые драконы, забредают волшебники, а эльфийские принцессы иногда ради забавы соблазняют смертных мужчин. Бывает даже так, что некоторые жители волшебной страны приходят в мир смертных и остаются в нем до самой смерти, постепенно превращаясь в серых и глупых обывателей. У каждого из них есть серьезные причины для такого поступка – так что не надо их осуждать. Но в результате всех этих событий в мире смертных появляются сказки, легенды и мифы. Их читают или рассказывают детям, так как взрослые сказки не любят. Оно и понятно –   сказки заставляют думать, мечтать о волшебной стране и приключениях, а также верить в "настоящую любовь". А взрослым все это страшно не нравится. Зато дети, когда слушают сказки, становятся удивительно тихими, смирными и послушными – собственно, поэтому взрослые и допускают существование всяких волшебных историй…

Радужный дракон

Жил да был дракон. С одной стороны – самый обычный дракон. Как и все драконы, он мог принимать иногда облик человека, и только глаза выдавали его истинную сущность. Но стоило ему остаться одному, как он распускал свои крылья и отправлялся в полет. Но в отличие от своих сородичей наш дракон был радужным – никто никогда не мог понять какого он цвета. Кто–то его видел его желтым, кто–то синим, а некоторые утверждали, что он ярко–алый. Но на самом деле на его черных крыльях играла радуга. Просто мало кто это замечал, ведь большинство людей боятся драконов и закрывают от страха глаза – как тут разглядеть истинный цвет? И даже его сородичей сбивало с толку столь необычное свойство радужных крыльев. Вот поэтому его мало кто любил: черные драконы принимали его за белого, а белые драконы – за черного. В общем, наш радужный дракон предпочитал быть один, и мало кто знает, где он на самом деле бывал и что делал. И вообще никто и никогда не знал, что у него на уме и в сердце. Некоторые говорят, что он иногда нападал на корабли и разорял поселения, маскируясь под драконов другого цвета. Но, правда это или ложь – никто никогда не узнает…

Однажды на краю света этот дракон нашел прекрасную принцессу, которая сказала ему, что его полюбила. Но эта леди была холодна, надменна и горда – ведь она была из рода королей одной горной страны, и ее воспитывали как воина, а не как женщину. Дракону пришлась по вкусу ее сила, ловкость и воинская выучка, а ее надменность и гордость не бросились сразу в глаза – леди сначала испугалась его, поэтому была кроткой как овечка. Да оно и понятно: представьте, что было бы с вами, если к вам в замок однажды залетел дракон и нахально развалился у вашего камина. Но молодой принцессе из рода горных королей очень польстило, что она смогла познакомиться с драконом. Поэтому она справилась со своим страхом и быстро освоилась с радужным гостем, тем более что он даже и не пытался ее пугать, а наоборот старался сделать все, чтобы леди его не боялась. Очень быстро она поняла, что с помощью дракона сможет сделать то, что никогда не сделает одна. Поэтому она постаралась дракона приручить, и надо сказать, что получалось это у нее неплохо в самом начале. Дракон решил, что нашел свою избранницу, открыл ей свое огненное сердце и дал набросить на себя уздечку в своем истинном обличии. Наследница горных королей с удовольствием залезла ему на шею, и дракон привез ее на себе в свой замок. Но так как он открыл ей свое сердце, леди получила над ним неограниченную власть. Она стала дрессировать дракона, причиняя сильную боль его сердцу, если он не хотел слушаться, а надетая уздечка не давала ему улететь слишком далеко – она заставляла его каждый вечер возвращаться назад. И однажды принцесса просто сломила его волю, и иногда летала на нем покататься, смотря по сторонам скучающим взглядом.

Но очень скоро радужный дракон ей надоел. Ей очень нравились черная и красная его ипостаси, но все остальные его цвета она видеть не хотела. Да и терялась она время от времени – дракон был то один, то другой, то третий. Какой из них был "настоящий" она никак понять не могла. В конце концов, ее начало это страшно раздражать – она хотела видеть черного дракона, а ей являлся красный. Ей нужен был страстный и обжигающий красный – появлялся властный и жестокий черный. А потом вдруг вообще начинало происходить что–то, что ее страшно пугало. От такого положения вещей радужный дракон частенько бывал печален и молчалив и не очень стремился развлекать принцессу. А однажды она вонзила острые шпоры ему в бока и приказала отвезти ее к черным драконам – ей очень захотелось на них посмотреть. Просто до принцессы дошли сведения, что ее дракон, оказывается, не был самым сильным и могучим. Самыми сильными драконами на свете считались черные, а радужный был к ним вхож – его не любили, но терпели. Почему бы ни воспользоваться таким случаем?

Радужный дракон выполнил приказ своей суженной, хотя ему это не понравилось. Он привез свою принцессу в холодный и жестокий город, где правили черные драконы, и представил ее как свою жену. Черным драконам пришлась по вкусу холодная, надменная и воинственная гордячка, прилетевшая верхом на радужном драконе, и они потихоньку пригласили ее к себе в гости, но уже одну. Принцесса прилетела домой, наврала радужному дракону, что ей надо съездить к родителям в далекое горное королевство, а чтобы радужный дракон не полетел за ней, и не посмотрел, куда она направляется на самом деле, она сунула ему под нос сына и попросила, чтобы дракон пока присмотрел за малышом хорошенько. Наш радужный дракон очень любил своего сына, поэтому он с удовольствием учил его уму–разуму, пока принцесса отсутствовала. И учил своего сына летать…

Принцесса во время своего визита очень сильно сдружилась с одним черным драконом. Более сильные драконы посматривали на нее свысока, а этот очень быстро оказался во власти ее чар. Принцессе не составило большого труда накинуть на него уздечку. Она прилетела потихоньку на черном драконе в замок своего суженного, и выкрала своего сына – ей захотелось, чтобы ее ребенок стал таким же смелым и сильным воином, как черные драконы. А перспектива того, что ее сын станет таким же непонятным, как и радужный дракон ее пугала. Поэтому когда радужный дракон бросился в погоню, она хитростью натравила на него целую стаю драконов разных цветов. Радужные крылья сыграли с ним дурную шутку – каждый дракон видел в нем свою противоположность, своего врага. Был очень тяжелый и продолжительный бой. Но в одиночку трудно выстоять против целой стаи драконов, поэтому радужный дракон потерпел поражение. Его крылья были изорваны в клочья, он упал в глубокую пропасть и чудом вообще остался жив. Там его умирающего нашла одна смешная лесная дриада и поставила его на ноги (увы, с разорванными крыльями она ничего не могла сделать). А чтобы замести следы (пусть черные и принцесса думают, что радужный дракон погиб), они потом вдвоем прошли врата между мирами и поселились на окраине небольшого и тихого поселка мира смертных. Там они и стали жить: радужный дракон лечил свои крылья и сердце, и пытался снова обрести дар полета, а дриада ухаживала за ним и развлекалась со смертными, крутя им мозги и насылая свои незатейливые чары. Но дриада никогда не поймет дракона, поэтому он очень сильно страдал от одиночества. Кроме того, он страшно терзался оттого, что его сына забрали черные драконы. Да и предательство принцессы, сами понимаете, особо его не радовало. А его крылья были все изломаны в бою и заживали очень медленно, то есть он не мог летать. Ну, что за дракон такой без крыльев, да еще и радужный? И тем более в мире смертных…

Как забыть Волшебные Врата?

В этом же поселке росла прекрасная девочка. Ее родители раньше жили в волшебном мире, но когда у них родилась дочь, они решили перебраться в мир простых смертных. Просто они настолько сильно ее любили, что побоялись за ее жизнь и решили увезти подальше от опасностей. В волшебном мире ведь никогда не знаешь, что произойдет на следующий день. А вдруг нашествие черных драконов? А вдруг ураган, насланный колдуньями? А вдруг соседний король решит устроить набег на маленькое уютное королевство? Вот поэтому, они скрепя сердце прошли врата между мирами и устроились в тихом и мирном поселке смертных, который стоял на опушке соснового леса, между двумя озерами, в двух шагах от ворот в волшебный мир. Но чтобы всегда помнить о волшебном мире, они назвали дочь Элиен – Чужая.

Когда Элиен была совсем маленькая, и жила с родителями в волшебном мире, она водила дружбу с русалками. Она сама иногда превращалась в маленькую русалочку и больше всего любила плавать вместе с дельфинами (как это у нее получалось превращаться –  никто не знает). Мама с папой были удивлены такой способностью дочери – среди людей, населяющих волшебный мир такого никогда не встречалось. Однажды она до смерти их напугала, когда вернулась домой в сопровождении трех матерых волков, при этом волки вели себя как добродушные дворняги. Но стоило Элиен их отпустить, как они устроили резню в овчарне у соседей. Дочь сказала испуганным родителям, что это были волчьи царь и царица, а также наследный принц. А познакомилась она с ними в лесу, когда превратилась в волчонка. Волки ее нашли и привели домой к маме и папе. А на прощание сказали, что ее ждет удивительная судьба. Еще один раз родители были насмерть перепуганы, когда их дочь принес в своих лапах черный дракон, спокойно опустил на землю и улетел. Они думали, что дочь мертва, но выяснилось, что она сладко спала и не помнила никаких драконов. Она сказала, что заблудилась, устала и легла поспать. А проснулась уже дома.

Собственно, это была еще одна причина, по которой мама и папа решили переехать в мир простых смертных. Элиен была чужой и в волшебном мире. И кто она была такая – не знал никто, даже самый главный волшебник их королевства. А когда в семье есть такая тайна, лучше в волшебном мире не оставаться, так как в любой день на голову семьи могли свалиться такие приключения, о которых не забудешь никогда. А зачем маленькую девочку подвергать такой опасности? Пусть лучше сначала станет взрослой. В общем, когда семья обосновалась в маленьком поселке смертных на опушке соснового леса, Элиен начали говорить, что волшебный мир ей приснился. И девочка в конце–концов в это поверила. Но мир смертных имеет одну очень нехорошую особенность – он засасывает как болото, и волшебный мир в нем начинает казаться сном. Вот поэтому мама и папа сами потихоньку поверили в то, что их прошлая жизнь была лишь сном. И постепенно превратились в самых обычных смертных, которые сами забыли, почему они так берегут свою дочь. Если их спросить, почему они ее не пускают гулять поздно вечером, то они вряд ли смогут сказать что–то вразумительное. И лишь жители волшебной страны могут увидеть истинные причины их поступков…

Элиен потихоньку росла и через 17 лет после рождения превратилась в очаровательную белокурую молодую девушку, которую отличали от сверстников лишь очень красивые, серо–голубые, гипнотизирующие и немного печальные глаза. Да и во всем ее облике чувствовалась тайна – она действительно была немного "не от мира сего", хотя вряд ли сама это осознавала. Но все окружающие чувствовали это очень хорошо: Элиен даже в шумной веселой компании могла неожиданно замереть с отрешенным серьезным лицом. А искренне веселиться у нее получалось с трудом: ее будто окутывала какая–то дымка отрешенности. Поэтому она частенько бывала напряжена, когда ее друзья искренне веселились. Она была чужая и ничего поделать с этим не могла, и никак не могла понять, что же такое происходит. А так как к 17 годам все далекие сны детства забылись окончательно, да к тому же Элиен проучилась в обычной школе смертных, где рассказывают все, что угодно, кроме того, что действительно нужно для жизни, она окончательно перестала что либо понимать. Она лишь чувствовала, что в глубине души у нее живет нечто таинственное и очень странное. Но поделиться с друзьями боялась, да и правильно – ее никто бы в мире смертных не понял. В лучшем случае сочли бы странной, в худшем – сумасшедшей. И лишь в некоторых книгах и фильмах она находила опору для своих ощущений. Да иногда ее тревожили странные и загадочные сны, о которых даже помнить не хотелось. Слишком все это было непонятно и пугало куда сильнее самых страшных фильмов...

Таинственная гостья

Наш радужный раненный дракон потихоньку приходил в себя. Правда, летать у него все еще не получалось – крылья очень сильно болели. Обычно поздно вечером он отправлялся в лес ко вратам в волшебный мир и там пытался стать самим собой. Дриада над ним подшучивала и говорила, что дракон стал вампиром: как луна на небо – дракон исчезает в лесу и появляется только под утро. Наш дракон пытался как–то приспособиться к миру смертных, но получалось у него это не очень хорошо. Он никак не мог понять смысла большинства действий смертных. А как можно что–то делать, не понимая смысл? Например, ему было совершенно непонятно, зачем люди стремятся купить как можно более дорогую машину. Ну, просто машину – еще понятно. Но зачем обязательно дорогую, если есть точно такие же, только дешевле? Это была одна из неразрешимых загадок…

Чтобы немного развлечь себя, радужный дракон начал заводить дружбу с некоторыми молодыми смертными, которые еще помнили сказки далекого детства и мечтали о волшебном мире и "настоящей любви". Потихоньку к нему стали захаживать разные ребята и сами собой начали образовываться тусовки. Дракон старался замаскировать свою истинную сущность, чтобы его никто не принимал за дракона. Но это тоже у него получалось не очень – драконьи глаза и драконьи повадки спрятать очень сложно. Так что ребята к нему ходили, но, в общем, побаивались, так как чего ожидать от дракона – совершенно не понятно. А тем более – радужного. Сегодня он зеленый, завтра – фиолетовый, послезавтра – красный. Смертных это совершенно сбивало с толку. К счастью, наш дракон потихоньку нашел себе друзей и в волшебном мире, которые жили недалеко от ворот. Но это была "пограничная" публика, которая не до конца понимала, где же она живет – то ли в сказке, то ли в мире смертных. Дракон их подкалывал, покусывал, дышал пламенем на всякую нечисть (но осторожно, чтобы не навредить, а лишь попугать), и иногда больно бил их под зад хвостом. Но это было лишь в том случае, если "пограничников" заносило, и они пытались с драконом фамильярничать…

И вот, однажды вечером, как обычно к нему зашли молодые смертные ребята – их как магнитом тянуло к столь таинственной личности. Дракон открыл дверь и остолбенел – на него смотрели глаза дракона. При этом они принадлежали молодой белокурой и очень милой девушке. Наш радужный дракон тряхнул головой, чтобы избавиться от наваждения, но наваждение неуверенно продефилировало в комнату и заняло позицию на углу драконьего дивана (эту часть жизни смертных наш дракон оценил – диван был хороший). Это была просто фантастика – не осознающий себя дракон в мире смертных. Но при этом у незнакомки было что–то еще, что отличало ее от остальных драконов. С одной стороны она была белой – наш дракон в этом не сомневался, ведь белых драконов он повидал на своем веку очень много. Но что–то было в ней не так – она была чужой и в драконьем мире. Как и наш радужный дракон. От этого кружилась голова, и замирало огненное драконье сердце. Она была какой–то особенной и вообще ни на кого не похожей. И за всем этим делом скрывалась какая–то большая тайна. Кроме того, ничего не бывает случайного ни в мире смертных, ни в волшебном мире – это истину наш дракон знал с детских лет. Поэтому вся эта история его заинтриговала вдвойне.

Услышав имя девушки, наш дракон вздрогнул — еще одно совпадение. Имя полностью подтверждало то, что за всем этим что–то кроется (ведь наши имена тоже совсем не случайны). А Элиен, окруженная своей таинственной дымкой, с интересом озиралась вокруг, но, судя по всему, сам дракон ее не очень впечатлил – ну дракон и дракон. Странный немного. И в голову ей не пришло, что она единственная спокойно выдерживает взгляд дракона и даже не напрягается особо по этому поводу. У прочих смертных от этого взгляда иногда мороз по коже пробегал, и им становилось очень страшно. А тут сидит молодая 17–летняя девушка, и ей хоть бы хны.

В общем, наш дракон пригласил прекрасную Элиен к себе в гости, чтобы поговорить с ней наедине. И она пришла. А во время разговора ему показалось, что в глубине души девушки тоже что–то просыпается и тянется к нему навстречу. Но тут он совершил небольшую тактическую ошибку. Привыкнув, что на смертных женщин совершенно неотразимо действует его страстная красно–оранжевая ипостась, он махнул хвостом и предстал перед Элиен в таком виде. Но девушка, отреагировала на это дело довольно спокойно и сообщила нашему дракону, что все его дешевые фокусы на нее не действуют. Так что пускай он идет и ищет себе дурочку, на которой может тренироваться в своих трюках. А ее так очаровать совершенно невозможно. Наш радужный дракон аж рот раскрыл. Даже опытные драконихи начинали вилять хвостом как дворняги и судорожно дышать, когда он открывал им эту свою сторону, не говоря о смертных женщинах. Да у Элиен что–то дернулось в глубине души, но она справилась с собой и не поддалась на эту древнюю как сам мир магию драконов. А потом спокойно попрощалась и ушла… Правда в самый последний момент она подарила ему маленький знак своего расположения, который говорил о том, что она не прочь продолжить знакомство. Правда, не в столь бурном ключе. Элиен явно больше интересовало то, что наш радужный дракон будил у нее в глубине души, а не дешевый флирт или постельные развлечения…

Да, это была самая фантастическая история из всех историй на свете даже в волшебном мире. В тот самый момент, когда наш радужный дракон встретился взглядом с прекрасной и таинственной гостьей, их судьбы тесно переплелись. Они оба были чужими в обоих мирах – и волшебном, и мире смертных людей. И эта история обещала быть куда таинственнее, чем все приключения нашего радужного дракона вместе взятые. И Элиен думала точно также – перед ней открылись врата в неведомое, и она почти была готова сделать решительный шаг. Но ее просто обидело такое отношение к себе: ее что, за дешевую девку что ли принимают? Поэтому она решила немного дракона поизводить, прежде, чем начать общение по существу. В качестве мести… С этого радужного нахала надо было немного сбить спесь. Что он, в конце концов, о себе возомнил?

У ведьмы

И прекрасная Элиен спесь с радужного дракона сбила. Точнее сказать – наш дракон сам сообразил, что надо действовать иначе. Он просто позвонил Элиен, и сказал ей, что влюбился в нее как мальчишка. Он, конечно, немного схитрил – он влюбился не как мальчишка. Да, собственно, он и не влюбился вовсе – это в мире смертных так называется состояние, когда колотится сердце, перехватывает дыхание, и слова не хотят говориться те, которые нужны. А в волшебном мире этот момент называется по–другому: "сближение судеб". Конечно же, момент этот волнителен – ты понимаешь, что твоя судьба тесно переплелась с судьбой другого человека. Это всегда шаг в таинственное и неизвестное – отсюда и волнение. Насколько близко и насколько надолго это сближение – покажет только время. Собственно, жители волшебной страны – сами творцы собственной судьбы. Поэтому сказать что–то определенно о будущем очень сложно. Его просто нет, до тех пор, пока его не создадут сами жители…

То, что произошло дальше – много раз рассказывали разные писатели. Хотя, конечно, все могло быть и по–другому. Пусть это останется секретом Элиен и радужного дракона – они тоже хотят быть иногда таинственными. А потом в один прекрасный день наш дракон и Элиен решили прогуляться в волшебный мир – девушке надо было познакомиться со своей родиной. Они прошли через врата между мирами, и дракон принял свой истинный облик – радужного дракона с израненными крыльями. Он обернулся, ожидая, что Элиен превратится в чудесного белого дракона, однако ничего не произошло – перед ним стояла растерянная 17 летняя девушка. Дракон вернул себе свой человеческий облик и спросил в чем дело. Элиен ответила, что она просто не знает, как превращаться в дракона. А объяснить это невозможно – только сами драконы знают, как это у них получается. Дракон просто решает, что сейчас надо изменить облик – и облик меняется. Вот и все.

Мда, это была очередная загадка этой истории. То, что Элиен – белый дракон с каким–то хитрым сюрпризом наш радужный дракон не сомневался. Он давно уже научился узнавать своих сородичей в любом обличье. Но еще ни разу ему не приходилось объяснять другому дракону, как менять облик. Как лучше летать – объяснял. Как выполнять фигуры высшего пилотажа – объяснял. Как лучше вести бой тоже объяснял. Но смена облика дракона была настолько сама собой разумеющейся вещью, что об этом никто и никогда в волшебной стране и не думал. Драконы уже рождались такими – собственно, это и отличало драконов от других существ волшебной страны. И это получалось у них само собой. А Элиен стояла в человеческом облике напротив радужного дракона и ничего не могла сделать. Вид у нее был крайне несчастный – она наверняка усомнилась в своем драконьем происхождении.

И тут радужный дракон вспомнил, что недалеко от ворот живет одна замечательная старая ведьма, которая водила дружбу с мертвецами. Она единственная изо всех жителей волшебной страны с первого взгляда раскусила пару секретов радужного дракона, о чем с довольным видом ему сообщила. Дракон много раз залетал к ней в гости и любил там общаться с одной парочкой очаровательных вампиров, которые увлекались философией Шопенгауэра и Ницше. Последний раз ведьма на прощание сказала ему, что скоро все будет хорошо и дракон встретит кое–кого. Кого именно ведьма не уточнила, но сказала, что эта встреча изменит всю его жизнь, и лукаво улыбнулась при этом. Вот к ней то дракон и решил сходить вместе с Элиен.

Ведьма, завидив приближающуюся парочку даже и не удивилась. Она внимательно посмотрела на Элиен, немного склонив свою уродливую голову набок. Затем довольно хмыкнула…

– Да, парень, я не ошиблась в прошлый раз. И ты не ошибся – это она.

– Привет, старая карга. Мы к тебе с вопросом…

– Да уж знаю ваш вопрос. В дракона не может превратиться?

– Точно. Ты как всегда удивительно проницательна…

– Хорошо, мне надо поговорить с Элиен наедине…

Наш дракон немного удивился. Ведьма отлично знала, что скрыть от дракона содержание этой беседы невозможно. Ну, так устроены драконы. Вероятно, ведьма решила это сделать, чтобы не смущать Элиен. Или чтобы та чувствовала себя свободнее и не боялась задавать некоторые вопросы. Она взяла девушку под руку, лукаво глянула на ухмыляющегося радужного дракона и завела Элиен в свой симпатичный домик. Дракон развалился под окном, чтобы послушать их разговор.

– Не бойся, милочка, этот твой летучий огнедышащий дружок нас не услышит. Мы можем поболтать как две подружки. По секрету. Присаживайся.

– Спасибо. А как вас зовут?

– Меня зовут Маргарита. Когда–то я блистала на разных балах и пиршествах, летала на метле, но потом мне это надоело. Когда у тебя смазливое личико и хорошая фигура, каждый проходящий мимо тролль норовит завалить тебя на спину, совершенно не спрашивая твоего разрешения. А каждый принц норовит тебя заполучить себе в жены и посадить под замок, чтобы ты нарожала ему детей. Мне не нравилось ни то, ни другое, а сопротивляться этим придуркам сложно – они просто сильнее физически. Вот поэтому я решила немного сменить облик. Прикинулась вот старой каргой. Меня тут же все оставили в покое. И я занимаюсь тем, что мне нравится…

– А вы можете назад вернуть себе старый облик?

– Да в одну секунду. Смотри.

Старушка кряхтя встала и моментально превратилась в прекрасную обнаженную женщину с красивыми и глубокими как омут глазами. Наш радужный дракон даже заглянул в окно, чтобы полюбоваться красотой Маргариты. Она специально повернулась так, чтобы предстать перед драконом в наиболее выгодном ракурсе. Потом повернула к нему голову и подмигнула. Спектакль для Элиен продолжался…

– Ой, одеться забыла.

В этот же момент на Маргарите оказалась белая просторная накидка, которая, впрочем, совершенно не скрывала всю ее красоту. Элиен сидела с совершенно обалдевшим видом, даже немного приоткрыв свой чудесный ротик.

– Так ты, милочка, в дракона превратиться не можешь?

– Да. Я не знаю как. Может я не дракон?

– Нет, дорогая, ты самый настоящий дракон, да еще и с большим сюрпризом. Таких как ты еще не было на свете. Вы с радужным драконом – два сапога пара…

– А откуда вообще радужный взялся? Вы не знаете? Кто он такой? Я его боюсь немного до сих пор…

– Он черный дракон по рождению. Да по нему это и видно – радуга проявляется на черном фоне, а не на каком–то другом. Да и в человеческом облике он типичный черный, когда не улыбается – у него ж стена в глазах появляется и лицо становится каменным. От него люди шарахаются как от огня, когда он в таком виде появляется где–нибудь. Он не самый сильный из черных физически, но зато один из самых умных и хитрых. Если бы решил сделать карьеру в своем черном царстве, то рано или поздно стал бы черным властелином. Но, похоже, он решил, что это просто скучно…

– Скучно?

– Да, конечно, скучно. Ну, представь, что ты можешь просчитать всю шахматную партию от начала до конца. Черные выигрывают. Такая игра просто не интересна. Вот наш дракон и решил сыграть в поддавки и глянуть, что из этого выйдет, тем более, что очередная война между белыми и черными не за горами… Но без него черные не выиграют. Они этого еще не поняли, но, думаю, скоро поймут и начнут его переманивать к себе всеми силами. У него есть то, чего нет ни у одного из них…

– А что именно?

– Воображение, чувства и интуиция. Все черные – большие прагматики. Они всегда просчитывают все ходы и действуют хладнокровно и очень жестоко, добиваясь того, что нужно им. Они очень гордятся тем, что подавили свои чувства, которые мешают им добиваться поставленных целей. У них нет чувств – это просто разумные машины. Собственно, белые точно такие же, только чувства они не давят, а "ставят под контроль". Они куда милосерднее и склонны щадить своих врагов. Но они это делают не по велению сердца (сердце–то "под контролем"), а в силу своих законов. Законы, кстати, хорошие – белые дают дышать не только себе. Поэтому на их стороне куда больше жителей волшебного мира. Но они точно также ничего не чувствуют – иначе невозможно сражаться и трезво действовать в любой обстановке. Хотя некоторые белые умеют освобождать свое сердце из клешней своей "железной воли". Правда, на очень непродолжительное время и лишь в узком кругу своей семьи за семью замками и за толстыми стенами. Вот поэтому они и никогда не меняют жен. Они должны беспредельно доверять тому, с кем расслабляются. А такое доверие появляется только после многих лет полной преданности и верности со стороны женщины.

– То есть, получается, что черные и белые ничем не отличаются друг от друга?

– Да, примерно так. Отличия в мировоззрении, законах и "технике подавления" чувств. А по сути – одно и то же.

– А что радужный другой? И меня пугает его черное происхождение…

– С одной стороны он дерется как черный, не признавая никаких правил и ограничений. Но в отличие от черных он абсолютно непредсказуем. У черных есть определенная тактика и стратегия. А у этого нет ничего – он полагается на свою интуицию, а не на разум. Ты его еще не видела в битве – на это смотреть страшно, что он творит. Но он единственный из черных способен посреди битвы неожиданно пощадить одного из противников, придавить его к земле своей лапой, улыбнуться, рассказать ему анекдот, а потом, плюнув на всех остальных черных посадить пленника себе на спину и отвезти его домой. За это черные его и не любят сильно. Они втихаря говорят о том, что радужный предал "черное дело", но открыто бросить обвинение в лицо боятся – себе это дороже обойдется. Радужный не пойдет как овечка на публичную казнь – по меньшей мере, сначала устроит такой разгром, что черные три года восстанавливать свою столицу будут. А убить его тайком черные никак не могут – его поймать сначала надо и застать врасплох. А радужный в их городах никогда не остается ночевать. Вот его и не трогают, тем более, что если радужного не задевать, то он действительно совершенно безобиден и ведет себя в соответствии с черными правилами и их уродским "кодексом чести".

– А белые как к нему относятся?

– Точно также как и черные. Они его боятся, но так как радужный свято соблюдает законы их стран, то у белых нет формального повода выставить его за границу или убить. Белые – самые большие формалисты на свете. Они сначала будут проводить "расследования", доказывать что–то долго, устраивать открытые судебные разбирательства и т.д. Но радужный слишком умен и не оставляет никаких следов. Он самый образцовый "белый" из всех белых. Он абсолютно безгрешен. Правда, пока не доберется до границы владений белых драконов…

Маргарита замолчала, а Элиен задумалась. Под окном радужный дракон развлекал себя тем, что плевал горохом через тростниковую трубку в черных кошек, которые разгуливали по двору ведьмы. Кошки злились, но никак не могли понять, кто их достает. Под окном, конечно, валялся какой–то мальчишка, но он лежал совершенно неподвижно и делал это с самым невинным видом…

– Ладно, Маргарита, а как мне научиться принимать облик дракона?

– Милочка, в тебе еще слишком много от смертной – вот поэтому ты и не можешь сменить свой облик.

– Не поняла.

– Тебя воспитали смертные, и твоя голова забита их представлениями о жизни. Избавишься от них – сразу станешь легко превращаться в дракона. Да и не только в дракона…

– То есть, как это "не только в дракона"?

– Тебе мама с папой не рассказывали о том, что ты творила в детстве?

– Нет, вроде ничего особенного…

– Ну, это они зря. У тебя в жизни было бы куда меньше проблем, если бы мама с папой не скрывали от тебя кое–какие вещи…

– Что?

– Ты родом из волшебной страны, как и твои родители. Ты этого не знала?

– …….?????

– Да, да. Я знала твоих родителей. И тебя тоже видела, когда ты была маленькой. Однажды ты заблудилась в лесу, я нашла тебя спящей и попросила пролетавшего мимо черного дракона отнести тебя домой. Он бы не послушал старуху, но я приняла свой истинный облик, да еще и дала ему проделать над собой пару любимых штучек черных драконов. Иначе тебя могли просто слопать какие–нибудь мерзавцы. Или мои друзья–вампиры кровушки твоей попить.

– То есть я твоя должница?

– Да, что ты, Элиен. Я получила кучу удовольствия. Черные драконы – отличные любовники. А я – ведьма. Какие тут счеты? Я это сделала потому, что увидела кое–что в твоем сне.

– В моем сне?

– Ну, конечно. Ведьмы умеют проникать во сны людей. И я увидела в твоем сне то, что меня крайне заинтриговало. Тем более, я к тому времени уже знала этого радужного пройдоху, который нас с тобой подслушивает под окном. Вот поэтому я тебя и спасла.

– Так что там было?

– Я увидела там одного очень одинокого черно–радужного дракона, а рядом с ним – ослепительно красивого белого дракона, у которого по белым крыльям пробегают радужные всполохи… И еще я увидела, как этот белый дракон разговаривает с животными – такого в мире драконов не случалось никогда. Драконы животных едят, а не разговаривают с ними. Но почему–то животные очень любят этого бело–радужного дракона.

– Хм. Это всего лишь сон.

– Да, это всего лишь сон. Ты права. Но для ведьмы это достаточное основание, чтобы получить кучу удовольствия с пролетающим мимо черным драконом… А заодно такую непростую девочку спасти. К тому же мне о тебе и русалки рассказывали. Говорят, ты в русалку умела в детстве превращаться. А ведь русалки – это нежить. Они мертвые. Драконы – живые. Люди – живые. А русалки – это мертвые красавицы, которые или сами утонули, или которых утопили. Просто они не захотели после смерти на тропы мертвых уходить, ведь никто не знает, куда они приведут. Решили здесь задержаться… Страж Порога может это позволить некоторым красивым девушкам. Он им только хвост приделывает и в ближайшую реку отпускает…

– А кто такой Страж Порога?

– А этого никто не знает. Он есть и все. Но каждый с ним после смерти знакомится…

– Ох, у меня просто голова кругом идет от всего этого дела…

– Ничего, моя хорошая. Всем поначалу трудно бывает. Зато потом жизнь становится очень увлекательной и страшно приятной. Эй, Локи, заходи сюда!

– Как ты его назвала?

– Она меня назвала "Локи". Это одно из моих имен. – Радужный дракон вошел в дверь.

– А как тебя еще звать?

– В свое время узнаешь. Зови меня Локи пока. У тебя, кстати, тоже ведь несколько имен…

Маргарита повернулась к радужному дракону:

– Короче, милый, твою очаровательную подружку надо просто убить. А потом воскресить. Станет как новенькая и в дракона будет без проблем обращаться. Она просто еще смертная. Прогуляется по тропам мертвых – смертная там и останется. А вернется дракон.

– Ну уж нет. Я ее убить не смогу.

– А кто говорит, что ты ее убивать будешь? Это я ее убью. И тебя вместе с ней – нечего молодой девушке по тропам мертвых одной разгуливать. К тому же ты там уже был. И лучше тебя за ней никто не присмотрит. Кроме того, там нужно со Стражем Порога сражаться, а у нее еще силенок маловато. Или запросит Страж такую цену, которую она еще не готова платить. В общем, ты там нужен. К тому же тебе крылья новые нужны – там их и найдешь. Сам ведь это знаешь…

– А какова гарантия того, что ты Элиен воскресишь?

– Никаких гарантий нет. Вам придется мне верить. Не верите – до свидания.

– Я ей доверяю, она мне жизнь спасла. – Элиен решительно встала со стула и развернулась лицом к радужному дракону.

– Она СКАЗАЛА тебе, что спасла. Она могла это придумать.

– Нет, она это не придумала. Я это чувствую.

– Ну, ладно, будь по вашему. – Дракон шагнул мимо Элиен, которая загораживала ему Маргариту.

– Ну, если напаришь нас, старая потаскуха, и ее не воскресишь, я вернусь однажды и так тебя отделаю, что мало не покажется. Ты смерть звать будешь, но она не придет…

– Ладно пальцы то гнуть. Думаешь, я не знаю, что с сынами Хаоса лучше не связываться? – Маргарита улыбнулась своей чарующей улыбкой. – Локи, дорогой, я о многом догадываюсь и поэтому хочу с тобой дружить. И знаю, что ты до безобразия сентиментален, чувствителен и старомоден. И ты пожалеешь старую бабку, и не станешь применять к ней свой арсенал пыток, которому тебя научили черные драконы. Она сделает все, как надо. Ты ведь и сам это чувствуешь…

Радужный дракон внимательно посмотрел на Маргариту и улыбнулся.

– Если бы не было Элиен, я бы соблазнил тебя. А чего ты мне никогда не показывала свой истинный облик?

– Вот поэтому и не показывала, чтобы ты не соблазнил… Ты не умеешь ласкаться просто так, а красно–оранжевой страсти на грани грубости мне уже не надо. Ты влюбляешься в того, кому даришь свою золотистую нежность и остаешься верен своей избраннице. А я тебе не могу быть верной. Так зачем причинять боль хорошему дракону? Поэтому мне нужна дружба.

– Хм. Ну ладно, Черт с тобой. Будь по–твоему.

– Да–да, Черт был чем–то похож на тебя. Только не такой веселый. Жаль, он от нас ушел. Мне его никто не заменит. А вообще, он больше любил имя Воланд…

Смерть

Элиен, Маргарита и радужный дракон двигались по совершенно очаровательной и ухоженной каменной дорожке, которая начиналась прямо за домом Маргариты. Дорожка проходила мимо красивейшего озера, берега которого заросли сосновым лесом. Их путь лежал к древнему склепу, который стоял на опушке леса, в нескольких десятков шагов от воды. Именно из этого склепа иногда ночью выходили вампиры – любители Ницше и Шопенгауэра. Они же ухаживали за цветами, которые росли по краям дорожки, подметали ее и следили, чтобы вовремя менялись расколотые камни. В склепе должен был состояться переход в мир мертвых.

Элиен была вся в растерянности и сомнениях. До этого момента вся история развивалась в очень приятном ключе. Дракон был совершенно очарователен, нежен, по–рыцарски обходителен и деликатен. Иногда он баловался как мальчишка, и Элиен просто не могла удержаться от смеха, наблюдая за его фокусами и выкрутасами – в драконе вообще отсутствовало то, что смертные называют "солидностью". Его возраст (интересно, а сколько ему лет на самом деле?) совершенно не чувствовался, мало того, Элиен иногда казалось, что это она гораздо старше расшалившегося дракона. Он подарил Элиен множество изумительных дней, во время которых время летело совершенно незаметно. Иногда он исчезал, ничего не говоря на пару дней, и эти дни без него были серыми и скучными. Но как только дракон появлялся вновь, дни начинали играть всеми цветами радуги, которые переплетались в причудливых комбинациях. Собственно, поход в волшебный мир Элиен восприняла как очередную игру дракона. И даже когда он превратился в огромное и страшное чудовище с разорванными крыльями, Элиен совершенно не испугалась – это было вполне в духе всех его шуточек. И действительно, дракон моментально превратился обратно в человека и тут же познакомил Элиен с замечательной женщиной, к которой Элиен почувствовала искреннее расположение. Она была лучшей из подруг…

И вот они идут к склепу, где Элиен и дракон должны умереть. И что–то подсказывало Элиен, что это уже не игра. Это было страшно, и страх вовсю боролся с доверием к этим удивительным людям, с которыми ее свела судьба. А вдруг они просто психи, которые заморочили ей голову? Сейчас ее затащат в склеп, разденут, привяжут к холодным плитам и устроят свои мрачные ритуалы… А потом у ее бездыханного тела займутся любовью... Дракон и Маргарита слишком хорошо подходят друг другу, да и знакомы давно. А Элиен чувствовала себя неуклюжей и несуразной девчонкой рядом с такой красивой женщиной. Да и дракон пялился на Маргариту с нескрываемым восхищением. А Маргарита смотрела на дракона с нескрываемой нежностью. Элиен совсем потеряла ориентиры в пространстве от таких мыслей, ее ладони стали влажными, по спине бегал неприятный холодок, а ноги стали буквально ватными. И сделать ничего нельзя – дракон и Маргарита справятся с ней в одну секунду, если она вздумает бежать. Дракон ведь такой сильный – у него хватка буквально стальная, хоть он и выглядит иногда мальчиком, и совершенно не похож на "качков".

Дверь склепа отворилась со зловещим скрежетом. От этого у Элиен буквально душа в пятки ушла, и она чуть было не упала в обморок. Первой зашла Маргарита. Дракон услужливо задержался, пропуская Элиен вперед. Все. Путь назад отрезан. Ее сейчас изнасилуют в извращенной форме и убьют…

– Элиен, милочка, если ты не хочешь участвовать во всем этом деле, то мы можем проводить тебя до ворот в мир смертных. Ты здесь находишься по доброй воле, и никто тебя не держит.

Маргарита зажгла свечи, дракон закрыл дверь, и Элиен увидела посреди склепа каменное надгробие, украшенное причудливыми узорами, в которые были вплетены фигуры разных таинственных существ. Эти же узоры были и на стенах. Но ничего пугающего в них не было. Да, они завораживали, но никаких перевернутых распятий, сцен насилия и чисел 666 в них не было. Может это хитрость? Сейчас как вытащат что–нибудь…

Элиен посмотрела на дракона и Маргариту. Дракон мягко ей улыбался, но его глаза были чем–то слегка затуманены. Рядом с ним стояла Маргарита в своей белой накидке, ласково смотрела на нее, но улыбалась уже лукаво. Как девчонка маленькая. Господи, да они поняли, что за мысли у нее в голове бродят!

– Нет, я останусь. А как вы меня убивать будете? – Голос Элиен предательски дрогнул…

Дракон и Маргарита покатились со смеху. Элиен сначала не поняла ничего и напряглась еще сильнее. Но напротив нее стояли два самых потрясающих существа на свете, которых она знала, и ржали над ней, совершенно того не скрывая. Дракон сложил ладони в молитвенном жесте, а Маргарита вытирала слезы, и плечи ее ходили ходуном от новых приступов смеха…

– Элиен, не бойся. Сначала умру я, чтобы ты посмотрела, как это происходит. Мне все равно туда за новыми крыльями надо лезть. Если тебе это не понравится, то ты сможешь уйти – Маргарита тебя держать не будет. Но я буду ждать тебя с той стороны. Если ты не придешь через некоторое время, то я все пойму и отправлюсь за крыльями один.

– А ты ко мне потом вернешься?

– Этого никто не знает. Поход в мир мертвых – это не романтическая прогулка. Я вообще не знаю – вернусь оттуда сам или нет. Это Маргарита думает, что я вернусь, а я в этом совсем не уверен.

– А если я пойду за тобой, то тоже неизвестно – вернусь или нет?

– Разумеется, неизвестно. Никто не может сказать, что будет на тропах мертвых. Даже сам Страж Порога не знает, что творится в его царстве. Маргарита попытается тебя воскресить, но получится это у нее или нет – не знает никто.

– То есть, гарантий, как всегда никаких…

– Разумеется. В волшебном мире вообще нет никаких гарантий. Ты никогда не знаешь, что произойдет в следующую секунду. Черные здесь держат своих подданных в подчинении с помощью страха. Белые – с помощью законов, в непоколебимость и "божественное" происхождение которых верят жители волшебной страны. То есть, по сути, тоже с помощью страха, ведь отступление от законов – это преступление перед богом, за которое он накажет рано или поздно…

– А с помощью чего держишь людей в повиновении ты?

– А я их не держу никогда. Ты можешь уйти – дверь вон там…

– Так нечестно. Ты меня затащил сюда, а теперь бросаешь…

– Элиен, вот такой я негодяй. Но другим не буду. Я такой, какой есть. – Дракон улыбнулся своей очаровательной открытой улыбкой. – Что ты вообще сюда приперлась?

– Ты меня позвал…

– Но ты могла сказать "нет" в любую секунду. Я же за шиворот тебя не тащил…

– Я не могла сказать "нет"…

– А почему?

– Потому что… Не знаю я почему. Дура, наверно… – Элиен сжала кулаки. В ее глазах играл гнев. Она была готова буквально разорвать дракона на куски. Так ее одурачить. Этот псих притащил ее сюда только для того, чтобы совершить харакири у нее на глазах…

– Ты пришла сюда потому, что тебе было весело и интересно. А сейчас тебе предстоит еще одно развлечение. Если не хочешь лезть на тропы мертвых, то восприми это как кино, а потом Маргарита тебя проводит ко вратам в мир смертных…

– Ничего себе "киношка"…

– А чем отличается то, что происходит с тобой в последнее время от фильмов, которые ты посмотрела? Если фильм хороший, то сюжет там захватывает своей непредсказуемостью. Ты ведь наверняка мечтала о том, чтобы оказаться на месте героинь этих фильмов. Вот и оказалась.

– Но я не хотела попасть в страшный фильм о самураях, которые убьют себя через несколько минут…

– Элиен, я не буду резать себе живот кинжалом – это только маньякам–самураям в голову пришло. Я спокойно выпью яд, от которого умру совершенно безболезненно. Зачем мне себе сложности создавать и демонстрировать свою крутость? Ты и так знаешь, что я крутой. А если не хочешь смотреть такое кино, то выключи телевизор. И дверь – вон там.

В голосе дракона начали появляться стальные нотки, и он сам как будто стал выше. Элиен глянула ему в глаза и даже невольно отступила на шаг назад. От милого дракона, которого она знала, не осталось ничего – перед ней стояла сама смерть в человеческом обличье. В обычно теплых серо–голубых глазах дракона был только холод, жестокость и бездонная пустота. Таким она его еще никогда не видела. Да, он способен напугать кого угодно в таком виде – Маргарита совершенно права…

– Маргарита, давай начинать. Потом отправишь Элиен домой, ладно? – Голос дракона смягчился и глаза его потеплели…

В руках у Маргариты появилось чудесное аппетитное яблоко, место которому на какой–нибудь витрине. А по склепу начал распространяться потрясающий яблочный аромат. Элиен окончательно остолбенела – что–то все это ей мучительно напоминало. Гнев в одну секунду испарился, и в ней появилась просто усталость. Ей уже было все равно – пусть делают что хотят. Она просто стояла и смотрела на то, что происходит.

– Ну, да, конечно, как я мог забыть, моя дорогая ведьма. Ты даже в такую минуту заботишься о своих близких. Нет, чтобы дать горькую гадость, так она яблоко божественное подсовывает…

Дракон с улыбкой взял яблоко у Маргариты и начал его грызть как мальчишка–сорванец, лукаво поглядывая на Элиен. Вдруг он опустил руки, его лицо разгладилось, в глазах появилась дымка, и он рухнул как подкошенный на твердый каменный пол. По его телу прошла судорога, а после этого он затих.

– Он мертв. Элиен, ты идешь за ним?

Элиен подняла глаза на Маргариту. От милой и доброй подруги ничего не осталось. В ее глазах тоже была смерть, а сама она была похожа больше на дикую и воинственную амазонку.

– Нет, проводи меня домой…

В руках Маргариты неожиданно появился кинжал. Она стремительно подошла к Элиен и вцепилась ей в руку – хватка у нее была как у дракона. Элиен от ужаса не могла пошевелиться.

– Прости, милочка, но я не могу позволить дракону уйти одному. Ты ему нужна. И я не хочу, чтобы сопливая девчонка разбила ему сердце.

С этими словами Маргарита хладнокровно перерезала Элиен горло…

– Милый Локи, я сделала то, что ты просил. Она отправилась домой. Ведь теперь у вас общий дом…

Маргарита вытерла кинжал о свою белую накидку и положила его на надгробие. Затем подождала пока Элиен перестала биться в агонии, взяла ее еще теплое тело за руки, вытащила его из склепа, подтащила тело к берегу озера и небрежно ногой столкнула в воду. Потом вернулась в склеп, взяла огрызок яблока, надкусила его и улеглась на надгробие в центре склепа. Затем аккуратно расправила свою накидку. Маргарита хотела быть прекрасной даже во время своей смерти. Через несколько мгновений ее дыхание остановилось…

Тропы мертвых

Элиен очнулась от какого–то странного сна. Она открыла глаза и увидела едва освещенный каменный потолок. Лежать было жестко и холодно. Она приподняла голову и обнаружила, что лежит совершенно голая на каких–то каменных плитах. Кажется ей снилось, что ее убила Маргарита. Неожиданно она услышала голоса дракона и Маргариты, которые доносились из–за угла.

– Ты, старая глупая шлюха, ты понимаешь что натворила! – дракон был явно во гневе.

– Локи, милый, если бы я тебе все рассказала, то ты бы никогда не согласился на всю эту авантюру. Мне пришлось прибегнуть к маленькой женской хитрости.

– Ни фига себе хитрость! Перерезать горло дорогому мне человеку, да еще и отрезать все возможности к возвращению… Я не знаю просто, что мне с тобой сделать… Тебе голову отрезать мало…

– Локи, мы мертвы. Так что поздно кипятиться. Ты можешь отрезать мне голову, но она будет разговаривать с тобой, как и у меня на плечах. Ты ведь вышел отсюда один раз. Выйдешь и сейчас, да еще и Элиен выведешь…

– Да, вышел, но заплатил довольно необычную плату за это. Не каждый на такое решится. Тем более Элиен, которая еще смертная, как ты помнишь…

– Да, да, я догадываюсь, чей кинжал торчит у тебя в груди… Вот только не понимаю, как тебе удалось его заполучить промеж ребер. Его хозяин никогда не допустил бы такую оплошность. А тем более – оставить кинжал тебе на память, хоть и в твоей груди… Кстати, а чего ты его не вытащишь?

– Больно очень. Если я касаюсь кинжала, то теряю сознание от боли. А другие существа этот кинжал не видят – он же призрачный. Ты первая, кто его разглядел.

– Я его разглядела еще "по ту сторону". Собственно, поэтому и определила, кто ты такой. Только сын Хаоса способен носить в груди кинжал Стража Порога. Эта боль сведет любое другое существо с ума. Поэтому я и решилась на такую авантюру…

– Так что тебе нужно?

– Мне нужно, чтобы ты меня проводил ко вратам Хаоса. Кроме тебя никто не знает, где они находятся. Я отправлюсь туда.

– Да ты с ума сошла! В Хаосе никто не способен долго находиться.

– Ну ты же смог. Значит и я смогу.

– Я там был не очень долго. И ничего хорошего там нет – уверяю тебя.

– Я тоже туда ненадолго. Мне там нужно кое–кого найти.

– Да я понял уже, кого ты там искать собралась. Интересно, кроме тебя способен еще кто–нибудь на такую любовь?

– Я думаю Элиен способна.

– И при этом она не смогла даже мне довериться и пойти со мной по доброй воле...

– Локи, ты слишком много от девочки хочешь сразу. Она еще мыслит как смертная. Ты когда первый раз сюда лез, разве не боялся? К тому же ты ее обидел перед смертью. Был бы ласков – она пошла бы за тобой. А ты как черный себя повел. Надо было вести себя как белый.

– Я и есть черный. Ты же знаешь. И я такой, какой есть.

– Ты не черный, Локи. Ты радужный. А это совсем другое…

Голоса замолкли. Элиен схватилась за горло. Оно было целое и невредимое. Тогда она поднялась и пошла в сторону голосов по тускло освещенному коридору. Дракон и Маргарита сидели друг напротив друга на каменном полу в маленьком зальчике, в котором было разлито тоже самое таинственное сияние, что и в коридоре. Был полумрак, но, тем не менее, все было хорошо видно.

– Оп, а вот и наша красавица спящая очнулась. – Маргарита как всегда улыбалась. – Элиен прости, что так пришлось с тобой обойтись. Я не могла иначе…

– Да, я все слышала.

Элиен вдруг поняла, что стоит совершенно голая перед драконом, который совершенно того не скрывая, разглядывал все изгибы ее тела. Она невольно попыталась прикрыться. Дракон это заметил, оторвался от созерцания ее груди, посмотрел в глаза и улыбнулся.

– Маргарита, леди не одета и не причесана. Она стесняется. Сделай что–нибудь.

В эту же секунду на Элиен появился изящный, темно–синий, но совершенно старомодный костюм с какими–то гербами, вышитыми золотыми нитками. Хотя, конечно, в нем было очень удобно. На ногах появились очень изящные черные сапожки, а в руках оказались перчатки из тончайшей замши.

– Это одежда для верховой езды. Она куда удобнее, чем все эти платья и корсеты. – Маргарита ухмылялась.

– А джинсы нельзя со свитером?

– Нельзя. Мне так больше нравится. А если тебе больше нравятся джинсы, то сама их и добывай…

Элиен посмотрела на грудь радужного дракона. В том месте, где у людей находится солнечное сплетение, у него действительно торчала рукоятка кинжала. Она была украшена тонкой золотой змеей, а вдоль змеи были нанесены какие–то знаки. Дракон тоже был уже одет, но в самую обычную человеческую одежду, а не всякие странные костюмы. Даже модные кроссовки New Balance 587 модели на ногах были… А кинжал как бы проходил сквозь футболку, совершенно не вредя ее целостности. Футболка просто проходила сквозь рукоятку…

Элиен уже пришла в себя, хотя, конечно, все это было крайне необычно. И ее уже успела заинтриговать вся эта история…

– А как ты заполучил этот кинжал в грудь?

– Меня им попытался убить Страж Порога. Но этим он меня отправил прямиком в волшебный мир. Если умираешь там – оказываешься здесь. Если умираешь здесь – оказываешься там. Все очень просто. А кинжал просто застрял у меня в груди и Страж не успел его выдернуть – настолько быстро я растворился в воздухе вместе с кинжалом.

– Так нам опять придется здесь яблоки отравленные лопать, чтобы вернуться?

– Нет, здесь все сложнее. Мир, который ты видишь – это иллюзия. А мы сами – призраки. Мы сами создаем эту реальность своим воображением. Ты видишь тусклые коридоры, я вижу другое, а Маргарита – третье. Хотя, конечно, мы можем видеть одни и те же вещи. Так сейчас и происходит. Мы с Маргаритой просто пришли в твою реальность и сидим здесь спокойненько. Но яблоки отравленные – это здесь такая же иллюзия. Здесь единственная реальная штука – это кинжал, который торчит у меня в груди. И только он способен убить.

– Так давай вытащим его, и убьем друг друга.

– Его здесь может вытащить только Страж Порога. И только он может им убить. Ведь только он – реальное существо этого мира. И только он может пользоваться реальной вещью этого мира. Посмотри – у меня рука проходит сквозь рукоятку. Как я вытащить его могу?

– Но ты же пытался это сделать? Как–то ты смог рукоятку эту ухватить?

– Я пытался это сделать в Хаосе. Там реально все. Там я ее и ухватил.

– Ты ведь вернулся в волшебный мир после того, как кинжал заполучил в грудь…

– Да, а потом я отправился в хаос…

– А почему Страж попытался тебя убить?

– От ревности.

– ???

– Я ему изменил с одним из его слуг – вот он и взбесился…

– Ты был любовником стража?

– Не любовником, а любовницей. Мне пришлось женщиной прикинуться, чтобы выбраться отсюда.

– Не поняла… Зачем это?

– Когда ты выходишь из мира мертвых "естественным" путем, то превращаешься в волшебном мире (или мире смертных) в младенца, и теряешь память. Так мир этот устроен – это один из его законов, которые обойти невозможно никак. Потом тебя воспитывают какие–то люди, пичкают тебя своими представлениями о мире, а потом ты мучительно пытаешься избавиться от их глупостей и вспомнить кто ты такой. Это слишком долгий путь… Зато есть некоторые лазейки, которыми я и воспользовался.

– Это какие лазейки?

– Страж Порога некоторых красивых девушек делает своими любовницами. А потом возвращает в волшебный мир в виде русалок, дриад и т.д. Они живут вечно и никогда не умирают. При этом он накладывает на них заклятье, и они теряют память. Но заклятье это снимается довольно легко на самом деле. Это тебе не вселенские законы бытия…

– И ты прикинулся девушкой, чтобы надурить стража?

– Да, это было непросто. Но страж слеп. Зато он хорошо слышит. И хорошо действует руками. Мне пришлось чудеса акробатики продемонстрировать, чтобы его обмануть. И я врал я ему так, что самому противно было. При этом перешел на тонкий фальцет. Но я мужчина, поэтому, он не мог меня превратить в русалку. Пришлось сделать так, чтобы он меня убил. От ревности…

– О, господи, кошмар какой. – От таких подробностей у Элиен аж щеки все порозовели. – А страж хоть красив?

– Нет. Это большое отвратительное чудовище со складками жира, клыкастой и зловонной пастью, рогами на голове и когтястыми лапами. Хотя его прикосновения даже могут быть приятны… Если когти тебя не цепляют…

Элиен аж передернуло от отвращения. Жуть какая. От одной мысли о Страже у нее становилось холодно в груди. Не дай бог попасть к нему в лапы… Она посмотрела на Маргариту. Та сидела открыв рот.

– Да, милый Локи, ты меня просто убил этим откровением. – Маргарита, наконец, закрыла рот. – Только ты способен это придумать. Да еще один персонаж, за которым я собираюсь отправиться в Хаос. Но он бы придумал что–нибудь другое. Ему тошно было бы любовью со Стражем Порога заниматься. Тебя не тошнило?

– Сначала тошнило, а потом привык… Но я не видел другого выхода. А рождаться заново мне очень не хотелось. Это пустая трата времени. Да и с нужными людьми всегда расходишься. Вон, у нас с Элиен разница в возрасте в мире смертных 15 лет. А мы с ней ровесники на самом деле – ты же знаешь…

– Да уж, знаю. Эта твоя гостья таинственная – та еще штучка…

– Так–так, это о чем это вы? – Элиен была совсем заинтригована…

– А ты сама все узнаешь со временем. Лишняя информация не ко времени и ни к месту иногда способствует тому, что милые девушки нос начинают задирать больно высоко, не имея на то оснований. – Дракон говорил на этот раз довольно ехидно… – К тому же мы с Маргаритой не хотим тебя лишать удовольствия разгадать эти загадки самостоятельно. А теперь тебе жить будет очень интересно. Ты заинтригована дальше некуда…

Элиен готова была задушить этого мерзавца голыми руками. Если бы это было возможно, она бы это сделала. Мало того, что он втянул ее в это безобразие, пялился на нее голую, так он еще и смеется над ней и кормит как маленькую девочку байками всякими ехидно. Да еще выясняется, что он педик. Хоть и невольный. Но это дело не меняет. Она повернулась к дракону спиной, изгиб которой очень хорошо демонстрировал все ее презрение. Дракон и Маргарита молчали. Наконец, Элиен надоело изображать из себя обиженную и оскорбленную леди. Она повернулась в общий круг.

– Ну, хорошо, а как мы будем теперь выбираться?

– Мы с Маргаритой пройдем через Хаос, а ты станешь русалкой – Маргарита об этом уже позаботилась.

– Мне отдаться этому Стражу? Да ни за какие коврижки на свете! Вы с ума сошли!

– Мы не сошли с ума. Хаос ты не выдержишь. Ты там просто перестанешь существовать, и никто тебя не соберет из маленьких кусочков. Я его выдерживаю только потому, что прошел испытание болью с помощью кинжала Стража. Боль выжгла из меня все человеческое – я пустота. Поэтому я могу выдержать хаос – я его просто вбираю в себя, но не растворюсь в нем. Да и то, до определенных пределов. А Маргариту будет вести там любовь. А ты там развоплотишься просто. Любви в тебе настоящей нет еще – она только зарождается. Но у тебя есть еще один путь – родиться заново. Но тогда есть очень большая вероятность того, что мы больше никогда не встретимся. По крайней мере в ближайшее обозримое время. Жизней сто человеческих может пройти, прежде, чем мы пересечемся с тобой снова. Так что выбирай…

– И ты даже ревновать не будешь оттого, что я чудовище это буду ублажать?

– Ревновать буду. Но что мне остается еще делать? В Хаос тебя тащить? Или потерять на несколько веков с призрачной вероятностью встречи? Нет уж. Лучше я потерплю. К тому же Стражу я уже заранее отомстил – его кинжал–то у меня. А это его любимое оружие. Так что он на меня сильно зол…

– А зачем Маргарита в Хаос собралась лезть?

– Я хочу освободить своего любимого. – Маргарита перебила открывшего было рот дракона. – Его там заковали на самом дне Хаоса. А потом мы с ним придем к вам.

– А как он туда попал? И кто его заковал?

– Его изловили некие другие персонажи, которым не понравилось то, что он самый талантливый из них и хочет идти своим путем, не похожим на остальных. Они испытали то, что называется "боязнь сделать собственный шаг". И персонажи эти предпочли убрать моего любимого на дно Хаоса. С глаз долой – из сердца вон, как говорится. Он был один. Их – девять. Поэтому с ним и справились. Но убить его невозможно – он бессмертный. Вот его там и заковали в надежде, что Хаос его развоплотит. Но мой любимый – крепкий орешек. Он держится – я это чувствую. И девятерым в голову не приходит, что на дно Хаоса способна отправиться женщина, которая готова рискнуть ради своего любимого. Поэтому врата Хаоса никто не охраняет – наши враги спокойны и не ожидают никакого подвоха.

– А Локи они не боятся?

– Локи для них – младенец. Ты бы стала бояться ребенка проказливого? Вот они его и не принимают в расчет. И зря, кстати. Я бы на их месте встревожилась – даже я с ним ничего сделать не могу, а я гораздо старше вас. Но они считают себя настолько могущественными, добрыми и справедливыми, что им и в голову не придет, что кто–то в этом способен усомниться. Локи усомнился. И молодец… Хотя ему тоже пришлось несладко… Но он понял кто есть кто на самом деле. Девять были когда–то полны любви, милосердия и творчества. Но их собственная гордость поймала их в ловушку – они решили, что они безгрешны и никогда могут совершать ошибок, ведь они выполняют волю самого Творца. Но кто знает, что на самом деле думает Творец? Он ведь создал и моего любимого. Значит это зачем–то ему нужно. А девять превратились теперь в тиранов. Мой любимый когда–то был очень зол на них. Гнев ему застилал глаза – вот он чуть было не разнес этот мир вдребезги. Но время, проведенное в заточении на дне Хаоса, его изменило. Бессилие причиняет жуткую боль. Боль очищает. Остается любовь. Так что любовь нынче живет на дне мира. И он не будет, кстати, мстить своим врагам. Убить их нельзя. Придется находить способ жить мирно. Да и Локи нам поможет.

– Ух, у меня очередной раз начала кружиться голова. Так где черное, а где белое? Где добро, а где зло? Все перепуталось…

– Черные и белые фигуры на шахматной доске Творца – это иллюзия. Мир куда сложнее. Локи это понял – поэтому он радужный дракон, а не одноцветный. Так что пора создавать новые шахматы, где не две стороны, а куда больше… И Локи, судя по всему, решил к их созданию приложиться больше всех. Вот мы с моим любимым вернемся и ему поможем.

– А я как же?

– А тебя никто никуда насильно не тянет. – На этот раз в разговор встрял радужный дракон. – Где две двери отсюда тебе рассказали. И рассказали, каковы последствия твоего выбора. Выбирай сама. Можешь, конечно, пойти в Хаос, но тогда ты никогда не узнаешь, чем кончится эта сказка. Лично я очень хочу, чтобы ты осталась с нами. В этом случае нам предстоит разлука непродолжительная, но потом мы встретимся. И тебе будет немного неприятно. Но я сам прошел через это, так что гарантия того, что ты вернешься в волшебную страну, как раз здесь есть. Разумеется, ты можешь родиться заново. Но вот здесь–то как раз нет никакой гарантии, что ты не родишься где–нибудь в Китае XXV века. Но вообще, желание быть с тобой – это не более, чем мое желание. И я не могу тебе навязывать выбор и что–то приказать. Ты свободна. Ты с нами находишься только потому, что тебе это нравится самой, и тебе страшно интересно – в своем мире смертных ты никогда бы не испытала ничего подобного. Там таких приключений не бывает. Ты сидела бы там, тоскливо смотрела фильмы по телевизору, читала бы книжки, скучала на пьянках друзей и мечтала о том, что однажды появится твой принц. Так вот он появился. Только не принц, а дракон – с принцами скучно, на самом деле. Есть еще кое–что, но эту загадку ты будешь решать сама. Я и палец о палец не ударю, чтобы тебе подсказать. Иначе я тебя уважать перестану. Так каждый дурак может любые загадки решать с подсказкой…

– Я иду к Стражу.

– Умница. Я в тебе не ошибся…

– А где его найти?

– А его и искать не надо. Его надо просто позвать. Мы с Маргаритой сейчас уйдем. А ты громко позовешь Стража Порога. И честно ему скажешь, что хочешь стать русалкой. Твое тело земное сейчас плавает в озере около склепа. Страж это увидит. Он попросит тебя подойти к нему и коснется тебя своими лапами – они замещают ему глаза. Стой смирно и отвечай абсолютно честно на все вопросы. Страж, кстати, меня знает под другим именем, которое ты не знаешь. Поэтому можешь говорить все и про меня. Не ври – он моментально чувствует малейшую фальшь. Но не занимайся самодеятельностью, впустую не болтай, и просто отвечай честно на заданный вопрос. Не спрашивает ничего Страж – молчи. Дальше сделаешь то, что он скажет, и если старик окажется доволен, то ты очень быстро отправишься в озеро. А я тебя там найду и сниму заклятие.

Дракон с Маргаритой встали. Элиен тоже обреченно поднялась – у нее опять душа в пятки ушла от страха. Плюс к этому примешивалось какое–то странное волнение.

– Ну, давай, милочка, я знаю, что ты справишься. – Маргарита чмокнула Элиен в щеку и отошла в сторону, оставив ее с драконом наедине.

– Пока, моя ласковая. Скоро встретимся вновь. Не очень там увлекайся развлечениями всякими. – Глаза дракона излучали нежность и теплоту…

– Да я ради тебя только это делаю, мерзавец ты эдакий…

– Сейчас только ради меня. Но скоро поймешь, что мир сложнее, чем мы о нем думаем. Вот тогда и узнаешь, где твоя любовь…

– Золотая нежность – индикатор? Я все правильно поняла?

– Да, страж порога не знает нежности. Зато знает все остальное… И рано или поздно тебе это начинает нравится – такова наша природа. А потом ты обнаруживаешь, что только истинная любовь позволяет быть нежным. Так что, где нежность – там и любовь. Это также верно, как и то, что дважды два – четыре. А все остальное приложится…

Дракон взял руку Элиен и очень нежно провел по ней своими пальцами, едва касаясь кожи. У Элиен просто защемило в груди. Это было самое потрясающее признание в любви на свете. Особенно, если учитывать предстоящее ей мероприятие.

– Да и еще…

Дракон склонился к ее волосам и прошептал на ухо несколько слов, от которых щеки и уши Элиен вспыхнули как огонь.

– Да, я поняла, спасибо за совет. Пока, любимый. Может, встретимся вновь. Где–нибудь и когда–нибудь…

Элиен подняла глаза, чтобы последний раз заглянуть в серо–голубые глаза дракона, но его уже не было. Элиен была совершенно одна.

Русалка

Где–то в волшебном мире затерялось одно очень красивое лесное озеро. На его берегу стоял древний склеп, в котором жили два вампира – любители Ницше и Шопенгауэра. По берегу озера шла каменная дорожка, а по краям дорожки росли самые разные цветы. Любой путник, который проезжал мимо обязательно останавливался здесь, чтобы полюбоваться отражением могучих сосен в кристально чистой воде. В, общем, это было бы самое замечательное место на свете, если бы в озере не обитали русалки.

Любой житель волшебного мира знает, что русалки ненавидят мужчин. Цель их жизни – очаровывать мужчин, а затем утягивать их на дно озера или реки. Русалки очень красивы, но они холодны как лед и в глубине души каждой из них живет сжигающая все на свете ненависть. Вот поэтому и говорят, что у них нет души. Какая к черту душа, если в ней есть всего одно чувство – ненависть. Ненависть ко всему живому, и особенно – к мужчинам. Ведь каждая из русалок, до начала своей русалочьей жизни или утопилась из–за мужчины, или была мужчиной утоплена. Вот они и мстят.

Где именно появляются русалки – никто не знает. Даже сами русалки. Они однажды обнаруживают себя плывущими под водой и помнят только свою подводную жизнь, лишенную радости и любви. Они могут месяцами неподвижно сидеть в засаде, подстерегая какого–нибудь неосторожного путника, который присядет на берегу озера. И эти месяцы они думают лишь о том, как сладка будет их месть, и что они сделают с мужчиной, которого они утянут под воду. При этом они никогда не задумываются, за что же именно они мстят. Иногда некоторые русалки исчезают, но вместо них откуда–то приплывают новые. И все повторяется. Русалки находят общий язык лишь с другой нечистью. Но, собственно, нечисть прочая мало отличается от русалок, и если копнуть ее историю, то там обнаружится очень много интересного. Это вам не скучные Ницше с Шопенгауэром…

Однажды в лесном озере, на берегу которого стоял склеп, появилась очень необычная русалка. Нормальные русалки – или белого, или зеленого цвета. Эта же была красная. Кроме того, у нее за спиной были такие же красные крылья. Она не только умела плавать под водой, но, иногда разогнавшись, выпрыгивала высоко в воздух, разворачивала свои крылья и молча летала над озером, пугая немногочисленных птиц, которые водились поблизости. Она очень быстро установила в озере свои порядки. Прочие русалки боялись ее как огня. Когда красная только появилась, тогдашняя царица русалок утащила под воду очередную свою жертву. И тут, откуда не возьмись, на царицу набросился красный вихрь, отобрал у нее нож, которым она собиралась выколоть захлебнувшемуся мужчине глаза, и вонзил нож в самое сердце русалочьей царицы. После этого красная сумасшедшая русалка бросилась спасать мужчину, но, увы, было уже поздно.

С тех пор жизнь русалок лесного озера очень сильно изменилась. Им было под страхом смерти запрещено утаскивать под воду хоть кого–то живого. Виновных ждала быстрая и жестокая расправа. Но, так как русалочью природу изменить почти невозможно, красная русалка скоро осталась одна – все остальных она просто убила. Она даже не задумывалась, когда пускала в ход нож. И озеро стало соленым от прозрачной русалочьей крови. Иногда она приплывала к склепу и долго разговаривала с вампирами о Ницше и Шопенгауэре. Эти два философа ее скоро совершенно очаровали. И озеро скоро стало легендарным. Из уст в уста в волшебном мире передавалась история о красной русалке–ницшеанке, которая спасает мужчин от других русалок.

Вот только была у этой русалки одна большая проблема. Она совершенно не помнила ничего, кроме своей русалочьей жизни, и совершенно не понимала, почему она так себя ведет. Ее накрывала просто волна гнева, когда она видела, как другие русалки пытались кого–то убить, и она мало чего соображая, бросалась в бой. Она много говорила об этой своей странности с вампирами, но знатоки западной философии были бессильны ей помочь, несмотря на то, что строили на эту тему самые разные теории. И так крутили, и эдак – все это было совершенно непонятно. Когда на берегу озера появлялись живые мужчины, наша русалка пыталась с ними поговорить, но те ее просто пугались. Обычно русалки убаюкивают свои жертвы, а эта наоборот, разговаривала, да еще и на очень странные темы…

Однажды на берегу озера появилась хорошенькая девушка. У нее текли слезы из глаз, она ничего вокруг не видела и лишь жалобно всхлипывала. Наша красная русалка услышала ее всхлипы и вздохи и приплыла посмотреть на человека, который производил весь этот шум. Девушка сняла с себя всю одежду и полезла в воду. Заплыла на середину озера и нырнула поглубже. Наша красная русалка нырнула за ней. Но вместо того, чтобы всплывать, девушка плыла все глубже и глубже, потом, вдруг резко развернулась и стала судорожно дрыгать руками и ногами. Наша красная русалка, не долго думая, схватила ее за волосы и вытащила на поверхность, а затем отбуксировала к берегу. Здесь уже сидели два вампира, которые тоже пришли посмотреть на столь необычное зрелище. Вампиры быстренько откачали несостоявшуюся утопленницу – им страсть как хотелось узнать, почему девушка вела себя столь странно.

Девушка открыла глаза и вытаращилась на красную русалку, за которой стояли два вампира.

– Я уже в аду?

– Ты воды наглоталась, дурочка глупая. Еле откачали тебя. И чего тебя в озеро понесло?

– Так я не умерла?

– Нет, ты не умерла. Ты живее всех присутствующих вместе взятых…

Девушка уронила голову на землю и снова заплакала.

– Эй, ну если хочешь, я могу тебя утопить обратно, если тебя это так расстраивает…

Девушка махнула рукой в воздухе в отрицательном жесте, и ее плечи стали трястись меньше.

– Так чего ты туда полезла?

– Я… Он… Он… Женат…

– Так, кончай реветь и толком скажи, что случилось…

Девушка кончила реветь, приподнялась на одном локте и уставилась на странную компанию, которая ее откачала. Ее зрачки расширились, но потом, видно, она сообразила, что раз эти странные существа ее спасли, то убивать будут снова вряд ли.

– Он так ухаживал здорово, обещал увезти далеко в волшебные страны, а потом оказалось, что у него есть жена и двое детей.

– Ну и что с того?

– Так я его полюбила.

– Ну и любила бы дальше. Что жена и дети мешают этому?

– Так он никогда не будет моим…

– А на хрена он тебе сдался? Такого добра вокруг полно…

– Он такой… Такой… Необычный.

– Необычных много. Но если тебе нужен этот – люби его себе на здоровье. В чем дело?

– Как я его могу любить, если он женат?

– Очень просто. Точно также как если бы он был холост.

– Но она его тоже любит…

– Значит, вы будете его любить вдвоем. Мужик будет счастлив.

– Но она его жена…

– Так ты на ее место метишь? Ну, убей ее…

– Нет, так нельзя. Он ее тоже любит…

– Значит полюби и ее тоже. Раз ее любит человек, которого любишь ты, то она стоит любви…

– Но так не принято…

– Тебе что нужно – любовь или соблюдение традиций? Если любовь, то любить тебе никто не мешает. Если соблюдение традиций, то иди и топись…

Девушка явно не была готова к такому повороту разговора. Она задумалась. Получается, что действительно, она решила утопиться ради соблюдения традиций. А так как она была еще молода, то традиции ее сильно напрягали. Да и думать она еще не разучилась…

– А вы кто?

– Я – русалка. А эти двое – вампиры.

– Но русалок и вампиров не бывает…

– Как видишь – бывают.

– Это мне снится…

– Ну, может и снится. Ущипни себя и проснись.

Девушка послушно себя ущипнула. Но проснуться не получилось. Она старательно потрогала песок, который был под ней, ощупала себя, посмотрела по сторонам и вдохнула полной грудью. Проснуться снова не получилось. Выходит, что это был не сон.

– Ой, я же голая.

– Ну и что с того? Я тоже голая.

Девушка опять задумалась. Ей уже нравилось нарушать традиции. Сложена она была очень хорошо, поэтому там было на что посмотреть. А нескромные взгляды двух вампиров ей уже начали доставлять странное удовольствие.

– Так это не сон?

– Нет, ты просто случайно прошла врата между мирами, пока ломилась через лес, не разбирая дороги. Ты в волшебном мире.

– А разве такое бывает?

– Как видишь, бывает. Или это тебе снится. Ущипни снова себя.

Девушка снова послушно себя ущипнула, и тут же вскрикнула от боли. Проснуться снова не получилось. Получалось, что волшебный мир был реальностью.

– А я могу здесь остаться жить?

– Ну, разумеется, можешь. Недалеко тут домик есть заброшенный. Если нравится – то живи там. Есть еще склеп со спящими красавицей и красавцем. Но там уже тесно – кроме красавицы и красавца там два вампира живут.

– Ого! А спящие красавица и красавец там откуда взялись?

– Откуда взялся красавец – никто не знает. А красавица – бывшая хозяйка дома. Они холодные и как будто спят. Но как они умудрились умереть вместе – неизвестно. Мы с вампирами много голову ломали, но так ничего и не придумали. Красавица лежала на надгробии, а красавец – на полу. Наверно пришел – увидел красавицу, и вместо того, чтобы ее поцеловать – сам убился… Или все было наоборот. Но тогда кто красавицу на надгробие уложил? Не сама же она туда влезла? Она должна была лежать на груди красавца…

– А можно мне потом посмотреть?

– Здесь можно все. Никто тебе ничего запрещать не может. Ты свободна.

– Ух, мне это нравится. Можно я в домик пойду?

– Я же сказала, что здесь можно все. Хочешь – иди в домик. Хочешь – иди топись…

Девушка вскочила, схватила одежду, но потом, видимо передумала и выпрямилась. Вампиры даже плотоядно облизались.

– Ребят, меня зовут Катерина. Проводите меня в домик?

Вампиры с радостью сорвались с места и повели голую незнакомку на ее новое место жительства.

С тех пор по волшебной стране пошли слухи об очень мудрой русалке, которая помогает женщинам справиться с разными бедами. Женщины толпами повалили к озеру, а русалка с удовольствием с ними разговаривала – так время летело незаметно. Но она была бессмертной – и времени у нее было сколько хочешь…

Белый дракон

В то утро все началось с того, что к нашей красной русалке прибежали два вампира с воплями "красавец исчез". Она даже не поленилась доползти по суше до склепа и убедиться в этом сама. Спящая красавица по–прежнему лежала на надгробии, но красавца и след простыл. Наша русалка полетела к домику Катерины, с которой они очень подружились. Так как на суше приземлиться она не могла, то просто сделала круг над домиком, внимательно разглядывая, что там происходит. И вдруг она увидела, что Катерина выходит из дома в сопровождении какого–то мужчины. Русалка заложила вираж поближе и успела рассмотреть, что это действительно был "спящий красавец" собственной персоной. Красавец помахал ей рукой. Они вместе с Катериной, которая как всегда разгуливала голышмя, направились в сторону озера. Русалка полетела туда же, плюхнулась в воду и подплыла к берегу, ожидая гостей.

"Спящий красавец" оказался драконом. И не простым, а радужным. Глаз у русалки был наметан, так что она разглядела дракона издалека даже в человеческом облике. Когда он был мертв – этого сказать было нельзя. Дракона в человеческом облике, как известно, отличают глаза. Когда дракон подошел поближе, то русалка увидела, что у него в груди торчит кинжал. Но Катерина почему–то махнула в ее сторону рукой, развернулась и отправилась назад. А дракон подошел к русалке.

– Привет, Элиен! Давненько не виделись! – Дракон явно волновался почему–то.

– Элиен? Почему ты меня так назвал? У меня нет имени…

– Нет, дорогая, у тебя есть имя. Да не одно, а несколько. Ты просто ничего не помнишь.

– Ну, ладно, Элиен, так Элиен. А что у тебя за ножичек в груди торчит?

– Этот "ножичек" поможет тебе стать драконом… И ты все вспомнишь… Кстати, кроме нас с тобой его никто не видит. Ты не находишь это странным?

– А зачем мне драконом становиться? Мне и так хорошо…

– А тебе не надоело все время русалкой быть, которая прошлого своего не помнит?

– А у меня есть прошлое?

– Да, есть. И это прошлое связано со мной и со "спящей красавицей", которая валяется в склепе. Ты была непосредственным участником этой истории.

– Хм. А можно подробнее?

– Нет, нельзя. А то у тебя стимула не будет заклятье снять. Тебя, как известно, твое любопытство во всякие истории втягивает…

– Ну, не хочешь, не говори… А что за заклятье?

– Вот его снимешь – тогда все узнаешь.

– Ты говоришь загадками…

– Ну, ты ведь любишь загадки. Говорят, ты тут Ницше и Шопенгауэра без меня начиталась, да еще и исповедницей у толп женщин работала…

– А где ты был?

– Я был в склепе – ты же сама видела. Точнее в нем было мое земное тело. А я сам разгуливал там же, где и ты, до своего перерождения в русалку.

– А где была я?

– Вот заклятие снимешь – и узнаешь все.

– Ладно, хорошо. А как снять это загадочное заклятие?

– Тебе надо выдернуть кинжал из моей груди. Как увидишь сам клинок – освободишься от заклятия.

– И все?

– Нет, не все. В этот момент я умру от страшной боли. Но ты меня воскресишь.

– Как я тебя воскрешу?

– А это знаешь только ты. Я этого не знаю…

– А каковы гарантии того, что ты не ошибаешься?

– Элиен, ласковая моя, ты совсем не изменилась. Нет никаких гарантий, как всегда. Если я ошибся, то ты меня просто убьешь, но зато получишь очень хороший кинжал. А потом сможете меня похоронить в склепе уже по настоящему.

– Ты самоубийца что ли?

– Нет, Элиен, я просто тебе безгранично доверяю, верю в тебя, и отдаю тебе в руки свою судьбу.

– Нет, дракон, я не могу взять на себя такую ответственность. Кроме того, я в жизни своей не убила ни одно живое существо. А ты хочешь, чтобы я это сделала.

– Ну, тогда ты не узнаешь ответы на все свои вопросы… Ладно. Я пойду. Катерина там покушать приготовила. А я проголодался, пока в склепе валялся… Я приду завтра с утра. Но ты от меня не отвяжешься. Так что можешь не рассчитывать на то, что я поболтаю с тобой и уйду. Я пришел за тобой. И без тебя я никуда отсюда не двинусь. А будешь отказываться – пойду и утоплюсь.

– Ну, до завтра тогда… А будешь топиться – я тебя вытащу. В этом озере никто без моего разрешения утопиться не может.

Странный радужный дракон ушел. Русалка задумалась. Этот разговор подействовал на нее каким–то очень тревожным образом. Ей очень сильно не хотелось выдергивать этот кинжал из груди дракона. Но с другой стороны где–то в самой глубине души разгорался какой–то огонь, который начинал делать ей больно. Она не понимала, что все это значит. Да еще эти загадки про склеп… В результате всю ночь русалка носилась над озером, пытаясь заглушить боль, которая делалась все сильнее и сильнее…

Наступило утро. Русалка совсем извелась от нарастающей боли и кучи вопросов, которые появились за ночь. Наконец, появился дракон.

– Привет, Элиен! Как спалось?

– Скажи мне, радужный дракон, почему мне так больно и так тревожно?

– Вытащи кинжал – узнаешь…

– Это нечестно. До вчерашнего дня я жила хорошо и бед никаких не знала. А тут появляешься ты и причиняешь мне страшную боль, которую я никогда не знала.

– О, Элиен, это еще не "страшная боль". Это так – ерунда. Твоя душа просыпается просто…

– Душа? Но у русалок нет души…

– Есть, дорогая. У тебя есть точно…

– Я тебе не верю…

– У тебя есть простой способ наказать лжеца. Выдерни кинжал, а потом похорони меня с почестями в склепе. Ну, я ведь сам прошу.

– Я боюсь выдергивать его…

– А говорили, что ты очень смелая русалка, и ножом владеешь лучше всяких бойцов хваленых…

– Ты меня загоняешь в угол…

– Да, Элиен. Но у тебя нет выхода. С каждым днем боль будет все сильнее и сильнее. Выдерни кинжал – и она прекратится.

– А как же ты?

– Вот ты меня и воскресишь. Точно тебе говорю. Я в тебя верю…

– Ладно. Но если ты не воскреснешь, то я убью этим кинжалом и себя.

– Отлично. Договорились. Но если ты себя убьешь, то мы начнем все сначала…

Дракон скинул рубашку и улегся прямо на песок около воды. Русалка подползла к нему, неуклюже волоча по суше свой хвост.

– Давай, не медли…

Русалка взялась за рукоять кинжала. В этот момент по всему телу дракона прошла судорога. Он страшно побледнел, но держал себя в руках и лишь умоляюще смотрел русалке в глаза. Она дернула кинжал на себя.

В эту самую секунду страшная волна боли скрутила и ее. Она схватилась за голову, зажмурила глаза и ткнулась головой в песок. Она все вспомнила. Вспомнила, что делал с ней Страж Порога, как он издевался над ней и унижал ее, вспомнила, как она страдала от этого, как звала своего любимого Локи, а Страж ее все не отпускал. Вспомнила, как потеряла надежду, а Страж ее не отпускал. Вспомнила, как начала находить некоторое удовольствие в играх Стража – они немного разбавляли ее однообразное существование в одной и той же комнате, хоть и обставленной по ее желанию. Вспомнила, как стала забывать Локи. Вспомнила, как прониклась к Стражу сочувствием и стала понимать, как он несчастен и одинок. А потом вспомнила, как в ней начала просыпаться страсть. И в этот момент Страж превратил ее в русалку. Это было безумно больно и обидно – обрести новую любовь и сразу же ее потерять. Вот почему она все забыла. Она не хотела помнить столько боли. Ей хотелось одного – покоя. И став русалкой, она его отчасти получила. И вот Локи каким–то чудесным образом вернулся за ней. "Локи, милый Локи, ты нашел–таки меня, пройдя там, где никто не ходит". Сердце Элиен наполнилось любовью и нежностью – боль просто сожгла все прочее. Нежность. Та самая золотистая нежность…

Элиен открыла глаза. Локи, какой–то странно маленький лежал перед ней, а в его груди зияла дыра. Из нее даже не текла кровь – там клубилась пустота. Элиен совершенно не представляла, как воскресить радужного дракона. Но обрести свою любовь и снова ее потерять? Этого Элиен снова не выдержала бы. Она просто заплакала от отчаяния…

************

В то утро Катерина отправилась на берег озера поболтать со своей подругой русалкой о странном "спящем красавце". Он, ни слова не говоря, снова исчез. Она вышла к воде и просто остолбенела. "Спящий красавец" лежал на песке, а перед ним сидел потрясающе красивый белый дракон, по крыльям которого пробегали радужные всполохи. При этом дракон плакал. Вообще–то, драконы не плачут никогда. Именно поэтому слезы дракона – это и есть та самая загадочная "живая вода", которая воскрешает мертвых. И "живая вода" прямо из глаз белого дракона капала в страшную дыру на груди незнакомца. И дыра затягивалась на глазах. Незнакомец неожиданно вздохнул и открыл глаза.

– Милая Элиен, я в тебе не ошибся. Кстати, новая одежда тебе очень даже идет. Ты в ней стала совершенно неотразима.

В этот же момент незнакомец обернулся в красивого черного дракона, по крыльям которого пробегали радужные всполохи. Оба дракона – черный и белый – посмотрели друг на друга с нежностью и любовью и взмыли в утреннее небо. А Катерина так и осталась стоять, открыв рот…