Н.К. Рерих

СКАЗКИ

 

Амрита-Русь

Москва

2003

Н.К. Рерих

СКАЗКИ. – М.: Амрита-Русь, 2003. – 208 с.

ISBN 5-94355-052-6

© «Амрита-Русь», оформление, 2003

 

 

ПРЕДИСЛОВИЕ

Велико и многогранно наследие Николая

Константиновича Рериха. Это, прежде все-

го, его картины. Ему принадлежат также кни-

ги “Алтай – Гималаи”, “Сердце Азии”,

“Шамбала”; многочисленные статьи по воп-

росам археологии, искусства и культуры; сти-

хи, сказки, пьесы; обращения ко многим орга-

низациям, создававшимся по его инициативе

в разных странах. Рериху суждено было жить

в напряженную эпоху конца XIX – середи-

ны XX вв. с мировыми войнами, революция-

ми, национально-освободительной борьбой в

колониальных странах, а также открытиями

во многих областях науки и техники. Он ви-

дел цель своей жизни в служении человече-

ству. Мыслил всегда масштабно как обще-

ственный деятель, ученый, художник, поэт.

Зорко следил за важнейшими событиями эпо-

хи, и все это, в той или иной форме, находило

отклик на страницах его публикаций.

Самый сложный и, пожалуй, самый увле-

кательный жанр в литературном наследии

Рериха – его сказки. Сказка с ее иносказа-

тельностью образов, с манящей красотой та-

инственных миров, как ни один другой лите-

ратурный жанр, раскрывает перед ее творцом

широкие возможности для воплощения самых

4

сокровенных замыслов. Не случайно Рерих

всегда уделял сказкам так много внимания.

Как исследователь он разработал ориги-

нальную концепцию понятия сказки. Сказка

для него– бесценный памятник истории. “Са-

мые серьезные ученые уже давно пришли к

заключению, что сказка есть сказание. А ска-

зание есть исторический факт, который нуж-

но разглядеть в дымке веков”, – писал он в

одной из статей.

Обращаясь к русским былинам, сканди-

навским сагам, финским рунам, легендам Во-

стока, к различным религиозно-этическим

учениям, Рерих, прежде всего, стремился вы-

явить неоспоримые для него факты о единстве

духовных корней человечества, начиная с

древних времен. Еще в 1914 году он утверж-

дал: “Время сложило красоту общую всем

векам и народам”.

Понятие красоты у Рериха необычайно

емкое. Это – не только эстетическая катего-

рия, но и нравственная: красота добротворче-

ства, самопожертвования, любви, подвига. Все

это, по его глубокому убеждению, могло бы

сплотить народы, установив между ними

“прочные сердечные узы”.

В многовековой литературе народов Рерих

находил также сведения о забытых, а подчас

и не изученных еще явлениях природы: о чу-

5

додейственных камнях, кладах подземных,

живой и мертвой воде, психических феноме-

нах и о многом другом. Его увлекала масш-

табность мышления древних, их представле-

ния о взаимосвязи всего сущего на земле с

космическим миром. И в этой области он

опять видел живые нити, которые протягива-

лись из глубокой старины к XX веку, к науч-

ным интересам современников. Не случайна

его запись: “Знание преображается в леген-

дах. Столько забытых истин сокрыто в древ-

них символах. Они могут быть оживлены

опять, если мы будем изучать их самоотвер-

женно”.

Путешествуя по родной земле, проходя с

караваном по пустыням Китая и Монголии,

живя в Индии, Николай Константинович с

особым интересом собирал легенды и сказа-

ния, в которых народы выражали мечты о сча-

стливом будущем. Это был для него единый

язык, понятный всем: “Ведь в каждом чело-

веке живет мечта о тридесятом царстве, о стра-

не прекрасной. И разве не будет правдою ска-

зать о просторах, в которых каждый побывать

может”.

Рерих постоянно выступал со статьями, в

которых раскрывал перед современниками

мудрость веков, духовные сокровища прошло-

го. Но не только. Он и сам творил свои соб-

ственные сказки, притчи и заклинания.

6

Сказки Рериха необычны по содержанию

и структуре. В них нередко используются тра-

диционные фольклорные мотивы борьбы света

и тьмы, добра и зла, поисков счастья и исти-

ны. Из русского эпоса приходят вестники,

целители, ведуньи, а также богатыри и свя-

тые; из мифологии Востока – Майтрейя, Ге-

сер Хан и другие. Почти всегда они изобра-

жены на лоне природы. Наделены убедитель-

ными историко-этиографическими чертами. И

в этом, как отмечал сам автор, “фольклор сно-

ва идет рука об руку с находками археологии”.

Но Николай Константинович был далек от

стилизации и прямого “цитирования”. Его

произведения отличаются глубоко оригиналь-

ными сюжетами. Иногда в тексты включают-

ся научные комментарии к тому или иному

мотиву. Подчас даются оценки современным

историческим событиям, чаще всего, в инос-

казательной форме. И, пожалуй, самое глав-

ное состоит в том, что герои этих сказок явля-

ются носителями возвышенных чувств и мыс-

лей, имеющих вечную, общечеловеческую

ценность. Тем самым, сказки обретают ярко

выраженную философскую и нравственную

направленность.

Самобытен стиль этих произведений, их

речевой строй. Увлеченный исследователь

фольклора, Рерих постоянно отмечал красоту

русского языка, его “певучую прелесть”; и это

7

стало плодотворной почвой для его творчества.

Он неоднократно использовал традиционные

обороты родного разговорного языка, заду-

шевную музыкальность слов, певучую ритми-

ку в построении фраз. В сказках и, особенно,

в заклинаниях и пророчествах звучат порой

властные зовы и провозвестия, как бы иду-

щие из глубины веков, и усиливающие эмо-

циональный настрой образов.

Сказки Рериха представляют собой уни-

кальный синтез многих его знаний, размыш-

лений и интуитивных предчувствий. Воедино

связаны в них подчас прошлое, настоящее и

будущее. Сопоставлены нравственные идеа-

лы Запада и Востока. В некоторые сюжеты

вплетены древние поверья и жизненно реаль-

ные события. И все это, взятое в разных со-

отношениях, ведет к созданию образов, не

лишенных символики. Самые многозначные

среди них – образы “Матери Мира” и “Учи-

теля”.

Произведения Рериха располагают к глу-

бокому раздумью. Они настраивают на вы-

сокие чувства, устремляют к духовному совер-

шенству. Это так необходимо нам в наше труд-

ное время, в эпоху, когда со всей остротой

встали проблемы нравственного оздоровления

общества. “Духовность, подвиг, красота”, –

вот та триада, которая заключена в увлека-

тельном, сказочном мире Рериха.

8

Самые ранние публикации сказок и былин

появились в начале 1890-х годов. Позже, в

1914 году, наиболее значительные из них Ре-

рих включил в первый том собрания своих со-

чинений, в самостоятельный раздел, назван-

ный им “Сказки”. Следующая подборка –

“Сказки и притчи” – была напечатана в боль-

шой монографии “Рерих”, изданной в 1916

году в Петрограде. Третьей книгой со специ-

альным разделом – “Легенды” – является

“Твердыня пламенная” (1933).

Сказки, притчи и легенды Рериха оказа-

лись разбросанными по разным изданиям,

которые, к тому же, стали библиографичес-

кой редкостью. И невольно возникло жела-

ние собрать их воедино и издать. Составитель

книги счел необходимым сохранить тот состав

произведений, который был сделан самим ав-

тором в указанных выше трех книгах. Он ох-

ватывает период с 1893 по 1935 годы.

С 1937 года Рерих начал готовить к печа-

ти новые сборники своих литературных тру-

дов. Но ни один из них так и не увидел свет

при его жизни. Только в наше время в разных

вариантах начали появляться в разрозненном

виде его поздние работы. Некоторые из них

мы сочли возможным также включить во

вновь издаваемую книгу. На это были доста-

точно убедительные, на наш взгляд, основа-

ния.

9

Некоторые исследователи уже отмечали,

как трудно бывает подчас провести четкое

размежевание литературных произведений

Рериха по жанрам. Он и сам не придержи-

вался строгой классификации своих творений.

Так, например, в первом томе собрания его

сочинений 1914 года очерк “Глаз добрый” по-

мещен в разделе “Листки”. Позже в моно-

графии 1916 года он оказался в рубрике

“Сказки и притчи”. Очерк “Неотпитая чаша”

из той же монографии и из того же раздела

перешел в книгу “Пути благословения”

(1924), составленную без разделения по гла-

вам. И такие перемещения из одного жанра в

другой происходили неоднократно.

При отборе произведений для раздела ска-

зок 1940-х годов мы исходили из сопоставле-

ния их с ранними работами Рериха. В сказ-

ках, написанных до 1918 года, он иногда упо-

минал некоторые факты из своей жизни, а

также значительные исторические события.

Например, притча “Сон” начинается так “Пе-

ред войною сны были...” (имеется в виду пер-

вая мировая война). И далее идет изложение

сновидений, которые стали пророческими. В

этой же притче чередой проходят образы, по-

ложенные в основу картин “Крик Змия”,

“Град обреченный”, “Прокопий Праведный

за неведомых плавающих молится” и других.

10

Такую же структуру построения сюжетов

мы находим и в ряде текстов 1940-х годов.

Рерих внимательно следил за событиями вто-

рой мировой войны и фиксировал их в своих

“Листах дневника”. С констатации конкрет-

ных исторических событий начинаются и не-

которые его статьи военных лет. И именно в

тексты этих статей органически входят былин-

но-сказочные элементы. Они звучат в назва-

ниях самих статей: “Огонь на меня”, “Бога-

тыри проснулись”, “Крылья победы”. Их ге-

роями становятся легендарные Микула Селя-

нинович, Илья Муромец, Настасья Микулич-

на, а также исторические деятели, не раз спа-

савшие Родину от беды. Статьи близки к сказ-

кам и по своему былинно-приподнятому, эмо-

ционально-насыщенному стилю.

Необходимо отметить еще одну характер-

ную особенность творчества Николая Кон-

стантиновича 1940-х годов. Как и в ранний

период, Рерих-литератор и Рерих-художник

неотделимы друг от друга. Нередко он раз-

рабатывал одну и ту же тему пером на бумаге

и кистью на полотне. Именно в эти последние

годы появились его замечательные полотна,

связанные с героическими страницами русской

истории: “Поход Игоря”, “Единоборство

Мстислава с Редедей”, “Борис и Глеб” и дру-

гие. Они также, как и литературные произве-

11

дения, исполнены в героически приподнятом

стиле.

Предлагаемая читателю книга начинается

со статьи Рериха “Сказки” (1935) и закан-

чивается его статьей того же года “Древние

источники”. Они во многом помогают подой-

ти к пониманию сложных проблем, которыми

он занимался.

Книга состоит из трех глав. В их названия

легли авторские заглавия некоторых его про-

изведений:

глава первая – “Неотпитая чаша” (сказы

1916 и 1937 гг.);

глаза вторая – “Подвиг” (притча и сти-

хотворение 1916 г., статья 1942 г.);

глава третья – “Жемчуг исканий” (стихот-

ворение “Жемчуг” 1920 г. и картина “Жем-

чуг исканий” 1924 г.).

В текстах в ряде случаев сохранены осо-

бенности авторских написаний географичес-

ких мест и имен собственных, а также свое-

образие его орфографии и пунктуации.

Когда-то Н. К. Рерих писал о легендах:

“Было бы непозволительною невежественною

трусостью скрыть эти благостные легенды,

открывающие драгоценные тайники души на-

родной”. Такими же драгоценными тайника-

ми души самого Рериха являются его соб-

ственные сказки.

* * *

12

Сказки про Василису Прекрасную, про

серого волка и Ивана-царевича, про щучье

веление изданы в Харбине под редакцией

В.Н. Иванова. Маленькая книжка, сто-

ящая всего десять фен и, таким порядком,

очень доступная. У В.Н. Иванова давно

была прекрасная мысль об издании в самой

доступной форме образцов русской лите-

ратуры. И в сказках, и в былинах, и в вели-

ких творениях наших поэтов и литерато-

ров действительно находятся те жемчу-

жины, о которых так неотложно нужно

напоминать народному сознанию.

Возьмете ли вы, хотя бы в извлечениях,

Гоголя, Пушкина, Достоевского, наконец,

полузабытых-полунепонятых глубокомыс-

лящих славянофилов – всюду находите все

то, что так спешно нужно для исцеления

сердца народа. Отрывки Гоголя или листы

дневника писаний Достоевского; мысли Ле-

онтьева, Хомякова и всех, кто доброжела-

тельствовал России, как всегда свежи, ибо

они рождались из великой самоотвержен-

ной любви и помогали народу в трудных его

путях.

Правильна мысль таких общедоступных

книг и потому, что им нужно сейчас про-

никнуть в самые глухие и удаленные мес-

та, где в ожидании трепещут сердца и в

13

рассеянии сущих, и угнетенных, и обездо-

ленных, и все же горящих великою любовью

к строению.

В одном текущем месяце кроме назван-

ных сказок изданы еще восемь народных рус-

ских сказок: про волка, медведя, лисичку-

сестричку, про козу и козлят, про журавля

и цаплю, про кота да петуха, про муху, про

репку; а к двадцатому января уже успела

выйти и “Шинель” Гоголя – одно из нео-

быкновенно проникновенных, хотя и не все-

гда понятных творений великого мастера.

А что, если бы сделать русским людям

усилие, отбросить всю шелуху и наросшую

шершавость и опять сойтись в труде.

Одна эта мысль об общедоступных изда-

ниях жемчужин народного самосознания,

уже это помогло бы взаимопониманию.

И не только по-русски требуются эти

маленькие книги. Их нужно дать на разных

языках и в таких же общедоступных изда-

ниях. Ведь должны они на разных языках

проникнуть тоже в народные толщи. Дол-

жны проникнуть туда, куда не дойдет

толстая, дорогая книга. Пусть они, эти

жемчужины, сделаются совсем доступны-

ми и проникнут в далекие фермы, на дале-

кие острова, в хижины – там, где подчас

так ждут каждое печатное слово. В то

14

время, когда мы думаем, что уже многое

стало доступно и понято, то на самом деле

действительность говорит нам о чем-то

совсем другом.

Мы сами видели детишек, подбирающих

картинки от спичечных коробок. Знаем,

как за любую иллюстрированную измятую

страницу газеты люди готовы дать про-

дукты, лишь бы украсить стену своей хи-

жины, а если возможно, то и прочитать.

Говорю “если возможно” не к тому, чтобы

попрекнуть кого-то в неграмотности, а к

тому, что грамотность-то эта на многих

языках, и на этих разных языках нужно го-

ворить о прекрасном.

Нужно сказывать множеству различ-

ных людей мысли и древние и новые, ибо все

они говорят о том же, что и не древне, и не

ново, но вечно. Переведите наши сказки и

былины на всевозможные западные и вос-

точные языки, и сколько сердец возрадует-

ся, восчувствовав себе близкое. Вот сказка

про Василису Прекрасную, построенная на

сказаниях о терафиме, а серый волк для из-

менения образа бьется о землю, и “по щу-

чьему” мысленному веленью двигаются и

действуют предметы. Ведь это все поймет

и индус, и араб, и китаец, и еще один мост

взаимопонимания – радушный, воздуш-

ный, но и прочный, соткется.

15

Скажите о Граде Китеже, и бретонский

пастух закивает вам в ответ, прочтите

“Песнь о полку Игореве” в скандинавских

странах или расскажите в далеком Ассаме

об оборотнях или об Антее в Греции, и всю-

ду вам приложат свои понимания и допол-

нения. А разве не затрепещут в понимании

сердца разных народов от образов Гоголя, а

сколько неожиданных пониманий вызовут

страницы дневника Достоевского! Но

именно не нужно надеяться на многотом-

ные дорогие издания, нужно давать как

можно доступнее. Для этой доступности

нужно изобрести наилучшие меры, и сказ-

ки станут сказаниями, а сказания очертят

вечную быль.

Такие же совершенно общедоступные

отрывки сокровищ восточной и западной

мудрости должны быть даваемы и по-рус-

ски. Должны быть даны в том звучно-при-

влекательном переводе, на который спосо-

бен русский язык. Вспоминаю, как Балтру-

шайтис прекрасно передавал песнь Тагора,

как Бальмонт неповторимо звучал в обра-

зах лучших иностранных поэтов, как, на-

конец, Бхагавад-Гита прекрасно зазвучала

именно на русском, может быть, лучше,

чем на некоторых других западных языках.

И Эдда, и Калевала, и Гаявата, и Панча-

16

тантра – все прекрасно поддается звуч-

ному и эластичному языку русскому.

Но всё, что издавалось до сих пор, было

заключено или в дорогостоящие многотом-

ные издания, или давалось в книгах роскош-

ных. Но ведь все эти красоты должны быть

широко даны всем народам и, как в звуках и

красках, также соединить их в слове зву-

чащем. Также широко народно нужно дать,

хотя и в общедоступных, но вполне худо-

жественных воспроизведениях наши иконо-

писные изображения. Ведь об истинной кра-

соте их так немногие знают. И в невеже-

стве, в незнании могут похулять ценнос-

ти истинные. Главное же во всех случаях

сейчас нужна общедоступность.

Обеднело человечество и оскудело ду-

ховно. Потому-то так радуемся, видя каж-

дое прекрасное, но и доступное издание.

Итак, тесная быль обратится в сказание,

а из сказания вырастет опять сказка.

Жизнь – прекрасная сказка.

Н. К. Рерих

СКАЗКИ

30 января 1935

17

ЧАСТЬ 1

НЕОТПИТАЯ

Ч А Ш А

18

ДЕТСКАЯ СКАЗКА1

В очень известном и большом городе жил

старый царь, вдовец. У царя была дочь, неве-

ста. Царевна далеко славилась и лицом и

умом, и потому многие весьма хорошие люди

желали сосватать её. Среди этих женихов

были и князья, воеводы, и гости торговые, и

ловкие проходимцы, которые всегда толкают-

ся в знатных домах и выискивают, чем бы ус-

лужить; были разные люди. Царевна назна-

чила день, когда могут придти к ней женихи и

сказать громко при ней и при всех, что каж-

дый надеется предоставить своей жене; царев-

на была мудрая. Женихи очень ожидали это-

го дня и каждый считал себя лучше всех дру-

гих. Один перед другим хвалились женихи,

кто именитым родом за тридевять поколений,

кто богатством, но один из них ничем не хва-

лился и никто не знал, откуда пришел он. Он

хорошо умел складывать песни; песни его на-

поминали всем их молодые, лучшие годы, при

этом он говорил красиво и его любили слу-

шать, даже забывая спросить, кто этот певец.

И хотя он не был князем, но все женихи об-

ращались с ним, как с равным.

В назначенный день все женихи оделись

получше и собрались в палату, к царю. Со-

гласно обычаю, женихи поклонились царю и

19

царевне. Никого не пустил вперед князь древ-

него рода, за ним слуги несли тяжелую крас-

ную книгу. Князь говорил:

– Царевна, мой род очень знатен. В этой

книге вписано более ста поколений... – И

князь очень долго читал в своей книге, а под

конец сказал: – И в эту книгу впишу жену

мою! Будет она ходить по палатам моим, а

кругом будут образы предков весьма знаме-

нитых.

– Царевна, – говорил именитый воевода,

– окрест громко и страшно имя мое. Спокой-

на будет жизнь жене моей и поклонятся ей

люди – им грозно имя моё.

– Царевна, – говорил залитый сокрови-

щами заморский торговый гость, – жемчугом

засыплю жену мою; пойдёт она по изумруд-

ному полю и в сладком покое уснет на золо-

том ложе.

Так говорили женихи, но певец молчал, и

все посмотрели на него.

– Что же ты принесешь жене своей? –

спросил певца царь.

– Веру в себя, – ответил певец. Улыбнув-

шись, переглянулись женихи, изумленно вски-

нул глазами старый царь, а царевна спросила:

– Скажи, как понять твою веру в себя?

Певец отвечал:

– Царевна! Ты красива, и много я слышал

20

об уме твоём, но где же дела твои? Нет их,

ибо нет в тебе веры в себя. Выходи, царевна,

замуж за князя древнего рода и каждый день

читай в его алой книге имя свое и верь в алую

книгу! Выходи же, царевна, замуж за имени-

того гостя торгового, засыпь палаты свои свер-

кающим золотом и верь в это золото! В покое

спи на золотом ложе и верь в этот покой! По-

коем, золотом, алыми книгами закрывайся,

царевна, от самой себя! Моего имени нет в

алой книге, не мог я засыпать эту палату зо-

лотом, и, куда иду я – там не читают алой

книги и золото там не ценно. И не знаю, куда

иду я, и не знаю, где путь мой, и не знаю, куда

приду я, и нет мне границ, ибо я верю в себя!..

– Обожди, – прервал певца царь, – но

имеешь ли ты право верить в себя?

Певец же ничего не ответил и запел весе-

лую песню; улыбнулся ей царь, радостно слу-

шала её царевна, и лица всех стали ясными.

Тогда певец запел грустную песнь; и примол-

кла палата, и на глазах царевны были слёзы.

Замолчал певец и сказал сказку; не о власт-

ном искусстве говорил он, а о том, как шли в

жизнь разные люди и пришлось им возвра-

щаться назад, и кому было легко, а кому тяж-

ко. И молчали все, и царь голову опустил.

– Я верю в себя, – сказал певец, и никто

не смеялся над ним.

21

– Я верю в себя, – продолжал он, – и эта

вера ведет меня вперед; и ничто не лежит на

пути моем. Будет ли у меня золото, впишут

ли имя моё в алых книгах, но поверю я не зо-

лоту и не книге, а лишь самому себе, и с этою

верой умру, и смерть мне будет легка.

– Но ты оторвешься от мира. Люди не

простят тебе. Веря лишь в себя, одиноко пой-

дёшь ты и холодно будет идти тебе, ибо, кто

не за нас – тот против нас, – сурово сказал

царь.

Но певец не ответил и снова запел песню.

Пел он о ярком восходе; пел, как природа ве-

рит в себя, и как он любит природу и живет

ею. И разгладились брови царя, и улыбнулась

царевна, и сказал певец:

– Вижу я – не сочтут за врага меня люди

и не оторвусь я от мира, ибо пою я, а песня

живет в мире, и мир живет песней; без песни

не будет мира. Меня сочли бы врагом, если

бы я уничтожил что-либо, но на земле ничто

не подлежит уничтожению, и я создаю и не

трогаю оплотов людских. Царь, человек, уме-

стивший любовь ко всей природе, не найдет

разве в себе любви – к человеку? Возлюбив-

ший природу не отломит без нужды ветки ку-

ста, и человека ли сметет он с пути?

И кивнула головой царевна, а царь сказал:

– Не в себя веришь ты, а в песню свою.

22

Певец же ответил:

– Песня – лишь часть меня; если поверю

я в песню мою больше, чем в самого себя, тем

разрушу я силу мою, и не буду спокойно петь

мои песни, и не будут, как теперь, слушать их

люди, ибо тогда я буду петь для них, а не для

себя. Все я делаю лишь для себя, а живу для

людей. Я пою для себя, и, пока буду петь для

себя, дотоле будут слушать меня. Я верю в

себя в песне моей; в песне моей – все для меня,

песню же я пою для всех! В песне люблю лишь

себя одного, песней же я всех люблю! Весь

для всех, все для меня – все в одной песне. И

я верю в себя и хочу смотреть на любовь. И

как пою я лишь для себя, а песнью моею жив-

лю всех – так пусть будет вовеки. Поведу

жену в далекий путь. Пусть она верит в себя

и верою этой дает счастье многим!

– Хочу веры в себя; хочу идти далеко; хочу

с высокой горы смотреть на восход!.. – ска-

зала царевна.

И дивились все.

И шумел за окном ветер и гнул деревья, и

гнал на сухую землю дожденосные тучи – он

верил в себя.

1893

23

ГРИМР ВИКИНГ2

Гримр, викинг, сделался очень стар. В пре-

жние годы он был лучшим вождём, и о нем

знали даже в дальних странах. Но теперь ви-

кинг не выходит уже в море на своем быстро-

ходном драконе. Уже десять лет не вынимал

он своего меча. На стене висит длинный щит,

кожей обитый, и орлиные крылья на шлеме

покрыты паутиной и серою пылью.

Гримр был знатный человек. Днем на вы-

соком крыльце сидит викинг, творит правду и

суд и мудрым оком смотрит на людские ссо-

ры. А к ночи справляет викинг дружеский

праздник. На дубовых столах стоит хорошее

убранство. Дымятся яства из гусей, оленей,

лебедей и другой разной снеди.

Гримр долгое темное время проводит с дру-

зьями. Пришли к нему разные друзья. При-

шел из Медвежьей Долины Олав Хаки с дву-

мя сыновьями. Пришел Гаральд из рода Мин-

гов от Мыса Камней. Пришел Эйрик, кото-

рого за рыжие волосы называют Красным.

Пришли многие храбрые люди и пировали в

даме викинга.

Гримр налил в ковш меду и подал его, что-

бы все пили, и каждый сказал бы свою луч-

шую волю. Все говорили разное. Богатые

желали почета. Бедным хотелось быть бога-

24

тыми. Те, которые были поглупее, просили

жизни сначала, а мудрые заглядывали за ру-

беж смерти. Молодые хотели отличиться в

бою, им было страшно, что жизнь пройдет в

тишине без победы.

Гримр взял ковш самый последний, как и

подобает хозяину, и хотел говорить, но заду-

мался и долго смотрел вниз, а волосы белой

шапкой легли на его лоб. Потом викинг ска-

зал:

– Мне хочется иметь друга, хоть одного

верного Друга!

Тогда задвигались вокруг Гримра его гос-

ти, так что заскрипели столы, все стали напе-

рерыв говорить:

– Гримр, – так говорил Олав, который

пришел из Медвежьей Долины, – разве я не

был тебе другом? Когда ты спешил спасти

жизнь твою в изгнании, кто первый тебе про-

тянул руку и просил короля вернуть тебя?

Вспомни о друге!

С другой стороны старался заглянуть в гла-

за Гримра викинг Гаральд и говорил, а рукою

грозил...:

– Эй, слушай, Гримр! Когда враги сожгли

усадьбу твою и унесли казну твою, у кого в то

время жил ты? Кто с тобою строил новый дом

для тебя? Вспомни о друге!

25

Рядом, как ворон, каркал очень старый

Эйрик, прозвищем Красный:

– Гримр! В битве у Полунощной Горы, кто

держал щит над тобою? Кто вместо тебя при-

нял удар? Вспомни о друге!

– Гримр! Кто спас от врагов жену твою?

Вспомни о друге!

– Слушай, Гримр! Кто после несчастного

боя при Тюленьем заливе первый пришел к

тебе! Вспомни о друге!

– Гримр! Кто не поверил, когда враги на

тебя клеветали. Вспомни! Вспомни!

– Гримр, ты сказал неразумное слово! Ты,

уже седой и старый, много видал в жизни!

Горько слышать, как забыл ты о друзьях, вер-

ных тебе даже во времена твоего горя и не-

счастий.

Гримр тогда встал и так начал:

– Хочу я сказать вам. Помню я все, что

вы сделали мне; в этом свидетелями называю

богов. Я люблю вас, но теперь вспомнилась

мне одна моя очень старинная дума, и я сказал

невозможное слово. Вы, товарищи мои, вы

друзья в несчастьях моих, и за это я благода-

рю вас. Но скажу правду: в счастье не было у

меня друзей. Не было их и вообще, их на зем-

ле не бывает. Я был очень редко счастливым;

даже нетрудно вспомнить, при каких делах.

Был я счастлив после битвы с датчанами,

26

когда у Лебединого мыса мы потопили сто

датских ладей. Громко трубили рога; все мои

дружинники запели священную песню и по-

несли меня на щите. Я был счастлив. И мне

говорили все приятные слова, но сердца дру-

зей молчали.

У меня не было друзей в счастье.

Был я счастлив, когда король позвал меня

на охоту. Я убил двенадцать медведей и спас

короля, когда лось хотел бодать его. Тогда

король поцеловал меня и назвал меня лучшим

мужем. Все мне говорили приятное, но не

было приятно на сердце друзей.

Я не знаю в счастье друзей.

Ингерду, дочь Минга, все называли самою

лучшею девою. Из-за неё бывали поединки,

и от них умерло немало людей. А я женою

привел её в дом мой. Меня величали, и мне

было хорошо, но слова друзей шли не от сер-

дца.

Не верю, есть ли в счастье друзья.

В Гуле на вече Один послал мне полезное

слово. Я сказал это слово народу, и меня счи-

тали спасителем, но и тут молчали сердца моих

друзей.

При счастье никогда не бывает друзей.

Я не помню матери, а жена моя была в

живых недолго. Не знаю, были ли они таки-

ми друзьями. Один раз мне пришлось увидеть

27

такое. Женщина кормила бледного и бедного

ребенка, а рядом сидел другой – здоровый –

и ему тоже хотелось поесть. Я спросил жен-

щину, почему она не обращает внимания на

здорового ребенка, который был к тому же и

пригож.

Женщина мне ответила: “Я люблю обоих,

но этот больной и несчастный”.

Когда несчастье бывает, я, убогий, держусь

за друзей. Но при счастье я стою один, как

будто на высокой горе. Человек во время сча-

стья бывает очень высоко, а наши сердца от-

крыты только вниз. В моем несчастье вы, то-

варищи, жили для себя.

Ещё скажу я, что мои слова были невоз-

можными, и в счастье нет друга, иначе он не

будет человеком.

Все нашли слова викинга Гримра странны-

ми, и многие ему не поверили.

1899

ВОЖДЬ3

Таково предание о Чингиз-хане,

вожде Темучине

Родила Чингиз-хана нелюбимая ханша.

Стал Чингиз-хан нелюбимым сыном отцу.

Отец отослал его в дальнюю вотчину.

28

Собрал к себе Чингиз других нелюбимых.

Глупо стал жить Чингиз-хан.

Брал оружие и невольниц, выезжал на охоту.

Не давал Чингиз о себе вестей.

Вот будто упился Чингиз кумысом,

И побился с друзьями на смертный заклад,

Что никто от него не отстанет!

Тогда сделал стрелку-свистунку4 Чингиз.

Слугам сказал привести коней.

Конными поехали все его люди.

Начал дело свое Чингиз-хан.

Вот Чингиз выехал в степь,

Подъезжает хан к табунам своим.

Нежданно пускает свистунку Чингиз.

Пускает в лучшего коня десятиверстного.

А конь для татар – сокровище.

Иные убоялись застрелить коня.

Им отрубили головы.

Опять едет в степь Чингиз-хан.

И вдруг пускает свистунку в ханшу свою.

И не все пустили за ним свои стрелы.

Тем, кто убоялся, сейчас сняли головы.

Начали друзья бояться Чингиза,

Но связал он их всех смертным закладом.

Молодец был Чингиз-хан!

29

Подъезжает Чингиз к табунам отца.

Пускает свистунку в отцовского коня.

Все друзья пустили стрелы туда же.

Так приготовил к делу друзей,

Испытал Чингиз преданных людей.

Не любили, но стали бояться Чингиза.

Такой он был молодец!

Вдруг большое начал Чингиз.

Он поехал к ставке отца своего

И пустил свистунку в отца.

Все друзья Чингиза пустили стрелы туда же.

Убил старого хана целый народ!

Стал Чингиз ханом над Большой Ордой!

Вот молодец был Чингиз-хан.

Сердилась на Чингиза Соседние Дома.

Над молодым Соседние Дома возгордились.

Посылают сердитого гонца:

Отдать им все табуны лучших коней,

Отдать им украшенное оружие,

Отдать им все сокровища ханские!

Поклонился Чингиз-хан гонцу.

Созвал Чингиз своих людей на совет.

Стали шуметь советники,

Требуют “идти войною на Соседний Дом”.

Отослал Чингиз таких советников.

Сказал: “Нельзя воевать из-за коней”,

30

И послал все ханам соседним.

Такой был хитрый Чингиз-хан.

Совсем загордились ханы Соседнего Дома.

Требуют “прислать им всех ханских жен”.

Зашумели советники Чингиз-хана,

Жалели жен ханских и грозились войною.

И опять отослал Чингиз советников.

И отправил Соседнему Дому всех своих жен.

Такой был хитрый Чингиз-хан.

Стали безмерно гордиться ханы Соседнего

Дома.

Звали людей Чингизовых трусами,

Обидно поносили они ордынцев

Большой Орды,

И, в гордости, убрали ханы стражу с границы.

И забавлялись ханы с новыми женами.

И гонялись ханы на чужих конях.

И злоба росла в Большой Орде.

Вдруг ночью встал Чингиз-хан.

Велит всей орде идти за ним на конях.

Вдруг нападает Чингиз на ханов

Соседнего Дома.

Полонил всю их орду.

Отбирает сокровища, и коней, и оружие.

Отбирает назад всех своих жен,

Многих даже нетронутых.

31

Славили победу Чингиза советники.

И сказал Чингиз старшему сыну Откаю:

“Сумей сделать людей гордыми.

И гордость их сделает глупыми.

И тогда ты возьмешь их”.

Славили хана по всей Большой Орде;

Молодец был Чингиз-хан!

Положил Чингиз Орде вечный устав:

“Завидующему о жене – отрубить голову,

Говорящему хулу – отрубить голову,

Отнимающему имущество – отрубить голову,

Убившему мирного – отрубить голову,

Ушедшему к врагам – отрубить голову”.

Положил Чингиз каждому наказание.

Скоро имя Чингиза везде возвеличилось.

Боялись Чингиза все князья.

Как никогда богатела Большая Орда.

Завели ордынцы себе много жен.

В шелковые одежды оделись.

Стали сладко есть и пить.

Всегда молодец был Чингиз-хан.

Далеко видит Чингиз-хан.

Приказал друзьям: разорвать шелковую ткань

И прикинуться больными от сладкой еды.

Пусть народ по-старому пьет молоко,

Пусть носят одежду из кож,

32

Чтобы Большая Орда не разнежилась.

У нас молодец был Чингиз-хан!

Всегда готова к бою была Большая Орда,

И Чингиз нежданно водил Орду в степь.

Покорил все степи Таурменские.

Взял все пустыни Монгкульские.

Покорил весь Китай и Тибет.

Овладел землею от Красного моря до Каспия.

Вот был Чингиз-хан – Темучин!

Попленил Ясов, Обезов и Половцев,

Торков, Косогов, Хазаров,

Аланов, Ятвягов разбил и прогнал.

Тридцать народов, тридцать князей

Обложил Чингиз данью и податью.

Громил землю русскую, угрожал кесарю.

Темучин-Чингиз-хан такой молодец был.

1904

МАРФА ПОСАДНИЦА5

По Мете, красивой, стоят городища. На

Тверской стороне во Млеве был монастырь.

Слышно, в нем скрывалась посадница Мар-

фа. В нем жила четырнадцать лет. В нем и

кончилась.

Есть могила Марфы во Млеве. Тайно её

там схоронили. Уложили в цветной кафельный

33

склеп. Прятали от врагов. Так считают. Уже

сто лет думают так, и склеп не открыт до сих

пор.

Чудеса творятся у могилы Марфы. С раз-

ных концов новгородской земли туда идет на-

род. Со всеми болезнями, со всеми печалями.

И помогает Марфа.

Является посадница в черной одежде с бе-

лым платком на голове. Во сне является не-

дугующим и посылает на могилу свою. Идут.

Молятся. И выздоравливают.

Марфа-заступница! Марфа-помощница

всем новгородцам! Лукавым, не исполнившим

обещания, Марфа мстит. Насылает печаль

еще горшую.

В старую книгу при млевской церкви иереи

вписали длинный ряд чудес Марфы. Просто-

душно вписали вместе с известиями об уро-

жаях, падежах, непогодах.

С Тверской стороны не являются на моги-

лу Марфы. Обаяние ее туда не проходит. К

посаднице идут только от новгородских пя-

тин. Идут, почему не знают. Служат молеб-

ны. Таинственный атавизм ведет новгородцев

ко млевской могиле.

Когда речь идет о национализме искусст-

ва, вспоминаю этот путь новгородцев. Мы

мало различаем чванный пестрый национа-

лизм от мистики атавизма. Пустую оболочку

34

– от внутренних нитей. Мешаются часто пос-

ледовательности, племенная и родовая.

Уже не смеемся, а только не доверяем пе-

ревоплощению. С недоумением подбираем

“странные” случаи. Иногда страшимся их.

Уже не бросаем их в кучу, огулом. То, что чет-

верть века назад было только смешно, теперь

наполняется особым значением.

Новые границы проводятся в искусстве.

Пестрый маскарад зипуна и мурмолки дале-

ко отделяется от красот старины в верном их

смысле. Привязные бороды остаются на крю-

ках балагана.

Перед истинным знанием отпадут грубые

предрассудки. Новые глубины откроются для

искусства и знания. Именно атавизм подска-

жет, как нужно любить то, что прекрасно для

всех и всегда. Чарами атавизма открывается

нам лучшее из прошлого.

Заплаты бедности, нашивки шутовские

нужно суметь снять. Надо суметь открыть в

полном виде трогательный облик человечес-

ких душ. Эти образы смутно являются во сне,

– вехи этих путей наяву трудно открыть.

Время строит сущность земли. Под зем-

лю не спрятать того, что нужно народу. Не-

знаемый никем склеп Новгород помнит. Сла-

вит хозяйку. Тайком служит молебен.

Марфа, сильная духом, нам помоги.

1906

35

СТАРИННЫЙ СОВЕТ6

В одной старинной итальянской рукописи,

кажется, пятнадцатого столетия, – начальные

страницы и все украшения книги были выр-

ваны благородною рукою любителя библио-

тек, – простодушно рассказывается о том, как

пришел ученик к учителю-живописцу Сано ди

Пьетро за советом о своей картине.

Учитель трудился над спешной работой и

не мог придти на зов ученика, начавшего са-

мостоятельно картину “Поклонение волхвов”

для небольшой сельской церкви Сиенского

округа.

Учитель сказал:

– Мой милый, я дал слово настоятелю

Монте-фалько не покидать своего дома, пока

не закончу заказанное им “Коронование Пре-

святой Девы”. Но скажи, в чем сомнения твои.

Я боюсь, не слишком ли долго проработал ты

у меня, что теряешься теперь перед своею ра-

ботой.

– Почтенный учитель, – сказал ученик,

– картина моя сложна, и трудно мне сочетать

отдельные части её. Как лучше писать тем-

ную оливковую рощу на красноватом утесе,

– вдали. Видны ли там стволы деревьев, и

насколько отчетлив рисунок листвы?

– Мой милый, пиши так, как нужно тебе.

36

– Плащ Богородицы полон золотого ри-

сунка. Лучше ли перебить его мелкими склад-

ками или навести рисунок в больших плоско-

стях?

– Сделай его так, как нужно тебе.

– Почтенный учитель, ты слишком занят

превосходною работой своей, я лучше помол-

чу до времени ближайшего отдыха.

– Мой милый, я не думаю отдыхать ско-

ро, а тебе нельзя терять время, если в картине

твоей так много неоконченного. Я все слышу

и отвечаю тебе, хотя и с некоторым удивлением.

– Головы воинов, сопровождающих царей,

многочисленны; найти ли для них общую ли-

нию или дать каждую голову, и из частей по-

лучить абрис толпы?

– Просто сделай так, как тебе нужно.

– Я сделал кусты на дальних полях и по-

лосами струи реки, но захотелось дать их от-

четливо, как только иногда видит свежий глаз.

Захотелось в воде увидеть волны и челнок на

них и даже весло в руках гребца. Но ведь это

вдали?

– Нет ничего проще; сделай так, как нуж-

но.

– Учитель, мне делается страшно. Может

быть, все-таки скажешь мне, стоит ли коро-

ны царей сделать выпуклыми или только для

венцов оставить накладное золото?

37

– Положи золото там, где нужно.

– Мне приходит в мысль, не сделать ли

на ягнятах волокна шерсти. Положим, они

почти не видны, но вспомни, какие шелкови-

стые, мягкие пряди лежат на ягнятах, так и

хочется сделать их тонкою кистью, но в об-

щей картине они почти не видны.

– Делай их так, как нужно.

– Учитель, я не вижу в ответах твоих со-

вета моему делу. Я знаю, что все должно быть

так, как нужно, но как нужно – затемнилось

у меня сейчас.

– Скажи, ставил ли тебе какие-нибудь

условия работы отец Джиованни?

– Кроме срока, никаких условий. Он ска-

зал: Бенвенуто, напиши хорошее изображе-

ние “Поклонение трех волхвов7 Пресвятому

Младенцу”, и я заплачу тебе десять дукатов

из монастырских сумм. Потом назначил срок

работы и размеры доски. Но во время работы

являлись мне разные мысли от желания сде-

лать лучшее изображение. И к тебе, учитель,

по-прежнему обратился я за добрым советом.

Скажи, что же значит “как нужно”?

– Как нужно, значит, все должно быть так,

как хорошо.

– Но как же так, как хорошо?

– Несчастный, непонятливый Бенвенуто,

о чем мы всегда с тобой говорили? Какое сло-

38

во часто повторял я тебе? Так, как хорошо,

может значить лишь одно – так, как красиво.

– А красиво?

– Бенвенуто, выйди за двери и иди к са-

пожнику Габакуку и скажи: возьми меня мять

кожи, я не знаю, что такое “красиво”. А ко

мне не ходи и лучше не трогай работы своей.

После этой истории в рукописи идёт сооб-

щение о рецептах варки оливкового масла и

об употреблении косточек оливы. Затем еще

рассказ о пизанском гражданине Чирилли

Кода, погребенном заживо. Но два последних

рассказа для нас интереса не представляют.

1906

ВЕЛИКИЙ КЛЮЧАРЬ8

Вот почему ночью летают светлые мушки.

Грешные души от земли хотели подняться.

Хотели найти ворота райские и воззвали души

к великому ключарю, апостолу:

– Отец ключарь! Хотим идти к воротам

твоим! Темно нам, пути не найти!

Ответил сверху апостол:

– Вижу вас, жалкие! Вижу Вас, темные!

Вот, стою я. Светлы ворота мои, это вы, тем-

ные, идёте во мраке.

Плакались души внизу:

– Отец ключарь! Петр апостол! Света нет

39

у нас. Темны пути наши. Дай нам светочи, с

ними увидим тебя. Пустынно в полях, и хо-

лодные камни.

– Неразумные! Чего к земле приникаете?

Оставьте пути темные. Идите путями верх-

ними.

Души просили:

– Света, света дай нам. Хоть одну искру

дай нам. Темно, и не знаем мы, где идти нам

наверх.

И сказал последнее апостол:

– Малые, малейшие, не знаете, что затем-

нило путь ваш. Дам вам светочи; светите себе,

но нет темной дороги в светлые страны. Про-

сите светоча, но светоч не есть свет.

Так дал великий ключарь светочи грешным

душам, и ночью видят их даже люди.

И летают быстро, ищут ворота Рая грешные

души. И летают вечно, и есть у них светочи.

1906

ЛЮТ ВЕЛИКАН9

На роге Крикуне под красным бором,

На озере жил Лют Великан,

Очень сильный, очень большой, только

добрый.

Лютый зверье гонял,

Борода у Люта –

40

На семь концов. Шапка на Люте –

Во сто песцов.

Крикнул великан:

“Видишь до воды?”

“Вижу-у”, – ответ дает.

Скажи братанам:

“Тону-у, тону-у!”

Летит нырь далеко.

Кличет нырь звонко:

“Тону-у, тону-у!”

Не знает нырь,

Что кричит про беду.

Не беда нырю на озере.

Озеро доброе.

Худо нырю от лесов,

От полей.

Братаны гогочут,

Ныря не слышат.

Лося в трясине загнали.

Пришли братаны,

А Лют утонул.

Сложили могилу длинную,

А для собаки круглую.

Извелась с тоски Лютова сестра

За озером.

Покидали великаны горшки

В озеро.

Схоронили топоры под кореньями.

Бросили жить великаны в нашем Краю.

41

Живет нырь на озере

Издавна.

Птица глупая. Птица

Вещая.

Перепутал нырь клики

Великановы.

На вёдро кричит:

“Кафтан на Люте –

Серых волков.

Топор у Люта –

Белый кремень.

Стрелки у Люта черные,

Приворотливые.”

Лютовы братаны за озером жили.

На горе-городке избу срубили.

С Крикуна рога братанам кричал,

Перешептывал.

Брату за озеро топор подавал.

Перекидывал.

С братом за озером охотой

Ходил;

С братом на озере невод

Тащил;

С братом за озером пиво

Варил;

Смолы курил, огонь добывал,

Костры раздувал, с сестрою гулял,

Ходил в гости за озеро.

Шагнул, да не ладно –

Стал тонуть;

42

Завяз великан Лют

По пояс.

Плохо пришлось.

Собака скакнула за ним –

Потонула.

Некому братанов повестить.

Не видать никого и на день ходьбы.

Озеро плескает.

Ветер шумит.

Осокою сама смерть идет.

Заглянул великан под облако.

Летит нырь.

“Тону-у, тону-у!”

Будто тонет, хлопает

Крыльями.

Под ненастье гогочет:

“Го-го, го-го”.

Над водою летит, кричит:

“Вижу-у!”

Знает народ Люто-озеро,

Знает могилы длинные,

Длинные могилы великановы.

А длина могилам – тридцать саженей.

Помнят великанов плёсы озерные.

Знают великанов пенья дубовые.

Великаны снесли камни на могилы.

Как ушли великаны, помнит народ.

Повелось исстари так,

Говорю: было так.

1908

43

ЗАМКИ ПЕЧАЛИ10

Идете по замку.

Высокая зала. Длинные отсветы окон.

Темные скамьи. Кресла.

Здесь судили и осуждали.

Ещё зала, большая. Камин в величину

быка. Колонны резные из дуба.

Здесь собирались. Решались судить.

Длинные переходы. Низкие дверки в же-

лезных заплатах. Высокий порог.

Здесь вели заподозренных.

Комната в одно окно. Посередине столб.

На столбе железные кольца и темные знаки.

Здесь пытали огнем.

Высокая башня. Узкие окна. Узкая двер-

ка. Своды.

Здесь смотрели врага.

Помещение для караула. Две старые пуш-

ки. Горка ядер. Пять алебард. Ободок бара-

бана.

Сюда драбанты кого-то тащили убить.

Ступеньки вниз. На колоннах своды. У

пола железные кольца.

Здесь были осужденные.

Подвал. Перекладина в своде. Дверка на

озеро. Большой плоский камень.

Последняя постель обреченных.

Двор у ворот. Камни в стенах. Камни на

мостовой. В середине столб с кольцом.

44

Кольцо для шеи презренного.

Молельня. Темный, резной хор. Покорные

звери на ручках кресел.

Здесь молились перед допросом.

Тесная ниша. Длинное окошко в зал сове-

та. Невидимое око, тайное ухо.

Здесь узнавали врагов.

Исповедальня. Черный дуб. Красная с зо-

лотом тафтяная завеса.

Через неё о грехе говорили.

Малая комната. Две ступени к окну. Окно

на озеро. Темный дорожный ларец. Ларец

графини.

Около него не слышно слова печали.

Не в нем ли остались искры радости или

усмешка веселья?

Или и в нем везли горе?

Все, что не говорит о печали, слезы выели

из серого замка.

Проходила ли радость по замку?

Были в нем веселые трубы. Было твердое

слово чести. Было познание брака.

Все это унесло время.

Долго стоят по вершинам пустые, серые

замки. И время хранит их смысл.

Что оставит время от наших дней? Про-

никнуть не можем. Не знаем.

Если бы знали, может быть, убоялись.

1906

45

ЦАРИЦА НЕБЕСНАЯ11

(Стенопись Храма Св. Духа в Талашкине)

Высоко проходит небесный путь. Проте-

кает река жизни опасная. Берегами каменис-

тыми гибнут спутники неумелые: не знающие

различить, где добро, где зло.

Милосердная Владычица Небесная о пут-

никах темных возмыслила. Всеблагая на труд-

ных путях на помощь идёт. Ясным покровом

хочет покрыть людское все горе, греховное.

Из светлого града. Из красной всех ангель-

ских сил обители Преблагая воздымается. К

берегу реки жизни Всесвятая приближается.

Собирает святых кормчих Владычица, за люд-

ской род возносит моления.

Трудам Царицы ангелы изумляются. Из

твердыни потрясенные сонмы подымаются.

Красные, прекрасные силы в подвиге вели-

ком утверждаются. Трубным гласом Влады-

чице славу поют.

Из-за твердых стен поднялись Арханге-

лы. Херувимы, серафимы окружают Богоро-

дицу. Власти, Престолы, Господствия толпа-

ми устремляются. Приблизились начала, тай-

ну образующие.

Духу Святому, Господу Великому передаст

Владычица моления. О малых путников вра-

46

зумлении, о Божьих путей посещении, о спа-

сении, заступлении, всепрощении. Подай, гос-

поди, Великий Дух.

Подымается к Тебе мольба великая. Бого-

родицы моление пречистое. Вознесем Заступ-

нице благодарение. Возвеличим и мы Матерь

Господа: “О Тебе радуется, Благодатная, вся-

кая тварь”.

1910

ЗАКЛЯТИЯ12

Отец – огнь, Сын – огнь, Дух – огнь,

Три равны, три нераздельны.

Пламя и жар – сердце их.

Огнь – очи их.

Вихрь и пламя – уста их.

Пламень Божества – огнь.

Лихих спалит огнь.

Пламя лихих обожжет,

Пламя лихих отвратит,

Лихих очистит,

Изогнет стрелы демонов.

Яд змия да сойдет на лихих!

Агламид, повелитель змия,

Артан, Арион, слышите вы.

Тигр, орел, лев пустынного поля,

От лихих берегите!

Змеем завейся, огнем спалися,

47

Сгинь, пропади

Лихой.

Отец – Тихий, Сын – Тихий,

Дух – Тихий,

Три равны, три нераздельны.

Синее море – сердце их.

Звезды – очи их.

Ночная заря – уста их.

Глубина Божества – море.

Идут лихие по морю,

Не видят их стрелы демонов.

Рысь, волк, кречет,

Уберегите лихих

Расстилайте дорогу!

Кийос, Кнойзави?

Допустите лихих!

Камень, знай. Камень, храни.

Огнь сокрой. Огнем зажгися.

Красным – смелым.

Синим – спокойным.

Зеленым – мудрым.

Знай один. Камень храни.

Фу, Ло, Хо камень несите.

Воздайте сильным.

Отдайте верным.

Иенно Гуйо Дья, – прямо иди!

1910

48

ГОРОДА ПУСТЫННЫЕ13

Мир пишется, как ветхий муж.

Повинны человека устремлением.

Устремлением возрастают помыслы.

Помысел породил желание.

Желание подвигло веление.

Здание человеческое устремлениями со-

трясается.

Не бойся, древний муж!

Радость и печаль – как река.

Волны преходят омывающие.

Возвеселился царь:

– Моя земля велика. Мои леса крепки.

Мои реки полны. Мои горы ценны. Мой на-

род весел. Красива жена моя.

Возвеселилась царица:

– Много у нас лесов и полей. Много у нас

певчих птиц. Много у нас цветочных трав.

Вошел в палату ветхий муж. Пришлый че-

ловек. Царю и царице поклон дал. Сел в утом-

лении. Царь спросил:

– Чего устал, ветхий? Видно, долго шел в

странствии?

Воспечалился ветхий муж:

– Земля твоя велика. Крепки леса твои.

Полны реки твои. Горы твои непроходны. В

странствии едва не погиб. И не мог дойти до

града, где нашел бы покой. Мало, царь, у тебя

49

городов. Нам, ветхим, любо градское строе-

ние. Любы стены надежные. Любы башни

зрящие и врата, велению послушные. Мало,

царь, у тебя городов. Крепче окружились сте-

нами владыки соседних стран.

Воспечалился царь:

– Мало у меня городов. Мало у меня на-

дежды стенной. Мало башен имею. Мало

врат, чтобы вместить весь народ.

Восплакал царь:

– Муж ветхий! Летами мудрый! Научи

зарастить городами всю мою землю великую.

Как вместить в стены весь народ?

Возвеселился ветхий муж:

– Будут, царь, у тебя города. Вместишь в

стены весь народ. За две земли от тебя живет

великанский царь. Дай ему плату великую.

Принесут тебе великаны от царя индийского

городов видимо-невидимо. Принесут со сте-

нами, с вратами и с башнями. Не жалей на-

градить царя великанского. Дай ему плату ве-

ликую. Хотя бы просил царицу, жену твою.

Встал и ушел ветхий. Точно его, прохоже-

го, и не было.

Послал царь в землю великанскую

просьбу, докуку великую. Засмеялся смехом

великанский мохнатый царь. Послал народ

свой к царю индийскому своровать города со

стенами, вратами и башнями. Взял плату ве-

50

ликанский мохнатый царь немалую. Взял гору

ценную. Взял реку полную. Взял целый креп-

кий лес. Взял в придачу царицу, жену царя.

Все ему было обещано. Все ему было отписа-

но.

Воспечалилась царица:

– Ой, возьмет меня мохнатый царь! Ой, в

угоду странному мужу, ветхому! Ой, закроют

весь народ вратами крепкими. Ой, потопчут

городами все мои травы цветочные. А закро-

ют башнями весь надзвездный мир, помоги-

те, мои травы цветочные, – ведомы вам тай-

ны подземные. Ой, несут великаны города

индийские, со стенами, вратами и башнями.

Жалобу травы услышали. Закивали цвет-

ными макушками. Подняли думу подземную.

Пошла под землею дума великая. Думою море

воспенилось. Думою леса закачалися. Думою

горы нарушились, мелким камнем осыпались.

Думою земля наморщилась. Пошло небо мор-

щинкою.

Добежала дума до пустынных песков. Воз-

мутила дума пески свободные. Встали пески

валами, перевалами. Встали пески против на-

рода великанского.

Своровали великаны города индийские, со

стенами, вратами и башнями. Повытряхива-

ли из закуток индийский народ. Поклали го-

рода на плечи. Шибко назад пошли. Пошли

51

заслужить плату великую своему мохнатому

царю.

Подошли великаны к пустынным пескам.

Сгрудились пустынные пески. Поднялись

пески темными вихрями. Закрыли пески сол-

нце красное. Залегли пески по поднебесью.

Как напали пески на великанский народ.

Налезли пески в пасти широкие. Засыпа-

ли пески уши мохнатые. Залили пески глаза

великановы. Одолели пески великанский на-

род. Покидали великаны города в пустынные

пески. Еле сами ушли без глаз, без ушей.

Схоронили пески пустынные города ин-

дийские. Схоронили со стенами, вратами и

башнями. Видят люди города и до наших дней.

А кто принес города в пустынные пески, то

простому люду не ведомо.

Распустились травы цветочные пуще пре-

жнего.

Поняла царица от цветочных трав, что про-

пали города индийские. И запела царица пес-

ню такую веселую. Честным людям на услы-

шание, Спасу на прославление.

Услыхал песню царь, возрадовался лико-

ванием. И смеялся царь несчастью великанс-

кому. И смеялся царь городам индийским,

скрытым теперь в пустынных песках. Пере-

стал царь жалеть о чужих городах.

Осталась у царя река полная. Осталась

52

гора ценная. Остался у царя весь крепкий лес.

Остались у царя травы цветочные да птицы

певчие. Остался у царя весь народ. Осталась

царица красивая. Осталась песня веселая.

Возвеселился царь.

Ветхий муж к ним не скоро дойдет.

1910

ЗНАМЕНИЯ14

Из темной кладовки вышел человек и про-

шел на дворовую лестницу. Шел быстро, точ-

но скрывался. Шел какими-то неслышными

шагами.

Как он зашел в кладовку? Зачем там был?

Куда ушел? Почему шел неслышно?

Не узнать. Не придумать.

В людской зазвонил комнатный звонок.

Звонил долго и сильно. А никто не звонил;

никто никого не звал.

Почему звонок сам зазвонил?

Никак не узнать.

В комнате тетушки Анны Ивановны за-

вертелась дверная ручка. Завертелась силь-

но. Несколько раз перевернулась. А никто до

неё не дотронулся.

Зачем ручка крутилась? Что это значит?

Странно и непонятно.

53

В столовой в один день прошли семь мы-

шей.

Никогда такого не бывало, а тут семь сразу.

Откуда пришли? Зачем вылезли?

Непонятно, но неспроста.

Кухарка вечером вернулась домой в боль-

шом страхе. Туман стоял. Шла она по Длин-

ному переулку, а навстречу ей идет белая ло-

шадь. Идет из тумана одна, без человека.

Идет, тихо ступает. Шума никакого не слыш-

но. Так и прошла. Ушла в туман.

Откуда – неведомо. Куда – неизвестно.

Страшно вспомнить.

Поздно вечером случилось самое страш-

ное: лопнула картина на доске. Висела, висе-

ла себе тихо и вдруг с большим треском лоп-

нула прямо через святого Иеронима.

Почему именно вечером лопнула?

Это уже совсем плохо.

Весь канун сочельника наполнился непо-

нятными и странными делами. Не только нам,

но и прислуге, и всем большим стало ясно, что

случится страшное что-то. Даже тетушка

Анна Ивановна сказала:

– Не к добру!

В буфетной горничная Даша шептала Ани-

сье Петровне, экономке:

– Дурной шалит! Дай-ка позову доброго,

– тот мигом все утишит.

54

Но Анисья Петровна предупредила:

– Не зови! Не поминай! Позвать-то лег-

ко, а поди потом убери его. Так-то, бывало,

позовешь, придет легко, по первому голосу, а

уйти не уходит. На уход надо знать тоже креп-

кое слово.

Кто он, дурной? Кто он, добрый? Почему

кто-то пришедший не уйдет?

Все это было особенно: все было чудесно.

Говорили мы тихо. Шептали все новые до-

гадки. Новые причины придумывали. Одна

другой несбыточней, одна другой красивей.

Все ужасающие возможности были сказа-

ны. Новый звонок, стук или голос наполняли

нас трепетом жутким и небывалым.

Садились мы близко-близко друг к другу.

Верили, любили и трепетали.

А в постелях, пока не уснули, стало и со-

всем страшно. И двери в темную комнату ста-

ли как-то приотворяться. И пол скрипел под

невидимым шагом. И прохладным вихрем тя-

нуло откуда-то. У порога стояло настоящее.

Утром все побледнело. А дядя Миша при-

шел и стер огневое вечернее слово.

Все объяснилось.

Черный человек оказался новым слесарем

и ходил неслышно в калошах. Оказалось, кот

улегся на кнопку звонка. В дверной ручке ис-

портилась старая пружина. Белая лошадь

55

ушла с каретного двора, и её скоро поймали.

А мыши пришли сразу после отъезда конди-

тера.

За трещину на картине дядя Миша очень

сердился и говорил, что уже три года просил

на “паркет переложить” картину, иначе она

должна была расколоться. За небрежность к

картине дядя Миша даже нашумел.

От страхов ничего не осталось. Не пришли

ни дурной, ни добрый. Все стало обычным, и

мирным, и скучным.

После того у нас никогда ничего не быва-

ло. Даже сны прекратились. Знаков особен-

ных нет ни на чем.

Знамений ждем! Знамений просим!

1913

СТРАХИ15

Стояли дубы. Краснели рудовые сосны.

Под ними в заросших буграх тлели старые

кости. Желтели, блестели цветы. В овраге

зеленела трава. Закатилось солнце.

На поляну вышел журавль и прогорланил:

– Берегись, берегись! – И ушел за опуш-

ку.

Наверху зашумел ворон:

– Конец, конец.

56

Дрозд на осине орал:

– Страшно, страшно.

А иволга просвистела:

– Бедный, бедный.

Высунулся с вершинки скворец, пожалел:

– Пропал хороший, пропал хороший.

И дятел подтвердил:

– Пусть, пусть.

Сорока трещала:

– А пойти рассказать, пойти рассказать.

Даже снегирь пропищал:

– Плохо, плохо.

И все это было. С земли, с деревьев и с

неба свистели, трещали, шипели.

А у Дивьего Камня за Медвежьим овра-

гом неведомый старик поселился. Сидел ста-

рик и ловил птиц ловушками хитрыми. И учил

птиц большими трудами каждую одному сло-

ву.

Посылал неведомый старик птиц по лесу,

каждую со своим словом. И бледнели путни-

ки и робели, услыхав страшные птичьи слова.

А старик улыбался. И шел старик лесом,

ходил к реке, ходил на травяные полянки.

Слушал старик птиц и не боялся их слов.

Только он один знал, что они ничего дру-

гого не знают и сказать не умеют.

1911

57

КЛАДЫ16

– От Красной Пожни пойдешь на зим-

ний восход, будет тебе могилка-бугор. От буг-

ра на левую руку иди до Ржавого ручья, а по

ручью – до серого камня. На камне конский

след стесан. Как камень минуешь, так и иди

до малой мшаги, а туда пять стволов золота

Литвою опущено.

В Лосином бору, на просеке, сосна рога-

тая не рублена. Оставлена неспроста. На со-

сне зарубки. От зарубок ступай прямиком

через моховое болото. За болотом будет ка-

менистое место, а два камня будут больше

других. Стань промеж них в середину и от-

считай на весенний закат сорок шагов. Там

золота бочонок схоронен еще при Грозном

царе.

Или еще лучше. На Пересне от Княжего

Броду иди на весенний закат. А пройдя три

сотни шагов, оберни в полгруди, да иди трид-

цать шагов вправо. А будет тут ров старый, а

за рвом – пневое дерево, и тут клад положен

большой. Золотые крестовики и всякий золо-

той снаряд, и положен клад в татарское разо-

рение.

Тоже хороший клад. На Городище церковь,

за нею старое кладбище. Среди могил кур-

ганчик. Под ним, говорят, старый ход под зем-

58

лёю, и ведет ход в пещерку, а в ней богатства

большие. И на этот клад запись в Софийском

соборе положена, и владыка новгородский раз

в год дает читать её пришлым людям.

Самое трудное скажу. Этот клад хоронен

со смертным зароком. Коли сумеешь обойти,

коли противу страхов пойдешь, – твое счас-

тье.

За Великою Гривой в Червонный ключ

опущено разбойными людьми много золота;

плитою закрыто, и вода спущена. Коли суме-

ешь воду от земли отвести, да успеешь плиту

откопать, – твое счастье большое.

Много кладов везде захоронено. Говорю –

не болтаю. Дедами еще положены верные за-

писи.

Намедни чинился у меня важный человек.

Он говорил, а я услыхал:

– В подземной Руси, – сказал, – много

добра схоронено. Русь берегите.

Сановитый был человек.

Про всякого человека клад захоронен.

Только надо уметь клады брать. Неверному

человеку клад не дастся. Пьяному клад не

взять. Со скоромными мыслями к кладу не

приступай. Клад себе цену знает. Не поду-

май испортить клад. Клады жалеть надо. Хо-

ронили клады не с глупым словом, а с молит-

вою либо с заклятием.

59

А пойдешь клад брать, иди смирно. Зря

не болтай. На людях не гуляй. Свою думу

думай. Будут тебе страхи, а ты страхов не бой-

ся. Покажется что, а ты не заглядывайся.

Криков не слушай. Иди себе бережно, не ос-

тупайся, потому брать клад – великое дело.

Над кладом работай быстро. Не огляды-

вайся, а пуще всего, не отдыхай. Коли захо-

чешь голос показать, пой тропарь богородич-

ный. Никаких товарищей для кладов никогда

себе не бери.

А, на счастье, возьмешь клад, – никому

про него не болтай. Никак не докажи клад

людям сразу. Глаз людской тяжелый, клад от

людей отвык, – иначе опять в землю уйдет.

И самому тебе не достанется, и другому его

уж труднее взять. Много кладов сами люди

попортили, по своему безобразию.

— А где же твой клад, кузнец? Отчего ты

свой клад не взял?

— И про меня клад схоронен. Сам знаю,

когда за кладом пойду.

Больше о кладах ничего не сказал черный

кузнец.

1912

60

ЖАЛЬНИК17

Кирик камень, из гнезда бабодунова, луч-

ше всего противу изменника. По нашему вре-

мени возьми три заклятия. Первое – от вора,

от супостата. Второе, не забудь, от оружия

смертного. Третье, крепко помни, от грозы,

от грома небесного и земного.

Первое:

“На море на океане, на острове на Буяне,

стоит железный сундук, а в железном сунду-

ке лежат ножи булатные. Подите вы, ножи

булатные, к нашему супостату, рубите его

тело, колите его сердце, чтобы он воротил по-

кражу, все выдал, не утаил.

Будь ты, вор-супостат, проклят моим силь-

ным заговором в землю преисподнюю, за горы

Араратские, в смолу кипучую, в золу горя-

чую, в тину болотную, в бездонный дом.

Будь прибит осиновым колом, иссушен

суше травы, заморожен пуще льда, окривей,

охромей, ошалей, одервеней, обезручей, ого-

лей, отощай, с людьми не свыкайся и не своею

смертью помри”.

Второе заклятие оружия. Заговоры ратно-

го человека:

“За дальними горами есть море железное,

на том море есть столб медный, на том столбе

медном есть пастух чугунный, а стоит столб

61

от земли до неба, от востока до запада, заве-

щает тот пастух своим детям: железу, укладу,

булату красному и синему, меди, свинцу, оло-

ву, сребру, золоту, пищалям и стрелам, бор-

цам и бойцам, большой завет:

Подите вы, железо, медь и свинец, в свою

мать-землю от ратного человека, а дерево к

берегу, а перья в птицу, а птицы в небо со-

кройтеся, а велит он мечу, топору, рогатине,

ножам, пищалям, стрелам, борцам быть ти-

хим и смирным.

А велит он не давать выстреливать на меня

всякому ратоборцу из пищали, а велит схва-

тить у луков тетивы и бросить стрелы в зем-

лю.

А будет мое тело крепче камня, тверже

булата, окрута – крепче куяка и кольчуги.

Замыкаю свои словеса замками, бросаю

ключи под бел-горюч камень Алатырь.

А как у замков смычи крепки, так мои сло-

веса крепки”.

Третье заклятие грозное:

“Свят, Свят, Свят! Седый во грому, обла-

давый молниями, проливый источники на зем-

лю. Владыко грозный! Сам суди окаянному

диаволу с бесы, а нас, грешных, спаси.

Ум преподобен, самоизволен, честь от

Бога, отечеству избавление ныне, и присно, и

во веки веков.

62

Боже страшный, Боже чудный! Живый в

вышних, ходай во громе, обладаяй огнем!

Боже чудный! Сам казни врага своего диаво-

ла; всегда, ныне, и присно, и во веки веков.

Аминь”.

Сказала заклятия и пошла себе старуха за

бугорок, от жальника к озеру, через яровое

поле – в деревню.

Приходила за ратных, да за “неведомых

тихих”, покойных помолиться. Принесла мас-

лица угодничкам.

По холмам Новугородских Пятин стоят

сосновые рощи. На целую округу темнеют

шапками. Под корнями сосен густо кладены

камни. Красивые места. Старинные.

Было ли тут от татар, или при Грозном или

в смутное время, в разоренье литовское? Всего

было.

Лежат тут “тихие”, лежат “покойные”,

никому неведомые “деды”.

Жальники – к Новгороду. Дивинцы – к

Твери, эти места называются. Дивинец-диво-

город, с восхищением. Но того милее – Жаль-

ник. В нем много жаленья, покоя, слов веч-

ных.

Великими ветвями оборонились сосны.

Шумят только вершинами. Внизу тень. Се-

дой можжевельник. Две-три сухие травинки.

Черника, сухая хвоя.

63

Камни горожены рядом и кругом. Серые.

На них белый лишай. Седой мох. Много се-

дины.

В седине “тихие”. В белом “покойные”.

Претерпели. Все видели. Знают мудро и без

смятения.

“Как на небе, так и на земле”. Как навер-

ху, так и внизу. Что было, то будет опять.

Около 1916

НЕОТПИТАЯ ЧАША18

Приходят враги разорять нашу землю, и

становится каждый бугор, каждый ручей, со-

сенка каждая еще милее и дороже. И, отста-

ивая внешне и внутренне каждую пядь зем-

ли, народ защищает её не только потому, что

она своя, но потому, что она и красива, и пре-

восходна, и, поистине, полна скрытых значе-

ний.

Кроме прекрасной природы литовской,

польской, ливонской, у нас бесконечно много

того, что еще недавно считалось неценным.

Чего не видно из окон вагона, когда бывало

ездили “куда следует”. Чего мы не хотели

знать. Как вообще не хотели знать свою соб-

ственную землю.

Когда после простудной напасти меня ста-

ли в Крым отправлять, вопреки всему, потя-

64

нуло меня опять в любимый Новугородский

край. Коли пройдет, то и здесь пройдет.

За пределами оконного кругозора сколь-

ко изумительных красот и в Петроградской,

и в Псковской областях, и в Новгородской

земле. Так близких и так постыдно мало кому

ведомых. Не об исторических местах говорю.

Не о памятниках древности. Их тоже много.

Но, теперь, как-то не нужно мыслить о бы-

лом. Теперь – настоящее, которое – для бу-

дущего.

Припадая к земле, мы слышим. Земля го-

ворит, все пройдет, потом хорошо будет. И

там, где природа крепка, где природа нетро-

нута, там и народ тверд и степенен, без смя-

тения. Новугородцы бодры.

Бодры так же, как бодры их озера. Опас-

ные, холодные, вольные. Такие же острые, как

остры голубые глаза рыбаков озерных.

Степенны и суровы так же, как непроход-

ны леса, которыми край еще полон. Не про-

шли и татары.

Мало кто стремится пробыть лето в Но-

вугородских пятинах. Избегают, потому что

не знают. И не стыдятся не знать того, что

под боком. А господин Великий Новгород

знал свои земли. Боролся за них. И любил их.

Причудны леса всякими деревьями. Цве-

точны травы. Глубоко сини волнистые дали.

65

Всюду зеркала рек и озер. Бугры и холмы.

Крутые, пологие, мшистые, каменистые. Кам-

ни стадами навалены. Всяких отливов. Мши-

стые ковры богато накинуты. Белые с зеле-

ным, лиловые, красные, оранжевые, черные с

желтым... Любой выбирай. Все нетронуто.

Ждет.

Старинные проезжие пути ведут по чудес-

ным борам. Зовут бесконечными далями. Бе-

леют путевыми знаками-храмами.

Хороши окольные места по новгородско-

му, по устюженскому пути. Мета и Шелонь,

Шерегодро, Пирос, Шлино, Бронница и Вал-

дай, Иверский монастырь, Нил Столбенский,

Возвышенности Валдайские. Все это красо-

та. Красота бодрая.

А вот и чудо. Не то чудо, что еще живы

русалки. Жив еще “честной лес”. По городи-

щам захоронены храмы. И не показались миру

до сей поры. Верно, не время еще. А вот чудо.

Среди зеленого, мшистого луга, около ове-

чьего стада наехали на ключ живой воды.

Среди кочек широкая впадина, неотпитая

чаша. Яма – сажени в три шириной. Сажени

три или четыре глубиной.

По краям все заржавело, забурело от же-

леза. В глубине прозелень, синие тени, искры

взлетов. Бьет мощный родник, песок раски-

дывает. Пахнет серой. Студеная вода полна

66

железом, и пить трудно. Сильно бьет родник

по камням. Бежит в поле речкою. Никому и

дела нет.

Такой ключ в селе Мшенцах. Еще извест-

ны ключи в Варницах. Там и грязи такие же,

как в Старой Руссе. Варницы – старое мес-

то, при Грозном известное. До сих пор и это

место зря пропадало. Там же слышал я и о

каких-то теплых ключах.

Живая вода по полю, по озерам разбега-

ется. И странно, и больно, но и приятно знать,

что в четырех верстах от большого пути еще

лежат такие находки. Давно показались.

Ждут.

Знают, пройдет испытание. Всенародная,

крепкая доверием и делом Русь стряхнет пыль

и труху. Сумеет напиться живой воды. Набе-

рется сил. Найдет клады подземные.

Точно неотпитая чаша стоит Русь. Неот-

питая чаша – полный, целебный родник. Сре-

ди обычного луга притаилась сказка. Само-

цветами горит подземная сила.

Русь верит и ждет.

Около 1916

67

ЧАСТЬ 2

ПОДВИГ

68

ПОДВИГ19

Пути Геннадия и Прокла разошлись.

Когда пришло время им избрать место па-

ствы своей, Геннадий ушел в пустынный скит,

а Прокл остался во граде.

Возрастил Геннадий тишайший скит. На-

чал Прокл борьбу за церковь. Геннадий и

Прокл совершали подвиг.

Скоро услышали люди о пустынном ските

и узнали путь к дому епископа, где воздвига-

лись соревнования и споры и даже прещения

о нечестии.

Пришло время избирать патриарха. Со-

брались все игумны и епископы. На священ-

ном собрании встретились Геннадий и Прокл.

Жалея, обратился Геннадий:

– Что слышу? Ополчаются люди на тебя,

Прокл, брат мой? В ревности о храме пренеб-

рег ты человеческим. Непонятен людям труд

твой и непосилен ты им, Прокл. Во дерзнове-

нии о славе храма неужели не слышишь гла-

сов ненавистных и боящихся. Из уединения

страшна мне борьба твоя. Боюсь, не ожесто-

чится ли сердце твое? Уничтожающие, не по-

сеют ли в тебе вражду злобную?

Радостно сказал Прокл:

– Блажен Ты, Господи, поелику дал мне

69

быть ненавидимым и спас от горчайшего гре-

ха ненавидящим стать. Ненавидящих нас,

Владыко, прости. В любовь претворима дер-

зость. И преходяща злоба. Геннадий, люби-

мый, близки пути наши.

И пошли пастыри избрать патриарха дос-

тойнейшего. И из них избрали патриарха епис-

копы.

Около 1916

СОН20

Перед войною сны были:

Едем полем. За бугром тучи встают. Гро-

за. Сквозь тучу стремглав молнией в землю

уперся огненный змей. Многоглавый.

Или: Едем серой равниною. Холм высо-

кий темнеет. Смотрим: не холм, а змей серый

клубом завился.

Еще задолго были заклятия. Заклинали

лихих. Заклинали кривду. Заклинали и зве-

рем, и птицею. Заклинали землей и водой. Не

помогло. Выползли гады.

Потом были знамения. Не усмотрели их.

Не поверили. Не додумались. Толпой растоп-

тали.

И проснулся змей. Поднялся враг рода

человеческого. Пытался злословно мир поко-

70

рить. Города порушить. Осквернить храмы.

Испепелить людей и строения. Поднялся себе

на смерть.

Были заклятия. Были знамения. Остались

сны. Сны, которые сбываются.

Лег ночь переспать.

Думал: увижу волхвов великих. Хотел по-

смотреть, что у них в тороках увязано. Какою

они едут дорогою. Чтобы показали, куда и

откуда.

Но не показались волхвы. Верно, рано еще.

Не выехали.

Показались двое других.

Один – средовек21, в старой синей руба-

хе. В кафтане темном, тоже верхом. Волосы

длинноватые. В деснице – три кочерги. Дер-

жит их концами вверх. Замечайте: вверх!

Прокопий праведный, – тот, что увел тучу

каменную от Устюга Великого. Тот, что за не-

ведомых молился.

А другой – белый и старый, с мечом и со

градом.

Конечно, Никола святитель!

Вместо волхвов со звездою эти пришли.

Прокопий говорит:

– Не удаляйтеся Земли. Земля красная,

злом раскаленная. Но жар зла питает корни

Древа, а на нем свивает Добро преблагое гнез-

71

до свое. Принимайте труд на Земле. Восхо-

дите к океану небесному, нам темному.

Берегите благое Древо: на нем Добро жи-

вет. Земля есть источник горя, но из горя вы-

растают радости. Высший всех знает время

радостей ваших.

Не удаляйтеся Земли. Посидим, о даль-

них странствующих подумаем.

Другой, седоватый, меч поднял; а к нему

люди продвинулись. Много их выступило:

– Никола милостивый! Ты – чудотворец!

Ты – могущий! Ты – святитель воинствую-

щий!

Ты – сердца побеждающий! Ты – води-

тель мыслей истинных! Силы земные ты зна-

ющий!

Ты – меч хранящий! Ты – городам зас-

тупник! Ты – правду зрящий! Слышишь, вла-

дыко, моления?

Злые силы на нас ополчилися. Защити,

владыко, пречистый град! Пречистый град –

врагам озлобление!

Прими владыко, прекрасный град! Под-

вигнь, отче, священный меч! Подвигнь, отче,

все воинство!

Чудотворец! Яви грозный лик! Укрой гра-

ды святым мечом! Ты можешь! Тебе сила дана!

Мы стоим без страха и трепета.

Около 1916

72

СТРАЖА У ВРАТ22

Здравствуй, друг, Анэле Анвонави.

Нам сказали: “Нельзя”,

Но мы все же вошли.

Мы подходили к вратам.

Везде слышали слово “нельзя”.

Мы хотели знаки увидеть.

Нам сказали: “Нельзя”.

Свет хотели зажечь.

Нам сказали: “Нельзя”.

– Стражи седые, видавшие, знавшие!

Ошибаетесь, стражи!

Хозяин дозволил узнать.

Видеть Хозяин дозволил.

Наверно, Он хочет,

Чтобы мы знали,

Чтобы мы видели.

За вратами посланец стоит.

Нам он что-то принес.

Допустите нас, стражи!

“Нельзя,” – нам сказали

И затворили врата.

Но, все же, много врат

Мы прошли. Протеснились.

И “можно” оставалось за нами.

Стражи у врат берегли нас.

И просили, и угрожали.

73

Остерегали: “Нельзя”.

Мы запомнили всюду “нельзя”.

Нельзя все. Нельзя обо всем.

Нельзя ко всему.

И позади только “можно”.

Но на последних вратах

Будет начертано “можно”,

Будет за нами “нельзя”.

Так велел начертать

Хозяин на последних вратах.

Около 1916

СВЯЩЕННЫЕ ЗНАКИ23

Мы не знаем. Но они знают.

Камни знают. Даже знают деревья.

И помнят.

Помнят, кто назвал горы и реки.

Кто сложил бывшие города. Кто имя дал

незапамятным странам.

Неведомые нам слова. Все они полны

смысла.

Все полно подвигов. Везде герои прошли.

“Знать” – сладкое слово. “Помнить” –

страшное слово. Знать и помнить. Помнить и

знать. Значит – верить.

74

Летали воздушные корабли. Лился жид-

кий огонь. Сверкала искра жизни и смерти.

Силою духа возносились каменные глыбы.

Ковался чудесный клинок.

Берегли письмена мудрые тайны. И вновь

явно все. Все ново. Сказка-предание сдела-

лась жизнью.

И мы опять живем. И опять изменимся.

И опять прикоснемся к земле.

Великое “сегодня” потускнеет завтра. Но

выступят священные знаки. Тогда, когда нуж-

но.

Их не заметят. Кто знает? Но они жизнь

построят.

Где же священные знаки?

Мы идем искать священные знаки.

Идем осмотрительно и молчаливо.

Люди идут, смеются, зовут за собою.

Другие спешат в недовольстве.

Иные нам угрожают.

Хотят отнять то, что имеем.

Не знают прохожие, что мы вышли

Искать священные знаки.

Но угрожающие пройдут.

У них так много дела.

А мы будем искать священные знаки.

75

Никто не знает, где оставил

Хозяин знаки свои.

Вернее всего, они – на придорожных кам-

нях.

Или на корнях деревьев.

Или в цветах, или в волнах реки.

Думаем, что можно искать их

На облачных сводах.

При свете солнца, при свете луны;

При свете смолы и костра;

При свете Ивановых мошек

Будем искать священные знаки.

Мы долго идем.

И пристально смотрим.

Многие люди мимо прошли.

Право, кажется нам, они знают

Приказ: найти священные знаки.

Становится темно.

Трудно путь усмотреть.

Непонятны места.

Где могут они быть, – Священные знаки?

Сегодня мы их, пожалуй,

Уже не найдем.

Но завтра будет светло,

Я знаю: мы их увидим.

Около 1916

76

МЕЧ ОГНЕННЫЙ24

1913 год. Спящим стражам приносится меч

огненный. “Меч мужества” понадобился.

Приходят сроки. Тогда же и в начале 1914 года

спешно пишутся: “Зарево” – с бельгийским

львом, “Крик змия”, “Короны” – улетевшие,

“Дела человеческие”, “Город обреченный” и

все те картины, смысл которых мы после по-

няли.

Меч огненный – к новым вратам. А вот

1931 год, и все три меча напомнились. В За-

падном Тибете на скалах высечены издревле

три меча. Граница ли? Победа ли? Знак трех

мечей встал в памяти.

1937

ВЕЛИКОМУ НАРОДУ

РУССКОМУ25

Гонец о восстании гнал в челне уже сорок

три года назад. Затем сходились старцы –

народоправный совет. На следующий год шел

в гору поход за родину.

Наконец, строили город. И на строитель-

стве поклон великому народу русскому.

Так ждалось, так предвиделось и так уви-

делось. “Город строят!” И какой чудесный,

77

мощный! Не в суеверии, но в знании прислу-

шался народ. Приложил к земле ухо богатыр-

ское. Осмотрел в кулак холмы окрестные.

Собрались народы союзные, строить реши-

ли. Чаша неотпитая! Открыла земля недра.

В обновленном мышлении русский богатырь

Иван Стотысячный встретил восход красно-

солнышка.

“Сходятся старцы” были сопровождены

былиною. Кончалась она так:

Старцы земель Новагорода

Сойдутся под дубом развесистым,

Ворон на дубе не каркает

За лесами заря занимается.

Засияет, блеснет красно-солнышко,

И проснется земля наша русская.

“Богатыри проснулись” сейчас пишется.

Посвящается великому народу русскому. Ког-

да-то слагали былину “Как перевелись бога-

тыри на Руси”, но тогда же верили, что про-

снутся они в час сужденный. Выйдут из гор,

из пещер и приложатся к строительству на-

родному. Вот и пришел час. Вот народные

богатыри город строят.

Илья Муромец встал. Добрыня побывал

в Галиче. Микула зачал новую пашню. А На-

стасья Микулична многих перегнала. По под-

небесью летает на страх злым. А зависти-то

78

сколько за морями! За морями земли вели-

кие, только нам недосуг до них. Свою целину

не объехать, свою скрыню не убрать.

Лежит передо мною “Слово о полку Иго-

реве”, отлично украшенное палехским масте-

ром. Само “Слово”, как бы горестное, но оно

лишь напоминает, как из беды встанет народ

и неустанно начнет строение. Великому на-

роду русскому ничто не страшно. Все побе-

дит: и лед, и жару, и глад, и грозу. И будет

строить на диво.

“Город строят”.

“Проснулись богатыри”.

24 июня 1940

ЧАЙКА26

“И на завтра не надейся”.

И все-таки верится и мечтается, и мечты

останутся в вечной энергии. Здесь-то все

изменится. От изображений самых прочных

останутся осколки. Никто не представит себе,

частью чего были неясные обломки. Но там,

в высшем измерении, все останется нетленно.

Чайки надежды летят перед ладьями ис-

кателей. “Чай, чай, примечай, куда чайки ле-

тят”. Примечает народ полет чаек, полет на-

дежд, чаяний. И почему не надеяться на зав-

79

тра, на багряный восход, на красоту благодат-

ную?! Полетят чайки прекрасные, и нет тако-

го труда, впереди которого не могла бы лететь

чайка.

Ни одни же буревестники черкают перед

кораблем. Много светлее их чайка, быстрая,

путеводная. И на Волге, и на поморье, и на

далеких океанах впереди вились чайки. Не

остывали надежды-чаяния. От самых первых

дней работы в мастерской реяло на проволоке

чучело чайки. Хоть чучело, а, все-таки, мечта

несломимого чаяния.

Неужели все бывшие битвы не сломили?

Нет, не сломили. Вот же нисколько не сломи-

ли. Елена Ивановна, увидав “Мстислава Уда-

лого и Редедю” и “Пересвета с Челубеем”,

воскликнула: “Должно быть, ужасная война,

если даже самый мирный человек изобража-

ет смертные поединки”. Хочется оставить

памятки народу русскому о всех мономахах, о

великих поединках за славу русской земли.

Может быть, друг мозаичист каменно сложит

эти памятки, молодёжь еще раз вспомнит, о

чем всегда нужно держать в сердце. Полети-

те, светлые чайки, к русскому народу.

Лоренцо Великолепный пел: “И на завтра

не надейся!” Так пели останки, осколки. Но в

грозе и в молнии народы живут лишь надеж-

80

дою на завтра, на великий день умиротворе-

ния и достижений. “Мир – всему живуще-

му”, – заповедал, кто мыслил о завтрашнем

восходе. Чайки не летели перед Великолеп-

ным, и он не вверял себя кораблю. А вот нов-

городские ушкуйники27 слагали песни о на-

деждах.

Там – конец, а наш путь – к началу. В

вечном совершенствовании, в трудовом пре-

успеянии и в радостном познавании будем

любоваться чайками-чаяниями. Будем любить

чаек путеводных.

1942

КРЫЛЬЯ ПОБЕДЫ28

Развернулись блистательные крылья побе-

ды! Каждый день, слышите ли, каждодневно

славные воины возвращают Родине сотни го-

родов и селений. Неудержимо стремится слав-

ное воинство через все вражеские препоны.

Так много побед сообщает московское радио

каждое утро, что весь день ходим в высоком

подъеме и шлем от Гималаев сердечные мыс-

ли богатырям русского народа.

Победоносная хартия вписана в русскую

историю. Так неудержимо наступают богатыр-

ские дружины, что не успеваешь переставлять

81

значки. И все это немалые места! Не успели

отметить Харьков, а тут и весь Донбасс, и

Новороссийск, и Краснодар, и Брянск, и

Мариуполь, а теперь подступы к Смоленску,

и Киев не за горами.

Подвиг русского народа требует и доста-

точного летописца. Высокие слова нужны,

чтобы сказать, как грозно ополчился весь на-

род на дерзких захватчиков!

Как выросло непобедимое воинство! Как

трудовое дружество спаяло народы в одну

созвучную семью! “Когда постройка идет, все

идет!”

Идет великая стройка. Одни богатыри

преодолевают врага. Другие куют мечи и сер-

пы для преуспеяния на славное будущее.

Слава Великому народу русскому! В каж-

дом здешнем письме гремят сердечные слова

о славе русской, душевные пожелания побед.

Чуем, как искренно звучат дружеские голоса

Индии. От палящего юга до гималайских сне-

гов множество друзей завоевал народ русский.

Завоевал великим подвигом, великим само-

пожертвованием.

Вспоминаю, как писал нам внук Чарльза

Диккенса: “Ваша страна всегда нам велика,

ибо знаем ее предназначение, а теперь велика

всему миру. Истинно, ваша страна спасла мир,

82

но совершит она и еще величайшее. Будущее

России может быть сравнено с вашей карти-

ною, где великая светлая звезда блистает на

заре29. Россия поведет весь мир!” Много ду-

шевных слов произносится среди снеговых

Гималаев. Много одушевляющих вестей при-

носит каждое радио. Да будет!

На днях мы слушали Грабаря из Москвы.

Он приветствовал русские победы, говорил о

германских разрушениях и хорошо отметил,

как русские воины заботливо относятся к ис-

торическим памятникам. Да, да! Собирайте

каждую полезную памятку. Таким путем об-

разуются добрые летописи. Радостно отме-

тить, что русские воины бережно относятся к

культурным сокровищам! Победное воинство

есть и воинство культурное. Великое дело!

Славное достижение! Развернулись блиста-

тельные крылья победы!

20 сентября 1943

“ОГОНЬ – НА МЕНЯ!”30

Из Москвы много раз передавали этот ге-

роический приказ: “Огонь – на меня!”. Вы-

сота самопожертвования грозно звучит в сло-

ве, самообрекающем на верную гибель. Воин

собою, своею жизнью велит направить ору-

83

дия на него, ибо около – много врагов. Па-

мятник должен быть на месте такого героиз-

ма. Молодое поколение должно запомнить,

как славно отдавали жизнь за Родину русские

воины. В полном сознании, имея возможность

отступить, герой предпочитал гибель за Ро-

дину. Другой телом своим закрывал дуло пу-

лемета, чтобы спасти своих товарищей.

Велик синодик русского геройства. Вот,

воинство наше отметает врага от Киева, спа-

сает матерь городов русских. Уж, наверно, вра-

ги укрепились в Киеве всеми своими средства-

ми. Слишком важен для них был Киев-град

великий. И вот, через быстрины Днепра плы-

вет грозное воинство, окружает неприступную

крепость и грудью своею освобождает град,

где слагалось столько славных преданий.

Для врага такой удар сокрушителен не

только стратегически, но и морально. Зрился

враг на Москву, на Ленинград, на Сталинг-

рад, думая поразить русское сердце, расша-

тать устои народа. Но – “огонь – на меня!”

– грудью отстояли богатыри свою землю.

Сейчас по бездорожью, по осенней распу-

тице гонит воинство врага на диво всему миру.

Пожимают иноземцы плечами, шепчут: “Не-

вероятно”. Но что может быть невероятного

для великого народа, сплотившегося во спа-

84

сение Родины? Наполеоновщина кажется

малой сравнительно с размахом нынешних

событий. (...)

Немецкая армия шла непобедимо, пока не

толкнулась о русские твердыни. И разве со-

кращение фронта сейчас происходит? Проис-

ходит поражение под ударами русских войск,

под водительством генералов достойных. Ниг-

де не зацепиться “непобедимому” врагу. Даже

естественные преграды не спасают его. В

днепровских стремнинах тонут враги. Броса-

ют оружие и бегут, бегут!

Русский воин зычно на весь мир крикнул:

“Огонь – на меня?”. Принял герой все стре-

лы в свой щит, в свое сердце! И спас Родину.

Какая славная былина “Огонь – на меня!”

20 октября 1943

НА ВЫШКЕ31

“На вышке бывает холодно,” – рассказы-

вал наблюдатель, – так пронзительно холод-

но, шевелиться нельзя. Делаешься не челове-

ком, а мохнатым комом хвои на вершине кос-

матой сосны. Не знаешь, неужели в этом по-

лузамерзшем бездействии заключена важней-

шая задача?!

Тоненький, неживой проводок напомина-

85

ет о напряженном действий там внизу, за ле-

сом. Там чье-то ухо должно ловить мои крат-

кие указания, будет верить им. Может быть,

тысячи людей будут спасены единым словом.

Если оно, это жданное слово, не придет, то и

без него самое молчание окажется кому-то

спасительным.

Но пока холодно на вышке. Точно забы-

тый, точно покинутый, точно ненужный!

Шальной снаряд может скосить и всю сосну

и охапку защитной хвои. Тогда-то дела совер-

шатся и без провода. Может быть, еще луч-

ше совершатся, а вышка окажется вообще не-

нужной. Тягостно чувство ненужности.

Кто знает, не ушли ли вообще. Не переме-

нилось ли вообще построение. Не забыли ли

об одинокой вышке? И знаю, что не забудут,

знаю, что вышка эта очень нужна. Но, холод-

но на вышке. Ветер пронзителен.

Балагуры грегочат: “Эй вы, аисты на кры-

ше. Мы тут гранаты кидаем, а вы шишками

сосновыми бросаетесь”. Засмеют, не понима-

ют значение вышки. Не знают, как одиноко

на вышках.

Забытые! И знаешь, что нужен, а, все же,

подчас накипает какая-то ненужность. Поди,

уговори себя, что и в молчании держишь нуж-

ный дозор...”.

86

Много вышек в жизни. Многие нужней-

шие держатся дозоры. Приносится неотлож-

ная польза. Только, при всем том, бывает на

вышках одиноко. Слышите ли? Отзоветесь

ли?

Великая годовщина. Три года войны. Три

года героических подвигов. Три года народ-

ных испытаний и преуспеяний. Победы, рус-

ские победы гремят. От Гималаев сердечный

привет народу русскому.

22 июля 1944

87

ЧАСТЬ 3

ЖЕ МЧ УГ

ИС КА НИ Й

88

ДЕВАССАРИ АБУНТУ32

Так поют про Девассари Абунту.

Знала Абунту, что сказал Будда про жен-

щин Ананде, и уходила она от мужей, а тем

самым и от жен, ибо где мужи, там и жены. И

ходила Абунту по долинам Рамны и Сокки, и

в темноте только приходила в храм. И даже

жрецы мало видели и знали её. Так не иску-

шала Абунту слов Будды.

И вот сделалось землетрясение. Все люди

побежали, а жрецы наговорили, что боги раз-

гневались. И запрятались все в погребах и

пещерах, и стало землетрясение еще сильнее,

и все были задавлены. И, правда, удары в зем-

ле были ужасны. Горы тряслись. Стены пост-

роек сыпались и даже самые крепкие разва-

лились. Деревья поломались, и, чего больше,

реки побежали по новым местам.

Одна только Девассари Абунту осталась

в доме и не боялась того, что должно быть.

Она знала, что вечному богу гнев недоступен,

и все должно быть так, как оно есть. И оста-

лась Девассари Абунту на пустом месте, без

людей.

Люди не пришли больше в те места. Зве-

ри не все вернулись. Одни птицы прилетели к

старым гнездам. Научилась понимать птиц

Девассари Абунту. И ушла она в тех же на-

89

рядах, как вышла в долину, без времени, не

зная места, где живет она. Утром к старому

храму собирались к ней птицы и говорили ей

разное: про умерших людей, части которых

носились в воздухе. И знала Абунту многое

занимательное, завершенное смертью, незна-

емое людьми.

Если солнце светило очень жарко, летали

над Девассари белые павы, и хвосты их свер-

кали и бросали тень, и трепетаньем нагоняли

прохладу. Страшные другим, грифы и целе-

бесы ночью сидели вокруг спящей и хранили

её. Золотые фазаны несли лесные плоды и

вкусные корни. Только не знаем, а служили

Абунту и другие птицы – все птицы.

И Девассари Абунту не нуждалась в лю-

дях. Все было ей вместо людей: и птицы, и

камни, и травы, и все части жизни. Одна она

не была. И вот, слушайте изумительное,

Абунту не изменилась телом, и нрав ее оста-

вался все тот же. В ней гнева не было; она

жила и не разрушалась.

Только утром рано прилетели к Девассари

лучшие птицы и сказали ей, что уже довольно

жила она и время теперь умереть. И пошла

Абунту искать камень смерти. И вот, прихо-

дит в пустыню, и лежат на ней многие камни,

темные. И ходила между ними Абунту и про-

сила их принять её тело. И поклонилась до

90

земли. И так осталась в поклоне, и сделалась

камнем.

Стоит в пустыне черный камень, полный

синего огня. И никто не знает про Девассари

Абунту.

1904

ЛАУХМИ ПОБЕДИТЕЛЬНИЦА33

На восток от горы Зент-Лхамо, в светлом

саду живет благая Лаухми, богиня Счастья.

В вечной работе она украшает свои семь по-

крывал успокоения, – это знают все люди.

Все они чтут богиню Лаухми.

Боятся все люди сестру её Сиву Тандаву,

богиню разрушения. Она злая и страшная, и

гибельная.

Но вот идет из-за гор Сива Тандаву. Злая

пожаловала прямо к жилищу Лаухми. Тихо

подошла злая богиня и, усмирив голос свой,

позвала Лаухми.

Отложила благая Лаухми свои драгоцен-

ные покрывала и пошла на зов. А за нею идут

светлые девушки с полными грудями и круг-

лыми бедрами.

Идет Лаухми, открыв тело свое. Глаза у

нее очень большие. Волосы очень темные.

Запястья на Лаухми золотые. Ожерелье – из

жемчуга. Ногти янтарного цвета. Вокруг гру-

91

дей и плечей, а также на чреве и вниз до ступ-

ней, разлиты ароматы из особенных трав.

Лаухми и её девушки были так чисто умы-

ты, как после грозы изваяния храма Абенты.

Все доброе ужаснулось при виде злой

Сивы Тандавы. Так ужасна была она даже в

смиренном виде своем. Из песьей пасти тор-

чали клыки. Тело было так красно и так бес-

стыдно обросло волосами, что непристойно

было смотреть.

Даже запястья из горячих рубинов не мог-

ли украсить Сиву Тандаву; ох, даже думают,

что она была и мужчиною. Злая сказала:

– Слава тебе, Лаухми, добрая, родня моя!

Много ты натворила счастья и благоденствия.

Даже слишком много прилежно ты наработа-

ла. Ты настроила города и башни. Ты украси-

ла золотом храмы. Ты расцветила землю са-

дами. Ты – любящая красоту!

– Ты сделала богатых и дающих. Ты сде-

лала бедных, но получающих, и тому радую-

щихся. Ты устроила мирную торговлю. Ты

устроила между людьми все добрые связи. Ты

придумала радостные людям отличия. Ты на-

полнила души людей приятным сознанием и

гордостью. Ты – щедрая.

– Девушки твои мягки и сладки. Юноши

– крепки и стремительны. Радостно люди

творят себе подобных. Забывают люди о раз-

рушении. Слава тебе!

92

– Спокойно глядишь ты на людские ше-

ствия и мало что осталось делать тебе. Боюсь,

без труда и заботы утучнеет тело твое и на нем

умрут драгоценные жемчуга. Покроется жи-

ром лицо твое, а прекрасные глаза твои ста-

нут коровьими.

– Забудут тогда люди принести приятные

тебе жертвы. И не найдешь больше для себя

отличных работниц. И смешаются все священ-

ные узоры твои.

– Вот я о тебе озаботилась, Лаухми, род-

ня моя! Я придумала тебе дело. Мы ведь с

тобой близки, и тягостно мне долгое разру-

шение временем. А ну-ка, давай разрушим все

людское строение. Давай разобьем все людс-

кие радости. Изгоним все накопленные людь-

ми устройства.

– Разорви твои семь покрывал успокое-

ния, и возрадуюсь я и сразу сотворю все дела

мои. И ты возгоришься потом, полная заботы

и дела, и вновь спрядешь еще лучшие свои

покрывала.

– Опять с благодарностью примут люди

все дары твои. Ты придумаешь для людей

столько новых забот и маленьких умыслов, что

даже самый глупый почувствует себя умным

и значительным. Уже вижу радостные слезы

людей, тебе принесенные...

Подумай, Лаухми, родня моя! Мысли мои

очень полезны тебе, и мне, сестре твоей, они

радостны!

93

Очень хитрая Сива Тандава! Только поду-

майте, что за выдумки пришли в её голову.

Но Лаухми рукою отвергла злобную вы-

думку Сивы Тандавы. Тогда опять приступи-

ла злая богиня, уже потрясая руками и клы-

ками лязгая.

Все предложения Сивы Тандавы отвергла

Лаухми и сказала:

– Не разорву для твоей радости и для горя

людей мои покрывала. Тонкою пряжею успо-

кою людской род. Соберу от всех знатных

очагов отличных работниц. Вышью на покры-

валах новые знаки, самые красивые, самые

богатые, самые заклятые. И в этих знаках, в

образах лучших животных и птиц пошлю к

очагам людей добрые мои заклятия.

Так решила Лаухми. Из светлого сада ушла

Сива Тандава ни с чем. Радуйтесь, люди!

Безумствуя, ждет теперь Сива Тандава

долгого разрушения временем. В безмерном

гневе иногда потрясает она землю и тогда по-

гибают толпы народов. Но успевает всегда

Лаухми набросить свои покрывала покоя, и

на телах погибших опять собираются люди.

Сходятся в маленьких, торжественных ше-

ствиях.

Добрая Лаухми украшает свои покрывала

новыми священными знаками.

1908

94

ГРАНИЦА ЦАРСТВА34

В Индии было.

Родился у царя сын. Все сильные волшеб-

ницы, как знаете, принесли царевичу свои луч-

шие дары.

Самая добрая волшебница сказала закля-

тие:

– Не увидит царевич границ своего цар-

ства. Все думали, что предсказано царство,

границами безмерное.

Но вырос царевич славным и мудрым, а

царство его не увеличилось.

Стал царствовать царевич, но не водил вой-

ска отодвинуть соседей.

Когда же хотел он осмотреть границу вла-

дений, всякий раз туман покрывал граничные

горы.

В волнах облачных устилались новые дали.

Клубились облака высокими градами.

Всякий раз тогда возвращался царь, силою

полный, в земных делах мудрый решением.

Вот три ненавистника старые зашептали:

– Мы устрашаемся. Наш царь полон

странною силою. У царя нечеловеческий ра-

зум. Может быть, течению земных сил этот

разум противен. Не должен быть человек

выше человеческого.

Мы премудростью отличенные, мы знаем

пределы. Мы знаем очарования.

95

Прекратим волшебные чары. Пусть уви-

дит царь границу свою. Пусть поникнет ра-

зум его. И ограничится мудрость его в хоро-

ших пределах. Пусть будет он с нами.

Три ненавистника, три старые повели царя

на высокую гору. Только перед вечером дос-

тигли вершины, и там все трое сказали закля-

тие. Заклятие о том, как прекратить силу:

– Бог пределов человеческих!

Ты измеряешь ум. Ты наполняешь реку

разума земным течением.

На черепахе, драконе, змее поплыву. Свое

узнаю.

На единороге, барсе, слоне поплыву. Свое

узнаю.

На листе дерева, на листе травы, на цвет-

ке лотоса поплыву. Свое узнаю.

Ты откроешь мой берег! Ты укажешь ог-

раничение!

Каждый знает, и ты знаешь! Никто боль-

ше. Ты больше. Чары сними.

Как сказали заклятие ненавистники, так

сразу алою цепью загорелись вершины гра-

ничных гор.

Отвратили лицо ненавистники. Поклони-

лись.

– Вот, царь, граница твоя.

Но летела уже от богини доброго земного

странствия лучшая из волшебниц.

96

Не успел царь взглянуть, как над верши-

нами воздвигся нежданный пурпуровый град,

за ним устлалась туманом еще невиданная

земля.

Полетело над градом огневое воинство.

Заиграли знаки самые премудрые.

– Не вижу границы моей, – сказал царь.

Возвратился царь, духом возвеличенный. Он

наполнил землю свою решениями самыми

мудрыми. 1910

МИФ АТЛАНТИДЫ35

Атлантида – зеркало солнца. Не знали

прекрасней страны. Вавилон и Египет диви-

лись богатству атлантов. В городах Атланти-

ды, крепких зеленым нефритом и черным ба-

зальтом, светились, как жар, палаты и хра-

мы. Владыки, жрецы и мужи, в золото-ткан-

ных одеждах, сверкали в драгоценных кам-

нях. Светлые ткани, браслеты и кольца, и

серьги, и ожерелья жен украшали, но лучше

камней были лица открытые.

Чужестранцы плыли к атлантам. Муд-

рость их охотно все славили. Преклонялись

перед владыкой страны.

Но случилось предсказание оракула. Свя-

щенный корабль атлантам привез великое ве-

щее слово:

97

– Встанут волны горою. Море покроет

страну Атлантиду. За отвергнутую любовь

море отомстит.

С того дня не отвергали любовь в Атлан-

тиде. С любовью и лаской встречали плыву-

щих. Радостно улыбались друг другу атлан-

ты. И улыбка владыки отражалась в драго-

ценных, блестящих стенах дворцовых палат.

И рука тянулась навстречу с приветом, и сле-

зы в народе сменялись тихой улыбкой. И за-

бывал народ власть ненавидеть. И власть за-

бывала кованый меч и доспех.

Но мальчик, сын владыки, особенно всех

удивлял. Само солнце, сами боги моря, каза-

лось, послали его на спасенье великой стра-

ны.

Вот он был добр! И приветлив! И забот-

лив о всех! Были братья ему великий и ма-

лый. Для каждого жило в нем доброе слово.

Про каждого помнил он его лучший поступок.

Ни одной ошибки он точно не помнил. Гнев и

грубость увидеть он точно не мог. И перед ним

укрывалось все злое, и недавним злодеям хо-

телось навсегда стать добрыми, так же, как

он.

За ним шел толпою народ. Взгляд его всю-

ду встречал лишь лица, полные радости, жду-

щие улыбку его и доброе, мудрое слово. Вот

уж был мальчик! И когда почил в этой жизни

98

владыка-отец, и отрок, туманный тихой грус-

тью, вышел к народу; все как безумцы, забы-

ли про смерть и гимн хвалебный запели вла-

дыке желанному. И ярче цвела Атлантида. А

египтяне назвали её страною любви.

Долгие тихие годы правил светлый влады-

ка. И лучи его счастья светили народу. Вмес-

то храма народ стремился к владыке. Пел:

“Он нас любит. Без него мы – ничто. Он –

наш луч, наше солнце, наше тепло, наши гла-

за, наша улыбка. Слава тебе, наш любимый!”

В трепете восторга народа дошел владыка до

последнего дня. И начался день последний, и

бессильный лежал владыка, и закрылись гла-

за его.

Как один человек, встали атланты, и мо-

рем сплошным залили толпы ступени палат.

Отнесли врачей и постельничих. К смертно-

му ложу приникли и, плача, вопили: “Влады-

ко, взгляни! Подари нам хоть взгляд твой. Мы

пришли тебя отстоять. Пусть наше, атлантов,

желанье тебя укрепит. Посмотри, – вся Ат-

лантида собралась к дворцу твоему. Тесной

стеной мы встали от дворца и до моря, от двор-

ца до утесов. Мы, желанный, пришли тебя

удержать. Мы не дадим тебя увести, всех нас

покинуть. Мы все, вся страна, все мужи, и

жены, и дети. Владыко, взгляни!”

Рукой поманил владыко жреца и хотел ска-

99

зать последнюю волю, и всех просил выйти,

хоть на короткое время.

Но атланты остались. Сплотились, в сту-

пени постели вросли. Застыли, и немы и глу-

хи. Не ушли.

Тогда приподнялся на ложе владыка и, об-

ратя к народу свой взгляд, просил оставить его

одного и позволить ему сказать жрецу после-

днюю волю. Владыка просил. И еще раз на-

прасно владыка просил. И еще раз они были

глухи. Они не ушли. И вот случилось тогда.

Поднялся владыка на ложе и рукою хотел всех

отодвинуть. Но молчала толпа и ловила взгляд

любимый владыки.

Тогда владыка сказал:

– Вы не ушли? Вы не хотите уйти? Вы

еще здесь? Сейчас я узнал. Ну, я скажу. Ска-

жу одно слово мое. Я вас ненавижу. Отвер-

гаю вашу любовь. Вы отняли все от меня. Вы

взяли смех детства. Вы ликовали, когда ради

вас остался я одиноким. Тишину зрелых лет

вы наполнили шумом и криком. Вы презрели

смертное ложе...

Ваше счастье и вашу боль только я знал.

Лишь ваши речи ветер мне доносил. Вы от-

няли солнце мое! Солнца я не видал; только

тени ваши я видел. Дали, синие дали! К ним

вы меня не пустили... Мне не вернуться к свя-

щенной зелени леса... По травам душистым

100

уже не ходить... На горный хребет мне уже

не подняться... Излучины рек и зеленых лу-

гов уже мне не видать... По волнам уже не

носиться... Глазом уже не лететь за кречетом

быстрым... В звезды уже не глядеться... Вы

победили... Голоса ночные слышать я больше

не мог... Веления Бога стали мне уже недо-

ступны... А я ведь мог их узнать... Я мог по-

чуять свет, солнце и волю... Вы победили...

Вы все от меня заслонили... Вы отняли все от

меня... Я вас ненавижу... Вашу любовь я от-

верг...

Упал владыко на ложе. И встало море вы-

сокой стеной, и скрыло страну Атлантиду.

1912

ЗАПОВЕДЬ ____________ГАЙЯТРИ36

– Птицы Хомы прекрасные. Вы не лю-

бите землю. Вы на землю никогда не опусти-

тесь. Птенцы ваши рождаются в облачных

гнездах. Вы ближе к солнцу. Размыслим о

нем, сверкающем.

Но Дивы земли чудотворны. На верши-

нах гор и на дне морей прилежно ищи. Ты най-

дешь славный камень любви. В сердце своем

ищи Вриндаван – обитель любви. Прилежно

ищи и найдешь.

Да проникнет в нас луч ума. Тогда все под-

101

вижное утвердится. Тень станет телом. Дух

воздуха возвратится на сушу. Сон в мысль

превратится.

Мы не будем уносимы бурей. Сдержим

крылатых коней утра. Направим порывы ве-

черних ветров. Слово Твое – океан истины.

Кто направляет корабль наш к берегу?

Майи не ужасайтесь. Её непомерную силу и

власть мы прейдем.

Слушайте! Слушайте! Вы кончили споры

и ссоры? Молился Сурендра Гайятри. От кам-

ней города ушел он под сень Араньяни. В бла-

гостной тишине он остался.

Но брань воздвиглась. Цари старой земли

замыслили разбить священный сосуд. Погиб-

нуть должна была мудрость Нильгири37. Гхат

и Кхунда хребты должны были поникнуть. Го-

род Гайя38 погибнет. Фальгу-река зарастет.

Нет средств ужас разбить. Огонь и стре-

лы. Яд и смертельные громы льются и сверху

и снизу. Летят черные птицы.

Люди нашли Гайятри. Люди к нему при-

ступили. Люди требуют помощь. Люди, в

беде, принуждают Гайятри изменить благую

молитву.

– Забудь благую молитву, Гайятри. Ищи

смертное слово. Смертный глаз ты найди.

Проси заклятье победы!

– Прощай, Араньяни! Прощай, серебро

и золото неба! Прощай, дубрава тишайшая!

102

Гайятри слышит зовы. Гайятри оставляет

леса. Гайятри идет на вершину. Гайятри остался

один. Гайятри лучом окружался. Гайятри всею

силою молит:

– Лев и лебедь! Орел и олень! Бык, лев,

орел! Бог земли! Бог звезд и луны! Бог света

и солнца! Индра!

Не дай черный век. Истощились силы.

Уснул священный алмаз! Не отражает блуж-

дающих духов. Не отвращает врагов.

Дай заклятье на злобу! Дай заклятье на

силу! Заговор на победу!

Дай врага отразить. Скажи слова Нагаи-

ма. Дай силу Екзола. Дай смертное слово. Глаз

смертный открой.

Ракшазы людей побеждали. Самьяза,

вождь сынов неба, бог змий, и тот учил силе.

Азазиель, и тот научил оружие ковать. Ама-

зарака, и тот открыл тайные силы трав и кор-

ней. Они – темные, злые. Ничтожные. А Ты

можешь. Сила в Тебе.

Аллелу! Аллелу! Аллелу!

Бог слышит Гайятри. Бог просьбу Гайятри

исполнит. Бог не даст погибнуть Нильгири.

Бог любит мудрость вершин. Бог свершит ис-

пытание.

– Не дам тебе ни Екзола, ни Нагаима. Ни

против войска, ни для удачи. Не дам тебе

Заадотота, ни Аддивата, ни против вражды,

103

ни для отмщенья. Не дам тебе ни Каальбеба,

ни Альсибена, ни против злобы, ни для вреда

и разрыва. Не дам тебе смертное слово. Смер-

тный глаз не открою.

Заклятья все соберу.

Альшиль! Алзелаль! Алальма! Ашмех!

Каальдальбала! Каальда! Кальдебда!

Оставлю! Забуду!

Анакс! Алюксер! Атаия! Атарс!

Покончу! Покину!

Дам другое. Вот имеет отражения силу.

Власть никому не откроет. Слушай!

Идет один. Идет мирным. Идет в белой

одежде. Идет без меча.

Все сделанное тебе на них обратится. Все

желаемое тебе – да получат. Зло и добро. Хо-

тящий зло – да получит. Хотящий добро –

да примет. Воздастся каждому. Иди. Не мед-

ли. Испытание конца я свершу.

Альм! Альм! Альгарфельмукор!

Что случилось?

Идет Гайятри. Идет, белый и тихий. Без

копья и меча. Без зла и угрозы.

Что случилось?

Пустили враги в Гайятри стрелы, натертые

ядом. И стрелы их самих поразили. Другие

метнули копья в Гайятри и упали, пронзенны-

ми. Ядом плеснули и попадали в корчах.

Что случилось?

104

Полчища гибнут своею рукою. Злобою дух

переполнен. Местью сердце раздулось.

Что случилось!

Рушат и жгут. Отравили озера и реки.

Бросили огненный дождь. Прокричали про-

клятья. Горят и тонут. В корчах чернеют. Ре-

жут и душат. Сами себя.

Что случилось!

Забыли добро. Утеряли добрую встречу.

Добрый глаз затемнили. Слово ласки убили.

Вот случилось!

Погибли безумные. Силой врагов прошел

Гайятри царство старой земли. Прошел врата

и дворцы, мосты и селенья. Замолчало ста-

рое царство. Погибли безумные.

Гайятри стоит.

Снять власть он не знал. Силу открыть он

не мог. К своим обратиться не смел.

Сложил Гайятри костер. Власть огню пе-

редаст. Власть по ветру развеет.

– Пепел священный! Блаженства легкий

покров. Ты покрываешь. Ты очищаешь. Ос-

вобождаешь.

Но Бог не медлит:

– О пепле не мысли. К своим обернись.

Встреть ребенка. Неси перед собою. Учи. Во

имя Бога двое бороться не могут. Один из них

темный. Темного ты порази.

Я совершил испытание. Опущу в пучину

105

старую землю. Низвергну негодную. Подни-

му вершины опять.

Подниму. Испытаю. На небе и на земле.

Закон я свершу.

Гайятри ребенка нашел. Несет ребенка Гай-

ятрн. Вернулся в Нильгири. Гайятри забыл

Араньяни. Оставил дубраву. Гайятри молит

глаз добрый открыть. Найти доброе слово.

Слышите, люди!

Около 1916

ВЕЛИКАЯ МАТЕРЬ39

(Из книги “Шамбала”)

Радж-Раджесвари – Всемогущая Матерь.

Тебе поет индус древности и индус наших

дней. Тебе женщины приносят золотые цве-

ты и у ног Твоих освящают плоды, укрепляя

ими очаг дома. И помянув изображение Твое,

его опускают в воду, дабы ничье нечистое

дыхание не коснулось Красоты Мира. Тебе,

Матерь, называют место на Белой Горе, ни-

кем не превзойденное. Ведь там встанешь,

когда придет час крайней нужды, когда под-

нимешь Десницу Твою во спасение мира, и,

окружася всеми вихрями и всем светом, ста-

нешь, как столб пространства, призывая все

силы далеких миров.

106

Разрушаются старые храмы, раскалыва-

ются колонны, и в каменных стенах впились

снаряды недругов.

“В Гоа приставали португальские корабли.

На высоких кормах каравелл золотом свер-

кали изображения Мадонны, и Ее великим

именем посылались ядра в святилище древ-

ности. Португальскими снарядами раздроб-

лены колонны Элефанты.

La Virgen de los Conquistadores40.

В Севилье, в Альказаре, есть старая кар-

тина Алексо Фернандеса, носящая это назва-

ние. В верхней части картины, в сиянии обла-

ков небесного цвета, стоит Пресвятая Дева с

кроткой улыбкой, и под Ее широким плащом

собрана и охранена толпа завоевателей. Вни-

зу волнуется море, усеянное галеонами и ка-

равеллами, готовыми к отплытию в далекие

страны на чужие земли. Может быть это те

же корабли, которые будут громить святили-

ще Элефанты, и краткой улыбкой Всеблагая

Дева провожает завоевателей, точно и она

сама с ними восстала на разрушение чужих

накоплений. Это уже не грозный Илья Про-

рок или мужественный Михаил, постоянные

воины, но Сама Кроткая подвигнута в народ-

ном сознании к бою, точно бы Матери Мира

достойно заниматься делами человекоубий-

ства”.

107

Мой друг возмущается. Он говорит: “По-

смотрите, вот одна из самых откровенных кар-

тин. Читайте в ней всю современную психо-

логию. Посмотрите на это самомнение. Они

собрались захватывать чужое достояние и

приписывают Богоматери покровительство их

поступкам. Теперь сравните, насколько раз-

лично настроение Востока, где Благая Куа-

нин закрывает своим покрывалом детей, за-

щищая их от опасностей и насилия”.

Другой мой приятель защищает психоло-

гию Запада и тоже ссылается на изображе-

ние, как на истинный документ психологии

каждой современности. Он напоминает, как

в картинах Сурбарана или Холбейна Пресвя-

тая Дева закрывает своим покрывалом вер-

ных, к Ней прибегающих. Из изображений

Востока он приводит на память страшных ида-

мов, рогатых, увешанных ужасными атрибу-

тами. Он напоминает о пляске Дурги на че-

ловеческих телах и об ожерельях из черепов.

Но носитель Востока не сдается. Он ука-

зывает, что в этих изображениях нет личного

начала, что кажущиеся страшные признаки

есть символы необузданных стихий, зная силу

которых, человек понимает, что именно надо

ему одолеть. При этом любитель Востока ука-

зывает, что элементы устрашения применя-

лись всюду, и не меньшее пламя, и не мень-

108

шие рога демонов изображались в аду на фрес-

ках Орканья во Флоренции. Всякие ужасы в

изображениях Босха или сурового Гриневаль-

да могут поспорить со стихийными изображе-

ниями Востока. Любитель Востока ставил на

вид так называемую Турфанскую Мадонну и

предполагал в Ней эволюцию богини Мари-

чи, которая, будучи раньше жестокой пожи-

рательницей детей, постепенно превратилась

в заботливую хранительницу их, сделавшись

духовной спутницей Кувера, бога счастья.

Вспоминая об этих благих эволюциях и доб-

рых стремлениях, было указано на обычай, до

сих пор существующий на Востоке. Ламы

всходят на высокую гору и для спасения не-

ведомых путников разбрасывают маленькие

изображения коней, далеко уносимые вихрем.

В этом действии есть благость и самоотрече-

ние.

На это любителю Востока было сказано,

что Прокопий Праведный в самоотверженно-

сти отвел каменную тучу от родного города и

всегда на высоком берегу Двины молился

именно за неведомых плавающих. И было

указано, что и на Западе многие подвижники

променяли, подобно Прокопию, свое высокое

земное положение на пользу мира. В этих под-

вигах, в этих актах молитв “за неведомых, за

несказанных и неписанных” имеется тот же

109

великий принцип анонимности, того же позна-

ния преходящих земных воплощений, который

так привлекателен и на Востоке.

Любитель Востока подчеркивал, что этот

принцип анонимности, отказа от своего вре-

менного имени; такое начало благостного, без-

вестного даяния на Востоке проведены гораз-

до шире и глубже. При этом вспомнили, что

художественные произведения Востока почти

никогда не были подписаны, так как даяние

сердца не нуждалось в сопроводительной за-

писке.

На это ему было замечено, что и все ви-

зантийские, старые итальянские, старые ни-

дерландские, русские иконы и прочие прими-

тивы также не подписаны. Личное начало ста-

ло проявляться позже.

Заговорили о символах Всемогущества и

Всеведения – и оказалось опять, что те же

самые символы прошли через самые различ-

ные сознания. Разговор продолжался, ибо

жизнь давала неиссякаемые примеры. На

каждое указание с Востока следовал и при-

мер Запада. Вспомнили о белых керамиковых

конях, которые кругами до сих пор стоят на

полях южной Индии, и на которых, как гово-

рят, женщины в тонких телах совершают по-

леты. В ответ встали образы Валькирии и,

даже, современное выделение астральных тел.

110

Вспомнили, как трогательно женщины Индии

украшают каждый день порог своего дома но-

вым узором – узором благополучия и счас-

тья, но тут же припомнили и все узоры, вы-

шитые женщинами Запада во спасение доро-

гих их сердцу.

Вспомнили Великого Кришну, благого па-

стуха, и, невольно, сравнили с древним обра-

зом славянского Леля, тоже пастуха, сходно-

го во всем с индусским прототипом. Вспом-

нили песни в честь Кришны и Гопи, и сопос-

тавили их с песнями Леля, с хороводами сла-

вян. Вспомнили индусскую женщину на Ган-

ге и ее светочи во спасение семьи и сопоста-

вили с венками на реке под Троицын день –

обычаем, милым всем славянским арийцам.

Вспомнили заклинания и вызывания кол-

дунов Малабарского берега и совершенно та-

кие же действия и у сибирских шаманов, и у

финских ведьм, и у шотландских ясновидя-

щих, и у краснокожих колдунов.

Ни океаны, ни материки не изменяли сущ-

ности народного понимания сил природы.

Вспомнили Тибетскую некромантию и со-

поставили с черной мессой Франции и с сата-

нистами Крита...

Противопоставляя факты, незаметно нача-

ли говорить об одном и том же. Кажущиеся

противоположения оказались совершенно

111

одинаковыми ступенями различных степеней

человеческого сознания. Собеседники изум-

ленно переглянулись – где же этот Восток и

где же этот Запад, который так принято про-

тивопоставлять.

Третий, молчаливый собеседник улыбнул-

ся. А где же вообще граница Востока и Запа-

да, и не странно ли, что Египет, Алжир и Ту-

нис, находящиеся на юг от Европы, в обще-

принятом представлении, считаются уже Во-

стоком. А лежащие от них на Восток Балка-

ны и Греция оказываются Западом.

Припомнилось, как гуляя по берегу океа-

на в Сан-Франциско с профессором литера-

туры, наблюдая солнечный закат, мы спроси-

ли друг друга:

“Где мы, наконец, находимся, на крайнем

западе или на крайнем востоке?” Если Китай

и Япония по отношению к ближневосточной

Малой Азии уже считаются Дальним Восто-

ком, то, продолжая взгляд в том же направ-

лении, не окажется ли Америка с ее инками,

майями и краснокожими племенами крайним

Востоком? Что же тогда делать с Европой,

которая окажется окруженной “востоками с

трех сторон?”.

Припомнили, что во время русской рево-

люции финны считали Сибирь своею, ссыла-

ясь на племенные тождества. Припомнили,

112

что Аляска почти сливается с Сибирью, и лик

краснокожего в сравнении со многими монго-

лоидами является поразительно схожим с ли-

ком Азии.

Как-то случилось, что на минуту все суе-

верия и предрассудки были отставлены про-

тивниками. Представитель Востока заговорил

о Сторучице православной церкви, и предста-

витель Запада восхищался образами много-

рукой, всепомогающей Куанин. Представи-

тель Востока говорил с почитанием о золото-

тканном платье итальянской Мадонны и чув-

ствовал глубокое проникновение картин Дуч-

чио и Фра-Анжелико, а любитель Запада

отдавал почтение символам Всеокой, Всезна-

ющей Дуккар. Вспомнили о Всескорбящей.

Вспомнили о многообразных образах Всепо-

могающей и Вседающей. Вспомнили, как мет-

ко вырабатывала народная психология иконог-

рафию символов, и какие большие знания ос-

тались сейчас нечеткими под омертвелой чер-

тою. Там, где ушло предубеждение, и забыл-

ся рассудок, там появилась и улыбка.

Как-то облегченно заговорили о Матери

Мира. Благодушно вспомнили итальянского

кардинала, который имел обыкновение сове-

товать богомольцам: “Не утруждайте Хрис-

та Спасителя, ибо Он очень занят; а лучше

обращайтесь к Пресвятой Матери. Она уже

передаст ваши просьбы, куда следует”.

113

Вспомнили, как один католический свя-

щенник, один индус, один египтянин и один

русский занимались исследованиями знака

Креста, и каждый искал значение креста в

свою пользу, но с тем же всеобъединяющим

смыслом.

Вспомнили мелькнувшие в литературе по-

пытки объединения слова Христос и Кришна

и опять вспомнили об Иоасафе и о Будде, но,

так как в этот момент всеблагая рука Матери

Мира отстранила все предубеждения, то и

беседа протекала в мирных тонах.

Любители Востока и Запада, вместо ко-

лючих противопоставлений, перешли к стро-

ительному восстановлению образов.

Один из присутствующих вспомнил рас-

сказ одного из учеников Рамакришны, каким

почитанием пользовалась жена Рамакришны,

которую по индусскому обычаю называли

матерью. Другой распространил значение это-

го слова к понятию “материя метрике”.

Образ Матери Мира, Мадонны, Матери

Кали, Преблагой Дуккар, Иштар, Куанин,

Мириам, Белой Тары, Радж-Раджесвари,

Ниука – все эти благие образы, все эти жер-

твовательницы собрались в беседе, как доб-

рые знаки единения. И каждая из них сказа-

ла на своем языке, но понятном для всех, что

не делить, но строить нужно. Сказала, что

114

пришло время Матери Мира, когда прибли-

зятся к земле Высокие Энергии, но в гневе и

в разрушительстве эти энергии, вместо суж-

денного созидания, дадут губительные взры-

вы.

В улыбке единения все стало простым.

Ореолы Мадонны, такие одиозные для пре-

дубежденных, сделались научными физичес-

кими излучениями, давным-давно известны-

ми человечеству аурами. Осужденные раци-

онализмом современности символы из сверхъ-

естественного вдруг сделались доступными

исследованию испытателя. И в этом чуде про-

стоты и познания наметилось дуновение эво-

люции Истины.

Один из собеседников сказал: “Вот мы

говорим сейчас о чисто физических опытах –

а ведь начали, как будто, о Матери Мира”.

Другой вынул из ящика стола записку и про-

молвил: “Современный индус, прошедший

многие университеты, обращается так к Ве-

ликой Матери, самой Радж-Раджесвари:

Если я прав, Матерь, Ты все:

Кольцо и путь, тьма и свет, и пустота,

Голод и печаль, и бедность, и боль.

От зари до тьмы, от ночи до утра,

и жизнь, и смерть,

Если смерть бывает – Все есть Ты.

115

Если Ты все это, тогда и голод,

и бедность, и богатство –

Только преходящие знаки Твои.

Я не страдаю, я не восхищаюсь,

Потому, что Ты – все, и я, конечно, Твой.

Если Ты все это показываешь смертным,

То проведи, Матерь, меня через Твой свет

К Нему – к Великой Истине.

Великая Истина нам явлена только в Тебе.

И затем ввергни куда хочешь мое

бренное тело.

Или окружи его золотом богатства.

Я это не буду чувствовать.

Ибо с Твоим светом я познаю сущее,

Ибо Ты есть Сущее – а я Твой.

Значит, я в Истине!”

Третий добавил: “В то же время на другом

конце мира поют:

Матерь Света в песнях возвеличим.

А старые библиотеки Китая и древне-сред-

неазиатских центров хранят с далеких времен

гимны той же Матери Мира”.

На всем Востоке и на всем Западе живет

образ Матери Мира, и глубокозначительные

обращения посвящены этому высокому Об-

лику.

116

Великий Лик часто бывает закрытым, и под

этими складками покрывала, сияющего квад-

ратами совершенства, не кажется ли тот же

Единый Лик общей всем Матери Сущего!

Мир миру!

1928

ЛЕГЕНДА АЗИИ41

Время от времени ко мне доходят нелепые

слухи о том, что будто бы среди наших хож-

дений по Азии мною открыт какой-то подлин-

ный документ, чуть ли не от времен Христа.

Не знаю, кому нужно, и с какой целью выду-

мывать эту версию, но, со своей стороны, мне

хотелось бы утвердить мою точку зрения на

этот замечательный предмет, занявший умы

не только христианского, но и мусульманско-

го, и буддийского, и индусского миров.

Каждый, соприкасавшийся с различными

народами Азии, действительно, в часы сер-

дечности и доверия, слышит многообразные,

но всегда благостные сказания о великом

Иссе, о Божественном, о Величайшем, о Про-

роке, о Лучшем из сынов человеческих – каж-

дый по-своему, все о том же, близком сердцу

его. Все знают, что существует обширная ли-

тература, связанная с именем Христа в Азии,

как по Несторианским, так и по мусульманс-

117

ким и индусским источникам. Много написа-

но о Христе и о Кришне, много известно о,

так называемых, христианах Св. Фомы.

Длинны и прекрасны сказания и песни Каш-

мира и всего Туркестана о великом Иссе.

Мусульмане хотят иметь гробницу Хрис-

та в Шри-нагаре и мазар Богоматери около

Кашгара. Опять-таки, каждый по-своему и

все о том же. Мусульмане нам говорили, что

они всеми мерами ищут все списки сказаний о

Христе и готовы заплатить за них любую цену.

Не буду приводить все те многочисленные

книги, часто написанные духовными лицами

христианства, о “Христе в Исламе”, все Аг-

рафы, трактующие о Христе в Персии и Ин-

дии.

Действительно, и на юге Индии вы може-

те слышать замечательные слова индуса о

Христе. И Виве-Кананда в Бенгалии нахо-

дит в себе незабываемую этому характерис-

тику; и Шри Васвами в Синде говорит слу-

шателям своим о заветах Иисуса. Тибетский

лама, вместе со священными своими книгами,

полагает в субургане заветы Христа; и сартс-

кий бакша тоже славословит по пустыням; и

князь карашарский удивляет вас знанием мно-

гих летучих сказаний.

Среди многообразной литературы статьи

сэра Лалубай Самладаса, и пресловутая кни-

118

га Нотовича, вероятно, составлены по разным

сказаниям. Конечно, было бы гораздо ценнее,

если бы отрывочные сказания были сохране-

ны, хотя бы и несвязно, но в своем недлинном

характере. Об этом очень хорошо замечает

архимандрит, написавший к этой книге заме-

чания свои.

В “Алтай Гималаях”, говоря о Кашмире,

вспоминалась арабская песнь “Когда Хрис-

тос возносился, славословили все узревшие”.

И указывалась Кашмирская песнь; “Славос-

ловят Христа в лучших словах. Превыше был

Он солнца и луны”. Итак, на красном ковре

восемь мусульман, никем не принуждаемые,

славят Христа до полуночи.

Там же указывалось: “Заметны намеки о

втором посещении Христом Египта. Спраши-

вают, почему Христос не мог быть и в Ин-

дии? Кто усумнится, что легенды о Христе

существуют в Азии, тем покажет, что ему не-

знакомо огромное влияние Несториан по всей

Азии; и какое множество апокрифических ле-

генд они распространили от древнейших вре-

мен”. “Никогда не откроются источники ле-

генд этих. Но если даже они произошли от

Несторианских апокрифов, то как поучитель-

но видеть их живое распространение и глубо-

кое к ним внимание. Знаменательно слушать,

как местный индус повествует, как Христос

119

проповедовал у небольшого водоема недале-

ко от базара под большим, уже несуществую-

щим, деревом. В этих чисто конкретных ука-

заниях можно видеть сердечное отношение к

предмету”.

Далее указывается, как “Славословит бак-

ша турфанский, с бубном и ситарою, на гне-

дом коне: “Божественный Исса в хождении

своем повстречал большую голову. На пути

лежит мертвая голова великанская. И поду-

мал Исса: от большого человека голова сия ве-

ликая. И задумал Исса дело доброе – вос-

кресить великую голову. И покрылась голова

кожею. И наполнились очи. А и выросло тело,

и побежала кровь. И наполнилось сердце. И

восстал богатырь-великан, и поклонился он

Иссе за воскресение для подвигов во спасе-

ние всего человечества”.

И в “Сердце Азии” упоминалось: “В

Шринагаре впервые достигла нас любопыт-

ная легенда о пребывании Христа. Впослед-

ствии мы убедились, насколько по Индии,

Ладаку и Центральной Азии распространена

легенда о пребывании в этих местах Христа

во время Его долговременного отсутствия,

указанного в Писаниях. Шринагарские му-

сульмане рассказывают, что распятый Хрис-

тос, или, как они говорят, Исса, не умер на

кресте, но лишь впал в забытье. Ученики по-

120

хитили его и скрыли, излечив. Затем Исса был

перевезен в Шринагар, где учил и скончался.

Гробница Учителя находится в подвале одно-

го частного дома. Указывается существование

надписи, что здесь лежит сын Иосифа; у гроб-

ницы, будто бы, происходили исцеления, и

распространялся запах ароматов. Так иновер-

цы хотят иметь Христа у себя”.

Спрашивается, какой же злонамеренный

ум из этих замечаний выводит легенду о на-

хождении мною какого-то манускрипта вре-

мен Христа? Вместо того, чтобы вместе с нами

порадоваться широкому всеобъемлющему

проникновению великого понятия Христа-

Искупителя, вместо того, чтобы подивиться

в сердце своем, какими незапамятными и

необъятными путями облетело имя Христа все

пустыни, кто-то хочет только затемнить что-

то и умалить в каком-то злонамерении.

В последнем номере индусского журнала

Шри Васвани “Заря” читаем: “Храм Шри

Иссы, Пури, является значительным местом

индусского паломничества. В Пури находит-

ся священный храм, к которому во множестве

стекаются индусы. Недалеко от него катятся

волны Бенгальского залива. Между храмом

и морем – прекрасный сад, расположенный в

прекрасном месте и посвященный Христу. В

121

центре сада – небольшой “мандир”. В нем

стоит Крест! И каждый вечер Ачариа Ман-

дира читает отрывки из Псалмов и Нового За-

вета; и в течение дня из соседних святилищ

приходят садху и сидят, и беседуют с членами

этого ашрама, посвященного Шри Иссе”.

Опять не знаю, насколько точно форму-

лирована действительность, но, даже в наме-

ке своем, она содержит элементы благости, ко-

торым можно порадоваться, если чье-то сер-

дце не засохло и не раскалилось на угольях

озлобления.

Поучительно встречать в самых неожидан-

ных местах сердца Азии Несторианские клад-

бища с крестом надгробий. Интересно видеть

ханские монеты с изображением креста и зна-

комиться с обширною литературою о пресви-

тере Иоанне. Во всяком случае, мы должны

быть признательны даже выдумщикам об от-

крытом мною манускрипте, ибо они клеветою

своею опять дают возможность, хотя бы и

обратным подходом своим, вызвать еще одно

внимание к этим жемчужинам духа, живым в

претворении веков.

Мне уже приходилось писать о том, что у

каждого благожелательного сердца не найдет-

ся камня, чтобы бросить в певца-мусульма-

нина, по-своему поющего самые высокие сло-

122

ва о Христе, не найдется желания остановить

иноземную легенду, собирающую вокруг себя

глубоко внимающих сердцем слушателей.

Наука не может содержать в себе ничего

разрушительного. Ученые заботливо собира-

ют все крохи предмета, которые когда-то, в

чьих-то руках, откроют новые пути историй

народов. Путь невежественного отрицания

приводит лишь к разложению, а честное по-

знание, прежде всего, строительно в существе

своем, и, в благородстве духа своего, не мо-

жет заниматься никакими бессмысленными

умалениями. Мы можем проверять, можем

накоплять отрывочные искры народной памя-

ти, которая, в своей возвышающей легенде,

дает истинный всеобъемлющий смысл, в свое

время неоцененный.

Было бы непозволительною невежествен-

ною трусостью скрыть эти благостные леген-

ды, открывающие драгоценные тайники души

народной и соединяющие то, что было разде-

лено по скудоумию. С истинною радостью

вспоминаю суждение по этому предмету не-

которых римско-католических и греко-като-

лических пастырей. Конечно, и светские уче-

ные найдут в себе и справедливость, и добро-

совестность обратиться к предмету не с унич-

тожающим желанием, а так же беспристрас-

123

тно, справедливо и тепло, как согрела леген-

да Азии бесчисленные сердца народов.

Ещё раз спасибо клеветникам, дающим

мне возможность вновь произнести эти слова

во Благо.

Гималаи, 1931

МЕЧ ГЕСЕР ХАНА42

(Лахуль)

Подают воду в жестяной чашечке. Еще

живет эта чашечка, а ведь она прошла с нами

весь Тибет, и Китай, и Монголию. А вот и

ягтан, сделанный еще в Кашмире. Выдержал

старик всю Азию, на всех Перевозных сред-

ствах. Надо его поберечь, слишком много он

знает. А вот и знамя бывшей экспедиции –

“Майтрейя”. С тех пор под разными углами

встречались мы с этим понятием. Уже далек

тибетский художник, писавший это Знамя.

Уже нет ламы Малонова, украсившего Знамя

китайскими щелками, и Знамя видело нема-

ло. Участвовало и склонило на нашу сторону

диких голоков. Удивило и смягчило тибетско-

го губернатора. Било по лбу Хотанского ам-

баня и далеко пестрело красками при соору-

жении субургана в Ша-рагольчах. Теперь оно

в Гималайском Институте, выросшем из экс-

педиции. Пусть оно охраняет все целебные

124

травы Гималайские, в которых так много луч-

ших решений.

Каждый предмет, прошедший с нами всю

Азию, делается необыкновенно милым и не-

забываемым. Сами трудности пути претворя-

ются в необычные радости, ибо они овеяны

просторами, вобравшими в себя столько чу-

десного прошлого.

Опять гремят бубенцы мулов караванных.

Опять крутые всходы горного перевала.

Опять встречные путники, каждый из них –

несущий свою житейскую тайну. Опять рас-

сказы о местных духовных сокровищах, о па-

мятных местах. Опять на скале запечатлен

героический меч Гесер Хана; опять перед нами

пещеры и вершины священного паломниче-

ства. Вечно бродящие странники тянутся с

котомками за плечами. Не только вера, но

непреодолимое стремление к житию странно-

му, увлекает их по трудным горным тропин-

кам.

Мы идем в Лахуль. Опять продолжение

экспедиции. Как будто, так же, как бывало.

С тою разницей, что там никакая почта, ни-

какие сведения из здешнего мира по долгим

месяцам нас не достигали. Но здесь мы еще

на границе последних почтовых бегунов, и

смятение мира может стучаться к нам каж-

дую неделю. Но за перевалом Ротангом уже

повеял сухой тибетский воздух. Тот самый

125

воздух, целительный и вдохновляющий. Звав-

ший к себе всех искателей духовного восхож-

дения. Ночью же по ясному небу с бессчет-

ными звездами, со всеми млечными путями и

зарожденными и сконченными телами, полы-

хали странные зарницы. Не зарницы это, но

то самое замечательное Гималайское свечение,

о котором уже не раз поминалось в литерату-

ре.

Пройдя Тибет и Ладак, можно оценить и

Лахуль. Снеговые пики, цветочные травы,

пахучий можжевельник, яркий шиповник не

хуже лучших долин Тибета. Многие святыни,

ступы, пещеры отшельников не уступят Ла-

даку. На скалах тоже ритуальные фигуры луч-

ников, догоняющих стрелою круторогих гор-

ных баранов. А ведь древний айбеко был сим-

волом света! Те же погребения в могилах, ус-

тавленных камнями, и в каменных склепах-

камерах. Над Кейлангом раскинулась мощ-

ная гора Колокола – “Духовного отдохнове-

ния”, со своею священною трехглавою верши-

ною подобно нарбу-ринпоче.

Сколько здесь медицинских книг и запи-

сей, хранимых ламами! Местный знаменитый

лама-лекарь уже ходит для нас с мальчиком

кули и, подобно Пантелеймону Целителю,

наполняет длинную заплечную корзину тра-

вами и корнями. Хорошо, что Юрий так хо-

рошо знает тибетский язык; хорошо, что с

126

нами лама Мингиюр, столько знающий по

тибетской литературе. За первые же дни к нам

принесли несколько сочинений, еще никогда

не переведенных. Среди них и медицинские

записи, и поэтическое описание местных свя-

тынь. Кругом все насыщено именами знаме-

нитыми: тут и пещеры Миларепы43, слушав-

шего на заре голоса дэв; тут был и Падма

Самбгава44, и Джава Гузампа; и все главы уче-

ния нуждались в незаменимом сиянии Гима-

лаев.

Тут недалеко и водопад Палден Лхамо;

сама природа начертала на скале изваяние

грозной богини, скачущей на любимом муле.

“Видите, как мул поднял голову и правую ногу.

Рассмотрите, как ясно видна голова богини”.

Видим, видим! И слушаем неумолчную песнь

горной струи. Проходим пещеры и скалы на-

гов – там живут особые змеи. Изумляемся

древнему замку Такуров Гундлы. С изумле-

нием видим, что некоторые островерхие кры-

ши балконов опять напоминают Норвегию.

Поучительно наблюдать плоские крыши, не-

пременное наследие древней Азии, и эти ост-

рые неожиданные завершения, напоминаю-

щие север.

Незабываем прием, устроенный нам в

Кейланге, столице Лахула. Увешанные цве-

точными гирляндами, предшествуемые труба-

ми и барабанами, въезжали мы в Кейланг.

127

При въезде нас ожидало неожиданное и

трогательное зрелище. На крыше выстрои-

лись ламы в пурпурных высоких тиарах с ги-

гантскими трубами. С плоских крыш сыпались

желтые и красные лепестки шиповника. Тол-

па теснилась в праздничных нарядах. Дети

школы, выстроенные шпалерами, но знаку

визиря области кричали приветствия. А на

арках и домах цветились плакаты с трогатель-

ными приветствиями. Подходя в нарастающей

процессии к летнему помещению нашего Ги-

малайского Института, мы были встречены

еще ламскими трубами, а дочь соседа Ану в

бирюзовом высоком кокошнике поднесла свя-

щенное молоко яка. Так Кейланг, затерянный

в снеговых горах, хотел выразить свою сер-

дечность.

Не только новые находки сразу нахлыну-

ли, но и удалось увидеть редкую ламскую ми-

стерию -“Разбитие камня”. Группа странству-

ющих лам из Спите на нашем дворе дала эту

всеобщую, еще неизданную мистерию. Юрий

даст точный перевод ее в журнал Института.

Началось с того, что ламы притащили с

холма огромный, более полутора ярдов ка-

мень, с трудом под силу двум людям. Устано-

вили походный алтарь и в длинном ряде ри-

туальных танцев, пенья и молитв изобразили

разрушение злых сил.

128

Было и прокалывание щек. Был очень за-

мечательный танец мечей с опрокидыванием

на острия. Нужно отдать справедливость, что

эта процедура требовала действительно боль-

шого навыка, ибо, иначе, два меча, упертые в

живот, могли очень легко пронзить внутрен-

ности. Среди этих драматических эпизодов,

как полагается, вставлялась и полушутливая

интермедия. В ней, под видом пастуха, являлся

властитель дикой страны, при этом шел вы-

зывавший смех присутствующих диалог о не-

видимых сокровищах этого властителя. Но к

концу мистерии все шутливые элементы за-

молкли, и можно было заметить более сосре-

доточенное внутреннее приготовление. Кон-

чились эти заклинания и приготовления тем,

что один из лам лег на землю, и двое других с

усилием подняли приготовленный огромный

камень, положили ему его на живот. В то вре-

мя старый лама, тот, который прокалывал

щеки и падал на мечи, подняв высоко круг-

лый булыжник, величиною не менее двух че-

ловеческих голов, бросил с силою этот камень

на камень, лежавший на животе ламы, и сно-

ва с той же силой бросил. При этом вторич-

ном ударе длинный камень, к изумлению при-

сутствующих, с треском распался на две час-

ти, освободив лежавшего ламу. Таким обра-

зом тяжкий материальный мир был побежден,

129

злые силы были сокрушены, и мистерия за-

кончилась веселым хороводом и пением лам

под аккомпанемент тибетской расписной ба-

лалайки. Предварительную сцену, перед на-

ложением камня, Эстер Лихтман успела

снять, но надо сознаться, что в момент раска-

лывания камня на животе ламы все присут-

ствующие забыли о фотографии и только глу-

боко вздохнули. Конечно, тяжки формы этой

необычной мистерии о победе над низкомате-

риальным миром, но ведь не менее тяжки и

действительные общежитейские материаль-

ные формы. Также не забудем, что на разби-

ваемом камне был изображен углем и мелом

человек, телесную сущность которого в пред-

варительном ритуальном танце ламы прока-

лывали магическими кинжалами фурпа.

К нам ходит лама из Колонга. Юрий и

лама Мингиюр записывают местные напевы,

а Эстер Лихтман запишет музыкальный лад.

Ходим смотреть старинные изображения на

камнях. При этом, еще раз убеждаемся, что

чертены, прибавленные к старым изображе-

ниям охотников и нагорных баранов, являют-

ся более новыми дополнениями. Как и рань-

ше думалось, эти круторогие, священные ба-

раны – символы света и искатели, их неуто-

мимые лучники, являются символами гораздо

более удаленных Культов. Здесь мы опять

130

прикасаемся к необъясненным еще солнечным

Культам, напоминающим отдаленные зарож-

дения друидизма и огненной свастики.

Опять посещение монастырей. Интерес-

ные книги об отшельниках. Опять любование

с высоких плоских крыш на необозримые лед-

ники, снеговые пики и глубокие долины с гре-

мящими потоками. Тут и гора “духовного от-

дохновения”, тут и пик М.45, тут и манящие

пути и на Ладак, и к священному Кайласу.

Танцы лам. Незнающий называет их “Чер-

товыми плясками”. “Бросьте эту глупую клич-

ку! Танцы лам имеют глубокое символическое

значение”. “А как же рога?”. “Покровители

животного царства и повелители стихий име-

ют этот символ, да не имеют ничего общего с

бесами. Скоро и лучи Моисея примете за рога,

ох, уж это незнание!”. Танцы, после долгого

ритуала, полного вековых движений, закон-

чились мистерией, посвященной черноголово-

му ламе, поразившему нечестивого царя Лан-

дарму, жестокого гонителя веры.

Древнее урочище Карга. Остатки старин-

ного укрепления. Чертены, менданги, выло-

женные камнями с молитвенными надписями.

Говорят, здесь же и старинные могилы, но рас-

копку не ведем, чтобы не войти в контроверзу

с археологическим управлением. Главное вни-

мание привлекают многочисленные рисунки

131

на скалах. Опять бараны и лучники. Очень

древние. Лама Мингиюр с гордостью зовет к

камню, на котором изображение меча. Вот

почему задумывалась картава “Меч Гесер

Хана”. Где же мы видели эти характерные

формы меча-кинжала? Видели их в Минусин-

ске, видели на Кавказе, видели во многих сар-

матских и кельтских древностях. Все к тем же

соображениям, к переселению народов ведет

этот меч, так отчетливо запечатленный на

древней, веками заполированной, коричнево-

пурпурной поверхности камня. Знак ли бит-

вы, знак ли мужественного прохождения?

Или забытая граница? Победа?

Тут же и легенда о воинах Гесер Хана, при-

шедших издалека и осевших здесь. Они же

принесли и первую косточку персика. Конеч-

но, это не монголы, дошедшие до Лахула в

семнадцатом веке... Народная память бере-

жет что-то гораздо более древнее и значитель-

ное.

А напротив, за рекою, высоко на скале

древнейшей монастырь края Гандо-Ла, осно-

ванный самим Падмою Самбгавою. Древ-

ность седьмого, восьмого века. Старые зову-

щие места.

А вот и старый Пинцог, певец-сказитель

саги о Гесер Хане. Сидит степенно на полу

моей мастерской и сказывает, а затем и поет

132

речитативом стих о великом герое Ладака,

Тибета, Китая. Не от шестого ли века сложил-

ся этот напев, и не от того же ли времени важ-

ные жесты певца. Кто может заподозрить в

поношенной внешности Пинцога ритмичную

плавность жеста и изысканные вариации им-

провизаций напева. Все отмечено: как соби-

рается герой противу врагов, как он раньше

похода принимает мудрые советы сестры отца

своего, как он готовит оружие... Пинцог мыс-

ленно, наглядно и осматривает доспех, и на-

тягивает лук, и точно примечает врага на го-

рах. “А знаете ли вы здесь, что в Каме есть

палаты Гесер Хана, где вместо балок лежат

несметные мечи воинства Гесер Хана?”. “Не

только в Каме, но и в Цанге воины Гесера сло-

жили такой памятник”,–вставляет слово при-

молкший лама. В один раз певцу не сказать

всех Гесера подвигов. Нужно сказать и о муд-

рой жене героя – Бругуме. Нужно не забыть

сподвижников и все победы несокрушимого

защитника правды. Чего не услышишь в го-

рах, в Тибете, в Индии! Газеты только что пи-

сали о человеке, плававшем по Джумне, дер-

жась за хвост тигра. И это – вовсе не сказка.

Доктор Индус пишет нам, что рак, это ра-

стущее бедствие человечества, совершенно

неизвестен на Гималайских высотах.

Из Таши Лунпо лама доктор приносит ти-

133

бетские лекарства, среди них и средства от

рака. Вспоминаем официальные удостовере-

ния успешного лечения рака покойным буря-

том доктором Бадмаевым. Лама Мингиюр

сообщает о съедобных корнях, находимых в

лесах Гималайских, обещает достать их. От

нашего друга полковника приходят сведения

о том, что рабочие капитана Б. всю ночь были

тревожимы появившимся великаном, который

так напугал их, что они убежали с работы. К

этому лама замечает, что и в Сиккиме извест-

ны случаи появления подобных великанов,

вестников Дармапалы, посылаемых с предуп-

реждениями или для предотвращения злобных

действий. Так разнообразна жизнь.

Вот и дом такура46 из Колонга, Пратапа

Чанда или, по-тибетски, Санге Дава. Старое

здание по образцу тибетских укрепленных

дворов. Хозяин и хозяйка встречают у входа.

Слуги сверкают серебром и китайскою пар-

чою. Гремят трубы лам. Прежде всего, зовут

на торжественную службу в домашнюю мо-

лельную. Много семейных реликвий. Много

отличных танок. Тут и Шамбала47, и Ригден

Джапо48, и Миларепа, и многие подвижники.

Служение идет по буианскому обряду. Затем

показываются не только драгоценности, но и

книги, и доски для печатания. Это – не про-

стой дом: такур – глава края, и в семье много

134

накоплений. Конечно, кончается тибетским

чаем и цампою. Тут же завязывается сговор о

постройке дома. Говорят: “Честь вам, если ве-

ликие люди приехали из больших мест в наше

малое место”.

И опять течет речь об изображениях на

скалах, о нечитаемых надписях, о каменных

могилах и о сокрытых книгах священных.

Кроме мест в долине Кулу называется еще

место около Трилокната, где, по преданию,

скрыты книги во время гонений свирепого

Ландармы. Есть на горах и развалины каких-

то древних жилищ. Говорится, что, когда при-

шли воины Гесер Хана, то старые лахульцы

ушли на вершины. От белого царя ушла Чудь

под землю на Алтае, а жители Лахула – на

вершины. В историческом и археологическом

отношении край мало исследован. Картина

“Менгиры в Гималаях” будет напоминать о

менгиро подобных камнях, утверждаемых с

древнейших времен и до наших дней на гор-

ных перевалах. Обычай этот имеет несомнен-

ную связь с древними менгирами Тибета, от-

крытыми нашей экспедицией в 1928 г., по-

добными менгирам Карнака.

Картина “Три меча” пусть изображает

древний рисунок на камне вблизи Кейланга,

главного города Лахула. Лахуль, в испорчен-

ном произношении, означает южный Тибет.

135

Местные изображения на скалах и камнях

достойны изучения.

Ладак, Дартистан, Балтистан, Лахуль,

Трансгималаи, часть Персии, Южная Сибирь

(Иртыш, Минусинск) изобилуют разнооб-

разными сходными в техническом отношении

изображениями, невольно напоминающими

скалы Богуслана и изображения остготов и

прочих великих переселенцев.

Изображения Ладака, Лахула и всех Ги-

малайских нагорий распадаются на два глав-

ных типа. Тип Буддийский, дошедший и до

нашего времени в виде изображения свасти-

ки (как буддийской, так и обратной Бон-по),

Льва Коней Гесер Хана, реминозных надпи-

сей, чертенов и прочих предметов культа.

Другой тип изображений, дошедший из

времен более древних, в связи с добуддийс-

ким Бон-по и прочими культами огня, еще бо-

лее увлекателен по своей загадочности, по сво-

ему своеобразному друидизму, так интерес-

ному в связи с изучением великих переселе-

ний.

Главный сюжет этих изображений (частью

воспроизведенных в трудах д-ра Франке,

1923) – горный козел, являвшийся символом

огня. Среди изображений этих по технике

можно различить целый ряд наслоений – от

древних (сходных со шведскими hallristingor49),

136

до новейших, доказывающих внутреннее су-

ществование какого-то культа.

Кроме горных козлов во всевозможных

комбинациях, можно видеть изображения сол-

нца, руки, танцы ритуальных фигур и прочие

знаки давнего фольклора. Этот тип изобра-

жений с древнейшими традициями дает лю-

бопытные изучения.

К прочим изображениям нам удалось при-

бавить еще два ранее не указанных. В урочи-

ще Карга и около самого Кейланга (Лахуль)

найдены нами изображения мечей. Значение

этих изображений загадочно, но особенно ин-

тересно, что форма их совершенно совпадает

с формою бронзовых мечей и кинжалов Ми-

нусинского сибирского типа, так характерных

для первых великих переселенцев. Не будем

делать ни предположений, ни, тем более, вы-

водов, но занесем эту поучительную подроб-

ность как еще одну путеводную веху. Не за-

будем, что старый католический миссионер

сообщал, что место Лхассы называлось Гота.

Развалины древних храмов Кашмира по-

разительно напоминают основы аланских по-

строений, так расцветшие в формах “романс-

кого стиля”. Де Ла Балле Пуссен сообщает

об иноземцах, строителях храмов Кашмира.

При этом Стен Конов указывает на принад-

лежность Ирилы к племени Гаты, что, по его

заключению, означает Готы. Все такие знаки

137

очень полезны в теме о великом переселении

народов.

Телеграмма из Ле. Экспедиция Институ-

та пришла благополучно. В караване ни бо-

лезней, ни потерь. Коллекции превосходны.

Так и думали, что Ладак не разочарует наших

собирателей. Опять предстоят поучительные

опыты. Кто же не зажжется чудесами Гима-

лаев?

Откуда же происходит эта необыкновен-

ная заманчивость путей Азиатских? Горы ус-

тановились не преграждающими великанами,

а зовущими путевыми вехами. Из-за вершин

сверкает сияние Гималайского снежного цар-

ства. Местные люди, те, которые слышали о

чем-то, почтительно указывают на эти сияния.

Ведь оно сверкает от труда, из самой башни

великого Ригден-Джапо, неустанно трудяще-

гося во благо человечества.

А вот и редкое изображение самого Вели-

кого Гесер Хана. Около воителя собраны зна-

ки его перевоплощений и все то памятное, что

не должно быть забыто в этой великой эпо-

пее. На ступенях трона стоят тибетские сапо-

ги. Ведь это те самые-сапоги-скороходы, от-

меченные в подвигах Гесер Хана. Но стоят они

близко – это значит, что великий воитель

нового мира уже готов к подвигу. Скоро он

войдет.

Кейланг, 1931

138

ЦАРЬ СОЛОМОН50

(Из книги “Шамбала”)

До сих пор по просторам Азии летает царь

Соломон на своем чудесном летательном при-

боре. Многие горы Азии увенчаны или раз-

валинами, или камнем с отпечатками ступни

великого царя, или отпечатками колен его,

следами длительной молитвы. Это все – так

называемые троны Соломона. Великий царь

прилетал на эти горы молиться. На эти высо-

ты он уходил от тягот царствия для возноше-

ния Духа. Горы Соломона, тайники сокровищ

Соломона, Премудрость Соломона, таин-

ственная власть перстня Соломона, Соломо-

нова печать с познанием света и тьмы – кому

же другому столько удивления и почтения

принесла Азия?

Самые таинственные предметы и образы

связаны с именем Соломона. Самые оккуль-

тные из птиц считаются удоды, и эта птичка

также связана легендою с царем Соломоном.

Охраняли удоды покой царя Соломона во

время его великих трудов и, вернувшись от

трудов, царь спросил птичек, что они хотели

бы получить в награду. Птички сказали: “Дай

нам, царь, золотые короны твои, они так пре-

красны, и мы не видели ничего более чудес-

ного, как ты, когда надеваешь свою корону”.

139

Царь улыбнулся и сказал: “Птички, но

ведь тяжела корона моя, как же можете вы

желать возложить на себя такое бремя!”. Но

птички продолжали просить о коронах, и царь

велел своему златоковачу сделать маленькие

короны по образцу царской, и эти короны

были прикреплены на головы птичек. Но не

успел пройти самый короткий срок, как птич-

ки снова слетелись к царю, и устало поникли

под золотыми коронами их головки.

Они просили: “Царь, освободи нас от ко-

рон. Прав Ты был, мудро предупреждая нас!

Что мы можем знать, мы, малые! Можем ли

мы знать, что за блеском и очарованием скры-

вается тягота – освободи нас, царь”.

Царь сказал: “Видите, неразумные, к чему

привело ваше стремление к бремени. Хоро-

шо, будь по-вашему, будут сняты короны зо-

лотые – но пусть вы носите всегда на себе

воспоминание о неразумном стремлении ва-

шем к короне. Отныне носите корону из пе-

рьев, она не отяготит вас, ибо она будет толь-

ко короною того тайного царства, о котором

вы знали, служа труду моему”. Итак, птица

удод – самая оккультная птица, которая зна-

ет многие тайны, носит корону из перьев. Если

удод провожает караван или лодку, люди го-

ворят – это к доброму пути; птица царя Со-

ломона знает, что делает.

140

И другие животные служили царю. Му-

сульманин, пришедший в Кашмир с карава-

ном через Афганскую границу, знает, что Ве-

ликому Соломону даже муравьи помогали

строить храм. От великих джинов, духов воз-

духа и огня, до муравьев – все служило стро-

ению.

В неустанной молитве царь Соломон бе-

зостановочно управлял силами природы для

создания чудесного храма. Когда истощились

силы царя и он знал, что приблизилось время

отхода в другой мир, он оставил завет джи-

нам и без него докончить постройку. Но буй-

ные стихийные духи дали ответ, что они по-

винуются лишь царю Соломону здесь на зем-

ле, и без него они свободны от заклятия. И

укрепился духом царь Соломон, и, опершись

на посох, он остался в храме, призывая все

силы к работе. Тут же и отошел он, но тело

его осталось неподвижным и непреклонным,

чтобы не отлетели буйные джины. И никто

из живущих и никто из джинов не знал, что

ставший на молитву царь уже отошел. И стра-

шились все подойти к неподвижному Влады-

ке и напрягали все усилия довершить строе-

ние. И окончен храм, но Владыка недвижим.

Кто же решился нарушить его устремление?

Но самый меньший из сотрудников царя –

муравей – начал подтачивать царский посох,

141

и, когда было переточено дерево, пало тело

царя, и все увидели, что дух его отошел, но

остался Великий храм. Но не заоблачный

Владыка царь Соломон. Он сходит к народу

и, подобно другим Владыкам Востока, изме-

нив платье, мешается в толпах, чтобы знать

все тайны жизни. Свой перстень с чудесным

камнем, в котором была заложена основа

мира, царь Соломон оставляет на хранение

жене своей, царевне Египта. Но хитер и ис-

кусен Египетский жрец, прибывший с царев-

ной. Он меняет голос и облик и под видом царя

овладевает перстнем. А сам Владыка обречен

на долгие годы скитания, пока снова истина

не восстановлена. Так, все необыкновенное,

необычайное связывают народы Востока с

царем Соломоном. Он восходил на горы, он

спускался под землю, он встречал царей и ис-

чезал в народных толпах. В старом царстве

Уйгуров, где теперь живут благоверные му-

сульмане, имя Соломона мешается и с царем

Александром, и с великим Акбаром51. Иног-

да вы узнаете те же сказания, которые укра-

шают и царя, и собирателя Индии.

“Кажется, то же самое говорят и про Ак-

бара, названного Великим?”.

Старый, седобородый мусульманин в зе-

леной чалме, совершивший покаяние в Мек-

ке, наклоняет голову: “Оба Владыки были

142

мудры и велики. Когда видите две снеговые

горы, как решитесь сказать их отличие? Они

обе сверкают под одним солнцем, и прибли-

зиться к ним обеим одинаково трудно. Кто же

решился бы приписать одному Владыке то,

что, может быть, принадлежит им обоим?

Правда, Владыка Акбар не выходил за пре-

делы Индии. Он укреплял ее, оставаясь внут-

ри ее, и мы не знаем, которые джины служи-

ли ему. О царе же Соломоне все знают, что

он летал по всему свету и учился правде во

всех странах, и даже он был на далеких звез-

дах. Но кто же может снизу судить о двух

снеговых вершинах. Мы даже одеваем тем-

ные очки, чтобы защитить наши слабые глаза

от их блеска”.

На горе Мориа52 сокровищница Соломо-

на. Но не только во Храмах мудрые Соломо-

новы знаки. По указаниям Библии открыл ин-

женер Хаммон в Родезии богатейшие рудни-

ки Соломона. И Соломонова звезда сохрани-

ла для математиков ценнейшие соображения53.

“И это пройдет!”54, – так ободрил мяту-

щееся человечество царь Соломон. И вечна в

красоте своей “Песнь песней”.55

1928

143

МАЙТРЕЙЯ56

На пальмовой коре острой иглою, по-син-

галезски, пишет приветливый бикху57. Доку-

чает ли он? Пишет ли просьбу? Нет, он, улы-

баясь, шлет привет в далекую Заокеанию.

Привет добрым, хорошим людям.

И не ждет ответа. Просто добрая стрела в

пространство.

В Канди, в древней столице Ланки-Цей-

лона, водят нас по старым знакам прошлого.

Храм священного зуба, Храм Паранирваны,

чудесное хранилище священных книг в чекан-

ных серебряных покрышках-переплетах. “А

что же там, в маленьком запертом храме?” –

“Там Храм Майтрейи, Владыки будущего”.

– “Можно войти?” Проводник, улыбаясь,

отрицательно качает головой. “В этот храм

никто, кроме главного священнослужителя, не

входит.” Так не должно быть осквернено свет-

лое будущее. Знаем, живо оно. Знаем, сим-

вол его – Майтрейя, Метрейя, Майтри –

любовь, сострадание. Над этим светлым зна-

ком всепонимания, всевмещения строится ве-

ликое будущее. Произносится оно самым свя-

щенным углублением. Не должно быть оно

оскверняемо легкомыслием, любопытством,

поверхностью и сомнением. В лучших выра-

жениях говорят Вишну-Пураны и все другие

144

Пураны58, т. е. старинные заветы о том свет-

лом будущем, которому служит все человече-

ство, каждый по-своему.

Мессия, Майтрейя, Мунтазар, Митоло и

весь славный ряд имен, многообразно выра-

жающих то же самое сокровенное и самое сер-

дечное устремление человечества. Особенно

восторженно говорят пророки о будущем.

Перечтите все страницы Библии, где выра-

жено самое светлое чаяние народа; перечтите

заповедь Будды о Майтрейе; просмотрите,

как светло говорят мусульмане о пророке бу-

дущего.

Как прекрасно говорит Индия о конце чер-

ного века, Кали Юги, и блистательном нача-

ле белого века, Сатии Юги. Как величестве-

нен облик Калки Аватара59 на белом коне! И

так же сердечно ожидают далекие Ойроты

белого Бурхана. Наши староверы, подвижни-

чески идущие искать Беловодье в Гималаях,

делают этот трудный путь лишь во имя буду-

щего. Во имя того же светлого будущего лама,

прослезившись, рассказывает о сокровищах и

мощи великого Ригден-Джапо, который унич-

тожит зло и восстановит справедливость. К

будущему ведут победы Гесер Хана. На каж-

дый новый год китаец возжигает свечи и мо-

лится Владыке будущего. И оседлан белый

конь в Исфагани для великого Пришествия.

145

Если вы хотите прикоснуться к лучшим стру-

нам человечества, заговорите с ним о буду-

щем, о том, к чему, даже в самых удаленных

пустынях, устремляется человеческое мышле-

ние. Какая-то особенная сердечность и тор-

жественность наполняет эти устремления к

преображению Мира.

В самые мрачные времена, среди тесноты

недомыслия, особенно звучно раздавался обо-

дряющий глас о великом Пришествии, о Но-

вой Эре, о времени, когда человечество суме-

ет благоразумно и вдохновенно воспользо-

ваться всеми сужденными возможностями.

Каждый по-своему толкует этот Светлый Век,

но в одном все одинаковы, а именно, каждый

толкует его языком сердца. Это не безразлич-

ный эклектизм. Наоборот, как раз обратное,

со всех сторон – к одному. Ибо в каждом че-

ловеческом сердце, во всем царстве челове-

ческом живет одно и то же стремление к Бла-

гу. И стремятся воссоединиться в сущности

своей эти рассеянные ртутные шарики, если

они не слишком отяжелились маслом и не

слишком замохнатились пылью. Какая оче-

видность в этом простейшем опыте внешнего

загрязнения ртутных шариков! Еще можно

заметить трепетание внутреннего вещества, но

уже осквернена поверхность, и замаслена по-

стороннею мерзостью, и отчуждена этим от

146

вселенского сознания. Уже пресечен путь ко

вселенскому телу всеобщения. Но, если не

успела загрязниться поверхность, с каким не-

удержимым устремлением сливаются разроз-

ненные капли снова с первоисточником! И не

найдете уже, не различите эту воспринятую

целым частицу. Но живет она, вся она в Нем,

в Великом. Всеединость обобщила ее и усили-

ла до вселенского понятия. Все учения знают

это вселенское тело под разными именами.

В самых неожиданных проявлениях встре-

чаемся с объединительными знаками. В по-

смертных заметках старцев пустынь были

иногда находимы неожиданные начертания о

Гималаях. Эти записи, мандалы60 и другие

неожиданные знаки вызывали недоумение и

удивление. Но лама далекого, горного монас-

тыря, спрошенный об этом, улыбается и за-

мечает: “Поверх всех разделений существует

великое единение, доступное лишь немногим”.

Итак, сливается мышление, казалось бы, са-

мых удаленных человеческих индивидуально-

стей. В этих высших знаках стирается самое

отвратительное, что затемняет свет сердца, а

именно – отрицание и суждение. Часто, в на-

шей современности, мы придумываем особые

выражения для тех же старинных понятий.

Глубокомысленно мы замечаем: “он понима-

ет психологию”, что, в сущности, значит: “он

147

не отрицает и не невежествует“. Мы говорим:

“Он практичен и знает жизнь”, что в сущно-

сти значит: “Он не осуждает и тем не препят-

ствует себе”. Мы говорим: “Он знает источ-

ники”, что будет значить: “Он не умаляет, ибо

знает, насколько вредно каждое умаление”.

В “Воскресении во плоти” Н.О. Лосский61

замечает:

“Деятель, противопоставляющий свои

стремления стремлениям всех других деяте-

лей, находится в состоянии обособления от них

и обрекает себя на то, чтобы пользоваться

только собственною творческою силою; поэто-

му он способен производить лишь самые уп-

рощенные действования, вроде отталкивания.

Выход из этого обнищания жизни достигает-

ся путем эволюции, осуществляющей все бо-

лее и более высокие ступени конкретного еди-

носущия”.

“Члены Царства Божия, не вступая ни к

кому в отношение противоборства, не совер-

шают никаких актов отталкивания в простран-

стве, следовательно, не имеют материального

тела; их преображенное тело состоит только

из световых, звуковых, тепловых и т. п. про-

явлений, которые не исключают друг друга,

не обособлены эгоистически, но способны к

взаимопроникновению. Достигнув конкретно-

го единосущия, т.е. усвоив стремления друг

148

друга и задания Божественной Премудрос-

ти, они соборно творят Царство совершенной

Красоты и всяческого Добра, и даже тела свои

созидают так, что они, будучи взаимопроник-

нуты, не находятся в их единоличном облада-

нии, а служат всем, дополняя друг друга и

образуя индивидуальные всецелости, которые

суть органы всеохватывающей целости Цар-

ства Божия. Свободное и любовное единоду-

шие членов Царства Божия так велико, что

все они образуют, можно сказать, “Едино

Тело и Един Дух” (Ап. Павел, к ефес. 4:4)”.

“Что касается сверхпространственности,

значение ее хорошо выяснено в творениях

Отца Церкви, св. Григория Нисского: “Душа

не протяженна”, – говорит он, – “И потому

естеству духовному нет никакого труда быть

при каждой из стихий, с которыми однажды

вступило оно в сопряжение при растворении,

не делясь на части противоположностью сти-

хий; естество духовное и непротяжное не тер-

пит последствий расстояния. Дружеская связь

и знакомство с бывшими частями тела навсегда

сохраняется в душе”.

Кому же особенно ясны и близки будут

слова нашего знаменитого современного фи-

лософа? Конечно, высокий лама найдет и сер-

дечный ответ, и благостное понимание. Боль-

ше того, он найдет в своей реальной метафи-

149

зике и соответствующие оправдания и с вос-

торгом приобщится к диспуту о духовном,

иначе говоря, о том, что составляет его стрем-

ление. Для вселенского тела лама будет знать

Дармакайю62. Высшее взаимопонимание, об-

щение представителей духа он назовет Дор-

жепундок. И, главное, сделает это не в ра-

зобщении, не в оспаривании, но в добром об-

щении, в котором так легко стираются вредо-

носные перегородки.

Там же, на Востоке, поймут и С.Металь-

никова о бессмертии одноклеточных. Идея

единости, неделимости, неразрушимости бу-

дет оценена. Тот, кто понимает Дхарму63, тот

может говорить и о бессмертии. Так же бла-

гостно поймут и Брогли, и Милликена, и Ра-

мана, и Эйнштейна. Лишь бы язык был. Нуж-

но знать для понимания и внешний, и внут-

ренний язык. Нужно знать не только внешний

иероглиф. Необходимо знать происхождение

знака, нарастание символа, чтобы непонятая

внешность не явилась новою перегородкою.

Во Благе разве трудно сойтись? Для кого-

то священность Ганга – суеверие. Но истин-

ный ученый и здесь отдает должное народной

мудрости.

Так прекрасно прикасание к фактам, осно-

вам народной мудрости. Священною почита-

ется вода Ганга. Поразительно, насколько не

150

заражается взаимно бесчисленное множество

людей, столпившихся в водах священной реки

у Бенареса. Но к вере, к психическому охра-

нению природа присоединяет еще ценнейший

фактор. В воде Ганга только что найдены осо-

бые бактерии, уничтожающие прочие очаги

заразы. Старое знание и здесь являет свою

прочную основу.

Трогательны все объединительные знаки.

Буддисты видят икону Св. Иоасафа, Царе-

вича Индийского, и хотят иметь копию ее.

Ламы видят фреску Нардо ди Чионе в Пи-

занском Кампо Санто, и начинают пояснять

содержание ее и значение изображенных сим-

волов. Когда же вы прочтете им из “Золотых

легенд” о Св. Иоасафе, они будут приветливо

улыбаться. И в улыбке этой будут те же бла-

гость и вмещение, которые уделили место

Аристотелю на портале Шартрского Собора

вместе со Святыми и Пророками и призвали

образы греческих философов на фрески церк-

вей в Буковине. Изображения магометанина

Акбара в Индусском Храме; Лаоцзы и Кон-

фуция в ореоле католических святых; все чер-

ные Мадонны в Рока-мадуре и в землях не-

гритянских! А Царь Соломон в православной

Церкви Абиссинии! Лишь не закрыть глаза

умышленно, и множество благих фактов на-

хлынут. Поистине, следуя завету Оригена64,

151

“глазами сердца видим”. И не только древ-

ний Шартр и Буковина почитают великих

философов на порталах своих. Газеты Нью-

Йорка сообщают о новой церкви Баптистов

на Риверсайде: “Конфуций, Будда и Маго-

мет вместе со Христом изваяны на портале

Церкви Баптистов. Новая Эра религиозной

терпимости выразительно символизована в

изображениях, где великие ученые и филосо-

фы (многие в свое время обвиненные в ереси)

занимают место со Святыми, Ангелами и

Вождями религии.”. “Моисей изваян плечо к

плечу с Конфуцием; за Буддою и Магометом

следуют Ориген, Св. Франциск Ассизский,

Данте, Пифагор, Платон, Сократ, Аристо-

тель, Св. Фома Аквинский, Спиноза, Архи-

мед.”. Одновременно с д-ром Фоздик, дав-

шим это свидетельство его широкого мышле-

ния, другой представитель свободной мысли

д-р Холмс объявил на проповеди, что Храмы

будущего представят синтез всех великих ре-

лигий мира. О том же говорят и проповеди д-

ра Гутри в одной из старейших церквей Нью-

Йорка, Св. Марка в Бовери. Все помнят его

дни Будды и других водителей религиозной

мысли. Новый храм Епископальной Церкви

на Парк-Авеню под руководством известно-

го проповедника д-ра Норвуда стремится к

тому же благому синтезу.

152

Если почтенный мусульманин будет утвер-

ждать, что могила Христа находится в Шри-

нагаре, и станет с самым благоговейным ви-

дом перечислять все традиции и исцеления,

свершившиеся при этой гробнице, вы не ста-

нете сурово перечить ему. Ведь он говорил

вам, полный самых добрых намерений. Так же

точно вы не будете вносить препирательство,

когда в Кашгаре вам будут утверждать о гроб-

нице Богоматери в Мириам Мазар. Так же,

когда вам говорят о пророке Илии в верховь-

ях Инда, вы и тут не протестуете, ибо, во-пер-

вых, вы чувствуете доброжелательство, а, во-

вторых, вам, по-существу, и нечего возразить.

Или разве будете вы злобно возражать про-

тив трона Царя Соломона у Шринагара?

Напротив, вы порадуетесь, что таких тронов

много в Азии, и, по словам доброжелателей,

мудрый Царь Соломон во всеобъединении и

посейчас летает над азиатскими пространства-

ми на своем чудесном ковре-самолете. Вы

порадуетесь и вспомните общество Амоса в

Нью-Йорке и его широкие благие цели.

Есть особая радость, когда вы слышите

воедине великие имена Мессия, Майтрейя,

Мунтазар, произносимые в том же месте и с

тем же почитанием. Вообще, со всею береж-

ливостью отнесемся к благостным объедини-

тельным знакам. Вспомним трогательную ле-

153

генду тибетскую о происхождении многих свя-

тынь. И особенно вспомним теперь, когда бла-

гие знаки вовсе не заковывают нас в прошлое,

но восторженно устремляют в будущее.

О чем же взывает мудрый Апостол Па-

вел, когда он пишет во все концы и Римля-

нам, и Евреям, и Коринфянам, и Ефесянам, и

Галатам: “Итак, очистите старую закваску,

чтобы быть вам тестом новым”. “Посему ста-

нем праздновать не со старою закваскою”.

“Немощного в вере принимайте без спо-

ров о мнениях. Ибо иной уверен, что можно

есть все, а немощный ест овощи”.

“Итак, будем искать того, что служит к

миру и ко взаимному назиданию”.

“Каждого дело обнаружится; ибо день по-

кажет, потому что в огне открывается, и огонь

испытывает дело каждого, каково оно есть”.

“Когда будут говорить “мир и безопас-

ность”, тогда внезапно постигнет их пагуба”.

“Духа не угашайте”.

“Итак, отвергнем дела тьмы и облечемся в

оружие света”.

“Достигайте любви, ревнуйте о дарах ду-

ховных”.

“Писать вам все о том же для меня не тя-

гостно, а для вас – назидательно”.

Какой указ и моление о воссоединении ду-

ховном, о будущем; нужны оружия Света!

154

И не о прошлом только горюя, но ревнуя о

будущем, предупреждал Исайя страшными

словами: “Магер-шелал-Хаш-баз”. Не для

прошлого, но для будущего путника насаж-

дал Акбар молодые деревья вдоль путей Ин-

дии.

Что может быть хуже, нежели отнять и

оставить “место пусто”? Говорит Златоуст:

“Когда же душа уклоняется от любви, тогда

помрачается ее умственный взор”.

Истинно, многоценны объединительные

знаки. Не забываем слова Вивекаваады о

Христе, сказавшего: “Если бы я в жизни моей

встретил Христа, кровью сердца моего я омыл

бы ноги Его”. Многие ли христиане имеют в

сердце своем такое же действенно-возвышен-

ное чувство? И можно ли забыть слова того

же Вивекананды, спросившего Чикагский

конгресс религий: “Если вы считаете ваше

учение столь высоким, почему же вы не сле-

дуете заветам Его?”

Можно ли забыть тот факт, что, когда од-

нажды христианская церковь была в бедствен-

ном положении и угрожаема продажей с тор-

гов, евреи доброохотно и добровольно выку-

пили христианскую святыню и возвратили ее

в лоно Митрополии. Митрополит Е. подтвер-

дит это.

Разве не во Благе говорит вам раввин-каб-

155

балист: “Вы ведь тоже Израель, если ищете

Свет”. Разве не улыбнетесь благостно намта-

ру среднеазиатского бакши о чудесах Вели-

кого Иссы-Христа? И разве не будете слу-

шать за полночь, в Кашмире, славословье

Христу в устах мусульманского хора, с цита-

рами и затейными барабанами? Вспомните все

почтительные, высокотрогательные сказания

мусульман Сикианга об Иссе, великом и луч-

шем.

Или, если возьмем книгу реверенд Джемс

Робсон “Христос в Исламе”, то, вместо на-

шептанных невежеством враждебных знаков,

мы увидим множество сердечного понимания

и доброжелательства. Старовер поет стих в

Буяде. В субурганах, среди священных книг,

закладываются и Евангелия. Дравид читает

Фому Кемпийского “Подражание Христу”.

Мусульманин в средней Азии рассказывает о

Святых колоколах за горою, которые на заре

слышат Святые люди.

Почему нужны мусульманину колокола?

Просто ему нужен зов блага. Ко всемирному

Беловодью идут и сибирские староверы.

Вспомним все сказания всех веков и наро-

дов о Святых людях.

Сказывающий даже и не знает, о ком го-

ворит он: о христианах, о буддистах, о мусуль-

манах, о конфуцианах... Он знает лишь о бла-

156

гости, о подвигах Святых людей. Они, эти

Святые, сияют неземным светом, они лета-

ют, они слышат за шесть месяцев пути; они

исцеляют, они самоотверженно делятся пос-

ледним достоянием, изгоняют тьму и неуто-

мимо творят благо на всех путях своих. Также

говорят и староверы, и монголы, и мусульма-

не, и евреи, и персы, и индусы... Святые ста-

новятся общечеловечны, принадлежат всему

миру, как ступени истинной эволюции чело-

вечества. Все вмещает Свет. Чаша Грааля65

над всем благом. Божественная София Пре-

мудрость66 летит над всем миром.

Проклятия ведут лишь во тьму. Не зло-

бою, не отрешениями, но по благим вехам

можно перейти самый бурный океан.

Вот слова от Корана:

“О народы земные, скиньте всякие узы,

если хотите вы достигнуть Становья, угото-

ванного вам Богом”.

“Быть может тогда удастся заставить лю-

дей бежать от состояния беспечности, в кото-

ром обретается душа их, к Гнезду Единства и

Знания, заставить их пить воду вечного Ве-

дения”. “То жребий святой и вечный, удел

чистых душ за божественной трапезой”.

Вот от Каббалы, от великой Шамбатион:

Элдад Ха-Дани описывает реку Шамба-

тион, объединяющую детей Моисея, как твер-

157

дыню духовного объединения. Мусульманс-

кие писатели Ибн-Факих и Казвини пове-

ствуют, как однажды Пророк просил Архан-

гела Гавриила перенести его в страну “детей

Моисея” (Бану Муза), в страну праведных.

“Геяилот Эрез Израэль” соединяет Шамба-

тион со священною рекою Индии, имеющую

целительные свойства. Целительные объеди-

нения!

Не будем думать, что мышление о всепо-

нимаиии, об единении, свойственно лишь но-

ваторам, потрясающим догмы. Православная,

католическая и римско-католическая церковь

постоянно молятся “о воссоединении церквей

и о временах мирных”.

Это чаяние самого духовного, самого сер-

дечного единения не есть только догма, это

есть самое животворящее, благодатное нача-

ло. И после этого воссоединения чают време-

на мирные. От церковного амвона переносим-

ся в бесчисленные мирные Конференции, ко-

торые тоже, каждая по-своему, более или ме-

нее удачно, мечтают о временах мирных. На

этой вершине сходится внутренняя надежда

всего человечества. И самые косные, и самые

трепетно обновленные, мечтают о временах

мирных, о самом прекрасном воссоединении.

В тайниках сердца мы понимаем, что гонения,

отрешения, проклятия привели только к ужа-

158

су, к дроблению, измельчанию. Привели к

изысканной лживости и отвратительному ли-

цемерию.

Через мост придет Мессия. Каббалисты

знают этот объединяющий символ. На белом

коне Всадник Великий и комета, как меч Све-

та в деснице Его. Говорит знатный Абисси-

нец: “И у нас есть старинная легенда. Когда

Спаситель Мира придет, Он пройдет по ка-

менному мосту. И семеро знают о приходе

Его. И когда они увидят Свет, они припадут

к земле и поклонятся Свету”.

Разве случайно пришествие Мессии дол-

жно произойти через мост? Какой же символ

ближе всего мысли об единении, о воссоеди-

нении? Уже не по-восточному сидит Майт-

рейя, но по-западному, со спущенными нога-

ми, готовый к пришествию. “Время сокраще-

но есть”. “Воистину не было еще времени со-

кращеннее нашего!” “Сгущено время”. “Ко-

ротко время”, “Узко время” – на разных язы-

ках восклицают народы, трепеща от предчув-

ствия, собирая вокруг чаяния своего лучшие

символы. Без слов скажут, глазами укажут,

как устремляется дух их к Тому Великому,

которое предчувствовано всеми страданиями,

всеми кострами, всем шепотом непонятого

сердца. В чем и сознаться даже себе страшно,

к мечте прекраснейшей открыт дух народный.

159

И нет затемнения такого, которое бы пересек-

ло путь в будущее, где исправится молитва,

настанет мир, и возвеселится дух радостью не

теперешнею, ликованием светлого завтра.

Зачем нужны человечеству эти мирные

времена? Так же точно каждое сердце знает,

что мирное время нужно ему для познавания,

для строения. Немирные времена привели к

краху, материальному и духовному. И это зна-

ет сердце человеческое. Немирные времена

создали шатание безработицы, в которой те-

ряется лучшее устремление к повышению ка-

чества. Немирные времена привели ко мно-

жеству условностей и к тому ужасу, который

возникает от потери качества, иначе говоря, к

духовному одичанию.

Очень часто мирные конференции вызы-

вают улыбку сожаления своею лицемернос-

тью, когда люди собрались уничтожить не-

удобные им разрушительные средства лишь

для замены их более утонченными и современ-

ными. Но и среди этих сборищ всегда имеют-

ся те, которым близок созидательный прин-

цип времен мирных. Вот эти-то неозверелые,

как чистые шарики, все-таки будут стремить-

ся к светлому воссоединению, к великому все-

ленскому телу. Эти устремленные всегда мо-

гут договориться, ибо сердце их или днем, или

ночью молится о воссоединений. Если жив

160

этот глас, то можно осознать и то нерушимое

облагораживание духа, которое дается осоз-

нанием Культуры. Ведь каждый мечтающий,

ищущий Культуру, знает в сердце своем и ве-

ликое воссоединение, и времена мирные. Ему

нужно это воссоединение, ему нужно мирное

время, чтобы отворить врата светлые. “Не

мешай”, “не заслоняй мне солнце”, просит

Сократ, ведь не для того, чтобы быть леже-

боком, он просит не заслонять света, не рож-

дать тьмы.

Да, да, будущее не терпит лежебоков. Все

сгустилось. В нагнетении энергий значитель-

но каждое мгновенье сознательной работы.

Значительно каждое изгнание эгоизма. И

светло каждое утверждение кооперации.

Век Майтрейи всегда указывался, как век

истинного сотрудничества.

Наталия Рокотова67 в своей замечательной

книге о буддизме по источникам характери-

зует век Майтрейи так:

“Грядущий Будда-Майтрейя, как указы-

вает его имя – Будда Сострадания и любви.

Этот же Бодхисатва, в силу присущих ему

качеств, часто именуется Аджита-Непобеди-

мый”.

Интересно отметить, что почитание мно-

гих Бодхисатв нашло развитие только в шко-

ле Махаяны, тем не менее, почитание одного

161

Бодхисатвы Майтрейи, как преемника, из-

бранного самим Буддой, принято и в Хиная-

не. Таким образом, один только Бодхисатва

Майтрейя охватывает все пространство, яв-

ляясь выразителем всех чаяний буддизма.

Какими же качествами должны обладать

Бодхисатвы? В учении Гаутамы Будды и в

учении Бодхисатвы Майтрейи, согласно пре-

данию, данному им Асанге в веке (Махаяна-

Сутраламкара), прежде всего, было отмече-

но максимальное развитие энергии, мужества,

терпения, постоянства устремления и бесстра-

шия. Энергия есть основа всего, ибо в ней од-

ной заложены все возможности.

“Будды вечно в действии, им неведома не-

движность, подобно вечному движению в про-

странстве, действия Сынов Победителей про-

являются в мирах”.

“Сильный, отважный, твердый в своей

поступи, не отказывающийся от бремени при-

нятия подвига общего блага”.

“Три радости Бодхисатв – счастье даяния,

счастье помощи и счастье вечного познания.

Терпение всегда, во всем и везде. Сыны Будд,

сыны Победителей, Бодхисатвы в своем дей-

ственном сострадании, Матери всему суще-

му” (Махаяна Сутра).

Не о том же ли Свете, сердечно жданном

во Благе и Единстве, говорит Восток, запо-

ведуя Шамбалу?

162

“Мировой Глаз Шамбалы несет человече-

ству Благо. Мировой Глаз Шамбалы, как

Свет на пути человечества. Мировой Глаз

Шамбалы – та Звезда, которая направляла

всех ищущих”.

Для одних Шамбала есть Истина, для дру-

гих Шамбала есть утопия. Для одних Шам-

балы Владыка есть Старец, для других Шам-

балы Владыка есть Явление Довольства. Для

одних Шамбалы Владыка есть украшенный

Идол, для других Шамбалы Владыка есть

Руководитель всех планетных духов. Но Мы

скажем: Шамбалы Владыка – Огненный

Двигатель Жизни и Огня Матери Мира. Ды-

хание Его горит Пламенем, и Сердце Его пы-

лает Огнем Лотоса Серебряного. Шамбалы

Владыка живет и дышит в сердце Солнца!

Шамбалы Владыка – Зовущий и Позван-

ный! Шамбалы Владыка – стрелу Несущий

и все стрелы Принимающий! Шамбалы Вла-

дыка дышит Истиной и утверждает Истину.

Шамбалы Владыка Нерушим и рушимость

претворяет в созидание! Шамбалы Владыка

– Навершие знамени и Вершина жизни!

“Примите Шамбалы Владыку, как Зна-

мение жизни. Трижды скажу – жизни, ибо

Шамбала есть залог устремлений человече-

ства. Наше Явление – человечества залог

совершенствования. Наше Явление – утвер-

жденный путь к Беспредельности”.

163

“Шамбалы Владыка являет человечеству

три начертания: Учение, явленное Майтрей-

ей, зовет дух человеческий в Наш творческий

мир. Учение Майтрейи указывает на Беспре-

дельность в Космосе, в жизни, в достижени-

ях духа! Учение Майтрейи держит знание кос-

мического огня, как открытие сердца, вмеща-

ющего явление Вселенной”.

“Старое предание, утверждающее, что яв-

ление Майтрейи явит воскрешение духа, пра-

вильно. Мы добавим: воскрешение духа мо-

жет предшествовать явлению Прихода, как

принятие сознательное Учения Владыки Май-

трейи. Истинно воскрешение!”

Не к той же ли крепости духовной зовет

Восток, утверждая законную необходимость

Иерархии Света?

“При переустройстве мира можно продер-

жаться лишь на утверждении Нового мира.

Установление явленного решения может вой-

ти в жизнь лишь великим пониманием миро-

вого перерождения путем великого закона

Иерархии. Потому ищущие Нового Мира

должны устремиться к утверждению закона

Иерархии... Тем только можно установить

равновесие в мире. Только пламенно Ведущее

Сердце явит спасение. Так нужно миру утвер-

ждение закона Иерархии”.

“Потому законно утверждается Иерархия

164

при смещении стран и замене огнем всего ухо-

дящего. Потому так необходимо принять за-

кон Иерархии, ибо без цепи не построить ве-

ликую лестницу восхождения, так нужно при-

нять огненно утверждение величия закона

Иерархии”.

“Нужно твердить об Иерархии. Правиль-

но, что Иерархия рабства кончилась, но явле-

ние Иерархии сознательной сопровождается

страданием человечества. Слишком много

рабства в мире и слишком подавлено каждое

пламя сознания. Рабство и сознательная

Иерархия, как день и ночь. Потому не сму-

щайтесь повторять – Иерархия сознательная,

Иерархия свободы, Иерархия знания, Иерар-

хия Света. Пусть не знающие зачатие Ново-

го Мира насмехаются, ибо каждое понятие

Нового Мира им страшно. Разве им не ужас-

на Беспредельность? Разве им не тягостна

Иерархия? Ведь, будучи сами деспотами не-

вежества, они не понимают созидание Иерар-

хии. Сами будучи трусами, они ужасаются

перед подвигом. Так положим на весы самые

нужные понятия наступающего Великого

Века – Беспредельность и Иерархия”.

“Следует принять Иерархию, как эволю-

ционную систему. Духам, не изжившим раб-

ства, можно повторить, что Иерархия совер-

шенно отличается от деспотизма”.

165

“Какой же путь самый утверждающий?

Самый верный путь есть самоотверженность

подвига. Самый чудесный огонь есть пламя

сердца, насыщенное любовью к Иерархии.

Подвиг такого сердца утверждается Служе-

нием Высшей Иерархии, потому так чудесна

самоотверженность тонкого сердца. Духот-

ворчество и самодеятельность тонкого служи-

теля огненно насыщают пространство. Так,

истинно, созвучит видимое с невидимым, на-

стоящее с будущим, и предуказанное свершит-

ся. Так самоотверженность тонкого сердца

насыщает мир пламенем”.

“По строению слов эволюционная спираль

расширяется, и инволюционная суживается.

То же самое можно наблюдать не только на

личном, но и на идеях. Очень поучительно

разбирать, как идеи рождаются и совершают

свой круг; часто они как бы совершенно исче-

зают, но, если они эволюционны, то они сно-

ва выявляются в расширенном виде. Можно

изучать спираль корня идей для мышления

эволюционного. Задача постепенной вмеща-

емости идеи может дать прогрессию к выс-

шему пониманию”.

Трудись, твори благо, чти Иерархию Све-

та – этот Завет Наш можно начертать на ла-

дони даже новорожденного. Так несложно

166

начало, ведущее к Свету. Чтобы принять его,

нужно иметь только чистое сердце”.

“Иерархия есть планомерное сотрудниче-

ство.

Если кто истолкует его в своем условном

понимании, он только докажет, что мозг его

не готов для кооперации”. Так сказано. На чем

же согласимся? На чем простим? На чем пой-

мем? На чем расширимся? На чем не уще-

мимся? На чем тронемся дальше? Обойдя все

круги Дантовы, придем мы к сотрудничеству.

Сотрудничество, сострадание – та же любовь.

Заповеданная всеми иероглифами сердца,

любовь – Матерь Мира. Неисчерпаемая,

любовь творящая, создавшая племя Святых

людей, не знающих ни земли, ни народности;

поспешающих на крыльях духа на помощь, на

сострадание, сотрудничество; спешащих во

Благо; несущих капли Всепонимания, Всееди-

ной Благодати.

Спешит мир в переустройстве. От злобы

устало сердце человеческое. И в трудах смя-

тенных вновь вспомнило о Культуре, о зна-

ках Света. И шепнуло друг другу: “Есть оно,

будущее, для чего мы пришли сюда. Ведь не

для опоганения, не для ужаса, но шли сюда

для труда совместного, для познания, для про-

светления. Возьмем же этот Вселенский Свет.

167

Возьмем Преображение Мира, предуказан-

ное, предсужденное”.

Все народы знают, что место Святых лю-

дей – на горах, на вершинах. От вершин –

откровения.

В пещерах, на вершинах жили Риши. Там,

где зачинаются реки, где вечные льды сохра-

нили чистоту вихрей, где пыль метеоров при-

носит от дальних миров доспех очиститель-

ный,–там возносящие сияния! Туда стремит-

ся дух человеческий. Сама трудность горных

путей привлекает. Там случается необычное.

Там мысль народная работает кверху. Там

каждый перевал сулит невиданную новизну,

предвещает перелом на новые грани великих

очертаний.

На трудных путях, на опасных горных пе-

ревалах стоят изображения Майтрейи Свет-

лого будущего. Кто озаботился поставить их?

Кто потрудился? Но стоят они, часто гигант-

ские, точно нечеловечески созданные. Каж-

дый путник прибавит свой камешек к нарас-

тающему мендангу. Разве надсмехнется сер-

дце ваше над этим камнем для ступеней бу-

дущего? Нет, путь трудный и опасный откро-

ет сердце ваше. Не надсмехнетесь, но, улыб-

нувшись во Благе, прибавите и свой камень к

сложению ступени всевмещающего Света.

168

До зари задолго, при звездах – вся сосед-

няя гора за рекою усеяна розоватыми огром-

ными огнями. Они движутся; собираются в

гирлянды; распадаются на части, вспыхива-

ют и исчезают; несутся вперед и назад или

соединяются в одно мощное пламя. В студе-

ном ноябрьском воздухе дивимся на это ги-

малайское чудо, знакомое всем жителям мес-

тным. Можете наутро спросить Гуру, и он,

блеснув глазами, скажет про огни Девита; а

другой шепнет о светлом воинстве Майтрейи.

Огни земли, а вот и сияние небесное. Тибет

знает “Деме”, огонь божества, и “Нам бум-

па”, огневое сияние.

Над снежными вершинами Гималаев по-

лыхает светлое сияние, ярче звезд и причуд-

ливее зарниц. Кто же возжег эти столбы све-

та, шествующие по небу? Не близки поляр-

ные, края полунощные? Не блестеть в Гима-

лаях сиянию севера? Не от северных сверка-

ний эти столбы и лучи света. От Шамбалы

они; от башни Великого Приходящего.

“Майтрейя идет”.

Ему воздают почитание; задерживая бег

коней в просторах пурпурной Гоби, торже-

ственно восклицают монголы: “Алдар”68.

Кейланг, 24 августа 1931

169

РИШИ69

С отвесных скал, как серебряные нити не-

бесные, сверкали водопады. Светлые брызги

ласкали камни с древними надписями об Ис-

тине. Разны камни, различны знаки надпи-

сей, но все они о той же Истине. Садху70 при-

пал губами к камню и пьет благодатные водо-

падные капли. Гималайские капли!

На богомолье в Трилокнат, к древней свя-

тыне тянутся вереницы садху и лам. От раз-

ных путей вместе идут они. Кто с трезубцем,

кто с тростью бамбука, а кто и вовсе безо все-

го, и без одежды, совершает духовное хожде-

ние. Снега перевала Ротанга им нипочем.

Все ли хороши? Все ли вышнедуховны? Но

ведь и ради одного праведника Град бывает

помилован. Уж простите, ходим по-хорошему.

Идут богомольцы, знают, что здесь жили

Риши и Пандавы71. Здесь Беас или Виас72,

здесь Виаса-кунд – место исполнения жела-

ний. Здесь Риши Вьяса собирал Махабхара-

ту.

Не в предании, но в яви жили Риши. Их

присутствие оживляет скалы, увенчанные лед-

никами, и изумрудные пастбища яков, и пе-

щеры, и потоки гремящие. Отсюда посыла-

лись духовные зовы, о которых через все века

помнит человечество. В школах заучивают их,

170

на всякие языки переводят, но кристалл на-

копленный их наслоился на скалах Гималайс-

ких.

Здесь и Риши Вьяса, составитель Махаб-

хараты; и Риши Васишта, открывший целеб-

ные источники; и Риши Капила, уничтожив-

ший зло смертным глазом; и Риши Гаутама, и

Пахари Баба, и Гуга Коган, и Нар Синг –

каждый с целым эпосом подвигов во Благо.

Здесь отдыхали Пандавы от трудов бранных.

Здесь и подземный ход Арджуны из Кулу в

Маникарн. Здесь и Чандра-Бхага, издавна

ознаменованная в Пуранах. Здесь и страна

Хахор, и священные книги, сокрытые от го-

нений нечестивого царя Ландармы. Шепчут

ведуны, что воплотился он в Тибете.

“Где же найти слова о Творце, если вижу

несравненную красоту Гималаев”,–так поет

Индус. По путям Гуру, по высотам Риши, по

перевалам путников духа наслоилось то, что

не смоют ливни, и не испепелят молнии. Иду-

щий к добру благословен на всех путях. Тро-

гательны повести о том, как встречались пра-

ведники разных народов. В бору деодары ка-

саются под ветром вершинами. Так и все вер-

шинное встречается, не поражая и не вредя.

Когда-то споры решались единоборством, а

соглашения – беседою глав. Как девидары со-

вещались между собою. И слово-то какое

171

милое, девидар73 – дар Божий. И названо все

непросто, ибо целебна смола девидаров. Де-

видар, мускус, валериана, роза и вся прочая

благая аптека Риши. Хотели отменить ее мно-

жеством открытий и, все-таки, опять обраща-

ются к основам.

Сказка ли о чудесном камне? Но ведь вы

знаете, что это не сказка. Знаете, как прихо-

дит камень. Сказка ли единорог74 геральдии?

Но ведь вы знаете о непальской однорогой

антилопе.

Сказка ли Риши? Герой духа – не сказка,

и это знаете вы.

Вот снимок человека, неповредимо идуще-

го через огонь. Это уже – не россказни, но

неоспоримый снимок, снятый начальником

полиции Пондишери. Очевидцы расскажут

вам о таких же огненных испытаниях и в Мад-

расе, и в Люкноу, и в Бенаресе. И не только

сам садху проходит без вреда по пылающим

углям, но он ведет за собой и желающих, за

него держащихся.

Вот в Ганге у Бенареса сидит садху на воде

в священной позе. Скрещенные ноги его при-

крыты водными струями. Народ сбегается к

берегу и дивится на святого человека. Там же

на остриях железных гвоздей, как на мягкой

постели, лежит другой садху, и на лице его нет

и тени страдания или неудобства.

172

Вот садху, заживо погребенный на многие

дни; вот еще садху, без вреда принимающий

яды. Вот лама летающий; вот лама, посред-

ством “то-мо” саморазвивающий жар среди

снегов и ледников вершинных; вот лама, по-

ражающий смертным глазом пса бешеного.

Степенный лама из Бутана повествует, как в

бытность его в Тибете, в области Тцанг, один

лама просил перевозчика переправить его че-

рез Тцам-по без платы, но лукавый лодочник

сказал ему: “Перевезу, если докажешь, что ты

великий лама. Вон бежит всем опасный бе-

шеный пес, – порази его!”. Лама же ничего

не ответил, посмотрел на бегущего пса, под-

нял руку, произнес несколько слов, и пес упал

мертвым! Так видел бутанский лама. О таком

же “смертном глазе”, о “глазе Капилы” при-

ходилось слышать не раз и в Тибете, и в Ин-

дии. А на карте, изданной в семнадцатом веке

в Антверпене с ведома католического духо-

венства, значится страна Шамбала.

Как и на карте Антверпена, и на снимке

начальника полиции Пондишери, так же и в

показаниях лам, мелькают те же разбросан-

ные части одного великого Познания.

Если один может идти по огню, а другой

сидеть на воде, а третий подниматься на воз-

духе, а четвертый покоиться на гвоздях, а пя-

тый поглощать яды, а шестой поражать взгля-

173

дом, а седьмой безвредно лежать под землею,

то ведь некто может собрать в себе все эти

крупицы познания. И так может преобороть-

ся препятствие низшей материи! И не в ка-

ких-то дальних сказочных веках, но теперь,

здесь, где испытываются и космические лучи

Милликена!

Но все это еще не Риши. О Риши, о вели-

ких душах Шри Васванк говорит замечатель-

но. Этот светлый проповедник блага и духов-

ный водитель, голосу которого очень внима-

ют, замечает: “Благословен народ, вожди ко-

торого следуют за мыслителями, мудрецами,

провидцами. Благословен народ, получающий

вдохновение от своих Риши. Риши преклоня-

ются лишь перед Истиной, не перед обычаем,

условностями или признанием толпы. Риши

суть великие повстанцы человечества. Они

низвергают наши Культы удобства. Они –

великие несоглашатели истории. Не косность,

но Истина их завет. Нам нужны сейчас эти

восставшие духом во всех областях жизни –

в религии, в государстве, в образовании, в об-

щественной жизни.” (“Заря”, Июнь 1932).

Слова замечательные! Не все Риши по

огню ходили, и не все заживо хоронили себя,

но каждый из них вносил целую духовную

область во Благо мира. Каждый из них, как

Бодхисатва, владея мастерством, укреплял

новое завоевание прогресса!

174

Каждый из нас на своем языке произно-

сил священную клятву о построении мира об-

новленного, возвышенного, утонченного, ук-

рашенного!

Ради одного праведника целый Град бы-

вал помилован. Этими маяками, громоотво-

дами, твердынями Блага стояли Риши. Раз-

ных народов, разных вер, разных веков на

Единого Духа, во спасение и восхождение

всех!

По огню ли пришел бы Риши, приплыл ли

на камне, прилетел ли в вихре, но поспешал

всегда во Благо общее. Молился ли Риши на

вершинах или на высоком берегу реки, или в

пещере зарослей, он посылал моление о всех

неведомых, незнаемых, труждающихся, боле-

ющих, трудно ходящих!

Посылал ли Риши белых коней во спасе-

ние незнаемых путников или благословлял

неведомых мореходов, или хранил Град во

нощи, он всегда стоял столпом светоносным

для всех, без осуждения, без утушения огня.

Без осуждения, без взаимоподозрения, без

взаимоослабления шли Риши на гору, на веч-

ную гору Меру.

Перед нами путь на Кайлас. Высится одно

из пятнадцати священных чудес, исчисленных

в книгах Тибета. Гора Колокола. По острым

кряжам ходят к вершине ее. Стоит она поверх

175

последнего можжевельника, поверх всех жел-

тых и белых складок нагорных. Тут ходил и

Падма Самбгава, о том говорит древний мо-

настырь Гандо-Ла. Именно здесь пещеры

Миларепы. И не одна, но многие освящен-

ные именем отшельника, слушавшего перед

зарею голоса дэв. Здесь же и духовные твер-

дыни Гаутама Риши. Недалеко и легенды,

сложенные около Пахари Баба. Ходили тут

многие Риши. И тот, который дал горе зову-

щее имя колокола, тоже думал о колоколе для

всех, о помощи всем, о Благе Вселенском!

Здесь жили Риши во Благо Вселенское!

Когда же на горных путях встречаются

Риши, они не спрашивают друг друга: отку-

да? От Востока ли, от Запада, от Юга, от

Севера? Ясно одно: за Благом и от Блага. А

сердце возвышенное, утонченное, пламенею-

щее знает, где Оно и в чем Оно – Благо.

В караване спутники начали спорить и об-

суждать качества различных Риши. Но седой

пилигрим указал на снежные вершины в кра-

соте сияющие, сказав:

“Нам ли судить о качествах этих вершин?

Можем лишь в недосягаемости восхищаться

их великолем!”

“Сатьям, Шивам, Сундарам!”75

Кейланг, 1932

176

“В чем истина веков – в законах и при-

казах или в пословицах и в сказках?” В пер-

вых – воля напряжена, а во вторых – че-

канка мудрости.

Самая краткая пословица полна звуча-

ний местности и века. А в сказке, как в кла-

де захороненном, сокрыта вера и стремле-

ния народа. Пословица может быть скорб-

ною, но она не будет разрушительной, так-

же точно не бывает мерзких сказок, как и

отвратительных песен. И пословица, и

сказка – к добру. А истоки приказа различ-

ны. Сколько приказов выдыхается и скоро

испаряется. Но попробуйте искоренить

пословицу или легенду. Хоть в подземелье

уйдут, а затем снова вынырнут.

“Сумей схватить за хвост самого ма-

ленького черта, и он укажет, где притаил-

ся его наибольший”, – эта старая китайс-

кая пословица указывает на значение ма-

лейших подробностей для открытия глав-

ного. Действительно, самая заботливая

подробность будет лучшим ключом к под-

вигу великому. Ошибочно думают, что

подробности незначительны для пути вос-

хождения. Даже самые прекрасные героичес-

кие действия покоились на подробностях,

вовремя предусмотренных. Как вниматель-

но замечает все камни следующий за учи-

177

телем. Не минует его ничто постороннее.

Лишь плохой ученик скажет: “Учитель, я

в восхищении разбил себе нос”. Такая несо-

измеримость лишь покажет, насколько

ученик далек от зоркости. Пословица ки-

тайская имеет и другое значение. Самый

большой преступник лучше всего познает-

ся по самым малым подробностям поведе-

ния.

Замечательно наблюдать тонкость и

верность подробностей в пословицах, леген-

дах и сказках. Конечно, иногда в неточном

переводе что-то может и показаться из-

лишним и тяжеловесным, но стоит обра-

титься к первоисточнику, как вы увиди-

те, что старинная пословица “из песни сло-

ва не выкинешь” имеет глубокое значение,

и не только не выкинешь, даже и не пере-

ставишь. И с этой точки зрения необык-

новенно поучительно наблюдать кован-

ность народного языка. Как лучшие зерна

отсеиваются повторным провеиванием,

так в горниле веков выковывается язык

народной мудрости.

Во всех веках и народах всегда будут

краткие периоды, в которые будут спесиво

отринуты эти накопления. Как клады, вре-

менно уйдут они под землю. Как в запре-

щенных катакомбах, останется лишь ше-

178

пот молитв. Так где-то и, все-таки, в пол-

ной бережливости сохранятся знаки народ-

ной наблюдательности, и опять их доста-

нут из тайников. Опять с обновленным

рвением будут изучать. И опять именно

из этих неисчерпаемых источников обно-

вятся основы культуры.

Какие-то вдумчивые исследователи

опять углубятся в познание и смысла, и

формы старинных наследий. Будут опять

любоваться изысканными подробностями

этих форм, таких кованых, таких чекан-

ных, рожденных в долготерпении бывших

ритмов жизни.

Именно хочется подчеркнуть, что в

этих старинных наследиях и смысл, и сама

форма построений может доставить оди-

наковую радость исследователю. Люди по-

верхностные, может быть, что-то ска-

жут о старообразном языке, но настоящий

вскрыватель рун, пытливый ученый будет

любоваться, как замечательно, и просто,

и уместно поставлены определения, и в ка-

ких сочетаниях выявлено наибольшее уда-

рение, обращающее внимание там, где нуж-

но.

Возьмите любую старинную пословицу

и попробуйте начать в ней переставлять

слова. Вы увидите, что от таких упраж-

179

нений потеряется много смысла. Нам при-

ходилось видеть множество переводных

искажений. Только в самое последнее время

языки начинают изучаться без предубеж-

дений, и потому даже в известных памят-

никах старины новые переводы открывают

новые замечательные подробности. Даже

сами исторические имена претерпевали в

различных переводах такое многообразие

выражений, что подчас даже трудно при-

знать, что речь идет о том же самом лице

или месте. Особенно повинны были в этих

условиях учебники средних школ. Множе-

ство детей в спешном прохождении курса

подчас усваивало такие наименования, ко-

торые потом, в зрелых годах, попадались

им в совершенно другом выражении, что

порождало лишь ненужные осложнения.

Но сейчас во многих отраслях науки мы

обращаемся к первоисточникам вполне доб-

рожелательно и пытливо. Вдумчивое изу-

чение поможет опять оценить множество

характернейших, мельчайших подробнос-

тей и определений.

А что же может быть глубже и полнее,

как не наблюдение и за самой мыслью, и за

способом построения её? Недаром люди го-

ворят об искусстве мышления. Именно в

мыслительном построении выражается то

180

же общее понятие творчества. Как сказа-

но, как сделано, как помыслено – все это

является источником восхищения каждо-

го наблюдателя; а теперь столько прихо-

дится говорить об утрате качества во всей

жизни, что именно качество всех построе-

ний особенно примечательно.

Все проблемы, требующие спешного раз-

решения, нуждаются в высоком качестве

выражения. Знаменитое “кое-как” – более

чем неуместно. Каждый должен понимать

всю ответственность за способ своего

мышления и действия. Не будем думать,

что способ мышления неважен; как во всем

творчестве, способ, техника имеют огром-

ное значение. Картина только тогда убе-

дительна, когда вся она построена беспере-

менно; когда зритель чувствует, что ина-

че и быть не могло, что данное ему именно

так сложено, как нужно. Для этой убеди-

тельности какая нужна наблюдатель-

ность всех подробностей!

Какая чудесная школа убедительности

заключена в исконном творчестве народов,

в анонимном, характерном и всегда живом.

Н. К. Р е р и х

“ДРЕВНИЕ ИСТОЧНИКИ”

3 января 1935

181

КОММЕНТАРИИ

Часть первая

НЕОТПИТАЯ ЧАША

Детская сказка

1 Написана девятнадцатилетним автором в пе-

риод юношеских исканий идеалов и смысла жиз-

ни. В 1893 г., выполняя волю отца, Рерих посту-

пил в Петербургский университет (на юридичес-

кий факультет) и в Академию художеств. В сказ-

ке он изложил свои представления о назначении

художника в обществе, об отношении искусства к

действительности.

В сказке прослеживаются и другие биографи-

ческие мотивы, в частности, мысли о возлюблен-

ной, которые стали пророческими и сбылись впос-

ледствии в идеально гармоничном брачном союзе

с Еленой Ивановной Шапошниковой.

Гримр викинг

2 Написанная на рубеже веков (в 1899 г.),

сказка отражает умонастроения того времени,

думы о прошлом и будущем, ощущение наступле-

ния новых жестоких испытаний.

В сказке видны влияния исландского эпоса –

имена героев, географические названия (подроб-

нее см. Е. Г.Сойни. Николай Рерих и Север. Пет-

розаводск, 1987. с.17-21).

182

Символизм образов ярко прослеживается в

имени героя. Звуковая семантика набора соглас-

ных – Г – Р – М – Р – воспроизводит целый

ряд производных: гром, грохот, угрожать, греметь

– с одной стороны, и грим, гримаса, угрюмый –

с другой.

В словах “в счастье нет друга” выражен со-

кровенный смысл сказки, который требует глубо-

кого проникновения в высокие моральные кате-

гории ценности жизни, самопознания, красоты

духа и мудрости.

Вождь

3 Идейный замысел сказки, написанной за год

до Первой русской революции 1905 г., связан с

проблемой власти и властителя. Героем избран

тиран, восточный деспот, вошедший в историю как

нечеловечески жестокий изверг. Такой тип влас-

телина противостоит Гримру викингу.

Сказка написана белым стихом. Композиция

ее неповторимо оригинальна: она составлена из

ритмически правильных семистрочий со стандар-

тной внутренней сюжетной основой. В каждом

стихе дается определенная зарисовка “подвига”

Чингиз-хана (участники действа, динамика и дра-

матизм событий), а заключительная строка, как

рефрен, дает характеристику – оценку вождя, при

этом часто сатирическую, контрастную по отно-

шению к совершенному. В целом сказка напоми-

нает музыкальную поэму, расчлененную на пра-

вильные ритмические части.

183

4 Стрелка-свистунка – образ, вероятно, свя-

зан с распространением свистящих наконечников.

Марфа Посадница

5 Сказка-быль, повествующая о чудесах, ко-

торые творятся у могилы Марфы Посадницы.

Дается объяснение “странным” фактам исцеления.

Автор видит в них таинственный атавизм, т.е. нео-

сознанную приверженность к национальным, ро-

довым корням жизни, которые прикрепляют че-

ловека к земле. Упоминается и закон перевопло-

щения, который и в то время страшил многих.

Смутно являющиеся во сне образы Рерих рассмат-

ривает как вехи пути восхождения духа.

Старинный совет

6 Написанная в 1906 году, в период смятения

умов интеллигенции после 1905 года, притча вы-

ражает позицию художника, верного идеалам кра-

соты, мастера-творца, работающего по зову сво-

его сердца, неподвластного сомнениям и волнам

растерянности перед будущим. 7 “Поклонение волхвов” – известный библей-

ский миф о волхвах (мудрецах-звездочетах), при-

шедших поклониться младенцу Иисусу, родивше-

муся в Вифлееме.

Великий ключарь

8 Сказка-видение на сюжет библейского мифа

о рае, ключи от которого держит апостол Петр. В

184

отличие от привычных схем рая–ада Рерих дает

утонченную трактовку вечных мучений грешни-

ков, как бы облегченный вариант поисков райс-

ких врат, которые не исключают перерождения

души и вхождения в Светлый мир. Переход на

этот путь определяет не погоня за лучом света,

который можно увидеть, а тот внутренний свет,

который открывает ступени самосовершенствова-

ния и духовной иерархии.

Лют Великан

9 В основу сказки легло предание, услышан-

ное Рерихом в районе Люто-озера на Валдае.

Написана в стиле фольклорных поэтических

сказов. Представляет один из шедевров поэтичес-

кого творчества Рериха, одухотворяющего силы

природы, прошлые накопления добра и богатыр-

ства.

Замки печали

10 Сказочная картина. Взору последовательно

открываются залы старинного замка, хранящие

следы былых свершений, человеческих пережива-

ний, страданий и надежд. Память о людских судь-

бах поучительна для современников, сквозь сито

времен просеиваются лишь главные смыслы.

Царица небесная

11 Литературная разработка сюжета – роспи-

си для алтарной части церкви Св. Духа в Талаш-

185

кине (1911–1914 гг.). Оба произведения равно-

ценны по своей значимости. Царица Небесная в

них далека от канона православной церкви, она

предстает не смиренной родительницей боже-

ственного младенца, а творящим началом мироз-

дания, отождествляемым часто с женским нача-

лом и материальной структурой мироздания.

Заклятия

12 Сказка-заклинание по сюжету Святой Тро-

ицы. Рерих дает огненную трактовку триединства

Отца, Сына и Св. Духа в форме заговора против

лиха, демонов, яда змия. Заклинание творится в

наговоре на камень (подобие восточных терафи-

мов).

Города пустынные

13 Притча о великих искушениях царя, властву-

ющего на землях богатых. Ветхий муж, как по-

сланец старого мира, великанского мохнатого царя

(образ мохнатого у Рериха связан с тьмой), на-

правляет устремления царя на строение городов.

Проблема угрозы механической цивилизации

– одна из важнейших для Рериха, он ставил ее и

в 1901 г. в статье “К природе”, (см. I том Собр.

соч. 1914 г.), и в статье “Боль планеты” 1933 г., и

во многих других. Сказка заканчивается аллего-

рическим провозвестием победы сил природы над

нашествием великанским.

186

Знамения

14 Сказка-воспоминание о детских грезах в ка-

нун сочельника. Напряженное воображение, ожи-

дание таинственного, необычного характерно для

мышления детей. Но утро стирает “огневое вечер-

нее слово”, оставляя тоску желания встретить не-

что особенное, знаменующее великие события.

Страхи

15 Притча-легенда об одном из самых распро-

страненных и опасных для человека испытаний –

о состоянии страха. В книгах Живой Этики (на-

писанных позднее) многократно говорится о пре-

одолении страха как важной ступени самосовер-

шенствования. Как бы протягивая людям руку

помощи в преодолении страхов, Рерих раскрыва-

ет “тайну” их возникновения: засорение простран-

ства жизни слухами, звучанием устрашающих

слов, негативных оценок. Ключ объяснения лож-

ного воздействия страшных слов в том, что по-

вторяющие их “попугаи” на самом деле ничего не

знают и другого сказать не умеют. Страх – это

преграда темных на пути к Свету.

Клады

16 Сказка-предание об обычаях многих наро-

дов захоранивать клады, сокровища. Воссоздается

обобщенный образ Родины как державы с неис-

черпаемыми богатствами, захороненными для

каждого человека, умеющего брать клады.

187

Сюжетно сказка близка картине Рериха “Клад

захороненный” 1947 г.

Жальник

17 Живая сказка – зарисовка встречи со ста-

рой женщиной у жальника, могильного места, где

поминают былое, где покой и звучат слова веч-

ные. Сказка утверждает нравственный закон:

“Как на небе, так и на земле”, воздающий славу

“спокойным”, “дедам”, героям, богатырям родной

земли.

В фольклорном, народном ключе написаны три

охранных заклятия – от вора-супостата, от ору-

жия смертного и от грома небесного я земного.

Подобные заговоры восходят к традициям язы-

ческих времён, к верованиям в чудесные силы при-

роды, которая встает на защиту доброго челове-

ка, хранящего прошлое ради будущего.

Неотпитая чаша

18 Поэтическая легенда о тайной силе вод под-

земных – рек, озер, родников. Ключ “живой

воды” в селе Мшенцах Новгородской губернии

послужил реальной основой для создания мощного

художественного образа “неотпитой чаши” – ска-

зочной силы России, ждущей своего пробужде-

ния.

188

Часть вторая

ПОДВИГ

Подвиг

19 Сказание в форме спора двух братьев, встав-

ших на путь духовного служения. В отшельниче-

стве одного из братьев можно проследить отго-

лоски судьбы Сергия Радонежского. Утверждая

разные пути к свершению подвига, Рерих зани-

мал позицию реального, действенного начала в

служении высшим идеалам.

Сон

20 Сказка-сновидение, содержащая молитвы,

обращения к Высшим Силам, Святым заступни-

кам, судотворцам. Написанная накануне грозных

событий первой мировой войны, сказка полна

предчувствий столкновения сил Тьмы и Огня

(символ очищения и духа возрождения). В под-

тексте звучит вера в преодоление зла силами доб-

ра. 21 Средовек – термин, созданный по модели

“человек”. Речь идет о Прокопии Праведном, см.

картину Рериха “Прокопий Праведный отводит

тучу каменную от Устюга Великого” (1913 г.). Он

изображен в хитоне, с кочергой вверх, которой

отвел тучи.

Стража у врат

22 Притча о познании тайны запретов

(“нельзя”), которыми стражи темных закрывают

189

вход в царство Света. Только воля и глубокое ус-

тремление к истине помогают преодолеть угрожа-

ющие запреты и пробиться к последним вратам,

на которых начертано “можно”, где стоит посла-

нец Хозяина-Вседержителя.

Священные знаки

23 Стихотворение написано в стиле медитатив-

ного размышления, погружения в мир высших

категорий знания, веры, эволюции. Реалистичные

картины бытия перемежаются с фантастическими

образами, реконструкциями древности, расширяя

сознание до планетарного и космического масш-

таба.

Сюжетно сказка имеет определенное сходство

с картиной Н. К. Рериха “Знаки Христа” 1924г.

Меч огненный

24 В 1937 г. Рерих написал притчу “Три меча”,

состоящую из трех частей: I – “Меч деревянный”,

II – “Меч железный”, III – “Меч огненный”.

Последняя часть представлена здесь. Упоминают-

ся две знаменательные даты–1913 г. (в этом году

написана картина “Меч мужества”, где изобра-

жен спящий страж, которому ангел приносит меч

огненный, призывая к пробуждению). Мир был

близок к первой мировой войне в 1931 г. (в этом

году в Брюгге проходила международная конфе-

ренция по учреждению Пакта Мира и “Знамени

Мира”). Обе даты символизируют два этапа бит-

вы за святыни мира. Притча написана в 1937 г.,

190

когда приближалась вторая мировая война (ср.

также годы массовых репрессий в нашей стране).

Пророческий гений Рериха угадывал новую гра-

ницу многих разрушений, войн, а также и победу

– “новые врата”, завоеванные Мечом Духа.

Великому народу русскому

25 Эпический очерк России. Фоновую основу

составляют живописные полотна Рериха: “Гонец”

1897г., “Сходятся старцы” 1898 г., “Город стро-

ят” 1902 г., “Богатыри проснулись” 1940 г., а так-

же другие картины: “Илья Муромец” и “Микула

Селянинович” (Богатырский фриз) 1910 г., “На-

стасья Микулична” 1938 г.

Очерк написан за год до начала второй миро-

вой войны.

Чайка

26 Сказка-символ. Образ чайки как “мечты не-

сломимого чаяния” раскрывает надежду на гря-

дущие победы народа русского, которого не сло-

мили прошлые великие битвы. Высказывается

прорицание восходящего пути, вечного совершен-

ствования Родины. 27 Ушкуйники – “речные разбойники”, пользо-

вавшиеся ушкуями – речными судами особого

типа (псковск.).

Крылья победы

28 Приветствие, адресованное советскому на-

191

роду в год Великого перелома на фронтах Вели-

кой Отечественной войны.

Название мотивировано образом богини побе-

ды (ср.: богиня Ника у греков изображалась кры-

латой, а также народно-поэтическое “прилететь

на крыльях победы”). 29 Имеется в виду, вероятно, картина “Звезда

героя”, хранящаяся в США.

“Огонь – на меня!”

30 Сказание, прославляющее Воина-богатыря,

принявшего “все стрелы в свой щит”.

На вышке

31 Сказка-образ, осмысленный автобиографи-

чески. Во время войны сношения с Советским

Союзом были прерваны, и это рождало у Рериха

ощущение оторванности, одиночества. Но и живя

в Индии, Николай Константинович нес “нужней-

ший дозор”. В 1941–44 г.г. в Индии устраива-

лись выставки Н.К. и С.Н. Рерихов с продажей

картин в пользу Красной Армии. Были яркие пат-

риотические выступления в печати. Когда Россия

оказалась втянутой в войну, Рерих обратился к

своим единомышленникам в США с просьбой о

помощи России. В 1942 г., по инициативе руко-

водителей Музея Н.К. Рериха, в Нью-Йорке

была создана АРКА (Американо-русская куль-

турная ассоциация). Ее почетным председателем

стал Н.К. Рерих.

192

Часть третья

ЖЕМЧУГ ИСКАНИЙ

Девассари Абунту

32 Сказка-легенда по восточным преданиям. В

названии использованы санскритские корни: де-

вас – “богиня”, сари – “покрывало”. Имя Абун-

ту, по-видимому, стилизация под индийские фор-

мы на славянском материале – Абунту (а-бунт-

у), т. е. не бунтующая, негневливая. Увидав од-

нажды камень причудливой формы – в виде скло-

ненной в поясном поклоне женщины, художник в

каменном лике природы прочитал живую книгу

истории человека. Это – поэтический сказ о бла-

годарении за чисто прожитую жизнь. Он раскры-

вает также глубокое устремление Рериха к едине-

нию с природой.

Лаухми Победительница

33 Сказка-легенда об одной из самых почитае-

мых богинь Индии – Лаухми (Лакшин), богине

красоты и процветания, супруги бога Вишну. Бо-

гиня предстает как покровительница Добра, не-

утомимая труженица, ткущая свои семь покрывал

успокоения, скрывающих разрушения и потрясе-

ния, вызываемые злом.

Граница царства

34 Сказка-притча, дающая трактовку великой

мудрости о том, как править страной, чтобы она

193

процветала. Написана незадолго до первой миро-

вой войны, когда начался передел мира и борьба

за колонии. Нравственная проблема личности ца-

ревича, осознания личного пространства стоит в

центре сюжета. Добрая волшебница, охранитель-

ница царевича, спасает его от самоограничения.

Битва за границы царства перенесена в надзем-

ный мир, откуда Великие Учителя посылают свое

огненное воинство.

Миф Атлантиды

35 Миф об Атлантиде, легендарной стране, по-

гибшей в результате катаклизма. Рерих дает свое

объяснение гибели страны, народ которой извра-

тил нравственные законы. Культ властителя при-

водит к стиранию человеческого начала, к господ-

ству толпы, остающейся глухой к зовам челове-

ческого сердца. Иносказательный смысл сказки,

написанной накануне первой мировой войны, ви-

димо, был очевиден читателю, для которого стали

остроактуальными вопросы правления в стране.

Заповедь Гайятри

36 Сказка-пророчество, подражание восточной

легенде. Имя Гайятри в санскрите обозначает

“спасительная песнь”, или “священная молитва”

(с которой жрецы-брамины обращались к Сави-

тару, Творцу – олицетворению Солнца).

Гайятри – один из любимых и значительных

героев Рериха. В архивах хранится черновик “За-

194

поведи Гайятри” с первоначальным названием

“Отражение”, по-видимому – отражение зла.

Известно стихотворение Рериха “Молитва Гай-

ятри”. В мистерии “Милосердие”, написанной

почти одновременно со сказкой (1917), Гайятри

– главный персонаж, освободитель знания, спа-

ситель мудрости.

Сюжетную основу сказки составляет восточ-

ная концепция Апокалипсиса (конца Света), ко-

торую писатель трактует как способ преодоления

зла путем внесения добра и света, доброго слова. 37 Нильгири – Голубые горы, где живут зага-

дочные племена тодда, предки которых участво-

вали в битве сил Добра и Зла. (Е. П. Блаватская.

Загадочные племена. Три месяца в “Голубых го-

рах” Мадраса. 1884–1885). Нильгири почитают

в Индии как вершины мудрости. 38 Город Гайя – место, где, по преданию, Буд-

да достиг просветления.

Великая Матерь

39 Сказка-рассуждение в форме беседы уче-

ных о культе Богоматери как символе Всемогу-

щества природы и Всеведения. В развернутый

диалог включены разные регионы мира с целью

выявления общих духовных ценностей в культуре

Востока и Запада, что сближает народы. Анало-

гией этому является осмысление Великих Обра-

зов Посвященных (Христос, Будда, Кришна).

Рерих дает новое прочтение религиозной святы-

195

ни, ярко выраженное в стихотворной молитве-

мантре Великой Матери.

Образ “Матери Мира” неоднократно разра-

батывался Рерихом также и в живописи, начиная

с “Царицы Небесной” для Талашкина. Он зани-

мает одно из ведущих мест в серии книг “Живая

Этика” и в труде Е. И. Рерих “Криптограммы

Востока”. 40 La Virgen de los Conquistadores – испанск.

“Пресвятая дева конкистадоров”.

Легенда Азии

41 Переложение малоизвестных легенд о хож-

дении Христа по странам Востока. Сведения о

проникновении в народное сознание и культуру

разных стран “великого понятия Христа-Искупи-

теля” представляет научную ценность.

Меч Гесер Хана

42 Во время экспедиции по Трансгималаям

Н.К. и Ю.Н. Рерихи собрали богатейший мате-

риал о Гесер Хане, одном из любимейших героев

тибетского, монгольского и бурятского эпоса. Это

был неутомимый борец против зла за истину и

справедливость. В тексте представлены ценные

этнографические детали, в частности, описание

неизвестных ранее мечей, сходных с бронзовыми

мечами и кинжалами сибирского типа. Прослежи-

ваются сходные черты в древнейших культах Во-

стока и Запада, которые Рерих трактует как сви-

196

детельство переселений народов и единого устрем-

ления ко благу человечества. 43 Миларепа (1040–1123) – тибетский аскет,

проповедник и поэт, достигший, по преданию, со-

стояния Будды. Тибетская традиция хранит ог-

ромное количество духовных стихотворений Ми-

ларепы – его сто тысяч песен. 44 Падма Самбгава (Самбхава) – Падмасам-

бхава (“Рожденный из Лотоса”). Известный в

Тибете проповедник буддизма (VII век), основа-

тель секты “красных шапок”. Выходец из Индии. 45 Пик М. – святая гора Меру, у индусов –

обитель божественных сущностей. 46 Такур – правитель области, района в Тибе-

те. 47 Шамбала – легендарная страна мудрецов,

обитель света и чистоты, находящаяся где-то в

горах Индии. 48 Ригден Джапо (Ригден Джа-по) – Вели-

кий Покровитель мира, уничтожитель зла, по пре-

даниям ламаистов двадцать пятый будущий вла-

дыка Шамбалы. 49 hallristingor – шведск. “наскальные изобра-

жения”.

Царь Соломон

50 Сказка по библейской легенде о царе Соло-

моне, воплощающем общечеловеческую мудрость.

В отличие от иудейской версии предания о царе

Израильско-Иудейского царства, Рерих приво-

197

дит восточные легенды о Соломоне, который ле-

тает по просторам Азии, с именем которого свя-

зывают многие таинственные явления, в том чис-

ле и легенду об удодах, птицах с короной на голо-

ве. Почитание Соломона сопоставимо с поклоне-

нием другим великим владыкам на Востоке. 51 Акбар Джелаладдии (1542–1602), про-

званный в народе Великим. Император Индии

Монгольской династии, крупный политический и

религиозный деятель, отличавшийся веротерпимо-

стью. Был успешным полководцем, покровителем

науки и искусства. 52 Гора Мория – одна из возвышенностей

древнего Иерусалима. 53 Соломонова звезда – шестиконечная звез-

да, ставшая символом гармонии физического и ду-

ховного начала в человеке. 54 “И это пройдет!” – надпись на обратной сто-

роне кольца Соломона. 55 “Песнь песней” – собрание лирических ев-

рейских песен, составивших 17 книгу Библии; при-

писывается царю Соломону.

Майтрейя

56 Майтрейя у буддистов именуется грядущим

Буддой, следующим за Буддой Гаутамой. В его

образе воплощены многие верования и духовные

предания разных народов о будущем веке Добра

и Света. Ценность легенд о великих подвижни-

ках человечества Рерих усматривает не только в

198

прошлом, но и в твердыне будущей общечелове-

ческой Культуры, которая положит конец войнам

на земле, лживости и лицемерию, духовному оди-

чанию. В текст сказки включены некоторые ма-

териалы, вошедшие в книги “Живой Этики”

(“Иерархия”, “Мир огненный”, “Беспредель-

ность”). 57 Бикху – монах. 58 Пураны – буквально “древние”. Собрание

символических и аллегорических писаний, состав-

ленное, как полагают, Вьясой, собирателем “Ма-

хабхараты”. 59 Калки Аватар – Вождь, Великий Мессия

(Аватар “Белого коня”). 60 Мандала – символическое изображение ка-

нона веры, адресованное посвященным в сокро-

венное учение. 61 Н.О.Лосский (1870–1965) – русский фи-

лософ-мистик; профессор Петербургского универ-

ситета. С 1922 г. жил за границей. Профессор

Русской духовной академии в Нью-Йорке

(1947– 1950). 62 Дармакайя (Дхармакайя) – Сознание, слив-

шееся с Мировым Сознанием. 63 Дхарма – долг, закон, праведность. Одна

из основных идей индусского миросозерцания. 64 Ориген (около 185 – 253/54 гг.) – хрис-

тианский теолог, философ, представитель ранне-

го периода “отцов церкви”, автор комментария к

Библии. Позднее за неортодоксальное вероуче-

199

ние был осужден. Рерих высоко чтит учение Ори-

гена за сохранение принципа перевоплощения,

изъятого церковью из христианского канона. 65 Чаша Грааля – как гласит древняя рыцарс-

кая легенда, – чаша, хранящая мощь Света, Ис-

тины, Огонь мира. Только в руках достойного ге-

роя, преданного высоким идеалам добра, общего

блага, сияет чаша Грааля (см. Агни Йога, 1929.

С. 3). 66 София Премудрость – на картине Рериха

“София Премудрость” 1932 г. Святая София

изображена в виде предводительницы огневого

воинства, летящего в облаках пламени над зем-

ными градами. 67 Наталия Рокотова – один из псевдонимов

Е. И. Рерих. Речь идет о ее книге (брошюре)

“Основы буддизма”. 68 Алдар – (монг.) “слава”.

Риши

69 Сказка житийного типа. Риши (санскр.) –

мудрец, святой, Учитель. Легендарные подвиги

Риши Рерих сопоставляет с чудесными проявле-

ниями сверхъестественных сил человека, которые

реально встречаются в жизни: хождение по пы-

лающим углям, лежание на гвоздях, погребе-

ние заживо, “смертный глаз”. Преоборение пре-

пятствий низшей материи творится силою духа,

устремленного во Благо мира. Таким путем, ут-

верждает писатель, укрепляются новые завоева-

ния прогресса.

200

70 Садху – аскет, подвижник, посвятивший

себя служению богу. 71 Пандавы – легендарное племя воинов, под-

виги которых описаны в Махабхарате. 72 Беас – река в Нагаре, где жил Вьяс – со-

ставитель Махабхараты. 73 Девидар, или деодар, – пихта, дающая це-

лебную смолу. 74 Единорог – изображение мифического зве-

ря на некоторых гербах. 75 Сатьям, Шивам, Сундарам – мантра-фор-

мула, сопровождающая в восточных святых писа-

ниях отдельные поучения. Перечислены термины

Высочайших Иерархий, или вечное троичное вы-

явление Божественности в человеке: Непреложное,

Благостное и Прекрасное.